Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Функционирование устного народного творчества в русской реалистической прозе 70-90-х годов XX века 26
1. Картины народного быта и концепция художественного бытия в тетралогии Ф.Абрамова «Братья и сестры» 27
2. Художественные функции фольклорных мотивов в сюжетостроении романа В. Белова «Кануны». 51
3. Народнопоэтические традиции в идейно-образной системе повестей В.Г. Распутина: к проблеме женского национального характера 76
4. Фольклорно-образные способы выражения исторических реалий и мироустройства в романах Д. Балашова и В. Пикуля 107
Глава 2 Фольклор как средство жанрово-родовой модификации в условно-метафорической прозе последней трети XX века 122
1. Художественная символика устного народного творчества в романе А. Кима «Отец-Лес» 123
2. Фольклорная символика как особая форма художественного обобщения в сказке В. Шукшина «До третьих петухов» 145
3. Фольклорная условность в рассказе-притче «Змея и чаша» и в повести-сказке «Живая вода» В. Крупина 171
4. Народно-поэтические тенденции в прозе Ю. Кузнецова 194
Глава 3 Функционально-художественная значимость фольклорных жанров в прозе новой волны 215
1. Фольклорные начала в повести Г. Головина «День рождения покойника» 216
2. Повествовательно-стилистическая роль фольклора в романе Т. Толстой «Кысь» 226
3. Соотношение фольклорно-литературных жанровых параметров в сказках Ю. Мамлеева 255
4. Интертекстуальные связи сказок Л. Петрушевской с фольклором 278
Заключение 294
Список использованной
литературы 311
- Картины народного быта и концепция художественного бытия в тетралогии Ф.Абрамова «Братья и сестры»
- Художественные функции фольклорных мотивов в сюжетостроении романа В. Белова «Кануны».
- Художественная символика устного народного творчества в романе А. Кима «Отец-Лес»
- Фольклорные начала в повести Г. Головина «День рождения покойника»
Введение к работе
Взаимосвязь литературы с устным народным творчеством является актуальной проблемой современного литературоведения в контексте развития мировой культуры. Важной задачей современной науки является раскрытие сложных, своеобразных, исторически обусловленных закономерностей обращения литературы к фольклору в разные эпохи, определение динамики этих связей, изучение конкретного содержания фольклоризма писателей каждого периода развития русской литературы.
Фольклорную традицию в литературе следует рассматривать не только как систему художественных приемов того или иного писателя, но и как фило-софско-этическую, мировоззренческую категорию. Ориентация на фольклорные традиции непременно влияет на формирование писательской концепции мира и человека, на своеобразное понимание разными писателями принципа народности литературы и специфических черт русского народного характера.
Актуальность темы определяется недостаточной степенью научной ис-следованности влияния устного народного творчества на русскую прозу 70-90-х годов XX века.
Дать четкую характеристику современного литературного процесса очень сложно, так как объективно и полно оценить какое-либо художественное явление возможно только дистанционно, по прошествию времени. И тем не менее можно выделить одну из самых характерных особенностей русской прозы последней трети XX века - сознательное стремление писателей к опоре на фольклор в художественном осмыслении концепции мира и человека.
В последние десятилетия в отечественной литературе определилось целое направление творческого использования фольклора, которое представлено талантливыми прозаиками, раскрывающими проблемы действительности на уровне пересечения литературы и фольклора. Совершенно ясно, что глубокое и органичное освоение разных форм устного народного творчества всегда было
неотъемлемым свойством подлинного таланта. Но особенно актуальным оно стало в последнее десятилетие в связи с переоценкой духовных и культурных ценностей.
Изучение практики освоения устных источников писателями позволяет выявить некоторые типологические особенности литературного процесса: его динамику, углубление художественного мастерства прозаиков, некоторые закономерности развития литературных жанров.
В 1970-2000-е годы многие русские писатели, работающие в самых разных литературных направлениях, обращаются к устному народному творчеству: В. Астафьев («Царь-рыба», «Последний поклон»), Д. Балашов («Святая Русь»), А. Ким («Отец-Лес»), В. Крупин («Живая вода»), Ю. Кузнецов («Николай и Мария»), Ю. Мамлеев («Русские сказки»), Е. Носов («Алюминиевое солнце»), В. Распутин («Изба»), М. Успенский («Приключения Жихаря») и многие другие.
Каковы причины данного литературного явления? Почему на рубеже веков писатели различных литературных направлений, стилей обращаются к фольклору? Необходимо учитывать, прежде всего, два главенствующих фактора: внутрилитературные закономерности и общественно-историческую ситуацию. Несомненно, свою роль играет традиция: к устному народному творчеству писатели обращались на протяжении всего времени развития литературы.
Другой, не менее важной, причиной является рубеж веков, когда русское общество, подводя итоги очередного столетия, вновь пытается найти ответы на важные вопросы бытия, возвращаясь к национальным духовным и культурным истокам, а богатейшее фольклорное наследие - это поэтическая память и история народа. Проблема роли фольклора в русской литературе на пороге XXI века закономерна потому, что она приобрела сейчас особенную философско-эстетическую ценность.
Отмена цензуры после перестройки в 80-е гг. не могла не сказаться на литературной жизни. Произведения, долгие годы бывшие недоступными, стали
возвращаться к читателю, заставили пересмотреть мировоззренческие основы нашей жизни.
В 90-е гг. происходит дифференциация прозы, которая, по справедливому утверждению Г. Нефагиной, «разделилась не на два идеологически противопоставленных потока, как это было раньше, а на множество стилевых ручейков, жанровых образований»1.
Чтобы понять и оценить литературу трех последних десятилетий, необходимо время. На данный момент ни одна из существующих концепций систематизации литературы не может претендовать на полноту характеристики современной русской прозы.
Обозначить некоторые подходы к исследованию современного литературного процесса можно, основываясь на теории Д.С. Лихачева о закономерно-стях и антизакономерностях в развитии литературы . Согласно ей, каждая литература представляет собой «некоторое единство, состоящее из того, что можно назвать «отдельностями»: традиционными и вновь возникающими3. Д.С. Лихачев отмечает, что до определенного момента в литературе нарастает антитрадиционная тенденция, которая тем сильнее, чем прочнее позиция традиционных форм. Не случайно в 70-е годы появляется условно-метафорическая и «другая» проза при доминировании реалистических традиций.
По мнению Д.С. Лихачева, в развитии литературы закономерности и антизакономерности дополняются свободой воли художника, поэтому всякая классификация неизбежно ведет к упрощению литературы.
Тем не менее, особенностью современного литературного процесса является одновременное существование реалистических, условно-метафорических, модернистских и постмодернистских направлений.
НефагинаГ.Л. Русская проза второй половины 80-х - начала 90-х годов XX века. Минск, 1998. СЮ.
2 Лихачев Д.С. Закономерности и антизакономерности в литературе // Русская литература. Л., 1986.
№ 3.С. 3.
3 Лихачев Д.С. Строение литературы: к постановке вопроса // Там же. С. 27.
«В терминологической системе соответствующих исследований наиболее интригующе звучат слова "модернизм" и "постмодернизм". Здесь наука достигла значительных результатов, порой больших, чем сама "постмодернистская" практика (работы В. Новикова, Н. Лейдермана, М. Липовецкого). Лидеры так называемой "другой литературы" (Виктор Ерофеев и др.) при всей теоретической серьезности своих аргументов не могли доказать, что на параллельных путях развития отечественной словесности, где очевидно господство реалистической системы, постмодернистской структуре уготована эстетическая победа. Уникальность и сложность литературной ситуации последних десятилетий в том, что ее состояние стремительно меняется»1. И тем не менее при всем многообразии русская проза и поэзия составляют единую национальную литературу, одной из характерных черт которой является глубинное и творческое освоение художественного богатства устного народного творчества.
