Дефицит участия гражданского общества в демократических процессах в Европейском Союзе: опыт для ЕАЭС Мерщиева Юлия Александровна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Теоретическая основа исследования дефицита демократии 18

1.1. Эволюция теоретических подходов к исследованию демократии 18

1.2. Концептуальные и нормативно-правовые основы демократии и гражданского общества в Европейском Союзе 45

Глава 2. Проблемы и перспективы демократизации наднационального управления в рамках интеграционного проекта 71

2.1. Векторы демократизации ЕС в пост-лиссабонский период 71

2.2. Роль институтов гражданского общества в демократизации Европейского Союза на современном этапе 110

2.3. Демократизация Евразийского Экономического Союза: международное значение опыта ЕС 136

Заключение 164

Список литературы

• Концептуальные и нормативно-правовые основы демократии и гражданского общества в Европейском Союзе
• Векторы демократизации ЕС в пост-лиссабонский период
• Роль институтов гражданского общества в демократизации Европейского Союза на современном этапе
• Демократизация Евразийского Экономического Союза: международное значение опыта ЕС

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Современный этап политического развития мира характеризуется выраженной тенденцией демократизации, то есть процессом постепенного распространения демократических ценностей, утверждения принципов демократии, установления демократического строя, преобразования государства и общества на демократической основе. Во второй половине XX века демократизация в первую очередь связывалась с образованием новых государств в результате освободительных движений и распада колониальных империй, которые в поисках собственного пути развития обращались к демократической традиции. В начале XXI века термин «демократизация» приобрел некоторое негативное звучание, связанное с внешнеполитическим императивом Соединенных Штатов, «экспортом демократии», «бархатными революциями» на пространстве бывшего СССР и «арабской весной», повлекшими за собой длительную дестабилизацию ряда стран и регионов, последствия которой ощущаются до сих пор по всему миру. Таким образом, исследование демократизации напрямую связано с решением проблем безопасности, устойчивого развития, политической стабилизации, экономического роста и других ключевых проблем человечества.

Тем не менее, проблема демократизации по-прежнему актуальна и для традиционных, в частности, европейских демократий, особенно в свете интенсивного и экстенсивного развития интеграционных процессов. Почти за 70 лет интеграции сложилась уникальная политическая система Европейского Союза, сочетающая в себе межправительственные и наднациональные элементы управления. Интеграционное объединение – это не простая сумма участников проекта, это – качественно новое образование, формирующееся в результате взаимодействия элементов, каждый из которых в отдельности не содержит конечного результата. Таким образом, политическая система ЕС в значительной степени отличается от любой национальной системы, обладает рядом специфических черт, обусловленных её наднациональной природой. Поэтому определенные проблемы и тенденции развития на национальном уровне проявляются не так рельефно, как на европейском. Вышесказанное в полной мере относится к «дефициту демократии» в Европейском Союзе. Считается, что этот термин был впервые употреблен в 1977 году в манифесте, принятом на берлинском конгрессе «Молодых европейских федералистов» (JEF). Под демократическим дефицитом подразумевается недостаток демократии в процедурах и институтах управлениями

международными организациями, позиционирующими себя в качестве демократических¹.

При исследовании дефицита демократии в Европейском Союзе обращает на себя внимание инклюзивный, всеобъемлющий характер данной проблемы, проявления которой можно обнаружить практически в любой сфере жизнедеятельности европейского общества. Снижение темпов экономического роста, неуверенное восстановление после финансового кризиса, уменьшение объемов промышленного производства, помехи в развитии среднего и малого бизнеса, снижение уровня жизни, неконтролируемая миграция, терроризм, социальные конфликты, другие угрозы национальной, региональной и глобальной безопасности – далеко не полный перечень вызовов, с которыми сегодня сталкивается Европейский Союз. Среди причин возникновения любой из этих проблем не последнее место занимает неэффективность управления, проявляющаяся в разрыве между управляющими и управляемыми, между европейской бюрократией и гражданами ЕС.

Это может свидетельствовать не только о чрезвычайной актуальности, но и о «фундаментальности» проблемы дефицита демократии для Европейского Союза. Кризис демократии для политической системы ЕС является системным, поскольку демократия выступает её естественным основанием. В конечном итоге, от способности ЕС найти эффективное и приемлемое решение проблемы демократического дефицита зависит будущее всего интеграционного проекта.

Кроме того, необходимо подчеркнуть актуальность исследования опыта Европейского Союза для других интеграционных объединений, поскольку ЕС на настоящий момент представляет собой самый успешный и масштабный интеграционный проект в мире. Поэтому для других международных организаций, позиционирующих себя в качестве интеграционных объединений, полезно изучение опыта европейской интеграции, так как, в результате, они могут получить те же самые выгоды, что и Европейский Союз, и столкнуться с теми же самыми вызовами. В рамках настоящего исследования, в частности, мы остановились на применении европейского опыта демократизации для Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС).

Таким образом, проблема демократического дефицита актуальна не только для Европейского Союза, но и для широкого круга интеграционных объединений, идущих «европейским путём», а также для всего

¹ [E-resource]: Federal Union – URL:

мирового сообщества в целом, поскольку в современном многополярном мире ЕС является одним из ключевых полюсов глобальной политики и экономики.

Объектом исследования выступает гражданское общество Европейского Союза.

Предметом исследования является проблема дефицита политического участия гражданского общества в процессах наднационального управления в формате европейской интеграции.

