Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Сущность этнокультурной традиции .20
1. Этнокультурная традиция: функциональное определение и структура . 20
2. Этнос и этнокультура 52
5 3. Этические основания этнокультурной традиции 82
Глава 2. Философско-этическое содержание этнокультурной традиции 109
1. Этнокультура как феномен самосознания этноса и его самоидентифи кации 109
2. Пол и культурный диалог как форма реализации этнокультурной традиции 132
3. Традиция как формообразующий принцип культуры: адат и его фило- софско-этическая оценка 162
Глава 3. Формы регуляции и выражения этнокультурной традиции 176
1 Семиотическое выражение этнокультурной традиции вербальное и не вербальное . 176
2. Этикет и его р егулятивная роль в этнокультуре. 205
3. Эстетическое в этнокультурной традиции 236
4. Синкретизм религиозно-правовых и нравственных норм 275
Заключение 304
Список использованной литературы 321
- Этнокультурная традиция: функциональное определение и структура
- Этнос и этнокультура
- Этнокультура как феномен самосознания этноса и его самоидентифи кации
- Семиотическое выражение этнокультурной традиции вербальное и не вербальное
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Очертить проблемный круг исследований, в центре которых стоит культура, сложно. Сложность и многообразие тем не поддается никакой кодификации и, тем не менее, тенденция его расширения продолжает быть преобладающей. Естественное объяснение этой ситуации находится в самом предмете — культуре, одного из самых сложных явлений, порожденных человеком в процессе его жизнедеятельности. Но к этой сложности добавляется и то, что, как мало какие другие научные вопросы, объяснение культуры определено базовыми предпосылками философского, политического, религиозного, этического — вообще идеологического характера. Научное понимание всего того, что составляет жизнь культуры, неуловимо пронизывается идеологическими установками, пред-взятостями, порожденными социально-политическими пристрастиями, нередко ложится на почву конфликтов миросозерцательного происхождения, и в силу этого с трудом утверждает свое объективное значение. Но и сказанного не достаточно, чтобы объяснить в полной мере ситуацию в области наук в культуре и философии культуры.
Культура как сложно организованная система не пребывает в стабильном состоянии, а демонстрирует необычайно интенсивный динамизм. В ходе ее развития ускоряются темпы культурных процессов, с необыкновенной скоростью осуществляются трансформационные процессы, когда в пределах ограниченного исторического времени одни формы культуры с драматической резкостью уступают место вновь возникающим, несущим в себе совершенно отличные жизненные структуры с соответствующими им ценностями и формами культурных отношений. Сосуществующие демографические и социальные когорты, ближайшие родственные поколения в одной семье оказываются живущими в различных культурных пространствах, ориентируются на различные, не только не совпадающие, но нередко противоположные культурные ценности и стандарты, отличающимися культурными стилями жизни. Более того, перед каждым человеком современного общества в той
или иной мере стоит проблема приспособления на протяжении его личной
жизни к нескольким сменяющимся различным культурным стилям.
[ Не менее важным аспектом в понимании ситуации в современной
t культуре является и то обстоятельство, что существенно изменилась роль и
соотношение факторов, влияющих на возникновение новых форм культуры и
ее динамизм. Неизмеримо возросла роль техногенных оснований развития
\ современной культуры и тип современного общественного производства. Ес-
ли традиционные типы культуры определялись различными духовными или
і социальными признаками как культурообразующими факторами, что мы
W встречаем в теориях классической культурологии и философии культуры (И.
[ Гердер, И. Кант, Н.Я. Данилевский, А. Тойнби, П. Сорокин, О. Шпенглер,
, Ф. Конечны, X. Ортега-и-Гассет и многие другие), то со второй половины
XX века их место заняли факторы индустрии и техники: индустриальное, по
стиндустриальное общество, технотронное общество, компьютерная цивили
зация, информационное общество и прочее (Ж. Фурастье, 3. Бжезинский, Д.
6 Белл, М. Тоффлер, И. Маклюэн и другие). Каждое революционное научно-
техническое открытие ведет к фундаментальным изменениям в культуре. Одной из выраженных тенденций в этих изменениях является эрозия духовного компонента, заменяемого суррогатными и упрощенными формами духовной жизни. При блеске технического совершенства современного общества, оно стоит перед угрозой потускнения духовных отношений. Осмысле-нпе этого факта породило тенденцию оценивать современное состояние культуры как кризисное, требующее восполнения ее гуманистического содержания.
Одновременно с влиянием научно-технического прогресса на развитие
культуры оказывает столь же мощное воздействие и изменение в характере
современного индустриального развития мира. Оно уже давно не ограничи-
вается рамками индустриализации отдельных обществ или стран. Опирающееся на современную технику, ее информационные и энергетические основания промышленное развитие преобразует индустриальный облик мира,
имеет глобальный характер. Последствия технологических инноваций в одной стране, в одной отрасли вызывает следствия и трансформации, охватывающие всю техносферу мира. Статусы территориального и политического суверенитета, национальной особенности становятся все более проблематичными в современном мире, где наднациональные приоритеты и регуляторы начинают играть ведущую роль. Прямым следствием этой ситуации стали изменения в культуре, в которой наблюдается стирание локальных, национальных, исторических особенностей и формирование вместо обусловленного ими культурного многообразия некоторой унифицирующей тенденции, под воздействием которой проступают очертания новой структуры, получившей именование глобальной культуры. Ее становлению сопутствуют драматические конфликты, в которых подвергаются угрозе исчезновения не только хрупкие культурные формы жизни малых этносов и обществ, не занявших прочные или лидирующие позиции в современном мире, но и культурная жизнедеятельностью народов и стран, имеющих глубокую историческую традицию и создавших сложные и богатые типы культур. Признание объективной неизбежности упрочения глобальной культуры, одновременно соединяется с критикой ее агрессивных тенденций, под воздействием которых гибнет многообразие культур, являющихся непреходящей ценностью человечества. Глобализация в сфере культуры является в значительной степени стихийным процессом, осуществляемом под воздействием современных экономических, социально-политических и техногенных факторов.
И, если говорить о необходимости следования каким-то регулятивным принципам в осмысленном иррационально предусмотренном развитии культуры, то они - эти принципы и регулятивы должны предусматривать такой процесс создания продуктивной глобальной культуры, который обеспечивает сохранение ценностей и поддержание жизненного статуса локальных этнокультур.
Культурологи и философы культуры по сути еще только фиксируют происходящие процессы, осмысливают их следствия в критическом или апо-
логетическом плане. До серьезных исследований еще далеко, хотя посвященные им работы растут лавинообразно.
