Устойчивый изобразительный ряд поздней рукописной традиции Панина, Нина Леонидовна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Проблемы изучения устойчивого изобразительного ряда поздней рукописной традиции и «книга о иконе богоматери одигитрии тихвинской»

Глава 2. Репрезентация чудотворной иконы в Древнерусском искусстве 77

Глава 3. Концептуальный замысел «книги о иконе богоматери одигитрии тихвинской» 108

Глава 4. Вторая редакция и лицевые списки «книги о иконе тихвинской богоматери» в XVII веке 136

Глава 5. Книга о иконе богоматери одигитрии тихвинской в xviii веке и позднейшая трактовка изобразительного ряда 172

Глава 6. Виртуальный музей лицевой рукописи: подходы к разработке пользовательской модели данных 208

Заключение 238

Список сокращений

• Проблемы изучения устойчивого изобразительного ряда поздней рукописной традиции и «книга о иконе богоматери одигитрии тихвинской»
• Репрезентация чудотворной иконы в Древнерусском искусстве
• Вторая редакция и лицевые списки «книги о иконе тихвинской богоматери» в XVII веке
• Виртуальный музей лицевой рукописи: подходы к разработке пользовательской модели данных

Введение к работе

Актуальность темы. Вопросы изучения изобразительного ряда как актуализованной части сложного смыслового пространства литературного памятника приобретают особую актуальность на современном этапе изучения отечественного культурного наследия XVII - XIX в., значительную часть которого составляют лицевые рукописи. Огромный массив миниатюр, который содержится в этих рукописях, нуждается не только в детальном описании и изучении, но и в выработке общих подходов к его комплексному анализу, в определении его характеристик как особого явления отечественного искусства книги. Именно поздние рукописи дают материал для наблюдений за развитием устойчивого изобразительного ряда: десятков и сотен миниатюр, сопровождающих текст в рамках хронологически длительной традиции его воспроизведения, - традиции, которая проходит сквозь смену эпох и культурных парадигм. Важность изучения серий поздних миниатюр сегодня не подлежит сомнению. Для работы с лицевой рукописной традицией, зародившейся в переходный период от Средневековья к Новому времени, должны быть выработаны методы описания и анализа смыслового пространства лицевого памятника, возникшего в рамках древнерусской традиции на стыке эпох, и его интерпретации как в период возникновения, так и далее, в культуре Нового времени. Методы изучения миниатюр памятника, находящегося на переломе различных эпох и являющегося органичным сплавом словесного и изобразительного начал, должны разрабатываться на материале памятников, появившихся как изначально лицевые произведения на излете уходящей эпохи, когда новые поколения не могли принять их в авторском облике, подразумевавшем нераздельное единство текста и миниатюр. Синтетический, словесно-изобразительный характер таких памятников должен обязательно учитываться при анализе отдельных его сторон.

От лицевых редакций ранее неиллюстрированных текстов должны быть отделены группы литературных памятников, изначально создававшихся с миниатюрами. В этом случае текст не просто «обрастает» изображениями в процессе переписывания, а рождается с ними, и отношения текста и изображения можно определить как концептуальное единство. Через изменения в изобразительном ряде, которые прослеживаются по спискам такого памятника разного времени, описывается в том числе и динамика текста.

Но «литературное поле» смыслов не является единственно определяющим для книжной миниатюры. Важность анализа ее собственно изобразительного аспекта наиболее ярко и наглядно демонстрирует лицевая рукописная традиция чудотворной иконы. В отношении каждой из икон, являвшихся на Руси объектом поклонения, можно говорить об особом комплексе смыслов, складывавшемся на протяжении веков и транслируемом через иконы с клеймами и лицевые рукописи. Важными формами трансляции выступали и выступают различные типы репрезентации сакрального образа средствами вербальной и невербальной коммуникации.

Традиционный приоритет, который исследователи отдают иллюстративной функции сюжетно-образного изображения в книге, на сегодняшний день составляет препятствие для исследования поздней лицевой традиции. Он заставляет смотреть на изображение в рукописи как на некий необязательный элемент, не оказывающий существенного влияния на жизнь текста и требующий независимого (игнорирующего текст) описания. Казалось само собой разумеющимся, что текст может быть без всякого ущерба для себя отделен от сопутствующих изображений, и, будет ли он далее существовать исключительно в виде словесного ряда или обрастет новыми изображениями, - смысл его не изменится. Так же было естественным изучать изображения в отрыве от текста. Развивающиеся в последние десятилетия визуальные исследования подготовили почву для

пересмотра статуса изображения в поздней рукописной традиции в целом, -

пересмотра, который скажется не только на глубине исследования этого явления, но и на его адекватной репрезентации в виртуальной среде, что сегодня является обязательным условием сохранения любого явления культуры.

Вербализация изображения в форме свободного описания (преимущественно с использованием понятийного аппарата искусствоведения) традиционно была и остается основным инструментом его научного анализа. С распространением информационно-поисковых систем возникает необходимость формализованного описания изображения как некоторой предметной области, подразумевающей специфические связи между элементами. Такое описание лежит в основе любой серьезной виртуальной репрезентации изображения, будь то образовательный ресурс широкого профиля или узкоспециализированная информационно-поисковая система.

Первые шаги в направлении формализованного описания были предприняты библиографами и стали естественным развитием принципов библиотечной каталогизации. Появились развитые информационно-поисковые системы по основным собраниям редкой книги. Для целей собственно научного поиска был разработан ряд тезаурусов, содержащих иерархически организованные дескрипторы - ключевые слова для отражения иконографических особенностей, атрибуции, материалов и техники каждого конкретного изображения в некоторой базе данных. Одновременно такой тезаурус является руководством для исследователя, который, пользуясь нужными ключевыми словами, формирует эффективный поисковый запрос. Однако служить инструментом комплексного научного исследования изобразительного ряда тезаурусы и словари описания не могут, так как они игнорируют многие важные характеристики изображения.

Общая претензия к информационно-поисковым системам со стороны хранителей и исследователей рукописного фонда заключается в том, что при

формализации теряется огромное количество информации. Одним из путей

борьбы с потерей информации при создании баз данных иконографического содержания представляется разработка инфологической схемы изображения как явления рукописной книжной традиции. В рамках этой масштабной задачи можно выделить формализованное описание изобразительного ряда в рукописной книге, которое, в свою очередь, невозможно без определения системы отношений, в которые вовлечено изображение, и разработки понятийного аппарата для выражения этих отношений.

Выяснить, с какими структурами связано изображение, определить характер этих связей - означает реконструировать по возможности все контексты, в которые изображение вовлечено. Именно поэтому в случае, когда мы имеем дело с рукописной традицией, следует вести речь не об отдельном изображении, а об изобразительном ряде - первичном контексте, без которого изображение невозможно понять. Постановка проблемы

Изобразительный ряд рукописной книги имеет ряд общеизвестных особенностей в силу существенных отличий рукописной традиции от печатной книжной, таких, как тесная физиологическая связь с человеком (автором, владельцем, читателем и т.д.). Влияние этих особенностей на способы репрезентации объекта средствами изобразительного ряда до сих пор недооценивается. Одним из важных следствий физиологической природы рукописного изображения являются его тесная вовлеченность в социокультурную практику и в связи преемственности, определяющие специфику вариативности элементов внутри изобразительного ряда рукописной книги.

