Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. О специфике эволюции системы сильных глаголов в немецком языке 11
1.1. Глагол в классической и постклассической парадигмах исследований 11
1.2.Аблаутные глаголы в языковой категоризации окружающего мира 18
1.2.1. Морфологическая классификация немецких глаголов 18
1.2.2. Формирование и развитие форм аблаута в аспекте диахронического и статического исследования 19
1.2.3. Аблаутные глаголы в системе вербальных средств репрезентации явлений окружающего мира 31
1.3.Факторы, обусловливающие эволюцию аблаутных глаголов 35
1.4. Феномен «колеблющихся» глаголов. Факторы влияния на выбор альтернативных форм 42
1.5.Прямая речь персонажей художественных произведений как разновидность дискурсивной деятельности 57
Выводы по главе I 61
ГЛАВА II. Функционирование сильных глаголов в современном немецком языке 64
2.1.Лексико-грамматический и функциональный аспекты категоризации сильных глаголов современного немецкого языка 64
2.1.1. Сильные глаголы в структуре фрейма физической деятельности 69
2.1.2. Сильные глаголы в структуре фрейма движения 86
2.1.3. Сильные глаголы в структуре фрейма психической деятельности человека 105
2.2. Структурно-грамматический анализ сильных глаголов современного немецкого языка 127
2.2.1. Реализация грамматических форм сильных глаголов физического действия 127
2.2.2. Реализация грамматических форм сильных глаголов движения 133
2.2.3. Реализация грамматических форм сильных глаголов психической деятельности человека 135
2.3. Морфологический анализ рядов аблаута современного немецкого языка 139
2.3.1. Чередование по аблауту в рамках категории глаголов физического действия 141
2.3.2. Чередование по аблауту в рамках категории глаголов движения 143
2.3.3. Чередование по аблауту в рамках категории глаголов психической деятельности человека 144
2.4. Сильные неакциональные глаголы современного немецкого языка 146
2.5. Морфологические варианты в рамках лингвопсихологического эксперимента 149
2.6. Статистический анализ употребления сильных и слабых глаголов в диалогической речи персонажей художественных произведений современного немецкого языка 162
Выводы по главе II 168
Заключение 175
Список использованной научной литературы 181
Список использованных словарей 196
Список источников фактического материала 197
Список использованных сокращений 197
Приложение 198
- Глагол в классической и постклассической парадигмах исследований
- Феномен «колеблющихся» глаголов. Факторы влияния на выбор альтернативных форм
- Сильные глаголы в структуре фрейма физической деятельности
- Реализация грамматических форм сильных глаголов психической деятельности человека
Введение к работе
На современном этапе развития лингвистической науки особое внимание уделяется изучению роли языка в построении национально-культурной картины мира. В центре научных исследований оказался человек, воспринимающий в процессе предметно-познавательной деятельности окружающий мир и фиксирующий в языке результаты своего познания. Связующим звеном между внутренним миром человека и внешним миром выступает язык как система кодов.
В качестве объекта настоящего диссертационного исследования выступают сильные глаголы современного немецкого языка как важнейшего средства вербализации знаний об окружающем мире. В процессе исторической эволюции данные глагольные единицы подвергаются преобразованиям, как в плане выражения, так и в плане содержания. Данное обстоятельство обусловило появление различных предположений, прогнозов об изменении статуса сильных глаголов в современном немецком языке, об ослабевании их позиций и даже о распаде данной системы. В аспекте лексико-семантического анализа сильные и слабые глаголы рассматривались недифференцированно, однако, аблаутные (сильные) глагольные единицы требуют большего внимания как более древняя историческая категория, отражающая процесс познания человеком объектов и явлений окружающего мира. В немецком языке количество сильных глаголов ограничено: оно колеблется от 170 до 200 единиц. В настоящей работе исследуются современные полнозначные аблаутные глаголы, и в анализ не включаются исторически сильные языковые единицы, которые в дальнейшем получили статус так называемых «неправильных», «аномальных» глаголов, например, sein, tun, gehen, stehen и другие.
Актуальность данного исследования заключается в том, что в современной германистике сильные глаголы не подвергались специальному описанию в синхроническим плане, как с точки зрения развития формальной
структуры (аблаутных модификаций), так и в аспекте их функционально-семантической значимости в литературном языке, в особенности в диалоге художественных произведений как стилизованной разговорной речи.