Цель и задачи работы. Цель настоящего исследования - проанализировать проблему дефицита участия гражданского общества ЕС в контексте евроинтеграции. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд исследовательских задач:

концептуализировать проблему демократического дефицита, проследив эволюцию теоретических подходов к исследованию демократии;

определить концептуальные и нормативно-правовые основы демократии и гражданского общества в Европейском Союзе для выявления наличия проблемы демократического дефицита;

провести анализ институциональных преобразований ЕС в области демократизации после Лиссабонского договора;

проанализировать деятельность институтов гражданского общества на европейском уровне, определив их роль и значение в процессах демократизации интеграционного проекта;

оценить возможности применения опыта Европейского Союза в области демократизации, проанализировав перспективы развития наднационального гражданского общества в рамках ЕАЭС.

Степень изученности темы. Исследованию различных аспектов европейской интеграции посвящено огромное количество научных работ зарубежных и российских авторов. На этом фоне демократический дефицит в Европейском Союзе считается относительно новой исследовательской проблемой: европейские авторы начали разрабатывать данную тематику около тридцати лет назад, в российской науке до сих пор нет масштабных исследований, посвященных дефициту демократии.

Попытки теоретического осмысления проблемы демократического дефицита предпринимались в работах Э. Моравчика и Дж. Маджоне¹. В

¹ Majone G. Regulating Europe. N.Y., Routledge, 1996; Majone G. Europe’s “democratic deficit”: question of standards // European Law Journal – Vol. 4 – No.1 – March 1998; Moravscik A. In defence of the “democratic deficit”: reassessing legitimacy in the European Union // JCMS: Journal of Common Market Studies – Vol. 40 – No. 6 –2002; Moravscik A. The myth of Europe’s demo-

дальнейшем выделяется два основных направления исследования дефицита демократии: а) институционально-нормативное, т.е. изучение институциональных и правовых основ функционирования режима демократии в ЕС, б) исследования гражданского общества, т.е. анализ участия граждан в общеевропейском политическом процессе. К первому направлению можно отнести, например, масштабное исследование Ман-геймского Центра Европейских Социальных Исследований (Германия), а также ряд статей М. Залевской, О.Д. Гштрейна, Ф. Нортона, К. Квитт-кат, Б. Финке, К. Терри и других¹.

Работы, отнесенные ко второму направлению, представляют наибольший интерес для настоящего исследования. Роль гражданского общества ЕС в преодолении демократического дефицита разрабатывалась как коллективами авторов в рамках крупных исследовательских проектов², так и отдельными учеными³.

cratic deficit // Intereconomics: Journal of European Public Policy – November-December – 2008

¹ Efficient and democratic governance in the European Union – ed. by
Kohler-Koch B.; Larat F. CONNEX Report Series Nr.09, Manheim, August
2008; Zalewska M.; Gstrein O.J. National parliaments and their role in European
integration: the EU’s democratic deficit in times of economic hardship and politi
cal insecurity // Bruges Political Research Papers – No 28 – February 2013;
Quittkat C.; Finke B. The EU Commission consultation regime [E-resource]:
CONNEX Report Series Nr.05, Manheim, 2008 – Published Version – Collection
article – Open Access Repository SSOAR – URL:
Norton
P. National Parliaments and the European Union // Managerial Law – Vol. 45 –
Number 5/6 – 2003; Terry С. Close the gap: Tackling Europe’s democratic deficit
[E-resource]: London, Electoral Reform Society – URL:

² Civil society participation in European and Global governance: a cure for
the democratic deficit? – ed. by Steffek J., Kisslind C., Nanz P. Palagrave Macmil-
lan, 2008; Civil society and legitimate European governance – ed. by Smismans S.
Edward Elgar, 2006; Civil Society and international governance. The role of non-
state actors in global and regional regulatory frameworks – ed. by Armstrong D.;
Bello V.; Gilson J. [at alias] / N. Y., London, Routledge, 2011

³Cammaerts B. Civil society participation in multi stakeholder processes: in
between realism and utopia [E-resource]: LSE Research Online – May 2010 –
URL:

Finke B. Civil society participation in EU governance [E-resource]: Living Reviews in European Governance – 2007 – No.2 – URL: Калев Л. Гражданское об-

В отдельную группу целесообразно выделить исследования демократического дефицита в контексте финансового кризиса Европы. К данной тематике обращались Ю. Хабермас, Дж. Гуарино, М. Пьянта и другие¹. Лиссабонский договор 2007 года послужил дополнительным стимулом активизации исследований в области европейской демократии, и в самой Европе, и в других странах мира².

щество Европы [Электронный ресурс]: Tallinna likooli – URL:
Deplano R. The citi
zens of democracy: Participation for integration in the European Union after the
Lisbon Treaty // Human Rights Brief – 19 – No.1 – 2011 – URL:
Bouza Garcia L. From civil dialogue to participatory democracy: the
role of civil society organizations in shaping the agenda in the debates on the Eu
ropean Constitution [E-resource]: Journal of Contemporary European Research –
Vol. 6 – Issue 1 – 2010 – URL:

; Fischer-Hotzel A.
Democratic participation? The involvement of citizens in policy-making at the
European Commission [E-resource]: Journal of Contemporary European Research
– Vol. 6 – Issue 3 – 2010 – URL:

