Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие и содержание обеспечительного лизинга 17
1. Правовые концепции о сущности отношений, вытекающих из лизинга 17
2. Понятие и отличительные признаки обеспечительного лизинга
3. Сравнительный анализ обеспечительного лизинга по праву США и России ..62
Глава 2. Отдельные вопросы защиты прав лизингодателя при обеспечительном лизинге 82
1. Защита прав лизингодателя при непоставке и утрате предмета лизинга 82
2. Защита прав лизингодателя при просрочке оплаты лизинговых платежей лизингополучателем 104
3. Защита права собственности лизингодателя 126
4. Защита прав лизингодателя при банкротстве лизингополучателя 148
Заключение 161
Библиографический список использованных источников
- Понятие и отличительные признаки обеспечительного лизинга
- Сравнительный анализ обеспечительного лизинга по праву США и России
- Защита прав лизингодателя при просрочке оплаты лизинговых платежей лизингополучателем
- Защита прав лизингодателя при банкротстве лизингополучателя
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Развитие экономики России нуждается в привлечении инвестиций. Одним из способов инвестирования в техническое перевооружение страны является лизинг, который представляет собой альтернативный кредитованию способ финансирования приобретения основных средств.
Развитие финансового лизинга является одной из составляющих создания благоприятных условий для инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 20.07.2011 № 20-П1, преимущества лизинга очевидны, поскольку по истечении срока лизинга лизингополучатель может приобрести право собственности на предмет лизинга по остаточной, приближенной к нулевой стоимости; за счет лизинговых платежей уменьшается налогооблагаемая база по налогу на прибыль; лизинговые операции не ухудшают показателей финансовой устойчивости и ликвидности лизингополучателя.
Последовательная реализация мер по улучшению инвестиционного климата в России способствовала созданию нормативно-правовой базы в лизинговой сфере. На примере лизинговой отрасли можно проследить тесную взаимосвязь между законодательными изменениями, в совокупности с макроэкономическими факторами, и динамикой развития регулируемых отношений.
Развитие лизингового сектора российской экономики в 90-е годы потребовало его комплексного законодательного регулирования. В 1998 году был принят Федеральный закон от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде
По делу о проверке конституционности положений пункта 4 статьи 93.4 Бюджетного кодекса Российской Федерации, части 6 статьи 5 Федерального закона «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации в части регулирования бюджетного процесса и приведении в соответствие с бюджетным законодательством Российской Федерации отдельных положений актов Российской Федерации»: Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20.07.2011 г. № 20-П // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. 2011. №6.
(лизинге)» (далее — Закон о лизинге). Принятый Закон о лизинге страдал множеством недостатков, которые были во многом исправлены в 2002 году, что стало хорошим стимулом для развития отрасли.
Несмотря на финансовый кризис 2008 года, лизинг в России не исчез, а начал свое восстановление. Активный рост рынка привел, в свою очередь, к развитию и усложнению судебной практики в области лизинга. На примере различных категорий споров между субъектами лизинговых правоотношений все отчетливее стали просматриваться разница в оценке лизинга как правового явления среди судебных инстанций, а также несоответствие между формой договора и реальным содержанием правоотношений.
Признание договора лизинга видом договора аренды, которое очевидно
вытекает из действующего гражданского законодательства, приводит на
практике к дисбалансу в предоставляемой сторонам гражданско-правовой
защите нарушенных прав. Противоречия, выявленные в правоприменительной
практике, связанные в том числе с последствиями досрочного расторжения
договора лизинга, утратой (гибелью) предмета лизинга, защитой права
собственности лизингодателя, банкротством лизингополучателя,
дестабилизировали гражданский оборот и послужили толчком для нового витка научных дискуссий о природе лизинговых правоотношений. Одной из ключевых задач стал поиск баланса интересов субъектов лизинговых правоотношений в условиях усложняющегося хозяйственного оборота.
С принятием Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» был дан сигнал всем арбитражным судам о необходимости выделения особого вида договора лизинга — выкупного, как заслуживающего самостоятельной защиты, отличной от предоставляемой типичным арендным правоотношениям. Такое точечное разрешение наиболее сложных практических вопросов сняло некоторую неопределенность в сфере лизинговых правоотношений. Тем не менее выявленные проблемы требуют комплексного подхода: пересмотра существующего представления о лизинге
как о виде договора аренды, сравнительного анализа правового регулирования лизинговых правоотношений в странах с развитым правопорядком, а также выработки общих ориентиров в вопросах предоставляемой защиты прав субъектов лизинговых правоотношений в зависимости от экономического содержания сделки.
В связи с изложенным, актуальность темы диссертационного исследования продиктована, с одной стороны, практической потребностью рынка в адекватном законодательном регулировании лизинговых правоотношений и стабильной судебной практике, в частности, в вопросах гражданско-правовой защиты лизингодателя как инвестора, с другой стороны, необходимостью теоретического переосмысления природы лизинговых правоотношений и их анализа, с точки зрения обеспечительного интереса кредитора, с учетом опыта стран англосаксонской системы права, в которых развита система регулирования обеспечительных сделок.
Исследование лизинговых правоотношений через призму инвестиционной природы отношений и соответствующих данной конструкции вопросов, связанных с пределами защиты нарушенных прав лизингодателя, в частности, при определении убытков, последствий досрочного расторжения договора, банкротстве лизингополучателя, с учетом судебной практики и передового зарубежного опыта, делает настоящую работу актуальной для целей дальнейшего совершенствования законодательства и выработки единых подходов в судебной практике.
