Электронная библиотека диссертаций и авторефератов России
dslib.net
Библиотека диссертаций
Навигация
Каталог диссертаций России
Англоязычные диссертации
Диссертации бесплатно
Предстоящие защиты
Рецензии на автореферат
Отчисления авторам
Мой кабинет
Заказы: забрать, оплатить
Мой личный счет
Мой профиль
Мой авторский профиль
Подписки на рассылки



расширенный поиск

Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Батиева Елена Федоровна

Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование
<
Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование
>

Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Автореферат - бесплатно, доставка 10 минут, круглосуточно, без выходных и праздников

Батиева Елена Федоровна. Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование : Дис. ... канд. биол. наук : 03.00.14 : М., 2005 270 c. РГБ ОД, 61:05-3/1325

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Литературный обзор

1.1. Древнее население Нижнего Подонья по историко-археологическим данным 8-13

1.2. Население Нижнего Подонья по литературным антропологическим источникам 13 -21

Глава II. Материал и методика

II.1. Материал 22-35

II.2. Методика 36-41

Глава III. Население Нижнего Подонья в IX-III вв. до н. э .

III. 1. Донские кочевники в предскифский период

III. 1.1. Палеодемография 42-49

III. 1.2. Краниология 50-59

Ш.2. Кочевое и оседлое население Нижнего Подонья в скифское время

III.2.1. Палеодемография 60-61

III.3. Сравнительный анализ краниологических серий Подонья скифского времени 90-100

Глава IV. Кочевое население Нижнего Подонья в III в. до н. э. - IV в. н. э .

IV. 1. Палеодемография 101-106

IV. 1.1. Кочевое население Подонья раннего и среднего этапов сарматской культуры 107-112

IV. 1.2. Палеодемография населения Подонья позднего этапа сарматской культуры 113-123

IV.2. Краниологическая характеристика нижнедонских кочевников сарматского времени 124-126

IV.3. Сравнительный анализ антропологических материалов из донских сарматских могильников 144-149

Глава V. Население нижнедонских городищ (III в. до н. э. - III в. н. э.)

V 1.Палеодемография 150-153

V.l.l. Население Танаиса в III в. до н. э.-рубеж н.э. поантропологическим данным 153-155

V.1.2. Население Танаиса и других нижнедонских городищ в I-III вв. н.э 155-160

V.I.3. Искусственно деформированные черепа в городских некрополях, как показатель миграций степного населения 160-164

V.I.4. Хронологическая динамика демографических характеристик городского населения Подонья (I - II, II-III вв. н. э.) 165-176

V.2. Краниологическая характеристика населения нижнедонских городищ в сарматское время 177-179

V.2.I. Население Танаиса по краниологическим данным. III в. до н. э. - рубеж н.э 179-184

V.2.2. Краниологическая характеристика населения Танаиса и других нижнедонских городищ. I -III вв 185-193

V.2.3. Хронологическая динамика краниометрических характеристик городских серий Нижнего Подонья (I - И, II-III вв. н. э.) 194-198

V.2.4. Искусственно деформированные черепа из донских городских некрополей I - III вв 199-203

V.3. Сравнительный анализ городского и кочевого населения Подонья в сарматское время 204-212

Заключение 213-217

Литература 218-233

Список сокращений 234

Приложение 235

Введение к работе

Территория Нижнего Подонья (район течения реки Дон и ее притоков от г.Калача до впадения в Азовское море) входит в широкую полосу южнорусских степей, издавна заселенных человеком. В силу своего географического положения нижнедонской регион всегда являлся своего рода перекрестком на пути движения людских масс. Как писал в двадцатых годах прошлого столетия видный донской историк, археолог и краевед А.И. Яцимир-ский: "Наиболее характерное явление демографического порядка на территории Подонья и Приазовья в далеком прошлом - это последовательная и никогда не прекращавшаяся смена народностей. Из них одни оседали здесь на более или менее продолжительный срок. Пребывание других не шло дальше временных остановок в нескольких местах." (Яцимирский, 2001).

В раннем железном веке в донских степях, как и по всей степной зоне Юга Европы возникают, развиваются и сменяют друг друга целый ряд кочевнических культур. В то же время в течение всего периода существовали и очаги оседлости. В этот период Подонье служило контактной зоной не только между разными народами, но, одновременно, и между представителями разных этнокультурных традиций. Воинственные кочевники-скотоводы, с одной стороны, являлись постоянной угрозой для своих оседлых соседей, с другой - их взаимоотношения в мирное время определялись обоюдовыгодными экономическими интересами и потребностью в продуктах, производимых каждой из сторон. Тесное соприкосновение и взаимодействие двух культурно-хозяйственных общностей - номадов и жителей поселений - являлось в раннем железном веке одним из главных факторов, определяющих этнические процессы в Донском крае.