¹ Хабермас Ю. Кризис Европейского Союза в свете конституционали-
зации международного права (Эссе к вопросу о конституции Европы) //
«Дайджест Публичного Права» Гейдельбергского института Макса Планка
– 2 – 2013; Pianta M. Democracy lost: the financial crisis in Europe and the role
of civil society // Journal of civil society – 2013 – Vol. 9 – No.2; Guarino G. The
citizens of Europe and the crisis of the euro[E-resource] – URL:
Guarino G. Saving the euro, saving the European Union [E-resource]: October 31
– 2012 – URL:

² Sydow v. E. Civil Society and democracy: The citizens’ shortcut to the EU
Civil society and democracy: The citizens’ shortcut to EU. European Economic
and Social Committee, 2013; Зайцев А.В. Лиссабонский договор и институци-
онализация гражданского диалога в Евросоюзе // Общество: политика, эко
номика, право – №4 – 2011; Стрелков А.А. «Демократический дефицит»
после Лиссабонского договора [Электронный ресурс]: Сетевое издание Цен
тра исследований и аналитики Фонда исторической перспективы – ПЕР
СПЕКТИВЫ – 9 апр. 2010 – URL:
Кавешников Н.Ю. Лиссабонский договор: как
меняется Европейский союз [Электронный ресурс]: Сетевое издание Центра

Тем не менее, подчеркнем, что ещё до введения в научный оборот термина «дефицит демократии», политологи так или иначе затрагивали проблемы демократического дефицита. В первую очередь, назовём теорию демократии, разрабатываемую западноевропейской философией ещё с XVI века¹. Кроме того, исследование бюрократического аспекта демократического дефицита в Евросоюзе приводит нас к теории бюрократии, начало которой было положено Ф. Гегелем, и которую в дальнейшем развил М. Вебер². В центре внимания исследователей позже оказался и феномен международной бюрократии – в частности, ему посвящены работы Т. Вейса и И. Венцке³. Безусловно, научной ценностью для настоящей работы также обладают исследования по теории гражданского общества и концептуализации понятия международного (глобального) гражданского общества Т. Пейна, А. Арато, Г.А. Алмонда и С.

исследований и аналитики Фонда исторической перспективы – ПЕРСПЕК
ТИВЫ – 22 дек. 2009 – URL:
etsa_jevropejskij_sojuz_2009-12-22.htm

¹ Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церков
ного и гражданского. М., Мысль, 2001; Локк Д. Сочинения в 3 т.: Т.3 – АН
СССР, Институт Философии – М., Мысль, 1988; Токвиль А. Демократия в
Америке. М., Прогресс, 1992; Bentley A.F. The process of government: A study
of social pressures. Chicago, The university of Chicago Press, 1908; Даль Р. Де
мократия и её критики. М., РОССПЭН, 2003; Michels R. Political parties: a
sociological study of the oligarchical tendencies of modern democracy. Kitchener,
Batoche Books, 2001; Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия
[Электронный ресурс]: Семигин Г.Ю. Антология мировой политической
мысли – URL: Сартори Дж. Пересматривая теорию демократии [E-resource] – URL:
Гуггенбергер Б. Теория демократии [Элек
тронный ресурс]: Полис (Политические исследования) – №4 – 1991 – URL:

² Гегель В. Г. Ф. Философия права. АН СССР, Институт философии,
Философское наследие, т. 113 – М., Мысль, 1990; Вебер М. Политика как
призвание и профессия – Избранные произведения, М., Прогресс, 1990

³ Weiss, T. G. International Bureaucracy: the Myth and Reality of the Inter
national Civil Service. // N.Y.: International Affairs – Vol. 58 – № 2 – 1982;
Venzke I. International bureaucracies from political science perspective - agency,
authority and international institution law // German Law Journal – Vol.09 –
No.11 – Special Issue: Public Authority & International Institutions

Вербы, Дж.В.Уолкера и А.С. Томпсона; а также статьи С.Г. Кирдиной, А.В. Боярских, В. Мартыненко, А.В. Зайцева и других¹.

Более того, по нашему мнению, научный анализ Евросоюза невозможен без масштабных исследований институциональных основ ЕС, в том числе американского исследователя С. Хикса и российского ученого Н.Ю. Кавешникова².

Поскольку важной задачей нашего исследования является изучение европейского опыта для евразийского интеграционного проекта, мы использовали широкий круг научных работ по различным аспектам интеграции на постсоветском пространстве. Отметим ряд научных статей, которые служат «отправной точкой» анализа проблемы дефицита демократии в формате евразийской интеграции. Среди них – работы М.Ю. Головнина, Н.А. Васильевой, М.Л.Лагутиной, В.Г. Шадурского, И.М.-С. Умаханова, М.И. Кротова, А.Д. Мурзакуловой, Т.С. Гузенковой и других³.

¹ Paine T. Common Sense [E-resource] – 1776 – URL:
Арато А. Концепция граждан
ского общества: восхождение, упадок и воссоздание – и направление для
дальнейших исследований [Электронный ресурс] – URL:
Алмонд Г.А., Верба С.
Гражданская культура и стабильность демократии [Электронный ресурс] –
URL: J.W.St.G.
Walker; A.S. Thompson The Emergence of Global Civil Society. Studies in Inter
national Governance, Centre for International Governance Innovation (CIGI),
WLU Press, 2008; Кирдина С.Г. «Гражданское общество»: уход от идеологе-
мы [Электронный ресурс]: Институт экономики РАН – URL:
Боярских А.В. Обзор основных
социально-политических теорий гражданского общества // Пробелы в рос
сийском законодательстве – №3 – 2011; Мартыненко В. Гражданское об
щество: кризис понимания и кризис функционирования [Электронный ре
сурс]: Наука, культура, общество – №2 – 2009 – URL:
Зайцев А.В. Делибера-
тивная демократия как институциональный диалог власти и гражданского
общества [Электронный ресурс] – URL: Зайцев А.В. Новая Агора: гражданский диа
лог в Евросоюзе [Электронный ресурс]: NB: Вопросы права и политики –
№2 – 2012 – URL:

