Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические рамки исследования: от макротеорий институционального анализа отношений государства и бизнеса к социологическим теориям микроуровня 20
1.1. Права собственности как институт: междисциплинарный подход в социальных науках 20
1.2. Концепция «капитализма для своих»: приближенность к власти как гарантия безопасности бизнеса 27
1.3. Экономико-социологический подход к власти-собственности: возможности и ограничения 37
1.4. Приход бизнесменов в органы власти и другие стратегии защиты прав собственности 43
1.5. Теория социального капитала и концепция доверия: методологическая рамка для исследования поведения предпринимателей с депутатским статусом 58
ГЛАВА 2. Данные и методология 69
2.1. Сбор и анализ статистических данных 69
2.2. Методология проведения качественного исследования 77
ГЛАВА 3. Представители бизнеса в законодательных собраниях регионов Северо-Западного федерального округа 86
3.1. Масштабы присутствия бизнеса в парламентах округа 86
3.2. Типы представленных компаний и региональные особенности 92
ГЛАВА 4. Приход предпринимателей в органы представительной власти: внутренняя мотивация и факторы внешней среды 102
4.1. Структура мотивов и проблема самоидентификации акторов с двойным статусом 102
4.2. Угрозы предпринимательской среды как фактор избрания в парламент 118
ГЛАВА 5. Предприниматель в депутатском собрании: возможности, социальные отношения и правила поведения 137
5.1. Предприниматель с депутатским мандатом: возможности уклонения от «правил для всех» 137
5.2 Неформальные отношения в структурах власти: социальные сети и доверие 153
5.3. Роль политической лояльности депутатов в предпринимательской
деятельности 162
Заключение 175
Список литературы
- Концепция «капитализма для своих»: приближенность к власти как гарантия безопасности бизнеса
- Методология проведения качественного исследования
- Типы представленных компаний и региональные особенности
- Угрозы предпринимательской среды как фактор избрания в парламент
Введение к работе
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ: ОТ МАКРОТЕРИЙ АНАЛИЗА ОТНОШЕНИЙ ГОСУДАРСТВА И БИЗНЕСА К СОЦИОЛОГИЧЕСКИМ ТЕОРИЯМ МИКРОУРОВНЯ
1.1. Права собственности как институциональная среда развития предпринимательства:
междисциплинарный подход в социальных науках
1.2. Концепция «капитализма для своих»: приближенность к власти как гарантия
безопасности
1.3. Экономико-социологический подход к власти-собственности: возможности и
ограничения теории для исследования практик
-
Приход бизнесменов в органы власти и другие стратегии предпринимателей по обеспечению безопасности прав собственности
-
Теория социального капитала и концепция доверия: методологическая рамка для исследования поведения предпринимателей с депутатским статусом
-
Сбор и анализ статистических данных
-
Методология проведения качественного исследования
ГЛАВА 3. ПРЕДСТАВИТЕЛИ БИЗНЕСА В ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫХ СОБРАНИЯХ РЕГИОНОВ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА
-
Масштабы присутствия бизнеса в парламентах округа
-
Типы представленных компаний и региональные особенности
ГЛАВА 4. ПРИХОД ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ В ОРГАНЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ: ВНУТРЕННЯ МОТИВАЦИЯ И ФАКТОРЫ ВНЕШНЕЙ СРЕДЫ
-
Структура мотивов и проблема самоидентификации акторов с двойным статусом
-
Угрозы предпринимательской среды как фактор избрания в парламент
ГЛАВА 5. ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ В ДЕПУТАТСКОМ СОБРАНИИ: ВОЗМОЖНОСТИ, СОЦИАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ
5.1. Предприниматель с депутатским мандатом: возможности уклонения от «правил для
всех»
5.2 Неформальные отношения в структурах власти: социальные сети и доверие
5.3. Роль политической лояльности депутатов в предпринимательской деятельности
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Концепция «капитализма для своих»: приближенность к власти как гарантия безопасности бизнеса
В социальных науках дискуссия по поводу развития частного предпринимательства разворачивается вокруг собственности, поскольку от степени ее защиты зависит успешность развития класса частных собственников - ведущего двигателя экономического роста. Экономисты в течение достаточно длительного периода пользовались привилегированными возможностями по исследованию прав собственности. Хотя в 1970-х годах А. Алчиан и Г. Демзетс утверждали, что права собственности стали объектом повышенного внимания в социальных науках, появились различные подходы к анализу социальных проблем, порождаемых системой частной собственности [Alchian, Demsetz, 1973], только в 1990-х годах рыночные реформы в плановых экономиках спровоцировали интерес к правам собственности со стороны представителей политической экономии и социологии. Первые обратили внимание на то, что система прав собственности - это территория взаимоотношений между правительством и населением, государством и бизнесом, где первые гарантируют права и безопасность вторых [Weimer at all, 1997]. Социологи ставили под сомнение способность государства выступать безоговорочным гарантом собственности, объясняя разный уровень защиты собственности в разных странах разницей социальных норм, социальных оснований отношений между акторами (доверие, признание).
