Содержание к диссертации
Введение
Глава I Методологические подходы к исследованию феномена «утопия» 11
I.I. Понятие «утопии» и основные методологические подходы к исследованию «утопии» 11
I.II. Историко-философский анализ утопической традиции 32
Глава II Типология, функции и форма выражения социальной утопии 69
2.1 Типология и форма выражения социальных утопий 69
2.2. Онтолого-гносеологические аспекты социальной утопии в общественно-политической жизни 98
Заключение 114
Литература 119
- Понятие «утопии» и основные методологические подходы к исследованию «утопии»
- Историко-философский анализ утопической традиции
- Типология и форма выражения социальных утопий
- Онтолого-гносеологические аспекты социальной утопии в общественно-политической жизни
Введение к работе
Актуальность исследования
Во все периоды человеческой истории можно найти те или иные идеи соответствующие общепринятому пониманию утопического. Утопический импульс присутствует во всех произведениях, в которых существует направленность на совершенствование мира. Указать даже приблизительные границы утопической литературы будет крайне затруднительно, а может быть и просто невозможно. Если учитывать утопические элементы в неутопических произведениях, то трудно даже представить себе границы подобного исследования. Составитель первого советского «Каталога утопий» В.В. Святловский писал, что «...число известных ныне произведений типа утопий доходит почти до двух тысяч...».1 Другой отечественный исследователь В.П. Шестаков пишет о том, что «каталог мировой утопической литературы насчитывает около 1000 утопий за 16-19 вв., а, начиная с 19 века, в одной только Англии появилось 300 утопий, в Германии - 150». Как бы то ни было, но совершенно очевидно, что с тех пор на свет явились многие сотни сочинений, которые мы можем классифицировать как утопические. И все сочинения подобного рода объединены стремлением, порвать с противоречивой реальностью и перенестись в иной, совершенный мир, построенный на идеальных началах.
По силе воздействия на людей, по своим мобилизационным способностям все социальные теории меркнут рядом с утопиями. Социальная утопия живет по своим законам и принципам. Причем эти законы и принципы оказывают ощутимое воздействие на нашу жизнь, т.к. они с определенной легкостью завладевают воображением, как крупных государственных деятелей, так и рядовых граждан. Проникая в программные документы политических партий и организаций, в массовое и теоретическое • сознание утопические идеи становятся неотъемлемой частью культурно-политической жизни общества.
Социальный и политический опыт XX века внес много нового в мировую общественную мысль. Именно XX век, богатый не только многообразием модификаций утопии (появляются понятия «экоутопия», «практоутопия», «эупсихия» и т.д.), но и стремлением к их реализации. Это дает основания, по крайней мере, корректировать традиционные представления, связанные как с социальной утопией, так и с пониманием ее роли, и значения в историко-философском процессе. Конечно, едва» ли теперь возможно увлечь людей, каким - либо из известных утопических проектов глобального переустройства общества. Но, во-первых, не исключено появление новых утопических проектов, а, во-вторых, черты утопического сознания гораздо более живучи, чем конкретные утопические проекты.
Существенно и то, что перспективы общественного развития, выйдя на новый уровень глобальных проблем человечества, в настоящее время находятся в центре внимания исследователей многих научных дисциплин. В этих условиях начинает пересматриваться история утопической мысли, исследователи отказываются от целого ряда стереотипов, которые накопились и которые не совместимы с этим новым опытом, переоцениваются,старые трактаты и романы, об идеальном обществе, т.е. происходит возвращение к некоторым проблемам фундаментального характера. Исследователи видят в социальных утопиях уже не реликты безумных надежд, а предвосхищение «нового мышления», столь необходимого XXI веку.
Кроме этого, современное состояние цивилизованного человека характеризуется многочисленными кризисами: психологическими, социальными и т.д. В подобной кризисной обстановке для многих людей возникает вопрос о природе реальности: что есть реальное, а что - лишь иллюзия? Подтверждением тому становятся фильмы, книги, научные статьи, дающие свою интерпретацию реальности, которые так популярны в последнее время. Как правило, многие размышления о природе реальности так или иначе связаны с понятием утопии. По этой причине исследование природы утопии является весьма важной и актуальной проблемой.
Данная задача приобретает большую актуальность, поскольку изменения, произошедшие в российском обществе и повлекшие за собой смену общественно-политической системы, сопровождались неизбежным в подобной ситуации» противоборством различных социальных идеалов, часть из которых имела определенную утопическую природу. Чтобы разобраться в доставшемся нам наследии и вместе с тем избежать прожектерства и утопического мифотворчества, необходимо четко представлять себе, что такое утопия в строгом смысле слова, как она формируется и функционирует, как выражается, что ее питает, а для этого необходим новый взгляд и новые исследования.
