Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Глобальный финансовый капитал как объект управления системными финансовыми рисками 19
1.1 Среда функционирования глобального финансового капитала: тенденции и вызовы 19
1.2 Глобальный финансовый капитал как источник системного риска 30
1.3 Структуры глобального финансового капитала 40
Глава 2. Концепция системных финансовых рисков 57
2.1 Глобальные системные финансовые риски как терминологическая новация посткризисного периода 57
2.2 Концепт «системный финансовый риск» 66
2.3 Профиль системного финансового риска 75
2.4 Методы оценки системных финансовых рисков 83
Глава 3. Развитие теории сетевых финансов в контексте управления системными финансовыми рисками 100
3.1 Области функционирования сетевых финансов 100
3.2 Терминология и экономическое содержание сетевых финансов как среды распространения системных
финансовых рисков 116
3.3 Методология эмпирико-статистического исследования банковских взаимосвязей 127
3.4 Моделирование глобальных межбанковских взаимосвязей в целях мониторинга системных финансовых рисков 147
Глава 4. Уровни локализации и управления системными финансовыми рисками 158
4.1 Национальные финансовые системы: оценка системной значимости и стабильности 158
4.2 Реформирование национальных финансовых регуляторов в посткризисном управлении системными финансовыми рисками .. 172
4.3 Оценка системной значимости глобальных финансовых институтов 186
4.4 Субкорпоративный уровень локализации и управления системными финансовыми рисками 204
Глава 5. Разработка проекта «Глобальное управление системными финансовыми рисками» 222
5.1 Глобальное управление системными финансовыми рисками: терминологический аспект 222
5.2 Глобальное управление системными финансовыми рисками: концептуальный аспект 238
5.3 Проектирование характеристик Глобальной финансовой организации 250
5.4 Статистическая и параметрическая модели фонда Глобальной финансовой организации 261
Глава 6. Управление системными финансовыми рисками России 273
6.1 Оценка системных финансовых рисков России за период 2014-2015 годы 273
6.2 Эффект совмещения регулятивных рисков 289
6.3 Рекомендации по дальнейшим реформам финансового регулирования в России 302
Заключение 317
Список литературы
- Глобальный финансовый капитал как источник системного риска
- Профиль системного финансового риска
- Моделирование глобальных межбанковских взаимосвязей в целях мониторинга системных финансовых рисков
- Реформирование национальных финансовых регуляторов в посткризисном управлении системными финансовыми рисками
Глобальный финансовый капитал как источник системного риска
По оценкам международных экспертов, половина глобальных потоков прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в ближайшие годы будет направляться в развивающиеся страны и страны с переходной экономикой, что подчеркивает ту важную роль, которую ПИИ могут играть в социально-экономическом развитии, в том числе в наименее развитых странах. На долю развивающихся стран и стран с переходной экономикой в 2011 г. пришлось соответственно 43% и 6% глобальных ПИИ: совокупный приток ПИИ в них достиг нового рекордно высокого уровня, 820 млрд. долл., увеличившись на 12%. В 2013 г. эти показатели составили уже 54%, 7% и 886 млрд. долл.18 Согласно прогнозам ЮНКТАД, в течение ближайших трех лет высокий уровень инвестиций в эти страны сохранится. Инвестиции в новые проекты, которые сокращались в стоимостном выражении в течение двух лет подряд, в 2011 г. твердо держались на отметке 904 млрд. долл. В 2011 г. более двух третей от общей стоимости инвестиций в новые проекты по-прежнему приходились на долю развивающихся стран и стран с переходной экономикой. По показателям разработанного ЮНКТАД индекса привлечения ПИИ, который из Mapping Global Capital Markets. – The McKinsey Global Institute. – 2011. World Investment Report 2014: Investing in SDGs. An Action Plan. – UNCTAD. меряет успешность стран в привлечении ПИИ (комбинированный показатель общего притока ПИИ и их притока по отношению к ВВП), в десятку лидирующих в рейтинге стран входят восемь развивающихся стран и стран с переходной экономикой, тогда как десять лет назад их было только четыре.