Общей особенностью изобразительного ряда иллюминованных рукописей позднего средневековья является чрезвычайное усложнение иерархии сюжетных изображений, их связей с текстом, которое развивается на фоне упрощения типологического состава изобразительного ряда. Далеко не все многообразие возможных

изобразительных включений в организм рукописной книги актуально для

источников XVII - XVIII вв. Типологический спектр изображений весьма ограничен, нет столь разветвленной иерархии инициалов, заставок, маргинальных изображений, как в более ранние периоды, но виды сюжетных изображений и их взаимоотношения, наоборот, становятся очень разнообразными.

Вербальный и изобразительный ряд лицевого памятника, изначально создаваемого с миниатюрами, формируются как креолизованный текст (неразрывное единство нескольких семиотических систем) под воздействием непосредственной перформативной практики. Одной из малоизученных на сегодняшний день рукописных традиций является лицевой текст чудотворной иконы, выступающий продолжением практики почитания иконы в пространстве храма и вне его. Изначально смысловое пространство иконы имело перформативный характер и формировалось под воздействием аудиовизуального ряда: системы изображений, интерьера храма, хода богослужения, чтения, пения. Созданию и восприятию письменного текста предшествовал не только устойчивый комплекс образов, но, что очень важно, комплекс эмоциональных состояний, закрепленный в каноне. В перформативной репрезентации образа чудотворная функция иконы становится стержневой, она наделяет икону свойством реальности и напрямую связана с ее статусом реликвии. Без обращения к перформативному контексту невозможно объяснить присутствие в лицевой рукописной традиции разных типов репрезентации объекта повествования: интерпретативного (толкового: символическое, аллегорическое истолкование объекта) и нарративного (изображения события с участием объекта, описанного в тексте). В частности, история лицевого текста иконы с XVI в. является историей взаимоотношений интерпретативной и нарративной репрезентации образа в миниатюре. Эти отношения определяют генезис и развитие «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской», являющейся наиболее важным источником для

изучения заявленной темы не только ввиду масштабов еео

изобразительного ряда (в сохранившихся списках более 1500 миниатюр), но и ввиду включения изобразительного ряда в изначальную концепцию памятника. В ней работа с вербальным рядом строится в рамках стратегии компендиума: происходит сбор всей возможной информации, выстраивание вертикальной и горизонтальной событийных линий, соединение различных контекстов, поиск архетипической модели повествования. Также идет работа с параллельными повествовательными последовательностями различной знаковой природы, с вербальным и изобразительным рядами, формирование из них концептуального единства. Изобразительный ряд расширяется до сопоставимой с текстом нарративности. Основное средство здесь - это проецирование на изображение вербального рассказа, событийный параллелизм. Событие дробится на максимально возможное число эпизодов (и миниатюр), происходит репликация изображения иконы, повтор его из миниатюры в миниатюру.

Описанные выше особенности изобразительного ряда могут быть объяснены только при условии обращения к формам репрезентации в миниатюре объекта повествования - в данном случае объекта сакрального, каким является чудотворная икона. Здесь же нужно искать ответ и на вопрос о причине массового присутствия в нарративной серии идентичных, повторяющихся композиций: в некоторых случаях отличия между двумя миниатюрами в серии из 30-40 изображений минимальны. Избыточное и несуразное с точки зрения иллюстративной функции, это явление становится частью концептуального объединения средств нарративной и интерпретативной репрезентации с точки зрения смыслообразующей функции миниатюры.

Объект исследования - устойчивый изобразительный ряд рукописной традиции культового образа.

Предмет исследования - репрезентация сакрального объекта

(иконы) средствами изобразительного ряда, функционирующего в

концептуальном единстве с вербальным рядом и социокультурным контекстом зарождения и бытования памятника. Репрезентация иконы понимается как комплекс смыслов, которыми наделяется сакральный объект на разных этапах существования традиции. Этот комплекс смыслов выражен в последовательности ментальных образов и их отношений, кодируемых текстом смешанной знаковой природы (органическим единством вербальной письменной, визуальной и аудиовизуальной систем, ни одна из которых не может быть отброшена без существенной потери смысла).

Цели и задачи исследования.

Цель диссертационной работы формулируется как выявление концептуальной модели изобразительного ряда, определяющей средства репрезентации сакрального объекта (иконы) в поздней лицевой рукописной традиции, и выявление законов функционирования этой модели в рукописной традиции второй половины XVII - начала XIX в. и в виртуальном пространстве современной культуры.

В соответствии с целью исследования поставлены следующие задачи:

1. выявить основные функции изображения в поздней рукописной традиции

2. выявить основные типы репрезентации сакрального объекта (иконы) в поздней рукописной традиции

3. выявить структурные связи в рамках концептуальной модели изобразительного ряда;

4) описать динамику изменений изобразительного ряда в XVII -начале XIX в. (характерные черты сохранения и разрушения канонов; творческие модификации);

5) обосновать концептуальную модель виртуальной репрезентации изобразительного ряда.

Источники исследования.

Основными источниками исследования послужили выявленные на сегодняшний день в отечественных собраниях списки лицевых рукописей цикла Сказаний о Тихвинской иконе XVII - XIX вв., подавляющее число которых оформлено в виде «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской». Шестнадцать списков содержат не менее одного полного цикла сказания, не менее одного полного цикла миниатюр, соответствующих поставленным задачам исследования изобразительного ряда. За несколькими исключениями, каждый из этих списков содержит все известные циклы сказаний об иконе. В общей сложности в рассматриваемых списках насчитывается более полутора тысяч миниатюр. Списки «Книги об иконе Тихвинской», на которых основано исследование, хранятся в библиотеках и архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Новосибирска и Твери. К исследованию также привлекаются лицевые списки других памятников, являющихся частью определенной литературной и иконографической традиции: Сказания о Владимирской иконе Богоматери, Жития Николая Мирликийского и Жития Александра Невского, Сказания об иконе Богоматери Знамение.

Проблемы виртуализации изобразительного ряда исследуются на материале отечественных и зарубежных интернет-ресурсов, включающих авторитетные сайты (опубликованные базы данных и инструментальные системы по описанию изображений, образовательные и музейные ресурсы), а также свободные сайты (блоги, тематические любительские сайты).

Степень разработанности проблемы.

Общеметодологические проблемы комплексного анализа произведения искусства как объекта интермедиальной и социальной природы, вопросы соотношения его имманентных черт и характеристик культурного поля разрабатывались X. Бельтингом, П. Бурдье, Л. М. Беляковой, Ю. Я. Барабаш, В.А. Барабанщиковым, Т. В. Баргесян, Г.К.

Вагнера, П. Вирильо, В.Г. Власовым, Б.М. Галеевым, А.Д. Гончаровым, О.А. Кривцуном, В.А. Сафоновой, Т.Ю. Сериковой.

Специфика визуального подхода определена в работах Р. Арнхейма, Е.В. Борщ, А.Ю. Зенковой, В.В. Колодия, Л.А. Мардиевой, Е.В. Первенцевой, О.Л. Поляковой, Н.В. Прокопцевой, А.Р. Усмановой, Д, Элкинса. Методология интермедиального анализа очерчена в работах И.Е. Борисовой, Э.В. Седых, Н.В. Тишуниной, В.О. Чуканцовой. Вопросам экфрасиса посвящены работы Е. С. Аникеевой, С.С. Ванеяна, Н.Н. Воронцовой, Л.М. Геллер, Л.В. Гришковой, И.А. Есаулова, М.И. Николы, И.В. Самсоновой, Е.Н. Третьякова, М.Г. Уртминцевой.

