Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Исторические и теоретические предпосылки исследования 11
1.1. Из истории тувинской паремиологии 11
1.2. Понятие художественного текста 16
1.3. Соотношение понятий паремия, пословица, поговорка, примета и фразеологизм в научной и справочной литературе 18
1.4. Способы и средства перевода тувинских паремий 27
Выводы по первой главе 43
ГЛАВА II. Семантический и синтаксический аспекты тувинских паремий 45
2.1. Семантический аспект переведенных тувинских паремий 45
2.1.1. Проблема классификации паремий 45
2.1.2. Тематическая классификация паремий в русских художественных переводах 49
2.1.3. Тувинская паремическая картина мира 58
2.1.4. Языковые средства и способы структурирования тувинской паремическои картины мира в тестах русских художественных переводов 68
2.2. Синтаксический аспект переведенных тувинских паремий 74
2.2.1. Простые предложения как языковые формы переведенных паремий 75
2.2.1.1. Двусоставные предложения 75
2.2.1.2. Односоставные предложения 77
2.2.2. Сложные предложения как языковые формы переведенных паремий 78
2.2.2.1. Сложносочиненные предложения 79
2.2.2.2.Сложноподчиненные предложения 80
2.2.2.3. Бессоюзные сложные предложения 81
2.2.2.4. Сложные синтаксические конструкции 83
2.2.2.5. Сложное синтаксическое целое 84
Выводы по второй главе 87
ГЛАВА 3. Функционирование паремий в текстах русских художественных переводов 89
3.1. Особенности функционирования 89
3.2. Средства и способы введения паремий в текст 98
3.3. Система стилистических средств 105
3.4. Паремии в поэтическом тексте 115
Выводы по третьей главе 126
Заключение 128
Библиографический список
- Понятие художественного текста
- Способы и средства перевода тувинских паремий
- Языковые средства и способы структурирования тувинской паремическои картины мира в тестах русских художественных переводов
- Средства и способы введения паремий в текст
Введение к работе
Актуальность представляемого исследования обусловливается многообразием вопросов, решаемых паремиологией, неоднозначностью термина паремия в научной литературе, необходимостью более полного и чёткого определения языкового статуса паремий, а также неизученностью тувинских паремий, получивших широкое распространение в литературных произведениях.
Объект исследования - текстовые фрагменты художественных переводов, содержащие паремии.
Предмет исследования - функционально-стилистическое и концептуально-прагматическое своеобразие тувинских паремий в текстах русских художественных переводов с тувинского языка.
Материалом исследования стало около 1000 тувинских паремий, извлеченных методом сплошной выборки из текстов русских художественных переводов. Наряду с этим, в отдельных случаях, с целью определения инварианта,
использовались материалы сборников тувинских паремий, снабжённых русскими переводами.
Цель работы состоит в системном, комплексном описании тувинских паремий как языкового явления, в определении особенностей их функционирования в тексте и своеобразия отражённой в них паремической картины мира.
Задачи исследования определяются поставленной целью и состоят в следующем:
-
определить наиболее продуктивные приемы и способы перевода тувинских паремий;
-
составить тематическую классификацию паремий, представленных в текстах русских художественных переводов с тувинского языка;
3) исследовать паремическую картину мира, репрезентированную в
переведенных тувинских паремиях;
-
определить особенности паремической картины мира, средства и способы её структурирования;
-
исследовать синтаксис переведённых паремий;
6) определить средства и способы введения паремий в художественный
текст;
7) описать систему стилистических средств, представленных в паремиях;
8) определить особенности функционирования тувинских паремий в
русских переводах;
9) исследовать процесс перевода паремий в поэтических текстах.
Основным методом исследования стал структурно-семантический метод,
учитывающий диалектическую взаимосвязь между формой и содержанием.
Многоаспектный подход к исследованию переведённых паремий потребовал
использования функционального подхода, компонентного анализа, метода
трансформационных преобразований, математической статистики, наблюдения и
описания. Антропоцентрический подход определил широкое использование
понятийного аппарата когнитивной лингвистики терминов концепт,
макроконцепт, концептосфера, языковая картина мира, паремическая картина мира, концептуальная картина мира.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые комплексно, с точки зрения структуры, семантики, особенностей функционирования и стилистического оформления, в сопоставлении с паремиями в оригинальных текстах, исследованы тувинские паремии в русских художественных переводах.
