Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История исследования среднепалеолитических памятников в бассейне реки Днестр 11
Глава 2. Краткая история пространственного анализа 25
Глава 3. Методические подходы, использованные в работе 35
Глава 4. Общие сведения о стоянке Кетросы 51
Глава 5. Степень сохранности основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы 63
Глава 6. Каменный инвентарь основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы (сведения, внесенные в базу данных) 68
Глава 7. Реконструкция структуры основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы 81
Заключение 96
Список литературы 100
Список иллюстраций 126
Приложение 1. Альбом иллюстраций 166
- История исследования среднепалеолитических памятников в бассейне реки Днестр
- Методические подходы, использованные в работе
- Степень сохранности основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы
- Реконструкция структуры основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы
История исследования среднепалеолитических памятников в бассейне реки Днестр
Значительную часть юго-запада Восточно-Европейской равнины занимает бассейн реки Днестр, где была выявлена серия многослойных среднепалеолитических памятников эпохи среднего палеолита, сосредоточенных главным образом в его среднем течении [Молодова I…, 1982; Многослойная…, 1987; Кетросы …, 1981; Анисюткин, 2013; Ларионова, 2016а; Ларионова, Степанова, 2018; Larionova, 2017a; Larionova, 2017b; Ситник, 2000]. На этой территории чаще всего встречаются стоянки открытого типа, стоянки в гротах и навесах в основном характерны для среднего течения реки Прут [Кетрару, 1973; Борзияк и др., 1981; Бурлаку, 2015; Анисюткин и др., 2017; Chetraru, 1992; Chirica, Borziac, 2005; Borziac et al., 2001]. Кроме стратифицированных памятников, на данной территории было найдено более сотни местонахождений с подъемным материалом, образовавшимся в результате разрушения культурных слоев разновременных памятников. Ярким примером подобной сохранности культурного слоя служит серия местонахождений в районе села Грушка [Анисюткин и др., 2014].
Данный раздел целиком построен на литературных данных. Материалом для него послужили публикации, посвященные отдельным районам юго-запада ВосточноЕвропейской равнины, написанные в разные годы. Этот обзор должен рассматриваться как итоговый. Безусловно, ограниченный объем данного раздела не позволяет детально рассмотреть весь материал, накопленный практически за вековой период изучения, но дает возможно наметить основные этапы и направления развития исследований.
Стоянки и пункты подъемного материала, упомянутые в этом разделе, были нанесены на карту с точностью до населенного пункта в программе «QGIS» с подложкой «ESRI Ocean» (рис. 2).
Хронологически историю изучения региона можно разделить на несколько этапов. Первый, довоенный, этап исследований (1920-е–1940-е гг.)
В этот период были открыты многочисленные местонахождения подъемного материала среднепалеолитического облика. Разведочные работы проводили Н. Морошан, И. Ботез, Ч. Амброшевич и Ю. Полянский по нескольким направлениям.
1. На правом берегу Среднего Днестра была выявлена серия пунктов с подъемным материалом недалеко от сёл Наславча, Кормань и Молодова [Moroan, 1938; Черныш, 1965, с. 111, Борисковский, 1953, с.68; Botez, 1931; Многослойная…, 1977, с. 8; Botez, 1932; Молодова I…, 1982, с. 7].
2. На левом берегу Среднего Днестра у сёл Долина, Касперовцы, Сокол и Старая Ушица обнаружена серия одноименных местонахождений и один стратифицированный памятник Касперовцы I [Борисковский, 1953; Ситник, 2000].
Таким образом, на первом этапе археологические исследования только начинались и ограничивались зачистками и закладкой отдельных шурфов. Незначительные раскопки велись лишь на стоянке Касперовцы I (Там же).
Отсутствие систематических исследований, по-видимому, в этот период было связано с тем, что значительная часть этого региона принадлежала Румынскому королевству, а другая часть входила в приграничную зону Советского Союза. Это обстоятельство осложняло работу археологов, хотя именно тогда были выявлены ключевые местонахождения (Кормань IV, Молодова I, Рипичени-Извор), а проведенные разведочные работы подготовили почву для исследований на следующем этапе.