² Hix S. The Political System of the European Union. The European Union
Series, Palgrave Macmillan, 2005; Кавешников Н.Ю. Трансформация инсти
туциональной структуры Европейского союза. М., Navona, 2010

³Головнин М.Ю. Проблемы и перспективы интеграционной группировки ЕврАзЭС // Евразийская Экономическая Интеграция – №1 – 2008;

Особенности гражданской культуры и специфика становления гражданского общества в странах-участницах евразийского интеграционного проекта обусловили необходимость анализа страновых аспектов политического участия гражданского общества. В данной области накоплен богатый аналитический материал – в частности, работы Д.К. Биримкулова, А. Балгимбаева, О.И. Ермак, В.Р. Тимирбаева, С. Линока и других¹.

Эмпирическую базу исследования составляют документальные источники нескольких типов:

1. Учредительные договоры Европейских Сообществ и ЕС, включая приложенные к ним протоколы;

2. Политические документы институтов ЕС – заключения, хартии, резолюции и декларации Европейского Совета, Совета ЕС, Европарла-мента;

Васильева Н.А., Лагутина М.Л. Формирование Евразийского союза в контексте глобальной регионализации // Евразийская Экономическая Интеграция – №3 (16) – 2012; Шадурский В.Г. Интеграционные и дезинтеграцион-ные тенденции на постсоветском пространстве // Веснiк БДУ – Серия 3 – №1 – 2009; Умаханов И.М.-С. Евразийская интеграция как ответ на вызовы XXI века // Евразийская интеграция: экономика, политика, право – №13 – 2013; Кротов М.И. Евразийская идея – теоретическая основа евразийской экономической интеграции // Евразийская интеграция: экономика, политика, право – №12 – 2012; Мурзакулова А.Д. Межпарламентские институты в процессе интеграции СНГ // Евразийская Экономическая Интеграция – №2 (15) – 2012; Гузенкова Т.С. Евразийский экономический союз: гражданское измерение // Проблемы национальной стратегии – №6 (15) – 2012

¹ Биримкулов Д.К. Неправительственные организации – основной элемент гражданского общества // Гражданское общество и НПО Кыргызстана: взгляд изнутри – Сборник статей, Бишкек, Международный центр «Интер-билим», 2005; Балгимбаев А. Гражданское общество: модели и реальность // Гражданское общество в Республике Казахстан: концептуальные основы и реальность развития – Сборник, Центр актуальных исследований «Альтернатива», Представительство Фонда Фридриха Эберта в Казахстане, Алматы, 2012; Ермак О.И. Гражданское общество: научный анализ основ формирования // Беларуская думка – Декабрь 2009; Тимирбаев В.Р. Станем ли гражданским обществом? // Гражданское общество и НПО Кыргызстана: взгляд изнутри – Сборник статей, Бишкек, Международный центр «Интербилим», 2005; Линок С. НПО Восточного Казахстана: количество и качество // Гражданское общество в Республике Казахстан: концептуальные основы и реальность развития – Сборник, Центр актуальных исследований «Альтернатива», Представительство Фонда Фридриха Эберта в Казахстане, Алматы, 2012

3. Программные документы Евросоюза, в том числе стратегии развития и планы действий, представленные преимущественно в Сообщениях Еврокомиссии;

4. Инструменты правового регулирования ЕС – регламенты и директивы;

5. Соглашения между институтами ЕС;

6. Информационно-аналитические документы – доклады, отчеты, аналитические записки, факт-шиты и другие подобные документы, в том числе из серии «Европейский Союз объясняет»;

7. Речи, доклады, выступления официальных лиц ЕС – европарла-ментариев, еврокомиссаров и т.д.;

8. Стенограммы и записи дебатов в Европарламенте, обсуждений в рамках консультаций «гражданского диалога» с Еврокомиссией и т.д.;

9. Документы межправительственных организаций (например, ООН, Совета Европы и т.д.);

10. Нормативно-правовые документы национальных государств, в том числе конституции и законы;

11. Программные и информационно-аналитические документы международных неправительственных организаций, в том числе международных профсоюзных организаций, предпринимательских ассоциаций и других институтов гражданского общества;

12. Учредительный договор Евразийского Экономического Союза и другие официальные документы ЕАЭС;

13. Программные документы политических партий и другие подобные документы.

Методологической основой исследования служит комплекс общенаучных и специальных методов, при разработке которого был принят в учёт многоаспектный характер предмета исследования.

Среди общенаучных методов исследования, примененных в данном исследовании, прежде всего, следует выделить методы анализа и синтеза, а также сравнительно-исторический, хронологический и логический методы. Из специального инструментария политической науки нашли применение в диссертации метод системного анализа, структурно-функционального анализа, сравнительного анализа и анализа документов.

Характеризуя методологическую основу работы, уместно также отметить необходимость дополнения традиционных для общественных наук качественных методов количественными, широко применяемыми в точных науках. В настоящем исследовании мы обращались к статистическим методам, стремясь установить корреляцию определенных политических событий и действий. В частности, методы математической

статистики нашли своё применение в анализе электоральных предпочтений. Кроме того, вторичный анализ данных рейтинговых исследований в контексте данной работы позволил квантифицировать отдельные аспекты сопоставления политических систем.

