Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Формирование коммуникационной культуры: истоки и формы
1. Осевое время как фактор формирования осевой коммуникационной культуры
2. Особенности ограниченной доосевой коммуникационной культуры
3. Важнейшие характеристики коммуникационной культуры
3.1. Особенности статуса субъектов и целей коммуникации в разных видах коммуникационной культуры
3.2. Специфика использования вопросно-ответных процедур в различных видах коммуникационной культуры
4. Формы проявления различных видов коммуникационной культуры в текстах Платона
4.1. Примеры безграничной коммуникации по диалогу Платона «Горгий»
4.2. Апология Сократа как столкновение двух видов коммуникационных культур
5. Научная и образовательная коммуникационные культуры в истории их формирования
5.1. Античные философские школы
5.2. Наука как социальный институт эпохи Возрождения и Нового времени
Глава II . Современная коммуникационная культура
1. Своеобразие форм проявления коммуникационной культуры в различных контекстах
1.1 . Специфика коммуникационной культуры в контексте науковедения
1.2.Интеллектуальные сети как форма реализации коммуникационной культуры
2. Формы проявления безграничной коммуникации в научно-теоретических дискуссиях в гуманитарной сфере
2.1 . Особенности развития безграничной коммуникации в дискуссиях по проблемам демократии
2.2.Специфика форм проявления коммуникационной культуры в дискуссиях по проблемам гуманитарного знания
3. Столкновение двух видов коммуникационных культур в современном политическом дискурсе
4. Особенности проявления коммуникационной культуры в системе организационного управления.
Заключение Литература
- Осевое время как фактор формирования осевой коммуникационной культуры
- Особенности статуса субъектов и целей коммуникации в разных видах коммуникационной культуры
- Специфика коммуникационной культуры в контексте науковедения
- Особенности развития безграничной коммуникации в дискуссиях по проблемам демократии
Введение к работе
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы исследования. Понятие коммуникации в последнее время обрело философский статус, его можно найти практически в любом современном философском словаре. В философский лексикон вошли такие словосочетания, как «коммуникативная рациональность», «коммуникативность познания», «коммуникативное сообщество», «коммуникативное действие» и многие другие. Представляется очевидной и взаимосвязь таких понятий, как «коммуникация» и «культура». В то же время специальных работ, посвященных этой проблематике, крайне мало. Как правило, они касаются конкретных форм проявления коммуникативных отношений в той или иной конкретной культуре. Сложившаяся во второй половине прошлого века теория коммуникаций, являясь междисциплинарной по своей сути, базируясь на материале конкретных социогуманитарных дисциплин, также далека от рассмотрения на философском уровне взаимовлияния коммуникации и культуры. Все это делает оправданным и актуальным обращение к коммуникационной культуре как самостоятельной проблеме философско-методологического исследования.
Степень разработанности проблемы. Проблемное поле, в рамках которого представлена тема коммуникационной культуры, довольно разнородно. Достаточно сказать, что вопросы, связанные с изучением коммуникации, фактически рассматриваются в работах по аргументации, общению, диалогу, философии языка и речи, логике, риторике, семиотике, кибернетике, теории дискурсного анализа, психологии и т.д.
Представляется возможным говорить об имплицитном изучении коммуникации в различных ее аспектах уже в античных текстах, в первую
очередь, платоновских диалогах, являющих собой не только яркие примеры коммуникативных практик, но и первые попытки рефлексии по поводу их структуры и правил ведения. Можно утверждать, что сократический диалог оказал существенное влияние на становление европейской культуры коммуникации. Философия, теология, наука средних веков, Возрождения и Нового времени, развиваясь преимущественно в монологических формах, тем не менее также предоставляют возможности для анализа коммуникационной культуры. Так, в современных работах по философии науки (М.А.Финокьяро) указывается на роль риторических приемов, нацеленных на убеждение читателя, в трудах Галилея.