С середины 1930-х до середины 1940-х годов работы в этом регионе были временно приостановлены из-за Второй мировой войны. Исследования в регионе возобновились лишь в послевоенное время.
Второй, послевоенный, этап исследований (1946 – начало 1960-х гг.) На втором этапе были продолжены разведочные работы. Исследования были сосредоточены на правом берегу Среднего Днестра. Разведки, проводившиеся П. И. Борисковским (1946–1948 гг.) и А. П. Чернышом (1946–1958 гг.), были направлены на обследование местонахождений, обнаруженных на первом этапе, и на поиски новых палеолитических памятников. В итоге были найдены многочисленные пункты с подъемным материалом мустьерского облика. Данные исследования были отражены в нескольких публикациях [Борисковский, 1953; Черныш, 1952; Черныш, 1965].
Первые небольшие стационарные раскопки были проведены сразу же после войны в 1946 году Г.П. Сергеевым на левом берегу Среднего Днестра в гроте у села Выхватинцы (овраг Рипа Мафтея). Здесь была раскопана небольшая площадь внутри грота и собрана коллекция каменных изделий и фаунистических находок. По технико-типологическим параметрам Г.П. Сергеев отнес каменный материал к ашельскому времени [Сергеев, 1950, с. 212]. Впоследствии коллекция артефактов была пересмотрена П.И. Борисковским и А.П. Чернышом и передатирована мустьерским временем на основании наличия в коллекции «типичной ледниковой фауны» и «мустьерских форм» каменных изделий [Борисковский, 1953, с. 62; Черныш, 1965, с. 105].
Интенсивные разведки А. П. Черныша подтвердили наличие стоянки у села Молодова, обнаруженной на этом месте еще И. Ботезом и Н. Морошаном в 1920-е годы (Молодова I). Кроме того, во время обследований А. П. Черныш открыл еще один пункт – Молодова V. Первый период изучения обеих стоянок пришелся именно на послевоенный этап исследования1.
Молодовские стоянки в настоящее время расположены на территории Украины в Сокирянском районе Черновицкой области, село Братановка. А.П. Чернышу удалось подтвердить наблюдения И. Ботеза и Н. Морошана о многослойности памятника [Botez, 1932, p. 408–410; Moroan, 1938]. А.П. Черныш зафиксировал на стоянке пять мустьерских слоев (слои 1–5). Наиболее интересным по степени сохранности, изученной площади (400 м2) и коллекции каменных артефактов (примерно 32 тысячи предметов) оказался 4 культурный слой [Черныш, 1965, с. 36]. Автору раскопок благодаря применению методики исследования широкими площадями, впервые разработанной в Костёнках, удалось зафиксировать в этом слое серию планиграфических элементов: скоплений угля, кремня, кости. Крупные костные скопления были интерпретированы А.П. Чернышом в качестве остатков долговременного жилища.
На стоянке Молодова V, расположенной в нескольких километрах от стоянки Молодова I, была выявлена серия разновременных культурных слоев, пять из которых были отнесены к мустьерскому времени (слои 8–12). Наибольший интерес по степени сохранности культурного слоя и количеству находок (каменных и фаунистических) представлял 11 культурный слой. На исследованной площади около 250 м2, было выявлено в несколько раз меньше каменных артефактов (2281 предмета), чем на стоянке Молодова I. Здесь также были зафиксированы планиграфические элементы культурного слоя: очажные линзы, костные и кремневые скопления. Крупные скопления костей мамонта были интерпретированы в качестве наземных жилищ [Черныш, 1965].