Степень научной разработанности темы. Договор лизинга был предметом изучения в ряде диссертационных исследований и иных научных работах. Во многих из них, в частности в трудах В. В. Витрянского, А. А. Иванова, Е. В. Кабатовой, Т. А. Конновой, И. Г. Лисименко, А. Е. Прудниковой, И. А. Решетник, Н. А. Санисаловой, С. А. Сычева, Ю. С. Харитоновой, Е. В. Черниковой, внимание уделялось общим вопросам правовой природы договора финансовой аренды (лизинга) и его места в системе гражданско-правовых договоров. По отдельным аспектам его правовой сущности писали
Ю. Н. Кашеварова, И. В. Торрес Ортега, особенности международного лизинга рассматривал М. Ю. Савранский, сравнительному анализу правового регулирования лизинговых правоотношений в Российской Федерации и зарубежных странах уделяли внимание С. В. Алексеев, Е. В. Арсентьева, Л. Ю. Василевская, Е. В. Слесаренко, Ю. В. Чекалина, в работе И. Е. Кабановой были раскрыты проблемы лизинга недвижимости.
В более поздних исследованиях, например в диссертации В. И. Чуйко, можно встретить мнение о необходимости проведения различий между финансовым лизингом и оперативным с точки зрения обязательности выкупа предмета лизинга. Данный вывод находится в русле современной судебной практики, выделяющей выкупной лизинг.
Тем не менее в трудах указанных ученых не проводился анализ особенностей лизинговых правоотношений, в которых есть обеспечительный интерес кредитора, равно как и комплексный анализ вопросов гражданско-правовой защиты прав сторон данной категории сделок.
Изучение обеспечительного вида договора лизинга и защиты прав лизингодателя видится соискателю во взаимосвязи с такими категориями, как обеспечительное удержание титула, обеспечительная функция права собственности, акцессорность способов обеспечения исполнения обязательств, которые представлены в работах Р. С. Бевзенко, О. В. Ланиной, С. В. Овсейко, Н. Ю. Рассказовой, С. Б. Сарбаша и других ученых. Исследование лизинга через призму кредитного содержания отношений и обеспечительного интереса кредитора проводилось С. А. Громовым, А. В. Егоровым.
Несмотря на разностороннее и глубокое исследование договора лизинга, в науке гражданского права подробно не освещались вопросы гражданско-правовой защиты прав лизингодателя при обеспечительном лизинге, исходя из представлений об инвестиционном характере сделки, при котором титул собственника выступает гарантией возврата вложенных инвестиций, с учетом опыта регулирования таких сделок в развитых странах, а также конкретных проблем правоприменительной практики в данной области.
Помимо вышеизложенного, в настоящей работе проведен подробный теоретико-практический анализ краеугольных для обеспечительного лизинга вопросов, находящихся на стыке отношений, вытекающих из договора лизинга и договора страхования имущества, а также гражданского и конкурсного права. В работе также дан анализ метода расчета сальдо встречных обязательств, перспектив использования инкассо как способа внесудебного взыскания задолженности лизингополучателя и взыскания так называемых будущих лизинговых платежей.
Объектом диссертационного исследования является комплекс гражданско-правовых отношений, возникающих в связи с реализацией субъективного права на защиту лизингодателя как стороны договора обеспечительного лизинга.
Предметом диссертационного исследования выступают нормативные правовые акты, включая международные конвенции, правоприменительная практика, а также теоретические проблемы в области гражданско-правовой защиты прав лизингодателя как стороны договора обеспечительного лизинга.
Целью работы является комплексное исследование и разрешение научно-практических проблем в области гражданско-правовой защиты прав лизингодателя в рамках договора обеспечительного лизинга, включая анализ теоретических представлений об обеспечительном лизинге и его характерных признаков, опыта зарубежных стран в регулировании обеспечительных сделок, правоприменительной практики по конкретным спорным вопросам, а также разработка рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства и судебной практики.
Данная цель достигнута путем решения следующих научных задач:
установить своеобразие отношений, вытекающих из обеспечительного лизинга, который коренным образом отличен от типичной аренды;
раскрыть признаки, являющиеся общими для финансовой аренды и обеспечительного лизинга, а также отличительные признаки
обеспечительного лизинга;
выявить необходимость в проведении различия между финансовой арендой и обеспечительным лизингом для целей надлежащего регулирования отношений и их защиты;
установить, что при утрате (гибели) предмета лизинга необходимо признавать перешедшим право требования выплаты страхового возмещения от лизингодателя — выгодоприобретателя к лизингополучателю, выплатившему предусмотренные договором платежи;
предложить способ преодоления неопределенности в использовании лизингодателем инкассо как способа внесудебного взыскания задолженности по оплате лизинговых платежей;
— установить потребность в предоставлении лизингодателю выбора
между расторжением договора обеспечительного лизинга с сопутствующим
изъятием предмета лизинга и взысканием всех лизинговых платежей до
конца срока лизинга;
определить потребность признания перешедшим права собственности от лизингодателя к лизингополучателю в момент полной и своевременной оплаты предусмотренных договором платежей;
раскрыть особенности гражданско-правовой защиты прав лизингодателя при банкротстве лизингополучателя, в частности, при определении задолженности по лизинговым платежам и истребовании предмета лизинга из конкурсной массы.
Методологической основой диссертационного исследования в свете поставленной цели и задач послужила система научных методов познания. Общеметодологическую основу составил диалектико-материалистический метод. В качестве общенаучных методов были использованы: анализ, синтез, дедукция, индукция, абстрагирование, моделирование, комплексный анализ. В работе применены частные методы: исторический, сравнительно-правовой, статистический, формально-логический, правового моделирования, лингвистический.
