Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Отрицательные конструкции в современном арабском литературном языке 15
1. Именное отрицание в современном арабском литературном языке 17
2. Глагольное отрицание в современном арабском литературном языке 52
Глава 2. Отрицательные конструкции в каирском диалекте 77
1. Именное отрицание в каирском диалекте 78
2. Глагольное отрицание в каирском диалекте 89
Глава 3. Отрицательные конструкции в багдадском диалекте 115
1. Именное отрицание в багдадском диалекте 116
2. Глагольное отрицание в багдадском диалекте 127
Заключение 137
Список использованной литературы 141
- Глагольное отрицание в современном арабском литературном языке
- Именное отрицание в каирском диалекте
- Глагольное отрицание в каирском диалекте
- Глагольное отрицание в багдадском диалекте
Введение к работе
Отрицание характеризуется в Лингвистическом энциклопедическом словаре как «одна из свойственных всем языкам мира исходных, семантически неразложимых смысловых категорий, которые не поддаются определению через более простые семантические элементы».1 То, что эта семантическая категория имеется во всех языках, указывает на то, насколько важной, «ядерной», является она для языка как системы. Отрицание является универсальным семантическим оператором, пронизывающим все уровни языка: морфологию, лексику, синтаксис.
Отрицание представляет собой одну из основных категорий
философии и логики. В логике оно понимается как операция
противопоставления истинному высказыванию неистинного
высказывания, результатом чего является новое высказывание."
Синтаксический аспект проблематики отрицания всегда являлся ведущим в исследовательской практике, и это иногда даже приводит к утверждениям, что отрицание - категория, присущая только предложению. Так, например, известный отечественный востоковед В. В. Лебедев высказывает мнение, что «минимальной языковой единицей, в пределах которой функционирует отрицание, является предикативная конструкция»/ Такая позиция отражает более узкое понимание данного языкового явления и не согласуется с фактами наличия отрицательных языковых форм непредикативного характера.
С формальной точки зрения отрицание может выражаться отрицательными словами (рус. «не», араб. «1а»); отрицательным префиксом (нем. «unbekannt»); отрицательными формами отдельных частей речи: глагола (англ. «I don't want» - аналитическая отрицательная форма, араб, литер, «lam yaktub»), местоимения (рус. «никто», ирак. диал. «lahhad») и т. д. Отрицание может быть внутрилексемным - формально
1 Падучева F.. В. Отрицание' Ярцева В. И. (ред.). Лингвистический энциклопедический словарь. М.. 1900.
с. 354-355
: Кондаков И. И. Логический словарь-справочник. М. 1975. с. 421-423
' Лебедев В. В. Отрицательные предложения и вопросы арабского синтаксиса. М. 1989. с. 16
4 Падучева Е. В. Там же.
невыраженным компонентом значения слова (рус. «отказаться» = не согласиться) или подразумеваемым - формально невыраженным компонентом значения предложения (рус. «много ты понимаешь»). В своем исследовании мы исходим из подобного понимания отрицания, основывающегося на работах О. Есперсена, А. М. Пешковского, Е. В. Падучевой.1
Семантический класс «отрицательные слова» включает в себя широкий ряд единиц. К нему относятся отрицательные частицы (рус. «не», араб. «1а») и глаголы (фин. «en puhu» - 'не говорю', араб, «laysa»), а также ряд слов, у которых отрицание является одним из главных компонентов значения: отрицательные местоимения и наречия (нем. «kein», рус. «нигде», ирак. диал. «lahhad» - 'никто'); частицы (рус. «ни» в значении 'ни один'); парные союзы (англ. «neither...nor», араб. «la...vva-la» - 'ни...ни*); предикативные слова (рус. «нет» в значении 'не имеется', араб. «1а» как-родовое отрицание); модальные слова типа «нельзя», «невозможно» и др."
Предложение, содержащее отрицательные слова, называется грамматически отрицательным, или, иначе, отрицание, выраженное посредством отрицательных слов, называется грамматическим отрицанием. Грамматическое отрицание противопоставляется лексическому отрицанию - отрицанию, выраженному посредством лексем имеющих отрицательное значение, например: «этот человек мертв ( = этот человек неживой)» или «они отказались ( = они не согласились)»/ Именно грамматическое отрицание является предметом исследования в настоящей работе.
При этом необходимо учитывать относительность границ между морфологическим и лексическим уровнями средств отрицания. Так, известный отечественный лингвист Ю. С. Маслов, с учетом функциональной и смысловой близости между аффиксами и служебными словами выделяет, в частности, грамматические (служебные) морфемы, подразделяя их на: а) аффиксы знаменательных слов; б) морфемы -
1 См.: Есперсен О. Философия грамматики. М.. 1958: Падучева Е. В. О семантике синтаксиса. М., 1974;
ПешковскиП А. М. Русский синтаксис в наушом освещении. М.. 1956:
: Падучева Е. В. Отрицательные слова'. Ярцева В. Н. (ред.). Лингвистический энциклопедический
словарь. М.. 1990. с. 355
' Падччева Е. В. О семантике синтаксиса. М.. 1974. с. 144-145
служебные слова; в) морфемы - части (в том числе корни) служебных слов. В арабском языке такая относительность границ проявляется, к примеру, в том, что одно и то же средство отрицания может выступать и как служебное слово (ирак. диал. 'ana ma katib il-gumla - «я не пишу (сейчас) предложение») и как морфема (ирак. диал. та + 'акй > такй -«нет»).
