Содержание к диссертации
Введение
Глава I Понятие, сущность и назначение мер уголовно-процессуального принуждения 14
1.1. Понятие и классификация мер уголовно-процессуального принуждения 14
1.2. Место и роль мер пресечения в системе мер уголовно-процессуального принуждения 41
Глава II Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при задержании и применении иных мер процессуального принуждения 66
2.1. Обеспечение прав подозреваемого при задержании 66
2.2 Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении иных мер процессуального принуждения 92
Глава III Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер пресечения 112
3.1. Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении меры пресечения в виде заключения под стражу 112
3.2. Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении домашнего ареста в качестве меры пресечения 142
3.3. Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер пресечения, не требующих судебного решения 159
Заключение 180
Список использованной литературы 193
- Понятие и классификация мер уголовно-процессуального принуждения
- Место и роль мер пресечения в системе мер уголовно-процессуального принуждения
- Обеспечение прав подозреваемого при задержании
- Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении меры пресечения в виде заключения под стражу
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная криминальная ситуация в России характеризуется как достаточно сложная. Так, в 2004 году на территории Российской Федерации зарегистрировано 2 млн. 894 тыс. преступлений, что на 8,3 % больше чем в 2003 году1. В этой ситуации становится все более очевидным, что достижение целей уголовного судопроизводства, обеспечение его нормального хода во многом зависит от своевременности и эффективности применения мер уголовно-процессуального принуждения.
Однако применение указанных мер связано с существенным ограничением прав и свобод человека и гражданина, поэтому одной из наиболее насущных и важных проблем правоприменительной практики на современном этапе является реальная защита прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и, прежде всего, обеспечение прав обвиняемого и подозреваемого. Без целенаправленного исследования научных аспектов этой проблемы невозможно защитить личность от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, а также существенно повысить качество и обеспечить законность при производстве по уголовным делам.
Актуальность проблемы обеспечения прав обвиняемого и подозреваемого при применении мер процессуального принуждения подтверждается и следующими показателями. Так, за 11 месяцев 2003 года было необоснованно подвергнуто уголовному преследованию 1033 чел. (за аналогичный период 2002 г. -1246), освобождено из под стражи, как незаконно содержащиеся -665 чел. (в 2002 г. - 709 чел.)2. В 2004 году число лиц, незаконно содержав-
См.: Состояние правопорядка в Российской Федерации и основные результаты деятельности органов внутренних дел и внутренних войск в 2004 году: Аналитические материалы. М.: Организационно-инспекторский департамент МВД Российской Федерации, 2005. С. 7.
2 См.: Решение коллегии Министерства внутренних дел Российской Федерации от 13 февраля 2004 г. № 1 км «Об итогах оперативно-служебной деятельности органов внутренних дел и служебно-боевой подготовки внутренних войск в 2003 году и задачах на 2004 г. С. 4.
шихся под стражей, осталось на уровне 2003 года3.
Приведенные статистические данные показывают, что обеспечение прав обвиняемого и подозреваемого при применении процессуального принуждения и после вступления в силу УПК РФ является не просто значимой, но и достаточно острой и актуальной проблемой.
Кроме того, анализ новелл уголовно-процессуального законодательства, относящихся к мерам государственного принуждения, показывает, что они содержат ряд противоречивых, трудно воспринимаемых и реализуемых положений. Некоторые из данных норм уже подвергнуты корректировке федеральными законами от 29 мая и 24 июля 2002 г., 4 июля и 8 декабря 2003 г., 22 апреля 2004 г., что наглядно свидетельствует о незавершенности соответствующих нормативных конструкций, их слабой проработке при принятии УПК РФ.
Огромное значение для обеспечения прав лиц, заключенных под стражу в качестве меры пресечения, имеют положения Постановления Конституционного Суда РФ от 22 марта 2005 г. № 4-П4. В данном постановлении Конституционный Суд выразил правовую позицию по поводу того, что решение о заключении обвиняемого под стражу или о продлении срока содержания под стражей, принятое на стадии предварительного расследования, сохраняет свою силу после окончания дознания или предварительного следствия и направления уголовного дела в суд только в течение срока, на который данная мера пресечения была установлена.
Однако и на данном этапе остаются проблемными многие вопросы, связанные с понятием и содержанием мер уголовно-процессуального принуждения, условиями и порядком их применения к подозреваемому и обвиняемо-
3 Состояние правопорядка в Российской Федерации и основные результаты деятельности
органов внутренних дел и внутренних войск в 2004 году: Аналитические материалы. С. 30
4 По делу о проверке конституционности ряда положений Уголовно-процессуального ко
декса Российской Федерации, регламентирующих порядок и сроки применения в качестве
меры пресечения заключения под стражу на стадиях уголовного судопроизводства, сле
дующих за окончанием предварительного расследования и направлением уголовного дела
в суд, в связи с жалобами ряда граждан: Постановление Конституционного Суда РФ от 22
марта 2005 г. № 4-П // Российская газета. 2005. 1 апреля.
