Содержание к диссертации
Введение
1 Психолингвистические особенности языкового сознания естественных билингвов 9
1.1 Языковое сознание. Разработка проблемы 9
1.1.1 Определение понятия языкового сознания 9
1.1.2 Структура и образы языкового сознания 15
1.1.3 Образ мира. Различные подходы к проблеме образа мира 18
1.2 Взаимовлияние культур в сознании человека 22
1.2.1 Понятие культуры. Сущность и ее функции 22
1.3 Билингвизм как психолингвистическое явление 27
1.3.1 Определение билингвизма 27
1.3.2 Критерии классификации типов билингвизма 29
1.3.3 Естественный и искусственный билингвизм 35
1.3.4 Степень корреляции билингвизма и аккультурации 37
Выводы по первой главе 42
2 Сравнительно - сопоставительный анализ языкового сознания русских, французов и русско-французских билингвов 44
2.1 Русское Зарубежье. Русские эмигранты во Франции 44
2.2 Преломление социального пространства в мироощущении иммигрантов: поколения иммигрантов 47
2.3 Анализ содержания единиц языкового сознания естественных билингвов (сходство и отличия от языкового сознания русских и французов) 48
2.3.1 Статистический анализ структуры ассоциативного гештальта у русских, французов и естественных билингвов 52
2.3.2 Содержательный анализ единиц языкового сознания русских, французов и естественных (русско-французских) билингвов 67
Выводы по второй главе 162
Заключение 165
Список литературы 168
Приложение 1 179
- Языковое сознание. Разработка проблемы
- Взаимовлияние культур в сознании человека
- Русское Зарубежье. Русские эмигранты во Франции
- Преломление социального пространства в мироощущении иммигрантов: поколения иммигрантов
Введение к работе
Переход лингвистики на антропологическую парадигму, прослеживающийся в последние десятилетия, вызвал быстрое развитие междисциплинарных областей гуманитарных исследований, в основе которых лежит триединство "человек - язык - культура". Исследования языкового сознания с помощью психолингвистических методов оказываются наиболее актуальными.
Сочетая различные подходы (коммуникативный, дискурсивный, когнитивный), антропологическая парадигма позволяет исследовать такие значимые для речевой деятельности феномены, как языковое сознание, национальный менталитет, этнокультурные ценности и стереотипы. Язык при этом трактуется как основная часть культуры, основной инструмент ее усвоения, носитель ее специфических черт.
Отечественная психолингвистика исходит из того представления, что сознание формируется при участии языка, который является мощным средством обобщения образов сознания, возникающих в деятельности. Принимая за основу традиции Московской психолингвистической школы, мы рассматриваем ассоциативный эксперимент как инструмент, позволяющий нам описать и интерпретировать образы языкового сознания представителей различных национальностей.
Ассоциативная организация связей репрезентирует модель хранения знаний в памяти человека. Это некая модель семантических связей, существующих в сознании.
Наше исследование посвящено проблеме изучения особенностей языкового сознания естественных билингвов.
Актуальность диссертационного исследования обусловлена тем, что межкультурная коммуникация вызывает повышенный интерес со стороны исследователей различных отраслей научного знания. Различие этнических сознаний является одной из главных причин непонимания в межкультурном диалоге. Для успешного решения задач оптимизации процесса
межкультурного общения большое значение исследование языкового сознания разных этносов и выявление национально-культурных особенностей их образа мира. Особый интерес для нас в этом смысле представляет языковое сознание естественных билингвов.
Научная новизна настоящего исследования состоит в том, что:
впервые экспериментальному исследованию подвергается языковое сознание естественных билингвов;
впервые на основе экспериментальных данных описываются особенности стуктуры и содержания языкового сознания естествеенных билингвов - потомков русских эмигрантов во Франции;
впервые проводится сопоставление особенностей языкового
сознания русских, французов и естественных билингвов - потомков русских
эмигрантов во Франции.
В качестве объекта исследования выступают образы языкового сознания потомков русских эмигрантов во Франции в сопоставлении с языковым сознанием современных русских и французов. Предметом исследования являются структура и содержание образов языкового сознания естественных билингвов. Цель исследования - изучение особенностей стуктуры и содержания образов языкового сознания потомков русских эмигрантов, выросших в естественной двуязычной (русско-французской) среде.
Методологической основой исследования являются представления о сознании, разработанные в рамках теории деятельности А.Н. Леонтьева и концепции языкового сознания Е.Ф. Тарасова.
