Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общие вопросы правовой сущности, возникновения и исторического оформления непоименованных договоров. 9
1. Правовая сущность непоименованного договора. 9
2. Непоименованные договоры в российском и зарубежном праве. 26
3. Возникновение непоименованных договоров. 53
Глава II. Классификация непоименованных договоров и ограничения в реализации права на заключение непоименованного договора 68
1. Классификация непоименованных договоров. 68
2. Ограничения в реализации права на заключение непоименованного договора 103
Глава III. Правовое регулирование непоименованных договоров. 131
1. Особенности правового регулирования непоименованных унитарных договоров.
2. Особенности правового регулирования непоименованных смешанных договоров. 148
Библиография
- Правовая сущность непоименованного договора.
- Классификация непоименованных договоров.
- Особенности правового регулирования непоименованных унитарных договоров.
Введение к работе
Актуальность темы обусловлена достигнутым в России уровнем развития рыночных отношений, отказом от обязательного для сторон планового договора, предоставлением права как физическим, так и юридическим лицам свободно вступать в договорные связи.
Развитие предпринимательских отношений, отношений в сфере бытового обслуживания привели к увеличению количества и усложнению с содержательной точки зрения договорных конструкций. Далеко не редким становится явление, когда заключенное соглашение объединяет признаки нескольких договоров, часть из которых получили свое законодательное закрепление. Постоянный поиск новых, неизвестных законодательству договорных конструкций обусловлен также стремлением потенциальных контрагентов подкреплять свои отношения наиболее удобными для них правовыми средствами. Правовая техника позволяет минимизировать собственные издержки, регулируя одним соглашением сложные экономические отношения.
Значительная доля рассматриваемых в арбитражных судах споров, возникающих из гражданских правоотношений, относится к вопросам заключения, исполнения и прекращения договоров. Признание соглашений недействительными, незаключенными, неисполнение или ненадлежащее исполнение контрагентами своих обязательств порождает множество разночтений в сфере правового регулирования неизвестных закону сделок, в том числе в судебно-арбитражной практике. Отсутствие единообразной практики в вопросах правовой идентификации, порядка применения правовых норм к непоименованным договорам доказывает важность обращения к проблемам договоров, рождаемых самой жизнью.
Степень научной разработанности проблемы. Вопросам непоименованных договоров посвящено небольшое количество статьей, монографий и диссертаций. Однако в них рассматривался общий принцип
договорной свободы в целом или в качестве принципа философии права , либо исключительно в рамках предпринимательских отношений , либо на примере права иностранного государства4. Наиболее близка к теме исследования работа В.А. Писчикова, посвященная смешанным и нетипичным договорам5. Вместе с тем в ней недостаточно внимания уделялось комплексному рассмотрению темы непоименованных договоров, в частности вопросам:
о формах соотношения понятий непоименованного и смешанного договоров;
о выделении особых оснований возникновения непоименованных договоров, пределов их действительности;
о проведении деления непоименованных договоров в рамках известных договорных классификаций;
о подходах к правовому регулированию непоименованных договоров при отсутствии конкретных законодательных предписаний.
Таким образом, для полноценной реализации п. п. 2 и 3 ст. 421 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК) необходимо исследовать сущность непоименованных договоров, определить их место и роль в системе законодательно закрепленных сделок и на этой основе построить изучение способов их правового регулирования, добиваясь создания наиболее широких возможностей для практической реализации принципа свободы договора.
См.: Ершов Ю.Л. Принцип свободы договора и его реализация в гражданском праве Российской Федерации: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001; Танага А.Н. Принцип свободы договора в гражданском праве России. СПб., 2003.
Эмрих Р.А. Свобода договора как принцип философии права: Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2000.
3 Тельгарин Р.А. Свобода заключения договоров в сфере предпринимательства по гражданскому праву России: Дис.... канд. юрид. наук. М., 1998.
Аль Шабути Новаль Саив Мухаммед. Свобода договора по гражданскому законодательству Йеменской Республики: Дис.... канд. юрид. наук. М, 2002.
5 Писчиков В.А. Смешанные и нетипичные договоры в гражданском праве России: Дис.... канд. юрид. наук. М, 2004.
Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является комплексное исследование непоименованных договоров как результата реализации основного элемента принципа договорной свободы.