му, а также обеспечением конституционных прав и свобод данных участников уголовного судопроизводства.
В силу этого в деятельности должностных лиц по применению мер уголовно-процессуального принуждения имеется немало недостатков, которые возникают не только вследствие конкретных ошибок при правоприменении, но и, как вытекает из указанного выше, обусловлены несовершенством уголовно-процессуального регулирования.
Указанные обстоятельства определили выбор темы диссертационного исследования и в полной мере обуславливают его научную и практическую значимость.
Степень разработанности проблемы. Следует отметить, что вопросам применения процессуального принуждения при производстве по уголовным делам уделяется значительное внимание, как в теории, так и в практике уголовного судопроизводства. Различные аспекты данного института освещались в работах В.Н. Авдеева, Л.Б. Алексеевой, В.П. Божьева, А.Д. Бойкова, М.Х. Гельдибаева, В.Н. Григорьева, А.П. Гуляева, П.М. Давыдова, СП. Ефимичева, 3.3. Зинатулина, К.Б. Калиновского, Л.М. Карнеевой, З.Ф. Ковриги, В.М. Корнукова, Э.Ф. Куцовой, А.М. Ларина, П.А. Лупинской, В.А. Михайлова, И.Л. Петрухина,, В.М. Савицкого, А.В. Смирнова, В.В. Смирнова , Ю.И. Стецовского, М.С. Строговича, М.А. Чельцова, А.А. Чувилева, B.C. Шадрина, С.А. Шейфера и др. Непосредственно вопросы обеспечения прав личности, в том числе подозреваемых обвиняемых, в связи с применением уголовно-процессуального принуждения, проблемы использования отдельных мер процессуального принуждения, их нормативной регламентации, особенности применения к различным категориям лиц рассматривались такими учеными, как А.Д. Буряков, А.В. Величко, О.С. Гречишникова, Е.В. Гу-сельникова, Л.И. Даныпина, Н.И. Капинус, Н.Н. Ковтун, Л.К. Трунова, О.И. Цоколова и др.
Среди современных исследований (2004 год) по данной теме следует указать диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук
6 Б.Б. Булатова по теме «Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве» и Э.К. Кутуева по теме «Уголовно-процессуальное принуждение».
Таким образом, в научной литературе создан фундамент для совершенствования правового регулирования мер уголовно-процессуального принуждения. Но, учитывая вышесказанное, следует отметить, что данные исследования в своей основе лежат в плоскости деятельности государственных органов и должностных лиц, применяющих данные меры. Кроме того, многие предложения, изложенные на страницах работ указанных авторов, так и не были восприняты законодателем. При этом ряд рекомендаций, выводов и предложений носят достаточно спорный характер.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационного исследования состоит в комплексном изучении проблем обеспечения прав и законных интересов подозреваемого и обвиняемого при применении мер уголовно-процессуального принуждения и выработке на основе полученных результатов предложений и рекомендаций по совершенствованию действующего законодательства, а также деятельности следователя, дознавателя, прокурора, суда и иных участников уголовного судопроизводства при осуществлении процессуального принуждения.
Исходя из указанной цели исследования, его основными задачами являются:
анализ теоретических положений, относящихся к проблемам обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при применении к ним мер уголовно-процессуального принуждения в ходе предварительного расследования, и определение характера его современного состояния;
уточнение на этой основе понятия и видов мер уголовно-процессуального принуждения, а также общих условий их применения к подозреваемому и обвиняемому;
анализ правового регулирования обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер процессуального принуждения (мер пре-
сечения, задержания, иных мер процессуального принуждения) для определения задач его дальнейшего совершенствования;
выявление и обобщение нарушений прав подозреваемого и обвиняемого, возникающих в правоприменительной деятельности при применении мер уголовно-процессуального принуждения, и установление их причин на основе изучения и анализа действующей практики;
- разработка комплекса мер по совершенствованию правового регулирования обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер процессуального принуждения.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования явились уголовно-процессуальные правоотношения, возникающие в связи с обеспечением прав и законных интересов подозреваемого и обвиняемого при применении в отношении них мер уголовно-процессуального принуждения в ходе предварительного расследования.
Предмет исследования образуют генезис и современное состояние нормативного регулирования обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер уголовно-процессуального принуждения, практика реализации соответствующих нормативных предписаний, а также связанные с ними теоретические выводы, позиции и мнения.