Между тем, саму категорию «права собственности» сложно определить однозначно. По замечанию Р. Капелюшникова, в обыденном языке «собственность» употребляется в значении «объект собственности», поэтому ученые вынуждено используют понятие «право собственности» [Капелюшников, 1994]. В экономической теории собственности речь идет об отношениях между людьми по поводу объектов собственности - ресурсов или капиталов. Вот как определяли права собственности экономисты С. Пейович и Э. Фьюрудот. «Права собственности - это санкционированные поведенческие отношения, возникающие между людьми в связи с существованием благ и касающиеся их использования. Эти отношения определяют такие нормы поведения по поводу благ, которые любое лицо должно или соблюдать ... или нести издержки из-за их несоблюдения». [Furudoth, Pejovich, 1974, цит. по Капелюшников, 1994].
Отношения собственности, согласно экономистам, включают в себя три составляющие: собственник, предмет собственности и не собственник. Они опосредованно упоминали о роли государства, ограничиваясь тем, что законы, правила или нормативные модели определяют запрещенные или разрешенные способы использования благ [Эггертссон, 2001: 49].
Вклад институциональной экономики в разработку категории прав собственности заключался в том, что ее представители (Д. Норт, Д. Веймер, Б. Вайнгаст, М. Добек) включили в анализ прав собственности категорию государства. В рамках новой политической экономии они рассматривали права собственности как пространство взаимоотношений между правительством и населением, государством и бизнесом [Weimer at all, 1997]. Государству отводилась роль гаранта прав собственности, а также источника хороших или плохих институтов. Хотя экономисты тоже указывали на формальные параметры - регламенты и формально закрепленные правила [Эггертссон, 2001: 55], институционалисты рассматривали права собственности как результат институционального строительства. В. Рикер и И. Сенед выделяли два уровня определения прав. Как и экономисты, участниками взаимодействия на первом уровне они определяли собственника и не собственника [Riker, Sened, 1991: 952]. На втором уровне отношений появляется государство. Оно должно защищать собственников, посредством создания соответствующих институтов [Riker, Sened, 1991: 953].
Д. Норт и Б. Вайнгаст также настаивали на защищающих права собственности институтах государства, которое достаточно сильно как для защиты, так и для конфискации собственности [North, Weingast, 1989]. Разрешение этой дилеммы в ту или другую сторону определяет модель государственной политики - защищающую или грабительскую. Логика защищающего государства такова. Государство в принципе нацелено на экономический рост, поэтому в его интересах создавать механизмы защиты частной собственности. Защита прав собственности - это залог благополучия государства, поэтому оно предпринимает политические меры по спецификации прав собственности и принуждению к соблюдению формальных правил» [North, 1993: 4]. Д. Норт и Б. Вайнгаст на примере противостояния английской короны с парламентом показали, как, ограничив собственные полномочия через законы и конституции, государство решило задачу экономического развития [North, Weingast, 1989].
Методология проведения качественного исследования
Надо добавить, что региональные парламенты часто являются ступенью политической карьеры предпринимателя. Эта лестница может быть как восходящей, когда статусу депутата регионального парламента предшествуют должности помощника депутата, депутата муниципального собрания, главы сельской администрации. Так и нисходящей, когда в биографии прослеживается траектория понижения политического веса и предприниматель, как правило, собственник крупного регионального предприятия из кресла вице-губернатора области или главы города перемещается в депутатское кресло. Есть случаи прерывания законотворческой деятельности, официальное возвращение в бизнес и повторное избрание в легислатуру. Поскольку задачи исследования ограничены приходом из бизнеса в выборные органы власти, специфика политической карьеры предпринимателей детально не исследовалась.