Отрицание может быть также одним из важных элементов коммуникативной структуры предложения. В тех случаях, когда объектом рассмотрения выступают предикативные конструкции, включающие в себя отрицание, анализ синтаксической позиции отрицания и формы его реализации являются обязательными условиями точной интерпретации высказывания. Весьма важным в плане сравнительного рассмотрения литературного и диалектного отрицания является указание Э. Н. Мишкурова на то, что степень противопоставленности формально-грамматического и актуального членения в литературном и диалектном предложении различна: в синтетическом литературном она больше, в аналитическом диалектном - меньше." При этом для анализа письменных текстов литературного арабского языка можно опираться на а) порядок слов; б) категорию определенности-неопределенности; в) выделительные и модальные частицы.3 С учетом роли интонации в разговорном языке, это применимо и для диалектных текстов.
Настоящая работа посвящена функционированию отрицания в современном арабском языке (САЯ). Несмотря на то, что отрицанию в арабском языке в разное время уделяли внимание арабские ученые, а также западные и отечественные востоковеды, в настоящее время его нельзя считать достаточно хорошо изученным, т. к. насколько нам известно, ни одной работы, посвященной отрицанию в САЯ, в отечественной литературе нет. Изучение отрицания в САЯ затрудняется тем, что сохраняется ряд нерешенных вопросов в области отрицания в
1 Маслов Ю. С. Введение в языкознание. М., 1987. с. 138-139
2 Мишкуров Э. H. О типологии порядка слов как способе актуального членения арабского литературного
и диалектного предложения';Восточное языкознание: грамматическое и актуальное членение
предложения. М. 1984, с. 89
3 Белова А! Г. Синтаксическое и актуальное членение в письменном тексте арабского языка/Восточное
языкознание: грамматическое и актуачьное членение предложения. М., 1984, с. 33
классическом арабском литературном языке (КАЛЯ), на базе которого сложился современный арабский литературный язык (САЛЯ). Другая проблема кроется в различии интерпретаций самой сущности понятия отрицания в теоретической лингвистике и логике.1
Диссертационная работа предполагает выявление всех средств выражения отрицательного значения, определение морфологических характеристик каждого такого элемента, его значения и функции в словосочетаниях, исследование дистрибуции отрицательных слов, фиксация типовых моделей отрицательных конструкций и их значений, взаимодействие отрицания с предикативностью, порядком слов, коммуникативным членением высказывания и т. п. Касаясь этого вопроса, В. В. Лебедев, в частности, отмечает, что «...важное значение приобретает характеристика собственно отрицательных средств,... необходимым представляется обоснование дистрибутивных и функциональных различий отдельных представителей корпуса отрицательных средств литературного арабского языка»." Таким образом, главную задачу нашей работы можно определить как изучение средств выражения грамматического отрицания в САЯ.
Актуальность такой задачи диктуется, по нашему мнению, двумя соображениями. Во-первых, исключительной развитостью и богатством системы отрицания в арабском языке; во-вторых, недостаточной изученностью вопроса, о чем уже говорилось выше. Ответ на вопрос, почему столь значительная проблема не получила должного освещения до сих пор, кроется, вероятно, в следующем:
а) вследствие особенностей традиционного арабского языкознания,
отрицание в нем не стало темой специальных исследований;
б) традиционное арабское языкознание, а вслед за ним и классическая
европейская арабистика, ограничивали методологию исследований
принципом «от формы - к значению», что обусловило раздробление
1 Бондаренко В. Н. Отрицание как логико-грамматическая категория. М., 1983
2 Лебедев В. В. Отрицательные предложения и вопросы арабского синтаксиса. М. 1989, с. 15
3 Ахвледиани В. Г. Арабское языкознание средних веков//История лингвистических учений.
Средневековый Восток. Л.. 1981, с. 68-79; Лебедев В. В. Отрицательные прехтожения и вопросы
арабского синтаксиса. М. 1989. с. 13
системы отрицания по различным разделам грамматики, с различными подходами к ним;
в) современные арабские лингвисты, а также западные и отечественные
арабисты в трактовке данной темы нередко ориентируются на
понятийный аппарат традиционной грамматики, что затрудняет получение
новых результатов, по сравнению с тем, чего уже достигло арабское
языкознание.
г) в качестве объекта исследования главным образом выбирается
классический арабский литературный язык (КАЛЯ). Даже когда объектом
исследования указывается арабский литературный язык вообще, что
предусматривает обобщение анализа КАЛЯ и САЛЯ, грамматические
правила сопровождаются исключительно примерами классической поэзии,
т. е. фактически происходит подмена понятий.1
При рассмотрении отрицания в САЯ нам следует учесть два важных момента:
1) САЯ мы рассматриваем как языковой континуум, образуемый как минимум двумя полярными языковыми средами: литературной и диалектной. Ввиду взаимных влияний обеих сред, изучение только в одной из них такой семантической категории как отрицание, пронизывающих всю систему языка, оказывается, практически, разрывом вопроса.
Вполне справедливо Э. Н. Мишкуров отмечал в подобной связи: «Социально и территориально литературный язык как книжно-письменная и диалектный язык как устно-разговорная системы находятся в отношениях функциональной дополнительности и лишь в диалектической взаимосвязи образуют «арабский язык», который в общелингвистической литературе нередко отождествляется только с арабским литературным языком, что объясняется, в частности, отсутствием устойчивой традиции использовать в научном обиходе на паритетных началах типологически отличающийся материал арабского диалектного языка»."
