Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретические основы исследования менасивных речевых актов (генезис, семантика, прагматика) 13
1.1. Онтолого-когнитивные характеристики менасивного речевогоакта 13
1.1.1. Трактовка категории угрозы в лингвистике и других науках 13
1.1.2. Теория речевых актов и её базовые понятия 22
1.1.3. Место менасивав общей системе речевых актов 28
1.1.4. Косвенные менасивы 32
1.1.5. Менасив как представитель расширенной формы коммуникации: bona-fide-cum-humor 38
1.2. Менасивный речевой акт как средство воздействия 41
1.3. Обоснование выбора модели анализа менасивных речевых актов по полевому принципу 45
1.3.1. Полевой подход к лингвистическим явлениям в отечественном и зарубежном языкознании 47
1.3.2. Полевая организация менасивных речевых актов 57
1.4.Проблеманеконвенциональности перлокуций 67
1.4.1. Перлокутивные стратегии в современном языкознании 71
Выводы по первой главе 75
ГЛАВА II. Типологические характеристики менасивных высказываний (функционально-прагматический аспект) 78
2.1. Языковые средства достижения перл окути вн ого эффекта 78
2.1.1. Специфика лексических средств воплощения менасивного речевого акта 78
2.1.2. Фразеологические потенции менасива 91
2.2. Характерные синтаксические особенности менасивных высказываний 95
2.2.1 .Средства экспрессивного синтаксиса 95
2.2.2. Вопросительные предложения 98
2.2.3. Повествовательные предложения 101
2.2.4. Побудительные предложения 106
2.2.5. МРА в составе сложного и простого предложения 107
2.3. Перформативная функция интонации при выражении менасивной интенции 121
2.4. Невербальные компоненты менасивных высказываний 125
2.5.Типология перлокутивных эффектов МРА (эмоциональный, вербальный и поведенческий аспекты) 130
Выводы по второй главе 148
Заключение 150
Библиография 153
Список использованных словарей
- Онтолого-когнитивные характеристики менасивного речевогоакта
- Теория речевых актов и её базовые понятия
- Языковые средства достижения перл окути вн ого эффекта
- Перформативная функция интонации при выражении менасивной интенции
Введение к работе
Современный мир, к большому сожалению, пронизан насилием, которое является формой и следствием конфликтов и одновременно само порождает все новые и новые конфликты. Преступность, террор, этнические и социальные столкновения служат постоянными показателями насилия, которое осознанно или неосознанно стимулируется порой даже средствами массовой информации, что, в свою очередь, не вызывает сомнения в пролонгированности действия этого феномена. И, хотя исследования негативных последствий влияния средств массовой информации показали, что результат этого влияния отсрочен во времени, по утверждению медиков и психологов уже сейчас агрессивных и нервных людей гораздо больше, чем спокойных. Насилие давно стало реалией жизни, а институты общества, в том числе и властные, не только не подавляют насилие, но и, как это ни парадоксально, зачастую сами к нему прибегают. Совокупность этих факторов убедила нас в необходимости более подробного рассмотрения одного из "компонентов" агрессии и насилия, которым является менасивный речевой акт (МРА). Необходимость тщательного анализа данного явления, в частности на вербальном уровне, продиктована событиями, происходящими в последнее время во всем мире, ведь аппеляция к чувству страха адресата - привычный метод действий террористов. И роль слова в этом процессе трудно переоценить.
На наш взгляд, очевиден тот факт, что для того чтобы вести эффективную работу по профилактике и устранению насилия и агрессии, необходимы современные научные исследования. Таким образом, изучение такого явления, как менасивный речевой акт, является достаточно актуальным и, по нашему мнению, поможет в определенной степени прогнозировать и предотвращать развитие конфликтов. Актуальность исследования также определяется следующими факторами:
— отсутствием комплексного исследования менасивных речевых актов на материале современного английского языка;
— недостаточной изученностью проблемы коммуникативно- прагматических особенностей менасивных речевых актов с учётом характеристик адресанта и адресата в рамках коммуникативного подхода к языку;
Однако актуальность настоящего исследования обусловлена не только тем, что на предыдущих этапах исследования речевых актов менасивным РА уделялось недостаточно внимания. Простые наблюдения убеждают, что при интеграции нескольких подходов - подхода к изучению РА с позиций синтактики, семантики и прагматики, и "полевого" подхода - в изучении речевых актов открываются новые возможности.
