Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ПРОБЛЕМЫ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНОЙ И МОРФЕМНОЙ СТРУКТУРЫ КОНКРЕТНЬГХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В ГОВОРАХ
Раздел 1. Проблемы словообразовательной структуры конкретных существительных в говорах
1. Основные единицы словообразования 17
2. Проблемы словообразовательной семантики 25
3. Конкретные существительные в говоре : их семантика, особенности словообразовательной
структуры 27
4. Метод поля в словообразовании 32
Раздел 2. Проблемы морфемной структуры конкретных существительных в говорах
1. Морфема как двусторонняя единица языка 35
2. Проблемы семантики морфем 39
3. Морфемная модель как комплексная единица морфемики, метод поля в морфемике 41
ВЫВОДЫ 44
ГЛАВА II. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ СТРУКТУРА МОТИВИРОВАННЫХ КОНКРЕТНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В СМОЛЕНСКИХ ГОВОРАХ 47
1. Словообразовательные типы отсубстантивной деривации 48
2. Словообразовательные типы отглагольной деривации 84
3. Словообразовательные типы отадъективной деривации , 104
4. Словообразовательные типы отчислителыюй деривации 116
5. Полевая организация словообразовательных типов производных конкретных существительных 119
ВЫВОДЫ 127
ОГЛАВЛЕНИЕ
ГЛАВА III. МОРФЕМНАЯ СТРУКТУРА ПРОИЗВОДНЫХ КОНКРЕТНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В СМОЛЕНСКИХ ГОВОРАХ 134
1 . Морфемные модели с корнем существительного 135
2. Морфемные модели с корнем глагола 144
3. Морфемные модели с корнем прилагательного 152
4. Морфемные модели с корнем числительного 155
5. Полевая организация морфемных моделей производных конкретных существительных в смоленских говорах 158
ВЫВОДЫ 166
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 170
БИБЛИОГРАФИЯ 175
ПРИЛОЖЕНИЕ №1 191
ПРИЛОЖЕНИЕ №2 215
ПРИЛОЖЕНИЕ №3 242
- Проблемы словообразовательной структуры конкретных существительных в говорах
- Словообразовательные типы отсубстантивной деривации
- . Морфемные модели с корнем существительного
Введение к работе
Языковая система неодинаково функционирует на различных языковых уровнях и в различных сферах использования. Особенно ярко подтверждают это положение говоры, которые содержат специфические языковые элементы на каждом языковом ярусе. Особенности словообразовательной системы говоров, функционирование диалектного словообразовательного типа, словообразовательного гнезда как комплексных единиц, экспонирующих различные виды языковых связей, сравнение собственно диалектных словообразовательных явлений, присущих различным частям речи, с аналогичными явлениями литературного языка — эти проблемы давно были в центре внимания исследователей [Азарх, 1987; Азарх, 1991; Азарх, 2000; Араева, 1994; Борисова, 1974; Бояринова, 1979; Гарник, 2000; Герд, 1975; Герд, 1979; Грицкевич, 1999; Евдокимова, 1997; Катышев, 1997; Климкова, 1969; Ковалёва, 2000; Кузьмина, 2002; Пантелеева, 1977; Пецкая, 1990; Порядина, 1996; Сахарный, 1965; Щебникова, 1973; Юмаева, 1974].
Настоящая диссертация посвящена исследованию словообразовательных и морфемных особенностей конкретных (конкретно-предметных) существительных в смоленских говорах посредством описания словообразовательных типов и морфемных моделей.
Актуальность избранной темы объясняется тем, что словообразовательный тип как комплексная единица словообразования прежде не был объектом сопоставления с морфемной моделью, выделяемой в качестве комплексной единицы морфемики; описание морфемных моделей производных существительных, их состава и особенностей функционирования на диалектном материале не проводилось.
Научная новизна диссертации определяется системным описанием комплексных единиц словообразования и словообразовательной морфемики на диалектном материале.
Новым является также :
1) разработка методики описания словообразовательных типов имен существительных с учетом диалектных особенностей;
2) описание словообразовательных типов конкретных существительных в смоленских говорах в сопоставлении с фактами литературного языка;
3) разработка методики описания морфемных моделей конкретных существительных в говорах;
4) описание морфемных моделей и их частных реализаций в смоленских говорах в сопоставлении с фактами литературного языка;
5) исследование функционирования в смоленских говорах словообразовательных типов и морфемных моделей конкретно-предметных существительных методом поля.
