Религиозно-поэтическое миросозерцание М.Ю.Лермонтова : образ ангела Сахарова Оксана Викторовна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Проблема трактовки образа ангела в творчестве М.Ю. Лермонтова 35 35

1.1.Мир ангелов в художественной системе М.Ю. Лермонтова 35

1.2. Духовная реальность в стихотворении М.Ю. Лермонтова «Ангел» 49

1.3. Мотив встречи с ангелом в контексте поэтической ангелологии М.Ю. Лермонтова 71

Глава 2. Поэма М.Ю. Лермонтова «Демон»: проблема противостояния светлых и темных духовных сил 82

2.1. Религиозно-философская основа образа Демона в контексте личной богоустремленности поэта 82

2.2. Тамара и демон: два типа мировосприятия 99

2.3. Значение образа Ангела-хранителя и проблема спасения души Тамары..12182 8 Глава 3. CLASS Поэтика ангелоподобия в творчестве М.Ю. Лермонтова CLASS

1 3.1. Ангелоподобный образ женщины и его аксиологическая мотивировка в творчестве М.Ю. Лермонтова 152

3.2. Ангельский образ ребёнка в поэзии М.Ю. Лермонтова 187

3.3. Духовная взаимосвязь образов небесного и земного воинства в творчестве М.Ю. Лермонтова 213

Заключение 236

Список литературы 2

• Духовная реальность в стихотворении М.Ю. Лермонтова «Ангел»
• Мотив встречи с ангелом в контексте поэтической ангелологии М.Ю. Лермонтова
• Тамара и демон: два типа мировосприятия
• Ангелоподобный образ женщины и его аксиологическая мотивировка в творчестве М.Ю. Лермонтова

Введение к работе

Актуальность исследования обусловлена 1) доминирующим значением образа ангела в религиозно-поэтической картине мира Лермонтова; 2) необходимостью углубленного изучения духовных истоков лермонтовской образности; 3) важностью изучения этических воззрений Лермонтова, аксиологически ориентированного прочтения его произведений в контексте христианской традиции; 4) своевременностью методологии исследования, в основе которой лежит познавательно-ценностный подход, определяющий активное включение русской литературной классики в современный процесс возрождения духовно-нравственных идеалов русской нации.

Степень изученности проблемы. Начало изучения вопроса о религиозно-поэтическом миросозерцании Лермонтова было положено в трудах дореволюционных исследователей: С.А. Андреевского «Лермонтов. Характеристика» (1890), В.И. Павлова «М.Ю. Лермонтов. Разбор произведений, характеристика действующих лиц, содержание и подробный план» (1911), Л.П. Семенова «Ангел. Очерк поэзии М.Ю. Лермонтова» (1912), Н. Кадмина «М.Ю. Лермонтов. Жизнь, личность и творчество» (1913), С.Н. Дурылина «Судьба Лермонтова» (1914), О. Покотиловой «Михаил Юрьевич Лермонтов. 1814 – 1841. Жизнь. Личность. Творчество» (1914), С.Н. Брайловского «М.Ю. Лермонтов. О жизни и творчестве поэта по поводу столетия со дня его рождения (2 окт. 1914 г.)), П.К. Борзаковского «Русский поэт М.Ю. Лермонтов» (1914), С.В. Шувалова «Религия Лермонтова» (1914), М. Никитина «Идеи о Боге и судьбе в творчестве М.Ю. Лермонтова» (1915), М. Степанова «Религия М.Ю. Лермонтова» (1915) и др. Особо значимыми оказались работы С.Н. Дурылина и Л.П. Семенова, в которых впервые со всей основательностью ставится вопрос о присутствии образов небесных вестников в художественном мире Лермонтова. Л.П. Семенов говорил об «ангельской» первооснове его поэтики: «Как религиозный человек, Лермонтов часто говорит о Боге, об ангелах. <…> Поэт не раз дерзал вступать в богоборчество и он же, в светлые минуты, слагал дивные гимны Создателю прекрасной, величественной

¹ Андреевский С.А Очерк поэтической индивидуальности Лермонтова// Михаил Юрьевич Лермонтов. Его жизнь и сочинения. Сборник статей./Сост. В.И.Покровский. М.: Склад в кн. магазине В.С. Спиридонова, 1916. С. 343.

вселенной».² Исследователь рассуждает о смысловой насыщенности поэтической сферы классика образами светлых ангелов, об их благм воздействии на лермонтовских героев: «Ангелы спускаются на землю не только для того, чтобы принести или унести душу; Демон искушает монахиню, и ангел является охранить ее от зла; Ангел Смерти, сжалившись над Зораимом, вселяется в тело Ады; "ангелы-хранители беседуют с детьми" ("Свидание"). (В "Ашик-Керибе"– св. Георгий помогает бедному певцу). Лермонтов верил в отечески нежную любовь Неба к человеку) <…>».³ Ученый акцентирует внимание на доминатности ангельской темы в лермонтовском творчестве: «возвышенные, искренние стремления, выраженные в "Ангеле", всю жизнь волновали душу и ум поэта. На заре поэтической деятельности он создает дивный образ ангела, несущего новую душу на землю, а незадолго до смерти – образ ангела, возвращающего душу на ее родину».⁴ С.Н. Дурылин также именно с образом ангела связывал главный вектор духовных исканий Лермонтова: «Ангелы в сердце – и „< >… мать“ на устах – вот что такое

Лермонтов.⁵

Тема репрезентации образов ангелов света и тьмы в поэтике Лермонтова
привлекала внимание не только большого количества исследователей-
литературоведов, но и религиозных философов: С.Н. Булгакова, И.А. Ильина,
В.Н. Ильина, В.В. Розанова, Д.С. Мережковского, В.С. Соловьева,

П.А. Флоренского, М.О.Гершензона, Д.Л. Андреева⁶ и др. В их работах были отмечены особый мистический взгляд поэта в инобытие и способность проникать в метафизическую глубину, в которых они видели истоки его религиозных интуиций.

