Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ДИРЕКТИВА В СИСТЕМЕ ДОГОВОРА ЕС 14
1. Становление директивы как юридического инструмента 14
2. Процесс принятия директив 27
2.1 Договорные основания к принятию директив 28
2.2 Принятие директив 39
2.3 Требования к форме директивы 47
2.4 Опубликование директивы и доведение ее до сведения адресата ...49
3. Функции директив в системе Договора ЕС 50
3.1 Сферы применения директив 50
3.2 Функции директивы в Договоре ЕС 57
3.3 Значение директивы для развития ЕС как правового сообщества 61
ГЛАВА II. ОСНОВНЫЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ДИРЕКТИВЫ 69
1. Обязательная сила директив 69
1.1 Основа обязательств государств-членов 69
1.2 Имплементация директив 71
1.3 Обязательство имплементировать директиву своевременно и надлежащим образом 74
1.4 Проблема имплементации директив в практике Сообщества 77
2. Адресаты директивы 85
2.1 Фактические адресаты директив 86
2.2 Исполнение директив органами государств-членов 88
3. Результат, который должен быть достигнут 91
3.1 Понятие результата 91
3.2 Результат как совокупность условий, содержащихся в директиве 93
4. Свобода выбора форм и методов выполнения 98
4.1 Понятие определения "форма и методы" 98
4.2 Ограничение свободы выбора форм и средств 101
ГЛАВА III. ДЕЙСТВИЕ ДИРЕКТИВЫ ВО ВНУТРЕННЕМ ПРАВЕ ГОСУДАРСТВ-
ЧЛЕНОВ 107
1. Правовые основы действия директив внутри национальных правопорядков 108
2. Доктрина прямого эффекта директив 119
2.1 Предпосылки появления доктрины 119
2.2 Судебная практика о прямом эффекте директив 125
2.3 Противодействие национальных юрисдикции доктрине прямого эффекта 131
2.4 Условия прямого эффекта директив 134
2.5 Пределы прямого эффекта директив 136
2.6 Значение доктрины прямого эффекта 148
3. Доктрина толкования национального законодательства в соответствии с директивой 149
3.1.Толкование национального законодательства как обязательство 149
3.2 Пределы толкования в соответствии с директивой 152
3.3 Последствия толкования в соответствии с директивой... 153
4. Принцип ответственности государств-членов перед гражданами за неисполнение директивы 156
4.1 Возникновение вопроса об ответственности государств-членов 156
4.2 Предпосылки ответственности государств-членов 164
4.3 Значение решения по делу Francovich 166
4.4 Развитие принципа ответственности после дела Francovich 169
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 175
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 178
- Становление директивы как юридического инструмента
- Обязательная сила директив
- Правовые основы действия директив внутри национальных правопорядков
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Процесс интеграции стран Западной Европы, начало которому положило заключение Парижского (1951г.) и Римских договоров (1957г.), ввел в международную жизнь новые организационные формы объединения государств и новые способы создания норм права. Директивы Европейского сообщества1 и Евратома, а также рекомендации ЕОУС, наряду с регламентами и решениями принадлежат к актам, обладающим обязательной силой для государств-членов. Однако, в отличие от регламентов, директива длительное время не была предметом дискуссий ученых, исследующих правовую систему сообществ. Ее специфический характер иллюстрировался в основном примером регламента, имеющего непосредственное действие во внутригосударственных правопорядках стран-членов ЕС. Анализу директив отводилось в научных публикациях исследований лишь несколько абзацев.
На это были соответствующие причины. Во-первых, невозможно найти акт, подобный директиве, ни в одном из национальных правопорядков, ни в международном праве. Сравнение с рамочным законодательством способствует лучшему пониманию их сущности, однако полностью не разъясняет их назначения.
Во-вторых, несовершенное определение директивы, данное в ст. 189(3) Договора ЕС, вызвало многочисленные вопросы, что в итоге привело к предложению об отмене директивы как нормативного инструмента. К «недостаткам» директивы относили то обстоятельство, что директива для действия во внутригосударственной сфере требует акта имплементации ее в национальное законодательство.
