Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования манипуляции и коммуникативного взаимодействия общающихся 11
1.1. Теория коммуникативного поведения 12
1.1.1. Структура коммуникативного поведения 12
1.1.2. К разграничению понятий коммуникативного, речевого и неречевого поведения 18
1.1.3. Коммуникативное сознание и языковая личность 20
1.2. Теория коммуникативного действия 25
1.3. Теория речевых актов 32
1.4. Речевое воздействие и манипуляция 43
1.5. Понятие манипуляции в лингвистике и смежных дисциплинах 58
1.6. Понятие «межличностная манипуляция» и ее особенности 66
1.6.1. К вопросу о соотношении понятий «межличностная манипуляция» и «массовая манипуляция» 66
1.6.2. Нравственная сторона межличностной манипуляции 78
Выводы по Главе 1 85
Глава 2. Манипуляция и средства ее реализации в межличностном общении немцев 89
2.1. Методология исследования языковой манипуляции 89
2.2. Вербальные средства манипуляции 96
2.2.1. Средства манипуляции на грамматическом уровне 96
2.2.2. Средства манипуляции на лексическом уровне 120
2.2.2.1 Средства манипуляции на лексико-семантическом уровне 120
2.2.2.2 Средства манипуляции на лексико-синтаксическом уровне 142
2.2.3. Средства манипуляции на фонетическом уровне 147
2.3. Невербальные средства манипуляции 156
Выводы по Главе 2 187
Заключение 190
Список литературы 194
Список лексикографических источников 207
Источники практического материала 208
- Структура коммуникативного поведения
- К вопросу о соотношении понятий «межличностная манипуляция» и «массовая манипуляция»
- Средства манипуляции на грамматическом уровне
- Невербальные средства манипуляции
Введение к работе
Актуальность диссертации предопределяется необходимостью определения места и роли манипуляции в коммуникации современного общества. Манипулирование как один из видов воздействия на уровне межличностного общения становится одним из самых популярных видов управления человеком. Однако в современной науке ещё не сложилось единой общепризнанной концепции манипулирования сознанием.
Работы отечественных ученых (Е.Л. Доценко, С.Г. Кара-Мурза, Е.Ф. Тарасов и др.), а также зарубежных (Э. Шостром, F.Heider, W. Prost и др.) так или иначе посвящены манипуляции в политическом дискурсе или в массовой коммуникации. Манипуляциям в межличностном общении посвящено немного работ, а имеющиеся сведения довольно разрозненны и представлены в недостаточном объеме.
Необходимо также отметить, что лингвистические возможности выражения манипуляции изучены в недостаточной степени.
Рабочая гипотеза исследования представляет собой
предположение о том, что выражение языковой манипуляции в коммуникативном поведении немецкой лингвокультурной общности реализуется в большинстве случаев с помощью вербальных средств на грамматическом и лексическом уровнях языка.
Объектом настоящего исследования является языковая
манипуляция.
Предметом исследования послужили вербальные и невербальные средства выражения манипуляции в межличностном общении немцев.
Целью работы является выявление и анализ коммуникативных средств выражения манипуляции, используемых в межличностном общении немцев, на трех языковых уровнях: грамматическом, лексическом и фонетическом, а также на невербальном уровне.
В соответствии с целью диссертационной работы необходимо решить следующие основные задачи исследования:
- проанализировать существующие концепции коммуникативного
взаимодействия и выявить связь с рассматриваемым объектом
исследования;
- провести анализ существующих подходов к проблеме
манипулирования в междисциплинарных исследованиях;
- описать основные черты, характерные для явления языковой
манипуляции;
- определить нравственную сторону манипуляции;
- соотнести понятия межличностной манипуляции и массовой
манипуляции и выявить характерные черты межличностной манипуляции;
- описать вербальные средства языковой манипуляции,
применяемые в межличностном общении немецкой лингвокультуры, на
грамматическом, лексическом и фонетическом уровнях;
- выявить невербальные средства языковой манипуляции,
используемые в немецкой лингвокультуре.
Теоретическую и методологическую базы исследования
составили труды отечественных и зарубежных ученых в следующих научных областях:
теорий коммуникации (Р.М. Блакар, О.Е. Вербилович, Р.А. Газизов, О.С. Иссерс, А.В. Ленец, О.А.Майорова, В.А.Митягина, Дж. Остин, П.Б. Паршин, Ю.С. Прохоров, К.Ф. Седов, Дж. Серль, И.А. Стернин, Ю. Хабермас, Е.В. Шелестюк, R.Grootendorst, H. Schneider, K. Elich и др.);
междисциплинарных исследований манипуляции (Г.В. Грачев, Е.Л. Доценко, С.Г. Кара-Мурза, Г.А. Копнина, А.А. Любимова, Е.В. Сидоренко, В.П. Шейнов, Г. Шиллер, Э. Фромм, W.Prost и др.);
исследований лингвистических средств манипулирования (А.Г. Гурочкина, Д.Р. Дроздова, Ю.А. Ильичева, М.А. Морозов и др.);
исследований системы немецкого языка на разных языковых уровнях (Б.А. Абрамов, М.П. Брандес, В.Д. Девкин, О.И. Москальская, Р.З. Мурясов, Н.М. Наер, Э.Г. Ризель, М.Д. Степанова, W.Admoni, E. Schendels. T. Schippan и др.);
невербальной коммуникации (В. Биркенбил, Г.Е. Крейдлин, В.А. Лабунская, Г.А. Михеева, Т.М. Николаева, А. Пиз, М.А. Поваляева, О.А. Рутер, П. Экман и др.).
