Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Обзор литературы .9
1.1. Распространенность психических нарушений у онкологических больных .11
1.2. Психические расстройства при различных локализациях злокачественных опухолей .12
1.3. Психопатологические проявления на разных этапах онкологического заболевания 15
1.4. Личностные особенности онкобольных .20
1.5. Клинико-психологические характеристики больных раком тела матки 26
ГЛАВА 2. Материал и методы исследования
2.1. Общая характеристика обследованных лиц и структура исследования 31
2.2. Методы исследования
2.2.1. Госпитальная шкала тревоги и депрессии (HADS) 33
2.2.2. Личностный Опросник Бехтеревского Института (ЛОБИ) 34
2.2.3. Восьмицветовой тест Люшера .36
ГЛАВА 3. Результаты исследования .40
3.1. Результаты клинического исследования 40
3.2. Изучение уровня тревоги и депрессии с использованием опросника Госпитальной шкалы тревоги и депрессии (HADS) 58
3.3. Результаты исследования, полученные при применении Личностного Опросника Бехтеревского Института (ЛОБИ) .61
3.4. Результаты исследования, полученные с использованием восьмицветового теста Люшера .75
ГЛАВА 4. Обсуждение результатов 81
Заключение 93
Выводы .99
Практические рекомендации .101
Список литературы
- Психические расстройства при различных локализациях злокачественных опухолей
- Личностные особенности онкобольных
- Личностный Опросник Бехтеревского Института (ЛОБИ)
- Результаты исследования, полученные с использованием восьмицветового теста Люшера
Психические расстройства при различных локализациях злокачественных опухолей
Анализ литературы указывает на широкий клинический полиморфизм психопатологических нарушений у онкологических больных. При этом в более ранних работах, посвященных изучению психики при онкопатологии, часто сообщается либо об общих психологических реакциях на онкологическое заболевание, либо о выявленных психических нарушениях у больных раком без нозологической квалификации данных расстройств или без соотношения психических нарушений с локализацией опухоли. Так, E. Kaufman, V.G. Misha (1987) отмечают страх брошенности у онкобольных [151]. A. Peck (1972) сообщает о наиболее общих эмоциональных реакциях на рак в порядке убывания: тревоге, депрессии, гневе, чувстве вины [174]. Отечественные авторы Н.Н. Блинов, В.А. Чулкова (1996) пишут о "психологическом кризисе" онкологических больных, выражающегося тревогой, чувством безнадежности, неопределенности, одиночества, пессимистической оценкой будущего, идеями самообвинения и т.п. [15]. L.R. Derogatis et al. (1983) сообщают о выявленных ими психических нарушениях у 215 пациентов с диагнозом рак: расстройствах адаптации с депрессией и тревогой, больших аффективных расстройствах, органических расстройствах, расстройствах личности и тревожных расстройствах [204], без указания на соотношение указанных расстройств с локализацией опухоли. К тому же для изучения личности больных с онкологическими заболеваниями нередко использовалась лишь одна нозологическая форма, преимущественно рак молочной железы [52]. Тогда как (цит. по Касимова Л.Н., Илюхина Т.В., 2007) "основоположник отечественной онкологии Петров Н.Н. выдвинул неоспоримый в настоящее время постулат: "Раки все разные" [38]. Поэтому затруднительна экстраполяция результатов исследований больных одной нозологической формы на другие, тем более что стали обнаруживаться различия в распространенности и спектре психических нарушений при разных локализациях злокачественных опухолей [143]. Так, J. Zabora et al. (2001) выявляют различия в распространенности дистресса у больных раком различной локализации: при раке легких – 43,4%, раке мозга – 42,7%, раке толстого кишечника – 31,6%, раке предстательной железы – 30,5%, гинекологическом раке – 29,6% [205]. M. Massie et al. представили сведения о различной частоте распространенности депрессии у пациентов с разными формами онкозаболеваний, обобщив результаты исследований Нью-Йоркского онкологического центра за 40 лет (цит. по: Смулевич А.Б., Андрющенко А.В., Бескова Д.А., 2009). Так, больных с депрессией выявлено при раке: ЛОР-органов – в диапазоне 22-57%, легких – 11-44%, толстой кишки – 13-25%, поджелудочной железы – 33-50%, гинекологических органов – 12-23% [92].