Методологическая база и методы исследования. Методологическую базу диссертационного исследования составили: всеобщий метод познания -материалистическая диалектика; общенаучные методы - дедукция и индукция, анализ и синтез, исторический и логический, а также частнонаучные методы логико-формальный, системного анализа, сравнительного правоведения, системный (обобщение следственной и судебной практики), социологический (анкетирование).
Нормативно-правовую базу исследования составили Конституция РФ, международные правовые акты, действующее уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, постановления Конституционного Суда РФ и Пленума Верховного Суда РФ, а также другие законодательные и нор-
мативные акты, имеющие отношение к исследуемой проблематике.
Изучена основная специальная и научная литература по теме исследования, а также проанализированы проекты Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, подготовленные различными авторскими коллективами входе проведения судебно-правовой реформы в Российской Федерации.
Эмпирическую базу исследования составляют статистические данные, отражающие результаты деятельности судов, органов предварительного расследования, прокуратуры в течение 2000-2004 г.г. как в целом по стране, так и в Калининградской области. При помощи разработанного автором инструментария изучено НО уголовных дел о преступлениях, расследованных и рассмотренных судами либо прекращенных, а также находящихся в производстве следователей и дознавателей органов внутренних дел Калининградской области. Кроме того, по специально разработанным анкетам было проведено интервьюирование 112 следователей и дознавателей Министерства внутренних дел в Калининградской и Псковской областях.
В подготовке работы диссертантом использовались результаты эмпирических исследований, полученных другими авторами по проблемам, имеющим отношение к теме.
Научная новизна диссертационного исследования заключается, прежде всего, в том, что после вступления в силу Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации автором одним из первых проведено комплексное монографическое исследование проблем правового регулирования обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер уголовно-процессуального принуждения. Диссертационное исследование подготовлено на основе изучения современного состояния практики применения ука- занных мер, а также литературных источников последних лет по данной теме.
Применение разнообразных методов исследования позволило сформулировать соответствующие критерию научной новизны следующие изложенные в диссертации положения:
уточнены понятие и классификация мер уголовно-процессуального принуждения, а также общих условий их применения к подозреваемому и обвиняемому;
определены существенные отличия, позволяющие выделить меры пресечения в самостоятельную группу мер уголовно-процессуального принуждения, а также основания и условия (общие и специальные) их применения;
разработаны предложения по совершенствованию правового регулирования задержания и заключения под стражу в качестве меры пресечения;
сформулирован комплекс предложений по оптимизации института домашнего ареста, а также мер пресечения, не требующих судебного решения;
выработаны рекомендации законотворческого и практического характера относительно иных мер уголовно-процессуального принуждения.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Проведенный анализ содержания научной доктрины уголовно-
процессуального принуждения позволяет выделить в качестве самостоятель
ных элементов указанного принуждения: меры уголовно-процессуального
принуждения и иные процессуальные действия, содержащие элементы при
нуждения.
При этом под мерами уголовно-процессуального принуждения следует понимать предусмотренные уголовно-процессуальным законом средства принудительного характера, применяемые уполномоченными на то государственными органами или должностными лицами при наличии к тому достаточных оснований и в порядке, установленном законом, в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, а также других участвующих в деле лиц в целях предупреждения и пресечения преступлений, устранения препятствий для производства по делу, обеспечения его порядка, а также надлежащего исполнения приговора.
2. В систему мер уголовно-процессуального принуждения, наряду с ука
занными в главе 14 УПК РФ, следует включить меру, обеспечивающую по
рядок в ходе судебного заседания, в виде удаления из зала суда нарушителей,
а также помещение подозреваемого и обвиняемого в медицинское учреждение для производства стационарной судебной экспертизы.
3. Основными процессуальными средствами и способами обеспечения
прав и законных интересов подозреваемого и обвиняемого, в отношении кото
рых применяются меры уголовно-процессуального принуждения, являются: 1)
строгое соблюдение процессуальной формы (процедуры) применения мер уго
ловно-процессуального принуждения, состоящей из детально регламентированно
го порядка, последовательности, оснований и условий производства всех про
цессуальных действий и принятия решений, направленных на избрание
данных мер, а также способов юридического оформления как этих дейст
вий и решений, так и их результатов; 2) обязанности следователя, дознавателя,
прокурора и суда, возникновение и вьшолнение которых связано с принятием
решения о применении меры уголовно-процессуального принуждения; 3) процес
суальные права подозреваемого и обвиняемого; 4) судебный контроль и про
курорский надзор за законностью и обоснованностью применения мер уголовно-
процессуального принуждения.
В УПК РФ необходимо предусмотреть возможность процессуального задержания лица по подозрению в совершении преступления до возбуждения уголовного дела. В этой ситуации прокурор при даче согласия на возбуждение уголовного дела может одновременно проверить обоснованность, как возбуждения уголовного дела, так и задержания.
