Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы. Патогенетические аспекты и медикаментозное лечение воспалительных заболеваний пародонта. Фармакологические свойства бензофурокаина 15
1.1. Патогенетические аспекты воспалительных заболеваний пародонта 15
1.2. Фармакотерапия воспалительной патологии пародонта 25
1.3. Фармакологические свойства бензофурокаина 36
Глава 2. Материалы и методы исследования 40
Глава 3. Доклинические исследования эффективности бензофурокаина при пародонтите на фоне сахарного диабета . 47
3.1. Сравнительное исследование влияния традиционной медикаментозной терапии и сочетания традиционной медикаментозной терапии с бензофурокаином на состояние тканей пародонта и количество десневой жидкости при экспериментальном пародонтите у крыс 47
3.2. Влияние бензофурокаина на состояние капиллярного кровотока в слизистой оболочке десны в условиях здорового пародонта и на фоне экспериментального пародонтита у крыс 48
3.3. Влияние бензофурокаина на активность калликреин кининовой, иммунной и эндотелиальной систем при экспериментальном пародонтите у крыс 56
3.4. Влияние бензофурокаина на гипоксический синдром, окислительный стресс и метаболизм оксида азота в условиях экспериментального пародонтита у крыс. 58
3.5. Сравнительное исследование влияния традиционной медикаментозной терапии и сочетания традиционной медикаментозной терапии с бензофурокаином на морфофункциональное состояние и регенерацию поврежденных тканей десны при экспериментальном пародонтите у крыс 60
3.6. Влияние бензофурокаина на инсулинорезистентность у животных в условиях гипергликемии 73
3.6.1. Влияние бензофурокаина и глибенкламида на показатели гипогликемической активности на модели глюкозо-толерантного теста у мышей. 73
3.6.2. Влияние бензофурокаина на показатели антидиабетической активности, эндотелиальной дисфункции и К+-каналопатии аорты у крыс 77
Обсуждение полученных результатов 82
Выводы 94
Научно-практические рекомендации 97
Перспективы дальнейшей разработки темы 97
Список литературы 98
- Патогенетические аспекты воспалительных заболеваний пародонта
- Фармакологические свойства бензофурокаина
- Сравнительное исследование влияния традиционной медикаментозной терапии и сочетания традиционной медикаментозной терапии с бензофурокаином на морфофункциональное состояние и регенерацию поврежденных тканей десны при экспериментальном пародонтите у крыс
- Влияние бензофурокаина на показатели антидиабетической активности, эндотелиальной дисфункции и К+-каналопатии аорты у крыс
Патогенетические аспекты воспалительных заболеваний пародонта
По мнению ряда отечественных и зарубежных авторов, занимающихся изучением воспалительной патологии пародонта, основной концепцией этиологии и патогенеза в развитии воспалительных заболеваний тканей пародонта, и в частности ХГП, является микробный фактор (А. И. Грудянов, 1997; И. В. Безрукова и соавт., 2002; Н. В. Булкина и соавт., 2008; Л. М. Цепов и соавт., 2009а; Э. Ф. Галиуллина, 2017). Несмотря на то, что эта точка зрения насчитывает более ста лет, в современном научном мире большое количество ученых склоняется к ее истинности. Объясняется это тем, что наиболее тесный контакт тканей пародонта с патогенной микрофлорой осуществляется на поверхности десны и именно в сулькулярном ее отделе, где располагается значительная часть различных тканевых элементов, развитая микроциркуляторная сеть и большая концентрация микроорганизмов (А. С. Григорян и соавт., 2004; А. А. Волошина, 2011; Е. С. Бондарева и соавт., 2017; H. C. Mei et al., 2006; R. J. Lamont et al., 2013).