Современные философские концепции и подходы к изучению
коммуникации представлены работами К.-О. Апеля, Ю. Хабермаса,
Ж.Деррида, Ж. Бодрияра, М. Фуко, Ф. Лиотара, среди которых особо следует
выделить работу Ю.Хабермаса «Моральное сознание и коммуникативное
действие». К.-О.Апель разрабатывает идеи коммуникативной
рациональности в рамках трансцендентальной прагматики, определенным
образом синтезируя идеи трансцендентального идеализма И.Канта,
«позднего» Витгенштейна и теории аргументации. Довольно
самостоятельную ветвь в исследовании феномена коммуникации представляет логико-лингвистический подход, истоки которого также можно найти в античности. В первую очередь, это так называемая теория речевых актов (Дж. Остин, Дж.Серль), в рамках которой делается попытка строго представить структуру речевой коммуникации, вводятся понятия речевого акта и коммуникативного намерения и определяются условия успешности различных видов речевых актов. Очень важную роль в создании моделей коммуникации играют работы по интеррогативной логике. Здесь необходимо отметить исследования вопросно-ответных процедур и их использования в различных сферах отечественным автором Г.В.Сориной.
В рамках феноменологических и герменевтических концепций, концепций диалогизма, в центре которых стоит оппозиция Я - Другой, также разрабатываются модели коммуникации, восходящие в конечном счете к различным образам Другого (Э. Гуссерль, Г. Марсель, С.Л. Франк, Ж.-П. Сартр, Г.Г. Шпет, М. Мерло-Понти, X. Ортега-и-Гассет, Ф. Эбнер, М. Бубер, Ф. Розенцвейг, М.М. Бахтин).
Специальных работ, в которых бы исследовалась коммуникационная культура, немного. Необходимо назвать, конечно же, работу К.Ясперса «Истоки истории и ее цель», в которой вводится понятие осевого времени и с ним связывается, в частности, понятие безграничной коммуникации. Из современных отечественных работ большой интерес в плане данного диссертационного исследования представляет работа Г.В.Гриненко «Сакральные тексты и сакральная коммуникация», отличающаяся оригинальным сочетанием культурологического и логического подходов.
Цель и задачи исследования. Основной целью диссертационного
исследования является философско-методологический анализ
коммуникационной культуры, выявление ее основных характеристик, видов и форм проявления.
Для реализации этой цели в диссертации ставятся и решаются следующие задачи:
выявить и обосновать применение понятий, задающих проблемное поле исследования коммуникационной культуры;
дать исторический анализ становления коммуникационной культуры, обосновать тезис о решающем значении осевого времени в становлении современной коммуникационной культуры;
рассмотреть основные формы проявления коммуникационной культуры в ее истории на примере платоновских диалогов, в сфере образования и науки;
обосновать тезис о конституирующей роли вопросно-ответных процедур в различных видах коммуникационной культуры;
на примерах науковедческого, политического, управленческого и ряда других дискурсов продемонстрировать зависимость коммуникационной культуры от соответствующих контекстов ее бытия
Теоретическая и методологическая основы исследования. Для
методологии проводимого исследования существенными оказались
культурно-исторический и системный подходы, задающие необходимость
погружения исследуемой проблематики в соответствующие философский,
исторический контексты, рассмотрение её в системе с другими
характеристиками культуры. Применялись также элементы
компаративистского анализа.
При выявлении основных характеристик и видов коммуникационной культуры определяющей явилась концепция и понятие осевого времени КЛсперса. В диссертации также были использованы конкретные методы текстологического и дискурсного анализа.
Научная новизна исследования. В диссертации осуществлен философско-методологический анализ коммуникационной культуры, сформулированы ее основные характеристики, выявлены основные виды. При этом получены следующие основные результаты:
Предложен понятийный аппарат для анализа проблемного поля исследования коммуникационной культуры. Это понятия «коммуникация», «осевое время», «доосевая коммуникационная культура», «осевая коммуникационная культура», «ограниченная коммуникация», «безграничная коммуникация», «вопросно-ответные процедуры».
Показано, что коммуникационная культура является одним их важнейших социальных институтом, наряду с экономическим и политическим.
3. Выявлены следующие основные характеристики безграничной осевой коммуникационной культуры:
все аргументы представляются открыто;
каждый может опровергать другого;
участники дискуссий не нуждаются в посредниках, которые передают и распространяют их мысли;
любой оппонент может рассчитывать на продолжение коммуникации, если и не явно, то через обращение к текстам, например, оппонентов, живших в другие века.;
нет анонимных участников дискуссии.
