Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Глобальные риски и потенциал их влияния на стратегии развития университетов за рубежом 20
1.1. Трансформирующийся университет в эпоху глобализации .. 20
1.2. Глобальные риски и их влияние на стратегии развития университетов за рубежом 58
Выводы по главе 1 88
Глава 2. Стратегии развития зарубежных университетов в контексте влияния глобальных рисков 92
2.1. Проектирование современного университета за рубежом: видение и подходы 92
2.2. Изменения в стратегиях современного университета: связь глобального и локального пространств 126
Выводы по главе 2 153
Глава 3. Сравнительный анализ трансформации стратегий развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков 157
3.1. Сравнительный анализ стратегий развития университетов США, Германии и Китая в условиях глобальных рисков 157
3.2. Динамика трансформации стратегий развития университетов за рубежом: экспертный взгляд 199
Выводы по главе 3 228
Глава 4. Перспективы развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков 233
4.1. Стратегии развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков 233
4.2. Концептуальные основы развития современных университетов за рубежом в условиях глобальных рисков 264
Выводы по главе 4 290
Заключение 296
Список литературы 303
Приложения 332
- Трансформирующийся университет в эпоху глобализации
- Изменения в стратегиях современного университета: связь глобального и локального пространств
- Динамика трансформации стратегий развития университетов за рубежом: экспертный взгляд
- Концептуальные основы развития современных университетов за рубежом в условиях глобальных рисков
Введение к работе
Актуальность исследования. Мир, как социальное пространство, трансформируется. Развитие цифровых технологий, сетевых сообществ, попытка создания единых экономических зон, создание всемирных организаций для управления стратегическими мировыми процессами (вооружения, нефтедобычи, регулирования климата, финансов и т.п.) – все это провоцирует изменения в организации и управлении процессами в различных социальных институтах. Одним из таких институтов является университет, для успешного функционирования которого необходимо осмысление ранее неизвестных явлений, поиск способов и форм существования в меняющихся условиях. Вовлеченность университета в мировые процессы возрастает. Университеты становятся не только площадкой для образования и научных исследований, но и для социальных диалогов, экономических преобразований и политических решений. Они начинают существовать не только в аудиториях, но и в цифровом мире. Формируют свои позиции не только в стране, регионе, но и в партнерстве с университетами других стран.
Современный мир представляет собой пространство
неопределенности и рисков. Возникающие риски зачастую имеют
глобальный характер, влияя не только на отдельно взятое государство, и
требуют вовлечения большого количества участников для решения
проблем. Загрязнение окружающей среды, хакерские атаки,
усугубляющаяся поляризация общества, растущая географическая
мобильность населения, повышение безработицы и многое другое влечет
за собой необходимость поиска решений возникающих проблем. От
университетов ожидают научных разработок, конструктивных
предложений, включенности в разработку валидного инструментария для минимизации рисков и их возможного предотвращения. В ближайшее десятилетие рынку труда потребуются специалисты нового формата, обладающие такой важной компетенцией, как способность к работе в условиях неопределенности. Учитывают ли университеты при разработке стратегий развития, научных и образовательных программ глобальные риски как важный компонент собственной деятельности?
Изучение эмпирического опыта ведущих университетов мира, а
также теоретических концепций ученых, позволило бы выявить не только
прогностический вектор развития в данной области, но и
методологический потенциал, который мог бы быть использован в разработке стратегий развития российских университетов. Особенно актуальным это становится в свете реализации программ глобальной конкурентоспособности российского образования и создании научно-образовательных центров мирового уровня, что зафиксировано в Указе Президента от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». С целью
максимального охвата географии исследования, в качестве критерия для
выборки зарубежных стран, можно использовать модель управления в
университете и его организационный тип. Различные модели управления и
типы университетов представлены в США, Германии и Китае. Как
известно, модель управления в университетах США рыночная
(либеральная), а большинство университетов частные; в Германии –
социально-рыночная, а их тип чаще всего государственный; в Китае –
модель государственного управления с развитыми рыночными
отношениями, а их тип также чаще всего государственный.
Основные понятия по теме исследования.
Трансформация (от лат. Transformatio – изменение) в
диссертационном исследовании рассматривается в классической трактовке данного термина: это преобразование структур, форм и способов, изменение целевой направленности.
Стратегия (от др. греч. – искусство полководца) используется в исследовании, как общий план какой-либо деятельности, способ достижения сложной цели, модель поведения.
Стратегия развития университета рассматривается как категория социального управления и представляет собой совокупность миссии, приоритетов и системы целей, траекторий развития, выбора средств и способов достижения целей, порядка регулирования распределения необходимых ресурсов и принятия решений, а также оценки результатов их выполнения, принципов повседневной деятельности и отношений.
Глобальные риски (англ. Global Risks) рассматриваются, как сочетание вероятности и последствий наступления неблагоприятных событий, способных принести ущерб или убыток, и являющихся глобальными по своему характеру и воздействию.
Степень научной разработанности проблемы. Обзор научных
исследований, проведенный в межпредметной плоскости, дает основание
утверждать, что проблема развития университетов является одной из
актуальнейших тем. Университет неоднократно оказывался в фокусе
внимания исследователей в качестве социально-философского феномена,
когда интерпретировались его статус и миссия, смыслы и ценности
(Н.С. Ладыжец, Х. Ортега-и-Гассет, Б. Ридингс, О.В. Санникова,
В.В. Сафронова, Е.В. Строгецкая, Л.Ю. Шипик и др.); исследовались
особенности организации и управления университетами и высшим
образованием (Д. Бок, А.О. Грудзинский, Б. Кларк, М. Кроу,
Я.И. Кузьминов и др.); анализировались оценка деятельности
университетов посредством рейтингов (Е.В. Бебенина, Д. Дилл,
Дж. Корсон, Р. Мертон, И.В. Павлюткин, Р. Пруль, В. Эспеланд и др.);
исследовалась трансформация образовательного пространства
(С.В. Иванова, Дж. Ритцен, Г.В. Сорина, И.А. Тагунова и др.). В то же время остается открытым вопрос о теоретико-методологическом обосновании трансформации стратегий развития университетов на
современном этапе.
Глобализация, представляя собой сложный социальный и
технологический процесс, многократно становилась предметом
исследований с точки зрения ее сущности и последствий, а также подходов к ее пониманию (У. Бек, Э. Гидденс, И.В. Ильин, М. Маклюэн, Р. Робертсон, А.Д. Урсул, Т.А. Урсул и др.); характеризовались глобальные риски (К. Шваб, О.Б. Иванов, материалы Давосского экономического форума и др.); изучалась «экономическая глобализация» (Т. Левитт и др.); анализировались университеты и высшее образование в контексте глобальных процессов (Ф. Альтбах, С. Марджинсон, Н.Л. Смакотина и др.). В то же время глобальные риски, оказывающие влияние на университеты, не становились предметом специального осмысления в педагогических исследованиях.
Все вышеизложенное позволило выявить ряд противоречий:
– между накопленными отдельными науками знаниями о глобальных рисках и стратегиях развития университетов и отсутствием в педагогике научно обоснованной концепции развития университетов в условиях влияния глобальных рисков, интегрирующей эти знания в единое целое;
– между объективной потребностью в учете глобальных рисков в практике университетского менеджмента и отсутствием фундаментальных педагогических исследований о научных закономерностях, подходах и принципах управления университетами в условиях глобальных рисков;
– между необходимостью научно обоснованного управления
университетами в условиях глобализации, а также разработкой стратегий
развития с целью обеспечения устойчивого развития и
конкурентоспособности университетов и малой изученностью изменений, связанных с глобальными рисками;
– между наличием эмпирического опыта и теоретического осмысления учета глобальных рисков в университетском менеджменте за рубежом и недостаточной их разработкой в отечественных педагогических исследованиях.
