Содержание к диссертации
Введение
Глава первая Теоретические аспекты изучения поэтики очерка
Глава вторая Структурное своеобразие очерковой прозы Б.А. Пильняка
Глава третья Формы воплощения авторского самосознания в очерковой прозе Б.А. Пильняка
Заключение
Библиография
- Теоретические аспекты изучения поэтики очерка
- Структурное своеобразие очерковой прозы Б.А. Пильняка
- Формы воплощения авторского самосознания в очерковой прозе Б.А. Пильняка
Введение к работе
Творчество Б.А. Пильняка на долгое время было вычеркнуто из истории советской литературы. Возвращение писателя произошло только во второй половине 1980-х годов. Благодаря этому литературоведение обогатилось новым понятием -пильняковедение.
На сегодняшний момент определена роль Пильняка в становлении советской литературы, и детально изучено все, что входит в понятие «авторского почерка». Особое внимание исследователей обращено на то, как Пильняк осмыслил результаты первых революционных «шагов» страны, и что обусловило его метафизическое художественное видение.
Тенденция к метафизическому восприятию заметна уже в первых текстах Пильняка, когда он создает новые образы стихийности и хаоса. «Рваная» структура романов Пильняка, ломаная стилистика (фрагментарное переключение, «монтажность», бессюжетность), его гиперболизированный авангардизм вызывали неодобрительные дискуссии в критике тех лет. С осторожностью к нему относились как последователи традиционной литературы, так и новаторы.
В послеоктябрьском творчестве Пильняка продолжается эволюция «авторского почерка». Переход от экспериментов над собственным стилем к художественному постижению социально-психологических причин революции. Следующим этапом станет воплощение собственного понимания последствий «народного бунта», что и приводит к целенаправленному использованию жанра очерка.
Последующая эволюция очеркистики приводит Пильняка к теме роли народа, вовлеченного в гражданскую войну. В этих рамках писатель переключает внимание на трагедию отдельно взятого человека, который не смог перестроиться под новые приоритеты. Если у Пильняка образы «загнивающих» классов получаются натурально-реалистические, то в отношении образа фанатичного революционера в кожаной куртке, писатель не может создать четко прописанный внутренний мир героя.
Авангардистские и художественно-философские поиски Пильняка были продиктованы самим временем — хаотичность текста как художественная парадигма была созвучна хаосу эпохи 20-х годов XX века. Смена культурно-социальных парадигм в течение десятков лет приводила к смене приоритетов в сознании, морали, а как следствие - к изменениям в литературно-художественном спектре культуры.
Пильняка интересуют человек в своем бытии и специфика русского национального самосознания. Писатель обращается к истории, к былинам, славянской мифологии, к традициям других культур (соотношение Запад - Восток и место России в этом вечном противостоянии). Пильняк выделяет для себя категорию «исторической правды», что в первую очередь обусловило его отношение к очерку. Как известно, основой любого очерка является документальность и факт.
Стремление освободиться от идеологического контроля обусловило некоторое отчуждение Пильняка от «чистой» литературы, что стало еще одной причиной прихода к очерку. Историческая правда заставила писателя не только вводить очерки в структуру своих произведений, но и придавать им публицистическую направленность.
Преображение фактического материала не является для Пильняка отступлением от правды происходящего. Публицистика Пильняка не копирует действительность, а углубляет знания читателя о ней. В этом очерк Пильняка выполняет свою познавательную роль.
Важно отметить, что в последние два десятилетия значительно активизировались исследователи поэтики Пильняка. Пильняковедение постоянно пополняется новыми работами, в которых рассматривается экспрессионистское начало в поэтике Пильняка, интертекстуальность, орнаментальность, ритмическая организация его текстов и др.
