Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблема коррекции неспецифических симптомов, снижения качества жизни и аффективных нарушений при раке молочной железы (обзор литературы) 14
Глава 2. Материалы и методы 33
2.1. Организация исследования 33
2.1.1. Критерии отбора больных 35
2.1.2. Характеристика изучаемых групп больных 36
2.2. Методы исследования 42
2.2.1. Методы оценки клинических симптомов 43
2.2.2. Методы оценки болевого синдрома .43
2.2.3. Методы оценки аффективного статуса .43
2.2.4. Методы оценки качества жизни .44
2.2.5. Методы оценки когнитивной сферы 45
2.2.6. Методы оценки эмоционально окрашенных жалоб 45
2.2.7. Клинико-лабораторные методы исследования 45
2.2.8. Методы статистической обработки 46
Глава 3. Эффективность применения производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы 48
3.1. Динамика клинической симптоматики при применении производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы 48
3.2. Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на эмоциональную окраску жалоб по поводу физического самочувствия в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы 53
3.3 Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на выраженность депрессивной симптоматики в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы .55
3.4 Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на качество жизни в раннем периоде хирургического лечения рака молочной железы .60
3.5 Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на динамику клинико-лабораторных показателей в раннем послеоперационном периоде хирургического лечения рака молочной железы 63
Заключение 70
Выводы 80
Практические рекомендации 82
Список сокращений 83
Список литературы 84
- Проблема коррекции неспецифических симптомов, снижения качества жизни и аффективных нарушений при раке молочной железы (обзор литературы)
- Динамика клинической симптоматики при применении производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы
- Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на выраженность депрессивной симптоматики в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы
- Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на динамику клинико-лабораторных показателей в раннем послеоперационном периоде хирургического лечения рака молочной железы
Проблема коррекции неспецифических симптомов, снижения качества жизни и аффективных нарушений при раке молочной железы (обзор литературы)
Онкологические заболевания являются глобальной проблемой современного здравоохранения: на их долю приходится почти 13% смертей во всем мире. К 2020 году прогнозируется ежегодное выявление от 15 до 17 млн новых случаев рака [155, 196].
Ежегодно общая онкологическая заболеваемость растет как в регионах России, так и в мире в целом [3, 23, 38, 42, 122, 127, 178, 202]. По уровню смертности и по степени утраты трудоспособности, временной или стойкой, онкологические заболевания занимают второе место после патологий сердечнососудистой системы [88]. Злокачественные опухоли сокращают среднюю продолжительность жизни населения, наносят невосполнимый экономический ущерб обществу [84].
По данным Международного агентства по изучению рака (МАИР), в 2012 году чаще всего диагностировали рак легких (1,8 млн, 13% от общего числа случаев), рак молочной железы (1,7 млн, 11,9%) и рак толстой кишки (1,5 млн, 9,7%). Лидирующие позиции в структуре смертности от злокачественных опухолей занимал рак легких (19,4% от общего числа случаев), рак печени (9,1%) и рак желудка (8,8%) [22, 105].
Невзирая на то, что РМЖ не относится к числу ведущих причин онкологической смертности, эта нозологическая форма заслуживает особого внимания [101, 151, 173]. Данное обстоятельство обусловлено тем, что РМЖ – наиболее частая онкопатология у женщин в большинстве стран мира [113, 160]. Кроме того, она является основной причиной смертности женщин в возрасте старше 40 лет [35, 164]. В 2013 году маммарная онкопатология составляла 20,9% от всех злокачественных новообразований у женщин. Средний возраст пациенток с РМЖ – 61,2 года. За последнее десятилетие ежегодный прирост заболеваемости увеличился на 1,79%. Летальность в течение первого года после установления диагноза снижалась на протяжении последних лет и в 2013 году достигла 7,4%. В структуре смертности женского населения РМЖ тоже находится на первом месте, составляя в последние годы 17,0% [35]. Своевременное выявление и лечение РМЖ (на ранних стадиях) обусловливает хороший прогноз, высокие показатели безрецидивной и общей выживаемости [4, 9, 167, 185]. Благодаря раннему выявлению РМЖ на I–II стадии становится возможным проведение органосохраняющего лечения с последующей медицинской и социальной реабилитацией больных [81, 87, 118, 144].