Теоретическая значимость диссертации заключается в уточнении понятий паремия, вариативность, эквивалентность, синтаксическая синонимия. Теоретические выводы исследования могут служить предпосылкой дальнейшего лингвистического, лингвокультурологического и сравнительно-типологического изучения тувинских паремий.
Практическая значимость исследования определяется возможным применением его результатов в практике вузовского преподавания - стилистики, фольклористики, лингвокультурологии, теории и практики перевода.
Гипотезы диссертации:
-
тувинская паремическая система в определённой мере представляет собой результат длительного межкультурного взаимодействия тувинцев с другими, тюркскими и нетюркскими народами;
-
паремии относятся к ключевым предложениям / высказываниям литературных произведений;
Положения, выносимые на защиту:
1) паремии в текстах русских художественных переводов с тувинского
языка характеризуются многообразием способов перевода;
2) основным макроконцептом, репрезентированным в тувинских
пословицах и поговорках, является макроконцепт ЧЕЛОВЕК, непосредственно
соотносящийся с макроконцептом ЖИЗНЬ и характеризующийся многообразием
репрезентаций, осуществляемых с помощью различных концептов: родина,
природа, работа, обычай, семья, культура, традиция, труд, мужчина, женщина,
природа и т. д.;
-
вариативный повтор выполняет типизирующую функцию, является одним из основных условий функционирования паремий и способом создания паремической картины мира;
-
с точки зрения структурно-семантического синтаксиса, вариативный повтор представляет собой явление синтаксической синонимии;
-
синтаксическая синонимия, является одним из обязательных, системных признаков предложения;
-
невариативный повтор паремий выполняет функцию индивидуализации характера и речемыслительной деятельности персонажей;
-
паремии в текстах русских художественных переводов представлены всеми основными структурно-семантическими разновидностями предложения;
-
основными способами введения паремий в художественный текст являются лексический, лексико-синтаксический, конструктивно-синтаксический, контекстуальный;
9) стилистические средства паремий характеризуются системной
организацией;
10) тексты русских художественных переводов характеризуются
многочисленностью паремий и многообразием выполняемых ими функций.
Основные результаты исследования:
-
проведен комплексный, многоаспектный анализ тувинских паремий;
-
выявлены основные средства и способы их перевода;
-
составлена тематическая классификация паремий;
-
исследована паремическая картина мира в текстах переводов;
-
определены средства и способы её структурирования;
-
исследован синтаксис переведённых паремий;
-
выявлены средства введения паремий в текст;
-
определена система стилистических средств паремий;
-
выявлены особенности функционирования паремий в художественном тексте;
-
исследованы особенности перевода паремий в поэтических текстах.
Апробация работы: основные положения и результаты диссертации докладывались на конференциях и семинарах разного уровня: XX Катановские чтения, посвященные 150-летию Н. Ф. Катанова, (2011), Научные труды Тувинского государственного университета, (2011, 2012, 2013); Русский язык и литература в Туве: проблемы, поиски перспективы: материалы межрегиональной научно-практической конференции, посвященной памяти канд. филологических наук, доцента Б. К. Ондар (65-летию) (2013); Современная система филологического образования в Республике Тыва: опыт прошлого, взгляд в будущее: Материалы межрегиональной научно-практической конференции, посвященной 100-летию единения Тувы с Россией и Году русского языка в Туве, (2014); а также на заседаниях научно-методических семинаров аспирантов при кафедре русского языка и методики преподавания Института филологии и межкультурной коммуникации ФГБОУ ВПО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова» (2011, 2012, 2013, 2014) и при кафедре русского языка филологического факультета ФГБОУ ВПО «Тувинский государственный университет» (2014, 2015). Результаты исследования отражены в девяти публикациях, три из которых напечатаны в журналах «Филологические науки. Вопросы теории и практики» г. Тамбов и «Мир науки, культуры, образования» г. Горно-Алтайск (2014), рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки РФ.
Структура диссертации: диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка научной и справочной литературы, списка источников и списка сокращений.
