Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Инклинги: история объединения и проблема английского литературного мифотворчества 16
1.1. Инклинги: предпосылки возникновения и природа сообщества 16
1.2. Оуэн Барфилд - первый и последний Инклинг 27
1.3. Инклинги: персоналии и влияния 33
1.4. К проблеме лидерства в сообществе Инклингов 58
1.5. Понятие о мифе в сообществе Инклингов 63
Глава 2. Философско-эстетические воззрения О. Барфилда 82
2.1. Проблема эволюции сознания в философско-эстетических воззрениях О. Барфилда: понятия исконного и конечного соучастия 83
2.2. Коллективные представления как способ восприятия действительности в трудах О. Барфилда 93
2.3. Язык как отражение эволюции сознания в философско-эстетических воззрениях О. Барфилда. Поэтический и рациональный принципы в языке 100
2.4. Природа и происхождение мифа в понимании О. Барфилда 120
Глава 3. Преломление философско-эстетических воззрений О. Барфилда в литературном творчестве 128
3.1. Отражение дуалистического характера мировоззрения О. Барфилда в художественном творчестве 128
3.2. Божественное имя и традиция имянаречения в художественных произведениях О. Барфилда 151
3.3. Авторское мифотворчество и рецепция мифа об Орфее в поэтической драме О. Барфилда «Орфей» 163
Заключение 177
Список использованной литературы
- Инклинги: персоналии и влияния
- Понятие о мифе в сообществе Инклингов
- Коллективные представления как способ восприятия действительности в трудах О. Барфилда
- Божественное имя и традиция имянаречения в художественных произведениях О. Барфилда
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено изучению творческого наследия
Оуэна Барфилда в контексте мифотворчества литературного сообщества Инклингов.
Оуэн Барфилд (Owen Barfield, 09.11.1898 - 14.12.1997) - английский учёный, писатель, переводчик и критик, автор оригинальной теории эволюции сознания и концепции происхождения и развития языка и мифа. Его работы: «Поэтический язык: исследование значения» (Poetic Diction: A Study In Meaning, 1928), «Сохраняя правдоподобность: изучение идолопоклонничества» (Saving the Appearances: A Study in Idolatry, 1957), «История английских слов» (History in English Words, 1926), «Зрелый романтизм» (Romanticism Comes of Age, 1944), - оказали значительное влияние на К. С. Льюиса, Дж. Р. Р. Толкина, Томаса Элиота, лауреата Нобелевской премии Сола Беллоу и многих других. Знаменитый психолог Джеймс Хиллман называл его одним из самых важных, но непризнанных мыслителей XX века.
Научные и литературные труды Барфилда были оценены и получили известность в конце его жизни, о чём свидетельствовал интерес к личности учёного в Соединенных Штатах Америки. Изучение наследия Барфилда началось в конце XX века также преимущественно американскими исследователями. Кроме того, некоторое внимание философии учёного уделяется в Германии и Японии. В настоящее время возрождается интерес к творчеству Барфилда и в Англии, где впервые выпущены некоторые из его художественных произведений, а последнее переиздание сборника эссе «Открывая значение заново» (The Rediscovery of meaning, 1977) датируется 2013 годом.
Научное и художественное творчество Барфилда в настоящем диссертационном исследовании рассматривается в связи с деятельностью оксфордского литературного сообщества Инклингов, объединявшего писателей, поэтов, философов, учёных, историков языка и литературы. Особый интерес к деятельности клуба объясняется разнообразием художественных
форм, к которым обращались участники сообщества, а также наличием разработанных систем философско-эстетических взглядов главных фигур Инклингов, формировавшихся при интенсивном взаимодействии внутри сообщества. При этом Инклинги не стремились ограничить свое художественное и научное творчество эстетическими установками, не создавали литературных манифестов и «программных» произведений. Однако участники объединения разделяли общность философско-эстетических взглядов и убеждений, в том числе подчеркивали важность воображения и развивали идею сотворчества человека и Бога.
Степень изученности темы. Место Барфилда в литературе Великобритании XX века до сих пор не определено, несмотря на то, что в англоязычном литературоведении накопился некоторый опыт исследования различных аспектов его философского творчества. На настоящий момент издано две монографии, посвященные отдельным произведениям Барфилда: «Философия и эволюция сознания: «Сохраняя правдоподобность» Оуэна Барфилда» Дэниэла Смитермэна (Daniel J. Smitherman, Philosophy and the Evolution of Consciousness: Owen Barfield's Saving the Appearances, 2001) и «Роль воображения в культуре и обществе: ранние работы Оуэна Барфилда» Астрид Динер (Astrid Diener, The Role of Imagination in Culture and Society: Owen Barfield's Early Work, 2002), а также книга, предлагающая анализ «Сохраняя правдоподобность» в свете антропософии: «Почему окружающий мир не такой, каким кажется: изучение Оуэна Барфилда» Альберта Линдермэна (Albert Linderman, Why The World Around You Isn't As It Appears: a study of Owen Barfield, 2012). Особого внимания заслуживает также единственная развернутая биография писателя «Оуэн Барфилд: зрелый романтизм. Биография», написанная его другом и литературным представителем Саймоном Блэкслэнд-де Лэнгом (Simon Blaxland-de Lange, Owen Barfield: Romanticism Come of Age. A Biography, 2006). Осенью 2012 г. вышла электронная книга «Воссоздавая радугу: идеи Оуэна Барфилда» (Re-Weaving the Rainbow: The Thought of Owen Barfield, 2012), содержащая интервью с писателем,
биографические очерки и статьи, посвященные его творчеству. Время издания указанных работ подтверждает актуальность целостного изучения наследия писателя в современной науке.