Кроме того, при сборе данных учитывались только бизнесмены, которые вошли в депутатский состав в 2000-х годах. Те, кто занимает депутатское кресло с 1990-х годов непрерывно или с перерывами в один-два созыва, исключались из выборки. Во-первых, в этом случае сложно однозначно определить, сохранили ли они, спустя десять и более лет, аффиляцию с той компанией, из руководящего кабинета которой пришли в законодательное собрание. Депутаты с большим стажем тщательно скрывают свою аффиляцию, о чем подробнее говорится в части, основанной на результатах качественных методах. Во-вторых, нужно подчеркнуть еще раз, согласно уставам региональных парламентов, если деятельность депутата законодательного собрания области или республики осуществляется на профессиональной основе, то депутат не может заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме преподавательской, научной и творческой. Нарушения этих законодательных норм преследуются по закону. На практике, специфика прихода предпринимателя в политику такова, что он оставляет за собой возможность контролировать бизнес, как с точки зрения влияния на управленческие решения, так и с точки зрения владения активами. Но реально проследить это в научном исследовании практически невозможно.
Из выборки были также исключены руководители предпринимательских союзов и ассоциаций, поскольку формально они представляют интересы предпринимательского сообщества, а не интересы своего бизнеса. А предметом данного исследования является индивидуальная защита прав собственности через использование политического статуса, а не представительство или лоббирование интересов бизнеса как коллективного актора. Российские практики, при которых руководители ассоциаций в законодательном собрании представляют интересы предпринимательского сообщества лишь номинально, в данном случае оставлены за скобками. Форма собственности (государственная, частная, смешанная) не учитывалась.
Компании классифицировались в группы малого (среднего) и крупного бизнеса. В этом исследовании, ориентированном, прежде всего, на качественную методологию и исследование практик, было не принципиальным отделять мелкий бизнес от среднего, также как и крупные предприятия - от крупнейших. Важно было отделить крупных игроков от более мелких. В качестве критерия отнесения фирмы к крупному или малому предприятию была выбрана численность работников. Она для субъектов малого и среднего предпринимательства не должна превышать 250 человек1. Сбор этой информации для классификации предприятий оказался одним из самых сложных этапов, поскольку предприятия далеко не всегда предоставляют ее в открытом доступе. Эта проблема была решена путем изучения истории предприятий на основании официальных сайтов и публикаций в СМИ. Последние, как правило, освещают деятельность крупных игроков регионального рынка, в том числе публикуют информацию о численности сотрудников. Безусловно, в случае с такими крупными игроками как ОАО «Апатит» или ОАО «Акрон» выбор между группой малого или крупного бизнеса не стоял. В тех случаях, когда точной информации о масштабе фирмы найти не удавалось, критерием отнесения к той или иной группе служил юридический статус предприятия. Фирмы со статусом ЗАО, ОАО, холдинг - относились к крупному бизнеса. Фирмы со статусом ООО были отнесены к группе малого бизнеса.
Типы представленных компаний и региональные особенности
Его избрание в региональный парламент можно расценивать как вынужденное, поскольку в период успешного развития фирмы таких попыток он не предпринимал. С другой стороны, неудачу в бизнесе и успех на выборах можно рассматривать как случайное совпадение, где первое не влияло на решение заняться политикой. Это решение, в свою очередь, может быть обусловлено наличием соответствующего опыта и заинтересованностью в развитии политической карьеры как таковой.
В 2003 году активно стал участвовать, работать. Через несколько лет избрали первым секретарем. А к тому времени уже строительный бизнес тоже начал сворачиваться, потому что... Ведь чтобы строить жилье, нужно получить земельный участок. А у вас с этим были проблемы?
Конечно. Не каждому дают земельные участки. Ну, знаете, это... Вот пойдите в администрацию города и скажите, что мне надо построить дом. И вам скажут... А не дадут. (...)Это бизнес и политика - как разделишь их. Ну, а потом все это начало сворачиваться. От моего предприятия остался маленький кусочек, они сейчас там работают. Я сейчас работаю депутатом, уволился оттуда.
Отошли совсем от дел? Это акционерное общество. У меня там акции есть, естественно, я интересуюсь, но это уже так. Я стал депутатом городского совета, с 2007 по 2011 год. В 2009 меня уже избрали первым секретарем. В 2011 году уже участвовал в выборах в Госсовет и стал уже на профессиональной основе. Поэтому так, что сегодня занимался бизнесом, а завтра дай-ка я позанимаюсь политикой - так не бывает. То есть нужно к политике иметь способности, склонности и желание (депутат 1, Государственный Совет Коми).