Что же касается поэтики очерковой прозы Пильняка, то это обширная сфера в его художественной системе до сегодняшнего дня изучена недостаточно. Между тем еще В.Б. Шкловский наметил перспективы научного понимания журналистского
Ауэр А.П. О поэтике Бориса Пильняка. — Коломна, 1991.; Баранов В.И. За строкой одного посвящения. - Коломна, 1991.; Елина Е.Г. Б. Пильняк в литературной критике 1920-1930-х годов. - Коломна, 1991.; Шайтанов И.О. Исторические метафоры Бориса Пильняка. - Коломна, 1991.; Грякалов А.А., Грякалова Н.Ю. Темы-символы в творчестве Бориса Пильняка. - СПб, 1992.; Грякалова Н.Ю. Борис Пильняк. Антиномии мира и творчества. - СПб, 1994.; Мазилкина И.Е. Вывески-лейтмотивы в поэтике Б. Пильняка. - Коломна, 1997.; Орлицкий Ю.Б. Графическая проза Бориса Пильняка. -Коломна, 1997.; Патрикеев СИ. Исповедальное начало в поэтике Бориса Пильняка. -Коломна, 1997.; Трубина Л.А. Природная метафора как исторический аргумент. -Коломна, 1997.; Трофимов И.В. Провинция Бориса Пильняка. - Даугавпилс, 1998.; Федорова Т.Н. Художественное пространство в повести Б. Пильняка «Красное дерево» // Проблемы взаимодействия эстетических систем реализма и модернизма. - Ульяновск, 1999.; Трубина Л.А. К вопросу о природе антиномии Россия - Запад в историософской концепции Бориса Пильняка. — Коломна, 2001.; Костякова Л.Н. Роль интертекста в творчестве Б. Пильняка. - Магнитогорск, 2003.; Савелли Дани. Как издавать Полное собрание сочинений Бориса Пильняка // Проблемы текстологии и эдиционной практики. - М., 2003.; Крючков В.П. О мотиве бессознательного в прозе Б. Пильняка - Саратов, 2004.; Крючков В.П. О «праздной мозговой игре» в «Санкт-Питер-бурхе» Б. Пильняка. -2005.; Крючков В.П. Проза Б.А. Пильняка 1920-х годов (мотивы в функциональном и интертекстуальном аспектах). — Саратов, 2005.; Анпилова Л.Н. Проза Бориса Пильняка 1920-х годов. Опыт русского экспрессионизма. — М., 2008.; Шайтанов И.О. Пильняк Б.А. // Русские писатели XX века. Биографический словарь. — М., 2009 и др. Перечисленные исследовательские работы обращены к вопросам поэтики Б. Пильняка, отражению в его творчестве литературных традиций русской классики и мировой литературы, творческим взаимоотношениям с современниками, философии творчества писателя. творчества писателя. Самым важным для нас является то, что «факт для отдельного отрывка Пильняку нужен «газетный», то есть «значимый». Художественные тексты Пильняка Шкловский рассматривает как «сожительство нескольких новелл», которые можно «разобрать» и «склеить» из них новое произведение.2 А. Кацев, анализируя стиль Пильняка, также акцентирует внимание на фактографической основе, документальности произведений писателя, которая по мысли исследователя явилась данью эпохе.3
Рассматривая интертекстуальность в творчестве писателя, В.Б. Шкловский уловил то, что в текстах Пильняка достоверность - это, с одной стороны, публицистическая фантазия писателя, которая воплощается через очерковую жанровую форму, а с другой стороны, Пильняку понадобился факт в качестве «отдельного отрывка». Если такой факт «дается как отдельный «сюжетный момент», то писатель «приводит его как цитату, используя литературную традицию».4 Именно такое понимание поэтики Пильняка является методологической формулой и для нашего изучения. Особенности художественных конструкций Пильняка, его стремление к жанровому расширению и к текстовому синтезу Шкловский вписывал в общий литературный контекст смены «русского сюжета». «Для Пильняка, - пишет Шкловский, — основной интерес построения вещей состоит в фактической значимости отдельных кусков и в способе их склеивания».5
Важно отметить, что способы творческой «обработки» документа порождают два типа художественно-документальной 2 Шкловский В.Б. Пять человек знакомых. - Тифлис, 1927. - С. 74. 3 Кацев А.С. Факт, домысел и вымысел в произведениях Б. Пильняка первой половины 20-х годов // А.С. Кацев Факт, домысел, вымысел в литературе: межвуз. сб. науч. тр. - Иваново, 1987.- С. 109-116. 4 Шкловский В.Б. Пильняк в разрезе. - М., 1990. — С. 262. 5 Там же:-С. 261. прозы. В первом документальность проявляется через художественное воплощение сцен и эпизодов. При этом факт служит основой изображения, но пересоздается он по законам художественного творчества. Во втором повествование ведется преимущественно с опорой на неоспоримые факты, с точным указанием на их источники. Факт становится стержнем произведения. Возникшие в результате анализа документов версии и предположения представляются как результат исследовательской деятельности писателя.
Отсутствие четких границ между разновидностями литературы, возможность реализации документализированного или беллетризованного варианта повествования в пределах художественно-документальной прозы предполагает взаимодействие художественного и документального начал в рамках одного произведения.
Цель моего исследования - рассмотрение очерка в качестве самостоятельного текста, включая способы его синтеза с крупными жанровыми формами. Главным объектом изучения станет поэтика очерковой прозы Пильняка во всем ее структурном диапазоне.
