Обоснование первичных теоретических объектов и развитие знания Авдонин Александр Николаевич

Содержание к диссертации

Введение

1. Методологические проблемы философского обоснования теоретического знания 17

1.1 Возникновение проблемы системного обоснования теоретического знания 19

1.2 Проблема обоснования первичных теоретических объектов 53

1.3 Диалектический подход к обоснованию первичных теоретических объектов 84

2. Системно-диалектическое обоснование первичных теоретических объектов 116

2.1 Системно-диалектическое обоснование первичных философских объектов 117

2.2 Эквивалентно-репрезентативная реконструкция обоснования первичных математических объектов 148

2.3 Системно-диалектическое обоснование первичных объектов частно-научной теории 184

3. Фундаментальные объекты и развитие социального теоретического знания 214

3.1 Обоснование первичного объекта социально-философской теории западного общества 216

3.2 Фундаментальные объекты и развитие социально-философской теории 245

3.3 Первичные объекты социально-гуманитарного знания, утопия и реальность 273

Заключение 310

Литература 317

• Возникновение проблемы системного обоснования теоретического знания
• Проблема обоснования первичных теоретических объектов
• Системно-диалектическое обоснование первичных философских объектов
• Обоснование первичного объекта социально-философской теории западного общества

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Современное общество невозможно без знания, особенно без наиболее достоверной его части — научного знания и опирающейся на него техники. Если мысленно убрать из нашей жизни эти составляющие нашей культуры и цивилизации, то большая часть населения исчезнет с поверхности Земли, потому что существует именно благодаря созданным на их основе эффективным технологиям производства. Таким образом, не только развитие, но само существование человечества в нынешнем виде зависит от постоянного совершенствования техники и опережающей эволюции, в первую очередь, научных знаний. Конечно, развитие воплощенных в технике научных знаний порождает глобальные проблемы, но дает и средства их разрешения.

Возникают проблемы и внутри развивающегося научного знания. Центральное место в современном мире научных знаний занимает теоретическое знание. Оно «постоянно расширяет горизонты познавательного и практического освоения мира человеком» (342. С. 17). Известно, что научная практика - основа и критерий истины научного познания, но быстрое расширение сферы научного познания на мегамир и микромир влечет за собой все больший и больший разрыв между масштабами теоретического знания и масштабами связывающей его с той или иной стороной объекта познания практической деятельности. Например, непосредственное практическое подтверждение теории Калуцы - Клейна о первоначальном одиннадцатимерном пространстве требует создания ускорителя элементарных частиц размером с нашу галактику, т.е. около ста тысяч световых лет (98. С. 181). Значит, все создаваемые до построения этого ускорителя или его качественно иного аналога теории останутся в лучшем случае гипотезами, а в худшем случае беспочвенными фантазиями? Разумеется, существуют логические и нелогические способы оценки, так сказать, «истинноподобия» научной теории, но все они носят вторичный характер. Поэтому построение и обоснование новых способов по рождения и проверки истинного теоретического знания - важная проблема эпистемологии. Термин «эпистемология» употребляется в значении философской науки об основаниях научного знания и условиях его истинности (190. С.5).

Проблема осложняется появлением в структуре знания, в первую очередь научного, теоретических объектов. Под теоретическими объектами понимаются такие теоретические понятия, как число, геометрическая точка, материальная точка, абсолютно твердое тело, абсолютно черное тело, идеальный газ, идеальная жидкость, стоимость и т.п. Они образуются с помощью метода идеализации, предельного перехода к недостижимому на практике и в реальности нулевому значению свойства, по которому производится процедура идеализации. Если, например, эмпирическое понятие «механическое тело» имеет соответствующий реальный предмет, то теоретическое понятие «материальная точка» относится к телу с нулевыми пространственными размерами. Следовательно, оно такого предмета не имеет, является фиктивным понятием. Но дело в том, что законы, формулируемые в научной теории, относятся не к эмпирически данной реальности, а к фундаментальному теоретическому объекту (402. С.678). Например, в механике законы Ньютона описывают не движение механических тел, а движение материальной точки. Значит, законы ньютоновской механики, как и всякой научной теории, относятся к фикции? Нахождение материального эквивалента для образованных таким способом «объектов» представляет собой сложную гносеологическую проблему.

В конкретной научной деятельности она решается совершенно некорректным способом. Н.Е.Жуковский, например, приводит следующие онтологические основания в пользу правомерности введения теоретического объекта «материальная точка»: «Это - как бы шарик, наполненный материей, радиус которого уменьшается до бесконечно малой величины, а масса сохраняется та же. Хотя это представление - чисто фиктивное, так как беспредельное сжатие не согласно с непроницаемостью материи, но в механическом смысле существуют точки, имеющие тождественное значение с материальной точкой конечной массы. В самом деле, положим, что тело движется под действием силы, приложенной к центру тяжести. Если мы обратим внимание только на движение центра тяжести, то заметим, что оно совсем не зависит ни от густоты расположения материи, ни от формы тела, а только от количества материи в теле. Центр тяжести движется так, как если бы в нем одном была сосредоточена масса всего тела; таким образом, в нем мы видим как бы реальное осуществление материальной точки» (113. С. 12). Некорректность этого способа в том, что операция предельного перехода, составляющая суть метода идеализации, приводит к математическому понятию «геометрическая точка», когнитивная связь которого с его материальным предметом до сих пор не выяснена. Соображения о необходимости упрощения, приводимые в подкрепление существования теоретических объектов в научном знании, вносят в процедуру их обоснования дополнительный момент субъективной, произвольной деятельности.

