Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Коммуникативная категория митигации в политическом дискурсе 9
1.Теоретические и методолоические основы изучения политического интервью 9
1.1. Политическое интервью как жанр политического дискурса 9
1.2. Коммуникативные стратегии и тактики в политическом дискурсе 28
2 Теоретико-методологические подходы к изучению митигации в политическом дискурсе 34
2.1. Определение явления митигации в политическом дискурсе 34
2.2. Виды митигации в политическом интервью
2.2.1. Иллокутивное смягчение 45
2.2.2. Пропозициональное смягчение 49
2.2.3. Дейктическое смягчение 63
ВЫВОДЫ 74
Глава II. Митигативные стратегии и тактики в политических интервью с германскими политиками 77
2.1. Митигативные стратегии и тактики, используемые политиком в политических интервью 77
2.1.1. Стратегия смягчения оценки в репликах германских политиков 77
2.1.2. Стратегия смягчения несогласия в репликах германских политиков 94
2.1.3. Стратегия смягчения побуждения в репликах германских политиков 110
2.2. Митигативные стратегии и тактики, используемые журналистом в политических интервью 134
2.2.1. Стратегия смягчения оценки в репликах журналиста 134
2.2.2. Стратегия смягчения несогласия в репликах журналиста 149
2.2.3. Стратегия смягчения побуждения в репликах журналиста 160
Выводы 167
Заключение 173
Литература 173
- Коммуникативные стратегии и тактики в политическом дискурсе
- Пропозициональное смягчение
- Стратегия смягчения несогласия в репликах германских политиков
- Стратегия смягчения несогласия в репликах журналиста
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется 1) активной разработкой в отечественной и зарубежной лингвистике теории коммуникативного поведения; необходимостью дальнейшего осмысления национальной специфики коммуникативных категорий как особых когнитивных образований, являющихся элементами коммуникативного сознания, и описания этнокультурно и дискурсивно обусловленных способов и средств их объективации; важностью соответствующих наблюдений для интракультурного общения и межкультурной коммуникации; 2) значимостью роли политической сферы общества и анализа лингвистических аспектов массовой политической коммуникации; 3) недостаточной изученностью лингвокультурных закономерностей функционирования митигации в характеризующемся персуазивностью и агональностью политическом дискурсе.
Объектом исследования послужили тексты интервью с германскими политиками, размещенные на официальных сайтах политических партий и федерального канцлера Германии; предметом – виды коммуникативного смягчения, митигативные стратегии и тактики непосредственных участников и реализующие их средства немецкого языка.
В качестве гипотезы настоящей работы выдвигается следующее положение: в политическом интервью как особом жанре политического дискурса Германии гиперстратегия коммуникативного смягчения реализуется в разных иллокутивных вариантах; политический деятель и журналист используют определенный набор митигативных стратегий, соотносимых с потенциально конфлик-тогенными ситуациями, и актуализирующие данные стратегии тактики, базирующиеся на разных видах митигации и предполагающие соответствующий
отбор языковых средств.
Цель работы заключается в изучении стратагемно-тактической реализации коммуникативной категории митигации немецкоязычными коммуникантами в политических интервью.
Поставленная цель предполагает решение комплекса исследовательских задач:
-
определить теоретико-методологические подходы к изучению функционирования коммуникативной категории митигации в политических интервью как жанре политического дискурса Германии;
-
описать основные виды митигации, используемые непосредственными участниками в рамках исследуемого жанра;
-
выделить митигативные стратегии и тактики, применяемые коммуникантами в потенциально конфликтогенных ситуациях;
-
выявить закономерности реализации митигации в коммуникативном поведении политического деятеля и журналиста.
Материал исследования представлен текстами немецких политических
интервью, размещенных на официальных Интернет-сайтах федерального канц
лера Германии А. Меркель (), Христианско-
демократического союза Германии (), Свободной демократической
партии Германии (), Социал-демократической партии Германии
(). Объем выборки составил 150 интервью (2800 контекстов, иллю
стрирующих реализацию митигативных тактик и принятых за единицу иссле
дования).