По мнению А. И. Грудянова (1997), пародонтопатогенные микроорганизмы зубодесневой борозды способны выделять специфические ферменты, расщепляющие кислые мукополисахариды (коллагеназа, гиалуронидаза и др.), бактериальные токсины (лейкотоксин, эндотоксины и др.) и метаболиты, т.е. промежуточные продукты обмена веществ, подлежащие окончательному распаду и удалению из организма (жирные кислоты, аминокислоты, индол и др.), которые оказывают прямое повреждающее воздействие на окружающие их ткани. Некоторые из этих субстанций способны разрушать межклеточный матрикс эпителия десны, другие стимулируют гиперсекрецию гистамина и гепарина. В связи с этим увеличивается проницаемость сосудистой стенки, возникает гиперемия и усиливается отек. Нейтрализация же этих токсических веществ осуществляется клеточными и плазменными компонентами крови (эритроциты, тромбоциты, лейкоциты, агранулоциты и т.д.), которые проникают из капилляров периферической микроциркуляторной сети через сосудистую стенку в зубодесневую бороздку в ответ на действие патогенных раздражителей. В свою очередь плазменные компоненты способны продуцировать провоспалительные цитокины, которые активно подключаются к деструктивным процессам с вовлечением в него костной структуры (Л. М. Цепов и соавт., 2009а; А. В. Пасечник и соавт., 2011).
В обычных условиях в зубодесневой борозде постоянно происходит своеобразная «микробная атака», которая нейтрализуется защитными компонентами макроорганизма. В результате этого в зубодесневой борозде всегда имеется десневая жидкость, включающая форменные элементы крови, слущенные клетки эпителия, набор различных ферментов и белков. Воспалительно-дистрофические процессы в пародонте начинаются в том случае, когда очень быстро повышается активность этой «микробной атаки». Такая ситуация возникает при резком увеличении числа популяций микроорганизмов в борозде и явном превалировании количества патогенной микрофлоры над сапрофитной. Пролонгацией этого процесса является развитие острой воспалительной реакции, которая со временем принимает характер хронического, вялотекущего воспаления и постепенно распространяется на нижележащие отделы тканей пародонтального комплекса, приводя его к полной дезорганизации (В. С. Иванов, 2001; Е. Г. Зеленова и соавт., 2004; Л. А. Дмитриева и соавт., 2004, 2007, 2014; Н. В. Булкина и соавт., 2008; М. И. Кузьмин, 2011; В. К. Леонтьев и соавт., 2012; Р. F. Fedi et al., 2003).
В развитии пародонтальной патологии большое значение придают образованию плотного поддесневого налета, так называемой «зубной бляшке» (В. К. Леонтьев и соавт., 2012). Продолжительный период времени прошлого века воспалительно-дистрофическая патология пародонта позиционировалась в плоскости неспецифического инфицирования микроорганизмами самой зубной бляшки. Исходили из того, что пародонтит развивается из-за увеличения количества бактерий зубной бляшки. По сути, зубная бляшка представляет собой скопление бактерий, плотно прилегающих к поверхности зуба и при неблагоприятных условиях способных взывать деструктивные изменения пародонтальных тканей. Биохимические процессы, протекающие в зубной бляшке, зависят от доступа кислорода в ее глубокие слои. Спустя 48 часов после образования зубной бляшки имеет место значительное увеличение количества облигатных анаэробов, которые продукцируют цитотоксичные вещества (А. П. Грохольский и соавт., 2000; Т. В. Попруженко, 2009; И. К. Луцкая, 2010; Л. П. Кисельникова, 2010; Л. А. Данилова, Н. А. Чайка, 2012; О. А. Гуляева и соавт., 2016; Y. D. Mandel, A. Gaffar, 2003).
По мнению А. С. Григоряна и соавт. (2004), Л. А. Дмитриевой и соавт., (2007) в зубной бляшке присутствует значительное количество анаэробных микроорганизмов, таких как Аctinobacillus actinomycetemco-mitans, Рorphyromonas gingivalis, Вacteroides forsythus, Сampylobacter rectus, Еikenella corrodens, Рeptostreptococcus micros, Selenomonas species, Еubacterium species, Streptococcus intermedius, Spirochaetes и другие. Следует отметить, что отдельные бактерии способны формировать в зубной бляшке сочетания сообществ, значение которых может обусловливать основной этиологический фактор заболеваний пародонта и является доминирующим. Биоценоз пародонтального кармана может разниться не только в разных отделах полости рта, но и отличаться в пределах отдельно взятого пародонтального кармана. Таким образом, на развитие ХГП может влиять не один, а несколько микроорганизмов. Именно они способны формировать несколько ассоциаций бактерий, которые и обусловливают патологию пародонта (Л. Я. Плахтий, 2002 Е. Г. Зеленова и соавт., 2004; Л. Ю. Орехова, 2004; Л. А. Дмитриева и соавт., 2004; 2007; Э. Г. Ведешина, 2013; A. D. Haffajee et al., 2000; Р. F. Fedi et al., 2003; C. H. Aberg et al., 2015).