Европейское экономическое сообщество Маастрихтским Договором (I992 г.) переименовано в Европейское сообщество. Предметом исследования будут являться директивы этого интеграционного объединения. Директивы Евратома и рекомендации ЕОУС будут привлекаться в сравнительном плане.
Оживление научных дискуссии о правовой природе директивы вызвало решение Суда ЕС по делу г-жи Ван Дайн, в котором было провозглашено, что и частные лица могут ссылаться на директивы в национальных судах. Выводы Суда ЕС породили определенные затруднения в применении и использовании директив.
Исследование директивы как элемента правовой системы сообществ представляет теоретический интерес в связи с тем, что может оказать влияние на модификацию традиционных представлений о механизме международно-правового регулирования. Несмотря на то, что Российская Федерация не находится в сфере действия права сообществ, изучение проблематики директив отвечает и практическим задачам. Концептуальная модель директивы, содержание которой определяется одновременно на уровне органов межгосударственного объединения и на уровне государств-членов, может быть воспринята и в практике нормотворчества межгосударственных союзов, членом которых является Российская Федерация.
Все вышесказанное определяет актуальность избранной темы диссертации.
Цели и задачи исследования. Целями и задачами предпринятого диссертационного исследования является комплексный анализ директивы как правового акта ЕС, а также основ ее действия и практики применения в правовых системах государств-членов ЕС. При этом сделаны попытки решить следующие конкретные задачи:
выделить и проанализировать законодательство Европейского сообщества о директивах;
определить юридическую природу директивы, ее особенности по сравнению с иными правовыми актами международного и национального права;
показать ее функции и значение для реализации целей Договора ЕС;
проанализировать основные юридические признаки директивы;
выявить специфику действия директивы во внутреннем праве государств-членов в рамках общей проблемы применения права сообщества;
рассмотреть вспомогательные механизмы, разработанные Судом ЕС в целях ликвидации неэффективности директив: доктрину прямого эффекта (применимости), концепцию толкования национального права в соответствии с директивой, принцип ответственности государств-членов перед гражданами за невыполнение обязанности по имплементации директивы;
обобщить практику Суда ЕС, связанную с применением директив, а также судебную практику государств-членов и показать ее роль в развитии доктрины сообществ, касающейся директив;
изучить и обобщить доктрину западноевропейских ученых по этой проблеме.
Методологической основой исследования являются общенаучные и частнонаучные методы: системно-структурный, исторический, метод сравнительного правоведения, логический, формально-юридический и иные методы научного познания, обращенные к международно-правовой проблематике. Автор руководствовалась концептуальными положениями общей теории государства и права. В ходе исследования применен комплексный подход к раскрытию изучаемых проблем.
Источниковая база исследования. Теоретическую основу диссертации
составили труды отечественных ученых, посвященных теоретическим вопросам
международного права и вопросам правового регулирования
западноевропейской интеграции - Г. И. Тункина, Э. М. Аметистова,
В. Г. Буткевича, Р.А Калкамаряна, В. И. Кузнецова, И. С. Крыловой, М. Л. Костенко, Н. В. Лавреновой, М.И Лазарева, Р. А. Мюллерсона, О. М. Олтеану, В. И. Муравьева, А. Н. Талалаева, Б. Н. Топорнина, Е. Т. Усенко, А. С. Фещенко, С. В. Черниченко, И. С. Шабана, Е. А. Шибаевой, М. Л. Энтина, Ю. М. Юмашева. Автор руководствовалась и трудами зарубежных исследователей права сообществ, изданных на немецком и английском
языках-А. Блекмана, Дж. Винтера, Г. Ипсена, Э. Грабица, Е. Кляйна, П. Каптайна и П. Верлорена Ван Теемата, Ф. Капоторти, Р. Лауварса, Д. Лесока и Дж. Бриджа, Г. Николаузена, Д. Олдекопа, А. Олденбурга, Т. Оппермана, А. Прешал, Г.Рабе, К. Тиммерманса, Т. Хартли, М. Хильфа, Р. Штрайнца, М. Швайцера, В. Хумера, М. Хиршлера и Б. Циммерман и других. Нормативной базой исследования являются:
- Венская Конвенция 1969 г. о праве международных договоров;
-учредительные договоры о создании европейских сообществ, а
именно: Договор об учреждении ЕЭС(1957г.), Договор об учреждении Евратома (1957г.), Договор об образовании ЕОУС (1951г.);
-Договоры о внесении изменений в учредительные акты: Единый Европейский Акт (1986г.), Договор о Европейском Союзе (Маастрихтский Договор, 1992г.), Амстердамский Договор, 1997г.), иные международные соглашения;
- акты «вторичного права», принимаемые органами сообществ и прежде
всего конкретные директивы;
-документы практики органов Совета и Комиссии ЕС, а также материалы встреч на высшем уровне государств-членов;
акты национального законодательства стран-членов, включая Конституции;
решения конституционных и иных судов государств-членов;
При подготовке диссертации изучена обширная практика Суда ЕС (решения по конкретным делам, включая заключения генеральных адвокатов) как по вопросам действия права сообществ в целом, так и по проблеме применения директив во внутригосударственном правовом пространстве.
Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в отечественной литературе дается комплексный анализ одного из основных правовых актов сообществ - директивы.
В зарубежной литературе проблема директив получила свое освещение. Однако фундаментальный труд Олдекопа о директивах ЕЭС, написанный тридцать лет назад, устарел. Недавние же монографии (Олденбург, Кляйн), а также обширный ряд статей в юридических журналах посвящены в основном практическим вопросам применения директив в судебной практике этих государств и решению коллизий частного характера между правом ЕС и внутригосударственным правом. Поэтому достоинством диссертационной работы является сочетание теоретических и практических аспектов проблематики директив. Элементы новизны связаны и с учетом последних тенденций в праве сообществ, таких, как подписание Договоров, вносящих изменения в учредительные Договоры (Маастрихтский и Амстердамский Договоры), а также с разработкой концепции Суда ЕС об ответственности государств перед собственными гражданами за неисполнение директив (1991 -1996 г.г.).
Обращено внимание на то, что директива по своей конструкции отвечает направленности принципов пропорциональности и субсидиарности права сообществ, впервые нормативно закрепленном Маастрихтским Договором.
Утверждается, что имплементация директив в национальный правопорядок имеет большее сходство с реализацией внутренних законов, чем с исполнением международных договоров.
Автор одной из первых предложила разграничить понятия прямого действия и прямого эффекта директив, которые зачастую смешивались. Утверждается, что в основе прямого эффекта (применимости) директив лежит свойство любой юридической нормы, которая должна реально действовать. Детальный анализ доктрины прямого эффекта приводит автора к выводу о необходимости уточнения этого понятия, под которым в основном понималось создание прав для частных лиц. Прямой эффект, по нашему мнению, представляет собой обязанность привлечения положений директивы судами и иными органами государства в качестве юридического основания
рассматриваемого дела, а также нормы для контроля национального законодательства.
Впервые в отечественной доктрине рассмотрена концепция толкования национального законодательства в соответствии с директивой.
Автор считает, что именно директива, а не регламент отражает особенности права ЕС, состоящие в переплетении наднациональных и национальных элементов, международно-правовых основ его права и внутригосударственной направленности. Своеобразие директивы в том, что через нее задачи сообщества реализуются внутригосударственными средствами.
Директива является важнейшим актом сообщества, так как она регулирует основные сферы, связанные с построением и функционированием единого внутреннего рынка.
Введены в научный обиход работы зарубежных авторов, а также судебная практика Суда ЕС и судов стран-членов ЕС по исследуемой проблеме.
Автор выносит на защиту следующие основные положения:
Директива представляет собой новую категорию правовых актов, ранее не известную международному праву, как по наименованию, так и по конструкции. Специфика директивы по сравнению с рекомендациями международных организаций заключается в том, что она имеет обязательную силу для государств-членов и ее действие в государствах не нуждается в утверждении (принятии) органами государственной власти. По своей юридической природе директива является односторонним актом международной организации, однако имеет большое сходство с основами законодательства федеративных государств.