Методологические принципы диссертационной работы обусловлены тем пониманием поэтики, которое было предложено Б.В Томашевским и В.М. Жирмунским, «Задачей поэтики (иначе — теории словесности или литературы) является изучение способов построения литературных произведений. Объектом изучения в поэтике является художественная литература. Способом изучения является описание и классификация явлений и их истолкование»6, - указывал Б.В. Томашевский. По его классификации, публицистические произведения (и научные 6 Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. Изд. 5-е. - Л., 1930. - С. 3. сочинения) принадлежат к «первому классу». Принимая во внимание, что «каждое произведение сознательно разлагается на его составные части», по, Б.В. Томашевскому, вполне применим «способ комбинирования словесного материала в художественные единства», которые являются «прямым объектом поэтики».
Б.В. Томашевский выделяет поэтику «общую» и поэтику «нормативную». «В «общей» поэтике, — пишет Томашевский, -изучается художественная функция поэтических приемов. Каждый прием рассматривается с точки зрения его художественной целесообразности. Задачей же «нормативной» поэтики является не объективное описание существующих приемов, а оценочное суждение о них».8
В.М. Жирмунский,, определяя сферу интересов поэтики, пишет: «Поэтика, опираясь на основные выводы теории литературы, изучает систему средств выражения, которыми пользуется поэзия».9 Это определение является для нас методологическим ориентиром. В соответствии с именно таким пониманием поэтики в диссертации реализован принцип структурного анализа текстов, что не исключило обращение к имманентному анализу, позволяющему исследовать очерк в качестве «текста в тексте».
Вместе с творческим развитием Пильняка меняется его очерк. Вначале очерковая форма в литературном тексте выполняла функции «второстепенного» текста (пояснения, отступления, подробное описание событий и т.д.), позднее очерк стал играть структурообразующую роль. Пильняк улавливает то, 7 Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. Изд. 5-е. - Л., 1930. - С. 5.
Там же: — С. 6. 9 Жирмунский В.М. Введение в литературоведение. Курс лекций. — СПб, 1996. - С. 227. что очерк может добавить в художественный текст документальность публицистической журналистики и остроту реакции на происходящие события.
Подробное изучение публицистических отступлений, структуры очерка, журналистской стилистики, синтеза очерка с романной прозой Пильняка определяет новизну и актуальность данной работы. Еще одна цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы проанализировать феномен поэтики очерка Пильняка, а также выявить структуру всей очерковой прозы писателя, включая очерковые фрагменты в составе разных литературных форм.
Данная работа нацелена на определение места и значения Пильняка как писателя, которому удалось найти для себя оптимальную форму, позволяющую объединить литературные жанры с журналистским текстом. Уже на этапе сбора информации писатель использует принципы поиска и компоновки материала, свойственные журналисту. В подготовке фактической информации будущих произведений Пильняк выступает в качестве наблюдателя. Материал для очерка становится основой для романа.
Такой стиль сбора и компоновки материалов во многом приводил к бессюжетности в романах Пильняка. Манеру структурной компоновки материала Пильняка можно представить в виде «хоровода». В романах писателя нет четкого определяемого стержня. Существует идея, которая обрамляется сплавом литературно-художественного текста с публицистикой (эссе, очерк), поэтическим слогом (ритмика белого стиха): «Март. В соснах — поселок, за холмами — город, в лощине — завод»10), ассоциациями, символами и метафорами. Соединение материала происходит посредством причинно-следственной связи между вводимыми и ключевыми эпизодами. Для синтеза эпизодов 10 Пильняк Б.А. Собр. соч. в 6 т., Т. 1. - М., 2003. - С. 38.
Пильняк использует принцип обрамления (основной текст прерывается на публицистическое отступление, далее следует возврат к «ведущему» эпизоду), сцепление (логический переход от одного эпизода к другому), чередование (возврат к теме предыдущего эпизода). Как отмечает Т.А. Беневоленская, публицистические отступления - «это не только связки, мосты, но и <...> самые исконные элементы очерковой ткани, «плоть» очерка, жанра, которому, в силу его краткости, присуща фрагментарность, эскизность».11 В свою очередь эпизоды объединяются в циклы, которые интуитивно распознаются читателем и поддаются аналитическому описанию.
