Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Истоки этико-философских воззрений и жизненный путь Л.М.Лопатина 13-56
1. Этическая мысль в России в конца XIX - начала XX в.: основные школы и направления 13-29
2. Научно-педагогическая деятельность Л.М. Лопатина 29-35
3. Этико-философские истоки взглядов мыслителя 35-45
4. Роль Л.М. Лопатина как редактора журнала "Вопросы философии и психологии" 45-56
Глава 2. Метафизические основания «нравственной жизни» в концепции Л.М.Лопатина 57-127
1. Проект рациональной этики 58-80
2. Идея свободы воли 80-96
3. Психологические основания нравственности в концепции Л.М. Лопатина 96-112
4. Этическая проблематика в полемике Л.М. Лопатина с современниками 112-127
Заключение 128-138
Список использованной литературы
- Этическая мысль в России в конца XIX - начала XX в.: основные школы и направления
- Научно-педагогическая деятельность Л.М. Лопатина
- Проект рациональной этики
- Идея свободы воли
Введение к работе
Русская философская мысль всегда отличалась повышенным интересом к нравственным проблемам. Достаточно вспомнить известное суждение В.В. Зеньковского об особом «панморализме» русской философии.
К концу XIX - началу XX вв. этическая направленность русской мысли приводит к формированию различных школ, направлений, концепций, в центре которых - проблема обоснования морали, выяснение целей и задач практической философии.
Особую актуальность теоретические искания русских мыслителей приобретают в контексте современного философствования, прежде всего, в плане построения этической теории.
В современной исследовательской литературе сложилась определенная традиция изучения русской философии. Однако, на наш взгляд, еще недостаточно изучена университетская философия в России, ее становление, развитие и влияние на русскую мысль. К университетской традиции русской философии принадлежит Лев Михайлович Лопатин (1855-1920) - профессор Московского университета, член Московского психологического общества, соредактор и редактор журнала «Вопросы философии и психологии». Вклад Л.М. Лопатина в русскую философию едва ли можно переоценить, однако этот мыслитель был незаслуженно забыт последующими поколениями. При этом, если ряду его фундаментальных трудов уделялось определенное внимание исследователей (в основном в связи с самой общей философской проблематикой в аспекте сравнения Лопатина с его современниками
или с целью отнесения его к тому или иному направлению русской мысли), то область этической проблематики в трудах выдающегося русского философа и психолога оказалась недостаточно изученной.
Таким образом, данное исследование представляется актуальным: в контексте воссоздания полноты картины философско-этического процесса в России конца XIX - начала XX в.; в перспективе более полного, целостного представления о Л.М. Лопатине; в этико-теоретическом плане, поскольку в нашей работе предполагается рассмотрение постановки и решения Л.М. Лопатиным теоретических и теоретико-методологических проблем этической науки.
Степень изученности проблемы. В настоящее время исследователь может располагать следующей научной литературой по представленной проблеме. В 1911-1912 гг. в журнале «Логос» вышла статья М.М. Рубинштейна «Очерк конкретного спиритуализма Л.М. Лопатина». В 1912 году в Москве учениками мыслителя был издан «Философский сборник» в честь тридцатилетия научно-педагогической деятельности, в котором, однако, мы не обнаруживаем никаких сведений о Лопатине. Сборник, фактически, представляет собой собрание статей известных русских философов (Евг. Трубецкой, С. Булгаков, В. Эрн, С. Франк, Н. Лосский и др.), посвятивших свои исследования уважаемому учителю и педагогу. Лишь в некоторых статьях сборника авторы полемизируют с Лопатиным (Ан. Петрова «Идея жизни в идеалистической и позитивной этике», А.И. Огнев «Пантеизм и панлогизм»), однако полемику эту нельзя признать существенной. Вышедшая после смерти Лопатина отдельная работа упомянутого А.И. Огнева («Лев Михайлович Лопатин». Петроград, 1922 г.) представляет собой
небольшой биографический очерк и содержит только самый общий обзор творчества мыслителя.
