Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Гуманитарное и естественнонаучное познание как реализация разных типов рациональности 15
1.1. Проблема дихотомии начал в онтологии познания 15
1.2. Специфика естественнонаучного познания и становление предметной области естественных наук 25
1.3. Специфика гуманитарного познания и становление предметной области гуманитарных наук 43
Глава 2. Онтологический статус гуманитарного познания и его эвристическая емкость 66
2,1. Познание как способ апелляции к недифференцированному бытию 66
2.2.Онтологический статус гуманитарного познания во всей эпистемологической области познания 86
2.3. Эвристическая емкость гуманитарного познания 91
Глава 3. Культурный потенциал творческой природы субъективности 96
3.1.Внутренняя необходимость индивидуального смыслополагания и творчества в гуманитарном познании 96
3.2. Внутренняя необходимость социокультурного воспроизводства посредством научного познания 115
З.З.Феномен культуротворческого потенциала гуманитарного познания и специфика его социального воспроизводства 130
Заключение 133
Библиография 139
- Специфика естественнонаучного познания и становление предметной области естественных наук
- Познание как способ апелляции к недифференцированному бытию
- Эвристическая емкость гуманитарного познания
- Внутренняя необходимость социокультурного воспроизводства посредством научного познания
Введение к работе
Данная работа представляет собой исследование специфики гуманитарного познания, его природы, статуса в пространстве человеческого познания, особенностей функционирования, а также определение содержащегося в нем креативного потенциала
Исторически, начиная с XVIII века и во многом и по сей день, эталоном научного познания выступают естественные науки. «В методологических исследованиях строение развитых наук принимается за своего рода эталон, с позиций которого рассматриваются все другие системы теоретического знания» [108;98]. Соответственно, гуманитарное познание долгое время не конституировалось как самостоятельная область познания - она мыслилась и воспринималась лишь в соответствии с естествознанием. Лишь в последнее десятилетие в гуманитарных науках заговорили об их самостоятельности от естественных наук. И в философской мысли XX века неоднократно обращается внимание на то, что гуманитарное познание и соответствующие ему науки имеют свою логику, методологию и предметность, во многом отличающуюся от естествознания. В данном исследовании предполагается, что предметная область гуманитарных наук и соответствующая ей методология познает и фиксирует ту область человеческого бытия, которая в культуре посредством индивидуального творчества выполняет креативную функцию.
Образно иллюстрирует данное предположение наблюдение Франклина Меррела-Вольфа, высказанное в курсе лекций под общим названием "Математика, философия и йога". Говоря о прозрениях великих мыслителей и появлении идей, способных изменить мир, он писал: «Математик - танцующая в мире мыслей фигура, которая совершает прыжок не просто в обширные пространства, но в саму Бесконечность и при этом чувствует себя там как дома. Сидя в башне из слоновой кости, он мыслит, совершенно не задумываясь о практической пользе, но рано или поздно внешний мир начинает вращаться в
согласии с его мыслью» [124:63]. И здесь исследовательский интерес и акцент можно поставить не на том, как математические вычисления, применимые в области естественных наук, формируют картину мира, а скорее, на том, что индивидуальное сознание, обращенное в глубины бытия, формирует некую мысль, которая по-новому моделирует облик культуры и ее воспринимаемых пространств. Мысль, идея - феномен этимологически гуманитарный, а значит, изначально входит в сферу гуманитарного познания, вне зависимости от апелляции к определенной сфере деятельности. Впоследствии, таким образом созданная мыслительная форма транслируется (воспроизводится) человечеством уже в зависимости от сферы деятельности и применения.
Б.Паскаль в собственном мыслительном процессе обнаружил подобную же специфику: «Не в пространстве, занимаемом мной, - писал он, - должен я полагать свое достоинство, а в направлении моей мысли. Я не сделаюсь богаче через обладание пространствами земли. В отношении пространства вселенная обнимает и поглощает меня, как точку; мыслью же своей я обнимаю ее» [90; 258].
Меняющийся облик культуры при посредстве духовных творческих усилий замечал и В.Дильтей. Концептуализируя философские основы наук о духе как "самостоятельного целого рядом с науками о природе", он писал: «Как зачастую неприметно изменение, которое творческая сила духа вызывает во внешнем мире, - и однако только через его посредство сотворенная духовная ценность может стать значимой также и для других людей. Так несколько страничек, скудный материальный остаток глубочайшей мыслительной работы древних в направлении признания подвижности Земли, попав в руки Н.Коперника, стали исходной точкой для целой революции в нашем миросозерцании» [51; 64].
С.Хантингтон узрел в развивающемся поликультурном мире причинно обусловленный феномен столкновения цивилизаций, что и выразил в работе «Столкновение цивилизаций», - и с тех пор в мировой культуре оказался
очевидным тот факт, что геополитические амбиции мировых держав «балансируют» между полицентричными и моноцентричными стратегиями.
Приведенные выше примеры - далеко не полный список наблюдений, рассматривающий подобные соотношения идей и их реализации, вызывают особый интерес к проблеме взаимоотношения помысленного, написанного, созданного духовно-творческим прозрением автора и реальности, представляющейся, в конечном счете, воспроизведением смысла, заложенного идеей.
Таким образом, проблема того, как и каким образом ментально созданное, помысленное и написанное начинает создавать то, что помыслено и написано, - требует своего решения через выявление этого механизма реализации и воспроизводства.