Поставленная цель достигается посредством решения следующих задач:
- установление содержания понятия «непоименованный договор»;
- выявление соотношения понятий «непоименованного» и «смешанного» договоров;
- разработка предложения по внесению изменений в понятие
«смешанный договор» (п. 3 ст. 421 ГК РФ);
рассмотрение истории развития отечественного права и законодательства о свободе договора, в частности о непоименованном договоре;
исследование упоминаний о непоименованных договорах (свободе договора) в законодательствах Великобритании, США, Германии, Голландии, Китая, Японии, Республики Йемен, в работах по унификации международного частного права;
выявление особенностей возникновения непоименованных договоров;
построение классификаций и определение в ней места непоименованным договорам;
установление особых условий действительности (ограничений) свободы заключения непоименованных договоров;
изучение способов регулирования унитарных непоименованных договоров;
определение коллизионных моделей непоименованных смешанных договоров и разработка способов их разрешения;
изучение арбитражной практики.
Объектом исследования выступают общественные отношения по заключению договоров, не предусмотренных в законах и иных правовых актах, в рамках реализации принципа свободы договора.
Предметом исследования являются правовые нормы, регламентирующие право заключать непоименованные в законодательстве договоры, а также материалы практики применения данных норм.
Методологическая основа исследования. Работа выполнена на основе традиционных и апробированных методов научного исследования государственно-правовых явлений. Применение таких научных методов, как историко-правовой, сравнительно-правовой, позволило показать историю развития отечественного и зарубежного права в сфере договорной свободы. Применение системного и структурно-функционального методов было положено в основу анализа непоименованных договоров как института гражданского права и определения порядка и способов правового регулирования изучаемого правового явления. Исследованию большинства аспектов темы диссертации способствовало использование методов толкования гражданско-правовых норм, а также логического метода.
Теоретическая база исследования. Для разработки темы диссертации
была изучена соответствующая теоретико-правовая, гражданско-правовая и
другая отраслевая юридическая литература, включая работы
дореволюционных российских цивилистов. Использованы теоретические
выводы представителей гражданского права в вопросах общей теории
договорного права: М.М. Агаркова, В.А. Белова, В.В. Витрянского,
Ф.И. Гавзе, Д.В. Дождева, Ю.Л. Ершова, Б.Д. Завидова, О.С. Иоффе,
Е.А. Лунца, Д.И. Мейера, М.Н. Малеиной, И.Б. Новицкого,
К.П. Победоносцева, Д.Н. Сафиуллина, В.И. Синайского, В.А. Удинцева, Г.Ф. Шершеневича.
Основу гражданско-правовых исследований непоименованных договоров как основного элемента принципа свободы договора составили работы М.И. Брагинского, М.О. Гредингера, К.И. Забоева, В.А. Ойгензихта,
В.А. Писчикова, И.А. Покровского, Ю.В. Романца, О.Н. Садикова, Л.С. Таля, А.В. Танаги.
Нормативная и эмпирическая база исследования. В
диссертационной работе использованы обзоры и постановления Президиумов Высшего Арбитражного Суда РФ, постановления окружных арбитражных судов, практика рассмотрения споров по гражданским делам судов РСФСР.
Нормативно-правовую базу диссертационного исследования составили: Конституция РФ, Гражданский кодекс РФ (части 1 и 2), Семейный кодекс РФ, Налоговый кодекс РФ (части 1 и 2), Гражданский кодекс РСФСР и Основы гражданского законодательства 1964 г., Гражданский кодекс РСФСР 1922 г., Декрет ВЦИК 1922 г. «Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами», Федеральные законы «О рекламе» 1995 г., «Об инвестиционной деятельности в РФ, осуществляемой в форме капитальных вложений» 1999 г., «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ» 2004 г. и другие нормативно-правовые акты РФ.
Научная новизна работы заключается в том, что она представляет собой комплексный монографический труд по исследованию основных проблем возникновения, ограничений заключения, правового регулирования непоименованных договоров. Впервые изучена практика юридической классификации непоименованных договоров на основе конкретных решений арбитражных судов. Автор определяет особенности содержания непоименованных договоров, проводит собственную их классификацию, а также устанавливает способ и порядок регулирования для каждого классификационного вида непоименованного договора.