Начало изучения группы молодовских памятников стало ключевым событием второго этапа исследования. Эти работы стали первыми масштабными исследованиями в бассейне Днестра и первым прецедентом совместных работ археологов со специалистами естественнонаучного профиля на среднепалеолитических памятниках Восточно-Европейской равнины. Изучение геологических условий залегания обеих стоянок было неразрывно связано с именем геолога И.К. Ивановой и ее командой в рамках Комиссии по изучению четвертичного периода из Института географии Академии наук СССР [Иванова, 1959; Иванова, 1960; Иванова, 1961; Иванова, 1969а; Иванова, 1969б; Иванова, 1975; Многослойная…, 1977; Кетросы…, 1981; Молодова I…, 1982; Многослойная…, 1987; Ivanova, 1962; Ivanova, 1969]. Комплексные исследования на обоих памятниках позволили связать их со второй надпойменной террасой, датирующейся верхним плейстоценом. Кроме этого, для 4 культурного слоя стоянки Молодова I и 11 слоя стоянки Молодова V, В.В. Чердынцевым были получены первые радиоуглеродные датировки, которые, к сожалению, не дали окончательных результатов, поскольку находились на границе метода, но не противоречили заключению И.К. Ивановой о ранневюрмском возрасте обеих стоянок [Черныш, 1965, с. 121].
Открытие остатков мустьерского жилища в 1959 г. стало сенсацией, поскольку до этого времени считалось, что техника сооружения жилых структур появилась лишь в позднепалеолитическое время, поэтому молодовские памятники оказались в центре внимания исследователей, занимавшихся проблематикой палеолитических жилых сооружений [Там же. C. 123].
Через несколько лет после окончания раскопок (1963 г.) материалы из мустьерских слоев обоих памятников были опубликованы А.П. Чернышом в монографии 1965 г., где давалось детальные описание стратиграфии, планиграфии и кремневого материала всех изученных мустьерских культурных слоев [Там же].
Методические подходы, использованные в работе
В данной работе реконструкция структуры поселения была разделена на три составляющие. К первичному анализу относился анализ стратиграфии на основании опубликованных данных [Кетросы…, 1981], построение и анализ микропрофилей, сравнение данных микростратиграфии с опубликованными данными [Там же; Анисюткин, 2013], реконструкция поверхности культурного слоя, выделение западин культурного слоя, построение схемы плотности мелких категорий находок (до 3 см), сопоставление полученных схем плотности мелкого дебитажа с поверхностью культурного слоя, а также сопоставление совокупности полученных данных с распределением связей ремонтажа и, наконец, внесение в базу данных сведений о коллекции каменных изделий. На втором этапе строились схемы плотности разных категорий находок и их комбинаций. На третьем этапе интерпретировались полученные результаты и реконструировалась модель поселения.
Первичный анализ
Если полевые наблюдения и анализ стратиграфии не выявили нарушений культурного слоя, то на следующем этапе следует рассматривать культурный слой уже на микроуровне. В этом может помочь микростратиграфический анализ, который позволяет разделить культурный слой на отдельные прослои или, наоборот, доказать его однородность [Леонова, Виноградова, 2004, с. 157].
Необходимо отметить, что результат применения этого метода зависит от степени подробности фиксации археологического материала. В идеале для находок более 3 см должны браться несколько нивелировочных отметок при условии, если артефакт не был потревожен в процессе раскопок, если предмет был случайно сдвинут с места, то тогда достаточно одной глубинной отметки [McPherron, 2005; McPherron, 2018].
Основой для построения микростратиграфических профилей в этой работе стали полевые чертежи 1974 – 1976 годов комплекса 1 стоянки Кетросы (основной (3) слой). Планы обводились в программе «AutoCad», затем вручную находкам проставлялись имеющиеся на полевом чертеже глубины. Все координаты из «AutoCad» с помощью пакета «CadTools» экспортировались в таблицу «excel», затем при помощи компьютерной программы «Surfer 10» строились микропрофили, а командой «Contour map» строилась модель поверхности культурного слоя на основании имеющихся находок с нивелировочными отметками.
На стоянке Кетросы глубинные отметки брались от условного «0» для орудий, нуклеусов, крупных сколов, обломков камней, галек песчаника и крупных костей мамонта. Для последних измерялись глубины основания костей и их верхних частей.
Для проверки полученных результатов строились схемы плотности мелкого дебитажа (до 3 см) и сравнивались с поверхностью культурного слоя. Скопление мелких находок в западинах может свидетельствовать о нарушении его небольшими постдепозиционными процессами [Vaquero, 2008; Romagnoli, Vaquero, 2016; Gabucio et al., 2012].