Восстанавливая исторический процесс по материальным источникам, археологи выделяют культурные комплексы на определенной территории в определенные отрезки времени, проводят параллели и ищут аналогии этому комплексу или его элементам на других территориях или в другие отрезки времени. При этом, фиксируя историческую динамику культур на какой-либо территории, археологическая наука не может с полной уверенностью судить о природе этой динамики и происхождении носителей этих культур без антропологической информации. Так как наличие сходства между сменяющими друг друга археологическими культурами не обязательно свидетельствует о преемственности населения, а отсутствие такого сходства не всегда означает изменения в составе населения исследуемого региона. Культурное единство соседних территорий не гарантия родства соседних племен, как и отсутствие единства еще не гарантия кардинальных этнических различий между соседями (Алексеев, 1989, стр. 152-153).

Только специалисты-антропологи, если они располагают достаточным, хорошо датированным скелетным материалом, могут определить были ли носители конкретной археологической культуры однородным населением, есть ли преемственность во времени у населения конкретной территории и присутствуют ли родственные связи между соседними племенами. Антропологические исследования позволяют узнать о составе древнего населения, его происхождении и внешнем облике, об уровне жизни и возможностях оказания медицинской помощи в разных популяциях, о демографических показателях этих популяций и т.д.

Исследование древних поселений и могильников Подонья началось еще в дореволюционные годы и было успешно продолжено в двадцатых годах двадцатого века. В 1950-х годах начали функционировать крупные стационарные экспедиции, часть из которых продолжает работу и в настоящее время1. Особый размах раскопки приобрели в 1970-1980 гг. после принятия Закона об охране и использовании памятников истории и культуры и формировании специализированных научно - исследовательских организаций для работы в зонах новостроек. Были исследованы тысячи степных курганов и сотни погребений на могильниках городищ и поселений (Казакова, 1995). В результате раскопано и множество памятников раннего железного века, оставленных кочевым и оседлым населением региона. Полученный богатый научный материал послужил основой для большого числа работ по изучению разнообразных аспектов культурной и политической истории края. Библиография археологических работ по материалам Нижнего Подонья может составить целый том.

В то же время, объем исследований антропологического состава нижнедонского населения и вопросов, связанных с его происхождением и этнической историей значительно уступает количеству археологических трудов.

Благодаря многолетней работе в археологической лаборатории РГУ, а также сотрудничеству с археологическими экспедициями других организаций, автору настоящей работы удалось организовать массовое определений костных останков человека из древних захоронений на территории Ростовской области и собрать большой объем нового палеоантропологического материала из нижнедонских могильников. Это позволило использовать для изучения кочевого и оседлого населения Нижнего Подонья IX в. до н. э. - IV в. н. э. два дополняющих друг друга способа исследования - палеодемографи-ческий и краниологический. Как известно, комплексный подход в палеоан-тропологических исследованиях обеспечивает большую возможность в решении задач реконструкции особенностей древних популяций и уровня их биологической адаптации (Алексеева, 1977; Алексеева, Бужилова, 1996; Бу-жилова, 2002 и т. д.). Краниология дает информацию о происхождении изу чаемой группы, а палеодемографический анализ позволяет определить различные параметры (соотношение полов, продолжительность жизни, различные показатели репродуктивности и т. д.), косвенно свидетельствующие об уровне ее адаптации к конкретным условиям среды (географической и социальной).

Основной задачей настоящей работы является ввод в обращение новых данных по населению Нижнего Подонья раннего железного века, выяснение его антропологического состава и происхождения в этот период, проведение сравнительного исследования краниометрических и палеодемографических характеристик кочевников и оседлых жителей региона IX в. до н. э. - IV в. н. э. 