Высоко оценивал лермонтовского «Ангела» В.В. Розанов. В статье «Легенда о Великом Инквизиторе» (1894) он отмечал, что с появлением «Ангела» М.Ю. Лермонтова «наша художественная литература… поднимается на высоту созерцаний, на которой удерживался только Платон и немногие другие».⁷ По мнению Д.Л. Андреева, «высшая степень художественной одаренности» позволяет поэту «созерцать бездны горнего мира и бездны слоев демонических...» ⁸. В таком свете Лермонтов предстает «мистиком... милостью Божьей», способным через «внутренние органы – духовное зрение, слух и глубинную память» воспринимать некую «вторую реальность»⁹ инобытия. Лермонтов был наделен свыше «даром созерцания космических панорам и даром

² Семенов Л.П. Ангел. Очерк поэзии М.Ю.Лермонтова (1912) //Лермонтовский текст: Ставропольские
исследователи о жизни и творчестве М.Ю.Лермонтова: Антология: В 2 т. /Под редакцией проф.
В.А. Шаповалова, проф. К.Э. Штайн. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2007. Т. 1. С. 96.

³ Там же. С.142.

⁴ Там же. С.144.

⁵ Цит по: Сергей Дурылин и его время: Исследования. Тексты. Библиография. Кн. I: Исследования /Сост., ред.,
предисл. Анны Резниченко. М.: Модест Колеров, 2010. 512 с. (Серия: «Исследования по истории русской
мысли». Том 14). С.470.

⁶ Михаил Лермонтов. pro et contra. СПб.: Из-во РХГИ, 2002. 1072 с.

⁷ Розанов В.В. Семейный вопрос в России.Т. 2. СПб.: Меркушев, 1903. С.88

⁸ Андреев Д.Л. Роза Мира. М.: Тов-во Клышников. – Комаров и К, 1993. С. 195.

⁹ Там же.

постижения человеческих душ», которые у него «приоткрыты с самого рождения». ¹⁰

В советском литературоведении (И.Л. Андроников, Л.Я. Гинзбург, Д.Е. Максимов, В.А. Мануйлов, Е.Н. Михайлова, В.Э. Вацуро) в силу идеологической ангажированности актуализировался социологический аспект образа падшего духа и не уделялось внимания анализу образов ангелов света, но уже в конце ХХ века И.Б. Роднянская, С.С. Ломинадзе, И.П. Золотусский начинают говорить о важном значении в творчестве Лермонтова и ангельских образов. И.П. Золотусский определял миросозерцание Лермонтова как «тяготеющее к традиционному христианскому смирению» и писал, что «звук, оставшийся в сердце поэта от песни Ангела, должен был пройти через поэзию печоринского нигилизма, чтобы выйти к светлому откровению лермонтовских “Молитв” и стихов “Когда волнуется желтеющая нива…” и ”Выхожу один я на дорогу…”. Ангел в ”Демоне” побеждает Демона, также побеждает он и в стихах Лермонтова».¹¹ С.В. Ломинадзе, осмысливая поэтическое наследие Лермонтова как целостный духовный космос, говорит о присутствии в нем значимых художественных образов Творца и ангела. Исследователь отмечает, что у поэта нет «дистанции по отношению к высшим началам бытия».¹² И.Б. Роднянская, акцентируя внимание на духовных основах творчества Лермонтова, считает его «эстетическим обузданием демонизма».¹³ По е мнению, как грани ангелического, так и «грани демонического переживались Лермонтовым в виде фактов личного опыта».¹⁴ Современные литературоведы объясняют сакральную загадку поэтического дара Лермонтова возложенной на него свыше «миссией преображения <…> духовно-нравственных парадигм человеческих отношений»,¹⁵ которая нашла свое выражение в его «демоноборчестве» (В.Н. Аношкина), и отмечают особый вектор в лермонтовской поэтике – «вектор движения к потустороннему».¹⁶

Вопрос о присутствии образов ангелов в творчестве Лермонтова был
затронут в работах В.Н. Аношкиной (Касаткиной), Е.О. Белоусовой,
В.Г. Гавриловой, Г.Е. Горланова, М.П. Гребневой, О.П. Евчук, Н.И. Ищук-
Фадеевой, игумена Нестора (Кумыша), О.В. Зырянова, О.В. Ильиной,
И.А. Киселевой, Т.А. Кошемчук, С.И. Лаптевой, Г.В. Москвина,

К.А. Поташовой, Д.И. Петренко, И.Б. Роднянской, К.Э. Штайн, Т.Т. Уразаевой и др. В.Н. Аношкина-Касаткина в работе «Сиротский мотив в поэме Лермонтова «Мцыри» (Об итогах творчества поэта)» приходит к выводу об утверждении Лермонтовым «истинности христианской этики», отмечая «неисчерпаемую глубину размышлений о мироздании, о борьбе двух начал –

¹⁰ Андреев Д.Л. Указ. соч. С. 195.

¹¹ Золотусский И.П. Гоголь. Лермонтов. Жуковский: литературные очерки. М.: Правда, 1986. С. 39

¹² Ломинадзе С.В. Поэтический мир Лермонтова. М.: Современник, 1985. С. 67.

¹³ Роднянская И.Б. Демон ускользающий (1981)//Роднянская И.Б. Движение литературы. Т. 1. М.: Языки
славянских культур, 2006. 712 с. (Studia philologica). С.87.

¹⁴ Там же. С.71.

¹⁵ Шеблыкин И.П. М.Ю. Лермонтов в движении истории //Литература в школе. 2005. № 8. С.86.

¹⁶ Алпатова Т.А. Поэтологическая лирика М.Ю. Лермонтова (1828–1832)// Личность М.Ю. Лермонтова: миф и
реальность (круглый стол) / Киселва И.А. и др. // Вестник Московского государственного областного
университета (Электронный журнал). Серия: «Русская филология». 2015. № 1. С.55 – 61. С. 58.