Необходимость разрешения указанных противоречий обусловила выбор проблемы исследования: как трансформируются стратегии развития зарубежных университетов (на примере США, Германии и Китая) в условиях глобальных рисков?
Процесс решения данной проблемы обусловил тему
диссертационного исследования: «Трансформация стратегий развития университетов за рубежом в условиях глобальных рисков».
Цель исследования – на основе сравнительного анализа охарактеризовать трансформацию стратегий развития университетов на современном этапе (на примере США, Германии и Китая).
Объект исследования – современный университет за рубежом.
Предмет исследования – стратегии развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков.
Задачи исследования:
1. Представить и интерпретировать глобальные риски с позиций
возможного влияния на стратегии развития зарубежных университетов,
различающихся по модели управления и организационному типу
(университеты США, Германии, Китая).
2. Осуществить сравнительный анализ стратегий развития
зарубежных университетов США, Германии и Китая.
3. Охарактеризовать изменения в стратегиях развития современного
университета под влиянием глобальных рисков.
4. Показать трансформацию стратегий развития зарубежных
университетов на основе учета глобальных рисков.
5. Представить концептуальные основы вариантов стратегий и
потенциальные траектории развития зарубежных университетов под
влиянием глобальных рисков.
В исследовании доказывается, что стратегии развития университетов трансформируются под влиянием глобальных рисков современного мира. Предполагается на основе совокупности междисциплинарных методов и приемов определить факторы, оказывающие влияние на трансформацию стратегий развития зарубежных университетов; выявить значимость элементов стратегий развития зарубежных университетов, изменяющихся под влиянием глобальных рисков; представить потенциальные траектории развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков. В целях полноты и доказательности трансформации университетов и представления того, в чем она выражается, необходимо исследовать университеты, различающиеся по модели управления и организационному типу. Это университеты стран США, Германии и Китая.
Теоретико-методологические основы исследования:
– основой для структурирования эволюции университета как социального института послужили идея «трех волн» (по Э. Тоффлеру), определяющая этапы и характер развития социума и концепция «постиндустриального общества» (по Д. Беллу), в рамках которого развивается «информационное общество» (по Я. ван Дейку, М. Кастельсу) и «четвертая промышленная революция» (по К. Швабу), связанная с цифровизацией социально-экономических процессов;
– в качестве базовой методологии для структурирования понятия «современный университет» за рубежом, используемого в исследовании, служат концептуальные положения: «идея» (по И. Канту), «образование» (по Дж. Ньюмену), «исследование» (по В. фон Гумбольдту), «культура» (по Х. Ортега-и-Гассету), «диссенсусное сообщество» (по Б. Ридингсу), «мультиверситет» (по К. Керру), «предпринимательство» (по Д. Боку, Б. Кларку) и «социальное предпринимательство» (по Ч. Лидбитеру, П. Друкеру);
– с целью осмысления процессов глобализации использовались идеи «глобальной деревни» (по М. Маклюэну), «культурной глобализации» (по
Р. Робертсону) и «новой современности» (по Э. Гидденсу),
представляющей собой взаимозависимое глобальное сообщество,
существующее в «текучей современности» (по З. Бауману),
«рискориентированное управление» (по О.Б. Иванову, Э. Робертсону) как концепция ответной реакции на глобальные риски;
– осуществление сравнительного анализа в диссертационном исследовании основано на комплексном подходе изучения феноме на (по Д. Филлипсу), «диалектике глобального и локального» (по Р. Арнову, К. Торресу) и неоинституционального подхода в образовательной компаративистике (по Дж. Мейеру), поскольку сфера высшего образования и университетского управления представляет собой сложный комплекс, развивающийся на макро- и микроуровнях, с учетом выделения «наднационального образования» (по И.А. Тагуновой) и «формирования образовательного пространства» (по С.В. Ивановой).
Методы исследования.
Теоретическая группа методов включает в себя:
– историко-педагогический анализ, использовавшийся с целью
выявления исторических предпосылок формирования понятия
«современный университет» за рубежом, а также структурирования этапов его развития для получения полного представления о феномене современного университета и динамике трансформации стратегий его развития в условиях глобальных рисков;
– сравнительный анализ, позволяющий выявить общие и особенные характеристики трансформации стратегий развития университетов в различных странах мира в условиях глобальных рисков с учетом позитивистского подхода, включающего в себя общие индикаторы для сравнительного анализа, и релятивистского подхода, выделяющего целостность и уникальность того или иного явления в контексте образовательного пространства и развития университетов в различных регионах мира;
– вторичный анализ данных, позволяющий осуществлять работу с
англоязычными научными и нормативно-правовыми источниками и
предполагающий интерпретацию информации по проблеме
трансформации стратегий развития университетов за рубежом в условиях глобальных рисков;
– контент-анализ, позволяющий операционализировать понятия и перевести в количественные показатели (категориальную сетку) содержание различных документов и публикаций по проблеме трансформации стратегий развития университетов за рубежом в условиях глобальных рисков.
Эмпирическая группа методов содержит:
– интервьюирование зарубежных и отечественных специалистов в области высшего образования и университетского менеджмента методами экспертного и глубинного интервью с целью выявления наиболее важных
аспектов в тенденциях развития современного университета за рубежом в условиях глобальных рисков, оказывающих влияние на трансформацию его стратегий;
– метод Делфи, предполагающий оценивание экспертами в области
университетского менеджмента и высшего образования, предложенных
специалистам положений и гипотез, конечной целью которых является
выявление преобладающего суждения экспертов по проблемам
глобальных рисков и их влияния на трансформацию стратегий развития университетов за рубежом;
– сценарный метод, способствующий конструированию сценариев (в период времени до 2025 г. и в период времени до 2035 г.) развития университетов за рубежом в условиях глобальных рисков и трендов.
Источниками исследования являются:
1. Официальные нормативно-правовые документы и соглашения,
отражающие процесс трансформации стратегий развития университетов за
рубежом в условиях глобальных рисков.
2. Отчеты и аналитические материалы национальных и
международных организаций, независимых аналитических экспертиз,
рейтингов, связанных с исследуемой проблематикой.
-
Публикации по проблематике стратегий развития и менеджмента современного университета за рубежом в условиях глобальных рисков.
-
Электронные ресурсы, сайты высших учебных заведений, сайты образовательных ресурсов, курсов МООК (Массовых Открытых Онлайн Курсов, англ. MOOC – Massive Open Online Courses), СПОК (Самостоятельно Планируемых Онлайн Курсов, англ. SPOC – Self-Paced Online Courses) и ДОКК (Дистрибутивных Открытых Коллоборативных Курсов, англ. DOCC – Distributed Open Collaborative Courses), контент сетевых образовательных сообществ, отражающие процесс трансформации стратегий развития университетов за рубежом условиях глобальных рисков и трендов.
Научная новизна результатов исследования состоит в том, что в нем:
– охарактеризована трансформация стратегий развития зарубежных университетов (на примере США, Германии и Китая) на современном этапе, происходящая в результате влияния глобальных рисков;
– определены факторы, оказывающие влияние на трансформацию стратегий развития зарубежных университетов, полученные в результате анализа взаимосвязи ключевых элементов стратегий и глобальных рисков;
– на основе экспертной оценки выявлена значимость элементов стратегий развития и вариантов миссий зарубежных университетов в условиях влияния глобальных рисков до 2035 г.;
– представлены вариативные стратегии развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков;
– установлены возможности и ограничения учета глобальных рисков
в стратегиях развития университетов за рубежом;
– обоснованы потенциальные траектории развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков, сформулированных в двух сценариях – в период до 2025 г. и в период до 2035 г., сконструированных на основе данных оценки экспертами динамики значимости и реализуемости ключевых элементов стратегий;
– спроектированы концептуальные основы развития современных университетов за рубежом в условиях влияния глобальных рисков;
– разработана совокупность методов и приемов, позволяющих охарактеризовать трансформацию стратегий развития зарубежных университетов в условиях глобальных рисков.
