Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Теоретическое исследование отношения осужденных к труду
1.1 Теоретико-методологические подходы к изучению отношения как категории психологии 20
1.2 Психологические исследования отношения к труду 33
1.3 Психологическая специфика труда и отношения к труду осужденных в исправительном учреждении 41
1.4 Сущность и психологическая структура отношения осужденных к труду 58
Выводы по главе 1 65
Глава 2 Эмпирическое исследование отношения к труду, труда и трудоустройства осужденных в исправительном учреждении
2.1 Методическое обеспечение эмпирического исследования 67
2.1.1 Общая характеристика, дизайн и процедура исследования 67
2.1.2 Методы и методики 70
2.1.3 Эмпирическая база и выборка исследования 77
2.2 Результаты эмпирического исследования 78
2.2.1 Общая психологическая характеристика осужденных, отбывающих наказание в исправительном учреждении 78
2.2.2 Психологические типы осужденных по отношению к труду и трудоустройству в исправительном учреждении 87
2.2.3 Факторы, влияющие на отношение к труду, трудоустройство и эффективность труда в исправительном учреждении 92
2.3 Психологическая модель отношения к труду и трудовой занятости осужденных в исправительном учреждении 99
Выводы по главе 2 103
Глава 3 Эксперимент по улучшению трудоустройства и повышению эффективности труда осужденных на основании формирования положительного отношения к труду
3.1 Общая характеристика, программа и процедура эксперимента 105
3.2 Методическое обеспечение эксперимента 107
3.2.1 Методы и методики 107
3.2.2 Контрольная и экспериментальная группы 110
3.3 Результаты формирующего эксперимента 113
Выводы по главе 3 126
Заключение 128
Список литературы 135
- Теоретико-методологические подходы к изучению отношения как категории психологии
- Сущность и психологическая структура отношения осужденных к труду
- Психологические типы осужденных по отношению к труду и трудоустройству в исправительном учреждении
- Результаты формирующего эксперимента
Теоретико-методологические подходы к изучению отношения как категории психологии
Анализ научной литературы показывает, что категория отношения на протяжении длительного времени изучается не только в психологии, но и во многих других отраслях науки. Так, еще древнегреческий философ Аристотель (IV в. до н. э.) рассматривал отношение как категорию логики, наряду с такими категориями, как качество, количество, положение, действие и др. (цит. по [101, с. 38]). Учитывая этот факт, Е.В. Левченко, автор одной из наиболее фундаментальных современных работ по истории и теории психологии отношений, утверждает, что разработка идеи отношения берет свое начало в логике (Аристотель, М.М. Троицкий и др.), биологии (Г. Спенсер) и интроспективной психологии (В. Вундт и др.) [101, с. 11]. При этом Е.В. Левченко отнюдь не случайно относит вклад в разработку категории отношения, сделанный известным русским философом и психологом М.М. Троицким (например, [210]), именно к логическому направлению: по ее мнению, достижение категорией отношения предельно высокого уровня обобщения – так, как это сделано у М.М. Троицкого, считавшего отношениями любые психические явления, «все психические факты», – приводит к утрате этим понятием психологического содержания [Там же].
Нам сложно согласиться со столь категоричной оценкой: с нашей точки зрения, М.М. Троицкий оказал все же большое влияние на развитие именно психологического понимания категории отношения. В этом плане его подход к пониманию категории отношения можно, скорее, назвать логико-психологическим. В подтверждение нашей точки зрения приведем такие факты: во-первых, М.М. Троицкий считал психологию основанием для философских наук (цит. по [101, с. 40]), во-вторых, он одним из первых связал психические отношения с направленностью мысли, чувства, действия на некоторый предмет и предложил классификацию психических отношений (цит. по [101, с. 59-60]), в-третьих, именно категория отношения стала основанием его психологической концепции [101, с. 39], причем он первым из отечественных ученых создал психологическую концепцию, в основу которой положено понимание психических отношений как субъектно-объектных связей [155, с. 29].