Добра и Зла, о непостижимости перипетий поединка «священного с порочным» даже в душе отдельного человека».¹⁷ В работе «Религиозная основа поэмы “Демон”» она отмечает ценностную значимость образа ангела, хранителя и защитника Тамары, находящегося в центре борьбы героини со злым духом. В статье акцентируется важность идеи спасения души, явленной в финале, когда душа Тамары восходит со святым ангелом в Царство Небесное.¹⁸ В исследованиях И.А. Киселевой затронута проблема религиозно-поэтического миросозерцания Лермонтова. Автор отмечает опосредованное присутствие в творческой системе Лермонтова образа архангела Михаила,¹⁹ за «дуалистическим» образом которого «открывается некий высший свет», тесно соотнесенный «с идеей Царства», как земного, так и небесного.²⁰ Рассматривая творчество поэта как «целостную религиозно-философскую систему»,²¹ исследовательница аргументированно доказывает, что поэзия является формой религиозно-философского самопознания поэта. Отмечая исповедальный пафос, пронизывающий его поэтосферу, И.А. Киселева анализирует онтологию и религиозное наполнение образов креста, храма, гор, моря, пустыни. Первоосновой поэзии Лермонтова автор считает его христианское мировосприятие и миропонимание. Е.О. Белоусова писала о явленной в художественном мире Лермонтова идее торжества света над тьмой и отмечала в его творчестве такие словообразы, как “Божья тень”, “Божий мир”, “райские напевы”, “божественный хранитель”, “священная обитель”».²² В работе К.А. Поташовой особое внимание уделено значению карандашного рисунка матери поэта, изображающего ангела с картины Рафаэля «Сикстинская Мадонна» и обусловившего присутствие образов рафаэлевских ангелов в художественной системе Лермонтова.²³ О.П. Евчук исследованы этико-философская, онтологическая проблематика поэзии Лермонтова, связанная с выявлением православных истоков русской классической литературы. Исследовательница приходит к выводу, что «творчество Лермонтова можно определить как глубокое, метафизическое в своей философско-символической направленности искание истины и смысла бытия».²⁴ В работах Л.А. Ходанен изучены христианские представления поэта о мире. В едином космосе национальной духовности мифопоэтической картины мира поэта Л.А. Ходанен

¹⁷ Аношкина-Касаткина В.Н. Сиротский мотив в поэме М.Ю. Лермонтова «Мцыри» (Об итогах творчества
поэта) // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Русская филология. 2011.
№3. С. 102.

¹⁸ Аношкина-Касаткина В.Н. Православные основы русской литературы XIX века. М.: Пашков дом, 2011.
С.145.

¹⁹ Киселева И.А. Творчество М.Ю. Лермонтова как религиозно-философская система. Монография. М., 2011.
С.251.

²⁰ Там же. С.253.

²¹ Там же. С.279.

²² Белоусова Е.О. Религиозно-нравственный смысл романтической лирики М.Ю. Лермонтова и
А.И. Одоевского: дис. ... канд. филол. наук:10.01.01/ Е.О. Белоусова. М., 2008. С.204.

²³ Поташова К.А. "Ангел Рафаэля" в жизни и творчестве Лермонтова (к вопросу о возможном источнике
рисунка "Младенец, тянущийся к Матери") // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9, Филология. 2014. № 5. С.54–62.

²⁴ Евчук О.П. Метафизика поэтического слова М.Ю. Лермонтова в контексте евангельских архетипов и
символов //Евангельский текст в русской литературе XYIII–XIX вв.: Цитата, реминисценция, мотив, сюжет,
жанр. Сб. научных трудов. Вып. 7. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 2005. С.189.

особо выделяет мифологему молитвенного слова, которое «герои слышат в наиболее напряженные или печальные моменты жизни»: «это и обращение к божеству, Богоматери, ангелу, и слово самого божества, обращенное к душе человека».²⁵ Исследовательское внимание Г.В. Москвина сосредоточено на этико-философской системе художественного мышления Лермонтова: стихотворение «Ангел» автор рассматривает как лирическую историю души поэта и обнаруживает в нем «отклик глубочайшего душевного переживания»,²⁶ который отразился в стихотворениях «Есть речи – значенье», «И скучно и грустно», «Выхожу один я на дорогу…».

Несмотря на то, что вопрос о присутствии образа ангела в творчестве Лермонтова поднимался в ряде литературно-критических работ XIX века, отдельных работах XX – начала XXI веков целостного обобщающего исследования, посвященного осмыслению ангельского мира в художественной системе Лермонтова, до сих пор не существует.

Новизна исследования заключается в том, что: 1) обобщены формы присутствия ангельского мира в творчестве Лермонтова; 2) расширен религиозный и эстетический контекст образа ангела в творчестве Лермонтова, рассмотрены проблемы восприятия религиозно-символических образов небесных вестников в христианском тексте русской литературы; 3) раскрыты проблемы присутствия духовного мира в художественном мире Лермонтова.

Объектом исследования являются художественные произведения Лермонтова: стихотворения разных лет и поэмы «Демон», «Ангел смерти», «Азраил», «Мцыри», рассматриваемые в контексте его религиозно-поэтического миросозерцания.

Предметом исследования является религиозно-нравственное содержание образа ангела, которое нашло свое воплощение в темах, идеях и мотивной структуре, характерах и обличьях героев произведений Лермонтова.

Цель исследования – выявление закономерностей формирования и динамики образа ангела как ценностной доминаты в системе религиозно-поэтического миросозерцания Лермонтова. В соответствии с поставленной целью решаются следующие задачи:

– в рамках лермонтовской художественной ангелологии выявить творческие особенности восприятия поэтом тварного и нетварного мира.

– охарактеризовать религиозные истоки образа ангела и провести анализ его бытийного и творческого преломления в свете христианского учения о небесном воинстве;

– проанализировать образ демона в свете учения святых отцов о «духах злобы поднебесной» (Ефес. 6:12) и раскрыть его аксиологическую репрезентацию в художественном мире поэта;

– в рамках поэтики ангелоподобия исследовать категорию любви в художественном мире Лермонтова, раскрываемую в аспектах – любви к Богу,

²⁵ Ходанен Л.А. Миф в творчестве русских романтиков. Томск, 2000. С. 148.