4. Выявлены следующие основные характеристики ограниченной доосевой коммуникационной культуры:
она чаще всего направлена против человека;
участники дискуссии не имеют равноправного статуса. Они разделены на власть имущих и тех, кто лишен каких-то властных характеристик;
спорить с власть имущим недопустимо;
аргументы заменяются корыстными мотивами, вседозволенностью;
принятое решение либо остается тайным (например, в обществе могут происходить какие-то изменения без всяких объяснений их причин и следствий), либо оно распространяется через посредников, медиаторов. Решение оказывается формой оповещения, уведомления, информирования, но отнюдь не предметом дискуссии;
никто не в праве рассчитывать на подлинную, открытую коммуникацию;
дискуссия превращается в противостояние, где обвинитель аноним, тайно совершающий свое дело.
5. Обоснован тезис о том, что коммуникационная культура - это
культура, базирующаяся на использовании вопросно-ответных процедур
(ВОП). Показано, что в любых формах коммуникативных отношений
проявляется властная функция вопросов, но только реализуется она по-
разному в зависимости от конкретной формы коммуникативных отношений.
Анализ античных тестов, в первую очередь, платоновских, позволил сделать вывод, что в них фактически задаются основные характеристики безграничной коммуникационной культуры. В то же время обращение к «Апологии Сократа» продемонстрировало возможность не только одновременного присутствия, но и столкновения двух основных видов коммуникационной культуры: ограниченной и безграничной.
Обоснована точка зрения, в соответствии с которой формирование научной коммуникационной культуры происходит на пересечении традиций коммуникационных культур античности с особенностями социальных коммуникаций Возрождения и Нового времени.
8. На примерах науковедческого, политического, управленческого и ряда других дискурсов продемонстрировать зависимость коммуникационной культуры от соответствующих контекстов ее бытия.
Теоретическое и практическое значение диссертации определяется тем, что предлагаемое в работе понимание взаимосвязи и взаимовлияния коммуникации и культуры создает методологическую основу для построения новых эффективных моделей коммуникации.
Выводы диссертации имеют непосредственное отношение ко всем тем гуманитарным исследованиям, для которых существенно понятие коммуникационной культуры (социальная психология, теория переговоров, теория межкультурной коммуникации, семиотика и т.д.).
Результаты исследования могут использоваться при чтении курсов «Философия культуры», «История культуры» и в качестве основы спецкурса по проблемам коммуникации.
Апробация диссертации. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры культурологии Московского педагогического государственного университета.
Результаты, полученные в диссертации, докладывались автором на
научной конференции По теме диссертации опубликованы две
научные статьи и тезисы доклада.
Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения и библиографического списка.
Осевое время как фактор формирования осевой коммуникационной культуры
Основная задача данного параграфа заключается в том, чтобы показать, какое влияние оказало осевое время на процесс формирования коммуникативных отношений в системе культуры. В связи с этим в параграфе будет рассмотрено понятие осевого времени и будут введены два новых понятия «осевая коммуникационная культура» и «доосееая коммуникационная культура». Такая постановка задачи делает оправданным обращение к некоторым идеям А. Тойнби и К. Ясперса.
Английский философ и историк Арнольд Тойнби (1889-1975) является одним из ведущих специалистов в области философии истории XX века. Его основной труд "A Study of History", на написание которого он потратил почти 30 лет жизни (1934 -1961), в русском переводе был издан под названием «Постижение истории». Точнее, в русском издании представлены лишь некоторые извлечения из работы Тойнби.
Во введении к своей знаменитой работе Тойнби пишет, что «в каждую эпоху и в любом обществе изучение и познание истории, как и всякая иная социальная деятельность, подчиняются господствующим тенденциям данного времени и места» (Тойнби, 1991, с. 14). Почти тридцать лет, которые Тойнби работал над своей историей, - это период, охватывающий время, предшествующее второй мировой войне, военное и послевоенное время. Между тем господствующие тенденции всего этого, отнюдь не однозначного, разнопланового времени, Тойнби связывал с двумя определяющими социальными институтами: 1) индустриальной системой экономики, 2) демократической политической системой.
