Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Развитие исследований национальных особенностей культуры в европейской и российской мысли ХVIII – ХХ веков 18
1.1. Анализ подходов к изучению национальных культур в философской рефлексии указанного периода (к истории и методологии вопроса) 18
1.2. Открытие географического фактора как научной основы изучения национальных культур 44
1.3. Национальные культуры в контексте евразийства 57
Выводы по 1-й главе 75
ГЛАВА II. Специфика подхода к исследованию национальных особенностей культуры в философии и культурологии Г.Д. Гачева 78
2.1. Истоки метода: от филологии к философии Г.Д. Гачева 78
2.2. Наука в контексте национальной культуры 88
2.3. Национальные образы мира: экзистенциальная культурология Г.Д. Гачева 102
Выводы по 2-й главе 126
Заключение 130
Список литературы 133
- Открытие географического фактора как научной основы изучения национальных культур
- Национальные культуры в контексте евразийства
- Наука в контексте национальной культуры
- Национальные образы мира: экзистенциальная культурология Г.Д. Гачева
Открытие географического фактора как научной основы изучения национальных культур
Она всегда проистекает из лютой ненависти, которую недостижимое превосходство определённой группы культурных наций, покоящееся на высоте достигнутых политических, военных, хозяйственных и духовных форм и средств, повсеместно вызывает у безнадёжно отставших, «дикарей» или «варваров», у бесправно эксплуатируемых23». Между двумя мировыми войнами прошлого века философ говорит о неизбежных расовых конфликтах в Европе, которые становятся продолжением цивилизационного расцвета.
На протяжении последних трёх столетий мы по отношению к Европе изучаем, любуемся, восхищаемся, «обезьянничаем», подражаем, копируем, сравниваем, учимся, соревнуемся, конкурируем, сражаемся, соперничаем. Россия – не Европа, мы – Евразия. И территория шире, и климат суровый, – одним словом, «Гиперборея». Этническое многообразие Российских территорий и Европейские страны более различны, чем похожи. О восточных соседях России Шпенглер высказывается следующим образом «глубокая изворотливость азиатского человека ищет средства, превосходящие и недоступные западноевропейскому мышлению»24, что указывает на обособление России от Европы и Азии. Как Данилевский и Евразийцы , Шпенглер не считает Россию ни Европой ни Азией, и выделяет её как самостоятельный культурный ландшафт, отказывается от линейного развития исторического процесса.
Культура – это также свойственные каждому человеку личностные качества, которые он реализует через созидание и творческую деятельность в процессе своей жизни, стремясь к идеальному, определённому системой ценностных ориентиров того сообщества, нации, к которой он может себя отнести, идентифицировать в ходе человеческой истории. Общечеловеческие ценности реализуются через высшие достижения каждой национальной культуры, становясь достоянием всего человечества.
Теперь перейдем к определению национальной культуры. Если еще несколько десятилетий назад с этим понятием не возникало никаких трудностей – оно соотносилось с понятием этнос. То сегодня этого бывает недостаточно. Вот несколько таких дефиниций. В историческом развитии человечества нациям предшествуют такие этнические образования, как племена, народности (национальности); этнос – это сообщество людей, имеющих общие характеристики: происхождение, обычаи, традиции, верования, психологию, язык, а также привязанность к конкретной территории проживания. Национальные государства в Европе начинают формироваться в эпоху ренессанса, одновременно с развитием гуманизма и появлением натурфилософии. Далее, традиция культуры – сумма знаний и представлений, передаваемая внутри этноса по ходу времени от одного поколения к другому. История культуры – коллективная память народа о своих культурных корнях и традициях. Этническая доминанта – явление или комплекс явлений (религиозный, идеологический, военный, бытовой), который определяет переход начального для процесса этногенеза культурного разнообразия в целеустремлённое мировое единообразие. Изучают эти процессы Этнология (географическая наука), Этнография (историческая наука), а также Культурология (теория и история культуры).