Понятие художественного текста
Тувинцы (самоназвание - тыва, устаревшие названия - сойоты, урянхайцы) - древний народ России, проживающий на юге Сибири (бассейн Верхнего Енисея) [Орус-оол, 2001, с. 5].
Тувинцы - народ древней истории и культуры. Их, по отзывам путешественников и исследователей, отличали самобытность, своеобразие, самостоятельность языка, религии, образа жизни... [Курбатский, 2001, с. 6].
На протяжении своей многовековой истории тувинский народ создал множество произведений устной поэзии, среди которых видное место занимают пословицы и поговорки.
В науке о языке пока еще не сложилось общепринятого взгляда на пословицы. Определение им давали И. М. Снегирёв, В. И. Даль, А. А. Потебня, В. П. Жуков и многие другие исследователи. Чаще всего под пословицей подразумевается меткое образное изречение (обычно назидательного характера), типизирующее различные явления жизни и имеющее форму законченного предложения (простого и сложного). Пословица выражает законченное суждение. Поговоркой именуют краткое образное изречение, отличающееся от пословицы незавершенностью умозаключения.
По мнению известного историка, языковеда и фольклориста профессора Г. Н. Курбатского, тувинские пословицы и поговорки, в силу своей жанровой природы, постоянно сбиваются на лирику, информативный материал, как правило, подают в дидактической, декларативной, безапелляционной форме, как неизбежную, закономерную данность, в виде морально-нравственных суждений-оценок [Курбатский, 2001, с. 6].
Значительный вклад в исследование этих проблем внёс известный тувинский литературовед и фольклорист профессор Д. С. Куулар. Взяв за основу историко-проблемный метод, он «разделил» основную проблему исследования на її ключевые вопросы: существует ли такой феномен, как тувинский фольклор? если существует, то имеет ли он самостоятельный характер? каков вклад тувинцев в общую сокровищницу фольклора Великой Азии? каков характер использования и заимствования тувинцами творческих достижений исторических соседей, переселившихся в другие регионы Азии?
Д. С. Куулар подчёркивает, что традиционное представление о несамодостаточности, несамостоятельности тувинского фольклора противоречит содержательному многообразию последнего, материалам, собранным в XIX -XX вв. Результаты экспедиций и научных исследований доказывают, что начало зарождения тувинского фольклора относится к VII в. до н.э.
Основной характеристикой тувинского фольклора является то, что он отнюдь не представляет собой замкнутое, ограниченное географическими рамками явление. Это целостное историческое и культурное достояние народа.
Тувинский фольклор традиционно связывает около сорока тувинских родо-племенных групп с многочисленными народностями Азии. Подтверждением связи в некоторой мере может служить и наш языковой материал, содержащий пословицы, общие для хакасского и тувинского паремического фонда (примеры см. в разделе 1.З.).
Общность связи фольклора центральноазиатских народов определяется общностью скотоводческо-охотнической жизни, шаманистско-буддистского мировоззрения и языковой общностью [Куулар, 2002, с. 70].
Сбором тувинских паремий занимались российские путешественники и ученые. Среди них видное место занимает академик В. В. Радлов - первый русский исследователь и собиратель тувинского фольклора. В 1861 году, побывав в долине Кара-Холь в Западной Туве, он записал четыре куплета песни, две сказки и несколько пословиц и поговорок. Собранные материалы В. В. Радлов поместил в первый том своего десятитомного труда «Образцы народной литературы тюркских племен» [Катанов, 2001, с. 7].
Известный учёный-тюрколог Н. Ф. Катанов первую свою экспедицию в Урянхайский край совершил в 1889 г. В течение пяти месяцев он проделал путь длиною около 700 верст, побывал почти во всех центральных хошунах Урянхайского края, записал все, что вызывало научный интерес: легенды, предания, мифы, сказки, песни, загадки, поверья, пословицы и сказания, устные рассказы и т.д. Собранный материал был издан в 1907 году под названием «Наречие урянхайцев, абаканских татар, карагасов». Количество всего «урянхайского» материала составило 1410 единиц. Основным результатом комплексных исследований Тувы стала неопубликованная рукопись «Очерки Урянхайской земли», имеющая важное значение в истории этнографии Тувы.