Актуальным является комплексный подход к изучению системы аблаутных глаголов как полифакторного феномена языка, включающий описание как когнитивных, так и языковых аспектов, обусловливающих реализацию сильных глагольных единиц в языке-речи.
Цель работы заключается в выяснении статуса сильных глаголов в немецком языке с позиций их функционально-семантической значимости и продолжающегося процесса модификации аблаутных форм на современном этапе эволюции языка.
Целесообразной представляется также проверка гипотезы Г. Аугста, связанной с постепенным «разрушением» системы сильных глаголов, которое наблюдалось на протяжении исторического развития от древнейшего периода до Нового времени. В случае подтверждения «стабильности» использования форм аблаутных глаголов в современном немецком языке необходимым является выявление факторов внешнего и внутреннего порядка, обусловливающих их сохранение и интенсивное применение в речи в условиях отмечаемой «экспансии» слабых глаголов в рамках современного периода развития немецкого языка.
Для достижения цели исследования были поставлены и решались следующие задачи:
1. Выделить лексико-грамматические классы сильных глаголов в
зависимости от возможностей репрезентации данными глагольными
единицами объектов и явлений окружающего мира.
2. Определить когнитивные основания функциональной эффективности
аблаутных глаголов в соответствии с коммуникативной оптимальностью
последних.
3. Выявить интралингвистические факторы, обеспечивающие
сохранение и функционирование сильных глаголов в названном типе
дискурсивной деятельности.
Определить инвентарь глагольных единиц, реализуемых в вариантных формах в современном немецком языке, исследовать факторы, обусловливающие функционирование вариантных форм.
Наметить тенденции дальнейшего развития системы сильных глаголов немецкого языка.
Научная новизна исследования определяется описанием статуса сильных глаголов в современном немецком языке в связи с константной тенденцией постепенного распада названной субсистемы глаголов от древневерхненемецкого периода до Нового времени. В рамках особого дискурса - речи персонажей литературных произведений - на первый план выдвигается осмысление и анализ немецких сильных глаголов с позиций их роли в категоризации различных спектров макро- и микрокосма, изучаются когнитивные основания аблаутных глагольных единиц в рамках фреймовой структуры представления знаний об окружающем мире, определяется роль интралингвистических факторов, обеспечивающих использование «трудных» аблаутных форм говорящими в процессах коммуникации. Также специальному анализу подвергается изучение реализации глагольных единиц, образующих маргинальную зону - зону разрушения системы сильных глаголов - при помощи применения лингвопсихологического метода исследования (интервьюирование).
Теоретическая значимость исследования состоит в выявлении и изучении когнитивных и языковых механизмов реализации аблаутных глаголов в современном немецком языке. В диссертации показана градация типичных и факультативных признаков моделей отражения определенной части человеческого опыта, кодируемого сильными глагольными единицами; рассматриваются становление и направление развития лексико-
грамматической категории аблаута в рамках субсистемы сильных глаголов немецкого языка. Предлагаемое исследование дополняет накопленные сведения о роли интра- и экстралингвистических факторов, способствующих устойчивости и сохранению данной субсистемы в коммуникативно-дискурсивной деятельности субъекта и открывает новые перспективы в исследовании глагольной системы немецкого языка в целом.
Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут найти применение в преподавании теоретических курсов
грамматики, при разработке спецкурсов но германистике, истории немецкого языка, прагматике и когнитивной лингвистике, при обучении практической грамматике немецкого языка. Материалы и выводы исследования могут послужить базой для дальнейшего изучения данной проблематики.
Теоретической базой исследования служат основные положения описательной грамматики (Ф.Ф. Фортунатов, J. Grimm и другие), функциональной грамматики (В.Г. Адмони, Ы.Д. Арутюнова, А.В. Бондарко,
A. Вежбицкая, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, С.Д. Кацнельсон,
М.В. Никитин, ІО.С. Степанов, Н. Bnnkmann, Е. Coseriu, J. Erben, P. v. Polenz
и другие), исследования по когнитивной лингвистике (Е.С. Кубрякова,
Т.А. вам Дейк, Дж. Лакофф, М. Минский, Ч. Филлмор и другие),
исследования в области эволюции языка (И.А. Бодуэн де Куртене,
B. Гумбольдт, В.К. Журавлев, В.А. Звегинцев, Э. Сепир, И.И. Срезневский и
другие). Кроме того, в работе применялись основные положения
функционалыю-семиологического подхода (Н.Н. Болдырев), логико-
психологического (Ф.И. Буслаев, Г. Пауль, А.А. Потебня и другие),
культурологического (Р.А. Будагов, М.М. Маковский, В.Н. Тел и я и другие) и
сравнительно-исторического (G. Augst, H.-J. Solms, St. Sonderegger,
E. Theobald и другие).
Материал исследования. Исследование осуществлялось на материале
художественного диалога — речи персонажей литературных произведений
немецких писателей второй половины XX века. Фактический материал
составил 2524 примера, полученных методом сплошной выборки.