Механизм воздействия микроорганизмов зубной бляшки на ткани пародонта разносторонний. Микробные ферменты способны увеличивать проницаeмoсть кaпиллярoв и прoникaть в подэпителиальные соединительнотканные структуры слизистой оболочки десны. На болезнетворную активность зубной бляшки большое воздействие оказывает сама окружающая среда: иммунобиологическая активность жидкости сулькулярного отдела, гидролитические ферменты слюнных желез, состав и свойства ротовой жидкости, иммунoглoбулины, бaктeриoфaги, углeвoды, киcлoты. Все эти физиологические составляющие находятся в постоянном контакте c микрoфлoрoй пoлости ртa и cпocoбны нивелировать или, наоборот, умножить ее вирулентность. Большое значение в поддержании физиологического равновесия между пародонтопатогенной микрофлорой и тканями полости рта имеют общие факторы. Именно от них может зависеть защитная реакция на различные пaтoлогичecкие вoздeйcтвия (Е. Г. Зеленова и соавт., 2004; А. В. Пасечник и соавт., 2011; А. А. Волошина, 2011; Э. Г. Ведешина, 2013; A. D. Haffajee, еt аl., 1994; M. R. Mihlemann, H. E. Schroeder, 2001; Р. F. Fedi еt аl., 2003; С.Yan et al., 2007).
В настоящее время большинство исследователей считают, что одной зубной бляшкой не объяснить весь этиопатогенез пародонтальных заболеваний, поэтому все активнее склоняются и к тому мнению, что в развитии патологии пародонта имеют значение местные факторы, а также иммунный ответ макроорганизма. По-видимому, зубная бляшка действует не только как местный раздражитель, но и как пусковой механизм на ранних стадиях развития заболевания. В дальнейшем эти механизмы могут нивелироваться или измениться, а воспалительный процесс будет нарастать. В связи с этим на сегодняшний день особое значение стали придавать образующемуся воспалительно-клеточному инфильтрату, считая его воздействие на ткани пародонта более пагубным. Реакция клеток, вызывающих воспалительную реакцию на один и тот же раздражитель, может быть различна и зависит от иммунного статуса макроороганизма (Г. Ф. Вольф и соавт., 2008; А. И. Грудянов, 2009; О. В. Цымбалов и соавт., 2009; Л. М. Цепов и соавт., 2015б; T. Van Dyke et al., 1993; F. A. Akalin et al., 2007; D. J. Kominsky et al., 2010). По мнению ряда авторов, степень повреждения тканей пародонтального комплекса напрямую зависит от количества микробного налета и времени воздействия входящих в него микроорганизмов на пародонт. В связи с этим воспалительно-дистрофическую патологию пародонта рассматривали как последствие неспецифического инфицирования тканей бактериями налета.
Теория, авторами которой признаны F. Slots, (1979) и W. Loesche, (1992), получила название «теория специфического микробного состава». Ее основой являлось то, что состояние тканей пародонта зависело от наличия в них особо пародонтопатогенных микроорганизмов, вырабатываемых бактериями повреждающих агентов, их комбинации и количества. Такими особо пародонтопатогенными микроорганизмами считали облигатные анаэробы группы Bacteriodes – род Prevotella, род Porphiromonas, факультативные анаэробы Аctinobacillus actinomycetem comitans, а также грамположительные Peptostreptococcus, Streptococcus, Actinomyces и др. В связи с этим, пока количество повреждающих агентов не превышает защитные свойства слюны и окружающих тканей, пародонт остается в нормальном состоянии. Если же количество повреждающих агентов превышает определенный оптимум, развивается острое воспаление (С. И. Сивовол, 2001; Л. Я. Плахтий, 2002; А. С. Григорян и соавт., 2007; А. И. Грудянов, 2009; Л. М. Цепов, Н. А. Голева, 2009; В. Н. Царев и соавт., 2016; T. Ansai et al., 2002; C. H. Aberg et al., 2015). Наличие в полости рта и в пародонтальных карманах пародонтопатогенной микрофлоры, которая провоцирует возникновение ХГП, поддерживает воспаление и способствует деструкции тканей пародонтального комплекса, вынуждает