Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Становление и развитие советской избирательной системы 24
Раздел 2. Избирательные кампании в Курской губернии: общие черты и особенности (1921-1926 гг.) 71
Раздел 3. Политика свертывания демократических элементов в советской избирательной системе (1926-1928 гг.) 122
Заключение 165
Список использованных источников и литературы 170
- Становление и развитие советской избирательной системы
- Избирательные кампании в Курской губернии: общие черты и особенности (1921-1926 гг.)
- Политика свертывания демократических элементов в советской избирательной системе (1926-1928 гг.)
Введение к работе
Актуальность темы исследования. История конкурентных выборов органов государственной власти России, начавшаяся с 1990-х гг., в условиях модификации авторитарного политического курса, свидетельствует о формировании в нашей стране системы реальных всеобщих выборов властных структур и подконтрольности их гражданам. Сегодня выборы – это кульминация политического процесса, иллюстрация развития основных базисных явлений в обществе, индикатор состояния всей политической системы. Однако процесс перехода к подлинной выборности государственных органов сложен и противоречив. Попытка все начать с чистого листа, отбросив советский багаж, может привести к утверждению в стране новой «контролируемой» формы демократии, не изменив сути системы. Последнее десятилетие наглядно продемонстрировало, что проблема воспроизводства и реализации прозрачных избирательных механизмов должна стать приоритетной задачей. При этом наше Отечество имеет значительный опыт выборной практики.
На важность изучения исторических условий, специфики организации и проведения избирательных кампаний в 1920-е гг. указывает и то, что существенные проблемы, возникающие при становлении государственной вертикали власти, находят прямое отражение в развитии гражданского общества, партийной и политической системы страны в целом. Более того, основы сегодняшней электоральной традиции целиком и полностью были заложены в первое десятилетие советской власти. Объективное осмысление современных избирательных процессов невозможно без изучения опыта формирования института выборов в советском государстве.
Актуальность исследования обусловливается еще и тем, что отдельные аспекты нормотворческого процесса, процедуры организации и практики проведения советских выборов, а также качественный и количественный анализ результатов на региональном уровне остаются большей частью малоисследованными. В этой связи принципиальное значение имеет изучение первоначального этапа советского строительства, когда все реформирование избирательного процесса предполагало обеспечение предсказуемости выборов для политической элиты, обладающей необходимым ресурсом и способной обеспечить принятие нужных ей законодательных новелл. Анализ избирательных кампаний 1920-х гг. позволит сегодня осознать весомость реального выбора действительно достойных представителей из списка лидеров и партий, а также законность избирательных технологий и механизмов как непременных атрибутов демократии.
Объект исследования: исторический опыт организации и проведения выборов в органы советской власти Курской губернии в 1920-е гг.
Предмет исследования: правотворческая и организационно-практическая деятельность центральных и местных органов государственной власти, партийных организаций при проведении избирательных кампаний.
Хронологические рамки диссертации определены 1921–1928 гг. Исходная дата связана с переходом к новой экономической политике, определившей принципиально новые условия формирования и способы организации Советов. Конечная дата обусловлена принятием 14 мая 1928 г. совместного Постановления Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета (далее – ВЦИК) и Совета Народных Комиссаров (далее – СНК) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (далее – РСФСР) об образовании на территории бывших Воронежской, Курской, Орловской и Тамбовской губерний Центрально-Черноземной области (далее – ЦЧО) с центром в г. Воронеж. Однако поиск дополнительных аргументов для обоснования предлагаемой нами реконструкции избирательных кампаний 1920-х гг. в отдельных случаях приводил к некоторому расширению указанных хронологических рамок.
Географические границы исследования охватывают пространство Курской губернии, представляющей типичную российскую провинцию, где специфика проведения перевыборных кампаний в Советы адекватно отражала все последствия трансформации политического курса в стране.
Историография проблемы исследования. В историографии изучаемой проблемы условно можно выделить три основных периода: 1920-1980 гг. – советский, конец 1980-х гг. – начало 1990-х гг. – «перестроечный», с начала 1990-х гг. – современный.
Первый этап характерен обилием литературы по вопросам избирательных кампаний. В это время изучение в целом общественно-политической жизни страны, равно как и анализ правотворческого процесса, организации и проведения выборов, подведение их итогов происходило в русле доминирующей государственно-политической доктрины. Само понимание основных принципов, механизмов и форм «советского строительства», как и их оценка, находились в прямой зависимости от политической конъюнктуры.
В 1920-е гг. появилось множество брошюр и статей большей частью публицистического плана, освещавших самые различные стороны избирательного процесса. Такой объем публикаций был продиктован необходимостью нормативно-правовой регламентации и агитационно-информационного сопровождения каждой перевыборной кампании. Издавались тексты законодательства, толкования и разъяснения к ним, отчеты о результатах перевыборов. Руководители коммунистической партии и отдельные советские работники публиковали материалы об организации и проведении выборных кампаний, анализы социальных и партийных составов переизбранных государственных структур. В целом эти работы носили пропагандистский характер, однако это не исключает их определенной научной ценности.
Новую волну публикаций вызвало провозглашение курса на «оживление Советов». Тема выборов стала центральной во всех работах как общетеоретического плана, так и в специальных исследованиях по вопросам становления и развития советской избирательной системы.
Весьма ценным источником для изучения истории формирования местных органов власти являются комплексные исследования по истории «нэповской» деревни. Богатый материал о взаимоотношениях сельских сходов и сельских Советов представлен в материалах ревизии наркомата рабоче-крестьянской инспекции РСФСР. К числу работ, наиболее полно освещающих участие сельского населения в избирательном процессе, относится фундаментальный труд А.М. Большакова.