«Традиция фольклора не простая преемственность творческих актов, хотя эта черта уже отличает фольклор от авторского творчества, а преемственность такой работы, которая совершается в русле устойчивых структур, форм и приемов. И за каждым свойством такой традиционности стоят содержательные качества художественного творчества, сформированные народом на протяжении длительного исторического времени»2.
Эта проблема имеет многовековую историю, поэтому следует, прежде всего, обратиться к истории вопроса.
Фольклор - это архаический, надличностный, коллективный тип художественной памяти, ставшей затем колыбелью литературы.
Устное народное творчество как архетипическую форму памяти, как первооснову литературы пытался осмыслить еще Аристотель3.
1 Николаев П.А. Итоги развития отечественного литературоведения // Литературоведение на пороге
XXI века. М, 1998. С. 8
2 Аникин В.П. Пути и пути фольклористики в XX веке // Литературоведение на пороге XXI века.
М., 1998.С.248-249.
3 См. об этом: Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб., 2000.
В русской литературе влияние фольклора имело концептуальное значение вплоть до XVIII в., так как личностное начало активно развивается в ней именно с этого момента.
М.М. Бахтин в своих трудах представляет художественную память как метакатегорию литературоведения. Это касается прежде всего проблемы литературных жанров, в частности романа, который он рассматривает как форму жанровой памяти.
Современные писатели часто используют фольклорные мотивы для того, чтобы придать повествованию бытийный характер, совместить индивидуальное и типовое.
Устная народная поэзия и книжная литература зарождались и развивались на основе национальных богатств языка, их тематика была связана с исторической и социальной жизнью русского народа, его бытом и трудом. В них находила творческое воплощение талант русского народа в области искусства слова. В фольклоре и литературе создавались во многом сходные между собой поэтические и прозаические жанры, возникали и совершенствовались роды и виды поэтического искусства. Поэтому вполне естественны и закономерны творческие связи между фольклором и литературой, их постоянное идейно-художественное взаимовлияние.
Устное народное поэтическое творчество, возникнув в глубокой древности и достигнув совершенства ко времени введения на Руси письменности, стало для древнерусской литературы естественным преддверием, своеобразной «поэтической колыбелью». На основе богатейшей поэтической сокровищницы фольклора в значительной степени и возникла первоначально русская письменная литература.
Именно фольклор, по мнению многих исследователей, вносил в произведения древнерусской литературы сильную идейную и художественную струю, о чем свидетельствуют такие произведения, как «Повесть временных лет» и
«Слово о полку Игореве»1. В данных книгах наблюдается органическое слияние фольклора и литературы, синкретизм этих двух начал, так как устное народное творчество все еще оставалось в эту пору активной формой художественной памяти, воспринимаясь на подсознательном уровне.
В XVI-XVIII вв. русские писатели, просветители и ученые: М.В. Ломоносов, В.К. Тредиаковский, А.П. Сумароков, Н.И. Новиков и др. - в своих произведениях уже совершенно осознанно стремились опереться на художественные достижения народной поэзии.
В этом плане важным и симптоматичным было то, что ведущие представители русской литературы XVIII века в своей творческой практике и в работах обобщающего научного значения сознательно обращались к области народного поэтического творчества, демонстрируя этим, что развивающаяся русская литература не могла обойтись без достижений народного поэтического творчества. Так, В.К. Тредиаковский свою реформу русского стихосложения разрабатывал, опираясь на систему стихосложения, характерную для народных лирических песен, а А.П. Сумароков создал в книжной лирике жанр песни, использовав при этом жанровые черты народной поэтики. М.В. Ломоносов вводил в свои научные работы лирические песни, предания, пословицы и другие народные произведения. По этому же пути шел и А.Н. Радищев, подчеркивая тем самым социальный смысл фольклора.
Таким образом, XVIII век характеризуется уже научной оценкой всей важности народного поэтического творчества для развития русской литературы и культуры.
Для А.Н. Радищева, И.А. Крылова, А.С. Грибоедова и других писателей начала XIX в. проблема национальной самобытности, народности литературы, связи с фольклором становится главным знаком ее истинной художественности.
1 См.: ЛихачевД.С. «Слово о полку Игореве» М., 1976. С. 99-103.
Но наиболее глубоко значение народного поэтического творчества было понято А.С. Пушкиным. Восприняв самые передовые общественные идеи своего времени, он сумел наиболее прогрессивно решить и проблему народности. Создавая русский литературный язык на широкой основе, великий поэт в то же время вводил в литературу народную тематику и использовал самые различные жанры народного творчества в своих произведениях. Бережно сохраняя при этом художественные черты народных произведений, Пушкин, однако, никогда не стремился к внешнему подражанию, стилизаторству. Он старался прежде всего постигнуть «образ мыслей и чувствование» народа, т.е. глубины его национального миросозерцания и психологии.
М. Горький высоко ценил значение фольклора в творчестве Пушкина: «Пушкин был первым русским писателем, который обратил внимание на народное творчество и ввел его в литературу... Он украсил народную песню и сказку блеском своего таланта. Но оставил неизменными их смысл и силу»1.
Все его творчество было наглядным утверждением того, что народ является создателем больших поэтических ценностей, без которых не может обойтись национальная литература. Эти пушкинские традиции - глубокое уважение к народу и его поэтическому творчеству - нашли свое дальнейшее развитие в творчестве Лермонтова и Гоголя, а затем и у многих других лучших писателей XIX века.
Взаимовлияние устного народного поэтического творчества и русской литературы исторически развивалось по восходящей линии. В XIX веке этот процесс становится особенно интенсивным и превращается в знак маркированности подлинно художественного, национально-самобытного русского искусства. Особенно ярко органическая связь фольклора и литературы проявилась в творчестве М. Горького.
1 Горький М. Собр. соч.: В 30 т. Т. 24. М., 1953. С. 92.
Выступая в 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей, A.M. Горький так определил значение устного народного творчества для советской литературы: «Начало искусства слова - в фольклоре. Собирайте ваш фольклор, учитесь на нем, обрабатывайте его. Он очень много дает материала и вам, и нам, поэтам и прозаикам»1. Эти слова М. Горького точно и глубоко определили те взаимоотношения, которые впоследствии, в XX веке, сложились между фольклором и литературой.
Фольклор и русская литература представляют собою две самостоятельные области русского национального искусства. В то же время история их творческих взаимоотношений должна была стать предметом самостоятельного изучения и фольклористики, и литературоведения. Однако такие целенаправленные исследования в русской науке появились не сразу. Им предшествовали длительные этапы автономного существования фольклора и литературы без должного научного осмысления процессов их творческого влияния друг на друга. И только с конца XVIII века в связи со становлением русской науки об искусстве слова стали появляться первые теоретические суждения о взаимоотношениях фольклора и литературы.
Конец XVIII - начало XIX века отмечены и новым, принципиально важным теоретическим осмыслением историографии русской литературы. Так, Н.М. Карамзин в одной из своих работ, указывая на то, что русская поэзия создавалась «задолго до времен Петра Великого», имел в виду «песни и романсы, сложенные два-три века тому назад». Писатель-критик высоко оценил их внутренние черты, «которые свойственны», как он писал, «нашему народу и прекрасно выражены в очень простых, очень унылых, но очень трогательных напевах»2.
1 Горький М. Указ. соч. Т. 24. С. 493.
2 Карамзин Н.М. Несколько слов о русской литературе. Избр. соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1964. С. 146.
Совершенно ясно, что эта высокая оценка была адресована не книжным «песням и романсам», которых и не могло быть «два-три века тому назад», а народным песням, которые Карамзин знал.