Научная новизна диссертации отражена в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Общую классификацию непоименованных договоров можно
провести, исходя из разделения их в самом общем виде на унитарные,
представляющие собой один неизвестный законодательству договор, а также
смешанные договоры, состоящие из двух или более договорных
конструкций;
Унитарные непоименованные конструкции представляют собой как договоры, имеющие признаки законодательно урегулированных соглашений, так и договоры особого рода (sui generis), не обладающие такими признаками.
Элементами непоименованного смешанного договора могут быть не только известные закону договоры, но и те, которые в настоящее время законом не урегулированы. Те элементы, которые не отражены в законе и иных правовых актах должны быть оценены с точки зрения общих начал и смысла гражданского законодательства, а также требований добросовестности, разумности и справедливости.
В связи с возможностью существования в договорной практике непоименованных договоров представляется необходимым их правовое урегулирование в тексте закона (ст. 421 ГК) для наилучшего ориентирования правоприменителей.
5. Договорная модель непоименованного договора не может быть
разделена по классификационным признакам четырех договорных типов,
известных современной теории. Исключение составляют унитарные
непоименованные договоры, которые обладают признаками одного из
существующих договорных типов. Унитарные договоры sui generis, а также
непоименованные договоры смешанных типов не могут быть отнесены ни к
одному из существующих уровней классификации.
6. Ввиду невозможности выделить особые, специфические основания
возникновения непоименованных договоров, которые бы отличались от
оснований возникновения традиционных договоров, невозможно говорить об
особой теории возникновения непоименованных договоров.
Признание договора априори поименованным при законодательном регулировании договорного рода (вида) представляется спорным, поскольку новый договорный вид (разновидность) может иметь собственные особенные признаки, которые требуют иного классификационного критерия. Такие договоры должны быть признаны непоименованной разновидностью имеющегося в законе вида (разновидности).
Для правового осмысления непоименованных договоров необходимо привлечение законодательного материала, относящегося к общим положениям ГК, общим положениям о договорах, об обязательствах, а также норм конкретных разделов ГК, применяемых в порядке аналогии закона и права.
Практическая значимость исследования заключается в том, что концептуальные положения, сформулированные в диссертации, могут быть использованы при подготовке проектов новых нормативно-правовых актов, регулирующих отношения в сфере ранее неизвестных законодательству договорных обязательств, а также в практической деятельности субъектов гражданских правоотношений при составлении непоименованных договоров. Практические выводы, сделанные в диссертации, могут быть применены судами при разрешении споров, возникающих из непоименованных договоров. .
Выводы, сделанные автором, и рекомендации, данные им, могут быть использованы при подготовке учебных и методических пособий, а также в учебном процессе при чтении лекций и проведении семинарских занятий по частноправовым дисциплинам.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения и выводы диссертации обсуждены и одобрены на заседании кафедры гражданского и предпринимательского права Академии труда и социальных отношений.
>
Результаты диссертационного исследования изложены на конференции «Судебная власть в Российской Федерации: практика, проблемы, перспективы» (Москва, 2005).
Материалы настоящего исследования были использованы в учебном процессе при проведении лекционных и семинарских занятий по гражданскому праву на юридическом факультете Академии труда и социальных отношений, а также в деятельности Арбитражного суда Московской области. Основные научные положения, вывод и рекомендации, сформулированные в диссертационном исследовании, нашли свое отражение в научных публикациях автора.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на семь параграфов, и списка использованной литературы.
Правовая сущность непоименованного договора
Гражданское законодательство содержит указания на существование непоименованных договоров в абз. 1 ч. 2 п. 1 ст. 8 и п. 2 ст. 421 ГК, суть которых выражается в возможности для субъектов гражданских правоотношений заключить договор, как предусмотренный, так и непредусмотренный законом или иными правовыми актами. Исследуемый в теории гражданского права вопрос о сущности непоименованного договора, освещен законодателем в словосочетании «непредусмотренный законом или иными правовыми актами», из чего можно сделать вывод о том, что признаком непоименованного договора является его незакрепленность (непоименованность) в действующем гражданском законодательстве.
Обращает на себя внимание тот факт, что в юридической литературе нередко встречается косвенное указание на определение непоименованного договора как того, который не закреплен только в ГК. В частности, Н.И. Клейн отмечает, что пункт 2 статьи 421 ГК «предоставляет право воспользоваться договорами, в ГК не предусмотренными. Соответствующая норма включена в ст.8 ГК, которая определяет в качестве обязательного требования в случае применения не поименованного в ГК договора непротиворечие его закону»1.