Методологическая и теоретическая база исследования включает труды отечественных и зарубежных лингвистов, 1) развивающие теорию дискурса и коммуникации [Арутюнова 1990; Ван Дейк 1998; Гришаева 2004, 2006; Карасик 2003; 2006; Красноперова 2005; Кубрякова 2008; Макаров 2003; Почепцов 1999, 2000; Ревзина 1999; Шаховский 2005; Шейгал 2004]; положения лингво-прагматики [Александрова 2003; Баранов 2000; Беляева 2007; Ларина 2005; Серль 1986; Тахтарова 2010; Формановская 2007; Чуриков 2005]; лингвокуль-турологии, этнолингвистики и социолингвистики [Карасик 2002, 2004; Крысин
2007; Ларина 2007; Плахов 2011; Слышкин 2004; Стернин 2003; Формановская 2003]; 2) объектом исследования которых является политический дискурс и его жанры [Дедушкина 2011; Демьянков 2002; Карамова 2014; Каримова 2006; Лавринова 2010; Михалева 2009; Хазагеров 2002; Чащина 2013; Чудинов 2012]; 3) посвященные описанию коммуникативных категорий [Ларина 2007, 2009; Милянчук 2005; Панин 2004; Тахтарова 2010; Формановская 2007; Brown, Le-vinson 1987; Caffi 2007; Leech 1983]; градуирования иллокутивной силы высказывания [Александрова 2011; Тахтарова 2010; Милянчук 2005; Фуре 2008; Caffi 2007; Fraser 1980; Langner 1994; Schneider 2007]; 4) выполненные в рамках коммуникативно-прагматического подхода [Артеменко, Липко 2008; Виданов 2012; Комарова 2013; Сусов 1984; Формановская 2002].
В работе использованы методы исследования: описательный (наблюдение, интерпретация, обобщение), прагмалингвистический, контекстуальный и элементы дефиниционного анализа, дискурс-анализ, количественные подсчеты.
Научная новизна работы заключается в применении дискурсивного, коммуникативно-прагматического подходов к исследованию функционирования категории митигации в отдельном жанре современного политического дискурса Германии, определении видов митигации, коррелирующих с компонентами структуры речевого действия, характеристике стратагемно-тактической организации митигативно маркированного коммуникативного поведения непосредственных участников немецкоязычных политических интервью.
Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшей разработке положений дискурсивной лингвистики и коммуникативной прагматики применительно к изучению коммуникативных категорий как элементов коммуникативного сознания, проблематики этноспецифических аспектов эффективного речевого взаимодействия и регуляции коммуникативного поведения.
Практическая значимость работы связана с возможностью использования полученных результатов в вузовских курсах немецкого языка, дискурсивной лингвистики, лингвокультурологии, теории коммуникации, культуры речи,
прагматики, теории межкультурной коммуникации; их значимостью для оптимизации практики интра- и интеркультурного общения.
На защиту выносятся следующие положения:
-
В немецкоязычных политических интервью коммуниканты используют митигативный стиль общения, объективирующийся на вербальном (владение разными видами и средствами митигации) и мотивационном (установка на некатегоричность, антиконфликтность, глорификацию, эмоциональную сдержанность и неимпозитивность) уровнях. Соответствующее коммуникативное поведение регламентируется коммуникативной категорией митигации, включающей митигативные прескрипции и разные виды митигации и предполагающей нацеленные на кооперацию дискурсивно обусловленные митигативные стратегии и тактики.
-
В исследуемом жанре политического дискурса Германии гиперстратегия митигации (уменьшение иллокутивной силы высказывания) актуализируется в разных иллокутивных вариантах. Митигативные стратегии политического деятеля и журналиста (смягчение оценки, смягчение побуждения, смягчение несогласия) соотносятся с потенциально конфликтогенными ситуациями и предполагают употребление тактик, базирующихся на затрагивающих все уровни речевого действия видах митигации (иллокутивный, пропозициональный, дейктический). Релевантными для обеих сторон средствами митигации являются косвенные формы вербализации коммуникативных намерений (действуют на уровне иллокуции), модусные и семантические операторы (вводят субъективное отношение к пропозициональному содержанию, придают неопределенность последнему на уровне терма или предиката), средства коммуникативной деактуализации субъекта, объекта или адресата (выводят соответствующие элементы содержания из коммуникативного фокуса).
3. При применении политиком стратегии смягчения оценки (превали
рующая стратегия) высокорелевантными являются тактики ухода от ответа,
подчеркивания субъективности мнения, безличного предъявления оценки;
стратегии смягчения побуждения – тактики использования косвенной формы
предъявления побуждения, призыва к совместному действию, побуждения в форме предупреждения; стратегии смягчения несогласия – тактики аргументирования несогласия, уступки / указания на альтернативу, имплицитного, безличного предъявления несогласия.