Аналогичное мнение было высказано и А.Ф. Мерзляковым в одной из его речей в 1808 году: «О каких сокровищ мы себя лишаем! В русских песнях мы бы увидели русские нравы и чувства, русскую правду, русскую доблесть!»1
Однако эти высказывания, очень ценные сами по себе, были единичны и поэтому не могли заложить основы подлинно научного изучения влияния фольклора на литературу.
Новым этапом развития теоретических положений в области влияния фольклора на литературу стали 20-е годы XIX века. В критике декабристов обсуждались проблемы национальной самобытности и народности русской литературы. Бестужевым, Кюхельбекером были принципиально четко поставлены вопросы о том, что «новая» новая романтическая поэзия должна активно использовать в своем развитии огромные богатства устного народного творчества. Кюхельбекер в одной из своих критических статей указывал, что для русской литературы «не довольно присвоить себе сокровища иноплеменников» национальная поэзия должна быть «поэзией истинно русской».
В качестве «лучших чистейших, вернейших источников для нашей словесности» он рассматривал «веру праотцов, нравы отечественные, летописи, песни и сказания народные» .
Пушкин также, сравнивая в 1822 году русскую и французскую поэзию, писал, что русская литература вполне может быть национально самобытной, поскольку у нее есть своя народная почва. «Есть у нас свой язык! - писал он, -смелее! - обычаи, история, песни, сказки и проч.»3.
Мерзляков А.Ф. О двух отличительных свойствах поэзии первобытной и о влиянии, которое она имела на нравы, на благодеяние народов. М., 1808. С. 14.
2 Альманах «Мнемозина». Собрание сочинений в стихах и прозе. Ч. 2. М., 1824. С. 42.
3 Пушкин-критик. М, 1950. С. 21.
Творческая практика многих писателей и поэтов пушкинской эпохи и последующего времени, когда перед русской литературой в лице Пушкина, Лермонтова, Гоголя, поэтов-песенников по-новому открылась область народной русской поэзии, целиком подтверждает своевременность и теоретическую важность мыслей Пушкина и критиков-декабристов. Прав был поэтому В.Г. Белинский, который считал, что именно в это время русская литература «встретилась» с народной поэзией. Он писал: «Хотя художественная русская литература развилась не из народной поэзии, однако первая, при Пушкине, встретилась с последнею, и вопрос о народной русской поэзии и теперь принадлежит к числу самых интересных вопросов современной русской литературы, потому что он сливается с вопросом о народности в поэзии»1.
Таким образом, в русской литературе и критике первой половины XIX века прочно утвердилось мнение о благотворности творческого использования русскими писателями художественного богатства фольклора.
В чисто научном отношении органичность связей между творчеством писателей и народной поэзией была подтверждена рядом выдающихся ученых-фольклористов. Так, Ф.И. Буслаев впервые в своих работах указал на то большое значение, которое имел фольклор в процессах развития древнерусской ли-тературы. В работах же А.Н. Веселовского идея народности литературы, ее органической связи с устным народным творчеством была распространена на весь мировой процесс возникновения и развития фольклора и литературы.
Наибольшее внимание советских исследователей 20-30-х годов привлекла проблема персонального освоения фольклора разными писателями. Лучшим образцом таких исследований стала работа Н.К. Пиксанова «Горький и фольк-
1 Белинский В.Г. Поли. собр. соч.: В 8 т. Т. 5. М., 1954. С. 653.
2 Буслаев Ф.И. О литературе: исследования, статьи. М., 1990.
3 Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940.
лор»1, кроме нее, в это время был создан ряд статей на тему «Писатель и фольклор»2.
Связь фольклора и литературы отчасти прослеживалась в ряде работ, посвященных рабочему фольклору и революционной поэзии. Наиболее фундаментальные работы на данную тему были созданы Н.П. Андреевым и И.Н. Розановым. В статье Андреева «Фольклор и литература» были поставлены теоретические вопросы о путях проникновения авторской поэзии в народ и о характере ее народных переработок. Особенно же большая заслуга в этом отношении принадлежала И.Н. Розанову. Песни литературного происхождения были собраны им в двух сборниках, которые выдержали по нескольку изданий. Во вступительных статьях он предпринял попытку теоретически осмыслить причины заимствования народом литературных стихотворений обобщить способы их творческой переработки. Кроме того, И.Н. Розановым было обосновано положение о постоянной исторической связи между народной и книжной поэтиками3.
К числу специальных работ по данной проблематике относится и статья Г. Виноградова «Произведения М.Ю. Лермонтова в фольклоре», в которой он продолжил монографическое исследование темы фольклоризации стихотворений одного поэта4. В 30-е годы в научной литературе появляется и новый тип исследований, посвященных взаимоотношениям фольклора и литературы.5
Всю непреложность исторического «сосуществования» фольклора и литературы вновь подтвердили многие научные работы. A.M. Астахова совер-
1 См.: Пжсанов Н.К. Горький и фольклор. Л., 1935.
2 См.: Еланская В. О народно-песенных истоках творчества Н.А. Некрасова. «Октябрь», 1927. № 12;
Кубиков И.Н. Комментарии к поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». М., 1927; Соко
лов ЮМ. Лев Толстой и сказитель Щеголенок. Звенья. М., 1934; Он же Из фольклорных материалов
Салтыкова-Щедрина // Литературное наследство. Т. 2. Вып. 2. М.; Л., 1934 и др.
3 См.: Розанов И.Н. Песни русских поэтов. Л., 1950; Он же. Русские песни XIX века. М., 1952; Он же
Литературный источник популярности песни. Художественный фольклор. 1926. № 1; Он же. От кни
ги - в фольклор. Литературный критик. 1935. № 4.
4 См.: Виноградов Г. Произведения Лермонтова в народно-песенном обиходе // Литературное наслед
ство. Т. 1.М., 1941.
5 См.: Азадовский М.К. Литература и фольклор. Л., 1938; Дымшиц А.Л. Литература и фольклор. М.,
1938.
шенно справедливо сформулировала «двустороннюю» сущность данной проблемы, которая «должна рассматриваться в двух аспектах - со стороны роли фольклора в литературе и со стороны возникновения под влиянием литературы новых явлений в народном творчестве»1.
В 50-60-е годы во многих работах, решались важные вопросы, связанные с практикой творческого использования фольклорных начал в произведениях ряда писателей и поэтов2.
Изучение проблематики фольклоризации литературных произведений в 60-70-е годы еще более сужается и сводится к постановке отдельных частных вопросов3. Более серьезный характер имели работы, в которых исследовался механизм проникновения в народ целых циклов стихотворений того или иного поэта или прозы целых эпох4. Значительным явлением в этой области была антология В.Е. Гусева «Песни и романсы русских поэтов», которая стала продолжением аналогичных сборников И.Н. Розанова.5
В 40-60-е годы советскими учеными-медиевистами и фольклористами был создан целый ряд значительных историко-литературных работ по проблеме взаимодействия древнерусской литературы с фольклором (А.С. Орлов, Н.Г. Гудзий, В.П. Андрианова-Перетц, В.Ф. Ржига, М.О. Скрипиль, Д.С. Лихачев и др.). В.П. Адриановой-Перетц принадлежит открытие целого
См.: Астахова A.M. Исследования советского времени о роли фольклора в русской литературе // Вопросы советской литературы. Т. 4. М.; Л., 1956.
2 См.: Бухшаб Б.Я. К истории стихотворения Н.А. Некрасова «Катерина» // Некрасовский сборник. Т. 1. М.; Л., 1951; Чичеров В.И. Лермонтов и песня // Вопросы теории и истории народного творчества. М, 1959.; Померанцева Э.В. Александр Блок и фольклор // Русский фольклор. Вып. 3-4, Л., 1958; Шептаев Л.С. Фольклоризм в раннем творчестве Решетникова // Учен. зап. Пермск. Гос. ун-та. 1971. Т. 90. (Фольклор и литература Урала: Тезисы докладов научной конференции); Плотникова Я. И. Идейно-художественные функции народных песен в произведениях Г.И. Успенского // Вопросы жанров русского фольклора. М, 1972.