Сроки содержания под стражей по уголовно-процессуальному законодательству России остаются неопределенно длинными и противоречат международно-правовым началам уголовного судопроизводства. Предельный срок содержания под стражей не должен превышать двенадцати месяцев, а продление срока содержания под стражей ввиду необходимости ознакомления с материалами уголовного дела должно быть обусловлено только инициативой самого обвиняемого и его защитника.
В целях совершенствования нормативного регулирования применения домашнего ареста и обеспечения при этом прав подозреваемого и обвиняе-
11 мого необходимо:
а) принятие Федерального законом «О домашнем аресте в Российской
Федерации» по аналогии с Федеральным законом «О содержании под стра
жей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», в котором
должны быть отражены общие принципы и порядок исполнения данной ме
ры пресечения;
б) принятие Пленумом Верховного Суда РФ постановления, в котором
были бы даны разъяснения относительно, например, вопросов, касающиеся
порядка рассмотрения ходатайств дознавателей, следователей и прокуроров
об избрании домашнего ареста, круга лиц, с которыми подозреваемому и об
виняемому запрещено контактировать, и ряда других положений;
в) урегулирование вопросов организационно-правового характера соот
ветствующими ведомственными нормативно-правовыми актами;
г) осуществление надзора за соблюдением ограничений, установленных >
при применении домашнего ареста, следует возложить на уголовно-
исполнительные инспекции Федеральной службы исполнения наказаний
Министерства юстиции РФ;
д) при нарушении условий, при которых применяется домашний арест, .
особенно в том случае, когда существуют серьезные препятствия для приме
нения меры пресечения в виде заключения под стражу, необходимо преду
смотреть возможность применения мер ответственности в виде денежного
взыскания;
е) необходимо установить специальный срок домашнего ареста по ана
логии со сроком заключения под стражу. Для этого предлагается дополнить
ст. 107 УПК РФ частью 6 в следующей редакции:
«6. Исчисление и продление срока домашнего ареста осуществляется по правилам, установленным статьей 109 настоящего Кодекса»;
ж) в статье 107 УПК РФ необходимо урегулировать порядок кассацион
ного обжалования судебного решения об избрании данной меры пресечения.
7. Предложения о внесении изменений и дополнений в Уголовно-
процессуальный кодекс Российской Федерации, направленные на оптимизацию правового регулирования иных мер уголовно-процессуального принуждения, в том числе: новые редакции статей 112 «Обязательство о явке» и 113 «Привод».
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью использования обоснованных и сформулированных научных выводов, рекомендаций по проблемам судопроизводства при совершенствовании уголовно-процессуального законодательства; в практической деятельности органов предварительного расследования, прокуратуры, суда, а также адвокатуры; при проведении дальнейших научных исследований по данной и связанной с ней проблемам; в учебном процессе образовательных учреждений юридического профиля.
Обоснованность и достоверность результатов исследования определяется репрезентативностью научно-методического, нормативно-правового и эмпирического материала, а также комплексным характером исследования.
Проведен всесторонний анализ статистических данных, нормативно-правовых актов, в том числе международных, публикаций в периодической печати и специальной научной литературы по изучаемой проблеме. Репрезентативность выборочного исследования позволила обеспечить достоверность полученных результатов.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в пяти опубликованных работах общим объемом 2,5 п.л. (двух научных статьях и трех выступлениях на научно-практических конференциях и семинарах, проводившихся в 2004-2005 годах в Калининградском юридическом институте МВД России, Вологодском институте права и экономики Министерства юстиции России).
Результаты исследования внедрены в практическую деятельность Следственного управления при УВД Калининградской области и в учебный процесс Калининградского юридического института МВД России.
Структура диссертации. Структура диссертации обусловлена объек-
том, предметом, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя семь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Понятие и классификация мер уголовно-процессуального принуждения
Конституция Российской Федерации устанавливает и гарантирует основные права, свободы и обязанности граждан. Эти права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат ему от рождения, но их осуществление не должно нарушать права и свободы других лиц (ст. 17 Конституции РФ). Ограничение же прав и свобод человека и гражданина допускается лишь на основании федерального закона и только в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ст. 55 Конституции РФ).
Среди всех видов государственной деятельности уголовное судопроизводство больше других вторгается в сферу частной жизни, ограничивает права и свободы граждан. Обусловлено это публичностью уголовного процесса. Интересы общества и государства состоят в том, чтобы установить истину по уголовному делу, привлечь виновных к ответственности, преодолеть возможное сопротивление заинтересованных лиц. В результате права и свободы частных лиц могут быть ограничены. Так, ведущие процесс органы и должностные лица задерживают по подозрению в совершении преступления, заключают обвиняемого под стражу, подвергают обвиняемого (подозреваемого), свидетеля или потерпевшего приводу, проводят обыск в жилище, налагают арест на имущество и т.д.