Целью исследования является установление структурно-семантических особенностей словообразовательных типов и морфемных моделей конкретно-предметных существительных в смоленских говорах. Эта цель предполагает решение ряда задач.
Основными задачами работы являются следующие :
1) выявление состава и особенностей функционирования словообразовательных типов конкретных существительных в говорах;
2) описание словообразовательного поля мотивированных существительных в говорах на основании анализа словообразовательных типов;
3) установление количественного состава и разновидностей морфемных моделей конкретных существительных в смоленских говорах;
4) описание морфемного поля производных существительных в говорах на основании анализа морфемных моделей;
5) исследование устройства и организации словообразовательного и
морфемного полей конкретных существительных в смоленских говорах.
Материалом исследования послужила лексика, извлеченная из «Словаря смоленских говоров», вып. 1-10, и из картотеки словаря: слова лексико-семантических групп «Одежда и ее детали» (более 500 слов), «Посуда и ее части» (более 200 слов), «Средства передвижения и их части» (около 200 слов), «Обувь и ее детали» (около 130 слов), «Головные уборы и их детали» (более 100 слов) - всего около 1200 слов. Вышеуказанные группы характеризуются преобладанием в них мотивированных существительных — их проанализировано около 1000. Подавляющее большинство дериватов было образовано с помощью аффиксальных способов словообразования от одной мотивирующей основы; слова, образованные в результате сложения или суффиксально-сложного способа отдельно не рассматривались. Для дериватов названных групп существенны однородность их словообразовательной семантики, словообразовательных средств и относительное тождество морфемной структуры.
Методы исследования
В качестве основного в диссертации используется синхронно-сопоставительный метод, который ориентирован на анализ словообразовательной и морфемной структуры производных существительных в смоленских говорах в соотнесении с соответствующими структурами литературного языка. Сопоставление с фактами литературного языка носит системный характер, поскольку сравниваются не разрозненные факты словообразовательной системы, а элементы, которые находятся в тождественных отношениях и в говорах, и в литературном языке. В диссертационном исследовании применяется также ряд других лингвистических методов: описательный метод, методы тематической классификации и статистической обработки данных.
Для построения комплексных единиц словообразования в работе используется метод словообразовательного анализа.
Применительно к описанию словообразовательного типа как комплексной единицы словообразования, экспонирующей наиболее ярко связь словообразования и грамматики, используется метод поля.
Описание комплексных единиц морфемики в работе проводится на основании метода морфемного анализа.
Морфемный анализ в русском языке ориентирован на выделение конечных составляющих в структуре слова, морфемный анализ диалектных существительных, на наш взгляд, дополнительно должен быть ориентирован на учет собственно диалектных и литературных элементов в структуре слова и описание особенностей их дистрибуции.
Отождествление сегментов диалектного слова как алломорфов, вариантов морфем, субморфов требует учета функционирования морфемы в отдельном говоре. Мы в нашей работе исходим из того, что смоленские говоры - исторически сложившаяся диалектная система, функционирующая на протяжении многих столетий и отличающаяся особенностями в фонетике, лексике, словообразовании, грамматике и синтаксисе, которые позволяют противопоставить ее другим частным диалектным системам. Однако нашей целью не являлось описание всего разнообразия диалектных словообразовательных и морфемных особенностей отдельных говоров, что и обусловило подачу материала по членению диалектных слов без сведения морфов в отдельные морфемы, ведь известно, что «отождествление морфем требует описания специального диапазона формального и семантического варьирования морфем в говорах» [Морфемика и словообразование русского языка, 2002, с. 195], а отождествлять морфемы на уровне системы родственных говоров без учета особенностей отдельных говоров, на наш взгляд, нецелесообразно.
Результаты анализа морфемной структуры диалектного слова подтверждают положение о том, что существует характерная дистрибуция префиксов или суффиксов в составе основ определенной части речи, однако это касается только регулярных аффиксов. Конечный состав единичных аффиксов и, следовательно, их дистрибуция не могут быть установлены точно ни в говорах, ни в литературном языке на данном этапе его существования, поскольку решение этого вопроса обусловлено подходом конкретного исследователя к выделению и отождествлению морфем, а также к определению их семантики. Все это обусловило описание морфемных моделей производных существительных в смоленских говорах методом поля, который учитывает системные связи между элементами языка различных уровней, однако само количество этих элементов является величиной переменной и может увеличиваться или уменьшаться в зависимости от субстанциональных свойств описываемого явления.
