Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Современные аспекты метастазирования рака желудка (обзор литературы) .12
1.1 Статистика и проблемы в лечении рака желудка 12
1.2 Проблема канцероматоза брюшины при раке желудка 16
1.3 Особенности метастазирования и понятие о преметастатических нишах . 17
1.4 Молекулярно-иммунологические аспекты рака желудка 23
Глава 2. Материал и методы исследования .35
2.1. Дизайн исследования. Характеристика материала исследования 35
2.2 Методы диагностики, забор материала .40
2.3 Методы исследований 43
2.3.1 Иммунологическое исследование 43
2.3.2 Морфологическое исследование 45
2.3.3 Иммуногистохимическое исследование 46
2.3.4 Иммуноферментное исследование 48
2.3.5 Методы статистической обработки результатов исследования 48
Глава 3. Уровень онкофетальных белков в патологических тканях больных раком желудка 50
Глава 4. Метаболическое состояние патологических тканей при раке желудка 59
4.1. Уровень факторов неоангиогенеза в патологических тканях больных раком желудка 59
4.2. Уровень кадгеринов и фибронектина в патологических тканях больных раком желудка 66
4.3.Функционирование системы активации плазминогена в патологических тканях больных раком желудка 70
4.4. Уровень половых гормонов и рецепторов половых стероидов в патологических тканях больных раком желудка 77
Глава 5. Экспрессия маркеров опухолевых стволовых клеток (ОСК) в патологических тканях больных раком желудка 83
Глава 6. Иммунологические особенности патологических тканей больных раком желудка .97
6.1 Клеточные факторы локального иммунитета патологических тканей больных раком желудка 97
6.2 Особенности цитокинового статуса патологических тканей больных раком желудка 106
Заключение .115
Выводы .138
Практические рекомендации .139
Список сокращений .139
Список литературы .142
- Особенности метастазирования и понятие о преметастатических нишах
- Уровень онкофетальных белков в патологических тканях больных раком желудка
- Уровень половых гормонов и рецепторов половых стероидов в патологических тканях больных раком желудка
- Особенности цитокинового статуса патологических тканей больных раком желудка
Особенности метастазирования и понятие о преметастатических нишах
Взаимодействие злокачественной опухоли и организма определяются фазами: элиминации опухолевых клеток, равновесие с формированием клонов дормантных опухолевых клеток, сопровождающееся формированием ростостимулирующего и иммуносупрессивного микроокружения (Deepak Mittal, 2014)
Метастазировании разделено на три процесса:
1 - изменение опухолевых клеток с приобретением признаков стволовых клеток.
2 - формирование направленной миграцию к органам-мишеням;
3 – изменение и формирование микроокружения в органе-мишени, в котором метастатические клетки могут выжить и размножиться.
В многочисленных экспериментальных работах и клинических наблюдениях показано, что прогрессия опухолей, возникновение метастатической популяции сопровождается возникновением у данных клеток дополнительных рецепторов к биологически активным факторам, что способствует миграции по направлению к органу-мишени. Одновременно с этим, данные молекулы влияют на изменения характера экспрессии генов, обуславливающих важнейшие свойства опухолевых клеток.
Завершающим этапом формирования метастаза является проникновение циркулирующих опухолевых клеток в ткань, с последующим образованием вторичного очага.
В настоящее время лидирует гипотеза «Seed and soil» (Duda D., 2010) которая указывает на необходимость изменения микроокружения в органе-мишени под воздействием первичной опухоли, т.е. о необходимости формирования так называемой преметастатической ниши.
Формирование преметастатической ниши включает в себя:
1. Секрецию хемокинов и установление их концентрационного градиента, что позволяет клеткам метастатической популяции направленно мигрировать;
2. Экстравазация опухолевых клеток – выход из кровеносных или лимфатических сосудов в строму органа-мишени;
3. Секреция факторов, способствующих самоподдержанию и выживанию злокачественных клеток.