²⁶ Москвин Г.В. Песня ангела в творчестве М.Ю. Лермонтова: Откровение и Таинство//Лермонтовские чтения
2013: Сб. статей. СПб.: Лики России, 2014. С. 64–65.

любви к Родине, любви к женщине и определить ее значение в идейно-тематическом строе наследия поэта;

– рассмотреть ценностную значимость ангелоподобного образа ребенка в системе лермонтовской ангелологии;

– раскрыть духовную и онтологическую взаимосвязанность образов небесного и земного воинства в системе патриотических взглядов поэта;

– изучить проблему духовного противостояния падшего ангела человеку и его Ангелу-хранителю;

– определить образное и символическое значение собора ангельских сил для формирования веры Лермонтова в победу добра.

Материалом исследования является поэтическое наследие Лермонтова, историко-литературный контекст, а также исследования русской религиозной философии и святоотеческого православного наследия, в контексте которых формировалось мировоззрение писателя.

Теоретическая значимость работы определяется тем, что в ней впервые на материале произведений Лермонтова комплексно рассматривается один из центральных образов классической литературы – образ ангела. Проведнное исследование позволяет по-новому оценить роль образов небесных вестников в русской поэзии XIX века.

Практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты могут использоваться при дальнейшем изучении творчества Лермонтова. Материалы и выводы диссертации могут быть востребованы в практике вузовского преподавания: при чтении курса «История русской литературы ХIХ века», а также спецкурсов, близких тематике диссертации. Работа представляет интерес для педагогов дополнительного образования, составляющих авторские учебные программы по истории русской духовной культуры, выводы и результаты исследования могут быть использованы в школьной практике на уроках литературы и внеклассного чтения, на факультативных занятиях и элективных курсах.

Методологическая основа исследования подразумевает опору на базовые литературоведческие методы и подходы:

1. Герменевтический метод, направленный на максимально объективное прочтение художественных текстов Лермонтова и связанный с истолкованием их содержания согласно общенаучным принципам системности, конкретности и историзма. В рамках онтологической поэтики (термин Л.В. Карасева),²⁷ понимаемой как «тип бытийной ориентации писателя»,²⁸ нацеленной на выявление «обусловленности поэтического <.> верой и богословием»,²⁹ образ ангела соотносится с бытийными характеристиками поэтосферы Лермонтова.

2. Аксиологический метод, позволяющий рассмотреть художественный мир поэта как проекцию его идеалов и жизненных ценностей: познавательно-

²⁷ Карасев Л.В. Онтология и поэтика//Вопросы философии. 1996. № 7. С.55–82.

²⁸ Крохина Н.П. О типах бытийной ориентации писателя (к проблеме онтопоэтики и онтомышления) //
Потаенная литература: исследования и материалы. Иваново: ИвГУ, 2000. Приложение к вып. 2.1. C.161–169.

²⁹ Трофимов Е.А. Метафизическая поэтика Пушкина. Иваново: ИвГУ, 1999. С.28.

ценностный подход³⁰ к изучению образа ангела позволяет раскрыть мировоззренческую ось произведений автора в контексте его личных устремлений к совершенству.

3. Художественно-эстетический подход, направленный на определение специфики представлений Лермонтова о категории прекрасного и возможностях передачи в его поэтике, установление особенностей восприятия автором иномирного начала в триединстве идеала красота – добро – истина.

При исследовании поэтики и онтологии образа ангела в поэтосфере Лермонтова учитывалась национальная самобытность его творчества, принадлежность к русской культуре и ментальности, его православная идентичность. В качестве методологической базы использованы работы исследователей, в основу которых положен принцип системности изучения этических доминант творчества поэта, направленный на определение религиозно-нравственного содержания его произведений в широком культурно-философском контексте духовной жизни первых десятилетий ХIХ века. Среди исследований, определивших методологические подходы к проблеме религиозно-поэтического миросозерцания Лермонтова и онтологии образа ангела, следует назвать работы В.Н. Аношкиной, И.А. Киселевой, Т.М. Аболиной (Т.М. Лобовой), В.В. Афанасьева (монаха Лазаря), Г.Е. Горланова, О.П. Евчук, Л.А. Ходанен, И.П. Щеблыкина, игумена Нестора (В.Ю. Кумыша), Г.В. Москвина и др.

Положения, выносимые на защиту

1. Образ ангела в творчестве Лермонтова находится в непосредственной
связи с духовной эволюцией автора и отражает религиозно-нравственные
основы его мировоззрения. Источником поэтических образов небесных
вестников для поэта являются книги Ветхого и Нового Завета, святоотеческое
предание, литературная традиция.

2. Образы ангелов, принадлежащих к духовной сфере, гармонично вписываются в бытийный план реального и ирреального пространства. Составляя его неотъемлемую сущность, духовные силы выступают как реальность иного мира.

3. Художественная картина мира, созданная Лермонтовым на основе религиозно-философской антиномии «добро/зло», есть результат творческого восприятия идеального и земного бытия в динамике внутренних связей. В поэтике Лермонтова выделяются две цепочки соотношений героев, построенной на противопоставленности в мировосприятии автора понятий «добро – зло» и «небесное – земное»: 1) демон (адский носитель стихии зла) – демонический герой (земной носитель стихии зла); 2) ангел (небесный носитель стихии добра) – ангелический герой (земной носитель стихии добра). Демоническому герою (земному носителю стихии демонизма) и самому демону противопоставлен антипод – небесный заступник, Ангел-хранитель.

Киселёва И.А. О познавательно-ценностном подходе к творчеству М.Ю. Лермонтова: телеология текста // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Русская филология». 2013. № 6. С.82-87.