Историки русской философии подходили к творчеству Л.М. Лопатина с различных позиций и точек зрения. Так, например, анализируя монадологию Лопатина, В.В. Зеньковский приходит к выводу, что антропология мыслителя может быть охарактеризована как «этический персонализм, ибо независимость, сила и творчество духа ярче всего открываются, по Лопатину, в моральном сознании...».1 Хотя в самых общих чертах Зеньковский причисляет Лопатина к русскому неолейбницианству, тем не менее, подробно рассматривая этическое его учение, утверждает следующее: «Важно у него не только горячее исповедание свободы воли и апофеоз творческой активности, - важнее этого является то, что этическая установка имеет у Лопатина решающее значение в подходе к решению основных философских проблем. Мы видим высокую философскую ценность творчества Лопатина больше всего в его этическом персонализме, в его учении о человеке».2
Другой видный историк русской философии - Н.О. Лосский, - в свою очередь, также вводит фигуру Л.М. Лопатина в число персоналистов. Источником для Лосского послужили в основном статьи, опубликованные в журнале «Вопросы философии и психологии» - именно на основании их текстов он и судит об общей концепции мыслителя. Лосский утверждает, что «мир он [Лопатин -И.Г.] понимает как единый организм, в центре которого стоит Единое Абсолютное, бог, творящий множественность мировых существ».3 Лосский сравнивает учение Лопатина о нравственных индивидах с монадологией Лейбница и обращает наше внимание, на то, что
1 Зеньковский В.В. История русской философии.Л.1991. Т 2,4.1 С.198-199.
2 Там же, с. 205.
Лопатин в основу материальных процессов помещает сверхвременные субстанции. Именно эти субстанции и сближаются Лосским с монадами Лейбница. При этом, каждая «субстанция и творимый ею процесс неразрывно спаяны друг с другом, образуют единое целое, в котором один аспект есть сверхвременная субстанция, а другой аспект — временной процесс».4 Помимо Лейбница, Лосский проводит параллель между некоторыми положениями Лопатина и системой трансцендентального идеализма Шеллинга.5
Известный русский философ и историк русской философии Б.В. Яковенко называет философскую систему Л.М. Лопатина «философией абсолютного творчества». Яковенко отмечает, что: «его (Лопатина - И.Г.) философское творчество, видимо, представляет собой среднее звено в цепи главных проявлений русской философской мысли в период её первого самостоятельного самоутверждения. Среди русских философов никто - ни до Лопатина, ни после него - не посвятил столько сил, упорства и таланта объяснению и доказательству значения психических явлений и их метафизического обоснования для решения всех философских проблем вообще».6 В связи с этим Б.В. Яковенко особо подчёркивает непрерывную борьбу мыслителя с материализмом, эмпиризмом и абстрактным рационализмом.
В современных исследованиях Лопатин также традиционно рассматривается как один из основоположников русского персонализма. Основанием для этого, очевидно, послужило то, что для Лопатина идея универсальной внутренней духовной
3 Лосский Н.О. История русской философии. М., 1994, с. 174.
4 Там же, с. 175.
5 Там же.
6 Яковенко Б.В. История русской философии. М., 2003, с. 227-228.
всеобщности всего сущего имела как теоретическое, так и моральное значение. «Абсолютная истина сливается с целью, благом и превращается в понятие религиозное, человек же, вдохновлённый идеей познания, приближается к Богу, становится «членом вечного царства света, разума, любви».7
Похожую точку зрения мы можем найти и у
исследователя русской этической мысли В.Н. Назарова, который
полагает, что «Основные идеи философии Лопатина:
субстанциональная природа человеческого духа и его творческая
активность, достигающая своего апогея в нравственном творчестве,
позволяют охарактеризовать его философию в целом как этический
персонализм»} С другой стороны, А.Ф. Лосев в своей работе,
называет Лопатина «метафизическим спиритуалистом», а также
замечает, что: «Среди мыслителей 90-х гг. Л.М. Лопатин занимал в
России, безусловно, одно из первых мест. Правда, имя этого
философа всегда было совершенно непопулярно ввиду абстрактно-
метафизического построения его философии, которое, впрочем,
тогдашней общественностью воспринималось слишком
преувеличенно».9
В настоящее время нам известны три диссертационных исследования, так или иначе посвященных Л.М. Лопатину: Максимова Н.А. «Критика религиозно-идеологической философии Л.М. Лопатина» Минск, 1977 г., Фирсова Л.В. «Критический анализ гносеологии русского персонализма (А.А. Козлов и Л.М. Лопатин)» М., 1983 г. и Ермишин О.Т. «Метафизика человеческого бытия в философии Л.М. Лопатина» М., 1997 г. Содержание диссертаций
7 История русской философии. М., 2001, с. 314.
8 Назаров В.Н. «Теоретические основы сознательной нравственной жизни» Л.М.
Лопатина // Введение в теологию русской культуры. Тула, 2002, с. 247.
9 Лосев А.Ф. Владимир Соловьёв и его время. М, 1990, с. 546; 560.