Достаточно часто встречаются ситуации, когда опухолевая клетка, мигрировавшая в преметастатическую нишу, не может в ней размножаться и самоподдерживаться. В таком случае она либо погибнет, либо перейдет в состояние покоя (Bustelo X., 2012). Покоящиеся клетки метастатической популяции представляют собой серьезную угрозу возникновения рецидива, так как при изменении условий микроокружения на благоприятные произойдет возобновление пролиферации и формирование макрометастаза. Таким инициирующим фактором часто бывает хроническое или острое воспаление.
Формирование перитонеального метастаза начинается с отделения раковых клеток от опухоли и выживаемости в микроокружении брюшной полости. В последующем происходит прикрепление свободных опухолевых клеток к перитонеальным мезотелиальным клеткам и рост опухоли с началом ангиогенеза (Kurashige J. et al., 2015; Kanda M., Kodera Y., 2016).
Метастазирование включает в себя изменение морфологии и миграционных способностей опухолевых клеток. Изменения в органе-мишени приводят к формированию преметастатических ниш – особого микроокружения, способного к формированию вторичного очага (Чикина А.С., 2014). Метастазирование происходит преимущественно за счет клеток, мигрирующих индивидуально.
Последние исследования показывают, что не все клетки опухоли могут давать метастазы. Фактически, лишь 0,05% из них обладают метастатическим потенциалом, т.е. 1 из 2000 клеток (Аничков Н.М., 2003). Изменения межклеточной адгезии, интегринов, протеаз, рецепторов факторов роста сопровождают процесс метастазирования (Hart I.R., 2002).
Метастатические клетки крайне редко являются копиями клеток первичной опухоли. Геномная неустойчивость увеличивает частоту изменений, необходимых для приобретения метастатической способности. Явно большое количество клеток обладают этими изменениями и обнаруживаются у больных даже на ранних стадиях развития онкологического заболевания (Грех И.Ф. 1971). Много трудов посвящено изучению циркулирующих опухолевых клеток и в последнее время известно, что минимальная часть циркулирующих в крови и встречающихся в костном мозге опухолевых клеток дают начало новым метастазам.
Рассмотрим основные модели метастазирования:
Стохастическая модель развития метастазов. Вероятность возникновения метастатического фенотипа пропорциональна количеству клеток в опухоли. Чем более распространенный первичный очаг злокачественной опухоли, тем выше вероятность развития метастазов. Развитие метастазов представляется случайным процессом, приводящим к выходу диссеминированной опухолевой клетки или группы клеток из дремлющего состояния. Оперативное лечение снижает дальнейшее распространение опухолевого процесса и создает благоприятные условия для лекарственного лечения. Изучение миграции опухолевых клеток в первичной опухоли и метастазах выявило, что миграция опухолевых клеток в первичной опухоли значительно ниже, чем в метастазах. Получается, что большая опухоль более дифференцирована, т.е. в большинстве опухолевых клеток большого очага все-таки наблюдается феномен укорочения теломер ниже критического значения. Сравнение опухолевых клеток, полученных из первичного очага и из костного мозга, показало, что они несут разные цитогенетические изменения, при этом наибольшее их количество обнаруживается в первичной опухоли (Новик А.В., Моисеенко В.М., 2007).
Модель линейной прогрессии. Постоянное накопление мутаций опухолевой клетки, при изменении генетического материала клетка становится способной оторваться от первичной опухоли, преодолеть все этапы метастазирования и формировать новые метастазы. Клетка должна быть более злокачественной, и, тем самым, характеризоваться большей скоростью опухолевого роста, большим количеством генетических изменений.
Принципиальную роль для процесса метастазирования играет васкуляризация опухоли. Дремлющее состояние опухоли объясняется неспособностью клеток индуцировать ангиогенез в новом окружении. Эта гипотеза также подвергается критике. Как и предыдущая, она не позволяет объяснить гомогенность роста злокачественных очагов (Jones A., Bicknell R., 2002).
Гипотеза параллельной прогрессии. В 2009 году Кристофер Кляин предложил, что диссеминация опухолевых клеток происходит на ранних стадиях развития первичного злокачественного очага (Klein C.A., 2009). После этого начинается рост очагов и взаимодействие с микроокружением. Наиболее агрессивный очаг формирует первичную опухоль. Эта гипотеза объясняет феномен опухолей неясной первичной локализации, гомогенности роста опухолевых очагов, их длительное существование до манифестации и феномен дремлющей опухолевой клетки. Хирургическое лечение приводит к удалению наиболее агрессивной части опухоли, которая, возможно, стимулирует опухолевый рост остальных очагов.