В целом, сочетание вышеназванных методов позволяет преодолеть определенные недостатки и ограничения, присущие каждому из них, и достичь цели исследования.

Научная новизна работы состоит, в первую очередь, в попытке восполнения пробелов в науке, в которой ощущается недостаток политологических исследований дефицита демократии в управлении интеграционными проектами. В силу того, что глобализация ставит политическую науку и практику перед лицом новых вызовов, возникает необходимость переосмысления основополагающих научных категорий, в том числе и «демократии». Нашу работу поэтому следует рассматривать как очередной шаг к построению новой парадигмы демократического развития политических систем в условиях наднационального управления. Данное исследование позволяет охарактеризовать уровень демократии в европейском и евразийском «варианте», выработать подход к изучению гражданского общества в транснациональных политических структурах. Кроме того, настоящая работа инициирует изучение проблем демократии евразийской интеграции.

Практическая значимость работы. Результаты настоящей работы могут использоваться: во-первых, для выработки рекомендаций, по решению проблем политического участия в управлении интеграционными проектами, в том числе Евразийского Экономического Союза с участием Российской Федерации, Казахстана, Белоруссии, Армении и Кыргызской Республики; во-вторых, для разработки учебных и методических пособий, предназначенных для специалистов в области политологии, мировой политики и международных отношений.

Положения, выносимые на защиту.

1. Дефицит демократии возникает в результате нарушения коммуникации в политическом процессе, которое, в свою очередь, является прямым следствием дефицита участия гражданского общества.

2. В формате евроинтеграции наибольшую значимость приобретает делиберативное измерение демократии, поскольку управление через непосредственное народовластие (референдум) имеет значительное ограничение, как на национальном, так и союзном уровне в силу «эффекта масштаба», а представительская демократия на наднациональном уровне сталкивается с проблемой легитимности из-за многоуровневой системы опосредования воли избирателей.

3. Эффективность принятых решений на европейском уровне в сфере демократизации зависит от возможности формирования «стратегического партнерства» граждан и власти, гражданского общества и бюрократии с целью осуществления управления Европейским Союзом в интересах общего блага.

4. Полноценной реализации функций гражданского общества, которая бы способствовала преодолению дефицита демократии в ЕС, препятствует существенная диспропорция представительства различных социальных групп. В результате миллионы европейцев остаются за рамками союзного политического процесса.

5. В институциональной структуре, нормативно-правовой базе и составе участников Евразийского Экономического Союза присутствуют характерные признаки «предрасположенности» к демократическому дефициту, выявление которых позволяет оценить возможности его предотвращения.

Апробация работы. Основные выводы работы изложены в монографии, объёмом 13,5 п.л., и в шести научных статьях общим объемом 2,9 п.л.; четыре из которых опубликованы в Вестнике КРСУ – рецензируемом научном журнале, рекомендованным ВАК РФ; одна статья вышла в журнале Вестник института философии и политико-правовых исследований НАН КР и одна статья – в специальном выпуске Вестника КНУ им. Баласагына. Основные положения и результаты диссертационной работы докладывались на научно-практических конференциях.

Структура диссертации соответствует цели и задачам исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав (первая глава состоит из двух параграфов, а вторая глава – из трёх), заключения и списка литературы.

Концептуальные и нормативно-правовые основы демократии и гражданского общества в Европейском Союзе

Классическая теория демократии приписывала демократической политической системе такие черты, как народный суверенитет, верховенство закона, равенство прав и свобод граждан, политическое участие граждан, плюрализм, гласность и выборность власти. Государство, созданное в результате общественного договора1, получает полномочия на управление обществом со стороны самого народа – носителя власти. Неприкосновенность личности, права и свободы человека и гражданина гарантируются законами, которые принимает избранная народом легислатура. Органы власти при этом являются сменными и выборными, что гарантирует их подотчетность народу. Свобода совести и политических убеждений также охраняется законом, поэтому каждый гражданин имеет право на свободное выражение своих политических взглядов, что ведёт к развитию плюрализма в обществе.

Французский политический деятель и мыслитель А. де Токвиль, исследовавший политическую систему Соединенных Штатов, обратил внимание на то, что равенство – один из основополагающих принципов демократии – способно привести демократическое общество к деспотизму. В этой связи он писал: «Любая центральная власть, следуя естественным инстинктам, проявляет склонность к равенству и поощряет его, поскольку равенство в значительной мере облегчает действия самой этой власти, расширяет и укрепляет ее»2. Свой тезис Токвиль обосновывал тем, что равенство уничтожило систему социальных связей, существовавшую в аристократическом обществе. Аристократии, опосредовавшей связь между подданными и государем, больше не существует, как и других сословий и классов, принадлежность к которым определялась по рождению. Равенство также положило конец иным формам идентичности, таким, как принадлежность к корпорации, средневековому ремесленному цеху, вассалитету сюзерена и т.д. В результате человек остается один на один с государством. Он свободен, как никогда, и при этом совершенно беззащитен, поскольку защитить его может только государство, а от государства защитить его некому1. При этом гражданин, по мысли То-квиля, в большей мере склонен поддерживать централизацию власти, а не противиться ей. «Люди, живущие в демократическом обществе и не видящие вокруг ни начальников, ни подчиненных, лишенные привычных и обязательных социальных связей, охотно замыкаются в себе и полагают себя свободными от общества. Люди почти всегда с трудом отрывают себя от личных дел, чтобы заняться делами общественными, поэтому естественно их стремление переложить эти заботы на того единственного очевидного и постоянного выразителя коллективных интересов, каким является государство»2. В таких условиях может возникнуть возможность узурпации власти, выраженная в отстранении от управления народа, то есть носителя суверенитета. Избежать вырождения демократии в деспотизм, по мысли Токвиля, можно благодаря другому демократическому принципу – свободе. Свобода способна оторвать людей от материальных интересов и объединить их. В том же направлении может действовать и религия3. Другими словами, только гражданское общество, наделенное определенными правами и полномочиями, обеспечивает развитие государства в русле демократии. Отсюда мы можем сделать вывод, что, несмотря на то, что понятия «дефицита демократии» нет в научном труде Токвиля, он подразумевает его, рассуждая о бюрократизации и централизации государственной власти. «Вылечить» демократический дефицит, грозящий обществу деспотизмом, можно только с помощью максимально возможной разумной децентрализации власти и развития сильного и образованного гражданского общества. При отсутствии последнего в государстве демократия будет невозможной даже при наличии самого совершенного конституционного устройства.