Теоретическую основу исследования составили труды в области общего учения об обязательстве и его исполнении, в частности работы М. М. Агаркова, В. А. Белова, М. И. Брагинского, В. В. Витрянского, М. А. Егоровой, В. В. Кулакова, Л. А. Лунца, И. Б. Новицкого, С. В. Сарбаша, в области нетипичных институтов и смешанных договоров — О. Н. Садикова и М. И. Брагинского, в области системного анализа гражданско-правовых договоров — Ю. В. Романца. Исследование вопросов осуществления и защиты прав участников рыночных отношений основано на работах Ю. Н. Андреева, Е. В. Вавилина, В. П. Грибанова, В. В. Мехедовой, А. А. Павлова, особенности защиты прав кредитора при банкротстве освещены с учетом работ А. И. Гончарова и В. А. Химичева, специфика права собственности лизингодателя раскрыта на основе трудов С. А. Громова и А. В. Егорова. Проблемы возмещения убытков и страхования имущества были исследованы с опорой на работы А. В. Волкова, С. Л. Дегтярева, Д. В. Добрачева, А. Г. Карапетова, В. В. Овсиенко, Е. В. Позднышевой, Ю. Б. Фогельсона и других ученых.
Организационно-экономические аспекты лизинговых правоотношений изучены на основе работ В. Д. Газмана, Л. И. Гехта, В. Хойера и других.
Нормативную базу исследования составили: международно-правовые акты, Гражданский кодекс Российской Федерации, Федеральный закон от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)», Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а также иные законы и подзаконные акты, относящиеся к объекту и предмету исследования.
Эмпирической базой исследования послужили материалы судебной практики, включая постановления Пленума и Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и информационные письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, определения Верховного Суда Российской Федерации, судебные акты арбитражных судов первой, апелляционной и кассационной инстанций, а также правоприменительная практика зарубежных стран.
Научная новизна диссертации заключается в постановке и решении цивилистической проблемы защиты прав лизингодателя при обеспечительном лизинге, а также в выработке на основе изученного нормативного, правоприменительного материала и зарубежного опыта рекомендаций по совершенствованию законодательства и правоприменительной практики в целях справедливой защиты прав субъектов правоотношений, вытекающих из договора обеспечительного лизинга.
В диссертации обосновывается необходимость проведения различий между обеспечительным лизингом, как формой инвестиций, и арендным вариантом лизинга, схожим с арендными правоотношениями, как на законодательном уровне, так и в правоприменительной деятельности; анализируются отличительные признаки данных договорных конструкций. Проведение указанного различия имеет практическое значение, поскольку позволит избежать ошибочного применения норм одного гражданско-правового института к правоотношениям, входящим в сферу регулирования иного института, что, по мнению диссертанта, придаст стабильность гражданскому обороту. Последовательная, взвешенная и единообразная практика в области защиты прав лизингодателей как инвесторов послужит общей цели улучшения инвестиционного климата в России и развития экономики страны.
В работе освещены основные причины дисбаланса между формой и содержанием лизинговых отношений, изучен опыт зарубежных стран в области регулирования обеспечительного лизинга, исследован интерес лизингодателя в имуществе, оказывающий влияние на пределы защиты его прав, в частности, при определении убытков, защите права собственности лизингодателя и при банкротстве лизингополучателя. Очевидные противоречия между доминирующей в законодательстве арендной концепцией договора лизинга и инвестиционной сутью обеспечительных правоотношений позволили увидеть первопричины разногласий в судебной практике и выработать рекомендации по совершенствованию действующего законодательства и правоприменительной деятельности.
На защиту выносятся следующие основные положения, в которых нашла отражение научная новизна проведенного диссертационного исследования.
1. Обосновывается вывод о том, что лизинговые правоотношения, несмотря на их законодательное отнесение к аренде и наличие в них признаков некоторых иных традиционных институтов, не носят типично арендный либо смешанный характер. Хотя передача имущества во временное владение и пользование de lege lata остается системообразующим признаком родового обязательства аренды, в определенных лизинговых правоотношениях на первый план выходит не имущественная, а инвестиционная составляющая. Лизинговые правоотношения, при которых исполнение обязательства лизингополучателя по возврату инвестиции с определенной прибылью в сумме платежей по договору обеспечено самим предметом лизинга с сохранением титула собственника за лизингодателем до момента его надлежащего исполнения, можно именовать обеспечительными.
2. Аргументируется, что обеспечительному лизингу присущи
характерные признаки финансовой аренды, заключающиеся в обязательстве по
приобретению предмета лизинга в собственность, особом распределении
рисков и возложении ответственности, при этом его своеобразие,
обусловленное инвестиционной природой и проявляющееся в структуре
лизинговых платежей, моменте возникновения обязательства по их оплате,
срочности правоотношений, ограничениях в осуществлении права
собственности лизингодателем, заслуживает признания, а сам
обеспечительный лизинг — рассмотрения в качестве самостоятельного
правового явления.
3. Обосновывается необходимость проведения различия между
обеспечительным лизингом и финансовой арендой для целей отвечающего
интересам сторон регулирования и защиты нарушенных прав. Критериями для
проведения такого различия могут являться соотношение между сроком
действия договора лизинга и остаточной стоимостью предмета лизинга к
моменту его истечения, а также сопутствующие права лизингополучателя.
Если по истечении срока действия договора лизинга у имущества есть остаточная стоимость, при этом предмет лизинга подлежит возврату лизингодателю либо может быть выкуплен лизингополучателем по справедливой цене, то такой вариант следует считать арендным. Если срок действия договора лизинга менее срока полезного использования имущества, но по его истечении у имущества отсутствует остаточная стоимость, при этом лизингополучатель вправе приобрести предмет лизинга в собственность за символическую плату или без таковой, выплатив все предусмотренные договором платежи, то данный вариант следует рассматривать как обеспечительный. Следовательно, при обеспечительном лизинге лизинговые платежи представляют собой возврат вложенной в приобретение предмета лизинга инвестиции лизингодателя, а при арендном — лизинговые платежи являются платой за владение и пользование предметом лизинга.