С нашей точки зрения наибольший интерес представляет анализ МРА через призму лингвистической прагматики, поскольку такой подход позволяет наиболее эффективно выявлять коммуникативные императивы речевой стратегии. Как отмечал В.Г.Гак [34, С. 13], прагматический подход " делает лингвистический анализ более содержательным и углубленным. Внимательное изучение категорий речевого акта и средств их выражения позволяет вскрыть существенные закономерности употребления языковых единиц, уточнить их синонимию, углубить их семантический анализ". На наш взгляд, именно данная теория и связанные с ней понятия позволяют выявить наиболее характерные особенности высказывания и оценить их с точки зрения выполняемых коммуникативных функций. Анализ существующих работ по прагматике, теории речевого воздействия и теории речевых актов, наблюдения над конкретным языковым материалом привели нас к убеждению о необходимости комплексного функционально-прагматического описания менасивных речевых актов, которое, как нам представляется, должно вестись в следующих направлениях: 1) с точки зрения семантических и функционально-прагматических характеристик - условий, правил и стратегий функционирования менасивных речевых актов; 2) с точки зрения описания и систематизации возможных способов их речевой реализации; 3) с точки зрения достижения возможных перлокутивиых эффектов. Думается, что подобный подход позволит получить достаточно целостное представление о МРА как единице, в которой диалектически связаны собственно языковое и внеязыковое, экстралингвистическое содержание, что в свою очередь даст представление о специфике функционирования данного речевого акта в процессе реальной коммуникации.
Понятия "поле" и "речевой акт" являются понятиями, широко "эксплуатируемыми" в современной лингвистике.
Под полевой структурой мы понимаем объединение различных элементов системы языка, имеющих признаки языкового поля. Сам термин "поле" в нашей работе понимается не столько как совокупность языковых единиц, объединенная общим значением, а скорее как принцип организации общности этих единиц. Выбор полевого подхода обусловлен тем, что язык, через призму данного подхода, предстает как функционирующая система, в которой происходят постоянные перестройки элементов и отношений между ними [42, 128, 149, 109].
Говоря о речевом акте, мы в дальнейшем будем исходить из следующих положений:
• речевые акты имеют " полевое строение" [ 66];
• речевой акт представляет собой иерархию структур, вершину которой образует коммуникативно-прагматическая структура, ей непосредственно подчинена семантическая структура [127].
Следует также отметить, что менасивный РА, мы, опираясь на эмпирический материал и, следуя определению В.И.Карабана [64], в общем виде относим к сложным речевым актам, т.е. не-минимальным единицам речи, представляющим собой сочетание простых речевых актов как минимальных речевых единиц.
Объектом настоящего исследования выступают менасивные речевые акты (как британского так и американского вариантов современного английского языка), зафиксированные в текстах художественных произведений.
Предмет изучения составляют разноуровневые языковые и паравербальные средства осуществления менасивных речевых актов в английском языке, а также их перлокутивные эффекты.
Целью исследования является комплексное изучение и описание функционально-прагматического поля МРА в современном английском языке. По нашему мнению, исследование функционально прагматической обусловленности использования МРА позволило представить достаточно полную, с точки зрения антропологического подхода, картину функционирования МРА в языке.
В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются такие задачи, как:
1. описание семантических, синтаксических и прагматических характеристик МРА;
2. построение полевой модели МРА;
3. систематизация коммуникативных стратегий при продуцировании МРА;
4. исследование перлокутивных эффектов МРА.
Материалом для исследования послужили произведения художественной литературы современных английских и американских авторов, общим объемом 15 000 страниц, данные английских толковых и фразеологических словарей. Общее количество проанализированных примеров составляет более 2000 единиц.
Методологической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных ученых в области лингвистической прагматики, теории речевого воздействия, теории речевых актов Дж.Остина, Дж.Серля, А. Вежбицкой, И.П.Сусова, В.И. Карасика, В.З. Демьянкова, И.А.Стернина и др.