Сегодня нация в условиях активной миграции народов определяется гораздо шире: это надэтническое образование, включающее в себя народы, ведущие совместную хозяйственную деятельность в границах определённого природного ландшафта или государства, имеющие общий язык и политическое устройство, имеющие общие социальные институты, общие духовные основы, менталитет, логику и правила поведения, связанные общей историей. И все же культура, если есть связи с народными корнями, всегда национальна. Культурно-исторический тип общества узнаваем в любой содержательной деятельности конкретного представителя того или иного народа. И национальная самоидентичность человека – это внутренняя, генетически оформленная сущность личности, отражающая культурный тип и особенности народа – духовный феномен, проявляющийся в самобытности создаваемых им материальных и духовных ценностей. Изучая предметы культурного наследия, мы пытаемся прочесть духовную сущность того человека и того народа, что создали конкретный предмет, литературное или музыкальное произведение. Культура – духовный феномен, проявляющийся в различных сферах человеческой деятельности: искусстве, мифологии, играх, традициях, религии, особенностях языка, способах и формах обустройства жилища и быта, создания семьи; это особая склонность к определённым занятиям, профессиям, определённому политическому устройству общества. Культура семиотически узнаётся как в этносе в целом, так и в каждом представителе данного народа.
Такую сложную структуру и взаимосвязь ее элементов как раз и изучает Философия культуры. Культура проявляется и в социально-информационном поле, то есть социум отражает ту или иную культуру определённым образом, и индивид определяет себя как принадлежащий к конкретной этнической или национальной группе путём самоидентификации в культурно-историческом пространстве. С рождения индивид наделяется автономной системой информационных программ, обеспечивающих типичные для народа, принадлежащего определённой географической территории, стереотипы поведения, ментальность, характерные особенности исторического движения – «судьбу народа». Это выражается в стремлении народа к сильному духовному возбудителю, который семантически – внешне и внутренне – духовно распознаётся в традиционных национальных ценностях и идеалах. Человек сознательно определяет или бессознательно чувствует свою этническую и национальную принадлежность как «предание культуры» (Н.А.Бердяев).
Национальные культуры в контексте евразийства
В данной главе будет показан метод изучения особенностей национальных культур Г.Д. Гачевым. Основываясь на традиционных источниках своих предшественников как их преемник, Г.Д. Гачев выходит на новую ступень практического изучения национальных культур через рассмотрение самобытности народов с помощью своей комплексной концепции. Будет определено место концепции Г.Д. Гачева в развитии методологии философии культуры. Раскроем метод Г.Д. Гачева на примере предложенной им типологии народов. Систематизируем и сопоставим методологические позиции, результаты культур-философского анализа национальных культур Г.Д. Гачева и его известных предшественников. Покажем Г.Д. Гачева как мыслителя с евразийскими установками, современного философа культуры, обладающего своеобразным стилем научного мышления и нового научного языка, с помощью которого он расширяет пространственные рамки философско-образного текста. В последнем качестве он уникален и, вероятно, для некоторых сложен в понимании.
В личности литературоведа, писателя, культуролога Г.Д. Гачева (1929-2008) собрались многие таланты: он одинаково хорошо владел многими языками, знанием мировой литературы, законов математики, физики, химии, музыкальным искусством, театрального действия, отлично знал философию и историю.
Филолог по профессии, он в начале своего творческого пути плотно занимался исследованием природы художественного образа, конечно, на примере литературы, и не мог пропустить проблему национального языка, на котором написано произведение. Так в творчестве писателя появился интерес к национальным истокам художественного образа. Вопрос – почему это так, а не как-то иначе. Как работает эта способность у того или иного народа и какова она. Новые подходы в литературоведении, вместо традиционных формально-логических, идейно-содержательных, к пониманию художественной формы были раскрыты в фундаментальном труде Института мировой литературы им. Горького Академии Наук «Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении» в 3-х томах90. Г.Д. Гачеву принадлежит в 1томе глава «Развитие образного сознания в литературе» и статья «Содержательность художественных форм» во 2 томе. Важнейшим для автора стало существо вопросов: что есть жизнь, сознание, искусство. Интерес к ним впоследствии перерос в исследование способов добывания и изложения методов мышления, выявление структуры нашего поведения и сознания при столкновении с чем-то новым, соотнесение с устойчивыми рубриками – в общем, понять сущность воспринимаемого как основы и порядка – «космоса» структуры мира как такового. Гачевым сравниваются особенности исторического и логического подходов. «Мы стремились расщепить устойчивую целостность культуры, построить её в историческую колонну… Теперь же надо исторический ряд вновь развернуть в шеренгу, где всё – сейчас, сосуществует, находится в одном времени. Надо время снять в пространство, его эпохи заменить различиями ставших предметов и показать родство и равноправие всех эпох и народов91».
