Содержание к диссертации
Введение
Глава I. С.Ю. Витте - государственный деятель: формирование репутации 27
1. «Homo novus»: СЮ. Витте -новый российский бюрократ 27
2. «Враг русского народа»: репутация СЮ. Витте в контексте фобий рубежа XIX вв 41
3. «Министр-клоун» и «министр-президент»: глава правительства 1905 1906 гг 51
Глава II. Реформатор после реформ и российское общество 76
1. Отставка графа Витте в откликах российской прессы 76
2. Покушение на отставного реформатора и российское общество 83
3. Российское общество в ожидании нового возвышения графа Витте 102
4. Образ СЮ. Вигге в пьесе И.И. Колышко «Большой человек» и общественное мнение (1908-1909) 136
Глава III С.Ю. Вигге во время Первой мировой войны 171
1. С.Ю. Витте-«германофил»: политическая позиция сановника и реакция общества 171
2. Смерть СЮ. Вигге и общественное мнение: отклики, оценки, суждения 188
Заключение 217
Источники и литература 228
- «Враг русского народа»: репутация СЮ. Витте в контексте фобий рубежа XIX вв
- «Министр-клоун» и «министр-президент»: глава правительства 1905 1906 гг
- Покушение на отставного реформатора и российское общество
- Смерть СЮ. Вигге и общественное мнение: отклики, оценки, суждения
Введение к работе
Актуальность и новизна исследования. Экономические и социально-политические преобразования Сергея Юльевича Витте привели к серьёзной модернизации российского общества и вызвали широкие дискуссии. Объектом пристального внимания современников был и сам реформатор. Он олицетворял новый тип государственного деятеля, чуждого бюрократическому формализму и открытого общественному мнению.
До недавнего времени тема репрезентации власти воспринималась в историографии как второстепенная по сравнению с событиями «большой политики» и оценкой «достоверных исторических фактов». Большое влияние на отечественных историков оказала работа профессора Колумбийского университета Р. Уортмана «Сценарии власти». Для обозначения своего исследовательского подхода ученый использует понятие «сценарий», чтобы охватить комплекс символов и ритуалов, избираемых монархами для репрезентации базового мифа царствования. Он обратил внимание исследователей на важность изучения образов крупных государственных деятелей. Необходимо особо отметить монографию Б.И. Колоницкого об образах императорской семьи в годы Первой мировой войны. Хотя труд Уортмана и стал для этого автора импульсом к изучению репрезентаций, подход исследователя отличается. По мнению Б.И. Колоницкого, вопрос об образах политических деятелей не должен ограничиваться изучением только роли «сценаристов»: не меньший интерес представляет реакция «зрителей». Иначе говоря, анализ того, как воспринимались те или иные образы представляется не менее важным, чем механизм их создания.
Новизна представленного исследования заключается в том, что оно помещает в центр внимания малоизученную научную проблему – отражение в общественном мнении России 1906-1915 гг. образов реформатора графа С.Ю. Витте, что позволяет приблизиться к пониманию механизмов формирования и функционирования общественного мнения в переломную эпоху российской истории.
Долгое время основным ресурсом в борьбе бюрократа за власть была поддержка именитых сановников, приближенность к влиятельным политическим салонам. После Великих реформ и, в особенности, после издания манифеста 17 октября 1905 г., ситуация изменилась. Борьба за симпатии общественного мнения стала частью карьерной стратегии бюрократа, претендующего на политическое влияние. Публицистическая деятельность была для отставного реформатора важнейшим тактическим приемом. Среди близких к Витте журналистов – сотрудники крупнейших газет: «Русское слово», «Новое время», «Биржевые ведомости», с их помощью он стремился создать образ сановника, которому не было равных по историческому масштабу личности и государственному дарованию. Граф пытался сделать этот образ орудием для возвращения к власти. В то же время, у Витте было много недоброжелателей, среди которых особой непримиримостью отличались черносотенцы. Зачастую они были авторами злостных слухов и легенд о министре, добавляя новые штрихи к образу государственного деятеля.
Образы Витте являются своеобразным индикатором настроений, распространенных в обществе после 1905 г. Исследование сфокусируется на том, как общество воспринимало Витте; какие цели преследовали разные общественные силы, говорившие о министре. Изучение репутации Витте дает возможности для анализа отношения публики и к его реформам. На примере образов графа можно судить и о распространенных фобиях - антисемитизме, германофобии, антибуржуазном сознании. Важно проанализировать, как на протяжении долгого периода его отставки эти фобии менялись, принимали разные формы, и переплетались.
Под «общественным мнением» подразумевается не мнение всего населения Российской империи, а мнение так называемого «образованного общества», т.е. людей, отделявших себя как от правительства, так и от «народа», обладавших определенным культурным уровнем и политическим влиянием (или стремившихся к такому влиянию) . В широком смысле под общественным мнением понимается сфера публичных дебатов. Общественное мнение никогда не бывает единым, оно всегда сегментировано и представляет собой широкий спектр суждений.
Объектом исследования является общественное мнение Российской империи в 1906-1915 гг. Предметом исследования являются образы Витте, сформировавшиеся в общественном мнении.
Методологические основы диссертационного исследования. При написании работы диссертант руководствовался такими общенаучными методами как анализ, синтез, сравнение и описание. Для выявления и использования максимально возможного количества источников большую роль играет архивная эвристика, позволяющая находить нужные для работы данные. На основе материалов периодических изданий впервые в историографии был частично восстановлен график гастрольного тура театральной труппы, ставившей спектакль И.И. Колышко «Большой человек» в разных городах Российской империи. Кроме того, удалось раскрыть ряд псевдонимов литературных сотрудников графа.
В своем исследовании автор считает приоритетным всесторонний анализ выявленных разнородных источников, и опирается на подход Б.А.Романова, Б.В. Ананьича, Р.Ш.Ганелина. Так, в работе широко используется метод «развернутого комментария» к ряду воспоминаний, и прежде всего, к таким сложным источникам, как мемуары С.Ю. Витте и И.И. Колышко.. Сведения мемуарной литературы сопоставляются с синхронными документами личного происхождения, главным образом, дневниками и перепиской, а также материалами периодической печати различной политической направленности. Привлечение разных видов источников позволяет не только уточнить, дополнить, или оспорить содержавшиеся в них сведения, но и затронуть разные пласты общественного мнения.
При работе с прессой, для подсчета количества публикаций и выявления наиболее значимых для общественного мнения событий, связанных с именем Витте, используется статистический анализ.
