Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концептуальные основы институционального подхода к анализу международной политической структуры 23
1.1 Место «института» в понятийном аппарате исследований мировой политики .23
1.2 Современные подходы к анализу роли международных институтов в регулировании мировых политических процессов 29
1.3 Проблема институционализированного лидерства в мировой политике 49
Глава 2. Формирование «восьмерки» как центрального института международно- политической структуры современного мира 64
2.1 Эволюция роли «семерки» в условиях биполярного противостояния 65
2.2 Трансформация роли «семерки» на новом этапе развития 88
2.3 Формирование «большой восьмерки» как пример регулирования международных политических процессов 95
Глава 3. Актуальные проблемы регулирования «восьмеркой» мировых политических процессов 144
3.1 Проблема отношений «восьмерки» с традиционными международными организациями 144
3.2 Проблема распределения ролей между «восьмеркой» и Советом Безопасности ООН 155
3.3 Проблема повышения эффективности и реформирования «восьмерки» 169
Заключение 185
Список использованной литературы 192
- Место «института» в понятийном аппарате исследований мировой политики
- Современные подходы к анализу роли международных институтов в регулировании мировых политических процессов
- Эволюция роли «семерки» в условиях биполярного противостояния
- Проблема отношений «восьмерки» с традиционными международными организациями
Введение к работе
По словам одного из крупнейших современных политологов Р.Кохэна, изучение мировой политики сегодня означает изучение международных институтов: правил, которые управляют мировой политикой, и организаций, эти правила поддерживающих и имплементирующих1. Для большого числа исследователей-международников, в нашей стране и за ее пределами, понять принципы и механизм функционирования международных институтов означает вплотную приблизиться к пониманию того, как функционирует мировая система в целом. Не удивительно, что особое внимание уделяется такому уникальному международному институту, как Группа индустриально-развитых государств2. Спустя двадцать пять с лишним лет после своего создания «большая семерка»/«болыпая восьмерка» является одним из ключевых институтов складывающейся международной системы. Как указывал еще в 1993 году Джон Киртон, канадский специалист по «семерке», в ее рамках [еще тогда без России] сосредоточено большее количество властных ресурсов, чем в любом другом международном институте современности3.
Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена возрастающей значимостью Группы индустриально-развитых государств в регулировании современных мировых политических процессов. Лавинообразное расширение круга проблем в повестке дня Группы - от проблем реформирования международных институтов до борьбы с терроризмом и легализацией теневых 1 Keohane R., International Institutions: Can Interdependence Work? II Foreign Policy. - Spring 1998. - p. 82. 2 На сегодняшний день не существует общепринятого единственного термина для обозначения Группы. Термины «Группа индустриально развитых государств» (в меньшей степени), «Группа восьми» (наиболее часто), «семерка», «восьмерка», «большая восьмерка» являются официально принятыми в России. Так, Указом Президента от 27 мая 1994 года № 263-рп создается Комиссия Российской Федерации по сотрудничеству с международными экономическими и финансовыми организациями и «семеркой». Решением 1996 года (Пр-2132 от 02.12.96) - Комиссия по вопросам сотрудничества с «восьмеркой», преобразованная решением Президента (от 14 августа 1997 г.) в Межведомственную комиссию по участию Российской Федерации в «Группе восьми». Термины «Группа индустриально развитых государств», «большая семерка», «большая восьмерка», «семерка», «восьмерка», «Группа» (с прописной буквы и без кавычек) в настоящей работе будут употребляться как взаимозаменяемые, когда относятся к международному институту. 3 Kirton John, The Seven-Power Summit as a New Security Institution, in Building a New Global Order, Emerging Trends in International Security. - Oxford University Press. - 1993.
4 доходов - привела к тому, что «восьмерку» начинают рассматривать в качестве института чуть ли не равного по значению Организации Объединенных Наций4.
Несмотря на бесспорную актуальность исследований феномена «восьмерки», практически не предпринималось попыток ответить на вопрос о том, как этот неформальный институт за столь короткое время выдвинулся на центральное место в мировой политике и стал соперничать по влиятельности с традиционными универсальными международными организациями. Очень часто в последние годы дискуссии вокруг функционирования Группы индустриально-развитых государств переводятся в русло идеологизированного дискурса, где данный международный институт представляется как ядро зарождающейся международной системы «авторитарного» типа. И практически не делается попыток изучить ни реальные способы воздействия Группы на формирование нового миропорядка, ни проблемы, с которыми сталкивается этот институт в своей деятельности - «восьмерка» остается одним из самых неизученных феноменов в современных международных исследованиях. Если для одних она - центральный институт, «глобальный управленческий центр»5 (М.А. Хрусталев), «ядро миросистемного регулирования»6 (В.Б. Кувалдин), то для других - не институт вовсе7 (И. Буайе). Необходимо поэтому исследовать на примере «восьмерки» вопрос о роли институтов в современной мировой политике, что подразумевает выработку определения понятия «институт», разрешение проблемы применимости термина «институт» к «восьмерке» и обозначение основных подходов к месту и роли институтов в теоретических исследованиях ученых-международников.
Научная новизна данной работы связана с тем, что, по сравнению с другими современными международными институтами, Группа индустриально-развитых государств довольно редко становилось предметом детальных исследований авторов, не участвующих в той или иной степени в подготовке и проведении саммитов. Это 4 См.: Доклад Дж.Киртона «Governing Globalization: The G8's Contribution for the Twenty-First Century» на конференции «Россия в Группе восьми», прошедшей 11-12 апреля под эгидой Института прикладных международных исследований в Москве // 5Хрусталев М.А. Эволюция системы международных отношений и особенности ее современного этапаУ/Космополис, Альманах. - 1999. - С. 48-51.C. 49. 6 Кувалдин В. «Семерка»: новый раунд // Мировая экономика и международные отношения. - 1989. - . 7 Из личной беседы автора с заместителем директора Парижского Фонда стратегических исследований Ивом Буайе.
5 удивительно, принимая во внимание тот живой интерес, который вызывает тема «семерки»/«восьмерки» в средствах массовой информации. На сегодняшний день существует лишь одна «сквозная» монографическая публикация по «восьмерке» на русском языке8, основанная на диссертационном исследовании В.Б.Лукова, посвященном историческим аспектам образования и эволюции Группы9. Однако в ней исследуется, главным образом, история перехода от «семерки» к «восьмерке», при этом практически не рассмотрены взаимоотношения «восьмерки» с «внешним» миром и отношения внутри Группы. Автор надеется, что данная работа наметит некоторые ориентиры для последующих исследований на этом направлении.
Практическая значимость изучения феномена «восьмерки» связана с конкретной потребностью оптимизации внешней политики России в условиях постбиполярного мира. Ограничение внешнеполитических возможностей России, эрозия влияния традиционных международных организаций, на которые опирается внешняя политика страны, складывающая «плюралистическая однополярность» создают комплекс противоречий, без ориентации в котором трудно реализовать декларированные в Концепции внешней политики национальные интересы. В то же время, десятилетнее участие России в «большой семерке» и усилия по ее трансформации в «большую восьмерку» создали серьезную базу для дальнейшей интеграции России в сообщество развитых государств. Естественным в этой связи выглядит заявленный в Концепции внешней политики России тезис о том, что «Россия придает большое значение своему участию в группе восьми наиболее развитых индустриальных государств. Рассматривая механизм консультаций и согласования позиций по важнейшим проблемам современности как одно из существенных средств отстаивания и продвижения своих внешнеполитических интересов. Российская Федерация намерена наращивать взаимодействие с партнерами по этому форуму»10. Особую актуальность исследования «большой восьмерки» приобретают в связи с завершением процесса преобразования «семерки» в «восьмерку», декларированным в ходе последней встречи на высшем уровне глав 8 Луков В.Б. Россия в клубе лидеров. Монография. - М.: Научная книга, 2002. - 278 с. 9 Луков В.Б. (д.и.н.) Группа восьми: истоки, становление и деятельность (1975-2001 гг.)// Дипломатическая Академия МИД России. - 2002 год. 10 Концепция внешней политики Российской Федерации // Независимое военное обозрение. - 2000. - №4. - 14-20 июля. - с.4-5. государств и правительств стран-членов Группы в Кананаскисе (Канада), где Россия добилась права стать хозяйкой саммита 2006 года11.
На сегодняшний день «восьмерка» остается единственным институтом Западного мира, в котором Россия формально является полноправным участником. Высказывание крупного канадского специалиста по «восьмерке» Роберта Патнэма справедливо сегодня и в отношении России: «Для средних государств, таких как Италия, Канада и даже Япония важнейшее значение имеет, может быть, сам факт участия в деятельности клуба... Международное признание их статуса как членов Западного клуба, вероятно, увеличивает готовность этих государств нести коллективную ответственность за развитие международной системы, в том числе, ответственность за международную безопасность» . Членство в «восьмерке» делает внешнюю политику, как России, так и ее партнеров более предсказуемой, а демонстрируемая принадлежность к Западному миру предполагает соблюдение обязательств придерживаться некоторых стандартов и во внутренней политике, что задает определенное направление российским реформам.