Максимовой Н.А. и Фирсовой Л.В. представляют собой раскрытие «крайне реакционной» и «религиозно-идеалистической» сущности в философии Л.М. Лопатина, а также попытку продемонстрировать «несостоятельность» философских принципов спиритуализма. О.Т. Ермишин в своей работе пытается определить место Л.М. Лопатина в истории мировой философии и, в частности, в развитии спиритуализма. Так же следует упомянуть работу Гайденко П.П. «Диалектический процесс как отношение мысли к данности» (М., 1987 г.), где проводится подробный анализ диалектики Л.М. Лопатина. Таким образом, у нас есть все основания с уверенностью утверждать, что проблемы этики в данных исследованиях практически никак не затрагиваются.
Пожалуй, единственным очерком, затрагивающим этическую проблематику в работах мыслителя, является статья «Теоретические основы сознательной нравственной жизни» Л.М. Лопатина» в монографии В.Н. Назарова «Введение в теологию русской культуры» (Тула, 2003 г.). В статье дан разбор работы Л.М. Лопатина «Теоретические основы сознательной нравственной жизни» и намечены пути дальнейшего исследования влияния философа на последующее развитие нравственной философии в России. Сама работа Лопатина впервые была опубликована в сборнике «Смысл жизни в русской философии. Конец XIX — начало XX века» (СПб., 1995 г.).
За последние годы был опубликован сборник статей Л.М. Лопатина «Аксиомы философии» (М., 1996 г.) и переиздана книга «Философские характеристики и речи» (М., 1996 г., Минск, Москва, 2000 г.). В первом из указанных сборников присутствует только одна статья философа, посвященная проблемам этики («Теоретические основы сознательной нравственной жизни»), а также реферат,
прочитанный Лопатиным на заседании Психологического общества «Вопрос о свободе воли». В «Философские характеристики и речи» из этических работ Лопатиным была включена только статья «Нравственное учение Шопенгауэра». В 2004 году автором диссертационного исследования были подготовлены к печати и откомментированы все известные на сегодняшний день работы Л.М.Лопатина по этике.10 Данное издание вышло в свет в издательстве «Наука» (СПб., 2004, объем - 15 п.л.) в серии «Этическая мысль».
Теоретические источники и методологическая база исследования. Теоретическими источниками диссертации выступили, прежде всего, этические труды Л.М. Лопатина: «Положение этической задачи в современной философии», «Критика эмпирических начал нравственности», «Нравственное учение Канта», «Теоретические основы сознательной нравственной жизни», «Больная искренность», «Нравственное учение Шопенгауэра», «Вопрос о свободе воли», «Кант и его ближайшие последователи»,11 а также его философские и историко-философские работы, включая диссертационные исследования.
Ввиду поставленных в диссертации задач к исследованию были привлечены работы Л.М. Лопатина по психологии: «Подвижные ассоциации представлений», «Понятие о душе по данным внутреннего опыта», «К вопросу о бессознательной душевной жизни», «Метод самонаблюдения в психологии», «Спиритуализм как монистическая система философии», а также
10 Лопатин Л.М. Статьи по этике. СПб., 2004.
11 Лопатин Л.М. «Вопросы философии и психологии». Кн. 2-5, 1889; Кн. 16,
1893; «Труды Московского Психологического общества». Вып. 1,1888; вып. 3,
1889; Кант и его ближайшие последователи. М., 1915.
12 Лопатин Л.М. «Вопросы философии и психологии». Кн. 19,1893; кн. 32, 1896;
кн. 54,1900; кн.62,1902; кн. 115, 1912.
работы его современников и учеников: Вл. Соловьёва, А.И. Введенского, С.Н. Трубецкого, А.И. Огнева.
Исходной методологической установкой данного исследования является принцип объективного целостного философского анализа работ Л.М. Лопатина.
Одним из ведущих методов данного исследования является метод историко-философского анализа, предполагающий рассмотрение этической концепции в контексте историко-философского процесса.
Историко-философский метод предполагает
реконструкцию, культурно-историческую интерпретацию и текстологический анализ философско-этических работ Л.М. Лопатина. Принцип культурно-исторического анализа концепции Л.М. Лопатина предполагает рассмотрение взглядов мыслителя в контексте русско-этической мысли конца XIX - начала XX в. ?.
В этой связи целью данного исследования является анализ этической концепции Л.М. Лопатина.
Цель определяет следующие задачи исследования:
- проанализировать истоки этико-философских воззрений Л.М.
Лопатина
раскрыть содержание этической концепции Л.М. Лопатина.
выявить основные проблемы в этической концепции Л.М. Лопатина.