Население Нижнего Подонья по литературным антропологическим источникам

Первые работы по антропологии населения Нижнего Подонья были написаны по материалам экспедиций под руководством М.И. Артамонова из раскопок 30-50-х годов XX века, которые проводились в долине реки Маныч, на остатках древнего города Саркела и курганах в его окрестностях. В результате этих раскопок был получен и всесторонне исследован большой объем костного материала из погребений раннего средневековья (Вуич, 1963а, 19636; Вуич, Гинзбург, Фирштейн, 1963; Гинзбург, 1951, 1963а, 19636; Рох лин, 1963; Фирштейн, 1963а, 19636), а также некоторое количество материалов эпохи бронзы и раннего железа (Вуич, 1958; Гинзбург, 1949). Эти первые исследования нижнедонских материалов позволили В.В Гинзбургу сделать следующие выводы: до первых веков н. э. население степей юга России было европеоидным, "смешанным и родственным с населением Украины, Прикавказских степей и Южного Поволжья"; материалы из сарматских погребений "говорят о родственной связи сарматских племен Поволжья, Подонья и Поднепровья и большей их близости к более раннему населению Заволжских и Приуральских степей, чем к населению южнорусских степей", что не исключает некоторой преемственности антропологического типа, в виду наличия брахикранных черепов в эпоху бронзы (Гинзбург, 1963а, с.261-262). В 60-х годах антропологические материалы собирались ленинградскими и московскими экспедициями в ходе раскопок курганных степных могильников Нижнего Подонья и некрополей Елизаветовского, Танаисского и Кобяковского городищ. По результатам изучения этих материалов был написан ряд работ по краниологии нижнедонского населения в эпоху неолита, бронзы (Зиньковский, 1974; Фирштейн, 1974; Шевченко, 1972, 1986) и раннего железного века (Герасимова, 1965, 1971, 1975, 1987; Шевченко, Фирштейн, 1991). С 1979 года сбор и исследование палеоантропологического материала из памятников Подонья проводится автором (Батиева, 2002а). Основные результаты исследований по антропологии населения Нижнего Подонья выглядят следующим образом: 1.

До первых веков нашей эры население Нижнего Подонья принадлежало к большой европеоидной расе. 2. Самые древние изученные находки человеческих останков происходят из шести погребений, открытых при раскопках неолитической стоянки Ракушечный Яр1: три мужских черепа, два женских и черепная крышка (Зиньковский, 1974) и из коллективного погребения энеолитического времени курганного могильника «Вертолетное поле»2: три мужских и три женских черепа (Батиева, 20016). В целом черепа из этих погребений массивные, с хорошо развитым рельефом и широким лбом, долихомезокранные. Для лицевого отдела характерно сочетание уплощенности на уровне орбит и большого скулового диаметра с резко выступающим носом. По мнению исследователей небольшие серии каменного века с территории Подонья обладают сходством с черепами днепровского Надпорожья и Приазовья (могильники Васильевка II, Вовниги, Вольненский, Мариупольский и Никольский) (Зиньковский, 1974, с.96-97; Батиева, 20016, с.118). 3. Опубликованный палеоантропологический материал эпохи ранней бронзы тоже немногочисленный и включает 12 черепов: 9 мужских и 3 женских (Вуич, 1958; Зиньковский, 1974; Фирштейн, 1974). Среди них преобладают мезобрахикранные черепа с широким и средневысоким лицом, уплощенным на уровне орбит, широкими и низкими орбитами и резко выступающим носом. Сравнение черепов из Подонья с сериями из Нижнего Поволжья и степей Украины позволило Б.В. Фирштейн высказать гипотезу о том, что в сложении антропологического типа населения Нижнего Подонья в эпоху ямной культуры приняли участие и племена днепро-донецкой культуры (Фирштейн, 1974). По мнению А.В. Шевченко наибольшее сходство черепа из донских могильников проявляют с сериями из Нижнего Поволжья и Калмыкии (Шевченко, 1972). 4. Краниологический материал эпохи средней бронзы представлен 83 черепами, из них 77 мужских и 6 женских (Вуич, 1958; Гинзбург, 1949; Фирштейн, 1974; Шевченко, 1986). Во всех сериях присутствуют искусственно деформированные черепа, соответственно недеформированных: 58 мужских и 1 женский. Единым для недеформированных мужских черепов из погребений катакомбной культуры являются сильно или среднеразвитое над 16 переносье и надбровье, малая величина поперечного диаметра черепа и большая высотного диаметра, средненаклонный, широкий или среднеширо-кий лоб, хорошо профилированное в горизонтальной плоскости лицо и резко выступающий нос. Все черепа относятся к большой европеоидной расе, но авторами отмечаются различные ее типы. Во всех сериях катакомбного времени встречаются и мезо- и брахи- и долихокранные черепа при некотором преобладании долихокранных. Величины таких размеров как продольный диаметр, ширина и высота лица, ширина и высота носа, размеры орбиты представлены всеми категориями признаков, от малых до больших. Все это явно говорит о большой неоднородности материала, что, по-видимому, обусловлено, во-первых, сложением катакомбной культурно-исторической общности на основе значительных групп нового населения при несомненном участии древнеямных племен, во-вторых, отсутствием на сегодняшний день, по объективным причинам, дифференцированного подхода к черепам этого времени и вьщеления групп, соответствующих различным территориальным и временным вариантам катакомбной культуры (Шевченко, 1986). 5. Общее число опубликованных черепов эпохи поздней бронзы из древних МОПІЛЬНИКОВ Подонья равняется 57, в том числе 31 мужской и 16 женских (Гинзбург, 1949; Фирштейн, 1974;

