Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие и сущность законной силы судебного решения 13
1. Основные подходы к определению понятия и сущности законной силы Судебного решения 13
2. Соотношение понятий «законная сила», «правовая определенность», Res лллсата и estoppel 48
Глава 2. Территориальные границы законной силы судебного решения 72
1. Понятие территориальных (пространственных) пределов законной силы судебного решения и дискуссия о возможности и необходимости Трансграничного действия судебных решений 72
2. Основания и режимы признания зарубежных судебных актов. Подходы К сущности признания 94
3. Свободное движение судебных актов как цель развития существующего правопорядка 122
4. Россия в системе «свободного движения судебных актов» 143
Глава 3. Временные (темпоральные) границы действия законной силы судебного решения 152
1. Презумпция истинности решения, вступившего в законную силу 155
2. Нейтрализация законной силы ранее вынесенного решения 173
3. Презумпция временности законной силы решения 186
Заключение 194
Список нормативных правовых актов, специальной
Литературы и правоприменительной практики
- Соотношение понятий «законная сила», «правовая определенность», Res лллсата и estoppel
- Основания и режимы признания зарубежных судебных актов. Подходы К сущности признания
- Россия в системе «свободного движения судебных актов»
- Нейтрализация законной силы ранее вынесенного решения
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Порядок вступления решений в законную силу и последствия такого вступления представляются исключительно важными для лиц, чей материально -правовой спор (дело) разрешен судом. Определенность в отношениях между сторонами, возможность исполнения, в том числе и принудительного – все это связано с конкретным этапом в развитии процессуальных отношений, а именно: со вступлением решения в законную силу.
Сама по себе категория законной силы до настоящего времени не нашла общепризнанной трактовки. Даже в учебной литературе, которая в принципе должна основываться на разделяемой всеми позиции, этой категории даются различные определения, например: «качество судебного акта, в силу которого решение приобретает обязательность, неопровержимость, исключительность, исполнимость, преюдициальность»1; «правовое действие, проявляющееся в том, что наличие или отсутствие прав и лежащих в их основе фактов устанавливается окончательно, а также в том, что установленные решением суда права подлежат беспрекословному осуществлению по требованию правомочных на то лиц».2
Современное состояние и развитие общества требуют новых подходов к определению сущности законной силы судебного решения и пределов ее действия. Процессы унификации и глобализации, проникая в право, требуют совершенствования правового регулирования в сфере действия и исполнения решений. В настоящий момент недостаточно развития доктринальных положений о субъективных и объективных пределах действия законной силы, не менее важной и своевременной является разработка положений о трансграничных (пространственных) и временных (темпоральных) пределах действия законной силы судебного решения. Участники гражданского
1 Гражданский процесс: учебник // отв. ред. В.В. Ярков. Москва. 2012. С. 391 (автор главы – И.В.
Решетникова).
2 Гражданский процесс: учебник // под ред. М.К. Треушникова. Москва. 2014. С. 440 (автор главы – И.К.
Пискарев).
оборота должны быть уверены в достигнутом результате, который подтвержден вступившим в законную силу решением. Такую уверенность дает понимание пространственно-временных возможностей реализации достигнутого.
К настоящему моменту в науке гражданского процессуального права сложилось представление о субъективных (в отношении каких лиц действует решение, на кого распространяются его предписания) и объективных (в каком объеме действует решение) пределах законной силы. На наличие пределов обращали внимание исследователи законной силы как правовой категории с дореволюционных времен1, в советское время2 и в современной науке.3 При этом практически все были едины во мнении, что решение суда имеет объективные и субъективные пределы, за некоторыми исключениями, в частности, в отношении отсутствия субъективных пределов для обязательности решения или для дел об оспаривании нормативных актов.4
Подавляющим большинством авторов вопрос о территориальных и временных пределах законной силы не ставится. На наш взгляд, такая позиция в науке сложилась из-за сомнительной посылки о том, что действие законной силы в пространстве и во времени своей специфики не имеет. Между тем, такая позиция продуктивной быть не может, а применительно к трансграничным пределам она является еще и спорной, поскольку не только наука, но и практика заинтересована в ответе на вопрос: а в каких территориальных пределах сохраняют свою силу судебные решения?
1 См. напр.: Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. Краснодар, 2005. С. 329-331;
Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. Краснодар, 2003. С. 437-438.
2 См. напр.: Зейдер Н.Б. Судебное решение по гражданскому делу. М, 1966. (ч. II, гл. 5); Полумордвинов Д.И.
Законная сила судебного решения. Дисс. … д-ра юрид.наук. М., 1948. Масленникова Н.И. Пределы действия
законной силы судебного решения // Проблемы совершенствования Гражданского процессуального кодекса
РСФСР. Свердловск. 1975. С. 142.
3 Об этом см.: Князев А.А. Законная сила судебного решения. Дисс. …к.ю.н. М. 2004. С. 140-141; Загайнова
С.К. Судебные акты в гражданском и арбитражном процессе: теоретические и прикладные проблемы. Дисс.