В настоящей диссертации нами сделана попытка преодолеть эту констатирующую парадигму, предложив вместо нее аналитическое исследование, в центре которого поставлена проблема культурной традиции. Стимулы для ее возникновения можно разделить на несколько групп.
Прежде всего, нас интересует вопрос о судьбах культур, порожденных многовековым существованием малых и локальных этносов, сумевших не только сохранить своеобразие своих культурных - духовных и материальных ценностей, образов жизни, ритуалов и обычаев, но в тесном общении с подобными и более мощными этносами выработать формы культурного взаимодействия, согласия и сосуществования. Эти более общие культурные формы не привели к культурной унификации и забвению своеобразия, но вместо этого, содействовали духовному, социальному и культурному развитию народов, принявших их в своем общении. Таким образом, перед нами стоит задача в контексте происходящих глобальных трансформаций культуры обратиться к проблеме культурной традиции и дать ее новую интерпретацию. В ней главное место занимает преодоление утвердившейся односторонности, при которой традиция мыслится как начало консервативное, охранительное, ведущее к навязыванию прежде живых, но ставших закостенелыми и косными, ценностей, останавливающих общества в их социальном и культурном развитии. Актуальным стало увидеть в традиции и то, что обеспечивает устойчивость, средства трансляции культурных ценностей, соединительное средство, обеспечивающих сохранение культурной целостности народа и общества и его исторического сознания. На традиции строится самоидентификация человека и общностей, в ней аккумулируется их культурная энергия, которая содействует дальнейшему развитию. Традиции и культурные инновации — две взаимодействующие тенденции в культурном развитии, без соблюдения гармонии которых невозможна бескризисная культурная перспектива.
В самой культурной традиции нас интересует ее структура. Только через постижение строения традиции, функций ее отдельных составляющих мы можем подойти к раскрытию феномена регулятивного характера традиции. Он видится не столько в предписаниях и внушаемых нормах должного, сколько во внутреннем этическом компоненте или связующем все элементы структуры традиции нравственном смысле сохраняющихся традиционных установлений. Чтобы раскрыть этический смысл традиции потребовалось отойти от абстрактных теорий и основать исследования на реальных фактах жизни тех народов и обществ, для которых культурная традиция стала решающим фактором их самосохранения и существования. Такой базой диссертационного исследования стали культурные отношения Дагестана, являющегося регионом уникального многообразия этносов, культур, языков и традиций.
Но актуальность темы обусловлена не только теоретически неразработанными вопросами культурной традиции. В ней есть и практические основания актуальности.
На пороге 21 века существуют этнокультуры, жизненное устройство, которых подчинено традициям и традиционному типу культуры, а не закону права. Здесь критерием духовности, подлинного человеческого существования служит некий духовный опыт, который не стимулирует, но даже может тормозит индивидуалистические искания личности, ее стремление войти в режим эгоистического самоутверждения.
Нравственность в таком случае не всегда соответствует принципу первенства индивидуальной жизненной стратегии , так как нравственное поведение (поступки) осуществляются в силу традиции или обычая, не всегда являясь следствием развитой духовной личности, если понимать духовность или духовную жизнь как попытку самореализации, поиска собственного понимания подлинного человеческого существования. А именно приоритет индивидуально - личностного лежит в основании современной культуры и является гарантом свободы как ее высшей ценности.
Свобода придает деятельности человека нравственное измерение,
позволяет оценивать его этически. Для полноценного диалога, взаимодействия субъект с необходимостью должен обладать свободой. Нравственная оценка возможна только тогда, когда действующее лицо имеет свободу выбора: цели, способов и средств реализации. Здесь возникает вопрос о том, насколько совместимы и совместимы ли вообще свобода личности и традиционный тип этнокультуры. Эта проблема аналогична тому, насколько свободен танцор в фольклорном, хореографическом ганце, где характер танца определяется либо яркой личностью танцора, либо сам танец предстает как явление, в котором танцоры - всего лишь компоненты, составляющие общую картину танца. Возможно уникальное переплетение жестких рамок сюжета с яркой характерной личностью танцора. Как в театре, куда зрители ходят как на спектакль, так и на «актера». Только сочетание «актер»- спектакль ведет к успеху. Следовательно, мы стоим перед необходимостью учесть понятие этического в контексте смыслов традиционных культур.
Этнокультура не существует изолированно. Она утверждает и поддерживает себя в специфическом способе соотношения с родоплеменными культурами в полидиалоге. Диалог культур возможен как по горизонтали, где общение, взаимовлияние, взаимопроникновение происходит в одном временном пространстве (синхронный уровень), так и по вертикали, где прошлое служит опытом для настоящего и основой для будущего (диахронный уровень).
При активной унификации техногенных ценностей, возникает проблема сохранения уникальности этнокультур и их свободной ценностно-избирательной деятельности, отличающей их от всех других однородных систем. Этнокультура как единая система, объединяющая традиционное с прогрессивным, инновационным, способна сохранить уникальность при условии, если в своей основе она имеет общечеловеческие нравственные ценности, выраженные в формах, органичных и когерентных данной локальной культуре. К таковым относятся уважение себя и себе подобных, умение по-
нять себя через других, то есть владение всеми законами общения: приобщение к ценностям другого и приобщение другого к своим ценностям.
Этнокультура способна сохранить свою уникальность только в рамках диалога. Во-первых, со своей культурой прошлого, на основе которой возможна культура будущего. Во-вторых, культурой ближних, дальних и очень дальних этносистем, в основе культуры, которых лежат нравственные моральные ценности.
Стабилизирующим фактором в поликультурном пространстве Дагестана которое мы взяли за основу, функционирует около 60-ти национальных языков; сосуществуют конфессии как классически - религиозные, так и инновационные; множество национальных традиций обнаруживает нечто общее, способствующее сохранению гармонии «цветущей сложности». Этнокультурная традиция, на которую ориентируется настоящее и строится будущее, является душой культуры (в форме ненаследственной памяти), скрытым, не всегда осознаваемым механизмом развития культуры. Если этнокультурную традицию определить как классическую форму жизнеобеспечения этноса, то «задача, стоящая сейчас перед человечеством и все яснее осознающееся в наше время, в контексте развития постмодернизма, состоит в поисках воссоединения (поиска диалога) новаторских устремлений культуры с традициями классики - иного пути спасения от индивидуалистически анархического хаоса у человечества нет»1
Состояние научной разработанности проблемы. Интерес к исследованию этнокультурной традиции возник в связи с переоценкой и переосмыслением основ культуры и перспектив ее эволюции, который можно разделить условно на несколько блоков.