Проблемы креолизованного и поликодового текста разрабатывлись М.Б. Ворошиловой, Ю. Г. Алесеевым, А.В. Беленко, Л. С. Большаковой, И.В. Вашуниной, Е.Е. Ведьмановой, A.M. Волоскович, Е.В. Воробьевой, В.П. Воронько, Л.В. Дубовицкой, Е.А. Елиной, М.А. Ищук, Г. Кресса, Н.А. Кудриной, Т.А. Ленковой, О.В. Лутовиновой, В.И. Любиной, О.И. Максименко, Е.А. Нежурой, Ю.В. Ресницкой, А.Г. Сонина, О.В. Сподарик, Н.А. Цурцилиной, и др.

Проблема комплексного подхода к анализу текста и миниатюр лицевой рукописи поставлена Д. С. Лихачевым и разрабатывалась О. А. Белобровой, А. А. Амосовым, И.И. Гумницким, Л.Б. Сукиной. О. И. Подобедова обосновала подход к книжной миниатюре как произведению изобразительного искусства, продукту определенного стиля. Изображение выступает как часть системы книги в различных ее аспектах рассматривается Ю.Я. Герчуком, О.В. Корытовым, В.Н. Ляховым, А.А. Сидоровым и др.

Проблемам анализа текста как явления культуры посвящены работы

Н.А. Болотновой, Н.Н. Бочеговой, Г.Д. Ахметовой, О.Г. Лазареску, Е.В.

Павловой, Ю.В. Погребняка. Проблема номинаций поставлена в работах

М. С. Крутовой, И.В. Бугаевой. Концептуальный аппарат древнерусской

художественной практики определен в работах Н.А. Замятиной. Методы

анализа литературно-иконографической традиции на стыке эпох были предложены Е. И. Дергачеврй-Скоп и В. Н. Алексеевым. Отдельные аспекты книжной миниатюры исследованы Д. И. Антоновым, А. В. Арциховским.

Проблемы иконологии, очерченной в качестве метода Э. Панофски и Э. Гомбрихом, в настоящее время разрабатываются С.С. Ванеяном, И.П. Давыдовым, В.Д. Дажиной, СВ. Курасова, И.М. Леонтьевой, Т.М. Никольской, М.В. Никольским, Н.Н. Рубцовым, М.С. Трубачевой, Н.В. Ушаковой. Проблемы иконографии поднимаются в работах А. Грабара, Ю. Дамиша, В.Я. Ивановой, О.В. Морозовой, М.А. Ходакова, О.А. Чуворкиной. Иеротопический подход предложен A.M. Лидовым. Реляционный подход к иконографическому анализу обоснован Ж. Баше, Ж.-К. Бонном и Ж.-К. Шмидтом. Модульный анализ иконографических схем, нацеленный на выявление образца содержится в работах Г. В. Маркелова, Е. К. Братчиковой, Ю. А. Грибова, С. Г. Бармина,

Методы формального описания книжной миниатюры разрабатывались составителями каталогов и описаний рукописных собраний Г.И. Вздорновым, Н.Ю. Бубновым, Е.В. Крушельницкой, СР. Мухидиновым, Ю.А. Неволиным, В.Г. Подковыровой, разработчиками информационно-поисковых систем и тезаурусов Ф. Гарнье, Е.С Кузьминой, К.А. Мееровым, М. Мендосой. Некоторые вопросы виртуального представления рукописного памятника поднимаются в работах Г. Бессера, В.Н. Марусовой, О.Г. Степиной, А.Ф. Шабанова. Общие проблемы терминологического обеспечения, концепции и принципов создания виртуальных музеев поднимаются Д. И. Белаковским, P.P. Биктагировым, Н.Н. Божко, Б.А. Барсуковского, М.В. Боти, М.А. Бурмистровой, С. Гизелли, А.В. Гриф, С. Гудалл, М. Грубера, Т.Н. Дмитриевой, И.А. Дюминой, А.А. Зарубина, Д.В. Землякова, В.Г. Клюевой, Ю.Л. Колесникова, А.С Кормильчика, М.А. Короткова, Е.С.

Котенко, А.К. Лукьянцева, Н.А. Ляпуновой, Т.Е. Максимовой, К.Б.

Назаренко, А.С. Панченко, Ю.А. Петровой, Д. Пикоком, Ю.Е. Поляк, А.А. Сытник, СВ. Третьяковой, Ю.Е. Шабалина. Специфика электронных ресурсов очерчена в работах М. А. Антошинцевой, Е. В. Барановой, Н.Ф. Богдановой, Л.И. Бородкина, СВ. Горбуновой, В. Деведжича, Л.К. Жеребчука, А.А. Зубрилина, Н.В. Ильиной, В.В. Канищева, Т.С. Куст, Е. Лабинской, И.В. Тявкина.

Вопросам литературных, иконографических и других аспектов чудотворной иконы посвящены работы Д, Н. Белова, Л. А. Беляева, Т.С. Борисовой, Ю.В. Бродовой, Г.Д. Булгаевой, И.Л. Бусевой-Давыдовой, Т. Велманс, Ж. Гарнетт, Ш. Герстеля, И.Н. Гордеевой, В.П. Гребенюка, Е.Б. Громовой, Л. И. Гучковой, С. Дер Нерсессиана, А. Дэрюмо, Л.А. Дмитриева, Э.Н. Добрыниной, Л.И. Жучковой, В.К. Зиборова, В.Я. Ивановой, Н.С. Каримовой, С.С. Катковой, Н.В. Квливлидзе, И.А. Кочеткова, А.В. Кубасова, В.В. Лепахина, В.Н. Лугового, М.-Ф. Озэпи, А.С. Петрова, Г.Д. Петровой, Г.М. Прохорова, В.Г. Пуцко, Е.А. Рыбко, А.В. Рындиной, Д.В. Сарабьянова, Н.С. Серегиной, Г.В. Сидоренко, И.А. Тульпе, И.В. Тюлькина, М. Угло, А. Фролова, М. Эммануэля. Анализ отдельной лицевой рукописной традиции того или иного жанра осуществлен Л. И. Антоновой, Н. В. Ануфриевой, А. П. Богдановым, Е.И. Серебряковой, В.В. Морозовым, О.Г. Ульянова.

Иконографический канон иконы Богоматери Одигитрии, ее история и иконология, отдельные изводы и конкретные воплощения образа исследованы Е.А. Бандиленко, Г. Бабича, М. Баччи, И. Бенчевым, Н. Бэйнс, Э.К. Гусевой, Л.В. Гущиной, Н.Н. Зериной, Д. Кляйна, Б. Пентчевой, М.Б. Плюхановой, И.М. Соколовой, Г. Холландера, Л.А. Щенниковой, А. Эббинхауса, А. Яаскинен.