К концу 1920-х гг. вопросы обострения классовых противоречий в советском государстве (в большей степени искусственно раздуваемые как центральными, так и местными управленческими структурами) вытесняют перевыборную проблематику. Стороны избирательного процесса стали рассматривать сквозь призму классовой борьбы. Особенно отметим первое комплексное исследование нормативно-правовой основы советских выборов, в котором путем анализа центральных инструктивных материалов и местной документации была предпринята попытка определить степень вовлеченности населения в строительство «социалистической демократии».
В период с 1930-х гг. до середины 1950-х гг. трансформация внутреннего политического курса (индустриализация, коллективизация, централизация партийного руководства) привела к определенному снижению уровня исследований и теоретической дезориентации целого ряда исследователей. Издержки партийного руководства выразились в многочисленных запретах, ограничениях на работу с архивными материалами. Немногочисленные работы этого периода, где в контексте изучения государственного аппарата упоминается выборная тематика, как правило, излишне идеологизированы.
Качественно новый этап в изучении проблемы начинается с середины 1950-х по 1980-е гг. История становления и способы организации системы Советов вновь популяризуются. Доступ к ранее неизвестным документам вызывает появление целой серии масштабных обобщающих исследований. Предметом специального изучения становятся механизмы и принципы советского строительства, основы советского организационного руководства и его элементы, система организационных форм работы центральных и местных Советов, кадры советского государственного аппарата и работа с ними.
Отдельного изучения заслуживают монографические работы А.И. Лепешкина. Автором проведен глубокий анализ становления системы органов местного самоуправления. Особое внимание уделено порядку избрания, системе и структуре местных Советов, единственным успешным условием работы которых являлась руководящая роль коммунистической партии. Среди обобщающих работ отметим исследования А.И. Кима. Анализируя основные общетеоретические положения избирательного права, автор вырабатывает научно обоснованные рекомендации по дальнейшему совершенствованию советского избирательного права и практики его применения. В указанный период по-прежнему были актуальны исследования по вопросам ликвидации кулачества как класса. В работах этого направления уже меньше штампов и эталонов 1930-х гг., даже наоборот предпринимаются осторожные попытки поиска объективных причин неудач первых советских перевыборных кампаний.
Не менее актуальной являлась тема партийного руководства по организационно-политическому укреплению государственных структур в первое десятилетие советской власти. Этот этап историографии темы характерен появлением как специальных исследований исторических условий формирования местных органов советской власти, так и ряда работ, имеющих смежный характер с рассматриваемой нами проблематикой. Это диссертационные исследования и другие издания. Близкую тематику имеют исследования, освещающие вопросы упрочения союза рабочего класса и крестьянства. Отдельный интерес представляют работы историографического и источниковедческого анализа проблемы. В целом для историографии темы первого периода, как и для всей официальной советской исторической науки, характерно развитие в рамках марксистско-ленинской концепции. Результат – целенаправленная политизация и монополия партии на научную истину.
На рубеже конца 1980-х – начала 1990-х гг. под влиянием «перестроечных» процессов происходит «расшатывание старой парадигмы исторических исследований». Переход от мононауки к науке полицентричной способствовал появлению принципиально новых оценок, научных взглядов, исторических теорий, концепций, интерпретаций политической истории. Одной из злободневных тем в формате утверждения «демократических основ государственности», «гласности» и «плюрализма» становится переосмысление опыта построения советской вертикали власти. Появляются монографические работы, кандидатские и докторские исследования.
Провал коммунистического эксперимента в Советском Союзе стал поворотным моментом в изучении проблемы. Радикально изменились основополагающие принципы, которыми руководствовались исследователи выборов в органы государственной власти. Предметом пристального изучения становятся подлинные механизмы реализации власти большевиками, технологии избирательных кампаний, способы и методы оценки их результативности, условия формирования советского электората. Особенно популярной для научных исследований представляется тема нарушений избирательного законодательства в части лишения и восстановления избирательных прав. Резко возрастает удельный вес региональных исследований по проблеме.
Смежную тематику имеют общие научные исследования государственного управления или отдельных аспектов общественно-политической истории в первое десятилетие советской власти.
Отдельный интерес для изучения провинциальной специфики избирательного процесса представляют работы тамбовских ученых: В.В. Красникова, В.Б. Безгина, С.А. Есикова, В.В. Никулина, А.А. Слезина.
Применительно к территории Курской губернии более всего коснулся нашей тематики А.В. Шестаков, в работе которого рассматривается классовая борьба в деревнях Центрального Черноземья и деятельность местных органов управления. В 1950-1960 гг. появились исследования И.Ш. Френкеля, И.К. Варавина, П.И. Кабанова, в которых отражены отдельные аспекты построения низового советского аппарата губернии. Указанные работы целиком и полностью отражают присущие времени их издания, принципы односторонности, догматизма, идеологизации исторической науки.
Отдельные факты можно почерпнуть в монографиях Н.Г. Кононова, В.П. Пашина, С.В. Богданова, посвященных исследованию общественно-политической и культурной жизни советской России в годы новой экономической политики. В работах на основе большого фактического материала, архивных источников освещаются вопросы партийного строительства, кадровый состав советских управленцев, принципы их подбора и выдвижения.
В зарубежной историографии профильных исследований темы мы не встретили. Во многом трагичная и многострадальная история России, с особыми традициями и иным менталитетом, самобытным мировоззрением и собственными представлениями о жизни и ценностных ориентирах, о власти и справедливости с одной стороны, всегда вызывала немалый интерес у западных специалистов, с другой, представлялась сложной и трудновыполнимой задачей. Преимущественно внимание зарубежных ученых сосредоточено на изучении советского общества, государства и власти в 1920-е гг. Между тем, западная наука сделала немало объективных наблюдений и справедливых оценок относительно природы советского общества и власти. Особенно отметим работы таких исследователей, как Э. Карр, Н. Верт, У Эньюань.