Подобный вывод делает так же М.В. Телюкина: «...практически все ученые, раскрывая принцип свободы договора, отмечают: одно из проявлений этой свободы - возможность заключать непоименованные в законе сделки. Тем не менее, и теория, и практика крайне (чаще - негативно) относятся к заключению субъектами договоров, не названных в Гражданском кодексе» . Чтобы соответствовать норме того же ГК, подобный комментарий всегда требует дополнения не только в отношении договоров, «не названных» в федеральных законах, но, как мы выяснили, и в отношении тех, которые не поименованы в иных нормативных актах.
Под законами, регламентирующими конкретные договорные формы по смыслу п. 2 ст. 421 ГК, следует понимать помимо федеральных законов Российской Федерации также и международно-правовые акты, ратифицированные Российской Федерацией в установленном законом порядке, приобретшие, таким образом, силу законов и имеющие приоритет по отношению к национальным нормативно-правовым актам в случае возникновения их разночтения. По этой причине договорные модели, предмет и содержание которых отражены в международно-правовых актах, не являющихся частью национального правопорядка, должны быть квалифицированы как непоименованные договоры.
Для простоты понимания договора поименованного и соответственно отграничения его от договора непоименованного следует также выяснить, что необходимо подразумевать под словом «предусмотренный», а именно, каков объем и содержание нормативного закрепления конкретного договорного вида является необходимым и достаточным для отнесения его к разряду поименованного, таким образом, ответить на вопрос, уже не где предусмотрен, а каким образом договор предусмотрен, определить полноту его закрепления.
Возникают ситуации, когда в законе указано, что субъекты тех или иных гражданских правоотношений заключают договор, предмет, существенные условия и даже название которого в последующем не раскрываются, т.е. закон не содержит подробного его регулирования. Например, в п. 1 ст. 8 Закона об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений , указано, что «отношения между субъектами инвестиционной деятельности осуществляются на основе договора и (или) государственного контракта, заключаемых между ними». Понятно, что отношения заказчика и подрядчика, как субъектов инвестиционной деятельности, будут построены на основе договора подряда, но как определить договорную модель между инвестором и заказчиком, инвестором и пользователем объекта капитальных вложений?
Схожая ситуация имеет место в Законе о рекламе , а именно, в ст. 20, которая определяет, что распространение рекламы на транспортных средствах осуществляется на основании договоров с собственниками транспортных средств или с лицами, обладающими вещными правами на транспортные средства. Исходя из смысла данной нормы, можно лишь предположить, что отношения между титульным владельцем транспортного средства и рекламораспространителем (рекламодателем) могли быть арендными (предоставление арендной площади на самом транспортном средстве) или отношениями по оказанию возмездных услуг (реклама на стендах в метрополитене, учитывая, что обязанность размещения рекламы лежит на владельце метрополитена).
Классификация непоименованных договоров.
Существенным является вопрос о размещении непоименованного договора на разных классификационных уровнях договорных отношений. Речь идет о том, насколько применим институт непоименованного договора к типу, виду, подвиду конкретной договорной модели. Ответ на данный вопрос упирается в нахождение той классификации гражданских договоров, на основе которой с помощью «правильно выбранных критериев» можно было бы «разделить договоры на группы, объединяющие обязательства со схожей правовой регламентацией и разделяющие обязательства с различным правовым регулированием»1.
М.И. Брагинский, приведя множество примеров неудачных классификаций, склоняется к единственно возможной, по его мнению, многоступенчатой классификации гражданско-правовых договоров с условием, что договоры, объединенные в определенные группы, на последующих ступенях отражают особенности предшествующих2.
В качестве основания для деления гражданских договоров, выделенных в ГК, им был применен принцип «результата» или «направленности результата» , воспроизведя, таким образом, четыре группы договоров: направленных на передачу имущества, на выполнение работ, оказание услуг и на учреждение различных образований.
Первая группа в дальнейшем делится по принципу возмездной или безвозмездной передачи, а затем по объему передаваемых прав. Вторая группа классифицируется однократно по признаку риска случайного неполучения результата. Третья группа также имеет только одну классификационную ступень - возмездность или безвозмездность. И, наконец, четвертая группа подразделяется с учетом цели объединения, либо это создание юридического лица, либо - совместная хозяйственная деятельность без образования юридического лица.
