Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы осуществления регулирования и надзора на финансовом рынке 10
1.1. Финансовый рынок и его участники 10
1.2. Необходимость регулирования финансового рынка и осуществления надзора за деятельностью финансовых посредников 31
1.3. Генезис мирового процесса регулирования и надзора за деятельностью финансовых посредников 49
Глава 2. Содержание и организация финансового надзора в России 57
2.1. Действующая модель финансового рынка в России и ее особенности 57
2.2. Эволюция надзора за деятельностью финансовых посредников в России 78
2.3. Современная модель финансового надзора в России и необходимость ее реформирования 89
Глава 3. Формирование усовершенствованной модели интегрированного надзора Банка России за деятельностью финансовых посредников 109
3.1. Основные направления и условия дальнейшего развития финансового посредничества в России 109
3.2. Принципы и организация построения новой модели надзора Банка России за деятельностью финансовых посредников 121
3.3. Содержание усовершенствованной модели надзора Банка России за деятельностью финансовых посредников и оценка его эффективности 135
Заключение 152
Библиографический список 157
Приложения 175
- Финансовый рынок и его участники
- Действующая модель финансового рынка в России и ее особенности
- Современная модель финансового надзора в России и необходимость ее реформирования
- Содержание усовершенствованной модели надзора Банка России за деятельностью финансовых посредников и оценка его эффективности
Финансовый рынок и его участники
Финансовый рынок, способствуя эффективному переливу ссудного капитала между его участниками и удовлетворяя потребности реального сектора экономики в финансовых ресурсах, выступает важной составляющей любой экономической системы. Однако, несмотря на наличие в литературе значительного числа научных и практических работ по исследованию финансового рынка, среди отечественных и зарубежных экономистов до сих пор не выработано единого взгляда на определение его понятия и структуры. Это объясняется применением разных подходов к анализу финансового рынка и критериев его сегментации в зависимости от цели исследования. Произведенная нами в таблице А1 приложения А систематизация существующих в российской науке подходов к рассмотрению природы и структуры финансового рынка позволила установить, что сущность финансового рынка можно рассматривать сквозь призму функционального, институционального, функционально-институционального, продуктового и системного подхода.
С точки зрения функционального подхода финансовый рынок представляет собой место, на котором происходит перераспределение финансового капитала между экономическими агентами с целью удовлетворения их потребности в нем. Для обеспечения этого процесса финансовый рынок выполняет ряд функций. Их исследованию посвящено множество работ [64; 110; 111] и др., авторы которых сходятся во мнении, что финансовому рынку присущи как общие для рыночных структур любого вида функции (информационная, стимулирующая, социальная функции, функция ценообразования и управления рисками), так и специфические функции, отражающие именно его природу - посредническая и инвестиционно-инновационная. Главной функцией финансового рынка является посредническая функция. С ее помощью происходит перераспределение капитала между экономическими агентами благодаря тому, что финансовый рынок выступает связующим звеном между поставщиками и получателями временно свободных ресурсов, обеспечивая им условия, правила и инструменты для проведения сделок с финансовыми активами, а также механизмы защиты их интересов. В то же время определяющее значение в процессах функционирования и развития финансового рынка имеет инвестиционно-инновационная функция, заключающаяся в стимулировании финансовыми посредниками инновационного спроса клиентов на основе предложения им соответствующих финансовых продуктов и отражающая продуктовый подход к определению финансового рынка.1
Непосредственную реализацию функций финансового рынка обеспечивают многочисленные финансовые посредники. Их наличие отражает его специфичную природу и позволяет рассматривать сущность финансового рынка с позиции институционального подхода, а именно как совокупность организаций, участвующих в процессе купли-продажи финансовых активов, а также правил их взаимодействия.
В настоящее время ряд авторов [93; 109] также применяют функционально-институциональный подход, в соответствии с которым финансовый рынок характеризуется совокупностью экономических отношений между участниками финансового рынка в процессе перераспределения финансового капитала. Мы разделяем подобную точку зрения и считаем ее в полной мере раскрывающей сущность и механизм функционирования финансового рынка, так как именно участники финансового рынка (конкретно финансовые посредники) выполняют функции всего финансового рынка, и рассматривать данные его элементы в отрыве друг от друга невозможно.
