Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Миграционные процессы в Ставропольском крае в годы Великой Отечественной войны 25
1.1. Эвакуация граждан СССР на территорию Ставрополья и ее социальные последствия 25
1.2. Формирование трудовых ресурсов края в начале войны и после оккупации 52
1.3. Изменение демографической ситуации в Ставропольском крае во второй половине 1940-х годов 75
ГЛАВА 2. Ставропольский край в трансграничных перемещениях населения во время войны и в послевоенные годы (1941-1950 гг.) 93
2.1. Репатриация соотечественников в СССР после Второй мировой войны (по материалам Ставропольского края) 93
2.2. Проблема остарбайтеров на территории края: масштабы и механизмы решения 112
2.3. Судьба польских граждан в СССР и на территории Ставрополья в годы Второй мировой войны 137
Заключение 164
Список источников и литературы 174
- Формирование трудовых ресурсов края в начале войны и после оккупации
- Изменение демографической ситуации в Ставропольском крае во второй половине 1940-х годов
- Проблема остарбайтеров на территории края: масштабы и механизмы решения
- Судьба польских граждан в СССР и на территории Ставрополья в годы Второй мировой войны
Введение к работе
Актуальность темы исследования. История Второй мировой войны по-прежнему является острой и дискуссионной темой в отечественной и зарубежной историографии. Данная проблематика имеет не только научный интерес. Различные интерпретации военной истории стали механизмом противостояния различных общественно-политических систем в рамках развернувшейся холодной войны. Это обстоятельство зачастую мешало объективному и взвешенному исследованию событий военной эпохи.
Появление новых национальных историй на постсоветском пространстве привело к возникновению новых трактовок дискуссионных проблем истории Второй мировой войны. Это проявляется в формировании маргинальных историографий, пытающихся создать в массовом сознании и в профессиональном сообществе интеллектуальные конструкты, ориентированные на дискредитацию роли СССР в победе над фашизмом. Пренебрежение к истории войны привело к сложным проблемам внутри самого российского социума. В начале XXI века в стране широкое распространение получила нацистская символика, появились различного рода неонацистские организации, что ранее казалось немыслимым в стране, понесшей самые тяжелые потери в годы войны. Наиболее уязвимой категорией населения в этом смысле стала молодежь, что отчасти является следствием пренебрежения к изучению истории Великой Отечественной войны на всех уровнях образовательной системы. Поэтому сегодня история как наука призвана выполнять и просветительские функции, объединяя усилия ученых, государства и общественности.
Все это актуализирует необходимость расширения спектра проблем при изучении истории Великой Отечественной войны, привлечения новых теоретико-методологических подходов и новых исторических источников. При этом важно учитывать, что российский историографический продукт по истории войны должен ориентироваться и на зарубежного потребителя.
История Великой Отечественной войны имеет существенное значение для изучения истории локального социума отдельного региона. Появление широкомасштабных проектов на данном направлении не способно заполнить это пространство. Более того, системная история войны невозможна без учета региональной составляющей. История Ставрополья в период 19411945 г. получила мощный импульс в своем изучении в конце 1990-х гг., однако все еще существует много пробелом и «белых пятен». Это относится, в частности, и к социально-демографическим процессам на Ставрополье в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период. Особый интерес в этой связи представляют трансграничные перемещения населения (депортации, репатриации), которые применительно к Ставропольскому краю практически не изучены в современной историографии.
Актуальность исследования названных проблем определяется также необходимостью использования при их освещении и анализе современных принципов и подходов к историческому познанию, поскольку история войны - это не только история битв и сражений, это, прежде всего, история людей, вынужденных жить и действовать в экстремальных ситуациях.
Степень научной разработанности проблемы исследования. За 65 лет, прошедших после победы в Великой Отечественной войне, научное осмысление этого события осуществлялось по самым различным направлениям, с учетом которых весь массив отечественной научной литературы по проблеме исследования мы предпочитаем разделить на три периода. Первый период охватывает 1950 - середину 1980-х годов, в течение которых происходило осмысление закономерностей развития советского общества во время войны и после ее победного окончания. В течение второго периода, к которому относятся вторая половина 1980-х - середина 1990-х годов, появилась возможность ознакомления с новыми фактическими данными военного времени, однако в эти годы издание основополагающих трудов по истории регионов, пострадавших в результате военных действий и оккупационного режима, значительно сократилось. Третий период, начавшийся в середине 1990-х годов и продолжающийся до настоящего времени, ознаменован фундаментальностью подходов к анализу всего спектра составляющих военной проблематики. Отличительной чертой работ данного периода является "рассмотрение в комплексе как политики государства, направленной на мобилизацию всех средств и возможностей для победы над врагом, так и создавшегося положения дел в отдельных районах страны, а также в жизни общества.
События, связанные с историческими процессами на территории Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны, уже с 1950-х гг. стали объектом пристального внимания профессионального научного сообщества. Практически до конца советского периода в отечественной историографии доминировали исследования, посвященные роли местных партийных организаций в руководстве работой тыла, в организации партизанского движения и боевых действий против врага. Жесткий идеологический диктат не позволял создания научных работ, не соответствовавших официальной концепции войны. В середине 1960-х гг. идеологический аппарат КПСС предпринял ряд мер по борьбе с инакомыслием при изучении истории Великой Отечественной войны, апофеозом этих событий стало известное «дело Некрича». Ученые ориентировались на фундаментальные труды, которые закладывали теоретико-методологические принципы дальнейших исследований о войне.
Первые попытки исторического осмысления военного периода предпринимались сразу же после победы. Они отличались крайней схематичностью и идеологизацией. В условиях политической «оттепели» были пересмотрены многие положения и трактовки военной истории, в том числе связанные с оценкой роли И. Сталина в победе над врагом. Впервые был поставлен вопрос о потерях СССР и причинах поражений Красной Армии на начальном этапе войны.
Одним из первых исследований по истории Ставрополья во время Великой Отечественной войны стала диссертация К. Опишанской. В данном труде с учетом исторической эпохи лакировалась деятельность краевой парторганизации, замалчивались многие просчеты и недостатки в работе крайкома ВКП(б) и других партийных органов края. Для настоящего исследования большую ценность имеет работа Л.Ю. Лазаревой, посвященная оккупации Ставропольского края. Она содержит фактологический материал по проблеме, но самое главное, демонстрирует теоретико-методологические подходы историков 1950-х гг. к изучению такой сложной и отчасти неудобной темы, как оккупационная политика третьего рейха в СССР, в частности на Ставрополье. Автор сделал упор на исследовании урона, нанесенного немецко-фашистскими захватчиками народному хозяйству края.
В середине 1960-х г. в связи с политическими изменениями в стране вновь корректируются многие положения истории Великой Отечественной войны, опять неудобной становится тема поражений Красной Армии в 1941-
1942 г. Тем не менее в стране отмечается активный всплеск интереса к истории войны, что отразилось в появлении огромного числа публикаций, в том числе на региональном уровне.
