Городское православное духовенство Тверской епархии в первой половине XIX века: профессиональная деятельность и повседневная жизнь. Беговатов Дмитрий Александрович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Городское духовенство Тверской епархии в первой половине XIX века

1.1. Количественные характеристики 37

1.2. Правовой статус городского клира .48

1.3. Служебная деятельность: предписания и практики 66

Глава 2. Городское духовенство Тверской епархии в профессиональном дискурсе

2.1. Образование и подготовка к служению 95

2.2. Доходы и материальная обеспеченность .116

2.3. Городское духовенство и социальные гарантии .146

2.4. Проступки духовенства и церковный суд 164

Глава 3. Повседневная жизнь городского духовенства Тверской епархии

3.1. Женитьба и внутрисемейные отношения 186

3.2. Жилищные условия, рацион питания и одежда 202

3.3. Досуг в семьях городского духовенства 217

Заключение .232

Список источников и литературы

• Правовой статус городского клира
• Служебная деятельность: предписания и практики
• Городское духовенство и социальные гарантии
• Жилищные условия, рацион питания и одежда

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Городское духовенство Русской православной церкви (далее - РГЩ) редко попадает в поле зрения исследователей, что затрудняет формирование целостного представления о духовном сословии Российской империи. Между тем профессиональная деятельность и повседневная жизнь городских священно- и церковнослужителей протекали в особом социальном, экономическом и культурном пространстве, которое по основным параметрам существенно отличалось от среды русской деревни. Это делает невозможным экстраполирование на данную группу служителей церкви результатов исследований, полученных при изучении духовенства сельских приходов, без дополнительного анализа. Слабая разработанность темы и потребность в дифференцировании городской и сельской частей духовного сословия определяют актуальность настоящей работы, а зависимость приходской жизни и деятельности духовенства от местных условий обуславливает обращение к региональной истории.

Объектом исследования является городское белое духовенство Тверской епархии; предметом - его социально-правовой статус, повседневная жизнь, профессиональная деятельность и материальное положение.

Историография проблемы. Изучаемая тема в современной историографии представлена фрагментарно, поэтому для проведения исследования использовались труды по церковной истории, составляющие исторической контекст и раскрывающие отдельные аспекты проблемы: социальные параметры духовного сословия, материальную обеспеченность, повседневность, механизмы воспроизводства сословия.

Впервые «церковный вопрос» возникает в публицистике в 40-60-е гг. XIX в. Полемика Н.В. Гоголя и В.Г. Белинского, сочинения выходцев из духовной среды И.С. Белюстина, Д.И. Ростиславова и Н.Г. Помяловского вызвали общественную дискуссию по поводу места православия в жизни народа, нравственных и интеллектуальных качеств духовенства, в определении содержания его миссии и социального статуса¹.

Важные характеристики духовного сословия: численность, социально-правовой статус, меры правительства по повышению качества служения, специфику материального обеспечения - обозначали в трудах по истории РПЦ ар-

Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями // Полное собрание сочинений и писем. В 17 т. Т. 6. Выбранные места из переписки с друзьями / Сост., подгот. текстов и коммент. И.А. Виноградова, В.А. Воропаева. М., 2009. С. 7-204; В.Г. Белинский - Н.В. Гоголю. 15 июля (н. ст.). Зальцбрунн // Там же. Т. 14. Переписка 1847. С. 367-375; [Белюстин И.С] Описание сельского духовенства // Русский заграничный сборник. Т. 4. Berlin, 1858; [Ростиславов Д.И.] О православном белом и чёрном духовенстве в России: в 2 т. Лейпциг, 1866; Помяловский Н.Г. Очерки бурсы // Сочинения. М., 1949. С. 213-354.

хиепископ Филарет (Гумилевский), П.В. Знаменский, А.П. Доброклонский, Н.Ф. Дубровин и др.²

П.В. Знаменский и В.А. Кильчевский начали детальную проработку наиболее острого для приходского духовенства XIX в. вопроса материального обеспечения: они выявили основные источники доходов православных клиров, признав при этом невозможность их точной оценки в абсолютных величинах³.

В результате анализа правового положения представителей духовного сословия отмечался формальный рост объёма привилегий духовных лиц, который на практике был не столь очевидным⁴.

Практически всеми крупными исследователями церковной истории изучалась система духовного образования, но особо следует отметить труды П.В. Знаменского, Б.В. Титлинова и В.И. Колосова, где выявлен спектр проблем духовных школ в XIX в., в том числе на региональном уровне⁵.

Наряду с проблемами духовного образования разрабатывалась история православного прихода. Значительный вклад в изучение данной темы внёс А.А. Папков, который сформулировал определение «приход», выявил механизмы функционирования прихода и озадачился вопросом о роли и функциях священника в жизни общества⁶.

Таким образом, в контексте изучения духовного сословия в России в дореволюционный период начинают обозначаться контуры городского духовенства как части совокупности православных священно- и церковнослужителей епархиального ведомства.

В 1920-е гг. произошла смена методологии, тематики исследований, сюжетности и оценок. В целом духовное сословие не раз становилось предметом изучения историков в СССР, но духовенство рассматривалось преимущественно в контексте государственно-церковных отношений⁷. Едва ли не единствен-

[Гумилевский] Филарет. История Русской церкви. Период пятый. Синодальное управление (1721-1826 г.). М., 1848; Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории. Казань, 1870; Доброклонский А.П. Руководство по истории русской церкви. 1700-1890. М., 1999; Рункевич С.Г. Русская церковь в XIX веке. СПб., 1901; Материалы для истории Православной церкви в царствование императора Николая I / под ред. Н.Ф. Дубровина: в 2 т. СПб., 1902.

Знаменский П.В. Приходское духовенство в России со времени реформы Петра. Казань, 1873; Кильчевский В.А. Богатства и доходы духовенства. СПб., 1908.

⁴ См., напр.: Знаменский П.В. Приходское духовенство ... ; Суворов Н.С. О церковных
наказаниях: Опыт исследования по церковному праву Н. Суворова. СПб., 1876.

⁵ Знаменский П.В. Духовные школы в России до реформы 1808 года. Казань, 1881;
Колосов В.И. История Тверской духовной семинарии. Тверь, 1889; Титлинов Б.В. Духовная
школа в России в XIX столетии. Вып. 1-2. Вильна, 1908.

См., напр.: Папков А.А. О благоустройстве православного прихода с приложением проекта приходского устава. СПб., 1907.