В качестве основного системного фактора направленность обязательства использует также Ю.В. Романец: «все остальные признаки, как правило, лишь уточняют правовое регулирование, обусловленное направленностью».3
Направленность как основание для первичной классификации действительно является наиболее логичным принципом деления, поскольку результат этого деления полностью охватывает весь спектр договорных обязательств, существующих на данный момент как в цивилистике, так и в легальном ее отражении - законодательстве. Принимая данное деление в качестве первоначальной ступени (теоретической ступени), в дальнейшем классификацию договоров следует проводить уже по единому для всех последующих уровней основанию. Этим основанием выступает нормообразующий принцип, то есть принцип, который применяется в случае необходимости специфического правового регулирования тех или иных правоотношенийl.
Нормоообразующий принцип классификации гражданско-правовых договоров всегда отражает результат законодательного регулирования договорных отношений, определяя один договор в качестве разновидности другого. При этом каждая последующая договорная разновидность должна включать, во-первых, все признаки предшествующей договорной конструкции, а также свои особенные, специфические, которые позволяют выделить данную договорную модель в качестве разновидности ее предшественника, и, что самое главное, - возможно потребует законодательного закрепления своего статуса в качестве разновидности того или иного поименованного договора.
Указанные два принципа классификации позволяют создать единую классификацию гражданско-правовых договоров. В ее основе лежит принцип направленности (цели), что позволяет разделить все договоры на четыре известных типа. Именно тип как высшее подразделение в системе чего-либо применительно к договорной системе обусловливает присутствие в каждом из договорных моделей, его составляющих, тех признаков, которые позволяют объединить эти договорные модели в одну, наиболее широкую группу договоров.
Договорный тип не найдет своего отражения в полном объеме в законодательстве в форме, например, конкретного параграфа ГК3, поскольку тип отражает всю совокупность договорных моделей, подпадающих под известный тип договора. Поэтому типом договора следует признать некую теоретическую ступень в виде группы договоров как поименованных, так и незакрепленных в законодательстве, признаки которых позволяют отнести каждый из этих договоров к одному известному договорному типу.
Например, все договоры, направленные на передачу имущества (в собственность или ограниченное вещное право), в частности, договор купли-продажи, мены, дарения, ренты, аренды, найма жилого помещения, безвозмездное пользования, образуют первый тип - договор на передачу имущества. Каждому из перечисленных договоров, образующих свой договорный тип, соответствует глава в ГК. Второй договорный тип (на выполнение работ) объединяет главу 37 ГК (договоры подрядного типа), а также договоры о выполнении безвозмездных работ.
Третий тип, наиболее объемный, содержит, в частности, договоры об оказании возмездных услуг, поручения, комиссии, агентирования, перевозки, договор доверительного управления имуществом и иные договоры. «Современное понимание договора... рассматривает договор возмездного оказания услуг как уникальный договорный тип, имеющий идеально типическое значение для всех договоров, направленных на оказание услуг».
Особенности правового регулирования непоименованных унитарных договоров
В пункте 1 статьи 422 ГК содержится правило, согласно которому договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами, действующими в момент его заключения. Отсутствие прямого законодательного регулирования отношений, составляющих предмет и содержание не закрепленных в законодательстве договоров, создает представление некоторого хаоса в том, какими нормами следует руководствоваться при создании самого текста соглашения либо при разрешении спорных, зачастую конфликтных ситуаций. ГК напрямую упоминает о безымянных договорах только лишь в двух статьях, а остальной массив его норм как бы отстранен от этих договоров. Невозможность четкого «наложения» непоименованного договора на один из параграфов, отдельных статей ГК или других правовых актов заставляет «метаться» по всему законодательству в поисках подходящей нормы, что отчетливо прослеживается при анализе судебной и арбитражной практики.
Вопросы правового регулирования непоименованных договоров тесно связаны с проблемой, рассмотренной в предыдущем параграфе, ограничения в реализации права на заключение непоименованного договора.
Так или иначе, нормы, ограничивающие контрагентов в реализации их взаимного договорного потенциала, закреплены в гражданском законодательстве, и проблема заключена в том, каким образом и в каком порядке следует применять и эти нормы, и нормы иного порядка, если мы говорим о непоименованных договорах.