М Я 1 І tj^ .Sill jll *Jjaill CJl jjVl .t J*«Jl ^J^ .
2 Мишкуров Э. H. О типологии порядка слов как способе актуального членения арабского литературного и диалектного предложения//Восточное языкознание: грамматическое и актуальное членение предложения. М. 1984, с. 85
Если отношения между КАЛЯ и средневековым диалектным языком характеризовались консерватизмом устоявшихся между ними границ и низкой интенсивностью взаимодействия, то в САЯ наблюдается качественно иная картина: резкое усиление взаимодействия и подвижность границ. На это указывает один из ведущих отечественных специалистов по арабскому языку Г. Ш. Шарбатов: «Развитие арабского языка на современном этапе происходит в целом при интенсивном взаимовлиянии литературной и диалектной форм языка. Поэтому очень важно выяснить преобладающие языковые тенденции этих двух основных форм в процессе становления национального арабского языка».' Для исследования диалектного отрицания нами взяты в качестве образцов египетский и иракский диалекты. На наш взгляд, они в известной мере представительны среди арабских диалектов и вкупе могут дать достаточно стандартный тип системы диалектного отрицания. К тому же по этим диалектам существует определенный фактический материал и исследования.
2) Необходимость правильно определить и соблюсти хронологические рамки понятия САЯ. Ряд работ относит начало последнего, современного этапа к рубежу XVIII-XIX вв.,2 связывая это с экспедицией Наполеона в Египет. Мы, не возражая против правомерности такой периодизации, вместе с тем решили сузить хронологические рамки и условно выделить «новейший» период САЯ.
С нашей точки зрения последним, достаточно ясно отличаемым этапом в развитии САЯ можно считать период примерно с середины XX в. до настоящего времени. О целесообразности такой периодизации уже заявлялось в отечественной и зарубежной арабистике. Начало этого периода совпадает с окончанием Второй мировой войны, давшей сильный толчок интенсификации общественно-политической жизни в арабских странах с последующим обретением подавляющим большинством из них реальной независимости. Именно в этот период началось активное
1 Шарбатов Г. Ш. Об аналитичности строя современных арабских диалектов/'XXV Международный
конгресс востоковедов. М., 1960, с. 2
2 The Encyclopaedia of Islam. London, 1960, v. I, p. 571
5 Беляев В. И. Современные задачи арабского языкознания в Советском СоюзеА Семитские языки. М.. 1966, вып. 2, ч. I, с. 51-52
возрождение национальной культуры, арабизация основных институтов общества и государства. Особенно динамичным было развитие национального образования, науки, прессы, театра, кино, эстрады, издательского дела, позднее радио и телевидения. Одним из важнейших компонентов вышеперечисленных областей общественной жизни был, конечно, язык, в котором становятся заметны новые явления и тенденции, не свойственные ему или не столь значимые ранее.1
Здесь, на наш взгляд, существенными для САЯ являются два момента: а) кодификация письменного языка в качестве официального языка государства и всех его институтов выявила проблему разграничения в практическом и теоретическом планах литературного языка и разговорных диалектов, поскольку было необходимо оценить приемлемость или совместимость диалектных языковых реалий для письменной речи; б) жизненная практика показывала несовместимость многих новых слов, в частности, специальных терминов, и синтаксических конструкций с классическими словарями и грамматиками. Соответственно, стало насущной задачей исключение из них архаических норм и включение новых."
Работы, касающиеся данной темы, и в той или иной мере использованные нами, можно разделить на несколько групп. В первую очередь, это работы зарубежных и отечественных авторов в области общего языкознания и логики, посвященные теоретическому осмыслению логической сущности и языковой форме феномена отрицания. Здесь следует назвать О. Есперсена, Л. Хорна, В. Н. Бондаренко, И. Н. Бродского, Н. Н. Кондакова, Е. В. Падучеву и др. В трактовке некоторых вопросов структуры именного предложения мы опирались на работы Э. Бенвениста, Дж. Лайонза и других представителей современного теоретического языкознания.
Остальной корпус работ можно назвать востоковедным (арабистическим) и условно разделить на две части. К первой мы отнесли бы работы общего плана, посвященные различным аспектам арабского
1 Harrel R. S. A Linguistic Analysis of Egyptian Radio ArabicZ/Contributions to Arabic Linguistics. Harvard Univ. Press. 1960
: Халыс С. Современные опыты реформы традиционной арабской грамматики//Семитские языки, вып. 2, ч.2,М„ 1964, с. 466-76
языка и лишь частично или в какой-либо связи затрагивающие проблему отрицания. Принципиальные положения арабской грамматики, касающиеся, в частности, проблемы отрицания, разрабатывались на протяжении всей истории арабской грамматической традиции в трудах ее признанных классиков, составивших фундамент современных грамматик арабского языка.