При планировании терапии учитывают стадию опухолевого процесса, гистологический тип рака, общее состояние пациентки и ее возраст, сопутствующие заболевания. Успех лечения онкологических больных зависит от выбора правильной тактики и радикальности операции [188]. На сегодняшний день при организации онкологической помощи больным РМЖ хирургическое лечение является ведущим методом. Оно дополняется на разных этапах химио-, гормоно- и лучевой терапией, что увеличивает его эффективность [65, 146, 201].
На протяжении последних 20 лет наблюдается значительное изменение представлений о радикальности лечения. В начале прошлого столетия Уильямом Холстедом была предложена радикальная мастэктомия с удалением всех грудных мышц и жировой клетчаткой I–III уровней [145]. В настоящее время к радикальному вмешательству относятся и органосохраняющие операции, такие как секторальная резекция молочной железы (МЖ). Основной критерий радикальности при органосохраняющей операции – отсутствие элементов опухоли по линии резекции и в регионарных лимфатических узлах. Для этого проводят подмышечную лимфаденэктомию (ЛАЭ) или биопсию «сторожевого» лимфатического узла [36, 194]. Отработана техника операций, определены эффективные схемы химио- и лучевой терапии, благодаря которым увеличилась продолжительность жизни больных РМЖ и улучшилась переносимость лечения [32, 148, 165]. Прежние подходы к лечению основывались в первую очередь на агрессивной хирургической тактике и не сопровождались значительным приростом выживаемости. Было показано, что рецидивы чаще обусловлены системным распространением опухоли до операции [190]. Кроме того, маммографический скрининг позволяет диагностировать РМЖ на ранних стадиях, когда нет клинических проявлений болезни. Локальный контроль заболевания, благоприятный прогноз и хороший косметический результат – основные конечные точки (цели) хирургического лечения. Стратегия при радикальных органосохраняющих операциях заключается в удалении опухоли хирургическим путем и использовании в последующем лучевой терапии [163].
По данным М. Kamiska (2015), женщины после органосохраняющего лечения отмечают более высокое КЖ по сравнению с пациентками после мастэктомии [140].
Исследование Н. С. Benditte-Klepetko и соавторов (2014) свидетельствует о том, что реконструкция груди улучшает КЖ больных, однако выбранные способы восстановления МЖ (использование импланта, лоскута широчайшей мышцы спины, лоскута поперечной мышцы живота и др.) не коррелируют с удовлетворенностью пациенток [79].
Невзирая на эффективность хирургического лечения РМЖ, необходимо подчеркнуть, что оно сопряжено со страхом нарушения репродуктивной функции и нанесения косметического ущерба, усиливающим психологические страдания пациенток при онкологических заболеваниях, а с учетом большой эмоциональной реактивности женщин это особенно тяжело переносится [116, 130, 171, 172]. Уже на этапе диагностики РМЖ значительное число пациенток страдают от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) [74, 169, 197], в результате онкопатология воспринимается как угрожающая жизни, ассоциируется с сильным страхом, беспомощностью или ужасом [76]. В общей популяции распространенность ПТСР обычно меньше среди пожилых людей по сравнению с молодыми. Ранняя профилактика ПТСР уменьшает симптомы и может улучшить КЖ женщин [64, 90,174].
Впервые о КЖ было упомянуто в 1947 году профессором Колумбийского университета США D. A. Karnovsky, который опубликовал статью «Клиническая оценка химиотерапии при раке», где по разным аспектам оценивал личность пациента, страдающего соматическими заболеваниями [31, 49].