врачей-стоматологов применять соответствующие схемы фармакотерапии, в состав которых нередко входит широкий спектр антибактериальных препаратов (С. Г. Гусейнов, 2003; Л. М. Цепов и соавт., 2015а). Длительное и нерациональное применение этой антибактериальной терапии зачастую приводит к нарушению дисбаланса между отдельными видами грибково-бактериальных ассоциаций, что может спровоцировать возникновение дисмикробиоценоза полости рта. На этом фоне могут активизироваться условно-патогенные микроорганизмы, в том числе и дрожжеподобные грибы рода Candida и др. (В. Н. Царев и соавт., 2006; 2016; Е. С. Овчаренко, 2010; Г. В. Волченкова и соавт., 2017) Таким образом, пародонтопатогенные и условно-патогенные микроорганизмы в тандеме с друг другом могут выступить в роли пускового механизма в активации патологических процессов в тканях пародонта. Согласно литературным данным, распространенность активной колонизации различными формами грибковой флоры пародонтальных карманов у пациентов, страдающих ХГП, может составлять до 70% от всех случаев (Л. А. Дмитриева, 2007; В. П. Кириллова и соавт., 2015; И. Н. Усманова и соавт., 2015; А. Р. Саргсян и соавт., 2016; И. Н. Разина и соавт., 2017; R. J. Lamont et al., 2013).
Фармакологические свойства бензофурокаина
Бензофурокаин (Benzofurocainum) – этилoвoгo эфирa 5-oкcи-6-димeтил-aминoмeтил-2-мeтил-4-хлoрбeнзoфурaн-3-кaрбoнoвoй киcлoты тaртрaт.
Бензофурокаин представляет собой белого цвета с кремоватым оттенком кристаллический порошок, растворимый в воде, мало – в спирте. Препарат относится к группе ненаркотических анальгетиков, уменьшающих чувствительность нервных окончаний. Обладает меcтнoaнecтезирующим свойством и проявляет центральную анальгезирующую aктивнoсть. Подавляет синтез простагландинов, обладает антибрадикининовыми свойствами. БФК, являясь производным бензофурана, также является носителем антикининовой активности (М. Д. Машковский, 2011). Синтез БФК осуществлен в 70-е годы прошлого столетия во Всесоюзном научно-исследовательском химико-фармацевтическом институте им. С. Орджоникидзе профессором А. Н. Гриневым и кандидатом химических наук Н. В. Архангельской.
Первые фармакологические и токсикологические исследования БФК были проведены на кафедре фармакологии Винницкого медицинского института им. Н. И. Пирогова П. А. Галенко-Ярошевским (1978) под руководством профессора А. А. Столярчука.
Показано, что БФК обладает местноанестезирующим действием при инфильтрационном, проводниковом и спинномозговом методах обезболивания. По активности и продолжительности действия сопоставим с тримекаином (П. А. Галенко-Ярошевский и соавт, 1975; П. А. Галенко-Ярошевский, 1990). Кроме этого, БФК проявляет центральное анальгетическое и антиаритмическое действие (П. А. Галенко-Ярошевский, 1978; Г. И Степанюк и соавт., 1986).
БФК при внутрибрюшинном введении крысам в дозах 2 и 10 мг/кг проявляет способность к стимуляции процессов протеосинтеза в печени и миокарде. В первой дозе препарат оказывает стимулирующее влияние на тканевое дыхание и окислительное фосфорилирование, а во второй – вызывает угнетение этих процессов в миокарде и печени (П. А. Галенко-Ярошевский, 1978; О. В. Макаренко и соавт., 2005).
В последующих широкомасштабных исследованиях Г. И. Степанюк (1989) установил, что БФК является оригинальным нестероидным противовоспалительным препаратом (НПВП) с преимущественно антикининовым, антисеротониновым и антигистаминным действием, не влияющим на активность простагландин-синтетазы in vitro.
Препарат в 2,5 раза превосходит антифлогистическую активность ортофена на модели каррагенинового отека лапы у крыс в период преобладания кининогенеза над продукцией простагландинов (ЭД50 соответственно равны 37 и 97 мкМ/кг внутрибрюшинно), имеет при этом в 2,4 раза больший терапевтический индекс (Г. И. Степанюк, 1989; Г. И. Степанюк и соавт., 2003).