4. Аргументируется, что при утрате (гибели) предмета лизинга, включая случаи его повреждения, к лизингополучателю, выплатившему все предусмотренные договором платежи, должно переходить право требования выплаты страхового возмещения к страховщику независимо от формальной замены выгодоприобретателя — лизингодателя на лизингополучателя в договоре страхования имущества. При обеспечительном лизинге интерес лизингодателя в самом предмете лизинга носит опосредованный характер, в том числе в результате возложения на лизингополучателя ответственности за сохранность имущества и риска его случайной гибели, а также включения стоимости вложенной в приобретение имущества инвестиции в состав лизинговых платежей; соответственно, после получения всех предусмотренных договором платежей, даже в случае утраты (гибели) предмета лизинга, интерес лизингодателя будет удовлетворен.
5. Доказывается, что усовершенствованием такого способа защиты права лизингодателя как бесспорное списание просроченных лизинговых платежей с расчетного счета лизингополучателя может служить установление требования предоставления в банк нотариально заверенных копий договора лизинга и акта
приема-передачи предмета лизинга, а также самостоятельно произведенного расчета образовавшейся задолженности в качестве подтверждения права на предъявление инкассового поручения.
6. Обосновывается вывод, что альтернативой расторжению договора обеспечительного лизинга с сопутствующим правом требования возврата предмета лизинга в качестве способа защиты может выступать требование оплаты всех лизинговых платежей (наступивших и неоплаченных в срок, а также тех, которые наступят до конца срока лизинга). В этом случае лизингодатель, сделавший выбор в пользу взыскания всех лизинговых платежей до конца срока лизинга, должен быть ограничен в праве расторжения договора и требования возврата предмета лизинга.
7. Доказано, что момент надлежащего исполнения лизингополучателем обязательства по внесению всех предусмотренных договором обеспечительного лизинга платежей должен совпадать с моментом перехода к нему права собственности на предмет лизинга, поскольку интерес лизингодателя в этом случае должен считаться полностью удовлетворенным.
8. С точки зрения обеспечительного лизинга существует единое обязательство лизингополучателя по возврату вложенной инвестиции в виде уплаты лизинговых платежей, имеющему конкретный порядок и сроки исполнения. Такое обязательство представляется возникшим со дня передачи лизингополучателю предмета лизинга. Таким образом, если обязательство лизингополучателя по внесению лизинговых платежей в целом возникло до момента возбуждения дела о банкротстве, то требования лизингодателя считаются подлежащими включению в реестр в объеме всех неоплаченных и ненаступивших лизинговых платежей до конца срока лизинга. При несостоятельности лизингополучателей предлагается признать за лизингодателями также право предъявления требований о возмещении убытков, возникших в период после возбуждения дела о банкротстве и определяемых по общим правилам гражданского законодательства, в том числе
в результате расчета сальдо встречных обязательств, в качестве текущих требований.
В соответствии с вынесенными на защиту положениями в диссертации выработаны предложения по совершенствованию действующего законодательства.
1. Изложить абзац 1 статьи 13 Закона о лизинге в следующей редакции:
«В случае неперечисления лизингополучателем лизинговых платежей более двух раз подряд по истечении установленного договором лизинга срока платежа их списание со счета лизингополучателя осуществляется путем направления лизингодателем в банк или иную кредитную организацию, в которых открыт счет лизингополучателя, инкассового поручения на списание с его счета денежных средств в пределах сумм просроченных лизинговых платежей. Лизингодатель предоставляет в банк в качестве подтверждения права на предъявление инкассового поручения копии договора лизинга и акта приема-передачи предмета лизинга, заверенные нотариально, а также расчет образовавшейся задолженности. При этом произведенное списание денежных средств не лишает лизингополучателя права на обращение в суд».
2. Дополнить статью 21 Закона о лизинге пунктом 5 следующего
содержания:
«5. При утрате (гибели) предмета лизинга, включая случаи его повреждения, право требования выплаты соответствующего страхового возмещения считается перешедшим от лизингодателя к лизингополучателю с момента полной оплаты лизингополучателем всех предусмотренных договором обеспечительного лизинга платежей, вне зависимости от формальной замены выгодоприобретателя в договоре имущественного страхования».
В работе сделан ряд иных выводов и предложений.
Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в расширении сферы научного знания в области правоотношений, вытекающих из договора обеспечительного лизинга, а также гражданско-правовой защиты, предоставляемой лизингодателю - инвестору как стороне данного договора.
Соискатель проанализировал теоретические концепции о правовой природе правоотношений, вытекающих из договора лизинга, представил свою точку зрения на особенности обеспечительного лизинга, отличающие его от аренды, купли-продажи в рассрочку и кредитных правоотношений.
Выводы соискателя, обоснованные в настоящем исследовании, могут повысить степень научной разработанности проблемы гражданско-правовой защиты прав сторон договора обеспечительного лизинга.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в выводах и предложениях, которые могут быть использованы в целях совершенствования нормативного регулирования правоотношений, вытекающих из договора обеспечительного лизинга, правоприменительной практики и договорных форм хозяйствующих субъектов.
В частности, соискателем предложено создать систему добровольной регистрации обременении в виде обеспечительного лизинга, что позволит предотвращать незаконное распоряжение предметом лизинга лизингополучателями, даны рекомендации по разрешению спорных ситуаций при банкротстве лизингополучателя, определении размера причиненных лизингодателю досрочным расторжением убытков, а также в области страхования.
Положения диссертации могут быть использованы в процессе преподавания предпринимательского права, а также в рамках специального курса, посвященного различным финансовым инструментам или только договору финансовой аренды (лизинга).