⁷ Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1988; Дмитриев С.С. Православная церковь и государство в предреформенной России // История СССР. 1966. № 4. С. 20-54; Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1984; Корзун М.С. Русская православная церковь на службе эксплуататорских классов (X в. - 1917 г.). Минск, 1984.

ное упоминание городского духовенства в советской историографии обнаруживается в работе П.Н. Зырянова, который обособляет городских священно- и церковнослужителей, но при этом отождествляет их со столичными служителями церкви⁸. Моральный облик духовенства, его материальное обеспечение и образование, проанализированные Е.Ф. Грекуловым, Н.М. Никольским, П.Н. Зыряновым и Б.Г. Литваком, позволяют выявить оценки деятельности православных священников, дьяконов и причетников советскими исследователями⁹.

Таким образом, в советской историографии прослеживается частичная преемственность с дореволюционной в тематике изучения, но вместе с тем выдвигаются принципиально новые оценки функции и деятельности духовного сословия, и главное - в ней обнаруживается первое обозначение городского духовенства как специфической группы.

Одновременно с советской формировалась зарубежная историография РПЦ. Кроме трудов русских эмигрантов существенный вклад в её развитие внесли иностранные историки. Наиболее значимыми являются труды А.В. Кар-ташева, И.К. Смолича и Г.Л. Фриза, в которых представлены традиционные сюжеты: отмечается несистемность, неоднородность и нестабильность экономической базы служителей церкви, в социально-правовых характеристиках духовенства актуализирован вопрос о «степени закрытости» сословия и т.п. И.К. Смолич и Г.Л. Фриз обозначили рост взаимозависимости имущественного неравенства священно- и церковнослужителей, получаемого образования и снижающейся внутрисословной мобильности. Кроме того, Г.Л. Фриз исследовал менталитет духовенства, затронул вопросы его самосознания, самооценки и самопозиционирования .

Таким образом, в зарубежной историографии также наблюдается преемственность дореволюционных исследовательских традиций, но духовенство по-прежнему позиционируется как монолитная социальная группа.

С 1990-х гг. в отечественной науке наблюдается всплеск интереса к истории РПЦ: православное духовенство рассматривается как самостоятельный

Зырянов П.Н. Церковь в период трёх российских революций // Русское православие: вехи истории / Науч. ред. А.И. Клибанов. М., 1989. С. 383.

⁹ Грекулов Е.Ф. Нравы русского духовенства. СПб., 2011; Никольский Н.М. Указ. соч.; Литвак Б.Г. Русское православие в XIX в. // Русское православие: вехи истории. С. 309-379; Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг.; Его же. Церковь в период трёх российских революций. С. 383.

¹⁰Карташев А.В. Очерки по истории Русской церкви. В 2 т. Т. 2. Париж, 1959; Смолич И.К. История русской церкви. 1700-1917 гг.: в 2 ч. М, 1996; Freeze G.L. The Parish Clergy in Nineteenth-Century Russia. Crisis, Reform, Counter-Reform. Princeton, 1983.

Фриз Г.Л. Менталитет приходского священника: «Мнения» об улучшении быта духовенства 1863 года (Владимирская епархия) // Провинциальное духовенство дореволюционной России: Сб. науч. тр. / Науч. ред. Т.Г. Леонтьева. Тверь, 2008. Вып. 3. С.128-143.

1 rj

компонент российского общества , а сельское духовенство становится отдельным предметом исследования. При этом Т.Г. Леонтьева проанализировала роль служителей церкви в модернизанионных процессах второй половины XIX -начала XX вв., а А.Н. Розов исследовал роль и место сельского священника в повседневной жизни прихода и общества .

С начала 2000-х гг. начинается комплексное изучение православного городского духовенства. А.В. Матисон издал серию трудов по генеалогии, внутри- и межсословным связям служителей церкви, а в опубликованной им монографии предпринята попытка всестороннего исследования служителей городских приходов¹.

Эпизодически городское духовенство появляется в трудах, посвященных религиозной политике Александра I, реформам управления духовным ведомством и духовных школ в первой четверти XIX в.¹⁵

Следует отметить, что на этом этапе изучения темы появляются новые оценки правового положения священно- и церковнослужителей - отношения церкви и епископа с подведомственным духовенством трактуются как «корпоративное крепостничество»¹⁶. Также признаётся обоснованность недовольства приходских служителей своим материальным обеспечением, и лишь единицы (к примеру, Б.Н. Миронов и СВ. Римский) видят в этом опережающий рост потребностей и «болезнь приличия»¹⁷.

Предметно изучается приходская жизнь клиров: авторы отмечают, что трения в низовой церковной ячейке были предопределены самим устройством прихода, объёмом прав субъектов отношений, способами материального обеспечения причта и пр.¹⁸

Кроме того, акцентируется связь реформаторских начинаний властей в церковной сфере с общественно-политической обстановкой в стране, а сама

Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). В 2 т. Т. 1. СПб., 2000.

Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс: православное сельское духовенство России во второй половине XIX - начале XX вв. М., 2002; Розов А.Н. Священник в духовной жизни русской деревни. СПб., 2003.

¹⁴ Матисон А.В. Православное духовенство русского города XVIII века: генеалогия священ-но-церковнослужителей Твери. М., 2009.

Вишленкова Е.А. Заботясь о душах подданных: религиозная политика в России первой четверти XIX века. Саратов, 2002.

Миронов Б.Н. Социальная история ... С. 364-365; Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс ....

На сегодняшний день выявлено около 20 работ по данной проблеме, из них наиболее значимые: Миронов Б.Н. Социальная история ... ; Римский СВ. Российская Церковь в эпоху Великих реформ (Церковные реформы в России 1860-1870-х годов). М., 1999; Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс ... ; Пулькин М.В. Православный приход и власть в середине XVIII -начале XX в. Петрозаводск, 2009.

¹ Стефанович П.С. Приход и приходское духовенство в Русской церкви. XVIII-XIX вв. // Православная энциклопедия. Русская православная церковь. М., 2000. С. 267-275; Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс ... ; Розов А.Н. Указ. соч.; Пулькин М.В. Указ. соч.