Теоретическая ценность работы
Результаты настоящего исследования имеют определенный интерес для дальнейшей разработки теоретических вопросов анализа комплексных единиц словообразования и морфемики в русском языке. Результаты предлагаемой работы могут быть использованы при исследовании различных словообразовательных единиц (например, словообразовательных гнезд, словообразовательных парадигм), а также простых и комплексных единиц словообразовательной и несловообразовательной морфемики.
Выводы, сделанные нами на основании анализа регионального материала о функционировании и структурно-семантическом строении словообразовательных типов и морфемных моделей, могут быть учтены при исследовании других частных диалектных систем, а также при описании функционирования говоров в лингвогеографическом аспекте.
Практическая ценность работы
Самостоятельную значимость имеет подробный анализ словообразовательных и морфемных особенностей производных существительных смоленских говоров. Описанный материал может быть рассмотрен в сопоставлении с функционированием конкретно-предметных существительных русского литературного языка и с отдельными группами конкретных существительных в смоленских говорах, а также в других говорах.
Материалы диссертации могут быть использованы для чтения курса диалектологии, спецкурсов по словообразованию и морфемике в высших учебных заведениях, а также могут быть представлены как региональный компонент на уроках русского языка в школе.
История изучения диалектного словообразования.
Диалектное словообразование сравнительно недавно стало объектом систематического изучения как в плане описания фактического материала, так и в теоретическом аспекте.
Впервые вопрос о диалектном словообразовании был поднят в 40-60-е гг. XIX века. В это время проявляется особенно большой интерес к диалектологии, и в работах, описывающих особенности какого-либо говора, начинают отмечаться диалектные слова, интересные с точки зрения своего образования.
В середине XIX века впервые ставится вопрос о теоретическом значении изучения диалектного словообразования. Ф.И.Буслаев писал в "Словаре областных речений великорусского наречия" : "Областные речения доставят богатый материал для словопроизводства русского языка ... . При объяснении грамматических форм наращением приставок и суффиксов бывает необходимым предполагать те простейшие, обнаженные от наращений формы, которые лежат в основе слов. Таковые формы могут быть найдены или в старинных памятниках, или в родственных славянских наречиях. Но еще большую скрепу своим предполагаемым формам найдем в областных наречиях, если встретим предположения науки осуществленными в живом говоре простого народа" [Буслаев Ф.И., 1852].
И.И.Срезневский подчеркивал, что для создания словаря славянских наречий следует привлекать диалекты и обращать внимание на особенности образования слов в них [Срезневский И.И., 1866, с. 6].
В это же время В.И. Даль в статье "О наречиях русского языка" (1852), которая, по мнению С.П.Обнорского, положила начало диалектологии как разделу языкознания, впервые выделяет особенности формо- и словообразования русских говоров, в том числе некоторые суффиксы существительных. В "Толковом словаре живого великорусского языка" В.И. Даль пытается объяснить значения некоторых диалектных приставок и их географическое распространение.
Работы Ф.И. Буслаева, И.И. Срезневского, В.И. Даля привлекли внимание к диалектному словообразованию в историческом и собственно диалектологическом плане, но непосредственно диалектное словообразование не изучалось в силу объективных обстоятельств: неразработанности теоретических основ словообразования, отсутствия исчерпывающих областных словарей и т.п.
В конце XIX - начале XX веков появляются работы, в которых материал диалектного словообразования используется для решения вопросов истории языка. В целом ряде работ П. Рыбникова, П.В. Владимирова, Я.Светлова, А.Мельницкого, В.Ф.Соловьева, В.О. Мансикки, В.И. Чернышева, Д. Зеленина, посвященных описанию одного говора, попутно даются замечания и по диалектному словообразованию. В этих трудах факты словообразования более четко, чем в работах 40-60-х гг. XIX века, отделяются от фонетических и морфологических, но также большей частью не получают какого-либо лингвистического анализа. Только работы П. Рыбникова и П.В.Владимирова имеют особые разделы, посвященные словообразованию, материал в них берется из фольклорных записей. Значительно отличаются по широте охвата и качеству словообразовательного анализа диалектных слов работы М.А.Колосова "Материалы для характеристики северно-великорусского наречия" и Н. Дурново"Описание говора дер. Парфенок Рузского у. Московской губ.", где четко разграничиваются формо- и словообразование, но анализ проводится без дифференциации диалектных и общенародных фактов.