… д-ра юрид.наук. Екатеринбург. 2008. С. 395; Сахнова Т.В. Законная сила судебного решения и иных
постановлений // Правоведение. 2007. № 3. С. 135-137.
4 См. напр.: Авдюков М.Г. Судебное решение. М. 1959. С.188-190; Безруков А.М. Преюдициальная связь
судебных актов. Дисс….к.ю.н. Екатеринбург. 2005. С. 45; Загайнова С.К. Судебные акты в механизме
реализации судебной власти в гражданском и арбитражном процессе. М. 2007. С. 137-140; Немцева В.Б.
Юридическое значение судебного решения по делам об оспаривании нормативных правовых актов.
Дисс.к….ю.н. Омск. 2011. С.81.
Процессы глобализации в экономике и праве требуют новых, современных подходов к процессуальным проблемам, в том числе и в отношении трансграничного действия судебных актов.
Необходимым представляется и рассмотрение временных границ законной силы, оно позволяет понять как долго будет сохранять свою силу решение, какие существуют варианты утраты решением законной силы и всегда ли это правомерно. Этот вопрос актуален для России ввиду двух самых острых проблем гражданского судопроизводства: многочисленности способов пересмотра решений, вступивших в законную силу, и неисполнения судебных решений. Именно эти проблемы – лидеры среди причин обращения граждан в Европейский Суд по правам человека.
Обосновывая необходимость выделения (помимо объективных и субъективных) пространственных и временных пределов законной силы решения, хотелось бы также обратить внимание на интересную мысль М.С. Борисова, который, со ссылкой на толкование слова «пределы», обоснованно замечает, что предел – это пространственная или временная граница чего-либо. Он же полагает не в достаточной степени исследованным вопрос о пределах действия решения суда в пространстве и во времени, о необходимости включения в гражданское процессуальное законодательство норм, регламентирующих действие решения суда в пространстве, во времени и по кругу лиц.1 Отметим также выводы М.А. Клепиковой о том, что «поскольку свойства судебного решения, в том числе и его законная сила, определяются и объясняются силой нормы права, представляется, что действие законной силы судебного решения необходимо рассматривать не только по кругу лиц, но также во времени и в пространстве».2
1 Борисов М.С. Теоретические и практические проблемы законной силы судебного решения. Дисс … к.ю.н.
Саратов, 2010. С. 163-164, 171.
2 Клепикова М.А. Некоторые вопросы действия законной силы судебного решения в пространстве (на
примере законодательства России и КНР) // Тенденции развития гражданского процессуального права
России. СПб., 2008. С. 541.
Для исследования пространственных и временных пределов законной силы решения актуальным является изучение иностранных источников: как научных, так и правоприменительной практики.
Степень научной разработанности темы исследования. Тема законной силы судебного решения и, в особенности, пределов действия законной силы, не избалована вниманием процессуалистов и крайне редко становится самостоятельным предметом научных исследований. В дореволюционной процессуальной литературе вопросам судебных решений (в основном – в рамках учебной литературы) уделяли внимание Е.А. Нефедьев, И.Е. Энгельман, Т.М. Яблочков. Непосредственно законной силе судебных решений была посвящена монография Н.А. Миловидова «Законная сила судебных решений» (Ярославль. 1875). В советский период в работах М.Г. Авдюкова, М.А. Гурвича, Н.Б. Зейдера, Н.А. Чечиной, Н.И. Масленниковой и других были разработаны подходы к понятию и сущности судебного решения, его свойств (качеств). Однако законная сила не выступала предметом самостоятельного комплексного исследования в работах авторов того периода, тем более ими не проводилось детального анализа ее пределов.
Из современных исследований необходимо отметить диссертации М.С. Борисова «Теоретические и практические проблемы законной силы судебного решения» (Саратов. 2010); А.М. Безрукова «Преюдициальная связь судебных актов» (Екатеринбург. 2005); С.К. Загайновой «Судебные акты в гражданском и арбитражном процессе: теоретические и прикладные проблемы» (Екатеринбург. 2008); А.А. Князева «Законная сила судебного решения» (Москва. 2004); Е.В. Клиновой «Проявление законной силы судебного решения» (Москва. 2004). Однако, несмотря на исследование указанными авторами различных аспектов законной силы судебного решения, достаточного внимания ее пределам по-прежнему не уделялось. Кроме того, в науке традиционно выделялись лишь объективные и субъективные пределы законной силы, законная сила решений в пространстве и во времени оставалась без должного внимания. Работы Р.В.
Зайцева «Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов» (Екатеринбург. 2005), Д.В. Конева «Признание и приведение в исполнение иностранных судебных актов по гражданским и торговым делам в Федеративной Республике Германия: сравнительно-правовой анализ» (Екатеринбург. 2008), Д.В. Литвинского «Вопросы признания и исполнения решений судов иностранных государств: на основе анализа права Франции и России» (Санкт-Петербург. 2003) охватывают лишь один из аспектов действия законной силы в пространстве: признание решений иностранных судов. При этом далеко не во всех работах признание решений соотносится с законной силой.