Анализ историографии проблемы исследования показал, несмотря на то, что тема избирательные кампании 1920-х гг. не относится к числу малоизученных, комплексного исследования на уровне страны в целом и Курской губернии в частности до сих пор не проводилось. Современные исследования избирательных кампаний 1920-х гг. сосредоточены на периоде 1921–1925 гг., особый интерес у ученых вызывает довыборная кампания 1925 гг. Не меньшей популярностью пользуется проблема лишения и восстановления избирательных прав. В связи с этим, намного слабее в литературе освещаются другие хронологические периоды, отдельные этапы советского избирательного процесса, процедура организации и проведения избирательных кампаний.
Цель исследования: всесторонний анализ процедуры организации и проведения избирательных кампаний в органы советской власти на территории Курской губернии в 1920-е гг.
Задачи диссертационного исследования:
- проанализировать внутриполитическую жизнь губернии в рамках исследуемого периода;
- исследовать изменение избирательного законодательства в условиях трансформации политического курса;
- раскрыть основные принципы, механизмы и особенности формирования низовых советских структур;
- выявить причины и степень влияния модификаций законодательства на региональном уровне;
- последовательно рассмотреть основные стадии перевыборных кампаний периода, проанализировать итоги выборов.
Методологическую основу исследования избирательных кампаний 1920-х гг. составили важнейшие принципы объективности и историзма, основанные на беспристрастном анализе собранной информации в контексте конкретной исторической обстановки. Стержневым принципом, объединяющим все уровни исторического исследования, является принцип историзма. Отражая специфику исторического познания, не допуская при этом модернизации исторических процессов и событий, он позволяет видеть их в реальном развитии и взаимосвязи. Принцип объективности позволяет рассматривать историю выборов с позиций изучения объективных закономерностей, которые определяют процессы общественно-политического развития, опираясь на факты в их истинном содержании и анализируя каждый отдельный факт (отношение населения к выборам, явка избирателей на избирательные собрания, процедура голосования, предвыборная агитация и т.д.) в его многогранности, противоречивости и совокупности.
В процессе диссертационного исследования применялись специальные методы: хронологический метод, позволяющий рассматривать становление и развитие советской избирательной системы в хронологической последовательности; сравнительно-исторический, дающий возможность изучать и сравнивать как отдельные избирательные кампании, так и отдельные стадии избирательного процесса на различных ступенях развития института советских выборов, статистический метод, позволяющий проследить и проанализировать количественные результаты перевыборных кампаний как в целом по стране, так и в Курской губернии.
Источниковую базу диссертационного исследования составляют опубликованные материалы и архивная документация.
К первой группе опубликованных источников относятся нормативно-правовые акты советского государства: Конституция РСФСР 1918 г., Конституция РСФСР 1925 г., Постановления Президиума ВЦИК, Постановления Президиума ЦИК СССР, постановления и декреты ВЦИК о перевыборах городских и сельских Советов и о созыве съездов Советов, инструкции по составлению списков лиц, лишенных избирательного права.
Вторую группу источников представляют официальные опубликованные документы РКП(б) – ВКП(б): циркуляры, указания и инструкции ЦК РКП(б), стенографические отчеты съездов, конференций РКП (б) – ВКП (б), их резолюции, отчеты Курского губернского комитета РКП (б), отчеты Курского губернского исполнительного комитета съезду Советов.
В отдельную группу источников следует отнести сборники документов, опубликованные письма крестьян Курской губернии в высшие партийные и государственные инстанции, мемуарную литературу, сводки о состоянии русского села, опубликованные отчеты и доклады ВЧК–ОГПУ–НКВД.
Важнейшую группу источников представляют архивные материалы Государственного архива Курской области (ГАКО) и Государственного архива общественно-политической истории Курской области (ГАОПИКО).
В ГАКО изучались материалы фонда (Ф. Р–325) Курского губернского исполнительного комитета Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (далее – губисполком, гик). Были исследованы постановления, циркуляры и инструкции ЦИК и СНК СССР, ВЦИК и СНК РСФСР, постановления, стенограммы, протоколы заседаний губернских съездов Советов и документы к ним, постановления и приказы губисполкома. Обширную информацию по перевыборам содержат протоколы и журналы заседаний президиума губисполкома, уездных исполкомов, обзоры, доклады и отчеты о деятельности губисполкома, его отделов и комиссий. Не меньший интерес представляют сведения и сводки о политическом состоянии губернии, переписка с губкомом ВКП (б) о перевыборах Советов, протоколы заседаний комиссии при президиуме губисполкома по рассмотрению ходатайств граждан о восстановлении в избирательных правах, ходатайства и заявления граждан, списки лиц, лишенных избирательных прав, итоги выборов.
Большой объем информации по перевыборам уездных, городских, волостных и сельских Советов представлен в фондах уездных исполнительных комитетов Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (далее – уисполкомы, уики) (Дмитриевский Ф. Р–1812, Курский Ф. Р–467, Льговский Ф. Р–865, Обоянский Ф. Р–468, Рыльский Ф. Р–718, Суджанский Ф. Р–717, Тимский Ф. Р–483, Фатежский Ф. Р–474, Щигровский Ф. Р–487). Были исследованы многочисленные декреты, постановления, циркуляры и инструкции ВЦИК, СНК, НКВД, губисполкома, губернского отдела управления (далее – губотдела). Изучены бюллетени НКВД, протоколы заседаний президиума губисполкома, губотдела управления, протоколы заседаний уездных и волостных съездов, приказы, постановления, протоколы и журналы заседаний президиумов уисполкомов и документы к ним, приказы, протоколы и журналы пленарных заседаний волисполкомов, общих собраний сельских обществ по вопросам организации и проведения перевыборов в губернии.
Ценная информация о созывах и составах волостных съездов советов получена из материалов, содержащихся в фондах волостных исполнительных комитетов советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (далее – волисполкомы, вики) Курского уезда: Бобрышевский и его сельсоветы (Ф. Р–371), Погоженский и Прилепский сельсоветы (Ф. Р–696); Фатежского уезда: Дмитриевский (Ф. Р–575); Щигровского уезда: Мелехинский и его сельсоветы (Ф. Р–744, Стакановский (Ф. Р–745), Тимский (Ф. Р–1602); Щигровский (Ф. Р–755).
Были проанализированы постановления и резолюции Всероссийских губернских, уездных и волостных съездов Советов, циркуляры, постановления, обращения, телеграммы пленумов и президиумов ВЦИК, Курского губернского и уездных комитетов ВКП (б), положения и инструкции о волисполкомах, их отделах, комиссиях и комитетах, протоколы заседаний уездных и волостных съездов советов, пленумов и президиумов уездных и волостных исполкомов, уездных и волостных беспартийных конференций, заседаний сельских обществ, документы об избрании и организации волисполкомов и их отделов, распоряжения, воззвания, обязательные постановления волисполкомов об укрупнении волостей, об укрупнении и разукрупнении сельских обществ, приговоры сельских сходов. Это позволило представить реальную политическую атмосферу, в которой проходили перевыборы, отношение населения к избирательным кампаниям, оценить степень выполнения директив центра курскими партработниками.
Анализ заявлений граждан о наделении их землей, о количестве скота, о размере посевных площадей по сельсоветам, о наличии трудовых крестьянских хозяйств, о реквизиции имущества у кулаков, сведений о взятии на учет и в аренду мельниц, крупорушек и маслобойных заводов, документов о взятии на учет бывших помещичьих имений свидетельствует о неистовом стремлении местных властей вести строгий учет лиц, имеющих политические права и лишенные таковых. Общую картину проведения избирательных кампаний в сельские советы губернии позволили представить материалы фондов сельских Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (сельсоветы, с/с) Пенской волости Обоянского (Борисовского) уезда (Ф. Р–245), Миропольской волости Суджанского (Борисовского) уезда (Ф. Р–2449), Черноолешенской волости Суджанского уезда (Ф. Р–2441). Протоколы общих собраний граждан и заседаний сельсоветов, отчеты о деятельности сельсоветов, акты ревизий и обследований, документы по подготовке перевыборов содержат важную информацию о проведении агитационно-пропагандистской работы на селе, привлечении беспартийного актива, формировании бедняцко-батраческого блока, реальном масштабе классовой вражды на селе.
Сведения, полученные в ГАОПИКО в фонде (Ф. П–65) Курского губернского комитета РКП(б) – ВКП(б) 1918–1928 г. на основе анализа докладов, отчетов, ежемесячных сведений о составе, структуре деятельности Курского губкома, протоколов и стенограмм губернских партийных конференций, протоколов заседаний президиума Курского губкома РКП (б), представили возможность объективно оценить место и роль коммунистической партии в организации и проведении избирательных кампаний.
При написании диссертации использовались материалы периодических изданий: журналы «Власть советов», «Вестник Курского губернского исполнительного комитета», газеты: «Курская правда», «Красный пахарь», «Молодня» и др.
Все вышеперечисленные опубликованные и архивные источники позволили показать объективную картину проведения перевыборных кампаний в органы советской власти губернии, а также выявить избирательные технологии и механизмы, широко практикуемые коммунистической партией.
Научная новизна исследования.
1. Диссертационное исследование избирательных кампаний 1920-х гг. в данных хронологических и территориальных рамках проводится впервые.
2. На основе ранее неопубликованных архивных материалов комплексно исследована специфика организации и практика реализации избирательных кампаний в органы советской власти Курского края.
3. Проанализировано становление и формирование избирательного законодательства в условиях трансформации политического курса.
4. Выявлены основные избирательные механизмы и технологии, детально изучены отдельные стадии избирательного процесса: предвыборная агитация, организационно-правовое сопровождение перевыборных кампаний, процедура голосования, типичные как для Курской губернии, так и в целом для страны.
5. Представлен сравнительный анализ количественных и качественных итогов голосования, исследовано отношение отдельных социальных групп к избирательным кампаниям, явка на избирательные участки сельского и городского населения.
Практическая значимость исследования. Фактологический материал и выводы диссертационного исследования могут быть использованы при написании обобщающих работ по истории России 1920-х гг., истории советской избирательной системы, истории Курского края. Отдельные положения диссертации также могут быть применены при разработке тематических учебных курсов, занятий, семинаров. Результаты работы используются в учебном процессе по историческим дисциплинам в Юго-Западном государственном университете (г. Курск).
Положения, выносимые на защиту:
1. Становление и развитие советской избирательной системы в 1920-е гг. проходило в условиях доминирования на политическом поле коммунистической партии. Принятие всех основных законодательных новелл было направлено на отстранение от участия в управлении государством «антисоветских» элементов. Основными критериями предоставления избирательных прав являлись экономическое положение и социальный статус гражданина.
2. Отношения между коммунистической партией и советским государством вырабатывались в период острых кризисов, в условиях трудностей и напряжения. Это выразилось в принятии многочисленных избирательных инструкций, директив, распоряжений, разъяснений, циркуляров, зачастую противоречивших друг другу. Главной характеристикой всей этой инструктирующей документации являлся короткий срок действия. Каждая директива принималась в соответствии с превалирующей в обществе политической доктриной. Как только направление курса изменялось, перестраивалось все избирательное законодательство.
3. Предоставление гражданских прав находилось в прямой зависимости от предоставления экономических льгот населению. Так, произошло значительное расширение советского электората в середине 1920-х гг. вследствие принятия ряда экономических декретов, легитимировавших наемный труд, частную торговлю и аренду земли. Вместе с тем, как показывает анализ источников, избирательные права получали люди, изменившие свой социальный статус и на деле доказавшие лояльность к советской власти.
4. Первые избирательные кампании Курской губернии 1921–1924 гг. проходили в условиях жесткого партийного диктата и администрирования. Приоритетной задачей в формировании советской вертикали власти являлось обеспечение коммунистического состава всех советских управленческих структур. Предельная прозрачность и прогнозируемость итогов голосования приводила к игнорированию перевыборных кампаний населением. Типичным явлением для местных властей являлась фальсификация итогов голосования.
5. Ослабление контроля и отстранение партии большевиков от выборов в рамках курса на «оживление Советов» благоприятно отразилось на увеличении активности избирателей. По итогам избирательной кампании 1925–1926 гг. произошло обновление состава низовых Советов, сократился удельный вес коммунистов, улучшилось организационно-техническое сопровождение, отчетность перед избирателями, сократилось общее число лишенцев. Однако за всей видимой демократизацией выборов скрывалась жесткая регламентация деятельности беспартийного актива с беспрекословным повиновением партийным ячейкам.
6. Модификация политического курса, обозначившаяся с лета 1925 г. привела к ужесточению избирательного законодательства. Новая избирательная инструкция 1926 г. существенно расширила круг лиц, лишенных избирательных прав. Окончательно утвердилась тенденция превращения Советов в пролетарско-бедняцкие по составу. Были реанимированы методы тотального контроля и администрирования.
7. Избирательные кампании 1926–1927 гг. и 1927–1928 гг. проходили в условиях курса «изоляции кулачества». Основное внимание было устремлено на улучшение организационно-технической работы и усиление руководящей роли коммунистической партии. На практике это вызвало чрезмерную перегруженность советского низового аппарата бумажной работой и формализацию отчетно-перевыборных кампаний.
Соответствие шифру (паспорту) специальности. Диссертация соответствует шифру (паспорту) специальности 07.00.02 Отечественная история; областям исследования - 2. Предпосылки формирования, основные этапы и особенности развития российской государственности, 4. История взаимоотношений власти и общества, государственных органов и общественных институтов России и ее регионов, 7. История развития различных социальных групп России, их политической жизни и хозяйственной деятельности, 25. История государственной и общественной идеологии, общественных настроений и общественного мнения.
Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 9 публикациях общим объемом 3,65 п.л., в том числе в 4-х статьях, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях. Выводы и предложения исследования докладывались автором на научно-практических конференциях в Юго-Западном государственном университете (Курск, 2010-2012), межвузовской научно-практической конференции (Краснодар, 2010), международной научно-практической конференции (Курск–Сумы, 2010), региональном научном семинаре (Курск, 2012).
Структура диссертации: состоит из введения, 3-х разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.
Становление и развитие советской избирательной системы
Падение самодержавия и победа большевиков в Октябрьской революции обозначили новые горизонты для политического эксперимента. Являясь убежденными критиками буржуазного парламентаризма и выборной практики царской России, В.И.Ленин и его единомышленники поставили цель создать принципиально новые политико-правовые институты. В стране была провозглашена «советская демократия», которая основывалась на «диктатуре пролетариев и всех неимущих» и лишала участия в политике представителей «эксплуататорских классов». Наилучшим выражением новой формы государственности представлялись Советы, ставшие впоследствии главным институтом центрального и местного управления.
История становления конституционно-правовой основы республики Советов и советской избирательной системы началась с V Всероссийского съезда Советов. Принятая 10 июля 1918 г. Конституция РСФСР закрепила основополагающие принципы «советской демократии».
Согласно Основному закону государства, высшая власть в стране принадлежала Всероссийскому съезду Советов. Он состоял из представителей городских Советов (далее - горсоветы) по норме: один депутат на 25 000 избирателей и губернских Советов - один депутат на 125 000 жителей. Численность делегатов уездных съездов Советов также составляла не более 300 человек. Уездный съезд формировался из представителей сельских Советов (далее - сельсоветы), по квоте: 1 депутат от 1 000 жителей и представителей Советов уездных городов. Городские Советы состояли из депутатов, выбранных прямым голосованием из расчета один представитель от 1 000 жителей. В населенных ч пунктах численностью менее 10 000 жителей баллотировался один народный избранник от 100 человек. Общая численность горсовета должна была составлять не менее 3-х и не более 50 человек. Нижней ячейкой организации являлись сельсоветы, избиравшиеся прямым голосованием при участии всех граждан, имевших право голоса.
Выборы были прямыми и многостепенными. Напрямую избирались сельские и городские Советы. Выборы на волостной, уездный и губернский съезды являлись двухстепенными. В случае созыва уездного съезда перед губернским, выборы на него производились на уездном съезде. Это была третья ступень выборов. В горсоветах и на губернских съездах с участием представителей от уездов проводились выборы на Всероссийский съезд Советов. Таким образом, для сельского населения выборы были четырехступенчатыми, а для городских жителей двухступенчатыми на все съезды Советов.
Такое явное законодательное закрепление неравенства избирательных прав городского и сельского населения, обелялось руководителями страны, как единственная возможность обеспечить директивную роль пролетариата. Преимущество рабочих перед крестьянами (в стране, где около 80% населения составляли крестьяне) в первые послереволюционные годы выражалось примерно в соотношении 3:1. Видимо, только так правящая партия могла обеспечить коммунистический состав высших представительных органов государства.
Конституция не устанавливала строгого порядка производства выборов и голосования, оставляя его целиком в компетенции местных органов власти и ВЦИК (ст. 70). Так было положено начало не затратной, что в условиях глубочайшего финансового кризиса немаловажно, производственно-территориальной выборной системы.
Для всей страны, губернии, и даже уезда, единого дня выборов не устанавливалось. Соответственно о проведении реальной избирательной кампании речи не шло. Сроки выборов определялись местными Советами (ст. 66). Практиковалось как тайное, так и открытое голосование. Как правило, поначалу применялись оба порядка голосования, причем в крупных городах практиковалось тайное голосование: бюллетени подавались., в запечатанных конвертах и помещались в опечатанную опломбированную урну. На селе распространение получил открытый способ голосования.
Основной закон, декларировав принцип всеобщего для трудящихся избирательного права, конкретизировал определение «трудящийся», представляя перечень граждан, которые обладают избирательными правами (ст. 64) и граждан, лишенных избирательных прав (ст. 65).3
Вместе с тем внимательное прочтение статей Советской Конституции 1918 г. показывает, что положив в основу избирательного права слишком строгий и одновременно с тем слишком общий «классово-трудовой ценз», была учтена далеко не вся социальная структура советского общества. Избирательные права получили лица, «добывающие средства к жизни производительным и общественно-полезным трудом», избирательных прав лишались лица, «пользующиеся наемным трудом с целью получения прибыли» и лица «живущие на, нетрудовой доход». Между тем в нашей стране при ее экономической неразвитости, при огромном превалировании в ней мелкого производства были неисчислимые слои населения, живущие производительным трудом и использующие в той или иной мере наемную рабочую силу, занимающиеся в той или иной степени торговлей. Причем в большинстве случаев, весьма затруднительным представлялось установление цели использования наемного труда и характера такой деятельности, как торговля.
Примером является крестьянин, нанимающий рабочую силу на короткий срок в страдную пору ввиду необходимости срочной уборки урожая. Крестьянин, берущий на время батрака в случае отрыва от хозяйства вследствие избрания на государственную должность или службы в Красной Армии. Кустарь, использующий труд подростков, которых он обучает ремеслу. Крестьянин, кустарь, ремесленник, торгующий своими продуктами и т.д. Однако, в первые годы революции и гражданской войны все эти затруднения с применением Конституции в части предоставления избирательных прав практического значения не имели.
Еще одним способом устранения от выборов «нежелательных» элементов стало право отзыва депутатов Советов. По мнению В.И. Ленина это «демократическое право», позволяло народу наиболее полно осуществлять свою волю. Однако вероятнее всего, оно вводилось для легальной изоляции политических противников.
Избирательные кампании в Курской губернии: общие черты и особенности (1921-1926 гг.)
Оформление советской вертикали власти в первые послереволюционные годы проходило в обстановке острого политического кризиса.
В годы революции и гражданской войны в Курской губернии, как и в целом по стране, управленческие функции осуществляли различные государственно-партийные и революционные структуры. С конца ноября и по февраль 1918 г. в уездах и волостях губернии создавались местные органы советской власти, условное формирование которых завершилось на I Губернском съезде Советов, проходившем с 24 февраля по 1 марта 1918 г
Губернский съезд был признан делегатами высшим законодательным органом власти «в границах своего ведения». Губернскому Совету Народных Комиссаров передавалось общее управление делами. I съезд утвердил структуру комиссариатов, в число которых вошли комиссариаты по гражданскому управлению, военным делам, народному хозяйству, финансам, труду, народному просвещению, юстиции, земледелию, продовольствию, путей сообщения и т.д.
В уездах высшей властью объявлялся уездный Совет народных комиссаров с тремя комиссариатами, в волости - волосной Совет с 4 комиссариатами.
Тот же принцип сохранялся при создании органов власти в селах, где из сельского схода выделялся сельский Совет народных комиссаров.
Помимо губернского совнаркома, губернский съезд выделил из своего состава губернского бюро, которому предоставлялось право «по мере надобности» созывать съезд Советов.
В условиях острого гражданского противостояния о выборности на руководящие посты, плановости и строгой отчетности высших органов управления речи не шло. Большевики не могли допустить свободных и периодичных выборов, как то декларировала Конституция. Во главе всех советских структур власти в тот период оказались члены коммунистической партии. Практика назначений, тотальный контроль, жесткие методы командования признавались неизбежными и целесообразными (с точки зрения сохранения Советской власти). Осенью 1919 г. Курская губерния была целиком занята армиями генерала Деникина, что повлекло полную ликвидацию только что созданных советских управленческих структур.
После освобождения Курской губернии от деникинцев местные власти предприняли попытку возобновить работу по организации Советов, но из-за угрозы голода (страшный голод достигал таких размеров, что запасенные для посева полей семена начинали употребляться в качестве продуктов питания) проведение перевыборных кампаний было отложено.
На первый план выдвинулась проблема борьбы с голодом. Внутри губернии были приняты необходимые меры по сохранности, экономному расходованию зерна, обеспечению хлебным пайком населения. Для стабилизации ситуации и мобилизации всего трудоспособного населения специальными приказами губисполкома были созданы чрезвычайные посевные комиссии (приказ № 22 от 9 июня 1920 г.) и волостные комитеты по проведению трудовой повинности (приказ № 94 от 31 августа 1920 г.)2. Эти экстренно созданные органы фактически заменили собой Советы. Но многочисленные ревкомы, фабрично-заводские Советы, профессиональные союзы продолжали функционировать.
На селе реальная власть перешла к комитетам бедноты. Они участвовали в перераспределении земли, сельскохозяйственного инвентаря, рабочего и продуктивного скота в пользу беднейшей части крестьян.
Содействовали осуществлению продовольственной политики. Насколько изменилась ситуация, касательно перехода власти в руки комбедов, подтверждает речь председателя Старооскольского уездного исполкома на Губернской партийной конференции в январе 1920 г. Он, в частности, указал, что «в уездах губернии господствуют все, кому не лень, только не губком».