Идеи Токвиля получили развитие в начале XX века в трудах американского политолога и социолога Артура Бентли. В своей книге «Процесс осуществления правительственной власти: изучение общественных давлений» он обосновал «теорию заинтересованных групп», основным положением которой стало утверждение наличия в любом обществе большого количества групп, способных оказать (и оказывающих) влияние на политику в процессе реализации собственных групповых интересов1. Теория заинтересованных групп исходит из необходимости опосредования отношений государства и индивида. Таким посредником при демократии выступают профсоюзы, предпринимательские ассоциации, коллегии адвокатов и другие профессиональные объединения, молодежные, женские, экологические и другие движения, то есть все социальные группы, обладающие ярко выраженными политическими интересами2. Влияние групп интересов на процесс управления государством способствует устойчивости политической системы. Следовательно, дефицит демократии будет проявляться в распаде групп интересов (или неспособности людей объединяться в подобные организации) и «разрастании» государства.

Близко к теории заинтересованных групп примыкает плюралистическая теория демократии, разработанная американским политологом Робертом Далем. Отвечая на критику классических теорий со стороны «элитаристских» толкований демократии, он предпринял попытку провести разделение между демократией идеальной и реальной. Идеальная демократия – это полное народовластие, осуществляемое непосредственно людьми (иными словами, «демократия прямого участия»). Для обозначения реального политического режима, базирующегося на идеале демократии, Р. Даль вводит термин «по-лиархия».

Векторы демократизации ЕС в пост-лиссабонский период

Институты ЕС рассчитывают на сотрудничество с «получателями» публичных услуг, то есть с бизнес сообществом, гражданским обществом и отдельными гражданами. Такой ориентированный на пользователя подход должен, по мнению Евро-комиссии, гарантировать наибольшую эффективность работы административных органов в цифровом формате2.

Предоставление публичных услуг онлайн во всём мире считается наиболее эффективным средством облегчения административного бремени, ложащегося на плечи граждан и бизнеса: получить необходимую официальную информацию, подать запрос, заполнить форму можно, не отрываясь от работы или отдыха. Особое значение упрощение административных процедур имеет для развития бизнеса, поскольку чрезмерные бюрократические барьеры способны свести на нет предпринимательскую активность населения. В статье, касающейся вопросов реализации концепции электронного управления, Ю.М. Большакова предлагает оценивать эффективность публичных услуг, оказываемых бизнесу, по количеству дней, необходимых для открытия бизнеса, а также по сумме денежных средств, затрачиваемых на открытие компании3. Проект Всемирного Банка Doing Business позволяет проследить динамику изменений в европейской бизнес-среде и провести корреляцию этих показателей с мерами по внедрению элементов электронного правительства. Несмотря на то, что средний общий рейтинг стран в открытии бизнеса по региону между 2012 и 2014 годом снизился на 4 пункта – с 66 до 70 места, отдельные показатели улучшились: количество административных процедур сократилось с 6 до 5, а стоимость открытия бизнеса уменьшилась с 5,1% от дохода на душу населения до 4,2%4. По данным Doing Business большинство стран ЕС стремится к упрощению процедур регистрации бизнеса, в том числе с помощью интерактивных электронных инструментов. В частности, Бельгия, Германия, Венгрия, Португалия, Эстония, Болгария и Италия улучшили свои показатели, введя или расширив систему онлайн регистрации компаний, а также создав электронные базы коммерческих данных1.

В то же самое время предоставлением услуг населению и бизнесу задачи электронного правительства не ограничиваются. Безусловно, очень важно, чтобы официальные органы работали во благо граждан быстро, дешево и эффективно, но не менее важно и участие самих граждан в политическом процессе. Если рассматривать электронное правительство как систему социальных взаимодействий публичной власти, граждан и бизнеса2, то Интернет служит виртуальной площадкой такого взаимодействия. Порядок принятия решений на уровне ЕС предусматривает, что Еврокомиссия перед внесением предложения законопроекта оценивает его потенциальное влияние на экономику, общество и окружающую среду, проводит консультации с заинтересованными сторонами (например, неправительственными организациями, профсоюзами, представителями бизнеса и т.д.), а также открывает публичное обсуждение на официальном сайте, в котором может принять участие любой гражданин3. С этой целью на сайте Евросоюза была создана рубрика «Твой голос в Европе», которая представляет собой «единую точку доступа» для консультаций и обратной связи с населением, и даёт возможность каждому выразить свои взгляды на политику ЕС на любой стадии её разработки4.