Рост интереса к истории Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны был отмечен в конце 1960-х гг., однако большинство исследований ограничивались ролью партийных и советских органов власти в организации борьбы с немецкими захватчиками, демонстрацией успехов народного хозяйства края в снабжении армии и тыла продовольствием, характером восстановительных работ после освобождения. Данные исследования отводили большое внимание героизации борьбы жителей края с оккупантами и роли советского патриотизма. Стимулом к развитию исследований по истории края в годы войны стало 30-летие Победы, широко отмечавшееся в СССР. Ставропольские ученые не могли оставаться в стороне от этого процесса. В результате был защищен ряд кандидатских диссертаций, что позволяло значительно расширить перечень проблем, связанных с изучением роли Ставрополья в великой победе и обогатить материал новыми фактическими данными. В этот же период появляются попытки исследования одного из дискуссионных вопросов истории Ставропольского края в годы войны - партизанского движения. Однако в работе В.И. Сивкова внимание снова акцентировалось на роли партийной организации края в руководстве партизанскими отрядами.
В 1970-е гг. в работах В.И. Кияшко и С.И. Бернарда нашли отражение основные направления деятельности партийных и советских органов по восстановлению разрушенного хозяйства Северного Кавказа. В это же время начали закладываться основы проведения исследований социальной истории, в частности изучения положения женщин в годы войны. В 1980-е гг. исследование военной проблематики было продолжено. Ряд авторов подняли вопрос о специфике боевых действий в регионе и значении битвы за Кавказ для победы советского народа над врагом. После этого интерес к событиям на Южном фронте значительно повысился, о чем свидетельствуют издания B.C. Белоусова, В.В. Муратова, H.A. Корсанова.
С конца 1980-х гг. в условиях кардинальных социально-политических перемен в отечественной историографии начался новый этап в изучении истории Великой Отечественной войны. Открытие засекреченных архивных фондов, доступ к зарубежным изданиям привели к значительному расширению спектра научных проблем, связанных с исследованием военной истории. Подверглись пересмотру многие положения советской историографии. В то же время необходимо подчеркнуть, что нормальному ходу изучения истории Второй мировой войны мешала крайняя политизация данной проблематики. Очень часто научные работы имели характер социального и политического заказа, а их публицистический стиль мешал объективному исследованию исторических фактов. Большое значение для настоящего диссертационного исследования имеют работы Ю.Н. Арзамаскина, В.Н. Земскова и П.М. Поляна, которые подняли в своих работах сложную и многогранную проблему депортаций и репатриаций населения в годы Второй мировой войны.
В условиях переоценки духовных ценностей с начала 1990-х годов и до конца XX столетия тема Великой Отечественной войны на материалах Ставропольского края разрабатывалась особенно интенсивно. Об этом свидетельствует перечень трудов таких авторов, как: A.A. Аникеев, Г.А. Беликов, З.В. Бочкарева, A.C. Бутов, В.М. Забелин, A.B. Игошин, Д.В.
Кочура и других. С середины 1990-х гг. интерес к истории Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны набирал силу. В 1995 г. на базе исторического факультета Ставропольского государственного университета прошла научная конференция, посвященная 50-летию Победы. В последующие годы такого рода конференции стали регулярными. Своеобразным стимулом для исследователей истории войны стала книга Г.
Беликова, рассчитанная на массового читателя. Это издание насыщено интересным фактологическим материалом, в том числе воспоминаниями очевидцев событий. Однако она содержит ряд неточностей, в частности в датировке фотографий и довольно «вольной» их привязке к истории Ставрополья. Исследование военной проблематики актуализировало появление новой системной истории Ставропольского края.
Сегодня в крае формируется два центра по изучению истории Ставрополья в годы Великой Отечественной войны: в Ставрополе на базе Ставропольского государственного университета и в Пятигорске на базе Пятигорского государственного лингвистического университета и
Пятигорского государственного технологического университета. Ученые края и соседних регионов обращаются к новым темам из истории войны, в ряде случаев предпринимая попытки пересмотреть ранее исследованные проблемы. Продолжением традиций проведения исследований в русле социальной истории стала работа Н.Д. Судавцова и Г.Н. Каменевой, в которой авторы попытались дать системный анализ положения женщин в 1 * годы войны. Проблема трудовой деятельности жителей Ставропольского края в годы войны нашла отражение и в других работах Н.Д. Судавцова. Особое место в ставропольской историографии занимает исследование М.А.
Нанаевой. Тема ее научной работы на первый взгляд весьма традиционна, однако исследование выполнено с учетом новых теоретико- методологических подходов в русле «новой локальной истории». НОЦ с таким же названием создан и успешно работает в Ставропольском государственном университете под руководством профессора Т.А. Булыгиной. В рамках реализации рассматриваемрго проекта М.А. Нанаева обращается в своих работах к историческим аспектам повседневности ставропольских рабочих.
Тема оккупационной политики на Ставрополье нашла отражение в работах Н.В. Дорониной. Применительно к набору остарбайтеров ей уделил внимание И.В. Крючков. Военно-стратегические аспекты битвы за Кавказ заинтересовали C.B. Януша, который показывает причины неудач Красной Армии в начальный период войны и факторы, которые способствовали победе.
В Пятигорском государственном лингвистическом университете военная тематика активно разрабатывается В.В. Зюзиным, а под руководством профессора С.И. Линца, в числе первых обратившегося к проблеме коллаборационизма на Северном Кавказе, существенно расширяется круг проблем военного времени. На основе архивных материалов проводятся комплексные исследования истории края 1941-1945 г. Т.А. Петренко изучила эвакуацию населения и материальных ценностей с территории края летом 1942 г. М.В. Андриенко исследовала поведенческие мотивы населения края в годы войны. Н.В. Трапезникова и Н.Ю. Климова проанализировали трудовую деятельность ставропольцев в годы войны.Ущерб, нанесенный народному хозяйству Ставрополья, оценила Э.В. Медведева.
В Пятигорском государственном технологическом университете под руководством профессора Г.Н. Рыкун исследуются проблемы внешнеполитической деятельности Советского Союза в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период,34 защищен ряд кандидатских диссертаций. Н.П. Казначеева проследила развитие взаимоотношений СССР со странами Восточной Европы в 1941-1945 г. Т.В. Мухортова проанализировала депортацию немцев Поволжья и Северного Кавказа, уделила внимание развитию проблемы и ее решению с использованием дипломатических механизмов. Г.С. Оганян исследовал вопросы трудового использования военнопленных и интернированных иностранных граждан в СССР в 1943-1953 г., в том числе на Юге страны.Работы названных авторов представляют интерес в том плане, что в них рассматриваются массовые трансграничные перемещения людей, прослеживается динамика отношений с европейскими государствами, граждане которых, став заложниками большой политической игры, волей судьбы оказались на территории Ставрополья и в дальнейшем были репатриированы на родину.