Научная новизна исследовательской работы состоит в том, что в
ней впервые выявлены и проанализированы коммуникативные способы
манипулятивного взаимодействия в межличностном общении немцев на
материале немецкого кинематографа XXI века. При этом вербальные
средства манипуляции рассмотрены на трех языковых уровнях:
лексическом, грамматическом и фонетическом. На невербальном уровне общения проанализированы кинесические, такесические и проксемические средства, способствующие совершению манипулятивного акта. Также впервые были выявлены основные психологические и лингвистические признаки, присущие личности манипулятора.
Теоретическая значимость диссертационного исследования
заключается в разработке теоретических положений, связанных с
определением сущности манипуляции и ее роли в межличностном общении,
а также в прагмалингвистическом анализе вербальных и невербальных
средств реализации языковой манипуляции. Исследование расширяет
представление о понятии манипуляции и вносит вклад в такие современные
лингвистические науки, как коммуникативная лингвистика,
прагмалингвистика, психолингвистика, когнитология.
Практическая ценность работы заключается в возможности использования результатов исследования в учебном процессе при
преподавании курса германского языкознания, спецкурсов по
коммуникативной лингвистике, прагмалингвистике, психолингвистике,
межкультурной коммуникации, а также на практических занятиях по
немецкому языку с целью формирования социокультурной и
коммуникативной компетенций у обучающихся.
Материалом для исследования послужили диалоги, содержащие реплики манипулятора и манипулируемого, в которых прослеживается попытка манипулирования или сам акт манипуляции с учетом контекста. Диалоги отбирались из полнометражных фильмов немецкого кинематографа XXI века.
В целом, было обработано 35 художественных фильмов и выявлено 420 диалогических единиц. Единицами анализа выступили, прежде всего, слова и предложения, несущие в себе воздействующий характер на адресата. Они были разделены на три уровня: лексический, грамматический и фонетический. В рамках данного исследования были также изучены невербальные средства манипуляции, описанные в отдельном параграфе.
Достоверность полученных научных результатов и выводов
диссертационного исследования довольно высокая, поскольку она
определяется репрезентативным объемом проанализированного материала с использованием в исследовании авторитетных источников, а также достаточной апробацией основных результатов диссертации в рамках международных и всероссийских научно-практических конференций.
На защиту выносятся следующие положения:
-
Для коммуникативных практик манипулятора в немецкоязычном кинематографе ХХI века характерно использование экспрессивной лексики, фразеологизмов, заимствований и различных стилистических приемов, умение грамотно и последовательно структурировать высказывания, выбирать подходящие для ситуации темп и громкость речи.
-
В немецкой лингвокультуре манипуляция в межличностной коммуникации преимущественно реализуется через вербальные средства грамматического и лексического уровней в силу того, что эти средства в большей степени гарантируют максимальный эффект от оказанного манипулятивного воздействия на реципиента сообщения.
-
На грамматическом уровне языка межличностная манипуляция в немецком кинематографе ХХI века осуществляется в большинстве случаев посредством изменения синтаксического оформления предложения; большую роль играет также тот факт, что манипулятор использует в своих высказываниях разговорный стиль речи, для которого характерны краткие структуры предложения, несоблюдение правил порядка слов в предложении, незаконченная структура предложения, использование условных придаточных предложений.
-
Лексические средства межличностной манипуляции в немецком кинематографе ХХI века целесообразно разделить на две группы: лексико-семантические и лексико-синтаксические средства, представленные, с одной стороны, экспрессивными лексическими единицами, стилистическими тропами, заимствованиями, фразеологизмами, дейктиками, дисфемизмами и
эвфемизмами, а с другой стороны, такими стилистическими фигурами, как анафора, градация, антитеза и амплификация.
-
Основным фонетическим средством выражения манипуляции в немецком кинематографе ХХI века является интонация, которая может окрашивать как один фрагмент высказывания, так и высказывание целиком.
-
Межличностная манипуляция в невербальном общении в рамках немецкого кинематографа ХХI века находит свою реализацию преимущественно при помощи кинесических, такесических и проксемических средств.
Апробация основных результатов исследования осуществлялась в
форме докладов на международных и всероссийских научно-практических
конференциях: 10-я, 12-я Международная научно-практическая
конференция «Немецкий язык в Башкортостане: проблемы и перспективы»
(Уфа, 2015, 2017), V, VIII Всероссийский научный семинар «Актуальные
проблемы современной лингвистики глазами молодых ученых» (Уфа, 2015,
2017), IV Международная научно-методическая конференция
«Межкультурная Интракультурная коммуникация: теория и практика обучения и перевода» (Уфа, 2015 г.), II Международная научно-практическая конференция «Языки в диалоге культур» (Уфа, 2016), II Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Языковые единицы в свете научной парадигмы» (Уфа, 2016 г.), I Международная научно-практическая конференция молодых ученых «Язык. Культура. Коммуникация» (Москва, 2017).
Автор занял III место в Международном конкурсе научно-
исследовательских работ студентов, магистрантов и аспирантов «В мире
науки: вопросы филологии, лингводидактики и переводоведения»
(Чебоксары, февраль 2017).
Результаты работы обсуждались на кафедре немецкой и
французской филологии Башкирского государственного университета. По
теме диссертации опубликовано 15 статей, из них 4 статьи в рецензируемых
изданиях, включенных в реестр ВАК Министерства образования и науки
РФ: «Вестник Башкирского университета» (Уфа, 2014), «Вестник
Челябинского государственного университета» (Челябинск, 2017),
«Филологические науки. Вопросы теории и практики» (Тамбов, № 6, № 11, 2017).
