Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лингвистические и психологические реалии языковой личности
1.1 . Методологическое основание описания языковой личности
1.2. Языковая репрезентация субъектов коммуникации 24
1.3. Психологические переменные в знаковом воплощении 28
1.4. Тип личности в семиотическом измерении 45
Выводы по первой главе 55
Глава 2. Письменный модус реализации языковой личности 60
2.1. Описание выборки 61
2.2. Инструментальный подход к изучению письменной личности 68
2.3. Языковые параметры письменной личности 79
2.3.1. Корреляция языковых и психологических параметров письменной личности 79
2.3.2. Анализ дискурса психологических типов письменной личности 98
2.3.3. Возможности лингвистического анализа бессознательного в тексте 125
Выводы по второй главе 129
Заключение 133
Библиографический список 137
- Методологическое основание описания языковой личности
- Языковая репрезентация субъектов коммуникации
- Описание выборки
- Инструментальный подход к изучению письменной личности
Введение к работе
Объектом настоящего диссертационного исследования выступает языковая личность. Выдвижение в центр научного поиска коммуниканта с его семиотическими возможностями иллюстрирует антропоцентрическую тенденцию в лингвистике. Данный этап и характеризуется именно выработкой тенденций по исследованию языковой личности. Взгляду Ф. де Соссюра на то, что язык следует рассматривать в самом себе и для себя, сополагается культурологическая точка зрения на природу и функционирование языка. Речь идёт о лингвокультур о логической сущности личности в её знаковом воплощении (Воркачёв, 1997; Гольдин,1997, Красавский, 2000; Борботько, 2000; Димитрюк, 2000; Жельвис, 2000; Тхорик, 2000), о её когнитивной организации, представленной в декларативных и операциональных структурах (Сухих, 1990: Баранов, 1993; 1997; Новиков, 2000; Мальцева, 2000), а также о коммуникативном аспекте реализации языковой личности, изучаемой в рамках концептуального аппарата лингвистической прагматики (Сухих, 1989; 1995; 1996; Пушкин, 1989; Макаров, 1998; Зеленская, 2000). В это же время учёные предприняли попытку исследовать проекцию психологических факторов на дискурс (Дашкова, 1982; Батов, 1996; 1999; Белянин, 2000; Енгалычев, 2000; Никитченко, 2000).
Большинство исследователей признают факт определяющего влияния социальной организации и взаимодействий на возникновение, развитие и функционирование языка. Работая с языком как с абстрактным образованием, можно всегда получить многое с точки зрения определения потенциальных функциональных возможностей его системы. Однако представляется актуальным рассмотрение реальной коммуникации как сложно согласованной структуры человеческих способов действия и взаимодействия. Область
дальнейших поисков постепенно дифференцируется. Переход к изучению особенностей реализации коммуникативного поведения как в устной так и в письменной речи может являться одной из таких дифференцированных областей. Если изучению языковой личности в устном представлении уделяется достаточно внимания, то в письменных текстах языковая личность рассматривается фрагментарно, только в рамках культурного контекста, как медиация межтекстуальности, при этом подчёркивается, что сознание имеет текстуальный характер. Естественно, что решение проблемы языковой личности в письменной манифестации началось с разработки методов исследования (Марусенко, 1990) и методологической базы: исследований письменных текстов (ср. структурная нарротология, Орлова, 1997), а также с изучения проблемы соотношения письменной и устной речи (Ковалёв, 2000). Настало время исследовать соотношение психологической диспозиции языковой личности, особенностей её проявления в знаковом конструировании, что и было выбрано нами в качестве следующего шага в исследовании языковой личности в письменной манифестации. Предметом настоящего диссертационного описания являются лингвистические и психологические параметры письменной личности.
Актуальность данного исследования заключается в возможности конкретизировать изучение семиотического поведения личности в лингвистических и психологических переменных, с помощью которых можно было бы производить диагностику языкового поведения личности, например, авторов анонимных текстов. Используемая методология исследования учитывает современные требования парадигмы целостности, её энергоинформационной основы. Создание диагностической процедуры открывает возможность перехода от умозрительных построений к эмпирической верификации различных концепций языковой, «семиотической личности» (Сухих, 2000: 122).