Директива - акт двуступенчатого нормотворчества, содержание которого определяется одновременно на уровне сообщества и на уровне государства. Процесс исполнения директив можно обозначить термином
«имплементация». Назначение имплементации - не санкционирование действия директивы во внутригосударственной сфере, а конкретизация и детализация ее положений, что дает возможность распространять действие директивы на частных лиц.
3. Конструкция директив является компромиссом между требованиями
единообразного регулирования и максимально возможной охраной
национальных особенностей, отражает баланс между потребностями
сообщества как межгосударственной организации, и уважением суверенитета
государств-членов.
Основной функцией директивы является гармонизация национальных правопорядков. В сфере сближения права особенно ясно видно преимущество директивы по сравнению со «старыми» методами унификации, такими как создаваемые посредством договоров модельных или унифицированных законов. В сравнении с регламентами директива представляет собой инструмент ограниченного вмешательства во внутригосударственные правопорядки.
Если государства-члены игнорируют свои обязанности по имплементации директивы, действие директивы в отношении частных лиц блокируется. Право сообществ предоставляет частному лицу (для того, чтобы добиться соблюдения данной директивы) возможность принудительного ее применения через подачу исков в национальные суды, предоставив в их распоряжение три механизма: доктрину прямого эффекта, толкование национального законодательства в соответствии с директивой, и (позднее) принцип ответственности государства за вред, нанесенный частным лицам из-за неисполнения директивы. На основании этого применение директив национальными судами в настоящее время представляет собой жизнеспособную альтернативу «централизованной» системе контроля за исполнением директивы.
6. Применительно к директивам необходимо различать прямое действие и прямой эффект. Прямое действие означает то, что требование инкорпорации, принятое для международных договоров, в отношении актов сообществ не применяется. Оно вытекает из концепции Суда ЕС об автономии правопорядка, интегрированности его в правопорядки государств-членов и признанием частных лиц субъектами права сообщества. Прямой эффект (применимость) определяется на основании конкретного содержания директивы. Прямой эффект возникает, если истек срок имплементации директивы и положения директивы безусловны и достаточно точны.
Практическая значимость и апробация результатов исследования. Теоретические выводы автора развивают отечественную доктрину по правовым проблемам международной интеграции (на примере западноевропейской интеграционной системы). Выводы и предложения могут быть использованы российскими юридическими лицами при установлении и развитии контактов Российской Федерации со странами-членами Европейских сообществ.
Директива может быть использована странами, входящими в СНГ, как образец нормативного акта, обязательное действие которого сочетается с уважением суверенности государств, который направлен на реформирование внутреннего права государств-членов, но одновременно делает это наиболее мягким способом.
Кроме того, материалы диссертации могут быть использованы при подготовке общего курса по международному праву, а также спецкурсов по европейскому праву для студентов-юристов.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Становление директивы как юридического инструмента
Директива обычно воспринимается как рядовой правовой акт среди Других, принимаемых органами Европейских сообществ во исполнение положений учредительных договоров, «типичным» инструментом вторичного права2. Однако при ближайшем рассмотрении становится заметной специфика директивы, юридическая конструкция которой не имеет аналогов ни в международном, ни во внутригосударственном праве.
Наименование "директива" (в немецкой версии Договора - "Richtlinie", в анлийской и французской - "directive", в итальянской - "direttiva", в голландской -"richtlijn") как акт международного нормотворчества впервые появляется в Римских Договорах - Договоре о Европейском экономическом сообществе3, 1957г. (ст. 189(3)) и Договоре об учреждении Евратома, 1957г. (ст. 161(3)).
Статья 189 Договора о ЕЭС в первом абзаце предусматривает, что для выполнения своих задач Совет и Комиссия4 принимают регламенты, директивы, решения, выносят заключения и дают рекомендации. Третий абзац данной статьи гласит: "Директива обязательна для каждого государства-члена, которому она адресована, в отношении результата, который должен быть достигнут, предоставляя национальным властям свободу выбора форм и методов действий". Статья 161 Договора об учреждении Евратома аналогична ст. 189 Договора ЕЭС.