Противоречие между непрерывностью мышления и прерывностью высказывания Гачев решает путем выделения следующих вопросов: что способствует обособлению в культуре искусства и литературы, которые являются чем-то стабильным, твёрдым и не растворяются в других формах жизни и сознания? Традицией в благотворном аспекте Гачев считает постоянство форм быта, языка, сознания, литературы. Благодаря им осуществляется в человечестве взаимопонимание эпох, народов и поколений. Но мысль – относительна и одностороння, она не точка, а процесс, и она также и точка, момент. Мысль в размышлении должна являть собой единый нечленимый поток, без точек. Таким образом, природа мышления, которая есть непрерывность, противоречит форме языка, которая в каждом предложении прерывает и останавливает мысль. Народный здравый смысл не приемлет, не допускает, что мысль не может высказать всю истину через одно заявление. За этим стоит «великая, народная потребность людей в абсолюте: чтобы полнота истины и счастья достигались сразу и сейчас92».
Это неприятие последовательности и вера, что всё-таки может истина быть найдена сразу и высказана в одном слове, есть энергетический импульс познания, благодаря которому оно возобновляется вновь и вновь после всех самых прекрасных или неудачных своих опытов. И собственно, всё искусство и художественное мышление о жизни как раз возникают из этого несмирения жизни и человеческой мысли перед логически безупречно доказанными ограничениями их возможностей. А потом художественная мысль в каждом своём звене космична: сразу высказывает всё бытие в целом как микрокосм. Г. Гачев раскрывает способ этого понимания, объясняя ход своего мышления.
Наука в контексте национальной культуры
Меж ними и распялена Психея России - душа русской женщины. Недаром в русском романе при героине два героя, что реализуют эти роли: Онегин и генерал при Татьяне, Вронский и Каренин-министр при Анне, непутевый, бесСТАНный Григорий и есаул Листницкий при Аксинье, поэт-доктор Живаго и комиссар Стрельников при Ларе и т.д.
Язык мелодичный, струящийся («А как речь-то говорит, словно реченька журчит»), звуки как ключи родниковые. Язык синтетический: с падежами-склонениями, характерными для материка. Единственный язык, где существует свободный порядок слов. Преобладание прилагательных в лексике, свидетельствующее об отзывчивой душе народа, что все одушевляет и одухотворяет. Есть имяслов: иерографическая азбука на Руси, говорящая о сложном и многомерном сознании, для которого характерны эстетизм, чуткость к гармонии и одновременно чувство справедливости.
Литература же великая, русская классическая литература XVIII- XX веков. Слово России два эти полюса – Природу и Государство - сопрягает, и потому в ней такая пружинность и энергетика, что вечно питать будет своего почитателя. Также и философская русская мысль отмечена напряженной поисковостью, тут не ответы, а вопросы. Принципиальная незавершенность, несказуемость «последнего слова».
«Русь! Куда же несешься ты?», «Что пророчит сей необъятный простор?», – восклицал Н.В. Гоголь. Писатели-художники, поэты чувствовали излучение воли и смысла от русского Космоса и пытались угадывать их значения. Это А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, Ф.И. Тютчев, А.А. Блок, С.А. Есенин, Б.Л. Пастернак. Но философы, политики, даже историки на географию России мало обращали внимания, кроме Ключевского и евразийцев. Необходимо вернуться к благоговению перед Природой, считает Гачев, как сокровищницей сверх идей творческого разума. Русская наука неслучайно так проявляет уважение к родной почве - Докучаев, Менделеев, Вернадский, и к космосу - Циолковский, Чижевский, тот же Вернадский.
