Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы изучения категории оценки и ее репрезентации в английском языке 12
1.1. Философские основания рассмотрения категории оценки как особого вида познания 12
1.2. Оценка в системе познавательных процессов с позиций психологии и смежных наук 22
1.3. Общая теория оценки в лингвистике: семантика, структура, экспоненты, классификация 27
1.4. Специальные исследования феномена оценки в лингвистике 38
1.5. Методика исследования глаголов познавательно-оценочного действия английского языка 45
Выводы по главе 1 50
Глава 2. Анализ компонентов оценочных высказываний 52
2.1. Субъект оценки 52
2.2. Глаголы познавательно-оценочного действия consider, judge, regard, believe и find в парадигматике и синтагматике 60
2.2.1. Парадигматические и синтагматические характеристики глагола consider 62
2.2.2. Парадигматические и синтагматические характеристики глаголауифе 69
2.2.3. Парадигматические и синтагматические характеристики глагола regard 73
2.2.4. Парадигматические и синтагматические характеристики глагола believe 78
2.2.5. Парадигматические и синтагматические характеристики глагола/ш і 84
2.3. Объект познавательно-оценочного действия
2.4. Результаты оценочного действия, субъект пользы, отнесение к классу 101
2.5. Способы аргументации оценки и условия протекания познавательно-оценочного действия 116
Выводы по главе 2 127
Глава 3. Стратегии познавательно-оценочного действия 130
3.1. Стратегии сенсорной оценки 132
3.2. Стратегии эмоциональной оценки 140
3.3. Стратегии эстетической оценки 148
3.4. Стратегии этической оценки 153
3.5. Стратегии телеологической оценки 161
3.6. Стратегии утилитарной оценки 167
3.7. Стратегии значимостной оценки 171
3.8. Стратегии нормативной оценки 176
Выводы по главе 3 183
Заключение 187
Список литературы
- Общая теория оценки в лингвистике: семантика, структура, экспоненты, классификация
- Методика исследования глаголов познавательно-оценочного действия английского языка
- Парадигматические и синтагматические характеристики глаголауифе
- Стратегии эстетической оценки
Общая теория оценки в лингвистике: семантика, структура, экспоненты, классификация
Мыслители Нового времени видели в благе, или добре, предмет удовольствия. Б. Спиноза подчеркивал, что люди называют что-либо добром потому, что желают его, а не наоборот [Спиноза 1957, 464-466, 501-205]. Идея зависимости добра не только от природы объектов, их естественных свойств, но и от желаний и стремлений субъекта высказывалась и Т. Гоббсом [Гоббс 1964, т. 1, 239-240; т. 2, 85-87]. Б. Спиноза также обращал внимание на то, что добро и зло различаются путем сравнения предметов друг с другом или с некоторым эталоном, «образцовым представлением» класса предметов [Спиноза 1957, 521-525]. Дж. Локк отмечал, что добро и зло могут приносить удовольствие и страдание в разной степени, что указывает на идею градации, т.е. количественной относительности таких качеств, как добро и зло [Локк 1985, 118, 280-281, 283]. Другим важным моментом в трудах Т. Гоббса и Б. Спинозы является привязывание понятий добра и зла к стремлению человека к самосохранению, что они считали наивысшим и первейшим благом [Гоббс 1964, т. 1, 241-243; Спиноза 1957, 456, 531, 540-541].
В сочинениях Д. Юма [Юм 2009, 213-236] и И. Канта [Кант 1965, 266, 285, 344] исследование добра и зла приобрело деонтический характер. Отказавшись от гедонистического понимания блага и худа, Д. Юм пришел к понятию ценности как морального добра и зла и считал источником их различения не разум, а «перцепцию духа». Это воззрение разделял и И. Кант, утверждавший, что познание нравственности не может происходить эмпирически и что нравственность присуща человеческому духу от рождения.