Еще в 1889 году Педжетом в журнале "The Lancet" выпущена статья "Метаболические странности метастазирования опухолей" в которой предложена гипотеза «зерна и почвы» для объяснения процесса метастазирования. В 50-60 г. 20 века Бернард Фишер представил теорию, согласно которой, рак является исходно системным заболеванием, что объясняет возникновение метастатических очагов на ранних стадиях заболевания.
Современная теория преметастатической ниши. Данная теория представляет собой определенное взаимоотношение между первичной опухолью, клетками костного мозга и непосредственно органом, тканью где будет формироваться будущий метастатический очаг. Основное значение при формировании преметастатической ниши играют три клетки: гемопоэтическая стволовая клетка, васкулогенная стволовая клетка и мезенхимально-стромальная стволовая клетка.
Уровень онкофетальных белков в патологических тканях больных раком желудка
Изучение уровня онкофетальных белков в ткани злокачественной опухоли желудка у больных обеих подгрупп основной группы показало, что уровень СА-19.9, СА-125, Са-72.4 и Не-4 был повышен относительно соответствующих величин контрольной группы во всех исследуемых образцах от 1,6 раза (СА-72.4) до 180,1 раза (Са-19.9). Вместе с тем, выявлялись индивидуальные особенности каждого из исследуемых маркеров. Из признанных маркеров рака желудка, только уровень СА-19.9 имел различную величину в зависимости от распространенности процесса: в 1 подгруппе основной группы он был в 1,8 раза выше 2 подгруппы (Р0,05) (табл.3.1). Содержание СА-125 было повышено в среднем в 8,9 раза относительно показателей в контрольной группе, а СА-72.4 – в среднем в 1,8 раза (Р0,05).
Уровень Не-4 в тканях желудка оказался сопоставимым с уровнем СА-125, но при этом имели место достоверные различия между показателями подгрупп основной группы. Так, уровень маркера в 1 подгруппе основной группы был в 2,6 раза выше (табл. 3.1).
Результаты изучения уровня онкомаркеров в ткани сальника представлены в таблице 3.2. Исследование показало, что уровень всех исследуемых маркеров в ткани сальника значимо превосходил показатели в контрольной группе, при этом были выявлены различия в значениях подгрупп основной группы. Так, уровень Са-72.4 в ткани сальника в 2 подгруппе основной группы был выше показателей контрольной группы в 3,4 раза, чем в 1 подгруппе – в 21 раз. Содержание СА-125 превосходило значения контрольной группы в 2 подгруппе в 2,2 раза, а в 1 подгруппе основной группы - в 4,6 раза. Содержание Не-4 было повышено относительно значений контрольной группы в 2 подгруппе в 2,2 раза, а в 1 подгруппе основной группы - в 81,1 раза.
Особое внимание привлекли результаты изучения СА-19.9 в ткани сальника: уровень маркера у больных 1 подгруппы основной группы превосходил величины в контрольной группе в 20 раз, у 20 больных раком желудка 2 подгруппы показатель был выше значений контрольной группы только в 4,1 раза и, естественно, был в 4,8 раза ниже, чем в 1 подгруппе, а у 4 больных значимо не отличался от значений 1 подгруппы (табл.3.2).
Несколько другие результаты были получены при изучении показателей ткани брюшины, где уровень маркеров у больных 1 подгруппы основной группы был повышен относительно показателей контрольной группы: СА-19.9 - в 19,2 раза, СА-72.4 - в 2,8 раза и Не-4 – в 10,6 раза. При этом не найдено достоверных отличий содержания Са-125 (табл.3.3).
В 2 подгруппе основной группы содержание СА-72.4 было повышено в 3 раза относительно контрольной группы и не отличалось от значений 1 подгруппы. Также не найдено достоверных отличий содержания Са-125. Уровень Не-4 был повышен в 5 раз, при этом он был ниже в 2,1 раза относительно 1 подгруппы.