В 30-40-е гг. XX века пишется большое количество работ, посвященных отдельным проблемам или частным вопросам диалектологии, а в трудах С.А. Копорского, В.В. Титовской, И.С. Филипповой, З.И.Носовой содержатся отдельные замечания по словообразованию. В статье Ф.П.Филина "Несколько замечаний о характере лексических диалектизмов" особо выделяются "словарные новообразования от корней, наличных в лексическом составе языка или родственной группе языков", позднее в классификации диалектной лексики стал особо выделяться этот тип диалектизмов. Диалектное словообразование становится объектом лингвистической географии, но выясняется, что оно плохо поддается изучению, так как в словообразовании частных говоров преобладают нерегулярные различия, которые трудно отразить на картах.
В 50-е гг. XX в. появляются первые работы, специально посвященные изучению словообразования в русских диалектах. Появлению таких работ способствовало и то, что с 40-х гг. XX века серьезно разрабатываются теоретические вопросы словообразования, а с 50-х гг. ставится вопрос о теоретическом значении изучения диалектного словообразования. В.В.Виноградов в работе "Изучение русского литературного языка за последнее десятилетие в СССР" (1955г.) писал: "Понятно, как важно установить различия в приемах и тенденциях словообразования по диалектам и раскрыть пути и периоды проникновения в литературный язык словообразовательных диалектизмов" [Виноградов В.В., 1955, с. 86]. В 60-е гг. XX века диалектное словообразование становится особым разделом диалектологии, имеющим не только самостоятельный предмет исследования, но и свою методику.
В работах 2-й половины XX века рассматривается ряд важных вопросов диалектного словообразования: определяется специфика диалектного словообразования в отличие от литературного языка, устанавливаются и описываются словообразовательные форманты, модели, типы, неизвестные литературному языку, обосновывается различие синхронного и диахронного подходов в диалектном словообразовании, исследуются проблемы диалектной морфонологии и словообразовательной семантики, применяются различные методы исследований — описательный, статистический, сравнительно-сопоставительный [Азарх 1987; Араева, 1994; Вендина, 1998; Герд, 1979; Головина, 1972; Катышев, 1997; Климкова, 1969; Максимов, 1966; Пантелеева, 1977; Порядина, 1996; Хохлачева, 1976; Юмаева, 1974].
Смоленские говоры привлекали исследователей со второй половины XIX, в начале XX века был опубликован Словарь В.Н. Добровольского, не утративший своего научного значения и сейчас [Добровольский, 1914].
Первые научные работы монографического характера встречаются только в начале XX века - это труды В.Н.Попова, И.О. Кузьмина, посвященные анализу фонетических, лексических и синтаксических диалектных явлений, наблюдаемых в северных районах области [Кузьмин, 1928; Кузьмин, 1929; Попов, 1929]. В.Н. Попов утверждал, что смоленские говоры не относятся к белорусскому наречию, и впервые обосновал их самостоятельный статус. В работах И.О.Кузьмина делается попытка осмыслить особенности северозападных говоров Смоленщины, устанавливается их переходный характер.
В 1929-1931гг. П.А.Расторгуев непосредственно изучает говоры в 85 населенных пунктах, собирает диалектный материал с помощью анкетного метода. Результатом этой работы стала монография 1960г. «Говоры на территории Смоленщины», в которой впервые даются отдельные сведения по диалектному словообразованию [Расторгуев, 1960, с. 144-145].
С 1930-х гг. идет плановое изучение смоленских говоров под руководством ИРЯЗа АН СССР с целью составления Диалектологического атласа русского языка, эту работу возглавил профессор СГПИ В.Ф.Чистяков (печатные труды не сохранились). После Великой Отечественной войны возобновились экспедиции по собиранию материала для Диалектологического атласа русского языка, которые проводились регулярно по 1980-е гг. Собранный материал послужил источником для «Словаря смоленских говоров», первый выпуск которого издан в 1974г. (вышло 10 выпусков, издание продолжается) и для ряда работ, посвященных истории и современному состоянию смоленских говоров, авторами которых являются А.И. Иванова, Е.Н. Борисова, Л.В. Граве, З.И.Жакова, B.C. Картавенко, И.А. Королёва, М.Н. Трубаева, С.М.Прохорова, Л.В. Усачева, СМ. Успенский, В.Е.Ущеко [Борисова, 1974; Борисова; Иванова, 1948; Иванова, 1978; Граве, 1964; Жакова, 1954; Королева, 1990, 2002; Прохорова, 1970; Трубаева, 1997; Усачева, 1954; Успенский, 1946; Ущеко, 2003].
Диалектное словообразование с синхронной точки зрения впервые оказалось в центре внимания Л.З.Бояриновой и В.А. Щебниковой, в работах которых рассматриваются особенности образования суффиксальных существительных-наименований лиц мужского и женского пола в смоленских говорах [Бояринова, 1979; Щебникова, 1973].
Основные положения, выносимые на защиту :
1. В качестве комплексной единицы, раскрывающей особенности словообразования конкретно-предметных существительных в смоленских говорах и формирующейся на основании различных языковых связей, выступает словообразовательный тип.
2. Комплексной единицей морфемики, которая отражает сущностные характеристики морфемной структуры конкретно-предметных существительных в смоленских говорах и формируется на основании различных языковых связей, является морфемная модель.
3. Словообразовательный тип и морфемная модель являются неравнозначными в структурно-семантическом отношении единицами.
4. Совокупность словообразовательных типов мотивированных конкретно-предметных существительных в говорах может быть описана методом поля.
5. Совокупность морфемных моделей производных конкретно-предметных существительных в говорах может быть описана методом ПОЛЯ.
6. Организация словообразовательного и морфемного полей конкретных существительных подтверждает самостоятельность словообразовательного типа как комплексной единицы словообразования и морфемной модели как комплексной единицы морфемики.
Апробация исследования
Частные вопросы диссертации были предметом докладов на научных и научно-практических конференциях межвузовского уровня в Смоленске (2001, 2002, 2003 гг.). Основные теоретические положения и фактический материал излагались на научно-практических семинарах аспирантов и преподавателей, а также обсуждались на кафедре русского языка СГПУ. Результаты диссертационного исследования отражены в шести публикациях.
Структура диссертации
Диссертационное исследование состоит из основной части и трех приложений.
В состав основной части входят введение, три главы и заключение. Во введении обосновывается новизна и актуальность исследования, характеризуется его объект, источники, ставятся цели и задачи, излагаются методы исследования, приводятся сведения по апробации, теоретическому и практическому применению материалов, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.
Первая глава посвящена анализу различных аспектов словообразовательной и морфемной структуры мотивированных конкретно-предметных существительных в говорах. В первом разделе главы рассмотрены проблемы выделения простых и комплексных единиц словообразования, причины выделения словообразовательного типа в качестве единицы, организующей словообразовательную систему литературного языка и говоров, проанализированы различные подходы к описанию словообразовательной семантики. В этом же разделе исследуется своеобразие семантики и функционирования конкретных существительных в смоленских говорах. Особое внимание уделено полевой организации словообразовательных типов диалектных существительных. Во втором разделе первой главы анализируются различные единицы морфемики, подробно рассматриваются подходы к описанию семантики морфем как словообразовательной, так и несловообразовательной. Здесь же исследуется морфемная модель как комплексная единица морфемики, обосновывается возможность использования метода поля применительно к морфемному материалу смоленских говоров. В выводах к первой главе словообразовательный тип и морфемная модель рассматриваются как комплексные единицы, отражающие субстанциональные свойства языка и различные виды языковых связей.
Вторая глава диссертации содержит анализ словообразовательных типов отсубстантивных, отглагольных, отадъективных и отчислительных существительных. Результаты исследования описываются с помощью метода поля. В выводах ко второй главе прослеживаются особенности организации словообразовательных типов в смоленских говорах.
Третья глава посвящена описанию морфемных моделей производных конкретно-предметных существительных смоленских говоров, результаты анализа морфемных моделей также описаны с помощью метода поля. В выводах к третьей главе прослеживаются особенности организации морфемных моделей в смоленских говорах.
В заключении диссертационного исследования подводятся итоги изучения комплексных единиц морфемики и словообразования в смоленских говорах.