Актуальность темы исследования обусловлена возрастающей ролью гуманитарных наук в мире, а так же спецификой идентификации человека в собственной культуре мышления.
Мотивом возрастающей роли гуманитарных наук явился кризис гуманизма, четко обозначившийся в 1960-х гг. в силу условий техногенной цивилизации, расширивший диапазон видов и средств деятельности - с одной стороны, и изменивший параметры человеческих притязаний - с другой. Гуманитарность классического типа, сложившаяся в Ренессансе, располагала возможностью своего обоснования через законы естественного мира, где смысл и ценность субъекта, с его индивидуальными потребностями, могла поддаваться рациональному познанию и единым вектором смыслонаправленности. Так, для Д.Юма, и всех логических позитивистов, значение сводится к содержаниям, непосредственно данным сознанию.
Гуманитарность современного типа, начавшая свое становление в конце XX века, обосновывает себя в координатах множественности, но без единой смыслонаправленности. С того момента, как социо-культурная, субъективная и
объективная реальность стала рассматриваться как текст, рефлексия проблемы значений приводит к осознанию бесконечной множественности смыслов. Момент единства смыслов в культуре и в рефлексии человека заменяется моментом порождения смысла из самого себя в разных формах реальности: объективной и субъективной. Экономика, техника, политика, эскизно очерчивающие глобальные пространства, на первый взгляд, снимают проблему множественности смыслов. Но проблема современного гуманизма находится в другой плоскости - в восприятии субъектом своей жизни в идентификации с дискурсивной практикой. То есть в том, о чем современная культура постмодерна говорит как о «воскрешении субъекта» в качестве вторичного образования по отношению к дискурсивной среде (поздний М. Фуко, Ж.Деррида, Дж.Уард).
В контексте постмодернистской культуры феномену субъективности задается нарративный характер, в связи с чем актуальным становится исследовательский интерес к тому, каким образом субъект творит из себя субъекта, изменяя при этом характер бытия, как личностного, так и вне-личностного. Таким образом, современный гуманизм конституирует принципиально иной способ самоидентификации личности, требующий осмысления с точки зрения методологии гуманитарного познания и его онтологического статуса.
Состояние научной разработки проблемы. Методологическое обоснование гуманитарных наук как «наук о духе» и «наук о культуре» содержится в работах В.Дильтея, В.Виндельбанда, Г.Риккерта, Э.Кассирера, Р.Кронера, Г. Зиммеля, Методологию и логику социальных наук разрабатывал М.Вебер. Соотношение философской герменевтики и гуманитарного знания обосновывали Г.Гадамер, Р.Рорти, П.Рикер,и другие. Феноменологическую методологию в гуманитарное познание внес Э.Гуссерль, экзистенциалистскую - М.Хайдеггер, Ж.-П.Сартр.
Специфику гуманитарного познания по отношению к естественнонаучному осмысляли в своих работах в разное время: Н.Гартман, М.М.Бахтии, И.А. Ильин, НА. Бердяев, С.Л.Франк, и другие.
Новые перспективы в методологию гуманитарного познания внесла философия постмодернизма (М.Фуко, Ж.Деррида, Ж.Делез, Ж.-Ф.Лиотар, Ю.Кристева, и др.).
Специфика гуманитарного познания в современной российской философии отражена в работах: С.В.Чеснокова, А.Н. Кочергина, В.Г. Фофанова, В.М. Розина, Н.С. Коноплева, Н.И.Савцовой, ФА.Селиванова, В.Г.Лобаса, А.С.Зеленько, А.В,Павлова, Л.Н.Синельниковой, К.Г.Рожко, М.С. Кагана, Л.А.Микешиной, Н.В.Блажевича, М. Эпштейна, Г.Л. Тульчинского, Ф.В.Лазарева, СА.Лебедева, В.И.Медведева, и многих других.
Проблематика конституирования «внутреннего человека» с позиций онтологии диалога «Я-Другой» в гуманитарном познании содержится в работах М.М.Бахтина, В.С.Библера, Г.С.Батищева, Т.С.Караченцевой, Н.ТАбрамовой, Д.И. Дубровского.
Классическими по проблематике и методологии естественнонаучного познания являются работы Ф.Бэкона, Г.Спенсера, А.Эйнштейна, Л.Инфельда, В.Гейзенберга, М.Борна, И.Пригожина, Г.Хакена, М.В.Волькенштейна, Г.Вейля, Л.Инфельда, А.Пуанкаре.
Анализом логики построения научно-исследовательских программ занимались Т.Кун, КЛакатос, КЛоппер, П.Фейрабенд, и другие методологи науки.
Объект и предмет исследования. Объект исследования - научное познание, представленное в его эвристической "дихотомии": познание духа и познание материи, природы. Предмет исследования - гуманитарное познание и его культуротворческий потенциал.
Идея, цель и задачи работы. Данная работа подчинена реализации идеи о том, что индивидуальное бытие человека есть творчество культуры.
Гуманитарное познание есть свидетельство и средоточие индивидуального бытия человека, реализуемого через онтологическую связку «я - другой». Социальное бытие человека есть воспроизводство и трансляция феноменов культуры, имеющих субъективную природу.
Цель работы - определить и обосновать культуротворческий потенциал гуманитарного познания.
Для реализации данной цели требуется решение следующих задач:
1. Обосновать, что в условиях индивидуализма XX века науки о духе интерпретируются как гуманитарные науки.