И снова особое внимание привлекли результаты изучения СА-19.9 в ткани брюшины: уровень маркера 1 подгруппы основной группы превосходил величины контрольной группы в 19,2 раз, у 21 больного раком желудка 2 подгруппы показатель был выше контрольной группы только в 2,2 раза и был в 8,5 раза ниже, чем в 1 подгруппе, а у 3 больных значимо не отличался от показателей 1 подгруппы (табл.3.3).
Таким образом, исследование выявило, что концентрация маркера СА-19.9 в сальнике 4 больных и брюшине 3 больных раком желудка 2 подгруппы основной группы отличалась от показателей в общей соответствующей группе. После выписки из стационара эти больные находились под динамическим наблюдением, в ходе которого у 2 больных в сроки 4 и 6 месяцев после удаления первичной опухоли были выявлены перитонеальные метастазы.
Ретроспективный анализ уровня Са-19.9 был сопоставлен с продолжительностью безметастатической выживаемости больных раком желудка. Установлено, что при высоком содержании маркера в ткани сальника (1465,1±181,2 ед./г ткани) и брюшины (1234,5±105,6 ед./г ткани) метастазы в эти органы развились у больных через 4-6 месяцев после удаления первичной опухоли желудка.
Полученные результаты свидетельствуют о том, что насыщенность ткани брюшины и сальника маркерным онкобелком СА-19.9 является одним из факторов, связанных с особенностями метастазирования рака желудка, при этом уровень его служит информативным лабораторным тестом для предикторной оценки характера дальнейшего развития заболевания.
Клиническое применение предлагаемых тестов позволит уже на этапе хирургического вмешательства выделять группы больных с высоким риском быстрого развития перитонеальных метастазов для осуществления их углубленного обследования в ходе динамического наблюдения с целью своевременного проведения адекватных лечебных мероприятий (Кит О.И. и соавт., 2019).
По результатам исследования нами получен патент на изобретение «Способ прогнозирования перитонеальных метастазов рака желудка».
Клинические примеры:
Пример №1.
Больной П., 16.08.1946 г.р., история болезни С–17534/Ж, поступил в клинику ФГБУ «РНИОИ» МЗ РФ 27.10.2017 г. с жалобами на общую слабость, периодические боли в эпигастральной области. Из анамнеза известно, что считает себя больным в течение 2 месяцев, когда впервые появились боли в эпигастральной области. По этому поводу обратился к врачу по месту жительства, где по ФГДС выявлено образование желудка, по результатам гистологического исследования: недифференцированный рак. Обратился в РНИОИ 06.10.2017г.
Данные обследования:
СКТ органов грудной клетки, брюшной полости и малого таза от 06.10.2017г. Заключение: Легочная ткань: справа в легочной ткани на верхушке плотные постТВС очаги, пост ТВС пневмофиброз. Брюшная полость: опухоль желудка до 7х5 см., суживает его просвет. Увеличенные регионарные лимфатические узлы до 1,4 см. Печень: диффузно-неоднородна. Малый таз: без очагов.
ФГДС от 21.09.17г., заключение: Поверхностный дистальный эзофагит. Поверхностный гастрит. Большая каллезно-инфильтративная язва средней трети желудка. Биопсия. Гистологическое исследование №11049-51 от 27.09.2017г.: недифференцированный рак.
С диагнозом: (С 16) Рак тела желудка T3N1M0 стадия 3 клиническая группа 2 госпитализирован для проведения лечения.
31.10.2017 г. выполнено оперативное вмешательство в объме: гастрэктомия, лимфаденэктомия D2. Интраоперационно: при ревизии органов брюшной полости выявлена опухоль тела желудка по передней стенке размерами 6х5 см. Отдаленных метастазов не выявлено. Реконструктивный этап: выполнен 2-х рядный впередиободочный пищеводно-тонкокишечный анастомоз по типу «конец в бок» с межкишечным соустьем по Брауну. Во время операции из ткани большого сальника и брюшины методом ИФА определяли содержание белка СА-19.9. В сальнике Са-19.9 составил 1563,2 ед/г ткани, в брюшине - 1345,8 ед/г ткани.