См.: Дрейден С. «Солнце всходит и заходит» // Музыкальная жизнь. 1968. № 6.
4 См.: Новикова A.M. Стихотворения русских поэтов XIX века в устном народном творчестве. Авто-
реф. дис... докт. филол. наук. М., 1954; Она же. Песни А.В. Кольцова в устном народном творчестве
// Русский фольклор. Вып. 3. М.; Л., 1954; Она же. Стихотворения М.Ю. Лермонтова в устном на
родном творчестве // Учен. зап. МОПТ им. Н.К.Крупской. 1968. Т. 212. Вып. 12; Она же. Стихотво
рения Н.А. Некрасова в русском революционном движении // Учен. зап. МОПТ им. Н.К.Крупской.
1968. Т. 212. Сер. филол. наук. Вып. 12.
5 См.: Гусев В.Е. Песни и романсы русских поэтов. М.; Л., 1965.
пласта сатирических повестей XVII века, созданных на основе фольклорных традиций выходцами из демократической среды1.
Наряду с практическими образцами историко-литературных исследований взаимодействия фольклора и древнерусской литературы в эти же годы в трудах В.П. Андриановой-Перетц, В.Е. Гусева и других исследователей разрабатывались методологические аспекты данной проблемы.
В 1960-е гг. в фольклористике наметился глубокий интерес к вопросу взаимовлияний фольклора и литературы. Большое значение в этом отношении имела деятельность отдела фольклора Института русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Один из томов сборника «Советский фольклор» (1962) был целиком посвящен этой теме .
Разработка проблемы фольклоризма как в древней русской литературе, так и в XIX в. отражена в коллективных монографиях «Русская литература и фольклор»3, которые не только подводили итог, но и намечали новые пути исследования данной научной тематики.
Дальнейшее изучение творческих взаимосвязей фольклора и литературы, основанное на обширном материале, позволит с надлежащей конкретностью и глубиной раскрыть всю диалектическую сложность этого процесса и показать идейную и поэтическую плодотворность параллельного и взаимосвязанного процесса развития фольклора и литературы на протяжении многовекового исторического их сосуществования. Только так может быть выявлена одна из важных закономерностей развития словесного искусства.
Неоспоримую истину о зависимости художественного таланта от глубокого постижения народной жизни совсем не просто перевести из области общих декларативных рассуждений в сферу строгого научного исследования с положенной системой доказательств. Для этого требуется расчленить широкую,
1 См.: Лихачев Д. С. Человек в литературе древней Руси. М., 1970.
2 См.: Русский фольклор. Вып. 7. М.; Л., 1962.
3 Русская литература и фольклор (XI-XVIII вв.). Л., 1970; Русская литература и фольклор (первая по
ловина XIX в.). Л., 1976; Русская литература и фольклор (вторая половина XIX в.). Л., 1982
«глобальную» проблему на ряд частных, но значительных вопросов, охватывающих специфику изучения тем или иным писателем жизненного процесса, совокупность идейно-социальных и эстетических проявлений его творческой индивидуальности, наконец, заинтересованное участие самого художника в творческой, созидательной деятельности своего народа.
На этих направлениях весьма важной становится проблема фольклоризма писателя, если ее не сводить лишь к отысканию художественно-изобразительных средств, восходящих к отдельным элементам фольклорной поэтики, а рассматривать как составную часть обще-эстетической теории искусства и как важный фактор историко-литературного процесса. Само выделение этой проблемы как предмета самостоятельного исследования не может быть следствием произвольной «свободы выбора». Напротив, интенсивность результатов ее изучения предопределяется характером творчества того или иного писателя, самобытностью его личности как художника.
В работах многих ученых: Ю.М. Соколова, В.Е. Гусева, В.А. Проппа, В.П. Аникина, Э.В. Померанцевой, Н.И.Кравцова, Е.И. Минц и других затрагиваются самые разные вопросы, связанные с фольклором: о социальной природе фольклора (Ю.М. Соколов «Русский фольклор»1, о фольклорных жанрах (В.Я. Пропп «Фольклор и действительность» ); о современных судьбах фольк-лора (Н.П. Колпакова «Русская народная бытовая песня» , Б.Н. Путилов «Русский фольклор»4); о собирании фольклора (Н.И.Савушкина «О собирании фольклора»5); о фольклористике (Э.В.Померанцева «Русские сказочники»6, В.И. Прудоминский «А рассказать тебе сказку?» ).
1 Соколов Ю.М. Русский фольклор. М., 1938.
2 Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М., 1978.
3 Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. М.; Л., 1962.
4 Путилов Б.Н. Об историческом изучении русского фольклора // Русский фольклор. М.; Л., 1960.
5 Савушкина НИ. О собирании фольклора. М., 1974.
6 Померанцева Э.В. Русские сказочники. М., 1976.
7 Порудоминский В. И. А рассказать тебе сказку? М., 1970.
Необходимо отметить исследования по проблеме «Фольклор и литература» таких ученых, как Н.И. Кравцов1, П.С. Выходцев2, Л.И. Емельянов, У.Б. Далгат и др.
Методологические основы изучения данной проблемы, как было отмече-но выше, были заложены в работах М.М. Бахтина
Л.И. Емельянов в своей работе «Методологические вопросы фольклористики» о проблеме фольклоризма литературы пишет: «Литература развивается своим путем. Фольклор для нее - одна из традиций. Как традицию его и надо изучать, а не как особое удостоверение особых качеств литературы. ... Только те писатели, обращения которых к фольклору отличались более или менее резкой спецификой, для которых фольклор был не просто общей художественной традицией, но традицией творческой, специальной, только такие писатели заслуживают внимания с точки здания проблемы фольклоризма литературы. Во всех же остальных случаях проблема взаимоотношений фольклора и литературы может стоять лишь как проблема теоретическая.. .»4
В процессе изучения этой проблемы речь должна идти о способности писателя к постижению художественного мышления народа на данном этапе, об освоении им народных духовно-нравственных и эстетических ценностей. Вместе с тем представляется важным «не только определение фольклорной "квоты", выяснение семантического значения фольклорных элементов», но и более широкое, теоретическое осмысление стилевых поисков, проявления фольклорного влияния в индивидуальном творчестве1.
Связь произведений литературы с устным творчеством несомненна, но способы его усвоения и степень интенсивности этого процесса неодинаковы и неоднозначны. В одних случаях устный источник как бы лежит на поверхности,
Кравцов Н.И. Русская проза второй половины XIX века и народное творчество. М., 1972. г.Выходцев П.С. Русская советская поэзия и народное творчество. М.-Л., 1963.
3 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986; Он же. Литературно-критические статьи.
М., 1986.
4 Емельянов Л.И. Методологические вопросы фольклористики. Л., 1978. С. 194.
в других, растворившись в авторском замысле, находится в глубинах повествования. Следы устных источников можно увидеть в стилизованных монологах, в авторском повествовании, но подчас они совсем малоприметны и неразличимы «невооруженным» глазом. Нередко они - результат опосредованного влияния2.
Установить закономерности сложного процесса проникновения фольклора в литературное творчество в рамках одной работы невозможно. Однако научные результаты ее позволяют заметить, что обращение писателя к устным источникам определяется индивидуальными пристрастиями и личным жизненным опытом и творческой индивидуальностью писателя, идейно-художественным замыслом его произведения. Но главное - объективными общественно-эстетическими запросами времени.