Меры уголовно-процессуального принуждения являются индикатором соотношения публичных и частных интересов в уголовном судопроизводстве и существенно различаются по его типам. «... В истории уголовного процесса энергия мер пресечения всегда стояла в обратном отношении с развитием гражданской свободы», - отмечает И.Я. Фойницкий1.
Господство частного начала в древнем частно-состязательном типе процесса сводило к минимуму применение мер принуждения. «Личная свобода обвиняемого (стороны в процессе) ограничивалась в редчайших случаях. Меры принуждения преследовали цель - обеспечить возможное вознаграждение обвинителя-потерпевшего в случае выигрыша дела. Этому способствовали имущественные ограничения или личная ответственность поручителя вместо обвиняемого».
Подавление публичным началом частного в розыскном процессе практически неограниченно расширяло применение принудительных мер, которые даже могли превышать само наказание. Так, до судебной реформы 1864 года в России обвиняемый мог 10-12 лет ожидать приговора в тюрьме.
Сторонники реформирования советского уголовного процесса всегда исходили, прежде всего, из необходимости смягчения карательного потенциала уголовно-процессуального законодательства, ограничения случаев применения принудительных мер. Наиболее последовательно и отчетливо этот тезис проводится в работах И.Л. Петрухина, сделавшего вывод о том, что сокращение сферы применения процессуального принуждения должно стать одной из основных тенденций развития уголовного судопроизводства.
Современный публично-состязательный процесс вполне органично сочетает общественные и личные интересы. Определяя назначение уголовного судопроизводства, законодатель заявил о приоритете соблюдения прав и свобод личности (ст. 6 УПК РФ). Реализация данного положения связана с решением множественных задач, среди которых большое значение имеет применение мер уголовно-процессуального принуждения. От четкого и последовательного понимания института мер уголовно-процессуального принуждения, оснований, условий и порядка их применения, самым непосредст- венным образом зависит выполнение назначения уголовного судопроизводства.
Однако прежде чем приступить к исследованию указанных вопросов, в теоретическом плане принципиально важно остановиться на таких ключевых понятиях, как «принуждение», «государственно-правовое принуждение» и «уголовно-процессуальное принуждение».
Принуждение в обыденном понимании этого слова, понимается как действия, направленные на подчинение воли лица, к которому применяются данные действия, с тем, чтобы его поступки соответствовали воле того, кто применяет принуждение. Принужденный означает не свободный, принудить -заставить что-либо сделать в принудительном порядке1, т.е. вопреки своей воле.
Государственное принуждение является необходимым атрибутом государства и права, важнейшим элементом публичной власти, выступая наряду с убеждением одним из методов ее осуществления. Возможность применения государственного принуждения в случае невыполнения или ненадлежащего исполнения требований норм права является одним из признаков права, отличающим его от всех иных социальных норм, регулирующих общественные отношения. Государственное принуждение в демократическом правовом государстве, с одной стороны, ограничивает права человека, а с другой - направлено на защиту прав иных лиц, законных интересов общества и государства. Государственное принуждение применяется органами государства и его должностными лицами лишь в качестве крайних, вынужденных мер воздействия и не должно превращаться в самоцель.
Государственное принуждение выражается в применении разнообразных мер воздействия (мер государственного принуждения). Меры государственного принуждения рассматриваются обычно в связи с применением права органами государства и их должностными лицами, в том числе с правоохранительной деятельностью, и юридической ответственностью.