В основу исследования положен принцип антропоцентризма. Согласно данному принципу, главным фактором, регламентирующим функционирование речевых актов, является человеческий фактор в языке. Человек, точнее, его речь становится точкой отсчета в анализе функционально - прагматических аспектов РА. РА, как объект исследования, изучается, прежде всего, по его роли для человека, по его назначению в вербальной деятельности человека. В числе основных общенаучных методологических принципов, реализуемых в работе, следует назвать принцип комплексного и системного подхода к изучению исследуемого явления.
Поставленные задачи, а также языковая специфика объекта исследования обусловили использование в работе различных лингвистических методов исследования, в частности, метода системного анализа, дескриптивного метода, метода статистического описания материала, а также метода лингвистического моделирования.
Научная новизна исследования заключается в том, что МРА на материале современного английского языка впервые подвергаются анализу, отличному от традиционного описания. Соединяя научное представление о РА как о знаке выражения иллокутивной силы, с данными о его полевом строении и перлокутивной дистрибуции, мы получаем исследовательскую процедуру, способную дать ответы на многие вопросы о месте МРА в англоязычной картине мира и о его языковой нише.
Результаты исследования имеют теоретическое и практическое значение.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит определенный вклад в разработку общей теории речевого воздействия. Исследование способствует дальнейшему лингвистическому осмыслению феномена речевой агрессии. Применение полевой теории построения языка, теории речевых актов, и ряда положений социолингвистики и лингвопсихологии позволяет построить комплексную модель МРА, как средства выражения речевого воздействия.
Практическая ценность работы определяется возможностью использования некоторых ее положений в курсах по стилистике, в спецкурсах по теории межкультурной коммуникации, конфликтологии, и т.п., при руководстве курсовыми и дипломными работами, в подготовке учебных пособий по теории и практике английского языка. Материал, представленный в диссертации, и результаты его анализа могут быть использованы в практике преподавания английского языка, в частности, в обучении приемам речевого воздействия.
Апробация исследования проходила в ходе международной конференции и XIV Съезда англистов "Компаративистика: современная теория и практика" (Самара, сентябрь 2004), международной научно-практической конференции "Проблемы прикладной лингвистики" (Пенза, декабрь 2004), 10-ой юбилейной международной конференции "Лингвистические парадигмы и лингводидактика" (Иркутск, июнь 2005), всероссийской научной конференции с международным участием "Актуальные проблемы теоретической и прикладной лингвистики и оптимизация преподавания иностранных языков" (Тольятти, октябрь 2005), а также на V-ой международной научной конференции "Филология и культура" (Тамбов, октябрь 2005).
Основные положения диссертации были изложены в семи публикациях автора по теме исследования.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1. MP А, выступая, в первую очередь, в роли представителя регулятивной функции языка, является средством речевого воздействия говорящего на адресата, направленным на изменение в его деятельностной или эмоциональной сферах, путем апелляции к его (адресата) чувству страха или опасения. МРА отличается наличием менасивного компонента, который в свою очередь может быть выражен как вербальными, так и невербальными средствами.
2. Весь корпус МРА функционирует как особая совокупность языковых единиц, объединенная по полевому принципу и представляющая собой инвентарь элементов, связанных между собой специфичными структури о-семантическими отношениями. В качестве ядерных коиституентов ФПП угрозы в современном английском языке выступают коэрцитивные МРА, т.к. именно они выполняют функцию поля наиболее однозначно и обладают большей интенсивностью степени воздействия. Периферийными зонами данного ФПП являются манипулятивные и кооперативные менасивы.
3. Конституенты функционально-прагматического поля менасивности на уровне языка могут выполнять роль обозначения одного и того же явления различаясь по своей семантике, грамматическим характеристикам, не вступая в ассоциативные связи и не имея синтагматического организующего признака.
4. Средства достижения перл окути вного эффекта МРА отличаются многообразием и могут быть направлены как на рациональное, так и на эмоциональное воздействие говорящего на адресата.
5. Все лексические и синтаксические средства, задействованные в порождении МРА, реализуются в трех типовых стратегиях: 1) намеренная неясность, вуалирование смысла посредством иронии, риторических вопросов, различных намеков, 2) прямое выражение смысла без смягчающих средств, 3) выражение смысла с использованием приемов негативной и позитивной вежливости.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списков используемых словарей и цитируемых произведений. Общий объем диссертации составил 173 машинописные страницы.
Во введении обосновывается выбор темы, объекта и предмета исследования, а также актуальность работы, определяются цель, задачи и методы исследования, характеризуются научная новизна работы, ее теоретическая значимость и практическая ценность.