Что касается современных национальных арабских грамматик литературного языка, то, прежде всего, необходимо упомянуть фундаментальную «Полную грамматику арабского языка» видного египетского филолога Аббаса Хасана. Эта работа использовалась нами как вполне репрезентативное отражение действующих положений нормативной грамматики литературного языка для сопоставления с реальным языковым узусом. Кроме того, эта грамматика дает в некоторых случаях указания на предпочтительные языковые нормы при наличии нескольких вариантов для САЛЯ. Также следует отметить здесь труды арабских ученых Салаха Халыса, Камаля Бишра, Мухаммада Юсифа Хабласа, Ибрахима Самарраи и др. В качестве работы, отражающей состояние разработанности данной проблемы среди арабских специалистов за последний период, нами частично привлекалась магистерская диссертация Сахиры Латыф Салман ал-Убайди по отрицанию в языке иврит за 2002 г.
В зарубежной арабистике крупные работы по грамматике литературного языка принадлежат признанным ученым X. Рекендорфу, У. Райту, М. Хоуэллу, К. Брокельману и др. Сюда же примыкают учебные грамматики САЛЯ Дж. Хейвуда и X. Нахмада, Г. Краля, В. Ройшеля и Д. Блома и др. Здесь необходимо отдельно упомянуть трехтомную работу В. Кантарино по синтаксису САЛЯ. В отечественной семитологии и арабистике большой вклад в изучение синтаксиса и морфологии арабского литературного языка внесли такие ученые как Н. В. Юшманов, И. Ю. Крачковский, И. Н. Винников, Б. М. Гранде, Г. Ш. Шарбатов, Д. В. Семенов, А. Г. Белова, В. С. Храковский, А. А. Ковалев, Г. М. Габучан, Э. Н. Мишкуров и многие другие.
Что касается изучения арабских диалектов, в частности, египетского и иракского диалектов, непосредственно затрагиваемых в настоящей работе, то большой вклад в сбор, систематизацию и анализ фактического языкового материала лексико-грамматического характера внесли современные арабские ученые Ибрахим Анис, Ахмад Иса, Аббас эт-Тонси, Лейла эс-Сави, Фарадж Раффули, Саад Гамал эд-Дин, Джалал ал-Ханафи и многие другие. Ведущие зарубежные и отечественные востоковеды внесли свой вклад в изучение отдельных вопросов, а также создание общих грамматик или учебников по современным арабским диалектам: Дж. Митчелл, Р. Маккарти, Р. С. Харрелл, X. Бланк, К. Фоллерс, О. Б. Фролова, А. Г. Белова и др.
Специальных работ по отрицанию в арабском языке немного. Несколько работ принадлежат современным арабским филологам Абд ар-Рахману Айюбу, Абу л-Хасану ар-Румани, Мустафе ан-Нухасу и Халилю Ахмаду ал-Амаире. Все эти работы посвящены КАЛЯ, или, по крайней мере, не делают различий между КАЛЯ и САЛЯ, и остаются в рамках традиционной арабской грамматики, насколько можно судить по ссылкам на них в работе Сахиры ал-Убайди. Все они, к сожалению, оказались для нас недоступными. Наиболее известными работами по этой теме являются классические исследования немецких востоковедов: докторская диссертация Г. Бергштрессера по вопросительным и отрицательным словам в Коране и статья X. Вера, также посвященная отрицанию в КАЛЯ.
В отечественной арабистике общий теоретический анализ типов именных и глагольных отрицательных предложений в литературном арабском языке с привлечением материала арабской художественно-публицистической прозы XX в. был проведен В. В. Лебедевым. Но эта работа, к сожалению, обошла вниманием функционирование некоторых отрицательных слов, а также непредикативных отрицательных конструкций. Проблемы перевода отрицательных инфинитивных конструкций с русского языка на арабский разбираются в диссертации Яфии Юсиф Дж. X. Единственная работа, рассматривающая отрицание в САЛЯ, принадлежит американскому востоковеду Р. Раммуни. Отрицанию
в египетском диалекте посвящены диссертационное исследование немецкого арабиста М. Войдиха и короткая заметка Г. Ш. Шарбатова.
Для обозначения терминов использовались следующие сокращения: САЯ - современный арабский язык САЛЯ - современный арабский литературный язык КАЛЯ - классический арабский литературный язык КД - каирский диалект БД - багдадский диалект СП - суффиксально-перфективный глагол СПИ - суффиксально-префиксально-имперфективный глагол S - подлежащее Р — сказуемое Am — обстоятельство О - дополнение Neg - отрицательное слово V - глагол
N - имя (существительное, прилагательное, числительное) Рг - частица, предлог С - союз
Рп - местоимение Ad - наречие
ра - суффиксально-перфективная форма глагола 'd - суффиксально-префиксально-имперфективная форма глагола 'п - определенное состояние "а - неопределенное состояние
і - именительный падеж или изъявительное наклонение D2 - винительный падеж или сослагательное наклонение Оз - родительный падеж или усеченная форма глагола па - винительный падеж без танвина
В работе использовались следующие сокращения при цитировании примеров из текстов (следующие за цитатами цифры в скобках после литерных сокращений указывают страницу):
AS - И Vo #S jaISII . j^3 ^ IbV j #<JL- ^la NA ^vv 'Sja^I .tPyjVl J^uli .^j^1 jja j NK- ИДО .CjJJ:u .JxxjII лЬ #
TSh ^^4 Mjfr* ^V4 . lt^1 ^ ,P
YI - Ho j^JI t\ 1' о #SjaISII .J^jJ CiUjj .,»1.^11 .(j-Jji <-Ju->jj
YA — ^^
YH — ИЛ1 tejAlSli .JUI jlk tL>uji «-Lujjj
AN- ^^» * лі^іи .jjc іліі j-іл^іі ,(_5jbjiJi\ .u&
TH - .^ .* '»jaIB .jii ^J .(9^=^1 <5^_P
MR - Mc Carthy R. J., Faraj Raffouli. Spoken Arabic of Baghdad. P. 2 (anthology of texts).