Л.Н. Касимова, Т.В. Илюхина (2007) в собственном исследовании психики у 73 больных раком различной локализации, помимо преобладания тревожно-депрессивных реакций в структуре психопатологических нарушений, также обнаруживают различия в частоте встречаемости данных реакций при разных формах онкопатологии. Так, при меланоме и раке легкого не выявлено ни одного случая депрессивных расстройств, а при раке желудка, молочной железы и кожи – 60%, 53,3% и 33,3% – соответственно; а также низкие показатели тревоги при раке легкого, и более высокие – при меланоме, раке молочной железы, кожи и желудка [38]. Л.Н. Касимова, Т.В. Жиляева (2009) при обследовании 116 пациентов с онкопатологией находят достоверные различия в психических нарушениях у больных с разными локализациями опухолей. Так, больные раком молочной железы отличались высокой частотой тревожных реакций, раком кожи – высокой частотой депрессивных расстройств и генерализованного тревожного расстройства, раком легкого – низкой частотой тревожных и отсутствием депрессивных расстройств, раком желудка – высокой частотой депрессивных расстройств [37]. М.Р. Шафигуллин (2008) у больных раком желудка в структуре нозогенных реакций выявил преобладание (72%) диссоциативных нарушений [103]. Им же описаны особенности паранойяльных нозогенных расстройств у больных злокачественными новообразованиями желудка, которые характеризуются сочетанием тревожно-диссоциативных нарушений с редуцированными паранойяльными проявлениями, ограниченные причинами возникновения и лечения онкозаболевания без формирования бреда [104]. Д.С. Скрябин (2009) пишет о превалировании эндоформных реакций в структуре психических расстройств у больных раком поджелудочной железы [89].
Как показывает анализ работ отечественных авторов последних десятилетий [13, 87, 100, 158], наиболее частой психической патологией у пациентов с разными формами злокачественного заболевания являются нозогении – психогенные расстройства вследствие реакции личности на соматическое заболевание [34, 94]. Клинически данные расстройства представлены преимущественно пограничными психическими нарушениями и по критериям международной классификации болезней 10 пересмотра (МКБ-10) квалифицируются как расстройства адаптации, невротические тревожно-депрессивные, диссоциативные, аффективные, посттравматические стрессовые расстройства [10, 199]. О преобладании расстройств адаптации в структуре психических нарушений у онкологических больных сообщают и большинство зарубежных исследователей [126, 166, 179, 186, 198, 211]. Уже упоминаемые авторы А.Б. Смулевич и соавт. (2009) на основании анализа литературных данных пишут, что у большей части онкобольных преобладают расстройства адаптации тревожно-депрессивного типа, и утверждают, что в последние годы все более актуальным становится сравнительное исследование спектра и частоты психопатологических нарушений в зависимости от локализации опухолевого процесса [92].
Таким образом, как показывает анализ литературы, психическое неблагополучие у больных злокачественными новообразованиями представлено широким спектром невротических психических нарушений с превалированием расстройств адаптации тревожно-депрессивного типа. При этом обнаруживаются существенные различия в распространенности и спектре психических расстройств при различных опухолевых локализациях.