В главе I "Теоретические основы исследования МРА (генезис, семантика, прагматика)" излагаются важнейшие теоретические постулаты, положенные в основу исследования коммуникативно - прагматических аспектов МРА в современном английском языке. В главе освещаются вопросы анализа МРА как средства отражения регулятивной функции языка в речи и обосновывается выбор полевого подхода к исследованию функционирования менасива, в связи с чем рассматриваются основные положения лингвистической прагматики, теории речевых актов и теории речевого воздействия.
Глава II "Типологические характеристики менасивных высказываний (функционально-прагматический аспект) " представляет собой практическую часть исследования и посвящена анализу различных аспектов репрезентации МРА в речи. В главе анализируется специфика лексических и синтаксических средств воплощения МРА, исследуются его невербальные аспекты, а также очерчивается круг возможных перлокутивных эффектов менасива.
Каждая глава состоит из разделов, параграфов и сопровождается выводами.
В заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются его перспективы.
Библиография содержит 237 наименований монографий, публикаций в периодических изданиях, статей из сборников научных трудов, авторефератов, диссертаций, включая перечень использованных в ходе работы словарей, а также список художественных произведений, послуживших основным материалом исследования.
Онтолого-когнитивные характеристики менасивного речевогоакта
Менасивный речевой акт представляет собой многообразное явление, поэтому описание тех или иных его аспектов предполагает экспликацию очерченных самим автором ограничений в проблематике. Так мы в данном параграфе попытаемся ограничиться рассмотрением семантической соотавляющеи которая находится в основе иерархической структуры любого высказывания [127]. Опираясь на мнение Г.Г.Почепцова [111] о том, что менасивные высказывания содержат угрозу, мы предлагаем считать ее базовой категорией для всего многообразия менасивных речевых актов, встречающихся в современном английском языке.
Угроза как реальность жизни, связанная с человеком и его деятельностью является предметом исследования разных наук: психологии, юриспруденции, политологии, медицины. Каждая дисциплина предполагает своё видение данного явления. Согласно толкованию данной категории в БСЭ: "Угроза - это намерение нанести физический, материальный или иной вред отдельному лицу или общественным интересам, выраженное словесно, письменно, действиями либо др. способом" [БСЭ, http://www.rubricon.com/bse_l.asp]. Конкретизируя это понятие, психологи определяют угрозу как вид психического насилия над человеком. Понятие угрозы неразрывно связано с агрессией, которая предполагает целенаправленное деструктивное поведение, наносящее вред объектам нападения, или вызывающее отрицательные переживания, состояние напряженности. Таким образом, чтобы понять природу угрозы, следует более внимательно рассмотреть понятие агрессии.
Речевая агрессия в современном мире оценивается общественным сознанием как менее опасная и разрушительная, чем агрессия физическая. Возможно, поэтому речевая агрессия в современных логосферах сдерживается очень слабо. Но вербальную агрессию можно считать первым шагом на пути к агрессии физической и явлением, создающим у человека агрессивный подход к действительности. Проведя анализ факторов, порождающих агрессию и как следствие вербальную угрозу, как вид речевой агрессии, можно выделить целый ряд причин, заставляющих человека угрожать. Особое место занимает неуверенность (insecurity) как в себе, так и в своей безопасности. В первую очередь, угроза — лучший способ защиты своего «Я» от воображаемой или реальной опасности со стороны других людей. В такой ситуации многое зависит от того, что человек понимает под своим «Я». Есть масса людей, которые уже при первом знакомстве начинают вести себя агрессивно, поскольку должны постоянно самоутверждаться. Вторая причина, по которой люди угрожают — достижение своей цели и третья — выплеск психологического напряжения, поиск «козла отпущения». Угроза может быть направлена и на самого себя, в её основе лежит самоуничижение.