Слияние национальных политических властей и международных финан совых сил, превращение их в наднациональный финансово-политический альянс, нацеленный на решение задач планетарного масштаба. Мировое сообщество в целом и правительства стран, реагируя на вызовы глобального кризиса и руководствуясь решениями Совета по финансовой стабильности (СФС), проводят реформы национальных финансовых регуляторов. К полномочиям СФС относится координация деятельности национальных финансовых властей и международных институтов, устанавливающих стандарты в области финансов на международном уровне.19
Всеобщий акцент на защитные финансовые механизмы, который транс формируется в различные формы – гарантийные фонды, страховые механизмы и т.д. Защита клиентов системно значимых финансовых институтов (вкладчиков, страхователей, держателей паев, ценных бумаг) представляет собой приоритетное направление регулирования. На национальном уровне защиту потребителей фи нансовых услуг призваны обеспечивать, в первую очередь, системы страхования депозитов20. В 2009 г. Базельский комитет и Международная ассоциация стра ховщиков депозитов (МАСД) разработали «Основополагающие принципы для эффективных систем страхования депозитов»21 как методологию оценки соблю дения требуемых норм в этой области.
В свете продолжающейся в СФС и МФО работе над проблемой защиты потребителей финансовых услуг показателен и полезен опыт соответствующих реформ в Евросоюзе и США. В 2010 г. Европейская комиссия опубликовала проект ние депозитов» или «компенсации по депозитам», которые являются синонимами. редакции Директивы ЕС (Европейского союза) по страхованию депозитов с серьезными изменениями. Они направлены на реформирование и дальнейшую унификацию систем гарантирования депозитов стран-членов ЕС с перспективой создания в дальнейшем единой общеевропейской системы. В США в июле 2010 г. начал действовать комплекс законов под общим названием «Закон Додда-Фрэнка о реформе Уолл-стрит и защите потребителей»22. В соответствии с ними были созданы Совет по надзору за финансовой стабильностью во главе с министром финансов и участием председателя Федеральной корпорации по страхованию депозитов США23 (ФКСД), а также Бюро по защите потребителей финансовых услуг.
Еще одной яркой чертой глобальных финансовых процессов стала активизация региональной компоненты за счет создания так называемых региональных финансовых инициатив в рамках существовавших уже региональных объединений стран. Финансовый регионализм как явление появился недавно. В июне 2012 г. на саммите Группы 20 в Лос-Кабосе (Мексика) отмечалось растущее значение эффективных глобальных и региональных сетей финансовой безопасности. С.И. Шаталов подробно исследует эту тему на примере Антикризисного фонда ЕврАзЭС (Евразийского экономического сообщества).24 В научной литературе получило также распространение понятие «региональные финансовые кластеры». Я.М. Миркин употребляет этот термин применительно к будущему распределению мировой финансовой силы по регионам мира25.
Сложилась тенденция формирования финансовых антикризисных механизмов для действующих объединений государств (МЕРКОСУР, АСЕАН, ЛАГ и т.д.)26 с целью защиты экономик стран-членов от угроз. Среди ряда стран Латинской Америки еще в 1950-е гг. были сформированы механизмы клиринга по внутрирегиональным расчетам, созданы два банка развития и Латиноамериканский
В ЕС сформированы региональные финансовые механизмы, предназначенные для кредитования стабилизационных антикризисных программ стран Евросоюза. В мае 2010 г. 27 стран-членов ЕС приняли решение о создании на три года Европейского фонда финансовой стабильности (European Financial Stability Facility, EFSF). Общий объем фонда составил 750 млрд. евро. Свыше одной трети активов для него предоставил Международный валютный фонд (МВФ), остальные средства - государства зоны евро. Фонд выпускал облигации или иные долговые инструменты на рынке при поддержке немецкого министерства по управлению долгом с целью привлечения средств, необходимых для предоставления кредитов странам Еврозоны, попавших в кризисную финансовую ситуацию. Эмиссия проводилась под гарантии государств-членов ЕС пропорционально их доле оплаченного капитала в Европейском центральном банке (ЕЦБ). Например, в марте 2012 г. фонд разместил долгосрочные облигации на 20 лет на сумму в 1,5 млрд. евро.28 В октябре 2012 г. прошел ратификацию договор о замене фонда постоянно действующим антикризисным механизмом (фондом), названным как Европейский механизм стабильности (European Stability Mechanism, ESM). Общий объем фонда составил 700 млрд. евро, в том числе максимальный объем кредитной помощи -500 млрд. евро. Оставшиеся средства - это резерв на случай неплатежей стран-должников. Порядок формирования фонда следующий: 80 млрд. евро вносят страны еврозоны, а 620 млрд. евро - капитал, вносимый по требованию. С 1 июля 2013 г. Европейский механизм стабильности стал единственным механизмом фи нансовой поддержки стран еврозоны. Основными направлениями его деятельно сти являются кредитование стран еврозоны для их спасения от дефолта, рекапи тализация банков, выкуп суверенных облигаций проблемных государств на первичном и вторичном рынках.