Структурный план работы определяется поставленными задачами. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списков использованной теоретической литературы и источников практического материала. Общий объём работы составляет 213 страниц машинописного текста.
Структура коммуникативного поведения
Впервые термин «коммуникативное поведение» был использован в работе И.А. Стернина в 1989 г. И.А. Стернин вместе с коллегами разработал некоторые модели коммуникативного поведения разных народов. В самом общем виде коммуникативное поведение определялось как «совокупность норм и традиций общения народа» [Стернин 1989: 279]. Ученый отмечает, что изучение коммуникативного поведения в наше время стало особенно актуальным в силу ряда причин, одной из которых является малоизученность данной проблемы, а ее изучение нам необходимо, ведь с каждым днем межнациональные контакты расширяются все больше и больше. Также увеличивается число межнациональных конфликтов, которые в свою очередь нужно разрешать, что повышает важность исследований в сфере межкультурной коммуникации.
При исследовании коммуникативного поведения И.А. Стернин предлагает исходить из определенных моделей описания данного явления. Ученый различает три основные модели: ситуативная, аспектная и параметрическая. Все три модели служат для описания коммуникативного поведения, но их назначение различно. Параметрическая модель считается самой объемной, она охватывает ряд параметров и служит для подведения итогов, к примеру, описания менталитета народа. «Параметрическая модель вбирает в себя системное теоретическое описание коммуникативного поведения на основе некоторой заданной совокупности параметров, по которым может быть описано коммуникативное поведение любого народа» [Стернин 2000: 14]. При этом автор подчеркивает, что должны быть выделены коммуникативные факторы, коммуникативные признаки и коммуникативные параметры. За основу описания берут коммуникативные признаки (действия, факты), которые выделяют из проанализированного контрастивным методом материала. Затем происходит обобщение этих признаков в параметры и их дальнейшая систематизация. Параметрическая модель не разграничивает их на вербальные и невербальные, рассмотрение этих признаков происходит в условиях одинаковых параметров. Это осуществляется в силу того, что функции вербальных и невербальных средств дополняют друг друга.
Ситуативная модель предназначена для того, чтобы описать коммуникативное поведение народа, ограниченное стандартными коммуникативными ситуациями из бытовой жизни, такими как приветствие, извинение, завязывание контакта, прерывание общения, общение в гостях, общение с коллегами, общение по телефону, общение с детьми, национальная невербальная система общения, и т.д. Ситуативная модель представляет большой интерес для лингвистов тем, что в ее основе лежит межкультурное общение. Она включает в себя те коммуникативные ситуации, при которых особенно ярко выражаются расхождения в межкультурном общении. Ситуативная модель подразумевает отдельное рассмотрение вербального, невербального коммуникативного поведения и социального символизма, поскольку в ее основу заложены собой разные типы коммуникативных средств, используемых в разнообразных коммуникативных ситуациях и сферах.
Третья модель, аспектная, является промежуточной моделью между двумя предыдущими. Она вбирает в себя характеристики обеих моделей. С одной стороны, она предполагает описание коммуникативного поведения народа или личности по аспектам, выделенным ученым. С другой стороны, результаты этого описания обобщаются.
Выбор модели описания коммуникативного поведения зависит от целей и задач, поставленных перед исследователем. Аспектная и ситуативная модель более просты в применении, а параметрическая требует обработки большого количества информации. И.А. Стернин и Ю.С. Прохоров выделяют четыре вида норм коммуникативного поведения: общекультурные, групповые, ситуативные и индивидуальные нормы.
Общекультурные нормы коммуникативного поведения, как правило, характерны для всей лингвокультурной общности и представляют собой принятые в обществе нормы поведения, вежливого общения. Они связаны с ситуациями коммуникации, возникающими между людьми в общем и целом, не разграничивая их по возрасту, социальному статусу и сфере деятельности. К ним относятся ситуации, возникающие на бытовом уровне: привлечение внимания, обращение, знакомство, приветствие, прощание, извинение, комплимент, разговор по телефону, письменное сообщение, поздравление, благодарность, пожелание, утешение, сочувствие, соболезнование.
Общекультурные нормы общения обладают национальной спецификой. Так, по сравнению с русскими, немцы более улыбчивы, однако, они всегда соблюдают определенную дистанцию в общении, тогда как русские крайне гостеприимны и если принимают человека, то готовы пойти ради него на многое.
Групповые нормы отражают ряд принципов и правил поведения в рамках групп, разделенных по гендерным, возрастным, религиозным или профессиональным критериям.
О ситуативных нормах речь может идти тогда, когда общение происходит в рамках одной темы или среди определенной группы людей. Ситуативным нормам присуще разделение на виды коммуникативного поведения в зависимости от некоторых факторов: социального статуса, гендерного или возрастного признака. В таких случаях говорится о вертикальном или горизонтальном поведениях. При вертикальном поведении отношения между общающимися не равны – один находится выше другого, при горизонтальном поведении общение между собеседниками происходит на одном уровне. Невозможно провести четкую границу между различными типами, она всегда будет варьироваться в зависимости от ситуации. Ученые приходят к выводу, что эти нормы ситуативны в том случае, когда необходимо говорить об изменении ситуации общения. Так, коммуникант меняет свое коммуникативное поведение в ситуации смены вида общения, переходя от, например, профессионального общения к бытовому [Стернин, Прохоров 2011: 17].
Индивидуальные нормы коммуникативного поведения отражают индивидуальную культуру и коммуникативный опыт индивида и рассматриваются в рамках отхождения от них, представляя таким образом индивидуальное преломление общекультурных и ситуативных коммуникативных норм в языковой личности. «Сюда входят также нарушения общих и групповых норм, характерные для данного индивида» [Там же: 30].