За основу принимается тезис о концептуальной природе личности, поэтому в качестве психологического ядра берётся диспозиция психики, разработанная в концепции К. Г. Юнга и операционализированная в индексах Майерс -Бриггс, и опросник «Стиль мышления», разработанный российскими авторами А. А. Алексеевым: и Л, А. Громовой, который отражает особенности обращения реципиента с информацией. На другом полюсе выделяются релевантные лингвистические факторы, как: динамизм — пассивность, представляемые грамматическим залогом и предпочтительным выбором номинативных или предикативных конструкций; синтетичность -дифференцированность, отражающиеся в преимущественном использовании абстрактной или конкретной лексики; языковая креативность, проявляющаяся в логике переноса в метафоричных конструкциях: и степень соотношения в тексте продуктивного (рецепт) и репродуктивного (ретушь).
Цель научного поиска состоит таким образом в установлении корреляционных связей между лингвистическими и психологическими переменными в рамках ведущего модуса языковой личности - языковой креативности.
Исходя из поставленной цели, необходимо выполнить следующие задачи:
1) сделать обзор базовой концепции описания языковой личности в
современной лингвистике для построения теоретических принципов
исследования;
определить основные лингвистические параметры языковой личности в письменных текстах в процессе порождения дискурса;
рассмотреть процессы языковой репрезентации субъектов коммуникации и на этой основе произвести дифференциацию психотипов;
проанализировать на базе исследования уровни дискурса, проявляемые в письменных текстах;
5) построить диагностическую процедуру исследования, включая
конструирование специального опросника и подбор стимульного материала, и
обобщить данные экспериментов, выявляющих соотношение лингвистических
и психологических переменных исследуемого объекта;
выявить психологические факторы; языковой личности, проявляющиеся в письменных текстах.
подтвердить наличие признаков письменного модуса языковой личности в текстах.
Данное исследование опирается на гипотетическое допущение, согласно которому параметры; знакового конструирования зависят от психических переменных, отражённых в индексах Майерс ---- Бриггс. В соответствии с данными индексами «концептуалисты», у которых сочетаются интуиция и мышление, обладают большей вербальной креативностью, чем остальные психотипы, как - то: «традиционалисты», «реалисты» и «идеалисты».
Для проверки рабочей гипотезы нами проводился ряд экспериментов, как психологических (для выявления принадлежности языковой личности к определённому психо'гипу и определения предпочтительного стиля мышления), так и лингвистических. Для первых видов экспериментов использовались опросник Кейрси и опросник «Стиль мышления» А. А. Алексеева и Л. А. Громовой. Для следующего этапа, лингвистического, нами уже был сконструирован опросник для изучения языковых черт личности и произведён соответствующий опрос респондентов. Кроме того, с целью определения продуктивных и репродуктивных возможностей письменной языковой личности респондентам предлагалось описать ряд связанных одним сюжетом картинок художника-карикатуриста X. Бидструпа. Третий этап представлял из себя статистическую обработку измерения связи двух переменных: лингвистической и психологической.
Общий ход работы опирался на схему научного поиска от дедуктивных постулатов к эмпирической верификации.
Исходным материалом являлись данные, полученные в ходе анкетирований и описания картинок X. Бидструпа. В эксперименте принимало участие около 80 человек, в конечном итоге были оставлены анкеты 56 респондентов, прошедших большую часть экспериментов. Помощь в данной части работы оказывали студенты старших курсов факультета романо-германской филологии Кубанского госуниверситета.
Методы исследования включают тестирование с помощью методики определения типа личности доктора Кейрси и теста «Стиль мышления» российских психологов А. А. Алексеева и Л. А. Громовой, анкетирование с целью выявления черт языковой личности на основании специально разработанной анкеты, конструирование вербальной креативности через описание картинок. Также использовались семантические методы интерпретации смысла предложений через элементарные пропозиции в рамках «оценки коэффициента эпизодичности текста» (Сухих, 1998).
Научная новизна данной работы: заключается в создании вопросника, измеряющего валидные черты знакового конструирования и установления корреляций между индексами психических черт и языковыми структурами. Впервые апробировались методы измерения письменной личности в рамках модуса языковой креативности, с помощью которой опосредуется качество сознания.
Теоретическая значимость полученных результатов состоит в следующем:
1) выделены характерные языковые черты личности в её письменном воплощении и психологической диспозиции, определяющей семиотическое поведение личности;
методологическая база исследования отражает целостность энергоинформационного подхода к описанию изучаемого явления;
операционализация понятий, накопленных в теории языковой личности.