В теории конфликтологии угроза выделяется как один из видов агрессивных речевых актов, который «служит для манифестации или установления социальной асимметрии... При различии в социальном статусе агрессора и жертвы первый прибегает к агрессивным речевым актам для самоутверждения и для того, чтобы добиться от жертвы подчинения... Это значит, что агрессивный речевой акт есть прежде всего инструмент создания и поддержания социальной иерархии» [99]. Американский конфликтолог М. Дейч характеризует угрозы как выражение намерения сделать что-то, что повредит интересам другой стороны. Профессор А.В.Дмитриев уточняет это определение: " угрозы не просто выражают подобное намерение, но преследуют цель принудить соперника действовать сообразно предъявленным требованиям" [49, С. 139]. Иными словами, угроза не есть прямое вступление в борьбу, а в определенном смысле своеобразный призыв к рассудку и чувствам противника, она же - свидетельство жесткости и бескомпромиссности. Угроза - это и шантаж, и запугивание, и предостережение. В международной практике, в частности в военных столкновениях, распространен метод ультиматумов, содержащих требование к другой стороне, в случае невыполнения которого противника ожидают жесткие санкции, вплоть до полного уничтожения.
Теория речевых актов и её базовые понятия
Теория речевых актов и её базовые понятия Теоретическое осмысление речевой коммуникации — в каких бы представлениях и терминах оно не осуществлялось — вряд ли возможно в гуманитарном знании без анализа ретроспективы, т. е. тех концепций и взглядов, которые были выработаны исследователями, стоявшими перед аналогичными проблемами в иные времена, в иных социальных условиях. Это рассуждение тем более справедливо для теорий, предметом которых является такой феномен, как речь. Обращение к работам по логической прагматике представляет несомненный интерес для лингвистов, т.к. во многих случаях "невозможно до конца раскрыть особенности употребления языковых форм, не обращаясь к законам мышления и поведения людей в коммуникации и к экстралингвистической действительности" [35, С.4]. По убеждению ученых, категория "речевой акт" вышла за пределы теории речевых актов [92]. Как было упомянуто ранее, в нашей работе речевой акт понимается как минимальная единица дискурса [178]. Но, все же, для большей объективности, нам представляется необходимым представить традиционный подход к данному понятию.
Теория речевых актов является линией исследования прагматики, " попыткой взглянуть на речь через призму действий носителя языка и определить значение как употребление предложения в конкретных обстоятельствах" [48].Теория речевых актов возникла в русле аналитической философии. Характерной чертой данного направления являлся интерес к языку, попытка ответить на вопросы о том, что есть язык, какова его связь с объектами мира, что представляет собой значение слова. В лингвистическом описании ТРА находится на стыке семантики и прагматики: значение высказывания в абстракции от факторов говорящего, слушающего и остальных параметров коммуникации относится в ТРА к области семантики; значение же высказывания как "коституента" речевого акта лежит в области прагматики. Основной метод исследования объекта в ТРА - это аналитический метод в разных его видах. По мнению И. М. Кобозевой, ТРА - это логико-философское по исходным интересам и лингвистическое по результатам учение о строении элементарной единицы речевого общения преимущественно межличностных отношений [73, С. 12]. Раскрывая методологические основы теории речевых актов, В.В.Лазарев доказывает, что модусно-пропозициональное единство есть языковое выражение субъектно-объектных отношений в познавательно-практической деятельности человека: "Отношение говорящего к коммуникативному факту представляет собой либо его оценку, либо активную деятельность, направленную на адресата" [82, С.З].
Впервые теория речевых актов была сформулирована Дж. Остином в курсе оксфордских лекций второй половины 1950-х годов (они были опубликованы посмертно в виде книги How to Do Things with Words в 1962, рус. пер. вышел в 1986 под названием Слово как действие в 17-м выпуске издания Новое в зарубежной лингвистике). Идеи Дж. Остина были развиты в работе Дж.Серля " Speech Acts" , в которой говорение рассматривается как совершение определённых действий.