Теоретическая значимость результатов исследования
заключается в том, что в нем:
– представлено исследование стратегий развития университетов за рубежом в условиях глобальных рисков на основе компаративистского подхода;
– охарактеризованы, систематизированы и интерпретированы глобальные риски и тренды в контексте стратегий развития университетов, классифицированы вариативные рискориентированные подходы в управлении университетами;
– обосновано влияние глобальных рисков на стратегии развития зарубежных университетов (на основе анализа итогов интервьюирования, экспертного анкетирования и введения в научный оборот новых, не переведенных ранее на русский язык англоязычных источников);
– уточнены перспективы развития университетов за рубежом в контексте глобальных рисков.
Практическая значимость исследования обусловлена тем, что его
выводы могут способствовать переосмыслению стратегий развития
университетов, методик оценки их деятельности и повышению качества
принятия управленческих решений в этой сфере. Результаты исследования
могут использоваться при разработке концептуальных замыслов
диссертационных и монографических исследований, при чтении курсов
лекций в магистратуре и аспирантуре. Основные положения исследования
могут быть применены при разработке стратегий и концепций развития
университетов, а также отдельных программ, направленных на реализацию
инновационной деятельности университетов, проектирование
образовательного процесса и т.д.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Глобальные риски становятся фактором, оказывающим серьезное влияние на трансформацию стратегий развития университетов за рубежом. Глобальные риски обладают, как прямым, так и косвенным влиянием. Прямое влияние выражено в непосредственной попытке университетов решить возникающую проблему посредством исследовательских проектов или образовательных программ, ориентированных на тот или иной
глобальный риск. Косвенное влияние выражено в том, что изменение условий жизни общества, провоцируемое глобальными рисками, задает новые контуры конструирования стратегий развития университетов.
2. Анализ стратегий развития университетов США, Германии и
Китая позволил выявить изменения, наиболее рельефно выражающиеся в
период 2010-х гг. Среди них: повышение уровня международной
включенности; усиление «предпринимательской» модели поведения;
развитие онлайн обучения; территориальная экспансия; ориентация на
глобальный рынок и партнерства с зарубежными компаниями;
посредничество между государствами и культурами; усиление ориентации
в деятельности на показатели качества; ориентация на международные
рейтинги; усиление ориентации на имидж и репутацию, в том числе за
пределами своей географии. Данные изменения свидетельствуют о том,
что в деятельности университетов за рубежом наблюдается усиление связи
глобального и локального пространств. В свою очередь, это подтверждает,
что изменение условий жизни общества, провоцируемое глобализацией и
глобальными рисками, влечет за собой изменение стратегий развития
университетов.
-
Сравнительный анализ стратегий развития университетов США, Германии и Китая с учетом глобальных рисков, позволил определить значимые элементы стратегий, которые были соотнесены с результатами экспертной оценки. Анализ взаимосвязи ключевых элементов стратегий и глобальных рисков выявил факторы, оказывающие влияние на трансформацию стратегий развития зарубежных университетов. Среди них основными являются: технологический фактор, природный фактор и глобализационный фактор. На основе экспертной оценки определены значимые варианты миссий университета в эпоху глобализации: на первое место выходит научно-исследовательская деятельность, на второе – создание инноваций и их трансфер в бизнес и социальную экосистему, а на третье – международное сотрудничество и посредничество. Это объясняется необходимостью поиска источника ресурсов для устойчивого развития, а также важностью решения проблем глобальных рисков, создающих потенциальные угрозы, как для самого университета, так и для общества в целом.
-
Выбор стратегии развития, как ответной реакции на глобальные риски, определяется организационным типом университета, сформированным под влиянием исторических и социально-экономических особенностей страны. Организационными типами выступают: «предпринимательский» университет (США), «социальный» университет (Германия), «государственный» университет (Китай). В результате исследования выявлены следующие стратегии развития университетов в условиях глобальных рисков: стратегия глобального мышления (США) – заключается в формировании позиции глобального гражданства у администрации, профессуры и студентов; стратегия социального
развития (Германия) – характеризуется ориентацией на социальное партнерство, являющееся гарантом устойчивого развития, и развитием социальной инфраструктуры, как реализации социального заказа; стратегия национального лидерства с международным участием (Китай) – состоит в формировании позиции еще одного центра силы, позволяющего решать, при его участии, проблемы глобальных рисков и различных угроз.
5. Глобальные риски задают новые контуры конструирования
стратегий развития университетов за рубежом. Результаты экспертной
оценки позволили выявить потенциальные траектории развития
университетов, обобщить их и представить концептуальные основы
вариантов развития университетов за рубежом в условиях глобальных
рисков. Перспективы развития университетов характеризуются
постепенным переходом от мышления исключительно в категориях
национальной идентичности, к категориям глобального мышления,
связанного с необходимостью решения проблем глобальных рисков. С
этой целью важно усиление научной составляющей, что, в свою очередь,
потребует переосмысления управленческих процессов, поскольку
университеты, с одной стороны, до сих пор финансируются государствами
и часто придерживаются национальной политики, но с другой стороны,
многие результаты науки универсальны. Представляется, что в условиях
глобальных рисков университетам придется взять на себя роль
международного центра, реализующего научные и образовательные
проекты в сетевом сотрудничестве. Поэтому важнейшим вопросом
дальнейших исследований становится вклад университетов в глобальное
управление.
6. Современный университет, как социальный институт, может быть
охарактеризован только с применением совокупности
междисциплинарных методов и приемов, позволяющих наиболее точно
определить его характеристики. Примененная в данном диссертационном
исследовании совокупность междисциплинарных методов и приемов,
впервые реализованных в сравнительном педагогическом исследовании
применительно к университетам, включающих в себя теоретическое
осмысление концептуальных положений, контент-анализ официальных
документов, сравнительный анализ стратегий развития, Делфи-опрос
экспертов, анализ взаимосвязи ключевых элементов стратегий и
глобальных рисков, а также сценарный метод, позволили установить, что
современный университет за рубежом характеризуется изменениями в
ряде своих характеристик, которые обусловлены трансформацией
стратегий его развития, как ответной реакцией на глобальные риски.
Достоверность результатов исследования обусловлена
релевантной теоретико-методологической базой исследования;
применением как теоретических, так и эмпирических методов, адекватных цели и задачам исследования; использованием междисциплинарного
подхода, в частности, педагогических и социологических методов; опорой на системный характер при организации и проведении исследования; концептуальной структурой данных, полученных ранее другими авторами; соотнесением результатов контент-анализа и Делфи-опроса; широкой источниковой базой, включающей в себя официальные нормативно-правовые документы и соглашения, отчеты и аналитические материалы.
Этапы исследования. Исследование проводилось в период 2011– 2018 гг. и включало в себя три этапа.
Первый этап (2011–2013 гг.) – формирование замысла исследования;
теоретический анализ научной литературы с целью выявления
концептуальных оснований университета за рубежом, степени
разработанности проблемы в педагогическом, социологическом,
философском, историческом аспектах; определение исходных параметров
исследования; подготовка и опубликование научных статей;
апробирование материалов исследования в лекциях и обсуждение в рамках научных конференций.