Таким образом, целенаправленного исследования пространственно-временных пределов действия законной силы решения в современном гражданском и арбитражном процессе не проводилось.
Объектом диссертационного исследования выступают общественные отношения, возникающие в связи с приобретением и сохранением судебным решением его законной силы.
Предметом диссертационного исследования являются юридические и законодательные конструкции, регламентирующие действие законной силы судебного решения во времени и в пространстве.
Целью диссертационного исследования является анализ основных теоретических подходов к определению сущности законной силы судебного решения и пределов ее действия, обоснование положений о временных и пространственных пределах действия законной силы судебного решения, разработка научно обоснованных подходов к совершенствованию законодательства в указанной сфере.
Поставленная цель достигается посредством решения следующих задач:
изучение основных концепций о сущности законной силы судебного решения и ее пределов;
разграничение понятия законной силы судебного решения и смежных с ней понятий;
определение понятия и необходимости трансграничного действия судебных решений;
определение понятий «основания» и «режимы» признания;
обоснование необходимости свободного движения судебных актов;
определение временных границ действия законной силы решения, необходимости и возможности нейтрализации законной силы решения.
Методологическая основа исследования представлена такими общенаучными методами как анализ, синтез, сравнение; а также частно-научными методами, такими как формально-юридический, сравнительно-правовой, метод толкования и другими.
Теоретическую основу диссертационного исследования составили научные работы М.Г. Авдюкова, С.Ф. Афанасьева, А.М. Безрукова, М.С. Борисова, Е.А. Борисовой, Ю.А. Борисовой, М.А. Гурвича, С.К. Загайновой, И.М. Зайцева, Р.В. Зайцева, Н.Б. Зейдера, С.Ю. Кац, Е.В. Клиновой, А.А. Князева, Д.В. Конева, С.В. Крохалева, Е.В. Кудрявцевой, Д.В. Литвинского, Н.И. Масленниковой, Н.А. Миловидова, Г.М. Минасян, В.Б. Немцевой, Е.А. Нефедьева, Г.Л. Осокиной, Д.И. Полумордвинова, И.В. Рехтиной, Т.В. Сахновой, В.П. Скобелева, Л.А. Тереховой, М.А. Филатовой, Н.А. Чечиной, В.В. Яркова и других ученых-процессуалистов, а также статьи практикующих юристов; научные работы иностранных ученых: Г. Вагнера, В. Градиловой, К. Крамер, Дж. Максайнера, Т. Минссена, К.Х. ван Рее, Я. Ротема, М. Сторма, Е. Сторскрубб, М. Таруффо, Дж. Флеминга, Дж. Хазарда, К. Ходжеса, А. Цукермана, Н. Эндрюса и других.
Нормативная основа диссертационного исследования включает нормы гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства России, процессуального законодательства зарубежных стран, международные правовые акты и акты наднациональных объединений, регулирующие действие законной силы судебного решения во времени и в пространстве, охрану законной силы решения, а также ее признание в других странах.
Эмпирическую основу диссертационного исследования составили правоприменительные акты Европейского Суда по правам человека, зарубежных судов, Конституционного Суда Российской Федерации, акты Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного суда РФ.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые в науке гражданского процессуального права РФ проведено комплексное исследование проблем пространственных и временных пределов законной силы решений, с привлечением зарубежной литературы по отмеченным проблемам. Новизна отражается в следующих положениях, выносимых на защиту:
-
В диссертации обосновывается взгляд на законную силу судебного решения как на явление материально-правового характера. Определяющим в понимании сущности законной силы решения является связь правоприменительного акта суда с нормативным правовым актом, регулирующим материальное правоотношение. Поэтому процессуальные правила, устанавливающие неопровержимость, исключительность, преюдициальность и исполнимость вступившего в законную силу решения, не составляют свойств законной силы, а являются охранительными и гарантийными юридическими средствами. По своему содержанию эти средства представляют собой либо запреты (например: оспаривать установленные судом факты, предъявлять тождественные иски), либо, напротив, гарантию (например: исполнение).
-
Делается вывод о том, что понятия «законная сила», «правовая определенность», res judicata и estoppel не совпадают между собой по статусу, объему и целевому назначению. Принцип правовой определенности имеет из них наиболее широкую сферу действия, включая и нормы материального права, res judicata необходима для реализации такого предписания данного принципа, как определенность судебных актов. Законная сила судебного решения является предпосылкой res judicata и estoppel, последнего – в части невозможности оспаривать утверждений,
содержащихся в ранее вынесенном решении. Соотношение и разграничение данных понятий производятся на основе анализа российских и зарубежных доктринальных источников, практики Европейского Суда по правам человека и Суда Справедливости ЕС.