В этой связи ученые рассматривают разновидности коммуникативного поведения. К разновидностям коммуникативного поведения относятся: рецептивное коммуникативное поведение, продуктивное, реактивное, нормативное и ненормативное. Под нормативным коммуникативным поведением понимается «принятое в данном социуме, группе и соблюдаемое в стандартных коммуникативных ситуациях большей частью социума или группы» [Стернин 2000: 7]. Отсюда следует определение ненормативных норм коммуникативного поведения: нарушение принятых в социуме и группе норм.
К коммуникативному поведению также относится такое понятие, как социальный символизм. Под социальным символизмом понимается совокупность предметно-бытовых действий людей, вовлеченных в коммуникативный процесс. И.А. Стернин определяет данное понятие следующим образом: . И.А. Стернин определяет понятие социального символизма, как отражение семиотической функции в сознании людей. В той или иной культуре данное отражение приобретает определенное событие, действие, поступок, факт, элемент предметного мира. В сознании народа эти явления обретают символический смысл, единый и характерный для всего социума или для определенной социальной группы. Автор работы также подчеркивает, что социальный символизм – явление весьма специфичное, и, несмотря на то, что оно переживается индивидами неосознанно, играет большую роль в коммуникации. Символы интерпретируются индивидами имплицитно и служат для предоставления дополнительной информации об их носителе [Там же: 7]. Поскольку социальные символы разных народов отличаются, порой между представителями этих народов возникает недопонимание, поэтому так важно изучить коммуникативное поведение исследуемой лингвокультурной общности.
И.А. Стернин вместе с коллегами предлагает модели описания коммуникативного поведения различных народов: русских, немцев, американцев, англичан и т.д. Коммуникативное поведение немецкой культуры можно охарактеризовать как более сдержанное по сравнению с русским. В целом, немцы в общении улыбчивы и приветливы, но проявляют сдержанность по отношению к собеседнику. Они задают мало вопросов, общаются, как правило, на поверхностные темы. В общественных местах в компании молодые люди ведут себя очень шумно и раскрепощенно [Стернин 2000: 167].
Коммуникативное поведение является одной из составляющих национальной культуры. Порой возникают сложности при формировании адекватного нормативного коммуникативного поведения. Это касается как культуры изнутри, так и обучению инокультурному поведению.
К вопросу о соотношении понятий «межличностная манипуляция» и «массовая манипуляция»
Проблема массовой манипуляции была освещена в ряде работ, как научного, так и публицистического жанра. Напротив, манипуляция в межличностном общении исследована не столь широко. Приемы и методы, используемые в массовой манипуляции, и манипуляции в межличностном общении частично совпадают, но обладают также некоторыми различиями. Рассмотрим отдельно каждый вид манипуляции и постараемся найти у них схожие черты и отличия.
Под массовой манипуляцией понимается разновидность манипулирования, используемая в средствах массовой коммуникации.
Современные масс-медиа ежедневно обрушивают на человека большой поток информации, защититься от которого бывает порой невозможно. Основное отличие массовой манипуляции от межличностной мы видим в том, что на адресата идет воздействие с одной стороны, он никак не может использовать контрманипуляцию или огородиться от нее.
Ученый и психолог Г.В. Грачев в своей работе «Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно психологического воздействия» описывает данную проблему следующим образом: ученый считает, что зритель не в состоянии повлиять на источник информационно-психологического воздействия, и отсюда следует, что он против собственной воли воспринимает информацию, в которой присутствует внедренная специалистами психологическая манипуляция [Грачев 1999: 103]. Отказаться от источников – значит отказаться от информационных потоков, без чего в современном мире почти невозможно обходиться. Для того, чтобы адресат манипуляции не чувствовал себя бессильным и безучастным, в ход пускают различные психологические уловки, «психологические привязки к информационному каналу», такие как возможность позвонить в студию, поучаствовать в голосовании, оставить свой комментарий. Однако, по мнению Г.В. Грачева, эти «психологические привязки» создают лишь видимость участия и сами по себе являются манипулятивным ходом, формирующим мнение.
В современном обществе термин «манипуляция» стал бытовым, используется повсеместно. Многие используют его как клише, не задумываясь о его значении и вешая его как ярлык на понятия, которые не имеют ничего общего с манипуляцией. Проблемой также является то, что многие уверены в том, что знают, как защититься от воздействия. В.Е. Черникова в своей статье «Манипуляция массовым сознанием как феномен информационного общества» высказывает свое мнение по поводу данной проблемы. По В.Е.Черниковой, особая опасность заключается в оценочном отношении людей к манипуляции их сознанием. Большинство из них уверены, что без их собственного желания ими невозможно манипулировать. Однако эксперты убеждены, что манипулированию подвержены практически все члены общества, исключение возможно лишь для тех, кто умеет критически мыслить и анализировать события [Черникова 2015: 142].
Массовая манипуляция опасна еще и тем, что она воздействует на большое количество людей, и порой человеку сложно не поддаться соблазну и не пойти вслед за толпой. Поэтому манипулированию легче поддаются люди с определенными чертами характера: неуверенные в себе, морально не стабильные, потерпевшие какую-то психологическую травму или неудачи в жизни, романтичные и доверчивые натуры. Ученый выделил определенные качества характера, присущие подверженным манипуляции личностям: «недостаточно развитое логическое мышление, чувствительность, слабая психическая активность, повышенная эмоциональность, нерешительность, отсутствие самооценки, чувство собственной неполноценности, застенчивость, доверчивость» [Там же]. Таким человеком легче манипулировать и управлять. Однако существуют примеры, когда манипуляции подвергаются люди и с более устойчивой психикой, многое зависит от качества манипулирования.