В философском плане изучение проблем утопического сознания позволяет понять не только структуру общественного сознания, но и выявить гносеологические уровни в содержании утопической традиции, понять специфику субъекта утопического сознания и механизм формирования знания.
Степень разработанности проблемы
Проблема социальной утопии привлекала внимание философов, социологов, политологов, экономистов, литературоведов. Многие философы с завидным постоянством обращались к идеи наилучшего, совершенного устройства на земле. В их числе Платон, Данте, Оккам, Макиавелли, Мор, Кампанелла, Гоббс, Локк, Спиноза, Лейбниц, Вико, Монтескье, Руссо, Кант, Гегель, Гумбольдт, Сен-Симон, Фурье, Оуэн, Прудон, Бакунин, Кропоткин, Герцен, Чичерин, Новгородцев, Вл. Соловьев и др. Если исходить из восприятия бытия как вероятностного процесса, то становится вполне объяснимым неиссякаемый интерес мыслителей разных поколений к проблеме совершенствования мира.
Одним из них является так называемый «персонально-национальный принцип». В работах данного направления ведется анализ утопий отдельных авторов какой-либо страны в определенные исторические периоды. Ценность данного подхода заключается в том, что выявляется, описывается и вводится в круг исследования неизвестные ранее утопические произведения, освещается их идейное содержание, связь с исторической эпохой, проводится конкретно-исторический- анализ. В отечественной литературе основу такого подхода заложили В.П. Волгин и его последователи: В.М. Далин, И.И. Зильберфарб, А.Р. Иоаннисян, СБ. Кан, А.И. Клибанов, Г.С. Кучеренко, И.Н. Осиновский, Л.С. Чиколини, А.Э. Штекли и многие другие.
Вместе с анализом концепций отдельных утопистов ведется исследование различных аспектов содержащихся в утопических произведениях. Например, в работах А.А. Вознесенской, Г.М. Генделя, С. Г. Сорокиной и др. рассматриваются экономические взгляды утопистов. Отношение авторов утопических произведений к религии, церкви, атеизму рассматривается в работах В.И. Евдокимова, А.В. Луначарского, А.Э. Штекли. Воззрения утопистов по вопросам обучения, воспитания, гармонического развития личности исследуют И. Зильберфарб, B.C. Вареник и др., эстетические представления и идеалы утопистов - Л.Н. Столович, Н.П. Панфилова.
В западной литературе к социальной утопии подходят как к оригинальному явлению, как к одной из полярных идеологии форм «политического сознания» (К. Мангейм, Р. Миллс). Социальная утопия сопоставляется с мифом (Ж. Сорель, Э. Мунье, Н. Фрай, Р. Рюче); с религией (К. Барт, П. Тиллих, Н. Бубер). Утопия предстает как особый утопический метод в социологии, позволяющий с помощью воображения конструировать идеальные типы (М. Вебер, Р. Рюйе, Д. Рисман); как
умственный эксперимент (Э. Мах, Б. Скиннер); как особая духовная интенция, органически присущая человеческому сознанию (Э. Блох, Ортега-и-Гассет, А. Нойзюс). Большинство авторов рассматривают только социальную сторону утопии, делая акцент на отражении в ней пожеланий, мечтаний различных классов и социальных групп. Если же и обращается внимание на гносеологическую и онтологическую функцию утопии, то исключительно в плане сравнения с социальной наукой и противопоставлений ей. Что особенно четко видно в исследованиях Ч.С. Кирвеля.
В последние годы многие отечественные авторы обращались к утопии в связи с проблемой прогнозирования, считая утопию первой формой социальных прогнозов (И.В. Бестужев-Лада, A.M. Гендин, Е.Б. Ерина, Н.Е. Застенкер, В.В. Косолапов и др.). Э.А. Араб-Оглы, Э.Я. Баталов, В.И. Бовш, Ю.ГГ Ожегов, Г.Х. Шахназаров и многие другие рассматривают утопию в связи с разоблачением реакционной и утопической сущности футурологии.
В некоторых работах намечается рассмотрение утопии как типа мышления (М.А. Барг, Л.М. Баткин, Ю.А. Левада). Вопрос о построении общей модели утопии поднимает в своих работах И.Н. Неманов, З.И. Файнбург.
Касательно социальных утопий XX века и их различных модификаций, то здесь, как нам представляется, мы еще в самом начале пути, поскольку сущность, функции, типы, пути формирования социальных утопий по-прежнему остаются весьма дискуссионными и неоднозначными.