Практическая значимость работы определяет возможность использования лингвистических процедур для диагностики анонимных текстов с целью получения об авторе более широкого знания его психической организации. Результаты исследования могут найти применение в дидактическом процессе в виде различных лекционных курсов и специальных семинаров по стилистике, анализу текста,, творческому и деловому письму, а также при обучении иностранным языкам.
Положения, выносимые на защиту.
1 .Языковая личность в письменных текстах проявляется в большей мере на экспонентном и субстанциональном уровнях, чем на интенциональном. Глубинные, психологические факторы письменной личности измеряются языковыми категориями: номинализация - предикатность, активность -пассивность, абстрактность - конкретность, монотемиость -- политемность дискурса, высокая - низкая эпизодичность описания в тексте.
2. Психологические параметры письменной личности позволяют выявить
четыре психотипа, специфика которых основана на сочетании доминирующих
диспозиционных черт: «традиционалисты» - сочетание сенсорики и тактики,
«реалисты» - сенсорика и восприятие, «концептуалисты» - интуиция и логика,
«идеалисты» - интуиция и эмоции.
3. Основными критериями языковой личности в письменных текстах являются
языковая креативность, степень коэффициента эпизодичности текста,
политемность, представленная в тема-рематических прогрессиях, способность
к метафорическим переносам
4. Практическое применение новых методов интерпретации смысла текста и диагностических процедур является целесообразным для дальнейшего изучения языковой личности в письменных текстах.
Динамический способ представления дел в тексте совершается с помощью предикатного стиля, который свойственен «концептуалистам». Они гармонично используют информацию как внешней, так и внутренней среды. Это обусловливает у данных типов личности основу языковой креативности, которая проявляется в выраженности субъективной оценки событий в тексте. Данный фактор находит своё выражение в высоком коэффициенте эпизодичности текста. «Концептуалистов» отличает синтетический стиль мышления, то есть они склонны более абстрактно или обобщённо строить описание в тексте. Им: свойственно более объёмное оценивание событий, что свидетельствует о наличии когнитивной сложности языкового сознания. Информационная структура текста, представленная в тема-рематических прогрессиях, отличается политемностью, то есть более сложными информационными структурами. Наиболее высокий процент респондентов данного психотипа отличается умением порождать художественные тексты. При метафорическом переносе они склонны использовать архетипические образы.
«Идеалистам» присущ предикатный стиль описания событий. Тексты данного психотипа имеют самый низкий процент эпизодичности, то есть доминирует репродуктивная тенденция порождения текстов. У «идеалистов» самый низкий показатель сформированиости нарративной компетенции. При метафорическом переносе они; склонны использовать диспозиции такого доминирующего качества как эмоции. Это качество детерминирует активизацию когнитивных структур, содержанием которых являются межличностные отношения.
«Традиционалисты» более зависимы от информации, поступающей из внешней среды, что обусловлено доминированием такой черты как сенсорика. Информационная структура текста, представленная в тема - рематических прогрессиях, оказывается оптимальной, как и уровень эпизодичности текста. Нарративная компетенция сформирована у 70% респондентов.
Апробация результатов исследования. Основные положения данной работы
отражены в ряде публикаций автора. Результаты исследования были
представлены на научно-практических конференциях и семинарах в Пензе,
Краснодаре, Майкопе.
Структура работы и объём диссертации. Основной текст диссертации
включает в себя введение, две главы, заключение и библиографический
список.
Методологическое основание описания языковой личности
Историчеркий процесс как маятник чередует разные фазы ориентации общественного сознания. Так, классическое время опирается на приоритет возможностей человека во внешнем мире, его активность по преобразованию этого мира. В центре стоят естественные науки, происходит процесс дифференциации как наук так и сфер деятельности человека. Признаётся только эмпирическая реальность, закономерности которой могут и должны верифицироваться. Главный принцип классической картины мира - это вера в безупречность человеческих деяний.