4. Коммуникативное поведение журналиста характеризуется домини
рующим смягчением оценки и несогласия. Наиболее частотными при смягче
нии оценки и побуждения являются тактики использования косвенной формы
предъявления коммуникативного намерения и замены объекта на менее опре
деленный. Стратегия смягчения несогласия реализуется преимущественно по
средством безличного предъявления несогласия, а также одинаково релевант
ных тактик косвенного, имплицитного предъявления и аргументирования несо
гласия.
5. В политических интервью чаще всего смягчению подвергается оценоч
ная иллокуция, что обусловливается персуазивностью как конституирующей
жанровой характеристикой. Непосредственные участники используют разный
набор митигативных тактик, определяемый их ролями и функциями. Стратегия
смягчения побуждения наименее релевантна для коммуникантов и реализуется
преимущественно косвенными формами предъявления коммуникативного на
мерения. Имплицитная форма отличается низкой частотностью и играет значи
мую роль только при смягчении несогласия обеими сторонами. Коммуникатив
ное поведение политика во всех описываемых потенциально конфликтогенных
ситуациях характеризуется более широким репертуаром митигативных тактик,
а журналиста – косвенностью.
Апробация работы. Основные результаты исследования представлены в виде докладов на конференциях различных уровней: Международной научной конференции «Перспективы развития науки» (Гданьск, 2012 г.), XXIX Международной научно-практической конференции «Актуальные научные исследования» (Горловка, 2013 г.), VIII Международной заочной научно-практической конференции «Научная дискуссия: вопросы филологии, искусствоведения и
культурологии» (Москва, 2013 г.), II Международной научно-практической
конференции «Вопросы развития филологии в России и в мире» (Махачкала, 2013 г.), XII Международной научно-практической конференции «Филология и лингвистика: современные тренды и перспективы исследования» (Краснодар, 2013 г.), Третьей европейской конференции по литературе, филологии и языкознанию (Вена, 2014 г.). По теме диссертационного исследования опубликовано 11 работ общим объемом 3,95 п.л., в том числе 5 в изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России.
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, источников практического материала и принятых в работе сокращений.
Коммуникативные стратегии и тактики в политическом дискурсе
На сегодняшний день особое внимание лингвистов привлекает функционирование языка в тесной взаимосвязи со средой, социальными условиями, процессами развития и изменения языка, информационных и коммуникационных технологий, с ментальными трансформациями социума и т.д., что обусловливает сохраняющийся интерес языковедов к изучению дискурса. Несмотря на богатую исследовательскую традицию вопросы о понимании термина «дискурс», релевантных исследовательских подходах и их интеграции, конституирующих признаках дискурса, разграничение терминов «текст» и «дискурс» и др. остаются открытыми и актуальными. Существующее в лингвистической науке многообразие определений дискурса и отсутствие его единой, общепринятой дефиниции дискурса обусловлено неоднозначностью самого феномена, разнообразием подходов, целей и задач его изучения.
Термин «дискурс» предполагает междисциплинарную интеграцию знаний, употребляется в рамках разных научных дисциплин (философия, социология, психология, литературоведение и др.), а в лингвистике дискурсивный анализ является одним из наиболее эффективных направлений в изучении языковой деятельности. Оформившийся к 1970-м годам как дисциплина дискурсивный анализ выводит объект лингвистических исследований за рамки предложения, дискурс рассматривается как социально обусловленное явление, с учетом социальных норм, правил и ценностных установок социума.
Развитие теории дискурса сопряжено с уточнением и развитием традиционных понятий текста, речи и диалога, попытками исследователей расширить оппозицию язык – речь при помощи некоего третьего компонента, с междисциплинарной интеграцией лингвистики и прагматики, культурологии, социологии, психологии, что нашло отражение в существующих подходах к изучению данного явления в современной науке о языке (Т. ван Дейка, Н.Д. Арутюновой, Ф. де Соссюра, В.И. Карасика, Э. Бенвениста, Е.И. Шейгал, Ю.Н. Караулова, А.Е. Кибрика, С.И. Виноградова, И.П. Ильина и мн.др.). В 70-х годах XX века со становлением антропоцентрической парадигмы языкознания Э. Бенвенист определил дискурс как функционирование языка в живом общении, речь, присваиваемую говорящим, что обусловило акцентирование роли языковой личности, включение в исследовательскую парадигму дискурса прагматической обусловленности, как одной из ключевых характеристик дискурса.
Еще один подход к определению дискурса восходит к исследованиям французских структуралистов и постструктуралистов, прежде всего к М. Фуко, а также Ж. Курте и А. Греймаса, М. Пше и его последователей и объединяет работы ученых, акцентировавших семиотическую природу дискурса, в которых дискурс отождествляется с семиотическим процессом [Греймас, Курте 1983, с. 488].