Но понятия, представляющие объект, к которому относится эмпирическое знание, «эмпирические объекты» вовсе не так объективны, как может показаться на первый взгляд. В классической механике, например, эмпирическим объектом является механическое тело, предмет, обладающий массой, протяженностью и способностью к пространственно-временному перемещению. От всех остальных свойств объекта познания: тепловых, электрических, магнитных, оптических, химических, а иногда биологических или социальных, - мы отвлекаемся. Понятие эмпирического объекта, следовательно, создается с помощью операции абстрагирования, поэтому включает в себя субъективный аспект. В процедуре абстрагирования мы отвлекаемся, как от количественной, так и от качественной сторон свойства, в процедуре идеализации - только от количественной стороны свойства. Например, теоретический объект термодинамики «абсолютный нуль» соединяет в себе нулевое значение количественной стороны температуры с качественной принадлежностью к этому свойству. Кроме того, понятие эмпирического объекта опирается на чувственные данные наблюдения или эксперимента. Чувственные же данные, т.е. ощущения и восприятия, принадлежат миру сознания, а не воспроизводимой в них объективной реальности объекта познания. Любое взаимодейст виє наших органов чувств с объектом чувственного познания представляет собой сплав субъективного и объективного, в котором трудно отделить одно от другого, трудно установить соответствие ощущений и восприятий объекту, существующему отдельно и независимо от них. Таким образом, проблема обоснования теоретических объектов содержит в себе три уровня: обоснование соответствующих сенсорных предпосылок, соответствующих эмпирических объектов, наконец, собственно теоретических объектов.

Теоретические объекты разделяются на две группы: фундаментальные, т.е. первичные, исходные для данной теории объекты и логически производные от них нефундаментальные объекты. Например, в классической механике фундаментальный объект — материальная точка, а нефундаментальный — абсолютно твердое тело, состоящее из материальных точек. Поэтому исследование проблемы обоснования теоретических объектов логично начать с обоснования первичных теоретических объектов. Под обоснованием мы будем понимать гносеологическую деятельность, направленную на выявление объективных предпосылок, воспроизводимых в понятиях и суждениях, развитие которых приводит к появлению в структуре научного и иного знания исходных теоретических объектов. Следовательно, обоснование есть, прежде всего, обоснование объективной необходимости вводимых в систему философского, математического и конкретно-научного знания первичных теоретических объектов.

Обнаружение фундаментальных объектов естественнонаучного теоретического знания побуждает поставить вопрос о существовании и генетическом обосновании первичных объектов социально-теоретического и гуманитарно-теоретического знания, их познавательно-практической значимости и отношении к принципиально нереализуемым «абсолютным понятиям» (208. С.326). Дело в том, что попытка социально-практической реализации абсолютных понятий приводит, как показывает исторический опыт нашей и других стран в прошлом веке, к дополнительным народным страданиям и бедствиям. Кроме того, изучение обоснования фундаментальных объектов способ но выявить недостатки в существующем их обосновании, а их устранение может способствовать развитию теоретического знания.

Степень разработанности проблемы. Прототипы первых фундаментальных теоретических объектов возникли в глубокой древности вместе с появлением и развитием философского и математического знания, а становление первых фундаментальных частно-научных объектов — в физическом и экономическом теоретическом знании в XVII-XIX веках. Осмысление происходящих процессов привело в марбургском направлении неокантианства и неопозитивизме к формированию понятия теоретического уровня частно-научного познания и знания, понятия «теоретический объект». Обоснование теории и теоретических объектов проводилось через введение базового уровня «протокольных предложений», непосредственно опирающихся на чувственные восприятия. Обнаружение факта теоретической «нагруженности» эмпирического знания создало кризисную ситуацию в обосновании теоретических объектов и относящегося к ним теоретического знания.

Представители постпозитивизма и постмодернизма категорически отвергают господствовавший в прежней философии фундаментализм, связанный с представлением о существовании и познаваемости надежных непогрешимых оснований научного знания. Антифундаментализм продемонстрировал невозможность постижения всеобщих и окончательных оснований всей системы научного знания. Но вместе с абсолютными основаниями научного знания им была отброшена идея его объективной детерминированности. Поэтому мы согласны с утверждением А.А.Печенкина о необходимости перехода от обоснования всего научного знания, к обоснованию его части: теории как главной структурной единицы, внутри же нее — к обоснованию соответствующих ей первичных объектов (271. СП). Под теорией мы будем понимать систему логически связанных между собой понятий-терминов и суждений-предложений, относящихся к объекту познания, представленному фундаментальным, первичным теоретическим объектом. В этом смысле тео рия, как форма организации знания, существует не только в научном, но и в математическом, философском, теологическом знании.

Представители другого постпозитивистского направления пытаются найти основания, определяющие содержание научного знания, за его пределами, в окружающей научное сообщество социально-культурной среде. В условиях отрыва эмпирического знания от объекта познания, а теоретического знания от эмпирического, их исследования дополнительно ослабили зависимость научного знания от объекта познания. Абсолютизация этих результатов привела П.Фейерабенда к выводу о том, что наука - это идеология научной элиты, и, как таковая, не имеет никаких преимуществ перед другими социальными идеологиями (363. С.20). Но знание, поскольку оно есть знание, не может не иметь факторов внутренней интегрированности и достоверности (271. С.92).