Массовое манипулирование является довольно сложным процессом, так как информация воспринимается человеком селективно. Инициаторы информационного вещания стараются учитывать готовность аудитории воспринимать ту или иную информацию. Г.В. Грачев считает, что среди зарубежных и отечественых специалистов уже устоялась та точка зрения, что манипулятивное воздействие на психику людей с целью пропагандистских акций осуществляется в виде двух самостоятельных этапов, используемых как дополнение друг к другу [Грачев 1999: 109]. Такими этапами являются подготовительный и основной. Это обусловлено прежде всего тем, что любые манипулятивные стратегии и тактики требуют определенной подготовки, а также для того, чтобы облегчить сам процесс основного этапа.
В подготовительный этап также входит создание определенной доверительной атмосферы между манипулятором и манипулируемым, так как довольно сложно манипулировать незнакомым человеком. На втором этапе осуществляется привлечение внимания и возбуждения интереса к передаваемым сообщениям, а также использование различных манипулятивных приемов и тактик. Следует заметить, что данное разделение на этапы универсально, не зависит от вида манипуляции. Оно подходит как к массовой манипуляции, так и к межличностной.
Обращаясь к проблеме массового манипулирования, приведем в качестве примера мнение известного политолога С.Г. Кара-Мурзы, рассматривающего манипуляцию в социально-политическом аспекте. Ученый апеллирует к тому факту, что человек, являясь социальным существом, легче поддается массовой манипуляции. По его мнению, биологически заложенной в человеке программы поведения недостаточно для того, чтобы быть людьми. Она должна дополняться программой, записанной в знаках культуры, программой, являющейся коллективным произведением. Таким образом, на поведение человека всегда воздействуют другие люди, и невозможно каким-то барьером защититься от этого воздействия [Кара-Мурза 2002: 15].
В его работе «Манипуляция сознанием» также прослеживается мысль о том, что манипуляция является способом воздействия именно на массы людей. Метафора манипуляций в современном смысле – как программирование настроений, устремлений и мнений масс, их психического состояния. Цель манипуляции в этом смысле в том, чтобы обеспечить поведение масс, необходимое тем, кто владеет средствами манипуляции. [Кара-Мурза 2002: 16]. Политолог подчеркивает, что данное определение по характеристикам схоже с определениями других авторов, которые также считают, что приемы манипуляции используются для воздействия на массы людей. С.Г. Кара-Мурза объясняет использование манипуляции в политике выбором режима управления и утверждает, что речь идет о правительстве в условиях гражданского общества. Он солидарен во мнении с американским специалистом по средствам массовой информации З. Фрейре, считающим, что пока угнетенный народ задавлен действительностью, отсутствует необходимость манипулировать им. То есть до пробуждения народа есть только тотальное подавление, а не манипуляция [Там же: 34]. С.Г. Кара Мурза считает, что главным создателем концепции и технологии манипуляции массовым сознанием являются США Подтверждением тому является высказывание профессора Калифорнийского университета и специалиста по американским СМИ Герберта Шиллера, работы которого посвящены проблемам манипуляции общественным сознанием в США. Он говорил о том, что Соединенные Штаты Америки можно охарактеризовать, как разделенное общество, в котором манипуляция является одним из главных инструментов управления в руках небольшой группы правительственных и корпоративных боссов [Шиллер 1980: 21].
С.Г. Кара-Мурза также подчеркивает, что манипуляция является сложным процессом, в ходе которого человеку не навязываются какие-то идеалы, его не заставляют поступать определенным образом, а порождают в нем желание к поступкам: «Мы не будем тебя заставлять, мы влезем к тебе в душу, в подсознание, и сделаем так, что ты захочешь» [Кара-Мурза 2002: 43].
Политолог в своей работе объясняет также и позицию тех, кто стоит по эту сторону манипуляции, т.е. самих манипуляторов. Он подчеркивает, что манипуляцией занимаются люди с извращенным понятием о морали, те, кого не заботит вопрос нравственности. Переход от принуждения к манипуляции объясняется понятно и просто. Если сильный человек заставляет слабого подчиняться его воле, то пусть это будет не больно, как кнут, а приятно, как наркотик [Там же: 48]. Свои приемы манипуляции искусные манипуляторы применяют по отношению к жертвам в зависимости от типа личности, иными словами, к каждому стараются найти собственный подход.
Средства манипуляции на грамматическом уровне
Обратимся к средствам языковой манипуляции, используемым на грамматическом уровне немецкого языка. Материалом исследования послужили диалогические единицы, взятые из немецкого кинематографа XXI века. В большинстве диалогов используется разговорный стиль речи, обладающий свойственными ему характеристиками. Составитель немецко-русского словаря В.Д. Девкин считает, что разговорная речь является одной из форм существования языка, она односистемна с литературной. Вначале идет разговорная речь, затем следует литературная речь. Разговорной речью овладевают на подсознательном уровне, не прикладывая особых усилий. Отсюда следует, что разговорные нормы менее обязательны и более свободны, чем литературные, но они существуют, и их придерживаются. Хотя разговорные явления и спонтанны, они все же нормированы [Девкин 1994: 12].
