Содержание к диссертации
Введение
Глава первая Из истории таджикско-казахских литературных связей ..27
Глава вторая Абайитаджикская литература...54
Глава третья Художественный перевод как форма литературных связей ...101
1. Переводы " Шахнаме " Фирдоуси на казахский язык... 102
2. Переводы таджикской литературы в Казахстане ... 132
3. Переводы казахской литературы в Таджикистане ...156
глава четвертая Таджикско = казахские контактные литературные связи ...170
1. Таджикско - Казахские внешнеконтактные литературные связи... 172
2. Таджикско - Казахские внутреннокоытактные литературные связи ... 188
Глава пятая Роль литературного посредника в формировании и развитии таджикско - казахских литературных взаимосвязей ...219
МухтарАуэзов и таджикская литература...220 .
Роль печати в литературных связях ...246
Заключение...268
Примечание...278
Литература...3
- Переводы таджикской литературы в Казахстане
- Переводы казахской литературы в Таджикистане
- Таджикско - Казахские внутреннокоытактные литературные связи
- Роль печати в литературных связях
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ темы нам видится ещё в том, что её изучение имеющее большое значение для истории национальных литератур, в такой же степени представляет огромный интерес и для исследователей региональных литературных связей Центральной Азии. Оно до сих пор имеет эпизодический, фрагментарный характер.
Настоящая диссертационная работа является первой попыткой специального исследования, посвященного проблемам таджикско-казахских литературных связей. Тематика и исследуемый материал, который впервые вводится в научный оборот, составляет научную новизну данной диссертации. При этом в работе гововрится об относительной самобытности и оригинальности казахских дастанов, написанных под воздействием персидско-таджикской классической литературы.
В работе мы стремились на основе впервые обобщенного огромного фактического материала представить истинную картину таджикско-казахских литературных взаимоотношений второй половины XIX-XX вв. Нами также впревые сопоставляются тексты оригинала с переводными произведениями
СОСТОЯНИЕ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТКИ проблемы можно считать относительно удовлетоврительным. Известно, что теоретическим и методологическим вопросам сравнительного изучения посвящен ряд монографических работ, научных статей, преимущественно в русском литературоведении. Среди них можно назвать труды В. М. Жирмунского, Н. И. Конрада.Г. И. Ломидзе, В. И. Кулешова, Л. С. Кишкина, А. С. Бушмина, И. Г. Неупокоевой,
B. Г. Рейзова, Ю. В. Богданова и других, где наравне с системным
изучением историко-культурных явлений, рассматриваемых как
основа для многостороннего исследования культурных связей,
освещается история сравнительного изучения в России и его
значение для наших дней.
Среди работ зарубежных ученых большой интерес представлют труды А. Димы, Д. Дюришина, Г. Гачева и др.
Кахахскими и таджикскими исследователями установлено, что сравнительное изучение литератур в Таджикистане и Казахстане началось с середины XX века. У истоков компаративизма этих стран стояли выдающиеся литераторы и ученые Садриддин Айни и Мухтар Ауэзов. В связи с развитием литературоведения в советское время, особенно русского сравнительного литературоведения, с начала 60-х годов бурное развитие получили исследования по литературным связам и в Центральной Азии. С этого времени проводились различные региональные и международные конференции, посвященные проблемам сравнительного литературоведения в Алма-Ате, Душанбе и Ташкенте. Было издано множество сборников (2), книг (3), библиографических указателей (4), тезисов и материалов научных конференций и симпозиумов в Таджикистане и Казахстане. Защищались диссертационные работы, в том числе диссертации, близкие к нашей теме (5). Но в этих работах не привлекается подлинник, сравнения делаются в основном по русскому переводу,
Крупным специалистом в области казахского сравнительного литературоведения является IIL К Сатпаева. Среди ее монографических работ наиболее интересной для нас является книга "Казахская литература и Восток", где автор совершенно справедливо отмечает недостаточную разработанность темы в казахской литературоведении.
Первенство в исследовании литературных связей Казахстана с Востоком, несомненно, принадлежит Мухтару Ауэзову. Показательны в этом смысле серия его статей о творчестве Абая, а также такие исследования, как "Киргизский героический эпос "Манас", "Развитие литератур народов СССР" и другие. Об этом сказано в трудах III. К. Сатпаевой, У. Кумисбаева и в специальной статье Е. В. Лизуновой (6). Но мы в своей работе ведем речь только о взаимоотношениях М. Ауэзова с таджикской литературой.
В Казахстане в разное время о таджикской литературе писали
C. Муканов, М. Каратаев, Р. Бердибаев, С. Талжанов, В. Тлегенов
и другие.
В таджикском литературоведении казахская тема и связи с казахской литературой менее исследованная область. Данная
проблема в основном затрагивается в работах М. Ш. Шукурова, А. Сайфуллаева и А. Нуралиева, а в последнее 15 лет и X. Шодикулова
Свидетельством продолжения поисков в этом направлении является также международный симпозиум на тему "Шахнаме" Фирдоуси величайшее художественное творение в истории мировой цивилизации", проведенной в Душанбе 5-9 сентября 1994 года (7).