Место и роль мер пресечения в системе мер уголовно-процессуального принуждения
Теория и практика применения мер пресечения являются предметом научных исследований на протяжении всего времени существования науки уголовного процесса. Пожалуй, трудно найти вопрос в этой сфере, который бы остался неосвещенным на страницах юридической литературы. Но позиции ученых даже по принципиальным проблемам мер пресечения до сих пор носят преимущественно дискуссионный характер. Цель и задачи настоящей работы обуславливают необходимость определения авторской точки зрения на общетеоретические вопросы данного правового института, имеющие существенное значение для исследования обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого при применении мер пресечения в уголовном процессе. Поэтому в данном параграфе рассмотрим основные положения концепции мер пресечения в российском уголовном процессе. В теории уголовного процесса общепринятым является суждение, что меры пресечения - это разновидность мер уголовно-процессуального принуждения, что все признаки, которыми обладает уголовно-процессуальное принуждение, в равной степени имеют прямое отношение и к мерам пресечения1. Наиболее существенные отличия, позволяющие выделить меры пресечения в самостоятельную группу мер уголовно-процессуального принуждения, состоят в следующем. 1. Меры пресечения могут применяться только к обвиняемому и в исключительных случаях к подозреваемому, в то время как иные меры принуждения могут применяться к достаточно широкому кругу участников процесса (свидетелю, потерпевшему, владельцу арестованного имущества и т.д.) При этом обвинение должно быть предъявлено подозреваемому не позднее 10 суток с момента из- брання меры пресечения, в противном случае мера пресечения отменяется (ч. 1 ст. 100 УПК). Обвинение в совершении хотя бы одного из преступлений предусмотренных статьями 205, 205-1, 206, 208, 209, 277, 278, 279, 281 и 360 УК РФ, должно быть предъявлено подозреваемому, в отношении которого избрана мера пресечения, не позднее 30 суток с момента ее применения. При этом изменение процессуального статуса субъекта, вопреки утверждениям отдельных процессуалистов1, не влечет необходимость заново решать вопрос об избрании меры пресечения. Следует отметить определенную непоследовательность законодателя при использовании термина «подозреваемый». В ст. 100 УПК говорится о том, что мера пресечения может быть избрана в отношении подозреваемого. В то же время в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 46 УПК подозреваемым признается лицо, к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения. Следовательно, лицо наделяется процессуальным статусом подозреваемого как субъекта уголовного процесса с момента придания юридической силы постановлению о применении меры пресечения, т.е. уже после того, как мера пресечения была применена. Так к кому же кроме обвиняемого может быть применена мера пресечения? Представляется, что такое лицо следует именовать «лицом, подозреваемым в совершении преступления»2. При этом под указанным лицом, как справедливо отмечает М.Н. Клепов, следует понимать «лицо, для возбуждения дела в отношении которого, либо применения меры пресечения до предъявления обвинения, либо для задержания у прокурора, следователя, дознавателя имеются предусмотренные законом основания, однако ими не вынесено постановление о возбуждении уголовного дела (на вынесенное дознавателем, следователем постановление не получено согласие прокурора), или постановление о применении меры пресечения до предъявления обвинения, либо не произведено фактическое задержание данного лица»1. Поэтому лицо, подозреваемое в совершении преступления, не является субъектом уголовного процесса до тех пор, пока он не вовлечен в сферу уголовнрго судопроизводства в связи с применением к нему мер уголовно-процессуального принуждения (задержания или меры пресечения), либо возбуждения в отношении него уголовного дела. Избрание меры пресечения в указанной выше ситуации в отношении подозреваемого возможно лишь в том случае, если данное лицо вначале было задержано по подозрению в совершении преступления, а затем к нему до предъявления обвинения была избрана мера пресечения. 2. По общему правилу, меры пресечения являются мерами превентивного характера, применяемыми для предупреждения противоправных действий со стороны обвиняемого (подозреваемого). Превентивная (предупредительная) природа мер пресечения отчетливо проявляется в их целях - пресечь возможные процессуальные нарушения со стороны обвиняемого (подозреваемого): 1) его сокрытие от дознания, следствия и суда; 2) продолжение им преступной деятельности; 3) воспрепятствование с его стороны производству по уголовному делу; 4) обеспечение исполнения приговора. В том, что цели мер пресечения схожи и сопоставимы с основаниями их применения, нет ничего удивительного. Это вполне естественно и правомерно, поскольку именно целью определяются средства их достижения, а также способы И пределы применения мер пресечения2. 3. Содержание мер пресечения состоит в том, что они на довольно длительный период ограничивают личную свободу обвиняемого (свободу передвижения, общения, совершения определенных действий). Иногда ограничение личной свободы доходит до изоляции от общества (домашний арест, заключение под стражу). «Даже такая, казалась бы, «имущественная» мера пресечения, как залог, под угрозой утраты денежной суммы обязует обвиняемого к ограничению своей личной свободы. Суть залога не в том, что ограничиваются имущественные права, а в то, что таким способом обеспечивается желательное для правосудия поведение обвиняемого. Надлежащее поведение обвиняемого, прежде всего, связано с его личным присутствием при производстве процессуальных действий»1. Таким образом, любая мера пресечения обеспечивает личное присутствие обвиняемого (подозреваемого) при производстве по делу, даже если возможное наказание и не связано с лишением свободы.
Обеспечение прав подозреваемого при задержании
Институт задержания подозреваемого в совершении преступлений1 привлекает постоянное внимание, как ученых, так и практических работников органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда. В подтверждение этого можно привести монографию В.Н. Григорьева «Задержание подозреваемого», где всесторонне и комплексно освещены различные аспекты данной меры процессуального принуждения2. Наиболее актуальные проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления рассматриваются также в монографиях Б.Б. Булатова «Государственное принуждение в уголовном судопроизводстве» и Э.К. Кутуева «Уголовно-процессуальное принуждение: вопросы теории и практики»3. В течение последних пяти лет также защищен ряд кандидатских диссертаций, полностью или частично посвященных проблемам задержания подозреваемого4.