Более того, по Тойнби, можно выделить два социальных института, которые были господствующими в западном мире в течение всего XX века. Это - экономический и политический институты. С данной идеей Тойнби трудно не согласиться. Вместе с тем, думаю, важно заметить, что экономическая и политическая составляющая всегда были определяющими структурами любого социального мира с момента вступления в свои права осевого времени. Поэтому, говоря об особенностях экономических и политических институтов, важно понимать то, какие конкретные структурные элементы характеризовали каждый из этих социальных институтов.
Так, в XXI веке по-прежнему господствуют оба выделенных Тойнби социальных института. Но мы сейчас уже живем в век постиндустриальной экономики. В то же время в нашу эпоху, как и во все предыдущие, продолжается перманентный спор об особенностях демократического или не демократического мироустройства. Этот спор оказывается одним из тех коммуникационных векторов, который от античности до наших дней задает некоторые особенности развития экономического и политического институтов.
Если в целом экономическая и политическая составляющая остаются важнейшими характеристиками любой эпохи, то для понимания внутреннего содержания каждой из эпох необходимо проанализировать то, какие определяющие тенденции конкретного времени и места формируют вектор развития этой эпохи и соответствующей ей культуры. Именно в таком контексте и становится, на мой взгляд, необходимым анализ особенностей коммуникационной культуры.
Специфику коммуникационной культуры можно понять, если посмотреть на проблемы общественного развития сквозь призму сформированное в обществе, в первую очередь, системы диалогических отношений. Огромное значение коммуникационной культуры для развития общества становится особенно очевидным, когда мы обращаемся к XXI веку, одно из имен которого может быть задано следующим образом. Это век массовых коммуникации и коммуникационных технологий. В таком контексте становится очевидным, что именно система коммуникационных отношений и является важнейшим показателем особенностей как политической, так и экономической систем общества.
Более того, если для Тойнби наше бытие оказывается процессом его воспроизводства внутри индустриальной системы и парламентарного национального государства как важнейших социальных институтов, то мне хотелось бы по аналогии с Тойнби сказать следующее. Коммуникационная культура тоже является одним их важнейших социальных институтов, который так же, как и два других института, имеет «существенную власть над нашим воображением и реальными плодами его» (Тойнби, 1991, с. 14). Хотелось бы подчеркнуть, что каждая экономическая и политическая системы проявляются, могут быть представлены через соответствующие им системы коммуникативных отношений, коммуникационных культур.
Вместе с тем это утверждение, на мой взгляд, носит инверсионный характер. То есть сложившаяся система коммуникативных отношений самым непосредственным образом, в свою очередь, влияет на конкретные экономические и политические системы.
Что же такое коммуникация? Существует различные варианты ответа на этот вопрос. Однако, в конечном счете, говоря о коммуникации, мы всегда предполагаем, что коммуникация — это просто общение. Вот какой ответ на этот вопрос дает К. Куле в своей работе «СМИ в Древней Греции». Она пишет: «Коммуникация — концепт современный. Появившееся в XIV в. французское communication подразумевало просто-напросто общение; смысл «сообщение» слово обрело в XVI в., а значение «обмен информацией» сложилось только в XX столетии.
Особенности статуса субъектов и целей коммуникации в разных видах коммуникационной культуры
В качестве примера ограниченной доосевой коммуникационной культуры может быть рассмотрена мифологическая культура. У разных народов мира есть свои собственные, особые мифы. Вместе с тем можно говорить и о некоторых общих характеристиках мифологического стиля мышления (см. подробнее Лосев, 1964, с. 457-467). В данном исследовании будет проанализирован лишь коммуникативный аспект мифологического стиля мышления.
Наиболее важным источником анализа этого стиля мышления и соответствующих ему коммуникативных отношений является греческая мифология. При этом хотелось бы заметить, что при анализе греческой мифологии основными, но отнюдь не единственными, источниками её изучения для специалистов в области мифа являются «Илиада» и «Одиссея» Гомера. В то же время сведения о греческой мифологии можно найти и в работах римских авторов 1 в. до н.э. - 2 в. н.э. Овидия, Вергилия, Горация, Лукреция Кара, других (см. подробнее Мифы народов мира, 1980. Том 1, стр. 321-335). В контексте данной работы особое внимание будет уделено анализу именно греческой мифологии. При этом особенно важным окажется обращение к текстам Гомера.