Другим, более близким к экспериментальной психологии (т.е., по сути, к зарождающейся собственно научной психологии) стал упомянутый выше подход к пониманию категории отношения с позиций интроспективной психологии, одним из самых известных представителей которого является В. Вундт. В его работах предпринята одна из первых попыток выявить фундаментальные законы отношений внутри психического: например, согласно Вундту, первый и самый общий психический закон – закон творческих производных, гласящий, что при всех психических сочетаниях продукт не является простым сложением элементов, но представляет собой новое образование, предустановленное этими элементами [45, с. 140]; при этом Вундт подчеркивает, что этот закон «касается именно отношения (выделено нами – Б.А.) содержащихся в сложном психическом процессе составных частей к той единой производной, в которую они соединяются» [Там же, с. 139]. Таким образом, Вундт видел сущность психического в отношениях, связывающих элементы психического [101, с. 47].
Работы В. Вундта, в том числе, его подход к пониманию психологических отношений оказали влияние, в свою очередь, на развитие категории отношения в отечественной психологии такими учеными, как В.М. Бехтерев, А.Ф. Лазурский, М.Я. Басов, В.Н. Мясищев и др. (см. [101]). Вместе с тем, в отечественной психологии доминирующая линия изучения категории отношения оказалась связана не только с ассимиляцией идей интроспективной психологии, но и с попыткой интегрировать их с принципиально иным подходом, получившим начало в биологии (Г. Спенсер и др.), ключевой идеей которого первоначально была идея отношения организма к среде, противопоставленная «изучению изолированного, оторванного от среды организма» [101, с. 38].
На идею отношения организма к среде при создании своих концепций психологического отношения опирались, в частности, В.М. Бехтерев, А.Ф. Ла 22 зурский, М.Я. Басов, В.Н. Мясищев [101, с. 53; 155, с. 27]. На результаты, полученные данными авторами, при изучении проблемы психологических отношений в значительной степени опирались, в свою очередь, С.Л. Рубинштейн, Б.Г. Ананьев, А.Н. Леонтьев (см. [101]). Каждый из этих авторов внес свой вклад в развитие теории психологического отношения.
Так, В.М. Бехтерев ввел понятие активного отношения, выражающее связь человека со средой, отличную от приспособления и характеризующуюся избирательностью, использованием «внешних отношений в целях поддержки внутренних отношений» [34, с. 363]. При этом, рассматривая развитие психических отношений в онто- и филогенезе, особую роль Бехтерев отводил личности (понимаемой как высший уровень развития психического), подчеркивая, что именно на уровне личности отношение становится индивидуальным, целесообразно-активным и самодеятельным (цит. по [101, с. 92]). В подходе Бехтерева, развиваемом им с позиций предложенной им «объективной психологии», личность – это «самодеятельная особь со своим психическим укладом и с индивидуальным отношением к окружающему миру» [35, с. 7].
Множество новых идей внес в развитие понимания психологического отношения А.Ф. Лазурский [97 и др.], по мнению которого:
- отношения человека в целом не сводятся только к отношениям, образующимся внутри психики, но включают также внешние, субъект-объектные отношения; в связи с этим в плане реализации отношений в структуре психики выделяется ее субъективная сторона (эндопсихика), которая связана с работой скрытых механизмов психики, и объективная сторона (экзопсихика, представляющая собой отношения личности к среде) – внешняя, доступная наблюдению и включающая актуальные взаимодействия со средой;
- понятие «отношение» можно определить как форму типичной реакции личности, склонность, интерес, потребность;
- отношения личности к среде выражают сознательную, избирательную связь ядра психики с тем, что противостоит ему в качестве объекта; при этом среда может создаваться личностью из всего, к чему может относиться человек, и конструируется личностью из множества объектов действительности, отобранных данным отношением;
- важное влияние на отношения человека как личности оказывает, в том числе, его субъективный жизненный опыт;
- отношения человека различаются по многообразию объектов и форм осуществления отношения, по количеству объектов или сторон объекта, на которые распространятся возникшие отношения; по степени интенсивности и обилию оттенков отношения;
- отношение личности характеризуется эмоционально-потребностным наполнением своего содержания и может быть положительным, отрицательным или безразличным, связанным с тем, что человек интересуется чем-либо, питает склонность, чувствует потребность, или, наоборот, испытывает антипатию, ненавидит, избегает и т.п., или же, наконец, остается равнодушным и не прояв ляет никакой сколько-нибудь специфической ответной реакции [97] (см. также [62; 101, с. 93-122; 155]).