Анальгетическая активность БФК в 3,5 раза выше, чем у ортофена при болях химического генеза у мышей (ЭД50 соответственно равны 9 и 33 мкМ/кг внутривенно) и в 8 раз выше, чем у анальгина, на модели болей, вызванных электростимуляцией слизистой прямой кишки у крыс (ЭД50 соответственно равны 65 и 541 мкМ/кг подкожно). Продолжительность болеутоляющего действия БФК в дозах 34,0 – 67,4 мг/кг (5 – 10% от ЛД50 для крыс при внутрибрюшинном введении) подкожно составляет 1 – 2 ч.
В отличие от ортофена, индометацина и других НПВП БФК не проявляет антипролиферативных свойств, повышает содержание АТФ в миокарде, не оказывает дистрофогенного влияния на почки, сердце и желудочно-кишечный тракт при многократном введении в организм в условно-терапевтических дозах (В. П. Бобрук, 1990).
БФК, взятый в дозах 2,5 – 10,0% от ЛД50, оказывает выраженное лечебное или защитное действие при адъювантном артрите, инфаркте миокарда, ишемии мозга, ожоговой болезни, панкреатите – патологических процессах, характеризующихся повышенным кининогенезом.
Терапевтическое действие БФК обусловлено присущими ему антикининовым, антиоксидантным, антикальциевым эффектами, стимулирующим влиянием на микрогемоциркуляцию и метаболизм внутренних органов (Г. И. Степанюк и соавт., 2003; О. А. Бондарчук, 2011).
Стимулирующее влияние БФК на микроциркуляцию сопряжено с ингибирующим действием препарата на агрегацию тромбоцитов. При исследовании влияния БФК на биоэнергетические показатели инфарцированного миокарда установлено, что в участках миокарда, прилежащих к зоне ишемии, нормализуется содержание АТФ, АДФ и АМФ, а концентрация креатинфосфата уменьшается при одновременном снижении креатинфосфокиназы. Наряду с этим увеличивалось содержание К+ (преимущественно за счет внутриклеточного накопления), а концентрация Са++ понижалась. Уровень Na+ и Mg++ существенно не менялся. Эти данные свидетельствуют о том, что БФК свойственно повышать энергообеспечение отделов миокарда, прилежащих к очагу ишемии, что может быть свидетельством отсутствия у него способности разобщать окислительное фосфорилирование (Г. И. Степанюк, 1989).
Таким образом, экспериментальными методами исследования было установлено, что выраженные противовоспалительное, антиэкссудативное, жаропонижающее и болеутоляющее свойства БФК активно реализуются преимущественно за счет воздействия на кининэргические структуры биологического организма и в меньшей степени обусловлены воздействием на синтез медиаторов воспаления (простагландины). Проявляющийся антифлогистический эффект (местное противовоспалительное действие) различной силы БФК обусловлен наличием у препарата выраженной антиоксидантной активности (А. В. Томашевский, 2005; В. В. Орностай, 2006). В клинических условиях БФК способен устранять боль, возникающую при инфаркте миокарда, стенокардии, коликах различного генеза, травмах, заболеваниях периферической нервной системы и злокачественных новообразованиях (Г. И. Степанюк и соавт., 2003; Г. Л. Вышковский и соавт, 2004; М. Д. Машковский, 2011; Л. В. Фомина и соавт., 2013).
Новизна синтеза и результатов фармакологических исследований БФК и его структурных гомологов была подтверждена 6 авторскими свидетельствами СССР на изобретения и послужила основанием для патентования БФК в США, Англии, Германии, Франции, Японии, Канаде и Швейцарии.
Доклиническое изучение и клиническая апробация БФК подтвердили высокую терапевтическую эффективность этого препарата, в связи с чем БФК был разрешен Фармакологическим комитетом МЗ СССР (протокол № 10 от 29.05.1987 г.) для широкого медицинского применения в качестве анальгезирующего и нестероидного противовоспалительного препарата. В соответствии с Приказом Министерства здравоохранения СССР № 263 от 20 апреля 1989 г. была утверждена Инструкция по применению БФК (регистрационное удостоверение № 89/261/1).