Сравнение полученных данных со связями ремонтажа являлось дополнительным средством проверки одновременности или разновременности разных участков поселения.
Кроме исследований, направленных на выяснение степени сохранности культурного слоя, на этом этапе заполнялась и база данных, в которую вносились сведения о каждой находке. Заполненная база данных стала основой для характеристики индустрии и проведения пространственного анализа.
Использование баз данных – отнюдь не новаторство, зачастую – это уже неотъемлемая часть стандартной процедуры обработки многих археологических коллекций [Виноградова, Шейпак, 1999; Виноградова, 2005; Голованова и др., 2014; Леонова, 2014; Колпаков, 2018; Степанова и др., 2018].
Безусловно, для разных памятников не может быть составлена одна универсальная база данных, она должна корректироваться в зависимости от хронологической принадлежности памятника и особенностей индустрии.
В базе данных для комплекса стоянок Кетросы учитывалось меньше признаков, чем для Кольской [Колпаков, 2018], Каменнобалковской [Виноградова, Шейпак, 1999] или Хотылёвской [Степанова и др., 2018] баз данных. Это связано с тем, что комплекс стоянок Кетросы исследовался в 1970-е годы, а уровень фиксации находок в те времена отличался от современного. База данных для материалов со стоянки Кетросы, как и для перечисленных выше стоянок, создавалась в программе «Microsoft Access».
Формально признаки, учтенные в базе данных, для кетросских коллекций можно разделить на три части: 1) общие сведения; 2) первичное описание; 3) интерпретация полученных результатов, описание орудий (рис. 3).
К общим сведениям об артефакте относились:
- детальное описание изделия;
- краткое описание изделия (состав находок считался по этой графе);
- название изделия по полевой описи (если есть);
- паспорт артефакта (№ шифра (отмечался номер коллекции и номер шифра для изделий, которые хранятся в Эрмитаже), номер раскопа, год исследований, номер квадрата, номер слоя);
- сырьё (при этом отмечалась не только порода, а также цветность и наличие включений. Эти признаки не заменят петрографического описания, однако могут быть полезными для ремонтажа);
- метрические параметры (длина, ширина, толщина, ширина площадки, угол наклона площадки к дорсальной поверхности, для некоторых орудий (галек) отмечался вес);
- степень сохранности краев, граней, поверхностей и характер повреждений;
- наличие реутилизации (например, из нуклеуса в ретушер или в формальное орудие и проч.). К первичному описанию коллекции каменного инвентаря относилось описание сколов и нуклеусов по морфологическим параметрам.
Для нуклеусов использовалась классификация, разработанная П.Е. Нехорошевым [Нехорошев, 1999, с. 43]. Данная классификация предполагает разделение изделий на основании морфологических характеристик, происхождение которых связано с техническими приемами, использовавшимися при расщеплении. В основу классификации были положены признаки технических приёмов первичной обработки камня, распределенные по четырем уровням. - первый уровень предполагает распределение всех нуклевидных предметов на пренуклеусы, «пробные» нуклеусы, нуклеусы и нуклевидные обломки.
- второй уровень делит нуклеусы по принципу расщепления на плоскостные, протопризматические и бессистемные.
- на третьем уровне плоскостные и протопризматические нуклеусы подразделяются по способу расщепления на конвергентные и параллельные.
- четвертый уровень предполагает выделение отдельных групп по приемам скалывания и их комбинациям, а также по расположению системы скалывания на предмете расщепления.
- условно можно выделить и пятый уровень, который соотносится с дополнительным выделением подгрупп по наличию или отсутствию приёмов поверхности расщепления, тыльной и боковой сторон, а также по количеству систем скалывания одного приёма скалывания и их расположению на предмете расщепления [Нехорошев, 1999, с. 43].
Для всех сколов и их фрагментов, при наличии, отмечались следующие параметры:
- параметры скола (отщеп, пластина и проч.)