Грузия пришпилена горами накрепко. Она сама — колодец, где дно — каменисто (не то, что «мать-сыра-земля», где все перегнивает, исчезает), и все сюда стекает, остается, никуда не уходит ничто: ни вверх, ни вниз, ни вбок — и зло, и грех, и добро-память. Здесь теснота и несдвигаемость народа за всю историю. Этически и психически насыщенное пространство. В горах, в аулах — вендетта: никуда не деваются добро и зло, а действуют их накопляемые энергии. Тут все и длится. Горы же — неизменность и твердь.
И единственно мягкое существо в этом космосе камня — это сам человек, грузин. Отсюда — хрупкость и чувствительность его души и необходимость ей защититься— препоясаться строгим обычаем и ритуалом; и не подпускает он в святая святых в себя, не откровенничает — и не только с чужеземцем, но и между собой не склонны выворачивать душу наизнанку — в исповеди друг другу.
Энергии стекают в людей с неба по стокам-спускам гор: каждый человек, как котловина и ущелье, принимает в себя огонь солнечный. А на севере энергии разводнены, остужены. Но кто на севере помнит свой род, предков? - подметил эту черту Гачев. Отсюда и народный юмор, и совесть — от той же тесноты общежития: они есть способ идеального избегания тесноты сердечной — в слове, в шутке застольной.
Грузин — сток и по горизонтали географии, и по вертикали гор и памяти. Тут слив эллинства (Колхида), христианства (Византия и православие), ислама (арабский халифат, турки); Ирана (изящество и эстетизм культуры). Еще и из древности армянской: через Урарту тут связь цивилизаций южноплоскогорных, древних.
Честь важнее победы, достигнутой «любой ценой », в том числе — коварством или казнями; и этим отличны грузины-христиане от народов ислама, монголов, для кого «цель оправдывает средства». В Грузии ж средства важнее цели. Ибо цели — нет. Тут нет цели. Но есть Целое. Потому тут — самоудовлетворение, самодостаточность и есть цель образа жизни и воспитания. ЧТО ВОСПОЛНЕНО КУЛЬТУРОЙ.
Горы тут — универсальная модель жизни! Отсюда и силуэты храмов: пики пирамидальные. Нет купола — полукруга, что есть образ небосвода, видный в равнинах Руси иль на плоскогорьях и пустынях ислама. Дорожат тут пространством. Грузин имеет стыд и уклад и ориентирован на суд его поведения со стороны рода и села и памяти прошлого. Грузин одет нарядно, вышколен, глядит воинственно, а в душе — чувствителен, раним. Вон как непрерывно плачут витязи в поэме Руставели, слезоточивы. Логос грузинского языка. Гачев предлагает вслушаться в звучность грузинского языка. Что же до сочетания-распределения согласных и гласных, то тут преобладает гармония, звук на звук. Но самое характерное: нет закрытых слогов в грузинском языке. Сама же равномерность чередования согласных и гласных: «га-ма-рджо-ба» — как бы соответствует чередованию хребтов и долин, вершин и впадин в грузинском космосе, стихий земли и воды. Язык как акустика – испускание волн. И буквы грузинские такие же: их изящество, округлость, овальность восхищают Гачева. В ритмах танцев слышится некая мазурочность: такты на три, да с ударением на первой доле (ср. ритм лезгинки); значит, нет социально-кесаревой маршеобразной двутактности. Объемность жизни в мужественных мелодиях. В ритмах постоянна хореичность. И связалось это с типом мелодии: она — ниспадающая, как ручьи-реки с гор, вьется мелизмами. Грузинский Логос моделью своею имеет тост, слово застолья. В стихотворении — это очевидно так. Но и в философском умозрении. Мамардашвили — это философ-тамада: держит перед очами ума идею как икону и описывает ее витиевато, красиво, артистично, ходя кругами, применяя все диалектики. Грузинский Логос склонен к Платону, и его жанр философского Пира пророчит и философичность грузинского застолья. Ну да: и у Платона — круговое собеседование, на коем Сократ — тамада, ведущий — и ведающий.