Кроме описанных выше показаний к применению БФК, необходимо отметить успехи в использовании этого препарата в стоматологической практике для проводниковой и инфильтрационной анестезии с целью безболезненного препарирования твердых тканей зубов при дентальных реставрациях, а также в терапевтических мероприятиях: при лечении пульпитов, периодонтитов; хирургических мероприятиях: удалении зубов, вскрытии aбcцeccов, пocлеоперациoнных бoлях (по 2-5 мл 1% рacтвoра; вoзмoжнo дoбaвлeниe 0,1% рaствoрa адрeнaлинa гидрoхлoридa) (И. О. Камышникова, 1990; С. И. Зидра и соавт., 1990; М. Д. Машковский, 2011).
С целью усиления фармакотерапевтического (анальгезирующего) эффекта БФК может использоваться в сочетании с транквилизаторами и спазмолитиками, вводиться внутримышечно или внутривенно по 0,1 – 0,3 г (10-30 мл 1% раствора) 1-2 раза в сутки (М.Д. Машковский, 2011).
Сравнительное исследование влияния традиционной медикаментозной терапии и сочетания традиционной медикаментозной терапии с бензофурокаином на морфофункциональное состояние и регенерацию поврежденных тканей десны при экспериментальном пародонтите у крыс
Основываясь на полученных нами ранее результатах изучения влияния препарата БФК на течение ЭП у животных, представлялось важным провести морфологические исследования по выяснению воздействия этого препарата на репаративную регенерацию поврежденных тканей слизистой оболочки десны при ЭП в остром периоде течения заболевания, т.к., безусловно, очевидна значимость результатов, получаемых на основе анализа морфологических критериев как наиболее объективных и достоверных (М. А. Пальцев, 1998; А. С. Григорян и соавт., 2004; Л. М. Михалева, 2004; В. К. Леонтьев и соавт., 2012; Л. А. Фаустов, 2014).
Эффективно сократить сроки регенерации и улучшить качественные характеристики регенерата оказалось возможным при устранении ряда факторов, отрицательно влияющих на восстановительные процессы в пародонтальных тканях (Д. С. Саркисов и соавт., 1997, В. В. Серов, 1998; Л. А. Фаустов, 2007, 2014), таких как бактериальная инвазия, расстройства периферической микроциркуляторной сети, сбой в иммунокомпетентных системах, устранение местных этиологических причин и т. д. Положительное влияние в плане реабилитации животных с ЭП оказала проводимая нами, согласно рекомендуемым стандартам, ТМТ (В. Л. Попков, 2006; Л. Л. Ордян, 2013). По нашим наблюдениям, более эффективными морфологическими результатами отличалась группа животных с ЭП, где наряду с ТМТ дополнительно назначали препарат БФК.
При проведении морфологического исследования биоптатов слизистой оболочки десны животных с ЭП в остром периоде течения заболевания проявлялись изменения как в эпителиальном покрове десны, так и в ее соединительнотканной основе (рисунок 2). В собственной пластинке десны сосудов и соединительнотканных структур, а также наличие массивного воспалительного клеточного инфильтрата, в составе которого определялись тучные клетки. Присутствие нейтрофильных лейкоцитов в инфильтрате характеризовало остроту воспалительного процесса. Следует заметить, что воспалительные клеточные инфильтраты не занимали целиком территорию собственной пластинки слизистой оболочки. Всегда сохранялись свободные от инфильтратов участки не только в сосочковом, но и в сетчатом слое. Эпителиальный покров десны (рисунки 3 и 4) подвергался акантозу часто в сочетании с утолщением и удлинением акантотических отростков, которые углублялись в собственную пластинку слизистой оболочки десны и контактировали с воспалительным клеточным инфильтратом (рисунок 5).
Толщина эпителиального пласта составила 376 ± 18 мкм. Наблюдался диапедез нейтрофильных гранулоцитов в гиперплазированную эпителиальную ткань. В результате очаговых скоплений нейтрофилов возникали очаги нагноений с расплавлением поверхностных участков эпителиального слоя, что приводило к Окраска гематоксилином и эозином. Ув. х 400.
В эпителиальном покрове часто выявлялись альтеративные изменения в виде вакуольной и даже баллонной дистрофии (рисунок 7). При этом очаги с дистрофически измененными клетками соседствовали с морфологически интактными участками слизистой оболочки. Такая же клеточная очаговость была
Очевидно, что наблюдаемые альтеративные изменения эпителия в виде гидропической и баллонной дистрофии, а также выявленные особенности кератинообразования в своем возникновении связаны с гипоксическим градиентом подлежащей соединительной ткани и нарушением ее трофической функции (И. В. Давыдовский, 1969).