В центре внимания ученых, обращающихся к исследованию дискурса, находятся также понятия «стиль» и «индивидуальный язык», объектом их изучения становятся специфика тематики и стилистики, система убеждений, ценностей и способов рассуждений, особенности «языковых личностей» с учетом их социального положения и индивидуальных характеристик, разновидности дискурса, коммуникативное своеобразие субъекта (конкретного / группового / абстрактного), а также некий «бессубъектный дискурс», не зависящий от конкретных участников и коммуникативной ситуации, подчиняющийся историческим правилам конкретной эпохи, пространства и общности [Фуко 1996].
Когнитивные исследования дискурса [Будаев 2006, 2010; Зайцева 2011; Кибрик 2003; Кобозева 2011; Кубрякова 2004, 2012, 2008а; Магировская 2014; Рясина 2014; Слышкин 2000; Шапочкин 2005; Шевченко 2003, 2006; Шустрова 2008] базируются на дискурсивности когниции, обращены к дискурсу как когнитивно-коммуникативному явлению, к изучению специфики дискурсивной реализации когнитивных механизмов, дискурсивной репрезентации познающего субъекта, специфики переработки информации в дискурсе.
При понимании дискурса, таким образом, исходными положениями яляются: 1) дискурс – динамичная форма социальной практики, 2) дискурс – «система ограничений»; 3) дискурс нацелен на совершение определенного социального действия в определенных коммуникативных ситуациях [Ширяева 2010, с. 137]. Т.А. Ширяева выделяет следующие подходы к определению дискурса: лингвистический, семиотический, диалогический (полифонический), социальный, идеальный, деятельностно-коммуникативный, когнитивный, характеризующиеся динамизмом и взаимопроникновением [Ширяева 2010, с. 138]. То есть дискурс педставляет собой сложное коммуникативное явление, которое одни лингвисты соотносят с продуктом речевой деятельности, (характеризуется актуальностью в данный момент, смысловой однородностью, жанровой, контекстуальной, идеологической детерминированностью – Т.А. ван Дейк, В.З. Демьянков, А.Е. Кибрик, И.М. Кобозева и др.), а другие – с вербализованной деятельностью (соотнесенность с социальной общностью, культурой / ее частью, историческим периодом и пр. – Е.С. Кубрякова, В.В. Красных, О.В. Александрова) [Менджерицкая 1997; Ревзина 1999; Тем-нова 2004;]. Данное определение коррелирует с выделенными Т. ван Дейком широким и узким пониманиями дискурса [ван Дейк 1989, с. 46; 1998]. В соответствии с актуальной установкой на интегративность научных исследований и реализацию базовых исследовательских принципов (антропоцентризм, функционализм, экспансионизм, экспланаторность) существование разных подходов к изучению дискурса предполагает их органичный синтез для по лучения комплексного представления о данном сложном явлении. Иучение дискурса должно учитывать его текстовую сущность, событийный аспект и взаимосвязь с экстралингвистическими (прагматическими, социокультурными, психологическими, ситуативными) факторами [Арутюнова 1990; Караулов 2012].
Пропозициональное смягчение
Интеракция характеризируется наличием конечной и дополнительных интенций, реализация которых может быть эксплицитной или имплицитной, предполагает использование вариативных форм выражения (стандартные, неконвенциональные, прямые, косвенные) [см. о прагматическом парафразировании Wunderlich 1980, с. 87]. Интенция обладает такими характеристиками, как гибкость и изменчивость под влиянием ситуативных параметров. Речевой акт представляет собой целенаправленное речевое действие одного субъекта коммуникации по отношению к другому (адресату), совершаемое в определенных условиях и с определенным намерением [Арутюнова 1990; Аллен, Перро 1986; Почепцов 1999, 2000; Серль 1986], при котором говорящий одновременно инициирует локутивный, иллокутивный, перлоку-тивный акты и выбирает, организуя в соответствии с планом ход коммуникативного взаимодействия с оппонентом, языковые средства, максимально точно выражающие его интенцию. Это могут быть прямые или косвенные способы реализации интенции. Косвенные способы вербализации коммуникативных намерений являются эффективным средством изменения иллокутивной силы, примером чего являются косвенные речевые акты (собственно косвенные и имплицитные речевые акты), когда происходит прагматическая транспозиция, апелляция к фоновым языковым и неязыковым знаниями, ин-терпретативным способностям адресата и сообщается дополнительное со держание [Серль 1986а, с. 197]. Использование собственно косвенных речевых актов (В.