Задачи исследования:
Сравнить содержание образов сознания естественных билингвов, русских и французов.
Выявить насколько содержание языкового сознания естественных билингвов приближено/не приближено к содержанию образов языкового сознания русских и французов.
3. Выявить сходство и различия в стратегиях ассоциирования разных групп испытуемых.
Методы исследования обусловлены целью и задачами исследования и спецификой изучаемого материала: - это свободный ассоциативный эксперимент, количественный, статистический, сопоставительный и описательный методы.
Материалом исследования послужили данные толковых словарей, результаты, полученные в ходе свободного ассоциативного эксперимента с естественными французско-русскими билингвами и монолингвами-французами, в котором в качестве слов-стимулов выступают 106 слов из списка, составленного Институтом Языкознания РАН и используемого в кросс-культурных исследованиях в качестве стандартного, и материалы САС (русской части) (САС 2004). Всего проанализировано 76426 вербальных реакций.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Стратегии ассоциирования одних и тех же естественных билингвов
меняются в зависимости от используемого языка.
Содержание языкового сознания билингвов приближено к содержанию языкового сознания русских и французов, с доминированием образов французской культуры.
Стратегии ассоциирования естественных билингвов определяются структурой языка как кода, а содержание образов языкового сознания -культурой, усвоенной в качестве первой.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что в ней с принципиально новой стороны выявляются особенности структурыи содержания образов языкового сознания естественных билингвов (потомков русских эмигрантов во Франции) в сравнении с носителями русского языка и носителями французского языка, и, тем самым, появляется возможность оценить соотношение собственно языка как кода и содержания образа мира, стоящего за словом при естественном билингвизме.
Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные конкретные результаты могут быть использованы в дальнейших исследованиях русского языкового сознания в сопоставлении с языковым сознанием носителей русской и французской культур, а также языковым сознанием естественных билингвов (потомков русских эмигрантов во Франции), кроме того, полученные результаты могут быть использованы для исследований билингвизма, для исследований в области межкультурных коммуникаций, а также в курсах лекций по психолингвистике и межкультурной коммуникации.
Апробация и обсуждение результатов исследования осуществлялись:
на Всероссийской научно-методической конференции «Языковые и культурные контакты различных народов» (Пенза, 2004 г).
на международной научно-практической конференции «Проблемы прикладной лингвистики» (Пенза, 2004 г.).
на заседаниях кафедры психолингвистики МГЛУ (2003-2005 гг.).
Основные положения диссертации изложены в пяти публикациях.
Структура работы; диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и четырех приложений.
Во введении определяются цели и задачи исследования, раскрывается его теоретическая и практическая значимость, аргументируется новизна работы, обосновывается актуальность темы, а также описывается материал и методы исследования. Первая глава содержит теоретические и методологические предпосылки изучения языкового сознания, исходные теоретические положения о структуре сознания в психолингвистике. В этой же главе рассматриваются разнообразные концепции культуры, образа мира, проводится обзор литературы, посвященной проблемам языкового сознания и билингвизма. Во второй главе освещаются проблемы эмиграции, преломления социального пространства в мироощущении эмигрантов, интерпретируются результаты ассоциативного эксперимента, выявляющего сходство и отличия структуры и содержания образов языкового сознания
естественных билингвов по сравнению со структурой и содержанием языкового сознания русских и французов.
В заключении делается обзор проведенной работы, подводятся общие итоги исследования и формулируются основные выводы.
В приложениях содержатся список 106 слов-стимулов на русском и французском языках, результаты анализа по совпадению/несовпадению ассоциативных реакций естественных билингвов в экспериментах на русском и французском языках, ассоциативные словари естественных билингвов и монолингвов-французов, запись беседы с представительницей третьего поколения эмигрантов.