Beirut-Chicago, 1964
AT - Abbas el-Tonsi. Egyptian colloquial Arabic. A structure revue. P. 1. Cairo, 1992
At - Abbas el-Tonsi. Egyptian colloquial Arabic. A structure revue. P. 2. Cairo, 1992
TS - Abbas al-Tonsi, Laila al-Sa\vi. An intensive course in egyptian colloquial Arabic, vol.
1. Cairo, 1990
Ts - Abbas al-Tonsi, Laila al-Sawi. An intensive course in egyptian colloquial Arabic, vol.
2. Cairo, 1990
OF - Фролова О. Б. Хрестоматия арабского диалектного языка Египта (фонетико-грамматический очерк, тексты, словарь). М., 1984
В приводимых примерах из текстов, в особенности, диалектных, и ссылках на источники сохранено оригинальное написание, там, где это отдельно не указано. Поэтому возможны разные варианты написания одних и тех же слов, по причине различия способов передачи заимствованных слов в арабском или арабских слов в других языках и/или отсутствия правил орфографии в письменной передаче диалектных текстов. Имена собственные приводятся так, как указано в источниках.
Общий объем использованного текстового материала и примеров употребления средств отрицания распределились следующим образом:
САЛЯ- 1455 стр.- 9049 единиц
КД - 287 стр. - 1106 единиц
БД - 110 стр. - 885 единиц
В качестве текстового материала для литературного языка были взяты художественные и публицистические произведения известных современных арабских авторов: повести, рассказы, пьесы, статьи. Для диалектных языков использовалась две пьесы (КД), а также сборник текстов в издании Маккарти и Раффули и некоторые фольклорные материалы: сказки и притчи (БД). Авторские произведения взяты из публикаций, изданных не ранее 60-х годов XX века.
14 .
Глагольное отрицание в современном арабском литературном языке
Обращаясь непосредственно к глагольным конструкциям, мы хотели бы вначале обратить внимание на некоторые особенности системы глагольного отрицания в САЛЯ. Одно из них заключается в том, что сочетаемость средств отрицания с глаголами зависит от внешней формы глагола, нежели его лексического или грамматического значения: вида, времени, наклонения. Важно подчеркнуть, что в арабском языке существует два разряда средств отрицания - ряд частицы 1а и частица та. Частица та сочетается со всеми суффиксальными финитными глагольными формами типа fa ala, a la - со всеми суффиксально-префиксальными финитными глагольными формами типа yafalu. Некоторые отступления от этого основного правила, как то сочетания та yafalu и la fa ala, в общем, являются периферийными и не влияют на картину в целом. Необходимо подчеркнуть, что подобное морфологическое разделение существует только в области глагольного отрицания; в области именного отрицания его нет.
Такое разделение становится еще более ясным, если учесть, что в формальном плане частицы la, lam, lamma, Ian суть одно. Касаясь этого вопроса, немецкий востоковед X. Веер отмечал: «Арабский язык обладает удивительно богатым набором средств выражения отрицания. Наряду с древнесемитским 1а дополнительно имеются в качестве фразового отрицания (Satzverneinung) lam, Ian, laisa и lamma, которые в историческом плане оказываются сложными словами с 1а (Zusammensetzung)»1. Различия в функциях и конкретных сочетающихся формах для частиц la, lam, lamma, Ian оказываются внутрипорядковыми, в целом противопоставленными частице та.
Второе обстоятельство связано с тем фактом, что в САЛЯ вообще существует два морфологических типа финитных глаголов: 1) суффиксально спрягаемый с перфективной основой (СП - fa ala ) и 2) суффиксально-префиксально спрягаемый с имперфективной основой (СПИ - yafalu). Термины перфективный, имперфективный являются в данном случае номенклатурными терминами, обозначающими тип глагольной основы и не подразумевающими видового значения. Б. М. Гранде указывает, что «в арабском языке имеются две серии спрягаемых форм - префиксальная и суффиксальная. Эти формы противопоставляются друг другу по своему употреблению и соответствуют тем спрягаемым формам, которые обычно называются временами».1 Эти две серии спрягаемых форм на самом деле передают значения не только глагольного времени, но и наклонений.