По нашему мнению, каждый из рассмотренных подходов характеризует отдельные элементы финансового рынка: функции, состав участников, механизм выполнения участниками рынка его функций, результаты деятельности финансовых институтов. В то же время полное представление о финансовом рынке может дать только подход, подразумевающий комплексное рассмотрение финансового рынка как единого целого. В связи с этим мы считаем возможным предложить системный подход к анализу финансового рынка. Системный подход позволяет охарактеризовать финансовый рынок как систему, состоящую из четырех элементов, а именно: участники финансового рынка; экономические отношения между ними в ходе перелива финансового капитала; финансовые инструменты; финансовые продукты. На наш взгляд, наиболее близким к данному подходу является определение, предложенное Я.М. Миркиным [115], и в соответствии с которым финансовый рынок предстает как рынок, на котором через финансовых посредников перераспределяются временно свободные денежные ресурсы на основе применения финансовых инструментов и оказания финансовых услуг, которые объединяются в виде финансовых продуктов, выступающих товаром на финансовом рынке. Таким образом, именно системный подход закрепляет место, роль и функции финансовых посредников на финансовом рынке.
Кроме того, рассмотрение финансового рынка с позиции системного подхода позволяет произвести его сегментирование. 2 Сегодня различные исследователи по-разному подходят к данному вопросу. Сегментирование финансового рынка производится по сроку происходящих на нем операций, географии присутствия финансовых посредников. Но наиболее распространенной точкой зрения является сегментация рынка по характеру выполняемых его участниками операций.3 В соответствии с данным подходом финансовый рынок традиционно представляется как совокупность кредитного, валютного, страхового рынка, рынка ценных бумаг и рынка драгоценных металлов.
В настоящее время в экономической литературе существует большое количество работ, посвященных выявлению сущности финансового посредничества, которая сводится в основном к тому, что финансовое посредничество представляет собой деятельность, связанную с перераспределением свободных ресурсов на финансовом рынке между продавцами и потребителями финансовых активов (продуктов). При этом ряд исследователей уточняют, что «финансовые посредники представляют собой институты, приобретающие денежные средства путем выпуска своих обязательств (требований к себе) и инвестирующие их через покупку чужих финансовых инструментов (требований к эмитенту)» [98, с. 217], обеспечивая, по замечанию Е.А. Помогаевой, непрерывность движения ресурсов между экономическими агентами через двойной обмен долговыми обязательствами [89, с. 16]. На это, по уточнению Глущенко Е.Н., указывал еще Дж. М. Кейнс, обозначая, что финансовое посредничество обеспечивает движение денежных средств к производителям в объемах и на условиях, соответствующих ожиданиям по поводу будущих прибылей, а также обратное движение средств от производителей, которое финансируется реализованными прибылями [46, с. 44].
Возникновение и развитие финансового посредничества было обусловлено углублением и усложнением противоречия между владельцами капитала и экономическими агентами, испытывающими потребность в нем. Как верно подчеркнула Е.А. Помогаева, необходимым условием возникновения института финансового посредничества стало наличие такого противоречия в параметрах спроса и предложения ресурсов в экономике, когда общественные издержки на его преодоление одновременно удовлетворяют двум условиям: они ниже, чем при отсутствии посредников и являются достаточными, чтобы формировать в рамках предоставления данной услуги норму прибыли равную среднерыночной [89, с. 5]. Исторически первые условия для формирования такого противоречия сложились в момент появления денег4, обусловивших отделение процесса сбережения от процесса инвестирования и разделивших всех экономических субъектов на два полюса: субъектов, обладающих ресурсами, и субъектов, испытывающих потребность в них. Именно с этого разделения берет начало противоречие в сфере движения денег и капитала, значимость и масштабы которого усиливаются, а конкретные формы проявления изменяются на каждом этапе развития экономики, что, по справедливому замечанию Е.А. Помогаевой, объективно определяет ход эволюции форм посредничества на рынке денег и капитала [89, c. 6]:
1. Посредничество банковского рынка кредитов и депозитов стало «формой разрешения противоречия между закрепленностью капитала в натуральной форме и необходимостью его перемещения в денежной форме; темпами развития производства и границами индивидуального накопления капитала; непрерывностью и дискретностью воспроизводственного процесса» [Там же. С. 10] на стадии становления промышленного капитализма. Разрешение данных противоречий обусловило возникновение депозитных и коммерческих банков как исторически первых видов финансовых посредников.