представить этические взгляды мыслителя в контексте моральных воззрений русских философов конца XIX - начала XX в.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нём впервые в отечественной историко-философской науке этическая концепция Л.М. Лопатина подвергается всестороннему анализу, основанному на детальном изучении этического наследия мыслителя. В диссертационном исследовании:
этические взгляды Л.М. Лопатина представлены как целостная концепция нравственной философии. Автором диссертации опубликованы и откомментированы труды Лопатина по этике, тем самым они введены в контекст современного исследования теоретической этики в России. Реконструкция этической концепции Л.М. Лопатина позволяет дополнить картину русской этической мысли конца XIX - начала XX в.;
проанализировано метафизическое обоснование нравственности и выявлены основные нравственные проблемы, составляющие сущность этической концепции Л.М. Лопатина;
исследованы психологические подходы к описанию нравственной жизни человека, представленные в трудах Л.М. Лопатина;
- определено место этической концепции Л.М. Лопатина в
становлении и развитии теоретической этики в России.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на кафедре этики и эстетики философского факультета СПбГУ, а также изложены в ряде публикаций и выступлений на теоретических конференциях.
Основные положения работы были представлены на научной конференции «Этическое и эстетическое 40 лет спустя» (Санкт-Петербург, 2000 г.); на VI Российском симпозиуме русской философии. «Философия и русская провинция» (Воронеж, ВГУ, 2000 г.); на 7-й Санкт-Петербургской ассамблее молодых учёных и специалистов «Философские и духовные проблемы науки и общества» (Санкт-Петербург, 2002 г.); на научной конференции
«Памяти 150-летию со дня рождения Вл. Соловьёва» (Санкт-Петербург, 2002 г.).
Также результаты исследование получили апробацию на лекциях по русской философии, прочитанных автором диссертации в Санкт-Петербургской Государственной Академии Театрального Искусства.
Практическая значимость исследования заключается в том, что оно может быть использовано в педагогической деятельности при чтении курсов и спецкурсов по этике, истории русской этической мысли, истории русской философии.
Структура диссертации. Поставленная проблема, объект, предмет и цели диссертации предопределили внутреннюю логику и структуру данной работы. Диссертация состоит из введения; двух глав, состоящих из восьми параграфов; заключения и списка использованной литературы.
Этическая мысль в России в конца XIX - начала XX в.: основные школы и направления
Приступая к изучению русской этической мысли конца XIX - начала XX в., прежде всего, хотелось бы отметить, что нравственная проблематика является для отечественной мысли традиционной. «Преобладание этического момента всегда составляло характерную черту русской философии. Этот «панморализм», сложившийся преимущественно на почве православия, окрашивает мировоззрение почти всех отечественных мыслителей, даже тех, которые не занимались непосредственно вопросами морали».13
Этическая мысль в России в конце XIX - начале XX в. отличалась многообразием направлений и школ. В ней были представлены столь различные концепции, как метафизика всеединства, персоналистические и экзистенциальные учения, позитивизм, марксистские и народнические интерпретации морали, школа философии права и морали, кантианство, нравственное богословие и т.д. Именно в этот исторический период расширяется проблематика этических исследований, появляются социология и психология морали; особое место занимают проблемы методологии этического знания, обоснования морали, обостряется интерес к проблеме абсолютности и относительности нравственных ценностей. Этическое знание в конце XIX - начале XX в. представляло одно из основных направлений философских исканий русской мысли. С элементами этики мы встречаемся не только в трудах таких известных русских философов, как Вл.С. Соловьёв, Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, С.Л. Франк, но и в работах психологов, логиков и математиков.14
Интерес к моральной проблематике проявляется в многочисленных переводах этических трактатов, появившихся в последние десятилетия XIX века. В эти годы Э.Л. Радлов переводит «Этику» Аристотеля (1884 г.), выходят переводы «Истории этики в новой философии» Ф. Иодля (1896, 1898 г., ред. Вл. Соловьёв), «Оснований науки о нравственности» Г. Спенсера, «Этики» В. Вундта, «Ценностей жизни» Е. Дюринга и другие.
В этот же период выходят в свет и фундаментальные труды отечественных исследователей (в основном представителей университетской науки) истории западноевропейской этики: А.И. Смирнова, М.А. Олесницкого, И.Я. Чаленко, Г.И. Челпанова, Н.Д. Виноградова, А.П. Мальцева и другие.
Марксистская традиция в русской этике данного периода была представлена именами М. Олышшского, Г.В. Плеханова. В исследовательской литературе их принято называть «революционными демократами». В рамках данной традиции не было разработано оригинальных проблем, т.к. большинство предлагаемых тезисов были продиктованы идеологией определённого толка. «Отправным пунктом этики русских революционных демократов являлось признание исторической обусловленности морали, её связи с общественной жизнью».