Как известно, критерием эффективности лечения онкологических заболеваний является показатель выживаемости (5-летней, безрецидивной), также большое внимание уделяется КЖ на любых этапах терапии. КЖ является более значимым у пациентов, получающих паллиативную, симптоматическую помощь [162]. КЖ охватывает все аспекты личности – физическое, психологическое, социальное, духовное функционирование – и определяет субъективное удовлетворение, испытываемое человеком [135]. Существует, как правило, три типа опросников для оценки КЖ: общий, специфический для заболевания и специфический для состояния. Универсальные инструменты предназначены для измерения полного спектра заболеваний в различных популяциях и полезны для сравнения изменений КЖ при разных патологиях. Специфические для заболевания опросники помогают в измерении параметров КЖ, характерных для определенной патологии. Опросники для измерения конкретных состояний оценивают динамику симптомов, связанных с заболеванием, таких как усталость, слабость, боль [100].
Послеоперационная боль является одной из важнейших причин снижения КЖ у онкобольных [80, 82, 159, 183, 198]. Было проведено значительное количество клинических исследований, рассматривающих взаимосвязь между коррекцией острой послеоперационной боли и возникновением в последующем хронического болевого синдрома [112, 199]. Несколько исследований показало, что послеоперационная анальгетическая терапия (региональная анестезия, опиоиды, лидокаин) оказывает воздействие как на хирургический стресс, так и на воспалительную реакцию [117, 186, 195], а также дополнительно влияет на риск рецидива рака или его метастазирование после операции [98, 152]. Известно, что надлежащая организация комплексного лечения болевого синдрома у онкологических пациентов во многом определяет безрецидивную выживаемость больных [114]. В связи с этим оптимальная организация лечения послеоперационной боли имеет прямое отношение как к повышению КЖ, так и к безрецидивной выживаемости [119].
Боль после хирургического лечения РМЖ состоит из двух компонентов: ноцицептивного и нейропатического [134, 139, 166]. Ноцицептивная боль возникает в ответ на возбуждение периферических нервных окончаний (ноцицепторов) хирургической травмой и воспалением в результате нарушения клеточных мембран и выделения периферических медиаторов боли и воспаления (главные из них – простагландины и кининоподобные пептиды). Для купирования такой боли используются нестероидные противовоспалительные препараты и опиоидные анальгетики [97]. Нейропатическая боль (НБ) возникает при наличии повреждения периферической и центральной нервной системы, что приводит к развитию дисфункции ноцицептивной и антиноцицептивной систем [97, 103]. Это связано с изменением порога возбудимости ноцицепторов, эктопическими разрядами из участков аксональной дегенерации, аксональной атрофии и сегментарной демиелинизации, с нарушением пресинаптического и постсинаптического торможения на медуллярном уровне, с нарушением нисходящих тормозных влияний. НБ может эволюционировать из простого ноцицептивного болевого синдрома на фоне длительной, но не эффективной терапии. Она характеризуется неприятными ощущениями, может быть стреляющей, жгучей, похожей на удары электрическим током, ассоциированной с аномальными ощущениями (дизестезия) или быть неадекватной характеру повреждения (аллодиния). Может быть постоянной и/или эпизодической, проявляться жжением или холодом, ощущением мурашек и иголок, онемением и зудом. Для комплексного лечения НБ используются лекарственные средства, обладающие существенным психотропным потенциалом, это касается антидепрессантов, противоэпилептических средств, препаратов, блокирующих глутаматные NMDA-рецепторы [1, 45, 51, 67, 88, 111, 149, 150].