Вслед за Н. Ф. Катановым Туву посещают другие исследователи. Я. Ф. Кон, находясь в 1902-1903 гг. в Туве, записал в русских переводах пословицы, песни, сказки и сказания. Результаты экспедиции он опубликовал в книге «За пятьдесят лет. Экспедиция в Сойотию». Весь собранный материал (четырнадцать куплетов песен, четыре сказки, одно историческое предание, пять мифов, одна генеалогическая легенда, одна пословица) он записывал сразу на русском языке, через переводчика, по фамилии Цыпелев, в совершенстве знавшего тувинский язык. Записанная пословица: На собачьей шее ремень не гниет, а за человеком долг не пропадет [Кон, 1936, с. 144.]
Первым изданием пословиц и поговорок был небольшой сборник на тувинском и русском языке «Тыва улустуц улегер сестери болгаш домактары. Тувинские народные пословицы и поговорки». Сборник был составлен И. Плоткиной и А. Калзан, издан в 1953-м, переиздан - в 1955-м году.
С того времени изданы несколько сборников тувинских пословиц и поговорок. Среди них первое (1965) и второе (1966) издание сборника «Тыва улегер домактар болгаш чечен сестер. Тувинские пословицы и поговорки» -составители - О. Саган-оол и М. Хадаханэ. Этот сборник отличается не только своим объемом, но и тем, что в предисловии описан подробный анализ пословиц и поговорок.
В 1968 году появляется в печати статья М. И. Анисова «Некоторые вопросы народной педагогики в тувинских пословицах и поговорках», в 1984 - статья известного учёного - историка, этнографа, лингвокультуролога, языковеда, фольклориста Георгия Николаевича Курбатского «Нравственный идеал тувинцев в пословицах и поговорках», в 1985 - его же статья «Тувинские пословицы и поговорки как этнографический источник», в 2001 - монография «Тувинцы в своём фольклоре (историко-этнографические аспекты)».
В моногрфии представлена развёрнутая тематическая классификация тувинских паремий. В данной классификации можно выделить три тематические группы: быт - предметы домашнего обихода, одежда, обувь, очаг, приготовление пищи; хозяйственная деятельность - хозяйство, дойный и другой скот, земледелие, охота, собирательство, домашние промыслы и ремесло; народная практическая философия - время, смерть, тувинцы как этнос, Родина, чиновники, клятва, служители культа [Курбатский, 2001, с. 15 - 64].
Предметы домашнего обихода: «... без ложки далган не съешь», «пастуху нужен кнут, дверям - ручка», «острый топор любое дерево берет...» «... дырявая бочка до осени не сохранится», «сосуд без дна верхом не насыплешь» [там же, с. 17-18. Здесь и далее перевод Г. Н Курбатского].
Способы и средства перевода тувинских паремий
Данная классификация, как и всякая тематическая классификация паремий, весьма относительна: во-первых, как уже было сказано, большинство пословиц и поговорок, или, по крайней мере, их значительная часть, характеризуется «многотемностью»; во-вторых, эта классификация - классификация переведённых паремий; в-третьих, в произведениях тувинских писателей представлена лишь некоторая часть национальной паремики; в-четвёртых, разбивка паремий на группы всегда субъективна и произвольна. Тем не менее, наличие тематической классификации считаем необходимым и обязательным, ибо она является одной из предосылок исследования паремической картины мира как одного из фрагментов языковой картины мира в переведённых текстах.
Представленные в классификации примеры, их лексический состав и внелексические средства (логическое ударение, паузы, ритмика и др.), особенности синтаксического структурирования (большое количество неполных и эллиптических предложений) - всё это свидетельствует о принадлежности тувинских паремий сфере разговорной речи.
Составной термин разговорная речь служит характеристике непринуждённого, непосредственного, неофициального общения, в котором отчётливо и последовательно реализуется коммуникативная функция языка. Данное понятие имеет непосредственную связь с другим широко распространённым составным термином разговорный стиль, используемым для обозначения степени литературности речи: высокий (книжный) стиль, средний (нейтральный) стиль, сниженный (разговорный) стиль. Такая дифференциация характерна для лексического анализа и репрезентирует себя в виде соответствующих помет в толковых словарях.