Краеведческий и этнографический контексты бытования традиции, затронутые краеведами XIX в. Я. Бередниковым и И. П. Мордвиновым, в настоящее время получил новое освещение в рамках регионального

подхода в работе Е. В. Платонова. Тема историко-архитектурных реалий

Тихвинских монастырей и их отражения в миниатюрах и на иконах нашла свое отражения в исследованиях М.И. Мильчика, И.Н. Шургина. Художественный контекст деятельности иконописцев Тихвинского Успенского монастыря исследован Л.А. Колесниковой и И.А. Шалиной.Перформативный контекст исследуемой традиции очерчен в работах X. Бельтинга, Г. Викана, Н.Г. Грибуниной, Н. Гуссона, Н.Ю. Раевской, И.А. Стерлиговой, И.А. Шалиной, К. Фелми. Историко-культурный, литературный, художественный и стилистический контексты исследуемой традиции затрагивается в работах Н. В. Ассонова, Ю.С. Белянкина, А.В. Бородина, Э. Веллеша, Б.-М. Вольтера, Г. Вольфа, А.В. Вознесенского, И.Л. Галинской, М.Г. Гальченко, Э.А. Гордиенко, А. Ю. Григоренко, Ю.Н. Дмитриева, Л.М. Довги, О.Ю. Жуковец, А.Ф. Замалеева, И.А. Ивановой, Д.И. Иловайского, С.А. Кирьяновой, М.С. Киселевой, Е.И. Кобзаревой, И.В. Ковтыревой, Е.В. Кравца, Н.Н. Кротовой, О. А. Курбатова, М.Н. Лобановой, С.А. Мельниковой, В.И. Нечаевым, Н.В. Пивоваровой, А.В. Пигина, Г.В. Попова, О.С. Поповой, А.С. Преображенского, Я.Н. Рабиновича, Н.Н. Розановой, Н.Н. Розова, Е.М. Саенковой, Э.П. Саликовой, А.А. Селина, К.Н. Сербиной, Э.С. Смирновой, Ю.А. Тарасова, Т.П. Тимофеевой, С.Г. Фархутдиновой, Б.Л. Фонкича, А.А. Чуркина, Е.М. Юхименко.

К творчеству отдельных авторов, фигурирующих в настоящем исследовании, обращались Д. Ю. Арапов, А.А. Гусева, Т.А. Джумантаева, Л.У. Звонарева, М.Д. Карманова, М.И. Мильчик, Л. Пушкарев, М.А. Робинсон, Л.И. Сазонова, В.Ю. Сидорин, И.А. Шалина. Вопросы типологии исследуемой лицевой традиции были поставлены Е. И. Серебряковой. Текстологической и культурологической базой изучения поздней лицевой традиции Тихвинской иконы стали работы В.М. Кириллина, также исследовавшего общие жанровые особенности сказаний о чудотворных иконах. Отдельные списки «Книги о Тихвинской иконе

Богоматери» изучались В. К. Братчиковой, Е. А. Емельяновой, Г.П. Ениным, Е. В. Крушельницкой, Е. И. Серебряковой, Л.М. Спириной.

Теоретическая база исследования. Подходы, ставшие для отечественной науки классическими, базируются на признании системообразующей роли вербального ряда в формировании изобразительного ряда рукописной книги. Соответственно, они ориентированы на описание зависимости изображения от текста. Связи изображения и текста традиционно изучались с двух исходных позиций: от текста к изображению и от изображения к тексту. Однако вторая из этих позиций на самом деле не отличалась существенно от первой: в обоих случаях первичным источником смыслообразования признавался текст. Визуальные исследования настаивают на равноправии текста и изображения как агентов смыслообразования и на возможности рассматривать изображение как источник первичный. В качестве обоснования выдвигается тезис о первичности визуальной информации в процессе коммуникации. Развивающийся в настоящее время интермедиальный подход предоставляет инструменты для анализа как влияния изображения на текст, так и более сложных взаимозависимостей вербального и визуального ряда.

Противоречие между интуитивно осознаваемой важностью изучения изображения и его малой эстетической ценностью, актуальное для позднесредневековой традиции и значимое для отечественного искусствоведения XX в., также снимается в рамках визуальных исследований, подходы которых все же должны быть некоторым образом скорректированы: они слишком резко порывают с классическим искусствознанием, полностью уходя в изучение социальных практик, связанных с созданием и восприятием изображения. Разрыв подчеркивается отказом от самого понятия «искусство», заменой его термином «медиа», претендующим на нейтральность и безоценочность.

Социокультурный аспект функционирования изображения сегодня признан важным объектом изучения. Связи текста и изображения становятся взаимодействием агентов социального (культурного) поля, занимающих определенные позиции и вступающие в отношения борьбы за реальную и символическую власть. Фактически предлагается выстроить систему авторитетов, в которую будет вписан конкретный памятник. Применительно к этапу создания, концептуального замысла памятника культурное поле определяет характер связей внутри него, применительно к каждому конкретному этапу бытования - характер модификации этих связей в процессе их восприятия.

Новые возможности для изучения отдельной миниатюры, изобразительного ряда отдельного списка, изобразительного ряда памятника в целом открывает развитие коммуникативных исследований, рассматривающих вербальный текст, сопровождаемый изображениями, как текст креолизованный. Рукопись с развитым изобразительным рядом определяется как частично креолизованный текст, который не теряет основного смысла при удалении изобразительного ряда, но приобретает совершенно иное звучание, утрачивая смыслообразующие подтексты.

Исследование оснований поликодового принципа построения репрезентации культового образа осуществляется с позиций мультимодального подхода. Принципиально важной является разработка методов описания изобразительного, возникшего на стыке эпох позднего средневековья и Нового времени (рубеж XVII - XVIII в.), и имевшего основной целью конструирование концептуально обусловленного смыслового пространства культового образа.

Методология исследования. Методика исследования

изобразительного ряда памятника в единстве вербального и иконического компонентов его концептуальной модели опирается на инструментарий искусствоведческого, филологического, типологического и историко-

функционального методов. Системный подход к изучению поставленных

проблем обеспечивается комплексом методов историко-функционального,
иконографического, текстологического, типологического и

искусствоведческого анализа. Важность изучения иконографии как средства выражения смыслообразующей функции изобразительного ряда обусловила применение в исследовании методов искусствоведческого анализа. Применение историко-функционального и текстологического методов позволило зафиксировать изменения структурных отношений изобразительного ряда и повествовательного пространства. На методах типологического анализа основано выявление сюжетных соответствий, интермедиальных и интертекстуальных связей, а также решение некоторых генетических проблем.

Классическим методом искусствоведения является

иконографический метод и связанный с ним интепретационный подход к произведению искусства. Современные модификации иконографического метода исходят от французской школы Анналов. В работах Ж. Баше, Ж.-К. Шмидта и Ж.-К. Бонна вводится понятие «образа-объекта», раскрывающего двойственную природу образа, образуемую соединением в его средневековом понимании физического предмета и собственно образа. Функцией образа-объекта является не только репродукция и репрезентация, но наделение смыслом конкретных исторических ситуаций. Исследователи настаивают на важности религиозной практики, формирующей пространство, в котором функционируют средневековые изображения - «образа-места» по терминологии Ж. Баше. Для анализа «образа-места» и «образа-объекта» в нем вводится понятие реляционной иконографии, учитывающей и внутренние, и внешние связи образа, в том числе его связи с присутствующими рядом с ним или отсутствующими изображениями. Метод отвергает разграничение иконографии и иконологии как описательного и интерпретационного этапов анализа изображения. Целью реляционной иконографии выступает анализ

характера связи элементов целого, их положения в пространстве и роли в конкретных практиках.

Методы структурного и семиотического анализа, разработанные в исторической и филологической науке, используются для фиксации модификаций объекта исследования на разных временных срезах, их позиций в центре или на периферии культурного поля эпохи, их принадлежности к магистральным или маргинальным культурным практикам, авторских стратегий, применявшихся к объекту исследования и определивших его динамику.

Задача виртуального (гипертекстового) представления динамики изобразительного ряда решается с привлечением методов баз данных, концептуального моделирования информационных систем и элементов онтологического описания предметной области.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования.