Гедонистический подход к понятиям добра и зла переродился в утилитаристский подход, представители которого (прежде всего, И. Бентам и Дж. С. Милль) стремились объяснить добро и зло через принцип пользы. Согласно И. Бентаму, то или иное действие одобряется или осуждается в зависимости от того, может ли оно увеличить или уменьшить счастье заинтересованной стороны. Дж. С. Милль также рассматривал счастье как единственную желаемую цель, тогда как все остальное желаемо как средство к достижению этой цели [Бентам 1867, 2; Милль Дж. Ст. Утилитаризм. - СПб., 1900. -С. 143. -Цит. по : Арутюнова 1988, 30].
В работах Г. Сиджуика [Sidgwick Н. The methods of ethics. L., 1893. - См. : Арутюнова 1988, 31-35] и Дж. Мура [Нарский 1984, 5; Мур 1984, 66-79] выявился переход к логико-лингвистическому анализу ценностных смыслов. Г. Сиджуик занимался семантическим анализом модальных и оценочных слов и впервые высказал идею о неразложимости понятия добра, которую поддерживал и Дж. Мур. Последний говорил об элементарности понятия «добро», указывая на то, что та или иная конфигурация естественных свойств предмета не может быть приравнена качеству «добро». Дж. Мур назвал такое заблуждение «натуралистической ошибкой».
Анализом моральных суждений занимался также Р. Хэар, пытавшийся обнаружить связь между дескриптивным и оценочным содержанием слова «хороший». Он утверждал, что естественные свойства объектов имеют прямое отношение к норме и определению ценности предмета, однако само оценочное слово «хороший» имеет в качестве своего значения рекомендательную функцию [Хэар 1985, 183-195].
Представители коммуникативного подхода к языку (А. Дж. Айер, Ч. Л. Стивенсон, Дж. Р. Серль, П. Ноуэлл-Смит) в качестве цели оценочных высказываний видели выражение эмоций и отношений субъекта к предметам действительности, одобрение или рекомендацию и т.п. [Арутюнова 1985, 14-52; Ноуэлл-Смит 1985, 155-182].
Как видно из приведенного обзора, в фокусе внимания философов находились, главным образом, аксиологическая оценка и ее основные понятия добро и зло. Сам процесс оценивания, гносеологическая природа оценки стали подробно разрабатываться лишь в отечественной теории оценки во второй половине XX в.
В отношении вопроса о природе оценки в марксистском материализме сложились две противоположные точки зрения. Сторонники «отражательной» концепции считают оценку видом отражения, отделяя, однако, это понятие от познания. Познание, с их точки зрения, отражает в сознании субъекта сущность изучаемого предмета в виде идеального представления о нем и его естественных свойствах. Цель этого процесса - достижение объективной истины, отражение предмета таким, каков он есть в действительности. Однако познание протекает неразрывно с аффективными процессами, эмоционально-волевым отношением субъекта к объекту. Это отношение выражается в эмоциях и чувствах, а поскольку последние не являются знанием, то и оценка не может рассматриваться как познавательный процесс [Зеленов 1969, 11-12; Чавчавадзе 1955, 29-30].
Другой аргумент сторонников «отражательной» концепции заключается в том, что, познание направлено на выявление фактов, которые могут быть проверены. Другими словами, к знаниям применима категория истинности, а значит, продуктом познавательной деятельности является объективное знание. Оценка же выражает отношение субъекта к объекту, т.е. устанавливает не факты, а ценность предмета для субъекта и, следовательно, зависит от потребностей субъекта, его интересов, стремлений и целей. Информация, получаемая в результате оценки, - это информация о ценностях, а не о сущностях, т.е. не чисто объективная информация, а объективно-субъективная, и к ней неприменима категория истины [Бакурадзе 1966, 46; Зеленов 1969, 12; Каган 1974, 63-64; Селиванов 1960, 77; Спиркин 1972, 111].
Тем не менее, некоторые авторы признают, что в оценочных суждениях присутствует и доля дескриптивной информации, свидетельствующая о неразрывной связи между познанием и оценкой. Чтобы выразить свое отношение к предмету, человек должен обладать определенными знаниями об объекте, следовательно, оценка базируется на познании, хотя сама познанием не является [Бакурадзе 1966, 48; Зеленов 1969, 12].