Исследование текстов Гомера задает, как мне кажется, некоторую парадоксальную ситуации. Так, Гомер, по ilcnepcy, принадлежит осевому времени. В то же время, думаю, важно подчеркнуть, что его эпопеи повествуют о доосевом времени. То есть оказывается, что изучение доосевого времени можно проводить только по текстам осевого времени. Именно эти тексты и позволяют выявлять особенности ограниченной доосевой коммуникационной культуры.
Гомеровский текст представляет миф как некоторую несомненную реальность. Таковы особенности любого мифологического текста. В рамках этой реальности наиболее важным для контекста данного исследования является тот материал, который позволяет показать то, как складывались диалогические отношения между различными героями мифов.
В то же время мне представляется важным подчеркнуть, что, с точки зрения Ясперса, уже само обращение к анализу мифа означает начало формирования системы коммуникативных отношений. Ясперс пишет, что в осевое время предшествующие ему великие культуры древности теряют свою специфику. На мой взгляд, в частности, это связано с изменением типа коммуникационной культуры: на смену ограниченной доосевой коммуникационной культуре приходит безграничная осевая коммуникационная культура. При этом каждый из типов культур обладает своей спецификой.
Так, некоторые особенности ограниченной доосевой коммуникационной культуры могут быть представлены следующим образом: в рамках мифа происходит диалог между неравноправными субъектами , в мифе может быть предложено лишь некоторое повествование о каком-то состоявшемся диалоге, а не сам диалог.
Диалог, о котором повествует миф, может разворачиваться между каким-то конкретным действующим персонажем из мифа и, например, трансцендентной силой, противостоящей человеку. Так, в частности, это происходит в мифе об Эдипе. Это может быть диалог между человеком и зверем, как это происходит в очень распространенных в обеих Америках мифах, героиней которых выступает женщина, встречающаяся со зверем-соблазнителем.
Диалог, о котором повествуется в мифе, не создает ситуации обмена мнениями, уточнения использованного понятийного аппарата, противопоставления различных точек зрения так, как это, например, происходит в античных философских дискуссиях. При обращении к конкретному анализу текстов более отчетливой, на мой взгляд, становится сама идея ограниченной доосевой коммуникации некоммуникационной культуры.
Так, например, в мифе об Эдипе рассказывается о том, что царь Фив Лай однажды посетил Пелопса и долго гостил у него. Однако вместо благодарности за гостеприимство Лай совершил низкий поступок: он похитил сына Пелопса Хрисиппа и увез его к себе в Фивы. Первый неравноправный диалог фактически проявляется как проклятие и обращение к богам с просьбой о мщении: разгневанный отец проклял Лая, «а в своем проклятии пожелал, чтобы боги наказали похитителя его сына и погубил бы Лая родной сын» (Легенды..., 1987, с. 455).
Второй неравноправный диалог в этом мифе связан с обращением Лая к богу Аполлону с вопросом о причинах его бездетности. И хоть ответ на вопрос звучит, но это - «грозный ответ», в котором жрица Аполлона возвестила Лаю о том, что у него родится сын, от руки которого он и погибнет.
«Грозный ответ дала жрица Аполлона Лаю. Она сказала: — Сын Лабдака (т.е. Лай), боги исполнят твое желание, будет у тебя сын, но ведай: ты погибнешь от руки своего сына. Исполнится проклятие Пелопса!» (Легенды..., 1987, с. 455).
Мы видим, что вновь есть запрос об информации, есть ответ, но фактически нет настоящего диалога, обмена мнениями. При этом сам ответ дельфийского оракула звучит не прямо, а передается устами жрицы.