По поводу способов компоновки материала, сюжетов и смысловой насыщенности произведений Пильняка для нас особенно важно мнение В.Б. Шкловского, который писал, что у Пильняка «разбросанная конструкция не объясняется желанием исчерпать всю революцию. <...> Причина особенности конструкции Пильняка - глубокие изменения, сейчас происходящие в русском сюжете. И сюжет у него заменен путем связи частей, через повторение одних и тех же кусков, становящихся протекающими образами. Эти связи очень приблизительны и скорее сигнализируют единство вещи, чем его дают. <...> Основная особенность построений Б. Пильняка — их сборность, в них мы можем как будто проследить процесс образования романа».12
В подтверждение «сборности» крупных прозаических текстов Пильняка достаточно вспомнить «Голый год», который включил в себя новеллу «Былье», сохранив внутреннюю организацию текста. Очерк «Таджикистан - седьмая советская», повести «Заволочье» и 11 Беневоленская Т.А. Портрет современника: очерк в газете. - М., 1998. - С. 81. 12 Шкловский В.Б. Пять человек знакомых. - Тифлис, 1927. - С. 73. «Иван Москва» Пильняк соединяет в романе «Двойники». Для связи частей писатель пользуется параллелизмом. Шкловский, обращая внимание на такой способ, пишет что параллели «держатся на очень примитивной идеологии, на утверждении что Россия - Азия, а революция - бунт». Продолжая разбор творчества Пильняка, Шкловский пишет следующее: «Синтеза у Пильняка не получается <...> За композиционным сумбуром автор намекает на какое-то смысловое его разрешение. Между тем разрешения этого нет <...>, художественной формы не получается. Модернизм формы Пильняка чисто внешний, очень удобный для копирования <...> Элементарность основного приема делает Пильняка легкокопируемым, чем, вероятно, объясняется его заразительность для молодых писателей.
Пильняковский способ писания спекулирует на невозможности для читателя разделить конструкцию. Между тем эта конструкция элементарна <...> Но нужно указать на заслугу Пильняка. Она состоит в том, что он осознал и использовал несвязанность своего письма. Читая один отрывок, мы воспринимаем его все время на фоне другого. Нам дана ориентация на связь, мы пытаемся осмыслить эту связь, и это изменяет восприятие отрывка. <...> Сами же идеи, которыми Пильняк связывает куски конструкции, слишком механичны, слишком ярко оказываются оговорками, словесным сведением концов. Для увеличения напряженности чтения Пильняк пользуется различными, типами «невнятицы» <...> употребляя традиционные переходы от одной линии повествования к другой, он часто, не упоминает в какую линию ты попал, не озаглавливает ее».14
Научная концепция диссертационного исследования состоит в том, что в ней представлена поэтика очерка Пильняка не как хаотичное собрание очерков, эссе, заметок, наблюдений, а показано, 13 Шкловский В.Б. Пять человек знакомых. - Тифлис, 1927. — С. 75. 14 Шкловский В.Б. Пять человек знакомых. — Тифлис, 1927. — С. 76—77. каким образом писателю удается организовать структуру своего текста с очерковой детализацией и склонностью к документальности в отношении фактов. Мы стремились доказать, что очерк для Пильняка -это не только осознанный выбор, но и часть четко организованной художественной системы. Интерес писателя к очеркистики определяется влиянием сложившихся социально-исторических факторов, которые влияют на информационные потребности Пильняка. Анализ очерковых отступлений Пильняка дополняет информацию в области исследований особенности «творческого почерка» писателя, что может быть в дальнейшем использовано при анализе других особенностей поэтики его произведений.
В научных исследованиях Пильняк рассматривался исключительно как писатель. Мы же делаем акцент на деятельность Пильняка как журналиста, что и определило обращение к теории очерка в аспекте журналистского понимания.
Говоря о методологии изучения очерка Пильняка, мы обращаемся не только к теории литературы, но и к журналистике. Такой подход объясняется тем, что Пильняк был журналистом. Поэтому литературные принципы влияли на его журналистское творчество, так же как журналистская деятельность влияла на создание художественных текстов.
Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Первая глава «Теоретические аспекты изучения поэтики очерка» посвящена теории публицистики с упором на проблемы очерка как жанра, в которой рассмотрен главный вопрос: какое из существующих определений очерка наиболее полно отражает его жанровую природу? Предпринята попытка найти опору в энциклопедической трактовке очерка: «в художественной литературе один из разновидностей рассказа отличается большей описательностью, затрагивает преимущественно социальные проблемы; публицистический, в т.ч. документальный, очерк излагает и анализирует различные факты и явления общественной жизни, как правило, в сопровождении прямого истолкования их автором».15 Однако данная формулировка слишком расплывчата. Проблема теории очерка в том, что этот жанр постоянно изменялся. Теория публицистики просто не успевала с научным обоснованием новшеств, которые появлялись в очерке. Дополнительную сложность в понимании функций, задач, видов и структуры очерка вносила и вносит его сложно-синтетическая природа. То же самое относится к жанрам, которые входят в одну с очерком группу: памфлет, эссе и фельетон.