Исследования сообщества Инклингов в западном литературоведении представлено более широко, однако взгляды исследователей на природу объединения весьма различны. Так, долгое время распространённым было мнение, что взаимовлияния среди Инклингов не было. Подобной точки зрения придерживаются Хамфри Карпентер (Humphrey Carpenter), Джон Д. Рэтлиф (John D. Rateliff), Гарет Найт (Gareth Knight), Марк Хайлегас (Mark Hillegas), Уилльям Рэди (William Ready), Кэндайс Фрэдрик (Candice Fredrick) и Сэм МакБрайд (Sam McBride). Дайана П. Глайэр своей работой «Их компания: К. С. Льюис и Дж. Р. Р. Толкин как писатели в сообществе» (Diana Pavlac Glyer: The Company They Keep: С S. Lewis and J. R. R. Tolkien as Writers in Community, 2007) опровергла эту точку зрения. Она указывала на то, что сорок лет дружбы не могли не оставить следа в творчестве и мировоззрении участников клуба. Об этом пишет также Генри Энтони Карлсон III в монографии «Размышляя вместе с Инклингами: представим встречу с оксфордским содружеством» (Henry С. Antony Karlson, Thinking with the Inklings: A Contemplative Engagement with the Oxford Fellowship, 2010), вышедшей в 2010 г.
В российском литературоведении целостного исследования сообщества Инклингов не существует. Зарубежные исследования не переведены на русский язык. Краткую информацию о клубе российский читатель может получить из небольшой главы в «Биографии Дж. Р. Р. Толкина» X. Карпентера и нескольких статей в российской периодике, посвященных творчеству Толкина, Льюиса и Уильямса (С. Алексеев, Н. Л. Тауберг, С. Грищук, Н. Эппле).
Актуальность работы заключается в том, что диссертационное исследование позволяет выйти к таким магистральным проблемам современной науки и искусства, как миф и художественное сознание XX и XXI веков, а также включиться в дискуссию о проблемах национальной идентичности и таких понятиях, как «английскость» и «британскость». Процесс глобализации и
связанных с ней стандартизации культуры и универсализации нравственных ориентиров ставит под угрозу сохранение национальных традиций и ценностей. Стремление человека к преодолению кризиса национального самоопределения проявляется в обращении к культурному наследию своей страны, неотъемлемой частью которого является мифология. В Великобритании в силу географических, исторических и культурных причин проблема национальной идентичности стоит особенно остро. Отсутствие единой мифологической системы побуждает британских деятелей искусства обращаться к авторскому мифологизированию, объединяющему традиции разных народов и индивидуальное творчество.
Объектом исследования является художественное и теоретическое наследие сообщества Инклингов, в частности О. Барфилда. Философские труды «Поэтический язык: исследование значения», «Сохраняя правдоподобность: изучение идолопоклонничества», «История английских слов», «Открывая значение заново». Художественные произведения: сказка «Серебряная труба» (The Silver Trampet, 1925), поэтическая драма «Орфей» (Orpheus, 1983), повести «Такая несхожая пара» (This Ever Diverse Pair, 1950), «Ночная операция» (Night Operation, 1975) и «Нетерпеливый источник» (Eager Spring, 1988).
Предметом исследования является специфика научного и художественного творчества О. Барфилда, сформировавшаяся и развивающаяся в литературно-эстетическом контексте деятельности сообщества Инклингов, а также своеобразие мифотворчества писателя.
Научная новизна настоящего исследования обусловлена тем, что анализ философско-эстетических воззрений О. Барфилда в совокупности и в контексте мифотворчества Инклингов, а также комплексное рассмотрение его литературного творчества не были предметом специального исследования ни в отечественной, ни в англо-американской науке. Труды Барфилда не переведены на русский язык. Многие тексты писателя вводятся нами в научный оборот впервые. Перевод исследуемых произведений принадлежит автору диссертации. В российском литературоведении не существует также
системного исследования деятельности клуба Инклингов, взаимовлияний внутри объединения. Многие имена участников до сих пор остаются неизвестными российскому читателю. Сравнительный аспект общих принципов мифотворчества Инклингов в контексте современной теории мифа также не был предметом специального изучения в российской науке.
В связи с вышеизложенным, цель нашего диссертационного исследования - определить место Оуэна Барфилда в литературном сообществе Инклингов, проследить его влияние на участников клуба в области мифотворчества и авторского мифологизирования, а также изучить философско-эстетические воззрения Оуэна Барфилда и рассмотреть их преломление в его литературном творчестве. Поставленная цель определяет задачи исследования:
-
Рассмотреть место и роль каждого участника в деятельности литературного клуба Инклингов. Выявить общие черты мировоззрения и интересы Инклингов.
-
Проследить влияние участников друг на друга в области мифотворчества и определения принципов авторского мифологизирования, в том числе выявить сферу влияния О. Барфилда на деятельность литературного сообщества.
-
Исследовать философско-эстетические воззрения О. Барфилда, своеобразие и принципы его мифотворчества.
-
Провести комплексный анализ литературного творчества О. Барфилда в контексте его философско-эстетических воззрений.
Цели и задачи определяют методологические принципы настоящей
работы, в основе которых лежит комплексный подход к изучению
литературных явлений, предполагающий использование данных не только
филологии, но и философии, психологии, социологии. В связи с этим в
процессе исследования были применены несколько аналитических методов:
биографический, культурно-исторический, историко-теоретический,
сравнительно-типологический.