Изложены аргументы в пользу нового подхода к определению основных функций изображения в поздней рукописной книге, а также новый подход к изучению рукописной традиции, содержащей устойчивый изобразительный ряд: изобразительный и словесный ряды в ней описаны с точки зрения их концептуального единства и роли в репрезентации объекта повествования. Комплекс изображений в лицевой рукописи при этом рассматривается как смысловое поле, в котором проявляются контексты, являющиеся прообразующими по отношению к рассматриваемому произведению.

Использованы методы, обеспечивающие изучение произведений, имеющих развитую иконографическую традицию и сохранившихся в значимом количестве лицевых списков. Исследование изобразительного ряда такого произведения предлагаемыми методами дает новую информацию об условиях его создания и принципах функционирования в культурном процессе различных эпох. Анализ разных этапов истории

изобразительного ряда позволяет реконструировать законы его динамизации, выявить основные модификации и описать их особенности.

Разработаны ключевые элементы структуры виртуального представления рукописной традиции с развитым устойчивым изобразительным рядом, в том числе к разработке структуры виртуального отображения нарративного и интерпретативного пространства сакрального объекта, сформированного средствами такой рукописной традиции. Подход основан на формализации структурных и функциональных особенностей изобразительного ряда.

В результате исследования:

определены основные функции изображения в поздней лицевой рукописной традиции - функция смыслообразующая и функция модификации нарративного пространства;

описаны особенности изобразительного ряда поздних рукописей в его исторической и культурной динамике;

выявлена концептуальная модель репрезентации сакрального объекта с участием изобразительного ряда;

разработана типология репрезентации сакрального объекта средствами поздней лицевой рукописной традиции;

осуществлен детальный анализ иконографического канона и его модификаций;

исследованы изменения внутреннего контекста изобразительного ряда в конце XVIII - начале XIX в.; доказано, что они являются следствием утраты понимания изначальной концепции;

зафиксированы приемы обновления изобразительного ряда, маркеры разрушения топологического взаимодействия текста и миниатюр;

определены особенности интерпретации поздневредневековой традиции художником новой эпохи;

предложены принципы формализованного описания устойчивого

изобразительного ряда в рамках поздней рукописной традиции;

выработаны подходы к виртуальному представлению изобразительного ряда;

аргументирована структура виртуального отображения

изобразительного ряда.

Достоверность результатов опирается на анализ большого объема неопубликованных материалов, осуществленный с опорой на новейшие теоретические разработки отечественных и зарубежных исследователей.

Практическая значимость исследования. Материалы диссертации для практических целей могут быть использованы в научных исследованиях по истории древнерусского искусства и культуры, теории искусства, в общих и специальных курсах и учебных пособиях по истории русской культуры, истории русского искусства, методике анализа иллюминованного текста древнерусской традиции. Методика и результаты исследования используются при разработке автоматизированных информационных систем, ориентированных на исследовательские и образовательные цели: «Средневековое книжное искусство» (грант Института Открытое общество, 1999-2000: «Искусство книги в Древней Руси»), «Древнерусская книжная миниатюра и её культурный контекст» (грант РГНФ № 03-04-12042 - 2004-2005 гг.) и др. Исследование принципов построения изобразительного ряда иллюминированной рукописи осуществлялось в рамках проекта «Древнерусская книжная миниатюра и ее культурный контекст», грант РГНФ №03-04-12042 в, 2003-2004 гг. (малая золотая медаль выставки УЧСИБ-2006 за виртуальный архив «Древнерусская книжная миниатюра и ее культурный контекст»); работы по описанию изобразительного ряда иллюминированных списков велись в рамках ряда научных проектов 2005 - 2013 гг.; диссертация подготовлена при финансовой поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг., соглашение № 14.В37.21.0532. Теоретическое и

методологическое оформление исследования проведено в рамках ГК

№П484 и ГК №2374 ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2012 гг.; «Культурное наследие и его научное исследование как объект визуальной репрезентации»№ 14.В37.21.0532 (2012-2013 г.) Созданные виртуальные ресурсы имеют важное значение для решения проблемы дистанционного образования в гуманитарных науках, а также используются в специальных курсах по названной проблематике в рамках гуманитарных дисциплин.

Апробация исследования. Основные положения и результаты
докладывались на ряде международных и всероссийских конференций, в
том числе на XXXIII Международной конференции «Студент и научно-
технический прогресс», Новосибирск, НГУ, 1-5 мая 1995 г.;
Международной научно-практической конференции «Новые

информационные технологии в университетском образовании», 17-19 марта 1999, Новосибирск; Международной научно-практической конференции «Новые информационные технологии в университетском образовании», 17-19 марта 2001, Новосибирск; VIII Международной конференции по электронным публикациям «El-Pub 2003», Новосибирск, 8-10 октября 2003 г.; VI Международной конференции EVA-2003 «Сохранение цифрового наследия», Москва, 1-5 декабря 2003; XIV Богословской конференции ПСТБИ, Москва, 21-24 января 2004 г.; Международной научной конференции «Древнерусское духовное наследие в Сибири. Научное изучение памятников традиционной русской книги на востоке России», Новосибирск, 1-5 декабря 2005 г.; XIV Международных образовательных Рождественских чтениях, Москва, 1-3 февраля 2006 г.; Международном симпозиуме «Музеология, музеи в меняющемся мире», Барнаул, 2008; Всероссийской научной конференции с международным участием «Академические и вузовские музеи: роль и место в научно-образовательном процессе», Томск, 7-10 декабря 2008 г.; 12-й международная конференции EVA 2009; Всероссийской научной

конференции «Актуальные вопросы деятельности академических

естественно-научных музеев», Иркутск, 3-7 февраля 2010; Всероссийской научно-методической конференции «Телематика'2011», 20-23 июня 2011 г., Санкт-Петербург; International Conference «The World is Made of Stories», Вильнюс, Литва, 11-13 сентября 2012 г., ряде ежегодных международных конференций «Метаморфозы культуры», 2010-2013 г., Новосибирск, и др. Важные аспекты исследования представлены в научных отчетах к грантам 2004-2013 гг.

Материалы диссертации лежат в основе курсов «Визуальное поле художественного текста», «Всеобщая история искусств», «История культуры» разработанных для студентов Новосибирского государственного университета, поддержанных серией электронных учебных пособий. Теоретические положения диссертации апробированы в разработке модели данных и выходных форм виртуальных музеев в ходе внедрения в практику 11 электронных ресурсов под руководством и при участии соискателя. Разработка ресурса «Древнерусская книжная миниатюра и её культурный контекст» отмечена золотой медалью выставки УЧСИБ-2006: автором разработана модель данных электронного ресурса, основанная на анализе структуры лицевой рукописной книги.

Положения, выносимые на защиту:

1. Основной функцией сюжетно-образного изображения в поздней рукописной традиции культового образа является смыслообразующая, а не иллюстративная функция.

2. В поздней отечественной лицевой рукописной книге выделяются два основных вида репрезентации объекта повествования: нарративный (изображается серия событий, описанных в тексте) и интерпретативный (изобразительный ряд дает его символическое, аллегорическое истолкование).

3. Структурная модель нарративной репрезентации сакрального
объекта (иконы) формируется на основе его акафистного прославления.

4. Структурная модель интерпретативной репрезентации репрезентации сакрального объекта (иконы) формируется на основе унаследованного ритуала обретения, перенесения положения и почитания реликвии.

5. Разработка принципов отображения изобразительного ряда, учитывающая его структурные особенности как средства репрезентации объекта повествования, выводит на качественно новый уровень представления информации виртуальный музей книги.