Цель диссертационного исследования состоит в осуществлении онтологического и гносеологического анализа феномена утопии. В рамках предпринятого анализа рассматривается роль и форма выражения социальной утопии, вскрываются истоки ее происхождения, формирования и функционирования.
В связи с этим в работе решаются следующие задачи:
• Рассмотреть многообразие подходов к определению понятия «утопия».
• Определить сущностные аспекты понятия «утопия».
• Вскрыть онтологические и гносеологические корни утопии.
• Выявить характерные черты и исторические этапы в развитии утопических представлений.
• Уточнить типологию социальных утопий.
• Определить место и роль социальной утопии в современном общественно-политическом процессе.
Решение данных задач позволяет обосновать положения, выносимые на защиту, в которых философский анализ онтологических и гносеологических оснований социальной утопии проявляется в виде ряда особенностей:
• Объективно любая утопия не может существовать вне социальной почвы, а субъективно она возможна как социальный процесс. Т.е. утопия относится к объекту духовной культуры и является выражением этого бытия, представая одной из форм осмысленного, специфически человеческого осознания окружающего мира.
• Утопия является результатом осознания, а затем и рефлексии кризисных состояний общества.
• Утопия выступает как специфическая форма поиска решения социальных противоречий, посредством построения идеальной модели общества
• Стремление к идеализации, которое обнаруживается в индивидуальной человеческой природе, можно расценивать как естественное продолжение инстинкта самосохранения и стремление к идеалу, позволяющего человечеству сохранить себя как род, реализовываясь в перманентном развитии общества.
Объектом диссертационного исследования выступает утопия как социальное явление.
Предметом исследования является социальная утопия как гносеологический процесс и нормативный идеал общества, проявляющийся в общественном сознании и деятельности индивидов.
Методологическая основа исследования Теоретико-методологическая база диссертационного исследования отличается интегративностью. Работа опирается на общие принципььтеории познания, на системно-структурный и функциональный методы, которые позволяют выделить составляющие элементы явления, их взаимосвязь и взаимозависимость, показать единство системы, структуры и функций объекта. В работе так же реализованы принципы единства исторического и логического анализа, в том числе научный метод движения от абстрактного к конкретному. Научная новизна исследования
• В исследовании предпринят онто-гносеологический анализ социальной утопии, который позволил по-новому взглянуть на специфические черты и признаки социальной утопии.
• В результате проведенного анализа предложена классификация социальной утопии с гносеологических позиций как формы отражения общественного бытия.
• Проведена систематизация функций социальной утопии.
• Выявлена зависимость утопических представлений от уровня социального развития в те или иные исторические периоды.
• Определены новые аспекты гносеологических возможностей социальной утопии.
Теоретическое и практическое значение исследование
Методологическое осмысление процессов становление социального знания в рамках утопических произведений позволяет глубже познать процесс формирования представлений о будущем, созданию социальной теории в целом.
Положения диссертации могут быть использованы в учебных курсах по общей, социальной и политической философии, а также в курсах по политологии, социологии, культурологии, конфликтологии.
Апробация работы
Основные положения работы были представлены на межвузовских научно-практических конференциях «Кризис как иррациональное явление» (Магнитогорск, 2002г., 2003г., 2004г.); на региональной научно-практической конференции «Ценности интеллигибельного мира» (Магнитогорск, 2004г.), а также на ежегодных внутривузовских конференциях МаГУ (2002г., 2003г., 2004г.).
Помимо этого, отдельные положения диссертационного исследования обсуждались на аспирантских семинарах по онтологии и теории познания.
По теме диссертационного исследования опубликовано 6 научных работ (тезисы, доклады, статьи).
Понятие «утопии» и основные методологические подходы к исследованию «утопии»
Мечты человечества о «золотом веке» уходят своими корнями в далекое прошлое: «мифы о пяти веках» в переложениях Гесиода и Овидия, хилиазм, легенда об английской стране Кокейн, французской Кокань, русском Беловодье и граде Китеже, государстве благоденствия, земля обетованная - все это примеры утопических проектов, которые получили свою теоретическую разработку в самые разные эпохи. Как писал польский исследователей А. Свентоховский «невозможно представить себе ни одной эпохи, ни одного народа, даже ни одного человека, который не мечтал бы о каком-то рае на земле, который бы не был в большей или меньшей степени утопистом. Где только существует нищета, несправедливость, страдание, -а существуют они всегда и везде, - там должно проявиться также искание средств для искоренения причин зла. Через всю историю культуры проходит целая лестница самых различных видов утопий».3 На этом основании утопию можно с полным основанием назвать одним из самых древних и фундаментальных мифов.