Развивая идеи Лазурского о внешних отношениях, М.Я. Басов, являвшийся учеником Лазурского и работавший в свое время в его лаборатории (см., например, [101, с. 144]) ввел понятия временного и пространственного радиуса среды, утверждая, что организм взаимодействует не со средой вообще, а с определенной структурированной ее частью, выделение которой зависит от возможностей самого организма [32]. При этом Басов выделил жизненно значимые отношения, которые имеют характер объективных и избирательных и при этом, собственно, и обеспечивают превращение фрагмента объективной реальности в среду; при этом любое отношение становится жизненно значимым для организма (т.е., собственно, его средовым отношением) лишь тогда, когда фактор, противостоящий организму, оказывает на него то или иное воздействие оказывающее существенное влияние на жизнь и развитие данного организма [32, с. 71] (см. также [62; 101, с. 144-174; 155, с. 28]). В целом в концепции Басова отношение рассматривается, скорее, как методологический принцип отношения организма к среде, который лишь в заключительный период творчества исследователя начал напол 24 няться конкретно-психологическим содержанием [101, с. 173-174]. Вместе с тем, в контексте нашей работы важно отметить, что у Басова психологическое понятие отношения, может быть впервые, связывается с психологическим же понятием деятельности (например, [32, с. 440]: как отмечает Е.В. Левченко, следуя логике психологического анализа системы «организм - среда», М.Я. Басов приходит к трактовке основного отношения этой системы как деятельности [101, с. 174]. В итоге не только субъект и объект как стороны субъектно-объектного отношения, но и его, по выражению А.Н. Леонтьева, «средний термин» – деятельность рассматриваются как структурированные целостности и три подлежащие изучению подсистемы [101, с. 164].
Сущность и психологическая структура отношения осужденных к труду
Решая вопросы уточнения сущности и выявления психологической структуры отношения осужденных к труду, мы постоянно ориентировались на возможность последующего практического применения результатов исследования, для обеспечения которой требовалось найти такое понимание, которое допускало последующую психодиагностическую операционализацию.
С теоретической точки зрения отношение осужденных к труду специфицирует более общий конструкт «отношение к труду», для которого, в свою очередь, более общим, родовым конструктом является психологическая категория «отношение». В предыдущих параграфах мы уточнили определения психологического отношения и отношения к труду. Опираясь на эти определения, заметим, что отношение осужденных к труду определяется через родовое для него понятие «отношение к труду» естественным образом – просто за счет спецификации рассматриваемого субъекта отношения. Иначе пришлось бы придумывать свое, особое определение для отношения к труду каждого вида субъектов, например, по видам профессиональной деятельности: отношение педагога, отношение токаря и т.д. Эти определения было бы трудно сравнивать между собой, что, с нашей точки зрения, нецелесообразно.
Таким образом, под отношением осужденного к труду (имея в виду осужденного, отбывающего наказание в исправительном учреждении) будем понимать определенный класс психологических фактов, характеризующий разнообразные субъект-объектные взаимодействия осужденного в сфере труда, а также как соответствующий класс психологических свойств осужденного как личности и субъекта труда. Другими словами, такое отношение представляет собой частный, очень специфический случай отношения к труду в целом, характеризующийся глубокой спецификой рассматриваемых субъект-объектных взаимодействий как в плане их субъекта (осужденные, находящиеся в исправительном учреждении), так и в плане их объекта (трудовая деятельность и специфическая сфера труда в настоящем – в условиях исправительного учреждения, а также прошлая трудовая деятельность и сфера труда, характеризующая труд и трудоустройство осужденного до попадания в исправительное учреждение, и будущая, потенциально возможная трудовая деятельность и связанная с ней сфера труда после освобождения). С учетом этого, в рамках нашего исследования отношение осужденных к труду будем понимать: а) как специфический класс психологических фактов, относящийся к более широкому классу психологического отношения к труду в целом, характеризующий разнообразные субъект-объектные взаимодействия человека с трудовой (в первую очередь, профессиональной) деятельностью и сферой труда в целом; б) а также как специфическое сложное, интегральное психологическое свойство человека как субъекта и личности, детерминирующее его поведенческую активность по отношению к сфере труда.