Рассматриваемое понятие обозначает также одну из функционально-стилистических разновидностей литературного языка. В целях избежания неудобств, вызванных неоднозначностью термина, он обычно используется в значении разговорная речь. Основным критерием выделения тематических групп стал количественный показатель: перечисленные группы содержат в своем составе наибольшее число переведённых паремий - около семидесяти процентов.
Необходимость тематической классификации обусловливается также отчетливостью проецирования национального архетипа в процессе идентификации концептуального содержания паремий и отсутствием количественного соответствия между паремиями и объективирующими их содержание концептами. Так, пословица Сев на коня, не охаивай его, выпив араки, не высказывай характер может быть отнесена как минимум к двум тематическим группам - пьянство и характер.
Тематическая классификации паремий является хотя и обязательным, но недостаточным условием реконструкции и описания паремической картины мира. Необходимо также и выявление основных концептов, характеризующих и репрезентирующих различные стороны макроконцептов
Тувинские паремии, органично вписываясь в тексты художественных переводов, предстают в них как универсальное средство концентрированного отражения языковой картины мира.
Паремии, как произведения малого жанра, характеризующиеся тематическим многообразием и глубоким идейным содержанием, как универсальные, полифункциональные языковые средства, имеющие яркую эмоционально-стилистическую окраску, представляют собой важнейший системный компонент оригинальных и переведенных художественных текстов, отражают паремиологическую картину мира, являющуюся, в свою очередь, одним из важнейших фрагментов национальной языковой картины мира.
В современной лингвистике представлено множество определений языковой картины мира (ЯКМ), объединенных постулированной дефиницией: «Языковая картина мира - отражение в языке знаний и представлений о мире». Такое понимание ЯКМ восходит к утверждению В. Фон Гумбольдта, согласно которому язык - это промежуточный мир, локализованный между внешним миром и внутренним миром человека. «Язык всегда воплощает в себе своеобразие целого народа» [Гумбольдт, 1985, с. 349].
Эта же триада - «внешний мир - мышление - язык» - лежит в основе определения В. Н. Телия, в соответствии с которым ЯКМ представляет собой «неизбежный для речемыслительной деятельности продукт сознания, который возникает в результате взаимодействия мышления, действительности и языка как средства выражения мыслей о мире в актах коммуникации» [Телия, 1988, с. 179].
Языковая картина мира - это 1) исторически сложившаяся в языковом сознании этнокультурного сообщества и отражаемая в языке совокупность представлений о мире, определённый способ концептуализации действительности; 2) неотъемлемая часть общей концептуальной картины мира, включающей в себя знания социума о предметах и явлениях объективной действительности, знания и представления народа о внешнем и внутреннем мире; 3) особое языковое образование, постоянно участвующее в познании мира и создающее образцы интерпретации воспринимаемого [Коняшкин, 2011, с. 129]
Понятие языковая картина мира (ЯКМ) теснейшим образом связано с понятием концептуальная картина мир (ККМ). Последнее трактуется в лингвистической литературе как совокупность всех знаний о мире [Колшанский, 1975; Кубрякова, 1988], «как существующий в сознании отдельного человека целостный образ, целостное представление об объективно мире и месте человека в нём» [Никитина, Салимьянова, 2013, с. 13].
Понятие ЯКМ - многоаспектное и настолько сложное, что для его определения одной дефиниции оказывается недостаточно. Весьма удачным представляется в этой связи обобщение данного понятия, сформулированное Л. Б. Никитиной и И. В. Салимьяновой:
«1. ЯКМ - это запёчатлённые в семантике языка процессы и результаты концептуализации действительности человеческим сознанием. Следовательно, для исследования ЯКМ актуален семантико-когнитивный подход. 2. ЯКМ имеет своё концептуальное содержание, не отождествляясь при этом с ККМ, но обнаруживая при этом с ней тесную связь. Следовательно, изучение отображённых в языке знаний и представлений о мире может и должно осуществляться в широком экстралингвистическом контексте, с учётом тех факторов, которые не нашли отражение в языке, но влияют на его характер.
3. В ЯКМ (в семантике языковых единиц) отражаются как наивные, так и научные знания и представление о мире, что позволяет лингвисту обнаружить и сопоставить языковые репрезентации, взглянуть на языковые данные через призму междисциплинарности, с учетом достижения разных наук.