В первой главе представлены принципы структурирования очерка (два типа скачкообразного развития темы), которые применялись Пильняком еще до появления теоретического их обоснования.
Вторая глава «Структурное своеобразие очерковой прозы Б.А. Пильняка» непосредственно посвящена теме диссертационной работы. Проблемы второй главы сводятся к выявлению особенностей очерковой прозы писателя, проявляющихся на разных уровнях текста, а также к вопросу о синтезе текстов писателя, принадлежащих разным жанрам.
Принцип бессюжетности, являясь одним из существеннейших признаков поэтики Пильняка, играет роль исходной точки определения межжанровых стыков. Также важным и существенным представляется прояснение интертекстуальной природы произведений. Эта особенность выполняет по меньшей мере две функции. С одной стороны, интертекстуальность романов обнажает художественный поиск писателя, с другой — Пильняк строит межтекстовые отношения, распределяя нагрузку на текст и внимание читателя, переходя из художественно-литературного текста в публицистическое описание и документальность материала. 15 Прохоров A.M. Очерк // Советский энциклопедический словарь. - М., 1980. - С. 964.
Упомянутые аспекты, а также: большое количество переходов, очерковых включений, пространных рассуждений, метафор и ассоциативных рядов - указывают нам на интеллектуальность художественно-публицистических текстов Пильняка.
Во второй главе речь идет о проблеме повествовательных плоскостей (субъектов речи, рассказчика, персонажей и писателя). «Смещение плоскостей» — один из ярких художественных приемов Пильняка. Очевидно, что определение точки зрения, позиции писателя, рассказчика, героя и др. является важным этапом в выявлении целостности произведения. Многоплановость повествования таких романов, как «Голый год», «Камни и корни», «Американский роман» логично вписывается в литературный процесс начала XX века. Несмотря на то что стилистическая манера Пильняка внешне напоминает манеру писателей, которые повлияли на него (А. Белый, А. Ремизов), тем не менее она отличается от них большой степенью охвата (течение времени и территория событий, описываемых в романах).
Здесь выясняется и то, как создается ощущение хаотичности изложения и внешней беспорядочности структуры крупных литературных форм Пильняка. Кроме того изучена проблема авторского «Я» в романах, поскольку в текстах сосуществуют различные авторские пласты, порождаемые структурой «текста в тексте».
Основное внимание в третьей главе «Формы воплощения авторского самосознания в очерковой прозе Б.А. Пильняка» уделено изменению позиции автора как организатора тематической и структурной целостности повествования.
Главный объект исследования здесь — сложные речевые конструкции, многоплановость художественно-публицистической системы Пильняка, полифония и диалогичность.
Теоретические аспекты изучения поэтики очерка
Прежде чем непосредственно начинать разговор об особенностях очеркистики Пильняка, считаем необходимым определить художественную природу очерка как художественно-публицистического жанра. Понятие «очерк» имеет не совсем ясное происхождение. В введении мы приводили статью из Советского энциклопедического словаря, которую нельзя считать исчерпывающей в определении жанра очерка. Особо подчеркну то, что до настоящего времени не сложилось общепринятого определения жанра. Б. Галин предполагал, что очерк — это «оружие ближнего боя».16 Ю. Суровцев писал: «Очерк - это публицистика»17, В. Никонов18 считал: «нет очерка, пока не возникает образ».19 Е. Журбина, опираясь на высказывание Горького, выводит понятие очерка из глагола «очерчивать». Ни одно из приведенных выше определений не раскрывает рабочих свойств и тем более специфики очерка, многообразие которого обусловлено тем, что произведения отражают различные стороны действительности, имеют различные задачи и назначения. Первые высказывания содержат только личностную эмоциональность. Определение Суровцева слишком обширно. Оно относится и к таким жанрам, как статья и рецензия. В начале XX века очерк представлял собой исторически сложившуюся литературно-публицистическую форму, с четко выделенной социально-политической направленностью. Публицистика широко использовалась в целях пропаганды. «Идейность» очерка, его драматургия, документальность и художественность только добавили ему «боевой» характер. Советский очерк превратился в жанр, который обладал огромной силой внушения. Очерк - один из наиболее «подвижных» жанров как в литературе, так и в публицистике. Такие произведения М. Горького, как «Бабушка Акулина», «Отомстил...», «Поэт», «Колокол» определены автором в качестве набросков. Однако такие произведения, как «Свадьба», «Часы отдыха учителя Коржика» писатель называет очерками, «Неприятность» — эскизом, этюдом — «Открытие». Горький относился к очерку как к «равносильному и равноценному эскизу-наброску для памяти карандашом».21 Горький не делал различия между этюдом и очерком. И был прав, так оценивая очерковую форму. Пожалуй, в определении жанровой природы очерка ближе к истине оказался В. Аграновский, который писал, что делить тексты на «художественные» и «деловые» (дневники, воспоминания, научно-популярная литература и информационная журналистика) нет смысла. Аграновский в книге «Вторая древнейшая. Беседы о журналистике» писал: «художественно-документального жанра вообще не существует, как не существует жанра художественно-вымышленного, а есть жанр талантливый и жанр бездарный».22
Предметом очерка был и остается человек в своем социуме. Очеркист рассматривает человека как «частицу» общества. Публицист и писатель, создавая очерк, должен понимать, что «невозможно создать тип, вылепить характер, не показывая человека в действиях, в его социальных связях ... герои художественных произведений не могли бы обрести лицо, характер, человеческую сущность, если бы они не действовали... если бы в определенных обстоятельствах и по определенному поводу не выражали своих мыслей и чувств».23
Непрерывное развитие жанра приводит к тому, что и теория очерка меняется. Проблему усложняет и то, что в литературоведении очерк понимается не так, как представляет его публицистика. Сложность изучения очерка еще и в том, что разговор об очерке вневременных рамок приводит к ошибочному его пониманию.