Совсем другая ситуация возникает в плане структуры отношения осуж 60 денных к труду: здесь использование некой родовой, более общей структуры вряд ли целесообразно. Тем более, что, как было показано выше, такой общепринятой структуры отношения к труду к настоящему времени фактически не выявлено. Например, для изучения отношения к труду его психологическая структура, соответствующая общей структуре психологического отношения (по В.Н. Мясищеву), является, безусловно, полезной. Вместе с тем, с нашей точки зрения, эта структура может быть уточнена, особенно для изучения отношения к труду такой специфической категории лиц, как осужденные. На подобную возможность наводят, в первую очередь, работы самого В.Н. Мясищева. Например, рассматривая отношение к деятельности и к труду как конкретное отношение, подразумевающее эмпирическое изучение, Мясищев выделяет ряд его предметно-обусловленных (а не абстрактно-процессуальных) индикаторов отношения к труду конкретного человека: «чем больше всего занимается», «выделяется ли трудовыми достижениями, незаметен, отстает», «для чего охотнее всего работает» и др. [133, с. 378]. Кроме того, как показал анализ литературы, теория отношений В.Н. Мясищева, хотя и признается наиболее развитой, вовсе не является общепринятой и часто подвергалась критике за незавершенность, многозначность трактовок понятий, не вполне обоснованные претензии на универсальность и т.д. (см. [101]). Наконец, отметим еще один важный довод: В.Н. Мяси-щев выделял аффективный, когнитивный и конативный компоненты в составе не конкретного отношения, а всей системы отношений человека, называя их «частичными отношениями», а также «видами» или «сторонами» предельно обобщенного, единого отношения как связи субъекта с объектом; более того, в том же контексте методологического анализа психологической категории «отношение» он выделял еще особые виды или формы отношений, к которым относил интересы, оценки, убеждения, социальные установки, мотивы и др. [101, с. 220; 133, с. 18].
По указанным причинам целесообразно было бы уточнить структуру отношения применительно к такому специфическому отношению, как отношение к труду, но мы пропустим этот шаг, сосредоточившись на предмете и цели нашего исследования.
В соответствии с ними, еще больше подобная структура может и должна быть специфицирована, когда мы рассматриваем такой специфический труд, как труд осужденного в условиях исправительного учреждения, и такого специфического субъекта отношения, как человек, осужденный за совершение преступления. При этом в структуре отношения осужденного к труду целесообразно выделить сущностные, содержательно-психологические (а не абстрактно-логические) компоненты, каждый из которых в функционально-процессуальном плане интегрирует в себе специфические когнитивные, аффективные, волевые, потребностные, мотивационные, ценностные, смысловые и иные проявления (при различной их иерархии).
С другой стороны, как было показано в п. 1.1, важное влияние на отношение любого человека (в том числе, осужденного) к труду оказывают его субъективный жизненный опыт, потребности, мотивы, ценности, личностные смыслы [12; 26; 108; 133 и др.]. Казалось бы, все эти компоненты следует включить в искомую структур отношения к труду. Но здесь мы вспоминаем о необходимости последующего измерения этой структуры: как все эти компоненты измерять – не в общем и целом, а так, чтобы они показывали свой вклад именно в целостное отношение осужденного к труду? С учетом этого обстоятельства мы приняли решение определенным образом ограничить выделяемую структуру отношения осужденного к труду.