церковь рассматривается как инструмент государственной модернизации и объект воздействия¹⁹. Принципиальное значение православного священнослужителя для осуществления модернизации в Российской империи впервые было обозначено Т.Г. Леонтьевой, которая доказала, что без участия и посредничества приходского священника проведение реформ было обречено на провал . В дальнейшем эта тема нашла развитие в серии трудов . Анализ служебных функций приходского духовенства, проведённый рядом исследователей, показал, что обилие обязанностей, не имеющих отношения к традиционному требо-отправлению, демонстрирует попытки властей вывести служение священника за пределы прихода, расширив его влияние в обществе²².

Влияние на эволюцию духовной образовательной системы идеологической концепции Александра I («универсального христианства») было обозначено Е.А. Вишленковой и З.П. Тининой²³; системные недостатки духовных учебных заведений и принципиальные просчёты в воспитании будущих служителей церкви акцентировались Т.Г. Леонтьевой, СВ. Римским и др.²⁴

Рассмотрение проблем всего духовенства через призму индивидуального опыта, изучение биографий священно- и церковнослужителей - одно из активно разрабатываемых направлений в современной историографии²⁵. В этих трудах обнаруживается масса «исключений» из общего правила, а многочисленные детали дополняют контекст и корректируют устоявшиеся представления.

В постсоветскую эпоху появляются работы, написанные священнослужителями РПЦ. Эти исследования формируют так называемую церковную историографию, и яркими примерами могут служить труды В.А. Цыпина,

Миронов Б.Н. Американский историк о русском духовном сословии // Вопросы истории. 1987. № 1. С. 153-158; Римский СВ. Указ. соч.; Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс ... ; Кондаков Ю.Е. Государство и православная церковь в России: эволюция отношений в первой половине XIX века. СПб., 2003; Его же. Феномен русской православной оппозиции // Сборник материалов научных конференций: «Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее», «Национальный вопрос в Европе в новое и новейшее время», «Правый консерватизм в России и русском зарубежье в новое и новейшее время» / Ред. колл: Л.М. Искра и др. Воронеж, 2005. С. 30-41.

Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс ... ; Её же. Российское реформаторство: генетический изъян? // Россия и современный мир. 2004. № 4 (45). С. 69-81.

См., напр.: Розов А.Н. Указ. соч.; Стафёрова Е.Л. Образование и религия в 1860-1870 годах: взгляд из Министерства народного просвещения // Российская история. 2010. № 6. С. 70-84.

"¹ Леонтьева Т.Г. Формирование и деятельность церковной интеллигенции Тверской губернии // Тверская старина. 1994. № 3. С. 3-27; Розов А.Н. Указ. соч.; Пулькин М.В. Указ. соч.

Тинина З.П. Самодержавие и Русская Православная Церковь в первой четверти XIX в. Волгоград, 1999; Вишленкова Е.А. Указ. соч.

Римский СВ. Указ. соч.; Леонтьева Т.Г. Вера и прогресс .... ^ъ См., напр.: Буртина Е.Ю. Мелочи иерейской жизни. Документальный очерк об И.С. Белюстине //Лица: Биографический альманах. М.; СПб., 1995. Вып. 6. С. 187-237; Леонтьева Т.Г. Священник Иоанн Белюстин: биография в документах. М.; Тверь, 2012.

А.А. Николина, Г.Л. Ореханова²⁶. Сюжеты о духовенстве в этих работах занимают скромное место и излагаются в общих чертах из-за доминирования темы церковно-государственных отношений.

Анализ историографии демонстрирует большое внимание учёных к различным аспектам истории православного духовенства первой половины XIX в., однако остаётся достаточное количество слабо разработанных тем. Состояние историографии определяет цели и задачи исследования.

Цель работы - анализ служебных и повседневных практик городского православного белого духовенства в первой половине XIX в. на примере городского духовенства Тверской епархии. Задачи:

определить численность и состав городского духовенства Тверской епархии;

охарактеризовать служебную деятельность городских священно- и церковнослужителей;

проанализировать сферу профессиональной подготовки служителей церкви;

определить уровень обеспеченности городских священно- и церковнослужителей и выявить взаимосвязь материального положения с социально-правовым статусом;

охарактеризовать быт городского духовенства в предреформенные десятилетия.

Источниковая база. Для решения поставленных задач привлечён комплекс источников. Источники законодательного и нормативно-правового характера позволяют проследить политику светских и церковных властей, нацеленную на изменение социально-правового статуса священно- и церковнослужителей, на уточнение их «профессиональных» функций, обеспечение экономической поддержки и пр.²⁷ Собрание данных норм даёт представление о епар-

См., напр.: Николин А.А. Церковь и государство (История правовых отношений). М., 1997; Цыпин В.А. История Русской Православной Церкви: Синодальный и новейший периоды. М., 2006.

Духовный регламент всепресветлейшего, державнейшего государя Петра Первого, императора и самодержца Всероссийского. М., 1897; Инструкция благочинным иереям или протоиереям // [Левшин] Платон. Поучительные слова при высочайшем дворе [...]. Т. 6. М, 1780. С. 119-149; Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е: в 45 т. СПб., 1830. Т. 6, 11, 24-26, 28, 30, 36—38; Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2-е: в 55 т. СПб., 1830-1884. Т. 5, 8, 10, 14, 16; Права и обязанности пресвитеров по основным законам христианской церкви и по церковно-гражданским постановлениям русской церкви: в 3 ч. / Сост. П.П. Забелин. Киев, 1884-1885; Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений по ведомству православного исповедания / Сост. Т.В. Барсов. СПб., 1885. Т. 1; Алфавитный указатель действующих и руководственных канонических постановлений, указов, определений и распоряжений Святейшего Правительствующего Синода (1721-1895 г. включительно) и гражданских законов, относящихся к духовному ведомству православного исповедания / Сост. СВ. Калашников. Харьков, 1896; [Милош] Никодим. Православное церковное право.

хиальном судопроизводстве и канонических правилах функционирования духовенства.

К делопроизводственным источникам относятся документы из фондов Тверской духовной консистории, Тверского епархиального попечительства, Тверской духовной семинарии и канцелярии тверского архиепископа²⁸. Важнейшие характеристики городского духовенства - численность, образовательный уровень, семейное положение, социальный состав паствы, размер приходов и пр. - содержатся в клировых ведомостях; часть данной информации обнаруживается в сказках 6—10 ревизий. Количественные параметры духовенства Тверской епархии также фиксируются в ведомостях, которые с 1837 г. публиковались Св. Синодом в составе резюме о состоянии РПЦ; в настоящем исследовании использовано 26 подобных источников за 1836-1861 гг.²⁹

«Репертуар» проступков священно- и церковнослужителей, соответствующие им наказания, факторы, влияющие на выбор взыскания, численность провинившихся лиц позволяют определить штрафные дела, клировые ведомости и книги учёта поступлений штрафных сумм.

Информацию о служебной деятельности духовенства дают отзывы начальства о прохождении службы, наградные дела, клировые ведомости и послужные списки. Вопросы межсословной мобильности освещают дела об увольнении из духовного звания, а также внутриепархиальные распоряжения на этот счёт. Меры социальной защиты представителей духовного сословия позволяют проанализировать документы из фондов епархиального попечительства, духовной консистории, а также ведомости из упомянутых выше резюме о состоянии РПЦ. Все перечисленные проблемы в той или иной степени затрагиваются в епархиальных отчётах Св. Синоду.

Статистические источники представлены «Генеральным соображением по Тверской губернии» и Памятными книгами по Тверской губернии за 1844— 1852 и 1861 гг., где содержится информация преимущественно экономического и демографического характера³⁰.

СПб., 1897; Булгаков СВ. Настольная книга для священно-церковно-служителей (Сборник сведений, касающихся преимущественно практической деятельности отечественного духовенства). Киев, 1913.

Государственный архив Тверской области (далее - ГАТО). Ф. 64 (Канцелярия тверского архиепископа), 160 (Тверская духовная консистория), 318 (Тверское епархиальное попечительство о бедных лицах духовного звания), 575 (Тверская духовная семинария).

См., напр.: Извлечение из отчета по Ведомству духовных дел православного исповедания за 1836 год. СПб., 1837; Извлечение из отчета обер-прокурора Святейшего Синода за 1837 год. СПб., 1838; Извлечение из отчета по Ведомству православного исповедания за 1859 год. СПб., 1861.

Генеральное соображение по Тверской губернии, извлечённое из подробного топографического и камерального по городам и уездам описания 1783-1784 гг. Тверь, 1873; Памятная книга по отчёту за 1844 год по Тверской губернии. Тверь, 1845; Памятная книга по отчёту за 1845 год по Тверской губернии. Тверь, 1846; Памятная книга по отчёту за 1846 год по Тверской губернии. Тверь, 1847; Памятная книга по отчёту за 1847 год по Тверской

В публицистических сочинениях священника И.С. Белюстина и профессора Санкт-Петербургской духовной академии Д.И. Ростиславова затрагиваются вопросы епархиального управления, материального обеспечения духовенства, социального статуса и функций, духовного образования и церковного суда³¹. «Очерки бурсы» Н.Г. Помяловского содержат информацию о повседневной жизни учеников духовных училищ³². В «Статьях и очерках из быта духовенства и крестьянства» протоиерея В.Ф. Владиславлева находит отражение проблема взаимоотношений архиерея и подчинённых ему священнослужите-лей . Таким образом, публицистические труды акцентируют многие важные проблемы, с которыми сталкивалось духовное сословие в исследуемый период.

Блок церковных периодических изданий представлен «Тверскими епархиальными ведомостями» и «Ярославскими епархиальными ведомостями»; последние привлечены для сравнения Тверской епархии с другими регионами центрально-нечернозёмной полосы Российской империи. Впервые применительно к данному периоду как самостоятельный блок источников привлекаются некрологи священнослужителей и их жён и речи, произнесённые при их погребении; в них содержатся сведения о жизненном пути и достижениях покойного, его взаимоотношениях с окружающими, детали быта. Эти тексты отчасти компенсируют малочисленность мемуарных источников по исследуемому периоду.

Источники личного происхождения священнослужителей Тверской епархии представлены документами В.Ф. Владиславлева, И.С. Белюстина и И.А. Соловьёва³⁴. В них содержатся сведения о повседневной жизни духовенства, которые позволяют реконструировать типичный образ служителя церкви и среду, в которой протекала его жизнь. В мемуарах И.М. Малеина, сына дьячка, имеются сведения о духовных школах г. Твери, которые можно сравнить с содержанием «Воспоминаний причетнического сына» А.А. Попова и очерком Н.Г. Помяловского³⁵. Для проведения сопоставительного анализа был привле-

губернии. Тверь, 1848; Памятная книга по отчёту за 1848 год по Тверской губернии. Тверь, 1849; Памятная книга по отчёту за 1849 год по Тверской губернии. Тверь, 1850; Памятная книга по отчёту за 1850 год по Тверской губернии. Тверь, 1851; Памятная книга по отчёту за 1851 год по Тверской губернии. Тверь, 1852; Памятная книга по отчёту за 1852 год по Тверской губернии. Тверь, 1853; Памятная книжка Тверской губернии на 1861 г. Тверь, 1861.

[Белюстин И.С] Указ. соч.; [Ростиславов Д.И.] Указ. соч.

Помяловский Н.Г. Указ. соч. ³³ГАТО. Ф. 103. Оп. 1. Д. 1224. Л. 1-13 об.

Леонтьева Т.Г. Священник Иоанн Белюстин ... ; Из истории провинциального духовенства: записки священника В.Ф. Владиславлева. Хрестоматия / Сост. Д.А. Беговатов, Т.Г. Леонтьева. Тверь, 2012; Владиславлев В.Ф. Автобиографические записки протоиерея Тверской Владимирской церкви В.Ф. Владиславлева. Тверь, 1906; Соловьёв И.А. Описание жизни иерея Иоанна Антоновича Соловьёва, составленное им самим. Тверь, 1905; Его же. Жизнь священника Иоанна Антоновича Соловьева по окончании семинарского курса // Тверские епархиальные ведомости. 1909. № 27-28; 1910. № 18-22; 1911. № 17, 19-20, 22. ³³ Малеин И.М. Мои воспоминания. Тверь, 1910; Попов А.А. Воспоминания причетнического сына: Из жизни духовенства Вологодской епархии. Вологда, 1913.

чён дневник протоиерея г. Екатеринбурга Ф.Л. Карпинского, где содержится информация о служебной деятельности духовенства, его быте и формах досуга³⁶.

Достаточно велика доля мемуарного компонента в использованных произведениях художественной литературы. В неопубликованном рассказе В.Ф. Владиславлева «Женихи-богословы» описаны традиции сватовства и женитьбы в духовном сословии³⁷. В повести «Соборяне» Н.С. Лескова содержатся сведения об отношениях духовенства и народа, о «ресурсе влияния» священника на приход, бытовой неустроенности членов причта и пр.³⁸ В «Дневнике семинариста» И.С. Никитина отражён быт воспитанников духовных школ, особенности учебного процесса, проблемы отношений преподавателей и учеников³⁹. В произведениях А.П. Чехова «Степь» и «Архиерей» встречаются описания духовных школ, нравов и порядков прошлого⁴⁰.

Источниковая база определила выбор методики исследования. Данная работа выполнена в рамках микроисторического подхода. В центре исследования находится одна из социальных групп российского провинциального города, при этом предпринята попытка всестороннего анализа её социокультурных, экономических и демографических параметров, профессиональной деятельности. Масштабные процессы, происходившие в сословии, изучаются по преимуществу через индивидуальный опыт и отдельные события, отражающие повседневную жизнь. В работе применялись методы классификации, систематизации, сравнительно-сопоставительного анализа, проблемно-хронологический, количественные и статистические методы, а также методика расчёта коэффициента Джини для определения степени неравенства доходов.

Хронологические рамки работы охватывают первую половину XIX в., когда происходят реформы в церковно-образовательной сфере и важные изменения в правовом статусе духовенства. Появление в 1862 г. Особого присутствия для изыскания способов к обеспечению быта духовенства можно считать рубежом, разделяющим историю российского духовенства XIX в. Для проведения сравнительно-сопоставительного анализа привлекаются документы 80-90-х гг. XVIII в.

Дневник священника / публ. подготовили: В. И. Байдин и др. // Уральский исторический вестник. 1995. № 2. С. 114-143.

Владиславлев В.Ф. Из быта духовенства. Женихи-богословы / Сост. И.В. Миронова // Православная Тверь. 2006. № 9-Ю; 2007. № 4-5. ³⁸ Лесков Н.С. Соборяне / Собрание сочинений в 12 томах. Т. 1. М, 1989. С. 45-334.

Никитин И.С. Дневник семинариста / Сочинения И.С. Никитина, с его портретом, видом надгробного памятника, fac-simile и биографией, составлен М.Ф. Де-Пуле. В 2 т. Т. 2. Воронеж,1869. С.241-362.

Чехов А.П. Архиерей // Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. Сочинения в 18 томах. Т. 10. Сочинения. 1898-1903. М., 1986. С. 186-201; Его же. Степь // Там же. Т. 7. Сочинения. 1888-1891. М., 1985. С. 13-104.

Географические рамки работы ограничены пределами Тверской епархии и пространством её 13 городов, куда в первой половине XIX в. входили Тверь, Старица, Корчева, Бежецк, Весьегонск, Кашин, Калязин, Вышний Волочок, Зубцов, Ржев, Осташков, Торжок и Красный Холм.

Научная новизна работы обусловлена отсутствием специальных исследований по обозначенной теме и особенностью привлечённой источниковой базы: значительная часть документов вводится в научный оборот впервые.

Теоретическая и практическая значимость работы определяется возможностью составить комплексное представление о городской части духовного сословия и провести сопоставление с некоторыми аспектами повседневной жизни сельского духовенства. Кроме того, исследование позволяет расширить представление о месте и роли священнослужителя в жизни провинциального российского города. Результаты работы могут быть использованы при дальнейшей разработке истории РПЦ, православного духовенства, региональной истории, при создании комплексной истории Тверской епархии, в учебном процессе в курсах по историческому краеведению.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Городское православное белое духовенство России в первой половине XIX в. являлось специфическим и достаточно многочисленным сегментом духовного сословия, составляющим элиту служителей РПЦ. Однако социально-правовой статус, организация повседневной жизни и профессиональной деятельности священно- и церковнослужителей характеризуют духовное сословие как полупривилегированную часть российского общества.

2. Ключевые факторы, которые характеризовали городское духовенство как элитную категорию и отличали его представителей от сельского: уровень образованности, совокупность выполняемых функций, способы материального обеспечения, уровень востребованности и включённости в общественную жизнь провинциального города - определялись специфической городской средой, которая предъявляла к священнику повышенные требования и при этом осложняла служение.

3. В конце XVIII - первой половине XIX вв. круг обязанностей священнослужителей выходит за границы прихода: в Тверской епархии служители церкви оказались востребованы в епархиальных и светских органах власти, учебных заведениях, целевых комитетах. Эффективность выполнения духовенством религиозных и общественных функций снижалась из-за невысокого социально-правового статуса и бытовых проблем.

4. Стабильная система материального обеспечения городского белого духовенства в рассматриваемый период не сложилась. Уровень неравенства доходов в среде городских служителей церкви Тверской епархии был умеренным, что демонстрируют расчёты коэффициента Джини.

5. Система социальной поддержки в церковной среде в исследуемый период находилась в стадии формирования. Средства для обеспечения заштатных членов причтов, вдов и сирот были неопределёнными, непостоянными и недостаточными, и существование данного контингента осуществлялось за счёт работающей части сословия. На семьи духовенства фактически были возложены функции социального призрения.

6. К середине XIX в. не сложилось достаточных условий, которые бы позволили представителям духовного сословия успешно решать задачи, стоящие перед государством и церковью в сфере образования, социального призрения и идеологической поддержки. Однако городские священнослужители оказались более подготовленными (в отличие от сельских) для ответа на возникающие вызовы со стороны церковной и светской власти.

Достоверность результатов исследования обеспечивается использованием системы общенаучных и конкретно-научных методов, следованием основным принципам исторической науки, а также привлечением комплексной источниковой базы.

Апробация результатов исследования была проведена на Всероссийской конференции с международным участием «Война 1812 г. в судьбах Твери и России» (Тверь, 2012 г.), Всероссийской конференции «Романовские чтения» (Кострома, 2013 г.), ряде конференций и чтений, прошедших в Твери в 2013— 2015 гг. Текст диссертации обсуждался на заседаниях кафедры отечественной истории исторического факультета Тверского государственного университета и был рекомендован к защите.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.

Правовой статус городского клира

Данный вывод побуждает к анализу внутрипричтовых отношений в контексте оценки возможностей духовного сословия выступить эффективным инструментом внутренней государственной политики.

Менталитет духовенства – одна из новых тем, в разработку которой существенный вклад внёс Г.Л. Фриз. Исследователь выявил два типа профессионального мышления, характерных для духовенства в середине XIX в., а также частично затронул вопросы самосознания, самооценки и самопозиционирования служителей церкви23. Эти аспекты требуют анализа, так как они важны для изучения социального статуса городского духовенства и его готовности к выполнению государственных задач по преобразованию общества.