Сложность обусловлена тем, что проблема находится на стыке исследований: культурологии, этики, религиоведения и этнографии.
Первый блок - это работы общетеоретического плана, где в научный оборот вводятся новые актуальные проблемы: конфликт «новых» и «ста-
рых» ценностей в ходе модернизационного процесса, вопросы «целевых» ценностей Востока - Запада, цивилизационных отличий, перспектив духовности, менталитета, этноконфессиональной толерантности. В этом направлении работают Б.С. Ерасов, П.С. Гуревич, С.А. Арутюнов, М.В. Иордан, А.С. Панарин, Н.А. Морозов и др. В современной зарубежной литературе также активно разрабатываются эти проблемы: Ф. Фукуяма, С. Хантингтон, Э. Гельнер, Г.Д. Гачев.
Второй блок - исследования отечественной этнологии, которые связаны, в первую очередь, с именами В.Г. Богораза, П.Ф. Преображенского, СП. Толстова, Б.А. Куфтина, СИ. Руденко, Н.Н. Чебоксарова, С.А. Токарева, В.И. Козлова, Ю.В. Бромлея. Данная проблема рассмотрена в работах отечественных исследователей Э.В Маркаряна, А.К. Байбурина, Л.Н. Гумилева в середине XX века.
В зарубежной философии проблема традиции, с точки зрения ее отдельных сторон, рассмотрена в работах Шацки, Шилз, Леблон.
В большом количестве монографий и статей важное место уделяется ритуалу как форме регуляции в традиционной культуре. Соответственно, выделяются функции ритуала: социализации, воспроизведения и интеграции. Кроме того, Лотман, Байбурин выделяют семиотические, знаковые, кодовые, языковые особенности менталитета в системе взаимодействий, общения, диалога внутри культуры. Этой же проблеме посвящены работы Н.И. Конрад, Леонтовича Ф.И.
В последнее время проблему традиции рассматривают: Р.А Ханаху, М.Н. Ефименко, Р.Г. Абдулатипов, И.А Бычевская, Л.С. Сычева, М. Алиев, И.В. Василенко, Г.А. Иванов, Р.Г. Шарипов, Е.Н. Резников, О.Н. Товуу, А.Б. Богдасарова, Б.В. Аксюмов, В.Ш. Нахушев. Большое значение для определения феномена толерантности имеют работы В.А. Лекторского и А.И. Зимбули.
Компаративистика и взаимодействие культур в современном обществе
1 Каган М.С. 1996. Философия культуры. Санкт-Петербург, 1996. С. 316
с точки зрения нравственного регулирования и определения менталитета анализируются в работах: С.А. Арутюнова, Г. Померани, М.Н. Корнилова, где сравниваются стереотипы поведения японцев и американцев, японцев и итальянцев в контексте воспитания детей, взаимоотношений на работе (в фирме), в отношениях дети - родители (пожилые).
Диалог как феномен реальности и философское содержание понятия диалога исследовано М.С. Каганом, М.К Мамардашвили, Э.В. Сайко, А.С. Ахиезером, Г.С. Кнабе. В диссертации нашли отклик работы отечественной традициологии, рассматривающей традицию как способ жизнеобеспечения, хранения и передачи этнокультурной информации: Э.С. Маркарян, И.Т. Ка-савин, С.Н. Артановский, И.А Барсегян.
Возникновение традиции, ее морфологическое строение и функциональное своеобразие отражено в многочисленных работах зарубежных и отечественных этнографов и культурологов: А.К. Байбурин, А.Х Бгажноков, Л.А. и Л.Г. Абрамян, К. Леви-Стросс, А.Л. Топорков, Л.Н. Гумилев, Э.В. Бромлей.
Большое значение для исследования выбранной темы имеют труды отечественных ученых М.С. Кагана, С.Н. Иконниковой.
Проблема традиции поставлена и освещена в многочисленных трудах Маркаряна Э.С. Предложена традициология как наука о законах трансформационных циклов жизненного опыта людей1. Культура здесь определена как универсальная технология человеческой деятельности или как адаптивное поведение социокультурных систем. Традиция предстает в качестве механизма воспроизводства и изменения самой культуры.
Резкие изменения в социокультурной среде заставляют четче осознавать те культурные нормы и ценности, которые не соответствуют новым, возникающим спонтанно и непосредственно. На уровне индивидуального сознания столкновение, конфликт двух систем ценностей, старых и новых
1 Маркарян Э.В. Науки о культуре и императивы эпохи. - М., 2000.
может привести к «культурному шоку» . Культурный шок как конфликт старых и новых ценностей возможен только в рамках экономической и политической культуры, но не этнокультуры в целом.
1980-1990-х г.г. появляются отдельные работы по философско-культурной кавказской проблематике В.М. Каиров, А.Ю. Шадже, К.Х. Уне-жев, И.Л. Бабич, М.В. Савва, М.Г. Алиев. Работы Б.Х. Бгажнокова отличаются глубиной и масштабностью научного анализа этнокультурных процессов на Северном Кавказе. В истории русской культуры идеи традиции рассмотрены у Н.А. Бердяева, В.В. Зеньковского, Н.О. Лосского, И.А. Ильина и др.
В формировании авторской концептуальной схемы особую роль сыграли работы Э.В. Маркаряна, Е. Шацкого, Гадамера, П. Рикера, М.С. Кагана, которые рассматривают мир традиций как актуализацию ценностно-смыслового потенциала культуры, как систему «языков», «посредством которых индивид и общество получают возможность своего самоопределения в мире, осознают свою уникальность и свою меру приобщенности к сфере сакрального и должного» .
Цель и основные задачи исследования. Целью диссертационной работы является комплексный анализ феномена этнокультурной традиции; раскрытие сущности, нравственных основ регулирования культурных взаимодействий, выявление параметров определения уникальности этнокультуры и механизма ее включения в диалог с мировой культурой как в синхронном, так и диахронном аспектах.
В соответствии с целью определен круг задач: обозначить философско-культурологическое понимание ключевых понятий диссертационного проекта: этнос, традиция, этнокультурная традиция, этнокультурный менталитет и другие.
1 Штомпель О.М. Социокультурный кризис. Автореф докт. филос. наук. Ростов-на-Дону, 1999. С. 33.
2 Маркарян Э.В. Науки о культуре и императивы эпохи. - М., 2000.