2. Проследить различия между гуманитарными и естественными науками по параметрам: проблематика, предметная область, методология, язык, логика построения теории, ограничения, результативность.
3. Выявить онтологический статус гуманитарного познания, и на этой основе обосновать онтологическую емкость гуманитарного познания как необходимое условие для осуществления его культуротворческой функции.
4. Различить индивидуальное и социальное бытие человека.
5. Показать внутреннюю необходимость смыслополагания и творчества жизненного мира для человека как индивидуальности.
6. Показать внутреннюю необходимость воспроизводства жизненного мира для человека как социального существа.
7. Обосновать тезис о том, что культуротворческий потенциал гуманитарного познания обусловлен как творческой трансцендентной природой самой человеческой индивидуальности, так и воспроизводящей природой человека как социального существа.
Методология исследования. Базовой парадигмой данного исследования является субъект-объектная модель научного мышления, но проблематика работы и ее методологическое решение требует обращения и к современной,
на данный момент только складывающейся, научной парадигме мышления, имеющей субъект-субъектную концептуализацию в своей основе. В качестве ключевых методических принципов отмечены:
1) общенаучные методы постижения действительности; анализ, синтез, позволяющие в данном исследовании объектоцентристский и субъектоцентристский взгляды рассмотреть как аналитически, вне зависимости друг от друга, автономно, в сущностных своих особенностях, так и синтетически, в специфике взаимосоотношения и взаимозависимости.
2) Апелляция к онтологии апофатического и катафатического познания как к взаимоальтернативным методологическим установкам познавательного процесса, зафиксированных в эпоху патристики Августином, Фомой Аквинским, Дионисием Ареопагитом, упоминаемым и прорабатываемым в дальнейшем в трудах Федорова Ю.М., Ильина И.А., Н.Бердяева, Н Гартмана.
3) Экзистенциальный опыт понимания, концептуализированный С. Кьеркегором, Ж.-П. Сартром, М.Хайдеггером, Ф.Ницше, позволит в данном случае феномен личной человеческой духовности и ее потенций рассмотреть с точки зрения ее самой и соотнести с трансцендентными установками субъективности.
4) Феноменологическая редукция на основе феноменологического опыта понимания, концептуализированного трудами Э.Гуссерля, с его методологическими принципами "эпохе", интенцией, транспозицией, генетической феноменологией, позволяет в данном случае феномен человеческого духа рассмотреть с точки зрения сознания, обуславливающего индивидуальное восприятие мира, как чистую субъективность, свободную от эмпиризма и объективизма.
5) Герменевтическая методология, концептуализированная трудами М.Хайдеггера, Г.-Г.Гадамера, Р.Рикера, Э.Бетти, Э.Корета, Г.Г.Шпета, позволяет при данной проблематике исследования осмыслить глубины, потенциал и целостность чистой субъективности через анализ понимания и
постижения смысла. В частности, Э.Бетти, называет герменевтику «общей методологией наук о духе» [20]. Так как в герменевтике предмет исследования - текст, то креативный момент можно зафиксировать уже в том, что написано. Данный момент в герменевтике зафиксирован как механизм перехода действия, поддающегося прочтению, в «квазитекст». Так, П.Рикер писал: «...каким образом совершается переход от текста-текстуры действия-к тексту, который пишется этнологами и социологами на основе категорий, понятий, объясняющих принципов, превращающих их дисциплину в науку. Но сначала нужно обратиться к предшествующему уровню, который можно назвать одновременно пережитым и значащим; на данном уровне осуществляется понимание культурой себя самой через понимание других» [97; 12]. Теоретически, «предшествующим уровнем» в данном исследовании может стать онтологический статус гуманитарного познания и механизм реализации концепции «Я-Другой», подтверждающая специфику его метода; диалога.
С точки зрения герменевтики интересен так же "методологический стандарт", необходимый при реконструкции субъективных условий, установок и прочих мотивов, из которых складывается объективный смысл текста. Он зафиксирован В.Кузнецовым в работе "Герменевтика и ее путь от конкретной методики до философского направления" и характеризуется множественностью вариантов интерпретации. Сама же интерпретация, по Кузнецову, обеспечивается "особыми методологическими средствами: герменевтическим кругом, вопросно-ответными методиками, контекстным методом, специальными логическими средствами, семиотическими и психологическими приемами» [65; 81].
6) Методология и принципы мировоззренческого субъектоцентризма, в рамках которого мыслили Н.А.Бердяев, Г.С.Батищев, С.Л.Франк, П.Фейерабенд, и разработанные в онтологическую мировоззренческую систему антропологической историософии Федоровым Ю.М.
Данная концепция субъектоцентризма методологически может стать применимой в процессе исследования для обоснования социального бытия человека (статуса, функции и бытийственных характеристик), данных в соотношении отличия от индивидуального.
Научная новизна исследования. Как уже отмечалось, на данный момент методологически точно проработаны в науке разделы о специфике естественнонаучного, гуманитарного познаний, теория субъективности, ее иррациональный аспект, не нова так же в философии тема осмысления процессов познания и творчества. Основанное на имеющихся теоретических и методологических разработках, данная работа - комплексное исследование, прослеживающее путь этимологии идеи, ее рождения, механизм ее воплощения и функционального развития в культуре. Так же исследуются онтологические составляющие данного процесса. Таким образом, научная новизна данной работы - в исследовательском ракурсе, где в культуротворческом потенциале гуманитарного познания, как в точке пересечения линий, «сходятся» специфика естественнонаучного и гуманитарного познаний, феноменологическая теория субъективности, герменевтика, экзистенциализм как методологии в онтологии и теории познания, философия творчества и теория культуры.
Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы в курсах теории и философии культуры, философии и методологии гуманитарных наук, в курсах онтологии и теории познания.
В исследовательских проектах, затрагивающих проблемы моделирования культурного пространства, результаты данной работы могут быть использованы в качестве мировоззренческой, онтологической и методологической базы.
Апробация работы. Концептуальные положения данного исследования обсуждались на заседании кафедры философии Тюменского государственного университета.
Выполнена научно-исследовательская работа по гранту Тюменского Государственного Университета для молодых ученых и аспирантов в 2005 году.
Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены автором на секциях региональных, российских научно-практических конференций: «Культура Тюменской области: история, современное состояние, проблемы и перспективы» (15-16 апреля 2004 года, г.Тюмень); «Деятсльностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (23-24 декабря 2004 года, г.Нижневартовск); «Модели человека в современной философии и психологии» (18-19 мая 2005 года, г. Новосибирск); «Актуальные проблемы формирования культуры и самореализации подрастающего поколения XXI века» (24-25 октября 2005 года, г.Челябинск); «Культурное пространство региона» (14-15 апреля, 2005 года, г.Тюмень).
Имеются научные публикации в материалах конференций, в сборниках под коллективным авторством, а так же научном журнале «Вестник Тюменского Государственного Университета» (№ 6 / 2006).
Положения, выносимые на защиту:
1) принципиальные различия естественных и гуманитарных наук прослеживаются по параметрам: проблематика, предметная область, методология, язык, логика построения теории, ограничения, результативность. Сравнительный анализ содержания данных параметров показывает, что естественные и гуманитарные науки конституируются разными типами рациональности и научными парадигмами,
2) Онтологический статус гуманитарного познания, и его эвристическая емкость есть необходимая теоретическая база для обоснования его культуротворческой функции. Применение научной парадигмы и методологии современной философии дает возможность рассмотреть познание в качестве формы апелляции к недифференцированному бытию. Онтологический статус гуманитарного познания
обосновывается в этой связи как находящийся во всем континууме человеческого познания. Эвристическая емкость гуманитарного познания обосновывается его эвристической «проницаемостью» как в априорное, так и в апостериорное бытие.
Индивидуальное и социальное бытие человека конституируется различием содержаний внутреннего и внешнего миров в онтологии человека; индивидуальное бытие конституируется пределом субъек тивации субъективного, социальное - пределом объективации объективного. Переход от одного предела к другому и есть объективация.
Внутренняя необходимость индивидуального творчества в контексте проблематики гуманитарного познания раскрывается феноменологией формирования идеи, спецификой свободы, понимаемой экзистенциально, и смыслополагания, понимаемого герменевтически, выходящего на уровень понимания и интерпретации смыслов. Культура и общество имеют разные степени объективации. Культура есть реальность доминантного субъекта, общество есть реальность доминантного объекта. Внутренняя необходимость социо-культурного воспроизводства в гуманитарном познании обусловлена триединым континуумом: 1) уровень субъективации субъекта; 2) уровень воспроизводства в напряжении субъективированного объекта и объективированного субъекта; 3) уровень социального воспроизводства, детерминированного объективацией объекта. Культуротворческий потенциал гуманитарного познания обусловлен творчеством жизненного мира, имманентного индивидуальности, при гармоничном сочетании всех онтологических содержаний гуманитарности: принципа со-причастия и подобия в гуманитарной парадигме, идеи как трансцендентного прорыва к созданию образа, смыслополагания как полагания общезначимой перспективы и свободы
как эквивалента действию. Функционально культуротворческай потенциал гуманитарного познания есть механизм превращения идеи в событие.
Диссертация, изложенная на 153 страницах, состоит из введения, трех глав, каждая из которых содержит по 3 параграфа, заключения и списка литературы, состоящего из 147 наименований.
Специфика естественнонаучного познания и становление предметной области естественных наук
Исторически, становление естественного знания как определенной системы человеческого знания вообще начинается примерно с XVI - XVII вв. и завершается к концу XIX - началу XX века. За это время в данной области знания определились специфика, общие контуры, структура, методология, и к настоящему моменту просматриваются особенно четко. Настолько, что служили каноном для определения методологии других форм и моделей познания практически вплоть до конца XX века.
К настоящему времени существует обилие работ по систематическому изложению основ теоретического познания природы и природных явлений. В силу специфики исследования все обилие литературы условно можно дифференцировать на работы узко специализированного характера, излагающие достижения естественнонаучного познания, и на работы, осмысляющие данный эмпирический материал с точки зрения философско-методологического анализа. Как писали Степин B.C. и Томильчик Л.М., «(...) выдающиеся физики в период развития естествознания сами обычно не фиксировали те фрагменты своей деятельности, которые относились к области методологии, и при изложении результатов исследований зачастую не указывали, посредством каких наиболее общих методов было получено новое знание. Однако, уже начиная с Максвелла, такие крупные исследователи, как Эйнштейн, Бор, и др., уделяют более пристальное внимание не только «завершенному зданию» физической теории, но и тем «строительным лесам», и приемам «кладки кирпича», которые были использованы в процессе его сооружения» [109; 4]. По времени создания это более поздние работы, относящиеся, как правило, к началу-середине XX века. Так как в наш интерес входит выявление механизмов получения научного знания в естественнонаучном познании, и именно с точки зрения методологии и философского осмысления, - поэтому в поле нашего зрения попадают труды именно такого характера. Как пищет С.М.Халин, разрабатывающий проблемы метапознания как взаимоотношения познания и культуры, «внутри самой науки ведущим управляющим механизмом становится методологическая, метапознавательная культура» [127; 14], в связи с чем нам и необходимо рассмотреть становление методологических оснований науки.