Кроме того, используются методы, характерные для изучения репрезентации власти. Для настоящего исследования общественного мнения в кризисный период российской истории представляется наиболее плодотворным подход Б.И. Колоницкого. Следует учитывать, однако, что министр, в отличие от царя, не был сакральной фигурой: если в отношении императора нередко существовала фигура умолчания, то в отношении бюрократа была возможна большая откровенность.
Цель настоящего исследования: проанализировать состояние общественного мнения Российской империи в 1906-1915 гг., изучить механизм его формирования и функционирования, проследив развитие различных образов Витте.
В исследовании ставятся следующие задачи:
-
Исследовать основные механизмы формирования политической репутации сановника в общественном мнении, а также ее ключевые составляющие;
-
Вычленить основные тактические и риторические приемы дискредитации реформатора в общественном мнении;
-
Обозначить циркулирующие в обществе версии покушения на отставного министра в 1907 г., и рассмотреть их влияние на дискуссии о роли правительства в поддержке правого (черносотенного) террора;
-
Рассмотреть основные методы борьбы отставного бюрократа за симпатии общественности и тактику его репрезентации в общественном мнении;
-
Исследовать распространенные в обществе ожидания и настроения и выявить отношение разных сегментов общественного мнения к проблемам текущей политики в Российской империи в 1906-1915 гг., рассмотрев существующие версии о скором возвращении опального реформатора к власти;
-
Охарактеризовать общественно-политическую обстановку и распространенные в обществе оценки Первой мировой войны на примере актуализации «германофильской» репутации Витте;
-
Проанализировать общественные настроения в России во время Первой мировой войны, изучив отклики на смерть графа Витте.
Хронологические рамки исследования – апрель 1906 г., отставка графа Витте с ключевых государственных постов, - март 1915 г., его смерть. В этот период сановник потерял поддержку императора и возможность пользоваться испытанными методами бюрократического властвования. Он был вынужден обращаться к общественному мнению, которое и является объектом исследования диссертации. Следует отметить, что нижняя дата, - апрель 1906 г., - условна. На общественное мнение после отставки министра влияли образы, сложившиеся на протяжении его деятельности в 1892-1905 гг., поэтому глава диссертации, посвященная формированию его репутации, затрагивает и более ранний период.
Степень изученности темы. Сложно найти аспект деятельности Витте, который бы не служил объектом научного анализа: число посвященных ему работ насчитывает не одну сотню названий. Внимание ученых было сфокусировано на изучении и оценке его государственной деятельности.
О беспрецедентной открытости Витте общественному мнению говорили ещё его современники. Попытки министра финансов найти поддержку в обществе признавали многие. Известный экономист П.П. Мигулин уделил много внимания обсуждению денежной реформы 1897 г. в отечественной и иностранной прессе. Преимущество Витте перед его предшественниками на посту министра финансов Мигулин видел в стремлении придать гласности ход реформ и сделать экономические меры популярными. Экономист Д.А. Лутохин посвятил Витте свое кандидатское сочинение. Основными источниками для него были отчёты, всеподданнейшие доклады, записки. По мнению Лутохина, сановник стремился давать разъяснения своей деятельности во всеподданнейших докладах, а также в официальных правительственных изданиях.
Отношениям государственного деятеля с периодической печатью много внимания уделил Б.Б Глинский, издатель журнала «Исторический вестник». Витте всегда был благожелательно настроен к газетчикам, утверждал автор. Он охотно делился с журналистами своими материалами, был в дружеских отношениях со многими издателями.
В работах таких видных историков, как Е.В. Тарле и Б.А. Романов эта проблема затрагивалась, но не изучалась специально. Среди работ советского периода особого упоминания заслуживают несколько исследований. В статье Ю.Б. Соловьёва уделено внимание дискуссиям по поводу привлечения иностранных капиталов. Затрагивается и полемика Витте с определёнными кругами крупных дворян-землевладельцев.
И.Ф. Гиндин утверждал, что до Витте экономика не удостаивалась такого пристального внимания общественности. Исследователь подчеркивал роль всеподданнейших докладов министра и дискуссии в обществе относительно их содержания. Среди источников исследования - массив делопроизводственных документов из фонда Министерства финансов, либеральная печать. Гиндин пришел к выводу, что экономический курс правительства в 1892-1903 гг. ассоциировался в либеральной прессе и публицистике с именем Витте. Исследовал Гиндин и дискуссии с консервативными публицистами по поводу привлечения иностранных капиталов.
Большой вклад в изучение поднимаемой в диссертации проблемы внесли Б.В. Ананьич и Р.Ш. Ганелин. В частности, они уделили пристальное внимание публицистической деятельности сановника. Исследователями специально рассмотрены попытки Витте формировать общественное мнение с помощью печати.
Небывалый всплеск публицистического интереса к наследию Витте пришелся на 1990-е гг. Заслуги Витте как талантливого финансиста и выдающегося государственного деятеля нашли своё признание. Это связано с актуальностью его реформаторского опыта в современных условиях. Знаковым событием в этом отношении стали научные конференции, прошедшие в Санкт-Петербурге и в Москве в июне 1999 г., и приуроченные к 150-летию со дня рождения государственного деятеля.
Среди исследований этого периода приоритетное место принадлежит работам уже упомянутых Р.Ш. Ганелина и Б.В. Ананьича. В работе «Витте-мемуарист» большое внимание уделяется дискуссиям вокруг дальневосточной политики 1904-1905 гг.. Государственный деятель пытался опровергнуть обвинения противников в развязывании Русско-японской войны, и стремился создать свою версию событий. Наглядно показано, как отставной сановник руками близких к нему публицистов вел «газетные войны» с оппонентами. В одной из последних по времени работ Б.В. Ананьича и Р.Ш. Ганелина подведены итоги многолетних исследований личности Витте и различных аспектов его бурной деятельности. Помимо мемуарных свидетельств и периодической печати авторы привлекают архивные материалы, в частности, переписку сановника с личным секретарем, его литературными агентами. Исследователи приходят к выводу, что одной из основных целей публицистической деятельности Витте было стремление вернуться к активной политической деятельности. Особенно ценно, что Б.В. Ананьич и Р.Ш. Ганелин прослеживают весь жизненный путь Витте, а не ограничиваются периодом его государственной деятельности. Некоторые сюжеты, связанные с его образом в глазах общественности вписаны в общий контекст повествования.
К наиболее значимым научным работам последнего времени следует отнести также работу А.П. Корелина и С.А. Степанова.. Она представляет собой биографию реформатора, авторы попытались охватить деятельность Витте «во всем ее многообразии». Но проблема восприятия Витте в общественном мнении в монографии практически не затронута.