Основной единицей ТРА является " речевой акт", который понимается как целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с принципами и правилами речевого поведения, существующими в данном обществе [Лингвистический энциклопедический словарь 1990: 412]. Другими словами, речевой акт определяется как " высказывание или совокупность высказываний, совершаемых одним говорящим с учётом другого" [71, С.14]. Дж.Остин, заложивший основы теории речевых актов не дал понятию речевого акта точного определения. Он лишь привел характерные примеры таких актов -вопрос, ответ, информирование, уверение, предупреждение, назначение, критика и т.п., отметив, что в каждом языке существует своя номенклатура таких действий. В дальнейшем в некоторых значков на бумаге) он отличается по признаку интенциональности, т.е. связанности теории речевых актов были выявлены отличительные признаки иллокутивного акта (действия, которое мы совершаем посредством произнесения некоторой фразы): - от локутивного акта (самого по себе произнесения некоторых звуков или записи некоторых значков на бумаге) он отличается по признаку интенциональности, т.е. связанности с определенной целью, намерением;
Языковые средства достижения перл окути вн ого эффекта
При анализе формы высказывания, содержащего угрозу, обращает на себя внимание тот факт, что угроза выделяется из своего речевого окружения при помощи лексических, синтаксических, пунктуационных средств. Необходимо отметить, что мы рассматриваем все вышеперечисленные средства языка как особые средства речевого воздействия и, соответственно, средства достижения перл окути вного эффекта. Наиболее распространенным и лучше всего освоенным языковым инструментом, который используется для целей речевого воздействия, конечно, является выбор слов и эквивалентных им сочетаний. В силу разнообразия лексической семантики выбор слов оказывается универсальным инструментом, с помощью которого осуществляются самые разные виды воздействия. В значении многих слов имеется эмоциональная составляющая, и посредством выбора таких слов можно оказывать сильное эмоциональное воздействие (особенно если оно дополняется другими средствами). Эмоциональная нагрузка угроз довольно разнообразная - от спокойно-предупреждающей до угрозы преследования но закону или лишения жизни. Анализ фактического материала показал, что в морфологическом составе лексики, связанной с угрозой преобладают глаголы и имена существительные.
Обращает на себя внимание, прежде всего, использование большого количества глаголов с общим значением разрушительного действия (strike, smash, beat), глаголов уничтожения (suffocate, slit, bump off), повреждения (wound, scratch) и подобные. Все они составляют одну семантическую группу - глаголов деструктивной семантики, Ф.Г. Фаткуллина [129, С.88] определяет их как «переходные предельные глаголы со значением физического воздействия на объект, в результате которого объект изменяется, нарушается его структурная целостность на макро- или микроуровне, и он не может выполнять ранее присущие ему функции».
При исследовании эмпирических данных нами было установлено, что среди глаголов и глагольных сочетаний, к которым прибегает говорящий, пытаясь воздействовать на адресата ведущее место занимают глаголы собственно физического уничтожения или повреждения адресата или близких ему людей, напрямую связанные семантически с актом угрозы: to kill, to break, to hit, to shoot, to strike, to defeat, to kick, to blow up/away, to slash/slit, to beat up, to hurt, to bomb, to execute, to fire.
Следующей по частотности, является группа глаголов физического воздействия на материальные объекты, представляющие ценность для адресата: to crash, to damage, to attack, to contaminate, to smash, to break, to drop.
Следующие группы глаголов, выделенные нами в процессе анализа эмпирического материала, условно можно отнести к глаголам психологического ущерба, аппелирующим к социальным страхам адресата. Среди них можно выделить: глаголы социальных санкций to charge smb. with, to pursue глаголы разоблачения to shout, to scream, to report, to tell everyone, to call глаголы лишения :to take him away, take them away, take Mr. De Lena right out of here; глаголы изоляции: to lock up, to deport глаголы и глагольные сочетания называющие результат действия угрозы ( в подобных случаях эксплицируется адресат угрозы): to suffer for, to be sorry, to regret, to die, to come down with illness, to answer for; глагольные сочетания с имплицитной семантикой угрозы: look out, watch out, give smb a warning, beware, take care, mind, be careful remember, hush, you d better,.,, we d better.,, и др. Причем, во многих случаях глаголы приобретают агрессивную окраску только в определённом контексте, в сочетании с определёнными именами:_///? out (of the truck), throw oneself chop out (head), cut down/off ( head, halls), to eat ( your soul), do (my own firing), wail (for you), pull (the trigger), to be (in big trouble), to own (you), to fricassee (testicles/spleen), find (you), to teach smb, a lesson, to kick the shit out of smb., to mop the floor with smbJsmb, sface, to tear to pieces.
Таким образом, при анализе морфологического состава глаголов, составляющих основу МРА, очевидным становится тот факт, что прибегая к менасивным речевым действиям носители современного английского языка отдают предпочтение высказываниям, содержащим сообщение о физическом ущербе, грозящем адресату в случае его несоответствующего поведения.