Общие контуры специфики предметной области естественнонаучного познания и его методологии сформировались с появлением экспериметально -математической формы естествознания, что связано с опытами и воззрениями Р.Бэкона (ок. 1214 - 1242), Леонардо да Винчи (1452 - 1519), У.Оккама (ок.1300 - 1349-1500). Так, Р.Бэкон оформил два способа познания - опыт и доказательство. Наши суждения, - считал он, - могут и ошибаться, а вот опытный путь ведет к истине и способен обеспечить верификацию, т.е. подтвердить или опровергнуть умозрительные начала познания, совершить научное доказательство истины. Опыт, согласно Бэкону, Так же существует двух типов: «внешний», где человек может доверять своим органам чувств, а так же органам чувств другого человека, специально изготовленным приборам и инструментам для получения большего эффекта, и «внутренний», где человек может доверять собственным озарениям, прозрениям, созерцаниям мистического толка (что в средневековом мировоззрении неудивительно). И здесь необходимо заметить, что «внутренний» опыт, составляющий для нас особый интерес, входит как вспомогательный элемент для оформления и реализации чувственного начала в познании, да и в целом «опытной науки». В ее структуру Р.Бэкон включил физику и ее разновидности: алхимию, астрономию, медицину, а так же математику. Таким образом, с начала эпохи Средневековья, чувственный опыт, взятый в естественнонаучном контексте, и его такие специфические особенности, как проверяемость, повторяемость и доказательство стали оформляться как методологические принципы научного познания. Кроме того, со временем, чувственный опыт как «внутренний» опыт, даже как вспомогательный, совершенно вытеснится рациональностью из структуры естественнонаучного познания, что А.Пуанкаре зафиксирует в работе «Ценность науки»: «...научная истина, которая доказывается, - писал он,
- ни под каким видом не может сближаться с истиной моральной, которая чувствуется [94; 155]».
Научные воззрения и методология У.Оккама обусловила специфику науки как понятийного, предметного, и логично оформленного знания. В реальном опыте человека, - открыл У.Оккам, - существуют только единичные вещи («субстанции»), терминологически обозначаемые и содержательно совпадающие с материальной оболочкой, их качества («акциденции»), и интенция как интуитивная направленность на сами вещи. На этом основании У.Оккам разделил все науки на «реальные» и «рациональные». Физика -реальная наука, так как опирается на первичную интенцию - интуитивную направленность на сами вещи. Но интуицию Оккам трактует как внутреннее переживание наглядного и ощутимого, и с нее, собственно, и начинается «опытное знание». Рациональная наука, по Оккаму, есть логика, так как опирается на вторичную интенцию, направленную на понятия, подразумевающие под собой другие понятия. Логика, таким образом, носит абстрактный характер (формирует абстракцию, точнее говоря) и вносит концептуализирующий смысл для всего множества единичных вещей. Термины же в первичной интенции, как следствие вышесказанного, есть только лишь свидетельство существования внешних вещей, а термины вторичной интенции
- то есть на уровне логики - есть термины первичной интенции, данные в абстрактной форме. Интенция здесь направлена не на сами вещи, а на их абстрактные знаки-термины. Таким образом, методологией У.Оккама в культуре конституировалась предметная сфера естественнонаучного познания это вещи-термины реальные, взятые в их объективном бытии, и знаки-термины, взятые в их абстрактном бытии (полагаем, что на этой основе в дальнейшем стала формироваться специфика физических законов).
Трудами Леонардо да Винчи выявилась принципиальная тенденция синтеза эксперимента и его математического эквивалента: «... никакой достоверности нет в науках там, где нельзя приложить ни одной из математических наук, и в том, что не имеет связи с математикой» [76; 11-12], -писал он в своих естественнонаучных работах. Общеизвестные факты истории науки свидетельствуют о том, что да Винчи экспериментальным путем попытался проследить и зафиксировать взаимосвязь принципов функционирования приборов, механизмов с устройством человеческого организма.
Познание как способ апелляции к недифференцированному бытию
Данный вопрос связан с гносеологическим основанием как сущности человека, так и с особенностями, условиями его бытия. Исходя их сущностных, внутренних особенностей человека, познание можно рассмотреть как способность и потребность мышления. Исходя из условностей и особенностей внешних, объективных форм бытия человека, познание можно рассмотреть как функцию и необходимость существования его в окружающем мире. В философской рефлексии познание фиксируется как гносеология или эпистемология, т.е. как теория познания.
Реализуя замысел и основную идею исследования, необходимо иметь в виду и мыслить одновременно в двух философских традициях в отношении познания,гносеологии и эпистемологии.