Динамика клинической симптоматики при применении производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы
Анализ постоперационного состояния больных РМЖ в интегральной совокупности обследованных пациенток (n=126) продемонстрировал благоприятную динамику ранозаживления с исключением риска кровотечения в среднем через 3,6±0,19 дня после онкохирургического вмешательства. Исходные средние значения основных клинических симптомов по MDASI в общей совокупности больных варьировали от 1,10±0,04 балла (по шкале «рвота») до 3,67±0,10 балла (по шкале «онемение/покалывание») и укладывались в диапазон слабой выраженности симптома (от 1 до 4 баллов) [50]. Несмотря на слабую выраженность основных клинических симптомов, они оказывали заметное негативное влияние на показатели КЖ. Это проявилось существенным уменьшением оценок по 6 дополнительным шкалам MDASI относительно максимального уровня (10 баллов), отражающего отсутствие какого-либо отрицательного влияния клинических симптомов на КЖ. Наиболее выраженное снижение показателя (до 5,68±0,13 балла) было отмечено для способности к «работе, включая работу по дому и вне дома», а наименее выраженное (до 6,21±0,12 балла) – для «способности радоваться жизни».
Установленные особенности профиля MDASI свидетельствуют о том, что субъективное восприятие тяжести своего клинического состояния у обследованных больных РМЖ связано не столько с выраженностью клинических симптомов, сколько с их разноаспектным негативным влиянием на КЖ. Четыре группы больных, сформированные на начальном этапе исследования (таблица 3.1), продемонстрировали исходную статистическую однородность по подавляющему большинству шкал MDASI (р=0,054–0,87). Исключение составила 14-я шкала MDASI («общая активность») (р=0,014), исходные значения которой в группе I оказались больше, чем в группах II (р=0,002) и IV (р=0,005). Единичные различия такого рода допустимы в контролируемых испытаниях ЛС при условии сопоставимости групп по большинству клинически значимых параметров и изучаемых симптомов [26].
Через 14 дней от начала введения изучаемых ЛС у больных группы «активная плацебо-терапия» наблюдались разнонаправленные сдвиги шкальной самооценки клинической симптоматики и ее влияния на различные составляющие КЖ (таблица 3.1). Это проявилось достоверным уменьшением относительно исходного уровня таких показателей MDASI, как «боль» (на 42%), «слабость» (на 32%), «онемение/покалывание» (на 25%) и «нарушение сна» (на 22%) при одновременном нарастании «общей активности» (на 8%), «способности двигаться» и «способности радоваться жизни» (на 9%), «отношений с другими людьми» (на 10%), «настроения» и «работы, включая работу по дому и вне дома» (на 11%).
Добавление в план лечения прооперированных пациенток с РМЖ производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты позволило улучшить динамику показателя «боль» по MDASI и не оказало значимого влияния на остальные шкалы данного опросника (таблица 3.1). Двухнедельное курсовое применение всех изученных препаратов привело к дополнительному уменьшению выраженности «боли» у прооперированных пациенток. Как видно (таблица 3.1), эмоксипин, реамберин и мексидол достоверно снижали оценки по шкале «боль» как по сравнению с исходными значениями в соответствующих группах (в 2,4–2,9 раза), так и относительно конечной величины в группе «активная плацебо-терапия» (в 1,4–1,6 раза). Важно добавить, что на заключительном этапе исследования показатели «боли» в группах II, III и IV оказались статистически однородными, что проявилось отсутствием достоверных межгрупповых различий (р=0,345-0,782). Это позволяет рассматривать эмоксипин, реамберин и мексидол как равно эффективные средства дополнительного лечения боли после онкомаммологического вмешательства.
Следует заметить, что снижение оценок по шкале «боль» под действием производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты никак не повлияло на динамику 6 дополнительных показателей MDASI, отражающих разноаспектные влияния клинических симптомов на КЖ (таблица 3.1).
Учитывая особую значимость болевого синдрома в структуре клинической симптоматики онкологических заболеваний, мы провели дополнительную оценку динамики послеоперационной боли с помощью шкалы НОШ [67]. И, поскольку хирургическое вмешательство на МЖ нередко осложняется повреждением периферических нервов и развитием НБ [68], посчитали целесообразным дополнить обследования больных изучением самооценки НБ с помощью шкалы DN4 [67].
Результаты данного раздела исследования продемонстрировали, что на момент включения пациенток в исследование у них наблюдался слабовыраженный болевой синдром со средними оценками 3,2±0,08 балла по НОШ и с подпороговыми проявлениями НБ (3,2±0,15 балла по DN4). Несмотря на подпороговую выраженность НБ по DN4, показатели этой шкалы достоверно коррелировали со значениями НОШ (rs=0,286; р=0,001) и оценками по шкале «боль» MDASI (rs=0,261; р=0,003). Значительно более тесная корреляционная зависимость связывала показатели НОШ и шкалы «боль» MDASI (rs=0,972; р 0,0001). Полученные данные позволяют считать, что интегративные оценки болевого синдрома по НОШ и MDASI слабо зависят от нейропатической составляющей послеоперационной боли и отражают главным образом ее ноцицептивный компонент. Через 14 дней от начала «активной плацебо-терапии» у больных было отмечено существенное уменьшение выраженности болевого синдрома. Это проявилось достоверным снижением показателей НОШ (на 40,3%) и DN4 (на 29%) относительно исходных значений (таблица 3.2).
Включение производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в схему послеоперационного лечения больных РМЖ существенно улучшило динамику болевого синдрома. Как видно (таблица 3.2), курсовое применение эмоксипина, реамберина и мексидола привело к достоверному уменьшению показателей НОШ и шкалы «боль» MDASI как по отношению к исходным величинам в соответствующих группах (в 2,4–3,0 раза), так и в сравнении с конечными значениями группы «активная плацебо-терапия» (в 1,4–1,7 раза). Важно добавить, что на заключительном этапе исследования показатели боли в группах II, III и IV оказались статистически однородными, что проявилось отсутствием достоверных межгрупповых различий (р=0,339–0,916). Это подтверждает положение о том, что эмоксипин, реамберин и мексидол являются равно эффективными средствами дополнительного лечения боли после онкомаммологического вмешательства. Ни один из изученных препаратов не оказал влияния на динамику подпороговой НБ (по DN4) (таблица 3.2), что свидетельствует о преимущественно антиноцицептивном действии производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в раннем периоде после хирургического лечения РМЖ.
Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на выраженность депрессивной симптоматики в ранние сроки после хирургического лечения рака молочной железы
Невзирая на слабую выраженность боли в раннем послеоперационном периоде у 65,9% женщин (83 из 126 пациенток), суммарный показатель BDI превысил пороговую величину (12 баллов), что иллюстрирует развитие клинически значимой депрессивной симптоматики [5]. Средняя величина интегральной оценки BDI (13,9±0,4 балла) соответствовала легкой депрессии (субдепрессии; F32.0 по МКБ-10) [5]. Состояние когнитивной сферы пациенток по данным MMSE (27,54±0,17 балла) находилось в диапазоне нормы, невзирая на слабую отрицательную корреляцию с интегральным значением BDI (rs= -0,197; р=0,027). По-видимому, послеоперационные проявления депрессии у обследованных больных имели психогенное (нозогенное) происхождение и не зависели от слабовыраженного болевого синдрома. Об этом свидетельствуют результаты корреляционного анализа, продемонстрировавшего отсутствие какой-либо связи суммарного показателя BDI с оценками по НОШ, DN4 и по шкале «боль» MDASI (rs=0,050–0,056; р=0,578–0,533).