Наиболее определяющей особенностью очерка является то, что это художественно-публицистический жанр. Можно с полной уверенностью сказать, что в публицистике особое значение приобретает «факт», но не сам по себе, а трансформированный, пропущенный через авторскую фантазию, которая превращает его в художественный образ или символ. По мнению М.М. Бахтина переход образа в символ «придает тексту смысловую глубину и смысловую перспективу».24 Художественная публицистика имеет как минимум два «адресата». Во-первых, она направлена непосредственно на того, о ком идет речь. Во-вторых ориентирована на диалог с потенциальным читателем. Так как предметом изображения в очерке является человек, то раскрыть мир героя можно благодаря использованию художественных средств. Очеркисту необходимо показать своего героя так, чтобы читателю стала понятна мотивация поступков и мыслей человека.
Своеобразие очерка заключается еще и в том, что он органично вливается в «тело» художественного текста. Для литературы очерк - открытие вдвойне, так как к элементам художественного описания добавляется «энергия публицистики», способность остро и быстро откликаться на социальные явления. Способность художественной публицистики к аналитике объясняется тем, что логика происходящего и образность мышления писателя объединяются. Публицистический образ становится центром авторского замысла, а следовательно — основным средством воздействия.
Сопоставляя художественную литературу и публицистику, М.С. Черепахов пишет, что «художественная литература решает задачу эстетического воспитания людей... в результате художественная литература становится одним из факторов политического, нравственного формирования личности». «В очерке, — продолжает М.С. Черепахов, — отвечающем высоким требованиям, предъявляемым к произведениям этого жанра, непосредственное политическое осмысление действительности в различных пропорциях сочетается с эстетическим ее отражением, и на этой основе возникает прочный художественно-публицистический сплав».25
Структурное своеобразие очерковой прозы Б.А. Пильняка
Постоянные творческие эксперименты Пильняка создают трудность в понимании его поэтики. Не всегда с уверенностью можно сказать, что является доминантой в тексте — само повествование или многочисленные публицистические отступления. Проблема восприятия и «читабельности» Пильняка заключается в «пограничности» его текста. Выше уже было обращено внимание на то, что Пильняк находился в постоянном поиске новых форм. Писатель, с помощью монтажа создает «синтетический» текст. Однако Пильняк мастерски организует повествование, органически сплетая отрывки таким образом, что межжанровые «стыки» становятся практически незаметными. В данном исследовании нас будут интересовать очерки Пильняка в составе художественного текста. Главным объектом структурного изучения станет очерк Пильняка. Однако рассмотрение очерков писателя отдельно от литературного опыта не имеет смысла, хотя во многих случаях именно публицистика становилась фундаментом будущих романов Пильняка. В своем творчестве Пильняк нередко отводит очерку структурно-образующую роль, однако в большинстве случаев очерк является второстепенным (вспомогательным) текстом. При работе над литературным текстом Пильняк использует журналистский принцип. Писатель в большей степени выступает в качестве наблюдателя. Его образы конкретны, за ними проглядываются реальные люди, с которыми, возможно, Пильняк встречался; за описанными событиями — реальные ситуации, свидетелем которых он был. Если же в основу литературного текста ложились реальные люди и события, можно определить последовательность работы над текстом.