Степень достоверности и апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена и одобрена на заседании кафедры гражданского и предпринимательского права Калмыцкого государственного университета. Результаты и выводы, полученные автором в ходе исследования, прошли апробацию на научно-практических конференциях различного уровня. Основные выводы были представлены автором на I Научно-практической конференции «Перспективы развития частного права» (г. Екатеринбург, 2011),
Международно-практической конференции «Экономико-правовые аспекты реализации стратегии модернизации России: глобальное, страновое, региональное измерения» (г. Сочи, 2013), Международно-практической конференции «Актуальные проблемы защиты социально-экономических прав человека в России, СНГ и странах Европейского Союза» (г. Волгоград, 2014).
Основные результаты, положения и выводы исследования изложены соискателем в одиннадцати публикациях общим объемом 4,4 п. л.
Структура и объем диссертации определены целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих семь параграфов, заключения, библиографического списка.
Понятие и отличительные признаки обеспечительного лизинга
Сторонники кредитной концепции верно подметили особую основу лизинговых отношений, дисгармонию формы и содержания и, как следствие, необходимость существенной корректировки норм ГК РФ о лизинге. Существенное отличие кредитной концепции от представлений о лизинге как самостоятельном правовом институте заключается в том, что в кредитной теории лизинг ассоциируется с особой формой кредитования, при которой правовое положение лизингодателя должно быть равно тому, какое имеет обычный заимодавец (он же залогодержатель), в том числе и в делах о банкротстве лизингополучателя3. С одной стороны, беря во внимание экономическую составляющую отношений, лизинг очень похож на кредит (в частности в структуре лизингового платежа можно выделить инвестиционную часть -основной долг и проценты - плата за финансирования). Но, с другой стороны, такое уподобление чревато стиранию основного отличия лизинга от залога, заключающегося в титуле лизингодателя как собственника предмета лизинга. Вопрос защиты права собственности лизингодателя один из непростых и порой краеугольных, но именно титул собственника выгодно отличает лизингодателя от залогодержателя, что, тем не менее, не умаляет необходимости особого урегулирования пределов осуществления и защиты такого права собственности. В иностранных источниках также можно встретить мнение, что обеспеченный заем и лизинговая структура не являются сопоставимыми, а, напротив, представляют собой два разных способа финансирования, которые не должны отождествляться или смешиваться4. Подавляющее большинство договоров лизинга, заключаемых на российском рынке, предусматривают переход права собственности от лизингодателя к лизингополучателю на предмет лизинга по итогам действия договора1, при условии полной выплаты всех лизинговых платежей. Такая модель правоотношений, по мнению некоторых ученых, больше напоминает немецкую модель найма-продажи2. В российской судебной практике можно встретить ряд дел, в которых лизинговые споры были рассмотрены, с точки зрения представлений о лизинге, как объединения элементов финансовой аренды и купли-продажи3.В научной литературе также можно встретить исследования, в которых обосновывается мнение о смешанном характере лизинговых правоотношений. Например, Л. И. Гехт утверждает, что лизинг содержит элементы арендных и кредитных отношений4. В работе М. И. Кулагина можно встретить упоминание, что в лизинге сочетаются характеристики и имущественного найма (аренды), и продажи5.
Действительно, в лизинговых правоотношениях можно встретить характерные черты аренды (при передаче имущества во владение и пользование), купли-продажи в рассрочку (передача титула после выплаты всех лизинговых платежей), кредита (в структуре лизингового платежа можно выделить проценты и основной долг), поручения (лизингополучатель поручает лизингодателю приобрести определенный предмет лизинга у конкретного продавца). При этом сами лизинговые правоотношения, на наш взгляд, не являются комбинацией перечисленных выше элементов различных гражданско-правовых институтов, а представляют собой единую систему отношений, уникальную и самостоятельную1.
Представление же о лизинге, как о смешении разных видов отношений, неизбежно породит проблему конкуренции применимых к ним норм2. И, как правильно заметил Ю. В. Романец, нормы одного договорного института нередко противоречат нормам другого3.
Примером могут послужить рассуждения ВАС РФ о лизинге с правом выкупа как правовом явлении, соединяющем и отношения из финансовой аренды, и отношения по купле-продаже. Указание на смешанный характер лизинга, и применение к отношениям сторон по выкупу предмета лизинга норм Гражданского кодекса, регулирующих куплю-продажу, порождает конфликт норм. Например, применение статьи 489 ГК РФ4 может привести к возможности не возвращать предмет лизинга, оплаченный более чем на половину, кроме того, возникает конкуренция норм, регулирующих лизинговые правоотношения, со статьей 624 ГК РФ (аренда с правом выкупа), статьей 501 ГК РФ (договор найма-продажи). В судебной практике можно встретить ряд судебный актов кассационной инстанции, согласно которым лизингодателям отказали в возврате предмета лизинга в связи с внесением лизингополучателем большей части лизинговых платежей, ссылаясь на нормы о купле-продаже в рассрочку5. Подобная аналогия, проводимая судебными инстанциями, вряд ли может быть оправдана отсутствием четкого разграничения между лизингом с последующим выкупом и арендой, смешанной с куплей-продажей в рассрочку, что ведет к необоснованному отождествлению разных правовых институтов и размыванию границ между ними.
Наличие признаков традиционных договорных типов не свидетельствует о таком смешении характерных прав и обязанностей, которые позволили бы применить к ним в равной степени корреспондирующие им нормы. Неопределенность (прежде всего, в выборе регулирующих норм), порождаемая толкованием лизинговых правоотношений как смешанных, свидетельствует о сложности данного правового явления и несовершенстве его правового регулирования. Тем самым мы не поддерживаем мнения о смешанном характере лизинговых правоотношений. Как указывал Д. В. Чмил, договор лизинга нельзя приравнивать к смешанным договорам1. По мнению И. А. Решетник, такое сочетание элементов разных договорных конструкций сформировало особую специфическую природу лизинга2.