А потому проблема влияния устного народного творчества на литературу должна решаться на обширном конкретном (эмпирическом) материале, который пополняется с каждым годом и удельный вес которого в современном литературном процессе неуклонно возрастает.
В настоящее время проблематика исследований по литературному фольклоризму «приобрела особую масштабность и широту благодаря общей тенденции рассматривать любые проявления творческих возможностей человека в контексте его духовной культуры в целом»1.
Данное диссертационное исследование посвящено монографическому изучению фольклоризма наиболее значимых произведений писателей последней трети XX века, творчески использующих устное народное творчество, причем мы стремимся к выявлению стилистической фольклорной доминанты, обеспечивающей автору неповторимое своеобразие, особую природу творческого фольклоризма.
1 Далгат У.Б. Фольклор и современный литературный процесс // Фольклор. Поэтика и традиции. М.,
1982. С. 34.
2 См. об этом: Емельянов Л.И. Методические вопросы фольклористики. Л., 1978. С. 171-197; Горе
лов А. А. К истолкованию понятия «фольклоризм литературы» // Вопросы теории фольклора. РФ.
Т. XIX. Л., 1979. С. 31-48.
В произведениях одних писателей фольклорные мотивы и образы легко соотносятся с первоисточником. В творчестве других возможность такого соотнесения менее очевидна. Произведения третьих, на первый взгляд, вообще лишены фольклорных элементов.
И тем не менее совершенно неоспоримо, что во все исторические эпохи обращение писателей к фольклору было одним из главных средств совершенствования их художественного мастерства.
Писательское постижение устного народного творчества, с одной стороны, влияло на становление художественной индивидуальности мастеров слова. Особенно активно это проявилось в период 70-90-х гг. XX века. С другой стороны, опыт творческого использования фольклора писателями разных направлений позволяет выявить одну из интереснейших типологических особенностей развития литературы рубежа веков в целом.
Несмотря на возросший в последнее время активный интерес к проблеме внутрилитературного функционирования фольклора, она нуждается в дальнейшем методологическом осмыслении и уточнении методики анализа.
Для плодотворного анализа всего разнообразия функционирования фольклорных традиций в литературе последней трети XX века мы будем использовать термин «фольклорная парадигма».
«Научная парадигма - совокупность, система научных представлений, теоретических установок, терминов, принятых на каждом этапе развития науки. Это система основных научных достижений, по образцу которых организуется исследовательская практика ученых в конкретной области знаний»2.
1 Новичкова ТА. Современные проблемы фольклористики: Обзор исследований по фольклору за
1980-1983 годы // Русская литература. 1985. № 2. С. 212.
2 Егорова Л. П. Гамбургский счет антропоцентрического литературоведения // Антропоцентрическая
парадигма филологии. Материалы Международной конференции. Ч. I. Литературоведение. Ставрополь, 2003. С.3-16.
Фольклорная парадигма в литературном процессе - это совокупность, эстетических установок, художественных возможностей творческих приемов устного народного творчества в осмыслении мира и человека.
В современном литературоведении за последние десятилетия проблема влияния фольклора на литературу, с учетом изменившегося общественно-национального сознания в стране, обрела особую актуальность. В последней трети XX века, когда происходит смена идеологических и духовных ориентиров, интерес к национальным истокам русской литературы заметно возрос. Функционирование фольклорных традиций в литературе следует рассматривать не только как систему художественных приемов того или иного писателя, а гораздо шире - как использование «чужого слова»; как диалог, полемику, что дает возможность выйти на философско-этический, мировоззренческий уровень творческой индивидуальности писателя, понять пути формирования художественной концепции мира и человека, своеобразие воплощения разными писателями принципа народности и черт русского национального характера.
Временные рамки различных периодизаций литературного процесса условны. Но все же есть достаточные основания вести отсчет именно от 1970-х годов. После насильственного прекращения хрущевской «оттепели», чехословацких событий 1968 года, вынужденного изменения журнала «Новый мир» под редакцией А.Т. Твардовского и присуждения А.И. Солженицыну Нобелевской премии в 1970-м г. русская литература перестала сохранять вид некоего единства. Нельзя не согласиться с точкой зрения Н.Л. Лейдермана и М.Н. Липовецкого, утверждающих, что с 70-х гг. «литература поднялась на новый качественный уровень»1.
И действительно, в этот период создали свои наиболее совершенные произведения Ю. Трифонов, В. Быков, В. Астафьев, В. Шукшин, В. Белов, В. Распутин и др. Именно в 70-е гг., в условиях ужесточившейся идеологиче-
См. об этом подробнее: Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: 1950-1990 гг.: В 2 т.-М.- 2003Т.1.-С.5.
ской цензуры, появляется условно-метафорическое направление в русской литературе.
Целью диссертации является исследование путей художественного влияния фольклора на ведущих представителей разных творческих направлений и в целом на состояние русской прозы в ситуации конца века. Для этого необходимо решить ряд конкретных задач:
рассмотреть проблему функционирования фольклора в прозе данного периода не только как литературоведческую, но и как философско-мировоззренческую;
выявить общие типологические начала и вместе с тем разнообразие форм и принципов использования устного народного творчества писателями различных литературных течений 70-90-х гг. XX века;
проанализировать, как функционируют фольклорные традиции в реалистической прозе последней трети XX века на уровне жанрово-структурной организации произведения, сюжетостроения, а также в повествовательной и изобразительно-выразительной системе;
осмыслить комплекс фольклорных символов и образов в контексте условно-метафорической прозы 70-90-х гг. XX века;
выяснить, как видоизменяется функция фольклора в произведениях писателей «новой волны»;
пересмотреть догматические и вульгарно-социологические концепции фольклоризма в литературе.
Методологическая база исследования формируется на основе онтологического, историко-генетического, мифопоэтического, культурно-исторического направлений в литературоведении и фольклористике с опорой на труды ММ Бахтина, АН Веселовского, ДС. Лихачева, ЮМ Лотмана, ПА Николаева, В А Проппа; а также на работы по фольклористике, по истории и теории русской литературы В Л Аникина, ПС.Вьжодцева, АА Горелова, Л Л Егоровой; ЛЛ Емельянова, В.В.Кожинова, ЛИ. Кравцова, ЭБ. Померанцевой, Б Л Путилова и др.
В качестве основных в нашей работе были использованы сравнительно-типологический, историко-функциональный и системный подходы к анализу художественных произведений. В основе исследования лежит рабочая гипотеза: русские прозаики последней трети XX века активно обращаются к фольклору, прежде всего, в целях творческого самоопределения как в осмыслении национальной идеи и народного характера, национальной самокритики, так и с целью осмысления тенденции к разрушению национальных основ бытия. Кроме того, освоение традиций устного народного творчества служит для них необходимым условием новых художественных открытий.
Способы усвоения фольклорных традиций многообразны: от преемственности до переосмысления и трансформации, от стилизации и игры до их пародирования.
На защиту выносятся следующие положения:
В истории литературы XX века особенно выделяются литературно-фольклорные связи периода последней трети столетия, когда происходит слом идеологических и художественных пристрастий писателей и идет поиск путей дальнейшего исторического развития России.
В русской литературе 1970-1990-х гг. активно функционируют фольклорные традиции, которые проявляются на разных уровнях художественного произведения: жанровом, композиционном, характерологическом, стилистическом.
Фольклорное начало становится одной их важнейших смысловых, идеологических, художественно-эстетических доминант в прозе изучаемого периода.
Фольклорная доминанта предопределяет собой систему изобразительно-выразительных средств писателя, структуру его художественного мира.
Функционирование фольклорных традиций является существенной стороной историко-литературного процесса последней трети XX в., и изучение
данной проблемы позволяет понять его наиболее актуальные и активно формирующиеся закономерности этого процесса.