4. Ангелическое в поэтике Лермонтова проявляется на следующих структурных уровнях поэтического текста: на мотивном уровне, на уровне анализа личного духовного опыта писателя, на уровне двойственной образной структуры поэтического мира, на уровне уподобления небесным вестникам, на религиозно-топографическом уровне, на уровне библейских аллюзий и реминисценций, на уровне структурных устойчивых языковых оборотов в стихотворной речи.

Апробация результатов исследования. Основные результаты исследования были отражены научных статьях: по теме диссертации опубликовано 20 работ общим содержанием 6, 24 п.л., в том числе четыре статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ.

Результаты научного исследования были представлены на всероссийских и международных научных конференциях: Рождественские чтения – 2007, 2008, 2009, 2010, 2011, 2012, 2013 (Елец, ЕГУ им. И.А. Бунина), ХIV Международная научно-практической конференции «Художественный текст: варианты интерпретации» (Бийск, 21–22 мая 2009), Всероссийская научно-практическая конференция, посвященная Году учителя (Елец, 16 ноября 2010 г.) «Учитель – в имени твоем и мастерство, и вдохновенье…», XIV Международная научно-практическая конференция «Актуальные вопросы современной науки» (Таганрог, 31 января 2012 г.), 11 Лермонтовских чтениях (Ярославль, 10–11 октября 2011 года), Всероссийская НПК с межд. участием IV Карповские чтения (Арзамас, 18–19 октября 2012 г.), международная научная конференция «Лермонтовские чтения на Кавминводах – 2012» (Пятигорск, 24– 26 мая 2012), II Международная интернет-конференция «Святоотеческие традиции в русской литературе» – 2012, Международная научная конференция «200-летие со дня рождения М.Ю. Лермонтова» (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, 6–8 октября 2014 г.), X международный форум «Задонские Свято-Тихоновские образовательные чтения» (Липецк, 2014), Рождественские образовательные чтения Елецкой епархии (Елец, 2015), НПК с международным участием «Красноярские рождественские чтения-2015 (Красноярск, 2015), «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, 2015), Свято-Троицкие ежегодные международные академические чтения в Санкт-Петербурге (СПб., 27–30 мая 2015).

Структура диссертационного сочинения соответствует его целевым установкам. Поставленные цель, задачи и характер изучаемого материала определили структуру работы. Она состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Духовная реальность в стихотворении М.Ю. Лермонтова «Ангел»

В.Ф. Асмус в исследовании «Круг идей Лермонтова» (1941), исследуя философские истоки его творчества, приходит к выводу, что «Лермонтов – поэт глубокой, напряженной и страстной мысли».74 Стремясь выявить глубокую философскую содержательность образов, тем и мотивов творческой системы поэта, В.Ф. Асмус рассматривает стихотворение «Ангел» как творчески запечатлевающее «не философскую, но поэтическую концепцию анамнезиса».75 В понимании исследователя, «Ангел» – это произведение, «близко примыкающее к трансцендентизму платоновского мифа».76 Зарубежное лермонтоведение фокусировало внимание не только на биографических разысканиях, но и на полемике с советскими литературоведами: «Сущность и основные особенности личности и творчества Лермонтова могут быть глубинно поняты только в религиозно нравственном освещении церковно-православного христианского мировоззрения».77 К.В. Мочульский отмечал, что его религиозно поэтическое миросозерцание основано на чувстве грехопадения и стремлении к «небесной отчизне».78 Исследуя феномен русской культуры, архимандрит Константин (В.И. Зайцев) отмечал, что Лермонтов обладал «острым восприятием потустороннего», что позволяло ему «благоговейно ощущать полет ангелов» и воспринимать «тесную близость сатаны».79 Обращаясь к стихотвореннию «Ангел», автор отмечал не только «силу поэтического слова», но и духовную явленность ангельского образа, «веяние духа»80 ангельского в творческом мире поэта, проникающее в его сознание. По мнению П.М. Бицилли, Лермонтов внес в поэзию новое мироощущение, «мистической религиозности»: «касание иного мира стало не предметом стремлений, а переживанием», которое поэт воспринимал как «объективную реальность»

Советские литературоведы (И.Л. Андроников, Л.Я. Гинзбург, Д.Е. Максимов, В.А. Мануйлов, Е.Н. Михайлова, В.Э. Вацуро) в силу идеологической ангажированности актуализировали социологический аспект образа падшего духа и обходили вниманием образы ангелов света, но уже в конце ХХ века И.Б. Роднянская, С.С. Ломинадзе, И. П. Золотусский начинают говорить о важном значении в творчестве Лермонтова и ангельских образов. И. П. Золотусский определял миросозерцание

Лермонтова как «тяготеющее к традиционному христианскому смирению» и писал, что «звук, оставшийся в сердце поэта от песни ангела, должен был пройти через поэзию печоринского нигилизма, чтобы выйти к светлому откровению лермонтовских «Молитв» и стихов «Когда волнуется желтеющая нива…» и «Выхожу один я на дорогу…». Ангел в «Демоне» побеждает Демона, так же побеждает он и в стихах Лермонтова».82 С.В. Ломинадзе, осмысливая поэтическое наследие Лермонтова как целостный духовный космос, говорит о присутствии в нем образов Творца и ангела в качестве значимых художественных образов и отмечает, что поэт «вообще не чувствует дистанции по отношению к высшим началам бытия».83 И.Б. Роднянская, акцентируя внимание на духовных основах творчества Лермонтова, считает его «эстетическим обузданием демонизма».84 По её мнению, как грани ангелического, так и «грани демонического переживались Лермонтовым в виде фактов личного опыта».85

Современные литературоведы объясняют сакральную загадку феноменального дара Лермонтова возложенной на него свыше «миссией преображения…духовно-нравственных парадигм человеческих отношений»,86 которая нашла свое выражение в «демоноборчестве» (В.Н. Аношкина) поэта и отмечают особый вектор в лермонтовской поэтике – «вектор движения к потустороннему».87 В поэзии классика «демоническая тема неразрывно связана с темой богоприсутствия в мире, лермонтовский “Демон” невозможен без лермонтовского “Ангела” ».88 В нем с наибольшей полнотой отразилась «сущность метафизических состояний»89 поэта.