Одной из самых распространенных, постоянно развивающихся и динамичных форм разговорного стиля речи является молодежный сленг – Jugendsprache. Словарь Duden дает ему следующую дефиницию: «Jargon, Sondersprache der Jugendlichen» [Duden URL]. Молодежный жаргон претерпевает постоянные изменения, так как его использует публика определенного возраста, легко поддающаяся влиянию новомодных тенденций, остро реагирующая на изменения в различных социальных сферах жизни и стремящаяся к независимости и самоутверждению. Некоторые жаргонизмы быстро исчезают из обихода, другие остаются в обыденном употреблении и даже переходят в литературный язык. Существует большое количество словарей по молодежному жаргону, в которых дается лексическая единица, ее описание и пример употребления. Наиболее известны словари молодежного сленга издательства PONS, «Wrterbuch der deutschen Jugendsprache» Г. Кюппера, «Немецко-русский словарь разговорного языка» Д.В. Девкина и др. Молодежный жаргон полон не только большого количества лексических единиц, он обладает также некоторыми морфологическими и синтаксическими особенностями. Так, молодежь отдает предпочтение различным сокращениям, частому использованию аббревиатур и изменениям порядка слов в предложении.
Как было упомянуто выше, в современном немецком кинематографе используется, как правило, разговорный стиль речи. В рамках данного параграфа обратимся к синтаксису разговорного стиля речи и подробнее рассмотрим его особенности.
Наиболее частым явлением в синтаксисе принято считать краткие структуры предложения. Немецкое вопросительное предложение в литературном языке обладает строгим порядком слов, что не всегда присуще разговорной речи. По В.Д.Девкину, признаками немецкого вопросительного предложения являются интонация, порядок слов и наличие вопросительных слов. Для разговорной речи обязательно наличие вопросительной информации, а остальные признаки – факультативны [Девкин 1994: 93].
Неместоименные вопросы, по мнению В.Д. Девкина, обладают характеристикой так называемых «полувопросов», которые по своей грамматической структуре выглядят как повествовательные предложения, и лишь интонационно относятся к вопросительным.
Так, в комедии «Rubbeldiekatz» манипулятор (Alex) хочет настроить девушку (Sara) против парня (Thomas) для того, чтобы она обратила внимание на него самого. Он всеми способами пытается исказить смысл рассказа, чтобы представить Томаса не в лучшем свете:
Thomas: Sie sprach kein Deutsch, ich konnte kein Italienisch. Das war einfach der
Moment: der Mond, das Meer und wir beide in dieser kleinen Pension. Das einzige, was ich konnte, „Ti amo“ – ich liebe dich. Ich dachte, ich werde mein Leben mit ihr verbringen.
Alex: Na, die klingt ja toll die Geschichte ber die Frau: die quatscht und nervt nicht um, man braucht nur eine billige Pension zu mieten…
Thomas: Ich glaube, du verstehst das nicht.
Alex: Wie hie die, nochmal?
Thomas: Keine Ahnung. Wir haben uns auf einer ganz anderen Ebene verstanden. Wir brauchten keine Namen.
Alex: Also, ich dachte, wenn man mit jemandem das ganze Leben verbringen mchte, wre der Vorname fr ihn schon interessant.
Sara: Ja, aber am nchsten Morgen, beim Frhstck habt ihr euch doch ein bisschen unterhalten, oder nee?
Thomas: Wir haben nicht zusammen gefrhstckt, ich ging, als sie schlief.
Alex: Was? Du bist gegangen mitten in der Nacht? Ach so, dann ist sie ganz bestimmt alleine aufgewacht. Thomas, das war ganz ganz romantisch, ja? Sie hat bestimmt das Hotelzimmer bezahlt. Das ist superromantisch, ja? (Rubbeldiekatz 2011).
Манипулятор использует полувопросы, иронизируя сказанное, с целью создать обратный эффект и воздействовать таким образом на девушку.
В своей работе по немецкому разговорному языку В.Д. Девкин приводит сопоставительную таблицу с различными видами недвухсоставных предложений. Из этой таблицы можно сделать вывод, что в зависимости от типа предложений по их грамматической характеристике основного члена, остальные члены предложения могут быть факультативными и не использоваться в речи. Например, «личноглагольные вопросы – отсутствие личного местоимения; инфинитивные – наличие инфинитивной формы глагола, являющейся основным и единственным членом предложения; субстантивные – предложение состоит из одного слова – имени существительного и т.д.» [Девкин 1994: 94].
Так, в фильме «Nichts bereuen» девушка манипулирует молодым человеком, потому что втайне влюблена в него и хочет быть с ним: Steffi: Warum bist immer so grob zu mir? Er: Tut mir leid.
Steffi: Bringst mich nach Hause? Es ist schon spt. Er: Ok. (Nichts bereuen 2001).
Используя личноглагольные предложения, она частично «обезличивает» молодого человека, пытаясь внушить ему мысль, что он ей безразличен.
Довольно часто в разговорной речи используются альтернативные вопросы, так как человек, как правило, постоянно стоит перед выбором, принимая решения. Наиболее частым союзом, употребляемым в речи, выступает союз oder. В альтернативных или «двойных» вопросах адресат должен сделать выбор между двумя и более предложенными вариантами. На такой вопрос невозможно ответить утвердительно или отрицательно: «Die Antwort kann nicht ja oder nein lauten, sondern sie muss die Form eines Satzgliedes oder eines vollen Satzes haben» [Schendels 1982: 251]. В разговорной речи такого рода вопросы часто используются в сокращенной форме. Говорящий часто заканчивает вопрос на самом союзе oder, тем самым давая слушающему возможность понять, что оставляет его перед выбором. Также альтернативные вопросы используются в случаях сомнения говорящего в сказанном или для того, чтобы подчеркнуть для адресата вышесказанное.
В фильме «Hilfe, wir sind offline!» главная героиня сталкивается с непониманием со стороны своей матери: она пытается отучить семью от интернет-зависимости, отобрав у них всю технику, но ее мать уверена, что дочь поступает неправильно. Тогда главная героиня решает избавиться от гостящих родителей. Она делает им тонкие намеки, но не достигает успеха.