Условно называемая «первая» традиция философского мышления начала складываться с самых первых веков осмысления человеком основ своего собственного бытия и прочно закрепилась в немецкой классической философской школе. Другая форма философской мысли начала складываться с начала XX века и продолжается до настоящего времени. Данная традиция мышления связана с постмодернисткими поисками и соответствует духу времени. По отношению к классической философии она носит новаторский характер, принципиально отличающийся от стиля мышления классики, а потому требует особого осмысления. В парадигмальном же отношении тенденция смены научных парадигм свидетельствуют, на наш взгляд, о полифоничности научного мышления, о расширении возможных границ когнитивной культуры. Как писал Г.С.Батищев еще в конце 80-х - начале 90-х гг., «Сколько раз нужно было приходить к печальному концу универсалистских притязаний, чтобы теперь наконец начало складываться признание принципиальной разноуровнееости и полипарадигмальности (курсив авт.) познания!» [6; 112]. Для внесения большей ясности в сущность данного процесса, вкратце рассмотрим стиль, принцип мышления и познавательных процессов каждой из оформленных философских традиций.
Традиционная философская мысль строится на презумпции возможности построения единой картины мира на основе результатов субъективного и объективного познаний, взятых в диалектическом единстве. В зависимости от этого сформировались два типа философской рефлексии: идеализм и материализм. Предмет познания в идеализме - объективные идеальные миры (например, концепция "мирового духа" Г.Гегеля) и субъективные (например, концепция "комплекса ощущений" Дж. Беркли. Э.Маха), т.е. самопознание. Предмет познания в материализме - объективные процессы и явления, взятые вне зависимости от человека и его деятельности. В результате познания с точки зрения материализма, человек отражает материальный мир и жизнь объектов. Таковы результаты философской рефлексии Демокрита, Ф.Бэкона, Дж. Локка и французского просвещения XVIII века, домарксовской и марксовской философии. Согласно данной традиции, бытие человека и мира, познавательный процесс и способы мышления дуализируются на бытие внешнего и внутреннего миров, и искомая целостность и окончательный, тайный, смысл достигаются путем их мыслимого единства. Смысл понимается как имманентный целостному предмету, объекту или процессу. В связи с данным способом мышления сущности человека и мира, культура понимается как единство внутреннего и внешнего миров, принципиальное единство субъективного и объективного. Проблема познания данного стиля мышления в своем конечном результате сводится к поиску и нахождению глубинного смысла объекта, предмета или процесса, его сущностного, целостного бытия и фиксации его места в мире.
Современная философская рефлексия, связанная с постмодернизмом и его интеллектуальными поисками, еще не стала традиционной, но она настолько становится «привычной» и повсеместно входит в повседневную жизнь и во все культурные ситуации и артефакты и деятельность, что можно говорить о том, что данная форма рефлексии претендует на современную, новую, альтернативную традиционность. Здесь способ и стиль мышления принципиально иной, и необходимо уяснить его сущностные особенности и парадигмальные принципы.
Мыслительная модель постмодернизма отказывается от привычных классической философии категориальных полей, понятийного аппарата и аксиологических приоритетов, в том числе и от дифференциации философского знания на онтологию, эпистемологию, гносеологию, метафизику, и т.д. Данный стиль мышления исходит из принципа неоднородности, нецелостности и процессуальное мира и сознания человека. Рассмотрим выше сказанное немного подробнее.
Парадигмальная установка современной философии исходит из принципиальной невозможности построения единой, концептуальной и системной картины мира с четко постулированными его основанием, причиной, единой сущностью и предметностью. Модель мироздания больше не мыслится, как писал Ж.Деррида, «прочным и устойчивым логосом)), отличающейся непротиворечивостью и логичностью, а мыслится как процесс, носящий скорее игровой, случайный характер. Смысловая направленность и смысловое содержание базируется не на имманентности предмету, культуре и ее артефактам, а как результат индивидуальных, произвольно осуществляемых дискурсивных практик. В общепринятом энциклопедическом выражении, дискурс есть артикулируемая форма объективации содержания сознания, регулирующаяся той или иной социокультурной традицией и типом рациональности, доминирующим в данной традиции. Неклассический тип рациональности, для начала, осуществляет переоткрытие феномена дискурса - как в контексте вербально-коммуникативных практик (структурализм, постструктурализм, Ю.Хабермас), так и в широком социополитическом контексте (философия техники). В более позднем варианте, значимый статус приобретает дискурс в контексте лингвистического анализа (постсоссюрианская традиция), в семиотической традиции (нарратив Ж.Дерриды). Методологическим анализом деконструкции со второй половины XX века становится интеграция различных аспектов вне дисциплин и барьеров.
У вещей и предметов, согласно постмодернистскому дискурсу, нет вневременной и внепространственной тайны, какова она содержится исходя из точки зрения классической метафизики, а есть тайна, созданная синтезом различных образов, как имманентных предмету, так и чуждых. Они находятся не в соотнесении друг с другом или последовательно, а присутствуют хаотично, неразборчиво.
Эвристическая емкость гуманитарного познания
Говоря о современных тенденциях формирования научной парадигмы неклассической философии, упоминалось о том, что в ее модели не существует принципиальной дифференциации бытия сущего на сферы субъективного и объективного. Методологически, здесь точка зрения фокусируется на процессуальности субъект-субъектных отношений, обосновывая тем самым субъектоцентризм. Содержание феноменологически проработанных онтологических концепций XX века МХайдеггера, Н.Гартмаиа, С.Франка, и, отчасти, М.Бахтина (одна из последних работ-набросков «К методологии гуманитарных наук»), теоретически подтверждают обоснованность данной тенденции в современной научной парадигме.