Для достижения поставленной цели были использованы следующие
методы исследования: метод контекстуального анализа, метод анализа
словарных дефиниций, классификационный метод, методы структурного
gl анализа, фреймового моделирования, лингвопсихологический эксперимент, а
также метод статистического анализа.
На защиту выносятся следующие положения.
Система сильных глаголов в современном немецком языке, несмотря на влияние ряда экстра- и интралингвистических факторов, сохраняет в целом свои позиции, поскольку сильные глаголы используются интенсивно в процессах языковой категоризации и концептуализации различных аспектов жизнедеятельности человека (конкретные физические действия, движение, явления психической жизни).
Динамический характер категориального значения глагола, иными словами, способность глагола актуализировать различные смыслы, расширяет сферу функционирования названных классов языковых единиц и обеспечивает тем самым сохранение функциональных позиций системы аблаутных глаголов в немецком языке.
3. Устойчивость сильных глаголов обусловлена формированием более
. «гибкой» аблаутной системы, модификацией последней на протяжении
исторического развития, в особенности, в нововерхненемецком периоде в рамках дискурсивной деятельности субъекта.
4. Вариантные формы глагольных единиц представляют периферийную
зону системы аблаутных глаголов и фактически не оказывают существенного
влияния на процессы преобразования исторически сложившейся системы.
5. Специфика дискурса — речи персонажей благоприятствует выбору регулярных форм (презенс индикатив, употребление инфинитива, в том числе и в сочетании с модальными глаголами, в конструкциях футурума и прочее), которые не требуют от говорящего дополнительных психических усилий, что в конечном итоге способствует сохранению сильных глаголов как феномена современного немецкого языка.
Обоснованность полученных результатов определяется комплексным использованием методов исследования.
Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в выступлениях на аспирантских семинарах.и заседаниях кафедры немецкой филологии ТГУ, в ряде докладов и сообщений на научных конференциях и семинарах. Среди них: Научная конференция молодых ученых в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина (1997); Международный коллоквиум «Язык - ключ к миру» (Москва, 1999); П-я Международная конференция «Филология и культура» (Тамбов, 1999); Международная научная конференция «От слова к тексту» (Минск, 2000); Всероссийская научно-методическая конференция «Эколингвистика: теория, проблемы, методы» (Саратов, 2003).
Структура диссертации. Диссертация включает Введение, две главы, Заключение, Список использованной научной литературы, состоящий из 182 наименований, Список использованных словарей, . Список источников фактического материала, Список использованных сокращений, Приложение, состоящее из двенадцати иллюстраций языкового материала.
Во Введении дается общая характеристика работы, определяются цели, задачи, языковой материал исследования, приводятся положения, выносимые на защиту, излагается структура диссертации, отмечаются новизна, актуальность, теоретическая и практическая значимость работы, даются сведения об апробации основных положений диссертации.
Первая глава «О специфике эволюции системы сильных глаголов в немецком языке» посвящена синхронно-диахроническому рассмотрению системы сильного глагола в немецком языке, основных проблем и противоречий, которые существуют в языкознании, и с которыми сталкивались ученые различных школ и направлений в лингвистике при описании данного языкового феномена. В первой главе описываются и обосновываются основные теоретические предпосылки настоящей работы.
Во второй главе «Функционирование сильных глаголов в современном немецком языке» описывается многоаспектность сложной системы аблаутных глаголов современного немецкого языка, определяются когнитивные и языковые механизмы реализации сильных глагольных единиц в языке-речи. В диссертации показана роль сильных глаголов в вербализации примарного опыта человека в процессах познания окружающей действительности. С этой целью выделены и описаны тематические группы глагольных единиц на основе комплексного анализа примеров, представлены результаты наблюдений о динамическом характере категориального значения сильных глаголов. Особое внимание уделено изучению тенденций модификации аблаутной системы в морфологической парадигме глагола, благоприятствующих сохранению субсистемы сильных глаголов. Специально исследовалась проблема актуализации грамматических форм аблаутных глагольных единиц в рамках диалогического текста. На основе лингвопсихологического эксперимента и метода статистического анализа изучены функциональные возможности вариантных форм сильных глаголов, образующих маргинальную зону в общей глагольной системе немецкого языка.