В качестве методологической базы исследования мы используем работы по общим и частным вопросам литературоведения: труды по теории
литературы Ю.М. Лотмана, Д.С. Лихачёва, Б.В. Томашевского, В.Е. Хализева, А.Я. Эсалнек, М.М. Бахтина, В.М. Жирмунского, А Я. Гуревича; работы по проблеме изучения английского сознания и английской литературы П. Акройда (P. Ackroyd), М. Брэдбери (М. Bradbury), Р. Колза (R. Colls), С. Клиффорд (S. Clifford), X. Бэтта (Н. Bett), Н. Певзнера, В. П. Шестакова, В. В. Ивашёвой, Г. В. Аникина, Н.П. Михальской; труды по проблемам мифопоэтики и мифотворчества А.Ф. Лосева, А.А. Тахо-Годи, Е.М. Мелетинского, О.М. Фрейденберг, Ф.В.И. Шеллинга, Э. Кассирера, Л. Леви-Брюля, Т.А. Шарыпиной.
Теоретическая значимость диссертационного исследования связана с тем, что изучение философско-эстетических воззрений Барфилда необходимо для создания объективной картины развития английской литературы XX века. Полученные результаты могут быть использованы при дальнейшем изучении феномена литературного объединения как выражения социальной природы творчества, при анализе творчества других участников литературного сообщества Инклингов. Кроме того, изучение философско-эстетического наследия Барфилда вносит определенный вклад в характеристику такого явления как «лингвистический поворот» в философии XX века.
Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее результатов в курсах лекций по истории зарубежной литературы XX века, по истории английской литературы, в спецкурсах, посвященных мифотворчеству и интеллектуальной прозе. Отдельные положения могут быть использованы в курсах лекций по психологии творчества, а также при разработке учебных пособий, написании курсовых и дипломных работ студентов-филологов.
Достоверность полученных результатов и научная обоснованность диссертационного исследования обусловлены тем, что работа базируется на изучении и сопоставлении большого количества первоисточников: художественных и научных произведений, философских эссе, критической литературы, переписки, интервью, лекций. Изучаемые тексты никогда не
переводились на русский язык. Отбор анализируемого материала продиктован его значимостью для решения поставленных в диссертации задач.
Соответствие содержания диссертации паспорту специальности, по которой она рекомендуется к защите. Диссертация соответствует специальности 10.01.03 - Литература народов стран зарубежья (английская) и выполнена в соответствии со следующими пунктами паспорта специальности: П.З Проблемы историко-культурного контекста, социально-психологической обусловленности возникновения выдающихся художественных произведений. П.4 История и типология литературных направлений, видов художественного сознания, жанров, стилей, устойчивых образов прозы, поэзии, драмы и публицистики, находящих выражение в творчестве отдельных представителей и писательских групп.
П.5. Уникальность и самоценность художественной индивидуальности ведущих мастеров зарубежной литературы прошлого и современности; особенности поэтики их произведений, творческой эволюции.
Апробация исследования состоялась на конференциях и семинарах различного уровня, в частности, на Международной конференции «Язык, литература, культура и современные глобализационные процессы» (Нижний Новгород, 2010), XV и XVI Нижегородской сессии молодых учёных (Нижний Новгород, 2010, 2011), VI, VII и VIII Поволжском научно-методическом семинаре по проблемам преподавания и изучения дисциплин классического цикла (Нижний Новгород, 2009, 2011, 2013), Международной научной конференции «Язык, литература, культура на рубеже XX-XXI веков», посвященной 95-летию профессора Б.Н. Головина (Нижний Новгород, 2011), Научной конференции аспирантов и молодых учёных к 80-летию Института мировой литературы им. A.M. Горького «Символы и мифы в литературе и фольклоре» (Москва, 2012), XI Международной научной конференции «Современная филология: теория и практика» (Москва, 2013), III Международной научно-практической конференции «Филология и культурология: современные проблемы и перспективы развития» (Москва,
2013). Диссертация обсуждалась на заседании кафедры зарубежной литературы ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный университет им. Н. И. Лобачевского». Основные положения работы изложены в 12 публикациях.
Положения, выносимые на защиту:
-
Литературное объединение Инклингов, уникальное по своей природе явление, оказало существенное влияние на развитие не только английской, но и мировой культуры и научной мысли. Плодотворность деятельности сообщества Инклингов обусловлена тем, что оно было сложным социальным образованием с несколькими типами лидеров (гейткипер, харизматический лидер, исполнительный менеджер) и системой функций, выполняемых его участниками (резонатор, оппонент, редактор, соавтор, референт).
-
Участники сообщества Инклингов оказывали друг на друга значительное влияние как в научных и философских вопросах, так и в литературном творчестве. Обсуждение собственных произведений было неотъемлемой частью и основной целью встреч группы. На суд участников представлялись не готовые тексты, а черновики, часто незавершенные. Этот факт крайне важен для понимания сущности Инклингов: произведения создавались и перерабатывались именно в контексте еженедельных собраний, регулярность которых дисциплинировала и мотивировала к дальнейшей работе над текстом.
-
Оуэн Барфилд играл важную роль в литературном сообществе Инклингов. Его философско-эстетические воззрения, в том числе идеи о роли воображения в постижении окружающего мира и о связи языка и мифологии, нашли отражение в теоретических и художественных трудах Инклингов.