Особенности фольклорных влияний вариативны и обусловлены принадлежностью того или иного художника к традиционно-реалистическому, условно-метафорическому и постмодернистскому направлению. Реалисты и постмодернисты по-разному используют фольклорные источники: одни - творчески, продуктивно, конструктивно, стремясь к сохранению национальной культуры, другие - с деконструктивистских позиций, субъективно и произвольно толкуя фольклорные образы и тем самым вольно или невольно разрушая национальную русскую ментальность. Что касается условно-метафорической прозы, то в ней фольклорное начало еще сохраняет свою первозданную сущность, близость к истокам, но при этом творчески переосмысляется и заметно трансформируется.
Вариативность фольклоризма творчества разных писателей может рассматриваться как система, элементы которой находятся в отношениях диалога, полемики.
Научная новизна настоящего исследования определяется тем, что в нем
впервые системно изучается роль фольклора в русской прозе 70-90-х гг. XX вв.;
исследуется специфика восприятия современными русскими писателями фольклорных традиций в зависимости от их творческих задач;
впервые анализируется роль фольклора в творчестве Ю. Кузнецова, В. Крупина, Ю. Мамлеева, Г. Головина, Л. Петрушевской, Т. Толстой и др.;
корректируется в значительной мере взгляд на поэтику русской прозы конца XX века в целом;
системный и историко-функциональный подходы к анализу произведений позволяют раскрыть глубинную связь с фольклором очень разных по манере письма художников слова и продемонстрировать ин-
тертекстуальность их произведений, восходящую к фольклорным первоосновам;
аргументируется мысль о том, что и для писателей-реалистов, и для постмодернистов фольклор имеет концептуальную значимость;
предложенный метод анализа открывает перспективу изучения творчества современных русских писателей в аспекте проблемы межтекстовых связей.
Ввиду обширности темы и сложности связанных с ней теоретических вопросов, автор вынужден ограничиться анализом воздействия фольклора на литературу, не касаясь обратного процесса.
Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что исследование межтекстовых связей является одной из ведущих проблем современного литературоведения.
Изучение роли фольклора в русской прозе 70-90-х гг. XX века открывает возможность для дальнейших функционально-типологических исследований в области словесного творчества.
Практическое значение работы обусловлено возможностью использовать ее основные положения в последующем научном рассмотрении проблем поэтики современной русской литературы, в вузовском преподавании общих курсов по истории русской литературы XX века, а также спецкурсов по функционированию фольклорных текстов в творчестве современных прозаиков. Частично они уже введены в научно-учебный процесс при организации спецсеминаров, чтении спецкурсов (см.: Л.Н. Скаковская «Фольклор в курсе «Актуальные проблемы современной литературы» // Сборник научных трудов, посвященный 30-летию ТвГУ. Тверь, 2001. 10 с; Л.Н. Скаковская «Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века». Тверь, 2003. 320с.) и в руководстве курсовыми, дипломными работами.
Апробация результатов исследования осуществлялась в течение пятнадцати лет в разных формах: в ходе чтения и обсуждения докладов на междуна-
родных, всероссийских и региональных научных конференциях в Москве: «Традиции классики XX века и современность» (Москва, 2002 ), «Малоизвестные страницы и новые концепции теории русской литературы XX века» (Москва, 2003), «Природа: Материальное и духовное в литературе» // Пушкинские чтения (Санкт-Петербург, 2002), «Автор-текст-аудитория» (Саратов, 2001), «Центральная Россия и литература русского зарубежья» (Орел, 2003), «Международная научная конференция, посвященная 70-летию присуждения Нобелевской премии И.А. Бунину и 50-летию смерти писателя» (Белгород, 2003), «Антропоцентрическая парадигма в филологии» (Ставрополь, 2003 г.), «Проблемы поэтики и стиховедения» (Алматы, 2003), «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе» (Тверь, 1988-2003), «Драма и театр» (Тверь, 2002, 2003) и др.
Результаты научного исследования обсуждались на заседании методологического семинара кафедры новейшей русской литературы филологического факультета Тверского государственного университета (март 2002), на заседании кафедры новейшей русской литературы ТвГУ (октябрь, 2003 г.). Материалы диссертации отражены в 42 публикациях общим объемом 57 п.л., в том числе в трех монографиях, из которых одна написана в соавторстве, а также в научных статьях, тезисах докладов.
Структура и объем диссертационной работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Объем диссертации 348 страниц. Список использованной литературы состоит из 544 названий.
Картины народного быта и концепция художественного бытия в тетралогии Ф.Абрамова «Братья и сестры»
В настоящее время важное значение приобретает обращение писателя к духовно-нравственным истокам человеческого бытия. В связи с этим особенно актуальным является использование устного народного творчества в прозе многих русских писателей-реалистов, которые именно в фольклоре, в опоре на национальные традиции, пытаются найти ответы на важные философские вопросы. Огромную роль в создании национального характера и национального образа жизни в прозе В. Астафьева, Ф. Абрамова, В. Белова, Д. Балашова, В. Распутина, А. Солженицына и многих других писателей играет творческое освоение ими фольклорных традиций.
Все писатели реалистического направления знакомы с устным народным творчеством не только по книжным источникам, а органически, изнутри.
Ф. Абрамов родился «в краю былин и сказок» . Одной из самых любимых, самых дорогих тем и идей в публицистике и прозе Федора Абрамова была тема его малой родины, идея русского Севера как бездонного источника нашей народной культуры и нравственности, как духовного, языкового богатства и его собственного творчества. Помимо жизненного, автобиографического опыта, для Федора Александровича огромное значение имело глубочайшее знание народной культуры Севера, неизбывная любовь к нему. «Север - это заповедная земля нашей национальной культуры», - говорил писатель2.
Особенно дорог Абрамову, как писателю, художнику слова, язык русского Севера. «В краю родникового слова» - так называется одна из его многочисленных статей. Он считает, что самый большой непреходящий вклад Севера в сокровищницу национальной культуры - это слово, в котором ярче всего запечатлелась душа северянина, его характер.
Влияние устного народного творчества на прозу Е. Носова - прямое и опосредованное — также не случайно. Интерес к народной поэзии возник у Е. Носова с раннего детства. Евгений Носов родился в селе Толмачеве под Курском, на высоком берегу Сейма - в краю, отмеченном летописями, воспетом автором «Слова о полку Игореве», Пушкиным, Тургеневым, Фетом, Никитиным, Кольцовым.
Некогда называемый «диким полем» и служивший порубежьем между русскими поселениями и кочевниками, южный край Среднерусской возвышенности славился людьми, которым волею судьбы приходилось осваивать традиции векового уклада жизни, не оставляя при этом хлебопашеского ремесла. «Можно сказать, каждая птица над головой и балка под ногами, каждая речная излука подтверждает здесь подлинность написанного Е. Носовым - столь вещественно, до мельчайших подробностей, воплотились в его творчестве лад звуков, букет красок и запахов, календарь фенологических состояний родной южнорусской летописи».
Сама стихия южнорусского говора, его лексика и мелодичная окраска нашли в Е. Носове своего знатока, бережного хранителя и выразителя, не злоупотребляющего, однако, диалектным словцом или фонетическим натурализмом, но и не отчуждающего человека от конкретной исторической языковой среды.
Искусство Е. Носова имеет и глубокое социально-нравственное укоренение в родном краю; он вырос и «образовал» свое сердце и ум среди полей, лесов и рек, в атмосфере хлебопашеского труда. Сам уклад жизни, не располагающий к праздности, естественным образом воспитывал и развивал в будущем писателе любовь и уважение к труду и людям незаметных, но жизненно необходимых профессий, к неброской природе среднерусской полосы.