Уровень половых гормонов и рецепторов половых стероидов в патологических тканях больных раком желудка
В нашем исследовании уровень половых гормонов и рецепторов половых стероидов исследовался у мужчин в патологических тканях больных раком желудка, однако мы исследовали данные показатели и у женщин, и отметили однонаправленные изменения в группах.
Результаты изучения уровня рецепторов стероидных гормонов в ткани злокачественной опухоли желудка, сальнике и брюшине в зависимости от наличия или отсутствия метастатических очагов в брюшной полости представлены в таблице 4.10.
В ткани опухоли 1 подгруппы основной группы больных уровень альфа-рецептора эстрогена (RE- ) был снижен относительно показателей контрольной группы в 1,7 раза (Р0,05), а в 2 подгруппе, напротив, повышен в 1,2 раза (Р0,05). Бета-рецептор эстрогена (RE-) и рецептор андрогена (RА) не изменялись в обоих случаях. Рецептор прогестерона (RР) в 1 подгруппе основной группы не отличался от величин контрольной группы, а в 2 подгруппе основной группы - был повышен в 3,5 раза. В ткани сальника и брюшины 1 подгруппы уровень RE-a и р, RA и RP не отличался от соответствующего в контрольной группе, а в 2 подгруппе основной группы был повышен: RE-a - в 3,9 раза и 2,4 раза, RE-0 - в 2,5 раза и 1,5 раза (Р 0,05), RP - в 2,2 раза и 1,5 раза (Р 0,05). Уровень RA в ткани сальника и брюшины 2 подгруппы не отличался от значений контрольной группы.
Результаты изучения уровня стероидных гормонов, пролактина (Пр) и стероид связывающего гормона (ССГ) в ткани злокачественной опухоли желудка, сальнике и брюшине в зависимости от наличия или отсутствия метастатических очагов в брюшной полости представлены в таблице 4.11.
Установлено, что во всех исследуемых образцах уровень эстрона (Е1) был повышен относительно соответствующего сравнения: в ткани опухоли обеих подгрупп основной группы - в 1,5 раза и 1,7 раза соответственно, в ткани сальника - в 5,9 раз и 3,2 раза, в ткани брюшины - в 7,6 раза и 3,8 раза соответственно. Однако достоверные отличия уровня Е1 в зависимости от распространенности процесса были только в ткани сальника и брюшины, причем в 1 подгруппе основной группы содержание гормона было в 1,8- 2 раза выше, чем в контрольной.
Не выявлено принципиальных изменений в исследуемых образцах уровня эстриола (Е3), общего тестостерона (Тобщ), прогестерона (Р4) и ССГ.
Вместе с тем, интересные особенности найдены в содержании эстрадиола (Е2), свободного тестостерона (Тсв) и Пр. Так в ткани рака желудка уровень этих гормонов обеих подгрупп основной группы имел различные значения относительно величин контрольной группы: в 2 подгруппе основной группы не отличался от значений контрольной группы, а в 1 подгруппе основной группы уровень Е2 был снижен в 4,2 раза, а Тсв и Пр, напротив, повышен в 18,9 раза и 8 раз соответственно.
В ткани сальника и брюшины уровень Е2 1 подгруппы основной группы, так же как и в ткани опухоли, был снижен относительно величин контрольной группы в 4 раза и 7,1 раза соответственно, а в 2 подгруппе основной группы – не имел достоверных отличий. Уровень Тсв в ткани сальника и брюшины, так же как и в ткани рака желудка, был повышен в 1 подгруппе основной группы относительно соответствующих значений контрольной группы в 2 раза и 2,7 раза соответственно, а в 2 подгруппе основной группы не отличался от показателей контрольной группы.
Содержание Пр в ткани сальника и брюшины так же как и в ткани рака желудка был повышен в 1 подгруппе основной группы относительно соответствующих значений контрольной группы в 7,6 раза и 1,7 раза соответственно, а в 2 подгруппе не отличался от показателей контрольной группы.
