Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретико-методологические аспекты исследования влияния мировых СМИ на мировую политику и международные отношения 20
1.1 СМИ как «четвертая власть», как актор международных отношений и мировой политики 20
1.2 Типология, базовые функции и методы деятельности мировых СМИ 49
Выводы по Главе 1 83
Глава II. Средства массовой информации в системе международных отношений в постбиполярный период 86
2.1 Виды СМИ и их роль в формировании международной политической повестки 86
2.2 Глобальные проблемы в постбиполярном мире в освещении СМИ 105
2.3 Присутствие российских СМИ в информационном пространстве «Коллективного Запада» 133
Выводы по Главе 2 169
Заключение 171
Список литературы 175
Приложение 198
- СМИ как «четвертая власть», как актор международных отношений и мировой политики
- Типология, базовые функции и методы деятельности мировых СМИ
- Виды СМИ и их роль в формировании международной политической повестки
- Присутствие российских СМИ в информационном пространстве «Коллективного Запада»
СМИ как «четвертая власть», как актор международных отношений и мировой политики
Для рассмотрения генезиса самого феномена СМИ как «четвертой власти» обратимся к исторически-сложившимся для этого предпосылкам и формам организации деятельности государства.
Итак, абсолютизм, по определению Большого толкового словаря русского языка, это форма правления, при которой вся власть в государстве безраздельно принадлежит монарху; неограниченная монархия1. Данная форма правления доминировала в системе организации властно-управленческих отношений Западной Европы XVII и XVIII вв., т.е. во времена элиминации устаревших феодальных институтов (в особенности крепостного права) и непрерывного развития капиталистических отношений. В России же процесс установления абсолютной монархии начался к концу XVII века, но предпосылки возникновения просматривались уже в XVI веке и связаны они были с именем Ивана Грозного.
Концом российского абсолютизма считается 1917 год XX века, так, вследствие накала множества противоречий назрели революционные настроения общественности, приведшие к краху деспотической системы власти монархического сословия. Но, отметим, что основой развития данной формы правления в России были не капиталистические отношения, как скажем в странах Европы, а отношения крепостнические, с непосредственной поддержкой дворянства, купечества, служивых людей, а не буржуазии как в западноевропейских странах.
Суть абсолютизма уже довольно четко определена в высказывании французского короля Людовика XIV: «L Etat c est moi» – «Государство – это я» (подчеркнем, что именно при этом правителе данная государственная форма достигла своего апогея во Франции), т.е. абсолютная монархия характеризуется максимальным сосредоточением власти (как светской, так и духовной) в единоличных руках, а это, собственно, означает не ограниченный и не подконтрольный статус верховной власти.
Следовательно, при абсолютизме, глава государства - монарх выступает основным источником законодательной и исполнительной власти. Достаточно развитый и сильный бюрократический аппарат чиновников, но, в то же время подконтрольный монарху, а значит и непосредственно зависимый в принятии решений от главы государства, осуществляет деятельность законодательной и исполнительной власти. Налоговая политика и распоряжение финансами государства также находится под юрисдикцией монарха.
Однако, по авторитетному и вполне резонному утверждению И. А. Исаева, сосредоточение власти в единоличных руках, это отнюдь не единственный признак абсолютизма. «Сосредоточение власти осуществлялось египетскими фараонами, римскими императорами и диктатурами XX в. И все же это не было абсолютной монархией. Для возникновения последней необходима ситуация перехода от феодальной к капиталистической системе. В разных странах этот переход происходил в различные исторические периоды, сохраняя при этом общие черты»1.
Итак, обобщая характеризующие признаки абсолютной монархии, возьмем в виду лишь основополагающие, т.е. наиболее значительные для установления данной формы правления, так как второстепенные (например, рост различных аристократических привилегий) так или иначе, являются включенными в подгруппы основных, таких как:
Концентрация всей властной системы единоличным правителем;
Мощный бюрократический аппарат;
Наличие эффективных средств принуждения и установления порядка: постоянная армия, полиция, суд, фискальная система;
Элиминирование прежних сословно-представительных учреждений и динамичное проведение политики реформирования институтов феодального общества, т.е. «объективно буржуазные преобразования, проводившиеся дворянскими (абсолютистскими) режимами»1.
XVIII век - время господства просветительской идеологии. Просвещенный абсолютизм европейских государств связан с именами Т. Гобса, Ж. Ж. Руссо, Вольтера, Ш. Л. Монтескье, Д. Дидро, чьи преобразовательно-направленные идеи реформирования устаревших государственных и общественных институтов, улучшения правовой системы, повышения уровня образованности и эмансипации личности легли в основу политики просветительства, направленной на приспособление к развивающимся капиталистическим отношениям.
Заметим, что, уже начиная с этого периода, возрастает, хоть и не особо значительно, свобода слова и печати. Таким образом, философы оказываются в более привилегированном положении, распространяя принципы повышения демократии и внедрения в общественное сознание мотивов саморазвития, неотчуждаемой свободы индивида.
Однако политика просвещенного абсолютизма была более характерна для стран монархической формы правления со сравнительно медленным развитием капиталистических отношений, т.к. на деле означала лавирование между интересами различных сословий в целях усиления позиций дворянства как социальной базы абсолютизма и создания диктатуры дворянского сословия.
Продвижение реформ Просвещенного абсолютизма в России пришлось на времена царствования Екатерины II (1762-1796) и продлилось последующие пятьдесят лет. Монархиня ассоциировала себя почитательницей трудов французских проповедников-просветителей - Вольтера, Монтескье, Дидро, Гельвеция, Гольбаха и др. Российские реформы получили положительную оценку дворянской интеллигенции и повысили авторитет императрицы среди влиятельной общественности Западных стран. Несогласные с просветительской политикой реформации, например, наиболее яркие персоны оппозиционеры-бунтовщики: Н. И. Новиков, А. Н. Радищев, подвергались жесткому наказанию и ссылке в Сибирь за противостояние и всяческое выражение неприязни просветительской политике власти. Не поддержали они и практику внедрения методики и традиций английской нравоучительной журналистики в российское общественное сознание и мировосприятие.
Так, Радищев всячески выражал отрицательный настрой, говоря о несостоятельности теории «просвещенного абсолютизма» маскирующего деспотизм под лозунгами культурного развития и общего блага.
В литературных произведениях «Путешествие из Петербурга в Москву», «Вольность», А. Н. Радищев призывал к разрушению оков деспотического самодержавия, уничтожению крепостнического рабства, установлению свободы личности: «Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвленна стала. Обратил взоры мои во внутренность мою – и узрел, что бедствия человека происходят от человека, и часто от того только, что он взирает непрямо на окружающие его предметы. Ужели, вещал я сам себе, природа толико скупа была к своим чадам, что от блудящего невинно сокрыла истину навеки? Ужели сия грозная мачеха произвела нас для того, чтоб чувствовали мы бедствия, а блаженство николи? Разум мой вострепетал от сея мысли, и сердце мое далеко ее от себя оттолкнуло. Я человеку нашел утешителя в нем самом»1.
Но, в свою очередь, невозможно не отметить значительный вклад Екатерины II в распространение грамотности среди населения, позитивное преобразование правовой основы государственной системы.
Однако в начале XIX века положительно настроенные возгласы русской общественности относительно просветительских идей зарубежных реформаторов постепенно приобретают не столь радужную окраску в виду наличия некоторых обстоятельств:
Во-первых, реформы просвещенного абсолютизма в Европе в последнее десятилетие предшествующего столетия были свернуты;
Во-вторых, внимание российских правящих кругов и общественности сосредоточилось на событиях Французской революции, а затем наполеоновских войн;
В-третьих, для этого времени характерен скепсис ко всему связанному с Просвещением, поскольку цели, провозглашавшиеся им, оказались в ходе бурных событий конца XVIII - начала XIX века неосуществимыми и скомпрометированными1.
Итак, вместо расцвета свободы личности, принципов равенства и отношений братства атмосфера европейского общества все более накалялась, предвещая близость революционного взрыва. Выступление народных масс привело к восстанию и последующей смене парадигмы существующего бытия на иную - консервативный романтизм, отрицающий мотивы политики Просвещенного абсолютизма, указывая на утопический характер последнего.
Как справедливо замечает исследователь Е. Наквакина: «о подлинной самодеятельности масс, о широком интересе к политике, о попытках применить на практике принцип разделения властей свидетельствуют не верхушечные по своей сути и преимущественно декларативные просвещенные абсолютистские режимы, не абстрактные рассуждения небольшой группы интеллектуалов о должном политическом устройстве, а классические революции конца XVIII в. -Американская и Великая французская»2.
Типология, базовые функции и методы деятельности мировых СМИ
На фоне кардинальных перемен, произошедших в последнее десятилетие XX века в международных отношениях (распад СССР и соответственно конец эпохи биполярного мира и «холодной войны»; становление эры глобализации), и в самом мировосприятии, бытие человечества (информационная революция), сложилась непростая ситуация трансформации всех сфер жизнедеятельности, переоценки прежних стандартов и правил, принятия новой атмосферы глобальной взаимозависимости и взаимовлияния.
Конечно, в ситуации становления постбиполярного мирового порядка, т.е. в происходящей перестройке всей системы международных отношений, перед общественностью возникла непростая задача выбора адекватных критериев оценки происходящего в условиях расширения доступности к международным средствам массовой коммуникации.
В период глобализации резко возрастает спрос на информацию, регулярное получение информации – необходимое условие активного участия в современной жизни общества и оснащенности событиями мировой политической авансцены.
Собственно говоря, именно новости становятся первым глобальным медиапродуктом. По мнению С. Иенгера, чем чаще и более явно новостные СМИ обсуждают определенную тему, тем больше эта тема становится «доступной» в памяти1. Необходимо отметить, что роль пропагандиских лозунгов, определяющих идеологическое противостояние супердержав во время «холодной войны», была полностью нивелирована, но влияние медиа было огромным.
Так, например, причастность медийной сферы к дезинтеграционным процессам советского блока справедливо доказывают слова бывшего президента Польши Леха Валенсы. На вопрос о причинах краха коммунизма, он твердо заявил о вовлеченности СМИ, а в особенности телевидения, в данный процесс. К тому же в исследовательских кругах существовало мнение о том, что новости западных СМИ способствовали развалу СССР и крушению коммунистических режимов в Восточной Европе. Так, на протяжении XX века международные новостные радиослужбы использовались правительствами различных государств как инструменты пропаганды в политических целях. ВВС World Service, Voice of America («Голос Америки»), Liberty (радио «Свобода»), Free Europe (радио «Свободная Европа») служили альтернативными источниками информации в Советском Союзе и государствах Восточной Европы. Репортажи CNN, сообщавшие о политических потрясениях в Польше, Восточной Германии, Венгрии, Чехословакии, Болгарии и Румынии смотрели люди во многих странах мира. Новостные медиа, безусловно, повлияли на процесс формирования новых демократических государств и стали опорой глобализационных процессов2.
В данной связи уместно вспомнить авторитетное заявление известного английского философа Ф. Бэкона: «кто владеет информацией – владеет миром», а в нынешних условиях информатизации общественных и политических процессов, слова философа наполняются особым содержанием. Как констатирует исследователь А. А. Чернов: «Знание и информация становятся одним из стратегических ресурсов государства, ресурсом социально-экономического, технологического и культурного развития. Масштабы использования этого ресурса стали сопоставимы с использованием традиционных ресурсов, а величина суммарных затрат на него уже имеет макроэкономическую значимость»1.
Очевидно, что взаимодействие посредством СМИ получает общепланетарный формат – мировое пространство становится более зависимым от всех его субъектов. Мировые СМИ изменяют и само понятие реальности, подменяя ее виртуальностью – «виртуальным пространством» – новой информационной реальностью, где развертываются современные социальные отношения и обеспечивается доступ к глобальному информационному потоку.
«Мы живем в мире, где ни один человек, и ни одно государство не существуют в изоляции. Все мы испытываем влияние одних и тех же политических, социальных и технологических перемен. Такие проблемы, как загрязнение окружающей среды, организованная преступность распространение смертоносного оружия, фактически не останавливаются перед государственными границами, являются «проблемами без паспортов». Мы все связаны и взаимосвязаны», – подчеркивал бывший Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, выступая с речью в последний день уходящего XX века2.
Приступая к рассмотрению классификационных различий комплекса медийных средств, приведем в пример высказывание канадского социолога М. Маклюэна, утверждавшего, что средство передачи само по себе более важно, чем передаваемая им информация3. Следуя за исследователем, отметим, что каждая подсистема СМИ имеет свои специфические особенности, но все они объединены способностью прямой связи с общественностью. Именно данная способность наиболее привлекательна для политических деятелей в осуществлении воздействия на массы для формирования определенного поведения или же для политической партии в мобилизации массовой поддержки своей программы.
Итак, в общей классификации СМИ можно выделить три подсистемы: печатные, электронные и сетевые СМИ. Каждая из подсистем имеет свои специфические различия, проявляющиеся в способах передачи информации и методах воздействия на источник получения данной информации. Для реализации данной цели у каждой подсистемы СМИ имеются свои типологические характеристики и определенная концепция информационной политики.
Рассматривая положение печатных СМИ на мировом рынке, можно проследить определенную тенденцию – до сер. XX в. основным информационным источником являлись газеты. Заметим, предшественниками современных газет были рукописные новостные сообщения о политических и экономических событиях. Наибольшее распространение они получили в Риме и Венеции в XVI в. В тот же период газета обрела и нынешнее название. Так, «газетой» (gazzetta) называлась итальянская монета – стоимость рукописного новостного послания.
Первые печатные версии газет появились на рубеже XVI и XVII вв. Изданная Иоганном Каролюсом германская газета Relation aller Furnemmen und gedenckwurdigen Historien («Учет выдающихся известий и памятных историй») – признается первой печатной версией новостной подборки. Вскоре использование печатного станка при составлении газетных тиражей набирает все большие масштабы. Например, ареал распространения газет таков: 1609 г. – Германия, 1618 г. – Антверпен, тот же год – Голландия, 1621 г. – Англия, 1631 г. – Франция, 1645 г. – Швеция, 1702 г. – Россия (газета «Ведомости», созданная указом Петра I). Отметим, что на протяжении последующих пятидесяти лет практически каждая европейская страна обзавелась собственными печатными газетами. Но примечателен тот факт, что в основном газеты выходили еженедельно. Только в середины XVII на родине печатной газеты появляется ежедневная газета «Einkommende Zeitung». По прошествии полувека английская The Daily Courant становится второй газетой ежедневного тиража1.
XXI столетие вносит существенные изменения в структуру медиа подачи: стремительное развитие радио, телевидения и появление электронных СМИ ведет к тому, что тиражи стали уменьшаться.
По данным Газетной Ассоциации Америки (Newspaper Association of America), в 1967 году ежедневно читали газеты более 62% американцев, тогда как в 2014 году количество читателей сократилось на 40%. Исследование другой компании, Pew Research Center, показало, что в 1994 году газеты и журналы читали 49% и 33% жителей США соответственно, а в 2014 году уже 32% и 25%. А это, следовательно, мотивировало печатные издания искать новые пути взаимодействия с аудиторией. Одним из таких решений явилась разработка электронных газет, благодаря чему печатные СМИ упрочнили свои позиции.
Структурные преобразования в сфере печатных изданий наделяют данную подсистему СМИ определенными преимуществами, такими как:
Разнообразие содержания - потребитель сам выбирает область информационного контента, которая ему важна и привлекает его внимание;
Доступность информации в прессе, т.е. можно неоднократно обращаться к заинтересовавшему новостному сообщению или статье;
Сегрегация прессы на деловую, специализированную, рекламную и прочую привлекает внимание различных сегментов читающей аудитории;
Защищенность от навязчивого рекламного содержания (спама) по сравнению с назойливой рекламой в электронных СМИ;
Рыночная гибкость. Изначально газета ориентировалась на определенный рынок, поставляя информацию тем или иным заинтересованным в ней группам населения. В наши дни специализированный характер газет сохраняется (например, некоторые газеты США выходят на испанском языке и ориентированы на интересы латиноамериканского населения)
Виды СМИ и их роль в формировании международной политической повестки
Последние годы отмечены повсеместным распространением и безусловным воздействием мировых СМИ как на политическую обстановку отдельно взятой страны, так и на международные отношения в целом.
Современные СМИ не являются теперь массовыми в традиционном смысле слова, означающем, что ограниченное число сообщений посылается однородной массовой аудитории. Аудитория, на которую нацелена программа, стремится выбрать «точечные» сообщения, углубляя свою сегментацию и обогащая отношения между отправителем и получателем информации1. Однако, в нынешней ситуации информационного влияния заложена иная медиа-модель. Она представлена не в виде единичного воздействия и доминирования монологической медиа-реальности, как это было ранее (например, информационная политика властей, основанная на законах тотальной индоктринации и эмпирического вакуума, проводимая в советские времена), а характеризуется преобладанием плюралистических ценностей, без жесткого цензурного контроля государства. Тем самым, идеологизированная информационная норма вступила в противоречие с цивилизованной информационной нормой.
В свою очередь, атмосфера и взгляды общества могут изменяться в результате воздействия информационных кампаний, мобилизующего граждан для участия в социальных преобразованиях на стороне определенной политической силы. Это ведет к изменению расстановки политических сил, следствием чего может стать смена курса социально-политического развития1.
В данных условиях актуальна задача теоретического осмысления воссоздавшейся новой медийной реальности – с учетом политической вовлеченности информационных процессов XX и преимущественно XXI вв.
Бесспорным фактом является то, что основополагающий фактор формирования информационной политики всех видов СМИ – это социальный адрес, т.е. характеристика получателя информации, но также необходим и всесторонний учет запросов медиарынка. На этой основе формируется социальная ниша, а уже «эволюция информационных структур локального уровня формирует глобальную инфраструктуру», – подчеркивал профессор М. Прайс2.
Следуя за профессором, вполне резонно отметить силу медийного воздействия, так как мировые СМИ способны катализировать и корректировать решения мировой элиты, влиять на политические и дипломатические решения.
Итак, анализируя глобальное медийное влияние на мировую политику, невольно вспоминается утверждение М. Маккомбса и Д. Л. Шоу о варьирующем уровне важности события. Иначе говоря, если определенная новость часто обсуждается в СМИ, то общество считает ее более важной, чем другую, менее освещаемую. Данный процесс называется – «agenda-setting», т.е. «повестка дня». Процесс «agenda-setting» значим не только для СМИ, но и для понимания социальных процессов, взаимозависимости между существующими проблемами, переходящими на уровень принятия государственных решений3.
К тому же, формируя политическую повестку дня, СМИ создают общую политическую культуру, транслируя при этом единые ценности, созидающие единство общества. Авторы концепции писали об этом так: «Политическая сфера со всеми ее явлениями и личностями, относительно которых формируются наши мнения и представления, представляет собой реальность second hand. Мы практически не имеем прямого контакта с политикой – особенно на общенациональном уровне. Как правило, мы осведомлены только о тех аспектах политики, которые считаются достаточно интересными, чтобы быть транслированными через масс-медиа»1. Это значит, что реальность понимается нами так, как ее конструируют СМИ.
К тому же, в спектр возможностей мировых информационных субъектов можно с уверенностью включить политику форматирования, артикуляции и ранжирования уже существующих «повесток» (политический процесс – э многоуровневое пространство, где практически каждый политический актор может иметь собственную «повестку дня»2). Однако, политическую окраску «повестка» приобретает только при артикуляции ее в мировых СМИ.
Существует множество примеров, наглядно иллюстрирующих ситуацию политического ранжирования мировыми СМИ индивидуальных поводов, приобретающих международную огласку и политическую значимость. Таковым примером является ситуация, сложившаяся в результате разглашения Э. Сноуденом важных секретных документов о программах слежения Агентства по национальной безопасности США.
В мае 2013 года Эдвард Сноуден (бывший сотрудник ЦРУ и АНБ США) анонимно передал новостным изданиям Washington Post и Guardian ряд секретных материалов, в результате публикации которых разразился скандал. Серия данных материалов включала документы, содержащие доказательства электронной слежки за гражданами многих государств по всему миру в сети Интернет и при помощи телефонных сетей, а также сведения о секретной программе «PRISM»3.
Итак, ситуация, которая могла бы решиться судебным внутригосударственным разбирательством, благодаря вниманию мировых СМИ превращается в объект мировой заинтересованности и становится поводом усиления безопасности информационно-коммуникационной сферы глобальных взаимодействий.
Очевидно и то, что политическое согласие и стабильность арены мирового взаимодействия зависит от интерпретации происходящего мировыми СМИ.
Характеризуя и обосновывая необходимость политического согласия, исследователь О. Михайленок отмечает его особенную необходимость для разрешения кризисных ситуаций, качественного преобразования всех сфер общественной жизни, а также решения проблем, требующих согласованных политических действий как в отдельных государствах, так и в международном масштабе 1.
В постбиполярный период, ознаменованный распадом Советского блока, механизм пропаганды США, созданный в противовес пропаганде Советского Союза, приобрел безграничный, всеохватывающий характер. Соответственно, информационные субъекты США и стран Запада стали крупнейшими экспортерами новостных программ, образа жизни, т.е. западных ценностей, придавая оттенок вестернизации процессам информационной глобализации.
Эпоха постбиполярного мировосприятия повышает возможности влияния мировых информационных субъектов на политику и международные отношения. В последние годы наблюдается значительное усиление глобального воздействия, связанное преимущественно с двумя основополагающими факторами.
Первым таким фактором является окончание «холодной войны». Безусловно, внешнеполитический курс США на тот момент оказался в приоритетном положении. С развалом СССР, а, следовательно, и всей системы социализма, перестраиваются и мировые информационные отношения. Заметим, что телерепортажи периода СССР характеризовалась высокой степенью идеологизированности, главная цель которой – демонстрация надежности защиты своих граждан и интересов общества странами социалистического лагеря. Теперь же, информация становится товаром, а трансграничные возможности вещания -платформой создания новых, ориентированных на мировую аудиторию, ценностей. Начался резкий поворот от поддержки «нового международного информационного и коммуникационного порядка» к концепции «свободного потока информации».
В данных условиях США пытаются диктовать свои условия другим странам в области информационного распространения. На тот период времени, именно эта страна занимала ключевые позиции на информационном поле и настойчиво продвигала в жизнь идею «Глобальной информационной инфраструктуры», где намерена взять под свой контроль распространение информации в мировом масштабе1.
Сложившаяся в США медиа-центрированная система политической коммуникации определила зависимость правительства от СМИ по поводу обсуждения политических проблем и поддержки обществом политических решений2. В настоящее время новостные масс-медиа США являются не только политическим институтом, но и своеобразной «частью правительства»3. СМИ подключены к формированию национальной и международной повестки дня, организации информационно-политического пространства общества4.
Присутствие российских СМИ в информационном пространстве «Коллективного Запада»
Сложившаяся новая информационная эпоха демонстрирует высокий уровень развития технологий, благодаря которым становится возможным достижение новых результатов, практически недоступных в прошлом, полностью изменяя человеческое представление об окружающем мире. Возрастает значимость новостного потока информации, которая, в новом информационным пространстве, выходит из-под жесткого контроля своих национальных правительств, обретая при этом определенную независимость. По этому поводу Пол Кеннеди справедливо констатирует: «Правительствам авторитарных государств становится труднее держать свои народы в неведении. Чернобыль был быстро сфотографирован французским коммерческим спутником, а снимки быстро переданы на весь мир, включая и сам Советский Союз. Подавление правительством Китая выступления студентов на площади Тяньаньмынь и шок, испытанный всем миром от этого события, сразу же потрясли и Китай благодаря радио и телевидению. Когда в конце 1989 г. рухнули коммунистические режимы в Восточной Европе, сообщения и видеосюжеты о падении одного из них стимулировали сходные процессы в соседних государствах»1.
Современные мировые СМИ сосредоточивают в своих властных полномочиях силу созидательного и разрушительного воздействия. Виртуальная действительность, заменяющая реальность подлинную, кажется более правдоподобной, привлекательной и достоверной для массовой аудитории. Становится очевидным то, что несмотря на расширение сфер сотрудничества государств на фоне геополитических изменений, произошедших в течение 1990-х гг. (распад СССР и социалистического лагеря, гражданские и этнические войны, меняющие границы государств и т.д.) сохраняется идеологическое противостояние соперников по «холодной войне». Конфликты идеологий перемещаются из арены боевых действий в поле словесных столкновений. Как отмечает исследователь А. В. Манойло, информационное пространство (инфосфера) представляет собой весьма специфическую среду, в которой заметно меняется содержание таких процессов, как взаимодействие в процессе совместной деятельности, конкуренция (через изменение содержания и характера конкурентной борьбы между действующими в нем субъектами). В плане силового противоборства изменяется вооруженная борьба и пересекающееся с ней, но не совпадающее полностью информационное противоборство. Особенно существенно в информационном пространстве меняется характер геополитической конкуренции из-за борьбы за достижение информационного превосходства, за обладание более развитым информационным ресурсом, открывающим лучшие возможности контроля над информационным ресурсом противника1.
Следовательно, на сегодняшний момент противостояние государств происходит не только в политической, экономической, культурной области, но и в сфере информационных технологий. Информационная цивилизация, к которой пришло человечество, меняет не просто статус информации, то есть роль ее позитивных последствий, но и резко расширяет негативные возможности.
В свете политических событий, происходящих на протяжении XX–XXI вв., данную арену информационного противоборства можно уверенно назвать «Россия и Запад: вызовы – ответы».
Повышение количества фальсифицируемой информации в СМИ может быть объяснено также обострением внешнеполитической ситуации и возникновением информационных войн, т.е. основной вектор направленности межгосударственных и межнациональных конфликтов все чаще переносится в виртуальное информационное поле, киберпространство.
Причина данной трансформации коренится в том, что информационное оружие менее финансово затратно, а выросший в качестве потенциального плацдарма Интернет предоставляет для этого все условия. В данном контексте справедливо упомянуть высказывание Ричарда Никсона (37-го президента США) о том, что: «Выгоднее вложить один доллар в СМИ, чем десять долларов в оружие: оружие вряд ли заговорит вообще, а СМИ с утра до ночи не закрывают рта». Итак, можно бесспорно согласиться с Р. Никсоном в том, что сегодня не только деньги, но и информация приносит не меньшую выгоду2.
Признанное Всеобщей декларацией прав человека положение о том, что: «каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ», подчеркивает неоспоримое право человека на свободу слова, информации, но, к сожалению, не достаточно регулирует информационные отношения, возникающие в процессе глобальной коммуникации. Вследствие неправомерных действий в данной области можно констатировать злоупотребление данным незыблемым правом (статья 19 Всеобщей декларации 1948 г.) 1.
К тому же, XXI век стал не только веком информации, но и веком психологии. Когда была обнаружена восприимчивость человеческой психики к внушению и убеждению, информация в форме пропаганды и агитации стала главным рычагом управления людьми.
Анализируя основные способы влияния, выделим следующие:
«Приклеивание ярлыков» - этот способ используется тогда, когда необходимо опорочить идею, личность, явление посредством формирования через СМИ негативного общественного настроя.
Во многих случаях, нарушая все правила журналистских этических норм, известные новостные издания, пользующиеся популярностью и своим авторитетом у широкой аудитории потребителей информации, представляют информационные сообщения сомнительного, политически мотивированного, пропагандистски направленного характера, далекого от реального положения дел.
Так, к примеру, во время избирательной гонки за пост президента США в ноябре 2016 г., данный способ внушения многократно реализовался в практической деятельности якобы «самых независимых» американских СМИ, показывая истинное положение дел в медиа-индустрии XXI века. Любая иллюзия независимости СМИ развеивается фактом того, что каждое крупное и достаточно авторитетное информационное агентство является политически ангажированным, т.е. представляет интересы той или иной политической партии, только лишь прикрываясь понятием «норм журналистской этики».
Реакция масс-медиа на перевес влияния в этой «гонке» к власти в сторону нынешнего президента США Дональда Трампа также развенчала все мифы и о том, что СМИ - «сторожевой пес демократии» и обозначила нынешнюю данность: СМИ - опора истеблишмента. Эту данность подтверждают многочисленные примеры с поиском тайной «руки Кремля» в лоббировании Трампа или некой опасности, исходящей от России для американской демократии.
Либеральные медиа до последнего не верили в победу Трампа. Дональд Трамп - это «рак для американской демократии»1. Такой ярлык прикрепил тогда еще кандидату в президенты в своей программе на CNN Фарид Закария, один из самых влиятельных политических аналитиков в США;
Внушение с помощью авторитетной личности. При информационном внушении цитируются высказывания личности, которая имеет общепризнанный авторитет в обществе или же присутствует заведомо ложная трактовка фактов. Данный способ ставит своей целью навязывание конкретной идеи, то есть проявляется манипуляция сознанием объекта воздействия. Данный вид внушения ярко демонстрирует ситуация, сложившаяся вокруг сирийского кризиса.
Так, во время обсуждения путей стабилизации ситуации в Совбезе ООН 27 октября 2016 г. постпред США при ООН Саманта Пауэр, без проведения должного тщательного расследования и представления неопровержимых доказательств, заявила, что российская авиация якобы распространяет листовки над Алеппо с призывами покинуть город и спастись от смерти2.