ИКТ позволяют не только создать площадку для гражданского политического диалога, но и сделать подконтрольным процесс принятия решений. Именно в открытости состоит одно из ключевых преимуществ электронного правительства. С целью достижения большей транспарентности в процессе создания европейской политики ЕС учредил «Регистр прозрачности» (Transparency Register). В этом общеевропейском реестре регистрируются все компании, организации и физические лица, занимающиеся деятельностью, которая прямо или косвенно влияет на формулировку и реализацию союзных политик, либо на процесс принятия решений институтами ЕС1.

Подчеркнём, что особое значение прозрачность деятельности официальных структур приобретает в вопросе бюджетных ассигнований: налогоплательщики имеют полное право знать, на что расходуются их деньги. ЕС предпринял ряд шагов для повышения открытости публичных закупок. Принципы, процедура и порядок осуществления закупок прописаны в соответствующей Директиве Европарламента и Совета ЕС2. В документе подчеркивается, что электронные средства коммуникации могут значительно облегчить публикацию контрактов и повысить эффективность и прозрачность процесса общественных закупок. Поэтому они должны стать стандартным средством обмена информацией в вопросах закупок. Предполагается, что использование ИКТ позволит свести к минимуму коррупцию и дискриминацию, что, соответственно, сделает расходование бюджетных средств более эффективным.

Роль институтов гражданского общества в демократизации Европейского Союза на современном этапе

Ассоциации предпринимателей, как мы это уже показали на примере соответствующих общеевропейских организаций1, являются наиболее активными и хорошо организованными объединениями с собственной стратегией развития, четко выраженными интересами и развитой системой коммуникации. Поскольку экономическая интеграция ставит бизнес перед лицом новых вызовов и возможностей, он заинтересован в сотрудничестве с партнерами из стран-участниц интеграционного проекта.

21 мая 2015 года в столице Казахстана, г. Астана, было подписано Соглашение о создании Делового Совета Евразийского Экономического Союза. Согласно этому документу, Деловой Совет ЕАЭС представляет собой постоянно действующий координационно-совещательный орган, без статуса юридического лица, действующий на общественных началах2. Фактически, это – расширенный формат Белорусско-Казахстанско-Российского бизнес-диалога образца 2010 года, в который помимо «Конфедерации промышленников и предпринимателей (нанимателей)» Республики Беларусь, Национальной экономической палаты Казахстана «Союз «Атамекен» и Российского союза промышленников и предпринимателей вошли Союз промышленников и предпринимателей (работодателей) Армении и Кыргызский Союз промышленников и предпринимателей. В соглашение закреплена институциональная структура Делового Совета: был создан Президиум, состоящий из координаторов (по одному от каждой организации, представленной в Совете), а функции секретариата возложены на некоммерческое партнерство «Евразийский центр интеграционных исследований и коммуникаций»3.

В соответствии с документом определяются приоритетные направления деятельности Делового Совета ЕАЭС – развитие интеграции и макроэко-1Мерщиева Ю.А. Бизнес-сообщества как актор политики Европейского Союза // Вестник КРСУ – Том 15 – номика, развитие предпринимательской деятельности, финансовый сектор, промышленность, агропромышленный комплекс, взаимная и внешняя торговля, техническое регулирование, санитарные, ветеринарные и фитосани-тарные меры, таможенное администрирование, энергетика и транспорт, образование и трудовые ресурсы и защита интеллектуальной собственности1. Деловой Совет ЕАЭС – это немаловажный элемент инфраструктуры евразийской интеграции, который, в первую очередь, должен интенсифицировать сотрудничество между компаниями из разных стран, упорядочить разрозненные бизнес-связи в рамках ЕАЭС, а также служить координационной и информационной площадкой для предпринимателей из государств-участников евразийского интеграционного проекта.

Параллельно развивается сотрудничество профсоюзных организаций стран-участниц Евразийского Экономического Союза. На настоящий момент оно реализуется в рамках Всеобщей Конфедерации Профсоюзов (ВКП) -международного профсоюзного объединения, созданного в 1992 году в рамках СНГ (сейчас в него входят ассоциации профсоюзов 10 стран – России, Азербайджана, Армении, Беларуси, Грузии, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, Таджикистана и Украины)2. Согласно Уставу ВКП, организация была создана для «консолидации действий членских организаций по защите социально-трудовых прав и интересов трудящихся в странах СНГ, прав и гарантий деятельности профессиональных союзов и укреплению международной профсоюзной солидарности», а также для «всестороннего сотрудничества и взаимопомощи трудящихся и профсоюзов стран СНГ»3.

По мере развития интеграционных процессов в ЕАЭС исчезают внутренние барьеры для товаров, услуг, капиталов и рабочей силы, и, соответственно, возникает много вопросов относительно регулирования миграционных потоков, противодействия нелегальной миграции, защиты прав трудя щихся, гармонизации трудового, миграционного и иного законодательства и т.д. Из мировой практики известно, что интеграция ведёт к увеличению количества трудовых мигрантов, особенно в случае неравенства уровней развития партнеров по интеграции. В этом отношении показателен пример Великобритании в ЕС. Эта страна на протяжении уже нескольких десятилетий принимает большое количество мигрантов. Однако, по подсчётам экспертов, за 20 лет с 1993 по 2013 год иностранных мигрантов в Великобритании стало вдвое больше, причём изменился их состав. Традиционно первое место среди стран-доноров миграции в Соединенном Королевстве занимала Индия (миграция из бывшей колонии в бывшую метрополию), однако по данным на 2013 год наибольшее количество иностранцев в Великобритании (13%) было родом из Польши, т.е. из страны-партнера по европейской интеграции1. Действительно, интеграция, при всём её потенциале экономического роста и социального прогресса, реально влечёт за собой риск усугубления диспропорций развития за счёт массового переселения людей из менее развитых стран в более развитые2. Общая миграционная политика необходима, в том числе для того, чтобы не допустить «обезлюдивания» отдельных стран, лишающих их шансов на успешное развитие.