Личностные особенности онкобольных
Применялись клинико-психопатологический, психологический и статистико-математический методы исследования. Психическое состояние больных при включении в исследование и в динамике оценивалось клинико-психопатологическим методом с использованием критериев МКБ-10. Сведения о заболевании тела матки, сопутствующей соматической патологии, характере оперативного вмешательства получены из историй болезни пациенток. Для оценки уровня тревоги и депрессии использовалась
Шкала была разработана A.S. Zigmond, R.P. Snaith в 1983 г. для выявления и оценки тяжести тревоги и депрессии у больных соматическими заболеваниями [212]. Шкала имеет высокую дискриминантную валидность в отношении тревоги и депрессии. Преимуществом данного теста является простота применения и обработки – заполнение шкалы занимает немного времени и не создает трудностей у пациентов, что позволяет ее рекомендовать к применению в общемедицинской практике [36]. Данный аспект немаловажен при исследовании больных раком эндометрия, многие из которых неохотно соглашаются на обследование, а при использовании методик, занимающих продолжительное время, и вовсе отказываются от него, ссылаясь на плохое самочувствие. Шкала состоит из 14 утверждений и разделена на две подшкалы: тревоги и депрессии. Из каждого утверждения пациенту предлагается выбрать один из четырех вариантов ответа, который наиболее полно соответствует его самочувствию. Каждый вариант ответа соотносится с выраженностью исследуемого признака и кодируется в баллах. При интерпретации результатов выделяют три значения: 0-7 баллов – норма, 8-10 – субклинически выраженная тревога/депрессия, 11 и выше – клинически выраженная тревога/депрессия [212].
Для изучения особенностей реагирования женщин на опухолевое заболевание тела матки использовался
Личностный Опросник Бехтеревского Института (ЛОБИ) Как уже было отмечено в главе 1, данный опросник был разработан сотрудниками института им. В.М. Бехтерева и позволяет выявить 12 типов отношения к заболеванию: 1. Гармоничный (Г). Здравая оценка своего состояния, содействие лечению. При неблагоприятном прогнозе – переключение внимания на посильную деятельность, заботу о близких. 2. Эргопатический (Р). Уход от болезни в трудовую деятельность, стеничное стремление сохранить профессиональный статус, невзирая на тяжесть заболевания, в связи с чем формируется избирательное отношение к лечебным мероприятиям. 3. Анозогнозический (З). Отвергание мыслей о заболевании и возможных связанных с ним негативных последствиях. При эйфорическом варианте – повышенный фон настроения. Облегченное отношение к заболеванию и лечению, склонность к нарушению лечебного режима. 4. Тревожный (Т). Постоянное беспокойство и ожидание неблагополучного исхода болезни. Мнительность по поводу неэффективности, а то и осложнений лечения. 5. Ипохондрический (И). Фиксированность на болезненных и неприятных ощущениях, преувеличение тяжести имеющихся и поиск несуществующих болезней, боязнь вреда лечебно-диагностических мероприятий. 6. Неврастенический (Н). Слабая переносимость болезненных ощущений, нетерпеливость, раздражительность, вплоть до вспышек гнева, при ухудшении самочувствия с последующим раскаянием. 7. Меланхолический (М). Угнетенность болезнью, депрессивные высказывания, неверие в успех лечения и возможность выздоровления, даже при благоприятном течении заболевания. 8. Апатический (А). Безразличное отношение к себе, лечению, исходу болезни. 9. Сенситивный (С). Боязнь произвести неблагоприятное впечатление на окружающих сведениями о своем заболевании, стать в их глазах неполноценным человеком, опасения быть обузой для своих близких. 10. Эгоцентрический (Я). Концентрирование внимания окружающих на своих переживаниях и страданиях, на заботе о себе. 11. Паранойяльный (П). Убежденность в развитии заболевания вследствие чьего-то злого умысла, подозрительность к лечебно-диагностическим процедурам, обвинения медицинского персонала в невнимательности или злом умысле. 12. Дисфорический (Д). Преобладание гневливого настроения, требование к себе особого внимания, деспотичное поведение с близкими, подозрительность к лечебным процедурам, склонность к обвинениям других в развитии болезни.