Во избежание терминологической путаницы имеет смысл хотя бы по формальным критериям, условно разграничить основные понятия, которыми мы намерены оперировать и прежде всего понятия «утопическое сознание», «утопия» и «утопизм», ибо последнее нередко употребляется как синоним утопии, что не всегда верно и оправдано.
Как справедливо отмечал В.П. Шестаков, «следует различать термины «утопия» и «утопический». Отождествление этих понятий часто приводит к недоразумениям, к перенесению в философский и социологический анализ сугубо оценочных и субъективных суждений».4 Точно также следует различать два внешне схожих, но имеющих различную природу феномена: «утопию» и «утопизм».
С.Л. Франк еще в 1937г. указал на специфические черты того явления, которое он и назвал утопизмом. «Под утопизмом мы разумеем, -писал он, - не общую мечту об осуществлении совершенной жизни на земле, свободной от зла и страданий, а более специфический замысел, согласно которому совершенство жизни может - а потому и должно быть -как бы автоматически обеспечено неким общественным порядком или организационным устройством...».5 Таким образом, Франк указывает на наличие в утопизме уверенности в достижимости совершенства.
Под утопическим сознанием мы будем понимать определенный способ восприятия, подхода к исторической реальности соответствующего пониманию утопического.
Гораздо труднее определиться с понятием «утопия», поскольку в историко-философской литературе до сих пор не существует единого мнения относительно содержания и определения понятия «утопия» и оно по сей день употребляется в самых различных смыслах, и в разном смысловом контексте. Многозначность употребления этого термина и непроясненность стоящего за ним определения приводит некоторых исследователей к парадоксальным выводам. В частности, Л. Мэмфорд пишет о том, что всякие попытки дать законченное определение понятия «утопия», вообще лишены смысла и бесплодны, ибо с его точки зрения, утопия вовсе не является чем-то строго очерченным, что можно точно определить и изучить.6
Однозначного истолкования этого понятия, мы не находим и в специальных работах посвященных исследованию указанного феномена. Примером тому могут служить, например, работа А. Фойгта «Социальная утопия», монография Фрэнка и Фритци Манюэлей «Утопическая мысль в западном мире», работа отечественного исследователя Э.Я. Баталова «В мире утопии» и многие другие. Так вот обратив свой взор на эти работы, мы без труда обнаружим, что все они начинаются с выяснения одного и того же вопроса: что есть утопия?
В современной научной литературе принадлежащей только XX веку, нам удалось выделить более 15 определений понятия «утопия», и, по всей видимости, это далеко не предел. Как пишет один из современных исследователей утопии Дж. Кейтеб, за четыре с половиной столетия, минувших со времен появления «Золотой книжечки», понятия «утопия» и «утопический» приобрели «множество значений, выходящих за пределы того, которое было предложено книгой Мора...».
Такая постановка вопроса приводит нас к устойчивому убеждению о том, что понятие «утопия» в философско-социологическои литературе запутано и противоречиво. Поэтому целесообразней на данном этапе исследования дать рабочее определение понятию «утопия». В «Философской энциклопедии» мы находим следующее толкование «утопия - это изображение идеального общественного строя, лишенного научного обоснования».
Существуют различные, порой взаимоисключающие оценки и выводы относительно определения утопии. Одни видят в утопии извечную, никогда не достижимую мечту человечества о «золотом веке», другие, напротив, истолковывают ее в качестве реального принципа, который осуществляется с каждым новым шагом духовного и практического развития человечества. Некоторые видят в ней донаучную форму мышления, нечто среднее между религией и наукой, другие, напротив, связывают ее с развитием современного научного знания.
Историко-философский анализ утопической традиции
Мечты о наилучшем государственном устройстве возникли за долго до выхода в свет классической книги Т. Мора, в ней они лишь получили терминологическое закрепление. В связи с этим нам представляется, что целесообразно обратиться к истокам возникновения утопии как явления общественной мысли и рассмотреть эволюцию утопической традиции.
Предысторию утопической традиции можно отсчитывать со времени появления легенды о «золотом веке» - счастливой, блаженной жизни людей в далеком прошлом, когда не было социального неравенства. Эта легенда наиболее ярко была выражена в эпосе Гомера и Гесиода (VIII в. до н. э.). С точки зрения Ф.Е. Манюэля, Гесиод создал каноническую версию золотой эпохи Кроноса, которая со временем соединилась с мифом о благословенных островах и с ближневосточными мечтами о рае. Этот синтез во множестве форм образовал основное содержание утопической мысли, стал «неиссякаемым источником огромной силы и одновременно трагической слабости европейского человека. ...Освобожденный от своего контекста, миф Гесиода продолжает жить, воспроизводиться, изменяться, конденсироваться и распространяться».