Таким образом, в системе глагольного отрицания в САЛЯ можно констатировать в плане выражения наличие двух самостоятельных парадигматических систем, которые в плане содержания часто оказываются параллельными, а иногда пересекаются. Разумеется, в диахронном аспекте такое положение является исторически обусловленным. Гранде пишет: «древнейшей семитской глагольной формой скорее всего, является императив и связанный с ним имперфект в его кратком, без гласного окончания, варианте....эта единственная глагольная форма первоначально не имела отношения ни ко времени, ни к противоположности «завершенность-незавершенность».2
Такую же позицию занимает А. Г. Белова: «современная система глагольных форм представляется разнородной по времени сложения и по источникам своего образования...В общесемитский период как личные формы глагола функционировали две основы префиксального типа, где показатели лица занимали препозицию по отношению к основе (основа имперфекта впоследствии) ...Однако семитские языки известного нам периода, равно как и арабский, уже имеют в системе личных форм глагола перфектную основу, на базе которой сложилось суффиксальное спряжение». По ее мнению, частица отрицания 1а относится к периоду имперфектной основы: «союзы wa - "и", aw - "или", отрицание 1а в арабском восходят к общесемитским морфемам».3
Парадигма СПИ состоит из следующих исходных форм: yafalu, yaf ala, yafal, yaf alan/ yaf alanna, sayaf alu/ sawfa yafalu, if al, if alan/ if alanna. В этом наборе наиболее важное значение в системе СПИ имеет форма yafalu. Форма yaf alu может передавать широкий ряд значений. Она может функционировать самостоятельно и входить в состав различных глагольных конструкций. Форма yaf alu может передавать «действие или состояние безотносительно к какому-то моменту времени: la+ Vi. В этом случае употребление имперфекта аналогично употреблению именного предложения без глагола». Подобное значение часто содержат устойчивые выражения, речевые штампы, общеизвестные истины. Сюда же примыкают пословицы, поговорки, крылатые слова. Отрицание в настоящем актуальном времени. Это значение передается конструкцией la+ Vi, если это очевидно из контекста и отсутствуют маркеры прошлого или будущего времени. Данное значение чаще всего передается глаголами знания, чувственного восприятия, субъективной способности к действию, объективной возможности, состояния, отношения, оценки и т. д. В этот список входят глаголы dara, arada, ahabba, istata a, fahima, arifa, и др. По частотности употребления в данной форме глаголы этой группы намного превосходят другие.
Именное отрицание в каирском диалекте
Ирак, по классификации типов этнолингвистических ситуаций, данных В. Э. Шагалем, входит в подгруппу стран, где имеется несколько крупных этносов: 76,4% арабов и 19,1% курдов.1 Подобный фактор, наряду с высоким уровнем урбанизации, малочисленностью кочевых и полукочевых племен определяет высокие темпы консолидации среди арабского населения Ирака. Этому способствовала также и активная национальная и языковая политика властей, направленная на стирание особенностей различных субэтнических групп арабов (500 тыс. озерных и 300 тыс. кочевых и полукочевых арабов). Курды в обиходе пользуются родным языком. Городские курды двуязычны и арабский язык для них является доминирующим. Двуязычные сельские курды по-преимуществу говорят на родном языке."
96% иракцев исповедует ислам. Большинство иракских мусульман принадлежат шиитской ветви. Они занимают южные районы страны. К суннитскому направлению принадлежит около 46% мусульман, проживающих в центральных и северных районах страны. Христианское меньшинство Ирака образуют халдеи, католики, православные, несториане, яковиты и другие конфессиональные группы.3
Под иракским диалектом в данной работе подразумевается багдадский диалект (БД). Багдадский диалект как говор столицы является самым значительным по количеству носителей и влиятельным ввиду своего административного, экономического и культурного потенциала. Багдадский диалект влиятелен не только в пределах страны, но и в прилегающих районах Арабского залива. Вторым по значимости диалектом внутри страны является мосульский диалект.
Основным именным отрицанием в БД является частица mO -j . Частица mu может использоваться в препозиции к существительным, прилагательным, местоимениям, наречным именам и предложным группам в функции различных членов предложения. Как уже указывалось ранее, в САЛЯ приименное отрицание реализуется и в именном, и в глагольном предложениях. В сфере именного предложения были выделены основные типы: эссенциальные, экзистенциальные, посессивные и локативные. В БД мы можем выделить предложения с такой же типовой семантикой. 1.1. Некоторые авторы высказывают предположение, что частица mu может быть образована слиянием слов ma huwa.1 В именном предложении при нейтральном порядке слов частица mu ставится перед именным сказуемым.2 В этом случае данная частица выступает как предикативный отрицательный элемент, отвергающий связь между подлежащим и именным сказуемым. В таком качестве частица mu стандартно реализуется в эссенциальных предложениях по модели: S( N)— mu—»P(nN).
Приведенные примеры демонстрируют, что в эссенциальных предложениях наличие отрицания mu перед именным сказуемым является характерным для нейтрального порядка слов. Изменение позиции этой частицы в предложении указывает, как правило, на изменение типа коммуникативной структуры, например, выражение вопроса (в сочетании с вопросительной интонацией). Если данная частица оказывается в начальной синтаксической позиции в предложении этого типа при сохранении прямого порядка слов (S— Р), то это указывает на вопрос, требующий подтверждения высказанного сообщения, с оттенком «разве не...?».
В этой связи заслуживает упоминания мнение Маккарти и Раффули о том, что «некоторые отрицательные вопросительные предложения являются в действительности эмфатическими (strong) утверждениями». Они указывают, что в глагольных предложениях в этой роли могут выступать частицы та и тй, если они находятся в начальной синтаксической позиции. В подобной конструкции тй означает большую степень эмфатичности, чем та. В именных же предложениях для этой цели используется только тй по схеме: тй— P(N)— S(N). Коммуникативное содержание этой синтаксической схемы зависит от интонации. Если подобная фраза произносится с обычной интонацией вопроса, то это будет действительно вопрос. Если же интонация отличается более сильным ударением, чем обычно (более высокий тон), то это может означать отрицание. Например: mu ta ban inte? - «ты не устал?» и mfl ta ban inte?! - «неужели ты не устал?! (ты же устал!)».1
При этом надо отметить, что в БД не используются частицы общего вопроса и - hal и 1 - а. Основную роль в формировании вопроса играет здесь интонация, а позиция отрицательной частицы оказывается вспомогательным фактором, управляющим коммуникативным выделением. Например, в таком же вопросительном предложении тй может находиться и перед именным сказуемым при прямом порядке слов, но это будет уже более нейтральный вопрос.