Демократизация Евразийского Экономического Союза: международное значение опыта ЕС

Глобальная цель ETUC – изменить общее направление европейской социально-экономической политики. Режим жесткой экономии не ведет к процветанию европейской экономики, напротив, лишает её шансов на благополучный выход из кризиса. В своей позиции по ситуации в Греции, в очередной раз балансировавшей на грани дефолта в начале лета 2015 года, ETUC напрямую обвиняет политику крайней экономии в глубоком кризисе в Греции1. Конфедерация Профсоюзов считает неприемлемыми такие крайние меры, как дефолт и выход Греции из Еврозоны. Такое событие может запустить процесс европейской дезинтеграции, поскольку греческому «примеру» могут последовать другие страны ЕС – в частности, Португалия и Ирландия2. Следовательно, поддержка экономики Греции отвечает интересам всех стран-участниц ЕС – в той степени, в которой они заинтересованы в сохранении Европейского Союза.

Таким образом, у Европейской Конфедерации Профсоюзов, как у социального партнера институтов ЕС, есть определенные рычаги воздействия на принятие решений на союзном уровне. Однако на 13-м Конгрессе ETUC, проходившем в Париже, делегаты констатировали, что Европа по-прежнему не вышла на путь уверенного восстановления экономики, промышленные предприятия, малый и средний бизнес испытывают большие трудности, сотни тысяч людей всё ещё остаются без работы и живут в бедности. В основном это результат решений, принятых в рамках режима жёсткой экономии3. Такое экономическое управление противоречит интересам миллионов европейцев и оказывается неэффективным. ETUC связывает это в том числе с недостаточной ролью профсоюзных организаций в формировании политики ЕС, что также можно считать одним из проявлений дефицита демократии.

Усилить своё влияние на политику ЕС Конфедерация профсоюзов предполагает, с одной стороны, интенсифицировав связи ETUC с Еврокомиссией, Европейским социально-экономическим комитетом, Европарламентом и Европейским Советом, а с другой стороны, проведя реформирование самой организации1.

Предпринимательские ассоциации, по сравнению с профсоюзными, достигли более высокой степени институтционализации и формализации отношений с официальными структурами ЕС, поэтому их интересы лучше представлены на союзном уровне. В целом, предприниматели активнее участвуют в принятии рутинных политических решений, нежели наемные рабочие; они располагают большими ресурсами, с одной стороны, а с другой – способны агрегировать и артикулировать свои интересы. В свою очередь, бюрократии выгодно сотрудничать с бизнесом. Речь в данном случае идёт не о коррупционных противозаконных схемах, а о том, что бизнес может стать мощным социальным базисом любой политической силы. В конечном итоге, существование демократического государства (и, соответственно, органов управления им) обуславливается функционированием рыночной системы экономики, то есть фактически предпринимательской активностью населения.

В Хартии о фундаментальных правах Европейского Союза провозглашено всеобщее право на свободное ведение бизнеса в пределах действующего европейского и национального законодательства2. Тем не менее, компетенция ЕС в сфере предпринимательства не ограничивается предоставлением юридической свободы бизнесу. В соответствии с Лиссабонским договором, институты ЕС должны способствовать устойчивому развитию Европы, основанному на социально-ориентированной рыночной экономике3. Практически это означает стратегическое планирование развития предпринимательства, достижение поставленных целей путем реализации проектов и программ, а также установление обратной связи и поддержание постоянного диалога с бизнес-сообществом ЕС. Таким образом, институты ЕС принимают участие на всех стадиях циклического процесса принятия решения: от его разработки – через применение – к сбору информации о реализованном решении для корректировки старых и принятия новых мер.

В стратегии «Европа-2020» изложены принципы экономического развития Европейского Союза в посткризисный период: интеллектуальный рост (экономика знаний и инноваций), устойчивый рост («зеленая», энергоэффективная и конкурентная экономика) и инклюзивный рост (социальная экономика с высоким уровнем занятости)1. В этом документе можно проследить новые тенденции экономической политики ЕС: поддержка малого и среднего бизнеса и акцент на возрождении и развитии реального сектора экономики.

Приоритет развития SME (Small and Medium size Enterprises – малые и средние предприятия) нашел отражение в «Акте о малом бизнесе», который ввел в оборот принцип союзной экономической политики – «подумай сначала о малом» (“Think small first”), в соответствии с которым SME признаются одним из ключевых элементов экономической системы ЕС, залогом достижения целей социального прогресса, полной занятости и экономического роста. Здесь также прописываются механизмы всесторонней поддержки SME: создание благоприятной для функционирования бизнеса среды, помощь добросовестным предпринимателям, оказавшимся в ситуации быстрого банкротства, упрощение доступа малых и средних предприятий к источникам финансирования, продвижение инноваций в секторе малого и среднего бизнеса, содействие SME в получении выгод от единого рынка и помощь в интернационализации