Советскими философами конца XX века разработана синтетическая концепция оснований научного знания, включающая в себя научную картину мира, идеалы и нормы исследования и философские основания. Под научной картиной мира понимается целостная система, возникающая в результате обобщения и синтеза философских категорий, общенаучных знаний, фундаментальных понятий отдельных наук и совокупности наглядно-модельных представлений (Б.С.Галимов, П.С.Дышлевый, С.В.Крымский, В.И.Кузнецов, ИЛ.Лойфман, А.М.Мостепаненко, М.В.Мостепаненко, Д.В.Пивоваров, В.С.Степин, В.С.Швырев и др.). Идеалы и нормы исследования включают в себя познавательно-ценностные установки, регулирующие процесс воспроизведения объекта познания в научном знании, и нормы, управляющие сферой научной деятельности, как формой социального бытия (П.П.Гайденко, Л.М.Косарева, С.В.Крымский, Н.В.Мотрошилова, М.А.Розов, В.С.Степин и др.). Наконец, философские основания содержат онтологические и эпистемологические категории (В.П.Бранский, Б.М.Кедров, В.И.Купцов, Е.А.Мамчур, М.Э.Омельяновский, Ю.В.Сачков, В.С.Степин, Б.Г.Юдин и др.). Для решения проблемы объективной обусловленности теории и ее фундаментальных объектов, В.С.Степиным была предложена деятельностная концепция, согласно которой объективирование, отнесение теоретического знания к объекту познания, происходит с помощью его интерпретации в научной картине мира. Но и здесь появляются барьеры на пути обосновывающих процедур, например, между конструктами механической картины мира, неделимыми корпускулами, и фундаментальными объектами механики, материальными точками, между эмпирически данными механическими телами и неделимыми корпускулами (342. С.219-223). Поэтому возникает необходимость в дополнении обоснования фундаментальных объектов теории, идущего научной картины мира, обоснованием, идущим от связывающей знание с объектом познания практической деятельности.

В философской литературе сложилось два подхода к проблеме объективного содержания фундаментальных теоретических объектов. Одни авторы (В.В.Бажан, П.С.Дышлевый, П.В.Копнин, Е.Е.Ледников, А.С.Лукьянец, В.А.Смирнов, А.П.Субботин, Г.П.Щедровицкий) считают, что между фундаментальными объектами и их объективными коррелятами существует только репрезентативное, но не рефлективное отношение. Действительно, в логико-гносеологическом плане теоретические объекты представляют собой результат применения метода идеализации. Идеализация есть, по мнению Д.П.Горского, вид умственного эксперимента, складывающегося из следующих этапов: 1.Изменяя некоторые практически реальные условия, в которых находится предмет, мы делаем их действие постепенно убывающим (иногда соответственно возрастающим). 2. При этом обнаруживается, что какие-то свойства изучаемого предмета так же единообразно изменяются. 3. Предполагая, что действие условий на изучаемый предмет сведены к нулю или достигли некоторого инварианта, мысленно совершаем переход к предельному случаю, тем самым, к некоторому идеализированному предмету (76. С. 119). Мысленное конструирование дает нам возможность рассуждать об идеализированных объектах как о реальных предметах, хотя в окружающем нас чувственно-воспринимаемом и эмпирически описываемом мире их не существует.

Следовательно, теоретические объекты «выступают как пустые по объему, ибо любому реальному объекту из этой области (области определения, - А.А.) ставят в соответствие значение ложь» (345. С.364; 330. С.32).

Правда, возникает вопрос: почему мы сводим к нулю именно это, а не другое свойство эмпирически нам данного объекта? Например, пространственные размеры механического тела при образовании фундаментального объекта «материальная точка», а не его вес (массу) или время существования. А как быть с фундаментальными математическими объектами? О них нельзя сказать: ни какие эмпирически данные объекты послужили предпосылкой процесса идеализации, ни количественная определенность каких их свойств была сведена к нулю. Если же не существует объективно необходимого перехода от эмпирических понятий к фундаментальным теоретическим объектам, то не существует и объективно необходимого пути от теории к эмпирическому знанию. Основание теории превращается в произвольный набор не связанных друг с другом предположений, из которых логически выводятся следствия, не имеющие никакого, даже репрезентативного отношения к эмпирически данным объектам. Ведь, отношение репрезентации, представления одного другим, включает в себя минимальное рефлективное отношение. В самом деле, теоретическое понятие-термин что-либо представляет только тогда, когда оно относится к этому и только к этому объекту. Если оно не относится к этому и только к этому объекту, оно ничего не репрезентирует. Значит, репрезентативное отношение между фундаментальным теоретическим объектом и его референтом в объекте познания необходимо включает в себя рефлективное отношение.

Кроме того, в обсуждаемом подходе прослеживается неявное отождествление эмпирически данной, в конечном счете, наблюдаемой части реальности со всей познаваемой реальностью. Ведь, референтов фундаментальных теоретических объектов не существует именно в эмпирически данной феноменологической составляющей окружающего нас мира. До Ньютона существовала эмпирическая механика Аристотеля, не открывшая в силу своего феноменологического характера ни одного закона механического движения. Более того, она содержала в себе относящееся к эмпирически данным механическим телам утверждение о том, что равномерное прямолинейное движение тела возможно только в случае приложения к нему силы. Это утверждение стало серьезным познавательно-психологическим барьером на пути к теоретическому постижению сущности механического движения. А без теоретического его понимания были бы невозможны как успехи в физике, других областях частно-научного знания, так и впечатляющие успехи практического его применения.