Сравнительный анализ обеспечительного лизинга по праву США и России
Кроме того, в ситуации с истинной арендой лизингодатель имеет возможность взыскивать стоимость (можно встретить термин «net present value», то есть очищенную настоящую стоимость) будущих платежей и истребовать предмет лизинга. Следует сразу оговориться, что неслучайно требуется именно настоящая стоимость будущих платежей, так как отыскивается именно арендная составляющая. Налоги, комиссии, прочие составляющие взыскиваются как самостоятельные платежи. Если предмет лизинга не возвращен лизингодателю, то лизингодатель может взыскать остаточную стоимость оборудования. В Руководстве сказано, что остаточная стоимость снижается до реальной, вероятно, речь идет о рыночной цене. Таким образом, лизингодателю предоставлено право выбора между изъятием предмета лизинга и взысканием его денежного эквивалента. Примечательно, что стороны в договоре могут заранее оценить возможные убытки в виде математических формул или установив конкретные суммы, подлежащие выплате лизингодателю в случае гибели или повреждения арендованного имущества. С нашей точки зрения, идея заранее оцененных убытков при обеспечительном лизинге могла бы найти практическое воплощение в силу известности всех составляющих элементов: финансирования, ставки, периода пользования, размера страхового возмещения или остатка лизинговых платежей до конца срока лизинга. Следует заметить, что в Постановлении Пленума ВАС РФ как раз используется конкретная формула расчета платы за финансирование.
В случае, когда предмет лизинга возвращен лизингодателю, право взыскания убытков (подразумеваются и ненаступившие арендные платежи) по договору лизинга во многих штатах ограничено требованием к лизингодателю о принятии разумныхмер по реализации оборудования. Такие усилия не включают обязательную продажу или повторную сдачу в аренду, достаточно продемонстрировать суду, что мероприятия по получению наиболее высокой цены от продажи или справедливой арендной платы были предприняты. Таким образом, кредитор содействует уменьшению размера убытков. Если усилия ни к чему не привели, лизингополучатель будет обязан выплатить причиненные убытки. Если же лизингодателю удалось продать или сдать повторно в аренду предмет лизинга, что привело к снижению размера убытков, соответственно, оставшаяся разница будет присуждена с лизингополучателя. В случае, когда по результатам распоряжения изъятым оборудованием цена продажи или сумма арендных платежей превысила сумму убытков лизингодателя, лизингополучатель не вправе претендовать на какую-либо компенсацию в размере такого превышения, то есть все полученные средства причитаются лизингодателю как собственнику предмета лизинга.
По нашему мнению, возможность оставления излишка лизингодателем является существенным отличием от обеспечительного лизинга, что также может быть воспринято российским правоприменителем.
В случае обеспечительного лизинга способы гражданско-правовой защиты прав лизингодателей похожи на те, которые предоставляются при истинной аренде, но есть и особенности. Например, лизингодатель имеет право удержать предмет лизинга или, как его называют в Руководстве, обеспечение (используется термин «collateral», что переводится как обеспечение, залог) в счет погашения (или частичного погашения) обязательств лизингополучателя, обеспеченных предметом лизинга. В некоторых штатах действует так называемое «правило одного действия», когда лизингодатель может использовать только один способ защиты.
Кроме того, лизингодателю может быть предоставлено: а) право получения только основного долга («principal») и наступивших, но не выплаченных процентов (то есть ограничено право на будущие проценты); Ь) у лизингодателя может отсутствовать право на получение остаточной стоимости оборудования; с) статья 9 ЕТК США требует, чтобы лизингодатель предоставил лизингополучателю и его гаранту (иным лицам, обеспечившим исполнение его обязательств) письменное уведомление о распоряжении предметом лизинга или намерении удержать его в счет погашения обязательств лизингополучателя; d) статья 9 ЕТК США требует от лизингодателя следовать определенной процедуре по вступлению во владение арендованным имуществом или распоряжению им коммерчески разумным способом; и е) в случае, когда вырученные средства от продажи, аренды или иного распоряжения оборудованием превышают непогашенный остаток задолженности лизингополучателя, сумма такого превышения перечисляется лизингополучателю или другому уполномоченному лицу.
Как нам представляется, идея уведомления должника и его гарантов о намерении распорядиться предметом лизинга является полезной и может быть позаимствована отечественным законодателем. С одной стороны, это позволит лизингодателю продемонстрировать предпринимаемые действия по продаже, с другой стороны, даст возможность должнику проконтролировать кредитора. Необходимость возврата образовавшегося излишка лизингополучателю корреспондирует п. 3.3. Постановления Пленума о выкупном лизинге.
Существенные различия между правами лизингодателя как собственника предмета лизинга в случае истинной аренды и правами лизингодателя как обеспеченного кредитора в случае обеспечительного лизинга по распоряжению самим имуществом, а также суммой образовавшегося превышения (разницей между ценой, по которой был продан предмет лизинга, и остатком задолженности лизингополучателя) очевидны.
На наш взгляд, для обеспечительного лизинга в России законодательно следует предусмотреть правила по распоряжению изъятым предметом лизинга коммерчески разумным способом, например, первоначально продавать такое имущество на аукционе по английской модели (то есть аукционе на повышение). В настоящее время стороны руководствуются оценочным высказыванием ВАС РФ о том, что лизингополучатель праве доказать, что лизингодатель недобросовестно и неразумно при продаже имущества (п. 4 Пленума).