Объектом исследования в данной диссертационной работе является Группа индустриально развитых государств - неформальный международный институт, кульминационным моментом деятельности которого являются ежегодные встречи на высшем уровне (саммиты) глав государств и правительств. Группа индустриально-развитых государств объединяет в настоящее время восемь государств - Францию, ФРГ, Великобританию, Италию, США, Японию, Канаду и Россию. В работе саммитов с 1977 года участвует представитель Европейского союза. С 1977 года для участия в подготовительных встречах и саммитах «семерки» приглашается представитель государства, председательствующего в данный момент в Европейском союзе. С 1997 года присоединение России на равноправной основе к дискуссиям по политическим вопросам в рамках саммитов «семерки» знаменует начало процесса трансформации Группы в «восьмерку». Этот процесс формально завершится в 2006 году (при условии 11 Хотя еще в конце 2000 года министр иностранных дел РФ Игорь Иванов, выступая в программе РТР «Международная панорама», заявил, что Россия заняла достойное место в «восьмерке».., при этом из политического словаря ушел термин «семерка»... 12 Robert Putnam, The Western Economic Summits: A Political Interpretation. / Merlini Cesare (ed.) Economic Summits and Western Decision-Making. - Editions London : Croom Helm; New York : St. Martin's Press in association with the European Institute of Public Administration. - 1984. - p. 70.
7 подключения России ко всем дискуссиям по экономическим вопросам в рамках «восьмерки»), когда Россия впервые станет организатором очередного саммита Группы индустриально-развитых государств.
В качестве предмета исследования рассматриваются общие подходы «большой восьмерки» к решению основных международных проблем. Разработка общих подходов включает такие важные аспекты, как усилия по установлению доверительных отношений между политическими лидерами государств-членов Группы; проведение в жизнь совместных решений и преодоление сопротивления национальной бюрократии; выработка общего восприятия проблем, с которыми сталкиваются страны члены Группы; гармонизация национальных политических курсов и предотвращение того, чтобы возникшие трения оказывали на них отрицательное воздействие; разрешение противоречий, в том числе тех, которые возникают в ходе переговоров; выявление областей совпадающих интересов, которые под эффективным управлением могут быть реализованы благодаря новым экономическим и политическим инициативам; определение общего отношения к внешним рискам и угрозам, к третьим странам; совместное рассмотрение и изучение политических, экономических проблем, проблем в области безопасности, которые иначе рассматривались бы, исходя из узко понимаемых национальных интересов в отрыве от какой-либо глобальной стратегии; развитие чувства политической перспективы и поддержка решений, которые не смогли бы быть приняты и осуществленны ограниченным кругом государств.
Цели и задачи исследования. Целью исследования, выполненного в настоящей диссертации, является изучение сущностных характеристик (основных институциональных и функциональных аспектов) «большой восьмерки», концептуализация лидерских функций «большой восьмерки» в регулировании современных мировых политических процессов, анализ проблем и оценка перспектив функционирования «большой восьмерки» в качестве системообразующего ядра современной мировой политики. Реализация поставленных в диссертационном исследовании целей потребовала решения следующих задач: формулирование актуальных проблем исследования института «восьмерки» в мировой политике с акцентом на политические вопросы, рассматриваемые клубом; оценка современных представлений о международных институтах и раскрытие тех из них, которые могут оказаться полезными для понимания основных характеристик лидерского типа международной политической системы; рассмотрение процесса становления «восьмерки» и условий ее выдвижения на место системообразующего института современного мира; определение потенциала и степени разработанности механизма «восьмерки» для осуществления регулирования мировых политических процессов и возможные пути их совершенствования; рассмотрение зависимости между изменением роли «восьмерки» и ее легитимностью в международной политической системе; рассмотрение возможных путей оптимизации участия России в «восьмерке» в целях реализации национальных интересов страны в условиях сокращения ее внешнеполитического потенциала;
Степень разработанности проблемы. Как уже отмечалось количество доступных источников, посвященных данной теме, остается довольно незначительным. Группе было посвящена единственная крупная исследовательская публикация на французском языке и одна - на русском языке14. Среди немногочисленных российских публикаций отметим также монографию российского дипломата, участника нескольких саммитов «восьмерки» В.Б.Лукова «Россия в «большой восьмерке», 1991-2001»; статьи того же автора Россия в «восьмерке» в журнале «Pro et Contra» (осень 2001); и «Восьмерка» на старте нового тысячелетия в «Дипломатическом ежегоднике» (2001); статью В.В.Разумовского «Группа семи», трансформирующаяся в «восьмерку», в «Международной жизни» (№9, 1996), статью заместителя директора Департамента внешнеполитического планирования МИД РФ В.Розанова «G7 is now G8» в российском англоязычном журнале International Affairs (Vol.47, #1, 2001). За пределами узкого круга профессионалов внешней политики Группа индустриально-развитых государств привлекает внимание очень немногих De Menil Georges, Les sommets economiques: les politiques nationales a l'heure de l'interdependance. -Editions IFRI. - Paris: Economica. - 1983. 14 Луков В.Б. Россия в клубе лидеров. Монография. - М: Научная книга. - 2002. - 278 с.
9 авторов в нашей стране - в основном это или представители университетских кругов15 или журналисты16.
Недостаток внимания в отношении «восьмерки», возможно, объясняется как тем, что борьба России за полноправное участие в институте оставалась для общества незаметной, и отодвигалась на задний план спорами по поводу участия в ВТО или НАТО, так и труднодоступностью источниковой базы для исследователей феномена «восьмерки». Единственный опубликованный на сегодняшний день интегральный сборник документов саммитов «The Seven-Power summit. Documents from the summits of industrialised countries»17 охватывает период лишь до 1989 года. В основном, источниковая база исследования формировалась из документов саммитов регулярно публиковавшихся в печатных органах французского МИДа: «Documents d'actualite internationale» и «La politique etrangere de la France» - textes et documents, ставших доступными для автора в ходе работы в Библиотеке французской документации (Париж). Большую роль в формировании видения автором роли «семерки»/ «восьмерки» сыграли материалы Французского института международных отношений и Парижского Фонда стратегических исследований. Дефицит исследовательского материала во многом объясняет использование ресурсов Интернета, в частности, сайта Центра международных исследований Университета Торонто (), официальных сайтов последних саммитов. В последние два года документы Группы индустриально-развитых государств стали публиковаться на официальном сайте российского министерства иностранных дел.
Документы, выпускаемые по итогам саммитов, подразделяются на четыре группы. В верхней части иерархического ряда находится официальное коммюнике, на которое часто ссылаются как на «декларацию», текст которой зачитывается председателем саммита во время заключительной церемонии. В этом тексте, подготовленном и согласованном задолго до саммита, говорится о главных итогах встречи. Исследователь В. Вайман отмечает, что коммюнике превратились в некую 15 См. краткий обзор деятельности Группы в работе И.Н.Герчиковой Международные экономические организации: регулирование мирохозяйственных связей и предпринимательской деятельности. - М.: АО Консалтбанкир. - 2000. 16 Можно отметить статьи В.Надеина, С.Кондрашова, А.Шальнева, А.Портанского. 17 Hajnal Peter I. The G7/G8 System, Evolution, role and documentation. - Ashgate Publishing Company. - 1999.
10 «новогоднюю елку», на которую каждая страна стремится «повесить свою игрушку» - свой особый интерес».18 Подготовка коммюнике - длительный процесс и в нем решающую роль играют «шерпы».19 Обычно они встречаются несколько раз в год, начиная с января, готовят повестку дня и разрабатывают проект коммюнике предстоящего саммита.20
На втором месте по важности в иерархии документов саммитов находятся политические декларации21. В кулуарах уже самого первого саммита «семерки» лидеры государств неофициально обсуждают проблемы «большой политики». В этой связи, чтобы избежать спекуляций по поводу содержания подобных дискуссий и для демонстрации союзникам и противникам единства государств-членов клуба потребовалось, начиная с 1978 года, публиковать по итогам саммита хотя бы один документ, посвященный обсуждавшимся политическим проблемам.
Для того, чтобы сохранить экономический характер коммюнике, вышеупомянутые политические декларации публиковались как отдельные документы. В них затрагивался целый ряд проблем, они принимали форму одного или нескольких текстов, публиковались под различными заголовками. В то же время в них выражалось согласие участников по ключевому вопросу. Так, в эпоху биполярной конфронтации они были посвящены главным образом основным проблемам отношений Востока и Запада (в том числе преодолению последствий холодной войны и одному из ее «фронтов» на Ближнем Востоке), а также проблемам международной безопасности.
Что касается других политических проблем, таких как региональная безопасность, где лидеры были далеки от достижения согласия, они находили свое отражение в третьей группе документов - заявлениях председателя саммита, зачитывавшихся им в ходе заключительной церемонии как дополнительная Whyman William, We can't go on meeting like this: revitalizing the G-7 process // The Washington quarterly. - No 18 (3). - summer 1995. - p. 139 - 165. 19 В словаре участников саммитов Группы индустриально-развитых государств термин «шерпа» применяется для обозначения личного представителя Главы государства или правительства. Термин произошел от непальского термина для обозначения проводников, ведущих альпинистов в Гималаи. «Шерпа»- буквально - «проводник к горным вершинам». 20 Garavoglia Guido, Padoan Pier-Carlo, The G-7 agenda: old and new issues // The International Spectator. - April-June 1994 - 29. - No. 2 - Special Issue. - p. 49-65. 21 John J.Kirton, Introduction/Hajnal Peter I. The G7/G8 System, Evolution, role and documentation. - Ashgate Publishing Company. - 1999. информация о том, что обсуждалось в ходе встречи. Они принимали форму устных заявлений или заранее подготовленных документов и могли отражать как личные впечатления хозяина саммита, так и совпадать по смыслу с декларацией, получившей одобрение всех участников. Примерами подобных документов являются Коммюнике Председателя, выпущенное в 1989 году в Париже президентом Миттераном по арабо-израильскому конфликту, Южной Африке, Центральной Америке, Панаме, Камбодже и Ливану; в 1987 году в Венеции - премьер-министром Италии А.Фанфани - по проблемам распространения СПИДа и незаконного оборота наркотиков; в 1995 году в Галифаксе премьер-министром Кретьеном по Боснии.22 Наконец, прерогативы главы государства, принимающего саммит, позволяют ему выпускать четвертую группу документов: итоговые отчеты о своих пресс-конференциях и резюме председателя саммита. В настоящей работе использоваться будут главным образом три последних типа документов, но с учетом значения некоторых «экономических» коммюнике на динамику мировых политических процессов.
В работе уделяется определенное внимание мемуарной литературе: автор обращается к таким ценным источникам информации о генезисе Группы индустриально-развитых держав, как мемуары стоявшего у ее истоков бывшего Президента Франции В.Жискар д'Эстена «Власть и жизнь», многолетнего советника Президента Франции Ф.Миттерана, бывшего Директора Европейского Банка реконструкции и развития Ж.Аттали «Вербатим» и неоднократно аккредитованного на саммитах «семерки» французского журналиста Ж.Бортоли «За кулисами саммитов». Такие работы позволяют ознакомиться с «взглядом изнутри» на функционирование Группы индустриально-развитых государств.
Были использованы фундаментальные исследования феноменов «семерки» и «восьмерки» Роберта Патнэма и Николаса Бэйна «Hanging Together - Cooperation and Conflict in Seven-Power Summits» и Николаса Бэйна «Hanging In There. The G7 and G8 Garavoglia Guido, Padoan Pier-Carlo, The G-7 agenda: old and new issues // The International Spectator. - April-June 1994 - 29. - No. 2 - Special Issue. - p. 49-65. 23 Giscard d'Estaing Valery, Le pouvoir et la vie. - Paris : Editions Compagnie 12. - 1991. - vol. I et II. Attalie Jacques, Verbatim. - Paris: Editions Fayard. - 1995. - tome I, II, III. Bortoli Georges, La cour des grands: les coulisses des sommets, Paris : Editions Perrin. - 1991.
12 Summit in Maturity and Renewal. (The G-8 and Global Governance)»24. Профессор Лондонской Школы Экономики и Политических Наук сэр Николас Бэйн и профессор Гарвардского Университета Роберт Д. Патнэм являются крупнейшими исследователями данной проблематики. Особенно ценен вклад Н.Бэйна, поскольку он является не только теоретиком, но и в течение многих лет был непосредственно вовлечен в работу «семерки»/»восьмерки», будучи Советником по финансовым вопросам в Посольстве Великобритании в Париже (1975-1979), главой Департамента по экономическим отношениям в МИД Великобритании (1979-1982), постоянным представителем Соединенного Королевства в ОЭСР (1985-1988), Экономическим Директором МИДа и су-шерпой (1988-1992), и, наконец, Высоким Комиссаром в Канаде (1992-1996). Огромное значение в исследованиях «большой семерки»/ «большой восьмерки» имеют многочисленные работы руководителя Центра по изучению «восьмерки» при Университете Тороно Джона Киртона25.
Задачи исследования побудили обратиться к работам таких англоязычных специалистов по «семерке»/«восьмерке», как П.Хаджнал, М.Ходжес, Дж.Айкенберри, Р.Кердл, А. де Гаттри, В.Смайзер, Т.Берри, Р.Шерифис, Дж.Хейн, Э.Соломон26. Вехой
Среди важнейших работ этих авторов отметим: Putnam Robert D., Bayne Nicholas. Hanging Together: Cooperation and Conflict in the Seven-Power Summits. - Cambridge: Editions Harvard University Press. -1987. Bayne Nicholas, Hanging In There. The G7 and G8 Summit in Maturity and Renewal. The G-8 and Global Governance. - Ashgate Publishing Ltd, England. - 1999. 25 Kirton John, Dewitt David, Haglung David, Building a New Global Order : Emerging Trends in International Security. - Editions Oxford University Press, Toronto. - 1993. Kirton John, Le role du G-7 dans le couple integration regionale - securite globale//Etudes internationales. - vol. XXVIII (2). - juin 1997. - p. 255-271. Kirton John, The Diplomacy of Concert: Canada, the G7 and the Halifax Summit/ . Kirton John, The Seven-Power Summit as a New Security Institution, in Building a New Global Order, Emerging Trends in International Security. - Oxford University Press. - 1993. Kirton, John J. The Diplomacy of Concert: Canada, the G7 and the Halifax Summit. Canadian Foreign Policy - La Politique etrangere du Canada - 3, No. 1.- Spring 1995. - p. 63-80. Kirton, John J. The Role of the G7 In the Regional Integration -Global Security Link//G7 Governance. - No. 2. - June 1997. Kirton, John, and Ella Kokotis, Revitalizing the G-7: Prospects for the 1998 Birmingham Summit of the Eight//International Journal. - 53. - No.l. - Winter 1997/98. Kirton, John. Canada as a principal financial power: G-7 and IMF diplomacy in the crisis of 1997-9 // International Journal. - №54. - Autumn 1999. 26 Hajnal Peter I. With a contribution by Sian Meikle. The G7/G8 System, Evolution, role and documentation. - Ashgate Publishing Company. - 1999. Hajnal Peter I. (ed.)., The Seven-Power summit. Documents from the summits of industrialised countries 1975-1989. -New York : Kraus International Publications. -1989. Hajnal Peter I., (сотр. and ed.) The Seven-Power Summit: Documents from the Summits of Industrialized Countries; Supplement: Documents from the 1990 Summit. With an introduction by John J. Kirton. - Millwood, N.Y.: Kraus International Publications. - 1991. Hodges Michael, Joseph P. Daniels and John J. Kirton (eds.) The G8's Role in the New Millennium. The G8 and Global Governance Series. - Aldershot, UK: Ashgate Publishing. - 1999. Ikenberry John, Salvaging the G-7//Foreign Affairs. - 72. - N.2. - spring 1993. - p. 136 - 138. Kurdle Robert, The G-7 after hegemony, compatibility,
13 в исследованиях Группы индустриально-развитых держав стал выход в свет специализированного номера журнала «International Spectator»,27 посвященного проблемам, с которыми сталкивается данный международный институт на современном этапе.
Следует отметить многочисленные аналитические статьи в зарубежной периодике, проливающие свет на восприятие деятельности Группы общественным мнением в государствах-членах. Работа «восьмерки» находит регулярное отражение в таких изданиях, как «Файнэншнл Тайме», «Геральд Трибьюн», «Экономист», «Гардиан», «Тайме», «Нью-Йорк Тайме», «Эко», «Фигаро», «Монд», «Ля круа», «Политик этранжер», «Либерасьон», «Ля трибюн де л'економи». Интересным источником являются и материалы научных конференций, посвященных «большой «восьмерке» - прошедшие в мае 2002 года в Дипломатической академии МИД РФ научная конференция «Десять лет участия России в «большой восьмерке» и в апреле 2003 года под эгидой Института прикладных международных исследований конференция «Россия в «большой восьмерке» обозначили определенный прорыв в исследованиях Группы в нашей стране.
Если в России исследования «большой восьмерки» находятся в начальной стадии, то в других государствах членах Группы они имеют гораздо более почтенную традицию. Помимо уже упомянутых авторов, работающих под эгидой Университета Торонто, где издается специализированный научный сборник «Большая восьмерка» и глобальное управление», следует выделить французскую28 и итальянскую29 школу cooperation, cooperation and conflict//International Political Economy Yearbook. -5.- 1990. - p. 147-167. De Guttry Andrea, The institutional configuration of the G-7 in the new international scenario//The International Spectator. - April-June 1994 - 29. - No. 2 - Special Issue. - p. 67-80. Smyser W. R. Goodbye, G-7//The Washington quarterly. - No 16 (1). - 1993. Sherifis D., Astraldi V. From Rambouillet to Genoa. - Milano: Franco Angeli. - 2001. De Menil G., Solomon A. Economic Summitry. New York: Council on Foreign Relations, 1983. 27 The International Spectator. - vol. XXIX. -N.2. -april-june 1994. 28 De Menil Georges, Les sommets economiques: les politiques nationales a l'heure de l'interdependance. - Editions IFRI. - Paris: Economica. - 1983. De Menil Georges, Si le Sommet de Versailles n'avait pas eu lieu//Commentaire. - hiver 1982/1983. - N.20. - p. 571-579. Defarges Philippe Moreau, The French Viewpoint on the Future of the G-7//The International Spectator. - April-June 1994 - 29. - No. 2 - Special Issue. Samuel-Lajeunesse Denis. Les enjeux du G-7: regards croises sur la mondialisation/ colloque organise par la Lyonnaise de banque et I'Observatoire europeen de geopolitique. - 1996. Samuel-Laj eunesse Denis, Foucher Michel. Raymond Barre, Michel Camdessus, Charles Millon... Paris: Editions Economica. - 1997. Guillerez Bernard, Le G-7: un concert sans participation//Defense Nationale. - mars 1991. - N.3. - 48e annee. - p. 151-152. Guillerez Bernard, Le groupe des Sept face a la guerre du Golf//Defense Nationale. - mars 1991. - №3. - 47e annee. - p. 151-152. Lagayette Philippe, Ambitions et bilan du G-7//Revue des
14 исследований «семерки»/»восьмерки». Подходы других государств-членов к организации функционирования Группы анализируются в работах Х.Овады, Д.Сакурады, Е.Ямамоты (Япония)30, М.Понса, X. Мауля (Германия)31, Р. Хорнунга (США)32, Р. Армстронга, М. Ходжеса (Великобритания)33.
Автор обращался к результатам других исследователей, как собственно Группы индустриально-развитых держав, так и более широких проблем роли международных институтов в обеспечении функционирования международной политической системы. Среди важных для настоящего исследования общетеоретических зарубежных работ следует выделить труды по теории международной политической системы Ганса Моргентау, Хедли Булла, Реймона Арона, Филиппа-Моро Дефаржа, Роберта Гилпина, Тьери де Монбриаля. В этих работах большое внимание уделяется проблеме структуры международной политической системы и регулирования международных политических процессов . deux Mondes. - p. 36-49. Roberge Francois, French Foreign Policy And The Seven Power Summits/Country Study. - No. 3. - Toronto: University of Toronto. - Centre for International Studies, 1988. 29 De Guttry Andrea, The institutional configuration of the G-7 in the new international scenario//The International Spectator. - April-June 1994 - 29. - No. 2 - Special Issue. - p. 67-80. Dimock Blair. The Benefits of Teamplay: Italy and the Seven Power Summit. Country Study No. 5. Toronto: Centre for International Studies. - 1988. Garavoglia Guido, Padoan Pier-Carlo, The G-7 agenda: old and new issues//The International Spectator. - April-June 1994 - 29. - No. 2 - Special Issue. - p. 49-65. Greco Ettore, The Western System//International spectator. - october-december. - 1990. - 25 (4). - p. 274-283. 30 Owada, Hisashi. A Japanese Perspective on the Role and Future of the G-7 . In The Future of the G-7 Summits, 95-112. The International Spectator 29, No. 2 (April/June 1994), Special Issue. Sakurada, David. Japan and the Management of the International Political Economy: Japan's Seven Power Summit Diplomacy. Country Study No. 6. Toronto: University of Toronto, Centre for International Studies, 1988. Yoshinobu Yamamoto, The role of the G-7 summit in the new international system, In, Japan review of international affairs 7 (2), printemps 1993, p. 161-176. 31 Maull Hanns, Germany at the summit//International spectator 29 (2). - avril-juin 1994. - p.113-139. Pons Michael, West German Foreign Policy and the Seven Power Summit.- Country Study No. 2. Toronto: University of Toronto. - Centre for International Studies. -1988. 32 Hornung, Robert. Sharing Economic Responsibility: The United States and the Seven Power Summit. Country Study No. 4. Toronto: University of Toronto, Centre for International Studies, 1988. 33 Hodges Michael, More efficiency, less dignity: British perspectives on the future role and working of the G-7//International spectator 29 (2). - April- June 1994. - p. 141-159. Armstrong, Lord Robert. Economic Summits: A British Perspective Bissell Paper Number Four, Centre for International Studies, University of Toronto, May, 1988 34 Morgenthau Hans J. Politics Among Nations: The Struggle for Power and Peace. - New York: Knopf. - 6th edn. - 1985.Bull, Hedley, Adam Watson (eds), The Expansion of International Society. - Oxford: Oxford University Press. - 1984.Bull, Hedley, The Anarchical Society. - London: MacMillan. - 1977.Aron R. Paix et guerre entre les nations. - Paris. - 1962.Moreau Defarges Ph. Relations Internationales. 2. Question mondiales. - Paris: Editions du Seuil, - 1992. - 290 p. Gilpin R. The Political Economy of International Relations. - Princeton: Princeton University Press, 1987. Montbrial de Thierry, Action et le systeme du monde. - Paris : PUF. - 2001.
Большое значение имели работы авторов, придерживающихся либеральной традиции анализа международной политической системы, в рамках которой могут быть эффективно интерпретированы функции и роли, исполняемые формальными и неформальными международными институтами. Здесь в первую очередь следует упомянуть авторов концепции «взаимозависимости» государств Р.Кохэна и Дж.Ная, а также П.Барзума, Э.Хааса, Р.Аксельрода, Ч.Липсона, М.-К.Смутс, Дж.Рагги35.
Неотъемлемой частью исследований мировых политических процессов являются труды политологической школы, формирующейся в стенах МГИМО МИД России. В работе нашли отражение положения, высказанные в монографиях и статьях А.Ю.Мельвиля, М.М.Лебедевой, В.М.Кулагина, П.А.Цыганкова, С.А. Афонцева, М.А.Хрусталева, В.Б.Кувалдина, Н.А.Косолапова36, И.Г.Тюлина, А.Д.Богатурова37, А.Д.Воскресенского, в которых проведен всесторонний анализ исследований структуры международной политической системы, осуществленных во второй половине прошлого века в крупнейших государствах Запада. Keohane R. and Nye J, Power and Interdependence. - Harper Collins Pub. -1989. - Chapter 1 Interdependence in world politics. Keohane, Robert O. Neoliberal institutionalism: A perspective on world politics/Robert O. Keohane (ed.), International Institutions and State Power: Essays in International Relations Theory. - Boulder, CO: Westview Press. - 1989. Axelrod R., Keohane R., Achieving Cooperation under Anarchy: States and Institutions/AVorld Politics. - October 1985. Haas, Ernst B. and Schmitter, Philippe С Economics and Differential Patterns of Political Integration: Projections about Unity in Latin America//International Organization, - 1964. - Vol.18. - №3. - p.705-37. Lipson Charles, Why are some international agreements informal?//International Organization. - 1991. - 45(4). - p.495-538. Downs George W., Rocke, David M. and Barsoom Peter N. Is the good news about compliance good news about cooperation?//International Organization. - 1996. - 50 (3). - p. 379-406. Ruggie, John Gerhard, Collective goods and future international collaboration//American Political Sciences Review. - №66. - 1972. - p.874-93. Smouts Marie-Claude, La cooperation internationale: de la coexistence a la gouvernance mondiale, dans Les Nouvelles Relations Internationales. - Paris : Presses de Sciences-Po, 1998, pp. 135-149. 36 Лебедева M.M., Мельвиль А.Ю. Сравнительная политология, мировая политика, международные отношения : развитие предметных областей//Полис. 1999. Лебедева М.М., Мельвиль А.Ю. Переходный возраст современного мира//Международная жизнь. 1999. Лебедева М.М. Мировая политика: проблемы и тенденции развития//Мировая политика и международные отношения на пороге нового тысячелетия. - М.: МОНФ, 2000. Лебедева М.М. Вестфальская модель мира и особенности конфликтов на рубеже XXI века//Космополис, Альманах 1999. - С. 132-137. Кулагин В. Мир в XXI веке : многополюсный баланс сил или глобальный Pax Democratica? //Полис—2000, -№1. Афонцев С.А. Проблема глобального управления мирохозяйственной системой: теоретические аспекты.ШэиМО. - 2001. - №5. Кувалдин В. Семерка : новый раунд// МЭиМО. -1989. -№10. - С.85. Хрусталев М.А. Эволюция системы международных отношений и особенности ее современного этапаУ/Космополис, Альманах 1999. Богатуров А.Д., Косолапое Н.А., Хрусталев М.А., Очерки теории и методологии политического анализа международных отношений. - М.: НОФМО. - 2002. 37 И.Г.Тюлин Внешнеполитическая мысль современной Франции. - М.: Международные отношения, 1988. Богатуров А.Д. Великие державы на Тихом океане. - М.: МОНФ. - 1997. Воскресенский А.Д. Россия и Китай: теория и история межгосударственных отношений. - М.: МОНФ. - 1999.
Среди работ по проблематике международных режимов и институтов - одного из ключевых понятий диссертационного исследования - следует отметить труды С.Краснера, Э.Хааса, ОЛнга, Р.Кохэна, Р.Джервиса, Дж.Рагги, и некоторых других. Выступив в начале 80-х годов прошлого века с революционным для того времени подходом к анализу механизмов регулирования мировых политических процессов, они продолжали разрабатывать проблематику международных институтов на страницах журнала «International Organization» и в многочисленных монографиях, заложивших основы для понимания роли международных институтов в формировании и поддержании функционирования международной политической системы39. Положения работ критиков40 «институционалистского» подхода оказались в не меньшей степени полезными для прояснения роли международных институтов в регулировании современных мировых политических процессов.
Необходимо отдельно отметить тот факт, что автор воспринял некоторые положения работ тех «институционалистов», которые особое внимание в своих исследованиях уделяли проблематике Группы индустриально-развитых государств. Это прежде всего Ф.Бергстен, Р.Хейминг, Л.Мартин, А.Байлин.41 И совершенно особое место занимают работы Т.Волджи и Л.Имвелла, занимающихся разработкой теории гегемонического лидерства, повлиявшей на основные положения диссертационного исследования42. Krasner, Stephen D. (ed.) International Regimes. Ithaca, N.Y.: Cornell University Press. - 1983. 39 Haggard, Stephan and Simmons, Beth A. Theories of international regimes//International Organization. - 1987. - 41 (3). - 491-518. Levy, Marc A., Young, Oran R., and Zuern, Michael, The study of international regimes//European Journal of International Relations. - 1995. - 1(3). - p. 267-330. Keohane, Robert O. After hegemony: Cooperation and discord in the world political economy. Princeton, N.J.: Princeton University Press. - 1984. Keohane, Robert O. Neoliberal institutionalism: A perspective on world politics/Robert O. Keohane (ed.), International Institutions and State Power: Essays in International Relations Theory. - Boulder, CO: Westview Press. - 1989. Keohane, Robert O. and Nye, Joseph S. Power and Interdependence: World Politics in Transition. - Boston: Little, Brown. - 1977. Downs George W., Rocke, David M. and Barsoom Peter N. Is the good news about compliance good news about cooperation?//International Organization. - 1996. - 50 (3). - p. 379-406. Keohane, Robert O. and Martin, Lisa L. The promise of institutionalist theory//International Security. - 1995. - 20. - p.39-51. 40 Strange Susan, Cave! hie dragones: A critique of regimes analysis', in Stephen D. Krasner (ed.). - International Regimes. Ithaca NY: Cornell University Press. - 1983. - pp. 337-54. Mearsheimer, John J. The false promise of international institutions/zlnternational Security. - 1994/95. - 19 (3). - p.5^9. 41 Bergsten, C. Fred, and C. Randall Heiming. Global Economic Leadership and the Group of Seven. - Washington, D.C.: Institute for International Economics. - 1996. Keohane, Robert O. and Martin, Lisa L. The promise of institutionalist theory//International Security. - 1995. - 20. - p.39-51. Bailin, Alison. From Traditional to Institutionalized Hegemony// G8 Governance. - February 2001. - No.6. 42 Volgy Thomas J., Bailin Alison : Доклад на первом ежегодном собрании Российской Ассоциации международных исследований в МГИМО/ -апрель, 2001. Volgy Thomas J., Imwalle
Наконец, для диссертационного исследования полезными стали материалы, которые были доступны автору в ходе прохождения практике в Отделе по вопросам сотрудничества России с «большой восьмеркой» МИД РФ в 2000 году, а также личные беседы с российскими и иностранными специалистами, принимавшими и принимающими участие в подготовке саммитов «восьмерки».
Фактологическая основа диссертационного исследования. В качестве фактологической и статистической основы диссертационного исследования использовались материалы Мирового Банка, МВФ, ОЭСР, издания Французского института международных отношений «РАМСЕС» и Французского института стратегических исследований «Аннэ стратежик».
Апробация диссертационного исследования. Материалы диссертационного исследования отражены в статьях автора: Сафонов М.В. От «семерки» к «восьмерке»: эволюция и перспективы российского участия в саммитах великих держав//Вестник МГУ. Серия «социология и политология». - №4.-2002,-октябрь-декабрь; Сафонов М.В. «Большая восьмерка» и институционализированное лидерство в современных МО// Мировая политика: проблемы и перспективы развития/Под общ. ред. М.М.Лебедевой. - М.: МГИМО. - 2002; Сафонов М.В. Современные подходы к изучению международных институтов на примере исследований «большой восьмерки» // Полис. - № 3. - 2003. Настоящая диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры Мировых политических процессов МГИМО МИД России. Ряд положений, вошедших в диссертационное исследование, были использованы в рамках преподавания курсов «Теория международных отношений» и «Мировая политика» на третьем курсе факультета Политологии МГИМО в 2003 году.
Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, подразделяющихся на параграфы трех глав, заключения, приложения и библиографии.
В главе 1 «Концептуальные основы институционального подхода к анализу международной политической структуры» определяются и рассматриваются Lawrence Е., and John Е. Schwarz, Where Is the New World Order: Hegemony, State Strength, and Architectural Construction in International Politics//Journal of International Relations and Development. -№2. -1999. -pp. 246-62.
18 методологические основы институционального анализа международной политической системы.
В параграфе 1 дается определение международных институтов, проводится исследование понятия «институт» как интерпретативного ключа для анализа современных мировых политических процессов. Роль международных институтов анализируется как составная часть проблемы глобального управления. Как важный элемент обеспечения «гладкой» трансформации современного мирового порядка рассматривается реализация потенциала ключевых акторов через многосторонние механизмы, занимающиеся выработкой и обеспечением соблюдения определенного набора норм. Обосновывается правомерность рассмотрения «Группы восьми» в качестве специфического (неформального) международного института.
Комплексный характер используемого в работе подхода предполагает обзор существующих в теории международных отношений трактовок роли институтов в регулировании международных политических процессов. В параграфе 2 особое внимание уделяется анализу существующих теорий международных отношений и выделению тех элементов, которые могут быть использованы при формулировании комплексного видения роли институтов в регулировании мировых политических процессов. Особое внимание уделяется интерпретации авторов, работающих в рамках «институциональной» парадигмы. Рассматривается проблема применимости различных теорий международных отношений к анализу «Группы восьми».
В параграфе 3 показываются препятствия, с которыми сталкиваются основные институциональные теории и предлагается парадигма «институционального лидерства» для их преодоления. Намечаются подходы к решению проблемы выявления «центральных» институтов мировой политики. Рассматривается выросшая из либерального институционализма теория институционализированного лидерства, которая попыталась, сохранив акцент на сотрудничестве держав, результатом которого является создание институтов и режимов, определяющих развитие международного порядка, рассмотреть последний как результат взаимодействия ограниченного круга великих держав, выступающих в качестве его гаранта. Приводится аргументация в пользу рассмотрения «Группы восьми» как «центрального» института регулирования мировых политических процессов.
19 Рассматриваются условия возникновения и устойчивого функционирования лидерской группы.
Во второй главе - «Большая восьмерка» как центральный институт формирования международно-политической структуры современного мира» -рассматриваются эмпирические явления исторического характера, объясняемые в свете положений, изложенных в первой главе.
В параграфе 1 предпринимается попытка проанализировать изменение роли Группы индустриально развитых держав в условиях распада биполярной системы. Анализируется первоначальная концепция роли и места Группы в мировой политике и ее последовательная эволюция к началу 90-х годов. Намечаются предпосылки для выдвижения Группы индустриально развитых держав на роль центрального института мировой политической системы, показываются как подходы основных ее участников к этой роли, так и процесс роста влияния и расширения сферы ответственности Группы в восьмидесятые годы прошлого века.
В параграфе 2 показываются предпосылки для консолидации роли института согласования политических курсов стран Западного мира в новых условиях. Показываются подходы основных участников Группы к ее роли в новом международном контексте и новые задачи, которые пришлось ей решать в условиях глобализации. Особое внимание уделяется расширению повестки дня «восьмерки» в 90-е годы и тенденции к превращению клуба в механизм принятия политических решений. Анализируются взаимоотношения «восьмерки» с формальными международными институтами и намечаются новые тенденции в этих взаимоотношениях. Предлагается тезис, согласно которому «восьмерка» обеспечивает стабильность мирового порядка как в экономической, так и в политической сфере, а в последнее десятилетие масштабы этой деятельности неуклонно возрастают. Деятельность Группы действительно влияет на политику входящих в него государств в направлении их большей координации с учетом интересов группы в целом.
В параграфе 3 особое внимание уделяется рассмотрению причин и хода самой значительной трансформации Группы за ее историю - анализируются причины расширения Группы, обосновываются его целесообразность и предопределенность, но подчеркивается вместе с тем и уникальность этого опыта. Подводится итог
20 десятилетия усилий России по приобщению к работе Группы. Показывается растущий потенциал и усилия Группы по замыканию на себя управленческих решений в рамках международной политической системы.
Третья глава - «Принципы и задачи «восьмерки» в регулировании мировых политических процессов» - освещает проблемы, с которыми сталкивается «восьмерка» при осуществлении лидерских функций в мировой политической системе.
В параграфе 1 рассматриваются отношения «восьмерки» и формальных международных институтов. Усложнение отношений между «восьмеркой» и международными организациями, возникновение между ними отношений иерархического подчинения позволяет сделать вывод о том, что «восьмерка» стоит в центре дискуссий о глобальном управлении. Однако отношения между «восьмеркой» формальными международными организациями носят комплексный характер, и Группе приходится строить особые отношения с каждой из них.
В параграфе 2 анализируется соотношение ролей «восьмерки» и Совета Безопасности ООН в поддержании стабильного функционирования международной политической системы. Анализируются как факторы, способствующие перераспределению этой роли в пользу Группы, так и факторы, препятствующие ее преобразованию в центральный орган глобального управления.
В параграфе 3 анализируется критика, высказываемая в отношении функционирования Группы. Анализируются предлагаемые участниками клуба меры по усилению влияния «восьмерки» на решение международных проблем. Рассматриваются новые тенденции в развитии «восьмерки»: более тесное взаимодействие с неправительственными организациями и третьими странами. Показываются усилия клуба по утверждению своей легитимности в глазах международного сообщества. Затрагиваются дискуссии о перспективах дальнейшего расширения Группы и проблема «элитарности» Группы. Рассматриваются возможные вызовы лидерству «восьмерки» в регулировании мировых политических процессов. В заключении сформулированы аналитические выводы исследования.
21 К защите предлагаются следующие основные выводы исследования:
Усиление сложности международной политической системы и взаимозависимости ее составных элементов поставило на повестку дня вопрос о способах регулирования мировых политических процессов. Рассмотрение этой проблемы невозможно без анализа роли формальных и неформальных международных институтов.
Центральным параметром формирующегося миропорядка становится укрепление лидерских функций отдельных акторов. Группа индустриально-развитых государств, объединяющая немногочисленные ключевые государства со сходными политическими режимами выдвигается на место центрального института регулирования современных мировых политических процессов.
Распад конфронтационного типа международной политической системы открыл перед Группой индустриально развитых держав три перспективы: попытаться сохранить верность первоначальной концепции и целям этого института, сводившимся к координации экономических курсов основных государств Западного мира; самораспуститься, лишившись после крушения социалистической системы и СССР одной из основных причин, вызвавших его к существованию; возложить на себя глобальную ответственность, трансформировавшись в гаранта стабильности нового новой международной системы, выполнив сходную миссию в рамках Западного блока. Предпочтение было отдано третьему пути развития.
Становление «большой восьмерки» в качестве «системообразующего ядра» нового международного порядка определило отход Труппы от первоначальной концепции в сторону создания формальных структур, а также резкое расширение повестки дня «клуба» в девяностые годы прошлого века.
Важным элементом эволюции «клуба» стало включение в повестку дня широкого круга вопросов, затрагивающих проблематику регулирования возникающей международной системы и новых вызовов. Группа индустриально развитых держав становится сегодня, прежде всего, механизмом принятия политических решений.
В начале XXI века намечаются несколько приоритетных направлений работы Группы: обсуждение проблем глобальной и региональной безопасности, поиск путей
, стабилизации ситуации в странах «третьего мира», реформа институциональной архитектуры междунаодной политической системы.
В управлении современными мировыми политическими процессами «восьмерка» будет широко использовать существующие формальные международные организации, не подменяя их. Одним из важнейших направлений станет выработка рекомендаций по реформе ООН. «Восьмерка» обнаруживает большую внутреннюю прочность в осуществлении лидерских функций. Государства-члены заинтересованы в эффективном функционировании «клуба»: решение, принятое на самом высоком уровне с участием многих сторон помогает каждому правительству в отдельности проводить вытекающие из него непопулярные, но необходимые меры на национальном уровне, противостоять различным попыткам давления внутри страны. Помимо этого многостороннее согласование позволяет сглаживать противоречия через справедливое распределение мощи/ответственности при управлении системой во всей ее совокупности.
По мере усиления своей лидерской роли в регулировании мировых политических процессов «восьмерка» будет стремиться к утверждению своей легитимности в глазах внешних акторов. Эта цель будет достигаться за счет приглашения для участия в саммитах лидеров отдельных государств, а также приобщения неправительственных организаций к подготовке саммитов.
Эффективное участие России в работе G-8 дает ей уверенность в том, что она продолжит играть важную глобальную роль в международных отношениях. С другой стороны, западные державы пришли к осознанию необходимости подключить Россию к «семерке» с целью усиления статуса этого института и увеличения его легитимности. Расширение клуба за счет России следует рассматривать скорее как исключение. Дальнейшее расширение клуба маловероятно.
Единственный на сегодняшний день институт координации политических курсов в рамках Запада, в котором Россия участвует на равных с ведущими игроками, «восьмерка» способна стать эффективным инструментом дальнейшей интеграции России в структуры Западного мира. Участие в работе Группы индустриально- развитых государств должно оставаться одним из центральных направлений российской внешней политики.
Место «института» в понятийном аппарате исследований мировой политики
Заявленная тема диссертационного исследования предполагает, прежде всего, определение основных используемых понятий. Сложность связана с тем, что «восьмерка» принадлежит к числу новых «единиц» международного взаимодействия. В целях обоснования рассмотрения «восьмерки» как международного института, необходимо рассмотреть причины введения в научный оборот данного понятия, выявление его основных критериев и степени их применимости при анализе роли Группы в мировой политике.
Ко времени ее появления (1975 год) анализ различных форм межгосударственных союзов, их организации и функционирования прошел несколько этапов в своем развитии. С образованием ООН исследователи-международники сконцентрировались на изучении процесса принятия управленческих решений, расстановку сил и образующиеся коалиции в рамках, главным образом, формальных43 межправительственных организаций, а также правил и закономерностей их работы, взаимодействия друг с другом и с государствами-членами. Формальные международные организации продолжают владеть умами и после распада биполярной системы: эти организации не только по прежнему играют решающую роль в оказании финансовой помощи, являются главным генератором миротворческих усилий и проводником программ по обеспечению устойчивого развития человечества, но и все активнее вовлекаются в решение внутренних проблем суверенных государств44. Продолжают возникать новые направления в исследованиях организаций, как, например, изучение социологических аспектов их деятельности и механизмов взаимодействия с неправительственными организациями45, процессов бюрократизации. Вместе с тем, прогрессирующее несоответствие формальных международных организаций меняющимся реалиям международных отношений, обозначившееся в семидесятых годах прошлого века, дало развитие новому направлению - исследованиям «международных режимов». Решение США от 12 августа 1972 году об отмене конвертирования доллара в золото и другие резервные активы правительства положило конец десятилетиям предсказуемости в сфере валютно-кредитных отношений под эгидой МВФ. Если первой реакцией одних исследователей стали предложения укрепить формальные организации с тем, чтобы обеспечить их инструментами для решения проблем углубляющейся взаимозависимости государств46, то другие пришли к выводу о преувеличенности внимания к формальным структурам и многосторонним договорным соглашениям, «дисперсии центров власти» и «параличе коллективных действий государств в мировом масштабе»47.
Международные режимы определялись как правила, нормы, принципы и процедуры, структурирующие ожидания международных акторов в отношении поведения друг друга в определенных областях.48 Представители этого направления (С.Краснер, Р. Кохейн, Дж. Рагги, О. Янг, Э. Хаас) перенесли акцент с изучения организаций на анализ правил и даже «представлений», которыми руководствуются международные акторы. Считалось, что принципы и нормы создают нормативную основу режимов, а правила и процедуры принятия решений обеспечивают более тонкую настройку поведения международных акторов. Хотя определение, данное С.Краснером, подвергалось критике за расплывчатость и тенденциозность49, немногие попытались предложить ему альтернативу. Важным элементом дебатов о международных режимах была дискуссия о критериях их отграничения от иных форм сотрудничества. Для ответа на данный вопрос было предложено два критерия: эффективность сотрудничества в определенной области и его устойчивость50. Эффективность определяется на основании того, в какой мере участники отношений руководствуются принципами, правилами, процедурами, или, по меньшей мере, насколько они их учитывают; как они реагируют на их нарушение; насколько возможно избежать принуждения для обеспечения соблюдения таких правил; позволяет ли участие в режимном соглашении всем или большинству его членов так добиваться выигрыша, чтобы при этом ни один из них не оказывался в чистом проигрыше. Устойчивость режима связывалась с его способностью существовать, несмотря на изменения в расстановке сил на международной арене.
Лавинообразный рост «режимных» исследований привел к таким разночтениям в терминологии международных исследований, что на протяжении 80-х и 90-х годов не прекращались попытки ее упрощения и систематизации. Введение понятия «международные институты» рассматривалось как один из способов преодолеть эти трудности. Дж. Миршаймер дал удачное определение институтов как «набора правил, определяющих способы осуществления отношений сотрудничества и конкуренции между государствами»51. «Нормы», «правила» и «процедуры принятия решений» -ключевые атрибуты международных режимов - объединялись отныне в термине «правила». В данном определении не упоминаются формальные международные организации, ибо функционирование некоторых неформальных институтов не связано с ними, а отдельные международные организации (например, ООН) охватывают несколько институтов одновременно. Хотя международные институты часто и получают формальное выражение в виде международных организаций, государства-члены сообразовывают свое поведение не с мнением штаб-квартир, но с правилами, лежащими в основе институтов.
Современные подходы к анализу роли международных институтов в регулировании мировых политических процессов
При анализе международных институтов мы сталкиваемся с широким спектром парадигм, контуры которых не всегда четко очерчены в силу многообразия и разнородности фактов, которые могут быть по-разному интерпретированы в рамках каждой из них. Отдельные элементы таких подходов, как реализм, неофункционализм, либеральный институционализм, оказываются полезными при анализе роли и места «восьмерки» в мировой политике.
Исследования международных институтов с самого своего появления должны были считаться с доминировавшей парадигмой - политическим реализмом. Основные положения данного подхода необходимо учитывать и сегодня - как предсказывали еще в 1989 году Р.Кохэн и Дж.Най, попытки справить тризну по политическому реализму, предпринимавшиеся в 80-х и начале 90-х, оказались преждевременными56.
Хотя политические реалисты редко высказывались непосредственно по проблеме международных институтов, они занимали вполне определенную позицию в отношении международных организаций, международного права и возможности международного сотрудничества в целом: все они рассматривались как инструменты реализации интересов могущественного меньшинства, а случаи определяемого правилами поведения считались результатом совпадения интересов ведущих держав. «Правительства, - писал Ганс Моргентау, - всегда стремятся или избавиться от ограничений накладываемых международным правом, или же использовать его нормы для реализации собственных национальных интересов»57. Скептицизм по отношению к международным институтам не подвергся эрозии и после окончания Второй мировой войны. Европейская ветвь политического реализма (Р.Арон), хотя и пыталась утвердить свое своеобразие, подчеркивая многообразие внешнеполитических целей государств, выходящих за пределы простого аккумулирования «мощи», рассматривала мир в МО как временное прекращение силового соперничества между политическими единицами. Ни один из трех типов мира, предложенных Р.Ароном, - мир «на основе силы», «на основе взаимного устрашения» и «на основе взаимного удовлетворения» - не предполагал создания постоянно действующих институтов для согласования политики государств.
Попытка более глубокого анализа международных институтов в рамках реализма была предпринята в 70-х и 80-х годах прошлого века - теория «гегемонической стабильности» наилучшим образом, по мнению некоторых реалистов, помогает решить задачу увязывания распределения мощи с проблемой создания и поддержания стабильности международных институтов58. Данный подход утверждал лишь вероятность создания международных институтов доминирующими державами во время периодов их гегемонии. Однако и этот подход ставит исследователя международных институтов в тупик: «семерка», к примеру, создается в период, отмеченный относительным выравниванием потенциалов США и их союзников. Как отмечал Т. де Монбриаль, «главное следствие такой ситуации состоит, наверное, в том, что эра старой «атлантической» системы, основанной на превосходстве Соединенных Штатов, прошла окончательно и бесповоротно. Принимая во внимание международные реалии, следует признать, что ни Соединенные Штаты, ни Европа не смогли бы в одиночку справиться с вызовами восьмидесятых годов. Из этого следует, что должна была быть найдена новая форма союзнических отношений, основанная на более равноправном участии всех партнеров» .
Более интересные возможности для анализа были предложены так называемой «английской школой». Ее адепты подчеркивали важность роли мирового общества60 в поддержании международного порядка. X. Булл и А. Уотсон определяли мировое общество как сообщество государств, «установивших путем диалога и взаимного согласия общие правила и институты для организации своих отношений и признающих свою заинтересованность в соблюдении этих договоренностей»61. Согласно этому подходу, мировое общество является политической основой международных институтов . X. Булл увидел возможность возникновения «мирового общества» в любой группе государств, разделяющих такие совпадающие цели, как установление ограничении на использование силы .
В рамках английской школы было выработано гораздо более широкое определение институтов, как «кластеров социальных правил, установлений и норм поведения..., наборов конвенциональных предположений, которых придерживаются члены... и которые задают условия для определения того, что следует делать в определенный момент и в определенных обстоятельствах»64. Главной проблемой, волновавшей исследователей английской школы, была проблема международного порядка, а основной решаемой задачей - определение того, как наличие общих целей способствует поддержанию порядка65. В этих своих положениях английская школа вплотную приблизилась к либеральному институционализму. Впрочем, как заметил А.Д.Воскресенский, обе эти традиции «кроме как в России, никогда не рассматривались как непосредственно конкурирующие друг с другом»66.
«Традиционные» же неореалисты выступили с позиций суровой критики институционалистских исследований. Джон Миршаймер, в частности, подчеркивал, что опасения государств по поводу распределения относительных выгод от сотрудничества являются серьезным препятствием для налаживания интенсивного сотрудничества: извлекаемые из него выгоды могут быть конвертированы в военные преимущества . Анархия рождает недоверие, и каждое государство может стать жертвой вероломства партнеров. А раз сотрудничество может привести к усилению военной мощи одного из партнеров, оно сопряжено со значительным риском. Дж. Доунс, Д. Рок и П. Барзум68 идут еще дальше, утверждая, что сотрудничество, выходящее за пределы простого согласования проводимой политики, - продукт принуждения.
Воззрения современных реалистов на международные институты не сильно расходятся с представлениями Р.Арона, хотя и признававшего, что «область формализованного межгосударственного сотрудничества постепенно расширяется», но утверждавшего, что «об эффективности норм международного права нельзя судить по тому, как они проявляют себя в мирное время и в решении второстепенных проблем»69. И даже когда реалисты признают возможность корректировки политики государств под воздействием объединяющих их институтов, то сводят это воздействие к минимуму. Но если правительства не склонны придерживаться правил, на которые они дали согласие, почему тогда они уделяют столько сил и времени на их обсуждение и выработку? Одно из объяснений попытался дать Дж. Грико при анализе институционального генезиса на примере европейской интеграции . Объяснение состояло в том, что страны (особенно, «слабые») стремятся связать более сильных партнеров при помощи международных институтов. Однако встает вопрос об участии в европейских институтах самого сильного партнера - Германии Не отвечает политический реализм и на вопрос о том, как возможно институционализированное взаимодействие крупных держав, примером чего является «большая восьмерка». Поэтому политический реализм, несмотря на свое влияние, не может являться достаточной теорией для объяснения причин, вызывающих к существованию международные институты.
Эволюция роли «семерки» в условиях биполярного противостояния
Возникновение «семерки» в значительной степени было предопределено двумя крупными потрясениями начала семидесятых годов прошлого века. Во-первых, это девальвация доллара и объявленное администрацией Никсона 15 августа 1971 года прекращение конвертирования американской валюты в золото или другие резервные активы правительства, что отражало нежелание США продолжать нести в одиночку бремя лидерства: «новая стратегия должна была формироваться в диалоге с союзниками, которые были гораздо больше, чем когда-либо в прошлом, способны отстаивать свои взгляды».125 За первым потрясением последовало второе: ОПЕК применил нефтяные санкции против Запада, поддержавшего в войне 1973 года Израиль. Сложное экономическое положение ведущих промышленно-развитых стран дало импульс для перехода к более глубокому сотрудничеству и согласованию внешнеполитических курсов. Принципы такого согласования были выработаны к этому времени в рамках так называемой «библиотечной группы», собравшейся в 1973 году на свою первую неформальную встречу в библиотеке Белого дома. В ходе Хельсинской конференции 1975 года лидеры трех европейских держав и США встречаются отдельно от своих министров. Одним из вынесенных для обсуждения вопросов является предложение французского президента провести в конце года отдельную встречу для обсуждения валютно-финансовых вопросов. Состав нового международного института оставлял мало сомнений в амбициях созданного «клуба». Даже сегодня его члены производят большую часть мирового ВВП.
Не претендуя на то, чтобы заменить другие международные институты и организации западного мира, новый клуб стал использоваться участниками для придания последним большей эффективности, способствуя согласованию позиций важнейших членов и смягчению их разногласий. «Вы не можете себе представить, сколько времени мы потратили на обсуждение политических вопросов, - делился Гельмут Шмидт с французским исследователем Ж. де Менийем, -...Ближний Восток, отношения с Советским Союзом. Мы не упоминали об этих дискуссиях в финальных коммюнике, но это не умаляло их значения. В НАТО много членов. Важно, чтобы те из них, кто несет наибольшую ответственность, имели возможность встретиться. Поскольку мы не могли создать в составе НАТО «ограниченный» комитет для обсуждения политических вопросов и проблем безопасности, то использовали для этих дискуссий возможность, которую нам предоставляли саммиты» . Очень похожую точку зрения разделял государственный секретарь США Г.Киссинджер, на мировоззрение которого без сомнения повлияла работа над докторской диссертацией, посвященной европейскому «концерту» девятнадцатого века. Нельзя не отметить и желания участников придать деятельности нового клуба «философское измерение», ведь в него входили государства, разделявшие общие ценности: права человека, демократическое устройство внутренней жизни, веру в возможность решать спорные вопросы путем диалога127.
Новый институт не рассматривался как орган принятия решений. Речь шла скорее о форуме, участники которого могли на высшем уровне согласовать позиции своих государств, не связывая себя юридическими обязательствами. «Семерка» ни в коем случае не должна была заменить ООН, ЕЭС или НАТО. Основной ее задачей должно было оставаться обсуждение общих для государств-участников проблем, и давать на высшем уровне импульс для их разрешения. На первом саммите в Рамбуйе (Франция) предметом обсуждения стали всего шесть проблем - функционирование международной валютной системы, международная торговля, вопросы макроэкономического регулирования, энергетической безопасности, торговых отношений между Востоком и Западом, отношений между Севером и Югом. Самым важным из обсуждаемых вопросов была проблема обменных курсов валют. Париж полагал, что без возвращения к системе фиксированных обменных курсов невозможно ни расширение международной торговли, ни ускорение темпов экономического роста: «...фиксированный обменный курс означал наличие определенного порядка, которому США должны были подчиняться наравне с другими странами. Компромисс по данному вопросу был найден не на заседаниях шерп, а в ходе двусторонних франко-американских контактов.
Проблема отношений «восьмерки» с традиционными международными организациями
Отношения между Группой и действующими формальными международными организациями развиваются параллельно эволюции ее роли в регулировании мировых политических процессов. Отличаясь сложностью и многообразием, они не могут быть описаны при помощи одной единственной схемы - оптимальное понимание данного феномена достигается путем комбинирования элементов, присущих нескольким подходам.253 Сторонники первого рассматривают «восьмерку» в качестве «структурообразующей» группы, выступающей в качестве «катализатора» деятельности традиционных международных институтов. Представители второго полагают, что «восьмерка» действует параллельно с ними. Отдельные исследователи, такие как, например, Джон Киртон, считают, что «восьмерка» призвана в конце концов подчинить другие международные организации254. Практика функционирования «восьмерки» предоставляет аргументы в распоряжение всех трех точек зрения. Вместе с тем представляется возможным выделить положения, присущие им всем одновременно: ? «восьмерка» стремится учитывать интересы государств, не входящих в институт, а потому признает важность сотрудничества с организациями, объединяющими такие государства; ? «восьмерка» не отказывается от использования инструментария отдельных международных организаций для достижения своих целей, но не желает подменять их собой; ? «восьмерка» готова к интенсивному и критичному сотрудничеству с самым широким кругом международных организаций, не делая ни для кого исключение.
Выделение данных положений основано на опыте всей истории существования Группы. Вместе с тем в рамках этих общих положений представляется возможным наметить семь более узких направлений взаимодействия Группы с рядом международных организаций и институтов.
1. Стимулирование деятельности международных организаций Данный аспект присутствует в итоговых документах всех саммитов, начиная со встречи в Рамбуйе (Франция) в 1975 году и затрагивает, прежде всего, деятельность международных экономических организаций. На саммитах «семерки» неоднократно принимались решения, призванные придать импульс переговорам в рамках Генерального соглашения по тарифам и торговле, которое (формально не являясь международной организацией) было единственным инструментом регулирования торговых отношений до завершения Уругвайского раунда и образования ВТО. Некоторые заявления, принятые по итогам саммитов, предваряли важные шаги на пути либерализации международной торговли. Обязательства членов «семерки» по «существенному снижению тарифных ставок» и устранению нетарифных барьеров, декларированные по итогам саммитов в Рамбуйе255 (1975) и в Лондоне256 (1977), стали важным фактором успешного завершения Токийского раунда (1973/1979), в ходе которого тарифные ставки были снижены более чем на 30%. А экономическая декларация Лондонского саммита от 17 июля 1977 года257 обозначила основные контуры Марракешского соглашения: в ней упомянуты практически все детали договора и прописан механизм функционирования созданной впоследствии ВТО.
Большое внимание Группа уделяет Организации экономического сотрудничества и развития: с 1976 года в ее рамках проводятся встречи министров иностранных дел и финансов «семерки», а в период с 1977 по 1980 годы Комитет по экономической политике ОЭСР занимался подготовкой экономического раздела итоговых документов саммитов . В рамках ОЭСР страны «семерки» вели активные консультации по вопросам «межблоковой» торговли, экологической (после боннского саммита 1985 года) и сельскохозяйственной политики (после токийского саммита 1986 года). Во взаимодействии с ОЭСР была создана группа по борьбе с легализацией теневых капиталов - ФАТФ (Financial Action Task Force).
2. Поддержка и реализация решений международных организаций Этот аспект неизменно присутствует в итоговых документах саммитов Группы. В ряду организаций и институтов, решения которых претворялись в жизнь при содействии Группы, следует обозначить ОЭСР (Рамбуйе 1975), ГАТТ (Бонн 1977), ФАО (Всемирная продовольственная организация), Всемирный банк (Венеция 1979), а также ООН и ее учреждения.
Особой интенсивностью отличалось сотрудничество между Группой и МВФ. В декларации саммита 1988 года в Торонто участники Группы заявили: «мы поддерживаем последние инициативы Международного Валютного Фонда в целях укрепления его способности проводить в жизнь среднесрочные программы макроэкономической стабилизации и структурных реформ».259 По итогам саммита в Венеции была достигнута договоренность «реализовать принятые решения об увеличении квот участников Группы в капитале МВФ. Еще чаще Группа оказывала содействие Временному комитету МВФ. Так, преодолению кризиса международной финансовой системы, порожденный отходом от принципов Бреттон-Вудса, способствовала договоренность на саммите в Рамбуйе о «поддержке усилий по достижению соглашения на следующей сессии Временного комитета МВФ по основным вопросам реформирования международной финансовой системы»261. Соглашение получило одобрение руководящих органов МВФ и вступило в силу 1 апреля 1978 года. Саммиты 1977 года в Лондоне и 1997 года в Денвере приняли важные решения о внеочередном пересмотре в сторону увеличения размера квот участников Группы в уставном капитале МВФ. По словам некоторых исследователей Группы, доминирующая роль ее участников в МВФ и МБРР дает ей возможность оказывать сильное влияние на функционирование этих институтов и даже разрабатывать меры по их реформированию262. 3. Приглашение стран не членов «семерки» к сотрудничеству в рамках международных организаций. В качестве примера можно привести токийский саммит 1986 года. Его участники призвали все страны, разделяющие решимость и убеждение «семерки» в необходимости борьбы с терроризмом, присоединиться к направленным на достижение этой цели действиям в рамках ООН, Международной организации гражданской авиации (ИКАО) и Международной морской организации (ИМО). 4. Обращение к международным организациям за содействием в разработке решения отдельных проблем: в разные годы к подготовке саммитов Группы привлекались эксперты ОЭСР, МВФ, Международного энергетического агентства. 5. Усилия по повышению роли международных организаций. Доказательством важности роли «семерки» в этом направлении служат итоговые декларации лондонского саммита 1977 года в отношении МВФ, токийского 1979 года в отношении ГАТТ, венецианского 1979 года в отношении Международного энергетического агентства, венецианского 1989 года - в отношении ООН. В рамках Группы часто высказываются идеи о необходимости содействовать «росту осознания» международными финансовыми организациями и транснациональными корпорациями последствий их деятельности для стабильного развития международной политической системы и важности учета этого фактора при осуществлении их стратегического планирования. Группа выдвинула на первый план задачи усиления координации между ООН, региональными и международными финансовыми организациями в области предотвращения конфликтов (консультации, установление «четких правил» сотрудничества, обмен персоналом, создание совместных рабочих групп, общие планы действий). В последнее время в «восьмерке» приобретает особое звучание понятие «последовательности» в выработке глобальной экономической политики, в частности направленной на борьбу с экономическими корнями международной конфликтности.