Другие философы (Б.Т.Алексеев, Б.В.Бирюков, Ю.П.Ведин, В.К.Войшвилло, Ф.Ф.Голиков, А.А.Касьян, В.В.Ким, А.Ф.Кудряшев, И.Я.Лойфман, Г.И.Рузавин, В.Ф.Сетьков и др.) признают объективную обусловленность содержания и происхождения фундаментальных теоретических объектов. Но выявление их объективного референта и, главное, процедуры эквивалентной трансляции существенной стороны объекта познания в понятие фундаментального объекта теории представляет собой сложную методологическую и онтогносеологическую проблему. Решение этой проблемы в обосновании первичных теоретических объектов естественнонаучного знания создает возможность для применения полученного в процессе исследования метода к обоснованию первичных объектов теоретического социально-гуманитарного знания. Возникает вопрос: возможен ли «перенос» метода обоснования из сферы естественнонаучного знания в сферу социально-гуманитарного знания? При решении этого вопроса мы исходим из того, что всякая особенная форма обоснования знания имеет общую с другими формами обоснования знания составляющую. Следовательно, всегда существует возможность проведения исследования внутри общего естественнонаучному теоретическому и социально-теоретическому знанию номологического «слоя» обоснования. Именно в рамках указанного общего «слоя» мы стремимся провести обоснование фундаментальных теоретических объектов социально-гуманитарного знания.

В литературе (Н.В.Бряник, А.М.Кравченко, А.Ф.Кудряшев, В.А.Лекторский, В.И.Метлов, Е.П.Никитин, А.А.Печенкин и др.) существует различное понимание значения термина «обоснование». В.А.Лекторский и В.И.Метлов рассматривают обоснование через связь объективной обусловленности исходных положений знания с диалектикой его развития. Е.П.Никитин усматривает в обосновании отношение между обосновывающими и обосновываемыми идеальными объектами, в котором вторым сообщаются какие-либо характеристики первых. Поэтому процедура обоснования охватывает только явления интеллектуального и духовного мира. А.М.Кравченко вводит в обоснование нормативно-оценочный аспект. А.Ф.Кудряшев доказывает необходимость выделения не только внутренних, но и внешних, объективных оснований математического и научного знания. Н.В.Бряник различает объективистско-реалистскую; конструктивистско-деятельностную и символическую, т.е. ценностно-смысловую модель обоснования. Тонкий категориально-диалектический анализ превращения чувственно воспринимаемых вещей в их символическо-знаковые репрезентанты, абстрактно-логические формы выполнен в работах Э.В. Ильенкова и С.З. Гончарова. Особо следует отметить положительное значение репрезентативной концепции факта, разработанной Н.С. Рыбаковым. Важные исследования логической специфики философских категорий были выполнены П.В. Коп-ниным, Г.Д. Левиным, В.И. Лениным, Д.А. Нуриевым и другими исследователями. Существенные соображения о когнитивно-символическом аспекте абстрактных понятий и категорий высказаны А.Ф. Лосевым.

В рамках нашей работы мы считаем, что центральное положение в обосновании той или иной области научного знания занимает процедура выявления референта фундаментального теоретического объекта в объекте познания и последовательного развертывания эквивалентного перехода от этого референта к представляющему его понятию фундаментального объекта. Остальные же аспекты обоснования, а именно, эмпирический и теоретический, эволюционный и социально-культурный, общенаучный (научная картина мира, идеалы и нормы исследования) и философский, имеют, по нашему мнению, вспомогательное значение.

Объектом диссертационного исследования является обоснование первичных объектов, к которым относится философские, математические, частно-научние, социально-философские и аксиологические теории, и развитие знания. Теоретические объекты изучаются в логическом, гносеологическом, эпистемологическом, онтологическом, социокультурном и других аспектах. В каждом из этих аспектов может подробно рассматриваться их отношение со всеми понятиями, выражающими тот или иной их элемент, процесс, связь, признак.

В диссертации не ставится задача всестороннего изучения указанного объекта. Ее непосредственный предмет — выявление доминантной объективной обусловленности первичных объектов теоретического знания и опирающегося на нее их обоснования. В исследуемом ракурсе социокультурный и эволюционный аспект имеет вспомогательное значение. Кроме того, в предмет исследования входит связанное с обоснованием первичных теоретических объектов развитие соответствующего знания. Область исследуемых фундаментальных теоретических объектов ограничена экономическим, философским, математическим, физико-механическим, социально-философским и социально-гуманитарным знанием.

Цель диссертационного исследования заключается в разработке метода обоснования первичных теоретических объектов через установление их когнитивной связи с референтом в объекте познания и выявление с помощью этого метода возможностей обоснованного развития и особенностей практического применения теоретического знания. Для осуществления этой цели ставятся следующие задачи:

- выявить магистральную проблему обоснования теоретического знания;

— сформулировать гипотезу системно-диалектического обоснования первичных объектов теоретического знания;

— эксплицировать эквивалентно-репрезентативный метод обоснования первичных теоретических объектов;

- применить системно-диалектическое и эквивалентно-репрезентативное обоснование к исследованию генезиса первичных философских объектов и теоретических объектов частно-научного знания;

- использовать эквивалентно-репрезентативный метод для обоснования первичных объектов социально-философской теории и развития социально-философского знания;

Методология и теоретическая основа исследования. Методологический базис представленной работы образуют деятельностный и системный подходы, диалектический метод. В исследовании также применяются процедуры абстрагирования, идеализации, компаративистского метода, анализа, изолирующего абстрагирования, обобщения.

Теоретическим основанием диссертации является принцип единства гносеологии и онтологии, способом реализации которого является эквивалентно-репрезентативный и, шире, системно-диалектический подход к обоснованию фундаментальных теоретических объектов, предлагаемый в настоящей работе.