Дифференцированный подход к распоряжению излишком в результате продажи или иного распоряжения предметом лизинга в зависимости от типа лизинга может быть объяснен отличиями в бремени по содержанию имущества. Если в арендном типе такое бремя возложено также на арендодателя (то есть он не избавлен от всех рисков и издержек), то в обеспечительном лизинге лизингодатель является номинальным собственником (обеспечительное удержание титула). Тем не менее, подход, направленный на недопущение необоснованного обогащения лизингодателя (получения больше того, что лизингодатель мог получить при надлежащем исполнении лизингополучателем своих обязательств) прослеживается в обоих случаях.
В США большое значение для целей защиты интересов кредиторов, имеющих обеспечительный интерес, имеет система регистрации обременении имущества должника. В случае с истинной арендой такая регистрация не является необходимой, так как лизингодатель, будучи собственником предмета лизинга, будет обладать приоритетом перед иными кредиторами, в том числе и при банкротстве лизингополучателя (9-110 ЕТК США). При этом в отсутствие регистрации существует риск признания договора финансовой аренды обеспечительной сделкой, что может привести к поражению в правах лизингодателя как кредитора, не зарегистрировавшего факт обременения имущества должника.
Защита прав лизингодателя при просрочке оплаты лизинговых платежей лизингополучателем
На практике попытки лизингополучателей взыскать, по сути, превышение рыночной стоимости над остатком задолженности по оплате лизинговых платежей привели к появлению споров о взыскании, так называемой, выкупной цены. Лизингополучатели в рамках таких споров претендовали на возврат части ранее оплаченных лизинговых платежей, являвшейся, по их мнению, предоплатой по выкупу имущества. Первым актом в этой области стало постановление Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 г.2.До этого акта практика в вопросе о структуре лизингового платежа не проводила различий между сделками, предусматривающими переход права собственности на предмет лизинга и не предусматривающих такой переход права, а лизингополучатель был обязан оплатить наступившие лизинговые платежи в том объеме, который был согласован сторонами в графике лизинговых платежей1.
Президиум ВАС РФ рассматривал спор, в котором в договоре лизинга был предусмотрен переход права собственности на предмет. Поскольку произошло досрочное расторжение договора и возврат предмета лизинга, ВАС РФ пришел к выводу, что поскольку стороны предусмотрели переход права собственности на предмет лизинга при внесении всех лизинговых платежей без какой-либо дополнительной оплаты, выкупная цена в данном случае не является самостоятельным платежом и вошла в состав определенных сделкой лизинговых платежей. Следовательно, судам надлежало применить п. 3 ст. 424 ГК РФ, то есть определить выкупную цену в соответствии с ценой, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные (в том числе по сроку использования) товары. К отношениям по выкупу предмета лизинга судам было указано применять нормы о купле-продаже, хотя ранее практика исходила из п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.01.2002 № 66, в котором говорилось, что к договору аренды с условием о выкупе применяются только те правила о купле-продаже, которые регулируют форму договора2.
В процитированном акте также было дано указание нижестоящим судам применять содержащееся в постановлении толкование правовых норм при рассмотрении аналогичных дел.
Следуя логике акта, проведя экспертизу в целях установления рыночной стоимости возвращенного предмета лизинга, полученное значение следовало бы распределить на весь срок лизинга, и ту часть значения рыночной стоимости, которая приходилась на период, когда имущество находилось во владении и пользовании, присудить к возврату лизингополучателю1. Если выразить в формуле, то это выглядело бы так: (Рыночная стоимость на момент изъятия/срок лизинга) срок фактического владения и пользования лизингополучателем = выкупная цена
В итоге, на практике сложилась ситуация, когда к договорам лизинга с символической выкупной ценой (например, 1 000 руб.) толкование, изложенное в постановлении Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 г. не применялось, так как формально в таких сделках выкупная цена была выделена. Такая ситуация создала неравное положение между лизингополучателями, которые заключали договоры лизинга с условием о переходе права собственности на предмет лизинга без выкупной цены, и лизингополучателями, которые заключали договоры с символической выкупной ценой. Позднее Президиум ВАС РФ в постановлении от 12.07.2011 г. № 17389/10 разрешил дилемму, указав, что «установление в договоре символической выкупной цены, приближенной к нулевой, означает, что действительная выкупная цена вошла, в числе прочего, в состав определенных сделкой периодических лизинговых платежей»2.
Единственное в чем суды были едины, так это в том, что выкупная цена не подлежит взысканию, пока предмет лизинга не возвращен3.
Президиум ВАС РФ в постановлении от 12.07.2011№ 17389/104 пришел к выводу о необходимости определения остаточной стоимости, подлежащей исчислению в соответствии с порядком учета на балансе организаций объектов основных средств, регулируемым приказом Министерства финансов Российской Федерации от 30.03.2001 № 26н «Об утверждении Положения по бухгалтерскому учету «Учет основных средств» ПБУ 6/01», исходя из амортизации техники линейным способом, к которой не применяется ускоренный коэффициент».
Исходя из приведенных формулировок, алгоритм вычисления выкупной цены представляется таким: 1) ПС - (ПС/СПИ СЛ) = ОС; 2) (ОС/ Общая сумма договора) 100 = п (доля выкупной цены в лизинговых платежах); 3) Сумма оплаченных лизинговых платежей п = сумма к возврату (выкупная цена). Использованы следующие сокращения: ПС - первоначальная стоимость предмета лизинга по договору купли-продажи, заключенному между лизингодателем и продавцом; СПИ - срок полезного использования согласно Классификатору основных средств1; СЛ - срок лизинга. Указанная методика нашла свое применение в судебной практике2. Выявленные подходы существенно отличались друг от друга, но самый главный порок указанной практики заключался в том, что не учитывался итоговый экономический эффект от сделки, а также инвестиционная составляющая договора финансовой аренды3.