-
В диссертации обосновывается модель трансграничного действия законной силы судебного решения. Доказывается, что при вынесении решения компетентным судом иностранного государства, первым принявшим дело к своему производству и вынесшему законное и обоснованное решение, такое решение не может посягать на суверенитет другого государства при попытке реализации на его территории. При этом дополнительно аргументируется вывод Р.В. Зайцева о том, что обязанность признавать решения существует не в отношении одного государства с другим, а по отношению к частным лицам и организациям, которые и являются участниками правоотношений, рассматриваемых судом. Обосновывается, что институт признания должен служить прежде всего информационной цели – указать национальным судебным органам на факт наличия зарубежного решения, а также цели предотвращения коллизий между национальными и зарубежными судебными актами.
-
Автор развивает позицию Д.В. Литвинского о признании как необходимом условии наделения решения суда законной силой на территории другого государства.
Доказывается, что само по себе признание представляет собой согласие на распространение законной силы решения иностранного суда. Основанием для такого согласия, в свою очередь, будет фактический состав, который должен включать только требования к акту суда иностранного государства, позволяющие убедиться, что он не входит в противоречие с отечественным правопорядком и не умаляет прав граждан и юридических лиц, находящихся под защитой законов признающего государства. Формы контроля за наличием подобных предпосылок каждое государство устанавливает самостоятельно.
5. На основе существующего опыта Европейского Союза
обосновываются поэтапные действия, реализация которых позволит добиться
признания законной силы решений российских судов в других странах. Это
1) унификация процессуального законодательства; 2) достижение единого
минимального стандарта правосудия; 3) установление в едином документе
правил признания; 4) автоматическое признание законной силы судебных
решений, означающее свободное трансграничное движение судебных актов.
6. Аргументируется выделение трех категорий временных границ
(пределов) законной силы решения: 1) решение презюмируется истинным,
для лишения его законной силы требуются основания для отмены в
кассационном, надзорном порядке, по новым или вновь открывшимся
обстоятельствам; 2) вновь вынесенное решение нейтрализует законную силу
ранее вынесенного по этому же предмету решения; 3) решение
презюмируется временным, для лишения его законной силы нужна отмена
решения самим судом, его принявшим.
7. Обосновывается недопустимость создания временных пределов для
действия законной силы решения. Для этого российское законодательство и
судебная практика должны переломить следующие тенденции: 1) наличие
множества способов и оснований для пересмотра решений, вступивших в
законную силу; 2) понимание правовой определенности исключительно как
определенности законодательства и его правильного (единообразного)
толкования при игнорировании смысла законной силы решения; 3) сужение
оснований для запрета поворота к худшему при ретроспективном толковании
правовых норм высшими судебными органами.
8. Предлагается разграничивать позитивную и негативную
нейтрализацию на будущее время законной силы судебного решения, ранее
вынесенного по этому же предмету. Сущность позитивной нейтрализации в
том, что законная сила решения не ставится под сомнение, но аннулируется
на будущее новым решением по этому же самому предмету и такой порядок
установлен законом. Негативная нейтрализация представляет собой
злоупотребление процессуальными правами, имеет ту же исходную посылку, что и при обжаловании судебного акта: добиться иного по существу результата по делу.
Теоретическая значимость исследования проявляется в разработке новых подходов к определению сущности законной силы судебного решения и границ действия законной силы; в предлагаемых подходах к определению временных и пространственных пределов законной силы судебного решения.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования сформулированных выводов и предложений в судебной практике, законотворческой и правоприменительной деятельности. Положения работы могут использоваться в преподавании курсов «Гражданский процесс», «Арбитражный процесс» и связанных с ними дисциплин.
Степень достоверности и апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена во время обучения в аспирантуре на кафедре гражданского и арбитражного процесса Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского, где прошло ее обсуждение. Степень достоверности результатов обеспечивается проведенным автором единолично, с использованием современной методологии исследованием достижений науки гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, других юридических наук, нормативно-правовых актов и судебной практики.
Основные положения работы отражены в опубликованных статьях, докладывались на международных и всероссийских научно-практических конференциях: «Правовые проблемы укрепления российской государственности» (Томский государственный университет) 26-28.01.2012; «Эволюция российского права» (Уральская государственная юридическая академия) 20-21.04.2012; 26-27.04.2013; «Проблемы правоприменения в современной России» (Омский государственный университет) 17.02.2012, 15.02.2013; «Осуществление и защита прав граждан в современном
обществе» (Омский экономический институт) 22.03.2013;
«Конституционализм и правовая система России: итоги и перспективы»
(Московский государственный университет) 26-28.11.2013;
«Правотворчество и правоприменение в условиях инновационного развития общества» (Гродненский государственный университет им. Янки Купалы) 27-28.02.2014.
Материалы исследования использовались в проведении практических занятий по дисциплинам «Гражданский процесс», «Научно-практический семинар».
Структура диссертации соответствует ее предмету, цели и задачам и включает в себя введение, три главы, объединяющие 9 параграфов, заключение и список использованных источников.
Соотношение понятий «законная сила», «правовая определенность», Res лллсата и estoppel
Толковый словарь определяет предел как пространственную или временную границу чего-либо; последнюю, крайнюю грань чего-нибудь9. Однако прежде чем дать характеристику границам (пределам) законной силы судебного решения, необходимо четко представлять себе сам предмет исследования, то есть законную силу судебного решения. Именно поэтому исследование необходимо начать с понятия законной силы судебного решения, тем более что в науке гражданского процессуального права это понятие трактуется неоднозначно.
Прежде всего необходимо заметить, что законная сила судебного решения представляет собой правовой институт, т.е. «обособленный комплекс юридических норм, обеспечивающий цельное регулирование данной разновидности общественных отношений или ее стороны».10 Законной силе не свойственна ее чрезмерная урегулированность нормами права. Так, в ГПК это ч. 2 ст. 13, ст. 209, в АПК-ч.1 стТїб и ст.180.
Согласно действующему гражданскому процессуальному законодательству решение суда первой инстанции вступает в законную силу по истечении срока на апелляционное обжалование, если оно не было обжаловано. В случае подачи апелляционной жалобы решение вступает в законную силу после рассмотрения апелляционным судом этой жалобы, если обжалуемое решение не отменено. Если определением суда апелляционной инстанции отменено или изменено решение суда первой инстанции и принято новое решение, оно вступает в законную силу немедленно (ч. 1 ст. 209 ГПК РФ). В соответствии с ч. 2 ст. 13 вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными и подлежат
неукоснительному исполнению на всей территории РФ. Аналогичные положения содержатся и в АПК (ч.І ст. 16 и ст. 180).
Непосредственно о законной силе в указанных нормах речь не идет, она упоминается либо применительно к обязательности постановлений, либо применительно к срокам вступления в силу. Определения понятия «законная сила судебного решения» ни ГПК, ни АПК не содержат. Данный факт отрицательно оценивается рядом ученых-процессуалистов.11 В то же время, по нашему мнению, кодексы ориентированы в основном на практическое применение, а определение понятия и сущности законной силы имеет большее значение для теории гражданского процесса, и решить эту проблему нужно в рамках науки, а не путем закрепления в нормах законодательства чисто научного понятия.
В доктрине гражданского процессуального права единообразия в понимании законной силы не наблюдается. В литературе верно отмечается, что до настоящего времени остается открытым как вопрос о ее понятии, так и вопрос о ее объеме и значении в гражданском процессе.12
Авторы, работавшие в разное время над определением сущности законной силы судебного решения, использовали различные подходы к ее исследованию Причем нельзя сказать, чтобы каждый из них был четким сторонником только одного подхода (направления) к пониманию сущности законной силы решения. Невозможно, к примеру, согласиться с таким подходом в исследованиях, когда различные точки зрения на сущность законной силы судебного решения представлены прямой зависимостью концепция - автор. Сложившиеся концепции отнюдь не «закреплены» за определенным автором, прямой зависимости здесь нет, и авторы «отмечаются» в различных концепциях, что неслучайно. Целью любого автора является наиболее полно и всесторонне исследовать явление, поэтому, полагаем, имеет смысл представить сложившиеся . концепции в зависимости от их направленности, поскольку различные авторы полагали значимыми различные направления и аспекты действия законной силы решения.
На наш взгляд, такими сложившимися концепциями являются взгляды на законную силу решения как на: (1) истинность решения; (2) закон для конкретного случая; (3) совокупность свойств (качеств) решения; (4) обязательность; (5) правовое действие; (6) окончательность. Остановимся на каждой из отмеченных концепций подробнее. 1. Законная сила как истинность решения
Со времен Древнего Рима многие процессуалисты, в том числе российские (дореволюционные и советские в том числе) видели выражение сущности законной силы судебного решения в его истинности. Причем, истинность с содержательной точки зрения и глубины установления обозначалась неоднозначно. Римские юристы, даже возводя вступившее в законную силу решение на степень истины, не подлежащей оспариванию, в то же время для юридического порядка признавали силу решений, состоявшихся «под влиянием ошибки или пристрастия судьи»,14 т.е. силу решения ставили выше истины.
Дальнейшее же развитие этих положений привело к обоснованию в науке гражданско-процессуального права понятий «формальная истина», «фикция истины».
Так, Н.А. Миловидов квалифицирует законную силу судебного решения как формальную истину, исключающую возможность нового судебного спора по предмету, о котором состоялось решение. При этом он возражал проф. Савиньи и другим зарубежным процессуалистам того времени, которые определяли понятие законной силы в смысле «фикции истины», поскольку считал, что только в отдельных случаях формальная истина может не совпадать с материальной. Но, во всяком случае, она имеет непререкаемый авторитет. Советский период развития гражданской процессуальной науки проходил под воздействием принципа объективной истины. Подчеркивалось, что понятие истины в юридических делах в полной мере соответствует общему философскому понятию объективной истины.