Таким образом, наблюдается преемственность зарубежной историографии с дореволюционной в тематике исследований, однако вместе с тем в научное поле включаются новые аспекты и проблемы, которые ранее не попадали в поле зрения исследователей.

В 1980–1990-е гг. в отечественной науке наблюдается рост интереса к истории РПЦ и начинается новый этап в развитии историографии. Проблемы городского духовенства просматриваются в трудах, посвящённых религиозной политике Александра I, реформам управления духовным ведомством и преобразованиям духовных школ в первой четверти XIX в.24

Главные изменения в отечественной науке в постсоветский период связаны с появлением нового направления – «социальной истории», что предельно расширило тематику исследований. Православное духовенство стало рассматриваться в системе социальных связей, анализируются источники его формирования и пополнения, юридический статус и стратификация, обозначаются основные демографические и культурные параметры сословия25.

Первыми крупными исследованиями истории российского духовенства (после П.В. Знаменского), выполненными, однако, в рамках принципиально иных подходов, стали труды Т.Г. Леонтьевой и А.Н. Розова26. В центре внимания авторов – сельское приходское духовенство России, однако их выводы концептуально связаны с проблематикой настоящего исследования. Так, Т.Г. Леонтьева усматривает прямую связь неэффективности модернизационных процессов во второй половине XIX в. со слабостью влияния священника на православное население России. А.Н. Розов концентрирует внимание на исследовании роли и места сельского священника в повседневной жизни прихода и общества, что позволяет провести сравнительный анализ данных аспектов с городскими священнослужителями.

Единственная монография, в которой предпринята попытка комплексного изучения православного городского духовенства, принадлежит А.В. Матисону27. Используя преимущественно методы генеалогии, автор на материале г. Твери XVIII в. исследует внутри- и межсословные связи служителей церкви, анализиру ет их образовательный уровень и особенности служения, останавливается на про блеме социального происхождения членов причтов, обозначает динамику измене ния их численности. Этот труд позволяет сопоставить отдельные аспекты жизни городского духовенства Тверской епархии в XVIII и XIX вв., а также характери зует то состояние, в котором данная группа служителей церкви подошла к началу XIX столетия.

Одна из тем, которая разрабатывается современными авторами, – место духовенства в сословной иерархии российского общества и изменение его положения во временной перспективе28. Рассмотрение церкви и её служителей как ору дия внутренней государственной политики придаёт этому вопросу особую актуальность. Кроме того, данная проблема важна в контексте изучения служебной деятельности городских священнослужителей, которым приходилось тесно контактировать со слоями светской элиты и провинциальной интеллигенцией.

Указания историков предшествующих периодов на фактически неограниченную власть архиереев и архаичность некоторых положений церковного права в трудах современных исследователей приобретают иное звучание: отношения церкви и епископа с подведомственным духовенством порой интерпретируются как корпоративное крепостничество29. Данный аспект проблемы важен для изучения практически всех сторон жизни и деятельности духовенства первой половины XIX в., но приобретает особую актуальность для исследования его городского «отряда», который в силу места и характера служения был ближе к духовному начальству.

Анализируя экономическую составляющую быта духовенства, большинство историков сходится на обоснованности недовольства приходских служителей своим материальным обеспечением; меньшая часть – среди них, например, Б.Н. Миронов и С.В. Римский – видят в этом опережающий рост потребностей и связанную с ним «болезнь приличия»30. Изучение экономического положения городского духовенства в настоящей работе проведено с учётом данной дискуссии.

Служебная деятельность: предписания и практики

Назначение в конкретный приход не было принудительным – священно- и церковнослужители сами подавали прошение на перевод или определение к той или иной церкви (исключение – случаи, когда подобная мера являлась наказанием, подробнее – в 2.4). Именно поэтому некоторые места при городских церквах Тверской епархии в начале XIX в. пустовали по много лет: в силу крайне низкой доходности они не могли привлечь желающих176. В то же время самостоятельно сменить место служения было невозможно: на это требовалась санкция властей. Данное правило распространялось и на всех неслужащих лиц духовного звания -они также были приписаны к определённой церкви177.

В 1797 г. для белого духовенства были учреждены церковные награды: наперсный крест, скуфья, камилавка и митра. Вместе с прочими видами церковного поощрения они не только поднимали статус их обладателей внутри церковной корпорации, но также давали стимул к беспорочному служению и примерно му выполнению дополнительных обязанностей (подробнее – в 1.3)178. Впрочем, некоторые из знаков отличия можно было «приобрести», сделав, например, крупное благотворительное пожертвование179. На практике не все награды были доступны для провинциального духовенства – так, например, первый протоиерей, удостоенный права на ношение митры, появился в Тверской епархии только в 1918 г.180

Большинство ответственных должностей в епархиальном аппарате занимали городские иереи, поэтому именно они чаще всего выдвигались на получение знаков отличия. Например, в 1815 г. в подготовленных тверской консисторией документах на награждение не значится ни один сельский священник. В целом, среди провинциальных городских иереев награждение скуфьёй или камилавкой было достаточно распространено181. Что касается звания протоиерея, то в конце XVIII в. его имели 10,7 % городских священников Тверской епархии, а в 1844 г. – 11,6 %. В то же время, согласно подсчётам профессора Санкт-Петербургской духовной академии Д.И. Ростиславова, около 1,5 % священников империи являлись протоиереями, и расхождение с приведёнными выше данными обусловлено спецификой городского контингента пастырей182.

Дьяконы и церковнослужители не имели права на перечисленные награды, и единственной возможностью для них повысить статус была хиротония. На протяжении первой половины XIX в. интенсивность внутрисословных перемещений по восходящей внутри белого духовенства снижалась, а к середине XIX в. сокра тилась до минимума: по подсчётам Д.И. Ростиславова, на посвящение в дьяконы могли рассчитывать не более 5 % причетников, а на возведение в сан священника – от 3,5 % до 12 % дьяконов. Сложности в карьерном продвижении были одной из причин выхода представителей духовного сословия в светское звание183.

В 1764–1765 гг. было уничтожено церковное «тягло»: отменены все сборы с духовных лиц, кроме платы при поставлении, – и дореволюционный историк П.В. Знаменский считал это ключевой датой в истории белого духовенства. Косвенно это должно было улучшить материальное положение причтов, но вместо официальных сборов продолжали практиковаться множество неофициальных184.

Перед лицом архиерейской власти все священно- и церковнослужители были одинаково бесправны, и эти отношения многие исследователи и публицисты сравнивают с крепостной зависимостью или рабством185. Яркие строки по этому поводу оставил в своих «Заметках» священник И.С. Белюстин, и справедливость его слов подтверждают факты из биографии тверского архиепископа Григория (Постникова). Так, во время «разбора» 1831 г. по распоряжению владыки в солдаты был отдан весь архиерейский хор г. Рязани, а из попавших в «разбор» от Тверской епархии была сформирована целая рота новобранцев. Этот же епископ в бытность на другой кафедре сослал в село за провинность кафедрального протоиерея186.

Ряд Указов второй половины XVIII – первой половины XIX вв. был призван ограничить всевластие архиерея по отношению к духовенству, однако полномочия епископа оставались очень широкими, а бюрократические меры воздействия ничего не меняли по существу. Всевластие архиереев породило в белом духовен стве апатию, безынициативность и безучастность к собственным интересам187. Бесправное положение духовенства и уничижительное отношение к нему епископата было одной из причин, почему общество если не презирало членов причтов, то часто смотрело на них иронично-снисходительно188. Это подрывало ментальные и идеологические основы русского самодержавия, о чём в 1858 г. предупреждал калязинский иерей И.С. Белюстин: «Силен царь духом народа своего; но не становые и не исправники в силах поднять дух народа, а священник»189.

Об отношениях епархиального начальства и духовенства можно судить по эпизоду из автобиографии тверского протоиерея В.Ф. Владиславлева, в котором описан вызов к епископу деда автора, священника: «Вдруг, как гром, раздаётся: „Пристав с требованием ко владыке“. Бабушка тотчас заревела и стала класть земные поклоны; у дедушки руки и ноги дрожали … Дедушка собрался – с разными молитвами; бабушка отпускала его, как на смерть»190. Духовная консистория копировала отношение архиерея к духовенству, что вызывало у последнего озлобление: «На консисторию всё духовенство, особенно иногородние и сельское, смотрит, как на ад … Несомненно верно, что всякий из духовных когда узнает, что консистория разваливается, всякий пожелал, чтоб она совсем сквозь землю провалилась». Примечательно, что даже советские авторы признавали: система церковного управления строилась на «третировании рядового духовенства»

Городское духовенство и социальные гарантии

Многочисленные обязанности, которые возлагались на членов клира, заслуживали достойного вознаграждения, а статус церковного служителя требовал определённого уровня материального благополучия. Между тем если в правовом отношении иереи приближались к положению личных дворян, то в материальном плане, по оценке некоторых исследователей, разрыв с сопоставимыми категориями чиновников и военнослужащих достигал 40-кратного значения405. По мнению П.В. Знаменского, секуляризационная реформа 1764 г. была упущенным моментом для решения проблемы материального обеспечения духовного сословия. Указы Павла I, Комитет по улучшению быта духовенства Александра I и ряд распоряжений Николая I не затрагивали основ существовавшей системы, в результате чего к середине XIX в. бедность причтов уже стала восприниматься как их естественный удел406. Каждый клир обладал своим набором источников доходов, но перечень основных составляющих можно охарактеризовать и проанализировать.

Во второй половине XVIII в. для части духовенства было введено жалование, и в эту группу вошли причты штатных соборов и монастырей. В великорусских губерниях до середины XIX в. только эта категория приходского духовенства находилась на казённом содержании407. В первой четверти XIX в. протоиерей тверского кафедрального собора получал 160 руб. асс. в год, ключарь – 120 руб. асс., иереи и протодьякон - по 80 руб. асс., дьяконы и иподьяконы – по 60 руб. асс.; причетникам, сторожам, звонарям и просвирне также выдавалось жалование. Помимо этого из средств архиерейского дома клиру выделялись «прибавочные суммы». Дополнительные средства приносило служение молебнов, однако доходы «соборян» были меньше, чем у причтов некоторых храмов г. Твери.

Протоиерей штатного уездного собора Тверской епархии в 1810–1820-е гг. получал из казны 65 руб. асс. (60 руб. оклада + 5 руб. «прибавочной суммы»), иереи – по 43 руб. асс. (40 руб. + 3 руб.), дьяконы – по 32 руб. асс. (30 руб. + 2 руб.), причетники – по 21 руб. асс. (20 руб. + 1 руб.). Духовенство штатных городских монастырей получало такое же содержание, но без «прибавочных»409. В целом, по сравнению с кафедральным собором эти суммы в 2–2,5 раза меньше.

Жалование было скудным и повышалось крайне редко – индексация проводилась в 1797, 1828 и 1840 гг. Так, в первой четверти XIX в. на кафедральный собор выделялось 976 руб. асс. и 40 руб. асс. прибавочных, в 1830-е гг. – 5300 руб. асс. и 400 руб. асс., в 1840–1850-е гг. – 1686,75 руб. сер. и 23,6 руб. сер. соответственно. Из этих средств производился вычет в 2 % для формирования пенсионного капитала – такая практика имела место по крайней мере с 30-х гг. XIX в.410

Роль жалования в материальном обеспечении духовенства в середине XIX в. демонстрируют следующие примеры. В 1852 г. на причт Знаменского монастыря г. Осташкова из казны отпускалось 34,32 руб. сер., что от общего годового дохода клира составляло 6,8 %, при этом доход свыше 500 руб. сер. духовенство признавало недостаточным для обеспечения семейных нужд. Такая же ситуация наблюдалась в монастырях г. Торжка, Кашина и Твери – доля жалования в общих денежных доходах священно- и церковнослужителей составляла 9,4 %, 5,1 % и 3,7 % соответственно. В Успенском соборе г. Ржева аналогичный показатель составлял 6,3 %, в Воскресенском соборе г. Кашина – 6 % и только в кафедральном соборе достигал 43,4 %411. Положение не претерпело существенных изменений и в более позднее время, что подтверждает факт из биографии иерея кашинского собора А.В. Алексеева: из общей суммы дохода, которого едва хватало для самой скромной жизни, на казённую составляющую приходилось чуть более 1 %412.

Таким образом, в большинстве случаев роль жалования в обеспечении духовенства в середине XIX в. была мала, однако в первой четверти XIX в., как отмечает И.С. Знаменский, его значение было существенно выше413. К штатным соборам могли быть приписаны прихожане. Так, в конце XVIII в. к кафедральному собору г. Твери относились дворы и лавки вдоль дорог от гостиного двора к рекам Волге и Тьмаке, но впоследствии он их утратил. У но воторжского собора в начале XIX в. зафиксировано наличие прихода, в 1840-е гг. он не упоминается в официальных документах, но в клировой ведомости 1853 г. о нём вновь появляются данные. Остальные штатные соборы епархии в 30–50-е гг. XIX в. имели прихожан414. Материальное обеспечение священно- и церковнослу жителей заштатных соборов строилось по модели приходских церквей415. Жалование для приходского духовенства в Тверской епархии начали вводить в 1850-е гг., и к 1859 г. его получали сельские причты Вышневолоцкого, Осташковского и Ржевского уездов416. Перевод служителей церкви на казённое содержание не был завершён даже к началу XX в. и в исследуемый период не затронул основную часть городского духовенства Тверской епархии. Исключение представляет Успенская единоверческая церковь г. Ржева: в 1852 г. её клиру (в составе иерея и дьячка) был положен оклад в размере 85 руб. сер.417 В отдельных случаях фиксированное жалование причту могло поступать от прихожан, пример чего обнаруживается в практике тверского Христорождественского монастыря

Жилищные условия, рацион питания и одежда

Характеристика внутренней обстановки домов духовенства в источниках встречается достаточно редко. По словам публициста Д.И. Ростиславова, «многие из них бедноваты … Только в уездных городах иногда дома протоиереев и некоторых священников могут считаться лучшими в городе». Впрочем, в домах иереев можно было найти «на окнах кисейные занавески и даже шелковые драпри, в комнатах мебель, пожалуй, орехового или красного дерева, большие зеркала, недурные ковры … нередко заметите фортепиано или рояль»769.

Внутренняя обстановка жилища духовного лица зависела от его достатка, вкуса и склонностей, что наглядно иллюстрируют зарисовки Н.С. Лескова в «Со-борянах»770. На материале Тверской епархии также можно привести контрастные картины жизни двух обеспеченных священников г. Твери середины XIX в. Например, квартира настоятеля Вознесенской церкви А.И. Смирнова была обставлена с большим вкусом: имелась парадная лестница, на стенах висели картины и зеркала, под ними стояли столики и раковинки, интерьер украшали столовые часы. На этом фоне диссонансом выступает образ жизни соборного протоиерея И.Я. Ловягина, который «живёт весьма скромно, ежели не скупо, и несколько грязновато»771. Ещё больший контраст возникает при сопоставлении первого фрагмента с описанием обстановки дома священника И.С. Белюстина, в котором он жил первые несколько лет после перехода в г. Калязин: «В доме кроме скамей да обычных деревянных столов, привезённых из села, и признака какой-либо мебели … не было». Из этого видно, что обстановка жилищ городских иереев и сельских священников в отдельных случаях не сильно отличалась.

В целом, как свидетельствует Отчёт Св. Синоду «о состоянии Тверской епархии» за 1858 г., «внутреннее в дому убранство [священников и дьяконов] не блестящее, но с первого же взгляда дающее разуметь уют православного священнослужителя»; по-видимому, эта формула воплощала идеальную «золотую середину», следовать которой предписывали власти773. Причетники из-за небольших доходов были вынуждены влачить достаточно жалкое существование, поэтому внутренняя обстановка их домов не отличалась красотой и роскошью774.

Рацион питания семей духовенства зависел от православного календаря: в посты из меню исключались продукты животного происхождения, количество еды было меньше, часто приём пищи ставился в зависимость от совершающихся богослужений. Всего более половины дней в году являлись постными775. Нередко эти ограничения в полной мере распространялись на детей без какого-либо смягчения. Например, митрополит Евлогий (Георгиевский) вспоминал: «Весь Великий пост (кроме праздников Благовещения и Вербного воскресения) мы не вкушали даже рыбы, не говоря уже о молоке; в рождественский сочельник ничего не ели до появления „звезды“». Больше деталей содержится в воспоминаниях одного священнического сына: «Стол скудный. Молодому организму хотелось бы есть больше и лучше. Чай пить утром не полагалось. В среду, пятницу картофель нечищеный, капуста, огурцы. И всё время без масла». Схожее описание содержится в мемуарах сына сельского дьячка И.М. Малеина776.

Среди священников г. Твери в середине XIX в. принципиальностью в этом вопросе отличался А.И. Смирнов: «Ему крайне прискорбно было, если маленькие дети его в великий пост до литургии преждеосвященных даров напьются чаю или съедят кусок белого хлеба». Такая строгость не всегда находила понимание даже среди духовенства, и взгляды А.И. Смирнова критиковал, например, протоиерей В.Ф. Владиславлев

В непостные дни рацион питания был обширнее, но зависел от семейного достатка. Меню повседневной пищи фиксировали редкие мемуаристы (очевидно, в силу его обыденности), и встречающиеся описания домашних застолий чаще всего связаны с торжественными случаями. Например, священник И.А. Соловьёв в воспоминаниях отмечал, что на крестинах сына он предлагал гостям в качестве закуски различные сорта водки и вин, к которым подавались гусь, утка, тетерев, рябчик, куропатка, индюшка, пирог и вафли778.

Больше внимания в источниках уделяется трапезам вне дома. Из дневника протоиерея В.Ф. Владиславлева следует, что в середине XIX в. тверскому священнику в гостях предлагали начинённую щуку, ботвинью с осетриной, раков, грибные блюда, яичницу, пирожные, мороженое, водку, разные сорта вин, шампанское, пунш и ром. Угощение для духовенства во время крестных ходов включало в себя чай, пунш, водку, пиво, квас, мёд, пироги, икру, селёдку и солёную рыбу. Особенно обильным бывал стол во время поминок: как отмечал дореволюционный публицист Д.И. Ростиславов, по количеству гостей, пищи и спиртного «заупокойные трапезы» подчас напоминали языческие тризны7

Известно, что чаще всего после исполнения треб прихожане предлагали духовенству выпивку, однако тверские иереи, как утверждал В.Ф. Владиславлев, старались этим не злоупотреблять и не ронять авторитет в глазах паствы. У членов причта кафедрального собора морального цензора в виде прихода не было, поэтому их поведение в подобных ситуациях кардинально отличалось