Важное значение при исследовании истории Ставропольского края имеют работы ученых других регионов Северного Кавказа. В качестве примера следует отметить работы В.А. Бондарева о жизни крестьянства Юга
России в годы оккупации. В последнее десятилетие на Ставрополье большое внимание уделяется публикации исторических источников, которые существенно облегчают научный поиск молодых ученых и вносят весомый вклад в популяризацию исторических знаний среди общественности края.Важную роль в уточнении многих событий, связанных с историей Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны, играют краеведческие работы, которые на примере отдельных населенных пунктов и районов демонстрируют все тяжести положения городских и сельских жителей Ставрополья.
Представленный историографический обзор показывает, что при всем теоретико-методологическом плюрализме современной отечественной историографии и значительном расширении проблематики до сих пор отсутствуют системные исследования социально-демографических процессов на Ставрополье во время войны и в первые послевоенные годы, а также входящих и исходящих с территории края трансграничных перемещений населения.
Цель и задачи исследования. Целью работы является исследование и всесторонний анализ динамики, структуры и содержания, а также региональных особенностей трансграничных и внутренних миграционных потоков в Ставропольском крае в условиях Великой Отечественной войны и в послевоенные годы как фактора изменений демографической ситуации в регионе. В рамках данной цели для решения выделены следующие задачи: исследовать социально-политические и экономические факторы, определявшие изменения социально-демографической ситуации в Ставропольском крае в выделенный период; проанализировать влияние эвакуационных процессов и трудовой миграции населения на состояние демографической ситуации в Ставропольском крае; исследовать проблему «вербовки остарбайтеров» на территории края и их возвращения на родину; определить место Ставропольского края в формировании трансграничных перемещений гражданского населения в Европе после Второй мировой войны; обозначить основные тенденции и динамику принятия решений о судьбе бывших польских граждан на территории края и их возвращении на родину; рассмотреть в комплексе принимавшиеся меры по организации репатриации бывших подданных Российской империи на территорию края, в частности «липован» и «некрасовцев» из Румынии; оценить количественные параметры входящих и исходящих миграционных потоков на Ставрополье в годы Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы.
Объектом исследования является межгосударственное и внутрисоюзное миграционное движение, вызванное Второй мировой войной.
Предметом исследования выступают социально-политические и исторические факторы, обстоятельства, условия и направления внешних и внутренних миграционных потоков, динамика демографической ситуации на Ставрополье, особенности формирования трудовых ресурсов во время войны и в послевоенный период. К предмету относится также специфика процесса репатриации советских граждан во второй половине 1940-х годов.
Хронологические рамки исследования - 1941-1950 г. обусловлены периодом повышенной социально-политической напряженности во время Великой Отечественной войны и в послевоенный период, которая определила тенденции, направления и качественные характеристики вынужденных миграционных потоков на Ставрополье. С началом германской агрессии резко повысилась мобильность и подвижность населения, что послужило основанием для выбора этого времени в качестве нижнего хронологического предела. Верхние границы исследуемого периода определила динамика событий в рассматриваемой сфере, а также значительное сокращение внутренних и трансграничных перемещений населения Европы к началу 1950-х годов.
Территориальные рамки исследования включают в себя Ставропольский край (до января 1943 г. Орджоникидзевский край) в его границах по состоянию на исследуемый период и с учетом изменений, которые происходили в Северо-Кавказском регионе в связи с ликвидацией Чечено-Ингушской АССР и Карачаевской АО.
Источниковая база диссертации. В процессе работы над темой был использован широкий круг источников, которые по своей функциональной значимости можно разделить на четыре группы.
Первую группу источников составили материалы архивных учреждений Ставропольского края. Наибольшую ценность для представленного диссертационного исследования имеют фонды Государственного архива Ставропольского края: Ф. 1852 - Исполнительный комитет Орджоникидзевского (Ставропольского) краевого Совета депутатов трудящихся; Ф. 1368 — Ставропольская краевая комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников в г. Ставрополе и в Ставропольском крае; Ф. 1686 - Ставропольский городской Совет депутатов трудящихся; Ф. 1059 - Коллекция документов периода оккупации Орджоникидзевского края 1942 - 1943 гг. В названных фондах отбирались для анализа постановления и решения краевого Совета и исполнительного комитета, докладные записки, отчеты о выполнении постановлений СНК СССР и другие материалы, которые помогли понять механизмы и мотивы принятия тех или иных решений на общесоюзном и краевом уровнях.
В процессе работы над темой активно использовались материалы Ф. 1 — Ставропольский крайком КПСС — Государственного архива новейшей истории Ставропольского края. Их специфика заключается в том, что они наглядно показывают деятельность партийных и советских органов края в начале войны, во время оккупации и в период послевоенного восстановления народного хозяйства страны.
Вторая группа источников представлена опубликованными документами о Великой Отечественной войне. В эту же группу источников включены документальные свидетельства по Отечественной истории, материалы съездов, конференций и пленумов ЦК КПСС. Значимый пласт документальных источников содержится в сборниках по истории Ставрополья, в том числе в интересующий нас период. Для исследуемой проблемы важное значение имеют публикации на тему этнических депортаций, а также материалов о советско-польских отношениях в годы Второй мировой войны, в основу которых положены ранее неизвестные архивные документы, в том числе о польских гражданах на советской территории, ставших заложниками большой политики и послевоенного раздела мира.
Третью группу источников по изучению вопросов, связанных с миграционными процессами на территории Ставрополья в годы войны и послевоенный период, составила периодическая печать, например, газеты: «Ставропольская правда», «Ленинская правда», также издания немецких оккупационных властей: «Ставропольское слово» (1942 г.), «Свободный Карачай» (1942 г.), «Пятигорское эхо» (1942 г.). Они представляют интерес в плане исследования форм и методов агитационной кампании оккупантов по вербовке «остарбайтеров» для работы в Германии и на оккупированных территориях СССР.
К четвертой группе источников отнесены материалы «устной истории», которым в начале нового столетия уделяется первостепенное внимание.Сюда же входят воспоминания участников войны, в том числе собранные автором в различных населенных пунктах Ставропольского края, свидетельства очевидцев о людях и событиях тех лет.
Таким образом, представленная источниковая база позволила решить поставленные в исследовании задачи.
Методологическая и теоретическая основа диссертационного исследования. В работе над темой исследования автор опирался на теоретические положения видных представителей отечественной исторической мысли о развитии российских аграрных регионов во время Великой Отечественной войны и в послевоенные годы, о вынужденных перемещениях населения на временно оккупированных территориях Северного Кавказа. Исследование проблемы осуществлялось на принципах исторической науки: историзма, научной объективности и системного анализа, которые позволили соединить субъектно-объектный, абстрактно- конкретный, ретроспективный, историко-сравнительный и другие методы в сложной системе научного анализа. При этом каждый метод в отдельности способствовал решению определенных задач. Например, проблемно- хронологический и историко-сравнительный методы дали возможность выделить главные параметры и направления развития миграционных процессов в пределах исследуемого периода, показать роль государственных и партийных органов власти в регулировании подвижности населения, формировании трудовых ресурсов Ставропольского края. Субъектно- объектный метод способствовал определению трудностей организации эвакуационных мероприятий. Абстрактно-конкретный анализ проблемы помог оценить поведенческие мотивы населения в сложных социально- политических условиях военного времени, последствия оккупационного режима, масштабы потерь.
Системный подход в решении задач исследования обусловил рассмотрение проблемы в качестве единого процесса. Этот же подход дал возможность выделить отдельные этапы проблемы и ее составных элементов, хронологию и особенности основных событий. Кроме того, системный анализ во многом определил оптимальную логическую структуру содержания диссертации. Совокупное применение различных методологических средств позволило выявить основные факторы, тенденции и направления миграционных потоков на Ставрополье во время Великой Отечественной войны и в послевоенный период.
Научная новизна исследования состоит в том, что в нем проведен комплексный анализ совокупности условий и обстоятельств, причин и факторов повышенной миграционной активности населения Ставрополья, а также массового принудительного трансграничного перемещения людей во время Великой Отечественной войны и в послевоенный период в контексте осложнения социально-политической ситуации в стране и обострения международной обстановки в Европе. Элементами новизны обладают также следующие результаты исследования: на основе анализа архивных источников в работе представлены количественные характеристики миграционных процессов на Ставрополье, не имеющие аналогов в других научных работах рассматриваемого направления. На их основе установлено, что население края активно использовалось властью при распределении трудовых ресурсов в СССР в выделенный период, что отрицательно сказывалось на экономике Ставрополья; документально подтверждены количественные параметры и факты участия Ставропольского края в трансграничных перемещениях населения в 1944-1950 г., массовых депортациях и репатриациях; выявлены политические и экономические факторы, определявшие социально-демографические процессы на Ставрополье, в том числе непосредственно связанные с проблемой заселения регионов, с территории которых в годы войны производились массовые этнические депортации; показан процесс репатриации так называемых «остарбайтеров», установлена их численность, механизмы социально-политической адаптации; уделено внимание проблеме «невозвращенцев»; в исследовании раскрыты политические и идеологические мотивы принятия советским руководством решения о возвращении с территории Ставропольского края на родину польских граждан; на примере Ставропольского края показаны цели и механизмы реализации внешнеполитических мер по возвращению в СССР после Второй мировой войны белоэмигрантов и их потомков, а также «липован» и «некрасовцев» из Румынии.
С учетом результатов проведенного анализа на защиту выносятся следующие положения:
В начальный период Великой Отечественной войны Ставропольский край был включен в число тыловых регионов, куда эвакуировалось население из западных регионов СССР. В крае размещались также семьи военнослужащих и представителей партийно-советской номенклатуры. Кроме организованной эвакуации, Ставрополье принимало значительное количество неорганизованных потоков беженцев. Осенью 1941 г. на его территории находилось 226 тыс. эвакуированных, что значительно превышало возможности социально-экономической инфраструктуры края.
К началу 1942 года край практически исчерпал все резервы для размещения новых партий эвакуированных. Поэтому первоначально эвакуированных из Ленинграда, ослабленных из-за голода и болезней, поселяли в семьи ставропольцев. Позднее на базе вузов, техникумов, больниц и школ создавались специальные реабилитационные центры, в которых размещалось 40-45% ленинградцев. Основная масса эвакуированных советских граждан размещалась в г. Ставрополе, Кисловодске, Пятигорске, Буденновском, Георгиевском, Минераловодском, Арзгирском и Апанасенковском районах.
В связи с неправильной оценкой ситуации на фронте, в том числе угрозы оккупации края, план эвакуации населения северо-западных районов Ставрополья предполагал три варианта вывоза людей в безопасные регионы: первый — железнодорожным транспортом в южном направлении через станции Невинномысск и Кавказская; второй - с помощью автомобильного транспорта до станции Георгиевск; третий — по железной дороге от Ставрополя до Благодарного и далее на автомобильном транспорте до Буденновска. Вывозу подлежали не только жители края, но и лица, прибывшие на Ставрополье по каналам эвакуации из других районов страны. Однако стремительное наступление немцев обусловило экстремальный характер проведения эвакуации с территории Ставропольского края, в результате чего запланированные мероприятия осуществить не удалось. Это стало основной причиной больших людских и материальных потерь.
В связи с эвакуацией промышленных предприятий оборонного значения на Восток страны и отсутствием достаточного количества рабочей силы для организации производства на новых местах, население Ставропольского края рассматривалось властями в качестве потенциального трудового резерва. Об этом свидетельствуют, в частности, мобилизационные мероприятия, проводившиеся на Ставрополье летом-осенью 1941 года. Руководство страны исходило, видимо, из того, что в сельской местности уровень производства можно было поддержать за счет увеличения интенсивности труда и привлечения к работам женщин, стариков и детей, труд которых невозможно было использовать на крупных промышленных объектах. Кроме того, сельские жители Ставрополья активно привлекались к восстановительным работам в других регионах страны, где не требовалось определенной квалификации.
Трудности обеспечения трудовыми ресурсами восстановительных работ на Ставрополье после оккупации отчасти объясняются тем, что основная часть эвакуированных убыла на прежние места жительства, а тысячи представителей ставропольской молодежи в начале 1944 года были направлены на работу на заводы Наркомвооружения в городах: Воткинск, Златоуст, Коломна, Красногорск, Ленинск-Кузнецкий, Москва, Орск, Свердловск, Сталинград, Сталино, Юрга. Кроме того, тысяча молодых людей из краевого центра и городов Кавминвод была направлена на восстановление института им. Баумана в Москве. В результате трудовых мобилизаций в крае была поставлена под угрозу уборка урожая, после чего планы поставки рабочей силы для Ставрополья были снижены.
После депортации карачаевцев, балкарцев, чеченцев, калмыков и ингушей правительство обеспечивало заселение части освободившихся территорий за счет жителей Ставропольского края. Приоритет при подборе переселенцев отдавался колхозникам, имеющим навыки садоводства, табаководства и виноградарства. В семье переселенцев должно было быть не менее 1-2 трудоспособных человек. Кроме того, согласно постановлению исполнительного комитета края от 17 января 1944 г., переселению в Крым подлежали целые колхозы вместе с колхозниками, техникой и специалистами. Аналогичным образом осуществлялось заселение ставропольскими жителями Грозненской области.
Великая Отечественная война негативно сказалась на численности населения Ставропольского края. Особенно пострадало сельское население. При этом необходимо подчеркнуть разнонаправленность процессов, происходивших в ставропольском селе. С одной стороны, в сельской местности наблюдался процесс сокращения численности колхозников с 751,6 тыс. человек в 1944 году до 674 тыс. человек в 1947 году. Соответственно, численность колхозных дворов снизилась с 206,9 тыс. до 187,3 тыс. Кроме того, в оставшихся колхозах уменьшилось количество работоспособного населения в возрасте от 14 до 59 лет. Если в 1944 г. в колхозах трудоспособное население составляло 415 тыс. чел., то в 1947 г. - 402 тыс. человек. С другой стороны, на селе увеличилась численность населения, не занятого в сфере аграрного производства. По состоянию на 1947 год рост этой прослойки составил в общей сложности по краю 48,5 тыс. человек.
На социально-демографических процессах на Ставрополье сказывалось плохое снабжение населения продовольствием. Дело в том, что, несмотря на неурожайные годы, после освобождения территории Ставропольского края в сельской местности были введены обязательные нормы сдачи государству зерна и другого продовольствия. Многие районы края оказались не в состоянии выполнить государственные планы заготовок. Под особый контроль властей попали так называемые глубинные населенные пункты, которые были удалены от основных транспортных артерий и крупных населенных пунктов Ставрополья. Они рассматривались как мощный резерв по увеличению планов хлебозаготовок.
Вторая мировая война привела к значительным трансграничным перемещениям населения. Этот процесс коснулся и Ставропольского края. Самой многочисленной группой перемещенных лиц в крае стали так называемые остарбайтеры. Часть из них была угнана в Германию в принудительном порядке, часть стала жертвой мошной агитационной кампании оккупационных властей. Свою роль сыграли также меры, предпринимавшиеся в стране в довоенный период и направленные на расказачивание и раскулачивание зажиточной части сельских жителей. После войны проблему возвращения остарбайтеров на родину полностью решить так и не удалось, около 25% от общего количества лиц, попавших в эту категорию из числа жителей Ставропольского края, остались за границей.
В процессе раздела сфер влияния в Европе между великими державами Польша отошла к зоне ответственности Советского Союза, это стало основанием для заключения в 1946 году советско-польского соглашения об обмене отдельными категориями населения: украинцы и белорусы переселялись из Польши в СССР, а поляки и евреи — в Польшу. Часть мероприятий в рамках названного соглашения проводилась на территории Ставропольского края, где ранее были размещены польские граждане.
Одним из результатов Второй мировой войны стала возможность возвращения в СССР, в том числе на территорию Ставропольского края, представителей русских эмигрантских кругов в европейских государствах: бывших белогвардейцев, сторонников старообрядчества (липован), а также казаков-некрасовцев. Этой акции советское правительство придавало большое пропагандистское значение. Однако страна оказалась не готова в условиях послевоенной разрухи обеспечить репатриантов необходимыми средствами к проживанию, жильем и работой. Определенные трудности возникли с социокультурной адаптацией репатриантов и их интеграцией'в советскую действительность.
Теоретическая значимость исследования имеет достаточно высокий потенциал в силу того, что его результаты определенным образом восполняют пробелы в отечественной историографии и расширяют ее рамки. Кроме того, они могут служить источником для создания лекционных курсов по истории Ставропольского края в годы Великой Отечественной войны, эволюции его социально-политического облика в послевоенный период. Большинство положений, выводов и обобщений, основанных на анализе первоисточников, фактические и статистические данные могут быть полезными при дальнейшей разработке проблемы, подготовке обобщающих и тематических работ в исследуемом направлении.
Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы для подготовки учебных пособий, в процессе преподавания общих и специальных курсов в заведениях разного профиля, прежде всего, в гуманитарных вузах и колледжах, при разработке краеведческих трудов.
Апробация результатов исследования. Основные результаты диссертации обсуждались на заседании кафедры Отечественной и зарубежной истории Пятигорского государственного лингвистического университета. Основные положения работы докладывались на региональных, межвузовских и университетских конференциях и семинарах. По теме диссертации опубликовано пять научных работ, общим объемом 2,7 п.л.
Структура диссертации. Предмет, цели и задачи исследования определили структуру диссертации. Она состоит из введения, двух глав, каждая из которых включает в себя по три параграфа, заключения, списка источников и литературы.
Формирование трудовых ресурсов края в начале войны и после оккупации
Первые дни Великой Отечественной войны показали, что ход событий начинает развиваться не в пользу СССР. Тактика «блицкрига» германской армии сломала в первых приграничных районах оборону Красной армии. Война из наступательной в разрез всем планам Красной армии превращалась в войну оборонительную, сопряженную с отступлением из западных районов СССР. Особое беспокойство у руководства страны вызывали события на Украине, которая являлась индустриальным центром страны и ее житницей. Под угрозой захвата оказалась вся европейская часть СССР, где до войны проживало около 40% населения и располагалось более 31 тыс. промышленных предприятий, включая предприятия, имевшие исключительное значение для обороноспособности СССР. Ситуация усугублялось тем, что до войны не было создано развернутых планов по эвакуации населения и промышленных объектов, поэтому в западных приграничных районах все приходилось делать без тщательной подготовке. Особо тяжелая ситуация сложилась в Западной Белоруссии, Западной Украине и в Молдавии. Германская армия захватила большую часть подвижного состава Брест-Литовской железной дороги и эвакуация в этом районе была практически сорвана. Успешные действия Юго-Западного фронта в первые дни войны позволили из Молдавии эвакуировать около 300 тыс. чел., более 4 тыс. вагонов с оборудованием, продовольствием и сырьем и обеспечить частичную эвакуацию из Львова и ближайших к городу районов. Эвакуация в Западной и Центральной
Белоруссии практически была сорвана, более организована, прошла эвакуация из Восточной Белоруссии. Всего из Белоруссии было эвакуировано около 1,5 млн. чел.
Через два дня после начала войны создается Совет по эвакуации в состав, которого вошли высшие должностные лица СССР под председательством Л.М. Кагановича. Уже 29 июня 1941 г. последовала директива СНК СССР, предписывавшая отступающим частям Красной армии уничтожать все экономические объекты, а имущество, которое можно вывезти, в срочном порядке отправлять на Восток. Эвакуации в первую очередь подлежали представители партийно-советского актива, работники НКВД, прокуратуры, судов, военкоматов, затем шли представители интеллектуальной элиты, рабочие стратегически важных предприятий, военнообязанные. Однако следует отметить, что кроме организованной эвакуации в стране во всю набирала силу стихийная эвакуация, когда люди не дожидаясь помощи властей, сами покидали родные места и отправлялись на Восток.
Особое внимание уделялось эвакуации населения с территории, которой угрожала оккупация. Первоначально предполагалось эвакуировать около 2 млн. чел., из них 440 тыс. перевезти на Урал. НКПС пытался максимально организовать эвакуацию людей. Во многих крупных станциях и городах создавались эвакуационные пункты, где эвакуированные могли получить питание, медицинское обслуживание. Эшелоны с эвакуированными также снабжались продовольствием и кипятком. Однако в реальной жизни эвакуация проходила не так гладко, как хотелось. В ряде мест она происходила в условиях бомбардировки станций погрузки и узловых станций германской авиацией. Не редко составы с эвакуированными подвергались безнаказанной бомбардировке уже в дороге. Рабочий витебской текстильной фабрики М.С. Фридман так вспоминает эвакуацию 2 тыс. рабочих своей фабрики: «Расстояние между Витебском и Смоленском 120 км. Нам понадобилось для этого два дня пути. Фашистские самолеты летали все время». Зачастую люди в составах не имели продовольствия, кипятка и элементарного медицинского обслуживания. В ряде случаев составы с людьми простаивали или отправлялись не по назначению, имущество эвакуированных разворовывалось. В то же время необходимо отметить, что власти строго боролись с этими явлениями, поэтому они не приняли массовой характер.
Основную тяжесть эвакуации вынесли железные дороги страны и железнодорожники. Однако в ряде случаев эвакуацию приходилось проводить с помощью военно-морского и торгового флота. Так было в Одессе, Севастополе, Таллине.
В августе-сентябре 1941 г. ситуация начала приобретать катастрофический характер, после того как германская армия захватила Молдавию, Прибалтику, практически всю Белоруссию и Правобережную Украину, выйдя к Киеву и Ленинграду. Это поставило задачу эвакуации населения, материальных и культурных ценностей, промышленного оборудования из этих городов, из Киева было эвакуировано более 350 чел. Массовая эвакуация населения и материальных ценностей из Ленинграда начинается 11 июля 1941 г., после падения Пскова. Ситуация в городе осложнялась тем, что на его территории и в пригородах скопилось значительное количество эвакуированных из Прибалтики, Псковской и Ленинградской областей. Однако 29 августа германская армия отрезала Ленинград от остальной территории СССР и с этого времени начнется блокада города. К этому времени из Ленинграда было эвакуировано около 773 тыс. чел., беженцев из Прибалтики, Карело-Финской АССР, Ленинграда и Ленинградской области. В январе - апреле 1942 г. из Ленинграда воздушным путем и по льду Ладожского озера удалось эвакуировать еще 540 тыс. чел.
В октябре 1941 г. последовала эвакуация Харькова и Донбасского региона, которые до войны являлись одними из индустриальных центров СССР. Из-за нерасторопности высших и местных органов власти, по сути, была сорвана эвакуация в Донбассе, поэтому значительная часть промышленного оборудования уничтожалась. Эвакуации населения не избежала и столица СССР Москва. С 29 июня по 29 июля 1941 г. из города было вывезено 960 тыс. чел., включая беженцев, оказавшихся в городе из западных регионов страны. Всего из Москвы было эвакуировано около 2 млн. чел. Основная масса эвакуированных размещалась на Урале, в Западной Сибири, Казахстане, Средней Азии и на Кавказе. Всего в эти регионы страны было перемещено до 12 млн. чел. Около трети эвакуированных размещались в городах, остальные отправлялись в сельскую местность. Практически во всех регионах СССР возникли проблемы с размещением, трудоустройством и снабжением эвакуированных советских граждан. Новый этап эвакуации населения и имущества последовал летом 1942 г. после провала Харьковской наступательной операции и захватом германской армией Дона и Северного Кавказа.
Изменение демографической ситуации в Ставропольском крае во второй половине 1940-х годов
В годы Великой Отечественной войны Ставропольский край рассматривается как источник дешевой и так необходимой стране рабочей силы. Эта проблема была крайне актуальна для советского руководства и оборонной промышленности. Во время эвакуации промышленной базы на Восток значительная часть специалистов оказались на оккупированной противником территории, еще большими были потери трудовых резервов в целом. Восстановление и расширение производства на Урале и в других восточных регионах СССР требовало новые рабочие руки. Эту проблему было невозможно решить только через использование труда местных жителей и эвакуированных. К тому же данные категории советских граждан постоянно попадали в разряд мобилизованных в ряды Красной армии в случае отсутствии «брони». К этому следует добавить естественную убыль населения в результате плохих бытовых условий и интенсивного труда.
Поэтому уже в 1941 г. Ставропольский край попадает в число регионов, которые должны были обеспечивать страну рабочими руками. Так, в октябре 1941 г. квалифицированные рабочие из местного населения и эвакуированных граждан направлялись для трудовой деятельности на завод № 512 за пределы Ставропольского края.118 Еще раньше, летом 1941 г., начинается мобилизация местного населения в Шелковском, Курском, Буденновском, Левокумском, Кувинском и других районах для работы на предприятиях Комсомольска-на-Амуре. Однако эта мобилизация фактически была сорвана. Местное население не изъявляло желания покинуть родные места в условиях войны. К тому же хаос первых месяцев войны сказывался и на проведении этого мероприятия. Милиция не давала разрешения на выезд людей за пределы края, Северо-Кавказская железная дорога не обеспечивала людей билетами. В некоторых колхозах, в частности в Курском районе, проводилась мощная контрпропаганда, направленная на срыв мобилизации. Руководители хозяйств в условиях мобилизации мужчин в армию боялись потерять столь необходимые им рабочие руки. Спрос на рабочие руки возрастал по мере потери колхозами и совхозами тракторов, автомашин и выходом из строя другой сельскохозяйственной техники, поэтому машины постепенно заменялись рабочими руками. В июне край получил задание выделить действующей армии 600 тракторов, 3770 грузовых автомашин. Левокумский район вместо 100 чел. выделил 65, а Буденновский из 200 запланированных всего 50. В ауле Эриксон начальник милиции вызвал 9 добровольцев и отговорил их от отъезда в Алапаевск. Несмотря на это край постоянно получал задания по направлению населения на различные виды работ. Около 3600 жителей края работали на строительстве стратегически важной железной дороги Астрахань-Кизляр, еще 13300 чел. на разборке нефтепровода Грозный-Армавир. Более 50 тыс. ставропольчан было направлено на строительство оборонительных укреплений в Ростовской области, большего всего из Ипатовского района - 9500 чел. Кроме этого жители края принимали участие в строительстве военных аэродромов на территории Ставропольского края и других военных объектов.
Такие действия союзного правительства объяснялись тем, что Ставропольский край не имел стратегически важных промышленных объектов, которые требовали значительного количества рабочих. Большая часть населения края проживала в сельской местности. Советское руководство собиралось решать проблемы с трудовыми ресурсами за счет сельского хозяйства. Село становилось источником дешевой рабочей силы. Предполагалось, что в селе уровень производства можно будет поддержать за счет увеличения интенсивности труда и за счет привлечения к труду женщин, стариков и детей. Это с трудом можно было реализовать на сложном производстве большинства промышленных объектов.
Правительство СССР могло рассчитывать на использование в качестве рабочей силы заключенных ГУЛАГа и в будущем военнопленных германской армии и ее союзников. Однако эти категории людей не были способны полностью удовлетворить потребности СССР в трудовых резервах.
С началом войны в стране вводится трудовая мобилизация, через несколько дней после начала боевых действий, 26 июня 1941 г., выходит Указ Президиума Верховного Совета СССР «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время». Согласно данному указу на основе постановлений СНК СССР практически во всех секторах народного хозяйства страны, и в социальной сфере могли вводиться сверхурочные работы для всех категорий трудоспособных граждан СССР. 26 декабря 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принимает указ «Об ответственности рабочих и служащих военной промышленности за самовольный уход с предприятия». Этот указ был направлен против текучки кадров, которая могла самым негативным образом сказаться на ритмичности работы оборонного комплекса страны, тем более в условиях острой нехватки рабочих рук. Указ вводил строгие санкции в случае нарушения его норм. Статья 2 предполагала тюремное заключение от 5 до 8 лет.