В соответствии с принципом полисистемности (Б.Ф. Ломов и др.), отношение к труду может быть представлено в виде системы различными способами, выбор которых определяется исследовательской целью. В нашем случае такой целью является изучение отношения к труду осужденных, направленное, в первую очередь, на решение практических задач реабилитации и ресоциализа-ции. С учетом этого, отношение осужденного к труду является сложным, инте-гративным, многопризнаковым психологическим свойством, представляющим собой функциональную систему, детерминирующую разнородные внутрисубъ-ектные и внутриличностные, межсубъектные и межличностные, поведенческие и иные проявления, связанные с активностью человека по отношению к сфере труда. В структуре данной системы целесообразно выделить три ключевых компонента:
1) позитивный объективный и субъективный опыт труда и трудоустройства, накопленный человеком (как до осуждения, так и, возможно, после);
2) субъективное восприятие реальных (объективных) достижений человека (равно как и их последующих перспектив) в отношении квалификации и профессионализма, а также необходимого для них общего и профессионального образования; такое восприятие характеризует, в свою очередь, когнитивное, личностное и иное развитие субъекта, рассматриваемое в аспектах отношения к профессиональной деятельности и труду в целом;
3) субъективное восприятие труда, профессионализма и образования как социальных ценностей, что характеризует соответствующие ценностные и смысловые паттерны, занимающие важное место в общей структуре личности осужденного.
Указанные компоненты являются относительно независимыми, поэтому любая попытка их сведения к одномерной структуре (т.е. попытка получить общий, итоговый балл по методике в целом) является определенной редукцией, неизбежно огрубляющей и схематизирующей реальную картину. Тем не менее, для решения указанных прикладных задач целесообразно все же выделить генеральный фактор, дающий оценку общего (интегрального) отношения осужденного к труду. Такое общее отношение целесообразно рассматривать в континууме с полюсами «конструктивное – деструктивное», где первый полюс интегрирует значения «добросовестное», «позитивное», «хорошо осознанное», «информированное», «основанное на личном положительном опыте», а второй – негативные альтернативы всех этих качеств. Таким образом, континуум интегральной оценки отношения к труду является, на самом деле, квазиодномерным.
Целесообразность выделения именно таких компонентов можно обосновать следующим образом.
Психологические типы осужденных по отношению к труду и трудоустройству в исправительном учреждении
Изначально на основании факта трудоустройства и результатов анкетирования были выделены 3 типа занятости осужденных в исправительном учреждении: «Трудоустроенные», «Желающие» и «Отказывающиеся» (см. п. 1.2). Вместе с тем, в ходе исследования мы пришли к предположению о том, что в психологическом плане каждый из данных типов внутренне неоднороден, поэтому для решения вопросов труда и трудоустройства осужденных в исправительном учреждении целесообразно выделить психологические типы осужденных, используя два дифференцирующих признака: 1) тип занятости, представленный выше; 2) медианный уровень (см. таблицу Г.10) отношения к труду, определяемого по методике ШООТ. В результате удается выделить 4 типа отношения осужденных к труду и трудовой занятости в исправительном учреждении, показанные в таблице 3, причем данные типы, как будет показано ниже, являются именно психологическими, т.к. принадлежность к ним определяет множество специфических психологических проявлений.
Выделенные типы были пронумерованы в соответствии с их рангом по представленности в выборке.
Тип 1 «Оступившиеся» (название – условное, как и у всех остальных из данных типов) – это лица, работающие или желающие работать в ИУ и при этом имеющие повышенный (медианный) уровень отношения к труду, т.е. в принципе конструктивно настроенные по отношению и к труду, и к трудоустройству в ИУ.
Тип 2 «Затаившиеся» – лица, работающие или желающие работать в ИУ, но при этом, на самом деле, имеющие пониженный уровень отношения к труду. Такие люди хотят работать или работают в ИУ не в силу понимания важности и ценности труда, а для получения каких-либо текущих льгот и выгод, связанных со спецификой пребывания в ИУ. Это, по сути, исключительно внешняя мотивация труда. Хотя на первый взгляд вроде бы все хорошо: люди работают или хотят (стремятся) работать. Поэтому они «затаившиеся».