Основания и режимы признания зарубежных судебных актов. Подходы К сущности признания
В настоящей главе мы подробно рассмотрим первый из обозначенных «неклассических» пределов, а именно пространственные (территориальные) границы законной силы судебного решения.
Представляется очевидным, что вступившее в законную силу решение, вынесенное судом общей юрисдикции или арбитражным судом РФ, будет иметь действие на всей территории страны, окончательно устанавливать права и обязанности тех лиц, в отношении которых оно вынесено, и тех предмета и основания, о которых состоялся спор, и подлежать «неукоснительному исполнению» (ч.2 ст. 13 ГПК, чЛ ст. 16 АПК).
Решения всех судов действуют во всех субъектах федерации без каких-либо изъятий и дополнительных условий в одинаковом объеме (т.е. субъективные, объективные и временные пределы везде одинаковы).
В то же время за пределами территории страны решения судов свой авторитет и властный характер теряют, становясь, по сути, лишь текстом на бумаге, с которым иностранное государство может поступить так, как ему заблагорассудится. Государственной границы решения, по общему правилу, не пересекают.195
В принципе, на этом можно было бы и закрыть рассмотрение вопроса о территориальных пределах, отметив, что законная сила распространяется в равной степени на всю территорию государства, «и в этом плане не имеет пределов». Однако ответ на вопрос о том, будет ли обладать какой-либо силой судебный акт за пределами той юрисдикции, к которой он относится, и имеет ли его законная сила элементы трансграничного характера, представляется не столь однозначным. Его исследование интересно как применительно к российским актам, выходящим за пределы отечественной юрисдикции, так и к зарубежным судебным актам, которые пытаются войти в наш правопорядок.
Для рассмотрения указанного вопроса, как предполагается, недостаточно руководствоваться лишь положениями национального законодательства и науки гражданского процесса, необходимо обратиться к наработкам из разных областей, включая международное публичное и частное право, сравнительное правоведение и, конечно же, международный гражданский процесс.
Сама тема трансграничных пределов относится разными учеными либо полностью к международному гражданскому процессу, 19? либо к международному частному праву, либо все же к первой из двух названных отраслей, но с учетом того, что она всецело входит в состав второй.199 Некоторые авторы признают, что и международное публичное право здесь может сказать свое слово.200 Таким образом, можно сделать вывод о межотраслевом характере проблемы. Так, К.А. Малюшин, применительно к институту признания и принудительного исполнения решений иностранных судов, утверждает об его межотраслевом характере, поскольку признание и приведение в исполнение решений иностранных судов регулируются различными отраслями права: гражданским процессуальным, арбитражным процессуальным, международным частным и гражданским исполнительным. Значительный объем норм, регулирующих отношения по признанию и исполнению иностранных решений, имеет внепроцессуальный характер.201
При этом сам вопрос территориального действия законной силы в его трансграничном аспекте в науке подробно не изучен, да и вообще не выступал предметом самостоятельного доктринального исследования. Авторы чаще всего рассматривают его косвенно в связи с вопросом о признании и приведении в исполнение иностранных решений, который, напротив, отнюдь не обойден вниманием.202 К тому же авторы имеют в виду признание иностранных решений в РФ, но редко заходит речь об обратном процессе: о признании российских судебных решений за рубежом.203
Проблематику законной силы и вовсе поднимают лишь отдельные авторы,204 при этом нельзя сказать, чтобы им удалось системно и комплексно подойти к ее анализу. Дело в том что данный вопрос не всеми авторами рассматривается именно в плоскости законной силы, для многих признание судебного решения означает распространение правовых последствий решения (как мы уже отмечали в Главе I, данные последствия, такие, как преюдициальность и исключительность, не являются внутренними свойствами законной силы, но присущи решению суда), некоторые говорят о признании решения как такового, не особо вдаваясь в детали, рассматривая его в целом как документ, исходящий от суда. Мы же говорим именно о признании за решением иностранного суда законной силы как неотъемлемого качества, проявляющегося в окончательном и определенном установлении обстоятельств.
Важно отметить, что само признание может пониматься по-разному. Большинство авторов видит его суть в выражении государством своего согласия с тем, что акт, обладающий определенными чертами, способен породить юридические последствия в пределах его юрисдикции. 205 Однако мнения разделяются в зависимости от того, что именно признается: сам акт как правовой документ либо его отдельные последствия, порождаемое им обязательство или же законная сила такого акта. Полагаем, что наиболее правильной является последняя точка зрения: признание есть согласие государства распространить на свою территорию законную силу зарубежного судебного акта. Данную позицию разделяет значительное число авторов.209
Ниже будет продемонстрировано, что само по себе признание может осуществляться в различных формах, которые традиционно в науке и на практике именуются режимами. Как частный случай они включают и упомянутую выдачу согласия компетентными органами каждый раз для нового иностранного акта. Признание может принимать и форму однократного заявления государства о распространении на своей территории законной силы всех или некоторых категорий иностранных судебных актов на все будущее время.