Среди новейших исследований можно отметить диссертацию С.В. Самонова, посвященную восприятию экономического курса министра финансов (1892-1903 гг.) в общественном мнении. Основу источниковой базы составили материалы периодической печати, привлекались также дневники и мемуарная литература. Автор использует довольно грубую классификацию газет, разделяя прессу на две большие части – либеральную и консервативную. Самонов выделил основные закономерности, присущие освещению политики и личности министра финансов в нескольких крупных изданиях. По мысли Самонова, усилия Витте, прилагаемые им, чтобы расположить к себе общественное мнение привели не только к «пропагандистскому эффекту, на который рассчитывал сановник, но и к повышению внимания общества к вопросам государственной политики в целом». Хронологически работа ограничена пребыванием Витте на посту министра финансов. Основные тезисы диссертации нашли свое отражение в двух статьях.
В диссертации К.В. Гаврилова в центре внимания - образ государственного деятеля в восприятии современников в 1892-1906 гг. Гаврилов анализирует «механизм влияния общественного мнения на деятельность Витте». Автор заявляет, что им проанализированы материалы 25 периодических изданий за 1892-1915 гг. Вместе с тем, многие выводы Гаврилова, на наш взгляд, поверхностны. Так, утверждение что у Витте не было сторонников, так как «он был резко выраженной индивидуальностью в политике» не ново, и не объясняет до конца сложность диалога сановника с общественностью. Не отличается оригинальностью и вывод Гаврилова о том, что «в условиях самодержавия деятельность даже выдающегося человека напрямую зависит от расположения к нему императора». Наконец, суждение, будто «все современники сходились во мнении, что смыслом его жизни и деятельности было служение «великой России» кажется нам неверным. Интересующий нас период в диссертации не затронут.
Наиболее известным зарубежным специалистом, исследовавшим деятельность министра финансов, следует считать Т. фон Лауэ. Одним из первых в зарубежной историографии он отметил, что подход Витте к общественному мнению, его методы работы с печатью отличали графа от других бюрократов как публичного политика в современном значении этого слова. Фон Лауэ также выделял роль всеподданнейших докладов министра: они были написаны так, чтобы побудить общественность к обсуждению того или иного мероприятия. По мнению фон Лауэ, попытки добиться поддержки российского общества при осуществлении индустриализации у Витте не удались. Стремление Витте обеспечить приток в страну иностранных инвестиций, а затем и сельскохозяйственный кризис 1902-1903 гг. воспринималось обществом неприязненно. Вместе с тем, работа не содержит оригинальных выводов по интересующей нас проблеме.
С. Харкэйв в своей работе высказывает мысль о том, что Витте еще до вступления в должность министра финансов осознавал силу общественного мнения.
Монография Ф.У. Вчисло фокусируется на образе Витте, созданном в мемуарах сановника. Автор стремится понять сознание эпохи, уделив основное внимание личности героя, его приватной жизни, эмоциям, пристрастиям и переживаниям. Исследование основывается на материалах российских архивов, и документах из Бахметевского архива Колумбийского университета. Обильно и удачно привлекается корреспонденция, а также редко использовавшиеся мемуары родственников сановника, которые проливают свет на некоторые аспекты формирования его личности. Автор привлекает и работы иностранных журналистов, до сих пор мало востребованные российскими исследователями. Взгляд на министра как на частного человека, а не политическую функцию с вытекающим из этого акцентом на оценку его государственной деятельности, несомненно, ценно для поставленной в диссертации проблемы. Вместе с тем, сомнения вызывает вывод автора, что Витте отошел от дел в 1908 г., углубившись исключительно в писание мемуаров.
Итак, проблема взаимоотношений Витте и общественного мнения не была предметом специального исследования. Большая часть исследователей лишь солидаризуется с оценками, высказанными мемуаристами, современниками Витте. Исключение представляют работы Ананьича и Ганелина, однако авторы анализируют тактику самого Витте в работе с общественным мнением, отношение публики к министру не входит в их исследовательский фокус. В упомянутых выше диссертациях, непосредственно посвященных образу реформатора в общественном мнении, рассматривается только период его активной государственной деятельности, а также, содержится, преимущественно, только анализ периодической печати, что представляется недостаточным. Из приведенного выше обзора нетрудно заметить, что внимание исследователей было сфокусировано на восприятии политической деятельности государственного деятеля. Период отставки Сергея Юльевича в литературе освещён недостаточно. Вопрос об отношении общества к личности Витте не имел в приведенной выше историографии самостоятельного значения.
Источники.
Научное осмысление поставленной проблемы требует привлечения разнообразных по своему характеру и происхождению источников. В основу исследования положено изучение прессы Санкт-Петербурга и Москвы, наиболее важных изданий, которые читались по всей стране. Помимо этого, привлекаются крупнейшие газеты Юго-Западного края, - Киева и Одессы, - где Витте получил образование и начинал свою карьеру, - неудивительно, что жители этих городов уделяли своему земляку повышенное внимание.
На рубеже XIX-XX вв. тиражи российских газет значительно выросли. Исследователи условно делят прессу этого периода на две большие группы - «качественную» и «массовую» . Каждая группа имела свою аудиторию. «Качественные», «солидные» издания находили читателей среди образованной публики; «массовые» газеты были рассчитаны на более широкие слои. Из «качественных» газет рассматриваются: «Новое время», «Санкт-Петербургские ведомости», «Биржевые ведомости», «День»; московские: «Русское слово», «Московские ведомости», «Русские ведомости»; «Киевская мысль», «Одесские новости». Кроме того, используются журналы «Русская мысль» и «Исторический вестник». Важной вехой в развитии прессы был Манифест 17 октября 1905 г., позволивший создать легальные политические партии. В исследовании используются печатные органы партии кадетов («Речь»), московских октябристов («Голос Москвы»), и черносотенцев («Русское знамя», «Земщина», «Гроза»), киевских националистов («Киевлянин»). «Массовая» пресса представлена популярными газетами - «Петербургским листком» и «Петербургской газетой», а также крупнейшей провинциальной газетой подобного рода - «Одесский листок».
Таким образом, по преимуществу, исследование ограничивается изучением 19 периодических изданий. В отдельных случаях возможны отступления от этого списка. К примеру, для изучения сюжетов, связанных с постановкой пьесы «Большой человек», привлекаются также специализированные театральные издания, а также провинциальную прессу тех городов, в которых давались представления. В столице выделялись своим качеством и основательностью журнал «Театр и искусство», и газета «Обозрение театров». Также используется «Журнал Театра Литературно-Художественного общества». У московских театралов были популярны журнал «Рампа и жизнь», и газета «Театр». Для решения поставленных исследовательских задач важны статьи газеты «Гражданин» князя В.П. Мещерского.
Интерес представляют материалы черносотенной листка «Виттова пляска», выходившая в 1905-1907 гг. под разными названиями. Важен и материал сатирических журналов 1905-1907 гг. («Шут», «Жало», «Зритель», «Осколки», и др.), который дает известное представление о том, какие отличительные черты Витте подвергались осмеянию и какие карикатурные образы тиражировались прессой.
Работа с периодическими изданиями имеет ряд трудностей. Сведения газет, даже «солидных», претендующих на объективность, не всегда достоверны. Помимо передовых статей и фельетонов известных журналистов, имя отставного министра нередко мелькало в заметках, содержащих, зачастую, непроверенную информацию. Не случайно с 1907 г. в либеральных газетах появилась и сохранилась в дальнейшем регулярная рубрика «Вести и слухи». Необходимо выяснить мотивы того или иного журналиста при написании статьи, а также учитывать фактор цензурных ограничений, налагаемых на печатные издания.
В дополнение к прессе как источнику для изучения общественного мнения используются разнородные документы – материалы Департамента полиции – (далее – ДП), записки на монаршее имя, копии шифрованных телеграмм, дневники, переписка и воспоминания.
Важным источником исследования являются дневники современников, в которых зафиксированы не только мнения их авторов о министре, но и наблюдения за реакцией на него окружающих. Это дневники министра просвещения в кабинете Витте графа И.И. Толстого, государственного секретаря А.А. Половцова, генерала А.Н. Куропаткина. Об отношении к реформатору различных по политическим пристрастиям кругов общества можно судить по дневникам их представителей. Так, сведения о настроениях консервативных кругов можно найти в дневниках генеральши А.В. Богданович, А.С. Суворина, графа С.Д. Шереметева, Л.А. Тихомирова, А.А. Киреева; либеральных – Д.П. Маковицкого, князя В.М. Голицына.
Возможность судить об общественном мнении дает анализ частной переписки. При работе с данным видом источников важно учитывать обстоятельства их появления, скрытые цели автора, а также их субъективность. Немаловажно, что вся частная переписка – в том числе, и высших министров империи, - подвергалась перлюстрации. Об этом было хорошо известно, поэтому любой человек, отправляющий послание близким, должен был учитывать, что первыми его читателями могут быть чиновники ДП. Поэтому многие авторы писем уже в силу этих причин не могли быть искренними до конца. Тем не менее, для настоящего исследования материалы корреспонденции важны, как дополнение к другим источникам личного происхождения. Материалы перехваченной переписки (138 дел) будут, по преимуществу, впервые введены в научный оборот. Так, необычайно интересной кажется переписка Колышко – с А.С. Сувориным, редактором газет «Русское слово» А.Ф. Благовым, драматургом А.П. Ленским, и цензором Н.В. Дризеном, отложившаяся в разных архивах. Все эти источники также будут впервые введены в научный оборот.
Особого упоминания заслуживают документы ДП. В них, в том числе, содержится информация об общественных настроениях. Прежде всего, в исследовании активно привлекаются материалы перлюстрации. Следует учитывать, что они не дают полного представления об общественных настроениях. Тем не менее, реакция на наиболее значимые события, связанные с Витте, отражалась в переписке, и даже фрагменты из переписки заинтересовавшие чиновников, дают возможность судить о некоторых тенденциях в отношении общественного мнения к Витте. Кроме того, ДП чрезвычайно волновали циркулирующие в обществе слухи. Следует, однако, отметить специфику зафиксированных в этих источниках слухов. Правительство интересовали лишь те из них, которые вызывали опасения – т.е. слухи о возможных переменах в правительстве, оппозиционных настроениях, выражении недовольства. Специфика документов ДП как источника для реконструкции общественного мнения была предметом специального изучения. В обширной картотеке, составленной в Департаменте и частично сохранившейся в каталоге Государственного архива Российской Федерации (далее – ГАРФ), есть указания на более двух сотен дел, в которых упоминается Витте. Хотя большая часть из них не сохранилась, имеющиеся документы содержат уникальные сведения. 98 ценных источников будут также впервые введены в научный оборот.
Документы Витте следует выделить в отдельную группу. Это разноплановые документы, отложившиеся, по преимуществу, в его личном фонде в Российском государственном архиве (далее – РГИА): в их числе – черновики статей, переписка с разными лицами.
Важным источником для реконструкции общественного мнения являются мемуары. Это воспоминания самого Витте, столичных чиновников камергера И.И. Тхоржевского, князя С.Д. Урусова, начальника канцелярии императорского двора А.А. Мосолова, ближайших сотрудников графа по министерству финансов В.И. Ковалевского, А.С. Путилова, И.В. Гурко, министров П.Л. Барка, А.П. Извольского, общественных деятелей: П.Н. Милюкова, В.А. Маклакова, А.И. Гучкова, М.М. Ковалевского; дипломатов Дж. Бьюкенена, М. Палеолога, президента Французской республики Р. Пуанкаре. Важны мемуары издателей В.П. Мещерского, С.М. Проппера, И.Д. Сытина, редактора «Биржевых ведомостей» И.И. Ясинского; журналистов А.В. Амфитеатрова, И.М. Троцкого, А.Е. Кауфмана, они позволяют более полно представить механизм взаимодействия Витте и общественного мнения в лице представителей печати. К этой же группе источников следует отнести и воспоминания близких к Витте журналистов – А.В. Руманова, И.И. Колышко, Л.М. Клячко. При реконструкции реакции общественного мнения на театральную постановку «Большой человек», бесценны мемуары актера П.Г. Баратова, театрального критика В.А. Нелидова, цензора барона Н.В. Дризена.
Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы специалистами в области истории Российской империи рубежа XIX–XX вв., истории бюрократии, истории российского общества, политической истории России, а также при подготовке учебников, учебных пособий, курсов лекций соответствующей тематики.
Апробация.
1. Текст диссертации обсуждался на диссертационных семинарах факультета истории Европейского университета в Санкт-Петербурге в 2009-2011 гг., 2) Выступление с докладами по теме диссертации на: а) общеуниверситетской конференции «ВДНХ-5» в Европейском университете в Санкт-Петербурге в 2011 г. б) международной конференции молодых филологов в Тарту в 2012 г., в) Всероссийских научно-теоретических конференциях в РУДН в Москве в 2012-2013 гг. 4) Часть материалов вошла во 2 том (С.Ю. Витте и современники) коллективного сборника «На изломе эпох: вклад С.Ю. Витте в развитие российской государственности» в 2013 г.
Структура работы. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложений.
«Враг русского народа»: репутация СЮ. Витте в контексте фобий рубежа XIX вв
К наиболее значимым научным работам последнего времени следует отнести также работу А.П. Корелипа и С.А. Степанова.2 Она представляет собой биографию реформаюра, авторы попытались охватить деятельность Витте «во всем ее многообразии».3 Но проблема восприятия Витте в общественном мнении в монографии практически не затронута.
Среди новейших исследований можно оімсгиіь диссертацию СВ. Са-монова, посвященную восприятию экономического курса министра финансов (1892-1903 гг.) в общественном мнении.4 Основу источниковой базы составили материалы периодической печати, привлекались также дневники и мемуарная литература. Автор использует довольно грубую классификацию газет, разделяя прессу на две большие части - либеральную и консервативную. Самонов выделил основные закономерности, присущие освещению политики и личности министра финансов в нескольких крупных изданиях3 По мысли Самонова, усилия Витте, прилагаемые им, чтобы расположить к себе общественное мнение привели не только к «пропагандистскому эффекту, на который рассчитывал сановник, но и к повышению внимания общества к вопросам государственной политики в целом».6 Хронологически работа ограничена пребыванием Витте на посту министра финансов. Основные тезисы диссертации нашли свое отражение в двух статьях.7
В диссертации К.В. Гаврилова в центре внимания - образ государст-венного деятеля в восприятии современников в 1892-1906 гг. Гаврилов ана лизирует «механизм влияния общественного мнения на деятельность Витте». Автор заявляет, что им проанализированы материалы 25 периодических изданий за 1892-1915 гг.2 Вместе с тем, многие выводы Гаврилова, на наш взгляд, поверхностны. Гак, утверждение что у Витте не было сторонников, так как «он был резко выраженной индивидуальностью в политике»3 не ново, и не объясняет до конца сложность диалога сановника с общественностью. Не отличается оригинальностью и вывод Гаврилова о том, что «в условиях самодержавия деятельность даже выдающегося человека напрямую зависит от расположения к нему императора».4 Наконец, суждение, будто «все современники сходились во мнении, что смыслом его жизни и деятельности было служение «великой России» кажется нам неверным." Интересующий нас период в диссертации не затронут.
Наиболее известным зарубежным специалистом, исследовавшим деятельность министра финансов, следует считать Т. фон Лауэ.6 Одним из первых в зарубежной историографии он отметил, что подход Витте к общественному мнению, его методы работы с печатью отличали графа от других бюрократов как публичного политика в современном значении этого слова. Фон Лауэ также выделял роль всеподданнейших докладов министра: они были написаны так, чтобы побудить общественность к обсуждению того или иного мероприятия.7 По мнению фон Лауэ, попытки добиться поддержки российского общества при осуществлении индустриализации у Вигте не удались.8 Стремление Витте обеспечить приток в страну иностранных инвестиций, а затем и сельскохозяйственный кризис 1902-1903 гг. воспринималось обществом неприязненно.9 Вместе с тем, работа не содержит оригинальных выводов по интересующей нас проблеме.
С. Харкэйв в своей работе высказывает мысль о том, что Витте еще до вступления в должность министра финансов осознавал силу общественного мнения.1
Монография Ф.У. Вчисло фокусируется на образе Витте, созданном в мемуарах сановника.2 Автор стремится понять сознание эпохи, уделив основное внимание личности героя, его приватной жизни, эмоциям, пристрастиям и переживаниям. Исследование основывается на материалах российских архивов, и документах из Бахметевского архива Колумбийского университета. Обильно и удачно привлекается корреспонденция, а также редко использовавшиеся мемуары родственников сановника, которые проливают свет на некоторые аспекты формирования его личности. Автор привлекает и работы иностранных журналистов, до сих пор мало востребованные российскими исследователями. Взгляд на министра как на частного человека, а не политическую функцию с вытекающим из этого акцентом на оценку его государственной деятельности, несомненно, ценно для поставленной в диссертации проблемы. Вместе с тем, сомнения вызывает вывод автора, что Витте отошел от дел в 1908 г., углубившись исключительно в писание мемуаров.3
Итак, проблема взаимоотношений Витіє и общественного мнения не была предметом специального исследования. Большая часть исследователей лишь солидаризуется с оценками, высказанными мемуаристами, современниками Витте. Исключение представляют работы Ананьина и Ганелина, однако авторы анализируют тактику самого Витте в работе с общественным мнением, отношение публики к министру не входит в их исследовательский фокус. В упомянутых выше диссертациях, непосредственно посвященных образу реформатора в общественном мнении, рассматривается только период его активной государственной деятельности, а также, содержится, преимущественно, только анализ периодической печати, что представляется недостаточным. Из приведенного выше обзора нетрудно заметить, что внимание исследователей было сфокусировано на восприятии политической деятельности государственного деятеля. Период отставки Сергея Юльевича в литературе освещен недостаточно. Вопрос об отношении общества к личности Витте не имел в приведенной выше историографии самостоятельного значения. Объектом данного исследования является общественное мнение в России в 1906-1915 гг. Предмеюм исследования являются образы Витте, сформировавшиеся в общественном мнении.
«Министр-клоун» и «министр-президент»: глава правительства ВІ905 1906 гг
Можно выделить несколько причин формирования этого образа. Во-первых, задолго до 1905 г. недоброжелатели Сергея Юльевича пытались внушить Николаю II мысль о том, что честолюбие и амбиции Витте выходят за рамки его министерских полномочий. Так, в 1899 г. великая княгиня Елизавета Фёдоровна писала в личном письме к Николаю II, характеризуя действия Випс в связи со студенческими волнениями: «Один из самых толковых и опаснейших министров [Витте. - Э.С.] вмешивается не в свое дело, чтобы завоевать популярность. Он не думает ни об императоре, ни о стране».3
Второй важной причиной считать Вигте соумышленником враждебного России заговора были обстоятельства, сопутствующие изданию Высочайшего Манифеста 17 октября 1905 г. Известие о том, что царь издал Манифест, произвело оглушительное впечатление на российское общество. Помимо того, что провозглашаемые им принципы ломали вековой уклад и упразд Суворин А С Маленькое письмо//Новое время 1905 8 декабря Кроме тою в одной из статей «Биржевых ведомостей» в январе 1906 г Витте назван «русским минисіром-президенгом» Беседа с графом Витте // Биржевые ведомое!и 1906 1 января " Амфитеатров А В Жизнь человека С 258 нет прощения Считаю в высшей степени изменой -допустить, чтобы документ, предназначенный юлько для тебя был прочитан и размножен, а ведь он знал эю, гут нет ни малейшего сомнения, иначе и бьітьнемоіло Эю одно лишь желание стать популярным, это іак подло чю нет слов» Там же С 460 няли одну из традиционных идеологических основ российской государственности - неограниченное самодержавие, новость эта была внезапной и упала на неподготовленную почву (многие іубсрнаюрьі узнали о таком важном событии наутро из газет).
Новая полишческая ситуация активизировала уже сложившийся миф о юдофильстве Витте, причем при трактовке революции как продукта «жидовского» заговора этот мотив в отношении сановника сделал его очень уязвимым для критики «справа». В декабре 1905 г. граф Л.Л. Толстой (сын писателя Л.Н. Толстого) написал императору письмо:
«Витте - враг России Витге - великое, величайшее зло нашею времени 1ак думаю я, и так думают десятки тысяч русских людей Было бы несправедливо утверждать, чю Виїге один всему виной Но справедливо то, чю он - враг, поневоле, может быть, но враг наш Его близкая связь с евреями, его близорукость и незнание общества, его политика все это всем обществом русским жестоко осуждается Мой оіец сказал недавно "Все это наделали евреи" Я прибавил к этому "С позволения Витте, женатого на еврейке"»
Примечательно, чю в іравле про і ив минисіра, как и в период руководства им финансовым ведомством, использовалось имя его супруги. Лисгок «Виттова пляска» о і водил издевательским нападкам на Витте значительную часть своих редакционных полос. К примеру, в первом номере газеты было помещено «объявление», скрытый смысл которого должен был бы быть понятен каждому читателю:
На французском іеатре іеперь дается новая пьеса - La loi du pardon" В ней жена вновь избранною французского депутата мечіаеі Вопеперьмой муж депутат а попом, і ода через два, будет министром, а гам премьером, - а там - Феликсом Фором [президент Французской республики в ] 895- і 899 гг -Э С ] В эту минуту из первых рядов кресел раздалось восклицание - Да это Матильда Весь іеаїр оіласился хохоюм и рукоплесканием Не угадаете ли, чему аплодировали и смеялись9"
Тема «президентства» сановника поднималась в «Виттовой пляске» на протяжении всего периода ее издания. Так, в феврале 1906 г. в газете было помещено очередное «объявление»: « "Виселица или президентство?"» Новая интересная игра, очень опасная. Даёт уроки приезжий из Америки акро бат».1 Ошибка в «узнавании» героя этого объявления также была практически невозможной.
Близость Витте к еврейству была одним из основных мотивов черносотенных изданий: Ну что ж1 - Кто законы всегда нарушал, Т еперь нам законность заводит, Кто премии щедро жидам раздавал, Нередко в премьеры выходи і "
Газета черносотенцев «Русское знамя» уже в феврале 1906 г. открыто заявила: «Сейчас русские честные люди, любящие Россию, хлопочут у государя, чтоб он скорей сої нал с президентского места главного врага русского народа и главного помощника жидовского с его жидовкою женой».3
Верил ли Николай II слухам о посягательстве Витте на высшую власть в юсударсгве? Л.П. Извольский, минисір иносіранньїх дел в 1906-1910 г., утверждал позднее, чго он имел основания ответить на тгот вопрос положительно.4 Судя по всему, в этом после отставки убедился и сам граф.5
Узнав от своего секретаря, что правые активно муссируют тему его «президентеіва», Витте, по свидстельсіву Спасского, заявил: «Злобные, глупые скоты!»6 Нет никаких причин подозревать Витте в амбициях стать «президентом российской республики». Человек властолюбивый, сильный, он, вместе с тем, был убежденным монархистом. Мысль о незыблемости самодержавия как единственно верного для России пути политического развития была одной из навязчивых идей, которыми жило общество на рубеже XIX-XX вв. Как убедительно показал современный исследователь Ф.У. Вчисло, сановник всю жизнь находился под обаянием этих мечтаний.1 Даже если расценивать Манифест 1 7 октября как ограничение самодержавия, нельзя забывать, что он готовился с ведома и согласия царя.
Впрочем, причины подозрений Витте в посягательстве на царскую власть крылись не только в личных качествах премьер-министра или императора Николая II, но и в особенностях российской политической культуры. На протяжении долгих веков характер верховной власти в России определялся в терминах неограниченного самодержавия. С одной стороны, российские правители остро нуждались в іалапгливьіх государственных деятелях, способных проводить реформы, а с другой - когда таких чиновников находили, начинали тяготиться ими, опасаясь, что они заслоняют императора, ставят под угрозу саму идею самодержавия. Поэтому самодержцы устраняли таких сановников, демонстрируя способность управлять единолично. В этом смысле весьма показателен пример крупнейшего государственного деятеля первой трети XIX в. М.М. Сперанского. Александр I, недовольный самостоятельностью минисіра и смелосіью его преобразовательных проектов, заявлял в приватной беседе, что Сперанский «подкапывался под самодержавие». По справедливому замечанию исследователя А.Л. Зорина подобная формулировка скорее была призвана оправдать удаление Сперанского, чем отражала реальное положение вещей.2
В этом смысле особенно ценным представляется свидетельство, что репутация Витте как кандидата на высшую власть, противопоставляемого царю, распространилась и в простонародной среде, уже после его отставки. Так, один из последователей секты иоаннитов,3 объявивший себя «пророком» отставной матрос В. Горобцов, в 1909 г. проповедовал среди крестьян Херсонской губернии о скором конце света.