Специфика коммуникационной культуры в контексте науковедения
В диалоге «Горгий» сталкиваются две противоположные точки зрения, которые исходно концентрируются вокруг спора о сущности красноречия и его месте в системе общественных и государственных отношений. Однако затем в эту дискуссию привносится множество иных проблем этического и эстетического характера, проблем, связанных с системой организации государственного управления (см. подробнее Сорина, 2003). Однако какие бы проблемы ни обсуждались в диалоге, участники дискуссии ничем, кроме своих собственных, явно выраженных и сформулированных установок и предпочтений не ограничены: в диалоге участвуют равноправные субъекты, вступившие друг с другом в добровольные коммуникативные отношения. Они предлагают аргументы, доказательства своей позиции, просят с ними согласиться или опровергнуть их. В этом диалоге, как и во всех иных диалогах Платона, даются практические примеры корректной философской дискуссии. В контексте данного исследования платоновские диалоги можно было бы назвать сборником примеров безграничной осевой коммуникации. При этом совершенно очевидно, что контекст данного исследования - это не единственный контекст анализа Платона.
В самом начале диалога «Горгий» есть минидиалог между Сократом и Калликлом.
Сократ обращается к ученику Горгия, Калликлу, и спрашивает его, не согласится ли Горгий побеседовать, с ним и его учеником Херефонтом. Сократ говорит: «Я хотел бы расспросить этого человека, в чем суть его искусства и чему именно обещает он научить. А
остальное — образцы искусства — пусть покажет в другой раз, как ты и предлагаешь» (Горгий, 447 с).
Ответ Калликла, в определенном смысле носит программный характер не только для данного диалога, не только как общая установка софистов как мастеров красноречия, но и как важнейший принцип свободной ничем не ограниченной коммуникации. Этот ответ звучит следующим образом: «Нет ничего лучше, как спросить его самого, Сократ. То, о чем ты говоришь, было одним из условий его выступления: он предлагал всем собравшимся задавать ему вопросы, какие кто пожелает, и обещал ответить на все подряд» (Горгий, 447 с).
В ответе присутствует важная методологическая установка проведения беседы: можно задавать любые вопросы, их качество, количество и направленность никак не ограничены; ответ может быть получен на любой вопрос.
После ограниченных коммуникаций доосевого времени такой подход к общению производил ошеломляющее впечатление. Может быть, в частности, поэтому софисты пользовались такой популярностью.
Как уже отмечалось, внешне в центре обсуждения диалога «Горгий» находится проблема красноречия. Для Горгия сущность красноречия заключена в речах. Владение искусством речи, с его точки зрения, «составляет величайшее благо и дает людям как свободу, так равно и власть над другими людьми, каждому в своем городе» (Горгий, 452 d). Важнейшие характеристики красноречия Горгий связывает со способностью «убеждать словом и судей в суде, и советников в Совете, и народ в Народном собрании, да и во всяком другом собрании граждан, Владея такою силою, ты и врача будешь держать в рабстве, и учителя гимнастики, а что до нашего дельца, окажется, что он не для себя наживает деньги, а для другого - для тебя, владеющего словом и уменьем убеждать толпу» (Горгий, 452 е). Здесь и во всем последующем тексте свою позицию и свои аргументы Горгий представляет в явном виде. Вначале он их формулирует, а затем последовательно отстаивает.
Точно так же поступает и Сократ. Более того есть некоторые позиции, в которых они совпадают, расходясь в главном, в оценках этих позиций и в основных выводах. Так, например, Горгий характеризует красноречие в качестве мастера убеждения. Сократ внешне соглашается с такой характеристикой красноречия. Однако его не устраивает то, что оно внушает веру, а не научает людей тому, «что справедливо, а что нет». Для Сократа оказывается невозможным осуществлять какую-либо деятельность вне её связи с этической оценкой.
Сократ считает недопустимым такое положение дел, при котором оказывается, что «оратор в судах и других сборищах не поучает, что справедливо, а что нет, но лишь внушает веру, и только. Ну конечно, ведь толпа не могла бы постигнуть столь важные вещи за такое малое время» (Горгий 455 а). Теперь Горгий, в свою очередь, соглашается с этой посылкой Сократа. Но он гордится как раз тем, что оратор может «одержать верх» перед «любым другим знатоком своего дела», тем, что он способен убеждать толпу.
Сократ вводит жесткие этические барьеры на право использования красноречия как мастера убеждения. Для Горгия и его команды не существует таких жестких этических линий ограничения деятельности оратора.