Действительно, легенда «о золотом веке» стала одним из основных мотивов социально-утопической мысли античного мира. «Сначала она проявилась в форме идеализации «варварских народов» у древних историков (Геродота, Теопомпа, Гекатея Абдерского), а затем была воспринята и разработана в форме теории «естественного состояния» Платоном, учеником Аристотеля Дикеархом, стоиками Зеноном и Посидонием, а также сторонниками философского учения киников, восхвалявших примитивную жизнь «по природе» как состояние истинной свободы». Благодаря Овидию легенда о «золотом веке» была донесена до средних веков. С эпохи же Ренессанса овидиевские «Метаморфозы» стали настольной книгой в Западной Европе. Расширенный Овидием текст Гесиода стал вполне достаточным, чтобы влиться в утопическую мысль.
Легенда о «золотом веке» отразила социальные противоречия указанного периода развития общества и была обращена в прошлое. Однако последующая социально-политическая мысль соединила представления о «золотом веке» с надеждой на счастливое будущее.
Соединение подобных представлений произошло в V в. до н.э., когда эмоциональное (в основе своей мифологическое) осмысление природы социально-политических процессов уступает место теоретическому (в основе своей рациональному). Появление рационалистических проектов идеального общества знаменовало собой переход общественной мысли человечества на качественно новый этап развития, выражающийся в стремлении преодолеть негативные последствия развития цивилизации, опираясь не на помощь сверхъестественных сил, а на человеческий разум. И идеальное государство Платона по сути дела, является первым признанным исходным пунктом и вместе с тем образцом достаточно развитой утопии.
В идеальном государстве Платона, в «Священной хронике» Евгемера (IV в. до н.э.), в «Солнечном острове» Ямбула (III в. до н.э.), по сути дела, содержаться первые попытки рационализации мифологических представлений о счастливом и гармоничном мире.
Для того чтобы лучше понять сущность утопического сознания, его гносеологические возможности, нужно выяснить, какое место занимает оно в ряду исторически известных типов сознания. Многим исследователям представляется, что утопическое сознание близко или даже совпадает с мифологическим. Мифологические представления наложили определенный отпечаток на содержание ранних утопических представлений.
Поскольку зарождение утопии, мы относим к античности, то естественно возникает вопрос о ее отношении к мифу как основе античного мировоззрения и самосознания. Подобно тому, как в античной философии мифология сменяется натурфилософией, становясь учением о природе, так и в области социального познания мифология трансформируется в учение о государстве.
Именно на примере античной общественной мысли можно достаточно ясно увидеть постоянное взаимопереплетение мифа и утопии, свойственное практически всем историческим эпохам. Специфика античного варианта заключается в том, что отношение мифа к утопии может быть представлено одновременно и в виде прямой исторической последовательности, и в плане постоянного взаимодействия. Возникновение рационалистической утопии вовсе не означало окончательного разрыва с мифом, например, о «золотом веке». Этот миф постоянно используется античными утопистами в самых различных формах, не только не утрачивая своего значения, но даже обогащаясь в результате его рационалистической переработке.
Проблема соотношения мифа и утопии в широком философском и культурно-историческом плане вследствие своей масштабности выходит за рамки нашего исследования. Следует, однако, остановиться на некоторых важных, с нашей точки зрения, аспектах этого соотношения применительно к проблематике нашего исследования. Для наиболее полного освещения понятия утопии необходимо сопоставить его с таким явлением духовной жизни как миф.
Сопоставление мифа и утопии, утопического сознания и мифосознания, требует более детального рассмотрения самого мифа, т.е. уточнить, какой смысл вкладывается в понятие мифа. Огромное количество противоречащих друг другу определений мифа в научной литературе с необходимостью должны побуждать любого исследователя, занимающегося разработкой какого-либо частного вопроса, либо выбирать из имеющихся определений наиболее подходящее для целей его исследования, либо создавать свое собственное определение.
Для того чтобы лучше представить роль мифов в древнегреческой утопической традиции, можно взять, к примеру, одно из наиболее простых научных определений, сформулированное Л.И. Зайцевым следующим образом: мифы - это «варьирующиеся в устной или письменной традиции повествования, включающие в себя элементы сверхъестественного и притом такие в реальность которых верят».47 Главное достоинство этого определения заключается, с одной стороны, в подчеркивании органической связи мифа с религиозными верованиями, а с другой - с устным народным творчеством и с фольклором.