И. Карасик относит их к основному приему этикетизации [Карасик 2002, с. 112]) основывается на расхождении между первичным значением и коммуникативным смыслом высказывания, когда последний становится основным и вытесняет первое, при этом степень стандартизованности, конвенциональности непервичной иллокутивной функции может быть разной [Рябцева 1995, с. 146]. Г.Е. Крейдлин и А.Н. Баранов выделяют иллокутивно независимые речевые акты (в которых интенция самого говорящего является главной и ведущей) и иллокутивно зависимые (их назначение определяется контекстом или предыдущими репликами в диалогическом общении) [Баранов, Крейдлин, 1992]. Имплицитные (скрытые) речевые акты характеризует максимальная степень удаленности смысла от буквального значения высказывания, их коммуникативный смысл максимально контекстуально обусловлен, не является конвенциональным (Например: Мне холодно в качестве просьбы закрыть окно) [Милосердова 1991, с. 155–156; см. о контекстуально-ситуативных косвенных речевых актах Формановская 2007, с. 268]. Расшифровка имплицитных речевых актов предполагает более сложные интерпретативные процедуры, знание релевантных коммуникативных норм, прескрипций, максим. Эксплицитность / имплицитность во многом зависит от цели и мотивов говорящего, от его искренности и от планируемого перло-кутивного эффекта. Чем более имплицитно, менее стандартизировано высказывание, чем больше дополнительных коммуникативных усилий, ситуативную и личностную обусловленность оно предполагает, тем оно менее категорично.
Реализуемые на данном уровне речевого действия митигативные тактики (тактики иллокутивного смягчения), таким образом, предполагают следующие способы реализации коммуникативного намерения: ритуализованные (конвенциональные косвенные речевые акты) и индивидуально-личностные (имплицитные косвенные речевые акты, неконвенциональные, контекстуально-ситуативно обусловленные) [Тахтарова 2010]. Использование импликатур способствуют повышению статуса как адресанта, так и адресата [Богданов 1990, с. 21; Дементьев 2007]. Спектр реализуемых косвенными речевыми актами иллокутивных функций и эффектов косвенных речевых действий весьма широк, например, привлечение внимания, демонстрация уважения, расположения, такта, установление более тесного контакта, формирование расположения к себе и пр. [Дейк Т.А.ван 1989, с. 142].
Проиллюстрируем примерами использование косвенных способов реализации интенции в политических интервью для снижения иллокутивной силы высказывания. В приводимых ниже примерах канцлер Германии А. Меркель использует повествовательные предложения с глаголом в форме Prteritum Konjunktiv, сфера назначения которых – выражение пожелания на настоящий момент или на будущее. В анализируемых контекстах выбранный косвенный способ передачи содержания применяется политиком для непрямого побуждения, смягчения директивной интенции и оценки ситуации:
1) Im Augenblick wre es ein wichtiger Beitrag, eine gemeinsame Vertei-digungsanstrengung zu machen, etwa beim Thema Ausrstung ["Was wir entschei-den, muss Bestand haben.". 25.09.2014. https://www.bundeskanzlerin.de/Content/DE/Interview/2014/09/2014-09-25-merkel-cicero.html];
2) Ohne dieses Einverstndnis der Zentralregierung wre eine solche Lie-ferung rechtlich nicht mglich ["Ich spre keinen Druck". 23.08.2014. https://www.bundeskanzlerin.de/Content/DE/Interview/2014/08/2014-08-23-merkel-fp.html].
В следующем контексте предложение с модальным глаголом конвенционально используется для указания на необходимость действия, использование модального глагола в Prteritum Konjunktiv облекает данное содержание в форму рекомендации, адресантом употребляется для инклюзивного побуждения посредством указания на необходимые действия:
Стратегия смягчения несогласия в репликах германских политиков
Реализация данной тактики предполагает, что политический деятель объясняет, почему вынужден отказать или не согласиться. В данном случае отказ и несогласие сопровождаются отсылкой к обстоятельствам, которые не позволяют согласиться, что позволяет политику приуменьшить, разделить свою ответственность.