Наряду с этой фазой исторический маятник может занимать и романтическое положение, в основе которого лежат такие ценности, как целостность, интегративность, вера и знания о сложности устройства мира. Романтические ценности начинают проявляться на стыке столетий. Так, конец 20 века характеризуется формированием новой научной парадигмы, определяемой как парадигма целостности или холистическая картина мира. Эта картина мира, в которой сознание или личность являются целостностями, но в то же время системными, многомерными строениями, имеющими уровневую организацию, соотносящиеся с природой и социальной средой, сменила хилотропный модус, при котором способ видения ориентировался на материю (см.: Гроф, 1993). На первый план рассмотрения выступает проблема сознания и сам человек становится объектом более интенсивного исследования, то есть реализуется известный античный принцип о том, что человек есть мера всех вещей. Современная философия предлагает принять антропный принцип мировосприятия. В науке он обсуждается уже свыше десяти лет. Декарт наиболее чётко сформулировал этот принцип. Он говорил о наличии «в сознании особых, непосредственно данных знаний о целом, к которым мы: могли бы: прийти, лишь проделав бесконечно большое количество познавательных шагов. А они каким-то образом даны непосредственно..., если бы. мир был устроен по-другому, акт локальной данности целого был бы невозможен». (Цит. см.: Мамардашвили,1998:14). Планетарное бытие рассматривается как единство потенциального бытия человека в живом космосе и актуального бытия человека в мире природы и общества (подробнее о принципах и законах антропной парадигмы см.: Александров, 1999).
Формирование парадигмы целостности (холизмы) отличается на современном этапе от предыдущего столетия иной основой, естественнонаучной. Полученные учёными данные в области квантовой физики (Bohm,1992; Shedrake, 1992; Капра, 1994), результаты опытов в трансперсональной (С. Гроф, 1993; 1994) и интегральной (Kortweg, 1991) психологиях, создание вибрационной (Р. Гербер, 1997) и гомеостатической (Степанов, 1.994) моделей медицины, выдающиеся достижения в области кибернетики (Пригожий, 1999; Субетто, 1998) позволяют по-новому, с другой позиции переосмыслить идеи вечной философии. С её идей снимается маска мистичности, а принципы вечной философии переводятся на язык современной науки (ср. например: аналогию азбуки языка и азбуки аминокислот, Длясин, 1998 и др.). Всё больше учёных склоняются к мнению о пользе соотношения проблем бессознательного и фундаментальных принципов физики (Финкельштейн, 1994), в основе которых лежал бы принцип континуальности.
Современная наука в рамках холотропного подхода рассматривает знаково символическую деятельность человека как медиатор, который связывает мир человека и мир космоса. Речевая деятельность сигнализирует об эволюционном уровне человеческого сознания, понимаемое как синергетизм двух сфер: сознательного и бессознательного в человеке. Основная линия эволюции сознания направлена на исчерпание содержания бессознательного, что проявляется в росте самосознания. Лингвистика выступает в качестве инструмента по изучению механизмов опосредования через знаковые структуры содержания сознания. Практически мы не изучаем мир, а скорее описываем способы его постижения. «Невозможно открыть книгу и вычитать в ней хоть что-то, кроме того, что уже есть в нас на момент чтения. Книги помогают нам выявить и взрастить посеянное в нашей душе, они беспомощны:, если душа пуста» (Александров, 1.999:7) Для описания способов постижения мира изготавливается инструмент в виде концепций (системы концептов, связанных по законам логики), в основе которых зачастую лежат тенденциозные мифы о возможности объективного познания мира, когда объект выступает якобы независимо от исследователя. Или возьмём миф в лингвистике в виде прагмалингвистической теории, отдающей приоритет пониманию, а не объяснению и предсказанию, как это утверждается в экспериментальной парадигме. Эти тенденции представлены в теории языка двумя подходами: «текстоцентрическим» или экспериментальным и «автороцентрическим» или гуманистическим (об интеграции этих подходов в рамках одной модели см.: Сухих, 1998; 2001). Чтобы избежать тенденциозности в теории языка, эти два подхода создают условия, позволяющие уравновесить склонность научного сознания одних и других исследователей идентифицировать себя пристрастно с некоторой из этих теорий.