Кроме этого, большинство исследователей мифа отмечает, что миф возник в первобытном обществе как интегральная форма духовного освоения мира и выступал как «нерасчлененная идеологическая первоматерия», из которой еще не успели выделиться наука и словесность, история и сага,-религия и право, философия и теология. В первобытной мифологии не существовало границ между объектом и субъектом, природным и социальным, рациональным и иррациональным, естественным и сверхъестественным.
Типология и форма выражения социальных утопий
Формы и типы утопий многообразны вследствие их причастности к широкому культурному полю. Перед исследователем утопии стоит сложная задача классификации утопий, для этого необходимо определить критерий выделения и выявления собственно утопий из всего многообразия культурного наследства. Утопия как явление многоаспектное требует рассмотрения с разных сторон. И такой всесторонний анализ существует, в частности, в выделении многообразных типов утопий.
Важной задачей исследования социальной утопии, является изучение ее структуры, то есть формы, типы, виды утопии, которые, сложились исторически, и могут быть приняты в качестве основания классификации бесчисленного множества утопий. Как отмечает известный исследователь утопии Э. Баталов, только «в результате такой - громадной по объему -работы мы можем получить более или менее полное представление об истории утопической мысли и о структуре этого (т.е. утопического) массива, а в более широком плане - о путях эволюции социального идеала».
Многообразие мира, человеческой культуры невозможно вывести из какой-либо абстрактной, теоретической схемы, какой бы идеальной она не представлялась исследователю. Это относится и к характеристике типологий социальной утопий.
Время быстротечно и изменчиво, оно присуще всем явлениям человеческого, природного и космического бытия. Историческая эпоха человеческой культуры адаптирует его облик, придавая ему, устойчивые образы, символы, традиции, благодаря которым мы безошибочно определяем время жизни того или иного народа. В отношении утопий происходит тот же процесс адаптации: историческое время порождает утопии определенного характера, которые отражают своеобразие эпохи ее создавшей.
В современной историко-философской литературе существует огромное множество типологий утопий. Все они имеют определенную логическую закономерность и позволяют решать те задачи, которые преследуются исследователем. Разные ученые выделяли тот или иной принцип классификации, исходя из собственных задач и целей.
При классификации утопий следует найти основания (или принципы), в которых будут отражены также и разнообразные типы воплощенного в них идеала. Попытку типологизировать особенности содержания утопий осуществил еще на рубеже XIX - XX веков А. Фогт. Он выделял такой принцип, как отношение к власти. Оно было в тот период одной из центральных дискуссионных тем. В соответствии с этим принципом он разделил утопии на анархические и архические (первые отрицают, а вторые признают государственную власть). А. Фогт дает объяснение такому делению с психологической точки зрения: анархические утопии создают люди, которые любят свободу, независимость, но не обладают силой воли, необходимой для борьбы за власть. Они жаждут свободы для себя и боятся власти других. Напротив, архические утопии создают как люди с рабской натурой, так и те, кто хочет свободы только для себя, готовы ущемить ради нее свободу и независимость других.90
В.П. Волгин советский исследователь утопического социализма, классифицирует утопии по способу обоснования провозглашаемого ими общественного идеала. Он выделил религиозные, рационалистические и исторические утопии. Первые - основаны на религиозном, вторые - на метафизическом, третьи - на научном мировоззрении.91
Традиционное различие утопий коренится во времени и месте, где они возникают. Л. Мэмфорд, Ж. Сервье, Р. Труссон излагали историю утопий в хронологическом порядке. Последовательно рассматривались античные, средневековые утопии, утопии эпохи Возрождения, Нового времени, Просвещения, XIX века и т.д. Утопии носят на себе отпечаток той эпохи, в которой они возникают.
Кроме этого, возможно деление утопий на перспективные и ретроспективные, гуманистические и антигуманистические. Другим принципом разграничения утопий может служить соотнесение их с главными классами общества, которые появлялись на исторической сцене. Тогда мы можем обозначить их как рабовладельческие, аристократические, крестьянские, буржуазные и мелкобуржуазные, бюрократические и технократические.
Самостоятельное значение имеет разделение утопий на реакционные и прогрессивные, которые проводил В.И. Ленин. Он разделял их на эти два типа в зависимости от того, отвлекают ли они массы от революционной борьбы или зовут к ней.