Тип 3 «Потерявшиеся» – лица, не работающие и не желающие работать в ИУ и при этом имеющие пониженный уровень отношения к труду. Такие люди в принципе не желают работать, в том числе, после освобождения. В этом смысле они «потерявшиеся» – и для общества, и, в первую очередь, для себя самих: не видят смысла работать, не испытывают такой потребности.
Тип 4 «Пережидающие» – лица, не работающие и не желающие работать в ИУ, хотя и имеющие повышенный уровень отношения к труду. Такие люди в принципе желают работать, но только после освобождения, а в ИУ работать не хотят – по разным причинам. Они как бы «законсервировали» себя, пережидают срок наказания, чтобы только потом продолжить свою трудовую деятельность.
Описательная статистика по выделенным психологическим типам осужденных представлена в таблице Г.27. Следующим шагом стало выявление различий между представленными типами, что в итоге позволило описать отличительные психологические характеристики представителей каждого типа.
Для выявления различий применялись различные критерии в зависимости от выполнения ряда условий, одним из которых была нормальность распределения признаков в группах, соответствующих выделенным типам, проверка которой представлена в таблице Г.28. В зависимости от результатов этой проверки и выполнения других условий (см. [245]) для выявления различий между типами использовались: однофакторный дисперсионный анализ (one-way ANOVA) и множественные сравнения по критерию Геймса-Хоуэлла (см. таблицу Г.29), либо непараметрические критерии Краскела-Уолиса и Манна-Уитни (см. таблицу Г.30), либо критерий Хи-квадрат Пирсона (см. таблицу Г.31). Как видно из этих таблиц, между рассматриваемыми типами выявлено большое количество статистически значимых различий.
Рассмотрим полученные результаты проверки различий между типами.
Во-первых, интересно отметить, что не выявлено различий по представленности в рассматриваемых типах осужденных из различных обследованных исправительных учреждениях (см. таблицу Г.31). Этот результат представляется неожиданным с учетом того, что два из 3-х учреждений были колониями строго режима, а одно – колонией общего режима (см. п. 2.1.3), что обусловило существенные различия контингента по криминальному опыту. Тем не менее, как показало наше исследование, в различных ИУ, независимо от степени строгости режима, могут быть представлены все выделенные психологические типы отношения к труду и трудоустройству, причем в таких пропорциях, которые не позволяют выявит между ними различия (т.е., со статистической точки зрения, примерно одинаковых).
Также не выявлено различий между типами по категориям преступления и условиям отбывания наказания (см. таблицу Г.31). Вместе с тем, между типами существуют значимые различия по трудоустройству и типу трудовой занятости в ИУ. Эти различия можно назвать естественными, т.к. они обусловлены самим подходом к выделению рассматриваемых типов. Так, каждый из типов 1 «Оступившиеся» и 2 «Затаившиеся» включает больше трудоустроенных в ИУ, чем типы 3 и 4 (p 0,01), поскольку в двух последних типах трудоустроенных нет вообще. По этой же причине типы 3 и 4 по трудоустройству между собой не различаются. Но вот отсутствие различий между типами 1 и 2 – это уже содержательный результат, т.к. в каждом из этих типов представлены и трудоустроенные, и нетрудоустроенные.
Пример других различий между типами наглядно проиллюстрирован на рисунке 2.
Обобщим различия типов, сосредоточив внимание только на высоко значимых различиях (для которых уровень значимости p 0,01).