Несмотря на многочисленные исследования, сведения о роли ER, ER и RA у больных раком желудка достаточно протеворечивы (Tang L. et al., 2017). Эпидемиологические исследования указывают на преобладание рака желудка у мужчин во всем мире, с соотношением к женщинам 2: 1 (Jemal A. et al., 2011). Было показано, что антиэстрогенные и тамоксифеновые агенты вызывают прогрессирование опухоли и повышают общие шансы развития злокачественной опухоли желудка (Chandanos E. et al., 2008). Эти данные указывают на связь между патогенезом рака желудка и передачей сигналов эстрогена, а гормонотерапия может быть полезной стратегией для лечения рака желудка в случаях гормонозависимого роста опухоли (Ryu et al., 2012).
В то время как клинико-патологическая и прогностическая значимость ERs при раке желудка, по-видимому, значительна (Matsuyama S. et al., 2002), взаимодействие между и рецепторами пока еще клинически неясно. Более того, положительный показатель экспрессии RE при раке желудка отличается от исследования к исследованию, причем RE экспрессируется обильнее, чем ER, и в разных подтипах рака желудка. Хотя некоторые исследования показали, что аберрантная экспрессия мРНК RE и RE в опухолях связана с метастазированием в печень и метастазированием в лимфатические узлы. Другие исследования показали, что не было никакой связи между экспрессией RE и какими-либо клиническими переменными (Park I. et al., 2008). Кроме того, механизм канцерогенеза, связанного с ER, неясен, и использование эстрогена в терапевтических целях может увеличить риск развития других видов рака (рака молочной железы или яичников); побочные эффекты эстрогена также являются проблемой (Guo J.L. et al., 2009).
Дробная агонистическая активность тамоксифена через ER в некоторых случаях может быть полностью отменена при коэкспрессии ER (Xu C. et al., 2010). Одна из возможных ролей ER заключается в смягчении транскрипционной активности ER, и, таким образом, относительный уровень экспрессии двух изоформ может быть ключевым фактором для определения клеточных ответов на агонисты и антагонисты. Сообщалось об экспрессии в клетках рака желудка ароматазы, и при коротком инкубационном периоде рак желудка может продуцировать эстрадиол (Maruyama S. et al., 2001).
Примечательно, что роль эстрогена в стимуляции роста раковых клеток желудка связана с их концентрацией (Wang M. et al., 2007). Обнаружено, что физиологически низкая концентрация эстрогенов стимулирует экспрессию ER36 и рост клеток рака желудка, тогда как высокие концентрации эстрогенов подавляют экспрессию ER36 и рост клеток рака желудка. Эта взаимосвязь между концентрацией эстрогенов и его функцией может объяснить преобладание рака желудка у мужчин (Sipponen P., Correa P., 2002).
Таким образом, повышенный уровень RE-, RE-, и RР в ткани брюшины и сальника можно рассматривать как один из факторов, связанных с особенностями метастазирования рака желудка, являющийся при этом защитным. Очевидно, что показатели содержания RE- и RР в сальнике и брюшине коррелируют с их содержанием в ткани опухоли основной и контрольной групп. Что касается уровня половых гормонов и пролактина, то снижение эстрадиола при одновременном повышении свободного тестостерона и пролактина в ткани опухоли можно считать маркерными для метастазирования в брюшину. Корреляция уровня этих гормонов в сальнике и брюшине при наличии метастазов в этих органах подтверждает теорию преметастатической ниши (Kit O. Et al, 2020).
Особенности цитокинового статуса патологических тканей больных раком желудка
Результаты определения концентрации цитокинов в ткани опухоли и ее перифокальной зоне представлены в табл.6.3. Из представленных результатов видно, что в 2 подгруппе основной группы отмечался ряд достоверных изменений. Так, выявлено увеличение концентрации в ткани опухоли провоспалительных цитокинов IL-1, IL-6, IL-8, концентрация которых превышала значения контрольной группы, соответственно в 4,6, 8,4 и 10 раз (р0,05).