Особенности развития безграничной коммуникации в дискуссиях по проблемам демократии
«Апология Сократа» — это единственный текст Платона, который написан не в форме диалога. Несомненно, что в речи Сократа можно вычленить отдельные диалоги. Но текст в целом представлен от первого лица, т.е. как монолог. Находясь на метауровне анализа, думаю, можно высказать следующую гипотезу. Если, как отмечалось выше, платоновские диалоги в целом представляют множество примеров безграничной осевой коммуникации, то монолог «Апология Сократа», словно, показывает, что в осевое время существует не только безграничная осевая коммуникация, но вместе с ней продолжает существовать и ограниченная доосевая коммуникация. Более того, обратившись уже к современности, хотел бы заметить следующее. Оба типа коммуникации сохранились вплоть до наших дней (анализ такого положения применительно к современности будет проведен далее).
Как уже было показано выше, в Древней Греции искусством безграничной коммуникации владели Сократ и софисты. Только первый искал нравственные барьеры в практическом использовании коммуникативных ресурсов, вторые — нет. Однако суд над Сократом и его трагическая смерть не были, на мой взгляд, результатом столкновения Сократа с его противниками по безграничной коммуникации. В основе суда над Сократом, в частности, лежало столкновение между двумя принципиально разными типами коммуникации: безграничной осевой и ограниченной доосевой.
Сократ в Апологии вынужден признать, что он тоже оратор, но только иного типа. Свое главное отличие от других ораторов он видит в том, что говорит правду, а другие люди, которые, говоря современным языком, позиционируют себя в качестве ораторов, лгут.
Кроме того, свое отличие от других ораторов Сократ видит в том, что он не пользуются речью «разнаряженнои, украшенной, как у этих людей», а говорит просто, первыми попавшимися словами. Он говорит так, как он «привык говорить и на площади у меняльных лавок... и в других местах». Наконец, Сократ, как замечает он сам, не выступает с заранее придуманной речью, то есть не пишет её заранее, как другие ораторы. Более того, в свои 70 лет он первый раз пришел в суд, поэтому, как опять-таки замечает сам Сократ, «здешний-то язык просто оказывается для него чужим» (см. Апология, 17 с, d).
В этой позиции Сократа четко прослеживается тот факт, что он придает особое значение языковым особенностям коммуникационных отношений. Он хочет не разделять обыденный язык и философский, тем более он не хочет использовать складывающейся в это время, в том числе благодаря деятельности софистов новые для него политический и правовой языки. По-видимому, эта позиция Сократа становится одной из причин последовавшего голосования. «Из 501 судьи 281 счел его виновным, а 220 высказались за оправдание» (Куле, 2004, с. 144). Думаю, что часть из тех, кто проголосовал против Сократа, принимали решение, в том числе, исходя и из языковых особенностей его защитной речи.
Своих обвинителей Сократ подразделяет на два вида: прежних и нынешних. Первых он боится даже больше, чем вторых. Именно первые, на мой взгляд, как раз и действуют в рамках ограниченной доосевой коммуникации. Их особенности заключаются в том, что они: ? восстанавливали против Сократа его теперешних судей ещё тогда, когда они были детьми; ? утверждали, что Сократ «исследует все, что над землею, и все, что под землею» и что он «выдает ложь за правду»; ? говорили, что он не признает богов; обвиняли Сократа в том, что он развращает молодежь.
Фактически оказывалось, в соответствии с этими обвинениями, что
Сократ подрывает общественные устои, а, в конечном счете, политический строй общества. Это - серьезное обвинение для любого общества вне зависимости от эпохи и географического месторасположения. С точки зрения Сократа, а в последующем и в соответствии с рациональными процедурами проведения прений в суде каждый пункт обвинения требовал специального рассмотрения, доказательства со стороны обвинения и опровержения со стороны защиты. В случае суда над Сократом, точно так же, как, например, в последующей истории, в частности, в период репрессий в Советском Союзе, такое развитие событий оказывалось просто невозможным.
Главная характеристика первых обвинителей Сократа заключалась в том, что он этих людей даже по имени не знал. Все их обвинения не были четко сформулированы. Сократ объяснял судьям, что «никого из них нельзя ни привести сюда, ни опровергнуть, а просто приходится как бы сражаться с тенями, защищаться и опровергать, когда никто не возражает» (Апология, 18 d). Борьба с тенями оказывается практически бессмысленной. Ответ проходит сквозь тень, практически не задевая её.