Целостность (холистичность) предполагает учёт общих, универсальных законов, лежащих в основе космоса, природы, социума, человека. Части системы подобны целой системе - это известный ещё с Древней Греции Великий закон аналогий Гермеса (бога Тота). Закон аналогий рассматривается и как универсальный закон познания. Связь между определёнными объектами, по существу, отражает тот факт, что один объект влияет на другой. В современном виде закон аналогий может получить прочтение в такой схеме: идея энергия - вещество. Если проецировать эту схему на соотношение человека, его сознания и языка, то языковое сознание получает такое прочтение: смысл или мотив это аналог идеи, различие которых и задаёт индивидуальный туннель реальности, в котором живёт человек. Этот туннель есть знаковый конструкт, принимаемый нами за реальность, и соответствует ментальному пространству, мерность которого определяет уровень целостности в восприятии мира. На сегодняшний день выделяют различные семиотические туннели, задаваемые такими идеями или смыслами, как «вера, честь, польза, любовь, красота, истина, справедливость» (Колесникова, 1996). Носителями данных идей являются информационные пространства сознания, изучаемые когнитивной семантикой в лингвистике и субъективной семантикой в психологии.
Языковая репрезентация субъектов коммуникации
Для лингвистики оказался естественным подход в изучении языковой личности, исходя от знаковых структур к более фундаментальным факторам, детерминирующим особенности знакового конструирования. При: этом центральным качеством языковой личности выступала совокупность способностей к созданию и восприятию речевых произведений (текстов), различающихся степенью и глубиной отражения действительности, определённой целенаправленностью (см. Караулов, 1987: 245). Возможность расширения понятия языковой личности произошло за счёт включения положений социальной психологии о формировании её в общении и понимаемую как «модель интерперсональных отношений» (Обозов, 1981: 51; Рейнвальд, 1972: 155).
В тексте всегда находят отражение как внешние условия общения, так и объективируемый внутренний мир. При это даже сам выбор или предпочтение тех или иных языковых форм для совершения того или иного типа речевого общения может сигнализировать о более глубоких иерархических уровнях индивидуальности, например, о характере темперамента, установках.
В поисках типологических черт предпринимаются попытки построить классификации личностей в опоре на различные критерии. Одним из них является тип нервной системы или динамизм нервных процессов, на основе которого различались «доминантный - недоминантный, мобильный -ригидный типы собеседников» (подробнее см. Добрович, 1987: 49-53).
В рамках прагмалингвистики имеются попытки построить модель корреляций факторов текстовой деятельности и типа личностей (Сухих, 1988). Как показало исследование, моделирование языковых личностей на основе лингвистических критериев возможно, но в отрыве от психологических свойств не отвечает требованию принципа психологической релевантности. Для лингвистики оказались более значимыми дискурсивные параметры, которые скорее отражают социокультурные условия, нежели психологические переменные, (ср.: van Dijk, 1980: 70-98; Барысина, 1997: 24). Рассматривая особенности варьирования пропозиционального содержания, ван Дейк отмечает, что оно обусловливается свойствами характера, состоянием души коммуниканта», такими как терпение, нетерпение, досада, учтивость, покорность, наглость, властность авторитетность и т.п. (там же, 108). Однако данные замечания намечают только перспективу, которую необходимо конкретизировать через эмпирические исследования, точно также как общие рассуждения о возможности построения речевого портрета личности на основе лексико-грамматических, когнитивных и интенционалыю-интерактивных уровней организации дискурса личности мы обнаруживаем в работах по конкретизации данных методологических установок (см. Пушкин, 1989: 49). Такой способ структурирования оказался продуктивным в изучении «авторитарной языковой личности» (Пушкин, 1990: 55), но в реальности учтён был только интенционально-интерактивный уровень анализа дискурса. Опора на интегративныи подход, понимание языковой личности как текста «провоцирует» лингвистов на подведение языковой личности под суперкатегорию, суть которой заключается в синтезе психологических и лингвистических модусов (Буянова, Рыбникова, 2000: 42-43). Всё же для лингвистического подхода ведущими в исследовании являются эмпирические языковые данные, а не генерализованные факторы, как это имеет место в психологии. Методологические установки в лингвистике требуют операционализации понятий.