В опросник входят 12 таблиц-наборов, содержащих от 11 до 17 утверждений. Обследуемому предлагается выбрать в каждой таблице по два наиболее подходящих для него утверждения или, если он не может сделать такой выбор, отметить последнее определение – ничего из перечисленного мне не подходит. Для каждого утверждения находят по таблице кода диагностические коэффициенты и суммируют их в соответствующих 12 шкалах типов отношения к болезни. При определении ведущего типа отношения к болезни в диагностическую зону попадают шкала с максимальным значением суммы коэффициентов и шкалы, значение которых меньше максимальной шкалы в пределах семи баллов. Если в диагностическую зону попадает шкала гармоничного типа, ее не учитывают, так как гармоничный тип диагностируют только при максимальном ее значении, при отсутствии в диагностической зоне шкал других типов. Для обобщающего анализа шкалы распределяют по трем блокам. I блок включает гармоничный, анозогнозический, эргопатический типы и характеризует наименее дезадаптивное реагирование на заболевание. II блок сформирован из тревожного, ипохондрического, меланхолического, неврастенического, апатического типов и отражает интрапсихический способ реагирования. III блок включает в себя эгоцентрический, сенситивный, дисфорический и паранойяльный типы отношения к заболеванию и характеризует интерпсихический стиль реагирования [55].
Личностный Опросник Бехтеревского Института (ЛОБИ)
Рисунок 15 показывает у больных РТМ, в сравнении с пациентками с миомой, статистически достоверные (р 0,05) более низкие значения в предоперационном периоде по адаптивному первому блоку и более высокие – по второму и третьему блокам, характеризующих соответственно интрапсихический и интерпсихический способы дезадаптивного реагирования на заболевание. Из рисунка 16 можно видеть, что после оперативного лечения отмечается незначительное увеличение (статистически не достоверное) первого блока у женщин с РТМ, и снижение (также статистически не достоверное) первого и второго блоков у больных ММ. При этом у больных раком эндометрия показатели второго и третьего блоков после операции остаются на прежнем уровне и статистически достоверно (p 0,05) превалируют над соответствующими блоками у пациенток с миомой.
Таким образом, у женщин с РТМ до операции обнаруживается большая степень дезадаптации, проявляющаяся более низкими показателями адаптивного I блока, а также более высокими показателями дезадаптивных II и III блоков, которые сохраняются и после хирургического лечения. Полученные с помощью теста ЛОБИ данные также показывают, что ВКБ больных существенно не изменилась под влиянием оперативного лечения.
С целью обнаружения зависимости между психопатологическими симптомами и типами отношения к болезни у больных РТМ с психическими расстройствами был проведен корреляционный анализ, в результате которого выявлена их достоверная (при р 0,05) взаимосвязь. Корреляционные связи отражены на рисунке Положительная корреляционная связь корреляционная связь
Графическая структура статистически значимых (p 0,05) корреляционных связей типов отношения к болезни и психопатологических симптомов у больных РТМ с психическими расстройствами
Как можно видеть из рисунка 17, тревожный тип отношения к заболеванию положительно коррелирует с тревогой за будуощо ее (r=0,38), подавленным настроением (r=0,38), страхом злокачественного характера опухоли (r=0,47) и страхом прогрессирования болезни (r=0,52), что показывает соответствие клинической картины у пациенток с тревожно-депрессивной и фобической симптоматикой их субъективным тревожным переживаниям в связи с болезнью. Обнаруженная отрицательная корреляция между анозогнозическим типом и: страхом злокачественного характера опухоли (r=-0,70), страхом прогрессирования болезни (r=-0,67) показывает обратную взаимосвязь данного типа отношения к болезни и фобических симптомов. Выявленные отрицательные корреляционные связи между тревожным типом отношения к болезни и: демонстративным поведением (r=-0,38), конверсионными и диссоциативными симптомами (r=-0,38) указывают на обратную взаимосвязь обозначенного типа отношения к болезни и истерических симптомов. Обнаружена положительная корреляция большинства других дезадаптивных типов реагирования на заболевание с невротическими симптомами: сенситивных реакций – с сенситивным типом (r=0,40); утомляемость, слабость, снижение психической активности – с неврастеническим (r=0,50), меланхолическим (r=0,32) и апатическим (r=0,36) типами отношения к болезни.