Научная новизна исследования заключается в разработке системно-диалектического метода обоснования первичных теоретических объектов и применения его для обоснования и развития экономического, философского, математического, физико-механического, социально-философского теоретического знания. В процессе проведенного исследования получены следующие результаты, выносимые на защиту:

- сформулирована концепция системно-диалектического обоснования, включающая в себя базовое онтогносеологическое обоснование, заключающееся в деятельном формировании интенциально-эквивалентного отношения знания к познаваемому объекту, и эквивалентно-репрезентативную деятельность, связывающую сенсорно-практическое и рационалистическое, эмпирическое и теоретическое, интерналистское и экстерналистское, экзистенциальное и эволюционное обоснование первичных теоретических объектов;

- обнаружена эквивалентная познавательно-практическая деятельность, направленная на выявление сущности приравниваемых объектов как онтологической предпосылки ее репрезентации в первичном теоретическом объекте;

- эксплицирована операциональная структура эквивалентно-репрезентативного метода обоснования первичных теоретических объектов: 1) выделение с помощью абстрагирования эмпирического объекта; 2) приравнивание качественно различных объектов и выявление объективно-общей их сущности; 3) анализ простой формы эквивалентного отношения двух объектов и реконструкция генезиса предметно-практического и эмпирического, теоретического объекта как всеобщего материального или понятийно-знакового эквивалента изучаемых объектов.

- осуществлено системно-диалектическое обоснование первичных философских объектов, понятийно-символических категориальных пар: «материя - сознание» и «заблуждение — истина», охватывающих в соответствующем аспекте качественную разнородность объектов бытия и познания универсума;

- проведено эквивалентно-репрезентативное обоснование первичных математических объектов и частно-научного первичного объекта, полученных посредством конструктивно-репрезентативного метода идеализации;

- произведено исследование генезиса первичных социально-философских объектов западного и восточного общества, сделано расширение теории, описывающей экономический базис общества;

- сформулировано эволюционное понимание общества как волнового движения-развития в фундаментальном персонально-вещном противоречии социального бытия человечества, оцениваемого со стороны добровольно принятого, но недостижимого морального идеал-объекта;

- раскрыта селективная функция эквивалентно-репрезентативного обоснования умозрительно создаваемых, теоретических объектов, позволяющая отличать теоретические объекты, обладающие объективным содержанием, от теоретических объектов, лишенных этого содержания.

Апробация диссертационной работы. Основные положения и выводы диссертации отражены в монографиях: «Обоснование фундаментальных теоретических объектов» (Уфа, 2003), «Фундаментальные объекты и развитие социальной теории» (Уфа, 2004). Результаты исследований излагались автором на международных конференциях: XIX World congress of Philosophy, г. Москва, 22-28.08.1993; Международном научно-практическом коллоквиуме «Либеральные и авторитарные общества: прошлое, настоящее и будущее», г. Уфа, УГНТУ, 28-30 марта 2002 г.; на всероссийских научно-практических конференциях: VII-м ежегодном совещании Кафедры философии РАН, г. Москва, 20-21 декабря 1993 г.; всероссийской научно-практической конференции «Ценностные ориентации в подготовке специалистов», БГПИ, г. Уфа, 29-30 сентября 1997 г.; II Российском философском конгрессе: «XXI век: будущее России в философском измерении», г. Екатеринбург, 7-11 июня 1999 г.; III Российском философском конгрессе: «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия», г. Ростов-на-Дону, 16-20 сентября 2003 г.; Российский научный семинар «Бытие, творчество, диалектика бытия: актуальные проблемы онтологии и гносеологии», г. Уфа, 21-22 декабря 2004 г.

По теме диссертации опубликовано 34 работы, из них две монографии. Общий объем публикаций по теме диссертации составил 30 п. л.

Диссертация обсуждалась на кафедре философии и методологии Башкирского государственного университета.

Теоретические выводы и рекомендации, представленные в диссертационной работе, нашли отражение в авторском курсе лекций по философии для студентов и аспирантов, факультативном курсе «Этика и нормы морали», методических разработках по философии. Рїдеи диссертации обсуждались на методологическом семинаре д.ф.н., профессора А.Ф.Кудряшева в Башкирском госуниверситете.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Возникновение проблемы системного обоснования теоретического знания

Положение с обоснованием научного знания обострилось в середине XX века, когда появились разрушительные тезисы У. Куайна. Он выступил против догмы разграничения между аналитическими (теоретическими) и синтетическими (эмпирическими) предложениями; а также догмы сводимости теории к эмпирическим утверждениям. Основу этих догм еще Дюгем видел в ошибочной изоляции отдельных предложений от контекста теории. По более общему холистическому тезису Дюгема — Куайна: наши предложения о внешнем мире предстают перед трибуналом чувственного опыта не индивидуально, а только как единое целое. Следовательно нельзя ставить вопрос об опровержении какого-либо одного из предложений, исходя из данных опыта, отвергнув какие-либо другие предложения. Тезис Дюгема-Куайна связан с тезисом о недопределенности теории опытом. «Поскольку Куайн отказывает теоретическому знанию в остове из аналитических предложений и заодно эмпирии в остове из «протоколов наблюдения» («предложения наблюдения» Куайна сугубо ситуативны, они суть «предложения обстоятельств»), то теория оказывается для него лишь затронутой опытом. Она всегда продукт свободного творчества, при котором можно отвергать одни предложения в пользу других (334. С. 18-19). Обстоятельный анализ тезиса о гносеологической существенности эмпирической недоопределенности теоретического знания и проблематичности понятия корреспондентской истины выполнен Г. Клейном в работе «Конвенционализм и реализм» (444).

Развивая далее свой критический анализ языка науки, У. Куайн выдвигает еще два ограничительных тезиса: об онтологической относительности и о неопределенности радикального перевода. Первый тезис направлен против некритического принятия онтологии теории в качестве чего-то существующего абсолютно, т.е. независимо от языка теории. Согласно этому тезису, нельзя отделить наши утверждения о существовании объектов от языка, на котором они выражены. Второй тезис следует из первого. Действительно, как можно адекватно перевести нераздельную целостность сознания, языка и обозначаемых им объектов с одного языка на другой? В любом случае перевод превращается в решение уравнения с двумя неизвестными: феноменом сознания и языковым эквивалентом переводимого выражения. У. Куайн, правда, говорит не о сознании, а в духе бихевиоризма — о лингвистическом поведении, но совершенно оправданно распространяет тезис о неопределенности радикального перевода на общение между индивидуумами (334. С.23-36). В итоге он склоняется к своеобразному лингво-бихевиористическому солипсизму.