Высоко значимые (p 0,01) отличия типа 1:
- в сравнении с типом 2: меньше количество судимостей, выше выраженность ценностей Духовное удовлетворение, Креативность, Достижения, Матери 91 альное положение, Профессия, Образование, Общество, Увлечения, а также латентного фактора «Ценности»; выше выраженность смысложизненных ориента-ций Цели в жизни, Результат жизни, Локус контроля – Я, а также общего показателя Осмысленность жизни и латентного фактора «Смыслы»; выше показатели методики ШООТ Позитивный опыт труда и трудоустройства, Образование и квалификация, Восприятие труда и профессионализма как социальных ценностей, а также общий показатель Отношение к труду; по методике МЦМ более позитивные ассоциации вызывают понятия Образование, Материальное состояние, Профессия, Мое настоящее, Знания, Радость, Моя работа, но при этом более негативные ассоциации вызывают понятия Выгода, Неудача, Конфликты; выше показатели Опыт трудоустройства до осуждения, Удовлетворенность работой до осуждения и Уровень образования;
- в сравнении с типом 3: меньше количество судимостей, выше выраженность ценностей Креативность, Материальное положение, Профессия, Образование, Общество, Увлечения; выше Внутренний мотив, выше показатели методики ШООТ Позитивный опыт труда и трудоустройства, Образование и квалификация, Восприятие труда и профессионализма как социальных ценностей, а также общий показатель Отношение к труду; по методике МЦМ более позитивные ассоциации вызывают понятия Мое свободное время, Образование, Труд, Признание окружающими, Профессия, Знания;
- в сравнении с типом 4: выше выраженность смысложизненной ориентации Локус контроля – Я; выше показатель мотивации Проявление волевого усилия; по методике МЦМ более позитивные ассоциации вызывают понятия Ответственность, Труд, Знания, Моя работа, но при этом меньше позитивное восприятие понятия Радость.
Высоко значимые (p 0,01) отличия типа 2 от типов 3 и 4
- в сравнении с типом 3: меньше выраженность смысложизненной ориентации Результат жизни; по методике МЦМ более позитивные ассоциации вызывают понятия Мое свободное время и Труд; выше Уровень образования;
- в сравнении с типом 4: больше количество судимостей; ниже выраженность ценностей Развитие себя, Духовное удовлетворение, Креативность, Социальные контакты, Собственный престиж, Достижения, Материальное положение, Сохранение индивидуальности, Профессия, Образование, Общество; ниже Познавательный мотив, но выше Проявление волевого усилия; ниже Подвижность нервных процессов; ниже показатели методики ШООТ Образование и квалификация, Восприятие труда и профессионализма как социальных ценностей, а также общий показатель Отношение к труду; по методике МЦМ более позитивные ассоциации вызывают понятия Ответственность, Труд, Моя работа; ниже показатели Трудоустройство до осуждения и Уровень образования.
Таким образом, полученные результаты позволяют говорить о том, что выделенные нами типы – действительно психологические типы, хотя начиналось их выделение с формальных, внешних признаков.
Результаты формирующего эксперимента
Описательная статистика для контрольной и экспериментальной групп в конце эксперимента представлена в таблице Г.41, проверка нормальности распределений – в таблице Г.42, а проверка значимости различий – в таблице Г.43. Как видно из последней таблицы, в конце эксперимента были выявлены статистически значимые различия, показанные на рисунке 4. В экспериментальной группе стали выше, чем в контрольной (хотя в начале эксперимента не различались): оценка своего потенциала (по опроснику ОУП) (p 0,01), восприятие труда и профессионализма как социальных ценностей (p 0,01) и отношение к труду (интегральный показатель) (p 0,05). Это свидетельствует о том, что осужденные стали в большей мере ценить труд, значимее воспринимать профессионализм и образование, которые могут позволить им достичь любых целей, отчетливее понимать какие ресурсы использовать в той или иной трудной ситуации, тем самым преднамеренно и осознанно направляя свои действия на повышение эффективности труда.
Интересные результаты выявила проверка значимости сдвига в средних значениях за время эксперимента (таблица Г.44 и рисунок 5). Так, в экспериментальной группе статистически значимо возросла выраженность ценностей «Ду 115 ховное удовлетворение», «Профессия» и «Образование» (p 0,01), а также «Семья» (p 0,05), а в контрольной группе сдвиги по этим переменным отсутствуют. При этом выраженность ценности «Социальные контакты» в экспериментальной группе увеличилась (p 0,05), а в контрольной, наоборот, уменьшилась (p 0,01). Все это свидетельствует о возросшем стремлении осужденных из экспериментальной группы к внутреннему удовлетворению, опосредованному благоприятными взаимоотношениями, значимостью профессиональной деятельности, познанием нового и приобретением знаний.