Когнитивный уровень лексико-ірамматической репрезентации получил развитие в концепции Сухих С. А. (1998). Для эмпирических целей настоящего исследования релевантными оказываются понятия черты языковой личности. «Под языковой чертой понимается повторяющаяся особенность вербального поведения человека, склонного к определённому способу его реализации на экспонентном (формальном), субстанциональном и интенциональном уровнях дискурса. Языковая личность понимается как сложная многоуровневая функциональная система, включающая уровни владения языком ( языковую компетенцию), владения способами осуществлять речевое взаимодействие (коммуникативную компетенцию) и знания мира (тезаурус). Идею многоуровневости языковой личности отстаивает А. В Пузырёв, указывая на такие её ипостаси, как мыслительная (доминирующие в обществе архетипы сознания), языковая (степень «развитости и особенности используемого языка»), речевая (характер наполнивших время и пространство текстов), коммуникативная (соотношение коммуникативных и квазикоммуникативных, актуализаторских и манипулятивных типов общения). (Пузырёв, 1997: 113).
На экспонентном (формальном) уровне языковая личность проявляет себя как активная или сознательная, персу азитивная, хэзитивная или голословная; на субстанциональном уровне ей присущи качества конкретности или абстрактности; на интенциональном же уровне языковая личность характеризуется такими чертами: как юмористичность или буквальность, конфликтность или кооперативиость, директивность или децентрированность (Сухих, 1998).
Каждый из уровней языковой личности находит своё отражение в структуре дискурса, который имеет соответственно формальный или экспонентный, субстанциональный и интенциональный аспекты. Экспонентный уровень дискурса охватывает всё многообразие словообразовательных и синтаксических связей, структур между элементами предложений и самими предложениями, а также грамматическую категорию залога, распространённость предложения, способы соотнесения субъекта и предиката в предложении, то есть на экспонентном уровне дискурса проецируется языковая компетентность личности. На субстанциональный уровень дискурса, включающий в себя семантические параметры темы (способы развития темы, объёмы референции семантических единиц, когерентность развития темы), проецируются структуры тезауруса языковой личности. И, наконец, уровень интеициоиальной организации дискурса, куда входят система речевых действий, диалогическая модальность, коммуникативные схемы и стратегии, отражает уровень коммуникативной компетенции субъекта языкового общения.
На формальном или экспонентном уровне могут быть выделены корреляции между вербальными признаками и дискурсивным уровнем языковой личности, что и составляет сущность самой языковой черты. Так, при построении дискурса субъект общения предпочитает конструкции со значением динамичности или статичности, активности или пассивности. Это зависит от таких черт или факторов, как активность или созерцательность. Формальные их маркеры - глагольные формы со значением категории активности, действия - процесса, а также предпочтение предикативных единиц номинативным и, соответственно, употребление пассивных конструкций, статальных предикатов. Выделение данной черты базируется на посылке, что существуют значительные, индивидуальные различия при вербализации опыта, на что указывал У. Чейф (1975).
Описание выборки
Первая таблица даст представление о социальном: статусе респондентов, их психотипе, возрасте. Мы решили также указать средний бал по языковым дисциплинам, в который вошли оценки по практическим и теоретическим языковым аспектам.
У этого четырёхбуквия первая буква (Е или I) расшифровывается как экстраверт или интроверт. Вторая и третья буквы означают две функции нашей: личности: функцию сбора информации (сенсорность или интуитивизм или N) и функцию принятия решения (рационализм или чувствительность - Т или F). Комбинация второй и третьей букв даёт нам возможность узнать о темпераменте человека, то есть понять поведение различных типов: SJ - реалистичные тактики, «традиционалисты»; SP - реалистичные персиверы, «реалисты»; NT - интуитивные логики, «концептуалисты»; NF - интуитивные эмоционалы, «идеалисты».
С помощью опросника Дэвида Кейрси и индексов Майерс-Бриггс выявлялись такие психологические переменные, как-то: экстраверсия/интроверсия, сенсорика/интуитивистика, логика/эмоции, тактика/восприятие. Опросник Кейрси предусматривает 70 альтернативных формулировок поведения. Признак экстраверсии и интроверсии определяется в десяти альтернативных ситуациях, остальные факторы имеют в два раза превосходящее количество альтернатив. Здесь учитываются базовые сочетания индексов, которые помогают составить представление о разных психических темпераментах. Общепринятая система нотаций выглядит следующим образом: Е экстраверсия, I - иитроверсия, S - сенсорика, N интуиция, F - чувство, Т - мышление, J - решение, Р - восприятие. Комбинация аспектов, таких как SJ, что означает реалистичные тактики или «традиционалисты», SP - реалистичные персиверы или «реалисты», NT -интуитивные логики или «концептуалисты», и NF - интуитивные эмоционалы или «идеалисты» даёт нам: представление о темпераменте человека, который не меняется на протяжении всей его жизни.