Мы считаем, что в вышеупомянутых работах ученых двух стран, осветивших некоторые стороны данной проблематики, были заложены определенные теоретические основы для дальнейших исследованнии в этом направлении.
Считаем необходимым отметить и заслуги русских ученых, исследовавших таджикскую классическую литературу и затраги-вавщих вопросы литературных связей. Особенно важным являются труды В. В. Бартольда, Е. Э. Бертельса, й. С. Брагинского, М. Н. Османова, А. Н. Болдырева, 3. Г. Османовой и других. Их работы содержат важный компаративстский материал и тематический анализ творчества классиков персидско-таджикской литературы. В них наличествуют элементы сравнительного литерату-роведенияизучения родства идей и определенных поэтических тем на протяжении длительной истории персидско-таджикской литературы.
В диссертации мы предлагаем свое видение проблемы. Сопоставление произведений в оригинале и доступ к источникам на обоих языках дали возможность более глубокого и объективного рассмотрения сходств и отличий произведений на родственные темы и своеобразие их решений в каждой из литератур.
Анализируя таким образом, состояние изученности темы, мы конкретизировало свои ЦЕЛИ и ЗАДАЧИ. Они сводятся к выявлению контактных и генетических сущности литературных явлений (художественных произведений, изобразительных средств, творческого наследия писателей, литературных школ, жанров, стилей и т.п.), внутренних закономерностей, литературного процесса. При этом мы будем последовательно придерживаться принципа сочетания историко-литературного анализа с теоретическим осмыслением литературных фактов.
ОСНОВНЫЕ ЗАДАЧИ ДИССЕРТАЦИИ сформулированы следующим образом:
1. Проследить за исторей становления и развития таджикско-казахских литературных связей, ибо их основы заложены в устно-поэтическом творчестве народов и ранних письменных
произведениях, а связи в XIX-XX вв. являются непосредственным продолжением прежних традиций.
-
Определить основные вопросы творческой связи великого казахского поэта Абая Кунанбаева с персидско-таджиксокй литературой, привлекая при этом к анализу новые материалы и наблюдения. Сопоставить с таджикским оригиналом произведения, воздействовшие на творчество Абая, выявить новаторство казахского акына в трактовке традиционных сюжетов и тем классической литературы Востока.
-
Проанализировать на материале казахской литературы второй половины XIX-XX вв. миграцию некоторых традиционных сюжетов, разработанных классиками персидско-таджикской литературы. Проследить, преимущественно на казахском материале, основные этапы развития литературных взаимоотношений, рассмотреть воздействие и влияние некоторых сюжетов и тем таджикской литературы на становление казахской письменной поэмы XIX и начала XX вв., раскрыть характер трансформации и адаптации произведений таджикской литературы в казахской литературе исследуемого периода, выявить основной таджикский источник, сопоставив его с казахским переводом или переложением.
-
Исследование перевода как формы литературных связей. Определение роли переведенных книг и переложенных сюжетов, а также периодических изданий как посредника и пропагандиста литературных связей. Выявление роли "назиры" как творческого акта и факта литературных связей.
5. Определить роль посредника-произведения, рассказчика
прочитанного, перевода-пересказа, отдельного писателя в распро
странении сюжетов "Шахнаме" Фирдоуси, идей Тулистана" Саади
и других произведений таджикско-персидской литературы в
казахской среде.
-
Выявить значение трудов М. Ауэзова в литературных связах двух народов и плодотворное влияние его художественных произведений на таджикских писателей.
-
Выявить степень таджикско-казахских контактных литературных связей и их роли в общем литературном процессе. Исследовать непосредственное участие в нем газет, журналов и других видов средств массовой информации. Определить наличие литературного влияния, национальную адаптацию, переложения произведений и откликов о них в печати, как факта литературных связей.
-
Осуществить анализ переводов, переложений и оригинальных интерпретаций казахских поэтов, имеющих творчесткое отношение к темам и мотивам таджикской литературы, сопставить их с
таджикским оригиналом, сформулировать выводы, отражающие основные черты исследуемой проблемы, предложить рекомендации о роли литературных связей в общем литературном процессе.
НАУЧНАЯ НОВИЗНА. Работа является первой попыткой специального исследования литературных взаимоотношений с привлечением материалов на трех языках - таджикском как языка оригинала, русском - как посредника, казахском - как языка перевода или переложения. Впервые рассмотрены контактные литературные связи в их разных аспектах - внешнем и внутреннем, непосредственном и опосредованном, в переводах и переложениях и др. Привлекаются к исследованию новые материалы второй половины XIX и начала XX вв., которые ранее не были изучены в данном аспекте. В диссертации нами впервые сличаются казахские дастаны и кисса с выявленными таджикскими оригиналами. Впервые поставлен вопрос о посреднике и его роли в литературных связах.