Действующая модель финансового рынка в России и ее особенности
На наш взгляд, модель финансового рынка в России начала формироваться с момента зарождения в стране рыночной экономики, т.е. в 90-х гг. прошлого столетия. Именно с этого периода в стране стали функционировать различные типы финансовых посредников, появление которых было вызвано экономическими потребностями хозяйствующих субъектов и владельцев свободных денежных средств.34 В течение последнего десятилетия «развитие российского финансового рынка осуществляется в условиях глобализации, роста интернационализации рынка ценных бумаг, увеличения объема трансграничных инвестиционных сделок и усиления конкуренции мировых финансовых центров» [144].
Современная модель построения отечественного финансового рынка является двухуровневой. Верхний уровень представлен Банком России, который в соответствии с федеральным законом от 10.07.2002 г. № 86 «О Центральном Банке РФ (Банке России)» наделен полномочиями по надзору за финансовым рынком. Нижний уровень представлен финансовыми посредниками, разделяемыми Банком России на 2 группы: кредитные организации и некредитные финансовые организации.
Кредитные организации учреждаются и действуют на основании федерального закона № 395 - 1 - ФЗ от 02.12.1990 г. «О банках и банковской деятельности», который закрепляет их положение на втором уровне российской банковской системы наряду с представительствами иностранных банков. Ключевыми принципами их деятельности согласно действующему законодательству являются универсальный характер и коммерческая направленность. Они соответствуют условиям рыночной экономики и сводятся к отсутствию государственной монополии на банковское дело; созданию банков на основе любой организационно-правовой формы собственности; иерархичности построения банковской системы; обеспечению конкурентной среды функционирования банков; государственного регулирования деятельности банков в сочетании с их независимостью в рамках предоставленных кредитным организациям законодательных прав, полномочий и функций, открытости и транспарентности деятельности банков. Российские кредитные организации могут действовать в форме коммерческих банков и небанковских кредитных организаций. На наш взгляд, они могут быть классифицированы по следующим признакам (табл. 9).
Некредитные финансовые организации начали функционировать в качестве поднадзорного объекта Банка России с началом его деятельности в качестве мегарегулятора финансового рынка. До этого момента такого понятия в российской законодательной практике не существовало, и следует заметить, что его некорректность на сегодняшний день вызывает ряд сомнений. Глава X.I федерального закона № 86-ФЗ «О Центральном Банке Российской Федерации (Банке России)» [6] относит к некредитным финансовым организациям:
1) профессиональных участников рынка ценных бумаг;
2) управляющие компании инвестиционного фонда, паевого инвестиционного фонда и негосударственного пенсионного фонда;
3) специализированных депозитариев инвестиционного фонда, паевого инвестиционного фонда и негосударственного пенсионного фонда;
4) акционерные инвестиционные фонды;
5) клиринговые организации;
6) организации, осуществляющие деятельность по осуществлению функций центрального контрагента;
7) организации, осуществляющие деятельность организатора торговли на рынке ценных бумаг;
8) организации, осуществляющие деятельность центрального депозитария и репозитарную деятельность;
9) субъектов страхового дела;
10) негосударственные пенсионные фонды;
11) микрофинансовые организации36;
12) кредитные потребительские кооперативы;
13) жилищные накопительные кооперативы;
14) бюро кредитных историй;
15) организации, осуществляющие актуарную деятельность;
16) кредитные рейтинговые агентства;
17) сельскохозяйственные кредитные потребительские кооперативы;
18) ломбарды.