Шевченко, 1986, Батиева, 20006). Преобладают долихокранные черепа, с хорошо профилированным в горизонтальной плоскости лицом и резко выступающим носом. Пропорции лица, носа и орбит довольно разнообразны. Выявляется как наличие основных краниологических типов (средиземноморского и протоевропейского), представленных в срубных погребениях других регионов, так и их некоторая географическая приуроченность (Шевченко, 1984, 1986). Черепа из могильников, расположенных на севере Ростовской области, в междуречье Дона и Чира, могут быть отнесены к средиземноморскому варианту большой европеоидной расы и очень похожи на черепа из погребений культуры многоваликовой керамики и срубных погребений Украины (Батиева, 20006), а серии из позд

Палеодемография

На правом берегу Дона всего зафиксировано 24 предскифских погребения в 22 могильниках (Рис.2, Табл.4). В погребении из могильника Хапры (№9 по Рис.2) костяк был разрушен, какой-либо информации о его поле и возрасте не имеется и в подсчеты по выборке он не включался. Всего в сборной правобережной выборке были учтены сведения по 24 погребенным, в том числе по 5 детям и 19 взрослым (среди них 8 мужчин и 2 женщины). Соответственно, дети составляют 20,8% от общего числа, а взрослые - 79,2%. В трех из пяти детских погребениях (60%) были похоронены дети до 7 лет (Приложение, табл.2). Соотношение числа мужчин и женщин в погребениях, где присутствуют сведения о поле погребенного, равно 4,0. Крупных скоплений предскифских погребений на правом берегу Дона не наблюдается. Только в двух могильниках (Керчик и Кастырский VI) зафиксировано по два погребения и в одном (Астахово III) двое погребенных в одной могиле. Все погребения детей моложе 7 лет исследованы в могильниках, расположенных на участке от побережья Таганрогского залива до реки Тузлов (Рис.2). На левобережье Дона было учтено 90 погребений в 59 могильниках. Более трети из этих могильников содержали от 2 до 4 предскифских погре бений, а в трех могильниках были погребения с двумя и тремя скелетами (могильники Красногоровка III, Тузлуки и Найденовский). Всего было зафиксировано 92 погребенных, двое из которых были исключены из разработки из-за полного разрушения. Соответственно, выборка содержит 90 скелетов, в том числе 15 детских и 75 взрослых (среди них 17 мужских и 12 женских). Соотношение мужчин и женщин в погребениях, определенных по полу, равно 1,4. Дети составляют 16,7% от общего числа, взрослые - 83,3%. По крайней мере, четверо из 15 детей относятся к возрастной категории до 7 лет, что составляет 27% от общего числа детских скелетов. По местонахождению погребения левобережья можно условно разделить на четыре группы, расположенные между крупными притоками Дона (Рис.2, Табл.4). В Сальско-Донском междуречье, относительно компактно, в 14 могильниках обнаружены 18 погребений с 18 скелетами, в том числе 3 детскими и 15 взрослыми (учтено 7 мужчин и 1 женщина).

Соответственно, дети составляют 16,7% от общего числа, а взрослые — 83,3%. Возраст детей неизвестен. На восточной окраине этого участка, уже на территории Волгоградской области в 6 могильниках были раскопаны 9 предскифских погребений. В них исследованб 9 взрослых скелетов, в том числе 4 мужских и два женских. В Сальско - Манычском междуречье учтено 27 погребений из 18 могильников. Среди погребенных было пятеро детей и 22 взрослых (в том числе 5 мужчин и 5 женщин). Соответственно, дети составляют 18,5%» от общего числа, а взрослые - 81,5%. По крайней мере один ребенок (20% от числа детей) моложе 7 лет. Между Таганрогским заливом и левым берегом Маныча исследованы 38 погребений в 22 могильниках. В двух погребениях скелеты были разрушены, в остальных содержались останки 36 погребенных, из них 7 детей и 29 взрослых (в том числе одного мужчины и 4 женщин). Соответственно, взрос лые составляют 80,6% от общего числа, а дети - 19,4% (почти половина из них умерли в возрасте до семи лет). Таким образом, в выборках левобережья относительное количество мужчин явно увеличивается с запада на восток, от 0,25 в дельте Дона до 7,0 в