Языковое сознание. Разработка проблемы
Постановка проблемы языкового сознания восходит к трудам классиков лингвистики. Становление человеческого сознания непосредственно связано с развитием языка. В. Гумбольдт называл язык «интеллектуальным инстинктом разума», при этом отмечая что в «языке нет ничего единичного, каждый отдельный элемент его проявляет себя как часть целого» (Гумбольдт 1984). Ф. де Соссюр отмечал, что «осуществление деятельности покоится на способности, присущей нам от природы, тогда как язык есть нечто усвоенное и условное» (Соссюр 1977). Он считал, что проникнуть в сознание говорящего можно только отбросив прошлое. А. А. Потебня высказал мысль о том, что язык связан с развитием процессов отвлечения от действительности. Он говорил, что «внутренняя форма слова есть отношение содержания мысли к сознанию: она показывает, как представляется человеку его собственная мысль» (Потебня 1982). В современной лингвистике существует несколько трактовок понятия языкового сознания. Р.С.Каспранский проводит разграничение «широкого» и «узкого» значений терминов языкового сознания. В одном случае он говорит об отражении объективного мира в двустороннем знаке, а в другом - об отражении специфической языковой структуры в подсознании носителя языка на уровне умений, связанных с выбором и употреблением языковых средств в процессе коммуникации. Языковое сознание в узком смысле выступает критерием правильности языкового произведения, хотя носитель языка не всегда может объяснить свою оценку (Каспранский 1988: 84). Блинова О.И. и Ростова А.Н. все представления о языковом сознании сводят к следующему: 1. языковое сознание есть способность владения языком; 2. языковое сознание есть совокупность знаний о языке (Блинова, Ростова 1985: 25-33). Многие авторы, изучающие языковое сознание подчеркивают его общественную детерминированность, социальный статус. Языковое сознание общества является практически гомогенным, распад традиционной культуры приводит к нарушению однородности языкового сознания, возникают его различные инварианты, которые могут противоречить друг другу (Фефилов 1988:183-184). Нужно отметить, что понятия сознания и языкового сознания в лингвистике и психолингвистике, а также в культурологии до сих пор часто употребляются недифференцировано, нередко как синонимы. Термины «сознание» и «языковое сознание» используются как эквиваленты для описания одного и того же феномена - сознания человека (Тарасов 1993: 6-15). Для более точного понимания этих двух понятий обратимся к Большому толковому словарю русского языка. "Большой толковый словарь русского языка" под ред. С.А.Кузнецовой определяет сознание так: 1. Человеческая способность воспроизведения действительности в мышлении. 2. Восприятие и понимание окружающей действительности, свойственные человеку; мыслительная деятельность, ум, разум. // Способность осмысленно воспринимать действительность (потеря сознания). Понимание, осознание человеком, группой людей общественной жизни; взгляды, воззрения людей как представителей общественных классов, слоев. 3. Ясное понимание, осознание чего-либо, мысль, чувство, ощущение чего-либо (сознание долга). 5. разг. Сознательность (Где твое сознание?) (Кузнецова 1998). Некоторые авторы для обозначения понятия « языкового сознания» вводят другие термины: «языковое чутье» (И.А.Бодуэн-де-Куртене), «языковая сознательность» (Е.В. Ухмылина), «лингвистический инстинкт» (Л.В.Щерба), (цит. по: Никитина 1989: 34-40), «народное» или «языковое самосознание» (там же: 34-40). Говоря о языковом сознании СЕ. Никитина имеет в виду те особенности речевого поведения индивидуума, которые определяются коммуникативной ситуацией, его языковым и культурным статусом, социальной принадлежностью, полом, возрастом, психологическим типом, мировоззрением, особенностями биографии и другими константными и переменными параметрами личности. Языковое самосознание является частью языкового сознания, его верхним, автономным слоем. Если объектом языкового сознания считается весь универсум, то объектом языкового самосознания - язык в целом и его отдельные элементы, языковое поведение и его продукт -Тексты. Языковое народное сознание- воплощение народного миропонимания в языковой форме, в языковых стереотипах, из которых строятся тексты участвующих в вербальной коммуникации.
Взаимовлияние культур в сознании человека
Культура представляет собой специфическую форму бытия, возникновение, существование и изменение которой связано исключительно с человеком и определено его деятельностью.
Однако определить культуру оказывается не так-то просто. В настоящее время существует не менее полутора сотен определений, отличающихся не только некоторыми деталями, но существом понимания культуры. В последнем случае важное значение имеет учет философских и научных позиций, с которых ученые рассматривают культуру. Культурологи, стоящие преимущественно на религиозной точке зрения, видят в культуре способ существования и выражения религиозных верований или религиозной сущности человека. В этом случае утверждается, что уровень развития и сложность культуры прямо зависят от степени развитости религиозной жизни человека, от своеобразия той религиозной веры, которую исповедует человек.
Существуют также подходы к культуре с материалистических позиций. Среди них можно встретить типичные для нашего времени индустриалистские, или техницистские, теории, понимающие культуру как продукт технической и индустриальной деятельности человека.
Слово «культура» первоначально возникло в латинском языке и обозначало возделывание, обработку почвы. В последующем под культурой стали иметь в виду просвещенность, воспитанность, образованность человека, и при этом значение слова «культура» вошло почти во все европейские языки, в том числе и в русский.
Хотя само слово "культура" вошло в обиход европейской социальной мысли лишь со 2-ой половины 18 века, более или менее сходные представления могут быть обнаружены на ранних этапах европейской истории и за ее пределами.
В позднеримскую эпоху, наряду с представлениями, передаваемыми основным смыслом слова "культура", зародился, а в средние века получил распространение иной комплекс значений, позитивно оценивающий городской уклад социальной жизни и более близкий к возникшему позднее понятию цивилизация.
Чтобы получить представление о многозначности понятия "культура", обратим внимание на ряд определений, предложенные некоторыми учеными Европы и США: "комплекс, включающий знания, верования, искусства, законы, мораль, обычаи и другие способности и привычки, обретенные человеком как членом общества" (Э. Тейлор); "каждый шаг вперед на пути культуры был шагом к свободе" (Ф. Энгельс);"социальное наследование" (Б. Малиновский); "культурный аспект охватывающий представления, ценности, нормы, их взаимодействия и взаимоотношения" (П. Сорокин); "организация разнообразных явлений - материальных объектов, телесных актов, идей и чувств, которые состоят из символов или зависят от их употребления" (Л. Уайт); "то, что отличает человека от животного" (В. Оствальд); "процесс прогрессирующего самоосвобождения человека, языка, религия, наука - различные фазы этого процесса" (Э. Кассирер); "совокупность интеллектуальные элементов, имеющихся у данного человека или у группы людей и обладающие некоторой стабильностью, связанной с тем, что можно назвать "памятью мира" и общества - памятью, материализированной в библиотеках, памятниках и языках" (А. Моль).
В отечественной культурологии основными являются следующие определения: культура охватывает четыре "общих разряда: деятельность религиозную, культурную, в тесном значении этого слова", т.е. научную, художественную и техническую, деятельность политическую и деятельность общественно экономическую" (Н. Данилевский); культура "ядром своим и корнем имеет культ. Культурные ценности - это производные культа, как бы отслояющаяся шелуха культа" (П. Флоренский), О "совокупность материальных и духовных ценностей"; "способ человеческой деятельности" (Э. Маркарян); "знаковая система" (Ю. Лотман, Б. Успенский); "воплощенные ценности" (И. Чавчавадзе); "состояние духовной жизни общества" (М. Ким); "культура в современном понимании есть совокупности материальных и духовных предметов человеческой деятельности" (Э. Соколов); "система регуляторов человеческой деятельности, несущая в себе аккумулированный опыт, накопленный человеком разумом" (В. Давидович и Ю. Жданов); "культура как система духовного производства охватывает сознание, хранение, распространение и потребление духовных ценностей, взглядов, знаний и ориентацией - все то, что составляет духовный мир общества и человека" (Б. Ерасов).
Культуру можно понимать как сумму знаний, отношений и норм поведения (т.е. культурных элементов), присущую членам определенной группы людей и наследуемую ими (Верещагин 1969: 105).
В современных условиях ускоренного научно-технического прогресса и обострения ряда социальных противоречий некоторые культурологи и социологи приходят к выводу о невозможности последовательного проведения идеи единой культуры. Это находит отражение в теориях полицентризма, исконной противоположности Запада и Востока - теории, не разделяющие концепций общих закономерностей общественного развития.
Русское Зарубежье. Русские эмигранты во Франции
Русское зарубежье, так называемая «белая эмиграция», которая с 1919-го года приняла массовый характер, сформировалась в ходе нескольких этапов. Первый этап связан с эвакуацией Вооруженных Сил Юга России генерал-лейтенанта А. И. Деникина из Новороссийска в феврале 1920-го года. Второй этап - с уходом Русской Армии генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля из Крыма в ноябре 1920-го года, третий - с поражением войск адмирала А. В. Колчака и эвакуацией японской армии из Приморья в 1920-1921-х годах.