Наконец, она показывает свое раздражение, проводя параллели между современными возможностями ведения хозяйства и классическими:
Mutter: Na klar, du bist Erwachsen, du lebst dein Leben. Aber das hier, das ist vllig bescheuert, oder?
Tochter: berlass es mal mir, Mami, ok?
Mutter: Das mach ich doch. Aber du kannst die Zukunft nicht aussperren. Das wre gut weder fr dich, noch fr deine Familie. Hier, schau mal, das ist unser
Strand. (Она показывает фотографии со своего планшетного компьютера).
So fantastisch, oder? Wir knnen sogar unser Haus steuern. Hier, Wohnzimmer: Rolllden rauf, Rolllden runter. Fantastisch, oder? Oder jetzt Zimmer – Licht aus. Ich wei gar nicht, wie wir es frher gemacht haben.
Tochter: So (нажимая на выключатель). Fantastisch, oder? (Hilfe, wir sind offline 2016).
Дочь, иронизируя высказывания матери с помощью альтернативных выражений, указывает ей на свое раздражение и заставляет родителей уехать из ее дома, чтобы не мешать ей в реализации своего плана.
Типичной характеристикой разговорной речи являются краткие ответы, содержащие в себе одно или два слова. Они, по мнению В.Д. Девкина, являются самыми «прямыми и точными». Краткие предложения, в зависимости от того, к какой части речи относится слово, из которого они состоят, могут быть: субстантивными, адъективными, партиципными, инфинитивными и глагольными. Субстантивные предложения служат для констатации факта, но могут выступать также и в роли выражения эмоций говорящего, изъявления его желаний. Адъективные предложения привязаны к предыдущей реплике, служат чаще всего ее дополнением. Глагольные предложения связаны с производителем действия, так как их форма несет в себе его характеристики. Партиципные предложения также соотнесены с контекстом и редко употребляются самостоятельно.
Невербальные средства манипуляции
Манипуляция – это довольно сложный процесс, состоящий из совокупности различных факторов. В первую очередь, рассматривая манипулятивный акт, мы обращаем внимание на его содержание, лингвистическую составляющую, затем следует контекст, с помощью которого манипуляция увенчалась успехом или наоборот не удалась. Однако, рассматривая любой пример манипуляции, мы разбираем его в совокупности, не отделяя отдельно вербальные и невербальные средства общения. Не следует забывать о такой важной части коммуникации, как невербальная коммуникация. Поза человека, его мимика и жесты сопровождают то, что и как он говорит. Довольно часто именно от невербальных средств общения зависит, какое впечатление мы производим на собеседника, так как любой человек, на подсознательном уровне чувствует и понимает язык жестов, на котором с ним говорит тело его собеседника. Некоторые искусные манипуляторы умудряются обмануть свое тело и специально принимают определенные позы или используют те или иные жесты для того, чтобы определенным способом воздействовать на слушающего. В данном параграфе мы хотели бы подробно рассмотреть невербальные средства общения, используемые в качестве приемов манипуляции. Стоит упомянуть, что мы не будем разграничивать разновидности поведения человека, рассматривая как осознанное, так и бессознательное поведение. Наша цель заключается в анализе и систематизации основных невербальных средств общения, применяемых для манипуляции в межличностном общении немцев.
На наш взгляд, плодотворное исследование невербальных средств общения в качестве одного из видов выражения манипуляции представляется возможным только в едином комплексе с изучением вербальных средств человеческого общения. Это вполне согласуется с мнением, согласно которому коммуникативный процесс наиболее полно раскрывается только в условиях принятия во внимание тесной взаимной связи вербальных и невербальных средств, поскольку всегда «в передаче той или иной информации непосредственно участвуют, помимо словесного кода, и невербальный канал общения» [Газизов 2011: 326].
В рамках исследовательской работы невозможно отделить невербальный код от вербального, так как самостоятельно он будет представлять лишь частные случаи коммуникации, например, девушка, улыбнувшаяся парню в автобусе, старший брат, показавший младшему язык и т.д. Данная мысль подтверждается ученым Т.М. Николаевой: «Невербальные средства коммуникации сочетаются с вербальными и создают одно смешанное (так называемое «креолизованное») высказывание» [Николаева 1972: 51]. Интересна мысль профессора Т.М. Николаевой о том, что невербальная коммуникация способствует выявлению ряда признаков, характерных для человека и его окружения, а именно: «1) о его индивидуально-человеческих качествах, 2) о его социально-групповых признаках и 3) о его национальных или территориальных атрибутах» [Николаева 1972: 52].
Для начала дадим определение понятию невербальное общение. Многие ученые, занимавшиеся данной проблемой, в своих работах цитируют профессора А. Мерабиана. Он привел в своих исследованиях процентное соотношение трех основных факторов, играющих роль в общении: на долю того, что мы говорим, приходится – 7%, как мы это говорим – 48%, и, наконец, на долю языка нашего тела – 55 %.
Язык тела волновал умы людей еще с древних времен, в Древней Греции высоко ценилось умение выступать на публике, ораторы осознавали всю значимость правильного поведения на сцене. Вспомним, к примеру, великого древнегреческого оратора Демосфена, колющего себя мечом в плечо, каждый раз, когда он во время своих речей начинал им дергать. Демосфен осознавал, что для того, чтобы донести содержание своих речей до толпы, он сначала должен произвести на них благоприятное впечатление с помощью своего внешнего вида и манеры держаться. Данные законы жизни сохранились и актуальны в наши дни. К примеру, в деловом мире невербальное общение играет очень важную роль, и предприниматели, заботящиеся об успешности своей компании, проходят специальные курсы по невербальному общению и коммуникативному поведению определенного народа.