По внутреннему содержанию директива не явилась новеллой создателей Римских договоров. Подобный правовой инструмент, по своим принципиальным характеристикам сходный с директивой, согласно ст. 14(3) Договора об учреждении ЕОУС (1951г.), предоставлялся в распоряжение Высшего руководящего органа5 в форме «рекомендации»6.
Соответствующий рекомендации ЕОУС вид правового акта предусматривался и в ст. 27 Договора об основании Европейского оборонительного сообщества (1952г.)7 и в ст. 33 проекта Договора об образовании Европейского политического сообщества (1953г.)8, согласно которым Комиссариат ЕОС и Исполнительный Совет ЕПС должны были издавать рекомендации по образцу ЕОУС9.
При сравнении директивы (ст. 189(3) Договора о ЕЭС) и рекомендации (ст. 14(3) Договора о ЕОУС) обнаруживается, однако, несколько различий: рекомендация ЕОУС издается Высшим руководящим органом (с 1967 г. -Комиссией), в то время как директива принимается Советом и Комиссией. Статья 189(3) называет в качестве адресатов директивы только государства-члены, в то время как рекомендация ЕОУС может быть адресована как государствам-членам, так и юридическим и физическим лицам10. Наконец, ст. 14(3) устанавливает, что адресатам предоставляется выбор средств, пригодных для достижения обязательной цели, а согласно ст. 189 (3) адресат может наряду со средствами выбрать и формы. Но существенное различие, как будет показано ниже, состоит в тех функциях, которые в Договорах выполняют директива и рекомендация. Однако несмотря на отдельные особенности принципиальные различия директивы от рекомендации не просматриваются. Несомненно ясно одно, что рекомендация ЕОУС явилась непосредственным прообразом директив Римских Договоров. Факт, что в Договорах о ЕЭС и Евратоме отказались от понятия «рекомендация» в пользу «директивы», следует рассматривать как прогрессивный. Употребление термина «рекомендация» в Договоре о ЕОУС неоднократно подвергалось критике, поскольку этот термин вводит в заблуждение и допускает отождествление с рекомендациями, издаваемыми международными организациями. По своей юридической природе рекомендация международной организации не обладает для адресатов обязательной силой, неследование ей может привести в отдельных случаях к санкциям политического, но не юридического характера. В противоположность этому характерным признаком рекомендаций ЕОУС и директив Римских договоров, определяющим их правовую природу, является их обязательная сила. Однако определенную аналогию между рекомендациями ЕОУС и рекомендациями международных организаций все же можно провести - на их адресатов налагаются определенные обязанности, как например, обязанность государства ознакомить с рекомендацией свои законодательные органы11, или по крайней мере сообщать о мерах, принимаемых на ее основе12. Исходя из этого, можно предположить, что свое происхождение рекомендация ЕОУС, что, как минимум, следует из названия, берет из подобных «связывающих» государства рекомендаций международных организаций13.
Однако рекомендации ЕОУС, обладающие обязательным действием, лишь в незначительной степени представляют сходство с таким правовым актом, как рекомендация. Кроме того, тот факт, что термин «рекомендация» создает впечатление о ее необязательности и еще более усиливается ассоциацией с понятием рекомендации в праве международных организаций, неоднократно приводил к требованиям об устранении термина «рекомендация» при пересмотре Договора о ЕОУС.
Поэтому закономерно, что при создании Римских договоров эти соображения были приняты во внимание и вместо термина «рекомендация» для соответствующего акта было введено понятие «директива»14. Отличное от Договора о ЕОУС определение было принято и во избежание терминологического смешения с рекомендацией, установленной Римскими договорами согласно ст. 189(5) и ст. 161(5) соответственно. Смысл этих рекомендаций соответствует их названию - они, как и заключения, не имеют обязательной силы.