В общей сложности, вследствие революции, захвата власти в России за границу попало около 3.000.000 человек, в двух "волнах" - в 20-е годы и во время Второй мировой войны. Все эти эмигранты - политические. Они не уехали бы из России, если бы не произошла революция, идеи которой они не разделяли. В наши дни потомство этих двух (единственных) волн русской белой эмиграции составляет около 10 миллионов человек, рассеянных по всей планете. Большинство из них ассимилировалось в странах своего рождения и пребывания, но существуют десятки тысяч людей, уже третьего и четвертого поколения, для которых Россия является не просто родиной предков, а страной, которая представляет для них живой интерес, страной, с которой они чувствуют духовную связь. В своей работе мы уделим внимание потомкам первой волны эмиграции, внукам тех, кто покинул Россию вскоре после Октябрьской революции и во время Гражданской войны.
Столица Франции традиционно была центром русской эмиграции. Об этом повествуют многочисленные исторические исследования, документальные публикации, литературные произведения. Однако, говоря о вкладе русской эмиграции в историю своей Родины, чаще всего мы имеем в виду первую волну послереволюционной эмиграции.
Поскольку одним из сравнений, проводимых нами в своей работе будет сравнение языкового сознания билингвов с ЯС русских, хочется отметить тот факт, что, говоря о «русской эмиграции», мы употребляем этот термин по отношению ко всем эмигрантам, покинувшим Россию в тот период, не имея в виду их этнической принадлежности. Также необходимо иметь в виду, что до конституционных реформ де-факто, произведенных коммунистической диктатурой, наименование «русский» применялось де-юре и де-факто безразлично к великороссам, украинцам (малороссам) и белорусам. Великий русский ученый Д.И.Менделеев отмечает этот критерий в своем анализе результатов имперской переписи 1897 года.
Русская эмиграция, возникшая в результате пятилетней гражданской войны (1917 - 1922), численно достигавшая трех миллионов человек, всегда употребляла именно такой критерий. Кроме того, эта эмиграция состояла не только из членов вышеотмеченных трех групп восточных славян, но также из лиц, принадлежавших к различным меньшинствам Российской Империи, что не было препятствием для их собственного самоопределения в качестве «русских эмигрантов».
«Русское зарубежье - это крупнейший феномен XX века, который, возникнув благодаря первой «волне» эмиграции и исчезнув после сравнительно недолгого существования (1919-1938), оставил после себя не только внушительное культурное наследие, но и уже не одно поколение в разной степени владеющих русской речью американцев и французов, бразильцев....Существование Русского Зарубежья стало возможным потому, что у покинувших Россию была установка на возращение в родную страну и поэтому на временность своего пребывания вне ее» (Голубева-Монаткина 2004: 14-15).
Белая эмиграция не была равнодушна к судьбе России, понимала необходимость сохранения русского языка и культуры, и именно поэтому организовывались курсы по русскому языку и литературе, а также Закону Божьему. Такой тип учебных заведений сохранился во Франции до сих пор.
Представители третьего поколения Русского Зарубежья, проинтервьюированные нами, родились вне пределов России, они двуязычны, но как показали результаты ассоциативного эксперимента, владеют русским языком хуже, чем французским. Большинство наших информантов считают себя французами, но очень гордятся своими русскими предками, прекрасно знают русскую историю и культуру. Они хорошо знают старинные русские романсы, потому что «мы всегда очень много пели русских песен, когда к нам приходили гости. Тоже у них были родные из России» (С.А.). Возможно, именно этим объясняется тот факт, что на очень многие слова-стимулы у наших респондентов как реакции возникали слова из песен, причем иногда ассоциатом французского слова-стимула является строка из русской песни. В качестве примера мы можем привести следующие реакции: утро - утро туманное, утро седое; ночь - темная ночь... или ночь коротка, спят облака; дорога - дорогой длинною, дорогой дальнею...; rencontre/встреча - только раз бывает в жизни встреча; вспоминать - вспомню, вспомню я, как меня мать любила; дурак - дурак, чего же не научил как делать водку из табуретки; дело - было дело под Полтавой; мой - мой костер в тумане светит; я - я вам не скажу за всю Одессу.
Преломление социального пространства в мироощущении иммигрантов: поколения иммигрантов
Наша работа посвящена изучению особенностей языкового сознания естественных билингвов, но для того, чтобы понять особенности их языкового сознания мы должны, прежде всего, разобраться в том, каким же образом изменялось языковое сознание «русской общины во Франции» в целом. Ведь те изменения в языке и речи, которые мы встречаем сейчас у представителей третьего поколения эмигрантов, не возникали спонтанно, им предшествовал долгий путь адаптации нескольких поколений (сначала бабушек и дедушек наших респондентов, а затем и их родителей).
Первое поколение эмигрантов, будучи носителями менталитета, в котором «полностью доминируют этнические социокультурные константы, не может ассимилироваться, т.е. перейти в состояние, когда они будут совершенно вытеснены константами принимающего общества» (Левин 2001: 117). Для них старое играет роль призмы, в которой «преломляются новые культурные ценности, образуя синтезированные, симбиозные формы, пригодные для жизни в принимающем обществе» (там же: 113). Иммигранты первого поколения стараются вести привычный образ жизни, руководствуются поведенческими нормами своего народа. И что самое главное, они стараются сохранить свою культуру, свой образ жизни.
Если первое поколение эмигрантов смотрит на мир сквозь призму традиций и культурных ценностей, то второе (дети эмигрантов, родившиеся в принимающей стране), воспринимают национальную культуру в преломлении действительности и культуры страны проживания, третье и последующие поколения являются абсолютно ассимилированными (термину ассимиляция соответствует также понятие аккультурации, о котором говорилось в п. 1.3.4 нашей работы). Поскольку нашими респондентами являются представители третьего поколения эмигрантов, то мы можем с абсолютной уверенностью сказать, что они полностью ассимилировались к французской традиции и культуре, и как мы уже упоминали выше, считают себя представителями французской нации.
Каким же образом процесс ассимиляции повлиял на языковое сознание наших испытуемых, насколько их языковое сознание отличается от ЯС русских и насколько близко оно к ЯС французов? Ответ на эти вопросы мы постарались найти при проведении ассоциативного эксперимента.
Для сравнительного анализа содержания языкового сознания билингвов, русских и французов мы брали данные толковых словарей, данные Славянского ассоциативного словаря (русской части), а также данные АЭ, проведенного с французами, и билингвами, которые отвечали на русском и французском языках. Всего нами было проанализировано 76 426 слов-реакций, влючая материалы САС. Данные словарей, как толковых, так и САС, необходимы для того, чтобы выявить культурную специфику языкового сознания русских и французов, сравнить с содержанием языкового сознания билингвов. За эталон русского языкового сознания приняты материалы Славянского ассоциативного словаря (русская часть).
В эксперименте приняли участие 43 естественных билингва и 43 монолингва-француза. Сразу следует обратить внимание на то, что при описании эксперимента мы условно разделили наших испытуемых билингвов на две группы: билингвы 1 (по результатам анкет, заполненных билингвами на русском языке) и билингвы 2 (по результатам анкет, заполненных билингвами на французском языке). Речь билингвов и их ответы приведены в нередактированном виде, стилистические и орфографические ошибки не исправлялись.
В ходе проведения эксперимента испытуемым было предложено 106 слов-стимулов на русском и французском языках. Изначально анкета на русском языке состояла из 112 слов-стимулов, но поскольку при переводе на французский язык некоторые слова оказывались синонимичными, нам пришлось сократить список до 106 слов.
Эксперимент проводился в два этапа. На первом этапе испытуемые билингвы заполняли анкеты на французском языке, а через полгода им были предъявлены аналогичные анкеты на русском языке. Кроме того, билингвам было предложено дать описание понятия, стоящего за словом-стимулом.
В ходе проведения эксперимента выяснилось, что наибольшее число интересных единичных реакций содержится в анкетах билингвов, выполненных на французском языке. Это такие реакции, как тагі/муж-Chekhov/Чехов, таї/зло- Dostoevsky/Достоевскж (наличие данных реакций свидетельствует о хорошем знании русской классической литературы), mot/слово- черепаха. При вопросе «А почему возникла именно эта реакция -(русское слово на французский стимул) » испытуемая ответила: « Просто в детстве мне очень нравилось произносить слово «черепаха». Иногда возникали реакции, связанные с автоматическим переводом слова на второй родной язык, например, реакция Ыапс/белый на стимул белый.
В процессе работы мы постараемся выделить основные сходства и различия в структуре толковых словарей и ассоциативных полей русских, французов и билингвов, а также проследить разницу в содержательном наполнении этих полей в ответах одних и тех же респондентов на разных языках, сравнить ассоциаты билингвов с ответами русских и французских респондентов, а также выявить сходство и различия в стратегиях ассоциирования разных групп испытуемых.