К представителям позитивистского направления в морали на рубеже веков, прежде всего, относят К.Д. Кавелина, Е.Д. де-Роберти, Н.Я. Грота, К.Н. Вентцеля и В.М. Хвостова. Основные проблемы, волновавшие позитивистов в этике, заключались в способности обосновать нравственность, учитывая нормативные вопросы этики и историю нравственных учений. «Являясь в целом идеалистическими, нравственные теории многих позитивистов в отличие от этических концепций других школ русского идеализма разрабатывались в основном не на базе религиозных постулатов, а преимущественно в терминах естественнонаучных представлений. Рассматривая нравственные явления, позитивисты апеллировали к науке».16
Выдвигая на первый план биологию и психологию в нравственности, позитивисты пытались объяснить этическую проблематику натуралистически. Русских позитивистов не устраивал тот факт, что явления нравственной жизни О. Конт целиком и полностью отдал под юрисдикцию биологии. Поэтому они предлагали свои необходимые обоснования специального отдела наук о «явлениях идеального мира», куда помещалось познание нравственных явлений. Психология объявлялась наукой, которая должна была заниматься познанием нравственных явлений. Психологизация оснований морали ярко выражена у Кавелина, Грота и Хвостова. «Кавелин считал, что этика имеет дело только с психической жизнью... Грот замыкал свой психологизм на инстинкте самосохранения, на присущем якобы природе человека стремлении к утверждению «высшей психической жизни»... Согласно Хвостову, общество есть «социально-психический организм», определяющим началом в нём выступает психическая причинность и она же обуславливает и нравственные явления».17 В то время, как сам Н.Я. Грот в трудах второй половины 80-90-х гг. XIX в. демонстрирует такую особенность русского позитивизма, как «этизм». «Грот пытался сформулировать национальную философскую программу, полагая, что научный синтез реальности с точки зрения морали составляет задачу русского мышления, что нашему мировоззрению суждено выдвинуть на первый план нравственные интересы. Грот сформулировал кредо русской философии как философии спасения мира от зла».19
Де-Роберти, в свою очередь, также отвергал взгляд на этику как приложение к биологии и психологии, полагая, что этика есть наука о надорганических явлениях, которая является неотъемлемой частью социологии.
Таким образом, позитивизм представлял собой весьма влиятельное направление в указанный период, оказавший воздействие, как на гуманитарные, так и на естественные науки. Учёные-испытатели и философы создали работы, главная задача которых - изучение взаимодействия нравственности и естествознания, соотношение биологического и морального в человеке.
Научно-педагогическая деятельность Л.М. Лопатина
Лев Михайлович Лопатин (1855-1920) является одним из выдающихся представителей русской философской мысли конца XIX - начала XX в. Родился Лев Михайлович в Москве в 1855 году, в дворянской семье. Родители уделяли немалое внимание образованию будущего философа. Помимо того, родители Лопатина состояли в тесной дружбе с семьёй знаменитого историка СМ. Соловьёва.36
В 1868 г. Л.М. Лопатин поступил в 3-й класс частной гимназии Л.И.Поливанова и в 1875 году окончил курс среднего учебного заведения. В этом же году он поступил на кафедру философии историко-философского факультета Московского университет. По окончании университета (с 1 августа 1879) он работал учителем русского языка в реальном училище, затем учителем литературы и истории в поливановской гимназии, а с 1880 г. - в женской гимназии С.С. Арсеньевой. В эти же годы Лев Михайлович преподавал на Высших женских курсах, которыми руководил В.И. Герье. По рекомендации последнего Лопатин возвратился на кафедру философии и с 1883 года начал читать лекции в должности приват-доцента. В конце мая 1886 года Лопатин защитил магистерскую диссертацию, которая стала первой частью его фундаментального труда «Положительные задачи философии» -«Область умозрительных вопросов» (Положительные задачи философии. Ч.1., Область умозрительных вопросов. М., 1886. 2-е издание М., 1911). С 1899 по 1918 гг. Л.М. Лопатин был председателем Московского Психологического общества, в жизни и деятельности которого принимал активное участие: регулярно выступал с докладами, полемизировал с членами общества, публиковал большое количество статей в журнале «Вопросы философии и психологии». На протяжении всех лет работы в Психологическом обществе основной своей задачей он считал защиту идеалистической философии от претензий материалистов (а именно, «врачей-психиатров» В.П. Сербского, А.Н. Бернштейна, А.А. Токарского и С.С. Корсакова).
Философские встречи под руководством Л.М. Лопатина получили название «лопатинские кружки» или «лопатинские среды», в которых принимали участие: А.Н. Островский, Ф.М. Достоевский, И.С. Тургенев, М.Е. Салтыков-Щедрин, А.Н. Плещеев, А.А. Фет, Ф.И. Тютчев, К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко, М.М. Антокольский, В.И. Герье, Н.В. Бугаев, С.С. Корсаков, A.M. Иванцов-Платонов, А.Ф. Кони и многие другие. Судя по вышеприведённому перечню, встречи носили не только философский, но литературно-художественный характер, что даёт нам право говорить о Л.М. Лопатине как о высоко образованном человеке весьма разносторонних взглядов. «Интересы лопатинского кружка были так же разнообразны, как и его участники. Но он очень чутко отзывался на все политические вопросы дня. При этом общее настроение было умеренно либеральное».