-
Миф в сообществе Инклингов использовался как объект научного исследования и философского постижения, как первообраз для авторского мифотворчества, как форма литературного произведения
(мифы-биографии Ч. Уильямса, миф-аллегория О. Барфилда в повести «Нетерпеливый источник», миф-притча «Пока мы лиц не обрели» К. С. Льюиса). Ключевой для участников сообщества была идея о неразрывной связи мифологии и языка. Миф для Инклингов - отсвет скрытого смысла жизни, отблеск божественной истины, отражение исконного единства человека и мира. Художник в своём творчестве приближается к божественному творению, а интерпретация мифологического сюжета это не просто литературный приём: через воссоздание мифа посредством воображения писатели приближались к пониманию жизни и помогали приблизиться к этому своим читателям.
-
Философско-эстетические труды О. Барфилда занимают важное место в истории философии и культуры XX века. Его идеи, новаторские для своего времени, остаются актуальными в настоящее время. Барфилд -автор оригинальной теории эволюции сознания и происхождения языка и мифа. Учёный полагал, что миф появился задолго до зарождения первых известных цивилизаций, когда человек обладал иным типом сознания -«исконным соучастием» (Original participation). Согласно исследованиям О. Барфилда, этот тип сознания начал утрачивать свою целостность с появлением у древнего человека самосознания, но он ещё не утерян полностью, поскольку отражен в мифе.
-
Основным вектором философско-эстетических взглядов О. Барфилда является контрастное восприятие мира. Оппозицию истинное - ложное можно назвать определяющей для философии учёного. Также важными для Барфилда являются противопоставления соучастие -идолопоклонничество, поэтический - рациональный, эмоциональный -логический, искусство - наука, воображение - разум. Однако философский идеал писателя именно в единстве человека с окружающим миром, что отражается в соотношении двух типов сознания - исконного и конечного соучастия, где Барфилд отходит от оценки в категориях
«истинное - ложное» и рассматривает их как генетически связанные
формы одного явления. 7. Литературное творчество О. Барфилда, неотъемлемой частью которого
являлось авторское мифотворчество, - самодостаточное явление. Оно не
второстепенно по отношению к его работам в области философии,
литературоведения и языкознания. Цель и задачи диссертации определяют её структуру и объём. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и библиографического списка, включающего 365 наименований, из них 165 источников на английском языке. Общий объем диссертации составляет 211 страниц.
Инклинги: персоналии и влияния
В Великобритании широко развита традиция университетских объединений. Два главных университета страны - Оксфорд и Кембридж - на протяжении многих столетий играют важную роль не только в науке и образовании, но и в искусстве. Со времен своего основания эти университеты были центром развития английской культуры. В. П. Шестаков в книге «Английский акцент: английская литература и английский национальный характер» отмечает, что Оксфорд и Кембридж представляют не только высшие достижения в науке и культуре, но и дух Англии.
Одним из таких объединений, оставившим глубокий след в истории английской и мировой литературы, является оксфордское литературное сообщество «Ипклинги», объединявшее писателей, поэтов, философов, учёных,-историков языка и литературы. Их внимание и творческое восприятие мифа как стержня культуры и, более широко, как ключевой формы сознания поддерживалось также научными интересами, а творчество заключалось в обширнейший философско-эстетический контекст. Объединяющим для Инклингов был интерес к таким темам, как миф, язык, христианство, романтизм, литературное творчество, образование, история, психология. В научных, философских и художественных трудах представителям сообщества удавалось плодотворно объединять и комбинировать вышеназванные темы.
Особый интерес к деятельности клуба, по нашему мнению, объясняется разнообразием художественных форм, к которым обращались участники сообщества, а также наличием разработанных систем философско-эстетических взглядов ключевых фигур Инклингов, формировавшихся при интенсивном взаимодействии друг с другом. При этом интересно, что Инклинги не стремились ограничить свое художественное и научное творчество эстетическими установками, не создавали литературных манифестов и «программных» произведений. Некоторые участники сообщества в воспоминаниях подчёркивали именно дружеский характер встреч. Однако все участники разделяли общность философско-эстетических взглядов и убеждений, в том числе указывали на важность воображения и развивали идею сотворчества человека и Бога.
Английский характер известен своей противоречивостью и парадоксальностью, поэтому не удивительно, что именно в культуре страны с суровым климатом и строгими взглядами (известный английский материализм и приверженность эмпиризму) воображение играет ключевую роль. С определенными допущениями можно сказать, что в Британии установился культ-воображения. Воображение (imagination), воспринятое в отдельности, а иногда и в противоположности, от фантазии (fantasy), получило в английской культуре не только широкое воплощение в искусстве, но и теоретическое обоснование. Вспомним философию Э. Э. Шефтсбери, английский романтизм, особенно У. Блейка, С. Т. Кольриджа, У. Вордсворта, в творчестве которых воображение стало эстетической доминантой, а также английские литературные сказки, литературу нонсенса и фэнтези. Николас Певзнер, автор монографии «Английское в английском искусстве», пишет о том, что Англия не знала великих художников, в широком смысле слова, совершивших революцию в культуре. Тем не менее, в Англии были свои революции - революции в области воображения.
В настоящей главе, опираясь на биографические данные, творческое наследие и исследования деятельности сообщества Инклингов, мы постараемся показать природу сообщества именно как объединения практикующих писателей. Необходимо отметить;, что своеобразие Инклингов как литературного сообщества не только в том, что оно объединило ключевых для развития английской и мировой литературы авторов, а именно в характере взаимодействия внутри клуба.
В современном литературоведении Инклинги считаются литературным объединением, хотя изначально это сообщество сформировалось как круг близких по интересам друзей. Уоррен Льюис, брат К. С. Льюиса, писал: «Честно говоря, Инклинги не были ни клубом, ни литературным обществом, хотя это напоминало и то, и другое. У нас не было ни правил, ни членства, ни программы работы, ни формальных выборов, если не считать правилом то, что мы встречались в комнате Джека [К. С. Льюис] в Модлин-Колледже [колледж Оксфорда] каждый четверг после ужина»9.
Дж. Р. Р. Толкин в письме У. Л. Уайту рассказывал, что клуб был образован студентом Университетского колледжа Оксфорда Эдвардом Тэнджи Лином (Edward Tangye Lean) в 1931 г. Толкин и Льюис были приглашены туда как представители преподавательского состава университета. В этом студенческом клубе читались и подвергались критике неопубликованные произведения, лучшие заносились Толкином (секретарем и архивариусом клуба) в Книгу Протоколов. Кружок распался, когда Тэнджи Лин окончил университет, а название, так приглянувшееся К. С. Льюису, его стараниями перешло на неопределенный круг друзей, собиравшихся вечерами в его гостиной. Важно понимать, что между «ранними» и «поздними» Инклингами не было преемственности, их связывало только название и форма взаимодействия. В одном из писем, Дж. Р. Р. Толкин объяснял: «И хотя у нас вошло в привычку читать вслух сочинения самые разнородные (в том числе и по длине!), эта ассоциация и заведенный порядок
Тягу Толкина к различным объединениям отмечают все его биографы. В «Семейном альбоме Толкина» (The Tolkien Family Album, 1992), дети писателя Джон и Присцилла рассказывают, насколько общительным был их отец: «Когда Рональд вернулся в [Эксетер] колледж, стало ясно, что его необыкновенная общительность и внеучебная деятельность вылились в пренебрежение учебой. Помимо игры в регби, членства в Эссеистском клубе, Диалектическом обществе и Стэплдонском дискуссионном обществе, он создал свой собственный клуб
«Аполаустики », посвященный потаканию собственным желаниям» ". Джон Гарт, автор книги «Толкин и Великая война: в преддверии Средиземья» (Tolkien and the Great War: The Threshold of Middle-earth, 2003), в статье «Толкин, Эксетер-Колледж и Великая Война» (Tolkien, Exeter College and the Great War, 2006) отмечал, что Толкина из-за насыщенной общественной жизни едва не лишили ежегодной стипендии13.
Первое объединение Толкин вместе с К. Уайзменом и Р. Кв. Джилсоном создал ещё в школе короля Эдварда, сначала это был «Чайный клуб» (Ч. К.), а потом «Барровианское общество» (Б. О.). Со временем Ч.К. и Б.О. объединились в Ч.К.Б.О., а литературную направленность кружок приобрел с появлением в нём Джеффри Смита, начинающего поэта. Под его влиянием Ч.К.Б.О. открыло для себя значение поэзии.
Понятие о мифе в сообществе Инклингов
Учёные полагают, что работают с данными, но нет таких данных, которые были бы даны изначально. Есть только восприятие, остальное - это воображение. Дж. Локк, например, рассматривает простые понятия так, как будто они являются результатом восприятия. На самом же деле, утверждает Барфилд, разум никогда не сможет постичь понятие, пока воображение не переработает чистый материал, полученный при помощи органов чувств. Воображение ищет единство, потому что оно само также является единством. Разум никогда бы не смог воспринять предмет как предмет, если бы воображение не совместило разрозненные части несвязанных друг с другом объектов восприятия в единство, которое обозначается словом «предмет». «... восприятие сходства, потребность в единстве, — это на всех уровнях истинная деятельность воображения»125. Позднее этот процесс Барфилд назовет «фигурацией».
Кольридж смог постигнуть роль воображения в создании Fie только поэтических текстов, но и реального физического мира, который мы наполовину воспринимаем (с помощью чувственных ощущений), а наполовину создаём. Такое воображение, или живительную силу и главный фактор человеческого восприятия126, Кольридж называет «первичным», чтобы отличить от воображения на более сложном уровне, которое он называет «вторичным»: «Я полагаю, что вторичное Воображение - это эхо предыдущего, но сосуществующее с сознательной волей, идентичное с первичным по типу действия, но отличающееся по степени и способу» стремится к единству. Барфилд, развивая идеи Кольриджа, добавляет, что вторичное воображение создаёт значение так же, как первичное создаёт предметы. Воображение является также единственным способом приблизиться к пониманию эволюции сознания, которая была главным научным интересом писателя.
Ключевой тезис философии Барфилда заключался в том, что в древности (задолго до первых зародившихся цивилизаций) человек обладал качественно иным типом сознания. Барфилд называл его «соучастие» (participation): «Соучастие - это сверхчувственные отношения между человеком и явлением» " . Древний человек существовал в единстве со Вселенной, но, в отличие от пантеизма129, который строится на подобной идее, в соучастии человек делал это неосознанно: он чувствовал соучастие, но ему не было необходимости думать о нём. На заре своего существования человек ещё не обладал самосознанием, т.е. не выделял себя из окружающего мира и непосредственно участвовал в природных т процессах. К подобным идеям пришли в своих исследованиях также А. Ф. Лосев и Е. М. Мелетинский.; хотя последнему невыделенность из природного мира представляется результатом неумения древнего : человека отделить себя ОТ Ч природы, а не отражением чувства единства с природным миром .
В своей теории Барфилд разделяет «исконное соучастие» (original participation) и «конечное соучастие» (final participation). Первое было характерно для древнего человека, и учёный часто называет его просто «соучастие», второе -то, к чему может прийти современный человек.
Поскольку обязательным условием «соучастия» является неосознанность, или неосознаваемость (т.е. отсутствие сознательного восприятия и рационального анализа), не существует какого бы то ни было точного определения этого понятия. Можно найти только отсылки к нему. Пытаясь описать его современными словами, мы неизбежно упустим из виду какую-либо его часть,
Соучастие - это способ чувствования мира в непосредственности и сиюминутности, а не система идей об этом чувствовании или о мире. Человечество на современном этапе развития также в определенной мере находится в отношениях соучастия с окружающими нас предметами и явлениями, но, в отличие от исконного соучастия, образная природа современных явлений и участие в них человека исключены из непосредственного сиюминутного их осознания, в то время как древний человек чувствовал внутреннюю связь с миром. Исконное соучастие не является теоретическим, поскольку оно дано человеку как непосредственный опыт. Подобно 3. Фрейду и К. Г. Юнгу, полагавшим, что во снах отражаются «архаические остатки», или архетипы, происходящие из первобытных, унаследованных источников человеческого разума, Барфилд утверждал, что отголоски исконного соучастия ещё можно почувствовать во время сна, который приносит нам надрациональную мудрость. Отзываясь о трудах вышеназванных учёных, Барфилд отмечал, что они ближе своих предшественников и современников подошли к пониманию соучастия, но всё ещё недостаточно близко, поскольку их теории были основаны на идее проекций внешних образов в человеческом сознании. Согласно Барфилду, представления древнего человека о мире не были обусловлены верованиями или попытками рационального объяснения. Наоборот, то, как мы видим природу сейчас, во многом определяется нашими убеждениями. В современном мире есть убеждения о структуре и истории явлений, которые разделяются всеми цивилизованными людьми. Подобную критику рационализма высказывал Э. Гуссерль, стремящийся создать науку, обращающуюся к первичному опыту.
Соучастие охватывало все сферы жизни древнего человека и заключало в себе предпосылки к его дальнейшему развитию - зарождению нового типа сознания и, соответственно, постепенному уничтожению исконного соучастия: «Эволюция человека означает не только постоянное расширение сознания (человек узнает больше и больше о большем и большем); параллельно с этим проходил процесс пробуждения - постепенного фокусирования или отделения от более раннего типа сознания, которое может быть названо «соучастием» .
По мнению Барфилда, зарождение цивилизации - показатель разрушения соучастия. Согласно скудным данным, дошедшим до пас из древности, ближе всего к состоянию исконного соучастия были восточные культуры. Так, в индийских Ведах Нама-рупа, или имя-форма, обозначает особое единство, близкое к тому, что Барфилд называет «соучастием». В греко-римскую эпоху соучастие также было достаточно интенсивным. Боги и природные духи из греческой мифологии, особенно дионисийский культ, объединяли человека с природой. Ещё Ф. Ницше писал: «Под чарами Диониса не только вновь смыкается союз человека с человеком: сама отчуждённая, враждебная или порабощенная природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном - человеком» . Следы соучастия можно найти в греческом языке: например, трактат Аристотеля «О душе» (On the soul, De anima) в греческом
Коллективные представления как способ восприятия действительности в трудах О. Барфилда
В научно-фантастической повести «Ночная операция» (Night Operation, 1975) Барфилд доводит идею противопоставления двух миров до апогея. Повесть рассказывает читателю о мире в XXII веке. В результате множественных террористических актов человечество вынуждено спуститься под землю, где в бывших канализационных стоках оно создаёт новую цивилизацию. Главная ценность этого общества - безопасность, главный стержень новой системы -единообразие, а существование человека сводится к осуществлению физиологических функций. Но даже в таком упадочном мире ещё остаются люди, пусть с ограниченным кругозором и примитивным мышлением, но готовые заглянуть чуть глубже в суть вещей. Главный герой повести Джон (Jon) заинтересовался Надземным миром после урока об окружающей среде, где учащимся показали солнце и звезды. Со своими друзьями Джэком (Jak) и Питом (Peet) он выбирается из Подземелья и открывает для себя красоту и одухотворенность Надземного (истинного в философии Барфилда) мира. В финале повести герои возвращаются в свой ограниченный и тесный мирок, но не от страха и беспомощности, а с желанием изменить подземную цивилизацию.
Экзистенциальная тема абсурда, иррациональности человеческого существования доводится до предела. Барфилд показывает возможное будущее человечества, не нашедшего пути к конечному соучастию, мир, в котором цивилизация победила природу. Эти темы усиливаются двойным противопоставлением: Подземелье и Надземный мир, цивилизация и природа. В канализационных стоках не остается ничего естественного, даже таких необходимых человеку вещей, как свежий воздух и тишина, поскольку цивилизация - это противник всего исконно присущего миру. Заметим, что слова «природа» в этом обществе также не существует. Единственное, что осталось естественного, — низшие человеческие потребности.
Если человечество XX века исходит из равенства возможностей, то в XXII веке речь идет исключительно о равенстве результата. Культом общества стали человеческие выделения, а квинтэссенцией философии всеобщего равенства -высказывание главы Подземного мира: «Не все мы можем думать, но все можем испражняться»209. Образ сартровской Тошноты в повести получает буквальное воплощение. Развитие Подземелья отражается в эволюции человеческих Потребностей (или трёх П): на смену сексу (П1) и испражнениям (П2), приходит рвота (ПЗ). Зарождается движение «Тошнизм» с несколькими внутренними течениями. Джону, подобно Антуану Рокантену, открывается «бьющая в глаза очевидность», но если у Сартра мир разлагается в восприятии героя, то в «Ночной операции» это происходит буквально. Важно, что Барфилд несмотря на омерзительную реальность, окружающую Джона, даёт герою опору - Надземный мир. И хотя первой реакций на него является экзистенциальный всепоглощающий страх, природа в повести является истинным и благим началом, в то время как в «Тошноте» это что-то чудовищное: «Дерево скребёт землю под моими ногами чёрным когтем... вокруг меня была только жёлтая земля, из которой во все стороны торчали мёртвые, сухие ветви»" . Страх в повести Барфилда показывает «предсмертные судороги» неизбежно уходящего примитивного сознания Подземелья.
Несмотря на критическое восприятие современности, отразившееся в образе Подземной цивилизации, писатель сохраняет веру в Человека, в силу воображения, способного повернуть направление развития в сторону духовности. Не случаен открытый финал повести и образ Чаши, наполненной радостью; путешествие героев в Надземный мир - это история обретения Грааля, который, согласно легенде, способен превратить пустырь в плодородные земли. Барфилд не может не противопоставить деградирующему «канализационному обществу» истинный плодотворный путь к конечному соучастию. Повесть «Ночная операция» - это не только история упадка цивилизации, но и история эволюции человеческого сознания, отражённая в развитии отдельной личности. Согласно философско-эстетическим взглядам Барфилда, эта эволюция связывается с обретением Слова, с открытием Значения. В повести через историю слов автор показывает историю двух обществ - до и после ухода под землю. Учёный считал, что, узнав историю развития слов и значений, можно понять пути развития сознания и восприятия. Об этом он пишет в своей первой изданной книге «История английских слов»: «Язык сохранил для нас внутреннюю живую историю человеческой души. Он отражает эволюцию сознания»" .
Погрузившись в чтение древних книг, Джон постепенно отрывает для себя присутствие в них некоего внутреннего эмоционального значения. После долгих исследований, а именно: изучения слов и их значений, герой приходит к выводу, что ещё до ухода под землю это внутреннее содержание было вытеснено из значений слов. В античном мире люди умели чувствовать то, что они видят, и видеть, что они чувствуют. Теперь же человек видит то, что он хочет видеть. Во время путешествия в Надземный мир герои учатся видеть по-настоящему, замечать малейшие детали и чувствовать окружающий мир. Они приходят к выводу, что «видение» - это не просто физиологическая способность человека, но и нечто большее: умение быть открытым тому, что тебе показывается. Так, героям приходит видение, в котором каждому из них открывается своя истина. Джон, взгляд которого устремлен в прошлое, видит золотые сферы, которые символизируют собственное имя, когда-то относившееся к каждому явлению этого мира. Любое слово когда-то было именем, ниспосланным человеку высшей жизненной силой, или богами, как называет это Джон. Предметы появились уже после слов. Герою открывается, что то, что он видел в образе золотых сфер, людям из прошлого открывалось в иных явлениях, но не изменяло при этом своей сути. Возвращаясь к терминологии Барфилда, это можно назвать исконным соучастием. Пит видит угольно-черные сферы. Этот герой обращен к будущему, он человек действия, желающий привнести реальные изменения в свой мир. Общество, в котором он живёт, движется к разложению и распаду. Слова, когда-то произносимые богами, однажды начали неверно использоваться человеком, вслед за словами явления также исказили свою природу. Джеку открылись серебряные сферы, обращенные к настоящему. Он самый чуткий среди героев, и именно ему открывается истинная сила любви. Не случайно, ещё находясь в Подземелье, он начинает испытывать незнакомое чувство к своей подруге, которое в переломный момент подталкивает его поддержать Пита в стремлении выйти в Надземный мир. Символически отражённая в образе благородной леди (этот образ возникает также в «Серебряной трубе» и в «Нетерпеливом источнике») значимость и возвышенность отношений между мужчиной и женщиной, поруганная в цивилизации Подземелья, может стать новым началом на пути к возрождению. Каждый герой смотрит в своём направлении, у каждого своя сила и своя слабость, и только объединившись они смогут действительно повлиять на окружающий мир. Эта идея объединения поддерживается мотивом соединенных рук: попав в Надземный мир, герои инстинктивно берутся за руки, и каждый из них получает необходимую поддержку.