Частица mu в утвердительных глагольных и именных предложениях может иметь не отрицательное, а усилительное значение «ведь, да, же». В этом значении в именном предложении она ставится в начале утвердительного предложения с прямым порядком слов и более напряженной интонацией по схеме: mu— S( N)—+P(nN) или между именным подлежащим и сказуемым в менее эмфатичном варианте: S( N)— mu—»P(nN).
Глагольное отрицание в каирском диалекте
В заключение мы можем подвести итоги и кратко указать на самые существенные результаты проведенного исследования.
Проведенный анализ отрицания в литературном языке и диалектах выявил регулярные средства отрицания, образующие закрытый список, уточнены их морфологические, семантические, функциональные характеристики: а) САЛЯ: laysa, la, lam, Ian, lamma, lata, in, ma, ilia, siwan, gayrun, ada, hala, hasa, duna, bila, adamun, kalla, bala, abadan (малоупотребительными в САЛЯ являются lata, in, hala, hasa). б) КД: ma-s, mus, la, la a, ger, ilia, ma, balas, iyya-, iw a, ahsan, la, dun, bila. в) БД: ma, mu, la, ger, blayya, ilia. В настоящем исследовании мы исходили из разграничения средств отрицания на фразовые и присловные. Существующее в научной литературе определение характеризует фразовое отрицание как отрицание при глаголе, то есть отрицание при вершинном элементе предложения, включающее в сферу отрицания все предложение. Но это определение оказывается неприменимым к именному предложению. В данной работе предложено понимание фразового отрицания в именном предложении как отрицательной предикативной связки. На основе подобного подхода фразовыми отрицаниями в глагольных и именных предложениях считаются: а) САЛЯ: laysa, la, lam, Ian, lamma, lata, in, ma, kalla, bala, abadan. б) КД: ma-s, mus, la, la a, ger, ma, balas, iyya-, iw a.. в) БД: ma, mu, la, ger. Остальные средства отрицания являются присловными. Анализ именного предложения опирается на классификацию, которая включает эссенциальные, экзистенциальные, локативные и посессивные предложения. Все эти предложения представлены в литературном языке и диалектах. На основе данной классификации можно увидеть структурно-функциональные различия между типами именных предложений в САЛЯ, с одной стороны, и КД и БД, с другой. Модели диалектных предложений обнаружили семантическую, структурную и функциональную однородность, отличную от литературного языка. В отрицательных вариантах этих предложений выявлены специфические признаки каждого типа. Ниже приводится сводная таблица различных видов именного предложения.
На материале примеров из текстов продемонстрировано, что во всех разновидностях именного предложения САЛЯ, при нейтральном порядке слов, отрицательное предикативное слово занимает начальную синтаксическую позицию в предложении. В диалектах эта особенность характерна для экзистенциальных, локативных и посессивных именных предложений, а в эссенциальных предложениях отрицательная связка находится между подлежащим и именным сказуемым. В литературном языке функцию отрицания во всех видах именного предложения выполняет одно слово - laysa. В диалектах в этом отношении существует определенная специализация, разграничение функций. Здесь в эссенциальных предложениях в том и другом диалекте отрицанием служит частица mus или тй, а в трех остальных видах предложений - та-s или та.
Подобное разграничение функций связано с различием в грамматической семантике этих предложений. Эссенциальные предложения отражают родо-видовые отношения и качественную характеристику, в то время как в экзистенциальных, локативных и посессивных предложениях выражается существование или местонахождение.
Средства глагольного отрицания в САЛЯ сочетаются с глаголами в зависимости от морфологической модели глагола, а в диалектах средства отрицания комбинируются с глагольными формами в зависимости от их грамматического значения. В области глагольного отрицания в САЛЯ выявлены две подсистемы: а) первичная, основная -1а и частицы ее ряда (laysa, lam, Ian, lamma), используемые с имперфективными глаголами. б) вторичная, дополнительная - частица та, используемая с перфективными формами служебных глаголов бытия, становления, фазовости и реже имперфективными формами стативных глаголов чувственного восприятия, умственной деятельности, эмоциональных состояний, а также глаголами продолжения и близости действия. Такая система указывает на морфологическую ориентированность глагольного отрицания в САЛЯ. Ограничение функционирования частицы та только определенным семантическим классом глаголов указывает на некорректность ее противопоставления ряду частицы 1а, как равной ему, т. е. соотнесения 1а и частиц ее ряда с имперфективными глаголами, а та - с перфективными, так как частицы ряда 1а обслуживают всю глагольную систему в целом.
В области диалектного отрицания выявлены отличия между КД и БД. КД характеризуется несколько большим набором регулярных средств отрицания. Отрицательное местоимение «никто» образуется в КД и БД при помощи разных средств: ma-haddi-s и І-ahhad соответственно. В КД со всеми причастными формами, независимо от их значения, используется частица mus. В БД с причастными формами, имеющими глагольное значение, используется частица та, но если эти причастия имеют адъективное значение, то в качестве отрицания при них может выступать и тй. Существенное различие между системами отрицания в каирском и багдадском диалектах заключается также в том, что в БД отрицанием при всех финитных глагольных формах служит частица та, а в КД в единый ряд личных форм глагола, употребляемых с отрицанием ma-s, вмешивается частица mus, реализующаяся при имперфективных глаголах с проклитиками Ы (настоящее время) и ha (будущее время). Отрицательные формы императива в КД образуются при помощи отрицания ma-s, а в БД эти конструкции используют частицу 1а.
В каждом диалекте существует единая система отрицания: частица ma-s (КД), та (БД) в основном обслуживают глагольный класс, a mus (КД), тй (БД) функционируют как именное отрицание.
Обнаружен существенный сдвиг в системе отрицания от литературного языка к диалектам. В САЛЯ ведущим средством именного и глагольного отрицания является ряд частицы la (la, laysa, lam, Ian, lamma, lata), а в диалектах более значимым становится ряд частицы та (та, ma-s, mus, тй).
Глагольное отрицание в багдадском диалекте
Частица Ьа может служить отрицанием при причастных формах со значением прилагательных, выступающих, в частности, в качестве именного сказуемого. Грамматики БД в этой связи указывают, что если причастия имеют значение прилагательных, то при них чаще употребляется та, но можно встретить и mu, при этом залог причастий не имеет значения. Зх-1 Akjjx u La 4- jnM ДЦІj wa-1-lahi n-natTga ma ma rufa ba d ей-богу, результат пока не известен.1 2.4. Частица та служит также для отрицания в особом предложном обороте Ьї+Pn, в котором предлог Ы присоединяется к суффиксальным местоименным энклитикам, передавая модальное значение субъективной возможности, способности для соответствующего лица, например Ьї-ye - «я могу», Ьї-k - «ты можешь», та ставится в препозицию к этому сочетанию: та— Ы+Рп. Как правило, ЭТОТ оборот сочетается с имперфектными глагольными формами: ma— Ьї+Рп— V. Например: ma Ьї-уе ahcT - «я не могу разговаривать».1 3.1. Частица V la. Основным назначением этой частицы как именного отрицания является образование отрицательного местоимения - lahhad «никто» la-hhad yis ad ba d никто больше не входит. (MR-441) 3.2. Помимо этого 1а образует устойчивые сочетания, аналогичные литературным, типа la sakk - «несомненно», la bas - «ничего», la budd «неизбежно» и т. д. 4.1. Отрицание ЛР- - ger. Некоторые авторы отмечают, что слово ger -«другой» часто используется при прилагательных для выражения противоположного или какого-либо иного качества, например: ger nezif -«нечистый».2 Маккарти и Раффули указывают, что слово ger имеет значение «другой», «другой, чем» и в некоторых случаях используется для выражения отрицания.3 min ger gaffa не грубо (MR-425) kabab walla ger kabab кебаб или что-нибудь другое (MR-430) w-ihna si-1-na ala Ьпї n-nas ger mrawwat-a нам ничего не надо от людей, кроме человечности. (MR-431) 4.2. Часто ger функционирует в отрицательных конструкциях, образуя выделительные обороты. J "JJC. (_5лЛии-а 2ZbSj jLa 4 Ullj wa-l-lahi, ma-ku wahid me-yistihl ger-ic клянусь богом, нет никого, кто не стыдится, кроме тебя. (MR-436) la, wa-l-lahi, wada t-ic! ma-hacet ger as-sudug нет, ей-богу, клянусь тебе! я говорил только правду. (MR-429) 5.1. Отрицательный предлог Ж?Л blayya/bela. Этот предлог используется, как правило, с субстантивными именами в значении «без». tu ruf am ma astihT akl blayya danm ты же знаешь, мне не хочется есть без этих вещей. (MR-433) dabbet il-maktub bi-s-sundug blayya tabi я бросил письмо в почтовый ящик без марки. (MR-466) saf sadlq-a blayya ras! глянул: его друг - без головы! (MR-474) 6.1. Отрицательная частица V) МПа. Данная частица в БД используется в двух случаях: 1.) в значении «без» как отрицательный предлог 2.) в выделительных оборотах как частное отрицание. В качестве предлога ЧНа чаще всего реализуется в указании на время. 123 il-sa a bi-1-hamsa ilia asara время без десяти пять. (MR-412) 6.2. В выделительных оборотах не обнаруживается особых отличий от подобных конструкций в САЛЯ. Они чаще встречаются в речи образованных людей и отражают определенное влияние САЛЯ, т.к. в БД для выделения имеется слово О - bass -«только». i_uil (id-dawam me-ysTr zen ilia sbu al-gay alma ywazza On al-kutub (MR-445) учеба не наладится вплоть до следующей недели, пока не раздадут учебники. tissawwar апї ma- araft wusanna matar beyrut ilia lumman um ahmad gallet-1-ї представь себе, я не знал, что мы прибыли аэропорт Бейрута до тех пор, пока Умм Ахмад не сказала мне. (MR-455) 7. Фразовое отрицание. В БД в качестве краткого отрицательного ответа используется частица V - 1а. Она служит кратким отрицательным ответом на предшествующее высказывание. Степень категоричности la в этой функции полностью зависит от интонации. После нее иногда следует слово hayr - л= -«хорошо, благополучно», служащее для поддержания речевой коммуникации.