Более глубокое понимание проблемы обоснования демонстрирует влиятельная среди западных эпистемологов и ученых, например, нобелевских лауреатов П. Медавара, Ж. Моно, Дж. Экклза концепция критического рационализма, разработанная К. Поппером и его последователями. Исходным ее пунктом стала, асимметрия между фальсификацией и верификацией общих научных утверждений. Как известно, для верификации общего научного утверждения необходимо бесконечное число проверок, тогда как опровергает, фальсифицирует его один-единственный противоречащий факт. Фальсифицируемость, например, означает, что всякая научная теория имеет непустой класс потенциальных фальсификаторов, т.е. возможных базисных, эмпирических положений, противоречащих данной теории. Теория фальсифицируется тогда, когда на эмпирическом уровне возникает противоречащее ей базисное положение. Дальнейшее исследование привело К. Поппера к выводу о том, что понятие фальсифицируемости не может быть сформулировано без опоры на предпосылочное знание. Важнейшим признаком предпосылочного знания является его непроблематичность. Признание К. Поппером ошибочности эмпирических высказываний приводит к сближению его позиции с конвенционализмом, к включению конвенции в процедуру принятия базисных (260. С.78). Предпосылочное знание образуют базисные теоретические и эмпирические понятия и положения. В этой связи представляется важным, что К. Поппер отказался от неопозитивистского тезиса о бессмысленности философских, онтологических предложений. По его мнению, неэмпирическое знание, в том числе онтологическое, не только имеет право на существование, но и может на определенном этапе превращаться в эмпирическое знание (260. С.22-23).

К. Поппер считает, что ни реалистические, т.е. материалистические, ни идеалистические философские тезисы нельзя ни доказать, ни опровергнуть (283. С.45-51). И те, и другие тезисы он подвергает критике за неосуществимый с его точки зрения поиск несомненного знания. Вместе с тем, сопоставление аргументов в пользу материализма и идеализма приводит британского философа к выводу: «Подводя итоги, я предлагаю принять реализм как единственную осмысленную гипотезу - как предположение, которому никогда еще не было предложено осмысленной альтернативы» (283. С.49). Имеется и более красноречивое признание: «... я могу даже назвать себя материалистом постольку, поскольку я верю в реальность материи, хотя я самым решительным образом не материалист, если понимать «материализм» как взгляд, согласно которому (протяженная) материя есть нечто окончательное и ни к чему не сводимое или что только она реальна. Напротив, я верю, что может существовать истинная теория материи, объясняющая протяженность материи интенсивностями, такими как силы, что впервые было предположено Лейбницем, Бошковичем и Кантом» (283. С.304). Приведенное высказывание демонстрирует лишь неадекватное, упрощенное понимание К. Поппером современного материализма. Опираясь на семантическую концепцию истины А. Тарского, он принимает корреспондентское понятие истины, как соответствие знания фактам (или действительности), неправомерно придавая ей общефилософское значение (283. С.32-35). К. Поппер также выражает согласие с Кантом в том, что люди создают теории и накладывают их на мир природы, но полагает: истинность или ложность создаваемых теорий зависит от реальных фактов, которые нами не создаются. Когда теории приходят в столкновение с ними, тогда в поисках истины нам приходится приспосабливать теории к фактам или же отказываться от этих теорий (283. С.51, 309). В процессе рациональносоциальной критической деятельности, основанной на процедуре эмпирической фальсификации, происходит элиминация ошибочных теорий и приближение к истине (283. С.63). Но тогда в основе фальсификации лежит признание достоверности верификации «протокольных предложений». Сочетание реалистического рационализма и критицизма в концепции К. Поппера стало основанием для обозначения ее критическим рационализмом.

Проблема обоснования первичных теоретических объектов

Наиболее достоверное познание содержит в себе эмпирический и теоретический уровень знания. Эмпирическое знание воспроизводит эмпирические объекты, теоретическое познание — идеализированные, теоретические объекты познания; эмпирия непосредственно связана с практикой, теория - опосредованно; эмпирическое познание воспроизводит единичные и случайные связи и явления, теоретическое познание — существенные связи; эмпирия выполняет функцию обобщенного описания действительности, теория - функции объяснения и предсказания. Эмпирическое знание включает в себя эмпирические данные, факт и эмпирический закон, описывающие эмпирические объекты и их отношения. Теория содержит в себе эмпирический базис, теоретический базис (исходные допущения, описывающие теоретический объект), правила логического вывода и совокупность выведенных утверждений с их доказательствами (402. С.677). Из краткого представления основных признаков и элементов эмпирического и теоретического познания видно, что важнейшими понятиями, образующими названные выше уровни научного познания, являются понятия эмпирического и теоретического объекта.

Рассмотрим процесс образования понятия эмпирического объекта. В конечном счете, научное, особенно эмпирическое, познание, направлено на постижение материального объекта, существующего вне и независимо от сознания исследователя. Контакт с объектом познания осуществляется через наблюдение и эксперимент, т.е. через сенсорно-практическую деятельность. Для обозначения этого уровня научного познания В.С.Швырев вводит понятие эмпирическое исследования: «В отличие от всех иных видов научно-познавательной деятельности, предполагающих движение в знании, в сфере идеального, эмпирическое исследование ... представляет собой особый вид практической деятельности, существующий в науке и обслуживающий ее. И наблюдение, и эксперимент есть сенсорно-практические действия с материальными объектами. Поэтому они отличаются не только от теоретических методов исследования, но и от методов логической, рациональной обработки эмпирической информации ... » (404. С. 116). В результате этих действий в сфере научного знания возникает сенсорная информация, а вместе с ней сенсорно-практический объект, к которому она относится.