Таким образом, приведенные результаты нашего исследования позволили морфологически охарактеризовать состояние тканевого комплекса десны у крыс с ЭП до проведения лечебных мероприятий.
Результаты 14-дневной ТМТ у животных второй группы с ЭП (группа сравнения). В этой группе эффективность 14-дневного курса ТМТ (без применения БФК) морфологически оценивалась нами при изучении биоптатов десны спустя 28 суток от начала ее проведения. В собственной пластинке слизистой оболочки десны были полностью купированы явления отека, отсутствовали кровоизлияния, фибриноидные изменения сосудов и соединительной ткани. На территории массивного клеточного инфильтрата сформировались тяжи волокнистой соединительной ткани (рисунок 9), в связи с этим в 8,5 раза возросла площадь склеротически измененных тканей (таблица 6).
Окраска альциановым синим - нейтральным красным. Ув. х 100. Рисунок 9 - Компактные лимфогистиоцитарные инфильтраты среди полей разросшейся волокнистой соединительной ткани.
Сами клеточные скопления приобрели характер лимфогистиоцитарных инфильтратов. В сформировавшемся регенерате капиллярная сеть выглядела редуцированной, а сохранившиеся мелкие артерии были склерозированы. Отмечено достоверное уменьшение толщины эпителиального покрова десны, однако в нем сохранялись участки нарушенного кератинообразования с накоплением оксифильных и ШИК-положительных веществ, а также дистрофические изменения в клетках покровного эпителия (рисунок 10).
Таким образом, под воздействием ТМТ в собственной пластинке слизистой оболочки десны нами определялась положительная динамика от проводимого лечения. Однако при этом явно преобладала неполная регенерация восстанавливающихся тканей. Склеротически измененная ткань выявлялась на площади, которая составляла более 45% территории всего сетчатого слоя. При этом наблюдаемая полная регенерация с восстановлением структуры соединительнотканной основы слизистой оболочки десны в количественном выражении отмечена на площади, не превышающей 5,1 ± 1,4%.
Результаты 14-дневной ТМТ в сочетании с БФК у животных третьей группы с ЭП (основная группа). В этой группе животных в результате дополнительного включения БФК в комплекс лечебных мероприятий ТМТ получен более благоприятный эффект, повлиявший на восстановительные процессы в десне, по сравнению с только базисной ТМТ. Наряду с купированием морфологических проявлений имевшегося воспаления, отчетливо проявилась способность БФК активизировать ангиогенез. При этом дополнительное включение в фармакотерапию крыс с ЭП препарата БФК привело к увеличению показателя васкуляризации более чем в 2,9 раза (таблица 6). Образовавшийся регенерат содержал сеть новообразованных кровеносных сосудов (рисунки 11 -13). Это способствовало активизации высокого уровня метаболических процессов в тканях регенерата и устраняло явление гипоксии.
Влияние бензофурокаина на показатели антидиабетической активности, эндотелиальной дисфункции и К+-каналопатии аорты у крыс
Влияние БФК на концентрацию глюкозы в плазме крови животных с экспериментальным СД. Установлено, что УГ после 30-го дня развития СД был равен 27,9 ± 2,55 мМ/л (п =\6, р 0,05), а после 90-го - 32,6 ± 0,38 мМ/л (п = \6, р 0,05) по сравнению с контрольными животными (6,7 ± 0,38 мМ/л, п = 8). УГ в крови диабетических крыс после 90-го дня развития СД не изменялся при введении БФК и составлял 33,2 ± 0,15 мМ/л (п = 8. p 0,05), достоверно не отличаясь от значений у диабетических животных без введения БФК. В то же время инъецирование БФК способствовало транзиторным изменениям УГ на ранних сроках СД (до 30 ± 7 дней). Так, на 4 и 5-й день БФК способствовал достоверному снижению УГ до 20,2 ± 1,29 мМ/л, (п = 8, р 0,05) по сравнению с диабетическими животными, а через 2 дня УГ показывал достоверные отличия от диабетических животных и составлял 20,9 ± 1,93 мМ/л (n = S, р 0,05) (рисунок 16).