Порядок их создания и деятельности закреплен в соответствующих каждому виду НФО федеральных законах [2; 3; 4; 5; 8; 9; 10].
Заметим, что даже беглый анализ утвержденного мегарегулятором перечня некредитных финансовых организаций показывает, что логика подобного объединения в единую группу институтов финансового рынка по сути оказывающих разноплановые операции представляется неясной. Так, если деятельность участников рынка ценных бумаг37, институтов коллективного инвестирования38, а также субъектов страхового дела преимущественно не связана с кредитованием, то микрофинансовые и микрокредитные компании, ломбарды, учреждения кредитной кооперации39 непосредственно занимаются кредитованием населения в той или иной форме и не могут именоваться некредитными финансовыми организациями40. В то же время вызывает вопрос отнесение в этот перечень таких организаций, как бюро кредитных историй и рейтинговых агентств, преимущественная деятельность которых заключается в инфраструктурном обслуживании российского финансового рынка наряду с рядом других институтов.
На наш взгляд, всех действующих в России в настоящее время финансовых посредников можно разделить на три группы в зависимости от характера выполняемых ими операций:
1. Финансовые посредники, выполняющие преимущественно кредитные операции;
Брокеры, дилеры, специализированные депозитарии, центральные контрагенты, инвестиционные советники, клиринговые организации, организаторы торговли на рынке ценных бумаг, организации, осуществляющие депозитарную и репозитарную деятельность, а также деятельность по доверительному управлению, ведению реестра владельцев ценных бумаг
2. Финансовые посредники, осуществляющие операции отличные от кредитных;
3. Инфраструктурные посредники финансового рынка [67, с.131 ].
Финансовые посредники, выполняющие преимущественно кредитные операции, являются на сегодняшний день самым крупным кластером на российском финансовом рынке, и включают в себя кредитные организации, микрофинансовые и микрокредитные компании, учреждения кредитной кооперации и ломбарды. На протяжении последних двух лет совокупная численность данной группы институтов превышала количество прочих финансовых посредников практически в 6 раз (табл. Д1 приложение Д).
На наш взгляд, в кластер финансовых посредников, преимущественно оказывающих кредитные операции, также должны входить такие небанковские организации как лизинговые, факторинговые и форфейтинговые компании. В настоящее время их деятельность находится в поле регулирования Федеральной службы по финансовому мониторингу, что представляется нам в корне неверным, так как данные учреждения выполняют операции преимущественно кредитного характера и должны находиться под надзором Банка России41. Экономические отношения в сфере лизинга, факторинга и форфейтинга базируются на принципах возвратности, платности, срочности, что выступает сутью кредита. Лизинг представляет собой вложения в основные средства, при которых посредник фактически кредитует третье лицо, покупая для него имущество и предоставляя долгосрочную аренду. Факторинг - это кредитование поставщиков путем выкупа краткосрочной дебиторской задолженности. Форфейтинг представляет собой форму кредитования внешнеэкономических операций в виде покупки у экспортера векселей, акцептованных импортером.
Современная модель финансового надзора в России и необходимость ее реформирования
В настоящее время в соответствии с рекомендациями международных органов финансового регулирования и надзора в России происходит формирование новой, риск-ориентированной модели финансового надзора64.