Второй этап (2014–2016 гг.) – проектирование логики и структуры
исследования; разработка методологической базы исследования;
определение критериев для отбора материала; проведение серии экспертных интервью с целью выявления ключевых компонентов для матрицы анализа; осуществление авторских переводов научных публикаций зарубежных авторов для разработки методологической базы; подготовка и опубликование научных статей; апробирование материалов исследования в лекциях и обсуждение в рамках научных конференций.
Третий этап (2017–2018 гг.) – реализация контент-анализа и Делфи опроса; обработка, анализ и интерпретация полученных данных; подготовка и опубликование научных статей; апробирование материалов исследования в лекциях и обсуждение в рамках научных конференций; оформление полученных результатов исследования в виде рукописи диссертации.
Личный вклад соискателя состоит в разработке структуры,
организации и проведении сравнительного исследования с целью
выявления специфики развития университетов за рубежом в условиях
глобальных рисков, определения характеристики трансформации
стратегий развития и их дальнейшего развития. Автором самостоятельно
проведены экспертные интервью, контент-анализ и Делфи-опрос
экспертов, обработаны, систематизированы и интерпретированы
полученные данные, апробированные в лекциях в аспирантуре, магистратуре и бакалавриате на различных направлениях подготовки, введены в научный оборот новые англоязычные источники.
Апробация материалов исследования осуществлялась в формате докладов и обсуждений на научных мероприятиях. Материалы исследования апробированы в выступлениях:
– на международных научно-практических конференциях:
«Стратегия развития образовательного пространства в условиях
глобальных рисков» (Москва, 2017); «Образовательное пространство в
информационную эпоху (EEIA-2017)» (Москва, 2017); «Современные
подходы к организации образовательного процесса в условиях
стандартизации образования» (Архангельск, 2017); «Россия и Запад:
актуальные вопросы социологии, политологии и международных
отношений в эпоху глобализации» (Ижевск, 2017); «Образовательное
пространство в информационную эпоху (EEIA-2016)» (Москва, 2016);
«Образование: прошлое, настоящее и будущее» (Краснодар, 2016);
«Международное сотрудничество: интеграция образовательных
пространств» (Ижевск, 2016); «Социология и образование: проблемы и перспективы» (Ижевск, 2014); «Современные достижения науки» (Прага, 2012);
– на международном научном конгрессе «Глобалистика» (Москва, 2017);
– на сессиях Научного совета по проблемам истории образования и
педагогической науки РАО: «Учитель и его формирование: исторический
опыт передачи образованности и культуры» (Тверь, 2016);
«Модернизационные процессы в российском и зарубежном образовании XVIII – начала XXI века» (Санкт-Петербург, 2014); «Развитие педагогического знания в науке и образовании» (Тверь, 2011).
Исследования, проведенные автором в процессе подготовки диссертационной работы, были поддержаны:
– Российским гуманитарным научным фондом (проект №14-06-00263 «Комплексно-сравнительный анализ концептуальных основ в системе Высшего образования России и Германии», руководитель М.В. Богуславский);
– Российским фондом фундаментальных исследований (проект №18-
013-00447 «Транзитивный университет в условиях глобальных,
национальных и региональных вызовов», руководитель
М.В. Богуславский).
Материалы исследования использованы в рамках государственного
задания, выполняемого Институтом стратегии развития образования РАО
по проекту №27.8520.2017/БЧ «Методологическое обеспечение
междисциплинарных исследований в области образования».
Соискателем опубликовано 52 научные работы общим объемом 67,35 п.л., из которых: 25 статей в журналах, включенных в Перечень ВАК РФ, 3 статьи в международной реферативной базе данных Web of Science и 2 статьи в международной реферативной базе Scopus, 2 коллективных и 3 авторских монографии, 2 учебно-методических пособия.
Внедрение результатов исследования осуществлялось в рамках
педагогической деятельности в Удмуртском государственном
университете и его филиалах в г. Можга и в г. Нижняя Тура, в Физико-техническом институте УрО РАН (с февраля 2018 г. реорганизован в
Удмуртский федеральный исследовательский центр УрО РАН), в Институте стратегии развития образования РАО.
Основные выводы и результаты диссертационного исследования включены в читаемые автором курсы:
– уровень бакалавриата: «Современные системы образования за
рубежом» (44.03.02 «Психолого-педагогическое образование»);
«Менеджмент в системе образования» (44.03.05 «Педагогическое образование (с двумя профилями подготовки)», 01.03.01 «Математика»);
– уровень магистратуры: «Различные парадигмы образования в России и за рубежом» (44.04.01 «Педагогическое образование»); «Педагогика и психология высшей школы» (06.04.01 «Биология», 05.04.06 «Экология и природопользование», 39.04.02 «Социальная работа»);
– уровень аспирантуры: «Педагогика и психология высшей школы» (01.06.01 «Математика и механика», 03.06.01 «Физика и астрономия», 09.06.01 «Информатика и вычислительная техника», 12.06.01 «Фотоника, приборостроение, оптические и биотехнические системы и технологии», 46.06.01 «Исторические науки и археология»); «Развитие университетов и высшего образования в условиях глобализации» (44.06.01 «Образование и педагогические науки»).
Результаты исследования в рамках организационно-управленческой деятельности реализуются:
– в разработке проекта стратегии развития Удмуртского государственного университета на 2020-2025 гг.;
– в проекте «Формирование стратегической сети университета в условиях глобальных, национальных и региональных вызовов» (2018-2019 гг.).
Структура и объем диссертации обусловлены логикой и замыслом научного исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы (322 наименования) и 4 приложений. Текст диссертации содержит 17 таблиц, 48 диаграмм. Объем текста диссертации без приложений составляет 331 страницу, с приложениями – 396 страниц.
Трансформирующийся университет в эпоху глобализации
Современный мир стремительно меняется. Он подвержен влиянию различных процессов. Развитие цифровых технологий создает условия для новых возможностей не только отдельно взятой личности, но и для государств, начиная от каналов коммуникации, заканчивая сложными механизмами регулирования финансов. Их спектр достаточно широк и разнообразен. Развитие мировой экономики зачастую меняет источники формирования бюджетов национальных государств. Повышается уровень миграции рабочей силы, усиливаются позиции фондовых рынков и транснациональных компаний. Развитие наднационального пространства приводит к тому, что создаются различные альянсы, партнерства и институты, чьи полномочия не определяются отдельно взятым национальным государством. Социальное пространство «сжимается» до размеров, так называемой, «Глобальной деревни» (англ. Global Village), когда благодаря электронным средствам коммуникации задается многомерное понимание мира и большая вовлеченность в него [Маклюэн, 2005]. Эти процессы получили обобщенное название – глобализация.
Что такое глобализация? В академическом сообществе отсутствует однозначно зафиксированная трактовка термина глобализация в силу различного понимания и отношения к протекающим процессам. Широкий контекст, политизированная смысловая нагрузка – все это не дает однозначного ответа [Leander, 2000]. По словам Ю. Эндерса, термин часто включает в себя множество смыслов, а иногда просто используется в качестве оправдания политики и реформ, превращаясь в модную тему [Enders, 2004]. Получив широкое распространение в 1990-х гг., термин вошел в обиход журналистов, политиков, академического сообщества и все чаще звучал в быту. Разумеется, границы термина размылись.
Изучение феномена глобализации в академическом сообществе сформировало целые научные течения и даже отдельную отрасль – глобалистику [Ильин, 2009]. Их различает единица анализа, лежащая в основе концепции. Так, например, в основе концепции И. Валлерстайна за единицу анализа исторических процессов берется не общество, а мир-система (англ. World-System). Структура мир-системы такова: ядро, полупериферия и периферия. Ядром структуры выступают страны с развитой экономикой – это Западная Европа, США, Канада, Япония и Австралия; полупериферия это страны бывшего социалистического лагеря, такие, как Россия, Украина, Беларусь, ряд стран Восточной Европы; периферией являются страны с развивающейся экономикой регионов Африки, Юго-Востока Азии и т.д. По сути, глобализация, по мнению И. Валлерстайна, это процессы экономической эксплуатации. Полагать, что страны третьего мира находятся на ранней стадии экономического и индустриального развития это ошибка. Их современное состояние есть не что иное, как следствие их вовлечения в мир-экономику в качестве периферийных зон. Под флагом глобализации, по мнению социолога, скрывается хищническая политика протекционизма [Валлерстайн, 2009].
Культура стала единицей анализа в концепции Р. Робертсона. Благодаря развитию цифровых технологий, происходит «сжатие» границ, позволяющее людям включаться в ситуации, разворачивающиеся за пределами их мест проживания. «Мысли глобально, действуй локально!», фактически, стало девизом для многих [Lyons, 2006]. По мнению Р. Робертсона, меняется мышление людей: они все больше осознают взаимозависимость отдельных частей света и его целостности. Но это вовсе не означает тотальную унификацию культур. Наряду с распространением общих культурных символов, смыслов и ценностей, каждая культура по-своему их воспринимает и интерпретирует, что ведет к разнообразию и муль-тикультурализму [Robertson, 1992]. Социальная структура стала единицей анализа для теоретической модели организации современного общества, развивающегося в условиях глобализации. М. Кастельс, автор концепции, определяет модель, как сеть, в которой нет центра, а связи формируются иерархически. Информация и знание становятся ключевыми элементами, а успешность компаний зависит от знаний новейших технологий и доступа к сети. В свою очередь, это приводит к фрагментации рабочей силы, глобализации капитала и кризису национального государства, поскольку сети неоднородны по своему составу и локализации. Меняется не только структура занятости населения, где ключевой фигурой выступает «символический аналитик» (англ. Symbolic Analyst) или «знаниевый рабочий» (англ. Knowledge Worker), но и культура, приобретающая характер «культуры реальной виртуальности» (англ. Culture Real Virtuality), организующейся вокруг электронных медиа. В странах, где технологии отсутствуют или слабо развиты, наблюдается более высокий уровень безработицы [Castells, 1999].
Попыткой осмысления самих концепций и разбора терминологической базы, стали работы У. Бека. Он дифференцирует понятия глобализация, глобальность и глобализм. Глобализация представляет собой процесс формирования транснациональных социальных связей, т.е. связей не только между государствами или отдельными людьми, но и сложных комбинаций, куда вовлечены социальные институты, компании, общественные и государственные организации. Глобальность означает возникновение мирового сообщества, в котором невозможно обособленное существование отдельно взятой страны или группы стран. Глобализм же, по мнению социолога, является формой неолиберальной идеологии господства мирового рынка. У. Бек отмечает, что ни логика выявления доминирующего фактора, ни попытка объединить их все, не даст однозначного ответа, поскольку рядом существуют многочисленные логики политики, культуры, экономики и гражданского устройства, не копирующие друг друга, но поддающиеся расшифровке только с учетом их взаимозависимости [Бек, 2001]. Глобализация являет собой сложное сочетание целого ряда процессов, которые часто развиваются дихотомически. Национальное государство более не способно выступать доминирующей единицей измерения отношений, особенно, в части решения глобальных проблем. В таких вопросах необходим учет множества факторов, таких, как взаимодействие международных фондов и организаций, культурных и образовательных институтов, транснациональных компаний и государств. Следует учесть, что глобализация не тождественна гигантизации и часто обнаруживает регионализацию многих процессов, порождает новые требования об автономии на местах. Масштаб государства слишком мал для решения крупных проблем и слишком велик для решения малых [Гидденс, 2004].
«Глобализация» (англ. Globalization) этимологически происходит от слова «Глобализировать» (англ. Globalize), т.е. придавать масштабность; то, что имеет отношение к глобальным экономическим системам. На русский язык также может быть переведено, как «объединяться» (о предприятиях). Впервые зафиксировано в различных трактовках в 1953 году; внесено в словарь в 1961 году и на протяжении десятилетий подвергалось переосмыслению [Etymology Dictionary]. Глобализация – акт или процесс глобализирования (прим. автора – вариант русского перевода «объединения»), состояние глобализированности («объединенности»). В специальном смысле: развитие все большей интеграции всемирной экономики, особо отмеченной свободной торговлей, свободным движением капитала, и привлечением дешевой рабочей силы из-за рубежа [Merriam-Webster Dictionary]. Глобализация – это процесс, благодаря которому опыт повседневной жизни, отмеченный распространением товаров и идей, становится типовым во всем мире. Содействуют этому развитие новых технологий, массовые миграции, улучшение экономического благосостояния людей, коммерческие объединения, выходящие за пределы границ государств и т.д. Глобализация приносит очевидную пользу коммерческим компаниям и экономикам государств, но вносит большую путаницу в культурные ценности, правовые нормы национальных государств, стандарты жизни населения и т.д. [Encyclopedia Britannica]. В таком виде термин «глобализация» представлен в классических академических словарях.
Обращаясь к смысловому наполнению термина «глобализация», можно выделить ряд обобщенных трактовок, наиболее часто встречающихся в различных справочниках, словарях и публикациях. Р. Робертсон определяет глобализацию, как «сжатие» мира и интенсификацию осознания людьми мира, как единого целого [Robertson, 1992]. Э. Гидденс определил глобализацию, как интенсификацию мировых социальных отношений, которые связывают отдаленные друг от друга области таким образом, что события, происходящие в одной области, формируются событиями другой и наоборот [Giddens, 1991]. М. Элброу и Э. Кинг определяли глобализацию, как все те процессы, благодаря которым люди включаются в единое мировое общество [Albrow, King, 1991].
Трактовки термина «глобализация» вариативны, а вопрос об их окончательной фиксации до сих пор открыт. Глобалистика разделяет глобализацию на сферы: экономическую глобализацию, культурную глобализацию, технологическую глобализацию, экологическую глобализацию и т.д. [Урсул, Урсул, 2017]. По этой причине трактовки, от сферы к сфере, будут определяться теми факторами, которые оказывают влияние на текущие процессы. Экономисты фиксируют новые условия финансовых транзакций, движение капитала, поставки и коммуникации, изменение архитектуры рынка найма и занятости и т.д. Политологи изучают новые форматы политических связей и объединений, роль государств и общественных фондов в международных процессах и т.д. Социологи анатомируют социальные институты и формы социальной организации, новые виды связей, культурных символов, практик и т.д. Педагоги исследуют системы образования, их ценностно-смысловое содержание и инструменты реализации и т.д.
Изменения в стратегиях современного университета: связь глобального и локального пространств
Современное общество, как уже упоминалось ранее, пребывает в состоянии транзитивности и «радикальной современности» (по Э. Гидденсу), «текучей современности» (по З. Бауману), которая характеризуется тем, что люди менее зависимы от времени и пространства. В эпохе «новой современности» социальное пространство более не ограничено физическим пространством, примером чего служит виртуальное пространство и интернет. Наблюдается тесная связь между макро- и микро-уровнями, почему Э. Гидденс и трактует глобализацию, прежде всего, как интенсификацию мировых социальных отношений, которые связывают отдаленные друг от друга области таким образом, что события, происходящие в одной области, формируются событиями другой и наоборот [Giddens, 1991]. Именно поэтому современное общество – это общество риска, общество, все более озабоченное будущим (а также безопасностью), которое порождает понятие риска [Giddens, 1999]. Это общество, которое в отличие от любой другой культуры живет в будущем, а не в прошлом. Благодаря повышенной рефлексии общество исследует само себя и таким образом само изменяется в этом процессе, а университет является институционализацией рефлексии.