В октябре 1891 года Лопатин, защитил докторскую диссертацию, которая стала второй частью «Положительных задач философии» - «Закон причинной связи как основа умозрительного знания действительности» (Положительные задачи философии. 4.2., Закон причиной связи как основа умозрительного знания действительности. М., 1891).
С 1894 года Лопатин стал соредактором журнала «Вопросы философии и психологии», а с 1905 года - профессором Московского университета и единственным редактором журнала после смерти Н.Я. Грота. В связи с этим хотелось бы обратить внимание на тот факт, что, являясь бессменным редактором и автором журнала на протяжении всего его существования, Лопатин во многом, фактически, определял характер и направленность «Вопросов философии и психологии». В своих публичных выступлениях с докладами и различных курсах лекций Лев Михайлович разрабатывал проблемы истории этики и типологизации основных этических систем, каковая работа легла в основание курса его лекций «Типические учения в истории морали».38 Специальное исследование Лопатиным вопроса о свободе воли нашло свое отражение в статьях, опубликованных как в «Вопросах философии и психологии», так и в «Трудах Московского Психологического Общества». Как отмечает А.И. Огнев (современник и ученик Лопатина), «Все философские учения Л.М. Лопатина являются выражением его живых и жизненных усмотрений».39
При жизни Л.М. Лопатина не вышло полного собрания его сочинений. Две диссертации философа представляют собой два тома одной книги «Положительные задачи философии» (М., 1886 и 1891). К тридцатилетию научной деятельности Лопатина вышел в свет большой том, содержащий его статьи по философии «Философские характеристики и речи» (М., 1911). Тогда же ученики Лопатина издали «Философский сборник» (М., 1912) в его честь. Остальные его статьи публиковались на страницах журналов на протяжении всей жизни мыслителя.40
По словам А.И. Огнева, «Условия философской деятельности в конце XIX века, и притом в России, где философская культура стояла чрезвычайно низко, привели Л.М. Лопатина к тому, что ему далеко не удалось сказать всего, что он мог бы сказать, не дали ему до конца разработать своё философское учение, но эти же условия, в силу упомянутых личных свойств его ума, привели к тому, что его научные труды и университетские курсы приобрели исключительное педагогическое значение».41
Статьи Лопатина по психологии и этике, которые могли бы составить собой два солидных тома, опубликованные в «Вопросах Философии и Психологии», остались не переизданными. Они представляют собой не только связный курс лекций по истории этической мысли - все они объединены проблематикой и линией рассуждения. Лопатин сам осознавал сложившуюся в этом аспекте ситуацию: «Моё миросозерцание было слишком далеко от взглядов большинства; проблемы, которые я ставил, а тем более решения, которые я для них предлагал, мало кого задевали. У меня было много хороших и близких друзей, но в течение долгих лет было очень мало единомышленников в философии... Конечно, я верил в то, что проповедовал и, стало быть, верил в окончательное торжество моих идей. Но я думал, что они восторжествуют очень не скоро, во всяком случае не при моей жизни». Умер Л.М. Лопатин 21 марта 1920 года в Москве точно так же как и многие его коллеги, не выдержав суровых моральных и физических испытаний того трудного времени.
Проект рациональной этики
Одной из главных проблем в этической концепции Л.М. Лопатина является проблема обоснования нравственности, которая волновала многих его современников. Исходным положением Л.М. Лопатина как этика можно признать утверждение им необходимости разрешить нравственную задачу до конца, т.е. «оправдать , для сознательной критической мысли общепризнанные нравственные понятия» в их самых коренных основаниях.79 Несмотря на все попытки в истории классической мысли построить рациональную этику, полагает он, так и не было создано достаточно убедительной концепции. Л.М. Лопатин утверждал, и мы неоднократно в дальнейшем в этом убедимся, что этика должна строиться на рациональных началах, и в этом (как он считал) он следовал Канту. «Рациональная этика есть разумное знание о том, как человеку нужно жить. Она ставит вопрос: в чём задача существования для человека понимающего?»