Вопрос о присутствии образов ангелов в творчестве Лермонтова был затронут в работах В.Н. Аношкиной (Касаткиной), Е.О. Белоусовой, В.Г. Гавриловой, Г.Е. Горланова, М.П. Гребневой, О.П. Евчук, Н.И. Ищук Фадеевой, игумена Нестора (Кумыша), О.В. Зырянова, О.В. Ильиной, И.А. Киселевой, Т.А. Кошемчук, С.И. Лаптевой, Г.В. Москвина, К.А. Поташовой, Д.И. Петренко, И.Б. Роднянской, К.Э. Штайн, Т.Т. Уразаевой и др. В.Н. Аношкина-Касаткина в работе «Сиротский мотив в поэме Лермонтова «Мцыри» (Об итогах творчества поэта)» приходит к выводу об утверждении Лермонтовым «истинности христианской этики», отмечая «неисчерпаемую глубину размышлений о мироздании, о борьбе двух начал – Добра и Зла, о непостижимости перипетий поединка «священного с порочным» даже в душе отдельного человека».

Мотив встречи с ангелом в контексте поэтической ангелологии М.Ю. Лермонтова

Стихотворение Лермонтова «Ангел» (1831) – «одно из самых удивительных, чистых стихотворений русской поэзии», в котором, по словам прот. А. Шмемана, воплотился «один из чистейших и прекраснейших аккордов, прозвучавших когда-либо на земле».172 «"Ангел" – перл поэзии с глубоким философским смыслом»:173 едва ли найдется в русской литературе «религиозное стихотворение, которое могло бы сравняться с лермонтовским шедевром в трогательном очаровании искреннего восхищения святостью».174 Священник М. Степанов в работе «Религия русских писателей» доказывает присутствие в этом стихотворении основ христианского мировоззрения поэта.175 В стихотворении автор не только «видит» ангела «в полуночном небе»,176 но и «слышит» духовными органами чувств «музыкально прозрачные» ангельские звуки, подлинную музыку небесных сфер, в которой запечатлен «первообраз земного звучания».177 Образы неба и ангела занимают центральное место в поэтосфере Лермонтова. Его душа стремится к сроднению с небесной иерархией ангелов, влечется к посланникам Бога. Митрополит Пензенский и Нижнеломовский Серафим, размышляя о лермонтовском «Ангеле», сказал: «Я думаю, что оно отражает глубину лермонтовской мысли, о человеке, как о таковом, о его судьбе. Это такая высокая философия обо всем нашем человеческом бытии. Потому что то, что нам закладывается при рождении, то, что и можно назвать ангельской песнью, – оно проходит через всю нашу жизнь, невзирая на то, как мы ее проживем, – свято или грешно. Может быть, мы вообще на это не обращаем внимания, и не задумываемся над тем, что есть добродетель, а что – грех; но все равно проявляется всё то светлое, что заложено в нас Богом, природой, и всё то, что призывает нас к более высокому и просто по-человечески доброму».178

Лермонтовского «Ангела» рассматривали в связи с идеей Платона о предсуществовании души (В. Ф. Асмус, Д.С. Мережковский, К. Мочульский) и признавали как факт реального опыта общения души с трансцендентным миром (Д.Л. Андреев, С. А.Андреевский, Л.П. Семенов, С.Н. Дурылин). Православная церковь, утверждая, что душа творится Богом вместе с телом, отвергает идею предвечного существования душ, поэтому мы не рассматриваем стихотворение в подобном ракурсе. Исследователи видели в нем «дивное поэтическое видение»,179 доминирующее во всем творчестве «воспоминание об этой песне, услышанной из прошлой вечности»,180 и наполняющее его мистическими токами. В полете лермонтовского ангела была отмечена «высшая одухотворенность»,181 а в песне ангела «непревзойденная музыка», наделяющая слушающего «высшим блаженством».182 Л.П. Семенов отмечал ценностную значимость доминирующих мотивов «Ангела», который «звучит, как "арфа серафима". Отличаясь высокими художественными достоинствами, оно в то же время тончайшими нитями связано и с личной жизнью поэта, и со многими его произведениями, написанными до и после «Ангела». Оно полно глубокого религиозно-философского смысла и в то же время является золотым ключом, с помощью которого мы проникаем в тайники души поэта. Поэт был откровенен в своих произведениях, и они – лучший материал для ознакомления с его личностью».183 Творческий дух поэта возвышался до жажды райского блаженства и небесной чистоты: «Детальный разбор этого стихотворения вводит нас в сферу заветных идеальных стремлений Лермонтова, показывает, как рано созрел его гений, с какой настойчивостью поэт обращается к некоторым вопросам, занимавшим его с юных лет, как сильна была в нем вера в прекрасное, как бережно он лелеял свои возлюбленные мечты в трудном, суровом, одиноком пути...».184 С.Н. Дурылин, рассматривая религиозную семантику ангельского образа, назвал стихотворение «Ангел» «поэтической теорией познания Лермонтова».185 К.В. Мочульский считал, что в «таинственно-прекрасном стихотворении «Ангел» поэт «создает миф о своей душе», в которой живет «томление по иному, просветленному миру».186 П.А. Висковатов, первый биограф поэта, фактическую основу стихотворения усматривал в детских воспоминаниях Лермонтова о песне рано умершей матери, звуки которой «потрясали его младенческую душу»,187 так сильно, что он плакал. В стихотворении высшим идеалом для Лермонтова становится «соединение детской непосредственности чувств и зрелой глубины ума».188 В.Ф. Асмус увидел в стихотворении «Ангел» отражение «платонизирующих, quasi трансцендентных грез»,189 связанных с идеей о предсуществовании душ до земного рождения. В исследовании В.Ф. Асмуса отмечено глубокое своеобразие мотива припоминания у Лермонтова и проистекающих из него образах «метаксю», составляющих его эстетическую идею. Стихотворение «Ангел» является «самым полным выражением его поэтического мироощущения».190 Оно датировано 1831 годом (поэту всего 17 лет), когда созданы две редакции «Демона», поэмы «Азраил» и «Ангел смерти». В стихотворении «нашли отражение отзвуки посетившей поэта высшей гармонии»,191 память души о звуках услышанной ангельской песенной молитвы, «видение “дальнего края” вечности, мерцающего сквозь образы этого мира».192