Методика исследования глаголов познавательно-оценочного действия английского языка
Личные местоимения в качестве средств объективации субъекта оценки функционально равносильны именам собственным в том отношении, что они указывают на оценивающего, не называя признаков, релевантных для результата оценивания: (4) Не believes it important to be seen to be a good community person and to put back in some of what we take out. Личные местоимения могут указывать как на индивидуальный субъект, так и на групповой (they, we, you).
В ряде случаев субъект оценки может быть вербализован неопределенными местоимениями {anybody, somebody, one). Такие единицы указывают на неопределенного субъекта - «любого из некоторого класса». Обычно такие местоимения уточняются определениями или придаточными предложениями, которые указывают на признаки субъекта, так сказать, «окказионально» (не через лексическое значение экспонента субъекта): (5) ... but anyone with a taste for good food will definitely find it rather pleasant! Уточненный признак ограничивает класс субъекта.
Другой структурой объективации оценочного действия является страдательный залог. Здесь следует различать случаи, когда семантический субъект выражен в позиции дополнения, и когда субъект не выражен. В первом случае субъект эксплицируется лексемой (как правило, именем нарицательным), во втором - субъект не эксплицирован. Отсутствие формального выражения субъекта объясняется либо тем, что оценивающий уже известен слушателю, либо тем, что в качестве субъекта выступает некоторое множество лиц, которых трудно назвать одним словом. В последнем случае речь идет о мнении как бы всего общества (так называемое «общее мнение» [Вольф 2002, 69]) ((6) ...drinking undiluted wine was considered barbaric), мнении научного сообщества или некоторого множества специалистов ( (7) The average stay is two years and this is considered insufficient time...). Такие структуры с импликацией субъекта в целом характерны для рационалистических оценок, а также этических, тесно связанных с принятыми в сообществе нормами, идеалами, традициями, вследствие чего прямое указание на субъект может отсутствовать.
Имена нарицательные отличаются от других способов вербализации субъекта оценки тем, что не только указывают на оценивающего (выполняя тем самым функцию референции), но и называют некоторые признаки субъекта, такие, как профессия, возраст, пол и др., которые в определенных контекстах могут частично или полностью объяснять результат оценивания.
Эта функция (описательная), как правило, отходит на задний план, когда имя нарицательное называет определенный субъект, т.е. указывает на какого-то конкретного человека (или людей): (8) However, the iudse said that ... he found such behaviour extremely offensive... На определенность субъекта здесь указывает определенный артикль. В таких высказываниях на месте субъекта могло бы стоять имя собственное, никак при этом не меняя ни семантическое, ни когнитивное содержание высказывания. Такие имена нарицательные кореферентны соответствующим им собственным именам (Ср.: Константин Геннадиевич / системный администратор офиса / брат Сергея считает, что...)
В случаях, когда позицию оценивающего в оценочной ситуации занимает неопределенный субъект (на что обычно указывают неопределенный или нулевой артикль), на передний план выходит описательная функция: (9) Moreover, once a foreign producer has captured what he judges to be a significant share of the market he then... (10) ...by using terms extracted from records which the user had seen and judged relevant. (В данном примере на неопределенность субъекта указывает не артикль, а семантика лексемы: в качестве субъекта называется роль в некоторой ситуации) (11) ... it is hoped that the general reader will find this interesting...
В таких высказываниях признаки субъекта, выраженные лексическими значениями имен нарицательных, могут участвовать в аргументации результата оценки. Оценивающий, будучи специалистом в определенной области или просто заинтересованным лицом, расценивает объект иначе, чем любой случайный человек. Так, в примере с субъектом the user другой человек, не знакомый с упоминающейся системой, вряд ли стал бы делать какие-либо оценки, т.к. не имеет представления о функциях и необходимых качествах объекта оценки. В последнем примере оценка принадлежит среднестатистическому читателю, - точнее, автор выказывания надеется на такую оценку, однако маловероятно, что подобный прогноз был бы справедлив для читателя искушенного.