Страны АСЕАН, точнее министры финансов 13-ти азиатских стран подписали соглашение «Инициатива Чианг Май» по созданию антикризисного валютного фонда. В 2009 г. он пришел на смену существовавшей ранее схеме двусторонних валютных свопов, трансформировав ее в мощный механизм аккумуляции ресурсов для борьбы с кризисами краткосрочной ликвидности и перевода на более высокий уровень финансового сотрудничества внутри Азиатского региона. 3 мая 2012 г. в столице Филиппин Маниле на 15-м совещании министров финансов и президентов Центробанков стран АСЕАН, Китая, Японии и Республики Корея принято решение расширить объем обмена валютами в рамках «Инициативы Чианг Май» с 120 млрд. до 240 млрд. долл. США в целях повышения его способности к преодолению кризиса.29
Профиль системного финансового риска
Сетевые финансы, сетизация финансов, финансовые сети – явления и термины, характеризующие новейшие тенденции финансовой глобализации. Наше обращение к этим новациям обусловлено их растущим влиянием на мировые финансы, риски мирового финансового рынка. Отсутствие доступных научных источников для изучения сетевых финансов обусловило необходимость обращения к ограниченному перечню материалов по близким темам, размещенных в Интернет. Предпринятый автором поиск позволил заключить, что понятие «сеть» в связи с термином «финансы» или его производными упоминается достаточно редко. Тем не менее, автору удалось выявить ряд проблемных областей в теории и практике финансов, которые в настоящее время известны и являются предметом научных дискуссий, исследований и реализованы на практике.
Прежде всего, обратимся к терминологии. Среди многих понятий - сеть, сетевой анализ, сетевое общество – выделим термин «сетевая экономика», чтобы показать в ней место «сетевых финансов». С.А. Дятлов, по-нашему мнению, весьма обоснованно и ясно расставляет точки над «и», разделяя понятия «сетевая экономика» и «электронный бизнес».146 Первое понятие шире второго и определяется как сетевая системно организованная многоуровневая пространственная структура взаимоотношений в Интернете, телекоммуникационных сетях и других сетевых структурах между экономическими агентами, которая включает в себя индустрию создания новых информационных технологий и информационных продуктов, телекоммуникационные и провайдерские услуги, электронный бизнес, электронные рынки, электронные биржи, телебанкинг, телеработу и другие составляющие и которая развивается в соответствии со своим специфическими целями и критериями эффективности.