Перформативная функция интонации при выражении менасивной интенции
В лингвистике уже давно и часто отмечалось, что при помощи просодических средств говорящий может, не меняя структуры высказывания, выразить самые различные эмоции. Хотя материалом нашего исследования послужили факты разговорной речи, представленные в письменном виде, мы склонны думать, что письменный вариант реализации менасивной интенции является, как правило, попыткой передачи устного речевого акта. Соответственно, интонационные средства расцениваются нами как равноправные по отношению к иным языковым средствам Существует довольно распространенная поговорка: «тон делает музыку» Вот именно этот «тон» (интонация) и делает «музыку» (общий смысл,, общее значение) всякого высказывания. По замечанию В.ШВолошинова; "Одно и то же слово, одно и то же выражение, произнесенные с различной интонацией, принимают и различное значение. Бранное имя может стать ласкательным, ласкательное — бранным («погоди, миленький, я тебе покажу!..»)",[32, С. 65]. В полной мере это утверждение относится и к английскому языку, перекликаясь с мнением американского лингвиста Сьюзанн Элджин;" Verbal attacks are very different. Not that you can t feel them - you can. But the feeling Is what we call a gut feeling; it s not like the pain from a punch or a kick or a slap, for which you could always say exactly where the blow fell. And it s often very hard to spot the actual move the attacker has made- Because— For English, verbal violence isn t in the words:
It s in the TUNES the words are set to. We can say any sequence of English words, no matter which ones we choose, in a way that is hostile and brutal. We can say any sequence of English words in a way that is friendly or loving. The emotional messages of English are carried by the lunes wc set our words to, not by the words themselves [163].
Прежде всего, обращает на себя внимание изменение голосовых особенностей в речевой ситуации, отмеченной высоким эмоциональным накалом (harsh, loud or low). Обычно сила голоса возрастает, например Adi screamed, hurling himself upon him. (S.Fry Making History 1996: 170); Colonel Acoca observed the huge crowd in desperation. He screamed,,,. (S. Sheldon The Sands of Time 1993); I was crying so much that my ears hurt (I. Wolff Behaving Badly 2003);
Эмоция гнева, предшедствующая МРА, также находит свое отражение в определенных голосовых характеристиках:
Не shouted at Ted Card, voice an axe. (A.Proulx); ...he said flatly, (flatly -резко). ...the man on crutches snappedf to snap -обрубать, резко обрывать (кого-л.) разговаривать отрывисто, раздражённо; набрасываться (па кого-л. - at); огрызаться)(Brown D. Angels & Demons 2005); Не ran away snapping threats (SSheldon If Tomorrow Comesl985). — Он убежал, выкрикивая угрозы. ... .said irritably / abruptly (irritably І abruptly - резко, раздраженно) Between clenched teeth he spat out (to spit out - выплюнуть) (Wolff I. Rescuing Rose 2005) He spoke in his sternest voice. (S.Fry The Liar 2004:64) (stern -суровьщбезжалостный) He had turned on her and said with cold savagery( cold savagery -холодная жестокость, свирепость). Иногда человеческому голосу присваиваются характеристики, в нейтральной речи характерные для животных, манера подобного речевого поведения отмечена рядом глаголов, использующих опосредованные метафоры: ,t,Growled a voice between them (S.Fry Revenge 2003:124) (to growl -прорычать; рявкнуть) ...the voice barked./ Barking (to bark - гавкать, рявкать ) (A.Prouh) Jaime roared (to roar -реветь, орать; рычать) (S.Sheldon The Sands of TimeI993) Подобные глаголы относят человеческое поведение к животному уровню агрессивного общения,
В ситуации, когда говорящий не до конца уверен в том, что его угроза кажется адресату убедительной, это также влияет на характеристики голоса: She could hear a tremble in Dolfi s voice as he fought back in tears. (S.Fry Making History 1996:82)( a tremble in sb. fs voice - дрожание, прерывание голоса (от волнения)) Raspy voice (raspy- дребезжащий, звенящий)
Иногда сильное эмоциональное возбуждение может, напротив, проявляться в уменьшении снлы голоса. Например, можно говорить шипящим от ярости голосом (неосознанное изменение силы голоса): She kissed (Goldsmith 2002), или угрожающе шептать, для устрашения адресата (целенаправленное изменение силы голоса). His tone low and menacing,