В структуре мотивов присутствуют и мотивы не материального характера. Главный среди них и нередко не уступающий и даже превосходящий материальные мотивы - это стремление к самореализации. Депутаты регионального и муниципального уровня объясняли свое решение, в первую очередь, стремлением проверить свою способность выиграть в избирательной гонке, доказать собственную состоятельность и в политике. Вербально обозначается этот мотив по-разному: «просто захотелось попробовать», «решил рискнуть», «интересно было себя проверить». Амбиции, то есть стремление двигаться вверх, и потребность реализовать свои способности, знания и навыки где-то еще, помимо бизнеса, оказались значимы. Оказалась важна и гражданская составляющая: наличие активной гражданской позиции, желание быть полезным, нужным для своего города, региона и его жителей.
При работе с фрагментами интервью о том, как депутатская деятельность позволяет реализовать себя в качестве полезного для общества гражданина, принимался во внимание эффект экспектации, когда респонденты стремятся выглядеть достойно в глазах интервьюера. Но слова о внутренней потребности быть полезным подтверждались фактами и историями. Например, одна предпринимательница с депутатским мандатом посчитала нужным ознакомить меня с папкой обращений, которые поступают к ней от жителей города. В качестве примера успешного разрешения вопроса она показала официальные документы из государственных учреждений с описанием принятых мер после депутатского запроса мер и достигнутых результатов. Еще один депутат рассказывал, как помог пожилой женщине попасть на лечение в стационар: «Она пришла ко мне на прием, плачет. Там бы в больнице ее развернули, а я позвонил, представился, попросил принять. И я это просто так сделал, для меня лично важно было помощь пожилой больной женщине».
Наряду с самореализацией присутствует мотив профессионального интереса. Он выражается в том, что парламент они рассматривают как инструмент оптимизации предпринимательской среды в городе или в регионе. Этому могло бы способствовать участие в законотворческом процессе непосредственных участников рынка, которые, в отличие от чиновников, лучше осведомлены об интересах и потребностях предпринимателей. Респонденты указывали на несоответствие ожиданий и реальности относительно возможностей участвовать в процессе принятия решений в интересах предпринимателей, причем иногда говорили не от своего имени, а обобщая коллективную мотивацию: «Мы бы хотели влиять». У законодателей, особенно на муниципальном уровне, нет реальных механизмов изменения деловой среды, оптимизации норм и правил в групповых интересах бизнеса, о чем пойдет речь в четвертой главе.
В 1990-х годах я был идеалистом и пошел в партию «Яблоко». Хотел справедливости, чтобы нормальные правила игры были, которые не меняются каждый день. Сделать для страны что-то хорошее, о бизнесе тогда не думал. Пришел в партию и через какое-то время лидер регионального отделения партии предложил в депутаты избираться. Давай, говорит, в городской совет, люди тебя знают, доверяют. В 1999 году выиграл первые выборы в городской совет. Я был в оппозиции власти и в то же время был предпринимателем. Я думал, что внесу кучу всяких идей, в том числе законов (депутат городского совета Ж., предприниматель, торговля, Сыктывкар).
Профессиональный интерес к присутствию людей бизнеса в составе депутатского корпуса проявляют также, в терминах М. Вебера, профессиональные политики. В данном случае члены городской администрации и представители исполнительной власти региона. В числе факторов прихода предпринимателей во власть исследователи отмечали запрос политической элиты в профессиональных кадрах [Паппэ 2005а]. Однако, как оказалось, важен не только профессионализм, то есть наличие специфических знаний и навыков, но и готовность работать в команде людей, связанных персональными обязательствами друг перед другом, неформальными договоренностями. Городская администрация фактически формирует депутатский корпус из нужных ей людей, нередко лично преданных главе исполнительной власти. Однако наряду с недемократическими принципами выборов работают классические принципы либеральных демократий. Важно, чтобы кандидаты в депутаты были уважаемыми в местном сообществе людьми. Иначе поддержку избирателей на выборах трудно обеспечить, административного ресурса недостаточно.
Угрозы предпринимательской среды как фактор избрания в парламент
доверия Э. Гидденса. Напомним, что доверие к абстрактным системам и к включенным в них «анонимным другим», является, по Гидденсу, условием стабильного развития общественных институтов [Giddens 1990]. Предлагаемое исследование показывает, что в среде малого предпринимательства такие абстрактные системы, как правосудие, лицензирование и надзор, бюрократическая система в целом не вызывает у собственников доверия. Более того, многие государственные структуры и их представители являются главными источниками угроз для частных собственников.