Совершенствование Банком России действующей системы банковского надзора реализуется посредством перехода на содержательные стандарты при фокусе на макропруденциальное регулирование и надзор. В рамках данного процесса регулятором были последовательно утверждены следующие изменения в дистанционном надзоре:
Ужесточена методика расчета собственных средств кредитных организаций и повышен минимальный размер капитала банков до 300 млн. рублей с 1 января 2015 года;
Увеличено число обязательных экономических нормативов банков: были введены три норматива достаточности собственных средств вместо одного действовавшего ранее65, введены буферы капитала66, норматив максимального риска на связанное с банком лицо/группу лиц67, норматив финансового рычага (левериджа)68, показатель краткосрочной ликвидности69 и показатель чистого стабильного фондирования;70
Утверждены критерии определения и перечень системно значимых кредитных организаций.71
В июле 2015 года в России было выделено (табл.13) 10 системно-значимых банков, в число которых вошло 4 банка с государственным участием (Сбербанк России, ВТБ, Газпромбанк, Россельхозбанк), 3 кредитные организации, контролируемые иностранным капиталом (Росбанк, ЮниКредит Банк, Райффайзенбанк) и 3 крупнейшие частные группы: Альфа-Банк, Промсвязьбанк, «ФК Открытие». В 2017 году в кластер системно-значимых банков был также включен Московский Кредитный Банк. Надзор за их деятельностью стал осуществлять специально созданный Департамент надзора ЦБ РФ за системно значимыми кредитными организациями. Состав системно значимых банков является переменным, но активы этого кластера в совокупности должны составлять не менее 80% активов отечественного банковского сектора.
Наряду с системно значимыми банками мегарегулятор выделил подобную группу организаций среди страховых компаний: в настоящее время таковыми признаются 22 участника страхового рынка, однако повышенные требования в части нормативного регулирования их деятельности по принципу «максимальный риск – максимальный надзор» для них пока еще не выработаны, а критерии их выделения регулятором не раскрываются. Также ЦБ РФ признает «Национальный расчетный депозитарий» и «Национальный клиринговый центр» в качестве системно значимых инфраструктурных финансовых организаций. В отношении последних применяются три критерия выделения: критерий уникальности (если организация является единственной, которая осуществляет определенные российским законодательством функции); критерий значимости для единой государственной денежно-кредитной политики (если организация обслуживает операции Банка России); критерий значимости на финансовом рынке (если организация обслуживает более половины участников финансового рынка и их операций) [25]. В отношении же прочих финансовых посредников, несмотря на очевидную необходимость, данная практика не применяется.
Выделение кластера системно-значимых финансовых посредников стало первым этапом внедрения в России концепции пропорционального регулирования, адекватного объему и сложности проводимых финансовыми посредниками операций. К таким кредитным организациям стали применяться повышенные пруденциальные требования72, при этом в отношении остальных банков регулятор оставил правила и стандарты деятельности едиными, без учета индивидуальных особенностей их деятельности и капитальной базы, что привело к существенному повышению у ряда участников регуляторной нагрузки при выполнении требований Базель III.
За последние 5 лет норматив общей достаточности капитала банковского сектора снизился с 13,5% по состоянию на 1 января 2014 года до 12,15% на 1 января 2019 года73 при одновременном падении достаточности базового и основного капитала на 0,6 п. п. (табл. 14).
При этом динамика соблюдения установленных регулятором показателей различными кластерами банков была неоднородной. Так, наибольший запас прочности капитала на протяжении рассматриваемого нами периода демонстрировали региональные и небольшие банки74 (+ 10 п. п. к средним значениям по банковскому сектору), в то время как входящие в Топ-20 по размеру активов, а также системно значимые кредитные организации поддерживали достаточность капитала на уровне чуть ниже среднего по рынку (табл. З1 прил. З). Как отмечается в документах регулятора [140], сдерживали рост достаточности капитала сектора, в первую очередь, банки, проходящие процедуру финансового оздоровления, и без учета их показателей достаточность совокупного капитала банковского сектора повысилась бы до 14,4% (по состоянию на 1.01.2019).