Тамара и демон: два типа мировосприятия

По мнению Е.В. Логиновской, «жанр лиро-эпической поэмы с сильной философской струей позволяет Лермонтову набросать образ такого героя, способный воплотить основные черты человека 40-х годов: не только бунт личности, но и её потребность в идеале – страстную, живую жажду веры».329 В.Э. Вацуро писал о человечности демона: «У Лермонтова Демон – антропоморфное существо; в его поэтической генеалогии – не только «Демон», но и «Ангел» (1824) Пушкина», связан «с первой попыткой персонификации «духа отрицанья, духа сомненья».330 И.Б. Роднянская отмечала, что «фабула “Демона” сочетает «архаику библейскую (любовь «сынов божиих», ангелов, к «дочерям человеческим» – Быт., VI, 2) и языческую (схождение богов к земным женам), христианское Средневековье (к легендам о соблазнении монахинь диаволом фабула “Демона” формально наиболее близка) ».331

Лермонтовский демон становится носителем ложного по своей сути мотива эротической любви-страсти, несущей гибельное начало. По справедливому мнению исследователя, «страсти, и среди них эрос как самая сильная страсть, отличает Демона от его отечественных и европейских источников».332 Важно, что «в любовной страсти Демона» явлена «любовь Эрос, стихийная мировая первосила («В душе моей с начала мира /Твой образ был напечатлен»), любовь как «предчувствие блаженства», в полноте своей невозможного, недостижимого».333 По мнению С.Л. Франка, «эротическая любовь есть ложная религия, некоторого рода идолопоклонство... она... неизбежно кончается горькими

В поэтическом сознании писателей и в том числе, Лермонтова, демон не только «является олицетворением христианского понимания греховности»,335 но и тиранической власти «безобразной красоты» греховной «бури тайной» [I, с.300] страстей («В альбом С.Н. Карамзиной», 1841). Поэт, в отличие от предшественников, акцентирует в литературной памяти христианский пласт образа, подчеркивая, что «самая сущность бытия бесов – ложь».336

В поэме исследователи обнаруживают фаустовские мотивы, ассоциативно опосредованные и воплощенные в образе главного героя, отмечают его «фаустовскую бесконечную неуспокоенность и мефистофелевское беспощадное отрицание».337 По сюжету гетевского произведения, Бог изначально признает Фауста своим слугой, но, по просьбе Мефистофеля снимает защитный покров с души героя, который остается один на один с «духом сверхчеловеческим и злобным» (Ф.М. Достоевский). Мефистофель как воплощение зла в произведении соотносим с лермонтовским демоном: и тот, и другой обещают своим героям за душу «пучину гордого познанья» [I, с.436]. Демон, как и Мефистофель, выполняет адскую работу по развращению души, надеясь получить ее как законную добычу, однако, оба оказываются перед неожиданным финалом человеческой драмы: являются ангелы и уносят душу Фауста на небо, как и душу лермонтовской Тамары. Как Бог дал Фауста Мефистофелю, так Господь дает на время демону власть над Тамарой. Творец забрал как Фауста, так и Тамару у злого духа: Мефистофель и демон закономерно оказываются побежденными Богом, – в этом открыто прослеживается христианская традиция, согласно которой в апокалипсическом противостоянии Божиих сил со злом, последнее будет связано вечными узами (Откр. 20: 2–3). Цуканов отмечает такие фаустовские соответствия в «Демоне»: «любовь Тамары, ее гибель и спасение напрямую соотносятся и с историей гетевской Маргариты, и со сценой спасения Фауста. Демон же – это и Мефистофель, и Фауст из первой части гетевской пьесы».338 С.А. Васильев предполагает, что сюжетным источником «Демона» является ветхозаветная неканоническая книга Товит, которая имеет поливариантную перцепцию в европейской литературе, что «указывает на традицию литературы XVIII века (и Державина, в частности) с характерной для нее огромной ролью переложений Ветхого Завета».339 Автор высказывает предположение, что об этом библейском источнике «Лермонтову вполне могло быть известно и из церковных молитв, безусловно, интересовавших поэта, как в плане личностном вообще, так и в творческом, в частности».340 При этом автором не отрицается ни библейский сюжет о падшем ангеле, ни западноевропейская традиция, своеобразно трансформирующая эпизоды о низвержении Денницы с неба.341

Религиозно-философской основой выраженного в «Демоне» мировидения являются православное учение об ангелах и злых духах. По справедливому замечанию С.Н. Зотова, «структура, мотивы и образность» произведения «возникли в результате интеллектуально-мистического переживания Библии как совершенного воплощения поэзии».342 В художественном пространстве поэмы, как и во всём творчестве ее автора, злое и доброе начало персонифицировано, православно номинировано и духовно маркировано. Однако персонификация зла не способствует обретению им образа: образом обладают лермонтовские ангелы и человек, находящийся между ангелом и демоном и получивший от Творца право утрачено божественное начало. Как утверждает святой Кирилл

Иерусалимский, «первый виновник греха и родоначальник зол есть диавол… Господь сказал: «…сначала диавол согрешил» (1Ин. 3:8). Прежде него никто не грешил. Согрешил же он не от природы – по необходимости, получив наклонность к греху; иначе вина греха падала бы опять на Того, Кто устроил его таким. Напротив того, будучи создан благим, по собственному произволению сделался диаволом, от дел своих, получив себе имя (диавол в переводе означает – клеветник) ».343 Как известно из Библии, противостоять Богу Денницу, светозарного архистратига, подвигло греховное чувство зависти к Творцу. Согласно Священному Писанию, диавол увлек с собою клеветой и лукавством третью часть звезд, то есть сотворенных Богом ангелов (Откр. 12:4). Они «были низвергнуты в преисподнюю и стали ангелами тьмы, демонами, диаволами»344 и, по словам Августина Блаженного, «осуждены вечно пребывать в воздухе, как в тюрьме».345