Таким образом, полученные в нашем исследовании результаты корреляционного анализа показывают соответствие клинической картины психических нарушений и внутренней картины болезни у больных раком эндометрия.
Как уже отмечалось в главе 2, данный тест позволяет определить актуальное эмоциональное состояние и особенности личности.
Нами анализировался второй выбор теста Люшера, как более надежный и который может быть один использован для интерпретации [47]. При исследовании цветовых пар в дооперационном периоде в группе больных раком эндометрия обнаружено достоверное, в сравнении с группой с миомой матки, преобладание пар, характеризующих стремление к независимости: "–3–7" (12,9% при РТМ и 1,4% при ММ, p 0,01) и "–4–7" (11,4% и 2,9% – соответственно, p 0,05). Изучение цветовых пар после операции выявило, что в выборке с РТМ, помимо превалирования отмеченных пар: –3–7 (7% при РТМ и 0% при ММ, p 0,05) и –4–7 (10% и 0% – соответственно, p 0,01), произошел достоверный рост пары –0–7, означающей стремление к сближению с людьми (с 20% до 35,7%, p 0,05), а также ее преобладание в основной выборке (35,7% при РТМ и 21,4% при ММ, p 0,05).
Анализ актуальных проблем выявил статистически достоверное увеличение после операции пары +6–7 (цвета первой и восьмой позиций), характеризующей потребность в покое и безопасности (с 3,3% до 14,3%, p 0,05), и статистически достоверное ее превалирование у женщин с РТМ (14,3% при РТМ и 1,7% при ММ, p 0,01).
Таким образом, у больных раком эндометрия до операции статистически достоверно чаще обнаруживается потребность в независимости, остающаяся и после операции, и статистически значимое повышение стремления к преодолению дистанции (сближению) с людьми, покою и безопасности после оперативного лечения.
Из таблиц 13 и 14 можно видеть, что у женщин с раком эндометрия, в сравнении с пациентками с миомой матки, статистически достоверно чаще (до и после операции) выявляется блокированная потребность в активности, чувство нависшей угрозы, "перераздражение", "суетливая" активность, ощущение собственного бессилия и переутомления перед возникшими препятствиями (отвержение красного цвета). После оперативного лечения они еще перестают надеяться (отвержение желтого цвета). Больные миомой матки статистически достоверно чаще (до и после операции) блокируют потребность в любви (отвержение синего цвета).
Как показывает таблица 15, явных различий в значениях интенсивности тревоги до операции между группами не обнаружено. После оперативного лечения тревога у пациенток с раком тела матки снижается незначительно (без статистических различий), у женщин с миомой она статистически достоверно уменьшается и преобладает у пациенток с раком эндометрия.
Таким образом, данные об интенсивности тревоги, выявленные с помощью теста Люшера, подтверждают результаты, полученные другими методами исследования, о большой выраженности тревоги до операции в обеих выборках, сохраняющейся на высоком уровне у больных раком тела матки после операции: выявленная при клиническом исследовании высокая распространенность психических расстройств невротического уровня в обеих выборках с существенным превалированием смешанной тревожной и депрессивной реакции, обусловленной расстройством адаптации, и преобладание (статистически достоверное) отмеченных расстройств до и после операции в группе женщин с раком эндометрия в сравнении с группой пациенток с миомой; высокие показатели тревоги по шкале HADS до операции в обеих группах с более высокими (статистически достоверными) значениями тревоги у женщин с раком тела матки, у которых после операции уровень тревоги остается на высоком уровне и превалирует (статистически достоверно) над уровнем тревоги у пациенток с миомой; выявленный с помощью опросника ЛОБИ в группе больных раком тела матки ведущий тревожный тип отношения к болезни, тогда как у пациенток с миомой матки тревожный тип отношения к болезни не вошел в диагностическую зону, и превалирование (статистически достоверное) средних значений тревожного типа реагирования на заболевание в основной группе после операции.