Ч.С. Кирвель выделил философские и экономические утопии, социологические и политические, программы социального переустройства и социально-прогностические трактаты, а также литературно-художественные произведения.92
С.Л. Франк выделяет четыре вида утопий:93 - нравственно-политические (Платон, Т. Кампанелла, Т. Мор); - религиозно-нравственные (идеи таборитов, движение Т. Мюнцера); - утопии политики (Ж. Мелье, Морелли, Мабли и т.д.); - коммунистические и социалистические.
Утопия, как и любое культурное явление, развивается, приобретая новые формы, сохраняя при этом свои сущностные черты, что и позволяет обозначать утопические элементы в тех или иных конструкциях, тех или иных произведениях. В процессе такого развития, возникают новые утопические формы, такие как утопия градостроительства, утопия права, педагогическая утопия (утопия социализации индивида), прогрессистская утопия (утопия социализации человеческого рода) и др.
Если перед нами утопия регрессивная, то тогда утопист критикует существующие в обществе порядки как «извращение» прежних идеалов. Он в своих проектах совершенного общества призывает к возвращению минувших времен, которые символически представлены в легендах о минувшем «золотом веке».
Можно выделить - в зависимости от того, где утописты ищут идеал -ретроспективные и проспективные утопии: одни видят идеал позади себя в более или менее далеком прошлом, тогда как другие возвещают, что «золотой век» лежит перед нами.
В рамках утопического сознания решаются проблемы социального развития, построения идеального общества. Поэтому мы вправе говорить о социальной утопии, где различными исследователями выделяются принципы классификации утопического материала, в основе которого лежат разнообразные модели утопии. Это - «утопии», «полуутопии», «квазиутопии» (по принципу их подлинности). По принципу ориентации на тип темперамента, т.е. соответственно «утопии для свободных духом, сильных людей» и «для рожденных повиноваться» - «анархические» и «архические» и мн. др..
Можно вслед за Э. Манюэлем, выделить «утопии спокойного счастья», динамические утопии лучшего будущего и утопии, которые Абрахам Маслоу назвал эвпсихиями. Для первых характерны поиски условий хорошей жизни без перемен и неожиданностей: в них речь идет об отыскании модели общества, которое могло бы обеспечить такие условия раз навсегда. Утопии второго рода (их можно назвать эвхрониями) скорее стремятся указать верное направление: они не дают окончательной формулы счастья, но показывают, каким образом человечество сможет жить все лучше, используя все новые возможности. Для утопий третьего рода (эвпсихий), согласно Маслоу, характерен не столько интерес к условиям, в которых человек должен жить, сколько к тому, каким сам он должен и может быть: речь тут идет не столько о переустройстве общества, сколько о переустройстве человеческой психики.
Онтолого-гносеологические аспекты социальной утопии в общественно-политической жизни
Анализ функций социальной утопии в общественно-политической жизни позволяет многое понять в природе утопии, однако представляется, что к настоящему времени в этом вопросе нет необходимой ясности. Сложность постижения функций утопии в определенной мере аналогична сложности исследования ее как специфической формы отражения действительности. Так же как и в гносеологическом аспекте, где утопия «пересекается» со многими формами общественного сознания, не теряя собственной специфики, в социально-философском плане утопия также обнаруживает частичное совпадение с функциями других форм общественного сознания, но при этом имеет и свои специфические особенности.
Социальные функции утопии на разных этапах развития общества различны. Существенное воздействие оказывают закономерности формирования общественного сознания, изменения в соотношении его элементов, уровней, функций. Иными словами, функциональное назначение утопии обусловлено как причинами «специфическими», т.е. связанные с внутренними механизмами утопического сознания, с изменением его отношений к социальному бытию, так и более общими причинами, связанные с изменениями отношений внутри общественного сознания в целом и его отношения к действительности.
Несмотря на все существующие различия и многофункциональность социальной утопии ей присуще некоторые общие функции, которые в конечном итоге определяют ее роль в общественной и политической жизни: 1. Критическая функция; 2. Компенсаторная функция; 3. Деонтологическая функция; 4. Нормативная функция; 5. Познавательная функция; 6. Прогностическая функция; 7. Конструктивная функция; 8. Ограничительная функция;
Утопия присутствует во всех более или менее значительных моментах общественной жизни. Рождаясь из стремления субъекта выйти за пределы своего времени и выражая установку на вытеснение из его «поля зрения» нежелательных элементов, т.е. вырастая из духа критики, социальная утопия сама выполняет критическую функцию. Эту функцию отмечает большинство исследователей, причем некоторые считают ее центральной «...Ценность всякой утопии, - отмечает А. Свентоховский, - бывает по преимуществу отрицательная, т.е. заключается в критике и протесте против существующего уклада отношений».112 К. Мангейм, сравнивая утопию и идеологию, также подчеркивает, что утопии свойственна критическая функция. Утопия, вследствие присущей ей трансцендентности, действительно выступает с критикой существующего общества, тем более что эта критика бывает востребованной самим обществом во время кризисных катаклизмов. И подчас именно утопия и является определенным гарантом перемен в обществе и выхода его из кризиса. Критическая функция присуща социальной утопии и ее роль неоценима особенно в условиях, когда возможности прямой критики существующих порядков ограничены.