Заметим, что достаточность капитала банка и его рентабельность как основной показатель эффективности ведения бизнеса находятся в обратной зависимости. Поэтому стремление крупнейших банков не поддерживать уровень достаточности капитала значительно выше нормативного значения экономически оправдано. Они имеют больше возможностей пополнения капитала на международных кредитных рынках путем выпуска акций, роста эмиссионного дохода, привлечения субординированных займов, а также имеют доступ к системе докапитализации Банка России. Так, в целях поддержания капитальной базы крупнейших банков Банком России в 2015 и 2016 гг. была проведена докапитализация деятельности 31 кредитной организации, включая системно-значимые банки, что в среднем обеспечило прирост в размере 1,6 п. п. к достаточности базового и основного капитала и 2,5 п. п. к достаточности совокупного капитала [147], а также в 2017-2018 гг. производилась докапитализация банков, санируемых через Фонд капитализации банковского сектора. В отношении системно значимых банков это нашло отражение в варьировании показателя левериджа в среднем по кластеру на 1.07.2016 г. в размере от 6,4% до 11,3% при рекомендуемом Банком России минимальном значении данного показателя в размере 3% (табл. З1 приложение З). При этом по состоянию на 1.01.2018 г. значение этого показателя по кластеру системно-значимых банков варьировалось от 5,4% до 13,1%, что говорит об улучшении качества их ресурсной базы и снижении кредитного риска.
Региональные и малые банки лишены доступа к дешевому государственному фондированию, имеют слабую диверсификацию активов при отсутствии выхода на международные рынки капитала, поэтому они вынуждены поддерживать излишний запас собственных средств для компенсации непредвиденных потерь по ссудам, чем объясняется снижение рентабельности их активов и капитала (табл. 15) в рассматриваемом периоде при росте данных показателей у банков, контролируемых государством, и иностранным капиталом.
Содержание усовершенствованной модели надзора Банка России за деятельностью финансовых посредников и оценка его эффективности
На сегодняшний день большинство экономистов сходятся во мнении, что одновременно с реализацией концепции пропорционального регулирования и надзора Банку России следует придерживаться взятого курса на внедрение в отечественную практику других элементов макропруденциального надзора. При этом предлагаемые варианты для применения регулятором его инструментов разнятся. Так, ряд авторов (Дубова С.Е., Кривошапова С.В., Моисеев С.Р., Хасянова С.Ю. и др.) поддерживают идею перехода мегарегулятора к контрциклическому регулированию119, но настаивают на необходимости развития динамического резервирования120 (т.е. формирования кредитными организациями резервов согласно фазам развития кредитного цикла121 с целью предотвращения возникновения системного финансового кризиса), ссылаясь на опыт развитых стран (Испания, США) и учитывая тот факт, что кредитный риск является превалирующим в отечественном банковском секторе. Другие (в их числе Симановский А.Ю.) подчеркивают, что в этом нет необходимости, так как пруденциальные нормы (нормативы) должны быть дифференцированы «в пространстве» в зависимости от размера и принимаемых рисков кредитных организаций и быть ориентированы на обеспечение устойчивости их деятельности в условиях регулирования средней тяжести, без привязки к кредитному циклу.
На наш взгляд, предлагаемое А.Ю. Симановским [97, с. 46] соблюдение кредитными организациями усредненных значений пруденциальных требований на постоянной основе приведет к еще более чрезмерной нагрузке кредитных организаций, чем текущая практика поддержания ими контрциклических буферов капитала. В связи с этим мы полностью поддерживаем позицию Моисеева СР. относительно необходимости снижения процикличности банковской деятельности путем введения динамических пруденциальных норм, и в частности, необходимости перехода от использования контрциклического буфера капитала к динамическому резервированию с учетом не только текущих, но и долгосрочных ожидаемых потерь, что по нашей мысли будет в большей мере соответствовать российской действительности. По справедливому замечанию СР. Моисеева, из-за высокой амплитуды кредитных циклов в России, в том виде, в котором буфер капитала представлен в Базеле III, он не будет играть большой роли для отечественного банковского рынка [77, с. 20], а динамические резервы фактически будут выполнять функцию «подушки безопасности», позволяющей амортизировать кредитные шоки. Механизм формирования банками динамических резервов предполагает формирование их во время кредитного бума, а расходование во время сжатия. Таким образом, кредитные организации смогут учитывать не только внутренние, но и внешние шоки банковской системы, поскольку потери банка во время кризиса будут компенсироваться как за счет стандартных, сформированных во время появления просроченной задолженности резервов, так и за счет динамических.