Изучение эндотелий-зависимой дилатации изолированных препаратов аорты показало, что аппликация АХ в концентрации 10-10 - 3-10-5 мМ/л вызывала дозозависимую дилатацию изолированных препаратов аорты с максимумом дилатации 96,5 ± 3,05% от преконстрикции препаратов, вызванной ФЭ в концентрации 10 6 мМ/л (n = 8) (рисунок 17). Значение pD2 составляло при этом 7,59 ± 0,08 (n = 8).
В препаратах аорты крыс с экспериментальным СД наблюдалось достоверное угнетение эндотелий-зависимой дилатации на АХ с максимумом 76,88 ± 3,98% (n = 8, р 0,05) при длительности СД 30 ± 7 дней (рисунок 17) и 78,05 ± 5,57% (n = 8, р 0,05) при длительности СД 90 ± 7 дней (рисунок 18). Значение pD2 по отношению к контролю уменьшалось до 7,13 ± 0,09 (n = 8, р 0,05) и 6,7 ± 0,18 (n = 8, р 0,05). Смещение кривой «доза-эффект», характеризующееся параметром pD2, является показателем изменения чувствительности сосудистых препаратов к действию исследуемого вещества. В данном случае кривая сдвигается влево.
Курсовое введение БФК не вызывало изменений в максимальной амплитуде эндотелий-зависимой дилатации препаратов аорты диабетических крыс под действием АХ как на ранних (рисунок 17), так и на поздних сроках развития СД (рисунок 18). Максимум вазодилатации при этом составлял 77,53 ± 7,64 (n = 8, р 0,05) и 78,39 ± 7,95% (n = 8, р 0,05) соответственно. Вместе с тем, наблюдалось увеличение значения pD2 до 7,57 ± 0,19 (n = 8, р 0,05) на ранних сроках развития СД, что не имело достоверных отличий от показателей здоровых животных, и до 7,05 ± 0,21 (n = 8, р 0,05) на поздних сроках развития СД.
Полученные данные свидетельствуют о том, что курсовое введение БФК диабетическим животным не влияет на максимальную амплитуду угнетенной в условиях СД эндотелий-зависимой дилатации аорты, однако повышает чувствительность аорты к действию АХ. Следует отметить, что положительный эффект БФК зависит от срока развития СД.
Изучение суммарного выходящего К+-тока изолированных ГМК аорты проводили на диабетических животных после 30-го дня от введения стрептозотоцина. Суммарный выходящий К+-ток фиксировали в ответ на ступенчатую деполяризацию мембраны изолированных ГМК от -100 до 70 мВ через каждые 3 сек при поддерживаемом потенциале -60 мВ. Суммарный выходящий К+-ток в ГМК контрольных животных при максимальном уровне деполяризации мембраны -70 мВ составлял 51,4 ± 4,76 пА/пФ (n = 8). Плотность выходящего тока в ГМК аорты диабетических животных была ниже, чем в контроле и составляла 18,1 ± 1,84 пА/пФ (n = 10, р 0,05). Курсовое введение БФК не вызывало изменений плотности выходящего К+-тока, которая при максимальном уровне деполяризации -70 мВ не отличалась от показателей диабетических животных и составляла 17,8 ± 1,38 пА/пФ (n = 14, р 0,05) (рисунок 19).
Таким образом, в условиях СД, индуцированного стрептозотоцином у крыс, БФК проявляет гипогликемическое действие на ранних сроках СД (30 дней), при этом имеет место тенденция к восстановлению эндотелий-зависимой дилатации ГМК аорты. БФК не оказывает значимого действия на эти показатели при поздних сроках СД (90 дней) и не влияет на функционирование К+-каналов плазматической мембраны ГМК аорты в оба срока исследования. Способность БФК снижать УГ в крови животных в условиях СД, вызванного стрептозотоцином, может быть обусловлена наличием у БФК антиоксидантных, антигипоксантных и противовоспалительных свойств, а также способности повышать активность НАД и НАДФ-зависимых дегидрогеназ в печени и, возможно, в поджелудочной железе. Принято считать, что механизм диабетогенного действия стрептозотоцина связан со снижением уровня НАД и НАДФ в (3-клетках островков Соболева-Лангерганса поджелудочной железы вследствие активации поли-АДФ-рибосинтетазы, использующей НАД в качестве субстрата, что и ведет к некрозу метаболически активной ткани железы (А. В. Бузлама и соавт., 2013).