Аналогичные меры советское правительство проводит в сельском хозяйстве. Село в условиях войны оказалось очень уязвимым с точки зрения обеспечения рабочими руками. Накануне посевной кампании 1942 г., 13 апреля 1942 г., выходит Постановление СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней». Во всех регионах страны существенно поднимались минимальные нормы трудодней, что оправдывалось условиями военного времени, в том числе и в Ставропольском крае.
После начала коренного перелома в войне советское правительство и местные власти постоянно отслеживали ситуацию с трудовыми ресурсами в стране, не ослабляя работу репрессивной машины. 1 июля 1944 г. СНК СССР поручил генеральному прокурору СССР обеспечить неуклонное выполнение законов военного времени на военных предприятиях. Одновременно 30 декабря 1944 г. Президиум Верховного Совета СССР издает указ «О предоставлении амнистии лицам, самовольно ушедшим с предприятий военной промышленности и добровольно вернувшимися на эти предприятия». Суровость законов не могла полностью остановить негативное развитие событий для страны. В 1945 г. Генеральная прокуратора СССР вышла с инициативой о смягчении наказания колхозникам, не выполнившим минимум трудодней, так как за годы войны к тюремному заключению было привлечено более 500 тыс. колхозников, что имело самые негативные последствия для сельского хозяйства страны.
Как уже отмечалось, уже в первые месяцы войны в промышленности и сельском хозяйстве Ставропольского края возникает существенный дефицит в обеспечении производства рабочими руками, особенно в промышленном производстве. В 1941 г. на Ставрополье было мобилизовано более 30% рабочих, их места заняли женщины, старики и дети. В течение Великой Отечественной войны все большее место в промышленности и в сельском хозяйстве края занимали инвалиды войны. Недостаток рабочих рук приводил к закрытию мелких и средних предприятий на Ставрополье. В качестве примера можно привести остановку работы промкомбината и чугунолитейного завода в Пятигорске. Сверхурочные работы сочетались с обязательным всеобучем для рабочих от 16 до 50 лет.
Проблема остарбайтеров на территории края: масштабы и механизмы решения
Одной из бед Ставрополья, доставшейся в наследство от войны и оккупации, стала беспризорность. В крае в число беспризорников попали не только уроженцы Ставрополья. Ставропольский края стал местом пребывания беспризорников, приезжавших в край из разных регионов СССР.
Особенно много беспризорников было в городах Кавказских Минеральных Вод, кроме Железноводска. Из районов края по числу беспризорников лидировали Петровский, Невинномысский, а также города Георгиевск и Черкесск. С сентября по декабрь 1943 г. в спецприемники края поступило 555 детей, в обычные приемники 1153 несовершеннолетних, из них 954 чел. было направлено в детские дома, а остальные были распределены по колхозам и совхозам края, определены в ремесленные училища. За 9 месяцев 1945 г. в крае органами внутренних дел было задержано 4288 детей, в том числе 1586 беспризорников и 2702 безнадзорных детей. Беспризорников отправляли в детские дома, но в некоторых домах складывались тяжелые бытовые условия, что вело к бегству детей из детских домов. В 1945 г. таковых оказалось 230 чел. В 1945 г. 3353 ребенка не имели возможность посещать школы, что негативно сказывалось на их воспитании и социализации. Многие школы оказались не готовы к зиме, в том числе с точки зрения снабжения их топливом. Большие нарекания вызвали условия жизни и учебы учащихся фабрично-заводских и ремесленных училищ. Результатом этого стал рост детской и подростковой преступности. В 1945 г. за различные виды преступлений было задержано 387 несовершеннолетних. В отдельных районах и городах края наблюдается сокращение населения по сравнению с 1939 г., при этом пик падения приходиться на 1944 г., а с 1945 г. в регионах края начинается прирост населения. Наибольшее падение численности населения в районах наблюдается в Апанасенковском районе (59985 чел. в 1939 г. и 34494 чел в 1947 г.), Арзгирском районе (34474 и 19210 чел. соответственно), Левокумском районе (27628 и 15973 чел. соответственно). Однако резкое сокращение населения в этих районах объяснялось, кроме всего, как уже отмечалось, ликвидацией спецзон и оттоком бывших спецпереселенцев в другие регионы края и за его пределы.
Только в Александро-Обильненском (23501 — 32059), Изобильненском (30437 - 30607) и Новоалександровском (37238 - 39192) районах увеличивается численность населения в 1947 г. по сравнению с 1939 г. Прирост населения в этих районах также был связано с приток людей в данные районы из других регионов края и, прежде всего из восточных.
Таким образом, за годы второй мировой войны население края понесло значительные потери, что было вызвано гибелью ставропольчан во время боевых действий и оккупации. Часть населения в силу экономических и политических факторов было вынуждено покинуть Ставрополье. Именно война наносит первый существенный удар по доминированию в крае сельского населения. В то же время за годы войны и первые послевоенные годы на территорию края прибывают репатрианты, кроме этого, часть эвакуированных советских граждан остается на Ставрополье, что снижает в незначительной степени демографические потери края.
На основании проведенного анализа можно сделать вывод о том, что Великая Отечественная война привела к широкомасштабным перемещениям населения внутри СССР. Самой масштабной акцией становится эвакуация населения из западных регионов страны, которые подверглись или могли подвергнуться оккупации во внутренние регионы СССР. В 1941 г. Ставропольский край попал в число регионов, принимавших эвакуированных из Украины, Молдавии, Белоруссии, Прибалтики и Ленинграда. Больше всего в край было эвакуировано советских граждан из Украины и Ленинграда. Всего в крае к июлю 1942 г. находилось около 120 тыс. эвакуированных. Территория края рассматривалась как регион, удаленный от театра боевых действий. В пользу эвакуации населения на Ставрополье работало еще несколько факторов. Сюда входит наличие удобной железнодорожной линии, соединяющей Северный Кавказ с Украиной, для этой же цели можно было задействовать морские порты Кавказа, правда, этот путь эвакуации был очень опасен. В крае находилось большое количество санаториев и баз отдыха, которые можно было использовать для размещения эвакуированных, в тех случаях, когда они не были заняты госпиталями и не использовались воинскими соединениями. Ставрополье рассматривалось как регион, имеющий большие продовольственные ресурсы, что в условиях войны имело больше значения для размещения эвакуированного населения.
В результате на территории края оказалось значительное количество эвакуированных, пик этого процесса пришелся на осень 1941 г., когда в крае оказалось 226 тыс. эвакуированных. Край был не готов к принятию такого количества эвакуированных, это был колоссальный удар по социальной сфере региона. Возникли большие проблемы с обеспечением людей жильем, работой, продовольствием и товарами широкого потребления. Кроме этого, возникла значительная нагрузка на медицинский и образовательный комплекс края. Многие категории эвакуированных оказались в тяжелом материальном положении. Власти региона стремились помочь людям по мере сил и возможностей, но этому процессу мешали, кроме острой нехватки продовольствия, жилого фонда и других объективных факторов, бюрократизм, коррупция и равнодушие к судьбам людей, оказавшихся в экстремальной ситуации. Ситуация с эвакуированными в крае осложнялась еще тем, что в регион в основном эвакуировались женщины, старики, дети, которые имели ограниченные возможности в качестве рабочей силы. В 1942 г. завершается масштабная эвакуация людей на Ставрополье, за исключением эвакуации советских граждан из Ленинграда.
После освобождения края начинается реэмиграция эвакуированных. Этот процесс проходил сложно и был сопряжен с решением ряда проблем. Не все эвакуированные стремились сразу вернуться на родину. В ряде случаев местные власти не спешили отпускать со Ставрополья высококвалифицированных специалистов за пределы региона. При отправке людей домой их необходимо было снабдить продовольствием, решить вопрос о выделении необходимого подвижного состава железными дорогами и т.д. Следует отметить, что некоторая часть эвакуированных осталась на постоянное место жительства в крае, но число таких граждан не было велико.
Судьба польских граждан в СССР и на территории Ставрополья в годы Второй мировой войны
Советская культура и система образования также на первых порах вызывали непонимание со стороны репатриантов. Они были воспитаны на принципах абсолютно иной культурной традиции. К тому же подавляющее число репатриантов оказалось людьми, не имевшими образования, что мешало их интеграции в советское общество и восприятию культурной парадигмы советского строя.
Важно отметить, что в своей политике по отношению к репатриантам из Румынии советское правительство проявляло несвойственную ему лояльность. Репатриантам оставили в неприкосновенности в определенных масштабах их частную жизнь и религиозность, куда власти старались лишний раз не вмешиваться, пропагандистская работа среди репатриантов исключала тактику нажима и давления, хотя отдельные примеры данных явлений вполне можно было встретить. В поле особого внимания властей попадали дети репатриантов, из которых в отличие от их родителей можно было создать с помощью школы и других институтов «полноценного советского человека». И здесь начиналась «битва за детей» между традиционной семьей с ее патриархальными устоями и советской культурной и образовательной системой. Семья постепенно проигрывала эту битву. Дети оказались весьма восприимчивы к заимствованию норм и традиций советского строя.
Власти Ставропольского края проблеме интеграции в местную жизнь детей репатриантов уделяли первостепенное внимание. Большинство из них было неграмотно или имело низкий уровень образования. Они явно отставали в уровне подготовки от своих сверстников, посещавших школы края. К тому же дети репатриантов были слабо затронуты коммунистической идеологией, которая прививалась детям в СССР. Поэтому политическому воспитанию детей-репатриантов в духе марксизма-ленинизма отводилась важная роль. Дети репатриантов оказались, по мнению местных педагогов, сильно «заражены» религиозной идеологией. Отсюда атеистическое воспитание детей также входило в число важных задач для местных школ. В 1949 г. предпринимаются первые попытки организации летнего отдыха детей репатриантов. В станице Григорополисская находился детский оздоровительный лагерь, куда два ребенка репатрианта получили путевки. Часть детей разместили в других детских лагерях края. С 1 сентября 1949 г. все дети репатриантов пошли в местные школы. Проблема политического воспитания затрагивала не только детей. Власти предпринимают активные усилия по политической обработке взрослого населения репатриантов. Пропаганда включала не только объяснение основ марксизма- ленинизма/сталинизма, но и преимуществ советского строя и успехов СССР в годы второй мировой войны.
В сентябре 1949 г. краевые власти в очередной раз отчитались в Москву о размещении на территории Ставрополья репатриантов из Румынии. Общая численность репатриантов уже составила 154 чел. Кроме Молотовского и Егорлыкского районов края, репатрианты размещаются на территории Изобильненского района. К осени все репатрианты были обеспечены жильем за счет строительства летом специальных бараков для репатриантов. Только 7 семей осталось на проживании в частных квартирах в с.Донское. Эти семьи могли столкнуться с большой проблемой. В крае ощущалась острая нехватка топлива, поэтому репатрианты, снимавшие квартиры были обеспечены топливом на зиму. Из 71 работающего репатрианта 7 получили дополнительные рабочие специальности, а остальные работали на стройках в качестве разнорабочих. Руководство «Ставропольстроя» начинает применять систему поощрения труда среди репатриантов. К 22-ой годовщине Октябрьской революции 7 репатриантов получили премии: один чел. в 150 руб., три чел. 300 руб. и 3 чел. 400 руб. Это должно было стимулировать труд репатриантов и лишний раз показать заботу властей о новых гражданах СССР.
В 1950 г. продолжается процесс прибытия репатриантов из Румынии на территорию Ставропольского края. Новые партии репатриантов размещаются в Труновском районе (21 чел.). Все они получили жилье и материальную помощь на 35 тыс. руб. Репатрианты по-прежнему прибывали из Астраханской области, и к апрелю 1950 г. их численность в крае составила 173 чел." Кроме Астраханской области, репатрианты начинают поступать и через Краснодарский край, где ранее разместилась основная часть репатриантов из Румынии.
В репатриации русских из Румынии встречались и уникальные случаи. 30 апреля 1950 г. в Ставрополь из Бухареста приехала С.П. Прозорова- Павлова со своим сыном, 1938 года рождения. Они не были «липованами». Судьба С.П. Прозоровой-Павловой была обычной для российской послереволюционной эмиграции. Она родилась в 1904 г. в Ставрополе, во время гражданской войны в России С.П. Прозорова-Павлова оказалась на территории Бессарабии, вошедшей в то время в состав Румынии. С 1932 г. она жила в Бухаресте, давая уроки музыки. После войны они решили вернуться в СССР. Приехав в родной Ставрополь, С.П. Прозорова-Павлова проживала на квартире своей сестры, устроившись на работу певицей в местную консерваторию.
Кроме этого, С.П. Прозорова-Павлова решила убедить переехать в СССР свою родную сестру К.П. Апанасиу, которая проживала недалеко от Бухареста, в селе Тудор-ВладимерескуГ Для этого она запросила власти на получение разрешения на отправку письма сестре в Румынию. Разумеется, такое разращение было дано. В это время любая свободная переписка советских граждан с заграницей была запрещена. Письма отправлялись только в исключительных случаях с санкции специальных органов. Письма родственникам за границу входили в разряд писем, которые разрешалось отправлять за пределы СССР только в том случае, если данные родственники убеждались в необходимости возвращения в СССР.
Острой проблемой для репатриантов являлось получение компенсации за имущество и собственность, оставленные в Румынии. При выезде репатриантами составлялась опись имущества передаваемого ими румынской стороне. В Румынии репатриантам обещали, что по приезду в СССР они получат денежную компенсацию за потерянное имущество. Однако это не произошло, получаемая компенсация, которую выдавало советское правительство, не могла полностью компенсировать потери репатриантов при переезде в СССР. За оставленный дом репатриант получал 5000 руб. и еще 30 руб. на каждого члена семьи, хотя репатриантам обещали, что они получат по 300 руб. Начавшаяся денежная реформа в СССР, носившая конфискационный характер по отношению к советским гражданам, обесценила все компенсации репатриантов, таким образом, они фактически не получили обещанного вознаграждения.