Обязательная сила директив
В соответствии с определением, данным в ст. 189(3), директива является обязательной к исполнению по результату, который должен быть достигнут, и для каждого государства-члена, которому она адресована. Тот факт, что ст. 189(3) оставляет государству-члену свободу выбора формы и методов осуществления, ни в коем случае не влияет на это обязательствоОбязательство достичь результата, предусмотренного директивой, следует из ст. 189(3). Конкретное содержание обязательства соответственно сформулировано в каждой отдельной директиве. Директивы обычно устанавливают, что государство-член приведет законы, подзаконные акты и административные предписания, в соответствие директиве, или что оно примет необходимые меры и т.д. В таком виде директивы повторяют обязательства, уже заложенные в ст. 189(3).
Обязательство по достижению результата также вытекает из сформулированной в более общем виде ст. 5 Договора ЕС138. Как показывает судебная практика, Суд использует ст. 5 в качестве дополнительного аргумента для интерпретации ст. 189(3) с тем, чтобы усилить ее обязательства. Обязательная сила директив требует не только того, чтобы директивисполнялись, но чтобы они также исполнялись своевременно и надлежащим образом. Под этим подразумеваются единообразие и одновременное применение права Сообщества, что представляет суть его правопорядка. Как объяснил Суд, "предоставляя государствам-членам пользоваться к своей выгоде преимуществами Сообщества, Договор налагает на них также обязательства уважать его закон. Нарушение государством в одностороннем порядке равновесия между преимуществами и обязательствами, вытекающими из принадлежности к Сообществу, ставит под сомнение равенство государств-членов перед правом Сообщества и приводит к дискриминации их граждан, и в первую очередь граждан самого этого государства, которое ставит себя вне норм Сообщества. Подобное невыполнение долга солидарности, принятое государствами-членами на основе их принадлежности к Сообществу наносит удар по фундаментальной основе правопорядка СообществаСт.189(3) обязывает государства-члены достичь результата, предписанного директивой. Для выполнения этой обязанности государства-члены согласно порядку, установленному их конституциями, должны издать внутригосударственные правовые предписания или провести необходимые действия для выполнения директивы. Это процесс имплементации (от лат. "implere" - выполнять, исполнять) директивы в право государств-членов. Процесс может быть разбит на несколько отдельных стадий, в зависимости от обязательств140.
На первой стадии директива должна быть перенесена (transposition -англ., Umsetzung - нем.) в национальное право, что означает принятие компетентным национальным органом(законодателем) законодательных актов, которые конкретизируют и детализируют цель директивы. В зависимости от того, насколько национальное право отвечает целям директивы, государства-члены или принимают новый закон, или изменяют, или отменяют существующие нормы.
Имплементация не ограничивается первой стадией - принятием закона о перенесении директивы. Вторая стадия - это исполнение директив (Application - англ., Vollziehung - нем.) Если говорить точнее, это определение относиться к исполнению национальных законов, перемещающих директиву. Однако в некоторых ситуациях исполняется сама директива как таковая, а именно когда она имеет прямой эффект, а перемещения отсутствуют. Как и при исполнении внутригосударственных законов, для того чтобы обеспечить исполнение директивы (акта, переносящего ее), исполнительно-распорядительным органам государства вменяется в обязанность принять определенные постановления.
Enforsment - англ., verwenden - нем.) органами, уполномоченными на это, означает обеспечение соблюдения директивы либо как таковой, либо национальных средств, перемещающих её.
Вторая и третья стадии имплементации директивы присуща также имплементации регламентов, решений и при определенных обстоятельствах (если оно обладает свойством прямого эффекта), первичного права. Первая стадия (перемещение) у регламентов и решений отсутствует. Правда, в некоторых случаях может потребоваться закон, дополняющий регламент141.
Вторая и третья стадии процесса имплементации регулируются нормами внутреннего права государств-членов. Однако право сообществ предъявляет определенные требования к процессу имплементации актов вторичного права. Они сводятся, в основном, к запрету неэффективности (внутригосударственные акты не должны делать осуществление права сообществ невозможным или затруднительным), и к запрету дискриминации142 (нормы внутреннего права, исполняющие акты сообществ, по сравнению с обычными нормами, действующими в государстве, должны применяться без дискриминации).