Сальско-Донском междуречье. Количество детских скелетов в большинстве групп колеблется незначительно, от 16,7% до 19,4%, но погребения маленьких детей достоверно зафиксированы только в выборке вблизи дельты Дона и в Сальско-Манычском междуречье. В Волгоградской группе детские погребения не отмечены. В целом объединенная сборная выборка предскифского времени содержит 20 детских скелетов и 94 взрослых» Пол известен для 25 мужчин и 14 женщин, и пол и возраст известен для 45 погребенных. Соотношение мужчин и женщин равно 1,83. Дети в выборке составляют 17,5% от общего числа, в том числе 60% относятся к возрастным категориям до 7 лет4 (Табл.5). Половина женщин умерли до 25 лет, в то время как у мужчин смертность до 25 лет равна только 9% (Табл.6, Рис.3). Соответственно, средняя продолжительность жизни у мужчин (34,6 лет) почти на десять лет больше, чем у женщин (25,0 лет). Продолжительность жизни у взрослых 31,5 лет, в целом по группе с учетом детей - 25,9 лет. Фактическая плодовитость женщин (если предположить, что определенные нами половозрастные пропорции справедливы для всей выборки предскифских погребений) составляет 0,6 детей на одну женщину в репродуктивном возрасте5, что указывает на практически полное отсутствие роста численности населения. Преобладание числа мужчин над числом женщин считается характерным для древних кочевых обществ (Алексеев, 1972; Рыкушина, 2003), но все же не в такой степени, как это наблюдается в данной группе. Высокая смертность детей в возрасте до 7 лет и женщин в молодых возрастах свидетельствуют о неблагоприятных условиях жизни нижнедонских кочевников в пред скифское время. Низкие показатели рождаемости и, соответственно, относительно небольшая численность детей могут быть следствием неблагополучной демографической ситуации для кочевников, осваивавших новую для себя территорию. Хотя не исключено, что условность, результаты исследования представляют определенный интерес и согласуются с археологическими наблюдениями: 1. В характеристиках сборной выборки из погребений предскифского времени прослеживаются такие, общие для большинства древних популяций от энеолита до средневековья, особенности, как высокая смертность детей в младенчестве и женщин до 25 лет, величина средней продолжительности жизни взрослых, колеблющаяся от 30 до 40 лет, а с учетом детской смертности равная немногим более 20 лет (Алексеев, 1972; Козинцев, 1971; Мовсе-сян, 1984; Романова, 1989; Богатенков, 2003). 2. В то же время в изученной группе наблюдается значительное преобладание числа мужчин над числом женщин и невысокий процент детей, что не соответствует нормальным параметрам популяции. Низкая плодовитость женщин и очень низкая продолжительность их жизни, а также высокая смертность детей в младших возрастах свидетельствуют о неблагоприятных условиях существования исследуемой группы населения, которые могут быть связаны с освоением ею новой территории и периодом адаптации. 2.

Полученные данные указывают на некоторую концентрацию пред-скифских погребений и образование ими локальных групп разной величины и с разными демографическими параметрами. В природных зонах, наиболее благоприятных для существования кочевых обществ (а именно - дельта Дона и низовья реки Маныч), численность групп больше, половозрастные соотношения в них более соответствуют нормальным, там зафиксированы погребения маленьких детей и большая часть женских погребений. В то время как на "окраинах" этих участков - на правом берегу Дона в бассейне Северского Донца и на левом берегу в Сальско-Донском междуречье - численность групп меньше, в них безусловно преобладают мужские погребения и погребений маленьких детей не отмечено. Как было показано на хорошо изученных материалах средневековья (Плетнева, 1982), определенная концентрация погребений присуща второй стадии кочевания, как отражение появления отдельных территорий кочевания у каждой орды или рода и возникновения постоянных мест для сезонных стойбищ. СИ. Лукьяшко в своей монографии о донских комплексах пред-скифского времени, указывая на существование в одном кургане последовательных погребений, рассматривает это как свидетельство происходившего в этот период в Подонье процесса закрепления за кочевыми кланами определенных участков (Лукьяшко, 1999, стр.196). Таким образом, характер географического распределения и демографические параметры исследованного материала IX - VII вв. до н. э. свидетельствуют в пользу начального этапа формирования в Донских степях популяции кочевников. "-