4. ЯКМ национально-специфична, поскольку отражает определённый способ восприятия и концептуализации мира, характерный для представителей определённой национальной культуры. Следовательно, для её изучения значим лингвокультурологический подход.
5. ЯКМ складывается из языковых образов мира, главным из которых является образ человека. Описание его претендует на комплексность, в силу глобальности и сложности данного феномена.
6. Исследование отдельного языкового образа, как и ЯКМ в целом, возможно с учётом когнитивных механизмов, обеспечивающих концептуализацию изучаемого объекта и его языковые репрезентации» [Никитина, Салимьянова, 2013, с. 15 - 16].
Паремическая картина мира (ПКМ) представляет собой составную часть ЯКМ. ПКМ сообщает информацию культурно-мировоззренческого характера и отражает особенности ментального архетипа народа. ПКМ - это концентрированное выражение социально-культурного многовекового опыта народа, эмпирически накопленных знаний, выработанных ценностей, репрезентированных в человеческой памяти и художественных текстах в обобщенном, типизированном виде.
Языковые средства и способы структурирования тувинской паремическои картины мира в тестах русских художественных переводов
Эти переводы паремий представляют собой метафразы (перефразировки) -стихотворения в прозаической форме. Ввиду отсутствия эквивалентов, переводчик мог бы ограничиться подстрочным переводом или создать псевдопословичные соответствия, однако, обладая поэтическим дарованием, он «пересказывает пословицу стихотворением». Проза же проявляет себя в особенностях синтагматики текста, в том, что ритмически организованные, «замкнутые рифмами» метафразы представляют собой, с точки зрения грамматики, синтаксические единицы, называемые в структурно-семантическом синтаксисе сложным синтаксическим целым (ССЦ), а в теории текста -межфразовым единством. В связи с этим уместно напомнить, что в литературоведении традиционно постулируется, что для поэтического текста важны не синтаксические единицы, а единицы ритмически организованные.
Таким образом, метафразы С. Козловой являют собой художественный синтез поэзии и прозы. Сближение синтаксиса, метрики и ритмики, поэзии и прозы, а также рифмовка последней являются несомненными признаками мастерства и таланта. Что касается поэтической функции паремий, то она реализуется в способности к структурированию поэтического текста в качестве одного из базовых его элементов.
По утверждению Н. С. Валгиной, «единицами текста на семантико-структурном уровне являются: высказывание (реализованное предложение), межфразовое единство (ряд высказываний, объединённых семантически и синтаксически в единый фрагмент). Межфразовые единства, в свою очередь, объединяются в более крупные фрагменты-блоки, обеспечивающие тексту целостность благодаря реализации дистантных и контактных смысловых и грамматических связей. На уровне композиционном выделяются единицы качественно иного плана - абзацы, параграфы, главы, разделы, подглавки и др.» [Валгина, 2004, с 21-22]. Следовательно, в соответствии с данной классификацией, паремия в тексте перевода - это высказывание, то есть предложение в речи, а созданная на его основе метафраза - межфразовое единство (ССЦ). Подтверждением тому является возможность филологического анализа по соответствующей схеме.
Наример: «У вора и волка дорога одна», - стара пословица, но верна. Вот кто-то пасет, не боясь невзгод, в жару и в холод совхозный скот. Другой работать не хочет - как хищник, крадется ночью: корову с теленком угонит из стада, кобылу жеребую - из табуна, брюхо набил - а все ему надо, у вора и волка дорога одна\ Прячься же, хищник, в глуши тайги - и вор и волк народу враги] На зло придется ответить злом: вора в тюрьму, зимовье на слом... (МК-Л, ЮТ. Перевод Светланы Козловой).
Текст представляет собой структурно и семантически завершенную лингвостилистическую и коммуникативную единицу. Формально образ автора не эксплицируется, поскольку лирический герой - «литературный двойник» автора -не обозначен личным местоимением «Я». Духовный опыт автора, особенности его мирочувствования отражаются в эмоциональном строе стихотворения, в философском осмыслении природы зла.
Несмотря на небольшой объём стихотворения и отсутствия «пространного» развития темы, оно имеет чёткую композицию: завязка - пословица в начальной позиции, выражающая идею и тему стихотворения; развитие темы -сопоставление / противопоставление двух жизненных позиций - честного труда и хищничества; кульминация - «вор и волк - народу враги!»; развязка - «вора в тюрьму - зимовье на слом...».