- степень сохранности скола (целый, фрагмент, без дистальной части и проч.);
- фрагментация скола (дистальный, проксимальный или медиальный фрагменты);
- виды ударных площадок (прямая гладкая, выпуклая фасетированная и проч.);
- приплощадочная часть (снятие карниза, редуцирование или обратное редуцирование);
- огранка дорсальной поверхности (параллельная, параллельно-встречная, конвергентная и проч.);
- следы расщепления (наличие вентрального карниза, конической трещины на ударной площадке, вида начала и окончания скалывающей)
Степень сохранности основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы
Перед тем, как реконструировать пространственную структуру поселения, необходимо, в первую очередь, ответить на вопрос, позволяет ли степень сохранности культурного слоя проводить подобные исследования?
Полевые наблюдения [Кетросы…, 1981; Анисюткин, 2013; Ларионова, 2013] и данные стратиграфии не обнаружили существенных нарушений основного (3) культурного слоя [Кетросы…, 1981], которые могли бы стать препятствием для применения методов пространственного анализа и реконструкции структуры поселения.
На начальном этапе этой процедуры строились микропрофили на основании имеющихся нивелировочных отметок на плане находок (рис. 40). Для основного (3) культурного слоя было построено 25 микропрофилей с запада на восток и с севера на юг через один метр (рис. 41–45).
На полевой чертеж во время раскопок наносились не все находки, а только орудия, нуклеусы, «сколы-заготовки», обломки крупных камней, галек песчаника и крупные кости мамонта. Предметы менее 3 см, которые включали в себя мелкие отщепы, чешуйки, фрагменты сколов на план не наносились. Доля каменных артефактов с нивелировочными отметками от всех находок, учтенных в базе данных, составляет примерно 13%. Если исключить из всех каменных артефактов мелкие отщепы и чешуйки, то процент находок с нивелировочными отметками составит примерно 16%. Таким образом, процент каменных артефактов с нивелировочными отметками от всех каменных изделий на плане находок достигает примерно 19%. Что касается фаунистического материала, то оценить процент предметов с нивелировочными отметками трудно из-за того, что отметки имеют лишь крупные кости мамонта, расположенные в центральном скоплении.
Таким образом, для выяснения степени сохранности основного (3) культурного слоя анализировались: 1) схемы распределения находок по вертикали (микростратиграфический анализ); 2) характер расположения мелких находок (мелкие находки первыми перемещаются в западины культурного слоя в результате постдепозиционных процессов); 3) схема связей ремонтажа (которая позволят подтвердить или опровергнуть одновременность различных участков стоянки).
1) Микростратиграфический анализ
Микропрофили по направлению запад-восток (рис. 41–43)
В северной части раскопа по линиям 1–6 находки были представлены нуклеусами, сколами и орудиями. Камни, гальки и костные остатки были единичными. Находки с нивелировочными отметками (рис. 41Б) на этом участке немногочисленны и образовывают однородные линии на квадратах М–Ж-6, К–Ж-5, К–4. На квадратах К-1– 3 уровень находок слегка повышается. Во время раскопок Н.К. Анисюткин зафиксировал конусы выноса и отсутствие находок в них. Стратиграфические данные подтвердили, что конусы выноса сформировались задолго до прихода на эту территорию людей [Кетросы…, 1981, с. 154; Анисюткин, 2013; Ларионова, 2016а, с. 125]. Квадраты М–Л-1–5 во время исследования стоянки раскопаны не были; квадраты Ж–В-1–2; Е–В-3; Д–В-4–6 были разрушены постдепозиционными процессами еще в древности. Автор раскопок интерпретировал этот участок в качестве периферийной зоны памятника, поскольку он примыкал к конусу выноса, а культурный слой здесь заканчивался.
На квадратах К–М-6–11 (рис. 41Б, 42Б) находки залегали на одном уровне и, судя по плану распределения находок (рис. 41А), образовывали несколько скоплений (рис. 39). Находки были представлены в основном кремневым дебитажем, реже встречались нуклеусы, орудия и обломки крупных костей.