В зону предпринимательского недоверия включены представители городской администрации или чиновники. Предприниматели отмечают отсутствие обратной связи и восприятие людей из бизнеса преимущественно как тех, что «им платит дань», «надоедливая мишура».
Еще одна причина недоверия - использование органов государственного контроля и надзора «по заказу» чиновников или «высокопоставленных лиц». Еще раз нужно отметить, что во многих интервью в Сыктывкаре звучал тезис о переориентации чиновников и представителей силовых структур с взяток и откатов на «отъем бизнеса» на посягательства на «готовый бизнес». В ходе исследования была выявлена одна парадоксальная вещь. Не доверяя государству и его институтам, негативно оценивая устанавливаемые им на рынке правила и нормы, предприниматели, тем не менее, предпочитают легальные формы деятельности.
Более того, представитель государства в оценках респондентов выступает как добросовестный контролер правил и закона, что в итоге идет во благо фирме. Отношение к чиновникам как к тем, кто не осложняет жизнь, а делает ее безопасной и упорядоченной, проявляется у предпринимателей с двойной идентичностью. В качестве второй идентичности может выступать должность в органах власти или руководящий пост в общественной структуре типа Общественной палаты или Народного Фронта. В глазах обычного предпринимателя чиновник, как правило, но не всегда, является угнетателем в случае, если заставляет соблюсти правило [Панеях, 2008: 81].
Я знаете, как строго спрашиваю со своих. Однажды я пришел в адвокатскую контору, там сидел человек, жаловался, что к нему пришли пожарные и написали 28 пунктов предписаний. Я снял копию с этой бумаги, пришел к своим и сказал, чтобы каждый пункт проверили, как у нас. Там написано: «Обшиты стены горючими материалами». Я им: «Вызывайте людей, обшивайте негорючими». Мои люди за три месяца выполнили все предписания. Приходят пожарные, ни одного нарушения. Ему хорошо, как он проверил. А мне насколько хорошо, потому что я все посмотрел. Я не хочу быть директором «Хромой лошади». Потому что сегодня с бизнеса спрос очень большой. Вот придут ко мне, у меня не будет чего-то и меня прикроют на 90 дней. Зачем мне это надо? (владелец сети магазинов П., Сыктывкар).
Мотивация прихода в политику отличается разнообразием и включенностью мотивов разного характера: от меркантильных до альтруистических, от внутреннего мотива самореализации до внешнего мотива, обусловленного снижением надежности реализации интересов бизнеса через использование административного ресурса с членами парламента. Принимая решение включиться в состав политико-административной элиты, предприниматель не руководствуется каким-то одним интересом. Наряду с прагматическим расчетом решать вопросы бизнеса путем включения в структуру власти, проявляется заинтересованность и в капиталах нематериального характера. Депутатский статус позволяет наращивать такие капиталы, как социальный капитал (репутация в обществе и доверие со стороны людей), человеческий капитал (новые и полезные навыки и знания), административный ресурс (участие в формировании нормативно-правовой базы в интересах предпринимательского сообщества).
В структуре факторов прихода бизнесменов во власть центральное место занимает характер стратегии государства, реализуемой в отношении частного предпринимательства. Проведенное исследование показывает уклон в сторону грабительской, нежели защитной стратегии. Государство не обладает большой способностью реализовывать себя в качестве гаранта прав для тех, кто владеет собственностью, а также ограничено в своем потенциале осуществлять инфорсмент в отношение оппортунистически ориентированных социальных агентов, прежде всего, своих представителей. Грабительская стратегия государства, с одной стороны, обусловлена медленными темпами институционального изменения. Как было показано, официально устанавливаемые требования и нормы ведения бизнеса в некоторых случаях хотя и мотивируют предпринимателей играть по правилам, но, как правило, являются фактором неопределенности в силу постоянной изменчивости. С другой стороны, на безопасности реализации прав собственности негативно сказывается поведение самих социальных агентов, будь то сами участники рынка или представители государства. Система правил и норм является объектом манипуляции в целях достижения различного рода выгод и достижения партикулярных интересов. В результате, абстрактные системы законности и порядка не выступают в роли ключевых ориентиров в структурировании поведения экономических агентов, поскольку не пользуются доверием. Участники рынка ориентируются на альтернативные способы развития и защиты бизнеса.