Структура работы, в соответствии с целями и задачами исследования, включает введение, шесть глав, заключение, список использованной литературы, насчитывающий 835 наименований. В приложениях представлены: 1) таблицы: соответствие глав основных редакций «Книги о иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской», иконография сюжетов миниатюр с вариантами, схемы расположения миниатюр на развороте; 2) описание и воспроизведение наиболее значимых миниатюр из 16 списков «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской» XVII-XIX в.

Проблемы изучения устойчивого изобразительного ряда поздней рукописной традиции и «книга о иконе богоматери одигитрии тихвинской»

Поставленная в настоящей работе проблема как таковая не рассматривалась в научной литературе, однако некоторые ее аспекты неоднократно становились предметом изучения отечественных и зарубежных исследователей. Так, общеметодологические проблемы комплексного анализа произведения искусства как объекта интермедиальной и социальной природы, вопросы соотношения его имманентных черт и характеристик культурного поля разрабатывались X. Бельтингом, П. Бурдье, Л. М. Беляковой, Ю. Я. Барабаш, В.А. Барабашциковым, Т. В. Баргесян, Г.К. Вагнером, П. Вирильо, В.Г. Власовым, Б.М. Танеевым, А.Д. Гончаровым, О.А. Кривцуном, В.А. Сафоновой, Т.Ю. Сериковой, и др.

Специфика визуального подхода определена в работах Р. Арнхейма, Е.В. Борщ, А.Ю. Зенковой, В.В. Колодия, Л.А. Мардиевой, Е.В. Первенцевой, О.Л. Поляковой, Н.В. Прокопцевой, А.Р. Усмановой, Д, Элкинса. Методология интермедиального анализа очерчена в работах И.Е. Борисовой, Э.В. Седых, Н.В. Тишунинои, В.О. Чуканцовои. Вопросам экфрасиса посвящены работы Е. С. Аникеевой, С.С. Ванеяна, Н.Н. Воронцовой, Л.М. Геллер, Л.В. Гришковой, И.А. Есаулова, М.И. Николы, И.В. Самсоновой, Е.Н. Третьякова, М.Г. Уртминцевой.

Проблемы креолизованного и поликодового текста разрабатывлись М.Б. Ворошиловой, Ю. Г. Алесеевым, А.В. Беленко, Л. С. Большаковой, И.В. Вашуниной, Е.Е. Ведьмановой, A.M. Волоскович, Е.В. Воробьевой, В.П. Воронько, Л.В. Дубовицкой, Е.А. Елиной, М.А. Ищук, Г. Крессом, Н.А. Кудриной, Т.А. Ленковой, О.В. Лутовиновой, В.И. Любиной, О.И. Максименко, Е.А. Нежурой, Ю.В. Ресницкой, А.Г. Сониным, О.В. Сподарик, Н.А. Цурцилиной, и др.

Проблема комплексного подхода к анализу текста и миниатюр лицевой рукописи поставлена Д. С. Лихачевым и разрабатывалась О. А. Белобровой, А. А. Амосовым, И.И. Гумницким, Л.Б. Сукиной. О. И. Подобедова обосновала подход к книжной миниатюре как произведению изобразительного искусства, продукту определенного стиля. Изображение выступает как часть системы книги в различных ее аспектах рассматривается Ю.Я. Герчуком, О.В. Корытовым, В.Н. Ляховым, А.А. Сидоровым и др.

Проблемам анализа текста как явления культуры посвящены работы Н.А. Болотновой, Н.Н. Бочеговой, Г.Д. Ахметовой, О.Г. Лазареску, Е.В. Павловой, Ю.В. Погребняка. Проблема номинаций поставлена в работах М. С. Крутовой, И.В. Бугаевой. Концептуальный аппарат древнерусской художественной практики определен в работах Н.А. Замятиной. Методы анализа литературно-иконографической традиции на стыке эпох были предложены Е. И. Дергачеврй-Скоп и В. Н. Алексеевым. Отдельные аспекты книжной миниатюры исследованы Д. И. Антоновым, А. В. Арциховским.

Проблемы иконологии, очерченной в качестве метода Э. Панофски и Э. Гомбрихом, в настоящее время разрабатываются С.С. Ванеяном, И.П. ч Давыдовым, В.Д. Дажиной, СВ. Курасова, И.М. Леонтьевой, Т.М. Никольской, М.В. Никольским, Н.Н. Рубцовым, М.С. Трубачевой, Н.В. Ушаковой. Проблемы иконографии поднимаются в работах А. Грабара, Ю. Дамиша, В.Я. Ивановой, О.В. Морозовой, М.А. Ходакова, О.А. Чуворкиной. Иеротопический подход предложен A.M. Лидовым. Реляционный подход к иконографическому анализу обоснован Ж. Баше, Ж.-К. Бонном и Ж.-К. Шмидтом. Модульный анализ иконографических схем, нацеленный на выявление образца содержится в работах Г. В. Маркелова, Е. К. Братчиковой, Ю. А. Грибова, С. Г. Бармина,

Методы формального описания книжной миниатюры разрабатывались составителями каталогов и описаний рукописных собраний Г.И. Вздорновым, Н.Ю. Бубновым, Е.В. Крушельницкой, СР. Мухидиновым, Ю.А. Неволиным, В.Г. Подковыровой, разработчиками информационно-поисковых систем и тезаурусов Ф. Гарнье, Е.С Кузьминой, К.А. Мееровым, М. Мендосой. Некоторые вопросы виртуального представления рукописного памятника поднимаются в работах Г. Бессера, В.Н. Марусовой, О.Г.

Степиной. Общие проблемы терминологического обеспечения, концепции и принципов создания виртуальных музеев поднимаются Д. И. Белаковским, P.P. Биктагировым, Н.Н. Божко, Б.А. Барсуковским, М.В. Боти, М.А. Бурмистровой, С. Гизелли, А.В. Гриф, С. Гудалл, М. Грубером, Т.Н. Дмитриевой, И.А. Дюминой, А.А. Зарубиным, Д.В. Земляковым, В.Г. Клюевой, Ю.Л. Колесниковым, А.С. Кормильчиком, М.А. Коротковым, Е.С. Котенко, А.К. Лукьянцевым, Н.А. Ляпуновой, Т.Е. Максимовой, К.Б. Назаренко, А.С. Панченко, Ю.А. Петровой, Д. Пикоком, Ю.Е. Поляк, А.А. Сытник, СВ. Третьяковой, Ю.Е. Шабалиной. Специфика электронных ресурсов очерчена в работах М. А. Антошинцевой, Е. В. Барановой, Н.Ф. Богдановой, Л.И. Бородкина, СВ. Горбуновой, В. Деведжича, Л.К. Жеребчука, А.А. Зубрилина, Н.В. Ильиной, В.В. Канищева, Т.С Куст, Е. Лабинской, И.В. Тявкина. Требования к электронным копиям лицевых книг разрабатывались Е.И. Дергачевой-Скоп, А.Ю. Бородихиным, А. Ф. Шабановым, и др.