В центральной части раскопанной площади И–Ж-8–9, И–3-10–11; Е–Д-9–10 (рис. 42Б) было выявлено скопление крупных костей и бивней мамонта. Анализируя расположение находок по вертикали, можно заметить, что крупные кости залегали здесь в верхней части слоя, под ними находились единичные кремневые находки, располагаясь практически на одном уровне с кремневыми находками на участке К–М-6–11 (рис. 41Б, 42Б). Крупные бивни мамонта залегали в основании культурного слоя. Н.К. Анисюткин во время раскопок отмечал, что кончик одного из бивней был специально вкопан в ямку [Анисюткин, 2013, с. 58]. На микропрофилях этот бивень располагается на квадратах И– З-9, З-10. Кроме того, на этом участке, на квадратах Ж-10, Д-10, Д-11 в верхней части слоя залегали крупные камни или гальки. Н.К. Анисюткин на основании своих полевых наблюдений интерпретировал их в качестве крепления крыши жилого сооружения.
На квадратах Д–И-9–10 по нивелировочным отметкам находок читается западина (рис. 42Б).
На квадратах Ж–Г-11–12 находки образуют скопления, залегая на одном уровне (рис. 42Б, 43Б). Во время исследования стоянки Н.К. Анисюткин тоже отмечал скопления на этом участке (рис. 39), однако, в отличие от скоплений в западной части, в скоплении на квадратах Ж–Г-11–12 были выявлены выразительные орудия, «сколы-заготовки» и нуклеусы, а мелкий дебитаж отсутствовал.
На квадратах М–В-12–16 находки с нивелировочными отметками немногочисленны. Находки представлены в основном каменными артефактами, реже крупными камнями или гальками. Полевые наблюдения не выявили скоплений на этом участке. Кроме того, здесь же располагался конус выноса (кв. Л–З-16, Ж–Г-15–16; В-14– 16), уровень находок на этих квадратах незначительно повышается (рис. 42Б; 43Б). Н.К. Анисюткин интерпретировал этот участок в качестве периферийной зоны стоянки, где культурный слой, примыкая к конусу выноса, заканчивается.
Микропрофили по направлению север-юг (рис.44–45)
На микропрофилях по направлению север юг отчетливее вырисовывается повышение уровня находок на месте расположения конусов выноса (кв. Л–З-16, Ж–Г-15–16; В-14–16) (рис. 44Б; 45Б).
Скопление на квадратах Г – Д-12 –10, Д – Е-9, Ж-8 – 7 залегает довольно однородно. Оно представлено как каменными артефактами, так и фаунистическими остатками. Последние залегают в верхней части культурного слоя. На квадратах Ж–З-13–9 уровень находок понижается, образуя западину (рис. 44Б, 45Б). Бивень на квадратах И-9-8 залегает в основании культурного слоя, а один из концов бивня, располагающийся на квадратах З–11–9 и И-8, согласно полевым наблюдениям, был вкопан в ямку.
Скопление на квадратах К-7–11, Л–М-11–6 залегает на одном уровне, примыкая к костному скоплению, но не входя в его состав (рис. 45Б).
Данные микропрофилей подтверждаются не только полевыми наблюдениями, но и фотографиями, сделанными в процессе раскопок стоянки (рис. 46; 47). На рисунке 46Б отчетливо видно, что крупные кости мамонта залегают в верхней части культурного слоя, а один из бивней (на кв. И-8-9) лежит в его основании. На рисунке 46В зафиксирована полоса без находок на квадрате И-7. Фаунистические остатки, лежащие в верхней части культурного слоя, четко отделяются от скопления каменных артефактов в западной части – это отчетливо видно на рисунке 46Г. Рисунок 46Д показывает костное скопление, расположенное в центральной части раскопанной площади. На рисунке 46Е одно из оснований бивня, расположенное на квадратах З-11-10, И-11, вкопано в ямку. На рисунке 47В изображен фрагмент скопления, располагающийся в восточной части раскопанной площади на квадратах Е-11-10. На рисунках 47Б, 47Г были зафиксированы объекты культурного слоя, которые автор раскопок интерпретировал в качестве «конструктивных элементов» крепления жилого сооружения.
На основании имеющихся нивелировочных отметок была построена поверхность культурного слоя стоянки (рис. 48А; 48Б). В центральной части раскопанной площади было зафиксировано понижение уровня находок, образующее западину. В целом, культурный слой слегка падает на восток, к речке Кишлянский Яр и немного задирается в северной и южной частях раскопа у конусов выноса.