Среди нарицательных имен можно выделить особую группу лексем, обозначающих групповой субъект, но употребляемых в единственном числе: government, committee, council и т.п.: (12) ... any other person in relation to whom the court considers the question to be relevant... (13) ... the Government considers such action necessary to protect the interests of the general body of taxpayers.
С одной стороны, эти единицы, как и другие собирательные понятия {people, society, crew), обозначают группу лиц. С другой стороны, они отличаются тем, что не просто охватывают некоторую совокупность людей, а означают некое объединение людей, имеющее определенную функцию или задачу. Анализ материала показывает, что подобные единицы почти не свойственны высказываниям сенсорной и эмоциональной оценки и встречаются в основном в высказываниях рационалистических типов оценки - утилитарной, телеологической, нормативной, значимостной. Вероятно, это связано, во-первых, с тем, что целью подобных собраний людей является решение рационалистических задач, а значит, для них актуальна оценка возможной пользы, необходимости, постановка цели и т.п., а во-вторых, с тем, что решение (оценка) здесь выносится по принципу консенсуса. Другими словами, некоторая группа людей после подробного анализа проблемы вырабатывает план действий, приходит к заключению, формулирует оценку. Необязательно, что все члены такой группы будут согласны с выводом, однако в речи говорят, что оценка была сделана группой - судом, правительством, руководством компании и т.п. Этот способ объективации субъекта метонимичен по природе.
Важно здесь то, что обозначаемые такими лексемами группы лиц, как правило, не занимают позицию агенса в ситуациях сенсорной или эмоциональной оценки, т.к. последние не требуют обдумывания проблемы, анализа возможных последствий и т.д., а просто возникают как ощущения или эмоции. Ср. неадекватность следующего высказывания: Совет посчитал обед вкусным.
Парадигматические и синтагматические характеристики глаголауифе
Все толковые словари, использованные в данном исследовании, отмечают в системе значений глагола find компоненты by chance ( случайно ) и after a deliberate search ( после преднамеренного поиска ). Первое значение показывает, что некоторое ценностное свойство объекта может быть обнаружено непреднамеренно, непроизвольно, что также подтверждает перцептивный характер называемого глаголом find ментального действия. Значение после преднамеренного поиска указывает на то, что ментальное действие может предваряться целенаправленным поиском свидетельств в пользу правомерности оценки. Ср. также сочетание сем by study ( при помощи исследования ).
По-видимому, семантика обнаружения, т.е. перцептивный характер называемого глаголом действия, предполагает полную убежденность оценивающего в правомерности своей оценки. Ценностные свойства объекта оценки при такой ментальной операции как бы не приписываются оценивающим, а «обнаруживаются» им с помощью мысленного или физического восприятия, вследствие чего вопрос о достоверности оценки снимется.
Данные дефиниционного анализа глагола find можно свести к следующему перечню его семантико-когнитивных характеристик: 1) оценочное действие; 2) обладающее перцептивным характером (т.е. предполагающее мысленное «обнаружение» ценностных свойств объекта, будь то непроизвольно или после преднамеренного поиска); 3) характеризующееся полной уверенностью оценивающего в его результате. Анализ сочетаемостных свойств глагола find позволяет уточнить его семантику и, прежде всего, фазовые характеристики обозначаемого им действия. Глагол find способен сочетаться с рядом наречий времени {still, по longer), указывающих на продолжительный характер этого ментального процесса: (87) I still find the life terrifically exciting. В языке результат такой оценки представляется частью процесса оценивания, который, следовательно, не завершается, пока субъект не сформирует альтернативное мнение: (88) I wished I had got in first by telling her I no longer found her sexually attractive.
Сочетание глагола find с фазовыми глаголами to begin и to start имеет двойственные функции. В ряде употреблений эти модификаторы указывают на начало действия: (88) I suppose I ve got to the age when I ve started to find the past interesting. В иных случаях, особенно если фазовый глагол имеет форму продолженного времени, он выражает слабую интенсивность чувств (в высказываниях сенсорной или эмоциональной оценки): (89) It was this, too, which she was beginning to find irritating... Анализ материала не выявил сочетаний глагола find с фазовым глаголом to stop, что можно объяснить склонностью говорящих указывать на появление нового мнения, а не на исчезновение старого.