Основным условием при построении утопических проектов служит относительная свобода от конкретной действительности. Утопист исходит, прежде всего, из велений своего сердца, потребности души, целитель, созидающий социально-теоретические системы по спасению всего мира от зла, в первую очередь отрицает существующую действительность путем беспощадной ее критики. Он объявляет все существовавшие до него науки несостоятельными и предлагает свой вариант видения мира с "научными" законами исторического развития человечества. На основании этих законов утопист представляет целостный образ идеального мира, который считается им единственно истинным, вследствие этого достойным для воплощения в реальную жизнь.
Утопическая критика может быть разноплановой. Критическая функция утопии может быть разной по своей политической и социальной направленности, интенсивности, формам. Она может быть пассивной, созерцательно противопоставляющей реальному бытию бытие воображаемое, например, «Утопия» Т. Мора. Она может быть активной, сознательно нацеленной на осуществление радикальных преобразований, например, построение «Новой Гармонии» Р. Оуэна. Другое дело, что не всегда эти попытки реализации утопии заканчивались удачно.
Она может быть направлена на разрушение, отношений и ценностей, исчерпавших свой творческий потенциал, и в этом отношении выступала препятствием для прогрессивного развития общества. Кроме этого, утопист может критиковать как несовершенное настоящее, так и нежелательное будущее. Нежелательным это будущее становится в силу его неопределенности, за которой, возможно, скрывается еще большее зло. Поэтому, утопист консервативной ориентации стремится к сохранению существующей реальности, он выступает с критикой нежелательного будущего, которое с неизбежностью уничтожает хрупкое настоящее, поэтому, выступая с умеренной критикой наличной действительности, он тем самым предотвращает, как ему кажется, ее грядущий распад. Смысл его социального творчества заключается в том, чтобы сформировать такое будущее, которое оказалось бы «совершенствованным» и законсервированным настоящим.
Например, в теоретических построениях Платона мы находим сочетания обоих подходов. «Платоновская утопия, - замечает А.Ф. Лосев, - сочетала в себе элементы различных, уже существовавших в прошлом, общественных и государственных форм... Платон был идеологом реставрации изживших себя государственных форм на базе рабовладельческих отношений, хотя в его утопии, реально существовавшие общественно-политические формы и подверглись своеобразной и сложной трансформации. Его реставраторские планы были во многом неопределенны. Важно для него было только одно: не идти в ногу с разложившимся современным ему греческим обществом».113 С критических позиций выступали и социалисты-утописты первой половины XIX века, отвергавшие буржуазную цивилизацию и проектировавшие новый общественный строй. Утопические проекты Сен-Симона, Фурье и Оуэна представляют нам идеальное состояние общества. Этот идеал, по их предположению, и должен реализоваться в эмпирическом мире. Созидая идеал, они тем самым способствуют прогрессивному развитию общества.
Более того, утопист критикует не только общественные отношения, его критика шире, притязания его беспредельны. Он чувствует себя «богоизбранным мессией», способным исправлять не только общественные законы, но и законы самого мироздания, природы. Интенсивная критика природы обусловлена интенсивным развитием науки и техники, когда человечество приобретало, казалось, безграничную возможность в деле устроения не только человеческого, но и природного бытия.
По мнению Э.Я. Баталова бунт против Природы начали утописты. Именно им свойственна идея овладения силами природы и достижения бессмертия, она принимает форму проектов перестройки всего природно-мирового порядка и полной победы человека над смертью. В русской философии эта идея получила свое выражение в творчестве Н.Ф. Федорова в его теории «общего дела».
Именно критика несовершенного общества является определенным показателем, что характеризует саму утопию как жанр. Критическая направленность утопических произведений не является единственным их показателем. Существуют и другие отличительные признаки утопий, о которых мы будем говорить ниже. Здесь же следует особо подчеркнуть, что утопия, как целостное образование духовной жизни, содержит в себе в явном или скрытом виде тот или иной признак, который получает преобладание вследствие вызова времени и тех общественно-исторических условий, которые обеспечивают необходимые положительные условия для возникновения того или иного типа утопии, той или иной ее функции.