Ангелоподобный образ женщины и его аксиологическая мотивировка в творчестве М.Ю. Лермонтова

В поэме имеет место древняя христианская традиция495 соотнесения физического тела с одеждою: «Тело человека есть (его) одежда».496 Героиня поэмы, добровольно связав себя «оковами зла» [II, с.441], прощена Богом за то, что поверила в раскаяние и любовь демона, и силой своей любви захотела его спасти, возвратить на небо, заставив его смирить свою гордыню перед Богом. Т.А. Иванова верно отмечает, что в поэме ведущей является идея «божественной справедливости».497 Она прощена по воле Всевышнего, которую возвещает ангел, потому что «Ценой жестокой искупила она сомнения свои,...// Она страдала и любила //И рай открылся для любви!» [II, с 442]. В поэме Господь есть не только выражение идеи высшей справедливости, но и безграничного всепрощения. И помощь страждущей и смятенной душе Тамары Бог оказывает в лице ангела Своего. Тамара прощена через главные добродетели – веру в милосердие Божие, смирение перед волей Творца и жертвенную любовь: «человеческие страдания и любовь открывают двери рая».498

Непрерывная борьба демона с ангелом за душу Тамары приобретает особую остроту в момент воздушных мытарств, ведь кто из них победит известно только одному Богу. Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что, «когда душа христианина начнет восходить к небу, руководимая святыми ангелами, темные духи обличают ее не заглаженными покаянием грехами ее, как жертвами сатане, как залогами общения и одинаковой вечной участи с ним».499 В последней, ХVI главе поэмы, в сжатом виде показана реалистическая картина «воздушных мытарств» (Святые Отцы) «грешной» [II, с. 441] души Тамары, которую сопровождает Ангел-хранитель и ему:

Свободный путь пересекая, Взвился из бездны адский дух [II, c.441]. Душа покаявшейся героини стремится к неразрывному слиянию с ангельской сущностью. С.Н. Дурылин отмечал: «Когда человек возвращается к истинному действованию и деянию в Боге, когда он бессмертно действует (а только бессмертное действие есть действие в действительности, ибо оно пребывает) – тогда его действование равно действованию ангела: его действующее “я” есть как бы действующий ангел: «я» человеческое обретает себя, как действительное, безсмертно сущее “я” – в “я” ангельском».500 В борьбе с демоном «Ангел не отдал Демону души Тамары. Ему было ведомо, что Господь ее помиловал… Святые Отцы учат нас, что океан Господней милости безбрежен… Лермонтов хорошо знал святоотеческое учение и в своем «Демоне» не обрек грешную душу Тамары на вечную погибель».501 Ангел-хранитель, небесный посланник, советник и помощник, направляющий человека к праведной жизни, выступает благим небесным покровителем героини. Если в первой части поэмы, ангел грустный и покорный воле Бога, то во второй – он строгий в отношении к демону и радостно сияющий в синеве неба. Светлый дух в поэме явлен как активно противодействующая злу благодатная сила, при этом наделенная автором способностью чувствовать и переживать: «Ангел,…как и у Пушкина, чист, нежен, добр, он самоотвержен и бескорыстен»502 в спасении Тамары. Помощь ангела в деле спасения души Тамары показана в эсхатологической перспективе: результатом его благотворного служения становится «победа правды Божией над демоническим соблазном».503 Сладостной, хотя и нелёгкой, становится для духа зла мнимая победа над Богом за душу Тамары. Но торжество героя на деле оказывается его глубоким духовным поражением: появляется херувим, который уносит «душу грешную от мира» [II, с.441] в райскую обитель. Демон так и остался навечно отверженным Богом духом, его собственная гордыня, посредством которой он искушал чистую душу Тамары, не позволяет ему смириться перед Божьей Волей. Герой остаётся беспредельно грешным богоборцем, его взгляд, брошенный на ангела, посланника Бога, полон «смертельным ядом //Вражды, не знающей конца» [II, с.441]. Создателю вновь «в дерзости безумной» [II, с.441] брошен вызов: о примирении речи не может быть никогда. Даже жертвенная любовь Тамары, которая пыталась и надеялась обратить демона к небесам и добру, не спасает его. «Адский дух» [II, с.441] не смог преодолеть своих главных пороков, которыми он извечно совращает людей с истинного пути: гордости, ненависти и зависти к Богу. В этом и состоит трагедия «первенца творенья» [II, с.413]. «Демон побежденный» [II, с.442] проклинает «мечты безумные свои» [II, с.442] – сравняться по могуществу с Богом через порабощение чистых душ. Таким образом, гибельность богоборческой аксиологии демонизма развенчивается Лермонтовым в поэме с особой духовно-психологической глубиной и проницательностью. С образом молящегося ангела связаны мотивы защиты и охранения, мотив чистых ангельских слез, мотив борьбы за душу, мотив чистоты и сверхсвета.

По-христиански символичен финальный аккорд поэмы, поражающий великолепием и многоцветьем красок, в котором автор как ценитель первозданной природной красоты, не скрывает своего восхищения нарисованным пейзажем: «за величественной концовкой поэмы стоит провозглашение ценностей, противостоящих демонической идеологии, демоническому миросозерцанию».504 Весенний грозный Кавказ предстоит как мистическое напоминание, что всё земное пройдёт, «все суета сует и томление духа» (Еккл. 1:2), что все страсти исчезнут в круговороте вечности. Торжество Божественного Промысла о человеке отчётливо показано в финальных строках поэмы и выражается в восторженном ликовании природы и восхищении автором красотой Божьего мира. Поэт даёт развернутое описание природы и церкви, где некогда прекрасная грузинка, дочь Гудала, проливала слёзы перед иконой Спасителя: