Содержание к диссертации
Введение
Глава I. История текста (проблема авторства) с. 18
1 Особенности журнальной редакции романа с. 22
2 Своеобразие второго издания с. 47
3 Специфика третьего издания романа с. 72
4 Характеристика окончательного свода романа с. 85
Глава II. Текст с. 94
1 Круг чтения Островского и проблема интертекста с. 95
2 Фольклорно-мифологическая матрица текста с. 108
3 Роман «Как закалялась сталь» как модус мифа с. 131
Глава III. Читатель и текст с. 145
1 История коллекции с. 146
2 Массовое сознание 30-х годов и текст Островского с. 154
3 Героическая биография - ведущий жанр эпохи с. 167
4 «Гармонизирующее» влияние текста с. 177
5 Родной читатель с. 188
6 Критический читатель с. 200
7 Мотивация успеха с. 210
Заключение с. 222
Библиография
- Особенности журнальной редакции романа
- Своеобразие второго издания
- Круг чтения Островского и проблема интертекста
- История коллекции
Введение к работе
Книга Н.Островского «Как закалялась сталь» была одной из самых популярных и издаваемых1 в Советском Союзе на протяжении нескольких десятилетий двадцатого века - с 1932 года по 1987-й. Стремление определенной части критики 1990-х годов - объяснить феномен успеха романа удачной идеологической акцией власти - напоминает усилия советского литературоведения 1950-1987 годов, пытавшегося доказать, что Н.Островский - мастер, постигший все тайны писательского ремесла. Сходство - в методике построения схем, не опирающихся на анализ текста, в методике, инструментарий которой зиждется на идеологических клише, на присущей публицистике системе доказательств и аргументов.
Современное состояние науки о литературе, базируясь на принципах осмысления текста как целостной художественной системы, основываясь на богатейшем неопубликованном архивном материале, дает возможность объективно и беспристрастно оценить и объяснить феномен необычайной популярности романа Н.А.Островского «Как закалялась сталь».
История изучения романа Н.Островского «Как закалялась сталь» -сложный и противоречивый процесс, берущий начало в том же 1932 году, когда в журнале «Молодая гвардия» (№4-9) был опубликован текст никому не известного автора. Заголовки первых рецензий обозначили сильные и слабые стороны книги. Критик И.Зубковский назвал первую часть романа «Книгой борьбы и ярких эмоций» , вторую - «Эскизами к роману» . Ведущий обозреватель журнала «Молодая гвардия» Н.Никитин определил главное достоинство романа словосочетанием «Рождение героя» . Автор статьи не 1 По данным научно-производственного объединения «Всесоюзная Книжная палата» на 1.1.88. роман «Как закалялась сталь» издавался 545 раз общим тиражом 37 052 000 экз. на 72 языках народов СССР и зарубежных стран. На русском языке книга выходила 244 раза тиражом 32 155 000 экз. 2 Зубковский И. Книга борьбы и ярких эмоций // Бюллетень худож. литературы критико- библиограф. института. 1932. №35-36. С.19-21. 3 Зубковский И. Эскизы к роману // Художественная литература. 1934. № 9. С.6-8. 4 Никитин Н. Рождение героя // Молодая гвардия. 1934. № 6. С.96-103. только первым провозгласил рождение нового советского мифа, но и первым зафиксировал успех книги у читателя и незаинтересованность текстом профессиональной критики: «Первая книга романа (1932г.) прошла для литературной критики незамеченной. Это не значит, что её и читатель не оценил. Нет, в читательской массе роману Островского выпала большая удача. О нем говорят, как о произведении, в котором «можно узнать своё детство, свое воспитание из малосознательного подростка в крепкого большевика-руководителя» (читатель из Орехово-Зуева)» .
Общая картина резко изменилась в 1935-м году. Почти одновременно появились внутренняя рецензия критика Харьковского Обллита Верхацкого6 («Как закалялась сталь» - «клевета на молодежь страны Советов», ее надо «немедленно изъять» ) и статья М.Кольцова в «Правде» («Не всех героев мы знаем. И не всех умеем замечать. <...> Островский смело шагнул в литературу, отодвинул более слабых авторов, завоевал себе место в книжной витрине, на библиотечной полке» ). Слово М. Кольцова оказалось более весомым. С марта 1935 года об Островском стали писать ведущие критики страны. Само имя его превратилось в символ благонадежности.
В дальнейшем критика не однажды пыталась объяснить (и «уяснить себе» ) успех текста «Как закалялась сталь» у читателя. Однако усилия критики ознаменовались лишь статьями типа: «Верный сын партии», «Книга социалистического оптимизма»1 . Первыми из именитых откликнулись -В.Ермилов11, В.Перцов12, Е. Усиевич . С 1936 по 1939 годы многократно 5 Никитин Н. Рождение героя // Молодая гвардия. 1934. № 6. С. 97. 6 Инициалы не установлены. Рецензия Верхацкого не публиковалась. 7 Фонды музея Н.Островского в Сочи. МОС ГИК 188 (в дальнейшем ссылки на фонды музея Н.Островского в Сочи будут вводиться шифром МОС ГИК - музей Островского, главная инвентарная книга и МОС НВФ - музей Островского, научно-вспомогательный фонд). 8 Кольцов М. Мужество: Очерк // Правда. 1935. 17 марта. 9 Усиевич Е. Николай Островский // Литературный критик. 1937. №12. С.130. 10 Немеровская О. Книга социалистического оптимизма // Литературный Ленинград. 1935. № 25. С.З. 11 Ермилов В. Воля к жизни // Правда. 1936. 3 марта. 12 Перцов В. Новая дисциплина // Знамя. 1936. №12. С. 242-247. 13 Усиевич Е. Николай Островский // Литературный критик. 1936. №12. С.173-278. писали об Островском: Е.Усиевич14, В.Перцов15, М.Серебрянский16, А.Метченко17, В.Шкловский18, А.Платонов19, К.Зелинский20 и т.д. Общее недоумение, непонимание природы успеха текста «Как закалялась сталь» выразил И.Бабель - афоризмом: «Огненное содержание побеждает несовершенство формы» .
Вскоре начинают выходить книги об Островском. В 1939-м году -биографический очерк «Николай Островский» С.Трегуба22. В 1940-м - сборник неопубликованных материалов и статей «Н.Островский» , в 1944-м -мифологизированная биография «Счастье Корчагина» И.Бачелиса и С.Трегуба24. В дальнейшем С. Трегуб издаст несколько вариантов книг об Островском 25 уже только под своим именем.
Первая монография «Николай Островский» Н.Венгрова и первое литературоведческое исследование «О художественных особенностях романа «Как закалялась сталь» Л.Тимофеева появятся лишь в 1950-е годы - через двадцать лет после публикации романа. Н.Венгров всесторонне рассматривает 14 Усиевич Е. Николай Островский // Литературный критик. 1936. №12. С.173-278; Усиевич Е. Николай Островский // Литературный критик. 1937. №2. С. 130; Усиевич Е. Николай Островский // Усиевич Е. Пути художественной правды. М., 1939. С.3-37. 15 Перцов В. Новая дисциплина // Знамя. 1936. №12. С. 242-247; Перцов В. Этюды о советской литературе. М., 1937. С.95-98; Перцов В. Героический характер в советской литературе // Литература в школе. 1937. №5. С. 28-43. 16 Серебрянский М. Николай Островский // Литературная учеба. 1937. №10-11. С. 118. 17 Метченко А. Николай Алексеевич Островский // Звезда. 1937. №12. С. 226 - 239. 18 Шкловский В. Николай Островский // Советское студенчество. 1937. №10. С.52. 19 Платонов А. Павел Корчагин // Литературный критик. 1937. №10-11. С.241-255. 20 Зелинский К. О литературном герое // Октябрь. 1939. № 1. С.221-229. 21 Бабель И. О работниках новой культуры: Из речи на общемосковском собрании писателей //Литературная газета. 1936. 31 марта.№19. 22 Трегуб С. Николай Островский. М: Гослитиздат, 1939. 88 с. 23 Николай Островский. Сборник материалов. Краснодар: Кн. изд-во, 1940.192 с. 24 Бачелис И., Трегуб С. Счастье Корчагина. М: Мол. гвардия,1944.102 с. 25 Трегуб С. Николай Алексеевич Островский. М: Мол. гвардия, 1950. 464 с. (сер. «Жизнь замечательных людей»); Трегуб С. Живой Корчагин: Из воспоминаний. М: Правда, 1964.48 с. (Б-ка «Огонек», №35); Трегуб С. Живой Корчагин. М.: Сов. Россия, 1968. 208 с; То же изд. 1973. 288 с; Трегуб С. Жизнь и творчество Николая Островского. Изд. 2-е доп. М.: Худож. литература, 1975. 272 с; То же изд. 1984. 271 с. 26 Венгров Н. Николай Островский. М: Изд-во Академии наук СССР, 1952. 319 с. 27 Тимофеев Л. О художественных особенностях романа Н.Островского «Как закалялась сталь». М: Изд-во Академии педагог, наук , 1955. 39с. творчество Н. Островского. Большая часть монографии посвящена роману «Как закалялась сталь» - истории его создания, проблематике, особенностям композиции, партийности, идейности, народности, историзму повествования, речевым характеристикам и т.д. Исследует автор и роман «Рожденные бурей», публицистические тексты Островского, привлекая архивы ЦГАЛИ, музеев Н. Островского в Москве и Сочи. Монография переиздавалась неоднократно.
Л.Тимофеев, отметив множественность быстро сменяющихся эпизодов в романе «Как закалялась сталь» (250 на 300 страницах), напоминающих кадры кинофильма, пришел к выводу, что именно эта особенность построения романа придает особую динамику сюжету. В привычном для литературоведения 1950-х годов перечне обязательных аспектов рассмотрения текста (принципы создания системы образов, речевые характеристики персонажей, тропы и т.д.) Л.Тимофееву удалось наметить перспективы изучения романа. В работах Н.Венгрова, Л.Тимофеева есть любопытные наблюдения, догадки. Но общее состояние советского литературоведения 1950-х годов, когда содержание и форма рассматривались изолированно друг от друга, когда от критики ждали известных идеологических выводов, не способствовало полноценному изучению романа «Как закалялась сталь».
В 1967 году Е.Прохоровым была предпринята попытка текстологического анализа романа «Как закалялась сталь» . Исследователь впервые обозначил проблему существования многочисленных рукописных и печатных вариантов романа, описал формирование окончательного прижизненного свода текста, наметил пути дальнейшего изучения романа. Досадные неточности снижают общую значимость публикации для современного исследователя книги Островского29. 28 Прохоров Е. История текста романа «Как закалялась сталь» // Текстология произведений советской литературы. Вопросы текстологии. Вып. 4. М.: Наука, 1967. С. 278 - 324. 29 Автор, описывая журнальный вариант романа, на самом деле анализирует первое издание книги; непрофессиональную правку текста Р.Шпунт характеризует как удачную редакторскую работу самого Островского; оценивает второе издание романа апологетически, без достаточных и аргументированных ссылок на текст и др. Более подробная характеристика работы Е.Прохорова «История текста романа Н.А.Островского «Как закалялась сталь» будет дана в первой главе диссертационного исследования.
В 1970-е годы, опираясь на наблюдения Венгрова и Тимофеева, Лев Аннинский опубликовал книгу, в которой впервые проанализировал роман Островского без оглядки на идеологические клише. Критик отметил совмещение в одном эпизоде разных временных и пространственных планов , вплотную подошел к проблеме интертекстуальности романа «Как закалялась сталь», отметив «причудливый монтаж фактов, судеб, газетных цитат, речей, приказов, сводок». Но, обозначив множество интересных текстологических наблюдений, автор третью часть работы выстраивает, опираясь на тезис, согласно которому обычные литературоведческие приемы «не работают», когда речь идет о романе Островского. Он убежденно доказывает, что секрет успеха кроется не в литературной технике.
Переработав первое издание книги о романе Островского «Как закалялась сталь», Л.Аннинский нашел для своей работы название, в котором метафора -«Обрученный с идеей» - отразила пафос всего исследования. Этот вариант текста выдержал испытание временем: автор добился той цельности, которая позволила повторить публикацию в 1994 году. Сокращенный вариант эссе вошел в учебное пособие «Русская литература XX века» . Подводя итоги в споре десятилетий, Аннинский называет Островского «ключевой фигурой советских лет нашей истории»: «в нем разгадка того, что произошло с нами и с Россией»33.
В 1980-е годы о романе Островского писали столь же часто, как и в предыдущие годы. На фоне множества дежурных газетных и журнальных статей34 следует отметить две работы - Н.Грозновой и В.Литвинова36. Оба 30 Аннинский Л. «Как закалялась сталь» Николая Островского. М: Худ. лит., 1971. 94 с. 31 Аннинский Л. Обрученный с идеей // Аннинский Л.А., Цейтлин Е.Л. Вехи памяти. М: Книга, 1987. С. 6-93. 32 Аннинский Л. Николай Алексеевич Островский // Русская литература XX века: Очерки. Портреты. Эссе: Уч. пособ.: в 2 ч.: 4.2. М.: Просвещение, 1994. С. 106-124. 33 Аннинский Л. Указ. соч. С. 106. 34 Особенно много писали об Островском в юбилейные годы - в 1954-м, 1964-м и т.д. 35 Грознова Н Счастье борца: О романе Н.А.Островского «Как закалялась сталь». М., 1988. 36 Литвинов В. Талант и мужество: О худож. особенностях романа Н.Островского «Как закалялась сталь»: Книга для учащихся. М.: Просвещение, 1983. 96 с. исследователя анализируют критические публикации о романе Островского «Как закалялась сталь» за пятьдесят лет, освещают историю создания и осмысления книги. Неординарность высказываний, нетривиальное изложение старых оценок романа не спасают оба издания от издержек, характерных для состояния советской критики 1980-х годов. Как и работа Л.Аннинского, оба текста откровенно публицистичны.
В 1990-е годы, в соответствии со сменой политических вех, изменился взгляд и на классика соцреализма7. Островского стали именовать «порождением сталинизма, законченной моделью фанатической одержимости, «винтиком машины», если не топором, от которого во время оно летели щепки» . Самым сенсационным стало «разоблачение» В.Астафьева, который заявил, что роман «Как закалялась сталь» написали за Островского М. Колосов и А. Караваева39. Эта версия закрепилась не только в «бульварных»40, но и в энциклопедических изданиях.
В конце 1990-х годов публицистическая запальчивость критических высказываний о романе Н.Островского «Как закалялась сталь» уступила место взвешенным оценкам исследователей литературы «академического» направления. В. Сердюченко определил несколько содержательных аспектов исследования книги: 1) роман Островского - это «Житие Павла Корчагина»; 2) «Как закалялась сталь» - роман о любви; 3) сравнение его с «Собачьим сердцем» М.Булгакова позволяет говорить не только об антиномичности, но и о параллелизме текстов.
В работе «Наше советское «всё» И.Кондаков развивает тезис о том, что Н.Островский «не столько литературный или чисто политический феномен,
Сарана Д. Так как же закалялась сталь // Комсомольская правда. 1990. 11 декабря. С.4. Аннинский Л. Указ. соч.. С. 106. 39 Астафьев В. Так как же закалялась сталь? // Комсомольская правда. 1990. 6 окт. С.4. 40 Зенькович В. Тайны уходящего века: Власть. Распри. Подоплека. М.: ОЛМА - ПРЕСС, 1998.592 с. 41 Русские писатели 20 века: Биографический словарь. М.: Большая Российская Энциклопедия. - «Рандеву-АМ». 2000. С.525-527. 42 В. Сердюченко. Об одной истории // Вопросы литературы. 1998. № 1. Январь. С. 41. (рубрика «Круглый стол»: Каким должен быть курс истории литературы). сколько феномен религиозный, точнее - неорелигиозный». И это лишь первая часть известной триады - идейность, партийность, народность, преобразованной Кондаковым в «коммунистическое православие», «советское самодержавие» и народность. Триада призвана объяснить «феномен, в целом называемый советской литературой».43
В фокусе внимания исследователя оказывается «новое православие», которое обосновал Н.Островский, и «новое самодержавие», которое восславил А.Толстой. Народность лишь названа как надежда обоих писателей «на многострадальный народ, который все вынесет и все создаст, несмотря на испытания, вопреки потерям» . Как и в другой своей статье («Где ангелы реют» из цикла «Русская литература XX века как единый текст») 5, призванной подвести итоги развития русской литературы XX века, И.Кондаков привлекает имя Островского и его роман «Как закалялась сталь» для иллюстрации не очень новых теоретических построений.
Подобная роль отведена Островскому и в книге Е.Добренко «Формовка советского писателя»46, и в статье Е.Щегловой «Человек страдающий»47. И.Кондаков, Е.Добренко, Е.Щеглова, каждый по-своему, воспроизводят мифы о низком художественном уровне текста и о редакторах, переписавших за неумелого кочегара текст, именуемый «Как закалялась сталь».
И.Кондаков: «Оба пролетарских, комсомольских писателя [М.Колосов и А.Караваева - О.М.] по заданию ЦК комсомола впоследствии не только редактировали рукопись О., но и дописывали и переписывали её. <...> Сегодня трудно и даже практически невозможно определить меру подлинного участия
Кондаков И. Наше советское «всё» (Русская литература XX века как единый текст) // Вопросы литературы. 2001. № 4. Июль-Август. С.3-69. 44 Там же. С.68. 45 Кондаков И. «Где ангелы реют». (Русская литература XX века как единый текст) // Вопросы литературы. 2000. № 5. Сентябрь-Октябрь. С. 12, 32, 35, 37. 46 Добренко Е. Формовка советского писателя: Социальные и эстетические истоки советской литературной культуры. СПб.: Академический проект, 1999. С. 12,132,476-477. 47 Щеглова Е. Человек страдающий (Категория человечности в современной прозе) // Вопросы литературы. 2001.№ 6. Ноябрь-Декабрь. С. 59. автора в создании аутентичного текста ром. «Как закалялась сталь», как и личный вклад многочисленных создателей легендарной книги»48.
Е.Добренко: «...конечно, за него переписывали книги, и по его следу шла целая редакторская бригада... Не хватало мастерства. Но - была «органика», «искренность»...»49.
Е.Щеглова: «Книга, конечно, написана неумело, деревянно, да и то с помощью мужественного коллектива московского издательства «Молодая гвардия»50.
Подводя итоги критического осмысления романа Николая Островского «Как закалялась сталь» за семьдесят лет (1932-2002 гг.), необходимо подчеркнуть, что: критика 1930-40 годов, отмечая художественное несовершенство текста, главным его достоинством провозгласила воспитательное значение, а Павла Корчагина нарекла образцом положительного героя (В.Перцов, В.Ермилов, Е.Усиевич, А.Метченко и др.); аспект восприятия романа массовым (мифологическим) сознанием 1930-х годов был лишь обозначен (Н.Никитин «Рождение героя», Н.Любович «Н.Островский и его читатели»); исследователи 1950-60-х годов (Н.Венгров, Л.Тимофеев, Е.Прохоров) наметили некоторые перспективы изучения текста, проанализировав его композиционные особенности, «процесс роста характера» главного героя, историю создания канонического текста романа; в 1970-е годы значительным событием стала публикация книги Л.Аннинского, в которой автор вплотную подошел к проблеме интертекстуальности и связанного с этим мифологического аспекта восприятия романа Островского читательской массой 1930-60-х годов;
Кондаков И. Островский Н. А. // Русские писатели 20 века: Биографический словарь. М: Большая Российская Энциклопедия. - «Рандеву-АМ». 2000. С.525-527. 49 Добренко Е. Формовка советского писателя. С. 476-477. 50 Щеглова Е. Человек страдающий (Категория человечности в современной прозе) // Вопросы литературы. 2001.№ 6. Ноябрь-Декабрь. С. 59. в работах 1980-х годов (Н.Грозновой, В.Литвинова) закрепилась тенденция скорее публицистического, нежели литературоведческого прочтения текста (впервые открыто об этом заявил Л.Аннинский);
1990-е годы ознаменовались стремлением доказать, что не только текст романа «Как закалялась сталь» не заслуживает высоких оценок критики предшествующих лет, но и само авторство Н.Островского - лишь идеологический миф 1930-х годов; подводя литературные итоги 20-го века, критика последних лет (1998-2002 гг.) рассматривала книгу Н.Островского в общем ряду литературы соцреализма, как культовое произведение советской эпохи; текст романа оставался за рамками исследовательских интересов (исключение -публикация В.Сердюченко); проблема авторства осталась неразрешенной (И.Кондаков, Е.Добренко, Е.Щеглова).
Аспекты советского, постсоветского и современного восприятия романа Н.Островского «Как закалялась сталь» позволяют определить актуальность диссертационного исследования следующими факторами: работы, посвященные творчеству Н.Островского, «советского периода» (1935-1987гг) носили ярко выраженный идеологический характер, что мешало анализировать текст «Как закалялась сталь» непредвзято, привлекая весь корпус опубликованных и архивных источников, не ограничиваясь материалами, привычно ложившимися в схему марксистско-ленинской эстетики; в 1987-97 годы критические статьи, упоминавшие автора романа «Как закалялась сталь», имели своей целью противопоставить «псевдоклассика» советской литературы настоящим писателям, настоящей русской литературе; «разносный» характер этих публикаций в чем-то сродни вульгарно-социологическим выкладкам критики 1930-50 годов; тенденциозность рассмотрения проблемы авторства привела к искажению подлинной истории текста; несмотря на то, что в последние годы опубликованы авторитетные в научном отношении работы И.Кондакова, Е.Добренко, В.Сердюченко, ни сам текст, ни весь корпус материалов об Островском не стали предметом серьезного исследовательского интереса; apriori выстраиваются модели, опирающиеся на расхожие представления об авторе и его книге; ведущие критики и литературоведы оказались не в состоянии объяснить феноменальный успех книги у советских читателей нескольких поколений, интерес к тексту современной молодежи51, современной эссеистики («напрасно мы сделали из Николая Островского антигероя нашего времени»)52.
Выделенные аспекты изучения романа «Как закалялась сталь» позволяют обозначить важнейшие проблемы, стоящие перед современным исследователем произведения Н.Островского. Прежде всего, необходимо всесторонне рассмотреть вопросы авторства и аутентичности публикуемого текста (на основе сравнительного текстологического анализа всех имеющихся рукописных и опубликованных прижизненных вариантов романа), чему посвящена первая глава диссертационного исследования.
Следующая настоятельная проблема, требующая своего разрешения, -исследование текста «Как закалялась сталь». Исходная, отправная точка анализа - тезис об интертекстуальности как художественной доминанте романа Н.Островского53. Рассмотрение межтекстовых отношений позволяет выявить наличие фольклорно-мифологического кода на уровне структурной организации текста (глава вторая).
И наконец, третья задача, актуальность постановки которой бесспорна: воссоздание подлинной картины восприятия романа читателями 1930-х годов (на основе коллекции неопубликованных писем читателей к Н.Островскому54), ведь именно отзывы читателей побудили критику (а позднее и властные 51 Мономенова М. «В наше время ему бы жилось сложнее...» // Советская Россия. 2001. 27 сентября. № 112. С.6 . 52 Ерофеев В. Как закалялась сталь // Труд. 2002. 15 февраля. С. 6. 53 См. работу Л.Аннинского Обрученный с идеей // Аннинский Л.А., Цейтлин Е.Л. Вехи памяти. М: Книга, 1987. С. 6-93. 54 Фонды музея Н.Островского в Сочи. структуры) обратить внимание на произведение начинающего автора. Анализ читательских оценок в третьей главе диссертации даст возможность выделить главные составляющие успеха романа Н.Островского в читательской массе, определить характер восприятия текста.
В связи с изложенным выше можно сформулировать положения, раскрывающие научную новизну диссертационного исследования: для доказательства основных тезисов, выносимых на защиту, впервые привлечены архивные неопубликованные материалы (полный текст рукописи Н.Островского «Как закалялась сталь», черновые фрагменты, журнальный вариант романа; эпистолярное наследие, мемуары, внутренние рецензии), хранящиеся в РГАЛИ, музеях Н.Островского в Сочи и в Москве; текстологический сравнительный анализ рукописи Островского, журнального варианта романа «Как закалялась сталь» и первых трех прижизненных изданий книги позволяет восстановить подлинную историю создания канонического текста романа «Как закалялась сталь»; в работе выстроена система доказательств, объясняющих популярность книги в читательской среде не «огненным содержанием» (И.Бабель), не тотальной идеологической обработкой массового сознания, а структурно-семантическим своеобразием текста и особенностями восприятия мифологизированного (массового) сознания читателей 1930-х годов; в научный оборот введены: коллекция писем читателей, переписка с издательствами, воспоминания современников Н.Островского, текстологически выверенная характеристика авторского текста «Как закалялась сталь».
Цель работы: доказать, что успех романа Н.Островского «Как закалялась сталь» был обусловлен наличием в тексте универсального фольклорно-мифологического кода, который позволил создать неомиф о Герое, логическую модель мифа, что в свою очередь обусловило своеобразие восприятия романа читателями и предопределило «фольклорное» бытование текста (подобно фольклорным текстам, роман «Как закалялась сталь» существует в виде рукописи, нескольких промежуточных вариантах и канонического текста, сохранив свой композиционно-речевой костяк).
В соответствии с поставленной целью формулируются следующие задачи исследования: проследить процесс, этапы, принципы создания канонического текста романа «Как закалялась сталь»; рассмотреть принципы создания «общего поля анонимных формул, <...> бессознательных и автоматических цитат, даваемых без кавычек»55 в романе «Как закалялась сталь», т. е. проиллюстрировать схему того, как интертекстуальность структурирует эмоционально-смысловой фон повествования; обозначить универсальный набор фольклорно-мифологических формул (своеобразную матрицу), на основе которых выстроены сюжет и композиция романа «Как закалялась сталь»; определить парадигму читательского восприятия романа «Как закалялась сталь» [на основе собрания писем читателей к Н.А. Островскому (1932-1936гг)]; выделить и прокомментировать основные особенности мифологизированного восприятия текста «Как закалялась сталь» читателями 1930-х годов.
Материал исследования: неопубликованные письма читателей к Н.Островскому, рукопись романа (РГАЛИ, фотокопия - музей Н.Островского в Сочи), первая публикация текста в журнале «Молодая гвардия», первое (1932г.), второе (1934г.), третье (1935г.) и пятое прижизненное, подписанное автором (1936г.), издания книги Н.Островского «Как закалялась сталь» (фонды музея Н.Островского в Сочи). Особое внимание уделено анализу первых публикаций текста, их сравнительной характеристике.
Барт Р. Цит. по: Современное зарубежное литературоведение. Страны Западной Европы и США: Концепции, школы, термины. М., 1996. С.218.
В качестве дополнительных источников привлечены неопубликованные письма, воспоминания редакторов романа «Как закалялась сталь», эпистолярное наследие Н.Островского, различные прижизненные издания текста с пометками автора (фонды музея Н.Островского в Сочи).
Объектом исследования является текст романа Н.Островского «Как закалялась сталь».
Методологической базой диссертации послужили исследования проблем текстологии в трудах Д.С.Лихачева, Е.И.Прохорова, Б.В.Томашевского; концептуальное осмысление межтекстовых связей в работах Р.Барта, В.Е. Хализева, П.Х.Торопа; обоснование М.М. Бахтиным, А.Ф.Лосевым, Е.М. Мелетинским, О.М. Фрейденберг генетической связи мифа и литературы (проблемы мифопоэтики, мифологического сознания); опыт построения универсальной модели событийных рядов (пучков отношений, функций) в трудах Ю.М.Лотмана, Е.М. Мелетинского, В.Я. Проппа, А.П. Скафтымова. Большое значение для выбора продуктивной методики анализа свода читательских писем к Н.А.Островскому имели исследования В.В.Прозорова, Е.Г.Елиной, В.В.Перхина.
Комплексный характер исследования предопределил интегрирующую методику анализа, учитывающую биографический, культурно-исторический v подходы, сравнительно-исторический, семантический, структурный методы исследования.
На защиту выносятся следующие положения:
Канонический текст романа Н.Островского «Как закалялась сталь» (подобно фольклорно-мифологическим текстам) представляет собой контаминацию авторского текста и тех редакторских искажений, которые нарушают стилистическое единство повествования. Итоги текстологического анализа позволяют обосновать необходимость академического издания с научно выверенным текстологическим комментарием.
Интертекстуальность - ведущий стилистический принцип «организации» текста романа «Как закалялась сталь». Обращаясь к пространству языковой памяти читателя, Н.Островский не только «экономит» на «своем тексте», но и усиливает экспрессивное поле его звучания уже «готовой» эмоциональной читательской реакцией.
Фолъклорно-мифологическая матрица, бессознательно и автоматически выбранная Островским в качестве образца при создании текста «Как закалялась сталь», предопределила цельность и глубину вновь созданной образной структуры, способствовала тому, что читатель безошибочно идентифицировал мифологическое наполнение текста, несмотря на то, что объектом мифологизации стали коллизии современной действительности, а не «вечные темы».
Роман Н.Островского стал знаковым, «культовым» текстом советской эпохи потому, что всё в этой книге - от заглавия до финальной сцены -соответствовало объему культурной памяти, этическим и эстетическим нормам, привычным ассоциациям, жизненному опыту читателя, т.е. горизонту читательских ожиданий.
Горизонт читательского ожидания был обусловлен своеобразием массового мифологизированного сознания 1930-х годов, что последовательно подтверждается при анализе коллекции «Письма читателей к Н.А.Островскому».
Практическая значимость работы:
Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в вузовских лекционных курсах по истории русской литературы XX века, теории литературы, истории литературной критики, текстологии, в работе спецкурсов и спецсеминаров по творчеству писателей XX века.
Апробация работы:
Основные положения работы были использованы при чтении лекционного курса «Русская литература XX века», спецкурса «Литературный Сочи» для студентов историко-филологического, начального факультетов педагогического института, института сервиса и туризма при Сочинском университете туризма и курортного дела; при публикации статей:
Матвиенко О.И. К вопросу о термине (дисциплине) «Литературное краеведение» // Проектирование инновационных процессов в социокультурной и образовательной сферах: Материалы международной научно-методической конференции. Сочи. 28-30 мая 1998 г. / Отв. ред. Ю.С.Тюнников, Г.В.Яковенко. Сочи: РИЦ СГУТиКД. 1998. С. 278-279.
Матвиенко О.И. Сочинские страницы в судьбах...(13 personally) Сочи: Литературно-мемориальный музей Н.Островского. 2001. 48 с.
Матвиенко О.И. «Как закалялась сталь» - мифы и действительность // Музеи России: Поиски, исследования, опыт работы: Сборник научных трудов: Вып. 7. СПб, 2002. С. 49-54.
Матвиенко О.И. Николай Островский - мифы и реальность // Культурная жизнь Юга России (Краснодар). 2002. № 1. С.24-26.
Матвиенко О.И. Николай Островский - мифы и быль // Сочинский краевед. Выпуск 10. Сочи, 2002. С.3-7.
Матвиенко О.И. Интертекстуальность как художественная доминанта романа Н.Островского «Как закалялась сталь» // Гуманитарные науки: исследования и методика преподавания в высшей школе. Материалы Всероссийской научно-методической конференции. Сочи. 2002. /в печати/.
Малая Литературная Энциклопедия Сочи: Сборник методических материалов. / Редактор-составитель Матвиенко О.И. Сочи: Музей Н.Островского, «Полиграф-Сервис», 2002. 117 с. (Матвиенко О.И. - автор 28 статей, в том числе о Н.Островском).
Матвиенко О.И. Фольклорно-мифологическая матрица романа Н.Островского «Как закалялась сталь» // Четвертые кубанские историко-литературные чтения. Краснодар, 2002 /в печати/.
Структура работы:
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии (1532 источника). Общий объем работы - 280 страниц.
Особенности журнальной редакции романа
Публикации текста Н.Островского в журнале «Молодая гвардия» предшествовал отказ издательства "Молодая гвардия" напечатать рукопись. И.Феденев, друг Островского, убежденный в несомненных достоинствах материала, относит машинопись будущего романа в одноименный журнал. В журнале «Молодая гвардия» рукопись первым прочитал М.Б. Колосов. Ему сразу понравился «смелый прием ... молодого автора, начавшего свою книгу с диалога; порадовала и композиция. Отлично были даны характеры главных действующих лиц, их ... речевая характеристика»11. Однако М.Колосов отметил и «языковые штампы», и «неточности в языке», и «неудачные выражения»12.
«Речь сначала шла о том, что Щиколай] Алексеевич] сам отшлифует свою рукопись ... , но [он] вскоре снова заболел и И.П. [Иннокентий Павлович Феденев] высказал мнение, что надо, не дожидаясь его выздоровления, начать литобработку, и попросил ... устранить наиболее существенные стилистические погрешности»13.
Одновременно с журнальной публикацией стало готовиться издание книги. Колосов вспоминает: «Издательство «Молодая гвардия» согласилось исправить свою ошибку после того, как я сказал, что беру на себя литературную обработку и редактирование рукописи» .
«За эту работу тов. Колосов от издательства должен был получить 750 рублей»15. С Н.Островским договор был заключен на сумму 2 000 рублей. Казалось бы, все факты: и большой гонорар (треть от общей суммы гонорара), и свидетельство Колосова о литературной обработке и редактировании рукописи подтверждает версию о том, что «беспомощный текст неграмотного кочегара» был отшлифован Колосовым и Караваевой. Хроника событий, история публикации романа опровергает это
М.Колосов в своих сдержанных и осторожных воспоминаниях о прохождении рукописи перечисляет, теперь уже общеизвестные, поправки: 1) Ира Туманова стала Тоней, т. к. М.Колосову имя Ира казалось приторно-конфетным, синонимом «барышни-пустышки». Суждение довольно спорное: ссылка на рассказ Чехова, в котором ярко выписан подобный персонаж, может быть опровергнута ссылкой на пьесу Чехова «Три сестры», где одна из главных героинь - Ирина - характер цельный, значительный, яркий. 2) Из рукописи было исключено письмо Иры Тумановой с рассказом о том, как Павел Корчагин, повинуясь ее капризу, бросился со скалы в озеро. Мотивировка Колосова: этот «поступок Павки не соответствует его характеру в предыдущих эпизодах»16.
Воспоминания М.Колосова ненавязчиво освещают несомненный вклад самого редактора в публикацию книги. Но есть более беспристрастные свидетели: рукопись и журнальная ее публикация. Сравнительный анализ этих текстов позволяет выявить степень и объем вмешательства Колосова в публикуемый текст. Уже первая страница первой главы дает нам примеры всех разновидностей правки, обнаруженных нами в тексте.
Все перечисленные виды изменения текста рукописи не выходят за рамки общепринятых норм редакторской правки. Все приведенные примеры нельзя назвать «литературной обработкой» текста. Отсечение М.Колосовым «лишних слов» было продиктовано господствовавшим в литературе стилем - «телеграфным», «рубленым» стилем прозы 1920-х годов, который был выбран в качестве образца. Немаловажным фактором, повлиявшим на сокращение текста рукописи, стал также «режим экономии бумаги» (III, 211).
И, наконец, последняя разновидность исправлений в журнальной публикации. Это введение слов, отсутствующих у автора. В разбираемом отрывке Колосов вставляет слово «незаметно» и производит замену глагола «отводили» на «переводили»:
«Теперь глазки отца Василия сосредоточились на четырех фигурках, стоявших за партами учеников, никто из последних не выдерживал долго укола глаз сидевшего за столом, и незаметно переводили свои».
Введение уточняющего слова «незаметно» в данном контексте некорректно - под сверлящим взглядом попа можно было перевести взгляд испуганно, боязливо, но никак не незаметно.
Вариант Островского в рукописи точнее и колоритнее: «Никто из последних долго не выдерживал укола глаз сидевшего за столом, и отводили свои: поверх жирной поповской туши, на развешанные по стенам карты» (МОС ГИК 5027). Необходимо отметить и частотность поправок в тексте. Таких, как первая, «густо исправленных» страниц, в рукописи не более двух-трех. Чаще встречаются страницы с одной-двумя «помарками». Многие страницы не имеют их вообще. В качестве примера сравним сцену устройства Павки на работу в станционный буфет (первая глава). Цитата дается по автографу самого Островского (запись по транспаранту): «В открытое окно учительской высунулась голова заведующего школой Ефрема Васильевича, и густой бас его заставил Павку вздрогнуть. - Пошлите сейчас же ко мне Корчагина! - крикнул он. И Павка с заколотившимся сердцем пошел в учительскую. Хозяин станционного буфета, пожилой, бледный с осунувшимися щеками человек, с бесцветными, вылинявшими глазами, мельком взглянул на стоявшего в стороне Павку. - Сколько ему лет? - спросил, как бы спрашивая заказ. - Двенадцать, - ответила мать. - Что же, пусть останется. Условие такое: восемь рублей в месяц и стол в дни работы. Сутки работать, сутки дома и чтоб не воровать. - Хорошо, я согласна, - тихо ответила мать" (МОС ГИК 171).
В журнальной публикации из всего вышеприведенного текста исключены слова: «спросил, как бы опрашивая заказ». О причине догадаться не трудно. Во-первых, то, что предложение «Сколько ему лет?» - вопросительное, ясно и так. Во-вторых, неуклюжее - «спросил, как бы спрашивая заказ» - ничего не добавляет к характеристике хозяина буфета. Напротив, выражение неточно: заказ должно принимать почтительно, а хозяин буфета мог спросить скорее высокомерно, нежели подобострастно, сколько лет сыну просительницы.
Необходимо отметить, что самое распространенное изменение текста рукописи - сокращение его М.Колосовым. Чаще всего отсечение слов, предложений, абзацев ничем не мотивировано, кроме желания уменьшить объем публикации. Письма Н.Островского свидетельствуют: режимом экономии бумаги объясняли все сокращения в журнале «Молодая гвардия», публикуя и первую, и вторую части книги. Он сокрушенно писал А.Жигиревой 20 мая 1932 года, получив апрельский номер журнала с первыми главами: «Конец книги срезали: очень большая получилась - нет бумаги» (III, 211). Через два года, 1 апреля 1934 года, - А.Караваевой: «Читая первые главы [второй части], я чувствую легкие порезы от прикосновения твоих «ножниц». Я не говорю о справедливо выброшенной швали - банде студентов и т. п., а о строках, отсечение которых болезненно чувствуется и вызвано лишь режимом экономии бумаги» (III, 279-280).
Своеобразие второго издания
Следующая этап в сложной «биографии» текста «Как закалялась сталь» -выход в свет первого издания второй части книги и второе издание первой части романа в издательстве «Молодая гвардия». Начал эту работу К.В.Рыжиков, взяв за основу рукопись произведения Н.Островского. 29 июля 1933 года он и литературный секретарь издательства А.И.Подгаецкая пишут Н.Островскому в Сочи: «В Вашем романе встречается ряд стилистических погрешностей, легко исправимых. Укажем несколько из них: « У шофера - винный нос» (стр.1 ч.І) «В фойе с трудом протолкаться ко входу в партер» (стр.2 ч.І) «...стали наполняться волнением» (стр.8 ч.І) «Нечто неизмеримо выше» (стр.10 ч.І) «Она [Рита] была в куртке мягкого хрома, военной, недлинной юбке и в шапке непослушных волос» (стр.14 ч.1) «...перегруженные вчетверо» (стр.19 4.1) « На кровати Устинович, на которую...» [на кровать или на Устинович. Неприятная двусмыслица] (стр.23 ч.1) «Показав губами подобие улыбки» (стр.29 ч.2) «Ударил стуком...» (стр. 34 ч.2) «...дочь сестры его матери» [т.е. двоюродная сестра] (стр.43 ч.2) « Катюша повела Павла через сад на веранду, на ней уже шла игра» [на Катюше?] (стр.34 ч.З) «...сердце выбивало атаку» (стр.43 ч.З) «Человек шел оттуда» [не ясно: из леса, из Польши?] (стр.4 4.4) «крикнул, перекрикивая шум» (стр.1 ч.5) «свежесть моря, у которого она работала» (стр.3 ч.7) «Он потерял оставшееся у него движение» (стр.23 ч.8) «Что ж, придется пожертвовать на некоторое время работу» (стр.28 ч.9). Заключительная фраза 8 части не ясна.
Стихотворение Есенина на стр.28 9-й части приведено не совсем правильно, а цитата должна быть такой.
Обращение Павла в матери и сестре (стр.31 ч.9) страдает не подходящим к данному случаю митинговым пафосом, особенно последняя фраза и т. д. Эти и подобные этим стилистические погрешности снижают качество романа. Поэтому мы советуем Вам перечесть роман и выправить его» .
Показательно, что Рыжиков и Подгаецкая не приводят полный перечень стилистических погрешностей, и тем более не предлагают свои варианты поправок. Они советуют: «перечесть роман и выправить». Следующий пункт их письма - указание на недоработку событийных связей в романе: «Часть четвертая [вероятно, имеется ввиду глава 4 второй части] страдает некоторой незаконченностью композиции. Так, в ней как будто намечается налет банды, однако этот налет, видимо, не осуществился. - Почему? Вообще следует эту часть пересмотреть под углом зрения большой четкости композиции и возможных сокращений (в частности, рассказ об уроках на стр.16 и 17)» .
Как видим, К.Рыжиков не предлагает изъять эпизод с Коляско, напротив, он замечает некоторую недосказанность истории с налетом банды. Сцену преподавания Корчагиным обществоведения не требует исключить, а возможно, лишь несколько сократить её. К.Рыжиков не только предлагает Островскому композиционную перестройку глав, но и объясняет, почему, на его взгляд, следует провести «перепланировку» текста: «Безусловно, необходимо максимально сократить части 7 и 8. Сам по себе материал этих глав интересен и читается охотно, но он перегружает роман боковыми линиями, людьми и характерами эпизодическими и для основной линии случайными. То же относится и к любви Бажановой к Корчагину: основной линии романа эта коллизия ничего не дает и никак ее не углубляет.
Думается нам, что боковая линия фабулы со студентами-спекулянтами (в частности, момент изнасилования девушки) может быть без ущерба для всего романа или вовсе изъята, или значительно сокращена. Эта линия в том виде, в каком она дана в романе, так же перегружает текст» .
Доказательность суждений К.Рыжикова убедила Островского: он исключил эту сюжетную линию из текста и не восстановил её при окончательном редактировании романа в 1935-Збгг., сверяя последнее издание с рукописью текста «Как закалялась сталь».
Необходимость «подчистки» текста, его сокращения не вызывала сомнения. Но К.Рыжиков и этот пункт своего письма подкрепляет примером, что придает убедительность его размышлениям (на болезненную для автора тему): «Общее замечание: диалоги действующих лиц и рассуждения Корчагина чрезмерно растянуты. Необходимо устранить эти длинноты, тем более, что они не усугубляют, а наоборот, уменьшают впечатление. В частности от этих длиннот пострадала такая прекрасная сцена, как попытка Корчагина покончить жизнь самоубийством на берегу моря. Эту сцену необходимо сжать, что придаст ей большую выразительность» .
Самые содержательные замечания К.Рыжикова относятся к финальной сцене романа: «Совершенно необходимо переработать последнюю страницу романа. Здесь нужно говорить не о физическом умирании Корчагина (воспаление легких и мозга, температура 41,5 и т.д.). Вся книга, главным образом, говорит о моральной угнетенности героя от сознания, что он выбит из строя революционной борьбы, т.е. книга говорит о приближении именно моральной смерти. В этом плане одобрение рукописи, успех работы и воскрешает Корчагина, потому, что он снова, уже как писатель, становится в ряды революционных бойцов. И именно при таком понимании, слова «Разве мог он умереть в день своей победы» звучат чрезвычайно значительно. Конец же романа, в настоящем его виде, выглядит неправдоподобно. Таким образом, физическую болезнь (воспаление мозга и легких) нужно убрать и сделать упор на болезни моральной»42.
Все предложения К.В.Рыжикова были приняты Н. Островским: «Полезное письмо! Хорошее! Не декламация вообще, а учеба. Молодец Рыжиков!» (III, 267). Впервые в своей писательской биографии Н.Островский столкнулся с профессиональной работой редактора. Впервые редактор книги «Как закалялась сталь» удостоен столь высокой похвалы автора. Вдохновленный Островский в сжатые сроки заканчивает правку рукописи. И в середине сентября 1933 года пишет М.Финкельштейну: «Из Москвы издательство ответило: «Гони нам исправленную рукопись - получишь деньги...» ... Рукописи готовы. Запечатаны!» (III, 249-250)
Круг чтения Островского и проблема интертекста
Уже первый профессиональный читатель будущей книги - зам. редактора журнала «Молодая гвардия» М.Б.Колосов - отметил: «Влияние Гоголя чувствовалось и в ритме повествования, и в структуре фразы с инверсией, подчиненной ритму, и в безбоязненном обращении автора к сложным периодам с причастными и деепричастными оборотами, свойственным напевному складу украинской речи. ... Язык рукописи вобрал в себя речевую стихию времени. Это чувствовалось не только в речевой характеристике действующих лиц, но и в авторской речи, где повествователь выступал как рассказчик» .
В 1980-е годы Лев Аннинский писал о «ясно видимых литературных реминисценциях, в которых легко распознать чужой стиль» . «Звенья предшествующих текстов, перемешанных»9 в рукописи Островского столь многочисленны, что, назвав несколько «первоисточников» (повести Н.Гоголя, И.Тургенева, проза 1920-х годов), Л.Аннинский осторожно замечает: «Я не склонен сильно преувеличивать значение этих стилистических вкраплений. Во-первых, их в повести Островского чрезвычайно мало, и встречаются такие реминисценции только в самом начале книги - в первых трех-четырех главах. А во-вторых, сам характер этих стилистических включений не позволяет говорить о сколько-нибудь широком воздействии на Островского художественной структуры того же Гоголя или Тургенева»10.
Аннинский приводит множество примеров «всплывающих анонимных цитат». И не только в начале книги. Но, словно оправдывая Островского в недозволенном, детском грехе, уточняет: «Реминисценции явные, и критика наша, неоднократно отмечавшая в повести эти пять или шесть мест, писала о том, как глубоко освоил Островский традиции русской классики.
... Эти совпадения одновременно и слишком точны, и слишком мимолетны. Точны - текстуально, цитатно, так что временами Островский тут же прямодушно и отсылает нас к источнику: «Река красивая, величественная. Это про неё писал Гоголь своё непревзойденное «Чуден Днепр...» ...
Однако закончим прежде о классиках. Они входят в текст Островского, как отблеск давно и недавно прочитанного, как поразивший и засевший в сознании словесный узор, как отсвет наивного чтения, яростного, хваткого и беспорядочного»11.
Логика литературоведения 1970-80-х годов диктовала свои правила. Речь шла об Островском, чья жизнь в сознании большинства сливалась с вымышленной судьбой героя его романа. И Аннинский обозначил причину возникновения цитат и реминисценций в тексте, исходя из «наивной» автобиографичности текста «Как закалялась сталь»: «Островский ... читал беспорядочно. Гоголь и Шевченко проглочены вперемешку с лубочными изданиями о разных кровавых приключениях. ... Вихрь гражданской войны обрывает это запойное чтение. Остаются - врезавшиеся с детства в память фигуры Овода и Спартака, Шерлока Холмса и Гарибальди, остаются хрестоматийные тексты русских классиков, которые и всплывают цитатами...» .
Казалось бы, примеры, приводимые Аннинским, убеждают нас в обоснованности такого восприятия текста «Как закалялась сталь»: «Как закалялась сталь» - это «причудливый монтаж отрезков, вихревое кружение фактов, судеб, газетных цитат, слов, речей, приказов. ... Николай Островский ... повесть монтирует - из готовых эпизодов, многократно отшлифованных в сознании. ... Он идет в своем стиле точно за событием, за сюжетом, за эпохой, и стилистика его мгновенно простодушно меняется, отражая малейшие колебания внутреннего духовного пути» .
Отвергнув тезис о прямом воздействии на Островского иного художественного стиля, тонко и точно подметив частные особенности текста «Как закалялась сталь», критик фактически констатирует: повествование Островского - «простодушная стилизация», «причудливый монтаж» «готовых эпизодов». Такая трактовка использования стилистических включений, всплывающих звеньев предшествующих текстов, представляется упрощенной и схематичной.
Действительно, нелепо говорить о прямом влиянии Гоголя, Тургенева или какого-либо другого писателя. И, конечно же, речь не идет о стилизации или подражании. Островский, активно применяя свой читательский опыт, использует всё поле известных, состоявшихся высказываний. Чужие тексты существуют как бы в «подстрочнике» основного, главного текста. В этом «подстрочнике» - и художественные тексты, и газетные статьи, и радиопередачи, и документы эпохи, и письма близких людей, да и свои собственные. Но всё это обилие состоявшихся высказываний «переведено» с «языка» оригинала в поле собственного, самобытного текста. Весь этот «подсобный материал», образуя новую повествовательную ткань, точно соответствует определению термина интертекстуальность в толковании Р.Барта14.
Термин введен в научный оборот теоретиком постструктурализма Ю.Кристевой в 1967 году для обозначения общего свойства текстов, явно или неявно ссылающихся друг на друга. Интертекстуальные связи выражаются конструкциями «текст в тексте» и «текст о тексте». Широкому распространению термина способствовали исследования постсруктуралиста Ролана Барта, особенно его работа «Смерть автора»15. Согласно О.Ронену16, поздние тексты, впитывая в себя фрагменты и структурные элементы более ранних текстов, подвергают их «синхронизации и семантическому преломлению», но не отвергают при этом и первоначальный смысл претекстов.
П.Тамми, опираясь на работы И.Смирнова и А.Жолковского , развил теорию «подтекста», основываясь на понятии «полигенетичности». Подтекст (в интерпретации П.Тамми) имеет место в том случае, когда «в отдельном сегменте текста актуализируется не один только претекст (или литературный источник), а целое множество источников»19.
История коллекции
Коллекция «Письма читателей к Н.А. Островскому» была сформирована, в основном, в 1935-1936г.г. самим Островским. А.П.Лазарева, секретарь писателя, вспоминала: «Летом 1935 года, работая над сценарием [речь идет о киносценарии по роману «Как закалялась сталь» - О.М.], Николай Алексеевич решил в свободные часы заняться приведением в порядок накопившихся у него в большом количестве писем (читательских и личных), газет со статьями о «Как закалялась сталь», газетных вырезок.
Решено было коллективные письма читателей хранить отдельно от индивидуальных, причем из обеих групп в особые папки выделять наиболее интересные. Для подшивки писем были приобретены скоросшиватели. Николай Алексеевич заказал небольшой штамп «Личный архив Н.Островского №...».
После распределения и подшивки писем на каждом листке был поставлен этот штамп, а на папках сделаны соответствующие надписи»4.
К сожалению, в настоящее время не представляется возможным определить, какие именно письма были выделены в папку с наиболее интересными отзывами (разграничение на коллективные и индивидуальные не требует комментариев). На некоторых письмах пометок секретаря нет вообще, на большинстве - значки "И - 1", И - 2", сделанные, как правило, красным карандашом. Сравнительный анализ этих двух групп не позволяет сделать однозначный вывод о принадлежности одной из групп откликов к «наиболее интересным». Критерии отбора А.П.Лазаревой не были названы, а современные оценочные «установки» вряд ли приложимы к эпохе 1930-х годов. Сохранились лишь папки, и первая из двенадцати помечена: «Том 1, начата 12.XI.33r. Личные письма».
Сегодняшняя коллекция «Письма читателей к Н.А.Островскому» содержит 1620 писем, из них - 1222 индивидуальных и 398 коллективных посланий, адресованных писателю в Сочи, Москву, или через редакции столичных газет и журналов. Но изначально количество писем в архиве Островского значительно превышало эти цифры. На основании Постановления СНК СССР от 15 февраля 1937 года об увековечении памяти Островского родные писателя передали в 1941 году в Гослитмузей 1386 документов. Позднее все переданные документы поступили в Центральный государственный архив литературы и искусства СССР (ныне РГАЛИ). Среди этих материалов числятся (фонд №363) 669 писем индивидуальных и около 150 коллективных. Таким образом, и в этой части коллекции индивидуальных писем в три раза больше, чем коллективных.
В Московском музее Н.Островского 62 индивидуальных и восемь коллективных писем. То есть во всех частях некогда общего собрания писем соотношение личностных и общественных корреспонденции неизменно.
Данная работа строится на основе коллекции писем Литературно-мемориального музея Н.Островского в Сочи, так как она наиболее значительна и наименее изучена. До 1983 года рассматриваемая музейная коллекция подразделялась следующим образом: Письма от рабочих - 45 единиц (43 именных письма, два коллективных). Письма от колхозников - 10 единиц, все индивидуальные. Письма от служащих - 482 единицы (412 индивидуальных, 70 коллективных). Письма от студентов, учащихся - 346 единиц (170 индивидуальных, 176 коллективных). Письма от военнослужащих - 131 единица (71 индивидуальное, 60 коллективных). Письма от начинающих писателей - 151 единица. Письма от людей «корчагинской» судьбы - 87 единиц.
Уже эта классификация позволяет выявить определенные закономерности. Самые ранние отклики на книгу «Как закалялась сталь» (ещё в 1933-34 г.г., до эры всесоюзной популярности Островского) принадлежат служащим. Именно служащие оценивали книгу наиболее «профессионально». Эта же группа писем самая большая - 482 единицы. Самые содержательные отзывы «географически однородны» - это письма из Москвы и Ленинграда.
Студенты, военнослужащие, рабочие адресуют письма автору романа «Как закалялась сталь» в 1935-1936 годах, когда после статьи Михаила Кольцова «Мужество» об Островском заговорили все и популярность книги стала невероятной.
Коллективы и одиночки (среди военных и учащихся-студентов) прислали Островскому почти равное количество писем. Студенты-учащиеся: 170 индивидуальных и 176 коллективных. Военнослужащие: 71 индивидуальное письмо и 60 коллективных. Конечно, именно в этих группах большое количество коллективных посланий объясняется организацией жизни молодёжи: она более тесно сплочена и в школе, и в вузе, и в военном училище. Мощным объединяющим началом были комсомольские организации. Да и психология возраста имеет определенное значение: молодёжи свойственно объединяться в сообщества, группы, организации.
Больше всего писем пришло от служащих (482 ед.), на втором месте -студенты-учащиеся (346 ед.), на третьем - военнослужащие (131 ед.), на четвертом месте - рабочие (45 ед.), и на последнем - колхозники (10 ед.).
Письма из сельской местности - самые поздние по времени написания -вторая половина 1936 года. Половина писем этой группы - от читателей, идеологически подкованных: библиотекарей, избачей, политработников-выдвиженцев.
Показательно, что все перечисленные особенности характерны и для коллекции читательских писем, хранящихся в РГАЛИ. Письма от служащих (есть и коллективные) - 214 ед. (1.1.35. - 10.12.36.). Письма от студентов и школьников - 124 ед. (март 1935 - 5.12.36.) Письма от военнослужащих - 52 ед. (20.4.35. - 25.11.36.). Письма от рабочих - 50 ед. (15.4.34. - 1 5.12.36.). Письма от колхозников - 13 ед. (25.4.35.-3.12.36.). Письма от начинающих писателей - 58 ед. (17.5.35. - 8.12.36.). Письма от разных лиц - 158 ед. (1935 - 1936).
Статистические данные при классификации писем по группам позволяют определить еще одну закономерность. Большинство рабочих корреспондентов Н.Островского - представители рабочей элиты того времени (электромонтеры, механики, слесари, токари, мастера, литейщики, металлурги, шахтеры, наборщики, рабочие крупных заводов).
И, напротив, среди служащих-читателей романа «Как закалялась сталь» мало представителей элитных профессий. Если автор письма - учитель, то, как правило, это учитель начальных классов. Если корреспонденты Н.Островского - новоиспеченные инженеры и врачи, то, в большинстве своем, это выпускники учебных заведений, в которых срок обучения был сокращен. Самые распространенные профессии в этой категории читателей - библиотекарь, учитель, техник, рабселькор, телефонистка, парикмахер, агроном, следователь или адвокат нарсуда, ученик аптекаря, инструктор физкультуры, комсомольский работник-выдвиженец, работница книжного магазина и т.д. Но есть и аспиранты, преподаватели вузов.