Библиография работы включает 193 наименования.
Приложения к диссертации содержат указание словообразовательной и морфемной структуры существительных, алфавитный перечень анализируемых существительных и схемы строения словообразовательного и морфемного полей в смоленских говорах.
Проблемы словообразовательной структуры конкретных существительных в говорах
Словообразование как особый раздел науки о языке признается всеми исследователями. Системный характер отношений между производными и производящими словами, между частями производного слова, между основными единицами словообразования - производным словом, формантом, словообразовательной парой, словообразовательным гнездом, типом, способом словообразования - подтверждает это положение. Связь словообразовательных единиц с единицами других языковых ярусов определяет статус словообразования как особого раздела языкознания, с одной стороны, и подтверждает системный характер словообразования - с другой [Виноградов, 1975, с.155-156; Общее языкознание..., 1972, с. 386; Тихонов, 1989].
Под языковой системой мы понимаем «множество языковых элементов, находящихся в закономерных связях и отношениях друг с другом, характеризуемое определенной целостностью. Каждый компонент системы ... существует не изолированно, а лишь в противопоставлении с другими компонентами системы. Поэтому он рассматривается исходя из его роли в составе системы ... » [Русский язык, 1997, с. 477].
Другое значение термина "языковая система"- локальное, т.е. оно применимо к определенным образом организованным единицам одного и того же языкового уровня, в данном случае - словообразования.
В роли основной единицы словообразования выделялись словообразовательный тип; словообразовательный разряд, категория, класс; способ словообразования, под которым понимается объединение определенных словообразовательных типов; производное слово; морфема [Земская Е.А., 1973; Кодухов В.И., 1978, с. 44-47; Максимов В.И., 1975; Немченко В.Н., 1985, с. 138; Улуханов И.С., 1996].
Обширный ряд единиц, рассматриваемых как базовые, основные в словообразовании, объясняется сложными системными связями и отношениями внутри словообразовательной системы и разными подходами к описанию самой системы, в частности, структурно-семантическим и лексико-грамматическим.
Структурно-семантический подход предполагает учет
словообразовательной структуры слова, а также словообразовательного значения. Вместе эти две характеристики составляют неразрывное единство, следовательно, основной единицей словообразования с точки зрения структурно-семантического подхода будет являться единица, обладающая обеими характеристиками. В качестве такой единицы традиционно выделяют словообразовательный тип, ведь именно в нем учитывается и характер отношений между мотивирующими и мотивированными, и значение словообразовательного форманта.
Более простой в структурном отношении единицей словообразования является производное слово, и его часто признают базовой, начальной единицей. С другой стороны, производное слово - это конечный результат словообразовательного акта, предмет изучения в словообразовании, представляющий собою единство как минимум двух элементов -производящей основы и форманта. По этой причине производное слово не может выступать в качестве самой простой единицы словообразования.
Словообразовательные типы отсубстантивной деривации
С помощью суффикса -к(а) в смоленских говорах образуются слова с модификационным словообразовательным значением, то есть синонимы мотивирующих слов: баклажка, бляшка, бряшка, бутэлка, грузовичка, дежка, запонка, кираска, кистка, конурка, корсетка, корунка, косоплётка, лопешка, малахайка, маржетка, наклёстка, нахлёстка, ночёвка, нучка, обадёнка, обеечка, панамка, поддёвка, поднарядка, сукманка, скрынка, треушка, названия предметов, похожих по внешнему виду или по функции на предметы, названные мотивирующими словами: балейка, дюбочка, капка, кобылка, лагунка, лисичка. Остальные образования не имеют модификационного словообразовательного значения (в отличие от отыменных существительных литературного языка, где наличествует только модификационное значение) и обозначают предметы, характеризующиеся отношением к тому, что названо мотивирующим словом, то есть обладают мутационным словообразовательным значением: бечайка, голёнка2), голёнкаЗ), головка2), головкаЗ), грядка, гузка, дегтярка, жерелка, исподка, истопка, казакинка, кандейка, кашемирка, китайка, клетка, ковнерка, коленкорка, колёска, колка, копылка, колымажка, консервка, кратышка, лапочка, лохмотка, лубка, лычка, лямочка, мажарка, мякотка, пасовка, обложка, оборочка, оладка, парка, пассажирка, пелеринка, передничка, перелинка, плюшка, половинка, простинка, рессорка, решёточка, рукоятка, рынка, рябушечка, ряска, соколка, ступка, суконка, тамбурка.
