Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Амурское казачество на стыке исторических эпох 20
1.1. Амурское казачье войско в начале XX века 20
1.2. 1917 год в истории амурского казачества 39
1.3. Участие амурских казаков в гражданской войне 59
Глава 2. Политика большевиков в отношении амурского казачества 87
2.1. Вовлечение казачьего населения в советское строительство 87
2.2. Завершение политики расказачивания в Приамурье 120
Глава 3. Амурское казачество в эмиграции: опыт социальной адаптации 152
3.1. Формирование казачьей диаспоры в дальневосточном зарубежье 152
3.2. Казачество в контексте военно-политических процессов в АТР 176
Заключение 201
Список сокращений 207
Список источников и литературы
- 1917 год в истории амурского казачества
- Участие амурских казаков в гражданской войне
- Завершение политики расказачивания в Приамурье
- Казачество в контексте военно-политических процессов в АТР
1917 год в истории амурского казачества
Из 11 казачьих войск России Амурское входило в число самых молодых (Приложение 1). Основанное в 1858 г., своим появлением оно во многом было обязано генерал-губернатору Восточной Сибири Н.Н. Муравьёву. Присоединив к России обширный Приамурский край, Муравьёв рассматривал казачество как наиболее подходящую силу для хозяйственного освоения и вооружённой охраны нового региона. В 1889 г. на основе амурского полубатальнона также было образовано Уссурийское казачье войско.
В начале XX века АКВ располагалось на территории Амурской области, занимая чуть меньше 1/7 её площади - 5785 тыс. десятин. Земли войска тянулись длинной полосой, протяжённостью около 1800 вёрст и шириной от 40 до 100 вёрст, вдоль левого берега реки Амур от Забайкалья до Приморья. Западной его оконечностью являлся хутор Покровский, расположенный при слиянии рек Шилки и Ар-гуни. На востоке войсковая территория заканчивалась Забеловским выселком (Приложение 13).
По административно-территориальному делению АКВ состояло из 11 станичных округов: Албазинский, Екатерининский, Екатерино-Никольский, Игна-шинский, Иннокентьевский, Кумарский, Михайлово-Семёновский, Поярковский, Раддеевский, Черняевский и Николаевский.
Накануне Первой мировой войны численность войскового населения составляла почти 47 тыс. душ обоего пола, что равнялось 20% населения Амурской области. Доля крестьян, мещан и иных разночинцев, проживавших на войсковой территории, была незначительной. В 1914 г. таковых насчитывалось всего около 2 тыс. человек обоего пола, что составляло 4% от всего войскового населения.
По конфессиональной принадлежности амурские казаки были в основной массе православными христианами. В 1914 г. по всему войску насчитывалось не более 500 (1%) приверженцев других религий48 (Приложение 3). Православным казакам запрещалось менять религиозную принадлежность. Приказами по войску и постановлениями станичных сходов «вероотступники» исключались из войскового сословия. В то же время поощрялись факты обращения инаковерующих в православие, пострижение казаков в монахи49.
Этнический состав амурского казачества был представлен несколькими компонентами. В основном это были славяне, преимущественно русские. Однако в силу того, что историческую основу Амурского войска составили переселенцы из Забайкалья, в нём велика была и доля гуранов - потомков смешанных браков бурятского населения и забайкальских казаков. Переселение 1890-х гг. пополнило состав амурского казачества выходцами из Донского, Кубанского, Оренбургского казачьих войск, в большей степени украинцами.
Образование АКВ совпало по времени с появлением первых проектов ликвидации российского казачества как сословия. На волне буржуазно-демократических преобразований 1860-1870-х гг. наиболее радикальные реформаторы ратовали за упразднение этого «анахронизма».
Вопрос о дальневосточном казачестве в 1870 г. рассматривался на Особом совещании в Петербурге. Основным докладчиком выступал генерал И.Г. Сколков, под руководством которого предварительно была проведена ревизия АКВ. Согласно его заключению, казачество не оправдало надежд, которые на него возлагались - ни как поставщик хлеба, ни как военная сила. Поэтому Сколков предлагал обратить дальневосточных казаков в крестьян. Этот проект был поддержан приамурским генерал-губернатором М.С. Корсаковым. Однако в защиту дальневосточного казачества выступил военный министр Д.А. Милютин, считая, что «уничтожить его - значит оставить край без всякой вооруженной силы»50.