В ткани опухоли 2 подгруппы отмечалась тенденция к снижению таких провоспалительных цитокинов, как IL-2, TNF- обуславливающих пролиферацию Т-лимфоцитов и активирующих ангиогенез. Концентрация данных молекул была ниже значений контрольной группы на 65% и 44%. Обнаружено достоверное увеличение концентрации IL-18 в ткани опухоли 2 подгруппы в 7,3 раза относительно контрольной группы. На этом фоне обнаружено достоверное увеличение IL-1RA в 13 раз относительно контрольной группы (р0,05). Концентрация IL-10, другого важнейшего противовоспалительного цитокина достоверно не отличалась, хотя обнаруживается тенденция к снижению его содержания в ткани опухоли больных 2 подгруппы основной группы.
Анализ результатов определения концентрации выбранного спектра цитокинов в ткани опухоли больных 1 подгруппы выявил сходный с контрольной группой характер изменений, выраженность которых в данной группе была несколько ниже.
Как и у больных 2 подгруппы, в ткани опухоли 1 подгруппы основной группы удельное содержание IL-1, IL-6, IL-8 превышало значения контрольной группы, соответственно в 2,8, 7,8 и 9,1 раз, для всех изменений (р0,05). Выявлено достоверное увеличение в ткани опухоли больных 1 подгруппы концентрации IL-18, содержание которого превысило значения контрольной группы в 3,8 раза (р0,05), но было на 48% меньше значений 2 подгруппы основной группы. Кроме того, в ткани опухоли больных 1 подгруппы, обнаружена тенденция к снижению удельного содержания IL-2, TNF- и IL-10, соответственно на 64%, 38% и 66%, выраженность которого была несколько ниже найденной в 2 подгруппе основной группы.
Обратило на себя внимание более значительное увеличение концентрации IL-1RA в ткани опухоли больных 1 подгруппы – данный показатель был достоверно больше в 21,2 раза (р0,05) значений контрольной группы и на 63% содержания этого цитокина в аналогичной ткани 2 подгруппы основной группы.
В отличие от ткани опухоли, в перифокальной зоне как в контрольной, так и в основной группах, статистически достоверным оказалось увеличение в 26,3 и 26,6 раз по отношению к контрольной группе удельного содержания IL-1RA (р0,05). В 2 подгруппе обнаруживается тенденция к увеличению содержания в перифокальной зоне IL-1, IL-8, IL-18 по отношению к значениям этих показателей в контрольной группе, соответственно на 60%, 134% и 150%. Отсутствие достоверных отличий, вероятно, связано с небольшим объемом выборки и характером распределения индивидуальных концентраций в биологических образцах.
На фоне указанных изменений, в перифокальной зоне 2 подгруппы основной группы обнаруживается тенденция к снижению относительно контрольной группы концентрации таких цитокинов как IL-2, TNF- и IL-10, соответственно на 55%, 29% и 53%. При этом, их удельное содержание в перифокальной зоне было выше соответствующих значений у этих же пациентов, но в опухолевой ткани. В 1 подгруппе основной группы выявлен аналогичный характер изменений в концентрации цитокинов перифокальной зоны, обнаруженный в 2 подгруппе основной группы. Однако, концентрация практически всех определяемых цитокинов в перифокальной зоне 1 подгруппы основной группы была ниже значений 2 подгруппы основной группы: IL-1, IL-2, IL-6, IL-8, IL-18, IL-10, соответственно на 31%, 22%, 20%, 63%, 45% и 30%.
Таким образом, в результате проведенных исследований получены данные, указывающие на общий характер изменения концентрации выбранных цитокинов в ткани опухоли больных раком желудка основной и контрольной групп. В ткани опухоли больных 2 подгруппы основной группы по сравнению с основной группой наблюдалось более выраженное увеличение концентрации IL-1 и IL-18, а содержание таких цитокинов как IL-6 и IL-8 изменялось в обеих группах практически одинаково. Отличием показателей 1 подгруппы основной группы от контрольной являлось значительно большее увеличение относительного содержания в опухоли IL-1RA.
В перифокальной зоне характер изменения цитокинового спектра также был сходен в обеих группах – отмечалось практически идентичное увеличение IL-1RA, а вот концентрация практически всех определяемых цитокинов в данной ткани у больных 1 подгруппы основной группы была ниже значений в 2 подгруппе основной группы, что указывало на определенные особенности цитокинового статуса изученных тканей и определяло биологические особенности не только опухолевых клеток, но и характера реализации функциональной активности иммунокомпетентных клеток.