Полагаем, что следует согласиться с определением автора, но лишь с одной оговоркой – экономика не может быть структурой, так как является наукой, изучающей фактическое или желательное распределение ограниченных ресурсов148, а также искусством ведения домашнего хозяйства (от греч. ). По существу же содержания это весьма полное определение. Таким образом, ключевыми элементами, а точнее субъектами сетевой экономики являются: а) основные сетевые провайдеры, б) компании-разработчики программного обеспечения, в) компании, занимающиеся электронной коммерцией. Отдельного внимания заслуживают сетевые брокеры – компании, предлагающие в режиме реального времени информацию, консультации и услуги по купле-продаже валюты, межбанковских кредитов, активов, фьючерсов, контрактов на разницу цен, сырья. Сетевые брокеры в режиме реального времени предоставляет полную информацию о финансовых рынках мира. Своим клиентам предлагают информацию мощные информационно-торговые платформы (например, MetaTrader 4 и MetaTrader 5) в различных версиях, которые позволяют совершать торговые операции с компьютера или телефона из любой точки земного шара.
У М. Кастельса в его исследованиях информационного общества как общества сетевых структур149 сетевая структура представлена как комплекс взаимосвязанных узлов, содержание которых определяется характером самой сетевой структуры. Так, например, к ним правомерно относить рынки ценных бумаг и обслуживающие их вспомогательные центры, если речь идет о глобальных финансовых потоках. Подсоединенные к сетям «рубильники», пишет М. Кастельс, (например, когда речь идет о переходе под контроль финансовых структур той или иной империи средств информации, влияющей на политические процессы) выступают в качестве орудий осуществления власти, доступных лишь избранным. Кто управляет таким рубильником, тот и обладает властью.
Ученый употребляет понятие «метасеть финансовых потоков», где любой капитал уравнивается в условиях обращенных в продукт демократии денег. Желая акцентировать внимание на «игровом» аспекте сетевых взаимодействий, он добавляет термин «вселенское казино», которым управляют компьютеры и сделки, процессы в котором определяют судьбу корпораций, семейных сбережений, национальных валют и региональных экономик. В противовес принятому мнению о «виртуальности» финансов как нематериальной, нереальной сферы экономики автор утверждает, что в эпоху капитализма сетевых структур настоящая реальность находится именно в финансовой сфере. Все же другие виды деятельности (за исключением деятельности во все более сокращающемся государственном секторе) выступают либо в качестве основы для получения необходимых свободных средств, которые можно было бы вложить в глобальные финансовые потоки, либо же в качестве результата уже помещенных сюда капиталовложений.150
Финансовый капитал, по мнению М. Кастельса, объективно выступает элементом, имманентным сетевой экономики. Фирмы, занимающиеся разработкой высоких технологий, зависят от финансовых средств, без которых они неспособны продолжать свой бесконечный поиск инноваций, обеспечивая производительность и конкурентоспособность. Финансовый капитал, действуя непосредственным образом через банковские институты либо же опосредованно через динамику фондовых рынков, определяет судьбу высокотехнологичных отраслей. С другой стороны, технология и информация выступают в качестве решающих средств, обеспечивающих получение прибылей и завоевание рынка.
Имеется взаимосвязанная, глобальная система капитала, движение и изменчивая логика которого, в конечном счете, определяют экономику и сказываются на судьбе любого общества. Деньги практически окончательно потеряли свою за 103 висимость от производства, включая производство услуг. Они ушли в сети электронных взаимодействий более высокого порядка.
Продолжая тему трансформации денег в эпоху информационного общества и сетевой экономики, обратимся к мнению ряда исследователей по поводу изме нения понятия денег. Так, А.В. Назарчук отмечает, что с точки зрения финансо вой системы деньги являются информацией об информации: на национальном уровне - информацией об экономическом состоянии эмитента, выпускающего, ав торизующего деньги, на локальном уровне - информацией о финансовом институ те, обеспечивающем сделку.151 Процессу автономизации финансовой системы и ее освобождения от любой формы привязки к материальным ценностям (золоту) со ответствовало то, что аналоговые носители денег сменились цифровыми, что «ручные» расчеты финансовых операций сменились потоком данных, обрабаты ваемых машинным способом. А.В. Назарчук считает, что деньги сегодня – это цифровая информация, не существующая вне информационно коммуникационной системы глобальной экономики. Причем, носителем этой информации является не бумага, а цифровые накопители данных внутри сетевых компьютерных систем. Плюрализм программных сред, молниеносность передачи данных, глобальность и тотальность информационных обменов превратили деньги в коммуникационный сигнал, говорящий языком битов. Деньги не привязаны более ни к чему, они выражают суть сложных системных процессов, происходящих в глобальной экономике. Ценность денег является продуктом, выходящим из «черного ящика» финансовой системы, пути формирования которого не дано предвидеть никому.152
Моделирование глобальных межбанковских взаимосвязей в целях мониторинга системных финансовых рисков
Модели регулирования финансового рынка (по числу субъектов) Основными предпосылками создания мегарегулятора финансового рынка принято считать следующие процессы.