Растущая взаимозависимость современного общества обусловлена не только растущей интеграцией мировой экономики, но прежде всего массовыми достижениями в области коммуникации. Как отметил сам Гидденс, еще в начале XXI века интернет был в зачаточном состоянии, а сегодня он значительно расширил свои рамки. В начале столетия примерно 15% населения планеты земля имело доступ в интернет. В 2010 году эта цифра достигла 30%, а в 2017 году – 45%. Миллионы людей, имея доступ к сети, ощущают изменения в своей жизни – в быту, отношениях, финансах, работе и т.д. Все более взаимосвязанный и перегруженный мир предлагает множество преимуществ, но также он несет с собой и риски, причем некоторые из них имеют глобальный масштаб. Значим тот факт, что возникающие риски и зона неопределенности, не дают людям возможности использовать опыт, обращаясь к истории, чтобы оценить их и найти для них необходимое решение, поскольку их не существовало прежде.
Одним из таких рисков является изменение климата: изменение средних климатических показателей, а также аномалии в виде засух, штормов и наводнений; угроза биоразнообразию и, как следствие, угроза голода, заболеваний и т.д. Ни одна другая цивилизация до появления современного индустриализма не могла вмешиваться в природу даже в той части, в какой современный человек делает это на повседневной основе. Изменение климата упоминалось в нескольких книгах Э. Гидденса, начиная с середины 1990-х годов, но не обсуждалось подробно до публикации его работы «Политика изменения климата» (англ. The Politics of Climate Change). Изменение климата, утверждает Э. Гидденс, представляет собой фундаментальную угрозу для будущего индустриальной цивилизации по мере ее распространения по всему миру. Почему страны во всем мире не могут справиться со столь тревожащей ситуацией? Социолог дает однозначный ответ: потому что изменение климата представляет собой историческую новинку. У человечества нет предшествующего опыта решения такой проблемы и, в частности, оценки опасности, которую она в себе несет. Следовательно, эта опасность кажется людям абстрактной, расположенной в некой неопределенной точке в отдаленном будущем. Э. Гидденс говорит о парадоксе: человечество отложит решение проблемы изменения климата до тех пор, пока не возникнет реальная угроза всему живому, но к тому моменту будет уже слишком поздно [Giddens, 2011].
Еще одним из важнейших рисков, по мнению Э. Гидденса, является цифровая революция (англ. Digital Revolution, сокращ. DR), то, что К. Шваб именует четвертой промышленной революцией. Цифровая революция обладает высокой степенью влияния, по мнению социолога, как на повседневную жизнь людей, так и на мировое сообщество, стирая контуры привычного мира. С точки зрения общественных процессов, его особенность заключается в том, что развитие цифровых технологий сопровождается рекламой крупных транснациональных компаний, фактически финансирующих развитие таких технологий. В свою очередь, это ведет к доминированию крупных корпораций на мировом рынке, изменению процессов управления [Banerjee, 2017]. Цифровая революция меняет науку и влечет за собой фундаментальные достижения в области медицины, генетики, биоинженерии, нано-технологиях и т.д. [Kelly, 2016]. Это влечет за собой изменения в продолжительности жизни человека, его здоровье, быту и многих других вопросах, что станет причиной изменения социальных отношений, изменяя трудовую занятость людей [Makridakis, 2017], их отношения и межпоколенные связи. Изменит цифровая революция и форматы преступности, особенно киберпреступности, принуждая искать новые способы борьбы с ней, форматы войн и насилия.
Современный мир, по мнению отечественного экономиста О.Б. Иванова, характеризуется кризисом в управлении по решению глобальных проблем. Слабость и неспособность созданных международных организаций, принятых конвенций и соглашений из-за отстаивания их участниками своих национальных, групповых и политических интересов, сводят на нет попытки совместного сотрудничества и противостояния общемировым рискам. Крах государственных политик в геополитическом аспекте, ослабление доверия и несоблюдение взаимных обязательств между государствами и гражданами приводят к ослаблению государственных систем, росту внутренних противостояний, региональной или глобальной нестабильности и возможности военных конфликтов. Рост коррупции, широкое распространение и глубоко укоренившееся среди политиков и бизнесменов желание нечестным путем использовать власть и служебное положение (злоупотребление полномочиями) для получения личной выгоды подрывает доверие к законам и государству. Рост влияния на экономику и политику высокоорганизованных преступных сетей, управляемых из криминальных центров, создают почву для широкого распространения криминального бизнеса в международных масштабах, нелегального перемещения запрещенных товаров и людей по всему миру. Возможность одиночек или антигосударственных групп нанести крупномасштабный человеческий или материальный ущерб представляет особую проблему из-за масштабности терроризма и децентрализованности борьбы с ним. Развертывание оружия массового поражения (ядерного, химического, биологического) и технологий по производству радиоактивных материалов провоцирует международные, межгосударственные и межблоковые конфликты с региональными последствиями, нередко переходящие в фазу вооруженных конфликтов. Геополитическим риском также является эскалация экономической и ресурсной национализации, то есть стремление некоторых государств экспроприировать или ограничить экспорт важных для мировой экономики ресурсов [Иванов, 2017].
В свете сказанного становится исключительно важным в управленческой деятельности осуществлять учет всевозможных рисков. Риск, как утверждает Э. Гидденс, является ключевым элементом динамичной экономики и инновационного общества. Риск, по природе своей, хотя и имеет потенциал к слому существующих структур, принципов и отношений, все же обладает потенциалом возможностей для внесения преобразований и изменения тактик, позволяющих улучшить текущее положение вещей. Следовательно, не может быть и речи, чтобы трактовать риск, как исключительно негативное явление [Giddens, 2011].
Многие современные компании, как показывают различные исследования, мало уделяют внимание анализу рисков и не обладают единой взаимоувязанной системой выявления, оценки и управления рисками. Многие случаи в практике показывают, что функции риск менеджмента разделены, т.е. менеджеры управляют рисками по отдельным точечным направлениям, при этом ответственность распределена по блокам, и каждый участник полагает, что другими рисками занимаются другие менеджеры. Между тем, для организации важно наличие единой системы управления рисками, поскольку только она способна комплексно обеспечить функцию риск-менеджмента в компании, и на этой основе своевременно и в полном объеме предвидеть угрозы для компании, вовремя и эффективно реагировать на них. Большинство компаний также не располагает четкими программами по стратегическим и операционным рискам, а менеджеры, в лучшем случае, имеют внятное представление только об операционных рисках, часто подразумевая под системой предотвращения рисков страхование. Недостаток специалистов в данной сфере также оказывает влияние на уровень и качество управления рисками в компании. Более того, многие университеты не реализуют образовательных программ подобного профиля.
Динамика трансформации стратегий развития университетов за рубежом: экспертный взгляд
Вторая часть эмпирического этапа исследования, как уже упоминалось ранее, включала в себя экспертную оценку (метод Делфи), являющуюся важным компонентом качественного типа исследования, которая может дать определенное представление о значимости тех или иных глобальных рисков, элементов стратегий и их реализуемости в обозримой перспективе. На основе полученных данных, в ходе обзорно-аналитического этапа исследования и доклада ВЭФ «Глобальные риски» (2017 год), нами была разработана экспертная анкета. Полный вариант анкеты на русском языке представлен в Приложении №3.