сформулировать методологические принципы исследования, приемлемые
для исследования этнокультурной традиции, и позволяющие адекватно реконструировать в теории реальное многообразие «цветущей сложности» традиций и традиции;
определить философско-этическое содержание и нравственную основу
этнокультуры сквозь призму дилемм: сущее и должное морали и нравст
венности;
установить системообразующие факторы формирования и сохранения этнокультурной традиции;
выявить семиотические формы выражения этнокультуры как вербального, так и невербального типов;
установить формы регуляции, трансформации и трансляции нравственных принципов при формировании менталитета, с особым акцентом на креативную роль толерантности как имманентной категории этнокультуры;
выявить стабилизирующий фактор в регуляции отношений в поликультурной системе, для которой характерны двуязычие, двоеверие, наличие двух культурных традиций;
показать, что элементарные нормы нравственности как общечеловеческие ценности являются основой и игарантией уникальности этнокультуры в рамках мировой культуры, диалог при этом единственная форма сосуществования особенности и уникальности этнокультуры и всеобщности мировой культуры;
обнаружить архетипы или коды культуры, понятия способствующие пониманию теоретических проблем культуры и конкретной этнокультуры;
обосновать роль традиции в сохранении уникальности культуры;
выявить роль и место традиции как нравственного регулятора в сравнительном социокультурном пространстве диалога;
раскрыть динамичность традиции и определить диалогичную функцию
Источниковедческая база исследования. При написании диссерта-
ции был использован разнообразный круг источников, что диктовалось сформулированными целью и задачами. Условно источниковедческую базу можно разделить на несколько групп. В первую включен классический для европейской философии мысли блок текстов, без которых невозможно обойтись при анализе концептуальных и методологических установок исследования философии культуры современности. Он представлен работами Платона, Аристотеля, Р. Декарта, Ж. Руссо, И. Канта, Ф. Гегеля, М. Вебера, Э. Фромм, А. Макинтаир, М. Элиаде, Ю. Хабермас, Г. Зиммель, Ж. Делез, Ж. Батай, К. Леви-Стросс.
Во вторую группу включены источники и авторы, которые так или иначе затрагивали проблему сущности и функционирования этнокультурной традиции (они представлены в разделе «Состояние научной разработанности темы»).
Следующий блок включает круг авторов, активно работающих в гуманитарном знании последние пятьдесят лет. Работы этих мыслителей, в которых опробованы и с успехом применены иные, обычно именуемые постклассическими, методологические научно-познавательные принципы, необходимы для прояснения тех аспектов исследуемого феномена, которые ускользали от внимания классической теории. В этот круг входят Т. Адорно, У. Эко, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ю. Хабермас, М. Элиаде.
И, наконец, последний блок включает работы и мысли отечественных ученых, придавших общим контурам исследования законченную форму: А.Я. Гуревич, С.Н. Иконникова, И.П. Ильин, М.С. Каган, Ю.М. Лотман, М.К. Мамардашвили, Э.В. Маркарян, Ю.Н. Солонин, Н.В. Голик, Е.Г. Соколов.
Теоретико-методологические основы исследования. Своеобразие диссертационного исследования, имеющего предметом сложный системный объект потребовало разработки соответствующей ее целям методологии. Междисциплинарность исследуемого феномена определили спектр применяемых методов по принципу исследовательской взаимодополняемости. В
работе использован полипарадигмальный подход, сочетающий разнообразие методов, адекватных специфике предмета и уровню исследования: феноменологический метод при рассмотрении и описании традиции как духовного ядра или стержня этнокультуры, сохраняющей коллективную культурно-историческую память народа; аспекты синергетического подхода, способствующие рассмотрению этнрокультуры в динамическом единстве материальной, духовной и художественной жизни этноса; принципы герменевтического анализа, раскрывающие языки выражения культуры вербальные и невербальные, и смыслы культурных феноменов как знаков культурной жизнедеятельности; диалектический метод для раскрытия механизма соотношения единичного, особенного и всеобщего в этнокультуре. Применение аппарата структурно-функционального метода способствовало раскрытию основных функций этнокультуры: аккумуляции, регуляции, консервации, трансформации и трансляции духовного опыта в их системном взаимодействии; учет процедур культурной компаративистики позволил конкретизировать аспекты функционирования конкретных этнокультур в контексте мирового культурного взаимодействия с констатацией специфики локальной этносистемы. В качестве методологических ориентиров в диссертации широко применяются суждения и выводы авторов классических текстов, используемых в качестве источниковедческой базы. В работе использован полипарадигмальный подход, разворачивающийся в историко - диалектическом пространстве и включающий следующие методы: диалектический метод указывает на единство единичного, особенного и всеобщего в этнокультуре; феноменологический метод, где традиция рассматривается как феномен или душа этнокультуры, сохраняющий ненаследственную память народа; метод синергетики способствует рассмотрению этнокультуры в единстве материальной, духовной и художественной культуры этноса; принцип герменевтического анализа расскрывает языки выражения культуры как вербальные, так и невербальные, благодаря которым выражается мировоззрение народа; применение структурно-функционального метода способствует расскрытию основных
функций этнокультуры: аккумуляции, регуляции, консервации, трансформации и трансляции духовного опыта; принцип комплексного системного анализа; метод компаративистики указывает на то, что этнокультурная традиция функционирует в мировом духовном опыте, а не является характерным лишь локальной этносистеме.
Научная новизна исследования сконцентрирована на разработке нового подхода в поиске концептуального (понятийного) аппарата взаимосвязи унификационных (глобальных) ценностей и уникальности локальных эт-нокультур, анализу и оценке продуктивной и творческой сущности этнокультурной традиции, ее многофункциональном воздействии на интеграционные процессы в культуре, обеспечивающих стабильность частных культур и устойчивость кросскультурных отношений в компактном полиэтническом сообществе. Диссертация основана на междисциплинарном исследовании нравственной регуляции внутриэтнического и межэтнического общения, выступающей в многообразии форм культурных, бытовых, религиозных и иных регуляторов, предписаний, установок и практик, и составляющей ядро оценок и восприятий поведенческих стереотипов в межэтническом общении.