Итак, результаты исследования, полученные с помощью теста Люшера, показывают, что у пациенток с раком тела матки, в сравнении с женщинами с миомой матки, достоверно чаще выявляется: потребность в независимости, блокированная потребность в активности и достижении успеха, чувство нависшей угрозы, "перераздражение", "суетливая" активность, ощущение собственного бессилия и переутомления перед возникшими препятствиями; и статистически достоверно менее выражена потребность в любви. После операции у них еще происходит статистически достоверный рост стремления к преодолению дистанции с окружающими, безопасности и покою, появляется ощущение неосуществимости надежд. Уровень тревоги преобладает в группе с раком тела матки. После оперативного лечения высокие показатели тревоги у больных раком эндометрия сохраняются и статистически достоверно превалируют в сравнении с пациентками с миомой.
Противоречивые тенденции, обнаруженные с помощью теста Люшера, такие как стремление к независимости и стремление к сближению, подтверждают данные клинического исследования, при котором выявлена особенность поведения больных раком тела матки – они невербально и своим поведением показывали свое желание общаться и в то же время отказывались от общения, что обусловлено их тревожно-депрессивным состоянием (они хотят общаться, но избегают общение из-за тревоги и депрессии). Отвержение красного цвета, что характеризует и как чувство нависшей угрозы, "перераздражение", "суетливую" активность, так и чувство переутомления, бессилия и беспомощности, также подтвердили клиническую картину. "Суетливая" активность у пациенток проявилась в усилении у них стремления освободиться от тревоги повышением трудовой активности (ведущий эргопатический тип отношения к болезни по тесту ЛОБИ), а чувство переутомления, бессилия и беспомощности соответствовало клинической картине с депрессивной и астенической симптоматикой.
Результаты исследования, полученные с использованием восьмицветового теста Люшера
Нами были детально проанализирована частота встречаемости и структура психических расстройств, синдромов и симптомов в группе больных раком тела матки, поступивших на оперативное лечение. Проведен сравнительный анализ психопатологической симптоматики у женщин, оперированных по поводу рака тела матки и миомы матки, проанализирована динамика состояния до и после операции. Изучены типы отношения к болезни до и после операции, проведена их корреляция с психопатологическими симптомами у больных раком тела матки. Получены сравнительные данные о личностных особенностях и реагировании на болезнь у женщин с раком тела матки и миомой матки.
В результате проведенного исследования было выявлено:
1. До операции обнаружена высокая распространенность психических расстройств невротического уровня в обеих выборках с более высокими значениями в группе больных раком тела матки. В структуре психических расстройств в обеих группах превалировала смешанная тревожная и депрессивная реакция, обусловленная расстройством адаптации. При этом количество больных с данным диагнозом преобладала в группе с раком тела матки над числом больных с таким же диагнозом в группе с миомой матки. В значительно меньшей степени в обеих выборках встречались пролонгированная депрессивная реакция, обусловленная расстройством адаптации, и смешанные диссоциативные (конверсионные) расстройства.
Обнаружен значительный полиморфизм психопатологических синдромов. В обеих группах выявлены тревожно-депрессивный, фобический, истерический и астенический синдромы, с преобладанием тревожно-депрессивного и фобического синдромов. Различий в распространенности синдромов между выборками выявлено не было. Основные различия при раке тела матки и миоме матки выявлены в структуре фобического синдрома. Из шести симптомов в группе больных раком эндометрия превалировали три: страх злокачественного характера опухоли, страх прогрессирования заболевания и страх негативных последствий противоопухолевой терапии (лучевой и химиотерапии). В меньшей степени в группе пациенток с раком тела матки, в сравнении с миомой, были распространены страх посткастрационных изменений и страх ухудшения межличностных и сексуальных отношений.
Изучение выраженности тревоги и депрессии с использованием опросника HADS подтвердило результаты клинического исследования о большой степени выраженности тревоги и депрессии у больных и раком эндометрия, и миомой. При этом показатели шкал тревоги и депрессии превалировали в группе с раком тела матки.