Текстопорождающие средства - повтор пословицы, конструкций и ключевых слов, связанных с отражением темы: зло, вор, вор и волк, хищник. Текстоконструирующие средства - союзы, интонация, средства цепной и параллельной связи. Ведущая связь в рамках текста - параллельная. Функционально-смысловой тип речи - описание с элементами рассуждения. Сфера общения - литературно-художественное творчество. Вид речи - монолог. Форма речи - обработанная. Собственно-стилевые черты - рассудительность, доказательность, эмоциональность, переживательность.
Психоаналитическая функция заключается в передаче внутреннего состояния героя, в повышенном внимании к его переживаниям. Например: В старину говорили: «Страшен конь под седлом, когда в степь под седлом убегает; грозно море, когда ветер волны кидает; бойся бабы, коль мужа она покидает!» -Мезилдея остановила одна мысль: «Перепуганный тарбаган (сурок - Ш. Ч.) в капкан придёт лишь через месяц» (МК-Л, СЖ).
Сила и глубина переживаний, звериная злоба будущего убийцы, глубокая ненависть, страх и ужас, лихорадочность мысли - всё это убедительно, достоверно, с филигранной точностью отражается сочетанием четырех пословиц. Драматичность ситуации непосредственно отражается подборкой ключевых слов: страшен, убегает, грозно, кидает, бойся, покидает, перепуганный, капкан.
Номинативная функция паремий, как правило, обозначает себя в сильных позициях. Такими позициями являются кульминационные, начальные и финальные моменты повествования, эпиграфы, название глав - то есть текстовые фрагменты с наибольшим количеством интертекстуальных элементов, несущих наибольшую смысловую нагрузку.
Так, пословицы Линейку строгаешь - примеривай; Конь падет - коновязь останется и поговорка Есть у птицы гнездо (сокращённая пословица Каждая птица гордится своим родимым гнездом. Нора - у зверя, гнездо - у птицы, у человека - дом - Ш.Ч.) стали названиями глав романа Монгуша Кенин-Лопсана «Танец козерога»); поговорка Ведьма проглотила луну - названием главы повести Степана Сарыг-оола «Повесть о светлом мальчике»; пословица «Путь народа широк» - эпиграфом романа-эпопеи Кызыл-Эника Кудажы «Улуг-Хем неугомонный». Эпиграфом поэмы «Коновязь» В. Серен-оола стала двухкомпонентное «паремиологическое образование»: «Конь падёт - коновязь останется. Отец умрёт - сын останется». Каждая из составляющих её пословиц зачастую функционирует в текстах самостоятельно.
Средства и способы введения паремий в текст
Поэтический перевод - это наиболее сложный вид художественного перевода и один из наиболее сложных видов поэтического творчества, основанный на трансформационных изменениях переводимой паремии. Отличия прозаического и поэтического перевода определяются спецификой жанра.
Конечные цели перевода прозы и поэзии идентичны - создание нового текста, эквивалентного оригиналу. Однако перевод поэзии - процесс более сложный, чем перевод прозы. Данное обстоятельство объясняет тот факт, что в прозе паремии имеют более ширкое представительство, чем в поэзии. К поэтической форме предъявляются более жёсткие требования, поэзия имеет не только языковую организацию, но и метрическую, систему рифмовки и весьма специфическую ритмику. Всё это препятствует поиску эквивалентных соответствий и служит объяснением тому, что перевод паремий в поэзии - это всегда псевдопословичный перевод.
Прецедентный характер паремий (пословиц и поговорок) проявляется в том, что они, отражая ментальный архетип, заключая в себе колоссальный объем знаний, накопленных эмпирическим путем, являясь национальным культурным достоянием, широко известны и постоянно воспроизводятся - как в устной речи, так и письменной.
Тексты русских художественных переводов характеризуются обилием паремий, многочисленностью их вариативных повторов и многообразием выполняемых ими функций. И индивидуальные повторы героями любимых, «личных» паремий и вариативные повторы, то есть повторы с незначительными лексическими, морфологическими и конструктивными изменениями, выполняют функции индивидуализации и типизации речи и являютя одним из средств цепной связи, необходимой для синтаксического и композиционного структурирования текстов.