Для реализации этих установок:
- определена специфичность культур-философского содержания понятия
этнокультурной традиции, соотнеся соответствующий теоретический конст
рукт с реальными процессами полиэтнических взаимодействий. Впервые для
этих целей привлечен культурно-этнический ареал Дагестана и обширный
этнографический, культур-антропологический, фольклорный и иной матери
ал;
- раскрыта структура этнокультурной традиции, установлены формы выражения ее составляющих и динамика функционального воздействия с учетом конкретных культурно-исторических реалий;
- определены методологический аппарат: принципы, подходы, интерпре
тации, соотнесения частно-научных техник с общей методологией гумани
тарных наук, ориентированный на специфику исследования этнокультурной
традиции в поликультурном сообществе;
- дано определение адата как формообразующего принципа традиции и
раскрыто его этнокультурное содержание;
- вычленены средства закрепления и выражения традиций с особым вычленением системы невербальных форм: этикет, обычное право, ритуал, жест, фольклорный танец и прочее, и определено ее значение внутри этнокультурной системы и в трансэтническом общении;
- рассмотрены и даны оценки культур-антропологических параметров эт
нокультурной традиции в оппозициях: консерватизм — свобода, сущее -
должное, устойчивое - динамичное, предписание - свободный выбор;
- показано, что этнокультурная традиция является этической ценностью находящее свое выражение и место в ценностных кодексах различных этнических целостностей;
показано, что этнокультурная традиция механизмом формирования ценностно и целеориентированного поведения этнических групп и индивидов;
установлены два уровня регуляторов такого поведения: явный в виде сложной системы культурных форм — религиозного, нравственного, бытового иного поведения с соответствующими им ценностными детерминациями, и уровень скрытых регуляторов, основанных на воздействии общественного мнения и других феноменах массового сознания;
сформулировано положение о сущности этнокультурного менталитета, его структуре и формах выражения, с выделением места в нем принципа толерантности отличном от понимания в современной западно - европейской философии;
показано, что регуляция в этнокультурной традиции осуществляется во взаимосвязи явных, и латентных механизмов;
обнаружены этические, эстетические и религиозные формы выражения этнокультурной традиции;
- обосновано, что полидиалог является способом обеспечения межэтни-
ческого общения и сохранения уникальности определенных этнокультур в условиях технологической унификации культурного мира современного общества. Научно-практическая значимость исследования.
Материалы диссертации, разработанные в ней методологические подходы и полученные результаты позволяют лучше понять специфику культурных процессов XX -XXI века. Они могут быть использованы при анализе и оценке современных культурных процессов и явлений, способствуя ориентации в многообразии культурной жизни, и, соответственно, социокультурной адаптации. Основные положения диссертационного исследования могут быть использованы при чтении общих и специальных курсах по культурологии, философии культуры, теории культуры, лингвокультуро-логии, этноэтике; при составлении и написании учебных пособий, программ и методических разработок по соответствующим разделам указанных учебных курсов.
Апробация исследования. Основные идеи, положения и результаты диссертации были представлены на международных, всероссийских, региональных научных конгрессах, конференциях, симпозиумах, семинарах. В их числе:
1 Международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (15-20 сентября 1996 г. Пятигорск); международная конференция «Поликультурное образование на Северном Кавказе: проблемы, тенденции, перспективы» (30-31 мая 2000 г., Махачкала - Пятигорск); 2-й международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (14-18 мая 1998 г. Пятигорск); юбилейная международная конференция, посвященная 40-летию кафедры этики и эстетики СПбГУ «Этическое и эстетическое: 40 лет спустя» (26-27 сентября 2000 г., Санкт-Петербург); 3-й международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» (18-21 сентября 2001 г., Пятигорск); научная конференция «Религия и нравственность в секулярном мире» (28-30 ноября
2001 г. Санкт-Петербург); конференция «Философия старости: геронтософия (24-24 ноября 2001 г. СПб.): Санкт-Петербургское философское общество, 2002.; всесоюзная научно-методическая конференция «Интеграция культур в смыслосозидающем образовании» ( 26-27 февраля 2002 г., Махачкала); научно-практическая конференция «Культура межнационального общения: проблемы формирования и развития» (12-13 марта 2002 г., Махачкала); региональная научно-практическая конференция «Этноконфессиональные отношения как фактор общественной жизни народов Кавказа» (13-14 мая 2002 г., Махачкала); конференция «Проблемы гуманитарных наук и новые технологии образования» (22-24 мая 2002 г., Махачкала); научно- практическая конференция посвященная 10-летию регионального центра этнополитиче-ских исследований ДНЦ РАН (октябрь 2002 г., Махачкала); научная конференция «Этическое и эстетическое: проблемы современности» ( СПб.); 3 -й российский философский конгресс «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (16-20 сентября 2002 г., Ростов-на-Дону); конференция «Дни петербургской философии; в секции «Философия культуры и культурология» (15-16 ноября 2002 г., СПб); VII Региональная научно-практическая конференция «Гуманитарные науки: Новые технологии образования (15-16 мая 2003 г., Махачкала);
Основные положения диссертации использовались при чтении следующих общих и специальных курсов: «Культурология» (ДГУ: юридический и экономический факультеты 1992 - 2002 г.г.); «Философия культуры», «Основы этики и этикета» (ДГУ: факультет культуры 1996-2002 г.г.).
Этнокультурная традиция: функциональное определение и структура
До начала XIX века термин «традиция» не имел самостоятельного значения, это понятие ассоциировалось с мифом, фольклором, религией, бытовыми образами, т.е. с архаическими способами культурного наследия и соответственно воспринималось как нечто противостоящее науке, философии, творческому мышлению. Предполагалось, что традиционный тип преемственности, сохранение норм, установлений возможно самим фактом их существований, а не оправданностью их «перед лицом разума».