В Заключении в обобщенной форме излагаются результаты проведенного исследования.
Глагол в классической и постклассической парадигмах исследований
В соответствии с лингвистическими представлениями последнего времени язык рассматривается не только и не столько как система иерархически организованных уровней, сколько, в первую очередь, как инструмент познания мира. Данное обстоятельство обусловливает научный интерес к глаголу как языковому средству (коду) передачи информации об опыте познаний человеком объектов и явлений окружающего мира (Виноградов 1947, Никифоров 1952, Апресян 1967, Шендельс 1970, Зеленецкий 1976, Васильев 1981, Мещанинов 1982, Бондарко 1984, Шведова 1989, Бондарко, 1996, Гришаева 1998, Гольдберг 2000, Шарандин 2000, 2003, Glinz 1952, Koenraads 1953, Paul 1956, Brinkmann 1962a, 1962b, Erben 1965, Behaghel 1968, Admoni 1972, Augst 1977, Sonderegger 1979, Moskalskaja 1983, Wurzel 1984, Solms 1984, Engel 1988, Tschirch 1989, Theobald 1992, Eisenberg 1994, 1998 и другие). Особый научный интерес вызывает изучение глагола в функционально-семасиологическом аспекте (Болдырев 1994, 1995, 1999, 2000а, 20006).
Интерес к данному классу слов не случаен. Й. Эрбен (Erben 1965: 21), В. Юнг (Jung 1996: 178) отмечают, что глаголы в современном немецком языке составляют 1Л часть всего словарного состава. Еще Платон, рассматривая структуру предложения, сказал: «Всякая речь состоит по крайне мере из имени и глагола и является их соединением», разграничив тем самым данные две части речи (Фрейденберг 1936: 22).
По обилию форм и по характеру грамматических категорий глагол является самой сложной и конструктивной частью речи, что объясняется релятивным характером значения глагола как единицы языка (Виноградов 1947: 422, Москальская 1956: 214, Болдырев 1995: 4).
В современной грамматике немецкого языка предлагаются несколько критериев определения сущности понятия «глагол». Согласно традиционному представлению, семантической основой глагола (die verbale Welt) является понятие процесса, то есть действия или состояния какого-либо предмета или лица (Москальская 1956: 214, Карцевский 2000: 158, Sommerfeldt 1988: 64), деятельностный аспект субъекта (Сепир 1993: 116, Weisgerber 1950: 170). «Реальному значению глагола соответствует отдельное представление о действии, состоянии того или иного предмета ,. или явления, возникающее в мышлении в результате знакомства с внешним миром» (Шахматов 1957: 10). В. Шнайдер образно называет глаголы «словами-королями» (Konigsworter, kraftvollere Wortklasse), исходя при этом из семантической значимости данного класса слов. "Alles, was geschieht, ІарЧ sich nur in Verben fassen, und wenn nichts geschahe auf Erden, hatten wir auch nichts zu sagen" (Schneider 1987: 69).
Процессуальность отражается в ряде немецких грамматических терминов (Tunwort, Tatwort, Tatigkeitswort), а также в семантических классификациях немецкого глагола: Vorgangs-, Zustands-, Tatigkeits-, Handlungs-, Geschehens-, Witterungsverben (Duden 1962: 81, Erben 1965: 24, Engel 1988: 405, Sommerfeldt 1988: 65, Lenders 1993: 436, Hentschel, Weydt 1994:32).
По мнению С.Д. Никифорова, глагол как структурно-семантическая категория выражает осознанные людьми в их общественной практике движения и процессы реальной действительности, протекающие в пространстве и во времени (Никифоров 1952: 10). О. Есперсен отмечает, что указание на время многим грамматистам представляется настолько само собой разумеющимся, что они считают временные различия главной характерной чертой глагола (Есперсен 1958: 297). Отсюда - нередко использующийся в немецкой грамматике термин Zeitwort (Eis 1958, Hartmann 1962, Pfleiderer 1962, Sandmann 1962, Behaghel 1968).