Скопление крупных костей мамонта в центральной части раскопа было детально зафиксировано (рис. 49). На основании дополнительных нивелировочных отметок для этого скопления были построены микропрофили (рис. 50; 51). Эти микропрофили подтверждают полученные выше данные.
2) Схемы плотности мелкого материала
На схеме плотности мелкого материала (до 3 см), построенной для дополнительной проверки наличия постдепозиционных процессов (рис. 52), были зафиксированы локализованные скопления, которые практически не совпали с западиной культурного слоя. Это обстоятельство свидетельствует о том, что естественного смыва мелкого материала в западину не происходило, культурный слой был погребен очень быстро.
Реконструкция структуры основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы
На предыдущем этапе исследования, изложенном в главе 5, на основании полевых наблюдений, данных стратиграфии, микростратиграфии и ремонтажа удалось установить гомогенность и синхронность основного (3) культурного слоя комплекса 1 стоянки Кетросы. Это обстоятельство позволяет реконструировать планиграфическую структуру поселения. В этом исследовании под структурой памятника, вслед за Н.Б. Леоновой, понимается пространственное распространение культурных остатков и их взаимное сочетание. Выявление и изучение структуры поселения является объективной основой для объединения многочисленных памятников в определенные группы. Если предположить, что структура поселения отражает его экономическую и социальную характеристику, то памятники разных хозяйственных типов, разной культурной принадлежности и различающиеся по длительности бытования должны иметь разные структуры [Леонова, 1994, с. 12].
В качестве рабочих гипотез в этом исследовании были приняты наблюдения о структуре стоянки, полученные Н.К. Анисюткиным в процессе раскопок (рис. 39) [Анисюткин, 2013; Анисюткин, 1981].
1) В центральной части стоянки располагается жилая площадка полукруглой формы с сохранившейся северной стенкой, площадь которой составляет около 12 м2 со «вторичным очагом» внутри сооружения [Анисюткин, 2013, с. 146; Рогачёв, 1970, с. 69];
2) вокруг жилого сооружения расположено пять «конструктивных элементов» (кв. И-8; З-8–9; З-10; Е-9–10; Д-9–10), которые являются местами крепления его крыши (рис. 39);
3) в западной части раскопа располагаются скопления кремня, где производилось расщепление уже подготовленных нуклеусов, поскольку в составе скоплений преобладали нуклеусы, «сколы-заготовки» и «отходы производства»;
4) в восточной части располагаются скопления кремня, в составе находок которых доминируют орудия, кроме того только на этом участке встречаются кости бизона, поэтому восточная часть стоянки была интерпретирована в качестве места разделки туш бизонов;
5) на северном участке было обнаружено несколько небольших скоплений кремня;
6) на южном участке было найдено небольшое количество находок, не образующих скоплений.
Для проверки этих гипотез будут построены и проанализированы схемы плотности по разным категориям находок с использованием метода «анализа системы точек». Методика построения схем плотности находок была подробно описана в главе 3, а графики, на основании которых строились схемы плотности по разным категориям находок, приведены на рисунках 67–246.
Для реконструкции пространственной структуры стоянки Кетросы основное внимание было уделено распределению каменных артефактов, поскольку дополнительных сведений о фаунистической коллекции в рамках данного исследования получить не удалось.
Схемы количественного распределения находок для комплекса 1 стоянки Кетросы, основанные на квадратном методе [Ibid], были опубликованные в нескольких статьях [Ларионова, 2016а; Ларионова, 2017]. Однако метод «анализа системы точек» также включает в себя и метод квадратов, кроме него, туда входит еще центроидный метод, метод анализа расстояний между событиями с последующим построением и сравнением графиков G- и F-функций и, наконец, метод «оценки плотности точек на плоскости» («kernel density estimation»), который в связке с К-функцией позволяет построить схему плотности находок.
Квадратные схемы плотности находок, построенные как по методике Н.Б. Леоновой, описанной в ее докторской диссертации [Леонова, 1994], так и с помощью метода «анализа системы точек» практически не отличаются друг от друга, за исключением незначительных деталей (рис. 64), поэтому в данном исследовании был выбран метод построения квадратных схем плотности, который является частью метода «анализа системы точек».