Как пишет Н.Гартман в работе «К основоположению онтологии», «Двойственность источников познания имеет свою причину в организации познания, т.е. в характере познающего субъекта, не в характере сущего; стало быть, и не в ращепленности сущего на вот-бытие и так-бытие» [37; 334]. И далее: «Сущее, насколько оно вообще вступает в отношение объекции, было и остается гомогенным. Вот-бытие и так-бытие в нем различны только по направлению и в рамках более масштабных контекстов бытия без остатка переходят друг в друга. Расщепленность привносят только характер и организация нашего познания, ибо оно действительно раздвоено. Хотя оно не может привнести расщепленность в само сущее, ибо сущее - это сущее в себе и свободно от его власти, но пожалуй, может привнести ее в понятие сущего, которое оно себе создает. И таким образом оно на основе своей собственной расщепленности порождает видимость, будто расщеплено само сущее» [37; 334-335]. Из чего следует, что мир в его дифференциации на материальный и духовный воспринимается таковым исходя из специфики сознания, а значит, и процесс, и результат познания зависит от рефлексивной направленности познающего.
Таким образом, мир сознанию представляется в соотнесенности двух бытийственных моментов, называемых И.Гартманом «положениями»:
1) «Вот-бытие познаваемо лишь a posteriori;
2) A priori познаваемо лишь так-бытие» [37; 326].
Это простейшее параллельное соотношение: реальность постигается опытом, а идеальное бытие - умозрительно. Гартман доказывает, что между данными положениями существует момент «наслоения» за счет объективации сущего. Объективация тем самым обуславливает переход априорного в апостериорное, делая его объективной реальностью. Переход апостериорного в априорное так же возможен, но этом случае он оказывается зависимым от умозрительного, идеального. Момент зависимости объясняется тем. что он в этом случае есть духовный акт, который изначально, онтологически усложнен собственным подходом, оказывает обратное воздействие на предмет. Это тот кантовский случай, когда рефлексия изменяет процесс, являющийся ее предметом. По тексту Гартмана, момент «наслоения» доказывается следующим соображением: «О так-бытии, таким образом, существует как априорное, так и апостериорное познание, о вот-бытии - только апостериорное. И наоборот: апостериорное познание существует как о так-бытии, так и о вот-бытии, априорное- только о так-бытии. В плане двойственности источников познания -а тем самым познаваемости вообще - сторона так-бытия, следовательно, имеет некоторое преимущество. Вот-бытие остается зависимым исключительно от апостериорного элемента» [37; 327-328].
Момент «наслоения» обуславливает новое отношение способов бытия данных сфер к границам их соотношения. Реальность так-бытия познавательно, априрно, охватывает как саму себя, так и область реального вот-бытия, в то время как вот-бытие познавательно, апостериорно, охватывает только область вот-бытия. В этом заключается эвристическая емкость гуманитарного познания.
Объективация здесь имеет решающее значение: познание духа трансцендентально выходит в сферу реального вот-бытия, и экзистенциально обогащенное внешним, снова переходит на уровень так-бытия, духовного пространства, в виде мыслительных операций, осмысления, и т.д. Здесь реализовывается концепция «Я-Другой» и специфика гуманитарного познания как диалогичной формы знания (по классификации Г.Виндельбанда, 1894г., -данная специфика присуща «идиографическим наукам»),
В познании вот-бытия, апостериорном, соответствующему естественнонаучному познанию, объективация онтологически осуществляется, но познавательно, апостериорио, остается на уровне вот-бытия, и увеличение результатов познания осуществляется прогрессивно, за счет технического развития опыта, практики. Как уже отмечалось, в этом реализовывается специфика естественнонаучного познания как монологичной формы знания (по той же классификации Г.Виндельбанда - такой специфики придерживаются «номотетические науки»).
Эвристическая емкость гуманитарного познания осуществляется «идиографическим» методом образования понятий.
Переход от классической культуры к культуре неклассического и особенно постнеклассического типов характеризуется радикальной переориентацией с номотетического типа познания на методологию идеографическую. Данная терминология введена в указанной классификации ПВиндельбанда в контексте неокантианского дистанцирования гуманитарного познания, опирающегося на идиографику, и естественнонаучного, опирающегося на номотетику. Идиографический (от греческого idios -особенный, необычный, и grapho - пишу) тип мышления нацелен на фиксацию единичных фактов истории и подчеркивание их однократности. На этой основе «индивидуализирующий» метод образования понятий, согласно Г.Риккерту, оперирует признаками различных феноменов в разных комбинациях, подтверждая индивидуальное видение реальности. Например, при рассмотрении двух феноменов, характеризующихся такими наборами признаков, как [a,b,c,m] и [a,b,c,g], естествознание, пользуясь генерализирующим методом, выработает для поиска общего закона понятие, синтезирующее признаки [а,Ь,с], в то время как гуманитарное познание будет оперировать понятиями [т] и [g].