Вопросам литературных, иконографических и других аспектов чудотворной иконы посвящены работы Д, Н. Белова, Л. А. Беляева, Т.С. Борисовой, Ю.В. Бродовой, Г.Д. Булгаевой, И.Л. Бусевой-Давыдовой, Т. Велманс, Ж. Гарнетт, Ш. Герстеля, И.Н. Гордеевой, В.П. Гребенюка, Е.Б. Громовой, Л. И. Гучковой, С. Дер Нерсессиана, А. Дэрюмо, Л.А. Дмитриева, Э.Н. Добрыниной, Л.И. Жучковой, В.К. Зиборова, В.Я. Ивановой, Н.С Каримовой, С.С. Катковой, Н.В. Квливлидзе, И.А. Кочеткова, А.В. Кубасова, В.В. Лепахина, В.Н. Лугового, М.-Ф. Озэпи, А.С. Петрова, Г.Д. Петровой, Г.М. Прохорова, В.Г. Пуцко, Е.А. Рыбко, А.В. Рындиной, Д.В. Сарабьянова, Н.С. Серегиной, Г.В. Сидоренко, И.А. Тульпе, И.В. Тюлькина, М. Угло, А. Фролова, М. Эммануэля. Анализ отдельной лицевой рукописной традиции того или иного жанра осуществлен Л. И. Антоновой, Н. В. Ануфриевой, А. П. Богдановым, Е.И. Серебряковой, В.В. Морозовым, О.Г. Ульянова.

Репрезентация чудотворной иконы в Древнерусском искусстве

Можно отметить два направления описания зависимости изображения от текста: непосредственно от текста к изображению (Ухова, 1968. С. 21 - 22; Неволин, 1979. С. 41 - 45; Сукина, 1993. С. 116 - 121) и от анализа самого изображения к объяснению его с помощью текста (Подобедова, 1978, 1965, 1972, 1988; Белоброва, 2005, и др.). Оба подхода различаются лишь последовательностью этапов анализа. В качестве содержательной классификации в обоих случаях выступает деление всех изображений рукописи на основании их функции по отношению к тексту. «Все множество памятников иллюстрированной рукописной книги, бытовавшей на Руси с XI по XVII столетие естественно распадается на группы, согласно особенностям текста (согласно типу, жанру, содержанию), требующим определенных иллюстрированных схем (или обладающих твердоустановленными), - пишет О. И. Подобедова (172. С. 13), подчеркивая существование типологически устойчивых систем иллюстрирования русских средневековых рукописей, наличие в них, как правило, иконографической основы.

В качестве первого этапа описания выступает анализ художественной образности, вторым - выявление особенностей культурной среды и совокупности художественных традиций, определяющих своеобразие памятника, с опорой на произведения искусства, литературные произведения, исторические документы и исследования лингвистов и историков (Ухова, 1968. С. 21.). Здесь речь идет о выявлении содержательных и контекстных связей изображения и текста. В другом случае вначале рекомендуется определить содержание миниатюры и идентифицировать сюжет и персонажей, а затем - определить расположение на листе (топологию), т.е. в первую очередь происходит выделение содержательных, а затем уже формальных связей. Однако можно предположить, что формальная классификация является в данном случае первичной, так как миниатюру в составе заставки предлагается описывать как заставку, ввиду подчиненного положения миниатюры (Неволин, 1979. С. 41). В случае, когда отмечается невозможность оценить зависимость изображения от текста без углубления в иконографию и стилистические особенности изображения (Подобедова, 1978. С. 3), первым этапом становится оценка стиля миниатюр, за ним следует рассмотрение источников иконографии с привлечением широкого круга аналогий, и завершающим этапом становится характеристика приемов интерпретации текста с учетом возможных источников художественного образа каждого изображения (Подобедова, 1988. С. 195-198). В рамках исследования содержательных связей выявляются жанровая и стилистическая зависимости изображения от текста. Светским сюжетам в рукописях XVII в. соответствуют миниатюры «сниженного» стиля, беглого исполнения, текстам символико-догматического характера - миниатюры иконописной манеры исполнения, повестям и притчам - введение элементов быта в изображение (Сукина, 1993. С. 116-121).

Цитированные выше подходы, ставшие для отечественной науки классическими, базируются на признании системообразующей роли вербального ряда в формировании изобразительного ряда рукописной книги. Соответственно, они ориентированы на описание зависимости изображения от текста. Как было сказано выше, связь изображение-текст можно изучать с двух исходных позиций: от текста к изображению и от изображения к тексту. Но мы также имели возможность видеть, что вторая из этих позиций на самом деле не отличалась существенно от первой: в обоих случаях первичным источником смыслообразования признавался текст. Визуальные исследования настаивают на равноправии текста и изображения как агентов смыслообразования и на возможности рассматривать изображение как источник первичный. В качестве обоснования выдвигается тезис о первичности визуальной информации в процессе коммуникации.

Еще один принципиальный момент, связанный с визуальным подходом, заключается в модификации понятия «искусство» или полном отказе от него. Признается, что искусством некоторый объект становится в результате определенных социальных практик, которые и должны стать основным предметом исследования. Как показывает история изучения книжной миниатюры, необходимость в таком подходе назрела давно. Дело в том, что, несмотря на пристальный интерес литературоведов, книжная миниатюра в XX в. оставалась частью предметной области искусствоведения, и здесь возникали серьезные проблемы. Для описания явления в целях литературоведческих, библиографических, культурологических использовался категориальный аппарат искусствоведения. При этом далеко не в каждом случае книжная миниатюра по уровню исполнения соответствовала требованиям, предъявляемым к объекту изучения искусствоведения. Как говорит само название дисциплины, этот объект должен быть искусством. Для изображения это означало наличие художественных достоинств, эстетической ценности, но прежде всего мастерства исполнения: «Искусный, относящийся к искусу, опыту, испытанию, искусившийся, испытанный, дошедший до уменья или знанья многим опытом; хитро, мудрено, замысловато сделанный, мастерски сработанный, с уменьем и с расчетом устроенный» (Даль, 1979. С. 52). Вопрос о мастерстве исполнения многих книжных миниатюр, в особенности позднейших, может быть очень и очень спорным. При очевидном для всех исследователей статусе книжной миниатюры как источника, который должен изучаться независимо от эстетической значимости изобразительного материала, обосновать актуальность изучения неумелого рисунка, пользуясь категориями искусствоведения, было трудно.

Вторая редакция и лицевые списки «книги о иконе тихвинской богоматери» в XVII веке

Рассматриваются два направления описания зависимости изображения от текста: непосредственно от текста к изображению и от анализа самого изображения к объяснению его с помощью текста. Оба подхода различаются лишь последовательностью этапов анализа. В качестве содержательной классификации в обоих случаях выступает деление всех изображений рукописи на основании их функции по отношению к тексту. Эти подходы, ставшие для отечественной науки классическими, базируются на признании системообразующей роли вербального ряда в формировании изобразительного ряда рукописной книги. Соответственно, они ориентированы на описание зависимости изображения от текста. Визуальные исследования настаивают на равноправии текста и изображения как агентов смыслообразования и на возможности рассматривать изображение как источник первичный. В качестве обоснования выдвигается тезис о первичности визуальной информации в процессе коммуникации, что подводит нас к новому взгляду на изображение в книге. Последнее отнюдь не является иллюстрацией в традиционном значении этого понятия, не переводит сообщение текста на язык рисунка, а содержит собственное сообщение, которое находится в концептуальном единстве с комплексом вербальных сообщений (основной текст, вкрапления текста в изображении, надписи, подписи и заглавия, и т.д.).