Многие ученые едины во мнении, что с помощью вербальных средств общения передается информация, а невербальные средства служат для того, чтобы передать эмоции (улыбка – радость, нахмуренные брови – гнев, досада), построить межличностные отношения (сжатие кисти в знак сочувствия), а в некоторых случаях даже для передачи сообщения (кивок головой – в знак согласия, взмах рукой вместо словесного «привет!»).
В XX веке Р. Бердвистелом была выделена самостоятельная наука, занимающаяся невербальными средствами общения – кинесика, в основе которой заложено внешнее проявление чувств и эмоций. Кинесика, в свою очередь, подразделяется на три основных аспекта: мимику, жестику и пантомимику. Наряду с кинесикой ученые М.А. Поваляева и О.А. Рутер выделяют также физиогномику, такесику, просодику и проксемику. В рамках данной исследовательской работы целесообразно выделить два научных направления в области невербального общения: кинесику и такесику, рассматривающие проблемы, связанные с мимикой человека, его жестами, различными позами, осанкой, походкой, а также прикосновениями к собеседнику во время разговора.
Отечественная наука обратилась к изучению невербальных средств общения в 1960-е гг. Особенно известными в данной сфере можно считать работы Г.М. Андреевой, О.С. Ахматовой, А.А. Бодалева, А.П. Буевой, Г.В. Колшанского, Г.Е. Крейдлина, В.А. Лабунской, В.П. Морозова, Т.М. Николаевой, М.А. Поваляевой, О.А. Рутер и мн. др.
Зарубежные ученые также уделяют большое внимание данной проблеме. Одним из самых известных и выдающихся ученых в сфере невербального общения по праву считается немецкий ученый В. Биркенбил, занимавшаяся кинесикой. Стоит также упомянуть таких ученых, как А. Пиз (1981), Д. Наварро (2011), С. Браун (1993), Ф. Томас (1993), посвятивших свои работы невербальному общению и его средствам.
В середине XX века возникает наука, занимающаяся параязыковыми единицами в совокупности с языковыми – паралингвистика.
Лингвистический энциклопедический словарь дает паралингвистике следующее определение: «Паралингвистика (от греч. para – около и лингвистика) – 1) раздел языкознания, изучающий невербальные (неязыковые) средства, включенные в речевое сообщение и передающие, вместе с вербальными средствами, смысловую информацию; 2) совокупность невербальных средств, участвующих в речевой коммуникации. Различаются 3 вида паралингвистич. средств: фонационные, кинетические и графические» [ЛЭС URL].
Г.Е. Крейдлин понимает под паралингвистикой раздел научного знания, представляющий собой самостоятельную область невербальной семиотики, изучающую параязык, а также звуковые коды, являющиеся дополнительными по отношению к речевому, которые включены в речевую коммуникацию и способны передавать в ходе данного процесса информацию с определенным смыслом [Крейдлин 2008: 27]. Из данного определения мы можем сделать вывод, что ученый определяет паралингвистику, как науку, занимающуюся в первую очередь фонетическим оформлением человеческой речи.
Известный отечественный ученый Г.В. Колшанский, исследовавший невербальные средства общения в рамках паралингвистики, полагал, что «паралингвистика не есть привесок или остаток, вычитаемый из языковой системы, а особый функциональный компонент параязыковой системы, т.е. та коммуникативная подсистема, которая дополняет функцию вербальной коммуникативной системы» [Колшанский 1975: 215].
Остановимся на более широком определении паралингвистики из Лингвистического энциклопедического словаря, вбирающем в себя 3 вида паралингвистических средств, которыми занимаются отдельные самостоятельные науки.
Более подробно стоит обратиться к определению кинесики как к самостоятельной науке. Данное понятие было введено в 50-е годы 20-го столетия американским ученым Р. Бердвистелом, который понимал под киной или кинемой минимальную единицу жестового кода. Г.Е. Крейдлин под кинесикой понимает «учение о жестах», в которое входят «прежде всего жесты рук, а также мимические жесты, жесты головы и ног, позы и знаковые телодвижения», знаковые движения ученый отождествляет с термином жесты для упрощения понимания [Крейдлин 2002: 43]. Из этого определения Г.Е. Крейдлина можно выделить три основных направления в кинесике: мимику, жестику и пантомимику. Под мимикой прежде всего понимаются выразительные движения лицевых мышц. Именно лицевые мышцы в свою очередь берут на себя большую часть роли выражения эмоций. Огорчены мы или встревожены, рады или веселимся – весь спектр эмоциональной окраски можно прочесть по выражению лица. Многие мимические движения мы осуществляем сознательно: стараясь подчеркнуть ту или иную эмоцию. В этом случае, язык тела снова вступает в тандемную работу с речью человека: когда человек раздосадован, это написано у него на лице: уголки губ опущены, взгляд также устремлен вниз. Необходимо упомянуть, что существуют две категории людей: те, которые ярко выражают свои эмоции и те, которые предпочитают эти эмоции скрывать. В народе также бытует мнение, что мужчины более сдержаны в эмоциях, чем женщины. Мы не можем утверждать, что сдерживающие себя люди испытывают меньше эмоций, чем те, которые ярко их выражают. Нужно всегда иметь в виду, что эмотивность – исключительно индивидуальный феномен. В рамках исследовательской работы хотелось бы рассмотреть те случаи манипулятивного воздействия, когда мимика человека помогает ему совершить манипулятивный акт.