В практике сообщества нет единства в обозначении стадий имплементации, особенно, при сопоставлении терминов в различных языках143. В частности, термин "исполнение" (2 стадия) зачастую используется как эквивалент перемещения (1 стадия). Он может означать в целом направление конкретных действий, предпринятых государствами-членами для достижения результата. Более наглядно процесс имплементации представлен в таблице 2144.
. Положения директивы обладают не меньшей обязательностью исполнения, чем любой другой правовой акт Сообщества
class3 ДЕЙСТВИЕ ДИРЕКТИВЫ ВО ВНУТРЕННЕМ ПРАВЕ ГОСУДАРСТВ-
ЧЛЕНОВ class3
Правовые основы действия директив внутри национальных правопорядков
Вопрос соотношения права сообществ и национального права с момента вступления в силу Договора ЕЭС стоит в центре научных дискуссий. Разброс точек зрения по этому вопросу необычайно широк и обусловлен, на наш взгляд, наложением на проблему взаимоотношения международного и внутригосударственного права, подходы к решению которой также не отличаются единством, а также на проблему непосредственного действия международных договоров. Это осложняется дискуссией о правовой природе права ЕС - рассматривается ли оно как часть международного права261, или как часть автономного, т.е. отделенного от международного права правопорядка262, или даже как право федерации263.
Поскольку правовая природа ЕС не является предметом настоящего исследования, мы не будем подробно рассматривать эту проблему. Для целей нашего исследования интерес представляет выводы, к которым приходят приверженцы различных направлений. Так называемые «традиционалисты», делая вывод о международном характере права сообществ, распространяют на него классические принципы взаимодействия международного и внутригосударственного права. «Автономисты», признавая автономный
характер права сообществ, говорят об особом характере взаимодействия двух правовых систем.
Вначале рассмотрим, какие принципы соотношения международного и внутригосударственного права отражены в теории. Наука выделяет два направления в решении вопросов взаимоотношения - монистическое и дуалистическое. Правда, существует точка зрения, что концепция монизма-дуализма не отражает реального статуса международных норм в рамках внутреннего правопорядка264.
Суть монистической концепции состоит в констатации единства двух правопорядков - международного и внутригосударственного, которые рассматриваются как части одной системы права. В связи с этим для применения нормы международного права во внутреннем праве нет необходимости в согласии национальных властей для инкорпорации норм в национальную правовую систему. Одобрение (утверждение) международного договора высшим органом государства представляет собой лишь приказ о его применении на территории государства. Национальные правоприменительные органы, следовательно, применяют его proprio nomine (т.е. кокой он есть). С определенными оговорками примером страны, следующей этой теории, могут служить Нидерланды265.
Однако большинство государств придерживаются дуалистической концепции. Она, напротив, исходит из того, что международное и внутригосударственное право являются различными правовыми системами, не подчиненными одна другой, которые действуют в различных плоскостях. Международные соглашения не могут применяться proprio nomine во внутригосударственной сфере. Необходима норма внутреннего права, делающая норму международного права юридически действительной с точки зрения национального права. Следовательно, суды будут применять норму не
международного, а внутригосударственного права. Страны, придерживающиеся дуалистической теории, - это Великобритания, Германия, Италия.
Согласно праву ФРГ для международных договоров, оказывающих воздействие на федеральное законодательство, необходим так называемый Согласительный Закон (Zustimmunggesetz)266, который уполномачивает Президента на ратификацию Договора и одновременно трансформирует его во внутригосударственное право. Содержание международного договора становится содержанием Согласительного закона, который получает ранг простого закона и может быть признан ничтожным, если он нарушает Конституцию, а также отменен принятым позже законом.
В Великобритании для внутригосударственного действия международного договора, ввиду суверенитета парламента, всегда требуется издание парламентского акта, чтобы инкорпорировать его в правовую систему страны. Во Франции, Бельгии, Люксембурге, хотя и не требуется согласия парламентов, необходимы специальные реализующие Договор законы, юридическая сила которого выше силы простых законов.