Превращение объекта познания в сенсорно-практический объект происходит с помощью опосредствования, «вдвигания» в отношения между субъектом и объектом познания предметного орудия познания. Отсюда вытекают два следствия. Первое: если в генетически первичном взаимодействии субъекта познания с объектом этот объект воспринимается только в пределах, доступных органам наших чувств, то в опосредованном орудием взаимодействии познание выходит за эти границы, становится независимым от биологической их ограниченности. Объект познания, стало быть, воспринимается в границах, доступных имеющимся на данном уровне исторического развития в распоряжении субъекта познания приборам и материальным средствам познания. Расширение и углубление общественно-практической деятельности постоянно раздвигает эти границы. Второе следствие: появление и развитие на «стыке» субъекта и объекта предметных орудий познания придает познанию и его результату, знанию объективный характер. При непосредственном взаимодействии субъекта и объекта познания сенсорный результат процесса познания включает в себя субъектно-субъективный момент, зависимость от колеблющихся порогов ощущений органов чувств. При опосредствованном их взаимодействии происходит перенос границы между органом чувств и объектом на границу между предметным орудием познания и объектом познания, на объективную границу между двумя материальными предметами: один из которых реализует чувственно-познавательную деятельность субъекта, а другой составляет объект этой деятельности. В процессе непосредственного чувственного восприятия объекта получаемая информация о нем обусловлена психологическими и биологическими особенностями субъекта познания, а в процессе чувственного восприятия, опосредствованного предметными орудиями, информация обусловлена особенностями самого объекта познания. В опосредствованном чувственном восприятии функцию предметного орудия познания выполняет движение органа чувства по поверхности объекта познания. Например, в случае зрительного восприятия ощущения субъекта смещаются на внешние границы объекта по световым лучам (189. С.61-63). Поэтому реальный объект познания с бесконечным числом свойств и связей преобразуется в ограниченный возможностями исторически конкретных приборов и материальных средств познания сенсорно-практический объект. Иначе говоря, сенсорно-практический объект познания всегда репрезентирует, представляет часть материального объекта познания.

Системно-диалектическое обоснование первичных философских объектов

Первичные теоретические объекты впервые появились в философском и математическом знании, но предметом для рефлексивно-гносеологического осмысления в качестве особых понятийно-знаковых конструкций они стали с возникновением фундаментальных объектов частно-теоретического, физического и экономического знания. Так как первые успехи в постижении гносеологической природы теоретических объектов были связаны с исследованием первичных объектов экономического и физического теоретического знания, то проблематику теоретических объектов начали соотносить только с научным знанием. Вместе с тем, первичные теоретические объекты математики, философии и ее частей, например, онтологии, гносеологии, социальной философии, этики и эстетики, находятся за узкими пределами того, что принято называть научным знанием, включающим в себя объективное эмпирическое знание. В частности, весь корпус философских и математических знаний не допускает возможности их эмпирического опровержения (75. С. 15).

Процедура системно-диалектического обоснования первичного теоретического объекта охватывает экстерналистские и эволюционные условия процесса обоснования, его референт (онтологический аспект), практическое взаимодействие с объектом познания, сенсорный образ его проявления, эмпирический, шире когнитивный объект, и обосновываемый теоретический объект (гносеологический аспект). Наиболее широкими из входящих в системное обоснование элементов являются эволюционные и экстерналистские основания. Они включают в себя глобальные социально-культурные условия существования теоретического знания и его фундаментальных теоретических объектов. Поэтому следует обратиться к социально-философским знаниям как наиболее общим и полным представлениям о социуме. В XIX веке сформировались две основные концепции: формационная и цивилизационная. С точки зрения первой концепции, в развитии общества различались пять общественно-экономических формаций: первобытно-общинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая. На горизонте было лишь одно «облачко», не укладывающееся в эту «стройную и единственно верную» концепцию формаций: восточное, азиатское общество с элементами всех докапиталистических формаций. Крах советского общества и всей мировой социалистической системы сопровождался понижением доверия к этой концепции социальной реальности.

На смену формационному пониманию общества пришло цивилизацион-ное понимание. Если раньше в центре внимания находились производительные силы и производственные отношения, простыми функциями которых были люди, то сейчас личностному началу, интеллектуально-духовной культуре общества возвращается самодостаточное значение. Однако цивилизационный подход к дифференциации общества, наиболее полно представленный в трудах Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера и А. Тойнби, имеет существенный недостаток: жесткую замкнутость, взаимонепроницаемость выделенных ими множественных форм социальной реальности. Этот тезис вызывает удивление с точки зрения логики: если указанные авторы, принадлежа одной цивилизации, описывают характерные черты других цивилизаций, то, одним этим, они опровергают тезис о замкнутости локальных форм социального бытия. Нетрудно увидеть сходство тезиса о взаимонепроницаемости цивилизаций и тезиса о несоизмеримости научных теорий, разделенных научными революциями. Вместе с тем, они опираются на разные эпистемологические основания. Основание первого тезиса образует неокантианская абсолютизация индивидуализирующей специфики социально-культурного знания; основание второго тезиса — последствия неопозитивистского отрицания осмысленности метафизического, онтологического знания. В последнем случае налицо снижение уровня категориально-философской культуры мышления, предполагающей понимание необходимого единства изолированности и связности.