В интервью с канцлером Германии Ангелой Меркель о возможностях и шансах спорта для людей с ограниченными возможностями по случаю проведения в Лондоне с 29 августа по 9 сентября 2012 года летних Паралимпий-ских игр, бундесканцлер отрицательно отвечает на вопрос о возможности личного присутсвия на играх. Помимо тактики извинения и / или сожаления А. Меркель использует тактику аргументирования несогласия (указание на занятость):
Paralympics Zeitung: Als Bundeskanzlerin haben Sie zahlreiche Termine und sind sehr beschftigt. Werden Sie sich trotzdem die Zelt nehmen, die Paralympischen Spiele in London zu besuchen? Angela Merkel: Ich wre sehr gerne nach London gefahren, aber leider werde ich das terminlich nicht schaffen. Ich drcke aber allen unseren Athletinnen und Athleten ganz fest die Daumen [Merkel: "Sport ermutigt". 30.08.2012. http://www.bundeskanzlerin.de/ContentArchiv/DE/Archiv17/Interview/2012/08/20 12-08-30-merkel-paralympics-zeitung.html]. Или (в более раннем интервью по поводу зимних Паралимпийских игр в 2010 году в Ванкувере): Angela Merkel: Da ich leider aus Termingrnden nicht selbst nach Kanada reisen kann, werde ich, so oft es geht, Berichte ber die Wettkmpfe im Fernsehen anschauen [Paralympics: "Ich drcke die Daumen". 11.03.2010. http://www.bundeskanzlerin.de/ContentArchiv/DE/Archiv17/Interview/2010/03/20 10-03-11-bks-paralympische-spiele.html].
В следующем интервью с П. Таубером политик говорит о том, что на последнем съезде партии ХДС решил, что они вместе с Меркель в вопросах иммиграционной политики будут следовать европейскому курсу, и ХДС должна призывать к этому остальных. Журналист отмечает, что Гидо Вольф (первый кандидат ХДС на выборах в земельный парламент в Баден-Вюртемберг) едва ли действительно хочет этого. П. Таубер не разделяет мнение журналиста и аргументирует свою позицию, используя сослагательное наклонение и широкую идентификацию при обозначении субъекта мнения (Alle wissen), отождествляя свое мнение с общепринятым:
Tauber: Die CDU hat mit groer Mehrheit auf dem Karlsruher Parteitag beschlossen, dass sie mit Angela Merkel in der Flchtlingspolitik den Weg einer europischen Lsung gehen will. Dafr sollten alle in der CDU gemeinsam wer-ben. Frage: Bei Wolf wirkt es eher halbherzig. Tauber: Wenn das so wre, dann gbe es nicht so viele Einladungen an die Kanzlerin. Alle wissen: Nur zusammen sind wir stark [Wir profitieren wirtschaft-lich sehr stark von der Globalisierung. 25.02.2016. https://www.cdu.de/artikel/wir-profitieren-wirtschaftlich-sehr-stark-von-der-globalisierung].
В анализируемом далее интервью с П. Таубером обсуждается кризис доверия бундесканцлеру Германии. Журналист, желая получить от политика прямой ответ и услышать его личное мнение, предъявляет свою позицию: Может быть, о начале такого «заката» можно судить уже по тому, что председатель чужой партии (не ХДС), риторически лучше отражает волю членов этой партии, чем собственно ее лидер (то есть А. Меркель). На данное замечание П. Таубер, однозначно обозначая свое несогласие (Da wider spreche ich entschieden), приводит аргументы, опровергающие оценку журналиста, в том числе с использованием прямого побуждения (В истории ХДС председатели, среди них были и канцлеры, неоднократно вносили предложения и выступали за то, что вызывало споры и дискуссии внутри партии. Вспомните ремилитаризацию при Конраде Аденауэре). Апелляция к имевшим место в истории фактам используется для обобщения и приуменьшения значимости наблюдаемых сегодня политических процессов (так уже было не раз, это ничего еще не значит):
ZEIT: Womglich erkennt man den Beginn ja schon, wenn der Vorsitzende einer anderen Partei den Willen der eigenen Mitglieder rhetorisch besser trifft als die Chefin?
Tauber: Da widerspreche ich entschieden. In der Geschichte der CDU ha-ben Vorsitzende, die ja oft auch Kanzler waren, immer wieder Dinge durchgesetzt, die in der Partei zunchst umstritten waren. Denken Sie an die Wiederbewaffnung unter Konrad Adenauer … [Zuwanderung von Flchtlingen besser steuern und be-grenzen. 05.11.2015. https://www.cdu.de/artikel/tauber-zahl-der-menschen-die-zu-uns-kommen-reduzieren].
Тактика уступки / указания на альтернативу Реализация данной тактики предполагает, что выражение несогласия сопровождается указанием на существующие иные возможности. Например, в интервью газеты Sddeutsche Zeitung с Кристианом Линднером, возглавляющим СвДПГ, речь идет об отказе государств Евросоюза принять беженцев и о возможном решении в такой ситуации. Отвечая на вопрос журналиста, политик отчасти противоречит журналисту, отказывается от однозначной негативной оценки и критики (уступка), отмечая, что многие государства-члены ЕС (Швеция, Дания, Франция, Австрия) исходят из иных этических соображений. При этом, П. Таубер, однако, указывает на то, что государства, уклоняющиеся от солидарности, должны почувствовать последствия такой позиции, например, при взаимозачетах и распределении субсидий, дотаций и пр., а Германия должна снова встать на защиту правил и норм. Политик заявляет, что он понимает и разделяет этические принципы Ангелы Меркель, но ожидает от действующего бундесканцлера, что она обдумает последствия своих действий (частичное несогласие, уступка). По мнению лидера СвДПГ, открытие границ у многих беженцев пробудило неправильные ожидания и увеличило давление на всю Европу. Во втором случае политик также отказывается от однозначной критики и негативных оценок, частично разделяя, частично не разделяя позицию канцлера и требуя от нее определенных шагов (побуждаемый субъект – бундесканцлер, побуждающий субъект – П. Таубер (erwarte ich)). Предъявляемое побуждение указывает на возможную альтернативу, политик бы согласился в целом с проводимой политикой, поскольку с этической стороны считает ее правильной, если бы правительство трезво оценивало бы последствия и в соответствии с этим выстраивало бы свои действия (альтернативная позиция адресанта):
Стратегия смягчения несогласия в репликах журналиста
В приводимом ниже примере председатель СвДП Кристиан Линднер политик дает негативную оценку политике государства (не увидело признаки кризиса, не извлекает уроки из евро-кризиса и кризисной ситуации с беженцами, внутренняя политика игнорирует множащиеся проблемы, в место этого тратятся миллиарды на беженцев, рост экономики катастрофически замедлился). Журналист не разделяет позицию политика и в косвенной форме предъявляет контраргумент и свое видение ситуации (Разве миллиарды для беженцев не оправдывают долговое финансирование, ведь, в конце концов, выгоду от удавшейся интеграции и квалифицирования получат и последующие поколения?). В вопросе содержится скрытая позитивная оценка, несогласие смягчается объяснением причин и указанием на положительные последствия проводимых политических действий (тактика аргументирования не-согласи я):
Frage: Rechtfertigen die Milliarden fr die Flchtlinge nicht doch eine Schuldenfinanzierung, schlielich profitieren von einer gelungenen Integration und Qualifizierung auch nachfolgende Generationen? [LINDNER-Interview: Den Wirtschaftsminister austauschen. 21.03.2016. https://www.fdp.de/content/lindner-interview-den-wirtschaftsminister-austauschen].
В следующем примере из интервью с лидером СвДП А.Г. Ламбсдор-фом речь идет о перспективах развития кризисной ситуации с беженцами. Политик указывает на отсутствующее единое мнение и решение данного вопроса у стран-членов ЕС, а также на предполагаемый в связи с наступлением весны рост числа беженцев, пытающихся по Средиземному морю попасть в Европу. Журналист для предъявления несогласия реализует тактику использования косвенной формы (вопрос – Действительно ли можно говорить об общеевропейском решении?) и тактику безличного предъявления несогласия (неопределенно-личное местоимение man), смещая фокус с субъекта мнения:
LAMBSDORFF: Nein, dafr sind einfach noch zu viele Fragen offen. Es ist vllig unklar, ob die anderen Europer dieses Mal wirklich mitziehen. Und selbst wenn, ginge es nur um 72 000 Flchtlinge, dann kommt die gesamte Vereinbarung noch einmal auf den Prfstand, dabei sind alleine in der Trkei 2,5 Millionen Schutzsuchende untergekommen. Hinzu kommt, dass die Situation in Syrien noch immer nicht stabilisiert ist. Und schlielich ist vllig klar, dass mit dem beginnen-den Frhling wieder mehr Flchtlinge versuchen werden, ber das Mittelmeer nach Europa zu kommen.
Frage: Kann man wirklich von einer europischen Lsung sprechen? [LAMBSDORFF-Interview: Erst einmal abwarten, was real geschieht. 21.03.2016. https://www.liberale.de/content/lambsdorff-interview-erst-einmal-abwarten-was-real-geschieht].