Однако чаще предпочтение отдается латинскому термину Verb(um), поскольку вышеназванные дефиниции обозначают лишь отдельные категории, присущие глаголу: "Zeitwort" - грамматическую категорию времени, термин Tatigkeitswort ограничен указанием на деятелыюстный аспект, хотя, заметим, что некоторые глаголы деятельность не репрезентируют, например, sein, durfen, mussen, bleiben и другие.
Е. Курилович, М.Т. Роланд отдают предпочтение синтаксическому аспекту исследования глагола и отмечают, что главной характеристикой последнего является сказуемость (Курилович 2000: 13, Rolland 1997: 44), то есть в предложении данная часть речи выступает в функции сказуемого.
В структурно-грамматическом аспекте глагол определяется как спрягаемая часть речи, которой свойственны категории лица, числа, времени, наклонения, финитные формы и формы инфинитива (Engel 1988: 388). Сравнивая глагол и имя существительное, которое также может называть действие, опредмечивая последнее, В.А. Богородицкий и О.И. Москальская подчеркивают, что глагол обозначает действие с оттенком времени, лица, числа (Богородицкий 1935: 162, Москальская 1956: 214). Кроме того, по замечанию В.Г. Адмони, коммуникативно-грамматические категории времени, лица, наклонения тесно связывают-глагол с речевым актом (Admoni 1972: 160). Ф.Ф. Фортунатов отмечает, что глагольные основы обозначают признаки (действия и состояния) в их существующем во времени сочетании с субъектами как деятельными вместилищами признаков (Фортунатов 1957: 261). Глагол изображает признак во время его возникновения от действующего лица (Потебня 1958: 91). По мнению И.И. Мещанинова, не всякое слово, содержащее смысловое значение действия или состояния, будет глаголом (Мещанинов 1982: 9). Само слово «действие» остается существительным, так как содержит предметное значение более общего понятия, хотя и не передает представление о материальном предмете. Глагол обозначает не предметность в ее статике, а процесс, выражение которого составляет одно из свойств предикативности и содержится в предикате. Содержание процесса заимствуется глаголом из предложения и переносится на глагол как на часть речи.
Феномен «колеблющихся» глаголов. Факторы влияния на выбор альтернативных форм
Как известно, внешним проявлением аналогии является появление вместо одной формы другой с точно таким же значением. Как следствие, в рамках некоторого пространственно-временного периода в языке сосуществуют, так называемые, «дублетные формы» - морфологические варианты, при этом одни языковые единицы оцениваются как продуктивные, другие же - как непродуктивные. В германских языках появилась слабая парадигма словоизменения, составившая конкуренцию аблаутным формам, образец чередования гласных в которых приходится заучивать наизусть и каждый раз репродуцировать из памяти, что осложняет коммуникативные намерения говорящего. Так называемые «секундарные» (вторичные) слабые глаголы, "sekundare schwache Verben", более молодые, оцениваются в современных немецких грамматиках как простые, правильные, регулярные, нормальные, естественные и рассматриваются как живая и продуктивная форма в данную историческую эпоху (additives Bildungsprinzip). Вследствие «прозрачного» (durchsichtig), иконического (Сигал 1997: 105) образования форм прошедшего при помощи дентального суффикса "t" все новые слова, иностранные и заимствования следуют в немецком языке регулярной модели. Количество неаблаутных глаголов в процессе исторического развития немецкого языка постоянно возрастает: от 1000 глагольных единиц в древневерхненемецком, до 5000 в средневерхненемецком и свыше 10000 в нововерхненемецком (Sonderegger 1979: 92), то есть численность слабых глаголов увеличилась в языке в десять раз. По мнению Г. Аугста (1977: 139), слабые глаголы находятся в состоянии оптимизации, "Optimierung", что обусловлено так называемой «морфотактической прозрачностью» ( 1986: 35), выразительной оптимальностью (адекватность содержанию мысли), а также коммуникативной оптимальностью последних (Савченко 1986: 64). Удобная "t -схема образования форм прошедшего является источником бесконечного словопроизводства, «полем действия очага излучения» производящей «силы» (Карцевский 2000: 46). Речь идет о так называемых «потенциальных» словах, прообразах будущих слов. Произнося такое слово, говорящий не повторяет ранее слышанное, а производит новое по известному ему образцу.