Палеодемография населения Подонья позднего этапа сарматской культуры

В середине II в. н. э. в Нижнем Подонье, как известно, происходят очередные перемены, в том числе, возможно, и в составе населения. Одним из характерных признаков таких перемен являются находки в сарматских погребениях II-IV вв. н. э. искусственно деформированных черепов. Преднамеренная искусственная деформация черепа предполагает прижизненное изменение формы головы с помощью повязок, накладок, мешочков с песком и т.п. (Жиров, 1941). При этом результат зависит от области давления и продолжительности такого воздействия (Жиров, 1940; Анучин, 1887; Громов, 1998). Как показывает опыт изучения этого обычая у туркмен,, применявших искусственную деформацию головы до недавнего времени, желаемый эффект достигается постоянным ношением тугой повязки с рождения и не менее чем до полутора - двухлетнего возраста (Дунаевская, 1963, С.47). Исследования показывают также, что сильная степень деформации может повлечь за собой повышение внутричерепного давления и, как следствие, симптомы расстройства центральной нервной системы (Маклецова, 1974, С. 169, 172). Следовательно, эта трудоемкая и небезопасная для здоровья процедура должна иметь серьезные основания для своего осуществления. Исследователи называют различные цели, преследовавшиеся в таких случаях: необходимость подчеркнуть свою племенную принадлежность (Дунаевская, 1963; Жиров, 1949), принадлежность к «избранным» или стремление попасть в круг «избранных», следование традиционным представлениям о красоте и соображения относительно здоровья и т.д. (Arensburg,, Hershkovitz, 1988; Боев, 1957). Все возможные мотивы в результате приводят либо к выборочной практике деформации, либо к ее массовому распространению в пределах конкретной этнической группы. Отмечены также случаи, когда подражание приводило к постепенному переходу от выборочного к массовому распространению обычая (Arensburg, Hershkovitz , 1988, С. 143).

Таким образом, искусственно деформированные черепа в древних захоронениях могут быть маркерами конкретной племенной группы или особого статуса погребенного. Нижнее Подонье - один из регионов, где находки искусственно деформированных черепов давно фиксируются исследователями. Факты их обнаружения в подавляющем числе случаев относятся к погребениям эпохи средней бронзы и раннего железного века (Анучин, 1887; Гинзбург, 1949; Герасимова, 1965; Жиров, 1940; Фирштейн, 1974; Батиева, 1988 и т.д.). В первых веках нашей эры искусственная деформация черепа в Подонье связана с позднесарматскими погребениями. Автором было обследовано 157 черепов из позднесарматских погребений 58 нижнедонских курганных могильников и у 86 погребенных (55 мужчин, 29 женщин и 2 детей) была зафиксирована высокая кольцевая искусственная деформация черепа по классификации Жирова (Жиров, 1941). Было установлено, что средняя частота встречаемости деформированных черепов колеблется около 55%, вне зависимости от пола погребенного и конструкции погребальной ямы (яма, яма с заплечиками, подбой, катакомба) (Табл.31-32). Черепа имеют сходную степень деформации и довольно единообразную форму мозговой коробки, с такими характерными чертами, как предвенеч-ный валик и позадивенечное вдавление (Фото. 1-2). Таким образом, практика искусственной деформации черепа у позднесарматских племен, расселившихся в низовьях Дона в первые века нашей эры, была, по-видимому, массовым явлением и устоявшейся традицией.

Палеодемографическая характеристика антропологического материала из поздиесарматских погребений При демографическом анализе поздиесарматских погребений, кроме общей выборки, были образованы и рассмотрены подгруппы с искусственной деформацией черепа и без деформации (из числа погребений, в которых присутствовали кости черепа). ... \ Во всех поздиесарматских подгруппах количество мужских погребений значительно преобладает над количеством женских, а детских погребений очень мало (в среднем 9,3%) (Табл.33, Рис.20). Распределение детей по возрастам обнаруживает полное отсутствие детей до года, и значительное преобладание (35,7%) над другими возрастными интервалами возрастной категории 9-12 лет (Табл.34, Рис.21). В выборке с деформацией черепа детей моложе 6 лет нет совсем. В группе погребений без деформации черепа, детские скелеты возрастных категорий 1-3 года и 3-6 лет присутствуют, но большую часть детской выборки все же составляют дети постарше. В подгруппе с деформацией черепа отсутствие детей первого года жизни можно было бы еще объяснить плохой сохранностью младенческих скелетов, препятствующей установлению факта искусственной деформации черепа, но в этой выборке вообще нет детей младших возрастов. Учитывая то, что в возрасте 9-12 лет уже могло начинаться приобщение к миру взрослых, возрастные диспропорции у группы погребенных с дефорхмацией черепа могут указывать на особые обстоятельства или особый статус, связанные с такими захоронениями. Надо отметить, что половозрастные диспропорции позднесарматской выборки наблюдаются на фоне общего снижения численности кочевого населения в донских степях. Кроме того, по данным автора (Батиева, 2003) в позднесарматских мужских погребениях, особенно в погребениях с деформацией черепа, наблюдается повышенный, по сравнению с другими сарматскими группами, уровень травматизма и высокая частота травм боевого характера. Преобладание мужских погребений и высокая частота боевых травм в этих погребениях, по-видимому, свидетельствуют об особенно напряженной обстановке в регионе на позднем этапе сарматской культуры. В то же время средний возраст смерти у мужчин в позднесарматской выборке относительно высокий для кочевников (34,9 лет), а в группе погребений без деформации черепа самый высокий в рассмотренных сарматских сериях (Табл.35, Рис.22). Построенные для позднесарматских групп кривые дожития показывают, что у мужчин в подгруппе с деформацией черепа в молодых возрастах ожидаемая продолжительность жизни выше, чем в подгруппе без деформации, но уже в 25-30 лет вероятность смерти резко возрастает и до 50 лет никто из них не доживает (Табл.37-38; Рис.23). Возможно, высокая вероятность смерти в трудоспособном возрасте в сочетании с повышенным уровнем травматизма в мужских погребениях с искусственно деформированными черепами указывают на более боевой характер этой группы в силу, то ли ее узкой воинской специализации, то ли иной племенной принадлежности.