Вопросы литературных взаимосвязей обеих литератур советского периода, впервые рассмотрены нами на обширном фактическом материале.
ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВОЙ диссертации является достижения отечественной и мировой компаративистики, принципы историко-литературного анализа социальных и художественных явлений. В своих поисках автор опирается на опыт выдающихся востоковедов-иранистов Е.Э. Бертельса, В. В. Бартольда, Н. И. Конрада, А. Н. Самойловича, И. С. Брагинского и ученых, внесших в разработку теории и методики сравнительного изучения литератур окромной вклад А. Н. Веселовского, В. М. Жирмунского, М. П. Алексеева, Н. И. Конрада, Г. И. Ломидзе, А. С. Буш мина, М. Б. Храпчеко, И. Г. Неупокоевой, В. И. Кулешова, В. Г. Реизова, Л. С. Кишкина, А. Димы, Д. Дюрищина, Г. Гачева, таджикских и казахских литературоведов М. Ауэзова, М. Шукурова, Ш. Сатпаевой, А. Сайфуллаева, В. Самада и других.
Теоретиками сравнительного литературоведения отмечено, что методологическим принципом должно стать требование - не только установить факт творческого контакта, но и выявить возникновение нового качества, для чего необходимо раскрывать сходства и различия, вступающих в контакт литературных явлений, а также уметь увидеть результат контакта - рождение нового третьего художественного явления, нетождественного исходному элементу взаимодействующих литератур (произведений, стилей и т.д.) (8).
ОСНОВНЫМИ ИСТОЧНИКАМИ исследования явились:
— образцы устно-поэтического творчества таджикского и казахского народов;
произведения классиков таджикско-персидской литературы, в том числе "Шахнаме" Фирдоуси, Тулистан" Саади, "Кабуснаме" Кайковуса, "Анвори Сухайли" Кашифи, "Искандарнаме", "Лейли Меджнун" Низами и Джами, газели Хафиза и др,;
произведения древнетюркской литературы "Кутадгу билик" Валасагунского, "Хикматлар" Ахмада Яссави и др.;
— творческое наследие великого казахского поэта Абая
Кунанбаева, его стихи, поэма "Бскандир" и проза Таклия"
("Назидание");
— изданные книги и неизданные рукописные материалы из
фонда отдела рукописей научной библиотеки АН Республики
Казахстан, относящиеся к наследию поэтов - книжников конца
XIX и начала XX вв.;
— материалы газет и журналов Таджикистана - "Тоджикистони
совети", "Маориф ва маданият", "Адабиёт ва санъат", "Коммунист
Таджикистана", "Садои мардум", "Садои ІНарк";
— материалы казахской периодической "Дала уалаяты",
"Айкап" печати - "Социалистик Казахстан", "Адебиет майданы",
"Казак адебиети", "Лениншил жас", "Жулдыз";
— сами произведения и их переведенные и переложенные
казахские варианты.
Таким образом, основной базой исследования послужили преимущественно материалы периодической печати и книг, изданных казанским, петербургским, оренбургским, ташкентским и другими издательствами.
Важным источником в нашей работе явились и материалы периодической печати, зародившейся в конце XIX века. К началу
XX века печать начинаеть играть важную роль в популяризации
иноязычной литературы. Первенство в этом принадлежит казах
ской журналистике.
ВЫБОР ОБЪЕКТА ИССЛЕДОВАНИЯ объясняется всевозрастающей ролью сравнительного изучения литератур народов в общем литературном процессе. Общеизвестно, что сравнительный анализ предполагает прежде всего наличие двух объектов, которые подлежат сопоставлению. В данном случае непременным условием сравнительного изучения в нашей диссератапии является рассмотрение взаимоотношений таджикской и казахской литератур.
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ исследования. Оно призвано сыграть определенную роль, прежде всего, в разработке истории таджикской и казахской литератур, в создании трудов посвященных сопоставительному исследованию обеих литератур с охватом разных аспектов
контактных связей: подражания, переработки, переводы, влияние и заимствования. Результаты работы могут быть использованы для создания новых специальных курсов по литературным связам, лекции по истории литературы и печати и, наконец, содействовать процессу духовного сближения этих двух народов, еще большему укреплению многообразных контактов между ними.
АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Основные положения, диссертации отражены в научных публикациях на русском, таджикском и казахском языках, список которых прилагается к автореферату, а также в докладах, прочитанных на международной конференции "Шахнаме" Фирдоуси величайшее художественное творение в истории мировой цивилизации" (1994 г.), симпозиумах и конференциях посвященных 150-летию Абая (1995), 100-летию С. Айни (1978) и М. Ауэзова (1997). Результаты исследования используются при чтении курса "История литературы народов Центральной Азии" ("Казахская литература") и специального курса "Основы сравнительного изучения литературы" для студентов филологических специальностей национального университета.