Выявляя первопричину литературного текста, приходишь к выводу, что Пильняк работает так, как будто пишет не повесть или роман, а статью или очерк. В случае с «Американским романом» Пильняк делает вначале разрозненные «заметки на полях», в «Голом годе» первопричиной к созданию текста явно была попытка осмысления результатов первых лет революции. В любом случае частные высказывания или бытовые события обобщались Пильняком в некую тенденцию, характерную для конкретного времени. Впоследствии, развивая и перерабатывая тему, эти отдельные отрывки, заметки, публицистические тексты становятся частью крупных литературных произведений. .
Подобный принцип работы объясняет принцип структурирования текста. Пильняк движется от частного к общему, а, достигнув этой цели, начинает разбирать его по кусочкам. Эта манера позволяет Пильняку вывести для себя «сухой остаток» — саму суть вещей. Чтобы отделить вывод от основного повествования, писатель использует очерковую форму. Литературная тема, переплетенная с аналитикой очерка, добавляє эмоциональность, глубокое психологическое переживание. Умение видеть и воспринимать, а также уметь переосмысливать и в случайном видеть закономерность позволили Пильняку по-новому использовать принципы усиления литературного повествования через публицистические (очерковые) формы.
«О кей. Американский роман», «Голый год», «Красное дерево», «Волга впадает в Каспийское море», «Камни и корни» отчетливо демонстрируют, что Пильняк владел не только художественно-литературным словом, но и целенаправленно воплощал публицистические принципы построения сюжетной линии. Он всесторонне использовал художественные элементы очерка: пейзаж («Солнце садилось за лес по принципам палехской живописи»97), портрет («Человек говорил громко и твердо, и каждая его фраза была формулой» ), деталь. Пильняк не механически прерывал литературный текст и давал пространную публицистическую вставку. Для него пейзаж, деталь, портрет - это символы, в одном случае помогающие четче понять метафоричность языка, в другом — заинтриговать читателя.
Пожалуй, основная причина трудности вычленения очерка из структуры всего произведения и понимание его организации и функций в тексте Пильняка заключается в том, что сам очерк — один из наиболее «подвижных» жанров, как в литературе, так и в публицистике.
Пильняк еще в начале XX века (когда очерк снова начал входить в «моду») осознавал, каким бы ни был очерковый текст, его предметом всегда должен оставаться человек, раскрывающийся во взаимодействиях с социумом — «А за годами мировой войны в России - в СССР — пошли лета перестроения человеческого труда. А стало быть, и перестроения человека»99.
Непрерывное творческое развитие Пильняка приводит к тому, что его очерк трансформируется. В художественной публицистике особое значение для писателя приобретает «документальность» события. Пильняка не интересует факт в чистом виде. Появляются сопутствующие факту образы, символы и мысли. Таким образом, Пильняк выводит свое интуитивное отношение к конкретному объекту повествования. Художественная публицистика Пильняка имеет в основном два направления. Во-первых, она подразумевает реакцию непосредственно того, о ком идет речь. Во-вторых, идет ориентация на диалог с потенциальным читателем. Диалогичность творчества Пильняка четко выражена в его текстах и воспринимается потенциальным читателем как характерный почерк писателя. К примеру, в романе «Камни и корни» Пильняк в одном произведении ставит себя по разные стороны повествования. Текст вбирает в себя публицистические фрагменты и отступления. Главным героем произведения Пильняк делает себя. Читателю он предлагает роль немого спутника: «В этот дом мы входим по всем японским правилам, скинув на пороге башмаки, поклонившись в ноги хозяину...»100. Иногда Пильняк останавливает свое повествование и дает высказаться другим участникам этого путешествия. В этом случае писатель выбирает роль стороннего наблюдателя: «Мистер Смит из Шанхая, американский гражданин, так говорит о Японии: - Так это ж не страна, а черт знает, что такое! Ведь все они - жулики и невежды ... И - каждый японец - идиот... а как соберется пять японцев, с ними не столкуешься, переговорят»,101 в третьем - Пильняк поднимается над ситуацией, пытается проанализировать увиденное, а затем, откидывая второстепенное, делает короткое абстрактное обобщение: «Инерция традиций -страшная вещь!».