Россия в системе «свободного движения судебных актов»
Схожей позиции придерживается и И.В. Дробязкина, полагающая, что решения должны признаваться и исполняться, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом или договором. По сути дела здесь имеет место смена приоритетов, переход от «императивной» модели признания к «диспозитивной», основанной на разрешении признания всех без исключения актов, которые являются действительными, т.е. в отношении которых нет оснований для их непризнания.
В то же время здесь прослеживаются и мотивы «международной вежливости»: наше государство должно с уважением относиться к решениям других правопорядков, не ограничивая их признание и исполнение одними только случаями взаимности и международными договорами.
Суммируя сказанное авторами, можно признать, что в науке преобладают взгляды на необходимость реформирования действующих оснований признания зарубежных решений. Некоторые из них полагают, что первым шагом должно стать введение взаимности (с допущением в дальнейшем отказа и от нее), другие же не считают нужным связывать признание решений с таким условием.
В действительности, следуя высказанной в начале параграфа идее, и требование наличия международного договора, и требование соблюдения взаимности являются юридическими фактами, необходимыми для того, чтобы в конечном итоге зарубежное решение получило признание. Однако очевидным представляется и то, что взятые сами по себе, данные факты недостаточны для того, чтобы решение было признано и исполнено. Д.В. Конев полагает, что среди предпосылок признания и приведения в исполнение зарубежного решения может быть названо вынесение такого решения зарубежным судом. По сути дела, автор высказывается за придание этому событию (вынесение акта) статуса юридического факта, причем совершенно справедливо утверждает, что он является лишь «одним из» таких фактов в более комплексном фактическом составе. На наш взгляд, не столько вынесение за рубежом акта, сколько его вступление в законную силу должно приниматься во внимание, поскольку акт может быть и отменен, и изменен в соответствии со существующими за рубежом правилами о пересмотре в вышестоящих инстанциях, в то же время вступление акта в законную силу означает приобретение им качеств окончательности и обязательности. Помимо вступления в законную силу в качестве юридических фактов для признания можно назвать непротиворечие его существующему национальному решению, а в ряде случаев - отсутствие нарушения публичного порядка.
Возникает вопрос: действительно ли необходимы помимо названных фактов, безусловно важных при определении судьбы зарубежного акта, еще и требования наличия договора или взаимности, каким целям они служат и действительно ли позволяют защитить интересы граждан и юридических лиц? Мы можем прийти к выводу, что таким целям они не служат, напротив, они в последнее время становятся, скорее, барьером для вхождения иностранных актов в отечественный правопорядок, чем условием, делающим его возможным. В связи с этим, есть предложение отказаться в действующем законодательстве от обязательного требования международного договора как условия признания, в то же время оставив возможным существование его как источника, формально закрепляющего основания (юридические составы) и режимы (порядки) признания решений. При этом полагаем, что международные договоры в данном случае должны быть дополнением к федеральному законодательству, которое и должно содержать общий порядок для всех без исключения зарубежных актов. Международные договоры при этом будут необходимы для закрепления более детального ІІ либерального механизма признания между теми странами, которые смогут договориться о нем.
Отказ от требования наличия международного договора или взаимности не означает автоматического признания всех без исключения зарубежных решений. Но он означает, что в числе юридических фактов, необходимых для этого, должны оставаться только такие, которые связаны непосредственно с сущностными особенностями такого акта, а не с политическими или иными мотивами. СВ. Крохалев обосновывает, что право на признание иностранного судебного акта является субъективным правом гражданина, которое не зависит от наличия международного договора или принципа взаимности. Отказ от этих элементов дело времени.
В.А. Мусин заявляет, что мировой практике известны ситуации, когда суд запрашиваемого государства обращал зарубежный судебный акт к принудительному исполнению, убедившись, что тот удовлетворял определенным условиям. Ярким практическим примером такого положения дел является действующее процессуальное право Литовской Республики. Согласно ст. 810 ГПК ЛР, иностранные решения по умолчанию признаются, при этом не требуется ни международного договора, ни взаимности.330 Отказать в признании можно лишь при наличии соответствующих оснований, перечень которых приведен в статье и является исчерпывающим. Признается, что такое регулирование направлено прежде всего на защиту интересов частных лиц, которые не должны, страдать от того, какую позицию за рубежом занимают по вопросу признания актов Литвы. От себя добавим, что такая мера направлена на объективную оценку зарубежных актов, а не на субъективное их толкование в зависимости от политических мотивов. Они признаются не потому, что государство решило их признавать, а потому, что они, по существу, являются правильными, законными, и - обладают законной силой, т.е. окончательно и обязывающим образом урегулируют правовой спор.
Нейтрализация законной силы ранее вынесенного решения
В то же время нельзя не отметить, что суды вышестоящих инстанций в силу ст.ЗЗО, 387 ГПК, ст.270, 288 АПК имеют право отмены судебного решения из-за неправильного применения норм материального права. Под неправильностью применения понимается в том числе и неправильное толкование норм материального права. Такие полномочия имеет не только суд апелляционной, но и суд кассационной инстанции (последний пересматривает вступившие в силу судебные акты).