Защита прав лизингодателя при банкротстве лизингополучателя
Постановления Пленума ВАС РФ о выкупном лизинге). Если по итогам расчета сальдо встречных обязательств лизингополучатель останется должен, то сумма, уже включенных в реестр требований лизингодателя, на наш взгляд, должна быть соответственно скорректирована. Например, если остались не возмещенными затраты лизингодателя на приобретение предмета лизинга, часть платы за финансирование, текущие убытки, связанные с изъятием предмета лизинга, то реестровые требования подлежат корректировке до размера оставшихся не возмещенными затрат на приобретение имущества и платы за финансирование. При этом текущие требования не подлежат включению в реестр. И наоборот, если сальдо в пользу лизингополучателя, то требования лизингодателя, включенные в реестр, подлежат исключению из него.
Актуальной является проблема изъятия предмета лизинга из конкурсной массы должника - лизингополучателя. Поскольку предмет лизинга является собственностью лизингодателя, то, по общему правилу, он не подлежит включению в конкурсную массу лизингополучателя (согласно ст. 11, ст. 23 Закона о лизинге). Исключение могут составить лишь те случаи, в которых лизингодатель сделал свой выбор в пользу денежного требования. Сторонники признания акцессорности права собственности лизингодателя, несмотря на принадлежность титула лизингодателю, предлагают включать предмет лизинга в конкурсную массу лизингополучателя, признавая за лизингодателями права, аналогичные залоговым кредиторам1. Реализация на практике такого подхода, как уже отмечалось в настоящей работе, приведет к стиранию основных различий между залогом и лизингом.
Сторонники включения предмета лизинга в конкурсную массу лизингополучателя приводят в качестве поддержки немецкий правопорядок, в котором признается залог и титульное обеспечение, соответственно, регулирование выстраивается приблизительно одинаково1.
В английском праве признается обеспечительная функция оговорки об удержании правового титул2. Основной ее целью является защита интересов продавца в случае возбуждения дела о банкротстве в отношении покупателя3. По замечанию Дж. М. Мило именно в рамках банкротства оговорка об удержании правового титула кредитором достигает своего максимального «эффекта противодействия»4.
Несмотря на то, что отношения покупателя и продавца отличны от содержания отношений лизингодателя и лизингополучателя, функциональное предназначение удержания титула в лизинге и купле-продаже в рассрочку во многом схоже.
На наш взгляд, стремление уравнять лизингодателя с залогодержателем, в том числе в части судьбы имущества лизингодателя при банкротстве лизингополучателя, приведет к утрате привлекательности конструкции обеспечительного лизинга для кредитора. Интересы лизингополучателя и его необеспеченных кредиторов не пострадают от того, что предмет лизинга не войдет в конкурсную массу должника, а будет реализован лизингодателем в рыночных условиях с передачей излишка, если таковой возникнет, в конкурсную массу.
Требование лизингодателя о возврате предмета лизинга является неденежным, соответственно, подлежит рассмотрению в общем исковом порядке согласно п. 5 ст. 4 Закона о банкротстве. Сам предмет лизинга, будучи собственностью лизингодателя, не может быть включен в конкурсную массу (за исключением случая, когда лизингодатель сделал выбор в пользу всех лизинговых платежей), что является заметным преимуществом обеспечительного лизинга перед залогом. Нередко на практике арбитражные управляющие настаивают на рассмотрении таких требований в рамках дела о банкротстве, руководствуясь п. 1 ст. 126 Закона о банкротстве1, что является заблуждением.
Если же предмет лизинга отсутствует (утрачен, неправомерно отчужден), то лизингодатель вправе требовать компенсации соответствующих убытков.
Требования лизингодателей о взыскании текущих платежей или о возврате предмета лизинга подлежат исполнению судебными приставами в общем порядке2.
В связи с тем, что лизингодатель, имеющий только требование о возврате имущества и не являющийся участником дела о банкротстве, может столкнуться с проблемой ликвидации должника до момента возврата предмета лизинга. Выходом может быть подача заявления о наложении обеспечительной меры в виде запрета ликвидации должника, но, с практической точки зрения, такое требование подлежит рассмотрению в рамках дела о присуждении имущества, а не в рамках дела о банкротстве (статья 46 Закона о банкротстве предоставляет такое право только участникам дела о банкротстве), поэтому сложно представить, чтобы суд пошел бы на такой запрет, по сути, поставив в зависимость завершение производства по делу о банкротстве от результатов удовлетворения требований неконкурсного кредитора. Следовательно, на наш взгляд, данный пробел требует законодательного урегулирования, а до этого момента такие лизингодатели рискуют столкнуться в невозможностью возврата актива, принадлежащего добросовестному приобретателю.
На основании изложенного можно сделать вывод, что при банкротстве лизингополучателя проявляется важное преимущественно обеспечительного лизинга, заключающееся в возможности истребовать предмет лизинга из конкурсной массы должника. Учитывая сложности современного конкурсного производства, помноженные на произвол в некоторых случаях конкурсных управляющих, лизингодателям проще истребовать свое имущество, нежели контролировать каждый шаг управляющего по его распоряжению. Не исключено, что в будущем регулирование обеспечительного лизинга будет выстроено на общих началах с залогом, но на данный момент в России лизинг остается привлекательным благодаря относительной простоте истребования и распоряжения профинансированным активом.
Следует также признать, что в настоящее время нет точечного законодательного регулирования основных аспектов взаимоотношений лизингодателя с банкротом - лизингополучателем и наоборот, не определенными остаются вопросы судьбы денежных требований лизингодателя, прав конкурсного управляющего по отношению к предмету лизинга и тому подобные вопросы. Данный пробел сейчас заполняет судебная практика, с чем она в целом справляется, но подобный порядок вещей сложно признать правильным.