Участники эксперимента распределились по типу темперамента таким образом: На основании проведённого опросника среди испытуемых оказалось экстравертов и интровертов в одинаковых пропорциях: 50% экстраверты и - 50% интроверты. 60 % респондентов оказались сенсориками и 40% интуитивитами, 70% из них - эмоционалы и 30 % - логики.
Следующим шагом в проведении эксперимента стало выявление предпочтений использования языковых структур, проведённое с помощью специального опросника. Нас интересовали, например, такие факторы, как активность и пассивность. Пассивные конструкции используются обычно пожилыми людьми (Auwaerter, 1982). Фактор активности описывается через предикативные комплексы, через семантику предикатов, выражающих. динамичность, через более дискретное описание ситуаций, через предпочтение сочинительной связи в предложениях, через большую связность диалогических единств, но меньшую последовательность развития темы, через большую распространённость схемы предложения, а также через доминирование свойств объектов над оценочным отношением. Для . противоположного члена оппозиции характерны показатели с обратными значениями.
Второе измерение касается соотношения чувственного и интуитивного восприятия, что может быть представлено фактором конкретность — абстрактность. Знаковыми коррелятами чувственного восприятия (конкретность) могут выступать лексика с более конкретной семантикой и узкой сферой референции, слабая когерентность при порождении текстов. При аргументации происходит ориентация на индуктивную логику эмпирических фактов, избежание употребления модальности возможных миров , слабая способность к переносу (вербальному творчеству), к логически связанным интерпретациям внешних миров, более короткие предложения, предпочитаются формы предикатов прошедшего и настоящего времени. В речи преобладают репродуктивные (клишированные) языковые формы, плохо понимается мораль повествовательных текстов. Обратное значение перечисленных признаков характеризует фактор абстрактности. Для интуитивистов характерно более активное действие бессознательного в форме проекций и персонализаций.
Третье измерение касается особенности описания сложных ситуаций, при которых используются сочинительные и подчинительные конструкции предложений. В работе делается допущение о том, что сочинительная связь используется коммуникантами синтетического склада мышления, то есть это имеет положительную связь с полезависимостью восприятия. В основе более детализированного восприятия (артикулированности) лежит «способность действовать, самоутверждаться, организовывать, использовать релевантные факторы поля и контролировать разрушительные силы в себе» (Виткин, 1954: 236). Релевантным фактором оказывается в этой связи аналитичность -синтетичность восприятия. «У лиц с ограниченным контролем ассоциации очень близки по содержанию к стимульному слову» (Шкуратова, 1994: 14).В семиотическом процессе предположительно имеет место реализация факторов простота-сложность, получающих выражение в соответствующих предпочтениях сочинительности-подчинительности при описании сложных ситуаций.
Четвёртое измерение касается способности к метафорическому переносу. Сам по себе процесс переноса, к сожалению, слабо изучен. Поэтому « для формализации описания этого процесса использовались следующие параметры: оценка, номинативность-предикативность, динамичность-статичность, оригинальность. Последний фактор определяется отклонением от стереотипного переноса, то есть учитывается субъективная окказиональность автора. «Метафорам присущи следствия, посредством которых они высвечивают определённые стороны нашего опыта и обеспечивают их связанность.
Инструментальный подход к изучению письменной личности
При семантическом анализе конструктивных единиц мы опирались на представления о многомерности измерений семантики предложения. Первое измерение касается ментальной репрезентации, которая может быть формализована в виде фреймов и скриптов знаний о мире. Данные когнитивные структуры в ходе генеративного процесса переводятся в вербальную репрезентацию конкретного языка. Языковым аналогом фрейма выступает инвариантная семантическая структура, которая может иметь различные тектонические манифестации. Наиболее эксплицитно семантическая структура реализуется в предложениях полной стандартной формулы, основными признаками которой являются следующие: 1) автосемантичиость; 2) изоморфизм семантических и синтаксических актантов.
Инвариантная семантическая структура характеризуется тремя признаками: 1) дискретное представление семантических функций аргументов предиката; 2) абстрактность глагольной лексемы, с помощью которой кодируется предикатное ядро в пропозиции; 3) элементарность пропозиции, то есть отсутствие совмещённых функций у аргументов.