Схемы плотности находок были построены как для плана находок, так и для сведений, внесенных в базу данных (рис. 65). На этих схемах наблюдались как сходства, так и различия. Например, совпали квадраты с наибольшим количеством находок: К–Л– М–9–10, К–7, Е–7, но скопления на квадратах М–6, З–13 были зафиксированы только на схеме, построенной для сведений из базы данных, а скопления на квадратах Ж–Е–7 были зафиксирован только на схеме плотности, построенной по плану находок. Скопления кремня на обоих планах частично совпали на квадратах Е–11–12, З–3, И–6, К–7–8, однако их интенсивность различается. Несовпадения концентраций кремня на схемах плотности, по всей вероятности, связана с тем, что на план не наносились находки менее 3 см, но собирались в пакетики с указанием квадрата, поэтому в базе данных они были учтены. Привлечение количественных данных мелкого дебитажа позволило получить дополнительную информацию8, например, выявить скопления на квадратах З–139, З–3, М–6 (рис. 66).
Для сведений, нанесенных на план находок, строились графики и схемы плотности по следующим категориям: всех кремневых артефактов (рис. 67–72), сколов (рис. 73–78), орудий (рис. 79–84), нуклеусов (рис. 85–90), крупных камней (рис. 91–96), углистых пятен (рис. 97–102) и фаунистических остатков (рис. 103–108). Результаты анализа всех находок, кроме фаунистических (рис. 72) и сколов (рис. 78) похожи между собой из-за того, что нуклеусы (рис. 90), орудия (рис. 84) и крупные камни (рис. 96) были представлены на плане небольшим количеством (нуклеусы – 51 экз., орудия – 63 экз., камни – 54 экз.), а сколы в коллекции (рис. 78) являются доминирующей категорией (1825 экз.).
Графики и схемы плотности находок для сведений, внесенных в базу данных, строились для таких категорий, как все находки, кроме фаунистических (рис. 109–114), гальки (рис. 115–120), нуклеусы (рис. 121–126), неопределимые осколки (рис. 127–132), плитки с единичными негативами (рис. 133–138), отщепы (рис. 139–144), пластинчатые сколы (рис. 145–150), краевые сколы (рис. 151–156), первичные сколы (рис. 157–162), реберчатые сколы (рис. 163–168), сколы оживления (рис. 169–174), фрагменты сколов (рис. 175–180), мелкие отщепы/чешуйки (рис. 181–186), «сколы-заготовки» (рис. 187– 192), «технические сколы» (рис. 193–198), орудия (рис. 199–204), предметы, связанные с леваллуазским контекстом расщепления (рис. 205–210), предметы, связанные с бифасиальным контекстом расщепления (рис. 211–216), нуклеусы в начальной стадии утилизации (рис. 217–222), нуклеусы в средней стадии утилизации (рис. 223–228), сработанные нуклеусы (рис. 229–234), отбойники и «ретушер-отбойник» (рис. 235–240) и для кремневых артефактов размером менее 3 см (рис. 241–246).
Автор алгоритма (https://www.rspatial.org/_sources/analysis/8-pointpat.R.txt) на плане всех событий указывает средний взвешенный центр и обводит окружностью средний разброс событий по площади модели. Он приводит эту схему в разделе «базовая статистика» и отмечает, что, скорее всего, этот метод не поможет выделить скоплений, но может быть любопытным. В случае анализа разных категорий находок основного (3) слоя комплекса 1 стоянки Кетросы средний взвешенный центр располагался в пределах квадратов Ж–З–9–10, реже попадал на квадраты И-9–1010, К-9–1011, Е-9-1012. Усредненный центр практически полностью совпал с квадратами Ж–Е–8–9, где было выявлено единственное пятно из костного угля, которое было интерпретировано Н.К. Анисюткиным в качестве «вторичного очага», другие углистые пятна были представлены древесным углем.
Схема плотности находок, основанная на методе квадратов, безусловно, дополняет данные плана распределения находок, однако этот метод позволяет выявить лишь яркие сгустки материала, но не очерчивает границы скоплений (рис. 247).