Обнаружена особенность (двойственность) поведения, обусловленная тревожно-депрессивным состоянием, женщин с раком эндометрия – склонность отказываться от психиатрического и психологического обследования и психотерапевтической помощи, при одновременном стремлении привлечь к себе внимание, невербально показывая свою беспомощность и нуждаемость в этой помощи.
Внутренняя картина болезни женщин с раком эндометрия представлена тревожностью, нарушенной самооценкой и стремлением избавляться от эмоционального напряжения повышением трудовой активности (ведущие тревожный, сенситивный и эргопатический типы отношения к болезни). При этом у пациенток с раком тела матки обнаружен более дезадаптивный характер реагирования на заболевание в сравнении с больными миомой матки. У них, помимо дезадаптивного сенситивного типа отношения к болезни, как и при миоме матки, ведущим типом оказался еще и дезадаптивный тревожный тип реагирования на заболевание. Исследование показателей блоков теста ЛОБИ выявило у больных раком эндометрия, в сравнении с пациентками с миомой матки, более низкие значения адаптивного первого блока, что характеризует более дезадаптивный характер их реагирования на заболевание. У них же обнаружены более высокие показатели второго и третьего блоков, характеризующих соответственно интрапсихический и интерпсихический способы дезадаптивного реагирования на заболевание, что также указывает на большую степень их дезадаптации. Корреляционный анализ психопатологических симптомов и типов отношения к болезни у больных раком тела матки показал соответствие у них клинической картины психических нарушений и внутренней картины болезни. Изучение особенностей личности и актуального эмоционального состояния с использованием теста Люшера показало, что у женщин с раком тела матки, в сравнении с пациентками с миомой матки, чаще обнаруживались: стремление к независимости, блокированная потребность в активности и достижении успеха, чувство нависшей угрозы, "перераздражение", ощущение собственного бессилия и переутомления перед появившимися препятствиями; и у них менее выражена потребность в любви. Интенсивность тревоги, определяемая с помощью данного теста, существенно не различалась в обеих группах.
2. После операции не обнаружено изменений в распространенности и структуре психических расстройств у больных раком эндометрия. Изучение синдромальной динамики выявило лишь повышение распространенности у них астенического синдрома. Основные изменения были обнаружены в структуре фобического синдрома. Из шести симптомов два претерпели положительную динамику (страх злокачественного характера опухоли и страх послеоперационных осложнений), а один – страх негативных последствий противоопухолевой терапии – негативную.
Выраженность тревоги и депрессии у пациенток с раком тела матки сохранилась, тогда как при миоме было обнаружено существенное снижение тревоги, депрессия снизилась менее значительно.
Не произошло существенных изменений во внутренней картине болезни у больных раком эндометрия, а показатели дезадаптивных тревожного, сенситивного и неврастенического типов отношения к болезни превалировали в группе с раком тела матки, в сравнении с миомой.
Исследование личностного реагирования на операцию показало, что у женщин с раком эндометрия при более выраженных: стремлении к независимости, блокированной потребности в активности и достижении успеха, чувстве нависшей угрозы, "перераздражении", ощущении собственного бессилия и переутомления перед появившимися препятствиями; и менее выраженной потребности в любви, произошло увеличение потребности в преодолении дистанции с окружающими, чувства неосуществимости надежд, стремления к безопасности и покою. Интенсивность тревоги, определяемая с помощью теста Люшера, у больных раком эндометрия сохранилась и превалировала по отношению к пациенткам с миомой матки.
Таким образом, больные раком тела матки, как до, так и после операции, отличаются от больных миомой матки более выраженным психическим неблагополучием, выражающемся большей распространенностью психопатологических нарушений, более высоким уровнем тревоги и депрессии, более дезадаптивным реагированием на заболевание, более нарушенной самооценкой. Пациентки с раком тела матки обнаруживают различия и в личностных особенностях. После оперативного лечения психическое состояние женщин с раком эндометрия, в отличие от пациенток с миомой матки, не улучшается.