Некоторые модификаторы (later, used to) показывают временные координаты возникновения оценки: (90) Tawell replied that he was short of money, a fact that was later found to be true. Другие модификаторы (generally, personally), в том числе выраженные наречениями времени (never, always, sometimes, usually, often) прямо или косвенно указывают на распространенность того или иного мнения: (91) I personally find it repulsive to handle dead creatures... (92) In order to gain acceptance for their interpretation of educational problems, researchers, administrators and politicians usually find it necessary to explain the problem...
Интересно отметить, что сочетание с модальными глаголами долженствования should и must в значении морального долга или объективной нужды глаголу find не свойственно. При анализе материала было обнаружено лишь одно высказывание, содержащее подобное сочетание, однако смысл высказывания отрицает такое моральное долженствование: (93) We know we should find porn utterly repellent but we can not helv findins it endlessly fascinatins. Вторая часть высказывания недвусмысленно указывает на непроизвольность данной оценки.
Особенности некоторых контекстов показывают, что формированию оценки может предшествовать некоторый анализ объекта: (94) Of other possible causes of these disparities in achievement, IQ differences were considered at lensth, but not found to be a significant factor. По-видимому, главное отличие называемого глаголом find ментального действия, по сравнению с процедурами, называемыми другими глаголами, заключается в том, что мысленное «обнаружение» требует практических свидетельств ценностных свойств объекта, проявляющихся в его функционировании, поведении в действительности и т.д.: (95) The idea that families do not look after their own is not found to be true in practice. (96) For them the Bible is not just a realistic book about human nature. They have put it to the test and found it true. Контекстуальный анализ глагола/ш і позволяет выявить в его содержании следующие семантико-когнитивные характеристики: 1) продолжительность (проявляющаяся в том, что результат оценивания актуален в течение неопределенного времени); 2) оценка требует практических свидетельств; 3) ценностное отношение формируется непроизвольно, без глубокого анализа, а в результате наблюдения. Глагол find может встречаться в оценочных высказываниях любых типов. В высказываниях рационалистической оценки (значимостная, нормативная, телеологическая, утилитарная) у глагола find, по-видимому, актуализируется значение «требует практического подтверждения». Другими словами, такие оценочные высказывания представляются говорящим как подтвердившиеся факты: (97) Charcoal was not found to be effective as an anti endotoxin agent. (98) ... modeling with guided examples on film and video was also found to be helpful in terms of social acceptance. (99) Amazingly enough, all these reasons were found acceptable by the judge. (100) However, though I can not speak for others, my three boys found it perfectly normal and natural. Особенно стоит отметить способность глагола find использоваться в позиции предиката познавательно-оценочного действия в высказываниях сенсорной, эмоциональной и истинностной оценок.
Поскольку сенсорная оценка возникает на основании субъективных ощущений оценивающего, опытным путем, то именно семантика обнаружения позволяет глаголу find функционировать в качестве глагола познавательно-оценочного действия в таких высказываниях. При сенсорных оценках субъект как бы обнаруживает у объекта некоторое свойство, которое он познает в процессе чувствования и описывает в лексических показателях сенсорной оценки. Субъект сенсорной оценки не столько выражает мнение, сколько констатирует факт наличия у него тех или иных ощущений - Я испытываю приятные вкусовые ощущения и т.п. Такие суждения не требуют доказательств и не терпят опровержений, т.к. сенсорные оценки обладают параметром «субъективной истины» [Арутюнова 1985, 19]. Во многом сказанное выше справедливо и в отношении высказываний эмоциональной оценки, в которых субъект также констатирует наличие у него того или иного эмоционального состояния:
Стратегии эстетической оценки
Неодушевленный тип субъекта пользы называет некоторую цель, задачу, действие, событие или процесс, для осуществления которого объект оценки представляется значимым. В таких высказываниях к оценочному показателю можно поставить вопрос не «значимый для кого?», а «значимый для чего?» Поскольку целеполагание является атрибутом рациональной стороны мышления, то такой тип субъекта пользы характерен для соответствующих видов оценки - телеологической, утилитарной, значимостной - и не фиксируется среди высказываний нерационалистических типов оценки: (177) From whatever standpoint or philosophy, works of art can never be judged as essential to basic livins. (178) As lack of discipline at home had been found to be important to later sociovathv (179) ...the menopause saps memory and concentration, causes physical pain in the joints and muscles, and... is believed to be a significant factor in the incidence of osteoporosis or " brittle bone "disease in later life.