Диссертация подготовлена на кафедрах Печати, Теории и новейшей таджикско-персидской литературы Таджикского государственного национального университета, частично в отделе современной таджикской литературы и литературных связей Института языка и литертуры им. рудаки АН РТ. Работа координирована с планом научно-исследовательских работ кафде-ры Казахской литературы Казахского государственного национального университета им. Аль-Фараби и кафедрой Художественной публицистики и литературной критики факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, где в 1989 г. была утверждена тема диссертации.
Работа обсуждена єна совместном заседании кафедр печати и теории и новейшей таджикско-персидской литертуры ТГНУ (протокол N7 от 22 мая 1998 г.) и секции литертуроведевия ученого совета ИЯЛ им. Рудаки АН РТ (протокол N9 от 16 июня 1998 г.) и рекомендована к защите.
СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, пяти глав, разбитых в свою очередь на части, заключения и библиографии,
Переводы таджикской литературы в Казахстане
В условиях нынешнего развития наших стран обмен духовными ценностями между народами не утратил своей важности. И в этом деле огромная роль принадлежит литературным связям, получившим развитие во многих странах мира. Истоки межнациональных связей народного творчества и письменной литературы уходят к древним временам. Это ярко проявляется на примере народов Средней Азии и Казахстана, в частности, литератур таджиков и казахов, глубокие корни взаимосвязей которых скрыты в недрах веков. Начало истории литературных взаимоотн шении этих народов заложено в устном поэтическом творчестве народов. )бщечеловеческий и интернациональный характер фольклора всегда выражался во взаимном влиянии национальных творений друг на друга.
Древний период таджикского и казахского фольклора и литературы был связан с творчеством племен, обитавших в Средней Азии и Казахстане, а затем вошедших в этнический состав многих народов нынешней Центральной Азии, в частности, таджиков и казахов. В начале новой эры "на территории Средней Азии соседствовали и взаимообогащ.лись два этнических элемента=восточноиранский и тюркский" (30). Уже в VII-VIII вв. тюркский элемент проникает в состав среднеазиатских обществ, в результате чего начинаются культурные взаимоотношения двух этнических элементов. "Имело место взаимовлияние тюркской народной поэзии и эпоса и литератур оседлых среднеазиатских народ» ностей" (31). Пришедшие в Среднюю Азию" тюрки принимали активное участие в религиозной жизни и создании культурных ценностей, являясь вместе с исконными жителями творцами культурного фонда, который является общим достоянием среднеазиатских народов. Уже в рассматриваемую эпоху (в VI»VIII вв. А.Н.) не только начинается, но и интенсивно протекает синтез обычаев, верований, обрядов и культур ираноязычных и тюркоязычных народов Средней Азии" (32).
Таким образом, взаимосвязи и взаммообогащение фоль:лора и литературы таджиков ж казахов лежат в основе многих общих культурных традиций, в частности, в основе взаимодействия эпического наследия обоих народов. Они творчески осваивали лучшие литературные достижения друг друга и других народов, тсм самым, обогащая свои национальные культуры и их оощеч!ловеческую основу. Таджики и казахи, как и другие народы планеты, вносили свой вклад в сокровищниц] мировой литературы и культуры.
В казахском и таджикском устном народном творчестве особое место занимают сказки. В казахской фольклористике проделана большая работа по изучения состава казахских сказок, их национального своеобразия, взаимодействия со сказками других народов, в особенности тгорко-монгольских (33). В них встречаются отдельные высказывания о взаимовлиянии казахских и таджикских сказок. В этом отношении интересны высказывания М.О.Ауэзова (34).
В таджикской фольклористике проблемы сравнительного изучения менее исследованы. Опубликовано всего несколько статей и защищена одна диссертация, в которых авторы касаются казахско = таджикских фольклорных и литературных взаимоотношений (35).
При сравнительном анализе сказок казахов и таджиков обращает на себя внимание разнообразие их сюжетов. Некоторые сказки казахов и таджиков заимствованы у других народов. В этом процессе большую роль сыграла таджикская классическая литература, в которой поэтически обработаны многие сказки и легенды Востока. На сюжетосложение некоторых казахских сказок, дастанов и сказочной прозы оказала больвшое влияние персидско-таджикская литература, образцы которой казахские поэты и писатели, обучавшиеся мусульманских медресе Самарканда, Бухары и других городов дов до своего народа. Сказочные сюжеты и образы из циклов "Тысяча и ели в й фольклор преимущественно через таджиков. Это наблюдается сказки, в частности, в сказках о животных, где типичное национальное в сюжетной канве, сходство в образах объясняется, с одной стороны, почти одинаковым способом хозяйствования и способом мышле:ия, а с другой, = тесными культурными взаимоотношениями.
Многие сказки казахов и таджиков о животных имеют сходные [еты. В них повествуется о различных животных, в образах которых жгинального и своеобразного. Это сходство объясняется и тем, что таджикский и казахский народы не ограничились простым познанием животных, но создали о них сказки, легенды, прекрасные песни, фантастические рассказы (36). В этих сказках встречаются интересные параллели. Наприме, в них одновременно принимают участие несколько животных. В сказках обоих народов о приключениях козла и барана (37) инициатива всегда принадлежит козлу. Типология таких материалов очевидна. Казахский фольклорист Е.Д.Турсунов полагает, что в дуалистической мифологии наших (тгорко-монгольских.- А.Н.) первобытных предков козел = теке олицетворял доброго и мудрого брата, а баран - кошкар = злого и глупого" (38).
Переводы казахской литературы в Таджикистане
Здесь слово "мары" = есть персидское слово "мар" = змея. Возможно, и слово "бызыри" тоже от таджикского "бузург" - большой. Прфессор К.Жумалиев пишет, что "встречающиеся слова типа "мары, мары жылан" в устно=поэтичееком творчестве казахов свидетельствуют о том, что арабо-персидская лексика проникала в казахский язык еще с давних времен" (149).
С начала XIX века начало усиливаться влияние правил ислама в казахской степи. Поддержанные царским правительством России, татарские муллы приезжали для обучения детей казахов мусульманству и научить местное население строительству и служению в мечети. Во времена Абая дела мусульманского духовенства были налажены неплохо, муллы в народе и школах имели достаточный авторитет. Это, несомненно, отразилось и в литературе. Многие поэты начали сочинять свои стихи, подражая литературе на чагатайском и татарском языках, которые обременены арабизмами и фарсизмами. Чем грамотнее был поэт, тем больше у него встречались чагатайские словосочетания.
Огромное влияние на этот процесс оказало начало книгоиздательского дела с 1861 года. В крупных городах России создавались типографии, выпускающие книги преимущественно на тгорко-чапгатайском языке, на языке более или менее понятном многим тюркоязычным народам. Наряду с популярными книгами большими тиражами были выпущены в качестве учебных пособий книги "Кырык кадис" ("Чихил хадис" = "Сорок назидании пророка") "Мухтасар" (Краткое изложение религиозных правил), переведенные с таджикского языка. "Это способствовало большему проникновению арабо-переидских слов в казахский язык" (150). У Абая количество таких слов, как отмечали выше, всего 374. Для Абая, высокообразованного поэта это немного. Абай в своих произведениях всячески стремился к чистоте казахского языка. В то же время он хорошо понимал, что языки не встречаются в чистом виде, они обогащаются друг у друга. Поэтому умеренное использование таджикских слов послужили обогащению казахского языка.
"Во все времена обогащение языка новыми словами - пишет К.Жумалиев,- введенными поэтом - редко встречающиися проц сс. Для этого нужны три условия. Поэт должен быть высокоталантливым, знатоком не только своей, но и чужой культуры и литературы, имеющим способности следить за процессами развития языка своего времени, связанными с переменами в социальной жизни общества" (151).
Поэтому дело не в том, что один поэт подражал другому поэту, а в том, насколько сумел сохранить свое лицо в литературе. Величие Абая и в том, что даже испытывая влияние иной литературы, он оставался самобытным казахским поэтом.
Самостоятельность Абая наблюдается и в его поэмах на восточные темы. Среди трех его поэм наиболее интересной для нас является поэма "Ескендір" об Александре Македонским. )бщеизвестно, что в таджикской классической литературе к образу Искандера - Александра Македонского - обращались многие поэты, прежде всего Фирдоуси, Низами, Дехлави, Джами и другие. Искандер изображается ими как справедливый гуманный правитель. Например, Низами Ганджеви в своей поэме "Искандернаме" высоко вознес его" от царя-завоевателя, царя-философа до уровня царя-пророка" (152). А "Книга мудрости Искандера" Джами, "по-своему трактующая образ Александра Македонского, написана как "ответ" на "Книгу Александра" ("Иекандарнаме") Низами" (153).
И в конце XIX века великий казахский поэт Абай Кунанбаев продолжил традиционную на Востоке "Александриаду". Эту поэму Абая связывает с восточной поэзией прежде всего само обращение ее автора к популярной на Востоке теме - жизни Искандера. Поэма "Искандер" Абая состоит всего из 168 стихотворных строк, и в ней рассказывается только один эпизод. история с глазничной костью. По утверждению казахских исследователей, она заимствована Абаем из сюжета о маленьком камне в поэме "Искандернаме" Низами и творчески им переработана." (154).