В связи с существенным объёмом прав, которые ограничиваются при применении данной меры процессуального задержания, их важности для нормальной жизнедеятельности человека, уголовно-процессуальное задержание можно сравнить только с такой мерой принуждения, как заключение под стражу, что уже само по себе говорит о возможности применения задержания строго по основаниям и порядке, предусмотренном УПК РФ. Вместе с тем, современная правоприменительная практика изобилует примерами игнорирования этого важнейшего положения. Так, органами предварительного расследования в Калининградской области по подозрению в совершении преступления задержано 2743 человека (2003 г. - 3145, 2002 г. - 2919), в том числе 257 несовершеннолетних (2003 г. - 394, 2002 г. - 281). При этом следователями прокуратуры задержано 341 лицо (2003 г. - 330,2002 г. - 354), следователями ОВД — 1767 человек (2003 г. - 2155, 2002 г. - 2321), а дознавателями ОВД - 635 человек (2003 г. - 660, 2002 г. - 244) \ При этом из общего количества задержанных освобождено в связи с отсутствием оснований применения меры пресечения в виде заключения под стражу 1217 лиц (2003 г. - 1865), в том числе 146 несовершеннолетних (2003 г. - 287), что составляет соответственно 48 % и 56,8 % (2003 г. - соответственно 58,2 % и 72,9 %). Следователями прокуратуры освобождено 83 человек (2003 г. - 74), следователями ОВД - 793 чел. (2003 г. -1218), дознавателями - 441 человек (2003 г. - 573)1.
Такое значительное количество подозреваемых, освобожденных из ИВС за отсутствием необходимости в избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, позволяет предполагать о распространенности порочной практики задержания лиц в целях получения следователями, дознавателями и оперативными работниками признательных показаний. Между тем Генеральный прокурор РФ в приказе от 13 ноября 2000 г. № 141 прямо указывает на недопустимость применения задержания для получения признательных показаний подозреваемого1. Такое неправомерное воздействие всегда является существенным процессуальным нарушением (ч. 3 ст. 7 УПК РФ) и влечет утрату допустимости полученных показаний, отмену процессуальных решений, а в некоторых случаях - уголовную ответственность следователя, дознавателя.
Так, в 2004 году закончено расследование уголовного дела по обвинению оперативного дежурного ОВД Московского района г. Калининграда по ч. 2 ст. 293, ч. 3 ст. 286 УК РФ по факту незаконного содержания в дежурной части РОВД в период с 29 по 30 октября 2003 года Евсюкова Е.А., страдающего сахарным диабетом, что повлияло на состояние здоровья последнего и повлекло его смерть.
Также в 2004 году по факту незаконного задержания сотрудниками ОВД Московского района г. Калининграда несовершеннолетнего Егорова В.А., прокуратурой Калининградской области было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 301 УК РФ.
Кроме того, 28 декабря 2003 г. сотрудниками ОВД Балтийского района г. Калининграда по подозрению в применении насилия в отношении сотрудников милиции, доставлен несовершеннолетний Петраш А.С. На основании сфальсифицированных материалов в отношении данного несовершеннолетнего составлен протокол об административном задержании, на основании которого он в течение двух суток содержался в камере для административно-задержанных ОВД Балтийского района без оформления процессуального задержания. Задержание подозреваемого в соответствии с законом (ст. 91 УПК РФ) применяется при наличии следующих обстоятельств: 1) возбуждение уголовного дела; 2) наличие обоснованных подозрений в совершении преступления именно данным лицом; 3) лицо должно подозревается в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы.
Рассматривая вопросы обеспечения прав подозреваемого при задержании, на наш взгляд, необходимо остановиться на его основаниях, поскольку каждое необоснованное задержание является незаконным. А именно с оценкой обоснованности задержаний у следователей, дознавателей и прокуроров наиболее часто возникают затруднения.
Под основаниями задержания следует понимать «фактические данные, позволяющие заподозрить лицо в совершении преступления, и причем только такого, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы»1.
Объем уличающих сведений (данных) определяется конкретными обстоятельствами. Однако независимо от того, каким объемом таких сведений располагает лицо, решающее вопрос о задержании, эти данные должны носить объективный характер и содержаться в материалах дела. Задержание недопустимо на основе одних умозаключений, интуиции.
Основания задержания предусмотрены ст. 91 УПК РФ.
1. Лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения, (п. 1 ч. 1 ст. 91 УПК). Понятие «при совершении преступления» означает, что лицо было застигнуто при покушении на преступление (например, при взломе замка в квартиру с целью кражи), а также во время совершения действий, образующих оконченное преступление (например, совершение хулиганских действий, причинение телесных повреждений).
Обеспечение прав подозреваемого и обвиняемого при применении меры пресечения в виде заключения под стражу
Заключение под стражу является самой строгой мерой пресечения, максимально ограничивающей свободу и личную неприкосновенность граждан. В этой связи она находится под постоянным повышенным вниманием юристов, политиков, правозащитников. Целый ряд требований к законодательному регулированию заключения под стражу подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений сформулирован в международных правовых документах1. Конституция России (ст. 22) также определяет исходные положения заключения под стражу подозреваемых и обвиняемых, а Конституционный Суд РФ после вступления в силу УПК РФ принял несколько решений о соответствии уголовно-процессуальных норм, устанавливающих порядок заключения под стражу в качестве меры пресечения, Основному закону страны .
В докладе о деятельности Уполномоченного по правам человека в РФ отмечается, что введение судебного решения о заключении человека под стражу с 1 июля 2002 года дало надежду на реальное изменение существующего положения в сфере ограничения прав личности на предварительном расследовании. Первоначальные результаты судебного рассмотрения ходатайств о заключении под стражу оправдали ожидания. За первые четыре месяца со дня вступления в силу УПК РФ численность содержащихся в следственных изоляторах уменьшилось на 43, 2 тыс. человек. Однако дальнейшая правоприменительная практика стала характеризоваться неуклонным ростом числа лиц, заключенных под стражу. Среднемесячный прирост вновь заключенных под стражу за первые четыре месяца 2003 г. составил 6,7%. На 1 мая 2003 г. численность подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в СИЗО уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции России, увеличилось на 12,4 тыс. человек и составила 147,3 тыс. человек. Растет число решений суда о заключении под стражу лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений небольшой и средней тяжести. В сравнении с июлем 2002 г. их количество в июле 2003 увеличилось практически вдвое. По состоянию на июль 2004 г. число таких лиц составляет от 20 до 25%. Больше чем в два раза возросло число арестованных несовершеннолетних. Исходя из этих данных, Уполномоченный по правам человека в РФ делает следующий вывод: «Складывается впечатление, что изменение процедуры заключения под стражу не только не усилило процессуальных гарантий защиты прав личности, но, напротив, сделало лишение обвиняемого свободы правилом»1.
Аналогичная ситуация складывается и на уровне субъектов РФ. Так, судами Калининградской области на основании ходатайств дознавателей и следователей в 2003 г. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении 1440 подозреваемых и обвиняемых1, а в 2004 г. - в отношении 17092.
С другой стороны, следует отметить, что в Калининградской области достаточно стабильным является число отказов судей в удовлетворении ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. В 2003 г. число таких отказов составило 174, а в 2004 г. - 253. Увеличилось также и число отказов прокуроров в даче согласий на возбуждение перед судом ходатайств о заключении под стражу с 244 в 2003 г. до 681 в 2004 г. В частности прокурором Лениградского района г. Калининграда из 591 задержанного отказано в даче согласия в отношении 204 лиц, прокурором Балтийского района из 270 - в отно-шении 136, а прокурором Московского района из 439 - в отношении 193 .
Ярко выраженный репрессивный характер меры пресечения в виде ареста, значительно ограничивающего права и свободы гражданина, в том числе лишающего его свободы, объективно обусловливает необходимость максимально полной и подробной законодательной регламентации оснований и порядка заключения под стражу, условий содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых. В этой связи, не ставя перед собой задачу подробного анализа каждой из норм, прямо или косвенно относящихся к применению данной меры пресечения4, остановимся на рассмотрении основных гарантий законности и обоснованности ее применения в ходе уголовного судопроизводства.
Первой из таких гарантий является то, что заключение под стражу избирается только по судебному решению (ч. 2 ст. 22 Конституции РФ, ч. 2 ст. 29 УПК РФ). Это принципиальное положение получило статус конституционной нормы и почти 10 лет пробивало себе дорогу в практику, начав действовать с 1 июля 2002 года.
В части 4 ст. 108 УПК установлено, что постановление о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу подлежит рассмотрению единолично судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня по месту производства предварительного расследования либо по месту задержания подозреваемого. Таким образом, несмотря на то, что подсудность уголовных дел строго дифференцирована законом (ст.ст. 31-36 УПК), она никак не учитывается правилами рассмотрения ходатайств об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу. Указанное положение позволило Н.Н. Ковтуну поставить ряд вопросов: в силу каких обстоятельств решение о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу по делу, которое изначально подсудно областному суду или, например, мировому судье, должен принимать именно районный судья, которому это дело никак не подсудно? Насколько при этом мировой судья будет связан данным решением при разрешении дела по существу? Почему применительно к особым субъектам уголовного судопроизводства (гл. 52 УПК) законодатель, в зависимости от подсудности дела, достаточно строго дифференцирует судебные инстанции, правомочные к судебной проверке законности и обоснованности решения следователя или прокурора о применении к данным субъектам в качестве меры пресечения заключения под стражу?