Проза Е. Носова - это проза писателя, органически воспитанного на традициях народной культуры и отечественной классики, в которых польза и красота, четкое жизненное намерение и бессознательное очарование жизнью совпадают.
В. Распутин неоднократно замечал, что материал для художественных произведений и публицистических выступлений «черпается» им «из одного неиссякаемого источника» - жизни русского народа, его обычаев, исторических традиций. Отсюда В. Распутина нередко называют «народным писателем» и связывают это свойство его таланта не столько с творческой индивидуальностью писателя, сколько «с литературой, к которой он близок и которая близка ему». С. Залыгин отмечал, что «Распутин знает, что такое действительность. И он знает, что такое идеал, прежде всего духовный, который в народе, несмотря ни на что, живет; знает, что народ думает о себе самом как носителе социальной, национальной, исторической справедливости, ... и в этом его жизненная сила.» .
B.C. Пикуль унаследовал любовь к фольклору от отца и бабушки, прекрасно знавших устное народное творчество и обладавших даром прекрасно петь.
Дм. Балашов сам собирал фольклор, общался со многими носителями устного народного творчества, поэтому его произведения построены на уникальном народном материале, где представлены национальные образы людей.
Писатели-реалисты используют буквально все фольклорные жанры: былины, сказки, песни, частушки и т.д.
Художественные функции фольклорных мотивов в сюжетостроении романа В. Белова «Кануны».
В литературе о В. Белове остается незатронутой проблема фольклоризма романа «Кануны», которая не прослеживается даже в работах, рассматривающих идею народности произведения.
Все литературоведы и критики, писавшие о произведениях, предшествующих «Канунам», сразу заметили фольклорные пристрастия писателя, даже явную «сращенность» с фольклором. И это проявилось уже в то время, когда высказывались суждения и велись жаркие споры о мировоззренческой позиции писателя, когда одни видели в Белове исключительно талантливого писателя, имеющего глубокий постоянный и неизменный интерес к деревне (А. Овчаренко, С. Залыгин, А. Карпов и др.), а другие усматривали в его творчестве идеализацию старых крестьянских нравов, обычаев, традиций (Б. Бур-сов, А. Бочаров, А. Знаменский, В. Гусев и др.). Основную роль в бурной полемике вокруг писателя сыграли повесть «Привычное дело» и, конечно же, книга «Лад». О В. Белове убедительно писал Ф. Кузнецов, утверждающий, что его творчество заключает в себе целый мир проблем, обострившихся в связи с беспримерными изменениями в судьбах крестьян нашей страны после революции и Великой Отечественной войны. Эти проблемы осложняют и без того непростые характеры героев произведений писателя.
Каждый, с кем встречается читатель на страницах повестей и романов В. Белова, имеет свое лицо и вместе с тем являет нам общенародные черты -трудолюбие, искренность, чистоту чувств и помыслов, честность в отношении к себе, сопричастность к миру. Постоянно живя среди своих героев, видя красоту в привычной для них среде, Белов утверждает нравственные нормы народа и отражает его точку зрения на окружающую действительность, используя для этого прямо и опосредованно произведения фольклора.
Народная поэтическая культура глубоко и органично входит в самую ткань произведений писателя. Она представляет собой отражение крестьянской этики и эстетики, выразителем которой является и автор, несет в себе высокий, жизнеутверждающий смысл. По нашему мнению, правы А. Карпов, Ю. Селезнев, Ф. Кузнецов, Л. Ершов, доказавшие, что фольклор служит Белову для решения художественной задачи создания образа истинно русского человека.
Однако представляется интересным выявить сам принцип, характер и формы работы с произведениями народного творчества в романе «Кануны», поскольку В.Белов создавал роман зрелым мастером.
Нет сомнения в том, что основным художественным принципом В.Белова является принцип народности. Это характерно для всех его произведений, а для романа «Кануны» особенно.
Фольклор в романе не является лишь формальным литературным приемом, а выполняет роль смыслообразующего фактора: через призму его освещаются события романа, развертывающиеся в произведении, и внутренняя жизнь героев. Фольклорные образы и мотивы на протяжении всего романа помогают автору воплотить как основной эпический, так и параллельный ему лирический план произведения. В плане эпическом - для более полного, объемного освещения переломного характера изображаемой исторической эпохи, а в лирическом - для более точного отображения внутреннего состояния героя, для усиления психологизации образа. Отсюда многообразие фольклорных жанров, использованных автором.
Выходец из глубинной народной среды В. Белов рассматривает фольклор как художественное воплощение лада народной жизни - трудовой, хозяйственной, духовной. Это его творческая школа, «академия». Фольклор является составной частью эстетической системы автора. Характерно, что писатель отнюдь не стремится возвыситься над ним: фольклор пронизывает все повествование, свободно и естественно «живет» в романе.
В романе можно найти все богатство жанрового состава устного поэтического творчества первых десятилетий XX века: обрядовую поэзию, семейно- бытовую (свадебную и похоронную), черты календарной поэзии, заговоры, лирическую необрядовую поэзию, фольклорную прозу.
Принципы и формы работы В. Белова с фольклором раскрываются при обращении к первоисточникам. Особый интерес в этом смысле представляет сопоставительный анализ отдельных эпизодов, образов романа с произведениями фольклора, записанными на Вологодчине и в Северном регионе примерно в те годы, когда происходит действие романа. Имеются в виду прежде всего «Сказки и песни Белозерского края» Б. и Ю.Соколовых, 1915 г., «Песни северовосточной России», 1894 г. и другие.
Весьма заметное место в романе занимает поэзия в ее основных проявлениях: тут привлекаются и свадебный ритуал, и причитания, и песни, и приговоры дружки. Формы и способы привлечения свадебной обрядовой поэзии различны, начиная с прямых перекличек и реминисценций и кончая скрытыми ассоциациями, аллюзиями.
Ни одному из современных писателей России не удалось с такой силой и яркостью передать поэтику народного обряда, как В. Белову.
Изображение свадебного обряда в его романе не является просто описательным моментом, хотя он и очень близок фольклорным источникам. В Белов выступает здесь не как этнограф, а как поэт, художественно осмысливший и по-своему преломивший фольклорную традицию, создавший именно свой, белов-ский образ народной русской свадьбы, который помогает полнее и глубже раскрыть внутренний мир героев романа. Интересно сопоставить беловское изображение свадебного обряда с народным, записанным Б.и Ю. Соколовыми в Белозерском и Кирилловском уездах в 1908, 1909 гг.1.
Художественная символика устного народного творчества в романе А. Кима «Отец-Лес»
В 80-е годы в русской реалистической прозе XX века активизировалось условно-метафорическое направление, что явилось реакцией на идеологическую цензуру. Середину 80-х гг. исследователи справедливо называют пиком развития условно-метафорической прозы, так как появляются такие произведения, как «Живая вода» В. Крупина, «Кролики и удавы» Ф. Искандера, «Аптекарь», «Альтист Данилов» В. Орлова, «До третьих петухов» В. Шукшина, «Отец-Лес», «Белка» А. Кима, «Посещение» Л. Бородина и др.
В сказке, притче, мифе, фантасмагории читатель узнает современный мир. Условность не противоречит реалистической основе, а скорее она служит своеобразным средством выражения авторской концепции жизни. ГЛ. Нефагина отмечает различные типы условности этой прозы: сказочный, фантастический, мифологический В фольклорно-сказочном типе условности художественной доминантой может быть, прежде всего, чудо или аллегория. Толчком к вполне реальному ходу событий в повести В.Н. Крупина «Живая вода» также явилось чудо: не ожиданно в источнике появилась необыкновенная целебная вода, подобная ска зочной живой воде.
Кроме того, в произведениях, основанных на системе строгой условности, очень часто наряду с людьми действуют животные или персонажи, восходящие к фольклорным первообразам - Иван-дурак, баба Яга (повесть В. Шукшина «До третьих петухов»).