В современности существуют такие понятия, как «философская традиция», «художественная традиция», «творческая традиция», которые вряд ли могли существовать в языке прошлого. С другой стороны, традиционность первобытного (примитивного) общества перестала рассматриваться как нечто монолитное, ибо обнаружилась множественность традиций уже на архаических стадиях, имеющих взаимосвязи между национальными, этническими и общечеловеческими ценностями. Традиция в философском словаре определяется как «исторически сложившиеся и передаваемые от поколения к поколению обычаи, обряды, общественные установления, идеи и ценности, нормы поведения и т. п., элементы социально-культурного наследия, сохраняющиеся в обществе или в отдельных социальных группах в течение длительного времени»1. У К. В. Чистова похожее определение: «Традиция это механизм аккумуляции, передачи (трансмиссии) и актуализации (реализации человеческого опыта, то есть культуры, эта сеть (система) связей настоящего с прошлым» . Таким образом, главным критерием традиции выступает преемственность культурного опыта, стереотипа, поведения и мышления. К.В. Чистов задается вопросом о том, возможно ли общество без традиций и утверждает, что такого общества быть не может. По его мне- без традиций и утверждает, что такого общества быть не может. По его мнению «общества различаются не наличием или отсутствием традиций, а особым содержанием их трансмиссии и формами их функционирования»1. Критерием общества, где традиция выступает основным регулятором общественных отношений, определяющая роль принадлежит старшему поколению и семье в процессе наследования культурного опыта. Последние справочные издания так воспроизводят сложившееся представление о традиции: «Традиция - это элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах и социальных группах в течении длительного времени»2. И далее: «Традиции передаются неосознанно, через научение и подражание и со временем превращаются в социальный институт, необходимость сохранения этих норм оправдывается самим фактом их существования в прошлом»3. В монографическом исследовании В. М. Каирова дано следующее определение: «традиции: это исторически сложившиеся, транслируемые от поколения к поколению устойчивые обычаи, порядки, правила поведения, аккумулирующие социально-культурный опыт поколений и оказывающие воздействие на образ жизни и действий людей»4. Маркарян Э. С. рассматривает саму культуру сквозь призму традиции, как аккумулированный опыт, своего рода социальную память. Близкое определение дает и Ю.М. Лотман, по мнению которого культура представляется как «внегенетическая память коллектива». По мнению Э.С. Маркаряна традиция является механизмом реализации культуры. Р. Ханаху, сравнивает традиционные и современные общества и обнаруживает различия в том, что культурные стереотипы традиционного общества в отличие от стереотипов современного общества отличаются масштабом (степенью охвата различных социальных групп или народа, нации в целом, длительностью действия (протяженностью во времени), ролью «материнских» групп (субъектов), т.е. семьи, старейшин и пр. в передаче (трансмиссии) социального опыта: «Традиционная культура - эта такая культура, которая обеспечивает адаптацию человека к природной среде (ее «очеловечивание») и изменение (развитие) самого человека на основе традиции»1. На наш взгляд, неправомерно смешивать понятие «традиция» с категорией «традиционное» или «традиционалистское» общество, так как традиция как механизм аккумуляции, трансляции и трансформации социального опыта присуща в той или иной степени всем типам общества и всем видам социально значимой деятельности. По мнению Ю.В. Ивановой «Запад и Восток дали миру два типа культурных парадигм, две мировоззренческие доминанты: техногенную и традиционную (материалистически или духовно ориентированную, антропоцентристскую и теоцентристскую, однако, в современных обществах речь может идти лишь о превалировании той или иной парадигмы, а не о безраздельном их господстве» .
Традиция, на наш взгляд, представляет собой особый социальный институт, код культуры и способ самоидентификации общества. Традиция выступает в качестве одного из фундаментальных механизмов преемственности. Проблематика традиций это проблематика соприкосновения, связи настоящего с прошлым. Частые изменения традиций в культуре противоречат человеческой ментальносте как базовой программе существования. «Укорочение периода распада традиций означает невозможность воспитания человека, исчезает картина мира, эстетика, этика. Жизнь перестает быть культурной, поскольку она отказывается от себя» .
Этнос и этнокультура
Выступая против упрощенческих подходов, связывающих общественный прогресс исключительно с ростом материального благосостояния и дохода на душу населения, необходимо подчеркнуть, что хотя они и являются важными условиями развития человека, без собственно духовного производства, без идеи невозможно возрастание сущностных сил человека. Именно духовная культура выступает основной сферой сохранения и воспроизводства ценностей этнической культуры, позитивных достижений в культурном развитии этноса. В истории духовной культуры воплощается история этноса. Для того, чтобы понять сущность этнокультуры необходимо рассмотреть всю систему сложных и многоообразных связей, в которой функционируют и взаимообуславливаются все компоненты этноса, и выявить условия породившие эти связи.
В отечественной литературе компонентный состав культуры определялся в зависимости от области изучения культуры; так этнографическая наука выделяет «хозяйственный быт», «материальная культура», «общественно-семейный быт», «духовная культура». В культурологической литературе в компонентный состав культуры входят «материальная», «духовная» и «художественная» культура. Этнокультура — это феномен, обусловленный географическими, историческими и стереотипными компонентами. Жизнеобеспечение этнокультуры поддерживают компоненты, направленные на нормативную регуляцию человеческого поведения.
Нормативная культура включает принципы жизнеобеспечения этноса: нормы морали, права, этические и эстетические представления, словесное, музыкальное, танцевальное, декоративно - прикладное искусство и др. Культура этноса функционирует не только на основе действующих факторов, но и компонентов, возникших в прошлом на основе факторов уже исчезнувших, но благодаря этнокультурной традиции не только сохранившихся, но и играющих заметную роль во всем культурном фонде этноса. Наиболее удачным методом для изучения этнокультурной традиции являются, прежде всего, исторический и диалектический методы и метод синергетики, где доминирующие компоненты рассматриваются не в самостоятельном значении, а в единстве многообразий. Важным является при этом не только выявление источников и условий формирования компонентного состава этнокультуры, но и обнаружение особенного и общего в единичных компонентах как единство в многообразии. В генетическом плане к «компонентам этноса относят: экологические условия, хозяйственно-культурный тип, особенности политической истории этноса, этногенетические процессы, суммирующие все предыдущие компоненты»1. Единичным при анализе субэтносов дагестанской, африканской, японской этнокультуры выступает национальный язык, особенным - связь географических особенностей с узорами на изделиях декоративно-прикладного искусства, узором фольклорного танца, узором архитектурных строений и др.
Рассматривая, структуру этнокультуры и, исходя из разделения культуры на материальную, духовную и художественную обнаруживаем, что в этнокультуре на производство материальных продуктов человеческой деятельности влияют нравы, знания, обычаи, виды искусств. Многие предметы, связанные с декором (большая часть одежды, украшенные предметы потребления, жилище), амбивалентны, удовлетворяя как материальные, так и духовные потребности человека. Принципиальной разницы в этнодиффе-ренцирующей функции между элементами материальной и духовной культуры не существует, так как сложившиеся этнокультуры легко отличимы друг от друга по внешним признакам материальной культуры. В то же время сложно анализировать этнические отличия по отдельным элементам материальной культуры, где преобладают бессознательные, латентные признаки этноса. Иначе дело обстоит с элементами духовной культуры.
В духовной культуре преобладают более активные признаки этноса, широко и активно познаваемые и используемые в народе. В условиях развивающихся унификации и стандартизации изделий выражение этнической особенности все более исчезает в сфере материальной культуры и перемешается в сферу духовной культуры. Тем более что «духовная культура по своему характеру более тесно связана с психикой каждого члена этноса»1.