Индивидуальные повторы - это один из способов типизации речи, поскольку образ литературного героя является собирательным образом, это типаж.
Средства создания паремической картины мира, стилистические средства паремий и средства их введения в текст имеют системную организацию. Высокочастотность последних обусловливается их типизирующей и постулирующей функцией.
В определённой мере тувинский паремический фонд представляет собой результат межкультурного взаимодействия тувинского и русского народа, тувинского и других народов. Языковым отражением этих взаимодействий являются цитации, ссылки героев тувинской литературы на русские пословицы, отдельные случаи их макаронического воспроизводства, комментирование, сопоставление, сочетания и контаминации с тувинскими пословицами
Большинство паремий представляют собой конструкции (различного типа предложения) разговорного синтаксиса, то есть принадлежат сфере разговорной речи. Понятие разговорная речь (РР) используется в современной русистике для характеристики неофициального - непринуждённого, непосредственного общения, в котором с наибольшей отчётливостью и последовательностью проявляется коммуникативная, фатическая и эмотивная функция языка.
Данное понятие соотносится с широко представленным в научной литературе многозначным термином разговорный стиль (PC), который, во-первых, используется для обозначения степени литературности и, во-вторых, обозначает один из функциональных стилей литературного языка - PC. Неудобства, порождаемые двузначностью этого термина, объясняют тот факт, что он нередко используется в значении разговорная речь, то есть идентифицируются два соотносящихся составных термина.
В письменной художественной литературе паремии используются в основном в «готовом виде», литературной обработке почти не подвергаются, что вполне объяснимо: в этом нет необходимости, поскольку они прошли многовековую предварительную обработку в устной художественной литературе - в фольклоре. Что касается отличий между оригинальными паремиями и переведёнными, то это «издержки перевода», обусловленные неизбежными в переводческом процессе редукцией идейно-тематического содержания и трансформационными преобразованиями семантической структуры произведений малого жанра, а также отличиями лексического состава, морфологического и синтаксического строя языка оригинала и языка перевода. Другими словами, литературная обработка и перевод - явления совершенно разного рода, ибо задача последнего сводится к достижению максимального соответствия оригиналу, а не «художественному усовершенствовнию» тех или иных единиц языка и речи.
Широкое и активное представительство паремий, наблюдаемое в художественном тексте, обусловливается важностью и общностью, для всех паремий, задач, а любая задача, каждая особенность тематического содержания, в той или иной мере предопределяет те или иные особенности синтаксического строения пословиц и поговорок.
Одним из основных условий функционирования паремий и способом создания паремической картины мира, является многочисленная вариативная повторяемость паремий. С точки зрения синтаксиса, вариативность - это синтаксическая синонимия.
Синтаксическая синонимия, как и предикативность, интонационная оформленность, актуальное членение, сесмантическая структура и т.д., является обязательным, системообразующим признаком предложения
Синтаксическая синонимия позволяет подобрать необходимую синтаксическую конструкцию, а для переводчика найти адекватную синтаксическую конструкцию, предназначенную стать языковой формой переводимой паремии, - задача не менее сложная, чем поиск эквивалента этой паремии в сфере переводящего языка.
Эквивалентность как основной способ существования переведённых паремий обусловливается их функционально-семантической равнозначностью, трансформациями, вариативностью и синтаксической синонимией. В текстах русских переводов она представлена внутриязыковой эквивалентностью.
Эквивалентный перевод паремии - это воспроизводство её инвариантного значения в тексте перевода.
Итак, в результате проведённого исследования удалось выявить средства и способы перевода тувинских паремий, определить основные особенности их функционирования в художественном тексте, стилистические средства переведённой паремики, средства введения её в текст, средства и способы структурирования ГЖМ.
Широкое использование паремий, их многотемность, стилистическая окрашенность, неограниченные выразительные возможности, потенциал синтаксической синонимии и связанная с этим вариативность - всё это позволило тувинским писателям и их переводчикам создать паремическое художественное пространство, содержанием которого стала паремическая картина мира. Перманентный характер развития национальной литературы создает перспективу дальнейших исследований языка художественных произведений и их переводов