Вторично об упразднении дальневосточных казачьих войск власти задумались в начале XX века. В 1908 г. по инициативе главного управления землеустройством и земледелием был возбуждён вопрос о направлении на Дальний Восток регулярной армии. Ведомство считало, что выгоднее предоставить 3 млн. десятин под крестьянское переселение вместо казачьего. Якобы на этой земле можно было устроить втрое больше крестьян, чем казаков. Но и в этот раз расчёты показали, что государству выгоднее держать казаков на Дальнем Востоке51.
Компромиссный проект преобразования дальневосточных казачьих войск был разработан руководителем комплексной Амурской экспедиции 1909-1911 гг. Н.Л. Гондатти. Признавая военную значимость Амурского и Уссурийского казачьих войск, будущий генерал-губернатор Приамурского края предлагал сосредоточить поземельное устройство крестьянского и казачьего населения в ведении общих землеустроительных органов и распространить на казаков общие с крестьянами условия землепользования. Также, по мнению Гондатти, для правильного использования земель следовало бы передать гражданское управление казачьим населением в общеадминистративные учреждения края52. Однако и этот проект не был реализован. Кардинальное решение вопроса о дальневосточном казачестве было отложено до окончания Первой мировой войны.
Вплоть до 1917 г. амурские казаки сохраняли традиционную войсковую организацию, хозяйственный уклад и культурную самобытность, оставаясь тем самым органичной частью российского казачества.
Специфика всех казачьих войск заключалась в том, что, занимаясь сельским хозяйство и различными промыслами, казаки одновременно несли службу по охране границы, а в военное время формировали боевые части. «Памятка об Амурском казачьем полку» гласила: «В мирное время до службы и после службы оружием твоим служит плуг и борона, а по первому слову батюшки Царя ты вооружа 51 Савченко С.Н. Уссурийское казачье войско в гражданской войне на Дальнем Востоке (1917-1920 гг.). Хабаровск,
Дубинина Н.И. Приамурский генерал-губернатор Н.Л. Гондатти. Хабаровск, 1997. С. 43-44. ешься шашкой, винтовкой, садишься на коня и идёшь жестоко наказывать нарушителей мира и порядка»53. Амурский краевед Агрипина Дорохина (Сурикова), заставшая предреволюционные годы Албазинской станицы справедливо отмечает: «Нелегка была жизнь казачества. В первую очередь это был тяжёлый труд, а не только красивая форма с шашкой»54.
Основным занятием для казаков являлось сельское хозяйство: прежде всего земледелие и примыкавшее к нему огородничество. С момента образования Амурской области и вплоть до 1880-х гг. именно казаки оставались главными земледельцами региона. Далее ситуация начала меняться в пользу крестьянства, и к 1917 г. из 36,5 тыс. амурских хозяйств только 7 тыс. были казачьими55.
Для казака земля была государственным вознаграждением за службу. Фактически же казак был прикреплён к своей земле, так как ему воспрещалось менять образ занятий и место жительства. Сделать это можно было, только выйдя из сословия, что сопровождалось уплатой долгов общине и безвозмездным отторжением земельного надела. В этом отношении после аграрной реформы П.А. Столыпина крестьяне были более свободны.
У казаков же продолжало существовать общинное землевладение. Согласно действовавшему законодательству, земля принадлежала казачьим войскам на правах коллективной собственности. Она делилась на три основные категории: частновладельческая, войсковой запас и станично-надельная (юртовая). Частновладельческая земля выделялась в виде пожалований генералам, офицерам и войсковым чиновникам. Войсковой запас главным образом предназначался для наделения землёй казачьих станиц по мере роста в них населения. Из этой категории землю часто сдавали в аренду. Большое количество войсковых владений было сосредоточено в фонде юртовых земель - из них станицы наделяли участками казачьи семьи, оставляя необходимый запас для общинных нужд (например, покосов).
Участие амурских казаков в гражданской войне
В борьбе против партизан, прежде всего, участвовали сводные сотни станичных округов, создаваемые на определённое время из казаков всех возрастов. Сформированный из молодёжи Амурский полк в основном нёс охранную службу199. Чем более усиливалось партизанское движение, тем более напряжёнными становились взаимоотношения между карателями. По свидетельству всё того же капитана Муравьёва, «репутация амурских казаков, по крайней мере в глазах японцев, стоит невысоко. Японские солдаты заявляют, что казаки в бою часто находятся сзади и не соблюдают договора взаимной помощи»200.
Летом 1919 г. партизанское движение развернулось с большой силой. В августе в области действовало уже более 10 партизанских отрядов. Для координации их усилий был сформирован областной военно-полевой коллектив. Были проведены многочисленные нападения на железнодорожные станции, нанесены удары по казачьим станицам, разрушена на сотни вёрст железная дорога.
В ответ на это атаман Кузнецов вновь объявил досрочный призыв на службу молодых казаков. Одновременно проводилась мобилизация трёх старших возрастов, для формирования запасных сотен, которые направлялись в разные пункты области. Кроме того, по мере необходимости к экспедициям против партизан привлекалось всё остальное мужское население войска, способное держать оружие. Но, не смотря на приказы командования, рядовые казаки в массовом порядке уклонялись от участия в боевых действиях либо вовсе вливались в партизанские отряды.
Зрел заговор и в казачьем полку. Ещё в мае 1919 г. те самые казаки, которых не пустили делегатами на VI круг установили связь с подпольным обкомом РКП(б). Обком поставил задачу - склонить казачий гарнизон на сторону революции. За ко 198 «Они... представляются населению в роли завоевателей». Отчёт белогвардейского офицера о японской интервен . №3. С. 78. роткое время в полку было создано несколько революционных групп, соблюдавших тщательную конспирацию. Их представители были во всех взводах, сотнях, орудийных командах и даже в команде писарей. Особенно много революционно настроенных казаков было в 3-й сотне - до 70% личного состава.
Агитация велась посредством листовок-прокламаций и личных бесед. До казаков доводилась информация о победах Красной армии и развитии партизанского движения в Приамурье. Кроме того, были установлены тесные связи с запасными казачьими сотнями, расположенными в разных пунктах области. Многие казаки рвались в бой, желая всем полком уйти к партизанам. Но обком отклонил это решение, так как оставление казаками города могло сорвать будущее восстание. Для лучшего руководства подпольной работой в ноябре был организован казачий революционный комитет (казревком) полка во главе с С.Г. Таскаевым201.
На тот момент многочисленные партизанские отряды контролировали уже большую часть области. В декабре в селе Ромны был проведён VII съезд трудящихся, наметивший программу завершения борьбы против интервентов и белых. Был избран областной Исполнительный комитет («Таёжный исполком»), приняты обращения к союзным державам о прекращении интервенции, объявлена мобилизация населения в партизанскую армию. В отдельной резолюции съезд постановил «указать амурскому казачеству на тот гибельный путь, на который его толкнули черносотенцы и атаманы, и предложить ему, пока не поздно, опомниться... Довести до сведения всех казаков Амурской области, что по занятии Сибири Красной Армией, не будет пощады предателям, изменникам и палачам трудового народа»202.
В это время с 16 декабря 1919 г. по 3 января 1920 г. в Благовещенске работал VII круг АКБ. В его работе участвовало 49 делегатов под председательством И.М. Сурикова. Круг рассмотрел вопросы хозяйственной жизни войска, заслушал отчёт войсковой управы, сформировал её новый состав. Атаманом вновь был избран А.Д. Кузнецов. Вместе с тем круг решительно высказался за прекращение гражданской войны. На последнем заседании было принято предложение Сурикова считать
Таскаев С.Г. Именем казревкома // Красный остров. Благовещенск, 1967. С. 132-134. Малышев В.П. Борьба за власть советов на Амуре. Благовещенск, 1961. С. 248. настоящий круг не закрывающимся, а только прерывающим свои заседания. В случае чрезвычайных событий, во избежание потери времени на выборы, круг должен был собраться в этом же составе203.
В ходе работы круга 22 декабря 1919 г. состоялось совместное заседание его делегатов, членов областного земского собрания и депутатов Благовещенской гор-думы. Было принято решение созвать в январе 1920 г. областной съезд представителей всех слоев населения, обратиться к воюющим сторонам с предложением прекратить военные действия и создать на общедемократической основе подлинную народную власть. Было также принято обращение к партизанам вернуться в свои сёла к мирному труду и против них не чинить никаких репрессий204.
Областной съезд был назначен на 28 января 1920 г. Но главком вооружённых сил Дальнего Востока Г.М. Семёнов предложил перенести его открытие на конец февраля. На месячной отсрочке настаивало и японское командование, «чтобы иметь возможность к этому сроку очистить крестьянские сёла и деревни от банд красных, дабы дать возможность населению свободно выбрать своих представителей на съезде». Понимая, что отсрочка только усугубит положение в области, войсковая управа вынужденно с ней согласилась205.
Тем временем «таёжный исполком» предложил волостным и сельским обществам и вовсе не посылать своих представителей на «соглашательский» съезд, а руководствоваться решениями VII съезда трудящихся о решительном бойкоте кол-чаковских властей. «Таёжный исполком» разработал план совместного наступления на Благовещенск партизанских армий всех четырёх повстанческих районов. Одновременно с этим велась подготовка к восстанию и в самом Благовещенске206.
Казревком активно готовился к предстоящему восстанию. В январе были подобраны кандидатуры на должности красных командиров полка и его подразделений. Дабы усыпить бдительность начальства, казаки демонстрировали свою лояльность к офицерам, беспрекословно выполняли все их приказы. 1 февраля они были отправлены на защиту станицы Николаевской от партизанского налёта. Но к этому времени николаевские казаки уже сами перешли на сторону партизан207. Казачий гарнизон Благовещенска более не скрывал своих революционных настроений и отказался подчиняться белогвардейскому командованию. В такой обстановке атаман Амурского казачьего войска Кузнецов сложил свои полномочия.
Вечером 5 февраля в казачьих казармах Благовещенска собрались представители профсоюзных организаций, рабочих дружин, казаков и солдат гарнизона. Под руководством подпольного обкома РКП(б) здесь был сформирован Временный облисполком совета рабочих, крестьянских, солдатских и казачьих депутатов. На утро в Амурской области была провозглашена советская власть208.
Контрреволюционные силы, как и в марте 1918 г. в срочном порядке начали переправляться через Амур. С уходом атамана и членов войскового штаба войсковая управа фактически прекратила свою деятельность. Поэтому было решено создать временный исполком по управлению делами казачьего войска. Председателем исполкома был избран П.В. Попов, его заместителем - Н.Г. Кожевников, для контроля его деятельности Облисполком назначил комиссара по казачьим делам -бывшего командира партизанского отряда Е.Я. Воропаева209.
Завершение политики расказачивания в Приамурье
В Амурском округе к раскулачиванию и выселению по первой категории было утверждено 216 дворов (1082 чел.), по второй - 339 (1997 человек), по третьей - 560 (2815 чел.). Всего раскулачиванию подлежало 1175 дворов (5894 чел.), т.е. около 2,4% всех семей округа305. Какую долю из этого числа составляли казачьи хозяйства, установить невозможно. В условиях нового административного деления местные органы власти вели по сельскому населению общую статистику, не выделяя отдельно казачество. Однако процент раскулаченных хозяйств был выше в тех районах, в которых проживало население бывшего казачьего войска: в Тамбовском - 3,9%; в Михайловском - 3,6%; Екатерино-Никольском - 3,3%306.
Постановлением комиссии Крайисполкома от 2 марта 1930 г. и директивой краевого комитета от 23 апреля были установлены участки, куда предполагалось выселение семей 2-й и 1-й категорий, а также определялось их трудоустройство. Кулаков Амурского округа отправляли на лесоразработки и золотые прииски Ни-колаевского-на-Амуре округа ДВК. Кулаков Зейского округа расселяли в его же глухие районы. Поселенцев обязывали заниматься огородничеством, животноводством, рыболовством. В посёлках должны были проживать не более ста семей (500 чел.), а поселения - находиться на расстоянии не ближе 10 км друг от друга.
Все кулацкие семейства 3-й категории, расселяемые за пределами колхозных участков и 22 км погранполосы, устраивались отдельными посёлками на специально отведенных им таких операций создавало напряженную обстановку в деревне. Озлобленные крестьяне угрожали расправой всем, кто проводил выселение, в том числе тем беднякам-колхозникам, которым отдавали их дома307.
Вот как об этих событиях вспоминает Евдокия Безъязыкова: «Очень хорошо помню годы коллективизации в нашем селе Буссе Свободненского района, раскулачивание крестьян-кулаков. Не было в нашем селе таких кулаков, о которых я читала потом в книгах. Страдали напрасно те, кто трудился не покладая рук, чьи дети от зари до зари гнули спины в своих единоличных хозяйствах. Помню фамилии наших раскулаченных односельчан - Пакуловы, Душечкины, Куликовы и многие, многие другие, у которых всё отобрали... Арестовывали тогда всех парней и мужчин, а семьи выселили. Сначала - на отдельную улицу, по 3-4 семьи в один дом. Настал 1933 год. Очень много поумирало, хоронили без гробов в общих могилах, как собак. К ним ходить запрещалось, и им не разрешалось навещать родных. Ночами несчастные ходили туда, где зарывали павшую скотину, откапывали и ели, а потом лежали сами пластом, умирали. Местная власть не позволяла им даже ходить за диким луком в лес. Потом их куда-то выселили, забрав у них и дома, в которых они жили, и вещи»308.
Политика раскулачивания повсеместно сопровождалась перегибами и преступлениями. Это было фактически насилие по отношению к огромной массе крестьян и бывших казаков. Раскулачивание сплошь и рядом носило характер не экспроприации основных средств производства, а конфискации всего имущества вплоть до предметов быта.
Творившийся в амурской деревне произвол ярко иллюстрирует данная жалоба, направленная в адрес ВНИК 3 апреля 1930 г: «Мы, крестьяне села Венцелово Екатерино-Никольского района Амурского округа, 13 дворов, живущих исключительно своим трудом, имели доходность хозяйства от 300 до 500 рублей, платили налога от 10 до 50 рублей, хлебозаготовки и другие задания власти выполнили своевременно, сейчас несправедливо раскулачены большей частью из-за личных счётов. С целью раскулачивания в 12 часов ночи ворвались в дома вооружённые, перепугав спящих детей, больных женщин, переписали всё имущество вплоть до ложки, а через 8 часов выдворили из домов на мороз без одежды, продуктов питания, не обращая внимания на раздетых детей и больных женщин. Хлеб и другие продукты отобрали, пайка не дают, голодаем. Окрисполком, РИК никаких мер не принимают, на жалобы не отвечают»309.
Произвол властей накалил социально-политическую атмосферу в деревне. Наиболее зажиточные крестьяне оказывали яростное сопротивление властям. Методы сопротивления были самыми разными: от простой агитации до убийства коммунистов и колхозных активистов. Волнения наблюдались также среди крестьян-середняков и даже бедняков310.
В это время в газете «Правда» (от 2 марта 1930 г.) выходит другая знаменитая сталинская статья «Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения». В ней Сталин «обличал» нарушение принципа добровольности, допущенное на местах при организации колхозов, и игнорирование разнообразия условий в различных районах СССР. Вся ответственность за «перегибы» возлагалась на местных «слишком ретивых руководителей». Вскоре после опубликования статьи последовало постановление ЦК ВКП(б) от 14 марта «О борьбе с искривлением партийной линии в колхозном движении».
В Приамурье на изменение курса партии местные власти отреагировали стремительно. Уже 20 марта 1930 г. состоялось внеочередное заседание бюро Амурского окружкома, которое вскрыло ошибки в колхозном строительстве, прежде всего в ведущих зерновых районах округа: Ивановском, Тамбовском, Михайловском и Завитинском. Бюро предложило устранить факты принудительного воздействия на хозяйства, не вступивших ещё в колхозы, запретило обыски и принудительные изъятия у них семенного зерна, обобществление скота311.
Чтобы не довести дело до крестьянской войны, местные власти даже были вынуждены разрешить крестьянам массовые выходы из колхозов, куда они были загнаны насильно. Однако уже осенью наступление на крестьянство возобновилось. В проведении дальнейшей коллективизации насильственные меры по-прежнему оставались решающими312. В 1934 г. в Амурской области действовало уже 540 колхозов, т.е. было коллективизировано 80,6% крестьянских хозяйств. А накануне Великой Отечественной войны число амурских колхозов достигло 600, и это была уже абсолютная «победа колхозного строя». Подобные темпы коллективизации не были обеспечены ни идеологической работой, ни материально-технической базой.
При форсировании коллективизации все другие формы кооперации были свёрнуты, что ухудшило торговый оборот, развитие ремесленного производства, подсобных промыслов. Темпы развития сельского хозяйства в Амурской области оставались невысокими. Возможности и преимущества крупного хозяйства использовались слабо. Колхозы были экономически маломощными313.
Объём обязательных хлебозаготовок часто был им не по силам. Районам, не выполнившим планы поставок хлеба государству, объявлялся экономический бойкот, что значило прекращение поставок всяких товаров, прекращение раздачи колхозникам зерна за трудодни. Вследствие такой политики в конце 1932 -начале 1933 гг. Благовещенский, Свободненский и Завитинский районы постиг страшный голод. Так, не имея никакой пищи, жители с. Албазино растаскали со скотомогильника все трупы животных. Были зафиксированы случаи каннибализма314.
Казачество в контексте военно-политических процессов в АТР
Городские станицы Харбина и Шанхая, по сути, являлись общественными организациями земляческого типа. Но в Китае было также много компактных казачьих поселений, где воспроизводился традиционный хозяйственный уклад. Они формировались не только по войсковому принципу, могли включать представителей разных войск. Так, например, 1 января 1940 г. в общеказачьей станице на ст. Ханьданчзы числилось 153 человека, из них - 21 амурец395.
В конце 1944 г. в связи с растущей безработицей в Северо-Восточном Китае началось организованное переселение эмигрантов, желающих заниматься сельским хозяйством, в Тоогенский район провинции Синьцзин. Здесь были основаны три станицы: Петропавловская, Ново-Покровская и Воскресенская. В апреле 1945 г. в них проживало 673 переселенца - 302 семьи, из них 53 казачьи. Наибольшее представительство имели амурские казаки - 15 семей396.
Возрождение станиц и посёлков на чужбине способствовало дальнейшей консолидации казачества, рассеянного по всей планете, в форме казачьих союзов. Это были крупные объединения, включавшие основную массу казаков определённого региона, страны пребывания или даже нескольких стран. Союзы объединяли казаков из разных войск, независимо от их политических симпатий и пристрастий. Руководство, как правило, находилось в руках авторитетных лидеров казачьей эмиграции, которые пользовались поддержкой местных властей.
Первым таким союзом стал Общеказачий сельскохозяйственный союз, возникший в Константинополе в январе 1921 г. Позже он был воссоздан в Чехословакии, где просуществовал до 1941 г. Другим центром консолидации казачьих сил в Европе был Казачий союз в Париже, действовавший в 1924-1934 гг. К концу 1920-х гг. он объединял 188 казачьих организаций в 18 странах мира
Подобные союзы действовали и в Китае. Осенью 1922 г. в Харбине под руководством полковника ЗКВ А.П. Бакшеева состоялось собрание командиров бе-локазачьих частей, на котором создан оргкомитет казачьего союза. Началась работа по сбору сведений и регистрации казачьего актива (учёт казаков был произведён в Китае, Корее и Японии), образование новых станиц и воинских подразделений. Организационное оформление Союза казаков на Дальнем Востоке (СКДВ) завершилось после утверждения его устава и программы. В уставе говорилось, что главной целью Союза являлось оказание помощи казакам-эмигрантам, сохранение казачьего единства и исторически сложившихся традиций казачества.
Организационную основу СКДВ составляли традиционные территориальные станичные казачьи общины. Многие казачьи станицы зарубежья приняли участие в обсуждении программы Союза, которая предполагала свержение советской власти в России и возвращение казаков в родные области. Наибольшее одобрение среди казачества вызвала идея широкого самоуправления казачьих областей в составе новой России. Относительно будущей формы правления мнения разделились. Как утверждали рядовые казаки, только русский народ правомочен решить эту проблему, учитывая пожелания граждан бывшей Российской империи. Однако некоторые станичники категорично выступали за монархию и отвергали идею респуб-ликанско-демократического устройства России.