Для преодоления недостаточной онтологической необоснованности локального цивилизационного подхода стоит, на наш взгляд, обратиться к идеям К. Маркса, глобально расчленяющим социальную реальность. Во-первых, им выделяется общество личной зависимости, в котором социальная мощь принадлежит одним лицам как власть над другими лицами, а производительность труда развивается в незначительном объеме и в изолированных местах. Во-вторых, общество вещной зависимости, в котором социальная мощь принадлежит вещам: деньгам, капиталу. Но именно в этом обществе люди лично свободны по отношению друг к другу, именно в этом обществе образуется система всеобщего социального обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций (2 І 8. С. 100-101).

По существу, ту же глобальную оппозицию форм социального бытия можно выявить в цивилизационном подходе. Западную форму социального бытия характеризуют: институт частной собственности, примат личной свободы, идей индивидуализма, либерализма, права, рациональности, прагматичности, социального прогресса и преобразования внешнего мира. Восточную форму социального бытия воплощают: институт государственной собственности, примат власти, идей коллективизма, авторитаризма (вплоть до тоталитаризма), морали, душевности, духовности, циклического развития и преобразования внутреннего мира.

Обоснование первичного объекта социально-философской теории западного общества

Итак, рассмотренное в предшествующей главе системно-диалектическое обоснование и его центральное звено эквивалентно-репрезентативный метод оказалось эффективным средством объяснения онтологического статуса и генезиса фундаментальных теоретических объектов экономического, философского, математического и естественнонаучного знания. Может ли этот метод быть использован для выяснения онтологического основания и генезиса фундаментальных теоретических объектов социально-философского и гуманитарного знания? По нашему мнению, именно то, что эквивалентно-репрезентативный метод обоснования первичных теоретических объектов был разработан на анализе экономической, т.е. социальной, теории позволяет сделать вывод о существовании не только естественнонаучной, но и социально-гуманитарной перспективы его применения.

В базисно-когнитивном отношении социальное познание имеет другую субъектно-объектную структуру, нежели естественнонаучное познание. Если в познании природы субъект находится вне объекта познания, в познании общества он находится внутри объекта познания. Поэтому естественнонаучное познание характеризует преобладание объективной детерминированности знаний в гносеологическом измерении, отношении истины - заблуждения. Исследования последних десятилетий показали социально-культурную обусловленность естественнонаучных знаний, но ход исторического развития знаний, в конечном счете, заключается в том, что освобождает знание от тех социально-культурных влияний, которые искажают его соответствие объекту познания. Иная ситуация сложилась в познании общества. Включенность субъекта познания в объект социального познания приводит к максимальному сближению, переплетению онтологической и гносеологической сторон нашего бытия. В познании природы, прекрасно обходящейся без нас, знание объективных законов само по себе нейтрально по отношению к человеку и его интересам. Оно становится положительно или отрицательно значимым только в процессе особой практической деятельности по удовлетворению наших потребностей. Социальное познание более тесно связано с нашей реально-практической жизнедеятельностью, поэтому роль субъектно-субъективного фактора в познании общества изначально больше, чем в познании природы.

Включенность субъекта познания в объект социального познания вызывает положительную заинтересованность субъектов в знании, соответствующем их интересам, и отрицательное отношение к знаниям, не соответствующим этим интересам. Другими словами, вводит в познание ценностно-оценочный, аксиологический фактор, успешно «конкурирующий», если так можно выразиться, с гносеологическим фактором. Под ценностью мы будем понимать положительное или отрицательное значение чего-либо для субъекта познания и действия. Под оценкой - воспроизведение ценности в познании. Ценностно-оценочный аспект сознания выражает субъектную, субъективную сторону жизнедеятельности социального субъекта. Гносеологический аспект воспроизводит объектную, объективную сторону жизнедеятельности социального субъекта. Во взаимодействии друг с другом один социальный субъект является для другого социального субъекта объектом действия. Качественная однородность субъектов социального взаимодействия обусловливает важность субъектных и субъективных факторов, имеющихся в распоряжении участников, в конечном результате взаимодействия. Известно, что можно навязать ложное представление о социальной реальности, обладая достаточным, как сейчас модно выражаться, административным ресурсом. Вместе с тем, наряду с субъектно-субъективной стороной социального взаимодействия существует объектно-объективная его сторона. Объектно-объективная понимается в смысле: существенно не зависящая не только от желания и воли, но и от сил и средств действующего социального субъекта. Она обнаруживает свое существование, например, тогда, когда доминирующая социальная группа сталкивается с серьезными трудностями в осуществлении своих интересов, когда ее интересы начинают противоречить более общей объективной тенденции исторического развития, когда находящееся под ее управлением общество пошло по нисходящей линии развития. Тогда и обнаруживается расхождение между знаниями о социальной реальности и самой этой реальностью, которое уже в полной мере не компенсируется административным ресурсом правящей социальной группы. Тогда возникает необходимость в более адекватном познании общества. Все это вовсе не означает, что социальный интерес и особенно его оценочное представление подчиненной социальной группой совпадает с более общей объективной тенденцией исторического развития. Оно также может быть пронизано социальным заблуждением. Если сознание правящей социальной группы чрезмерно уповает на силу своего административного ресурса, то сознание подчиненной социальной группы - на то, что все социальные проблемы решаются с помощью простого уничтожения господствующей социальной группы. Созданное таким нехитрым способом советское общество просуществовало считанное число десятилетий и развалилось как карточный домик от накопившихся социально-экономических проблем и легкого дуновения гласности. Отсюда вытекает необходимость в теоретическом познании объектно-объективного аспекта общества, в обосновании воспроизводящих его фундаментальных объектов социально-философского знания.