Л.М. Лопатин проводит последовательную критику исторических форм нравственности. Он полагает, что бедность нравственных идеалов, почерпнутых из преданий, постепенно вызывает потребность в их сознательной проверке. И именно из этой потребности исторически возникала нравственная философия. В работе «Критика эмпирических начал нравственности» он рассмотрел типические попытки построить этику на чисто эмпирических основаниях как в древности, так и в новое время. Для Л.М. Лопатина, несомненно, важную роль играл такого рода анализ уже известных исторических теорий. В ходе такого исследования, не отходя далеко от фактов истории этики, он стремится определить позитивные и негативные стороны этих теорий - в перспективе построения собственной этики. Л.М. Лопатин стремится обнаружить недостатки той или иной исторической формы нравственной философии, чтобы основать возникновение новой формы. Метод Л.М. Лопатина поэтому можно назвать критическим. Вместе с тем философ выступает как систематизатор, поскольку он, фактически, перечисляет возможные, характерные типы этических теорий, -например, недостатки греческого эвдемонизма могут служить примером недостатков эвдемонизма вообще.
При разборе Л.М. Лопатиным этики гедонизма он находит в ней большое достоинство, а именно, её неуклонную последовательность. Но вместе с тем и замечает крупнейший, на его взгляд, недостаток — односторонность её заключений. «На деле она явно противоречит именно человеческой природе; она игнорирует в человеке весьма важные факторы его внутренней жизни - память и ожидание будущего... удовольствия нередко порождают для нас страдания, - наоборот, твёрдое перенесение страданий иногда представляет вернейший путь для достижения радостей». Поэтому этику гедонизма, по мнению Л.М. Лопатина, можно рассматривать в качестве философии, пригодной для особенных личностей, способных не задумываться о страдании, последующем за удовольствием. Таким человеком, по его мнению, и являлся Аристипп. Как неизбежную реакцию на идеи Аристиппа Л.М. Лопатин воспринимал появление прямо противоположных идей Гегезия. Согласно трактовке Л.М. Лопатина, греческий философ утверждал следующее: «Истинная цель человеческой деятельности может быть только одна: не наслаждений нужно искать, а избегать зла, стараться о том, чтобы жизнь не была слишком трудна и печальна. А достигается это полным равнодушием ко всему, в чём обыкновенно полагается счастье».82 Выводы как Аристиппа, так и Гегезия представляются русскому философу недостаточными, так как целью жизнедеятельности человека является то, что нужно человеку само по себе, и оно не может касаться только лишь каких-то отдельных приятных или неприятных моментов. Эта деятельность должна охватывать всю жизнь в целом. Следовательно, жизненная задача состоит в удовлетворённости всех человеческих стремлений и избежании страданий. Именно такую жизнь мы можем назвать истинно счастливой. «Жизнь, в которой соединились эти два признака, мы называем счастливою. Итак, с этой точки зрения, принцип этики будет человеческое счастье».
Таким образом, утверждает Л.М. Лопатин, мы приходим к главному критерию нравственности в направлении эвдемонизма («эвдаймонизма»). Приступая к рассмотрению данной теории нельзя не согласиться с тем, что человек в любой ситуации пытается сделать себя счастливым. Во всех нравственных учениях идея счастья является непременным условием для выполнения нравственных предписаний. «Идея о блаженстве, как результате нравственно-доброго, свойственна каждой нравственной теории, - даже самым идеальным и аскетическим между ними».84 Однако получается, что в требовании счастья нам даётся мера нравственно-должного. Но здесь, по мнению Л.М. Лопатина, и заключатся основное заблуждения эвдемонизма, а именно, принятие одного из его признаков за весь предмет в целом. Т.е. данная теория утверждает, что нравственное добро, выступающее как норма нравственной жизни, приносит человеку удовлетворение. Между тем отсюда совершенно не следует, что всё, что ведёт к счастью, становится при этом нравственно-добрым. Отсюда и происходит неудовлетворительность и шаткость выводов данного учения, т.к. если следовать эвдемонистической морали, то получается, что смысл жизни человеческой заключается в достижении индивидуумом счастья, а это означает, в таком случае, что этических теорий должно быть столько же, сколько и людей. Соответственно, огромной разности людей и их характерам будет соответствовать разность представления о счастье.