В тоже время единодушно было одобрено программное требование справедливого разрешения земельного вопроса - передача земли казакам в пользование на правах частной собственности. При утверждении программы большинство станиц также отстаивало возможность привлечения иностранного капитала ради подъёма производительных сил казачьих хозяйств398.
При столь обширной программе конкретная практическая деятельность Союза в 1920-е годы была малозаметной. Главой СКДВ считался генерал-лейтенант Г.М. Семёнов. Однако это было номинальное руководство, так как основное время он жил в Дайрене. Начальником штаба и непосредственным руководителем Союза
Малышенко Г.И. Общественно-политическая жизнь российского казачества в Дальневосточной эмиграции (1920-1945 гг.). Омск, 2006. С. 195-197. был А.П. Бакшеев. Одиозный атаман Семёнов, претендовавший на статус вождя дальневосточной эмиграции, в действительности не имел абсолютной поддержки у русской диаспоры, в том числе и среди казачества. Поэтому параллельно с его Союзом, в Китае возникали другие крупные объединения казаков-эмигрантов. В январе 1923 г. казачьи станицы Маньчжурии вошли в состав Восточного казачьего союза (ВКС) с центром в Харбине. В Союзе были представлены уральцы, оренбуржцы, сибирцы, енисейцы, забайкальцы и амурцы. Председателем правления и совета Союза был избран полковник Оренбургского войска Г.В. Енборисов. Заместителями - полковник Е.П. Березовский (от Сибирского) и доктор К.С. Коренев (от Амурского). Активную работу в правлении ВКС вели ещё три амурских казака: генерал-лейтенант Е.Г. Сычёв и генерал-майор Р.А. Вертопрахов. В дальнейшем руководящий состав Союза неоднократно менялся, что было вызвано внутриполитической борьбой между лидерами эмигрантского казачества.
ВКС был создан, прежде всего, для защиты экономических интересов казачества, но затем определились его политические позиции и место в ряду других эмигрантских организаций Харбина. Ещё в декабре 1923 г. союз получил приветственную телеграмму от великого князя Николая Николаевича, который рассматривался Восточным казачьим союзом в качестве национального вождя всей российской эмиграции. ВКС не только держал постоянную связь с европейским казачеством, но и рассматривался в качестве отделения Казачьего Союза в Париже399.
Политическая программа ВКС призывала все национальные силы зарубежного Дальнего Востока объединиться «во имя спасения Родины от большевизма». После свержения советской власти казачество обновлённой России получало политические права и свободы: выбирать депутатов при формировании высших государственных структур - Совета Союза казачьих войск, Всероссийского Учредительного собрания; право избирать и быть избранными в органы самоуправления; свобода волеизъявления, печати и собраний. Большинство членов ВКС выступали против преследований бывших служащих советских учреждений.
Экономический раздел программы содержал требования закрепления земли за трудящимися классами на основах мелкой земельной собственности или общинных началах. Ради повышения заинтересованности личности признавалась производственная инициатива и свобода торговли. С целью достижения материального благополучия, предоставления профессиональных прав рабочим предприятий предусматривалось создание трудового законодательства400.
К началу 1930-х гг. Восточный казачий союз формально объединял более 20 тыс. казаков и являлся одним из наиболее авторитетных объединений российских эмигрантов в Маньчжурии. В апреле 1933 г. произошла его реорганизация: был образован Совет казачьих войск под председательством Е.Г. Сычёва. Он же теперь являлся председателем Союза и редактором официального органа - журнала «Россия и казачество». По всей видимости, Сычёв был выдвинут в противовес атаману Семёнову, ведущему прояпонскую политику401.
Большинство членов Совета ВКС, будучи убеждёнными антикоммунистами, в политическом плане придерживались европейской ориентации и выступали против подчинения российских национальных интересов агрессивным замыслам императорской Японии. Однако под нажимом Японской военной миссии Восточный казачий союз вынужден был закрыться. В августе 1935 г. Сычёв, вместе с другими лидерами антияпонской оппозиции был подвергнут аресту и выслан из Маньчжурии402. Свою деятельность он продолжил в Шанхае.