1) Универсализация финансовых продуктов (услуг), проявляющаяся в следующем. Клиенты финансово-кредитных институтов в настоящее время все в большей степени хотят получать различные финансовые продукты (услуги) в одной организации. В свою очередь, финансовые институты реагируют на эти предпочтения, создавая комплексные финансовые продукты и разрабатывая комплексные финансовые стратегии. В развитых странах границы тех или иных секторов финансового рынка трудно определить, так как они размыты. Клиент может получить комбинированный пакет финансовых услуг, включающий банковское, страховое, инвестиционное обслуживание. Многие современные финансовые продукты относятся одновременно к нескольким финансовым рынкам, таким образом, являясь межсекторальными финансовыми продуктами. Например, за рубежом у населения большой популярностью пользуются страховые полисы unit-linked, которые в отличие от обычного накопительного страхования жизни позволяют клиенту самостоятельно выбирать стратегию инвестирования средств. Финансовые институты расширяют свое присутствие на соседних сегментах финансового рынка. Страховые компании активно вторгаются на рынки классического кредитования, предлагая комплексные финансовые продукты, к примеру, в рамках управления активами (asset management). В свою очередь, банки развивают спектр собственных универсальных продуктов, захватывая все больше те сферы деятельности, которые ранее были прерогативой страховых компаний. В результате обостряется конкуренция между финансово-кредитными институтами различных сегментов финансового рынка.
2) Усложнение структуры финансовых институтов, то есть создание финансовых холдингов, конгломератов или так называемых супермаркетов, чьими собственниками являются кредитные организации, страховые и управляющие компании, негосударственные пенсионные фонды и прочие институты. Деятельность таких организаций сильно диверсифицирована, что обусловлено необходимостью минимизации рисков. Регулировать их деятельность способен только единый регулятор, иначе регулирующие функции дублируются и растут издержки, связанные с этим. Приведем некоторые факты из практики разных стран. В Индии функционируют 12 финансовых конгломератов, в том числе 6 – во главе с банком, 3 – со страховой компанией, 1 – с группой взаимных фондов и 2 – с небанковской финансовой компанией. Активы банковских финансовых конгломератов составляют более 20% совокупных активов финансовой системы и 35% активов всех банков. Наиболее яркими примерами финансового супермаркета являются Lloyds Banking Group и Credit Agricole. Lloyds Banking Group обслуживает около 26 тыс. корпоративных клиентов, более 1 млн. компаний малого и среднего бизнеса, 22 млн. владельцев текущих счетов и 21 млн. владельцев сберегательных вкладов. Объем сберегательных вкладов составляет более 200 млрд. ф. стрл. Более 141 млрд. ф. стрл. находится под управлением управляющей компании Scottish Widows Investment Partnership. По итогам 2012 г. активы группы составили 942,8 млрд. ф. стрл., в том числе активы Lloyds TSB Bank - 623,7 млрд.242
Crdit Agricole (CASA) - одна из крупнейших банковских групп во Франции и мире. Через свои дочерние компании CASA предоставляет банковские, страховые, консалтинговые, инвестиционные и корпоративные услуги. Активы банка составляют более 2,4 трлн. долл. США. Сеть розничных банков включает 11,5 тыс. филиалов по всему миру. Более 160 000 сотрудников работают для удовлетворения требований 49 млн. клиентов в 70 странах мира243. 178 гулирование означает не только создание единого регулирующего органа, но и выработку единых для всех участников стандартов и правил деятельности, например, порядок лицензирования, формат и сроки составления финансовой отчетности, применение штрафных санкций, меры по защите прав и интересов клиентов финансово-кредитных институтов.