В соответствии с принципом правовой определенности вопросы материального права должны решаться судом первой инстанции, проверяться -апелляционным судом (до вступления решения в законную силу). Отмена вступивших в законную силу решений по мотивам нарушения норм материального права нежелательна и должна быть редким исключением, в случаях, когда восстановление нарушенных прав без такой отмены невозможно. Вряд ли можно согласиться с мнением о том, что подобный подход не соответствует конституционному праву граждан РФ на судебную защиту, и что «национальные суды не могут не вмешиваться в итоги судебных разбирательств в тех случаях, когда нижестоящие инстанции неправильно разрешили спор, иначе будут нарушен принцип верховенства права, составным компонентом которого является принцип правовой определенности». 453 Такой подход основан на советском правиле добывания «истины» любой ценой, в том числе и вопреки мнению лиц, участвующих в деле, например, при внесении Председателем ВС РФ на основе обращения к нему прокурора, надзорного представления в Президиум ВС (ч.1 ст.391.11 ГПК). При этом игнорируется четкое правило: иной взгляд на то, как следует разрешить дело, сам по себе не является основанием для пересмотра решения, вступившего в силу.
Многочисленные возможности по пересмотру решений в кассационном, надзорном порядке, по новым или вновь открывшимся обстоятельствам на длительное время создают ситуацию правовой неопределенности, т. е. прямую противоположность необходимому результату. Переломить эту ситуацию можно только коренным реформированием всей системы пересмотра решений, вступивших в законную силу. Направление такого реформирования известно: создание единственной инстанции, пересматривающей решения, вступившие в законную силу, и придание такому способу проверки исключительного характера.
Возможность нового (иного) истолкования правовой нормы высшим судебным органом, которому может быть придана обратная сила. В соответствии с п.5 ч.4 ст.392 ГПК и п.5 ч.З ст.ЗП АПК РФ определение (изменение) практики применения правовой нормы, примененной судом в конкретном деле, является новым обстоятельством - основанием для пересмотра судебного акта. Определять (изменять) практику могут Пленум Верховного (Высшего Арбитражного) Суда в своем Постановлении; Президиум ВС (ВАС) - в надзорном постановлении по конкретному делу. В п.5 ч.З ст.311 АПК, кроме того, оговаривается, что в соответствующем акте необходимо специальное указание на возможность пересмотра вступивших в силу судебных актов по новым обстоятельствам. Аналогичное положение содержится в п.11-д Постановления Пленума ВС от 11 декабря 2012 г. № 31.
Указанное правило фактически означает, что норме, практика применения которой определена или изменена высшим судом, придается обратная сила, позволяющая пересматривать вступившие в законную силу судебные постановления, а сама законная сила решения получает своеобразные временные рамки (до определения, изменения правовой позиции высшим судом).
И хотя процессуалисты склонны рассматривать (правда, с оговорками) правило, появившееся в п. 5 ч. 4 ст. 392 ГПК РФ, как движение в сторону возрождения тенденции «запрета поворота к худшему», закреплявшейся когда-то в ст. 773 Устава Гражданского Судопроизводства России, 454 существуют определенные опасения, что российские суды будут учитывать подобного рода необходимость. Наглядным примером прямо противоположной тенденции служат, например, обстоятельства, изложенные в Постановлении Европейского Суда по правам человека от 15.10.2009 по делу «Гончарова и другие», а также 68 других дел «привилегированных пенсионеров» против Российской Федерации». 455 Заявители по данному делу - пенсионеры (по 69 делам их выступало 109 человек), работавшие на вредных производствах и не согласные с размерами пенсий. Их дела были рассмотрены в период с марта по ноябрь 2006 года, и требования о пересмотре размера пенсий были удовлетворены. В период с мая 2006 по февраль 2007 года соответствующие судебные решения вступили в законную силу и были исполнены. По обращению ответчиков (пенсионных органов) в период с октября 2007 по март 2008 года суды отменили свои решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Отменяя решения, они указывали, что при рассмотрении дел не были учтены разъяснения Верховного Суда РФ, данные им в декабре 2005 и в марте 2007 года по вопросам применения законодательства о трудовых пенсиях.
Заявители обратились в Европейский Суд, который объединил все заявления в одно производство. Интересными представляются возражения государства-ответчика в его ответном меморандуме, в котором подчеркивается, что Верховный Суд РФ своими разъяснениями обращал внимание судей на существенные ошибки в толковании закона «О трудовых пенсиях РФ» городскими и районными судами, что и явилось основанием для отмены решений. Отмену судебных решений государство-ответчик считает законной и соответствующей принципу правовой определенности, поскольку она имела своей целью достижение единообразия судебной практики и согласованного функционирования органов социального обеспечения.