Подвергая поэму Абая специальному анализу Ш.К.Сатпаева в своей книге "Казахская литература и Восток" пишет, что в "Искандере" Абая тема решена в плане философском, моральном и дидактическом, что вообще было свойственно просветителям Средней Азии и Казахстана. "Но при всей близости этой поэме к аналогичным восточным произведениям, ее отличает от них очень многое, прежде всего стремление казахского поэта увидеть под покровом легенд реального, исторического Александра. Новизна трактовки образа Искандера свидетельствует о том, что Абай основательно и глубоко изучал не только восточные поэмы об Искандере, но и исторические материалы. В поэме создан образ алчного завоевателя Искандера. Это было в духе критического реализма, который в то время стал утверждаться в казахской литературе" (155). Поэма Абая начинается сразу с исторического факта вступления Искандера на престол: Осы журт Ескендірді біле ме екен? Македония шахары оган мекен. Филипп патша баласы, ер конілд!, Мактан сунгіїп, кызганшак адам екен. Филипп (382 = 336 до н.э.) = царь Македонии, отец Александра Македонского (Искандера). В персидско = таджикской классической литературе он именуется Фейдакусом. Абай, хорошо знавший историю Александра Македонского, по всей вероятности по русским источникам, в своей поэм "Искандер" именует его по европейскому, как Филипп. По этой же причине в поэме Абая восточный Арасту именуется по европейскому, как Аристотель. Это побуждает нас на мысль, что у этой поэмы Абая может быть и другие русские источники.
Таджикско - Казахские внутреннокоытактные литературные связи
В истории многих национальных литератур художественный перевод занимает достойное место. Несомненно, в становлении и развитии казахской и таджикской литератур переводу отводилась важная роль. Это было обусловлено историческими сдвигами, определивщими сущность и содержание этого нового этапа развития культурным сближением. В рамках единого государства развертывалась работа по взаимным переводам литератур народов и, в первую очередь, по переводам их на русский язык, служивший главным посредником в межнациональном общении. В то же время переводческое дело не было свободно от идеологии. Перевод выдвинулься "на передовую линию идеологического фронта". Это отражалось в отборе переводимых произведений. В период своего становления еще молодой казахской литературе было необходимо изучить опыт относительно развитых литератур, в особенности, русской и восточной.
Особое отншение казахской литературы к таджикской, заложенное прошлыми традиционными переводами и переложениями из "ІІІахнаме" и других произведении классиков таджикской литературы продолжалось и в советское время. Одновременно с классическим наследием переводились призведения крупных таджиксих советских писателей. Ради справедливости надо сказать, что хотя имя Садриддина Айни было знакомо казахской литературе давно, его произведения начались переводиться только с середины XX века. В 1951 году впервые была издана его книга под названием "Бухара. Воспоминания" в двух частях (257)
В 1953 году широко отмечалось 75-летие со дня рождения основоположника новой таджикской литературы Садриддина Айни. В связи с этой датой в Казахстане были проведены мероприятия по переводу его пзоизвдеений. В 1953 г. в переводах литераторов Р. Раимкулова и И. Торебаева "Воспоминания" Айни были изданы в одном большом томе (258). Перевод был осуществлен с русского сокращенного перевода той поры. Перевод также не блистал высоким качеством. Поэтому в казахской литературной критике он не получал положительной оценки.
Прав казахский писатель Абдижамил Нурпеисов когда пишет, что "хороший перевод - это второе рождение произведения. Появивш:сь заново, на другой почве, оно быстро находит себе ближайших друзей и, не чуждаясь, говорить с ним на их родном языке... В последнее время наши маститые писатели редко стали переводить, поэтому основная тяжесть легла на плечи молодых людей, ремесленников. Лев Толстой в их руках. Они сделали попытку взять штурмом вершины Толстого, но пока у них на это не хватает ни сил, ни способностей (254). Тоже самое, можно отнести и к переводу "Бухары" С. Мни.
Следующий перевод С. Айни, выполненный известными казахскими литераторами = поэтом Аскаром Токмагамбетовым и писателем Калтаем Мухаметжановым сразу же пришелся по вкусу строгим казахским читателям. Это был роман "Рабы" (260), перевод которого был приурочен к 75=летнему юбилею С. Айни. Об этом романе в Казахстане знали и до его переложения на казахский язык. Один из основоположников казахской советской литературы, крупный казахский писатель Сабит Муканов еще накануне появления этого романа на казахском языке писал: "Я таджикского языка не знаю, но немного знал узбекский язык. Потому книги С. Айни "Дохунда", "Рабы" и два тома "Воспоминания" я читал долго и с трудом по их узбекскому переводу. Так как я родился в северной части Казахстана, не знал ничего о жизни народов Средней Азии. Произведения С. Айни очень помогли в познании жизни незнакомых мне народов, оказав огромное впечатления. Я представил его себе Бальзаком таджиков и узбеков" (261). И многие казахские писатели были такого же, высокого мнения о С. Айни.
Некоторые произведения С. Айни печатались чуть позже. В 1954 году была издана его повесть "Школа" сначала в сокращенном варианте, а затем в 1956 году она была издана польностью (262). Его рассказы и зтворения печатались в газетах и журналах. Например, в журнале его рассказ "Щукурбек из Вобкента" (263) -и зтворения "Марш свободы" (264).
Перевод произведения С. Айни оказал благотворное влияние на развитие таджикско-казахских литературных связей. На его писательском опыте училось не одно поколение средн азиатских литераторов. Определяя роль С. Айни в литературе советского периода М. Ауэзов писал, что и заграничные читатели были хорошо знакомы "с романом нашего знаменитого писателя, старшего ага всех нас, писателей Средней Азии и Казахстана, - таджикского писателя Садриддина Айни "Бухара".