Проблема этноса как самостоятельного объекта исследования философии культуры предполагает рассмотрение его на основе историко-философских, социологических, этических, эстетических идей, так как культурные и этнические границы не совпадают.
Древнегреческий термин «этнос» этимологически означал «народ», «племя», «группа людей», как культурное образование, по своей многогранности сопоставимо с такими смысловыми универсумами как человек и общество. Любопытно, что сами древние греки, различая или отличая самих себя, т.е. греков от не греков, именовали последних этносом 2.
Необходимость обращения к понятию «этнос», относящемуся к этнографии, а не к понятию «народ» или «народность», исследуемое с позиции истории, объясняется тем, что «большинство народов не имело письменности, и поэтому их невозможно изучать традиционными методами истории, как нельзя изучить теми же методами самый большой период, прожитый человечеством, — в эпоху бесписьменного доклассового общества» . Вместе с тем, история народного духа сохраняется не столько в письменных данных, но в его традициях, обычаях, в его представлениях об окружающем мире и верованиях, костюмах, танцах, т.е. во всем комплексе культуры, созданном данным этносом и отличающим его или роднящим с другим.
Этнокультура как феномен самосознания этноса и его самоидентифи кации
Одной из глобальных проблем современного общества является проблема духовного взаимодействия, взаимообогащения и интеграции искусственно разобщенных этносистем. Для решения данной проблемы необходимо определить жизненно важные приоритеты, которые способствовали бы поиску общих архетипов, с учетом особенного и единичного в этнокульту-ре. Взаимодействие и общение предполагают свободу самовыражения, человек ведет диалог не только с другими, но и с самим собой, со своей историей, меняясь в ходе этого диалога ибо «самосознание личности формируется только в соотношении с сознанием другого»1. Развитие идентичности возможно только на основе постоянной коммуникации с другими, диалога и иными точками зрения, возможностями понять эти другие позиции и посмотреть на себя с иной точки зрения.
В философской науке менталитет чаще всего понимают как «совокупность представлений, воззрений, чувствований общности людей определенной эпохи, особый психологический уклад общества, влияющий на ис-торические и социальные процессы» . Ментальность можно определить как константу национального характера, т. е. черты, знаки, символы, ценности и идеалы.
В традиционной этнической культуре существуют понятия, обозначающие общий для всех слоев морально - этический кодекс и соответствующие понятию ментальности. «Показателем ментальное является наличие в разных традиционных этнических культурах понятий, определяющих общий для всех слоев морально - этический кодекс» . В этнокультуре Кавказа функционирует морально — этический кодекс («намус» - дагестанских народностей, «апсуара» - абхазов, «адыгагьэ» - адыгейцев), регулирующий межсубъектное общение и дающий представления о национальном характере или особенностях национального характера. Принципы ментальное могут быть обнаружены в публицистике, художественной литературе, эпосе и других формах выражения «души» культуры. Николай Бердяев, определяя русский менталитет, писал о «русской душе»2.
Ментальность или менталитет - это черты, знаки, символы, ценности, идеалы, то есть константа национального характера. Менталитет основан на наиболее устойчивых элементах миропредставления этнической группы.
Менталитет выявляет «различия между обществами, которые определяются как различия между коллективными и индивидуальными смыслами поведения»3. Ментальность связана с проблемой личности и ведет свое происхождение из латинского языка от слова mens (mentis), обозначающий ум, мышление, рассудок и связанный с этим образ жизни. Уровень сочетания двух противоположных начал в человеке определяет его менталитет. Как известно человек принадлежит двум мирам: миру материального и морального, добра и зла, консерватизма и свободы воли, возвышенного и низкого, и вопрос соотношения природного и социального, материального и идеального (для общества это мораль), тела и души определяет мироощущение личности. Средневековая "божья благодать" предназначалась лишь тем, кто путем аскезы, умерщвления плоти добивался спасения. Эпоха Возрождения впервые принесла миру идеи раскрепощения человека, индивидуализма, и, главное, идею прав личности. Возрожденческое понимание человека отличалось от античного и средневекового. Античный человек был природным существом, а природа считалась владычицей человека.
Возрождение же выдвинуло учение о человеке, которому бог дал свободную волю и который сам должен решить свою судьбу. Человек - творец самого себя и господин над всей природой.
Вопрос заключается в том, что должно вкладываться в понятие менталитет. Вера в разум человека - удивительный феномен Нового времени, сущность которого в том, что он мыслит и действует в духе миро - и жизне-утверждения. Это - протест против средневекового порабощения умов. В Новое время научные открытия и технические достижения становятся факторами, оказывающими определяющее влияние на мировоззрение общества. Человек обретает все большую власть над природой, и для него мало-помалу становится само собой разумеющимся, что «достижение совершенства и в других областях является лишь вопросом желания и умения правильно взяться задело»1.
Прогресс теоретического познания и практики формирует оптимистическое мировоззрение, знание объявляется силой, которая приведет человечество в высшей степени счастливую жизнь; а разум считается той основой, на которой возможно совершенствование человека. Рациональное прокладывает себе дорогу во всех сферах человеческой жизни. И эпоха Просвещения явилась временем, когда сознание представлялось всеобъемлющим, определяющим качеством личности и роль сознания в развитии общества считалась главной.
Апогеем глубокой веры в разум стала классическая философия Гегеля, который в своих многочисленных трудах доказывал, что мир создан божественным разумом, шаг за шагом реализующим себя в природе и истории человеческого общества. Понятие воли, выдвинутое А. Шопенгауэром и развитое в трудах Ф. Ницше, проблемы свободы человеческой воли, занимали умы рубежа 19 и 20 веков. Особое место занимает выдающийся исследователь человеческой психики Зигмунд Фрейд, который открыл, что за покровом сознания скрыт глубинный кипящий" пласт неосознаваемых личностью могущественных стремлений, влечений, желаний.
Таким образом, творчество Шопенгауэра, Ницше, Фрейда, показало, что открываются новые перспективы изучения личности, доселе закрытые, оттененные всемогуществом разума, и отодвинутые на второй план немецкой классической философией. Если классическая философия рассуждала категориями «человечество», «общество», «народ», «государство», то экзистенциалисты и их предшественник Серен Кьеркегор, справедливо указывают на такую односторонность и упущения классиков, как недостаток внимания к личностным началам. Одним из первых развернутую, но несколько иную дефиницию менталитета дал Г. Бутуль в монографии «Менталитет», где предлагает такое определение: «Менталитет - это совокупность идей и интеллектуальных установок, присущих индивиду и соединенных друг с другом связями или отношениями веры. Наш менталитет находится между нами и миром, как призма. Он, пользуясь выражением Канта, является «априорной формой нашего сознания»1.