С другой стороны, в экспериментальной группе за время эксперимента снизился показатель по ценности «Увлечения» (p 0,05), а в контрольной группе такого снижения не наблюдалось. Можно предположить, что осужденные из экспериментальной группы стали больше признавать полноценность жизни и в условиях ограниченности в увлечениях.
На рисунке 6 показаны достоверные сдвиги за время эксперимента в значениях смыслов и мотивов по экспериментальной группе. В экспериментальной группе, в отличие от контрольной, увеличилась выраженность смысложизнен-ной ориентации «Локус контроля – Я» (p 0,01). Следовательно, осужденные из экспериментальной группы, после психологического воздействия на них, приобрели большую осмысленность того, как строить свою жизнь, обладая свободой выбора.
Кроме того, в экспериментальной группе, в отличие от контрольной, достоверно увеличилась выраженность познавательного мотива (p 0,05), мотива самоуважения (p 0,01), проявления волевого усилия (p 0,05), оценка своего потенциала (p 0,01), намеченный уровень мобилизации усилий, необходимых для достижения целей деятельности (p 0,01). Значит, для осужденных из экспериментальной группы более свойственным, чем в начале эксперимента, стал интерес к познанию, стремление ставить перед собой более сложные задачи, умение оценивать свои потенциальные возможности, прикладывая волевые усилия и намечая усилия по мобилизации ресурсов.
Особое внимание обращают на себя показатели методики «Шкала отношения осужденных к труду», по которым аналогичным образом установлены сдвиги для экспериментальной группы за время эксперимента, что можно наблюдать на рисунке 7 и в таблице 11. За время эксперимента в экспериментальной группе достоверно (p 0,01) увеличилась выраженность показателей «Образование и квалификация», «Восприятие труда и профессионализма как социальных ценностей» и отношения к труду в целом (интегральный показатель). В то же время, в контрольной группе из всех этих показателей положительный сдвиг выявлен только по показателю «Образование и квалификация» (p 0,05).
Таким образом, в экспериментальной группе выявлено значительно больше положительных сдвигов за время эксперимента по исследуемым характеристикам ценностной, смысловой, мотивационной сфер личности, а также показателей отношения к труду.
В таблице 12 приведены результаты проверки различий между контрольной и экспериментальной группами по желанию трудоустройства, выполненной с помощью критерия Хи-квадрат Пирсона. Как видно из данной таблицы, по желанию трудоустройства КГ и ЭГ в конце эксперимента по-прежнему не различались, как и в начале. Этот результат показывает всю сложность работы с осужденными в данном направлении и демонстрирует, что, к сожалению, не все цели формирующего эксперимента удалось достигнуть в полном объеме. Вместе с тем, по нашему убеждению, общее направление работы с осужденными было выбрано верно. Возможно, на отсутствие статистически достоверного улучшение в желании трудоустройства повлияли такие факторы, как не очень большая продолжительность эксперимента (5-6 месяцев), а также не очень большой объем контрольной и экспериментальной групп. Подтверждением этих предполо 119 жений служит тот факт, что значимость различий в желании трудоустройства между контрольной и экспериментальной группами стала существенно больше: если в начале эксперимента значимость таких различий была p = 0,845, то в конце эксперимента – уже p = 0,252 (см. таблицу 12), т.е., тенденция по возрастанию уровня такой значимости достаточно очевидна.
Сравнение показателей трудоустройства между контрольной и экспериментальной группами до и после осуществления психологических воздействий (применялся Хи-квадрат Пирсона, уровень значимости выявленных различий p 0.05) показало следующее: в конце эксперимента изменился количественный состав экспериментальной группы на 17,9 % в сравнении со средним значением по контрольной группе, что поспособствовало вовлечению в трудовую деятельность не занятых в исправительном учреждении лиц, в тоже время как в начале эксперимента отличие составляло лишь 5,9 %, что не являлось существенным, обратившись к рисунку видны указанные различия. На основании изложенного, представляется возможным сделать вывод, что выдвинутая гипотеза об эффективности разработанной программы формирования отношения к труду осужденных с различными типами занятости подтвердилась.