Продуктивные языковые модели охватывают большое количество лексического и грамматического материала, служат схемой для новообразований и способны переводить под свою модель языковые факты, функционирующие по непродуктивным образцам. Свидетельством данного процесса, осуществляющегося в германских языках, являются так называемые «колеблющиеся» глаголы. По данным лексикографического анализа удалось установить 39 морфологических и 35 стилистических дублетных глагольных единиц (см. приложение 5 и 6).
Внешним проявлением способности продуктивных моделей переводить под свой образец непродуктивные является переход глаголов одного морфологического класса в другой (Flexionsklassenwechsel), а именно: для германских языков характерно тяготение глагольных единиц сильного спряжения к слабому. Это тот случай «давления системы», по словам В.Г. Адмони, когда вырабатываются принципы оформления грамматических явлений, которые стремятся уподобить себе оформление все большего числа других грамматических явлений, когда более общие типы построения парадигмы воздействуют на те формы, которые в силу тех или иных исторических причин обладают собственной спецификой (Адмони 1964: 54). Существуют конкретные экстра- и интралингвистические предпосылки перехода глаголов из одного класса в другой.
В современных исследованиях немецкого аблаута отмечается, что отсутствие образца, по которому можно предугадать тип спряжения конкретного глагола, приводит к неуверенности (Unsicherheit) говорящего в корректном образовании гласных основы (Augst 1977: 133, Theobald 1992: 44) и может благоприятствовать формированию слабой флексии на основе первоначальной грамматической ошибки, при этом слабые флексии отражаются в сознании индивидов как «более нормальные, морфологически естественные», "morphologische Naturlichkeit" (Wurzel 1984: 73). Таким образом разрешается противоречие между потребностями общения и различными средствами языка. Кроме того, в числе внешних факторов, влияющих на переход глаголов одной морфологической парадигмы в другую, можно назвать нормализаторскую деятельность, а также влияние разговорной речи.
Наряду с ментальными существуют структурные предпосылки изменения типа спряжения: 1. Стремление к четкости (Deutlichkeitsbediirfnis), желание избежать омонимии (ср.: triefen - getroffen I getrieft, treffen — getroffen), 2. Аналогическое влияние близкородственных существительных, в результате которого глаголы воспринимаются как производные от имени слова (Denominativa) и, следовательно, слабые (ср.: bahnen / Bahn, falten I Falte, salzen I Salz), 3. Изменения в фонетическом облике и, как следствие, полное несоответствие основным рядам аблаута (ср.: срвн. bliuwen нвн. bleuen, срвн. kiuwen нвн. kauen), 4. Тождественность корневого гласного (Ablautidentitat) в языковой модели: презенс = партицип 2. Предполагается, что совпадение основных гласных, а также окончаний -en в презенсе (инфинитиве) и причастии 2 при исчезновении в верхненемецком простого прошедшего (претерита) приводит к тому, что партицип 2 теряет функцию временного маркера и для сохранения последней переходит в "t -класс, главным образом, в южно немецких диалектах (Жирмунский 1956: 465, Solms 1984: 323).
Сильные глаголы в структуре фрейма физической деятельности
Формируемый культурой человек сам создает мир материальных и духовных ценностей, своим трудом преобразует условия жизни. Из немецких глаголов наиболее древними и устойчивыми в языке являются те, которые обозначают физические действия, а именно: 1) простейшие механические действия, производимые человеком при работе (biegen, brechen, schneiden, stechen, Ziehen и другие), 2) простейшие физические действия (trinken, essen и другие), 3) лексические единицы, отражающие уровень хозяйства и культуры первобытного патриархально-родового общества (melken, schinden, hauen, mahlen, weben, spinnen, flechten, backen и другие). Глаголы, связанные с производственной деятельностью человека, отражают последовательные исторические этапы хозяйственного развития социума. С использованием огня и простейших орудий труда связано само происхождение человека и начало его активного воздействия на окружающий мир.