Особенность этого содержательного типа заключается в том, что, как правило, за таким субъектом пользы стоит одушевленное заинтересованное лицо. В таком случае неодушевленный субъект пользы выступает как объект стремления/избегания заинтересованного лица.
Результаты исследования показывают, что можно также выделить такой компонент оценочных высказываний, как квазисубъект пользы, который на деле таковым не является: (180) On her return to Austria, she was careful to keep her new hobby a secret from her parents, who would not have considered it at all a proper pastime for a vouns sirl.
Этот элемент оценочного высказывания формально напоминает субъект пользы, т.к. тоже синтаксически зависит от оценочного показателя, называющего результат оценки, а также объективируется схожими лексико-грамматическими единицами - обычно предлог for и существительное. Однако квазисубъект пользы называет не лицо, для которого объект представляет ценность, а сферу действия нормы, которая ограничивает сферу применения оценки местом, кругом лиц и т.п. По результатам данного исследования, квазисубъект пользы встречается только у нормативной и этической оценок, что объясняется тесной связью обоих типов с нормативной составляющей оценки.
Другим компонентом оценочного высказывания, заслуживающим отдельного внимания, является классификатор. В контексте данного исследования под классификаторами понимаются управляющие слова в составе атрибутивных словосочетаний, занимающих позицию результата оценки: (181) Contrary to popular belief, honesty is considered the best policy.
Применение по отношению к таким элементам высказывания термина «классификатор» кажется оправданным, поскольку этот компонент высказывания используется говорящим главным образом для отнесения объекта оценки к тому или иному классу предметов или явлений. Помимо собственно оценки (отнесения объекта к классу хороших/плохих, полезных/вредных и т.д.), говорящий также относит объект к определенной онтологической категории [Вольф 2002, 145-149]. Ментальный процесс такого отнесения к классу схож с индентификацией, но отличается от нее вторичностью. Если результатом идентификации является называние говорящим объекта оценки (референта), то в результате отнесения к классу референт отождествляется говорящим с классификатором.
Важно отметить, что все обнаруживаемые особенности отнесения к классу во многом характерны как для оценочных, так и для безоценочных высказываний (когда классификатор не имеет оценочного атрибута), хотя при отнесении к классу в оценочных высказываниях на первый план выступает Ill именно оценочность [Вольф 2002, 148], тогда как отнесение к классу выступает в качестве сопутствующего процесса.
Основные особенности подобного отнесения к классу (как в оценочных, так и в безоценочных высказываниях) заключаются в установлении соотношения понятий, выраженных прямым дополнением к глаголу ментального действия и классификатором. Первый называет объект оценки, второй - класс объектов, к которому говорящий относит этот объект. Оба компонента высказывания называют референт, одновременно относя его к классам разного уровня обобщения. Наиболее простыми для понимания и объяснения (хотя и не самыми частотными) являются высказывания, в которых объект оценки/отнесения к классу называет класс предметов или явлений, входящий в другой класс более высокого уровня обобщения, вербализованный классификатором: (182) A number ofmonarchs... began to regard uniform as their normal dress. (183) ...to see if the surgeons, believed to be the only specialists in the world with the expertise to tackle the retina abnormality, could help.
Как видно из примеров, классификатор называет класс предметов, включающий в себя объект оценки/отнесения к классу: униформа -разновидность одежды, хирург - специалист в определенной области медицины. Классификатор называет категорию более высокого уровня. Возможно также отнесение обоих компонентов высказывания к классу, выраженному одной и той же лексической единицей: