Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Нищенство в России как социальный феномен 28
1.1 Нищенство в России как историческое явление 28
1.2 Нищенство как профессия и субкультура 48
Глава II. Земское и городское попечение нуждающихся
2.1 Общая характеристика государственного призрения 66
2.2 Становление территориальной модели помощи 87
2.3 Создание домов трудолюбия и их значение в социальной политике Правительства 102
Глава III. Благотворительность - одна из форм помощи нищим 118
3.1 Частная и общественная благотворительность 118
3.2 Трудовая помощь как форма борьбы с безработицей 146
3.3 Призрение детей и детей с физическими недостатками
Заключение 187
Список использованных источников и литературы 195
- Нищенство как профессия и субкультура
- Становление территориальной модели помощи
- Трудовая помощь как форма борьбы с безработицей
- Призрение детей и детей с физическими недостатками
Введение к работе
Актуальность работы. Нищенство прошло многовековой путь в своем развитии. Как свидетельствует исторический опыт, реабилитация нищенствующих – дело исключительно трудное и малоэффективное. Люди, практикующие попрошайничество, со временем адаптируются в этой роли и осваивают более эффективные средства воздействия на потенциальных подающих, их самосознание трансформируется с учетом повседневной действительности. Многие из тех, кто под влиянием разного рода обстоятельств был вынужден стать нищим, вскоре усмотрели в подобной «работе» явные преимущества и более не желали возвращаться к прежней жизни. В такой ситуации любые попытки государственных структур, благотворительных организаций, частных лиц, направленные на реабилитацию нищих, зачастую оказываются неэффективными.
Ситуация с решением проблемы бедности в современной России на протяжении 1990-х гг. и до настоящего времени претерпела существенные изменения. Если в 1992 г. был зафиксирован максимальный показатель уровня бедности (33,5 %), то в 2010 г. он снизился до 12,8 %1, в 2012 г. – до 12, 5 %. Вместе с тем, согласно европейским стандартам минимальная заработная плата не должна составлять менее 60% от средней зарплаты по стране. Если перенести это правило в российские реалии, то размер минимальный размер оплаты труда составил бы 16 тыс. руб.2 Однако в 2014 г. доходы населения сократились на 1 % по сравнению 2013 г. В 2014 г. 11,2 % (16,1 млн.) россиян имели доходы ниже прожиточного минимума, а он составлял 8089 руб.3 Как видно из приведенных цифр, тенденция преодоления бедности хотя и приобрела устойчивый характер, но данный процесс идет сложно и противоречиво.
В этих условиях потребность в изучении явлений социальной истории России приобретает теоретическое и практическое значение. Знание исторического опыта борьбы с нищенством в условиях индустриальной модернизации конца XIX – начала XX в., как положительного, так и негативного, дает возможность избежать ошибок и, наряду с действием других факторов, обеспечить достойное развитие современной России. Таким образом, интерес в настоящее время к изучению опыта прошлого, традиций российской благотворительности, ее социально-политических аспектов, в частности, вполне закономерен.
Историография темы. В истории изучения темы можно выделить три периода: досоветский (конец XIX – начало ХХ в.); советский (1917–1991 гг.); постсоветский.
1 В России 23 миллиона человек живут за чертой бедности. Росстат [Электронный ресурс].
URL: (дата обращения
04.07.2011)
2 В России насчитали 18 миллионов нищих [Электронный ресурс].
URL: (дата обращения 08.09.2015)
3 Росстат: доходы ниже прожиточного минимума в 2014 году имели 11,2% россиян
[Электронный ресурс]. URL: (дата
обращения 08.09.2015).
В досоветский период исследователи были свидетелями подъема благотворительности в России, а также обеднения части населения до состояния нищеты. В результате был накоплен ценный эмпирический материал, на основе которого в конце XIX – начале XX в. вышел ряд публикаций.
И. Прыжов анализировал нищенство с морально-нравственной точки зрения4. Основным источником исследования С. Сперанского были законодательные акты, отражавшие карательно-репрессивные и предупредительные меры борьбы с нищенством5. К.К. Победоносцев видел выход из создавшейся ситуации на рубеже XIX–XX вв. в совершенствовании управлении благотворительными обществами, отстаивая при этом монархическое устройство государства6. Это один из примеров, когда общественная мысль по благоустройству государства и социальным преобразованиям в нем наталкивалась на противодействие слишком консервативных кругов, что мешало развитию не только теоретической, но и практической филантропии в России.
Следующий комплекс изданий представляют работы, в которых анализируется деятельность общегосударственных благотворительных обществ, таких как Ведомство учреждений императрицы Марии, Императорское человеколюбивое общество, Российского общества Красного Креста, Попечительства о трудовой помощи7. Одну из самых больших тематических групп (около 80 работ) составляют издания, посвященные деятельности отдельных благотворительных обществ и заведений Санкт-Петербурга8. Из книг, посвященных детской благотворительности интерес представляет монография М.Д. Путерена9.
Вопросы трудовой помощи населению исследовали теоретики и практики социальной работы, среди которых ведущую роль играли В.И. Герье, В.В. Гаген, К.К. Грот и др.10 Книга Г.Г. Швиттау «Трудовая помощь» для настоящей работы являлась не только важной в историографическом плане, но и как источник, где удалось почерпнуть важные сведения по развитию трудовой помощи в губерниях Центрального Черноземья11.
4 Прыжов И. Нищие на Святой Руси. Казань, 1913.
5 Сперанский С. К истории нищенства в России // Вестник благотворительности. 1897. № 1.
6 Победоносцев К.К. Организация общественного призрения в России. СПб., 1898.
7 Ведомство учреждений императрицы Марии: краткий исторический очерк и сведения о
денежных оборотах, капиталах,. числе учреждений, воспитываемых, учащихся, больных,
призреваемых. и другие. 1910. СПб., 1912; Волков Н.П. Императорское человеколюбивое
общество: очерк. Владикавказ, 1903; Краткий обзор деятельности Попечительства о трудовой
помощи, 1895-1915 гг. Пг., 1915; Очерк деятельности совета Императорского
человеколюбивого общества за сто лет, 1816-1916 гг. СПб., 1916 и др.
8 История Санкт-Петербургской благотворительности: библиографический указатель
(литература до 1917г.) Сост. В.И. Капуста // Невский архив: историко-краеведческий сборник.
М., СПб., 1993.
9 Путерен М.Д. Исторический обзор призрения внебрачных детей и подкидышей и настоящее
положение этого дела в России и др. странах. СПб., 1908.
10 Герье В.Е. Записки об историческом развитии способов призрения бедных. М., 1891;
Максимов Е.Д. Происхождение нищенства и меры борьбы с ним. СПб., 1901 и др.
11 Швиттау Г.Г. Трудовая помощь в России. Ч. I-II. Пг., 1915.
В дореволюционной литературе уделялось большое внимание призрению детства, свидетельством чему были многочисленные работы обобщающего характера о благотворительных учреждениях различных типов12.
Исследователи также обращались к проблемам церковно-приходской благотворительности конца XIX – начала ХХ в. Прежде всего это работы В.М. Бензина, которые содержали значительный по объему фактический материал по всем основным направлениям благотворительности церкви. В его работах так же широко представлен научный аппарат, что является для дореволюционной историографии большой редкостью13.
В работах П.И. Георгиевского и С.К. Гогеля осмыслен опыт организации помощи бедным в зарубежных странах, возможности его применения в России, а также предложены пути решения задач отечественной благотворительности14.
На рубеже XIX–XX вв. выходили публикации общего характера, содержавшие целостное осмысление проблемы нищенства. Особо следует выделить исследования Е.Д. Максимова. Он выделил причины нищенства, проанализировал историю призрения в городах в зависимости от изменения законодательства, направления деятельности частной благотворительности и т.д.15 Работы Е.Д. Максимова отличает всестороннее знание проблем как с теоретической, так и с практической стороны, тщательный отбор фактического материала, строгая логика изложения, критический анализ материала, глубоко продуманные рекомендации по тому или иному вопросу благотворительности.
Исследования Д.А. Дриля, А. Голицынского, А. Левенстима, С.В. Максимова, А. Свирского, А. Бахтиарова, А. Левитова, Н. Свешникова, Н.Я. Новобергского позволили создать целостное представление о нищенстве, выявить психологические особенности нищих, их социальную организацию, описать быт, традиции и методы деятельности профессиональных нищих16.В работах А. Лихачева17, К. Халтуляри18, Е.Н. Тарновского19 отражены исторические и правовые аспекты проблемы нищенства.
12 Термен С.Э. Призрение несчастно рождённых в России. СПб., 1912; Жеденев Н. Детские
сельские кустарные приюты самопомощи. История их, устройство и жизнь. СПб., 1896;
Щербинина Г.Я. К вопросу об организации земледельческих приютов для сельских сирот. Пг.,
1915.
13 Бензин В.М: Церковно-приходская благотворительность на Руси. СПб, 1907; он же:
Церковно-приходская благотворительность на Руси после 1864 г. СПб., 1907.
14 Георгиевский П.И. Призрение бедных и благотворительность. СПб., 1894.
15 Максимов Е.Д. Причины русского нищенства и меры борьбы с ним. СПб., 1901; он же:
Городские общественные управления в деле помощи бедным. СПб., 1905; его же: Очерки
земской деятельности в области общественного призрения. СПб., 1895; его же: Очерк частной
благотворительности в России. СПб., 1897-1898.
16 Дриль Д.А. Бродяжничество и нищенство и меры борьбы с ним // Трудовая помощь.1898. № 9;
Свирский А. Погибшие люди. Т. 3. Мир нищих и пропойц. СПб., 1898.; Левенстим А. Нищенство:
его причины и формы (бытовые очерки). СПб., 1900; Бахтиаров А. Босяки. Очерки с натуры.
СПб., 1903; Голицынский А. Уличные типы. М., 1860; Левитов А. Московские норы и трущобы.
СПб., 1896; Свешников Н. Петербургские Вяземские трущобы и их обитатели. СПб., 1900;
Новобергский Н.Я. По пути к вырождению. Социально - гигиенические очерки. СПб.,1913;
Максимов С.В. Бродячая Русь. СПб., 1887.
17 Лихачев А. Наказание и помощь нищим // Трудовая помощь. 1899. № 4.
18 Халтуляри К. Работные дома для нищих // Вестник благотворительности. 1899. № 4.
В ряде работ рассматривались вопросы развития благотворительности и меценатства в Центрально-Черноземном регионе в конце XIX – начале XX вв. Н.И. Златоверховников20 дал краткий анализ рассматриваемой проблемы в Центральном Черноземье. В данных работах присутствует здоровая критика, однако, на наш взгляд, не совсем справедливо отдается предпочтение значению государственной благотворительности в ущерб другим видам. Кроме того, приведенные им данные не позволяют полностью оценить масштабы и виды оказываемой помощи. Отдельные факты по исследуемой проблеме также содержатся в статьях А. Танкова21.
Таким образом, дореволюционный период историографии имеет достаточно большое значение для изучения темы. Историки выявили причины нищенства, место нищих в социальных отношениях общества, типологию и классификацию их деятельности, особенности психологии и субкультуры нищих, формы борьбы с нищенством и условия ее эффективности. Благотворительность они рассматривали как одну из форм помощи неимущим. Вместе с тем, особенности нищенства в Центральном Черноземье и, в частности, в Курской губернии, исследованы были фрагментарно.
В советский период ни историками, ни представителями других гуманитарных наук не было создано практически ни одной обобщающей работы о становлении и развитии благотворительности в России. Исключением стали только немногочисленные работы по истории Общества Красного Креста. Но и в них дореволюционный период их деятельности показан схематично, к тому же с преобладанием не анализа, а критики22. Таким образом, в силу негативного отношения к благотворительности, культивировавшееся долгое время в советском обществе, эта тема оказалась слабо изучена.
Тем не менее, было бы неправильным говорить, что на протяжении советского периода исследуемой нами теме не уделялось никакого внимания. Можно отметить работу М.А. Язвина о развитии здравоохранения23. Главной особенностью материалов, в которых затрагивалось развитие филантропии в Центральном Черноземье, было рассмотрение ее как одной из составляющих социально-культурной жизни России24.
Подводя итог историографическому обзору периода 1917 – середины 1980-х гг. следует отметить, что данный отрезок времени дал исторической науке крайне
19 Тарновский Е.Н. Уголовно-наказуемое нищенство в России // Трудовая помощь. 1900. № 1.
20 Курский сборник, с путеводителем по городу Курску и планом города / под ред.
Н.И. Златоверховникова. Вып. 1. Курск, 1901.
21 Танков А. Мировые судьи по проекту дворянства в 1826 году // Русская старина. 1887. Т. 53.
22 Злагьовский Д. Развитие краснокрестного дела в СССР // Сборник СОКК и КП Союза ССР.
М , 1929; Вебер Л.Г. История краснокрестного движения. РОКК его деятельность и задачи.
Краткий очерк. М.-Л, 1930; Барсуков М.И. Красный Крест и Красный Полумесяц в СССР.
Краткий исторический очерк. М, 1946; Митерев Г.А. Общества Красного Креста и Красного
Полумесяца // Сорок лет советского здравоохранения (1917-1957). М, 1957; Товбин М. Красный
Крест страны Советов. М , 1969; Остальский Ю.П. Советский Красный Крест. М., 1981.
23Язвин М.А. Очерки по истории здравоохранения Курской области: в 3-х ч. Ч. 1. Воронеж,
1965.
24 См., например: Курск. Очерки истории города. Воронеж, 1975.
скудные фактические материалы по благотворительности, а количество публикаций было незначительным.
С началом перестройки началось исследование проблем нищенства, благотворительности, меценатства25. Однако рост количества изданий не означал повышения их качественного уровня. Поэтому к данному периоду в историографии следует, по нашему мнению, относится с критических позиций.
В конце 80-х – начале 90-х гг. ХХ в. были опубликованы работы П.И. Нещеретного, Л.В. Бадя, Г.Г. Силласте, М.В. Фирсова, которые заложили методологические основы изучения благотворительности в современной науке. Характерной особенностью историографии первой половины 1990-х гг. стало также расширение диапазона методологических ориентиров исследований, их проблематики, переход от очерково-публицистического интереса к профессиональному подходу в изучении темы26.
Активизируется исследовательская деятельность и в регионах. Интересна работа Е.А. Абросимовой27, посвященная истории законодательного регулирования, создания и деятельности российских благотворительных организаций. Отметим также книгу В.Н. Егошиной и Н.В. Елфимовой, где внимание уделялось классификации детских благотворительных учреждений, специфике российской системы детского призрения на рубеже XIX–ХХ вв.28
Значительный интерес для нашего исследования представили исследования Б.М. Нувахова. В его работах впервые выявлены важнейшие закономерности, характеризующие особенность развития милосердия и благотворительности в отечественной медицине, показана динамика численности благотворительных учреждений и благотворительных обществ за 300-летний интервал времени. Автором установлены сложные зависимости этого социального явления от уровня общественного развития, государственной политики, от характера социальной экономической, культурной обстановки29. В контексте этой проблемы отметим также работу М.Б. Мирского, в которой одним из аспектов исследования являются вопросы развития земской медицины30.
В середине и второй половине 1990-х гг. расширилась проблематика исследований по истории благотворительного движения в России. Значительно обогатили историографию проблемы работы Т.Е. Покотиловой. В них исследовались основные тенденции в законодательно-административной
25 Власов П.В. Обитель милосердия. М., 1991; Боханов А.В. Коллекционеры и меценаты в
России. М., 1989.
26 Нещеретный П.И. Исторические корни и традиции развития благотворительности в России.
М., 1993; Бадя Л.В. Благотворительность и меценатство в России. М., 1993; Силласте Г.Г.
Благотворительность как социальное явление // Помоги ближнему! Благотворительность вчера
и сегодня. М., 1994; Фирсов М.В. Социальная работа в России: теория, история, практика. М.,
1996 и др.
27 Абросимова Е.А. История законодательного регулирования создания и деятельности
российских благотворительных организаций // Известия вузов: Правоведение. 1991. № 2.
28 Егошина В.Н., Елфимова Н.В. Из истории призрения и социального обеспечения детей в
России. М., 1993.
29Нувахов, Б.Ш. Странноприимный Дом Н.П. Шереметева: Традиции российского милосердия, XVIII—XX вв. М., 1994. 30 Мирский М.Б. Медицина России XVI—XIX веков. М., 1996.
деятельности государства в сфере социальной помощи нуждающимся, дан анализ сущности, особенностей, преимуществ и недостатков земской благотворительной деятельности, выявлены результаты частной благотворительной деятельности в XIX – начале ХХ в. и др.31
Отметим также диссертацию Н.А. Иванниковой «Исторический опыт земского самоуправления по развитию общественного призрения», в которой на основе широкого круга источников обобщен опыт земских органов самоуправления в сфере общественного призрения, выявлена органическая взаимозависимость социальных процессов и проблем нищеты и нищенства32.
Об углубленном изучении проблем благотворительности в наши дни свидетельствуют и материалы всероссийской научно-практической конференции «Благотворительность и социально-экономическая политика России: традиции и современность», прошедшей в 1997 г. в Калуге33.
Вопросам историографии посвящена работа петербургских исследователей В.Г. Афанасьева, А.Р. Соколова, предпринявших попытку дать анализ дореволюционных изданий по истории благотворительности34.
Достойное место в современном этапе историографии меценатства и благотворительности занимают исследования историков на материалах Центрального Черноземья. В частности, большой вклад в исследование филантропии внесли работы Л.С. Гатиловой. Она дает две обширные классификации благотворительным учреждениям в Курской губернии. Но, по нашему мнению, несомненно, верная систематизация благотворительных учреждений сочетается с достаточно спорными выводами о преобладании в Курской губернии церковной благотворительности35.
В диссертации А.Д. Афанасьева раскрыты аспекты такого вида благотворительной деятельности как содействие образованию Курской губернии, в частности начальному36. Также отметим работу Р.Н. Балицкого, в которой рассматривались особенности государственной благотворительности37.
Необходимо выделить отдельные публикации А.В. Третьякова, С.С. Жирова, И.Г. Косихиной38 и др. по вопросам развития филантропии в
31 Покотилова Т.Е. Благотворительность: в социальной истории дореволюционной России:
мировоззрение и исторический опыт: автореф. дисс… докт. ист. наук. М., 1998.
32 Иванникова Н.А. Исторический опыт земского самоуправления по развитию общественного
призрения: автореф. дисс... канд. ист. наук. М., 1998.
33 Шинкаренко Н.Ф., Кулешова Е.А., Гуров В.Н. Губернский город Ставрополь: развитие
благотворительности и милосердия в конце XIX века. // Социальная работа в России: прошлое и
настоящее: сб. ст. и матер. М., Ставрополь, 1998.
34Афанасьев В.Г., Соколов А.Р. Благотворительность в России: Историографические аспекты проблемы: СПб., 1998.
35 Гатилова Л. С. Организация и деятельность домов трудолюбия в губерниях Центрального
Черноземья в конце XIX – начале XX в. (по материалам Курской и Тамбовской губерний) //
Вестник Тамбовского университета. Серия «Гуманитарные науки». 2008. № 7.
36 Афанасьев А.Д. Общественно-политическая деятельность провинциального учительства с 90-
х гг. по 1917 г. (На примере Курской губернии): дис. … канд. ист. наук. Курск, 1998.
37 Балицкий Р.Н. Меценатство и благотворительность в центральном Черноземье в конце XIX–
начале XX вв.: дис. … канд. ист. наук. Курск, 2004.
38 Косихина И.Г. Общественно-культурные организации Курской губернии в 60-е гг. ХIX вв. –
феврале 1917 г.: дис. … канд. ист. наук. Курск, 1998.
Центрально-Черноземном регионе в конце XIX – начале XX в. Несмотря на важность выводов, которые можно найти в опубликованных работах, а также рост интереса историков к данной проблеме, который можно проследить в публикациях научно-исторического журнала «Курский край», следует сказать, что она еще не получила полного и должного освещения.
В последние годы появились публикации В.В. Голубцова, Г.В. Голубцовой, А.Ю. Друговской, Н.Ф.Литвиненко по истории благотворительности в Курском крае. В них дана характеристика благотворительных обществ и учреждений в конце ХIX – начале ХХ в., проанализирована разносторонняя деятельность в сфере культуры, образования, медицины, выявлено значение развития благотворительности в крае в контексте общероссийских тенденций в этом направлении, показана роль отдельных личностей, их вклад в развитие общественного призрения, земской медицины, культуры края39.
Таким образом, интерес к проблеме социальной помощи всегда присутствовал в историографии. Однако целостного представления о закономерностях развития благотворительности вообще и в отдельных крупных территориях, в частности, в Курской губернии в исторической литературе до настоящего времени не сложилось. А ведь социальное призрение составляло важный компонент общественных отношений исследуемого в диссертации периода и без учета этого наши представления о закономерностях исторического процесса в России в XIX – начале XX в. не будут полными и объективными.
Источниковая база исследования. Обобщающий материал по развитию благотворительности в России, начиная с XVIII в., содержится в книге «Благотворительные учреждения Российской империи». Она включает список благотворительных обществ и заведений, даны сведения о количестве детей и взрослых, воспользовавшихся благотворительной помощью, помещены данные благотворительных учреждений 48 губерний Европейской России40. Основой для подобного рода издания стал «Сборник сведений по общественной благотворительности», изданный по инициативе и под патронажем императорского Человеколюбивого общества в 1880–1885 гг., с целью формирования банка статистических данных о благотворительности в России41.
Среди аналитических источников особое место занимает издание «Благотворительная Россия», где имеется подробная характеристика становления, и развития благотворительности в России на протяжении длительного времени и
39Литвиненко Н.Ф., Гатилова Л.С. Благотворительность в Курском крае // Из истории культуры курского края. Ч. I / отв. редактор и составитель проф. А.Ю. Друговская). Курск, 1996; Гатилова Л.С. Благотворительные общества и учреждения в Курске в конце XIX–нач. ХХ вв. // Курск. Документы, Статьи, Воспоминания / отв. ред. и составитель проф. А.Ю.Друговская Курск, 1997; Друговская А.Ю. Гатилова Л.С. Благотворительность курских монастырей // Из истории монастырей и храмов Курского края. Курск, 1998; Друговская А.Ю., Гатилова Л.С. Традиции милосердия и благотворительности как фактор гуманистического воспитания молодежи // История образования и просвещения в России. СПб., 1998; Голубцов В.В., Голубцова Г.В. Русский провинциализм и традиции благотворительности (из истории благотворительности в Курской губернии) // Благотворительность и социально-экономическая политика России: традиции и современность: сб. сообщений и докладов. Калуга, 1997.
40 Благотворительные учреждения Российской Империи. СПб., 1900.
41 Сборник сведений по общественной благотворительности. Т. 1-7. СПб., 1880-1886. Т. 1.
содержатся ценные сведения о различных сторонах государственной и полугосударственной благотворительности.
В 1907 г. вышли три тома «Благотворительность в России», в которых были опубликованы обширные статистические сведения о состоянии благотворительности по следующим направлениям: общий обзор состояния дел; исторический очерк общественной помощи нуждающимся и России; очерки деятельности приходских попечительств, земских и городских общественных управлений, благотворительных обществ и др.42
Основной пласт материала содержится в фондах Государственного архива Курской области (ГАКО). Например, в фонде 434 находится доклад Особой коалиции по делу о принятии дара Е.Н. Карауловой – дома для учреждения приюта для воспитания дворянских детей. Фонд 642 содержит прошения представителей дворянского сословия о различных милостях, в том числе о помощи в устройстве в богадельни и приютов. В фонде 25 (Курская губернская комиссия народного продовольствия) имеется указ Правительствующего сената об учреждении в губернии Комиссии народного продовольствия. Интерес представляет также отчёт о капитале, собранном в губернии на обеспечение народного продовольствия при участии местного дворянства. В фонде 56 содержится указ правительства от 14 апреля 1822 г., согласно которому были утверждены правила по созданию внутренних продовольственных запасов и размеры пособий в неурожайные годы. Для исследования темы интерес представляет материалы фонда 340, содержащие материалы делопроизводства в Курской дворянской опеке. Из фонда 39 Курской губернской земской управы за 1865–1917 гг. извлечены документы о деятельности земских благотворительных заведений.
Из фонда 48 ГАКО извлечены списки благотворительных обществ и заведений, богаделен, приютов, больниц, домов трудолюбия, отчеты о деятельности богаделен в Грайворонском, Карачанском, Новооскольском, Обоянском уездах, Обоянского детского приюта, о работе Курско-Знаменской общины сестер милосердии Российского общества Красного Креста и др.
Перечисленные группы источников позволили при всестороннем и глубоком, критическом их изучении с достаточной полнотой, точностью и достоверностью осветить основные аспекты темы и сделать ряд новых выводов.
Цели и задачи исследования. Цель данного исследования состоит в исследовании нищенства в России конца XIX– начала XX вв. на материалах Курской губернии.
Исходя из цели исследования в диссертации поставлены следующее задачи:
– проанализировать нищенство в России как историческое явление;
– исследовать нищенство как профессию и субкультуру;
– раскрыть сущность и основные направления деятельности земской и городской системы попечения нуждающихся.
Объект исследования – социальное призрение России XIX – начале XX в.
Благотворительность в России. Т. 3. СПб., 1907.
Предмет – деятельность благотворительных организаций государственного типа и местного самоуправления в области социальной защиты различных категорий населения.
Хронологические рамки исследования охватывают временной промежуток с 1861 по 1917 гг. Это время характеризуется становлением капитализма в России, что способствовало быстрому росту фабрично-заводской промышленности, возникновению принципиально новой финансовой системы развития городов. Последовавшие за отменой крепостного права реформы 60-70-х гг. XIX в. способствовали росту экономического и политического влияния нового социального слоя общества – буржуазии, которая стала принимать активное участие в деле благотворительности.
В период конца XIX – начала XX в. шел процесс образования и становления особых благотворительных ведомств и учреждений. В результате реформ 1860-х– 1870-х гг. приказы общественного призрения были упразднены, все благотворительные заведения были переданы городским управам и земствам.
Нижние хронологические рамки обусловлены тем, что с приходом к власти большевиков были упразднены организации и комитеты помощи, благотворительные организации были закрыты.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в отечественной историографии на конкретном материале исследованы социально-исторические тенденции Курской губерниях в XIX – начале XX в.; определены место и роль государственных и полугосударственных учреждений социального призрения; проанализирована политика правительства и местной администрации в сфере благотворительности и общественного призрении; показана эволюция деятельности земских и городских органов самоуправления по организации социального призрения XIX – начале XX в. Исследование позволяет сформировать целостное представление о работе учреждений в общероссийском и общеисторическом масштабе, так как Курская губерния являлась типичной для российской глубинки. В работе осуществлен анализ благотворительности в контексте социологического знания, в результате которого выделены как общие и специфические функции благотворительности, способствующие стабилизации социальных отношений, так и дисфункции, мешающие установлению социальной стабильности. Также обозначены пути сотрудничества в социальной помощи проблемным группам населения и раскрыта специфика процесса институализации благотворительной деятельности. В диссертации обобщен практический опыт благотворительной деятельности, дан комплексный анализ благотворительной деятельности как общественного явления и установлены границы, в рамках которых осуществляется взаимодействие благотворительности с другими социальными институтами общества. Диссертантом предложена авторская концепция благотворительности, определены ее границы и основные структурные элементы.
Методологическую основу составили принципы научной объективности и историзма позволили раскрыть мотивы и движущие силы благотворительной деятельности. Кроме того, в работе активно использовались такие общенаучные методы как: анализ, синтез, индукция и дедукция.
В диссертации также использовались сравнительно-исторический, ретроспективный, хронологический методы.
Сравнительно-исторический метод позволил рассматривать возникновение благотворительности в России и в Курской губернии в неотрывной связи с развивающейся российской исторической обстановкой. С помощью ретроспективного метода исследование этапов развития благотворительности России придается направленность от прошлого к настоящему, от причины появления какого-то нового нормативного акта к его последствиям для развития благотворительности.
Положения, выносимые на защиту:
-
Нищенство образует субкультуру, включающую себя различные компоненты и вместе с тем отсутствие профессиональных ролей, и зависимость от объективных и субъективных условий.
-
Нищенство является следствием комплекса разнообразных и взаимосвязанных причин, которые объединяются в несколько групп: внешние (природно-стихийные), внутренние (индивидуально-личностные), социальные (формы общественной организации), экономические.
-
Опыт России в области государственной политики реализации социальной помощи населения в XIX – начале XX в. (на примере Курской губернии) имеет положительные аспекты. К ним относятся: привлечение значительных частных средств для выполнения государственных решений по поддержанию бедных слоев населения; развертывание общественных работ в регионах, в том числе и в Курской губернии; разнообразие форм и методов социальной помощи. В целом, несмотря на совершенство законодательной базы и недостаток финансовых средств в рассматриваемый период, шел процесс формирования всероссийской системы помощи бедным и нетрудоспособным.
-
Частная и общественная благотворительность с конца XVIII по начало XX в. имела свою специфику в сравнении с предшествующим периодом. Появились различные формы благотворительности, каждая из которых своеобразно влияла друг на друга, а также на развитие различных моделей помощи человеку. Среди наиболее существенных проявлений благотворительности, нашедших отражение в Курской губернии на протяжении исследуемого периода, следует выделить централизацию благотворительности императорской семьи и императорского дома, сословную благотворительность, благотворительность предпринимателей и частных лиц, деятельность благотворительных обществ и учреждений, приходскую благотворительность.
-
Современные развитые государства не включают нищенство в свою культуру, оставляя его в особом замкнутом пространстве. Это ведет к консервации и воспроизводству нищенства как образа жизни. Нищенство не поддается ни экономическим, ни политическим, ни социальным методам реформирования и остается одним из наиболее устойчивых феноменов общественного развития.
Практическая значимость изучения истории российской благотворительности заключается в том, что анализируемый в диссертации материал позволяет выйти на теоретические и практические выводы и обобщения, которые затрагивают не только прошлое, но и современное состояние
благотворительности в регионе и во всей России. Основные положения исследования могут быть использованы в дальнейшей разработке модели благотворительности в регионе, а также при создании обобщающих трудов по отечественной истории, в преподавании курсов по теории и практике социальной работы и социальной истории России.
Апробация. Основное содержание диссертационного исследования отражено в 10 научных статьях общим объемом 4,1 печатных листов, в том числе 3 статьи, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ. Отдельные результаты были изложены на 6 региональных конференциях.
Структура исследования обусловлена его целью и задачами, определенными во введении. Диссертация включает в себя введение, три главы, разделенные на параграфы, заключение, список источников и литературы.
Нищенство как профессия и субкультура
В целом нищенство как социальное явление в дореволюционной историографии было достаточно хорошо изучено на общероссийском уровне, а также особенности его проявления в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве, Владимирской, Нижегородской, Пензенской, Саратовской и некоторых других губерниях, где существовали «гнезда» профессиональных нищих.
Историки конца XIX начала XX в. выявили причины нищенства, место нищих в социальных отношениях общества, типологию и классификацию их деятельности, особенности психологии и субкультуры нищих, формы борьбы с нищенством и условия ее эффективности. Благотворительность они рассматривали как одну из форм помощи неимущим. Вместе с тем, особенности нищенства в Центральном Черноземье исследованы были фрагментарно.
После прихода к власти большевиков главной особенностью стало обращение при исследовании проблемы нищенства к взглядам к классиков марксизма-ленинизма. Так, по мнению В.И. Ленина31, благотворительность это ни что иное, как помощь неограниченного правительства, которая не нужна народу. Подобного рода отношение основателя социалистической державы к филантропии во многом и определило степень внимания к данному вопросу. И хотя негативный подход к толкованию некоторых исторических процессов и возможность их исследования не являются тождественными, тема меценатства и благотворительности стала непопулярной. Поскольку официальная государственная трактовка говорила, что это проявление воли господствующего класса, направленное не на улучшение обстановки в социальной и культурной сферах жизни общества, а действия, отвлекающие от борьбы с существующим гнетом, то внимание к филантропии дореволюционного периода стало восприниматься достаточно многими людьми как прославление порядков, разрушенных во второе десятилетие XX в. Тем более, что проблемы, для решения которых и возникла благотворительная деятельность, теперь целиком решались государством, взявшим на себя ответственность за них.
В советский период ни историками, ни представителями других гуманитарных наук не было создано практически ни одной обобщающей работы о становлении и развитии благотворительности в России, в которой анализировалась бы благотворительная деятельность как в целом, так и по отдельным направлениям, не говоря уже о работе обществ, заведений, организаций, приходов и т.п. в регионах. Единственным исключением могут быть немногочисленные работы по истории Общества Красного Креста, образовавшегося во второй половине XIX в. Но и в них дореволюционный период их деятельности показан схематично и невыразительно, к тому же с преобладанием не анализа, а критики32.
Таким образом, в силу негативного отношения к благотворительности, культивировавшееся долгое время в советском обществе, эта тема оказалась слабо изучена.
На наш взгляд, такой негативизм в оценке благотворительности связан еще с дореволюционным периодом. Достаточно вспомнить «Проект и объяснение программы социал-демократической партии», написанным В.И. Лениным еще в 1895-1896 гг. В нем четко выражена точка зрения молодой российской социал-демократии, ее отношение к благотворительной деятельности царского правительства. В пункте 4 «Проекта» говорилось: «Русская социал-демократическая рабочая партия будет вести войну со всеми стремлениями облагодетельствовать трудящиеся классы опекой неограниченного правительства и его чиновников и задержать развитие капитализма, а следовательно, и развитие рабочего класса»33. И в продолжение этой мысли в пункте 6 В.И.Ленин дал объяснение такой воинственной позиции социал-демократии: «Русскому народу нужна не помощь неограниченного правительства и его чиновников, а освобождение от его гнета» 34. Как видим, стержень этой точки зрения лежит в политической плоскости и обусловлен именно политическими мотивами, связанными со стремлением разоблачать правительство, которое, по словам В.И.Ленина, «прошло уже огонь и воду в искусстве лицемерить». Причины нищенства, о которых так много дискутировали на рубеже XIXХХ вв., В.И.Ленин видел в наличии частной собственности на средства производства и землю. Именно в силу этого обстоятельства, полагал он, рабочие массы находятся в нищенском состоянии и вынуждены продавать свои труд капиталистам.
Тем не менее, было бы неправильным говорить, что на протяжении примерно 70 лет XX в. исследуемой нами теме не уделялось никакого внимания. Главной особенностью материалов, в которых затрагивалось развитие филантропии в Центральном Черноземье, было рассмотрение ее как одной из составляющих социально-культурной жизни России. К числу таких относится, например, книга «Из истории Центрально-Черноземного края» и ряд других. Также представляется важным выделить издания по истории городов и губерний данного региона России, в свете исследуемой нами темы интересна книга «Курск. Очерки истории города» 35. Можно отметить работу М.А. Язвина, которая была посвящена теме развития здравоохранения в целом
Подводя итог историографическому обзору периода 1917 середины 1980-х гг. следует отметить, что данный отрезок времени дал исторической науке крайне скудные фактические материалы по благотворительности, а количество публикаций было незначительным. С началом перестройки началось исследование проблем нищенства, благотворительности, меценатства. Однако рост количества изданий не означал на: Заметка к вопросу о теории рынков, Еще к вопросу о теории реализации, Некрити-ческая критика. повышения их качественного уровня. Поэтому к данному периоду в историографии следует, по нашему мнению, относится с критических позиций. П.В. Власов в книге «Благотворительность и милосердие в России» считал, что реформы Александра II дали толчок дальнейшему развитию российской филантропии и позволили привлечь к ней новые общественные силы37.
Книга А.Н. Боханова «Коллекционеры и меценаты в России», помимо обширного фактического материала, дающего представление о развитии меценатства в России, содержит анализ мотивов, побуждавших жертвовать личные средства на развитие филантропии38.
В конце 80-х-начале 90-х годов ХХ в. были опубликованы работы П.И. Нещеретного, Л.В. Бадя, Г.Г. Силласте, М.В. Фирсова, в которых дана характеристика и классификация основных этапов развития благотворительности в России. Эти труды в определенной степени заложили также методологические основы изучения благотворительности в современной науке. Основное внимание в них уделено проблемам частной, общественной благотворительности, меценатства.
Характерной особенностью историографии первой половины 1990-х годов стало также расширение диапазона методологических ориентиров исследований, их проблематики, переход от очерково-публицистического интереса к профессиональному подходу в изучении темы
Становление территориальной модели помощи
Остановимся на некоторых из перечисленных групп: 1. Богомолы и могильщики образовывали артели, занимающие церковную паперть или кладбище. Каждый из них имел строго определенное место и горе постороннему, который вздумал бы встать в ряды их; его избивали и прогоняли. В одних артелях выручка поступала в общую кассу, в распоряжение старосты, в других в личную пользу каждого, но тогда: лучшие места или оплачивались особо, или давались по очереди членам артели; каждый платил известную сумму в пользу старосты и в общую кассу, куда поступала и плата за лучшие места. Назначение кассы помощь заболевшему, подкуп полицейских властей, а иногда и церковного причта за разрешение занимать места на паперти и т. п. 2. Горбачи это парии нищенства, их можно было встретить везде; на звание свое они получили ради сгорбленного и убогого их вида. Входя в квартиру или дом, некоторые из них со слезами на глазах рассказывали, что дома у них ос талась жена и дети, больные тифом, оспой, дифтеритом или иной заразной болез нью. Желая поскорее отделаться от такого опасного гостя, ему давали подаяние. 3. Иерусалимцы, мнимые странники и странницы. Они разносили по России «щепочки» от гроба Господня, приносили кусочки от той лестницы, кото рую Иаков видел во сне или пузырьки с ваксой, уверяя, что это тьма Египетская и предупреждая не откупоривать пузырька, чтобы тьма эта не разлилась по всей земле. Они рассказывали легковерным небылицы о тех святых местах и обителях, которых никогда не видели. Одетые в костюм, похожий на монашеский, степен ные с виду, как и подобает особам духовного звания, они просили или на дорогу в Иерусалим, или на свечу святому угодникам Соловецким, предлагали желающим «водицы Иорданской» или «лекарствие против запоя». Они обходили и пра вославных, и раскольников, и католиков. При этом в доме старовера они стро гие последователи древнего православия, а в доме католика истые паписты, не могущие без содрогания говорить о схизматиках православных.
В 30-е годы XX века духовник Александро-Невской лавры архимандрит Серафим (Бирюков) так вспоминал о своей юности и путешествии по монастырям: «Вошли в другой дом. Та же обстановка, такое же прошение, но только я уже не засмеялся, даже не усмехнулся. Василию дали пятачок, а мне аршин холста. Теперь он и сам захотел идти в третий дом вместе, но с тем, чтобы просил я. Это меня сначала испугало, но я скоро овладел собой и задачу выполнил блестяще. Получено было по пятачку, и мы разошлись: Василий пошел по одной стороне улицы, а я по другой. В конце улицы мы сошлись... Холст собрался в порядочном количестве, и я не знал, что с ним делать: сумки, чтобы удобно его нести, не было. ...От холста мы избавились тут же, продав его за полтора рубля - по три копейки за аршин, и последовали дальше». 4) Еще одну категорию составляли погорельцы, крестьяне; имущество которых было уничтожено пожаром.
В тесной связи с нищими-калеками стояли нищие-дети. Женщина с грудным ребенком на руках обычный тип нищей. Бедный ребенок, иногда собственный, а нередко и нанятый за известную плату у родителей, нарочно плохо одетый в рваное, грязное тряпье, мерз целые дни на улице, причем мать, для возбуждения наибольшего сострадания прохожих, заставляла его плакать, а для этого ежеминутно его щипали или кололи булавкой. Эти же нищие-дети служили и материалом для фабрикации уродов. С этой целью они поступали к особым мастерам, которые выкалывали им глаза или обливали лицо серной кислотой, отчего со временем получаются безобразящие лицо рубцы; им ломали кости рук и ног. Полиции были зарегистрированы многократные случаи калечения нищими не только купленных, но и своих собственных детей.
Особый вид нищенства главным образом, нищенства сельского, представляли церковные сборщики. В Нижегородской губернии существовала деревня Пьявочное озеро. Все мужское население этой деревни занималось сбором средств на церковь. Делалось это таким образом: разыскивалась бедная, а, иногда и небедная церковь, причту который давалась взятка. Получив нужные документы, отправлялись в Духовную Консисторию, где тоже за взятку получали сборную книжку и отправлялись в путь на несколько месяцев. Вернувшись, отдавали церкви 100200 рублей, а себе оставляли крупную сумму, до 500 рублей. Утаивание денег облегчалось тем, что в книжку записывались только крупные пожертвования, а мелкие шли сборщику. К тому же последний собирал не только деньгами, а и хлебом, который тут же продавал88.
Существовали также нищенские гнезда: их образовывали селения, большая часть, а то и все население которых занималось нищенством и при том не по нужде, а по расчету, как отхожим промыслом.
Часто попрошайки объединялись в артели наподобие воровских. Руководил артелью староста или атаман, которого слушались беспрекословно. В Москве такая артель снимала отдельный дом или подвал и имела общую казну, общий стол, а иногда и общих жен.
Существовали и бродячие артели, которые чаще всего состояли из слепцов и калек. Больше всего их было в Олонецкой губернии. Летом они обходили города, села и ярмарки, а зимой разделялись на небольшие группы и передвигались на санях. Заработанные деньги делили строго поровну, лишь владелец лошади получал двойную сумму.
Перед большими ярмарками и церковными торжествами формировались временные нищенские артели. Например, в 1873 году «Пензенские губернские ведомости» описывали вербовку нищих накануне ярмарки. За несколько дней до начала торгов юродивые, калеки, убогие и просто нищие собирались за городом, где «менеджер» (нищий, перешедший на руководящую работу) осматривал кандидатов и выбирал наиболее перспективных, то есть самых жалких и безобразных. По договору каждый нищий получал от 3 до 10 руб. в день89.Сформированная таким образом артель перепродавалась солидным людям, контролировавшим самые прибыльные места. Так как нищенство было распространившимся явлением, то, возникла соответствующая инфраструктура, обслуживающая попрошаек. Войдя в город, профессионал прекрасно знал, где можно было получить адреса, по которым хорошо подают, где купить фальшивые документы, приобрести соответствующую одежду или нанять помощника. Получив милостыню хлебом или зерном, он знал, где живет перекупщик, приобретающий эти продукты.
Работавшие на индустрию нищенства не забывали и тех, кто подавал. Именно для них пекли специальные маленькие дешевые баранки, которыми можно было угощать подающих милостыню90.
Из разговора между нищими в ночлежке, невольно подслушанного исследователем А.Д. Бахтиаровым, вытекало такое мировоззренческое объяснение собственного бродяжничества и нищенства: «Счастья нет на земле, а есть покой и движение... Я избрал последнее, а потому странствую по белу свету, пока ноги таскают... Все движется на свете, и солнце, и звезды, и земля, на которой мы живем. А камень лежит на месте и обрастает мхом». «Диогены подневольные», подумалось наблюдателю. Далее он описывает «философию босяков о самих себе и, об обществе, в котором они живут», воспроизведя сказанные ему с апломбом слова одного из них: «сами живем казне дохода не даем; сами умрем и казна нас похоронит»91. Но вольность их была негативной, точнее нетворческого плана.
Свобода, заставляющая заниматься попрошайничеством, вовсе не свобода, а нечто противоположное. Вопреки русской пословице «бедность не порок» ее следует признать чем-то более губительным для полнокровного личностного развития, чем многие так называемые пороки. Некоторые нищие признавались А. Д. Бахтиарову: мы люди конченные, «от нас пользы ждать, что от козла молока и шерсти». Но они были бесполезны не только для других, но и в отношении самих к себе, ибо не способны были на самопомощь, хотя именно с нее начинается любое спасение, а потом идет взаимопомощь и помощь других. Нищенство прини 90 Прыжов И. Нищие на Святой Руси. Казань:, 1913.
Трудовая помощь как форма борьбы с безработицей
Самая ранняя форма поддержки нуждающегося — это материнская забота о ребенке. Взаимная помощь, оказываемая взрослыми людьми друг другу, является другим примером помощи, нуждающимся в прежние времена (члены семьи, члены одного племени).
Только тогда, когда получили распространение официальные институты, могло появиться такое понятие, как «помощь постороннему (чужому)». Одна из самых ранних известных форм помощи посторонним обеспечивалась религиозными группами.
Зарождение первых представлений о помощи и взаимопомощи происходит на стадии родового общества, когда в родовой общине складываются механизмы реципрокации и редистрибуции. Первые из них связаны с дарообменом, помощью в бытовой и хозяйственной сферах. Вторые — с распределением излишков продуктов.
Уже на этой стадии происходит оформление субъектов помощи, идеологии, а также принципов, регулирующих связи дарообмена и поддержки между субъектами родового пространства.
Однако впервые обозначение и выделение данного явления из многих сфер человеческого бытия происходит в Древней Греции. Это было связано с тем, что человечество, накопив определенный духовный опыт, среди прочих сфер своего существования начинает выделять особую сферу, где проявляются его дружеские чувства, аффекты, моральные связи и отношения. Так зарождается понятие «филантропия». В переводе с греческого оно обозначает любовь к людям. Первоначально, в V веке до н. э., семантическое значение этого слова было связано с представлениями о божественной благосклонности, но уже в IV веке до н. э. с этим понятием связан иной смысл: любое благожелательное отношение одного индивида к другому1
В гомеровском эпосе philos связан с институтом семьи и гостеприимства, где слово имеет, прежде всего, социально направленный характер. Платон и Аристотель рассматривали благотворительность в контексте общественной пользы, полагая, что эта деятельность является прерогативой государства, а не отдельного частного служения. В «Определениях» Платон считает, что в обществе должно быть «добровольное благодеяние».
Дальнейшее развитие теории и практики благотворительности происходит под непосредственным руководством римско-католической церкви, вплоть до Реформации в Западной Европе133.
К XVII веку церковь утратила свои позиции единственного благотворителя, западно-европейский мир вернулся к идеям Платона и Аристотеля. Гражданское общество берет на себя обязанности по оказанию помощи всем нуждающимся, идеология христианского милосердия была заменена идеями социальной инженерии, хотя церковно-христианская благотворительность как институт поддержки еще продолжает свою деятельность.
Такой переход от церковной благотворительности к государственной был вызван многими причинами, важнейшими из которых были: - банкротство средневековой системы бесконтрольной раздачи милосты ни, приведшей к образованию профессионального нищенства; - усложнение социальной организации общества; - переход от натурального хозяйства к денежному. Все эти причины вызвали потребность научно-организационной помощи со стороны государства, и, начиная с XIX века осуществляются поиски и подходы к решению важнейших социальных проблем.
В законодательстве разных стран появляется указание на то, что общество ответственно не только за нуждающихся в призрении (особенно вдов, старцев, больных и физически неполноценных людей), но также за трудоспособных безработных.
В Англии в этот период вводится пособие по бедности, а в 1834 году появилось специальное законодательство («Poor Laws») со строгим регулированием оказания помощи бедным.
В Швеции к началу XIX века в формах призрения бедных стали различаться два направления: призрение больных и помощь бедным. С 1862 года церковный закон вменил в обязанность каждому церковному приходу в Швеции учредить больницы и дома для бедных.
Но в оказании помощи не было системы, помощь оказывалась лишь в отдельных случаях, также могло быть принято решение о возврате помощи. В 1847 году в Швеции принимается новое постановление о формах и способах призрения бедных.
Муниципальные реформы 1862 года освободили службу призрения бедных от церкви, и с этого времени она становится муниципальным объектом134.
Параллельно с государственной системой призрения бедных формировалась система благотворительных учреждений, направленных на оказание, в первую очередь, индивидуальной помощи клиентам. Так, в 1866 году в Стокгольме создается организация «открытой благотворительности» — «Общественный Союз покровительства». В 1869 году в Лондоне основывается Благотворительное общество («The Charity Organization Society») для координации оказываемой помощи (составляется центральный каталог ходатайствующих о помощи; обращающихся за помощью связывали с организациями, которые могли им ее оказать). Подобные организации создаются и в других странах мира.
Постановление 1871 года о призрении бедных ограничивало помощь бедным, основанием для оказания помощи стало служить отсутствие собственных средств, а также невозможность содержания другими лицами. В этот период четко проводилась граница между возможностью бедных зарабатывать на жизнь и желанием делать это. Только тот, кто документально подтверждал желание зарабатывать на жизнь, пользовался поддержкой общества.