В эмпирическом материале зафиксированы 63, так называемые, акциональные глагольные единицы, значение которых соотносится с категорией физической деятельности (см. приложение 8). Наиболее употребительными в диалогическом дискурсе являются сильные глаголы geben (16%), nehmen (11,5%), finden (7%), trinken (6%). В современных исследованиях глагола в связи с формированием новых подходов данный факт языка рассматривается как особое когнитивно-дискурсивное образование; в рамках целостного высказывания учитывается степень его связи с субъектом, с одной стороны, и, с другой стороны, с объектом, по отношению к которому осуществляется определенное воздействие в рамках пространственно-временного континуума (Болдырев 1994, 1995, 20006), на основе чего можно выделить следующие контекстно обусловленные признаки: 1. Субъектность, 2. Объектность, 3. Целеустановка, намерение, 4. Условие осуществления действия, 5. Локализованность в пространстве и времени, 6. Длительность осуществления действия, 7. Кратность действия, 8. Каузальность 9. Фазовая дискретность, Ю.Качественные характеристики действия, 11.Эмоциональная оценка, 12.Формальные признаки: морфологические формы и синтаксические конструкции (Ср.: Болдырев 1995: 55-56). 1. Субъектом фрейма конкретной физической деятельности выступает человек, внешне активный, действующий. Когда произносится «человек активный», имеется в виду такое качество поведения последнего, которое дает некий видимый результат благодаря, расходованию энергии. По определению Э. Фромма, активность - это социально признанное целенаправленное поведение, результатом которого являются соответствующие социально полезные изменения (СГСС 1999: 22). Внешняя активность поддерживается внутренними силами человека, а именно: волей, конкретной целеустановкой. Человек самостоятельно обусловливает и регулирует собственные поступки, преодолевая внешние и внутренние препятствия, проявляя настойчивость, выдержку, решительность, смелость в достижении поставленной цели. В языке художественного диалога носитель предметно-практической деятельности репрезентируется личными местоимениями, которые представляют конкретный субъект конкретного физического действия. Наряду с личными местоимениями первого лица (1) субъектно-предикатный комплекс, соотносимый с категорией физического действия человека, включает личные местоимения второго (2) и третьего лица (3), поскольку диалог является коммуникативной деятельностью двух партнеров, и реплики, составляющие беседу, нередко представляют собой монологические высказывания, в которых речь идет о третьем лице. (1) Stefano: Warum sagst du nichts, Antonio? Du kannst es bestimmt besser. Mit der Sonne war ich aufgestanden und dann durchs Gebusch geschlichen. Die Lianen zerreip ich mit blopen Handen, und wo das Dickicht ganz dicht wird, schneid ich es durch. (Bachmann: 108) (2) John: Du mupt es tun, Ann, solange es so wenig sind, dap du sie alle nehmen kannst. Ann: Wenn ich gesehen werde? John: Niemand sieht dich. Ann: Und wenn wir sie dann haben und es uns nicht gelingt? John: Dann nimmst du morgen friih die Knopfe wieder in den Laden zuruck. Hab keine Angst. (Aichinger: 68) (3) Sabeth: Meine Briider sind fort und haben mich zurtickgelassen, sie haben mich ausgestopen. ich bin wertlos fur sie. Ich bin kein Rabe mehr, ich bin nichts. (Eich c: 104) Одушевленный субъект физического действия может быть неконкретным, собирательным, так как человек тесно связан с жизнью общества, в котором осуществляется совместная деятельность индивидов. В языке собирательный субъект конкретного физического действия представляется неопределенно-личным местоимением "man" (4). (4) Saad: Man fand bei Mohallab ein Kastchen mit Juwelen. Sieh her! Schirin: Es ist das meine. (Eich a: 46) Кроме неопределенных местоимений неконкретный субъект репрезентируют порядковые числительные: (5) Rosie: Das finde ich herrlich, Ann. Dap ein Knopf uberall zugleich ist. Dap sich vielleicht gerade eine Frau mit Gladis iiber ein Sc.hiffsgelander neigt und in die See schaut und eine andere fahrt mit ihr im Lift hoch und eine dritte wirft ihr Kleid mit Gladis vielleicht gerade uber eine Sessellehne in einem finstern Zimmer. (Aichinger: 66) Активный субъект не всегда имеет языковую репрезентацию и подразумевается говорящим, что осуществляется, как правило, в двучленных пассивных конструкциях (6) или в синтаксических конструкциях с формальным "es" (7). (6) Der Gefangene: О ein groper Sack voll Eigenschaften wird von Ihnen zuruckgeblieben! Der wird aufgebunden und ausgeschuttet noch einige Male. Dann liegt der Sack in einer Ecke. Manchmal stopt man auf ihn, wenn man in Erinnerungen kramt. (Bachmann: 112) (7) Welid: Es ist Abend, Herr, und es schlagt kein Hammer mehr. Mohallab: Das ist schlimm. Die Nacht wird mir laut. Horst du die Ratten pfeifen? (Eich a: 13)
Реализация грамматических форм сильных глаголов психической деятельности человека
Таким образом, анализ влияния грамматического фактора на сохранение сильных глаголов в современном немецком языке показал, что в диалогическом дискурсе доминируют формы презенса, которые в большинстве случаев употребляются без изменения корневой гласной и не требуют психологических усилий со стороны говорящего.