Национальные образы мира: экзистенциальная культурология Г.Д. Гачева
Если в европейской философии (от И. Г. Гердера, братьев А, и В. фон Гумбольдтов до М. Хайдеггера) доминантой изучения национальных культур стало выявление особенностей языковой стихии (культура как язык души народа – О.Шпенглер), то в традициях русской философии национальную культуру стали изучать в совокупности многих факторов: через особенности ментальности народа (В.Г. Белинский), через его религиозно-нравственные установки, выраженные в повседневном образе жизни и в творчестве (Н.А. Бердяев), через особый тип хозяйствования и особое значение науки и искусства в деле национального самосознания народа (С.Н. Булгаков, П. Сорокин). Именно в русской философии возникло понятие «культурно-исторический тип» цивилизации, соединяющий в себе характерную связь истории народа с развитием его материальной и духовной культуры (Н.Я.Данилевский, евразийцы, Л.Н. Гумилев). Так что у Г.Д. Гачева были замечательные и очень разные предшественники.
Были раскрыты и проанализированы: сущность и содержание понятия «национальная культура» в контексте развития методологии философии культуры, как они раскрывают диалектику общего и особенного в их изучении. И прежде всего духовную составляющую культуры как основы творческой деятельности человека и сохранения культурных традиций. Особенное в национальной культуре связано с географическим фактором как источником зарождения конкретного этноса, его самобытности.
Новый виток развития культур-философской методологии изучения национальных особенностей культуры связан с направлением евразийства в русской философии, обратившей внимание на слишком узкое определение русского этноса и предложившей опираться в изучении российской культуры на понятие «суперэтнос», проживающий в России-Евразии.
Отечественный культуролог конца ХХ - начала ХХI вв. Г.Д. Гачев, продолжая исследования особенностей национальных культур своих предшественников, однако прежде, чем обратиться к описанию национальных образов мира, разработал собственный метод их изучения, предложив синтез строгой философии науки и художественной интуиции.
Сложность объекта исследования - целостность национальной культуры и ее многоаспектность - вывели Г.Д. Гачева на необходимость создания соответствующего метода или универсалий, которые он определил как «Космо —Психо—Логос» народа. Эти универсалии позволили философу классифицировать и сравнивать культуры разных народов, создать их типологию, или «экзистенциальную культурологию».
В изучении национальных культур Г.Д. Гачев использовал не только географический фактор (что этносу, его ментальности дано от природы), но и временной, показав по этапность развития национальной культуры до своих вершин (что необходимо восполнить в культурной деятельности). Метод Г.Д. Гачева, безусловно, свидетельствует об обогащении философского инструментария в контексте развития методологии философии культуры в современную эпоху.
В заключение надо сказать, что изучаемый нами мыслитель, хорошо знавший труды своих предшественников по данной проблеме, произвел синтез их концепций, не подражая никому в отдельности, но с уважением относясь к высказанным ими идеям. Предложенный Г.Д. Гачевым метод исследования самобытности национальных культур с использованием общих универсалий оказался оригинальным и в плане обогащения категорий философии культуры, и в плане интересных найденных словесных образов, вскрывающих смысловые коды разных национальных культур.
Результаты настоящего исследования уточняют понимание места и роли анализа самобытности национальной культуры в истории европейского и отечественного гуманитарного знания, а также трактовку русской национальной культуры в русской философии, в евразийском направлении в частности. Читая книги Г.Д. Гачева, необходимо отдавать себе отчет, что здесь важны не только предмет (данный народ, страна, национальная культура), но и выработанный Гачевым метод распутывания любой национальной реальности и способ чтения ее предметности: как переводить язык быта и вещей — на язык идей и смыслов. Это помогает разобраться лучше в проблеме своей собственной «национальной идентичности»: кто «Я» есть и что это может значить и к чему обязывает (чем мешает) и как стать самим собою как личности, а не только членом рода – племени – народа - этноса.