Создавая сказочный мир, писатель в то же время дает понять, что этот мир вполне соотносим с реальным. Разрушение условности начинается уже с эпиграфа, затем проникает в саму ткань повествования, завершаясь в концовке («Живая вода» В. Крупина). В сказочной условности очень сильно игровое начало, что также нашло отражение в произведениях названных писателей.
Мифологический тип условности выражается в «воссоздании глубинных мифосинкретических структур мышления (нарушение причинно-следственных связей, причудливое совмещение разных времен и пространств, двойничество и «оборотничество» персонажей)». Самобытные пласты национального сознания, сохраняющего мифологические элементы, вводятся, например, в повествование таких прозаиков, как А. Ким («Отец-Лес»), Ю. Кузнецов («Два креста») и Др.
Фантастический тип условности «предполагает своеобразную проекцию в будущее или в какое-то замкнутое, отгороженное от остального мира пространство ... и дает картину действительности, сгущенное изображение кото-рой как бы само по себе порождает фантастические образы» . К произведениям такого типа можно отнести «Приключения Жихаря» М. Успенского.
В условно-метафорической прозе используются прежде всего сюжетно-композиционные структуры сказки, легенды, притчи. Цель, которую ставят перед собой русские прозаики конца XX в., обращаясь к фольклору, - найти выход к нравственным первоосновам человеческого существования.
Социальный вид условно-метафорической прозы возник во времена жесткой цензуры и может быть представлен прежде всего повестью-сказкой Ф. Искандера «Кролики и удавы» (создана в 1973 г., опубликована в 1986 г.).
Эта сказка была воспринята неоднозначно. А. Казинцев, С. Чупринин объявили Ф. Искандера клеветником, а его сказку - «пределом падения»3. На наш взгляд, авторы не учли жанровой специфики произведения. Это, прежде всего, сказка-метафора социального строя с тремя уровнями иерархии: удавы во главе с Великим Питоном, заглатывающие кроликов; кролики; туземцы, выращивающие овощи.
В народных сказках о животных кролики и удавы представляют две противоположных силы, а в произведении Искандера отсутствует аллегория силы и трусости. С одной стороны, Ф. Искандер подметил тип социального поведения, которое можно назвать «кроличьим»: «Кролик - существо вроде бы безобидное, но подвластное, тот, с которым легче всего справляться, питательная почва тоталитарного режима» . Вместе с тем каждое животное показано автором индивидуально: Задумчивый Кролик, Поэт, Находчивый, Коротышка, Пустынник.
Сказка «Кролики и удавы» трансформируется таким образом в антисказку и демонстрирует разочарование писателя в существующей системе ценностей. В этом произведении нет места надежде на нравственное возрождение, финал его глубоко пессимистичен: предательство (Находчивый, Король, вдова Задумавшегося), безответственность («в трудную минуту не принимать никакого решения было для кроликов самым желанным решением»2), убийство (молодой питон, ставший пустынником, а затем правителем) - вот способы самореализации персоналий Искандера. В сравнении с народной волшебной сказкой -это антиценности, лишенные даже намека на гуманистический пафос фольклора.
Фольклорные начала в повести Г. Головина «День рождения покойника»
«Другая проза» или проза новой волны объединяет очень разных по своим стилистическим манерам писателей. К их числу относят Т. Толстую, В. Пьецуха, Вик. Ерофеева, Л. Петрушевскую, М. Палей, В. Пелевина, Ю. Мам-леева и многих других.
При всей индивидуальности в их творчестве есть общие черты: отказ от следования сложившимся литературным традициям, индифферентность к идеалу, разрушение сложившихся устоев, уход от традиции диалога «автор - читатель», гротескно-фантастические формы изображения действительности, абсурд. При этом представители новой волны часто обращаются к художественному опыту фольклора. Но следует сразу отметить, что и фольклор, и классическая литература для них - предмет иронического переосмысления и стилизации.
В «другой прозе» происходит актуализация модернистских и постмодернистских принципов.
По утверждению В.П. Астафьева, влияние искусства в наши дни «порой имеет совсем не те формы, какими хотелось бы их видеть и иметь» Философско-эстетическая идея, лежащая в основе модернистского искусства, была сформулирована еще в 1961 г. М. Фуко: «Мыслить можно лишь в пустом пространстве, где уже нет человека», желание мыслить и говорить о человеке есть «несуразная и нелепая рефлексия»2.
Еще один из теоретиков искусства модернизма Ортега-и-Гассет также в качестве общеродовой черты его отмечал «тенденцию к дегуманизации», к разрушению «человеческого аспекта»3. Его концепция нового искусства является вполне применимой по отношению к постмодернизму, для которого тоже свойственно стремление к «освобождению» от реальности и дегуманизации.
Гуманистический пафос фольклора, в котором всегда торжествует добро, выхолащивается в прозе новой волны.
Более того, современные писатели этого направления пророчествуют «конец света». Не случайно в прозе постмодернизма с ее претензией на эсхатологический универсализм тенденция к фольклорной символизации является скорее признаком нового нарративного стиля.
Писатели-постмодернисты используют в основном фольклорный дискурс прежде всего для усиления эмоциональной экспрессивности их произведений.
Фольклорная словесная пластика помогает им отточить их стилистическое клише.
Базисным принципом традиционной и условно-метафорической прозы является интерпретация литературы как отражения жизни в тех или иных, условных или правдоподобных формах, то есть реальностью литературы признается окружающий мир. В модернизме исходной основой служит та же реальная действительность, только либо в редуцированном виде, либо деформированном из-за неадекватности ракурса видения мира. В постмодернизме образ мира выстраивается на основе внутрикультурных связей. Культура как реальность и становится предметом изображения постмодернизма, поэтому границы между действительностью и литературой размыты, а линия раздела между спецификой художественного и реального отсутствует.
Явление постмодернизма основательно изучено зарубежным и русским литературоведением и в философском, и в литературоведческом аспектах .
Исследователи отмечают характерные черты произведений постмодернизма: амбивалентность, потерю идеала, отказ от воспитательной функции, интертекстуальность, фиксация отчуждения человека от привычных традиций, от труда, от государства. А отсюда - доминирование иронии по отношению к фундаментальным понятиям: богу, совести, народности.
Тем не менее постмодернизм - заметное явление современной русской литературы. Если в реалистических произведениях Ф. Абрамова, В. Белова, Е. Носова и др. национальный характер чаще всего идеализировался, хотя в нем отмечалось и созидательное, и разрушительное начало, как и в фольклоре, то на рубеже веков литература вновь обратилась к изображению элемента саморазрушения человека, что и ранее проявлялось в русской культуре в кризисные моменты.
Непреложный факт использования устного народного творчества в «другой прозе» можно подтвердить целым рядом наиболее репрезентативных в этом отношении произведений.
Так, 3. Гареев в «Мультипрозе» использует все из русского фольклора: и былину, и плач, и песню, и сказку, и небывальщину.
Начинается «Мультипроза» с пессенно-былинного зачина. «Штабеля вы мои, штабелялистые: все из досок состоите вы тяжелялистых!» - вскрикнул в Красноярском крае старый опытный бич Голубеев»1. Автор однако отступает от ретардирующих моментов былинного повествования и сразу концентрирует внимание на том, что происходит сейчас: «...В то же мгновение толстая доска свалилась сверху, размозжила череп ему на три части. С обидой Голубеев собрал осколки и пополз под штабель, прилег там» (С. 3). Мир Голубеева предельно узок, ограничен. Мечты гареевских персонажей рождены убогой жизнью, поэтому известная метафора «есть поедом» в «Мультипрозе» материализуется в сцене поедания внутренностей одного персонажа другим.