Мотивирующие слова преимущественно немотивированные, в типе отмечено всего лишь тринадцать мотивированных, ими являются существительные грузовик, дегтяръ, коротыш, лохмотья, наклест, пасов, передница, поддёва, поднаряд, рукоять, рябушка, сукман, треух.
Мотивирующие основы, известные говорам, в количественном отношении незначительно преобладают над основами, известными литературному языку: 47 диалектных и 42 литературных. Диалектными являются основы в словах баклага, балея, балейка, бечея, бляха, бряха, бутля, гуз, дегтяръ, дежа, дюбка, жерело, запон, испод, капа, кандей, кирас, ковнерь, колымага, конур, копыл, косоплёт, лагун, лопеха, маржета, наклёстка, пасов, нахлёстка, ночва, пуча, обейка, облоэюа, ободня, панама, пелерина, передница, перелина, поддёва, поднаряд, простина, рына, рябушка, ряса, скрыня, сукман.
Присоединение суффикса -к(а) вызывает изменения мотивирующей основы. В мотивирующей основе встречаются следующие виды чередований согласных: чередование парных по твердости-мягкости согласных в корне {голень-голёнка, кистъ-кистка и др.)» заднеязычных с шипящими (чередование к//ч в корне в словах лямка-лямочка, обейка-обеечка, в финали мотивирующей основы рябушка-рябушечка; чередование г//ж в корне слов баклага-баклажка, колымага-колымажка, лопеха-лопешка; чередование х//ш в корне слов бляха-бляшка, бряха-бряшка), /и/ чередуется с /ч/ в финали мотивирующей основы {переднща-передничка). В корне слов наблюдается чередование нуля звука с /о/ {сукно-суконка), полногласного сочетания с неполногласным {коротыш-кратышка), отмечаются чередования е//а {бечея-бечайка), е//о {голень-голёнка). В единичном случае усекается конечный -j- в финали мотивирующей основы {лохмотья-лохмотка), однако изменение мотивирующей основы при присоединении суффикса -к(а) не является обязательным: дежа-дежка, запон-запонка и др. -ник — 36 слов
Существительные с суффиксом -ник называют неодушевленный предмет, характеризующийся отношением к тому, что названо мотивирующим словом: березник, берестникі, берестник2, блюдник, ведерник, гарушник, гнидник, горнушник, грудник, дежник, жарник, задник, кашник, косник, крупник, летник, молочник, мучник, наклестник, оборник, парникі, парник.2, передник, платейник, полведерник, половинник, помойник, рукавник, ручник, сальник, сборник, ситник, судник. Значение суффикса в говорах тождественно значению, указанному в РГ-80.
В нескольких существительных суффикс -ник имеет модификационное словообразовательное значение и образует синонимы мотивирующих слов: подзорник, ползипунник, почепечник. Данное значение не отмечено в РГ-80.
. Морфемные модели с корнем существительного
В модели Кс-С-О представлено 83 комбинации аффиксов, которые реализованы в частных моделях, из них на долю ММ Кс-к(а) приходится большинство слов - 68, примерно одинаковое количество существительных в моделях Кс-ник (24) и Кс-ниц(а) (23), Кс-ок (18) и Кс-ин(а) (17), равное количество слов наблюдается в моделях Кс-анк(а) и Кс-овк(а) - по одиннадцати. Далее по убыванию модели расположены следующим образом: Кс-ик (9), Кс-к(и) (8), Кс-иц(а) (6); Кс-ан, Кс-ашк(а) (по пяти слов в каждой); Кс-арк(а), Кс-еник, Кс-ень (по четыре слова в каждой); Кс-ак, Кс-аник, Кс-атк(а), Кс-н(я), Кс-овн(я), Кс-онк(а), Кс-ух(а), Кс-ушк(а) (по три слова в каждой); Кс-аг(а), Кс-анк(и), Кс-арь, Кс-ач, Кс-ейк(а), Кс-ец, Кс-инк(а), Кс-к(о), Кс-ник(и), Кс-няк (по два существительных в каждой модели).