В следующем интервью член президиума СвДП Михаель Тойрер обсуждает шансы коалиции СвДП в составе будущего правительства. Политик отрицает возможность коалиции «светофор» (либералы, социал-демократы и «зеленые» – красный (СДПГ), желтый (СвДП) и зеленый («Союз-90»)), исключая без всяких предварительных переговоров из своих возможных партнеров «красных» и «зеленых». Журналист на протяжении интервью несколько раз пытался указать на противоречивую позицию политика (например: Und warum schlieen Sie eine Koalition mit den Grnen dann kategorisch aus? Ohne Sondierungs-Gesprche knnen Sie kaum rausfinden, wo es inhaltliche berschneidungen geben knnte; Ist es nicht ein Widerspruch, dass sie einerseits Sondierungs-Gesprche ablehnen, sich dann aber trotzdem zu Gesprchen tref-fen?; Das kann verwundern. Schlielich hatten Sie sich am Sonntagabend direkt nach der Wahl und am Montag offener fr Sondierungs-Gesprche mit den Gr nen gezeigt als andere FDP-Politiker. Woran lag s, dass sie berstimmt wurden?; Herr Theurer, hat die FDP keine Lust zu regieren?), что объективирует соответствующую косвенную оценку действий политика. Далее журналист в косвенной форме (в форме вопроса – Machen Sie es sich da nicht etwas zu einfach, wenn Sie die Schuld einfach auf die SPD abwlzen?) выражает свое несогласие с суждениями М. Тойрера:
THEURER: Wir haben immer gesagt, wir streben einen Politikwechsel an. Und das geht unserer Meinung nach nicht mit einer grn-gefhrten Ampel-Koalition. Im brigen liegt in Sachen Regierungsbildung der Ball ja auch nicht bei uns, sondern bei den Grnen ...
In unsere Vorstands-Sitzung hinein kam der Beschluss des SPD-Landesvorstands, der eine CDU-SPD-FDP-Koalition ausschliet. Das hat dann auch gruppendynamische Prozesse bei uns ausgelst. Da hat also die SPD ein ge-rttelt Ma an Verantwortung und macht sich unglaubwrdig. Denn auf Landes-ebene umwirbt die SPD die FDP fr eine Ampel-Koalition mit den Grnen, schliet aber kategorisch die Zusammenarbeit mit der CDU aus, mit der sie auf Bundesebene koaliert. Das passt fr mich nicht zusammen.
Frage: Machen Sie es sich da nicht etwas zu einfach, wenn Sie die Schuld einfach auf die SPD abwlzen? [Politikwechsel geht mit einer grn-gefhrten Am-pel nicht. 17.03.2016. https://www.liberale.de/content/politikwechsel-geht-mit-einer-grun-gefuhrten-ampel-nicht].
В анализируемом далее примере главный кандидат от СвДП в земельный парламент Баден-Вюртемберг доктор Ганс-Ульрих Рюльке критикует миграционную политику правительства, действия ХДС, взгляды У. Кречман-на и А. Меркель, отвергает возможность коалиции «светофор», говорит о том, что страна повержена в хаос, который его партия может ликвидировать. Журналист высказывает несогласие с суждениями Г.У. Рюльке, для смягчения которого используется тактика безличного предъявления несогласия, тактику косвенного предъявления несогласия и тактику аргументирования несогласия (Почему У. Кречманну следует что-то менять? Ведь нельзя же серьезно говорить о том, что страна повержена в пучину хаоса?).
RLKE: Nein, wir haben den Grnen die Mglichkeit gegeben, uns einen Politikwechsel zu signalisieren. Herr Kretschmann hat in einer Zeitung erklrt, mit fnf Prozent knne man keinen Politikwechsel verlangen. Gut, dann kann man aber von uns auch keine Koalition verlangen.
Frage: Man kann doch nicht ernsthaft sagen, das Land sei im Chaos versun-ken. Warum sollte Kretschmann etwas ndern? [RLKE-Interview: Wir wollen einen Politikwechsel. 07.03.2016. https://www.liberale.de/content/rulke-interview-wir-wollen-einen-politikwechsel].
В интервью с генеральным секретарем ХДС П. Таубером обсуждается вопрос взаимодействии и сосуществования доминирующей культуры и «чужих» культур в мультикультурном пространстве, влияние исламской культуры на социальную жизнь страны. Политик считает, что если немецкое общество постоянно будет делать поправки на то, что принято в другой культуре (например, ношение паранджи, противоречащее концепции открытого общества, и пр.), то оно поступится своими культурными ценностями. Журналист представляет свою оценку высказывания политика и его позиции, несогласие предъявляется в косвенной, неличной форме (констатация субъективного впечатления – Звучит жестко), субъект мнения выведен из коммуникативного фокуса: