Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историческая застройка Бахчисарая в середине ХVIII – начале ХХ вв.
1.1. Зарождение и топография Бахчисарая 47
1.2. Памятники Эски-Юрта и Азиза - предшественника Бахчисарая 57
1.3. Ретроспективный обзор предпосылок и особенностей развития Салачика – предместья Бахчисарая .66
Выводы 74
Глава 2. Историческое районирование Бахчисарая
2.1. Ханский дворец – историческая доминанта города 75
2.2. Планировка и инфраструктура города Бахчисарая 80
Выводы 95
Глава 3. Ремонтно-строительные работы дворцовых и гражданских построек в конце ХVIII – начале ХХ вв.
3.1. Ремонтные работы Бахчисарайского дворцового комплекса в конце ХVIII– начале ХХ в 96
3.2. Ремонтно-строительные работы гражданских построек Бахчисарая в конце ХVIII – начале ХХ в 125
Выводы .138
Глава 4. Трансформация городской среды Бахчисарая в конце ХVIII – начале ХХ вв.
4.1.Развитие городского хозяйства в конце ХVIII – ХХ вв 140
4.2. Развитие городской инфраструктуры в конце ХVIII – ХХ вв. 154
Выводы .164
Заключение 165
Список сокращений и условных обозначений .170
Список терминов 172
Список источников и литературы .173
Список иллюстративного материала 212
Приложение 218
- Зарождение и топография Бахчисарая
- Ханский дворец – историческая доминанта города
- Ремонтно-строительные работы гражданских построек Бахчисарая в конце ХVIII – начале ХХ в
- Развитие городской инфраструктуры в конце ХVIII – ХХ вв.
Зарождение и топография Бахчисарая
Территория Бахчисарая распространяется на часть Внешней гряды северо-западного макросклона Крымских гор, долину реки Кача и располагается на обоих берегах правого притока р. Качи – долины речки Чурук-Су и четырех балок, которыми протекали ручьи – притоки реки. Вершина долины р. Чурук-Су находится в районе г. Чуфут-Кале (Рис.Г.1).
Доминирующими элементами в структуре пространства природного комплекса долины реки являются водоразделы. Ландшафтной основой исследуемой территории являются равнина террасы берегов р.Чурук-Су и рельефные косогоры склонов долины. Формы рельефа, за исключением равнины террасы Чурук-Су, отличаются активностью и имеют масштаб, который доминирует над масштабом форм архитектурно-пространственной среды; последние подчиняются формам ландшафтной основы, как в смысле его формирования, так и визирования пейзажно-видовой структуры города.
Ландшафтом местности – узкая долина горной реки – была обусловлена ведущая роль продольных улиц, одна из которых проходила вдоль дворца и была относительно широкой. Остальные улицы были узкими с брусчаткой, имели второстепенное значение. Исторической инженерной гидрологической системой является каптажный водопровод, проведенный из горных источников [281, л. 15](Рис.Б.1).
Возникновению Бахчисарая предшествовал длительный период существования Крымского Юрта – улуса, отделившегося от Золотой Орды и возникшего в ХIV в. cо столицей в Солхате (Старом Крыму), богатом городе, стоявшем на важных торговых путях. Однако изменение политической ситуации, в том числе попытка хана Хаджи-Гирея избежать влияния могущественного клана Ширинов, заставило его покинуть Солхат и он выбрал крепость Кырк-Ер (Чуфут-Кале) в качестве своего постоянного местопребывания.
Как убедительно отметил И.В.Зайцев, подтверждением переноса центра из Солхата в Кырк-Ер являются монетные эмиссии. С 1454 г. по 1462– 63 г. хан чеканит монеты параллельно в двух городах: Солхате, и Кырк-Ере, что позволило исследователю сделать вывод о переносе столицы не позднее весны 1453 г. [270, с.495].
Следует подчеркнуть, что вопрос этимологии названия крепости Кырк-Ер до сих пор остается дискусионным. А.Я.Гаркави отрицая присутствие в названии тюркского элемента, склонялся более к иранской этимологии и предлагал вариант как «крепость для защиты тыла»[255, с. 56]. В.Д.Смирнов, возвращаясь к вариантам тюрской этимологии замечал, что большинство мнений ученых сходилось на трактовке первой половины названия как количественного числительного «сорок» [356, с. 109].
У.А.Боданинским было высказано предположение понимать "Кырк" как название рода, таким образом, название крепости Кырк-Ер в этом случае могло звучать как "укрепленное место рода Кырк" т.е. она служила укрепленной цитаделью города на случай военнойопасности [239, с.2].
В.А.Сидоренко предложил персидский вариант звучания слова «кале», что в переводе означает «крепость, замок». По его мнению, крепость на раннем этапе существования Крымского ханства могла именоваться как «Ястребиное место» [353, с.264].
А.Г.Герцен и Ю.М.Могаричев выдвинули гипотезу, что Кырк-Ер при первых крымских ханах был не только политической резиденцией, но и развивающимся торгово-ремесленным центром. В подтверждение своих доводов они приводят данные из ярлыков, выдаваемых Хаджи-Гиреем и Менгли-Гиреем, которые свидетельствовали о национально-религиозной пестроте характерной для торгово-ремесленых городов Востока [260, с.70]. У Кырк-Ера были и недостатки. Во-первых, территория крепости тесна для ханского двора, войска, челяди. Во-вторых, имелись проблемы с водоснабжением. Эти обстоятельства способствовали возникновению новой столицы – Ашлама-Сарай (на современном этапе не сохранились даже ееразвалины), которая располагалась в районе современного Староселья. По свидетельству Эвлии Челеби, это был город, окруженный садами [210, с. 42].
Долина реки Чурук-Су привлекала более мягким и здоровым климатом. С севера и юга долина ограничена горным плато, которое имеет крутые склоны, с востока нависают склоны Чуфут-Кале, раздваиваясь на две долины – Ашлама-Дере и Марьям-Дере [283, с.118]. В-третьих, новая столица возникла не на пустом месте. С ХIV в. в районе современной городской территории, расположенной к северо-западу от Бахчисарайского ущелья в широкой долине, существовало поселение Эски-Юрт. В те времена данная местность имела ряд преимуществ, одно из которых – отрытая долина, через которую проходил старинный караванный путь с севера на юг, от Перекопского перешейка к Херсонесу.
В Эски-Юрте существовало два крупных мусульманских кладбища: первое, под названием «Кырк-Азизлер» – на западной окраине, совпадает с нынешним городским районом «Подгороднее», а второе – «Азиз», (погребения святых людей), место памяти Малика аль-Аштара, сподвижника (сахаба) Пророка Мухаммеда, с несколькими мавзолеями, лежит в 1-2 км юго-восточнее основного массива. Челеби о нем упоминает: «В этом месте на кладбище под тремя куполами, крытыми свинцом, лежат, навсегда умолкнув, шахиншахи-ханы …» [210, с. 123].
Название "Эски-Юрт" в переводе с крымскотатарского означает "старое селище". Конечно, город не мог называться "старым" с самого начала, так его стали именовать лишь в эпоху Крымского ханства.
На основе новых археологических данных С.В. Карлов предполагает, что в период с середины до конца ХIV в. поселение переживало расцвет, а в начале – первой четверти ХV в. жители покинули этот район. Ближайшими пунктами, куда могли переселиться жители до появления Бахчисарая, являются крепость Кырк-Ер и поселение Салачик. В тоже время жители поселения продолжали почитать «святые места» – Азизы. Существовало мнение, что посещение Азизов приравнивалось к малому паломничеству в Мекку. При некоторых Азизах существовали обители дервишей – теккие, служители которых ухаживали за могилами [273, с.110]. Возможно, по этой причине в период Крымского ханства здесь хоронили представителей правящей династии и родовой аристократии [287, с. 72].
Таким образом, история долины Чурук-Су во многом определила расположение Бахчисарая, и сыграла существенную роль в его развитии (Рис.А.1).
Точная дата основания города неизвестна, среди ученых не существует единого мнения по данному вопросу.
Есть две системы отсчета исторического возраста городов – от первого упоминания названия города в исторических источниках или от следов древнейших поселений на городской территории.
Начнем с первой системы. Одним из первых комплексов, воздвигнутых на месте будущего города и связанным с его дальнейшей историей, был дворец правителей. Для определения даты его возведения авторами выдвинутых теорий был использован определенный массив письменных источников, которые можно разделить на следующие группы:
1. ханские жалованные грамоты;
2. мемуары европейских послов и дипломатов;
3. сведения официальных османских и крымских историков.
Изучение документов первой группы началось еще в первой половине ХIХ столетия. Первым обратил внимание на жалованные грамоты Я.О. Ярцов, который перевел известные ему документы, выданные в разное время Гиреями [381, с. 677-678]. В.В. Вельяминов-Зернов и Х. Фаизханов издали дипломатическую переписку крымских ханов с великими князьями и царями Русского государства [313, с. 449-653]. Изучение жалованных грамот крымских ханов продолжил В.Д. Смирнов [354, с.140-178, 355, с.1-20]. Особое место в изучении ханских ярлыков занимают труды тюрколога А.П.Григорьева, который провел сравнительный анализ с подлинными жалованными грамотами ханов Улуса Джучи [264, с.198-218]. Важны и палеографические наблюдения М.А.Усманова над подлинными ярлыками, облегчающие понимание некоторых особенностей древнерусских переводов чингизидских грамот [362, с. 135].
Стараниями этих исследователей в научный оборот введены ярлыки, выданные почти всеми крымскими ханами. Судя по дипломатическим документам, основной резиденцией Менгли Гирей хана являлся Кырк-Ер (Чуфут-Кале). Кроме того, некоторые грамоты хана, помеченные как написанные в «Сарае» [356, с.276]. Но это еще не дает основания определенно утверждать, что подразумевается именно Бахчисарай. Таких «сараев» в то время было несколько. Например, в Улаклы (совр. Глубокий Яр), Алма-Сарай на р. Альме, где впоследствии содержались послы до въезда в Бахчисарай, в Солхате (Старый Крым) и в других местах. Впервые Бахчисарай, упомянут в ярлыке Гази Гирея II (1588-1607/8 гг.). Уже с начала ХVII в. большинство документов ханской канцелярии составлялись в Бахчисарае. Таким образом, грамоты правителей Крыма могут быть использованы в комплексе с другими источниками для датировки города, так как Бахчисарай не сразу стал единственной столицей Крыма.
Согласно мемуарам многочисленных посланников в Крым от европейских дворов, как, например, посла Речи Посполитой М. Броневского, видно, что к 1578 г. Бахчисарай был одной из резиденций правителя, но еще не являлся единственной столицей ханства. Причем город и дворец фактически отождествляются. «Каменный дом, в котором живет хан, называется Бахчисарай.…
Ханский дворец – историческая доминанта города
Главной исторической достопримечательностью города является Ханский дворец. Он был построен как родовая резиденция династии Гиреев – правителей Крымского ханства и являлся жилищем правителя на срок исполнения своих обязанностей. По окончании срока правления хан уступал резиденцию преемнику и переселялся в личное имение [294, с. 64]. На протяжении почти трех столетий Бахчисарайский дворец служил центром политической, духовной и культурной жизни государства крымских татар.
Дворец строился не как неприступная твердыня, а как своего рода земное воплощение райского сада. Отсюда обилие обнесенных стенами внутренних двориков, наполненных зеленью, цветами и многочисленными фонтанами. Да и название города переводится – «Садовый Дворец».
Хан-Сарай – архитектурный ансамбль средневекового квартала, ограниченный на юге улицами Краснофлотская и Большевик, на западе – усадебной застройкой улиц Большевик и Речная, на севере – улицей Речной и набережной Чурук-Су, на востоке - переулком Историческим. Природной границей квартала на западе является край центральной балки северного склона долины Чурук-Су.
К дворцу примыкала обширная садово-парковая зона. Во времена Гиреев она составляла 12 га, если считать с дворцом, современная же площадь – не более 4 га. До наших дней сохранилось немного: две Ханские мечети – Большая и Малая, домик муфтия, ханское кладбище с двумя мавзолеями-дюрбе, постройки официального предназначения, в том числе Зал Дивана, жилые помещения для ханов, гостей, прислуги, охраны, Гарем, две надвратные и одна обзорная башни, кухонный двор, конюшенный корпус, шесть внутренних двориков, четырнадцать фонтанов разного времени. В ханское время этот список был куда обширнее. Сооружения Бахчисарайского дворца возводились по мере необходимости, без привязки к плану. В 1769 г. барон де Тотт писал в своих мемуарах о комплексе разновременных построек, и сложности выделения центрального организующего здания [187, с. 148].
Отделка дворцовых сооружений и интерьеров носит черты разнообразных архитектурных и художественных стилей, которые в разные эпохи были присущи искусству Крымского ханства [168, л.9]. Бахчисарайскому Ханскому дворцу присущи традиционные особенности дворцовых сооружений мусульмаснкого мира: локализация функционально обусловленных групп помещений вокруг больших дворов, применение открытых аркад и галерей на первых этажах, применение арочных мотивов [156, с.9]. «В старейших его частях встречаются следы арабо-персидского и турецкого стилей с одной стороны и ренессанса с другой» [300, с. 387]. После разорения Бахчисарая войсками Миниха в 1736 г., а также зависимость крымских ханов от Османской империи отразилось и на реставрации отдельных его частей. На них лежит печать турецкой архитектуры с некоторыми элементами барокко [298, с. 2].
В истории Ханского дворца можно выделить несколько фиксированных строительных периодов. При этом необходимо учитывать, что датировка каждого из них не абсолютная, а относительная. Долгое время выделяли два строительных этапа: до пожара 1736 г. и после. В основе периодизации археолога А.М.Ибрагимовой имена крымских ханов, в правлении которых проводились наиболее обширные строительные работы во дворце. Именно они превратили Ханский дворец из места проживания хана в представительский политико-административный центр крымскотатарского государства [278, с. 7].
А.М. Ибрагимова выделяет восемь периодов в истории строительства дворца, мы же предлагаем выделить основных пять [335, с.149-164]. Первый период– 1532-1551 гг., охватывает время правления хана Сахиб-Гирея. К нему относится строительство общегородской площади с дворцовыми объектами: Соборная мечеть Сахиб-Гирей-хана, медресе Сахиб-Гирея, баня Сары-Гузель, Малая дворцовая мечеть, жилые покои в Старом дворце (Рис. А.2, А.3).
Из построек, окружающий двор, наиболее интересное и привлекающее внимание – Большая Ханская мечеть. Биюк Хан-Джами – комплексное сооружение, расположенное в восточной части дворца. В плане двухъярусное каменное строение, крытое четырехскатной черепичной крышей [326, с. 26-34].
Второй период будет обозначен второй половиной ХVI в. Этот период не продолжительный по времени, к нему мы относим лишь появление на ханском кладбище мавзолея Девлета I Гирея.
Следующий период наиболее продолжительный по времени, он будет определен с начала ХVIIв. – до пожара 1736 г. Это период наивысшего расцвета Крымского ханства и архитектурного облика Ханского дворца. На протяжении этого времени появились Зал Совета и Суда, датируемый первой половиной ХVII в. возможно во время правления Бехадыр Гирей-хана (16371641гг.) или Ислам III Гирей-хана (1644-1654гг.), в правлении последнего на ханском кладбище появляется Южное дюрбе. К стене ограждения со стороны Дворцовой площади пристраивается Летняя беседка, появляются парадные помещения второго этажа, и отстраивается «новый дворец», названный так Манштейном (Рис. Б.5). В правлении Каплан-Гирей-хана, у Малой мечети был установлен Золотой фонтан.
Четвертый период начинается после пожара 1736 г. в правление Селямет-Гирей-хана (1740-1743 гг.). В этот период перестраивается мечеть Хан-Джами (закладная плита 1740 г. над северным входом), реставрируется парадная часть дворца – южная часть Главного корпуса, возникает Фонтанный дворик. Возможно, именно при этом правителе Портал Алевиза был перенесен во дворец из разрушенной резиденции Менгли-Гирея в Салачике. Появляется Соколиная башня, которая не упоминается в воспоминаниях Манштейна.
Следующий период определяется правлением Крым-Гирей-хана (1758-1764, 1768-1769 гг.). В это время появляются росписи на западном фасаде Хан-Джами, строится Золотой кабинет (Рис. Б.6), перестраивается Летняя беседка, возводится дюрбе Диляры Бикеч (Рис. В.9). Декоративные оформления интерьеров и фасадов, живописные работы, эскизы витражей выполняются иранским мастером Омером.
У лестницы, которая прежде вела в дворцовые сады, а ныне – в сквер с мемориалом героям Великой Отечественной войны, возвышается фонтан в виде большой башни с куполом (Рис.Б.7). Он установлен в 1818 г. в память о посещении дворца русским императором Александром I. Предположительно, автор проекта – архитектор Эльсон, занимавшийся в то время реставрацией дворца. Судя по картине Ф.Я. Алексеева, посетившего Крым в 1785 г., на этом месте ранее существовал фонтан в виде четырехугольной башенки с фигурным навершием. Архитектор сохранил основу в виде четырехгранной каменной башни, дополнив ее мотивами крымскотатарского зодчества. Башня, украшенная фигурными зубцами по всему периметру, увенчана каменным куполом. По четырем углам башенка украшена тонкими изящными колонками со сталактитовой капителью. С трех сторон стены прорезаны высокими стрельчатыми арками, декорированы орнаментом, стилизованным под лепестки цветущего лотоса. На четвертой, глухой стене, над ныне заложенной нишей – плита с арабской надписью, упоминающей Александра I. Вероятно, фонтан имел по сторонам раковины и другие детали, ныне не сохранившиеся.
Почти рядом – слева от него – можно увидеть еще один фонтан, некогда установленный в другом месте, и перенесенный сюда позднее. Фонтан выполнен из темного гранита: приземистое, массивное сооружение в виде ступенчатой пирамиды, украшенное двумя полукружиями чаш первоначально завершалось обелиском и двуглавым орлом (Рис.Б.8). Фонтан был установлен в конце 1913 г. к 300-летию дома Романовых.
Согласно архивным данным было выделено 1 000 руб. на установление памятника в саду Ханского дворца, в честь 300-летия царствования дома Романовых. Но по заключению губернского инженера В.А.Геккера 1 000 руб. было недостаточно, поэтому был разрешен добровольный сбор пожертвований. В заседании от 20 февраля Дума постановила соорудить памятник. Проект памятника был безвозмездно составлен губернским инженером В.А. Геккером. Торжественное открытие состоялось 20 ноября 1913 г., без присутствия императора [103, л. 65-73].
За те два с половиной столетия, которые Хансарай служил резиденцией главы Крымского государства, его внешний облик претерпел существенные изменения. Непросто будет в точности восстановить ту последовательность перемен, которые в итоге привели к складыванию знакомого нам нынешнего его облика. Тот облик, который Хансарай имеет сейчас, в общих чертах сложился в ХVIII в., когда орнаментальное и строительное искусство Крымского ханства достигло высот совершенства.
Ремонтно-строительные работы гражданских построек Бахчисарая в конце ХVIII – начале ХХ в
Во второй четверти ХVI в., когда определилась роль Бахчисарая как столичного города, на территории Крыма уже существовал ряд памятников крымскотатарской архитектуры, который возник в результате синтеза арабской, иранской и византийской градостроительной традиции [305, с. 295].
Особенностью местной застройки являлась система внутренних квартальных переходов, благодаря которым можно было пройти из одного двора в другой, не выходя на центральную улицу. Наиболее распространенными были одно- и двухэтажные дома.
Тип одноэтажного дома, бир кат, в форме прямоугольника, был сложен из дикого камня на глиняном или известковом растворе, длиной 10-15 м, шириной три-пять м, в высоту – до трех м. Фасадная стена, где располагался вход и окна, как правило, была плетневая с добавлением глины, остальные три были сложены из камня – ташдувар.
Квадратные по форме окна с двустворчатыми ставнями выходили во двор, входная и межкомнатные двери открывались вовнутрь.
В двухэтажных крымскотатарских жилых дома первый этаж обычно строился из бута на глине, часто с добавлением битой черепицы, а второй – деревянный или саманный, выдавался над первым этажем в виде балкона и поддерживался снизу деревянными подпорками [149, с. 6].
Каждый этаж имел по одной комнате, с сенями и хозяйственными постройками внизу. Первый этаж зимой использовали для жилья, а летом как кухню, на второй – снаружи вела лестница. Стена дома, обращенная на улицу, была глухой. Окна на втором этаже были большими квадратными, с деревянными решетками. В домах более состоятельных горожан возле потолка располагались фигурные окошки из цветного стекла в виде розеток, которые сочетались с отделкой камина и полукруглой арки над дверью [305, с. 299].
Дом перекрывали двухскатной или трехскатной черепичной крышей, которая заканчивалась навесом «сачакъ», для защиты стен от осадков и зноя.
Был и другой тип жилого дома известный по иконографическим материалам, и он отличался от вышеописанного дома крымских татар. Такой дом не имел двор, но также был двухэтажным с галереями, но второй этаж не свисал, а наоборот западал относительно первого. По данным музея Гаспринского, это дома с мастерскими и торговыми лавками на первом этаже. Типичный дом располагался возле центрального моста ханского дворца, ныне на его месте – кофейня ХIХ в.
Особый интерес для определения типичного крымского жилища предгорного Крыма представляют сохранившиеся крымскотатарские жилые дома конца ХVIII - начала ХIХ в., расположенные в округе ханского дворца на улицах Гаспринского, 8 и К. Маркса, 31. Подробнее хотелось бы остановиться на доме, построенном выше Ханского дворца в долине р.Чурук-Су по ул. К.Маркса, 31.
Двухэтажный в плане дом с хозяйственными постройками на первом и жилыми помещениями на втором этаже. Экстерьер сооружения скромно декорирован, с небольшими окнами на втором этаже (Рис. Б.20).
Особенностью композиционного решения жилого дома является замкнутость, которая достигается высокими стенами, окружающими двор по периметру. Пространственная взаимосвязь между двориком и жилыми комнатами осуществлялась через веранду [149, с. 5].
В Бахчисарае сохранилось немало домов крымских татар без даты постройки. Некоторые из них могут быть периода ХVI-ХVIII вв. В современном состоянии жилых домов отсутствуют архитектурные детали, которые, могли украшать их в прошлом. Одним из образцов старинного декора построек состоятельных горожан являются резные деревянные решетки балконов, представленные в Бахчисарайском музее.
В фондах Бахчисарайского историко-культурного и археологического музея-заповедника (БИКАМЗ) была обнаружена фотография жилого дома караима Х.Борю по ул. Спаи, 14-А (не сохранился) (Рис. В.22). Дом без даты постройки, но фотографии дают возможность описать второй этаж. П-образный в плане дом был украшен ризалитами. Крыша покрыта татарской черепицей с большим выносом. Окна большие прямоугольные. Фриз структурно выделен горизонтальной тягой и расписан в соответствии с расположением оконных проемов.
Исторические разновидности крымскотатарской застройки продолжали существовать и после завоевания Крыма Российской империей. Но с 1783 г., возможно и раньше процесс формирования застройки в целом имел западную, европейскую ориентацию.
Архитектурное решение акцентной постройки ХIХ в. Николаевской соборной церкви (1798-1800 гг.) связано с традицией российского классицизма. Одноэтажные дома с фасадом, выходящим на улицу, расположенные в округе собора, образуют так называемый «российский квартал». Ярким примером являются дома на улицах Комсомольцев-Подпольщиков, 2/7 и К.Маркса, 19, где еще можно обнаружить архитектурные детали указанного направления (Рис.Д.7).
Двухэтажные дома, расположенные преимущественно в равнинной части города, с ориентацией фасадов на улицу частично представляют застройку в стиле эклектики и модерна. Жилая застройка позволяет выделить несколько ключевых сооружений с богатой резьбой по камню, как например постройки эклектики – ул. Пушкина,1 (Рис.Б.21.) и модерна – ул. Ленина, 108.
С событиями и личностями Крымской войны 1854-1856 гг. в Бахчисарае связаны две усадебные постройки. По адресу К.Маркса, 9 расположен дом, в котором останавливался Александр II, во время посещения города. Сейчас это территория школы № 2. А жилое сооружение по ул. Комсомольцев-Подпольщиков, 9, в котором проживали главнокомандующие Крымской войны 1854-1856 гг. кн. М.Д. Горчаков и А.Н.Лидерс не сохранилось [157, л. 22-26].
Интенсивная строительная активность жителей Эски-Юрта, открытие ж/д платформы Бахчисарай на Лозово-Севастопольской железной дороги в последней четверти ХIХ в. наложило свой отпечаток на архитектонику жилой застройки Эски-Юрта.
Предместье Эски-Юрт было представлено двумя разновидностями застройки: одноэтажные из бутовой кладки на известковом растворе возводились беднейшим населением и галерейные дома с внутренним двором, где были расположены подсобные помещения и разбит сад, для более состоятельных граждан. Фасадная стена таких построек чаще всего глухая, с калиткой для входа или въездными воротами. Внутреннее пространство такого дома состояло из двух половин – мужской и женской. Помещения небольшой высоты, стены обмазаны глиной; пол земляной, иногда деревянный, покрыт войлоком.
С 1913 г. Эски-Юрт вошел в городскую черту Бахчисарая. Большую часть застройки этого района составляли дома европейского плана – одно и двухэтажные, характерной чертой которых являлась строчная посадка, оживление фасадов рядом прямоугольных или полуциркульных окон с сандриками, незатейливыми наличниками. Вход в эти дома осуществлялся с улицы через парадную дверь. Особенно выделялись архитектурными формами домовладения крупных землевладельцев – Орлова, Кефели и др.
К началу ХХ в. предместье не имело улиц, а только располагало нумерацией домов. Событием жилого строительства Эски-Юрта рубежа ХIХ – начала ХХ вв. было возведение дома бахчисарайского купца Д.И.Пачаджи в стиле модерн (Рис.Д.8).
Летом 1891 г. бахчисарайский купец и предприниматель Д.И.Пачаджи направил прошение в Думу с просьбой о строительстве дома, склада и разбивки сада. Разрешение не было получено, из-за возражения Министерства путей сообщения, которое мотивировало свою позицию близким расположением железнодорожных путей. Тем не менее, Пачаджи занимался разработкой проекта своего особняка, заготавливал стройматериалы для будущей постройки [72, л. 3].
Особняк мецената с угловой башней и шпилем был построен в 1910 г., по проекту архитектора Табурина, на пересечении улиц недалеко от железной дороги. Двухэтажный в плане дом с мезонином, выделенный двухколонным порталом и угловой главкой. Кровля сложная, вальмовая с сомкнутым сводом и покрытием из асбестоцементных листов.
Развитие городской инфраструктуры в конце ХVIII – ХХ вв.
Неотъемлемыми элементами городской инфраструктуры в указанный период являлась система коммуникаций, включающая в себя электрификацию города, водопроводную сеть с водосборными колодцами и фонтанами и общественные бани – хаммам [276, с.29]. Последние использовались не только по прямому назначению, но и служили свеого рода центрами общественной жизни, местом встреч и бесед [315, с. 133].
Стены бань были сложены из бутового камня и с обеих сторон оштукатурены. Своды и арки выложены из обожженного кирпича на известковом растворе с примесью крупного толченого кирпича. Бани обогревались сложной системой отопительных труб, расположенных под полом. Топка круглой формы находилась под резервуаром для горячей воды. Перед топкой в земле – прямоугольное углубление, где хранилось топливо [274, с. 230].
В фонде Таврического Губернского Правления есть дело о прошении уполномоченных общества пособия бедным евреям Бахчисарая, купца В.Я. Медведева и дантиста С.М. Раковщика, об устройстве общественной бани. Уполномоченные представили проект каменного двухэтажного здания, предназначенного для общественной бани на участке земли, принадлежащей обществу в приходе Ашлык-Базар (Рис.А.23). Также приложили удостоверение Городской Управы от 20 мая 1914 г. о том, что в постройке проектируемого здания будет установлен бензиновый мотор с соблюдением правил пожарной безопасности. Согласно проекту баня рассчитана на женское и мужское отделения. В помещениях на обоих этажах предполагались бетонно-металлические своды по системе Монье. Все стены банных помещений подлежали штукатурке цементом. Полы были из плитки с отводными трубами для стока воды [41, л.1-4].
Во всех мусульманских странах воде придается большое значение, особенно проточной. Если источник использовался для питья, омовения, он облагораживался в форме фонтана – чешме. Это была искусно обработанная каменная глыба с высеченными цитатами из Корана, поэтической эпиграфикой, именем устроителя фонтана. Чешме строились в городах, в селениях, у дорог.
Водопроводом пользовались более 6 тысяч жителей. Основным источником водоснабжения служил каптажный водопровод: вода по самотечному водоводу из горных источников, посредством гончарных труб подводилась в магистральный водопровод и питала общественные фонтаны, бани, дома богатых горожан [329, с. 228].
В городе было 120 фонтанов, которые питали 32 источника, расположенные в окрестностях. Фонтаны ставились в память об умерших родственниках и погибших воинах, для блага города, в память о важных событиях в жизни его устроителей. Строили фонтаны обычно люди знатные, богатые. И не только в своих дворцах, но и у городских ворот, у мечетей, на базарах. В ХIХ в. в Бахчисарае деньги на содержание фонтанов шли по традиции, с построенных ханами и сданных в аренду 20 торговых лавок, доходов с фруктового сада в Сюрени, с постоялого двора в Бахчисарае [268, с. 16].
Город не мог обеспечить водой все потребности Ханского дворца, поэтому основным источником водоснабжения для него служили каптажи, расположенные по ул. К.Маркса, 45 и в районе соко-экстрактного завода. Последний также именуется «банным», поскольку он в свое время снабжал водой городскую баню. От данного каптажа начинался водовод, подающий воду самотеком. Вода накапливалась в каменнои резервуаре в Верхнем саду дворца, питавшем все дворцовые фонтаны [129, л. 18].
После присоединения Крыма к Российской империи практика строительства фонтанов не была забыта. Часто горожане сами строили фонтаны. Бахчисарайский мещанин Сеит-Ягъя-оглу 10 марта 1884 г. направил прошение в Городскую Управу о своем желании построить фонтан в собственном дворе. Представитель Управы Михаил Дремджи 13 марта осмотрел место предполагаемого фонтана, и отметил, что родник находится рядом. 15 марта Управа выдала разрешение на постройку [60, л. 1-3].
Мещанин Георгий Константинович Арабаджи решил на собственные средства провести воду в приход Янъы-Маале, возле Чурук-Су. Он предполагал к фонтанным трубам, ведущим на Азис, присоединить трубу из источника. Часть воды отводилась бы в приход Янъы-Маале, где он соорудил бы фонтан за свой счет. Арабаджи в своем заявлении от 25 августа 1895 г. просил Управу доложить об этом в Городскую Думу. Согласно постановлению Думы от 12 октября 1895 г. было решено создать комиссию в составе гласных Абрама Прика, Абдуль-Джемиль Бадраклы и Михаила Дремджи, для рассмотрения вопроса [81, л. 1-2].
Ввиду того, что этот вопрос не был решен, гласный Управы Ягъя Балов в своем заявлении от 20 мая 1896 г., предложил взять на себя расходы на сооружение фонтана в приходе Янъы-Маале. В ответ на это, 14 июля 1896 г. жители прихода Азиз направили в Думу заявление, где указали, что фонтанную воду прихода Азиз уступают в другие приходы. Прихожане Азиза были не согласны не только с этим, но даже хотели ремонтировать водопровод сами, на средства вакуфного капитала [84, л. 1-5].
19 сентября 1896 г. состоялось собрание Думы, на котором жалоба жителей прихода Азиз, была оставлена без удовлетворения так как ее содержание признано неточным.
Городская Управа отметила, что все водопроводы и общественные фонтаны являются городской собственностью, но не принадлежат одному лицу, учреждению или жителям одной части города. Первым доказательством права собственности города служит то, что все водопроводы проведены по городской земле и находятся в общественном пользовании. Право собственности города может быть опровергнуто лишь неоспоримыми документальными доказательствами, которые могут быть в пользу частных лиц, но не в пользу отдельной части города. Также водопроводы не могут быть вакуфными владениями, так как этот термин применим лишь как право владения всего общества. Обращаясь к практической стороне вопроса, Управа указывала, что до взятия водопроводов в собственное заведование последние содержались очень плохо, расходование воды по фонтанам было неравномерным, только небольшая часть вакуфных доходов использовалась по назначению.
В заключении, было отмечено, что ни Дума, ни Управа никому воду из водопровода ни на каких условиях не уступала [Там же, л. 6].
В начале ХХ в. вопрос об обновлении водопровода снова стоял на повестке дня. Представитель Управы М.Дремджи, готовя доклад о коммуникационной системе города, объяснил, что все городские водопроводы, существующие еще с ханских времен, пришли в ветхость. Также им было отмечено, что частичный ремонт уже не поможет и чтобы иметь в достаточном количестве чистую питьевую воду, городу не обойтись без значительных затрат, так как большая часть воды просачивается сквозь повреждения и засорения труб [95, л.63].
Дремджи считал необходимым перестроить часть Азизского водопровода от маалле Шах Болат до православного кладбища. А линию городского магистрального водопровода, берущего свое начало в Салачике, от дома Арабаджи до ворот «Кемер-Капу», продолжить до сада Аджи Османа. Целесообразным было соорудить по этой линии в удобных местах бассейны с пожарными кранами. Также он считал необходимым провести воду по участкам, предназначенным для продажи на Намазьяне, близ вокзала и городского амбара, и таким образом поднять ценность этих участков. На сооружение этого водопровода требовалось до 25 тыс. руб., из них 5 тыс. руб., на ремонт Салачикской дороги, перестройки мостов, набережной «Чурук-Су» и прочих городских сооружений [Там же, л.64].
Подводя итоги своего доклада, М.Дремджи заявил, что при трате 500 руб., на ремонт водопровода и до 500 руб. на ремонт дороги в Салачике, будет увеличен ежегодный сбор, на несколько сот рублей с частных фонтанов. Кроме того, поступят значительные доходы от отвода воды частным лицам, так как после переустройства водопровода представится возможность без ущерба для городских фонтанов, уступить излишки воды частным лицам [Там же. л. 75].
В январе 1909 г. житель прихода Зынджырлы Медресе Лаврентий Васильевич Путилин направил заявление в Управу об уплате ему 100 руб. на сооружение колодца, так как прежний был снесен в 1908 г. при благоустройстве городского водопровода. Он еще требовал 120 руб. ежемесячно за убытки, понесенные им вследствие засыпки землей его лавки и кузнечной мастерской во время работ. В ответ на это Управа ответила, что работы по ремонту водопровода проводились на городской земле, ни вход в лавку, ни кузница засыпаны не были. Согласно постановлению Думы от 14 июля 1903 г. Путилину разрешили построить колодец для общего пользования на собственные средства, на городской земле, на месте старого городского фонтана. К тому же, Путилин запретил ремонт городского водопровода проходящего через его сад и Управа вынуждена была зимой, в неблагоприятное для этого время, приступить к прокладке нового и затратить лишнюю тысячу руб. Заявление Путилина было оставлено без удовлетворения [99, л. 2-4].