Понятно, что при разрешении подобных вопросов мы обязательно столкнемся с понятиями пробела и аналогии. В цивилистике встречаются разное толкование понятия пробела. Одни пробелом называют «отсутствие в действующей системе законодательства нормы права, в соответствии с которой должен решаться вопрос, требующий правового регулирования»1, другие - «полное или частичное отсутствие правового регулирования той сферы отношений, которая объективно требует регламентации и без обязательных для исполнения юридических норм не может нормально функционировать» . Следует согласиться с А.Н. Танага, который выражает неодобрение по отношению к последнему определению, называя его «неприемлемым для гражданского права»3. Действительно, отсутствие правового регулирование того или иного вопроса не всегда выступает неким тормозом на пути нормального функционирования подобных отношений; любое законодательство, а тем более гражданское, в силу многообразия регулируемых отношений постоянно развивается. Поэтому пробелы являются естественной и неотъемлемой составляющей как права, так и законодательства.
С точки зрения современного гражданского законодательства пробелом является ситуация, когда отношения прямо не урегулированы законодательством или соглашением сторон и отсутствует применимый к ним обычай делового оборота (ст. 6 ГК). Учитывая, что любое правовое решение должно иметь и правовое основание4, единственным инструментом для разрешения подобных ситуаций является аналогия.
В работах некоторых цивилистов встречается мнение о том, что применение норм права с использованием отсылочных норм есть ни что иное как применение норм по аналогии, «вводимой самим законодателем» . Достаточно четко по этому поводу выразился М.И. Брагинский, обосновав несостоятельность подобного мнения: «...отсылочная норма и ее адресат представляют собой единое правило поведения, включенное в закон», в отличие от этого аналогия «призвана восполнить обнаружившийся в законе пробел»; «отличие отсылочной нормы от применения закона по аналогии состоит в том, что в последнем случае сходную норму определяют стороны или суд, рассматривающий возникший спор, а в первом - при отсылочной норме - сам законодатель» . Отсылочные нормы могут быть применены в порядке аналогии закона, если норма, которую стороны применили как регулирующую сходные правоотношения, содержит отсылочную норму к другим правоотношениям.
Гражданским правом подтверждается тот факт, что регулировать непоименованные договоры можно и нужно с помощью аналогии. «Аналогия закона возможна в отношении тех договоров, которые по-прежнему остаются вне законодательной регламентации, например договор на охрану имущества, не являющийся договором хранения»3.
Обратимся к правовому регулированию непоименованных договоров, не имеющих общих черт с договорами законодательно закрепленными (унитарные непоименованные договоры особого рода).
Споры о том, какие нормы и в какой последовательности подлежат применению в отношении непоименованных договоров, имели место еще среди советских цивилистов. И.Б. Новицкий вывел следующий алгоритм применения норм: должны применяться «общие положения обязательственного права и, кроме того, в соответствующих случаях и в соответствующих частях могут быть применены нормы, установленные законом для типичных договоров. Наконец, вопросы, которые не могут быть разрешены таким способом, должны решаться на основании общих начал советского законодательства и общей политики рабоче-крестьянского правительства (ст. 4 ГПК)»1. Иными словами, следует применять общие нормы ГК, затем нормы сходного поименованного договора, и только после этого можно прибегнуть к аналогии права.
О.С. Иоффе полагал, что «при заключении своеобразного договора, но охватываемого одним из закрепленных в законе договорных типов, он будет подчинен правилам о договоре этого типа. И лишь когда формируется не противоречащее закону, но и не предусмотренное им договорное обязательство нового типа, его нормирование должно осуществляться по аналогии закона или в подлежащих случаях по аналогии права»2. По сути автор попытался установить разные правила для разных непоименованных договоров. К первым договорам, имеющим сходные черты с другими договорами, подлежат применению правила, относящиеся к этим договорам. Между прочим, этими формулировками автор косвенно установил, что непоименованными могут считаться не только те договоры, которые не подходят ни под один из известных праву типов договоров, но и те, что охватываются одним из закрепленных в законе договорных типов. Таким образом, мы еще раз убеждаемся в правильности выводов о том, что непоименованные договоры - не только те, которые не имеют общих черт ни с одним из известных договоров, но и те, что входят в какой-либо из регламентированных договорных типов (родов, видов), но с учетом собственной специфики.