Неоспорима важность анализа текста для исследования изображения в лицевой рукописи, где связь изображения и текста настолько тесна, что трудно четко определить, где текст формирует изображение, а где изображение формирует текст. 1960-1970-е гг. стали периодом массового применения лингвистических понятий к области анализа изобразительных искусств. В основу этого процесса легло убеждение, что любая репрезентация является системой знаков и любое созерцание фигуративной репрезентации есть чтение. Однако в целом исследование повествовательных изображений велось с позиций культурологического подхода и было направлено на выявление универсальных типологических признаков, свойственных средневековой культуре. Наличие глобальных категорий, таких как пространство и время, событие и оценка, диалогичность и участники общения столь же справедливо для изобразительного ряда, как и для текста. Одной из наиболее важных для построения изобразительного ряда является категория адресованности, анализ которой подразумевает выделение образов адресата и адресующего и средств выражения этих образов. Роль образа адресата как категории, пронизывающей текст и определяющей его структуру, вытекает из коммуникативной природы текста. Не менее важную роль образ адресата играет в построении изобразительного ряда. Определение образного строя является частью анализа содержания произведения, который осуществляется с опорой на максимально широкий историко-литературный, богослужебный, иконографический контекст.

В настоящей главе также рассмотрены принципы классификации, понятия и определения, в которых описывается изобразительный ряд рукописной книги позднего средневековья в отечественной и зарубежной практике, включая работы исследователей-филологов, искусствоведов, специалистов по библиографированию книжной иллюстрации и разработке автоматических информационных систем и электронных каталогов. Изобразительный ряд рассматривается как подсистема книжного организма, все элементы которой имеют графическую природу, но не являются письмом (за исключением вязи заглавий и инициалов). Описание изобразительного ряда рукописной книги позднего средневековья предлагается начинать с выявления формальных связей изображения и текста: соотношение количества глав и миниатюр, расположение выходных миниатюр относительно частей книги, расположение иллюстраций относительно соответствующей главы, взаимоотношения текста и миниатюры в рамках книжного разворота. Далее следует выявление содержательных связей: сюжетных, образных, ритмических, параллельно с которым осуществляется выявление направления цитирования: от текста к «малому изображению» (миниатюре, изображению иконы на листе рукописи) и от «большого» изображения (иконы) к миниатюре и тексту.

Виртуальный музей лицевой рукописи: подходы к разработке пользовательской модели данных

Вводный цикл родионовского свода, как говорилось выше, сформирован «Повестью об иконном изображении» и службой иконе Богоматери Тихвинской (еще одна служба, иконе Одигитрии, возможно, была добавлена позднее - в списке ОЛДП [X] ее нет) , предваряющая цикл глав о явлении иконы, является переработкой литературной традиции нерукотворных образов, играющей очень важную роль в «Книге».

Как отмечалось выше, Служба на праздник явления Тихвинской иконы Богоматери (26 июня) по одной из версий была написана Родионом Сергеевым. Служба не входит в пронумерованные и перечисленные в оглавлении главы Книги. Можно предположить, что, написанная позднее, она не вошла в редакцию Родиона Сергиева, но была прибавлена к ней Симеоном Полоцким. В пользу такой версии свидетельствует и его черновик.

Основной и неоспоримый вклад Родиона Сергиева в развитие темы Тихвинской иконы, помимо сведения воедино посвященных ей текстов, -создание параллельного тексту повествования «в лицах». В этой работе он должен был руководствоваться только своим опытом иконописца и личным талантом: образец в виде иконных клейм существовал только для малой части задуманного произведения - для сцен от явления иконы до устроения тихвинского монастыря. Иллюстрируя «Сказание об осаде», Родион Сергиев должен был создать новый развернутый, детальный цикл миниатюр. Рукописи XVII в., которые есть в нашем распоряжении, не принадлежат его руке, но они доносят до нас явственный след этой работы: при явной возможности использования образца в сходных по содержанию сценах художники не повторяются в композиции миниатюр. Они находят меру необходимой для узнаваемости цикла похожести миниатюр, не впадая в механическое повторение схем.

Приступая к анализу «Книги об иконе Тихвинской», которая создавалась изначально с миниатюрами, и создавалась иконописцем, имевшим большой опыт изображения деяний Тихвинской иконы в клеймах, исследователь неизбежно задается вопросом о влиянии структуры иконы с клеймами на структуру Книги.

Будучи вызванным в Москву для составления «Книги» (ПСРЛ. Т. III. -СПб., 1841. С. 106), Родион мог ознакомиться там с лицевым «Сказанием о Владимирской иконе Богоматери» в составе Лицевого летописного свода XVI в. Известно, что Лицевой свод воспринимался в кругу царя Алексея Михайловича как своеобразный образец для изготовления роскошных вкладных книг. Так, известно, что по заказу царя делались богато иллюстрированные списки житий из Свода (Богданов, 1985. С. 92 - 107; Серебрякова, 1993. С. 175 - 189). Сказание о Владимирской иконе -единственный иллюстрированный памятник со сходной тематикой, о котором мы точно знаем, что на момент создания «Книги» он находился в царской библиотеке. Поручая Родиону Сергиеву «государев заказ», ему не могли не представить подобный образец. Это предположение подтверждается параллелями в структуре двух памятников, в последовательности расположения крупных повествовательных блоков внутри них. Можно предполагать, что, создавая «Книгу об иконе Тихвинской», Родион Сергиев учел принципы построения изобразительного ряда «Сказания о Владимирской иконе Богоматери».

В общую проблематику божественного образа читателя вводит «Повесть о иконном изображении» (приводя здесь краткое содержание циклов, я отсылаю к более подробному пересказу и историко-культурному комментарию каждой главы в издании списка [X] (Книга об иконе

Богоматери Одигитрии Тихвинской, 2004), которая также рассказывает кратко историю нерукотворных образов, в том числе богородичных, и историю написания иконы Богоматери апостолом Лукой. Основная роль «Повести» в Книге - это введение событий, связанных с явлением иконы на Руси, в контекст библейской, евангельской и византийской истории.

«Повесть об иконном изображении» открывается общей апологией образа: начиная с вопроса о Воплощении, автор апеллирует к авторитету Евангелистов Иоанна, Матфея и Луки, Иакова брата Господня, апостола Павла, постановлениям Никейского Собора, — ссылаясь на инока ионастыря Каллистрата в Иерусалиме Епифания 11-12 в. (Там же. С. 20), автора Жизнеописания Богоматери, который эти авторитетные свидетельства собрал воедино. Далее следует упоминание Акафиста, целиком приводятся кондак 5 («Боготочну звезду видевше волсви, тоя последоваша зари, и яко светилника держаще я, тоя пытааху крепкаго царя, и достигше недостижнаго, порадовашася ему вопияще, аллилуйа:...») и икос 5 («Видеша отроци халдейсти на раку девичю создавшаго какими человекы и владыка разумевающе его аще и рабий взят зрак, потщашася даръми угодити и възъпити благословенней:...»), затем следует краткий пересказ бегства в Египет (кондак 6, икос 6), и рассказ о падении идолов (икос 6).

Приводятся слова Давида «псаломника», пророчества Исайи и Иеремии о воплощении Христа. Эти и другие имена перечисляются в тексте несколько раз. После этого следует изложение истории нерукотворных образов Христа и Богоматери, и рукотворного списка с Лидского образа, пришедшего по воде в Рим и так же вернувшегося в Константинополь. Рассказывается история исцеления Авгаря, история написания иконы Богоматери апостолом Лукой и отослания им этой иконы в Александрию, перенесения ее в Константинополь и трехкратного спасения византийской столицы от нашествий. Рассказ о третьем избавлении Константинополя завершается ссылкой на Акафист и текстом кондака 1 «Взбранной воеводе...» (л 66 об).