Многообразие форм, в которые «упаковывается» инвариантная семантическая структура, обусловлено явлениями кумулятивности, номинализации, синкретизма, логической редукции. Явление кумулятивности подробно рассматривается в работе С. А. Сухих (1985). Оно касается глагольных лексем, которые могут слитно представлять, например, значение глагольного действия и инструмента, глагольного действия и образа этого действия, глагольного действия и инициальной или финальной фазы этого действия и т.д.
При оценке нарративной компетенции коммуникантов использовался метод соотношения рецептно-ретушной семантики. Основной смысл этого метода состоит в установлении коэффициента эпизодичности (метод разработан Сухих, 1990). В тексте выделяется рецептная часть, это фреймы и скрипты, которые эксплицированы в разной степени. Вероятно, автор текста эксплицирует их в зависимости от представлений о знании читателя, то есть степень экспликации выступает как показатель уровня рекурсивности коммуниканта. ГТоленезависимые индивиды: предпочитают находиться на большей дистанции от собеседника, тем самым демонстрируя меньшую склонность к раскрытию своих чувств и черт личности. Гипотетически можно предполагать, что полез ависимые индивиды должны в большей степени эксплицировать в пропозициях фреймы и скрипты. «Полезависимые являются ориентированными на общение, а поленез ависимые -имперсоналыю ориентированны ми... первые стремятся добыть необходимую информацию у других людей и потому прикладывают много усилий на установление с ними хороших отношений, а вторые действуют самостоятельно и демонстрируют независимость от окружающих» (Шкуратова, 1994: 51-52). Сама семантика текста состоит из трёх видов пропозиций: рецептных, ретушных и смешанных или связывающих, где элементы стандартного знания связываются с эпизодическими компонентами описания в тексте.
Так, реципиентам предлагалось описать картинки Бидструпа, связанные сюжетной линией развития (находка человеком щенка собаки, приютил которых по типу темперамента относится к концептуалистам, а другой к реалистам.
В выше приведённом тексте, автором которого является реципиент -реалист, наблюдается темоцентричное представление информации, тогда как текст, написанный реципиентом - концептуалистом, отличается политематичностью, вводом большого количества тем.
Стиль мышления является одним из важных факторов, который влияет на знаковую деятельность коммуниканта. Ведь каждый из нас мыслит в рамках того стиля, который сложился у него в ходе жизни. Авторы опросника «Стиль мышления» А. А. Алексеев и Л. А. Громова выделяют пять таких стилей мышления: синтезатор, идеалист, прагматик, аналитик и реалист. Характерными особенностями стиля мышления синтезатора являются его интегративный подход к проблеме, поиск сходства во внешне несходных, несовместимых вещах, стремление к конфликту и синтезу, постоянный интерес к изменениям:, любовь к теоретизированию и полное безразличие к данным, где невозможна интерпретация. Стиль мышления идеалиста характеризуется ассимилятивным или холистским подходом. Такой человек приветствует широкий диапазон мнений, он стремится к идеальным решениям, ему интересны человеческие ценности, он рецептивен и в одинаковой мере ценит практические данные и теорию. Для стиля мышления прагматиков типичен электический (избирательный) подход, ищут кратчайший путь к решению проблемы, при этом действуют по принципу: «годится всё, что работает» и «что-нибудь да сработает». Прагматики проявляют интерес к инновациям, легко адаптируются, ценят любые данные практики и теории, если они позволяют им быстрее достичь цели. Формальнологический, дедуктивный - таков подход аналитика. Он в поисках «самого
Следующим шагам эксперимента было заполнение опросника, на основании которого выяснялись лингвистические предпочтения респондентов. Первый фактор - номинатавность-предикативность. В процентном; отношении это выглядит следующим образом:
За фактором номинативность-предикативность скрывается переживание и восприятие мира как динамического (предикативность) или статического (номинативность). Номинализация лишает описываемое событие временного измерения. Как видно из выше приведенной таблицы, только у реалистов преобладает динамичность мироощущения. Даже при сопоставлении стилей мышления у «реалистов» наблюдается небольшое преимущество в выборе предикативных конструкций. Данное положение действует и для аналитического стиля мышления. Следующая таблица проиллюстрирует общее соотношение между стилями мышления и фактором номинативность-предикативность.