Покушение на отставного реформатора и российское общество
Одновременно с этим, свое независимое 01 ДП расследование проводили и представители кадетской партии. В резульїаіе комиссия пришла к выводу, аналогичному выводу Вине, о связи охраниоі о отделения с боевиками СРЫ.2 Разоблачения на том не кончились Дело вновь привлекло к себе внимание общества в 1909 г., когда газета «Le Matin» опубликовала сенсационные признания бежавшего во Францию Федорова3 Причина такого интереса к теме связи іеррористов и правительства крылась и в психологической атмосфере общее іва. Огромное впечатление на общественное мнение оказало печально известное «дело Азефа». Д.И. Пихно, связывая эти события, писал, чю признания бывшего ісррорисіа юлько сильнее накалили обстановку: «Много толков вызывают признания убийцы Федорова. ... Как видиіе, атмосфера остается отравленной».4 Сообщая о развернувшейся кампании, «Новое время» отмечало, чю важные разоблачения Федорова, сделанные в Париже, по значимое їй и произведенному зффекіу не усіупаюі азефовским.1
Витіє юже оіреаіировал на публикацию сіаіьи в «Le Matin» В сен-іябре 1909 г. известный американский журналист Герман Бернштейи опубликовал в іазеїе «The New York Times» статью «О двух политических убийствах в России», где приводил выдержки из ишервью с графом. В этой статье оісіавной минисір недвусмысленно заявлял, чю владееі некими секрептыми докумешами, показывающими, как планировалось, организовывалось и осуществлялось покушение: ются, если меня убьют, то копии документов, которые хранятся за пределами России и которые будут опубликованы и вся история этих преступлений, также как и имена всех преступников, от низших до верхних, станут известными» Копии трехтомного дела действительно хранились в архиве Витте, причем несколько экземпляров - в разных местах. В словах отставного министра содержалась скрытая угроза в адрес власти. По версии графа, изложенной в мемуарах, цель террористов была не столько в физическом устранении его лично, сколько в уничтожении хранящихся у него в доме бумаг, представлявших интерес для правительства.2
Примечательно, что па заседании Государственной Думы 10 ноября 1908 г., один из депутатов Келеповский, с трибуны публично обвинил Витте в том, что тот инсценировал покушение «для саморекламы, а потом устыдился и замолчал». Об инциденте имеются мемуарные свидетельства.3 Этот факт особенно разителен, учитывая, что многие данные, в том числе, о взрывной силе снарядов, уже стали достоянием общественности. Видимо, эта версия продолжала циркулировать в обществе.
Несмотря на открывшиеся новые обстоятельства и общественный интерес к этому делу, в начале 1910 г. судебный следователь прекратил его за «необнаружением» виновных, и за смертью их руководителя.4 Тогда возмущенный Витте в мае 1910 г. отправил П.А. Столыпину письмо, в котором не только подверг критике отношение правительства к расследованию дела о покушении, но и фактически обвинил представителей власти в причастности к его организации. Составителем послания был известный присяжный поверенный П.Е. Рейнбот. Предварительно Витте ознакомил с письмом, а также с трехтомным делом о покушении, известных юристов, членов Государственного совета А.Ф. Кони, С.С. Манухина, графа К.И. Палена и Н.С. Таганцева.
В письме к Столыпину опальный министр давал ему понять, что владеет большим объемом информации о высокопоставленных «заказчиках» пре ступлеыия, и только сановный статус удсрживаеі его от обнародования имеющихся у неї о данных:
«Если бы я был частным лицом я бы обратился к общественному мнению напечатал бы акты следственного производства и комменіировал их Положение которое я занимаю и все мое прошлое, конечно, совершенно исключаю і возможность такого образа действий Но я смею дума і ь что вы примете меры к прекращению террорисіической и провокационной деяіельносги гайных организаций, служащих одновременно и правительству и политическим партиям, руководимым лицами, состоящими на государственной службе и снабжаемым "темными деныами, и этим избавите и других государственных деятелей от того тяжелого положения, в которое я был поставлен» Иначе говоря, Вине факшчески обвинил главу правительства, что покушение совершалось с его ведома." Настоящие виновники злодеяния гак и не были найдены, по мысли Витіє, потому, что «правительственные органы обнаружить их и судить не желали» 3 Показательно, чю до этого времени сановник не выражал оікрьпо своей позиции в этом вопросе По-видимому, он действительно разуверился в возможности объекшвною официального расследования этою дела, если позволил себе сюль резкие выражения. Многие были осведомлены о письменной перепалке Председателя Правительства и его предшесівенника И хоія, по мнению камергера ИИ. Тхоржевского, хорошо знавшего обоих, Столыпин, сам не ладивший с крайними правыми, таких упреков в свой адрес не заслужил,4 по выражению одного из журналистов, в результаїе этого сюлкиовения «всему Петербургу сіало ясно, что бомбу подкинул Столыпин по приказу свыше».3
В ответном письме 01 декабря 1910 г. (спустя семь месяцев), Столыпин опроверг обвинения графа 6 В декабре 1910 і Вине послал Столыпину новое письмо, в ко юром, ввиду разногласий между ними, предложил устроить сенаторскую ревизию. Председатель Правительства перенаправил запрос министру юстиции ИГ Щегловитову, решив, как он выразился, «положить ко нец этой комедии». Дело было передано на рассмотрение императора: «пускай резолюция Его Величества поставит, наконец, на этом деле точку».2 Рассмотрение в Совете министров состоялось в январе 1911 г., а. на соответствующем Особом журнале Совета министров Николай II 22 февраля 1911 г. наложил резолюцию: «Никаких неправильностей в действиях властей административных, судебных и полицейских я не усматриваю. Дело это считаю законченным».3 С тактической точки зрения ход Столыпина был беспроигрышным. Зная неприязнь императора к отставному реформатору, предугадать его реакцию не составляло труда.
Витте, однако, в отличие от монарха и премьера, не считал дело о по кушении законченным. Оспаривать вердикт императора он не мог, поэтому перешел к тактике закулисной борьбы, действуя через журналистов. В мае 1911 г. он отправил документы, касающиеся их переписки со Столыпиным сотруднику «Нового времени» Меньшикову. Тот откликнулся: «Очень бла годарю Вас за документы. Они в бытовом отношении и политическом очень интересны. Признаю, что Вы обижены и вспоминаю, как прав я был, советуя Вам в свое время притянуть к суду с пол-десятка клеветников.4 Весной 1912 г., во время выборов в IV Государственную Думу, граф решил действовать публично
Смерть СЮ. Вигге и общественное мнение: отклики, оценки, суждения
Это письмо интересно и с точки зрения первоначальной идеи произведения. Хотя автор и задумывал в центр пьесы поместить именно Витте, он воспроизвел не точный психологический портрет, а некий тип. В разговоре с Сувориным журналист заметил, что после появления такой пьесы его отношения с Витте могут испортиться. Издатель «Нового времени» возразил: «Зачем [ссориться]? Тип дайте. Вы верно схватили его». Процесс работы над окончательной версией комедии занял у драматурга еще два с половиной месяца. В качестве редактора текста выступил также известный публицист, постоянный сотрудник «Нового времени» В.П. Буренин.2
Основное внимание драматург уделил главному герою, В.А. Ишимову. По замыслу публициста, Ишимов-Витте представал в пьесе талантливым государственным деятелем, мечтавшим о бескорыстном служении России, и искренне болеющим за её развитие. Но деятель был фигурой трагической, ибо интриги бюрократов и финансовых дельцов, окружающих Ишимова, вынудили его постоянно бороться за удержание прежнего влияния. Позднее Колышко писал по поводу «большого человека»: «Ишимов прямолинеен, выпукл, красочен и сам, как бы, лезеч на сцену». Остальные персонажи сочинения были менее колоритными. К примеру, главный женский персонаж в «Большом человеке» прописан очень бледно и эскизно. По поводу жены главного героя Суворин заметил: «Витте - туда-сюда. Но остальное. ... Женщина! Я тоже написал плохую пьесу. Но у меня есть женщина... А у вас - манекен какой-то. Гермафродит...» Иосиф Иосифович, в свою очередь, ответил, что он «не большую женщину, а большого мужчину рисовал. Остальное - аксессуары».3 Это обстоятельство не осталось незамеченным и для рецензентов. Критик журнала «Театр» писал: «И, для примера, жена "большого человека", - ну, какой же это образ! Это - пустое место, неразбериха! И такая же путанность и бессодержательность во всей неполитической части пьесы».
В целом, жена главного героя имеет мало сходных черт с графиней Витте. Мадам Ишимова - русская, из обедневшего дворянского рода. По сюжету, у неё не было ни бывших мужей, ни детей. Матильда Витте - крещёная еврейка (в девичестве - Нурок), о происхождении которой имеется мало достоверной информации. По одной версии, её отец, приехав во второй половине 1870-х гг. в Петербург из Бердичева, стал содержать в столице дом терпимости. По воспоминаниям же издателя «Биржевых ведомостей» СМ. Проп-пера, у Нурока в Петербурге был трактир, известный публике благодаря хорошей кухне и умеренным ценам. Образ госпожи Ишимовой, достаточно бледный, совсем не соотносится с умной и энергичной супругой сановника. Несмотря на это, в деятеле Ишимове и его жене драматическая цензура без труда «узнала» Сергея Юльевича и Матильду Ивановну Витте. На чём были основаны подозрения цензуры?
Цензором пьесы был барон Н.В. Дризен. В разговоре с Колышко (публицист пересказал основное содержание беседы в письме по просьбе цензора) барон заметил: «Так как за графом Витте установилась репутация беспринципности и неразборчивости в средствах борьбы, а герой проявляет именно эти черты, то этим и устанавливается сходство; с другой стороны, так как героиня пользуется плохой репутацией, весьма схожей с репутацией, которой пользуется графиня Витте, то и здесь сходство не подлежит сомнению». В обязанности же цензуры входило «не допускать изображения на сцене живых государственных деятелей». Колышко, разумеется, отрицал это сходство. Что касается Витіє, то репутация беспринципного политика была в обществе очень расхожей. Чго же подразумевалось под плохой репутацией супруги отставного премьер-министра?
По замыслу Колышко, у супруги главного героя, «женщины с про -у шлым», был любовник, и она брала взятки." Эти черіьі героини соотносились с образом Матильды Витте, сложившимся в общественном мнении. О прошлом Матильды Витте ходили разные сплетни; в том числе, молва приписывала ей многочисленные любовные связи. К примеру, А.А. Киреев в своих дневниковых записях нередко утверждал, что до ее брака с министром, любой состоятельный человек с положением в обществе мог добиться расположения Матильды Ивановны: «за ужин и за 25 рублей». Киреев сравнивал се с княгиней Кочубей и с Екатериной I/ О том, чю супруга министра брала взятки, и дельцы разных мастей пытались с её помощью решить свои финансовые вопросы, пишет в мемуарах и сам Колышко.5 После разговора с цензором драматург внес изменения в текст: «Я отрезал у моей героини любовника и взятки, сделав её облик ещё более тусклым».
Недовольство цензуры вызвали не только личности, но и сам принцип пьесы: изображение среды государе і венных деятелей. Вместо «Государственного Совета» в пьесе появился «Комитет реформ». Наконец, после внесённых в текст исправлений, «Большой человек» был допущен к постановке на сцене. Барон Дризен позднее вспоминал
«Много разговору вызвал И И Колышко своею пьесой Большой человек Нужно заметить, что прототипом "большого человека Колышко выбрал ни кою иною как С Ю Витте Пьесу принесли мне Я уже говорил выше, как поступали у нас с произведениями, имевшими характер сенсационный они становились предметом коллективного обсуждения Общей участи не избег и Большой человек»" Мало того на ней главным образом сосредоточилось внимание начальства Портретность у нас вообще не допускалась, а здесь дело касалось столь видного государе і венного деяіеля как покойный Вигге Так или иначе но после некоторых урезок, пьесу вручили г Колышко с разрешиїельной подписью» Между тем, автор пытался предложить свою пьесу и для постановки в Малом театре в Москве. В конце июля он писал режиссеру А.П. Ленскому:
«Вчера я выслал вам посылкой мою новую пьесу Большой человек Написана она уже месяца 2 назад но я ее переделывал соїласно требованиям цензуры Теперь, надеюсь она не встретит больше препягсгвий, по крайней мере цензор обнадежил Пьесу эту читал уже и принял для постановки в Малом театре Суворин Больше я никому ее не показывал, хотя в печати уже пустили слух о ней Здесь, новый режиссер Малого театра мечтает о 100 сборах я же мечтаю лишь о том, чтобы это новое детище мое удостоилось узреть образцовую сцену Московского малою театра и быть разыгранной как и первая моя пьеса ["Дельцы - Э С ] Постарайтесь провесіи ее на сцеп) в этот сезон и я буду Вам безмерно благодарен Что касается тех нических деталей я вполне к Вашим услугам и готов переделать іак как Вы укажете»
Несмотря на то, чю ожидаемого результат автор не достиг, он отправил Ленскому еще несколько писем, в котором повторял свой вопрос относительно судьбы произведения.3
В преддверие премьеры драматург попы і алея донести главную идею пьесы до будущих зрителей со страниц журнала Суворинского театра:
«Желая воплотиіь в герое моей пьесы і осударсгвенный іалант и сильное призвание к власти я вынужден был считаться с обстановкой в которой они получили свое развиїие Как и всякий талант талант юсударст-венный на русской почве всіречает органические препягсівия для своею полною развития зависть лень косность интригу и бездарное іь В борьбе с этими препягсівиями он мельчает, высыхает размениваеіся на мелочь В этом - роковая черта почти всех русских государственных дарований Пал Ишимов или нет, как сановник - не важно Думается, гораздо важнее что он обманул себя свое призвание Вот ось драмы»