Все остальные модели представлены единичными существительными, всего 50 MM: Kc-j(a), Kc-j(a), Kc-j(e), Кс-ак(а), Кс-алышк, Кс-атик, Кс-атин(а), Кс-атник, Кс-ачишк(а), Кс-ашк(и), Кс-евень, Кс-евин(а), Кс-евух(а), Кс-ен(и), Кс-еничек, Кс-еняточк(а), Кс-ерк(а), Кс-ечк(о), Кс-ешк(а), Кс-ешк(и), Кс-ик(о), Кс-ил(а), Кс-инин(а), Кс-инк(и), Кс-истк(а), Кс-ищ(е), Кс-линк(а), Кс-нёв(ы), Кс-н(о), Кс-нят(а), Кс-овик, Кс-овиц(а), Кс-овник, Кс-овниц(а), Кс-онок, Кс-ох(а), Кс-очек, Кс-ошк(а), Кс-рёнк(а), Кс-т(а), Кс-ук, Кс-ул(я), Кс-унок, Кс-урочк(а), Кс-ух, Кс-ушник, Кс-чик, Кс-чишк(а), Кс-ырк(а), Кс-ырь.
Корневые морфемы данной ММ характеризуются разнообразием номенклатуры и вариативностью в наборе морфов. В группе преобладают и чаще встречаются в отдельных ММ корни, известные литературному языку : соотношение 205 общенародных слов к 107 диалектным. Общее число литературных корней — 128, из них самыми распространенными, в порядке убывания, являются следующие : берест- (берещ-) (в девяти словах); перед- (в семи словах); голен- (гол-, голён-) (в шести словах); куб- и пар2- (в пяти словах); кос-, луб-, плат- (платей-) (в четырех словах); бляш- (бряш-), ват-, голов-, горш-, груд-, деж-, жар-, калош-, лед-, мук- (муч-), олад-, перст- (перщ-) (в трех словах); блюд-, ведер-, вод-, горл-, дегт-, дупл-, каш-, квас-, ковш-, кож-, колес- (коло-), кругл- (круж-), лип-, масл-, мякот-, оглобел- (оглобл-), парі-, перелин- (литературный корень пелерин-, в говорах наблюдается мена согласных /л-р/), половин-, помой-, руч-, сал-, сукон- (сукм-) (в двух словах).
Остальные корни обнаруживаются в единичных случаях (всего 85 корней): бад-, баклаж-, берез-, блин-, бот-, браж-, бутыл-, верх-, ворот-, глаз-, гнид-, гов-, гряд-, губ-, гус-, дерев-, дощ-, дров-, жбан-, зад-, запон-, зуб-, казакин-, капуст-, кашемир-, квашн-, кирас-, кист-, китай-, клет-, кобыл-, коз-, коленкор-, колымаж-, кон-, консерв-, кореш-, короб-, корсет-, косм-, кошев-, кружев-, круп-, кул-, лагун-, лапоч- (лапот-), лисич-, лохмот-, лыч-, лям-, мед-, молоч-, мороз-, окош-, осин-, пагост- (погост-), панам-, пасм-, пассажир-, пеньк-, петуш-, пирож-, плюш-, полоз-, рам-, рач-, реп- (усеченный корень репс-), рессор-, решет-, рож-, рундуч-, руш-, рядн-, ряс-, ряш-, селед-, сокол-, спин-, спич-, ствол-, стоп-, ступн-, тамбур-, трактор-, труб-.
Среди диалектных корней, а в данной модели их отмечено 65, наиболее распространены следующие: в пяти словах представлены корни гарц- (гар-) (гарцевенъ, гарница), драб- (дроб-) (драбки, дробешка), курт- (куртёнка); четыре слова образовано с корнем пал- (палятка); по три слова — с корнями бед- (байд-, бейд-) (бедарка, байдарка, бейдарка), гуз- (гузка), дороб- (доробл-) (доробок, дороблёнка), козыр- (козырёк), конур- (корун-) (конурка, корунка), ночёв- (ночев-) (ночёвки, ночевья), обор- (оборочка). По два слова отмечено с корнями бал ей- (6anej-) (балейка, балеечка), блюз- (блюзина), гашн- (агашн-) (гашник, агашник), жерёл- (жерёлка), испод- (истоп-) (исподка, истопка), ковнер- (ковнерка), лоб- (лобовка), маржет- (маржетница), мотуз- (мотузок), отос- (отосина), порт- (портина), постан- (постанъя).