Формы воплощения авторского самосознания в очерковой прозе Б.А. Пильняка
В первой главе мы писали, что поэтика любого произведения зависит от творческой индивидуальности писателя. Свой отпечаток на писателя откладывает время, политическая и социально-культурная ситуация, круг общения. Всегда необходимо помнить, что писатель и публицист — это люди общественно-активные, через себя пропускающие социальные проблемы своего времени. Темы и проблемы, к которым обращался Пильняк, «продиктованы совестью». В свое время Л.Н. Толстой в статье «Так что же нам делать?» писал: «Мыслитель и художник никогда не будет спокойно сидеть на олимпийских высотах ... он всегда, вечно в тревоге и волнении: он мог решить и сказать то, что дало бы благо людям, избавило бы их от страдания, дало бы утешение людям ... Гладких, жирующих и самодовольных мыслителей и художников не бывает».164 Участвуя в периодических изданиях, Пильняк оставил большое публицистическое наследие. Выше упоминалось, что в творчестве писателя просматривается двустороннее влияние: его творчество влияет на поэтику газетных очерков и, наоборот, публицистика «вмешивалась» в художественный текст.
Во второй главе основное внимание было уделено тому, как Пильняку удавалось монтажными принципами структурировать очерковый текст посредствам смешения отрывков принадлежащих разным жанрам. «Вплести» очерковые фрагменты в художественное произведение Пильняку удавалось так, что порой трудно определить конец художественного повествования и начало публицистического текста. В письме к К. Федину в декабре 1934 года Пильняк признается: «С начала Первой Пятилетки я все дальше и дальше уходил от «беллетры», от хороших букв, - писал очерки о Таджикистане, об Америке и (совсем политическая публицистика!) о Японии. А затем начал писать рассказы, совсем как в отрочестве, 100 строк в рассказе. Затем - 300. Затем - 700. Затем лист и 1 листа».165
Позднее, делая доклад на президиуме Союза писателей в октябре 1936 года, Пильняк говорил о том, что решил пересмотреть «писательский инструментарий от темы до формы. Я считаю, что в основе каждого художественного произведения лежат ощущения, - и я искал их. В моих писаниях всегда была публицистичность, совершенно закономерный вид литературы; очерк - наилегчайшая форма. Решил учиться на очерке».166
Очерки Пильняка представляют собой автобиографическое пространство писателя. Пильняк-публицист исследует один и тот же вопрос в историческом, философском, социальном планах: что такое революция и как она влияет на сущность людей? Писатель использует разные творческие подходы в поиске ответа на этот вопрос. Его метафоричность и сложная структура образов оттачивается на очерке, а только потом становится частью романа, повести или рассказа. Поэтому в очерках авторское самосознание в некоторых случаях проявляется в тех формах, на которые указала СЮ. Горинова; «В рассказе «Тысяча лет» и в повести «Мать сыра-земля» Пильняк высказывает авторскую позицию формально-субъектно: в композиции, в многоголосии героев, в пейзажных и предметных описаниях, но прежде всего в смысловой доминанте, организующей хронотоп произведения».167
Пильняк как очеркист-писатель видит в действительности нечто новое, то, что другие не заметили, это новое и воплощается в художественном или очерковом тексте. Создавая «идейный замысел» очерка, Пильняк стремился определить и выразить свою мировоззренческую позицию в отношении описываемых событий. Писатель предпринимал попытки остаться независимым от мнения приверженцев коммунистических идей, считая, что «коммунистическая власть в России определена - не волей коммунистов, а историческими судьбами России, и, поскольку я {Пильняк) хочу проследить ... эти российские судьбы, я с коммунистами, т.е. поскольку коммунисты с Россией».168
Смысл публицистики Пильняка очевиден. Острота и проблематика очерка делали своим предметом защиту общечеловеческих ценностей, так как народ — «не условная социологическая марионетка, великая абстракция, годная для угроз «от имени народа»,169 а единство огромного числа индивидуальностей. Вспомнив цитату из предисловия к сборнику очерков А. Платонова, сразу стоит упомянуть очерк, написанный в соавторстве (Пильняк, Платонов), «Че-Че-О». Стили газетных очерков двух писателей чем-то похожи, оба, порознь, писали «образно-философские» тексты. «Че-Че-О» — очерк, содержащий несколько смысловых слоев, усложняющихся по мере повествования. На поверхности, текст представляет собой проблемный очерк о нарастающей бюрократической машине. Материалом к нему послужили «подсмотренные» сцены из жизни воронежцев, а разговоры с героем повествования - Федором Федоровичем, добавили очерку диалогичность. Манера Федора Федоровича изъясняться «иносказательно» придала тексту фольклорность (через местный диалект) и попутно эта манера усложнила философскую суть повествования. В этом, казалось бы, рядовом очерке писатели поднимают проблему «советского человека», который был «обезличен» пропагандой. Платонов и Пильняк указывают на то, что к человеку надо относиться по-человечески: «Чтобы понять Федора Федоровича, надо глядеть ему в глаза и сочувствовать тому, что он говорит, тогда его затруднения в речи имеют проясняющее значение».