Коммуникативный процесс экстраполирует постоянное апеллирование говорящего не только к моменту в настоящем, но и к прошлому и будущему: "Vergegenkunft" (G. Grass). В репликах опосредованного характера прошлое реализуется преимущественно в формах претерита. Перфект преобладает в рамках категории сильных глаголов физического действия, что объясняется когнитивной основой данных глагольных единиц, а именно: намерением субъекта получить некий результат своих действий. Плюсквамперфект, для которого характерно узкое грамматическое значение, занимает периферийные позиции в диалогическом дискурсе. В функции представления действия в будущем в разговорной речи нередко употребляется презенс, ограничивая тем самым сферу функциональной активности футурума 1.
Важным фактором употребления в диалогической речи форм презенса является первое лицо. Унифицированные формы не вызывают со стороны адресанта особых психических усилий, поскольку в сознании говорящего о себе срабатывает аналогия по морфологическому облику инфинитива. Интенции собеседников, прагматико-стилистические причины обусловливают употребление в диалогическом дискурсе форм второго и третьего лица. Лишь при наличии второго лица-адресата личность может заявить о своей автономии. Третье лицо лингвистически однозначно сигнализирует об опосредованном характере беседы. Человек является не только точкой отсчета анализа явлений действительности, но и предметом последнего. Как правило, грамматическим фоном беседы является индикатив, консервативное, нейтральное наклонение. Специфическая грамматическая семантика конъюнктива ограничивает сферу функционирования последнего в диалогической речи. Реализация конъюнктива осуществляется в претеритальных формах, актуализацию которых обусловливает фактор первого и второго лица единственного и множественного числа, а также третьего лица множественного числа. Фактор второго лица ограничивает область употребления форм императива. В аспекте отношения субъекта к действию преимущество закрепляется за формами активного залога. Образование пассивных конструкций создает для говорящего дополнительные психологические затруднения, поскольку в ряде случаев требуется воспроизведение архаического партиципа 2 worden. В целом, синтетические формы, как показывает анализ материала, оказываются в художественном диалоге употребительнее. В числе аналитических конструкций преимуществом обладают более легкие по способу образования формы, структура которых включает инфинитив сильных глаголов. Общие результаты структурно-грамматического анализа реализации сильных глаголов в диалогическом дискурсе современного немецкого языка представлены в таблице 16. Как отмечалось ранее, несмотря на то, что глагольное формообразование в немецком языке характеризуется сложностью и «непрозрачностыо» аблаута (Адмони 1972, Кубрякова 1974, Дронова 1997, Koenraads 1953, Augst 1977, Solms 1984, Tschirch 1989, Theobald 1992, Eisenberg 1998), в нововерхненемецком языке в системе рядов аблаута произошли значительные изменения, а именно: сближение разных классов аблаута, поддержанное широкой экспансией гласного «а» как признака прошедшего и возрастающей продуктивностью корневого «о» как маркера форм партиципа 2. Было даже высказано предположение о возможности формирования единой системы темпорального вокализма (Theobald 1992: 36). Все классы аблаута глаголов физического действия, движения и психической жизни были в данном исследовании распределены по трем группам, на основе признака качественной тождественности корневых гласных: 1. Совпадают корневые гласные форм презенса/ инфинитива и партиципа 2 (Prasens = Partizip II Ф Preterit); 2. Совпадают корневые гласные претерита и партиципа 2 (Praterit = Partizip II Ф Prasens); 3. Корневые гласные презенса, претерита, партиципа 2 не совпадают (Prasens Ф Praterit Ф Partizip II). Модели чередований по аблауту с совпадающими корневыми гласными можно охарактеризовать как «облегченные», «прозрачные», более простые и удобные в коммуникации. Чередование с разными вокалическими маркерами основ презенса, претерита и партиципа 2 является более трудным, «непрозрачным», осложненным для коммуникантов, так как требует напряженной работы мозга: активизации процессов памяти, а также языковых знаний, умений, навыков. На воспроизведение образца с меной разных корневых гласных затрачивается больше времени. Нередко появляются ошибки, как у детей, так и у взрослых. Данные обстоятельства должны способствовать меньшей распространенности соответствующего образца в языке и речи.