Призрение детей и детей с физическими недостатками
В 1901 году за счет губернского земства было открыто несколько яслей в Фатежском уезде, причем особого успеха они не имели. Главная причина этого -боязнь населения, что будет взыскана плата за содержание детей в яслях.
В этом же году были открыты приюты-ясли и в Нежегольске и Вознесен-ске Корочанского уезда. В Курском уезде приюты-ясли впервые возникли в 1899 году в селе Никольском Каменевской волости, позднее они появились в шести местах: в деревне Гуторово и Шагаровой, Куркиной и Карасевке, Терепше и еще в Шагаровой. Функционировали они только 20 дней при охвате от 80 до 120 детей. Довольствие каждого ребенка обошлось от 3,1 до 4,7 копеек. Периодически организовывали приюты-ясли и в других уездах Курской губернии177.
Однако организация в Курской губернии яслей все же не получила должного развития. Это видно из доклада управы 41-му очередному губернскому земскому собранию в 1906 году и решений уездных земских собраний.
Так, Новооскольское собрание, выслушав доклад управы о приютах-яслях и заявления гласных от крестьян «О бесполезности их устройства» решению приютов-яслей не устраивать.
Сиротские дома для призрения и воспитания детей обоего пола, Приказы могли открывать факультативно, в зависимости от наличия средств. В том случае, если средств было недостаточно, разрешалось Приказам сирот отдавать «на руки надежным, добродетельным и добронравным людям за умеренную плату для содержания и воспитания». Приказ имел право не только контролировать условия проживания ребенка, но и должен был способствовать профессиональному обучению ребенка на основе сословного подхода. Предполагалось, чтобы отдавать «детей ремесленных людей для научения ремесла, торговых для научения торга, и всяких сирот для научения или прокормления по их полу, роду или состоянию». Больницы и госпитали предписывалось устраивать вне городов, уделяя особое внимание больницам для неизлечимых и домам для сумасшедших178.
В течение первых лет после передачи в 1856 году «богоугодных заведений, земству наблюдалось недостаточное внимание и плохие условия содержания душевнобольных и в 1870 году возникла необходимость улучшения деятельности «Дома умалишенных»
После окончания строительства психиатрической больницы появилась возможность создать больным условия, соответствующие характеру заболевания и его тяжести; отдельно разместить мужчин и женщин, страдающих эпилепсией, спокойных и буйных, хронических, слабых и неопрятных мужчин и женщин, душевнобольных, обвиняемых в уголовных преступлениях, испытуемых и др. Были организованы сапожная, столярная, кровельная и другие мастерские. Больные широко привлекались к сельскохозяйственным работам.
Но даже в новых условиях психиатрическая больница пока еще не удовлетворяла требований по своему назначению как лечебное учреждение. Доставка больных в Курской губернии была целиком отдана в руки полиции, чего уже не имелось в огромном большинстве земств.
Приказы общественного призрения брали под свой контроль богадельни, на них лежала ответственность за их расширение и строительство новых. Они отвечали, чтобы в богадельнях «убогие и увечные, престарелые» имели все необходимости, чтобы они не жили за счет подаяния.
Смирительные и работные дома должны быть организованы как институты контроля. В работные дома необходимо было определять людей, которые могли бы кормиться за счет своего труда, но «праздно шатаются» и нищенствуют. В смирительные дома разрешалось отдавать помещикам непокорных крепостных, родителям-сыновей и дочерей, «кои непослушны» или «ни к чему доброму не склонны», а также людей «непотребного жития»: пьяниц, гуляк, проституток.
Как показывают исследования, если в 1803 году в Курской губернии приказов общественного призрения - находилось 389 заведений (231 учебное заведе-178 ГИПБ. ОИК. Конволют № 144. Б.ф. ние, 35 больнии, 44 богадельни, 17 воспитательных домов, 1 дом для неизлечимых, 14 домов для умалишенных, 42 смирительных и работных дома, 5 аптек), то уже в 1852 году – 827 заведений 62 учебно-воспитательных, 38 исправительных, 592 лечебных заведения, 135 богаделен).
В соответствии с Уложением о губерниях вместе с Приказами на территориях должны быть открыты Дворянская опека и Сиротские суды, которые должны так же осуществлять помощь населению.
Сиротский суд, имеющий в своем ведении и опеки личных дворян, созданный в Курской губернии, обращал особое внимание не только на то, чтобы все дети обучались в учебных заведениях, но и на то, «кто те лица, у которых они обучаются дома или на стороне вне разрешенных школ». Дворянскую опеку должен был возглавлять уездный предводитель дворянства, который вместе с уездным судьей и заседателями осуществляли попечение не только малолетних детей-сирот из дворянского сословия, но и вдов, а также заботились о их делах. Сиротский суд должен был возглавлять городской голова, а два члена «городового магистрата» и «городовой староста» входили в него в качестве заседателей. Основной задачей было попечение осиротевших малолетних детей «всякого звания» «кои в том городе, где он избран, остались после мужей или родителей или без призрения находятся. Сиротам находили опекунов из родственников или добропорядочных людей, которые управляли их имуществом, разрешалось за свои труды получать жалование, но не более 5% в год из доходов опекаемого179.
Приказы общественного призрения функционировали по следующей финансовой схеме: из доходов губерний разрешалось единожды на содержание приказов предоставлять 15 тыс. руб.. Причем эти деньги можно было отдавать в заклад частным лицам под проценты в Дворянский банк сроком не более чем на один год. Это стало одной из основных статей дохода приказов, так как они становились кредитными учреждениями.
Краткий обзор деятельности Попечительства о трудовой помощи 1895–1915гг. Пг. 1915. Помимо этого дозволялось умножать капитал от частных взносов, а также за счет доходов от аптек. Были и другие источники финансирования программ: хозяйственные доходы (плата за призрение, доходы с оброчных статей) процент с игральных карт, и т.д. До 1810 года, когда Приказы войдут под контроль Министерства внутренних дел, выходит ряд законов, направленных на расширение возможностей увеличения капиталов. В 1785 году выходят законы, в соответствии с которыми городским магистратам разрешено выделять пособия приказам. В 1788 году Приказам общественного призрения разрешено взимать в свою пользу штрафные деньги, взыскиваемые в городе, с купцов и мещан, а также пени с виновных за несвоевременный раздел наследственного имения. В 1809 году Приказам предоставлено право отчислять 1 процент в свою пользу со всех сумм, поступающих к ним по каким-либо счетам. Вместе с тем берется под контроль властями финансовая деятельность приказов. Так, в 1789 году выходит предписание производить ежемесячное свидетельство сумм приказов при участии губернских прокуроров. В 1802 году Александр 1 распорядился подавать ему рапорты «за каждую половину года о капиталах, в приказах общественного призрения состоящих, и о пожертвованиях, в оные поступающих»180.
Поиски системы финансирования приказов общественного призрения осуществлялись вплоть до 1810 г., когда приказы перешли под юрисдикцию Министерства внутренних дел, и финансовые потоки приняли организованные формы. В 1821 году выходит Положение Комитета министров об отдаче всех остатков городских доходов в приказы общественного призрения для приращения процентами и сбережений на будущие нужды по городскому устройству.