Многие страны, такие как США, Китай, не пошли по пути создания мегаре-гуляторов финансового рынка. В США исторически регулирование финансового рынка осуществлялось по функциональному признаку. Банковская и инвестиционная деятельность были разделены, то есть банкам запрещалось создавать дочерние компании по инвестированию в ценные бумаги и страхованию. В 1933 г. был принят соответствующий закон, известный как закон Гласса-Стигала (Glass-Steagall Act), который был отменен в 1999 г. законом «О модернизации финансовых услуг». Этот закон известен также как закон Грэмма-Лич-Блайли (Gramm-Leach-Bliley Act). В Китае также регуляторы разделены по функциональному признаку, так как законодательно ограничены возможности создания финансовых конгломератов. В то же время, уже много лет мегарегуляторы работают в Норвегии (с 1986 г.), Канаде (с 1987 г.), Швеции (c 1991 г.), Сингапуре (с 1970 г.). В начале 2009 г. приступил к работе вновь созданный швейцарский мегарегулятор Swiss Financial Market Supervisory Authority. В Австралии, Германии, Финляндии, Австрии, Канаде, Сингапуре мегарегуляторы выполняют надзорные функции и устанавливают правила. В Норвегии, Южной Африке, Нидерландах, Польше такой орган наделен лишь надзорной, но не нормотворческой функциями.
Различия между мегарегуляторами наблюдаются по трем направлениям: набору объектов регулирования (видов деятельности финансовых институтов, финансовых инструментов): банковская и страховая деятельность в Канаде; банки и инвестиционные компании в Люксембурге; все финансовые институты, кроме банков, в ЮАР; все финансовые институты в Германии, Австрии, Норвегии и т.д.; полномочиям: нормоустанавливающие и надзорные функции в Сингапуре, Австралии, Великобритании или только надзорные функции в Норвегии, Швеции, Японии, Германии. Ниже приведена более полная информация о деятельности национальных мегарегуляторов (табл. 4.2);
Реформирование национальных финансовых регуляторов в посткризисном управлении системными финансовыми рисками
Структура ключевого объекта ГУСФР состоит из двух элементов - суверенный и частный кластеры субъектов глобального финансового рынка: 29 суверенных и 38 корпоративных. Идея состоит в том, чтобы приравнять суверенных акторов ГФК к частным, исключив факторы, оказывающие влияние на возможность глобального финансового регулирования. В реальности такое исключение не представляется возможным. Во-первых, влияние слишком велико. Во-вторых, любое управленческое, регулирующее воздействие направлено не на сам капитал как таковой, а на его субъекта – владельца, управляющего. Поэтому, так или иначе, любое, даже мягкое управление есть воздействие, в нашем случае, на суверенную власть, национальные правительства и собственников, акционеров, топ-менеджеров частных СЗФИ. Таким образом, вряд ли возможны единые универсальные стандарты регулирования ГФК для первого и второго кластеров.
В предыдущих разделах диссертации было подробно обосновано данное утверждение. Однако выбранные допущения для решения научной задачи исследования позволяют использовать метод абстракции. Применение реальной статистической информации обеспечивает достаточную степень достоверности формируемой модели.
Глобальная финансовая организация не имеет аналогов в настоящее время. Изучение принципов функционирования действующих МФО показывает, что все они, во-первых, имеют в качестве членов только суверенные субъекты (страны с их правительствами) или их полномочные представители (например, председатели национальных центральных банков - Банк международных расчетов или министры финансов - Группа 20 или представители национальных органов страхового надзора - МАСН). Во-вторых, как мы отмечали ранее, функции МФО весьма разнородны и многообразны. В-третьих, все без исключения МФО в существенной степени подвержены влиянию политических факторов, конфликтов суверенных и геополитических интересов. Последнее основание отодвигает на второй план финансовые задачи в угоду политическим амбициям своих членов.
Кроме того, до сих пор не создана МФО, объединяющая крупнейшие корпорации (например, финансовые группы, банковские холдинги, страховые группы) и формирующая для общественности их мнение по проблемам развития мировой экономики. Компании - лидеры мирового бизнеса, как правило, объединены по отраслевому признаку в международные ассоциации, союзы и др.
Полагаем, что в контексте системных финансовых рисков, как в части их мониторинга, так и управления последствиями, роль глобальных СЗФИ не менее значительная и определяющая, чем суверенных субъектов - государств. Данный тезис подтверждается, во-первых, сопоставлением размеров аккумулированного глобального финансового капитала. Во-вторых, не меньшей, чем у государств ответственностью перед потребителями финансовых услуг, причем, по всем миру, в тех многих странах, где работают филиальные и дочерние структуры.
С учетом отмеченных оснований следует конструировать новую глобальную финансовую организацию, претендующую на оригинальность предлагаемой конструкции. Возможно, некоторые оппоненты добавят к оригинальности еще и нереальность, утопичность. И они будут правы с позиции нынешнего времени, когда суверенные субъекты, «раздираемые» геополитическими конфликтами, кажется, забыли вовсе о существовании системных финансовых угроз и соревнуются в искусстве манипулирования рынком, экономическими законами, в организации экономического давления на неугодных суверенных соседей.
Однако история все расставит по местам. Главная сложность в исследовании финансовых процессов состоит в существенном влиянии политического фактора, который можно описывать, но нельзя просчитать достоверно. Его можно прогнозировать, используя сценарный подход. Однако, как правило, реальные события не укладываются в рамки составленных прогнозов.
Следует учитывать также, что мощным рискообразующим фактором политических рисков являются субъективные решения конкретных лиц, облеченных верховной властью. Даже опираясь на коллегиальное мнение, прогнозные расчеты, компетентные советы экспертов и ученых, облеченные властью лица не лишены возможности «добавить» собственную оценку событий и, таким образом, повлиять на вектор принимаемых решений.
Проектируемая глобальная финансовая организация уполномочена осуществлять следующие функции, частично изъятые у действующих сегодня МФО и суверенных регуляторов, а частично являющиеся эксклюзивными.
Учитывая полную, на наш взгляд, безысходность в исследовании влияния политических рисков на системные финансовые риски (геополитические конфликты 2014 г., включая экономические санкции США, Евросоюза и других стран против России подтверждают это), автор при построении финансовой модели ГФО решил абстрагироваться от политических рисков и суверенных геополитических амбиций государств и сосредоточиться исключительно на финансовых и частично социальных аспектах.
Итак, еще раз подчеркнем равенство всех 67 членов-участников ГФО и их смешанный состав - суверенные и частные корпоративные члены. Все они в совокупности представляют собой глобальный финансовый капитал (соответственно его суверенную и частную части) как носитель системных рисков и поэтому объект глобального финансового управления.
Равноправными членами ГФО являются 67 участников:
? 29 суверенных государств, которые по версии МВФ на 1 января 2014 г. составляют перечень суверенных субъектов ГФК с системно значимым финансовым сектором;
? 38 глобальных системно значимых институтов (29 банковских групп и 9 страховых групп), включенных в 2013 г. в список СЗФИ Совета по финансовой стабильности.
Напомним, что в список МВФ вошли следующие юрисдикции: Австралия, Австрия, Бельгия, Бразилия, Канада, Китай, Франция, Германия, Гонконг, Индия, Ирландия, Италия, Япония, Люксембург, Мексика, Нидерланды, Сингапур, Южная Корея, Испания, Швеция, Швейцария, Турция, Соединенное королевство, США, Российская Федерация, Дания, Норвегия, Польша и Финляндия. Отметим, что из приведенного перечня глобальных суверенных акторов 15 входят в ЕС, а 14 не являются таковыми. Кроме того, из 29 стран 18 - европейские страны, 6 -азиатские, 2 - североамериканские, 2 - южноамериканские, 1 - австралийский континент.