Семиотическое выражение этнокультурной традиции вербальное и не вербальное
В философии культуры существует направление изучения культуры как системы высказываний, текстов, языков и определяемое как семиотика культуры. Естественный язык является неотъемлемой частью культуры и наиболее адекватным аналогом ее целостности. Именно семиотический подход, наряду с социо - психологическим, представляется наиболее эвристич-ным методом познания культуры.
В культуре все события, явления и понятия имеют собственные названия. Не имеют специальных обозначений, как правило, лишь явления, лишенные какой-либо социальной значимости. С точки зрения лингвокуль-турологии, культура - это языковая и внеязыковая составляющие национальной картины мира, мировосприятие данного народа, характер и уровень его знаний, его верований, нравственно-этические представления. Культура -это совокупность многообразных форм, результатов и способов деятельности. Системный подход исследования позволяет определить культуру как сверхсложную, развивающуюся и саморегулирующуюся систему, представляющую собой нечто качественно иное, чем просто сумма составляющих его частей. Системная методология требует рассматривать общечеловеческую культуру не как сумму, а по аналогии, как сверхсложную систему этно-культур, состоящую из находящихся в процессе развития и взаимодействия происходящего согласно закономерностям, соответствующим диалектике их ценностности и расчлененности, общего и особенного, диалектики взаимоопосредования и автономности разных подсистем культуры как целостной при всей ее разновидности системы. Взаимодействие этнокультур основывается на использовании широкого спектра языков культуры: «словесного» вербального и невербального: языка архитектуры, музыки, изобразительного искусства и т. д.
Семиотика культуры разъясняет происхождения смыслов и имен культуры, ее элементов вербальных, и невербальных языков культуры, выраженных в системах мимики и пластики, церемониальном, ритуальном и др., поведении людей, художественно-образных произведениях, опредме-ченной в чертах продуктов и технологий любой человеческой деятельности, во всей системе межчеловеческих отношений. Это и есть специфический язык, точнее, комплекс языков культуры всякой человеческой общности. Важную роль в изучении и понимании культуры имеет категория «язык культуры», отчасти связанная с методами семиотики культуры, отчасти развивающаяся как самостоятельная область познания культуры, не ограничивающая себя лингвистической методологией. Язык немыслим без культуры: он «живет» в ней и составляет главную ее часть у каждого народа. «Язык представляет собой главную форму проявления и существования национальной культуры»1. Язык - это не только основное средство общения и выражения мысли, но и накопления знаний культуры. Являясь сложной знаковой системой, язык может быть средством передачи, хранения, использования и преобразования информации. Культуру же можно рассматривать как сложную знаковую систему, способную передавать информацию, но, в отличие от языка, имеющую основные функции - накопление информации и воздействие на созидание и развитие как отдельного народа, так и всего человечества. Ведь каждая национальная культура, что особенно становится заметным в современный период информационного бума, вбирает в себя и определенным образом преломляет общечеловеческие знания.
Культура никогда не бывает «ничьей» — это всегда продукт какого-то конкретно-исторического объединения людей, которое технически не может существовать без системы коммуникации, обмена информацией, согласованных представлений о тех или иных явлениях и событиях, их названий и оценок. Кроме вербального языка прямого межличностного общения, в качестве особых языков в культуре задействованы и акты человеческого поведения, имеющие высокую информационную значимость и художественные образы в разных видах искусства и специальные церемониальные, ритуальные и обрядовые ситуации, совершаемые по особому сценарию и особые смысловые конструкции, заложенные в тексты философских, религиозных и литературных сочинений (не сводимые к непосредственному смыслу слов, которыми они изложены) и символические черты любых продуктов материальной деятельности человека.
Сохранившиеся от предков коммуникативные системы осуществлялись двумя способами - жестомимическим и звукоинтонационным, то есть существовали кинетический и невербально - звуковой и позже словесный язык. Все три вида языка в художественной культуре равноправны. «Кинетический и звукоинтонационный язык обладает широкими эмоционально-выразительными возможностями, но узким спектром интеллектуальной выразительности»1. Живое интонируемое и напеваемое слово характерно для ритуала, жест - для танца и ряжение в скульптурной маске - все это синкретический язык мифа, отвечающий психологическому синкретизму этнокультурной традиции. Словесный и пластический (балет) языки - следствие цивилизованности и не имеют универсального характера, так как эти языки доступны только тем, кто эти языки специально изучает. В этнокультурной традиции слово неразрывно связано с жестово-танцевальными и музыкально интонационными средствами.
В современной духовной жизни вместе с сохранившейся синкретической целостностью вербального и невербального языков используются все языковые средства от жестомимических до абстрактно-геометрических. Для внегенетической передачи накапливаемого опыта от поколения к поколению и от коллектива к индивиду в этнокультуре изобретены различные способы закрепления, сохранения и трансляции духовной информации. «Традиция - один из таких способов, имеющих самостоятельное бытие, пережившее своих изобретателей и сохранившихся в ненаследуемой памяти человечества»1.
Существуют этнокультурные системы, где наблюдается единство в множественности языков. В Дагестане сосуществует около 60 самостоятельных вербальных языков: для печатных изданий 12; письменных 20, устных около 30. Живых-30, «мертвых» 20, диалектов — более 60. Отсутствие точного количества языковых единиц обусловлено некорректной национальной политикой при определении статуса языка. Субъекты общения из двух населенных пунктов (сёл), говорящих формально на одном языке, не всегда понимают друг друга по причине различий в диалектах. При существующем многообразии диалектных особенностей у представителей различных этносистем имеется нечто общее, благодаря чему они понимают друг друга. Существует определенное количество слов, звучание которых отличается, смысл же которых одинаков (к ним относятся слова-заимствования из тюркских, русского, и других иностранных языков). При этом русский язык выступает языком межнационального общения.
Невозможность выразить мысль рационально компенсируется эмоциональной стороной общения: жестом, мимикой тональностью в исполнении фольклорной песни и др. Невербальный язык эмоционального общения этнокультурного танца в различных элементах отражает неповторимый, уникальный смысл общения, который по различным причинам невозможно выразить на вербальном уровне.