Божественное имя и традиция имянаречения в художественных произведениях О. Барфилда
Однако путь к высшему знанию лежит через страдания, и для того чтобы приблизиться к конечному соучастию, поэту нужно освободиться от земных искушений. Здесь в тему эволюции сознания вплетается тема любви. Дар поэзии и божественное вдохновение (за которым Орфей обращается к Мнемозине) открывают певцу имя Эвридики, а поскольку имя, согласно теории писателя, обладает божественной силой, нереида отделяется от своего мира и уходит вслед за Орфеем. Обретение имени становится первым шагом на пути эволюции сознания. Эта сцена предваряет сцену в Аиде, когда Орфей, также не оборачиваясь, следует в надземный мир. Однако если в первой сцене поэт ещё не утратил силу божественного имени (согласно пьесе, именами повелевает Зевс), то впоследствии страсть к Эвридике заслонила от него окружающий мир. Таким образом, любовь Орфея, с одной стороны, становится причиной развития самосознания Эвридики, а с другой, препятствием на пути к конечному соучастию, потому что страсть к нереиде отстраняет его от окружающего мира. После утраты возлюбленной страсть, казалось бы, отступила под тяжестью утраты. Орфей приближается к возвышенной любви и самоотречению, кульминацией чего является сцена с животными. Барфилд здесь отходит от классической версии мифа, где певец спускается в подземное царство, чтобы вернуть супругу, т.е. ради своего собственного счастья. Орфей у Барфилда готов пожертвовать собой ради спасения животных, но его дух оказывается недостаточно сильным, и в подземном царстве при виде Эвридики страсть вновь охватывает его. Только новая потеря возлюбленной и жертвенная смерть от рук менад освобождают Орфея от власти плотской любви и приводят к любви духовной и, соответственно, к конечному соучастию.
Судьба Аристея остается за рамками пьесы, однако его раскаяние и божественное благословение позволяет предположить, что он также переживает духовную эволюцию. Интересно, что слова раскаяния Аристея представлены в прозе, чем подчёркивается их значимость. Герой также переживает двойную утрату - он лишается не только пчёл, но и сына Актеона, убитого Артемидой, хотя этот сюжет представлен лишь в качестве вставного эпизода. Стоит отметить, что в Орфее и Аристее воплощены также две грани земной любви: страсть и похоть. Барфилд писал, что страсть от похоти отличает присутствие в первой эстетического созерцания. В то же время оба типа любви оказываются недостаточно возвышенными для Эвридики, только открывшей для себя самосознание, и приводят к её гибели. Как можно отметить, обе темы в пьесе раскрываются как на уровне общего действия, так и на уровне главных героев, каждый из которых на протяжении сюжета переживает собственную эволюцию -эволюцию сознания и эволюцию любви.
Не менее важным, чем темы эволюции сознания и любви, является в пьесе образ умирающего и воскресающего бога. Как мы помним, этот образ занимает важное место в сказке «Серебряная труба», повести «Нетерпеливый источник», появляется в философских трудах Барфилда, а также играет ключевую роль в философско-эстетических воззрениях К. С. Льюиса, Дж. Р. Р. Толкина и Ч. Уильямса. В драме «Орфей» эта мифологема воспроизводится на нескольких уровнях. Во-первых, она воплощена в образах главных героев — Орфея и Эвридики, которые после смерти отправляются в Элизиум, причём, в образе Эвридики мотив смерти и воскрешения удваивается. Во-вторых, связана с образом Деметры, которая ассоциируется с вечным чередованием жизни и смерти. В-третьих, воспроизводится во вставной истории о растерзанном титанами Дионисе (Загрее), которую гротескно исполняют сатир и менады. Эта история также является предзнаменованием скорой гибели Орфея. Интересно, что по версии Нонна" , титаны настигают Диониса, когда тот превращается в быка. И в-четвёртых, мотив смерти и воскрешения отражается также в финальной сцене жертвоприношения, где убитый бык как бы даёт жизнь пчёлам. Заметим, что заклание быка совершается там же, где был убит Орфей. Таким образом, мотив жертвенной смерти также удваивается.
Пчёлы, жужжание, пчелиный рой - образы, которые повторяются на всем протяжении пьесы и несут большую смысловую нагрузку. Мотив надоедливого жужжания появляется уже в первом акте - в реплике Нерея, который говорит
Орфею, что тот утомляет его своим «жужжанием слов». Во втором акте эхом за своим отцом фразу «Что за жужжание слов!» повторяет Эвридика в челне Харона, сопровождающего её в мир мёртвых. Аид выражает обеспокоенность появлением в его царстве пчёл и напоминает супруге Персефоне, что пчела может быть чем-то большим, чем просто насекомое. Так, Протей однажды принимал её обличье. Заметим, что Протей в драме связывается с самой жизнью, которая также принимает разные формы и находится в постоянном движении. Таким образом, пчёлы символизируют собой жизненный принцип, как и у Вергилия, который в четвёртой книге «Георгик» писал, что «В пчёлах - дыханье небес»" . Однако для Вергилия пчелиный рой - ещё и идеал человеческого общежития, где общее благо и долг стоят выше страстей и сиюминутных удовольствий. Барфилд в аннотации к драме указывает, что пчёлы могут переносить солнечный свет из мира живых в подземное царство, благодаря чему разрушается преграда между двумя мирами. В. И. Иванов также отмечал, что пчела в греческих мифах находилась в тесной связи с Дионисом (в драме менады называют бога укротителем пчёл), являлась посредником между миром живых и миром мёртвых, и символизировала ОАО возрождение умерших" ". Необходимо отметить, что в финале пьесы стирается не только эта грань. В заключительных словах Деметры переплетаются также мир людей и мир богов: «And softly out of Olympus the high gods shall come / down" » -«И постепенно высшие боги сойдут с Олимпа». Кроме того, пчёлы становятся и символом воскрешения. Рой пчёл окружает Аида, когда тот пытается помешать Орфею и Эвридике попасть в Элизиум, а после пчёлы, пропитанные светом любви, устремляются в надземный мир, чтобы послать Аристею знак о прощении. В традиции орфизма рой пчёл символизировал человеческие души. Соответственно, пропитанные светом пчёлы могут истолковываться и как души, которым открылся путь к конечному соучастию. Важно, что на земле пчелиный рой появляется из тела, принесённого в жертву быка.