Идея свободы воли
Проблема свободы воли - этот извечный вопрос философии, не ускользнул от внимания русских философов конца XIX - начала XX в. Вокруг него сосредоточились преимущественно интересы прений, происходивших в Московском Психологическом обществе. По всей видимости, именно поэтому весь третий выпуск «Трудов Московского Психологического общества за 1889» год целиком был посвящен данному вопросу. Вот как характеризует этот факт Н.Я. Грот во введении к сборнику: «Как одна из труднейших задач психологии и философии, разрешаемая различно смотря по методу, которому следует мыслитель, проблема свободы воли представляется особенно удобной почвой и для определения методов, и самых стремлений психологической науки».130 Действительно, обсуждение проблемы свободы воли вызвало в обществе заметное оживление и привело различные направления мысли и научного мировосприятия, имевшие своих представителей в обществе, в состояние диалога, что повлияло, в свою очередь, на постановку существенного вопроса о методах и задачах психологии и философии. Таким образом, обсуждение проблемы свободы воли на страницах журналов и на заседаниях общества сыграло огромную роль и в отношении специальных научных исследований. Так, например, в сборник «О свободе воли» вошли три реферата: Н.Я. Грота «Критика понятия свободы воли в связи с понятием причинности», Л.М. Лопатина «Вопрос о свободе воли» и Н.В. Бугаева «По вопросу о свободе воли». Кроме того, в нём был напечатаны возражения доктора С.С. Корсакова на некоторые из читаных рефератов «По вопросу о свободе воли. Возражения на реферат Н.Я. Грота», связанные с изложением его собственных воззрений на значение вопроса о свободе воли; положения доктора А.А. Токарского, составленные им в связи с рефератом Н.А. Зверева «Понятия воли и свободы воли» и сообщение П.Е. Астафьева «К вопросу о свободе воли», содержащее в себе систематическое изложение воззрений автора по вопросу, в обсуждении которого он принимал постоянное и самое деятельное участие. По большей части проблема свободы воли рассматривалась в свете кантовской философии. Так, например, один из коллег Лопатина А.И. Введенский посвящает этому вопросу такой труд, как «Спор о свободе воли перед судом критической философии», где также продолжает кантианскую традицию при решении данной проблемы.
Проблемы свободы воли вообще весьма активно обсуждались на страницах журнала «Вопросы философии и психологии» (Зверев А.Н. «К вопросу о свободе воли» 1890, Кн. 2; Лосский И.О. «Волюнтаристическое учение о воле» 1902, Кн. 2-3, 1903, Кн. 1; Хвостов В.М. «К вопросу о свободе воли» 1909, Кн.,1 и другие). Л.М. Лопатин был убеждён в необходимости метафизической философии, которая бы раскрывала «необходимые истины разума». Ведь помимо вопросов, решаемых в рамках конкретных наук, существовали и некоторые вопросы, которые были вне компетенции конкретных эмпирических данных. А именно, вопросы о целеориентированности человеческой деятельности и о нравственных основаниях этой деятельности. Это и послужило главной причиной обращения философа к проблеме свободы воли, поскольку она является доминирующей в обосновании смысла деятельности человека. Проблема свободы воли, как выражается Лопатин, увязывает «естественно-складывающиеся» тенденции с «сознательно-создаваемыми» целями; она, в то же время, суть проблема нравственного выбора, ориентированная на будущее, а значит - не опирается на опровержение принципа детерминизма.
При рассмотрении в своей этической концепции проблемы свободы воли человека, Л.М. Лопатин поднимает самые существенные проблемы, связанные с бытием нравственной личности. «Для Лопатина необходимо говорить о нравственном смысле жизни, который становится реальным лишь в том случае, если мы исходим из идеи свободы воли как исходной. Сама идея свободы воли предполагает всепроникающую творческую активность».131 Попытки разрешить спор по поводу этого вопроса, по мнению Л.М. Лопатина, так и не привели ни к какому положительному решению. Лопатин полагает, что даже Канту не удалось в своей теории устранить нравственный фатализм, так как теория эта не оправдывает способности человека стать другим и дать новое направление своей воле.
Л.М. Лопатин считает вопрос о свободе воли неразрешенным, и это положение является трагическим как. для этики, так и для нравственного положения человека, ибо отрицание причинности есть отрицание знания, а отрицание свободы есть отрицание нравственной жизни. Из этого следует, что человек вынужден выбирать между своими интересами. Едва ли такое положение можно считать приемлемым, так как сознание в таком случае будет обречено на вечное противоречие с самим собою. «Но все же без идеи о самодеятельности нашей воли нравственная жизнь немыслима, и мы не ошибаемся в нашем практическом интересе, когда стремимся ее оправдать во что бы то ни стало». В работе «О свободе воли» Л.М. Лопатин в первую очередь обращает наше внимание на то, что любая целесообразно-действующая сила может быть рассмотрена как свободная в двух аспектах: 1). в отношении к механическому процессу, который она направляет (и тем самым прерывает его по существу слепое течение); 2). в отношении к идеалу, который она осуществляет в ряде частных актов, ему отвечающих, но не предопределенных механически его содержанием.1 Отвечая на вопрос, что же такое нравственная свобода, Л.М. Лопатин критически относится и к теории нравственного произвола, и к «Канто-Шопенгауэровской» теории, однако признает за второй некоторое преимущество, поскольку она проводит различение в людях характера умопостигаемого и эмпирического.