Заметим, что макропруденциальный подход предполагает наличие дифференцированных требований к собственным средствам кредитных организаций и величине нормативов в зависимости от стадии кредитного цикла. При этом ключевым критерием, на который должен ориентироваться регулятор, как нами было отмечено ранее, является размер рисков посредника, в связи с чем, на наш взгляд, установление пруденциальных правил и требований должно происходить не только в зависимости от размера капитала, но и от специфики и срока деятельности финансового посредника, а также характера его рисков по принципу «максимальный риск - максимальный надзор», «минимальный риск-минимальный надзор» как на стадии расширения, так и в фазе сжатия кредитного цикла.
На наш взгляд, действующая система обязательных экономических нормативов финансовых посредников должна быть расширена и включать: действующие нормативы кредитного риска, риска ликвидности и достаточности капитала отдельно для банков и НКО, действующие нормативы кредитного риска, риска ликвидности и достаточности капитала для микрофинансовых организаций (при этом дополнительно должны быть разработаны и введены норматив текущей и долгосрочной ликвидности, крупных кредитных рисков), разработаны и введены норматив достаточности капитала, норматив общей ликвидности, норматив максимального размера кредитных рисков для КПК, норматив общей ликвидности и норматив максимального риска на связанное лицо для ломбардов. Также нам представляется необходимым разработка основополагающих нормативов достаточности капитала, ликвидности и размера кредитных рисков в отношении лизинговых компаний и учреждений долгового финансирования. По нашей мысли, система нормативов финансовых посредников должна иметь двойную структуру: базовое значение будет утверждаться Банком России на федеральном уровне, а индивидуальный уровень норматива будет определяться территориальными учреждениями регулятора (Службой текущего надзора) исходя из особенностей деятельности и риск-профиля финансового посредника.
Также мы считаем, что надзорная практика Банка России должна базироваться на разработке куратором регулятора индивидуальной надзорной стратегии Банка России в отношении каждого финансового посредника. Базовым при ее разработке будет являться мониторинг и анализ предоставляемой регулирующим органам отчетности, анализ рисков с учетом результатов инспекционных проверок и вынесение соответствующего мотивированного суждения регулятора о смягчении или ужесточении режима надзора. Подобный опыт надзора успешно применяется на сегодняшний день в Германии, Швейцарии, Нидерландах, Киргизии. На наш взгляд, в текущих условиях функционирования на российском финансовом рынке многообразных по своим масштабам и характеру операций финансовых посредников такой вариант является единственно возможным способом эффективного контактного взаимодействия Банка России с поднадзорными объектами. Такая практика позволит регулятору при выявлении проблем в деятельности финансовых посредников на ранних стадиях своевременно принять корректирующие меры, в том числе направить своих представителей в проблемные организации до момента возникновения критической ситуации.122
Заметим, что вопрос разработки критериев оценки эффективности надзора за деятельностью финансовых посредников в отечественной периодике является недостаточно проработанным, и в печати встречаются только единичные работы, посвященные оценке эффективности функционирования банковского сектора [72] и оценке эффективности регулирования [73]. Мало внимания данному вопросу уделяется и на международном уровне - Совет по финансовой стабильности лишь недавно создал Группу по интенсификации и эффективности надзора, главной функцией которой является разработка и закрепление на наднациональном уровне методологии анализа, оценки, измерения и предупреждения рисков объектов надзора [80, с. 134]. При этом, как справедливо отметили О.И. Лаврушин и Т.Н. Ветрова, «высокая значимость оценки кредитных (и финансовых - наш курсив, И. С.) институтов и возможное применение мер надзорного реагирования в зависимости от результатов требуют жесткой стандартизации и формализации используемой модели, определенного набора критериев и показателей, а также алгоритмов их расчета» [72, с. 40].
В российском законодательстве понятие «эффективность» употребляется в одном ряду с понятием «устойчивость» или «надежность». Между тем эффективность любой системы - это более широкая категория, которая оценивается как ее способность выполнять поставленную цель в заданных условиях с определенным результатом.