Внутренняя необходимость социокультурного воспроизводства посредством научного познания
Ларин Ю.В. в работе "Онто-логика культуры" зафиксировал и показал четыре концептуальных подхода к пониманию форм бытия и функционирования культуры. Рассмотрим их вкратце:
1) культура существует через предметную свою форму, где реализовывается духовность человека, воплощенная в форму вещи для удовлетворения потребностей человека, для пользы дела;
2) культура существует через совокупность значений, норм, правил, алгоритмов, предписывающих правил, упорядочивающих предметы, а так же межличностные отношения;
3) культура существует через ценности, воплощенные во всех предметах, явлениях и отношениях в культуре;
4) культура существует через «совокупность трансцендентных значений, или символов» [73; 57], выражение неких "идеальных миров". Основанием для данной классификации, т.е. тем, что внутренне и внешне "связывает" данных четыре взгляда на бытие культуры - соотношение культуры и механизма деятельности как принципа реализации и объективации сущностного потенциала человека, "сущностных сил человека", по Ларину.
Согласно данным соображениям, продуктивным в разработке данного методологического основания, выделился такой подход, где целостность системы человеческой деятельности в соотношении с артефактами культуры достигается не исходной дуальной субъектно-объектной схемой, а троичной, при посредстве звена «субъективированного объекта» или «объективированного субъекта» в субъект - объектной парадигме. В данной концептуальной разработке культура является результатом процесса реализации человеком своих внутренних духовно-творческих ресурсов посредством процесса «воплощения сущностных форм экзистенции человека в экзистенциальные формы культуры, с необходимостью сопровождаемый процессом воплощения экзистенциальных форм культуры в сущностные формы человеческой экзистенци» [73; 73].
Таким образом, согласно Ю.В.Ларину, в содержании "предметной" формы бытия культуры доминирующим является субъективированный объект; в содержании "нормативной" формы бытия культуры отношение "субъективированный объект" и "объективированный субъект" является в равной степени взаимным, "паритетным"; в содержании "аксиологической" формы бытия культуры доминирующим является "объективированный субъект"; в содержании "символической" формы бытия культуры отношение OS к SO является бесконечно многообразным, как, собственно говоря, момент интерпретации в любой символической системе [по 73; 74-75].
В данной концептуальной разработке культура предстает уже в объективированном виде, функционирующая как социальная система с ее предметностыо, нормами, правилами, символизацией, и т.д., выражаемые общезначимыми формами бытия культуры человека. В связи с этим возникает проблема конституирования экзистенциальной духовно-творческой сферы как самостоятельной, имеющейся в необъективированном виде, т.е. находящейся в потенциале объективирования, и уже существующей. На каком основании возможно данное конституировать и в каком отношении можно говорить о культуре как о форме существования экзистенциального творческого духа? И на каком основании некоторые исследования соотносят культуру прежде всего с творческой индивидуальностью, с ее духовным потенциалом? Данные проблемы требуют решения.
Так, А.В.Павлов в концепции философии культуры связывает ее в первую очередь с субъектом, с индивидуальностью, каждой из которых "присущ собственный дух": «... культура, прежде всего, индивидуальна, она принадлежит индивиду и является его культурой. (...) Индивидуальная культура выражает осмысленное, разумное отношение человека к миру» [88; 116]. В результате сосуществования субъектов возникают сообщества, объединенные «общими ценностями» [там же] - здесь речь идет о социальной культуре. Таким образом, культура, согласно А.В.Павлову, есть реализация человеческой субъективности, а социальная культура вторична по отношению к индивидуальной на том основании, что любая социальная форма бытия мыслит "только через индивидуальное мышление людей» [88; 117]. Данное соотношение культуры и социума можно осмыслить через понятие процесса объективации, особенно в свете проработанного Ю.В.Лариным концептуального подхода. Здесь нас интересует момент соотношения творческого духовного потенциала к процессу его реализации и объективации.
На любом уровне постижения культуры как реальности, и тем более, когда она понимается как реализация сущностных сил человека, с неизбежностью возникает проблема понимания человека как творца культуры посредством реализации своего культуротворческого потенциала. Онтологически он носит экзистенциальный характер, т.к. все, что объективируется, изначально экзистенциально и существует в индивидуальном сознании, как показал К.Ясперс, символично и образно. В свою очередь, Н.А.Бердяев показывает, что объективация есть рационализация, приведение в понятия, норму и закон свободных "событий духа", иррационального бытия. В объективированном, понятийном бытии трудно уловить сферу смысла и индивидуальное отношение к жизни. «Царство существующего есть царство индивидуального, в нем нет общего, нет абстрагирования» [19; 65]. Таким образом, область существующего, экзистенциального есть сфера индивидуального, субъективного.
В отношении к индивидуальному, необъективированному, Бердяев фиксирует три ступени объективации:
1) культура;
2) природа;
3) общество.
В данной последовательности на первом месте находится культура, а это значит, что она к сфере экзистенциального (индивидуального) имеет непосредственное отношение, являясь непосредственным носителем объективированного (в минимальной степени) творческого духа. Поэтому Н.А.Бердяев пишет: «Царство культуры есть еще царство объективации, хотя за ней скрыт творческий экзистенциальный субъект» [19; 65].
Итак, культура, природа и общество имеют разные степени объективации. Наименьшую степень объективации имеет культура, и здесь субъективный индивидуальный творческий дух доминирует, актуализируясь из экзистенциальной иррациональной сферы духа в пределы "видимости", в объективную реальность культуры.
Общество имеет наибольшую степень объективации. Здесь объективное доминирует, и экзистенциальный творческий дух существует в предметах, нормах, символах, ценностях, т.е. в четырех названных сферах бытия и функционирования культурах.