В женской части позднесарматской выборки средний возраст смерти в целом самый низкий в сарматских популяциях. Но это снижение происходит за счет подгруппы без деформации черепа; а в женских погребениях с деформацией продолжительность жизни остается на уровне 32 с небольшим лет (Табл.35, Рис.22). В возрасте до 25 лет смертность в женской подгруппе с деформацией черепа даже немного больше, чем в подгруппе без деформации (соответственно 30% и 26,6%). Но затем вероятность смерти у первых в целом снижается, а у вторых неуклонно повышается (Табл.37-38; Рис.23). В результате, ожидаемая продолжительность жизни в женской подгруппе с деформацией черепа во всех возрастных категориях выше, чем в подгруппе без деформации, в которой старше 50 лет уже никого нет. Интересно, что все травмы, зафиксированные автором в позднесармат-ских женских погребениях, встречены в погребениях без деформации черепа (Батиева, 2003). Были обнаружены как травмы скелета, так и травмы черепа, в том числе лицевых костей, что является признаком "агрессивности" среды существования (Бужилова, 1995). Надо-полагать, что низкая величина продолжительности жизни и высокий травматизм.у женщин из группы, не поддерживавшей обычая искусственной деформации черепа, свидетельствует о неблагополучной для них жизненной ситуации в условиях перемен. Сходные характеристики позднесарматских могильников (массовые находки деформированных черепов, демографические диспропорции, повышенный травматизм) отмечены также М.А. Балабановой в ее исследовании по демографии поздних сармат Нижнего Поволжья и Волго-Донского междуречья. По ее мнению, специфические особенности позднесарматских могильников связаны с принципами "избирательности", при которых предпочтение при погребении под курганами отдавалось мужчинам - воинам (Балабанова, 20006, 2003).

Население Танаиса и других нижнедонских городищ в I-III вв. н.э

Выборка из Темерницкого могильника самая малочисленная, возможно поэтому перечисленные характеристики принимают в ней преувеличенную степень. Женщин в три раза больше, чем мужчин. Половина детей умерли до года. Почти треть женщин умерло до 30 лет, а мужчин в возрасте до 30 лет в выборке не отмечено. Средний возраст смерти у мужчин почти на пять лет больше, чем у женщин (Табл.51-54). Демографические параметры исследованных нижнедонских городских групп вполне сопоставимы с данными по известным памятникам первых веков до нашей эры - первых веков нашей эры (Неаполь скифский, Херсонес, Рим, Афины), приведенными в сводке Д.В. Богатенкова (Богатенков, 2003, с.32-33). По сравнению же с синхронными группами донского кочевого населения, кроме относительно большей доли женщин, почти все городские выборки отличаются большей величиной продолжительности жизни во всех категориях населения, что, вероятно, свидетельствует в пользу более высокого уровня жизни городских жителей (Табл.54-57). Только в Нижнегниловском могильнике средний возраст смерти взрослых, и мужчин и женщин, ниже, чем в других группах городского и сельского населения. Это определяется очень большой величиной смертности взрослых в молодых возрастах и, по-видимому, указывает на какие-то неблагоприятные обстоятельства жизни населения Нижнегниловского городища (Табл.56).