Анкета, предложенная для заполнения экспертам, состояла из двух разделов: Раздел № 1. «Глобальные тренды и риски как вызов» и Раздел №2. «Стратегии развития университетов в условиях глобальных рисков». Раздел №1 включал в себя два блока: 1. Глобальные тренды и их косвенное влияние на стратегии развития университетов в горизонте времени до 2035 г.; 2. Глобальные риски и их прямое влияние (потенциальные последствия) на университеты и сферу высшего образования в горизонте времени до 2035 г. Раздел №2 включал в себя четыре блока: 1. Форматы университета в эпоху глобализации; 2. Миссия университета в эпоху глобализации; 3. Ключевые элементы стратегий развития университета в эпоху глобализации; 4. Предложения экспертов в постановке вопросов, не включенных в анкету, которые необходимо обсуждать в отношении будущего университетов в эпоху глобализации.
Прежде, чем дать ответы на вопросы анкеты, экспертам было предложено обсудить их в научном коллективе и затем выразить консолидированное мнение. В результате было заполнено 13 анкет. Все эксперты, которым были переданы анкеты, занимают управленческие должности в университетах, что обусловлено спецификой исследования. В то же время важно отметить, что один из участников Делфи-опроса не является управленцем в университете США, Германии или Китая, но обладает высочайшим уровнем экспертизы, поскольку возглавляет один из всемирно известных центров по проблемам высшего образования. Ответы по данной анкете мы рассмотрим в исследовании отдельно и сопоставим их с другими анкетами, чтобы проанализировать возможные расхождения или совпадения. В результате были получены данные из 12 университетов: Университет Южного Иллинойса в Карбондейле (США), Государственный университет Южной Дакоты (США), Колледж Джонсон Коммьюнити (США), Университет священного сердца (США), Кёльнский университет (Германия), Эрфуртский университет (Германия), Йенский университет Фридриха Шиллера (Германия), Люнебургский университет (Германия), Хуачжунский университет науки и технологии (Китай), Дальянский университет иностранных языков (Китай), Восточно-китайский педагогический университет (Китай), Государственный университет Гонконга (Китай). И отдельно представлена анкета из Центра глобального высшего образования (Великобритания).
Экспертам было предложено оценить значимость (вероятность проявления, степень влияния и т.д.) тезиса. Оценка проводилась по 5-балльной шкале, где 1 балл означал, что указанное явление (процесс, направление) имеют нулевую вероятность в рассматриваемой перспективе (не будут происходить), а 5 баллов означало, что данное явление (процесс, направление) возникнут с очень высокой вероятностью в рассматриваемой перспективе (обязательно произойдут). Подробнее см. Приложение № 3.
В результате обработки анкет экспертов из США были получены следующие данные по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в США» глобальных трендов: зависимость от цифровых технологий – 5 баллов и 5 баллов; изменение ландшафта международного управления – 4 балла и 3,75 балла; растущая географическая мобильность – 4 балла и 3 балла; ухудшение состояния окружающей среды – 5 баллов и 5 баллов; изменение климата – 5 баллов и 4 балла; возрастающая урбанизация – 4 балла и 3 балла; рост числа хронических заболеваний – 4,25 баллов и 3,25 баллов; увеличение среднего класса в странах с формирующейся экономикой – 4 балла и 3,75 балла; стареющее население – 3,75 балла и 3 балла; увеличение неравенства доходов – 4,5 балла и 4,25 балла; смещение центров силы – 5 баллов и 5 баллов; возрастающая поляризация общества – 4,5 балла и 4,25 балла; возрастание национальных настроений – 4,75 балла и 3,75 балла.
Глобальные тренды в оценке экспертов из США по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в США» представлены на Рисунке №8 (см. Приложение №2).
В результате обработки анкет экспертов из Германии были получены следующие данные по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в Германии» глобальных трендов: зависимость от цифровых технологий – 5 баллов и 4,5 балла; изменение ландшафта международного управления – 4 балла и 3,75 балла; растущая географическая мобильность – 4,25 балла и 2,25 балла; ухудшение состояния окружающей среды – 3,5 балла и 2,75 балла; изменение климата – 3,25 балла и 2,25 балла; возрастающая урбанизация – 3,25 балла и 3,75 балла; рост числа хронических заболеваний – 2,25 балла и 2,25 балла; увеличение среднего класса в странах с формирующейся экономикой – 3,5 балла и 2,75 балла; стареющее население – 3,75 балла и 3 балла; увеличение неравенства доходов – 3,25 балла и 2,25 балла; смещение центров силы – 3,75 балла и 2,75 балла; возрастающая поляризация общества – 2,75 балла и 2,75 балла; возрастание национальных настроений – 3,25 балла и 2 балла.
Глобальные тренды в оценке экспертов из Германии по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в Германии» представлены на Рисунке №9 (см. Приложение №2).
В результате обработки анкет экспертов из Китая были получены следующие данные по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в Китае» глобальных трендов: зависимость от цифровых технологий – 4,25 балла и 4 балла; изменение ландшафта международного управления – 4 балла и 4 балла; растущая географическая мобильность – 4,25 балла и 4,75 балла; ухудшение состояния окружающей среды – 3,5 балла и 3 балла; изменение климата – 4 балла и 3 балла; возрастающая урбанизация – 4,5 балла и 4,75 балла; рост числа хронических заболеваний – 3,75 балла и 3 балла; увеличение среднего класса в странах с формирующейся экономикой – 4 балла и 3 балла; стареющее население – 4,25 балла и 4 балла; увеличение неравенства доходов – 4 балла и 2 балла; смещение центров силы – 3,25 балла и 2 балла; возрастающая поляризация общества – 3,5 балла и 2 балла; возрастание национальных настроений – 2,5 балла и 1,75 балла.
Глобальные тренды в оценке экспертов из Китая по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в Китае» представлены на Рисунке №10 (см. Приложение №2).
В результате обработки анкеты специального эксперта из Великобритании были получены следующие данные по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в Великобритании» глобальных трендов: зависимость от цифровых технологий – 5 баллов и 5 баллов; изменение ландшафта международного управления – 3 балла и 3 балла; растущая географическая мобильность – 4 балла и 4 балла; ухудшение состояния окружающей среды – 5 баллов и 5 баллов; изменение климата – 5 баллов и 5 баллов; возрастающая урбанизация – 3 балла и 3 балла; рост числа хронических заболеваний – 3 балла и 2 балла; увеличение среднего класса в странах с формирующейся экономикой – 5 баллов и 5 баллов; стареющее население – 3 балла и 3 балла; увеличение неравенства доходов – 5 баллов и 4 балла; смещение центров силы – 4 балла и 3 балла; возрастающая поляризация общества – 4 балла и 4 балла; возрастание национальных настроений – 4 балла и 4 балла.
Глобальные тренды в оценке специального эксперта из Великобритании по «вероятности проявления» и по «степени влияния на университеты в Великобритании» представлены на Рисунке №11 (см. Приложение №2).
Сравнительный анализ глобальных трендов в оценке всех экспертов по «вероятности проявления» представлен на Рисунке №12 (см. Приложение №2) и по «степени влияния на университеты в Вашей стране» (США, Германия, Китай) на Рисунке №13 (см. Приложение №2).
Концептуальные основы развития современных университетов за рубежом в условиях глобальных рисков
С целью того, чтобы подвести общий итог всего диссертационного исследования, в этом параграфе будет предложена концепция развития университетов в условиях глобальных рисков, как совокупный результат проанализированного материала и полученных данных. В качестве пределов и перспектив использования теоретических положений в практической деятельности, будут охарактеризованы возможности и ограничения учета глобальных рисков в стратегиях развития университетов. Потенциальные траектории развития университетов мы представим в сценариях, сконструированных на основе данных оценки экспертами динамики значимости и реализуемости ключевых элементов стратегий. И, наконец, предложены рекомендации по использованию результатов диссертационного исследования для российских университетов.