Через 14 дней от начала «активной плацебо-терапии» у больных отмечалось существенное улучшение аффективного статуса, проявившееся достоверным уменьшением показателей когнитивно-аффективного и соматизированного кластеров депрессивной симптоматики (соответственно на 37,4 и 25%), а также снижением средней интегральной оценки BDI до уровня нормы. Позитивная динамика когнитивно-аффективных проявлений депрессии в наибольшей степени была связана с уменьшением «нерешительности» (на 74,3%), «чувства несостоятельности» (на 73,8%) и «слезливости» (на 64,4%). В меньшей степени снижались показатели «раздражительность» (на 58,3%) и «нарушение социальных связей» (на 50,8%). Самое незначительное ослабление тяжести симптома (на 14%) было отмечено для расстройств «настроения». Редукция соматизированных симптомов депрессии была связана со снижением показателей «утрата работоспособности» (на 42,6%), «утрата аппетита» и нарушения «образа тела» (на 33,3% в обоих случаях), «охваченность телесными ощущениями» (на 31,1%), «нарушения сна» (на 27,7%) и «утрата либидо» (на 9%). В 19,4% случаев наблюдалось не менее чем двукратное уменьшение суммарного показателя BDI относительно исходных значений (рисунок 1), что соответствует критерию развития тимоаналептического эффекта [9]. Нормализация аффективного статуса сопровождалась значимым улучшением когнитивных функций (по данным MMSE) (таблица 3.4).
Невзирая на то, что 14-дневное применение эмоксипина, реамберина и мексидола в равной степени уменьшало ноцицептивную боль, лишь мексидол вызвал значимое снижение депрессивной симптоматики (таблица 3.5) с развитием тимоаналептического эффекта (рисунок 1).
Следует подчеркнуть, что мексидол уменьшал только когнитивно аффективную симптоматику депрессии, не оказывая никакого влияния на ее соматизированные проявления (таблица 3.5). Снижение интегративного показателя когнитивно-аффективных проявлений депрессии под действием мексидола было связано с редукцией двух симптомов – «пессимизма» и нарушений «настроения». В результате двухнедельного применения мексидола выраженность этих симптомов достоверно уменьшалась как по отношению к исходным величинам в группе IV (в 1,7–3,9 раза), так и в сравнении с конечными значениями группы «активная плацебо-терапия» (в 1,5–2,7 раза). На заключительном этапе исследования показатель расстройств «настроения» в группе больных, получавших мексидол, оказался существенно ниже соответствующей величины в группе, получавшей реамберин (р=0,009). Конечная оценка «пессимизма» в группе с мексидолом была достоверно ниже аналогичных значений в группах с эмоксипином (Р=0,011) и реамберином (р=0,021). Важно добавить, что на заключительном этапе работы порядковая оценка когнитивно-аффективных симптомов депрессии и интегральный показатель BDI в группе, получавших мексидол, также оказались существенно ниже, чем в группах с терапией эмоксипином (р=0,008–0,009) и реамберином (р=0,011–0,031). При этом частота развития антидепрессивного эффекта (рисунок 1) у больных, получавших мексидол, была выше, чем при лечении эмоксипином (р=0,013) и реамберином (р=0,002).
Полученные результаты свидетельствуют о том, что из всех изученных производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты лишь мексидол оказывает клинически значимое антидепрессивное действие, связанное с уменьшением тяжести двух симптомов когнитивно-аффективного кластера шкалы BDI – «пессимизма» и нарушений «настроения».
Влияние производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты на динамику клинико-лабораторных показателей в раннем послеоперационном периоде хирургического лечения рака молочной железы
Данный раздел исследования посвящен анализу динамики показателей унифицированного клинико-биохимического и клинико-гематологического обследования больных [33]. С учетом общераспространенных представлений об антиоксидантной активности производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты он был дополнен оценкой влияния изучаемых препаратов на показатели ПОЛ. В результате клинико-биохимического исследования было установлено, что лабораторные показатели, характеризующие состояние печени, по своим средним значениям укладывались в диапазон нормы (таблица 3.7).
В процессе исследования не было установлено значимых изменений этих параметров относительно исходных величин. Исключение составили показатели С-реактивного белка, концентрация которого существенно превышала верхнюю границу нормы. Данный факт отражает острофазовую реакцию, являющуюся закономерным откликом на хирургическую агрессию и связанную с ней воспалительную реакцию. Полученные данные свидетельствуют о том, что хирургическая агрессия в процессе онкомаммологического вмешательства и последующая медикаментозная терапия привели к острофазовому повышению концентрации С-реактивного белка, при этом медикаментозная терапия не оказала негативного влияния на состояние печени обследованных больных.
Анализ состояния пациенток с РМЖ перед началом исследования продемонстрировал, что средние величины изученных показателей липидного профиля находятся на границе между нормой и дислипидемией [58]. Это касалось концентрации общего холестерина, холестерина липопротеинов низкой плотности и коэффициента атерогенности (таблица 3.8).
Через 14 дней от начала исследования не удалось выявить значимой динамики соответствующих показателей по сравнению с исходным уровнем. Это свидетельствует о том, что хирургическое лечение РМЖ и стандартная медикаментозная терапия не вызывают изменений липидного спектра крови в раннем периоде после онкомаммологического вмешательства. Ни один из изученных препаратов производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты не оказал существенного влияния на динамику показателей липидограммы.
В результате анализа содержания продуктов липидной пероксидации в сыворотке крови больных перед началом исследования было установлено, что уровень продуктов ПОЛ не превышает средних значений нормы [13]. Это свидетельствует об отсутствии признаков активации свободнорадикального окисления липидов, интенсивность которого существенно нарастает при эмоциональном болевом стрессе (таблица 3.9).
Через 14 дней от начала исследования рассматриваемые показатели ПОЛ не претерпели значимых изменений. Это свидетельствует о том, что оперативное лечение РМЖ и последующая медикаментозная терапия не вызывают существенного развития оксидативного стресса. Ни один из изученных препаратов не оказал влияния на содержание продуктов липидной пероксидации в сыворотке крови прооперированных женщин. Полученные данные свидетельствуют о том, что применение производных 3-оксипиридина и янтарной кислоты в течение 14 дней после хирургического лечения РМЖ не оказало значимого воздействия на уровень продуктов ПОЛ.
Результаты клинико-гематологического обследования изученной совокупности больных наглядно иллюстрируют адекватную организацию лечения этих пациенток. Как видно (таблица 3.10), усредненные показатели перед началом стандартного клинико-гематологического обследования не выходили за границы диапазона нормы. Это свидетельствует об отсутствии стрессогенных сдвигов [24] клеточного состава крови у прооперированных пациенток с РМЖ.
У больных группы «активная плацебо-терапия» клинико-гематологические показатели практически не претерпели никаких изменений, кроме роста числа циркулирующих тромбоцитов и снижения СОЭ в процессе исследования. Вероятно, увеличение числа циркулирующих тромбоцитов является компенсаторной реакцией в ответ на интраоперационную кровопотерю (вторичный тромбоцитоз), а сопутствующее уменьшение СОЭ отражает постепенный переход от экссудативных к пролиферативным процессам в операционной ране.
Следует заметить, что показатель СОЭ оказался более чувствительным индикатором динамики реакции острой фазы, чем С-реактивный белок, уровень которого в процессе исследования проявил лишь статистически незначимую тенденцию к снижению. Это касается производных 3-оксипиридина (эмоксипина и мексидола), двухнедельное введение которых ограничивало нарастание числа тромбоцитов и потенцировало снижение СОЭ в динамике послеоперационного периода (таблица 3.10). Уровень С-реактивного белка под действием изученных препаратов проявил заметную, но статистически незначимую тенденцию к снижению.
По-видимому, курсовое применение эмоксипина и мексидола в раннем периоде после хирургического лечения РМЖ способствовало ускоренному разрешению экссудативной фазы воспалительного процесса в операционной ране с сопутствующим уменьшением реакции острой фазы. Справедливость данного предположения иллюстрируется результатами корреляционного анализа интегральной совокупности больных (n=126), продемонстрировавшего прямую зависимость показателей СОЭ от выраженности ноцицептивной боли (по НОШ) в области операционной раны (rs=0,228; р=0,01) непосредственно перед началом исследования. Вполне вероятно, что благоприятное влияние изученных ЛС на динамику воспалительного процесса в операционной ране вносит определенный вклад в развитие их анальгезирующего эффекта