В этом своем романе Садриддин Айни воспроизвел незаоывае:ые страницы истории родной Бухары - Бухары его детства и отрочества. Великолепно нарисовал он жизнь знаменитого медресе "Мир араб", создав зримые волнующие картины и своего детства, и жизни всего народа в прошлом... Ныне роман "Бухара" переведен на многие и многие языки народов мира (265).
Изучение истории таджикско-казахских литературных взаимосвязей этого периода свидетельствует, что в 50=е годы с началом переводов произведении С. Айни была заложена прочная основа для широкого размаха взаимных переводов литератур двух дружественных народов. Об этом свидетельствовал и тот факт, что казахские акыны, преодолевая сложишиеся переложения сюжетов восточной литературы, переходили на серьезный художественный перевод произведении таджикской классической и современной литературы.
Первым из таджикских советских поэтов, переведенных на казахский язык был Абулкасим Лахути. В 1933 году в связи с 30-летием творческой деятельности А. Лахути в газетах и журналах Казахстана публиковались статьи, в том числе в центральной казахской газете "Социалистик Казахстан" (266). С этого времени начались переводы стихов Лахути на казахский язык. Его стихи "Иранской девушке" и "Дажмбулу" переведенные известным казахским поэтом И. Джансугуровым, были включены затем в 1949 году в его сборник "Песни о дружбе" (267). Затем эти удачно 1ереведенные стихи Лахути вошли в несколько раз переизданные сборники произведений И. Джансугурова. Тонкая, насыщенная восточным колоритом поэзия Лахути заинтересовала казахских читателей. У самого Лахути тоже сложились дружественные теплые отношения с казахами, особенно с великим казахским акыном=импровизатором Джамбулом Ждабаевым (об этом подробно в следующей главе данной работы).
И только в 1987 году издательство "Жазушы" ("Писатель") издал хорошо оформленный сборник стихов и поэм Абулкасима Лахути (268) в переводе казахского поэта Тынышбая Рахимова, посвященный 100-летиго со дня рождения поэта.
Надо отметить, что переводчику стихов Лахути в основном удалось передать разнообразие художественных средств и богатство лирических красок, используемых поэтом, направленных воспитания высоких чувств любви, патриотизма, целеустремленности. Благодаря этому переводу творчество Лахути стало популярным среди казахских читателей. Для выявления качеств перевода можно прибегнуть к некоторым сравнениям. Одним из удачных является стихотворения "Не встретил бы красавицы таджикской", который сравнительно верно передает поэтический дух стихов Лахути:
Роль печати в литературных связях
В названный сборник вошли и некоторые другие статьи казахских авторов о творчестве Низами (Е. Исмаилов), Саади (Б. Наурызбаев), Хафиз (Б. Искаков, Джами Р. Бердибаев). Эти статьи имеют огромное значение в ознакомлении казахской читающей публики с творчеством великих представителей персидско-таджикской классики, получивших мировое признание. Но приходится отмечать, что в них почти нет сравнительного анализа творении персидско=таджикской и казахской литератур.
При всем этом можно с удовлетворением отметить, что наиболее богатым и доступным материалом для суждения о характере восприятия таджикской литературы казахской культурной средой являются критические статьи и рецензии, а также публиковавшиеся в казахских газетах и журналах заметки о литературной жизни Таджикистана, как классического, так и советского периодов, по поводу или без особенных поводов. В этом отношении наравне с вышеупомянутым сборником вызывают интерес книги и статьи Р. Бердибаева, А.Сатыбалдыева, М. Каратаева, Б. Тлегенова, Ш. Сатпаевой, У. Кумисбаева, А.Нуралиева и других.
Среди работ, содержащих материалы литературных связей, заслуживают внимания статьи профессора Р. Бердибаева, включенные в книгу "Соловьи Гулистана" (Тулистаннын булбулдары") (358). В этой книге четыре отдельные статьи, посвященное таджикской литературе. Казахский критик особо отмечает интерес своего народа к великим таджикским поэтам и писателям Рудаки, Омару Хайяму, Абудуррахману Джами, Садриддину Айни и другим, посвящая каждому из них отдельную статью. Вспоминая о своей поездке в Таджикистан в 1964 году в дни празднования 550=летия со дня рождения Абдурахмана Джами, Р. Бердибаев пишет, что "сегодня произведения Джами известны не только в своей родной стране но и во всем мире. Казахский народ тоже знал Джами с давних времен. Некоторые казахские поэты воспитанные в духе восточной литературной традиции, ХОРОШО знавшие арабо=персидскуго классику в подлиннике читали творения Фирдоуси Саади, Хафиза, Хайяма, Низами. Когда мы читаем таджикских классиков, особенно произведения Джами, нам вспоминаются услышанные и прочитанные крылатые слова, мифы, сказки, притчи и назидания, бытующие и среди казахов. Это яркое свидетельство близости, родственности таджикской, узбекской, туркменской литературы с казахской (359).