Трансформация стратегий развития университетов за рубежом в период 2010-х гг. отчетливо демонстрирует, что процессы глобализации влекут за собой изменения в моделях поведения университетов. Университеты вынуждены приспосабливаться к новым условиям, в противном случае, они начнут утрачивать свои позиции, как социально значимого института. Кроме того, в условиях радикализированной (текучей) современности, университеты выступают в роли эксперта, обладающего институциональным правом рефлексии, столь необходимой современному обществу в процессе создания, апробации и оценки новых идей и текущего положения вещей. Значимость университета повышается, как никогда прежде. И если ряд исследователей заявляет о смерти университета [Barnett, 1999], или его обитании на руинах [Readings, 1997], то это свидетельствует только о том, что университет трансформируется. Некоторые его характеристики и функционал становятся более значимыми, некоторые – менее значимыми, но, в конечном счете, университет не теряет своего непреходящего значения для социума. Более того, на фоне политического кризиса глобализации, возрастающих потребностей общества в образовании и увеличении доли цифровых технологий, именно университет может выступать источником преобразований и устойчивого развития. С этой целью университеты должны понимать собственную логику развития в новых условиях и взять на себя долю ответственности за последующие преобразования экономики, социальной инфраструктуры и даже, вполне возможно, политических реалий.
Говоря о концепции развития современного университета в условиях глобальных рисков, следует, прежде всего, уточнить, что подход к его оценке и деятельности требует дифференциации. В свою очередь, это уже активно обсуждалось на Гамбургской транснациональной конференции руководителей университетов (англ. – Hamburg Transnational University Leaders Conference) [Altbach, 2017]. Университет сегодня представляет собой сложную или мультиплексную модель, состоящую из множества функций, комбинация которых может варьироваться в зависимости от локальных нужд региона, той среды, где существует университет, и внешних условий глобализирующейся реальности. Соответственно, форма, содержание, цели, задачи и даже комбинация вариантов миссии университетов от региона к региону тоже будут различны. Региональный университет может быть интересен, например, своими исследованиями в области физики твердых тел и даже быть известным в мире по данному перечню, но он не может соперничать с крупными исследовательскими университетами из списка THE, QS, ARWU. Об этом подробнее мы уже говорили в параграфе 1.1.
Однако следует отметить, что если комбинации функций университета могут различаться по степени их значимости или реализуемости, то есть общие факторы влияния и перспективы трансформации. Дальнейшее развитие университетов, как показало проведенное исследование, будет определяться тремя ключевыми факторами: технологическим, природным и глобализационным. Это отнюдь не означает, что другие факторы не будут оказывать влияние на стратегии развития университетов, но ощущаться оно будет, вероятнее всего, в меньшей степени. Во всяком случае, таковы результаты совокупной оценки экспертов. Именно поэтому развитие университетов в ближайшем будущем во многом будет зависеть от той позиции, которую они займут в отношении технологий, природы и глобального мышления.
Термин концепция (от лат. conceptio) в данном диссертационном исследовании трактуется, как система понимания. Концепция развития университетов в условиях глобальных рисков базируется на ключевой идее о том, что современный университет постепенно переходит от мышления исключительно в категориях национальной идентичности, к категориям глобального мышления. В период до 2035 г. (отрезок, который был взят для оценки значимости экспертами ключевых элементов стратегии развития университетов и структурирования сценариев развития) вряд ли произойдет полная замена одних категорий другими, но значимость последних, в свою очередь, значительно увеличится. Полученные в ходе исследования данные подтверждают значимость компонента глобального мышления. Выступая, своего рода, конструктом, оно ведет к трансформации стратегий развития университетов, которые выражены изменениями в миссиях, формах университета, ключевых элементах стратегии.
В том или ином виде университеты будут вынуждены реагировать на возникающие глобальные тренды и риски, в силу того, что социальный заказ, да и условия повседневной деятельности будут подвергаться регулярным изменениям. В частности, усиление зависимости от цифровых технологий, и связанные с ней возможные риски, как мошенничество/ кража данных и кибератаки, могут изменить способы и каналы передачи информации, верификации данных и их кодирование и, соответственно, изменить взаимодействие участников административного, образовательного и научного процессов. Для этого университетам потребуется признать некоторые объективные реалии и адаптировать их с меньшими негативными последствиями. Например, использование социальных сетей в образовательном процессе.
Учет глобальных рисков и трендов потребует усиления научной составляющей. В свое время Х. Ортега-и-Гассет утверждал, что наука является лишь одной из ограниченных форм человеческого существования [Ортега-и-Гассет, 2010]. Безусловно, наука имеет собственные пределы. Тем не менее, культура так и не стала ключевой категорией университета, как полагал испанский философ. С другой стороны, развитие процессов четвертой промышленной революции ведет к тому, что человеку все больше придется взаимодействовать с кибер-физическими системами, а это, в свою очередь, потребует от людей понимания логики самих систем. В этом случае, важной станет хорошая подготовка в области информационных технологий. Научное мышление, безусловно, не может решить всех проблем, но становится крайне важным компонентом самой сути университета, что возвращает нас к позиции В. фон Гумбольдта, полагавшего, что обучение следует вести через исследования. Решение множества проблем, связанных с глобальными угрозами, невозможно без научно-исследовательской деятельности.
Развитие университетов как центров науки будет продолжаться, а значимость науки внутри университета только возрастать. В этом же отношении можно говорить и об инновациях (социальных, экономических, технологических и т.д.), как некоем результате, формализованном воплощении научного мышления. Можно по-разному относиться к реалиям в экономике, но общество потребления ожидает новых товаров и услуг. Наука попадает в некую аксиологическую ловушку, замкнутый круг. Но социальный заказ будет и в дальнейшем конфигурироваться вокруг результатов науки, особенно тех, которые можно успешно встроить в повседневную жизнь людей, причем не только в смысле коммерциализации, поскольку есть еще и социальные эффекты результатов научной деятельности.
Усиление науки потребует переосмысления и управленческих процессов: университеты, с одной стороны, до сих пор финансируются государствами и придерживаются национальной политики, но с другой стороны, многие результаты науки универсальны. Наука не имеет расы, нации, этнического происхождения. Ее язык, за редким исключением, универсален. Университетам придется решать проблему финансирования в новом варианте. В настоящее время появляются международные университетские исследовательские предприятия (англ. International University Research Ventures), и результаты их деятельности не принадлежат отдельно взятому государству или обществу. Особенно актуально это в условиях глобальных рисков. Кто именно вносит вклад в их предотвращение и минимизацию негативных последствий их проявления?
Ведущие университеты мира уже имеют в своей инфраструктуре офисы технологического лицензирования, трансфера технологий, проектные офисы и т.д. [Wu et al., 2015] Дифференциация функционала сотрудников университета в дальнейшем будет только усиливаться. Особенно, в крупных университетах, поскольку логика профессиональной модели у администратора и ученого значительно отличается. Возможно, будут появляться новые цепочки из работников, реализующих схему: изобретение оценка проектирование несерийной (пробной) модели апробация модели маркетинговое решение поиск инвестора заключение договора техническое обслуживание финансовое сопровождение (доходов) юридическое сопровождение (оформление прав интеллектуальной собственности и др.). Не стоит забывать, что процессы четвертой промышленной революции могут исключить людей из какого-то элемента этой цепочки, а сам элемент будет выполняться с помощью цифровых систем.
Это коснется и процесса организации, проведения и оценки результатов научной деятельности, так как большие массивы данных и адаптивные цифровые приложения будут создавать новые условия деятельности. Например, операция сбора и обработки социологических данных (о качестве товара или услуги, политических предпочтениях и т.д.) могут выполняться компьютерными системами, человек будет практически исключен из данного процесса.