Не смотря на вероятно более высокий уровень жизни величина плодовитости женщин в суммарных городских выборках не выше, чем у кочевни ков, и не предполагает роста численности населения в городских популяциях (Табл.51).Анализ демографических показателей групп более ранних и более поздних по времени погребений из городских могильников, а также подгрупп с деформацией и без деформации черепа, выявляет определенную направленность в изменениях этих показателей, как общего характера, так и частного, свойственного отдельным могильникам.

Всего в погребениях I - III вв. н. э. из четырех городских могильников автором было обследовано 713 черепов, в том числе 159 деформированных (52 мужских, 71 женский и 36 детских). В суммарных городских выборках содержание деформированных черепов намного меньше, чем в степных курганах и колеблется от 13,3% до 26,2% (Табл.58, Рис.31).Однако, при рассмотрении более ранних и более поздних групп погребений, становится заметно как в городских некрополях со временем относительное число дефорхмнрованных черепов резко возрастает. В Танансском некрополе, например, от ранней группы к поздней эта величина увеличивается в 13 раз. Меняется также половозрастной состав выборки с деформацией черепа, а в некоторых могильниках и распределение погребенных с деформацией по погребениям разной конструкции.

В погребениях, датируемых I—II вв. н. э., частота встречаемости деформации черепа существенно отличается в разных городских молільниках и в погребениях разных категорий населения. Во-первых, отмечается увеличение относительного числа деформированных черепов в городских выборках с запада на восток от 2,6% (Танаисский некрополь) до 17,5% (Кобяковский некрополь). Во-вторых, наблюдаются различия между могильниками в частоте встречаемости деформации черепа в погребениях разных групп населения: в Танансском могильнике к этому периоду относится только один женский де формированный череп (6,3% от числа женских черепов); в Нижнегниловском - 3 мужских и 2 женских (8,3% и 7,7% соответственно); в некрополе Кобя-ковского городища - 3 мужских, 10 женских и 8 детских (соответственно 8,1%, 20,8% и 22,9% от числа мужских, женских и детских черепов) (Табл.58, Рис.32).Для погребений всех городских могильников II- III вв. н. э. деформация черепа становится весьма распространенным явлением, вне зависимости от пола и возраста погребенного (Табл.58, Рис.32). В Нижнегниловской и Та-наисской курганной выборках частота встречаемости деформации черепа не уступает этой величине в позднесарматских погребениях.

В некрополях некоторых городищ в погребениях разных периодов наблюдается своя внутренняя специфика в топографии погребений с деформацией черепа и распределении деформированных черепов по погребениям разной конструкции. В грунтовом некрополе Кобяковского городища в раннем периоде существования могильника процент деформированных черепов в простых ямах, ямах с заплечиками и в катакомбах различается незначительно и соответственно равен 20,8%, 19,5% и 21,6% (Табл.59). В ямах с подбоем этого периода деформированные черепа не зафиксированы. В погребениях Кобяковского некрополя II- III вв. и. э. деформация черепа чаще всего встречается в ямах с заплечиками и в ямах с подбоем - в 50% случаев, значительно реже в катакомбах - 29%, а в простых ямах не было отмечено ни одного случая деформации. В могильнике Танаисского городища в грунтовых захоронениях II- III вв. н. э. частота встречаемости деформации черепа почти вдвое ниже, чем подкурганных погребениях того же периода (Табл.58, Рис.31-32).Обращает также на себя внимание, что в городских некрополях нет такого единообразия в форме мозговой коробки, как в степных курганных могильниках. В среднем степень деформации черепа в городских могильниках слабее, чем в степных и наблюдается большое разнообразие вариантов формы черепной коробки, от конусовидной до небольшой уплощенности лба и затылка (Фото. 3-4). Вероятно, интенсивность и способы воздействия на череп не были одинаковыми.

Таким образом, на материалах более ранних и более поздних погребений нижнедонских городских могильников, при условии использования деформации черепа в качестве маркера сарматских погребений, прослеживается постепенное увеличение доли сарматского населения в составе жителей городищ, в то время как численность кочевого населения в степи сокращается. Увеличение городской популяции сармат происходило в первую очередь за счет женщин и детей, наиболее уязвимых категорий населения, и, возможно, поэтому наименее представленных в степных курганах.В городских условиях кочевники, судя по погребальному обряду, сохраняли свою самобытную культуру и, возможно, некоторую обособленность. В то же время, разнообразие в степени и форме деформации черепов из городских могильников может указывать на процесс первичного распространения этого обычая среди оседлого населения под влиянием кочевников. Таблица 58. Искусственно деформированные черепа в нижнедонских городских могиль

Похожие диссертации на Происхождение и эпохальная динамика населения Нижнего Подонья в IX в. до н. э. - IV в. н. э. :Палеоантропологическое исследование