В оценках Р. Бердибаева творчества Джами ощущается исторический и частично сравнительно=типологический подход к этому литературному явлению, сложившийся в казахской критике того периода, главным образом благодаря работам М. Ауэзова. Характерно, что Р. Бердибаев усматривает в них "многовековую связь обеих литератур", оказавшую огромную влияние на казахскую литератору. В статье "Глубокие корни" ("Терен тамырлар") он отмечает, что среди казахских образованных поэтов "не только Абай почитал классическую поэзию Востока. Поэт Майлы Кожа считал Фирдоуси и навои несравненными стихотворцами и своими учителями. Перепевы и переложения из восточной поэзии есть не только У. Шади, Майлы, Ахан Серэ, Молда Мусы, Турмагамбета, но и сравнительно у больших поэтов (360).
В статьях, посвященных таджикским классикам, справедливо определяется место Рудаки как основоположника таджикской классической литературы, а Омара Хайяма = мастера жанра рубай. Говоря о величии поэзии и его роли в таджикской литературе, Р. Бердыбаев задается вопросом: "Почему у Рудаки, да и у других поэтов наравне с Бухарой упоминается Тараз (ныне г. Джамбул), расположенный на территории нынешнего Казахстана. Может быть, есть тайны, еще не разгаданные, связанные с этим древним городом. Может быть, среди именитых поэтов тех времен были и выходцы из Тараза? (361). Новой для казахского читателя была информация о творчестве Омара Хайяма, которая первоначально печаталась как предисловие к казахскому переводу его четверостиший. Высоко оценивая перевод стихов Хайяма, критик квалифицированно комментирует казахской публике их основной смысл.
Как крупный исследователь литературных связей казахского народа Р. Бердибаев ставит интересные проблемы в их изучении. Касаясь таджикеко-казахских литературных связей, он пишет, что "изучение наследия таджикско-персидских классиков Рудаки, Фирдоуси, Саади, Хафиза и Джами, исследование их влияния на казахскую литературу, по сути, является углублением в познание истории казахско-таджикских культурных взаимоотношений» (362).
Краткому обзору всей таджикской литературы посвящена статья "Соловьи Гулистана", состоящая из двух частей: о классическом и современном периодах таджикской литературы. Р. Бердибаев, как крупный знаток таджикской литературы подвергает анализу историю становления и развития таджикской классической литературы. Исследователь писал в свое время о многих представителях таджикской классики, здесь же он больше останавливается на творчестве Саади и его казахских переводах. По утверждению ученого, казахский народ знал «Г-листан» и "Бустан" Саади в оригинале (имея в виду тех, кто владел фарси) и в его тюркском переводе Сайфом Сараи в 13901391 гг. :оэтому гуманистические идеи Саади активно проникали в орбиту казахской литературы.
Р. Бердибаев критически относится к тому, что таджикско=казахские литературные связи, глубокие корни которых скрыты в недрах веков, изучены недостаточно. "У нас, = пишет он, = долгое время не обращали внимания на восточную литературу. Только в канун юбилеев были осуществлены издания отдельных книг переводов таких всемирно известных поэтов, как Фирдоуси, Низами, Хайям, Саади, Хафиз, Джами, Навои, Физули. Не осуществляется плановый перевод произведений таджикских классиков. Сборники Саади и Хайяма изданы лишь накануне литературной декады. А. "Шахнаме" Фирдоуси после переложения Т.Изтилеуова в 30=ые годы не переводилась. Считаю необходимым задуматься над этими вопросами» (363). Впервые в данной статье Р. Бердыбаевым сделан обзор таджикской литературы советского периода.
Прежде всего, он обращает внимание на творчество Садриддина Айни. "Садриддин Айни как великий художник оказал огромное влияние на становление таджикской литературы, = утверждает автор статьи. = Он действительно основал новую таджикскую литературу. Особенно ценен его опыт созданию художественной прозы. Ранее в Таджикистане, как и у других народов Средней Азии, прозаические жанры не были развиты. Правда, «Гулистан» Саади, "Бахористаи" Джами и еще многие произведения таджикских классиков написаны прозой. Но при всем своем величии эти произведения отличались от современного, европейского понимания прозы.
Произведения Садриддина Айни являются классическим образцом новой таджикской прозы. Его романы "Рабы", "Бухара", "Дохунда", "Смерть ростовщика", повести "Одина", "Школа" и др. являются лучшими произведениями, повествлющимж о жизни таджикского народа (354). Затем краткому анализу подвергаются основные произведения писателя.
В статье автор тепло отзывается о последователях Айни - крупыь1х таджикских писателях С. Улугзаде, Д. Икрами, Р. Джалила, Ф. Ниязи, Толисе. Он высоко оценил повесть С. Улугзаде "Утро нашей «тик щедро поделился своими впечатлениями о творчестве М.