Изменение обстановки, связанное, прежде всего с окончанием широкомасштабных военных действий и переходом к новой экономической политике, потребовало от Советов, по словам В.И. Ленина, «умной инициативы». Всемерное развитие внутрисоветской демократии, регулярная отчетность и выборность советских органов, укрепление их «преданными» и хорошо подготовленными кадрами должны были изменить стиль, методы и формы работы Советов всех уровней. Но это не означало, по мнению руководителей страны, что «...коммунистическая партия считает возможным меньше заботиться о своем влиянии в Советах, наоборот, необходимость укреплять экономические позиции пролетарской диктатуры заставляет ее усилить свое руководство перевыборными кампаниями».2
В 1920 г. в Курской губернии прошло три губернских съезда Советов. Отсутствие точных данных не позволяет в полной мере осветить ход и итоги избирательных кампаний. Тем не менее, обнаружено, что в работе VI съезда приняло участие 215 депутатов, 207 с решающим голосом и 7 с совещательным. Президиум состоял из 5 человек, все без исключения коммунисты. Беспартийные делегаты составляли 5,6 % (по РСФСР беспартийные, среди избранных делегатов, составляли более одной пятой (21,2%)). Участвовало в работе съезда и 2 (0,9%) представителя левых социалистов революционеров.3
Начальное образование среди депутатов съезда имели 80, 4 %, домашнее - 19,6%).1 Приведенные данные отражают абсолютно типичные в целом для страны показатели: в среднем по РСФСР депутатов губернских съездов с начальным образованием насчитывалось 80,5%), с домашним -18,8%.2
Социальный состав Курского губернского съезда так же мало чем отличался от общереспубликанского. Крестьян, принявших участие в работе съезда, насчитывалось 32,5% (по РСФСР - 36,7%), рабочих - 32% (по РСФСР - 33,3%), служащих - 15,8%, (по РСФСР - 17,7%), лиц других профессий - 19,5% (по РСФСР -12,3%).3
Участие женщин в работе губернских съездов традиционно было крайне низким и составляло 3,6%). В Курской губернии участие в работе VI съезда приняла всего одна женщина (0, 5% ).
В 1921 г. в Курской губернии, как и в целом по стране, выборы проходили дважды - весной и осенью. Наличие фрагментарных сведений о работе VIII Губернского съезда Советов (7-10 июля 1921 г.) свидетельствует о том, что подавляющее большинство депутатов по-прежнему составляли коммунисты - 88,7%.5 Как видим, по Курской губернии процент коммунистов среди делегатов губернского съезда сократился с 93,5% (VI съезд - 1920 г.) до 88,7%. Но и эти данные были несколько выше, чем в целом по стране, где процент членов РКП (б) в среднем достигал 74, 8%. Очевидно строго следуя распоряжениям центра, курские партработники несколько перестарались. Для контроля над Советами, по мнению В.И. Ленина было вполне достаточно 65%) коммунистов. Остальные 35%), по всей видимости, должны были отражать широту «советской демократии».
Незначительно возросло в губернском съезде женское представительство - 2,1%. Общих сведений об активности избирателей в весеннюю кампанию 1921 г. не выявлено. Однако согласно оперативно-розыскным сводкам о политическом состоянии губернии за 1920-1921 гг. участие в выборах сельского населения было не высоким: «...крестьяне не до конца принимают советскую власть, в деревне преуспевает самогоноварение, у учителей отношение к советской власти удовлетворительное, взяточничество, в церквях конструктивная агитация против советской власти, во время проповедей, пьянство в сельсоветах и волисполкомах, не желание сдавать сельхозналог...ходить на выборы». Подобные сводки являлись характерными для этого периода времени.
Как правило, этот факт списывался на недостаточную информированность населения деревни. Однако, главной причиной на наш взгляд было неприятие новой системы организации власти и отсутствие веры в возможность реального влияния на ситуацию в стране.
Политика свертывания демократических элементов в советской избирательной системе (1926-1928 гг.)
Исследование выборной практики Курской губернии 1921-1926 гг. обнаружило положительное влияние на организацию и проведение избирательных кампаний курса «оживление Советов». Избирательная кампания 1925-1926 гг. вполне справедливо может быть охарактеризована, как действительно «первая широкая свободная кампания», даже не смотря на то, что в рамках однопартийной системы говорить о свободе выбора не совсем корректно. Ослабление административно-традиционных партийных форм и методов работы, позводило несколько активизировать население, пробудить интерес к избирательным кампаниям.
Однако, в условиях «надуманной борьбы с призраком кулака», переориентация политического курса была неизбежна. Туманно намеченная еще с весны 1926 г., она в полной мере проявилась осенью и нашла свое практическое воплощение в проведении осенне-зимней избирательной кампании 1926-1927 гг.
В Курской губернии первые отголоски нового курса были слышны уже при подведении итогов избирательной кампании 1925-1926 гг. В рамках заседания пленума губернского .комитета ВКП (б) (февраль-март 1926 г.) были разработаны и отправлены на места инструктирующие письма. В них особо отмечалась увеличившаяся политическая активность крестьянства, которая в ходе выборов привела к усилению борьбы между серядняцко-бедняцким блоком и зажиточным кулачеством. Последнее подчеркивалось в документе, вело себя «крайне активно», и там где сельские ячейки и волостные исполкомы не смогли правильно организовать работу, всячески «протаскивало» в Советы свои кандидатуры.
Видимо учитывая, что избрание в сельсоветы крестьян чаще всего не влекло за собой их действительного участие в работе этих организаций, а скорее являлось формально-бюрократической процедурой, губком предостерегал: «Ни одного члена совета без практической работы!».1
Тон осенне-зимней избирательной кампании был задан многочисленными директивами центра. 4 ноября 1926 г. была утверждена новая избирательная инструкция ВНИК, существенно расширившая круг лиц лишенных избирательного права. С «письмом к крестьянам о перевыборах Советов» 20 декабря 1926 г. обратился председатель ЦИК М.И. Калинин, которое, по сути, было прямым руководством к действию по «истреблению кулака в деревне».3 30 декабря 1926 г. ЦК ВКП (б) отправил на места письмо «О перевыборах Советов». Директива призывала местные парторганизации стать во главе всей работы по перевыборам, не наблюдать и направлять со стороны, а именно руководить, сконцентрировать все внимание на работе с беднотой и рабочим населением, а так же приложить все усилия для полной изоляции кулачества.
Окончательно цели избирательной кампании 1926-1927 гг. были определены в резолюции пленума ЦК ВКП (б) от 12 февраля 1927 г.5 В рамках обозначившейся трансформации политического курса, важнейшей задачей настоящей избирательной кампании провозглашалось увеличение активности, организованности и сознательности пролетариата. В деревне, наряду с самым широким вовлечением в перевыборы середняцкой массы, организация деревенской бедноты и батрачества.
Губернским властям рекомендовалось усилить внимание к подготовке съездов Советов, правильной постановке отчетности исполнительных комитетов, согласовании работы Советов со всеми организациями рабочих и крестьянских масс: профсоюзами, кооперацией, кресткомами и т.д. Наконец, директива установила строгое соотношение беспартийных и коммунистов в советах: не менее одной трети беспартийных от общего количества членов исполкомов в том числе, губернских и уездных. В распоряжении подчеркивалось, что партия сознательно идет на уменьшение процента коммунистов, но это не означает, что показатели могут быть доведены до абсурда.
В Курской губернии подготовка к перевыборам началась задолго до их проведения. Специфика этой кампании заключалась в смещении акцента с агитационно-организационного обеспечения на максимальную мобилизацию сил местных парторганизаций. В ноябре бюро Курского губкома ВКП (б) заслушало доклад И. Мартынова «О перевыборной кампании Советов», в котором был очерчен круг основных недочетов прошлогодней кампании и намечены направления работы губернской парторганизации.
Срок отчетно-выборной кампании устанавливался с 15 декабря 1926 г. - по 1 февраля 1927 г. Согласно плану проведения избирательной кампании в губернии 18 ноября была организована губернская избирательная комиссия в составе 11 человек. В нее вошли представители от губисполкома, кресткомов и сельсоветов. В уездах избирательные комиссии были созданы 1 декабря, в волостях - 5 декабря, в селах - 10 декабря.
Ставшее уже традиционным «хождение в народ», как неотъемлемое условие успешной организации и подготовки избирательных кампаний, в полной мере проявилось и в тот год. Один только волисполком Щигровского уезда организовал 25 выездных пленумов в деревню. Курский губернский комитет провел ревизию в пяти уездах. Образцово-показательные волостные исполнительные комитеты (таких в губернии оказалась пять), с целью изучения и распространения опыта работы осуществили 68 выездов в уезды. В январе 1927 г. бюро Курского губкома ВКП (б), подводя предварительные итоги отчетно-выборной кампании, приняло решение отправить на места еще 40 коммунистов, для проведения информационно-разъяснительной работы среди населения, в особенности среди бедноты и женщин. В помощь местным партийным организациям губернский комитет партии командировал 64 ответственных работников, уездные комитеты -186.2
С не меньшим энтузиазмом шло упрочение Советов «новоиспеченными» выдвинутыми на советскую работу кадрами. В 1926 г. количество выдвиженцев увеличилось почти в три раза и составило 281 человек (в 1925 г. - 98): 20 в составе губернского исполнительного комитета, 58 - в уездных исполкомах, 143 - в волостных исполкомах, 60 - в сельских Советах.
Со всей серьезностью местные власти подошли к вопросам отчетности перед избирателями. В 1926 г. было представлено 4 448 отчетов сельсоветов, 1 701 - волисполкомов, 86 - уездных исполкомов. Губернский исполком отчитывался на всех пленумах лучших волисполкомов, на сахарных заводах, железнодорожных узлах. В целом за время проведения перевыборной кампании губкомом было подготовлено 23 отчета, уездными исполкомами -136, волостными исполкомами - 1 431, сельскими советами - 4 135. В месяц проводилось одно заседание сельсовета, три-четыре заседания волисполкома. Улучшилась посещаемость заседаний сельсоветов, по разным районам она колебалась от 50% до 90%.5 Весьма примечательно, что все собрания проводились преимущественно при участии секретарей Советов и исполкомов, что свидетельствует о стремлении местных властей наладить отчетность и улучшить делопроизводство.
Увеличение результативности партийного руководства достигалось различными методами. Задачи предстоящей избирательной кампании 9 раз обсуждались на пленумах укомов и 88 - на бюро укомов. В Белгородском уезде, помимо прочего, было проведено два общегородских собрания, четыре совещания уездного исполкома, собрания женщин, крестьян - активистов. В Льговском уезде в течение декабря проходили многочисленные заседания волостных комитетов, общеволостные партийные собрания, совещания секретарей сельских ячеек, собрания беспартийного крестьянского актива и демобилизованных красноармейцев, профсоюзного и кооперативного актива.2
Твердо, претворяя в жизнь предписания центра, местные власти сосредоточились на привлечении к советской работе бедноты. Количество проведенных собраний этих категорий населения стремительно увеличивалось с каждым годом. Если с мая по сентябрь 1926 г. таких собраний было проведено около 400, то во время отчетно-выборной кампании беднота собиралась уже 2 582 раза, асі января по 1 мая 1928 г. -3 569 раз, К концу 1926 г. в губернии было создано 95 групп бедноты, к 1 октября 1927 г. - 195, а к лету 1928 г. - 256.3 Однако численные составы бедняцких объединений были не велики, в среднем включая от 7 до 20 человек. Кроме того, эти группы организационно ни как не оформлялись и ни какого участия в работе Советов не принимали.