Результаты определения концентрации выбранных цитокинов в ткани сальника и брюшины представлены в таблице 6.4. В ткани сальника больных 2 подгруппы основной группы удельное содержание всех определяемых цитокинов оказались статистически достоверно выше значений, полученных в контрольной группе. Наиболее выраженное отличие получено в случае IL-6 и IL-8, концентрация которых в ткани сальника превышала значения контрольной группы, соответственно в 139,9 и 53,5 раза (р0,05).
Концентрация провоспалительных цитокинов IL-1, IL-2, TNF- превышала значения контрольной группы в 8,2, 6 и 4,6 раза, соответственно, р0,05 (табл.6.4). Вероятно, в качестве компенсаторных изменений выступало увеличение содержания провоспалительных цитокинов, наиболее выраженное в случае IL-1RA и в меньшей степени IL-10, соответственно в 11,6 и 5,9 раза, р0,05. Обращало на себя внимание увеличение содержания в ткани сальнике больных 2 подгруппы основной группы IL-18, концентрация которого превышала значения контрольной группы в 5,9 раза (р0,05).
В 1 подгруппе основной группы формирование метастатических очагов при раке желудка также сопровождается рядом достоверных изменений содержания цитокинов в ткани сальника. Однако, у пациентов данной группы изменения были выражены в меньшей степени и отличались от показателей 2 подгруппы основной группы. Так, в 1 подгруппе основной группы содержание IL-6 в ткани сальнике превышало в 13,7 раза (р0,05) значения контрольной группы, но данный показатель был достоверно ниже на 90% уровня 2 подгруппы основной группы. На этом фоне концентрация IL-1 превышала значения контрольной группы в 1,9 раза, но была на 76% ниже аналогичных показателей 2 подгруппы основной группы (р0,05). Выявлено увеличение в 9,5 раз удельного содержания IL-8 в ткани сальника больных 1 подгруппы основной группы, но полученное значение было ниже на 82% по сравнению с показателями 2 подгруппы основной группы (р0,05).
Несмотря на отсутствие достоверных отличий в концентрации IL-2 и TNF- в ткани сальнике 1 подгруппы основной группы по сравнению с группой сравнения, содержание данных цитокинов достоверно было ниже значений 2 подгруппы основной группы на 87% и 71% (в обоих случаях р0,05), что может указывать на определенные особенности локального цитокинового статуса у пациентов данной группы.
У больных 1 подгруппы основной группы обнаружено достоверное и более выраженное увеличение концентрации IL-18 в 6,9 раз. При этом удельное содержание IL-1RA было выше в 12,6 раз (р0,05), а концентрация IL-10 достоверно не отличалась от полученных значений в контрольной группе, но была ниже уровня 2 подгруппы основной группы на 74% (р0,05).
В ткани брюшины больных 2 подгруппы основной группы достоверное отличие обнаружено в отношении IL-6 и IL-8, концентрация которых была выше значений контрольной группы, соответственно в 31 и 14 раз, р0,05. Достоверным также оказалось увеличение в 5 раз содержания IL-1RA, которое было менее выражено, чем в сальнике. У пациентов данной группы определяется тенденция к увеличению концентрации IL-1, IL-18, соответственно на 84% и 70%, а также снижение уровня IL-10 на 39% относительно контрольной группы.
В ткани брюшины больных 1 подгруппы основной группы выявлены следующие статистически достоверные отличия от контрольной группы. Удельное содержание IL-6 было выше значений контрольной группы в 8,2 раза, но ниже на 74% уровня 2 подгруппы. На этом фоне, концентрация IL-8 и IL-18 была выше полученных значений как в контрольной группе, так и в 2 подгруппе основной группы, соответственно в 25,7 и 1,9, 9,2 и 5,4 раз (р0,05). Аналогичным оказался и характер изменения концентрации провоспалительного цитокина IL-1RA, содержание которого было выше полученных значений как в контрольной группе, так и в 2 подгруппе основной группы, соответственно в 24,4 и 4,3 раза.